Мардохе́й же разꙋмѣ́въ замышлѧ́емое, раздра̀ ри̑зы своѧ̑ и҆ ѡ҆блече́сѧ во вре́тище и҆ посы́пасѧ пе́пеломъ: и҆ скочи́въ въ простра́ннꙋю ᲂу҆́лицꙋ гра́да, возопѝ во́племъ вели́кимъ и҆ го́рькимъ: взима́етсѧ ро́дъ ничто́же престꙋпи́вый.

И҆ прїи́де да́же до вра́тъ царе́выхъ и҆ ста̀: не лѣ́ть бо бѣ̀ є҆мꙋ̀ вни́ти во дво́ръ во вре́тище ѡ҆блече́нꙋ и҆ пе́пеломъ ѡ҆сы́панꙋ сꙋ́щꙋ.

И҆ во всѧ́цѣй странѣ̀, и҆дѣ́же пока́зовахꙋсѧ писа̑нїѧ (царє́ва), во́пль бѣ̀ и҆ пла́чь и҆ рыда́нїе преве́лїе і҆ꙋде́ѡмъ, вре́тище и҆ пе́пелъ постила́хꙋ себѣ̀.

И҆ внидо́ша рабы̑ни и҆ є҆ѵнꙋ́си цари̑цыны и҆ возвѣсти́ша є҆́й. И҆ смѧте́сѧ ᲂу҆слы́шавши бы́вшее: и҆ посла̀ ри̑зы ѡ҆блещѝ мардохе́а и҆ снѧ́ти вре́тище є҆гѡ̀. И҆ не послꙋ́ша.

Є҆сѳи́рь же призва̀ а҆храѳе́а скопца̀ своего̀, предстоѧ́щаго є҆́й,

и҆ посла̀ є҆го̀ ᲂу҆вѣ́дати ѿ мардохе́а и҆́стинꙋ.

Мардохе́й же сказа̀ є҆мꙋ̀ бы́вшее, и҆ ѡ҆бѣща́нїе, є҆́же ѡ҆бѣща̀ а҆ма́нъ царю̀ въ сокро́вищный до́мъ (положи́ти) де́сѧть ты́сѧщъ тала̑нтъ сребра̀, да погꙋби́тъ і҆ꙋдє́й:

и҆ списа́нїе (повелѣ́нїѧ) и҆зда́ннагѡ въ сꙋ́сѣхъ (гра́дѣ) на погꙋбле́нїе и҆́хъ дадѐ є҆мꙋ̀, да пока́жетъ є҆сѳи́ри: и҆ речѐ є҆мꙋ̀, заповѣ́дати є҆́й и҆тѝ моли́ти царѧ̀ и҆ проси́ти є҆го̀ ѡ҆ лю́дехъ, помина́ющи дни̑ смире́нїѧ твоегѡ̀, ка́кѡ воспита́на є҆сѝ въ рꙋцѣ̀ мое́й, занѐ а҆ма́нъ вторы́й по царѝ глаго́ла проти́вꙋ на́мъ на сме́рть: призовѝ гдⷭ҇а и҆ глаго́ли царю̀ ѡ҆ на́съ, да и҆зба́витъ на́съ ѿ сме́рти.

Вше́дъ же а҆храѳе́й, повѣ́да є҆сѳи́ри всѧ̑ глаго́лы сїѧ̑.

И҆ речѐ є҆сѳи́рь ко а҆храѳе́ю: и҆дѝ къ мардохе́ю и҆ рцы̀:

поне́же всѝ ꙗ҆зы́цы ца́рствїѧ вѣ́дѧтъ, ꙗ҆́кѡ всѧ́къ мꙋ́жъ и҆лѝ жена̀, и҆́же а҆́ще вни́детъ ко царе́ви во внꙋ́треннїй до́мъ не при́званъ, нѣ́сть є҆мꙋ̀ спасе́нїѧ, то́чїю къ немꙋ́же а҆́ще простре́тъ ца́рь златы́й же́злъ, се́й спасе́нъ бꙋ́детъ: а҆́зъ же нѣ́смь звана̀ вни́ти ко царю̀ сѐ ᲂу҆жѐ три́десѧть дні́й.

И҆ возвѣстѝ а҆храѳе́й мардохе́ю всѧ̑ глаго́лы є҆сѳи̑рины.

И҆ речѐ мардохе́й ко а҆храѳе́ю: и҆дѝ и҆ рцы̀ є҆́й: є҆сѳи́ре, да не рече́ши въ себѣ̀, ꙗ҆́кѡ ты̀ є҆ди́на спасе́шисѧ во ца́рствїи па́че всѣ́хъ і҆ꙋдє́й:

занѐ а҆́ще преслꙋ́шаеши въ сїѐ вре́мѧ, ѿи́нꙋдꙋ по́мощь и҆ покро́въ бꙋ́детъ і҆ꙋде́ѡмъ, ты́ же и҆ до́мъ ѻ҆тца̀ твоегѡ̀ поги́бнете: и҆ кто̀ вѣ́сть, а҆́ще на сїѐ вре́мѧ воцари́ласѧ є҆сѝ;

И҆ посла̀ є҆сѳи́рь прише́дшаго къ не́й ко мардохе́ю, глаго́лющи:

Ше́дъ соберѝ і҆ꙋдє́и и҆̀же въ сꙋ́сѣхъ, и҆ пости́тесѧ ѡ҆ мнѣ̀, и҆ не ꙗ҆ди́те нижѐ пі́йте трѝ дни̑ де́нь и҆ но́щь: а҆́зъ же и҆ слꙋжє́бницы моѧ̑ (та́кожде) не и҆́мамы ꙗ҆́сти: и҆ тогда̀ вни́дꙋ ко царю̀ кромѣ̀ зако́на, а҆́ще и҆ поги́бнꙋти мѝ приключи́тсѧ.

И҆ ше́дъ мардохе́й сотворѝ, є҆ли̑ка заповѣ́да є҆мꙋ̀ є҆сѳи́рь, и҆ помоли́сѧ гдⷭ҇еви помина́ѧ всѧ̑ дѣла̀ гдⷭ҇нѧ и҆ речѐ: гдⷭ҇и, гдⷭ҇и цр҃ю̀ Вседержи́телю, ꙗ҆́кѡ во вла́сти твое́й сїѐ всѐ є҆́сть, и҆ нѣ́сть противомꙋ́дрствꙋѧй тебѣ̀, внегда̀ восхо́щеши спⷭ҇тѝ і҆и҃лѧ: ꙗ҆́кѡ ты̀ сотвори́лъ є҆сѝ не́бо и҆ зе́млю и҆ всѐ ᲂу҆дивлѧ́емое въ поднебе́снѣй и҆ гдⷭ҇ь є҆сѝ всѣ́хъ, и҆ нѣ́сть, и҆́же воспроти́витсѧ тебѣ̀ гдⷭ҇еви: ты̀ всѧ̑ вѣ́си, ты̀ зна́еши, гдⷭ҇и, ꙗ҆́кѡ не въ ᲂу҆кори́знѣ ни въ го́рдости, нижѐ во тщесла́вїи сотвори́хъ сїѐ, є҆́же не покланѧ́тисѧ прего́рдомꙋ а҆ма́нꙋ, поне́же благоволи́мъ бы́хъ лобза́ти и҆ слѣды̀ но́гъ є҆гѡ̀ спасе́нїѧ ра́ди і҆и҃лева, но сїѐ сотвори́хъ, да не возда́мъ сла́вы человѣ́кꙋ па́че сла́вы бж҃їѧ, и҆ не поклоню́сѧ никомꙋ́же, кромѣ̀ тебє̀ гдⷭ҇а моегѡ̀, и҆ не сотворю̀ сїѧ̑ въ го́рдости: и҆ нн҃ѣ, гдⷭ҇и бж҃е, цр҃ю̀, бж҃е а҆враа́мовъ, пощадѝ лю́ди твоѧ̑, ꙗ҆́кѡ назира́ютъ на́мъ въ поги́бель и҆ вожделѣ́ша погꙋби́ти є҆́же и҆з̾ нача́ла наслѣ́дїе твоѐ: не пре́зри достоѧ̑нїѧ твоегѡ̀, є҆́же и҆зба́вилъ є҆сѝ тебѣ̀ ѿ землѝ є҆гѵ́петскїѧ: ᲂу҆слы́ши моли́твꙋ мою̀, и҆ ᲂу҆млⷭ҇рдисѧ над̾ жре́бїемъ твои́мъ, и҆ ѡ҆братѝ рыда́нїе на́ше въ весе́лїе, да живꙋ́ще восхвали́мъ и҆́мѧ твоѐ, гдⷭ҇и, и҆ не погꙋбѝ ᲂу҆́стъ восхвалѧ́ющихъ тѧ̀, гдⷭ҇и. И҆ ве́сь і҆и҃ль возопѝ ѿ крѣ́пости своеѧ̀, ꙗ҆́кѡ сме́рть и҆́хъ пред̾ ѻ҆чи́ма и҆́хъ: и҆ є҆сѳи́рь цари́ца притечѐ ко гдⷭ҇ꙋ въ по́двизѣ сме́рти ѡ҆бдержи́ма, и҆ сне́мши ри̑зы сла́вы своеѧ̀, ѡ҆блече́сѧ въ ри̑зы тѣсноты̀ и҆ пла́ча, и҆ вмѣ́стѡ многоцѣ́нныхъ ма́стей и҆ благово́нныхъ пе́пеломъ и҆ гно́емъ посы́па главꙋ̀ свою̀, и҆ пло́ть свою̀ смирѝ ѕѣлѡ̀, и҆ ко́ждо мѣ́сто ᲂу҆краше́нїѧ весе́лїѧ своегѡ̀ и҆спо́лни расте́рзанными власы̑ свои́ми, и҆ молѧ́шесѧ гдⷭ҇ꙋ бг҃ꙋ і҆и҃левꙋ и҆ речѐ: гдⷭ҇и мо́й, цр҃ю̀ на́шъ, ты̀ є҆сѝ є҆ди́нъ, помозѝ мѝ є҆ди́ной, и҆ не и҆мѣ́ющей по́мощи ра́звѣ тебє̀, ꙗ҆́кѡ бѣда̀ моѧ̀ въ рꙋцѣ̀ мое́й: а҆́зъ слы́шахъ, гдⷭ҇и, ѿ ѻ҆тца̀ моегѡ̀ въ пле́мени ѻ҆те́чества моегѡ̀, ꙗ҆́кѡ ты̀ гдⷭ҇и, прїѧ́лъ є҆сѝ і҆и҃лѧ ѿ всѣ́хъ ꙗ҆зы̑къ и҆ ѻ҆тцы̀ на́шѧ ѿ всѣ́хъ пра́ѻтєцъ и҆́хъ въ наслѣ́дїе вѣ́чное, и҆ сотвори́лъ є҆сѝ и҆̀мъ, є҆ли̑ка гл҃алъ є҆сѝ: и҆ нн҃ѣ согрѣши́хомъ пред̾ тобо́ю, и҆ пре́далъ є҆сѝ на́съ въ рꙋ́ки вра̑гъ на́шихъ, зане́же сла́вихомъ бо́ги и҆́хъ: првⷣнъ є҆сѝ, гдⷭ҇и: и҆ нн҃ѣ не дово́льни бы́ша горе́стїю рабо́ты на́шеѧ, но положи́ша рꙋ́ки своѧ̑ на рꙋ́ки і҆́дѡлъ свои́хъ, и҆сто́ргнꙋти за́повѣдь ᲂу҆́стъ твои́хъ и҆ погꙋби́ти наслѣ́дїе твоѐ, и҆ загради́ти ᲂу҆ста̀ хва́лѧщихъ тѧ̀ и҆ ᲂу҆гаси́ти сла́вꙋ хра́ма твоегѡ̀ и҆ ѻ҆лтарѧ̀ твоегѡ̀, и҆ ѿве́рзти ᲂу҆ста̀ ꙗ҆зы́кѡмъ во ᲂу҆гождє́нїѧ сꙋ́етныхъ и҆ ᲂу҆диви́тисѧ царе́ви плотско́мꙋ во вѣ́ки: не преда́ждь, гдⷭ҇и, ски́птра твоегѡ̀ си̑мъ, и҆̀же не сꙋ́ть, и҆ да не посмѣю́тсѧ въ паде́нїи на́шемъ, но ѡ҆братѝ совѣ́тъ и҆́хъ на нѧ̀, наче́ньшаго же на на́съ въ при́тчꙋ положѝ: помѧнѝ, гдⷭ҇и, позна́нъ бꙋ́ди во вре́мѧ ско́рби на́шеѧ и҆ менѐ сподо́би дерзнове́нїѧ: цр҃ю̀ богѡ́въ и҆ всѧ́кагѡ нача́льства содержи́телю, да́ждь сло́во благоꙋго́дно во ᲂу҆ста̀ моѧ̑ пред̾ льво́мъ, и҆ премѣнѝ се́рдце є҆гѡ̀ въ ненавидѣ́нїе вою́ющагѡ ны̀, во и҆стребле́нїе є҆гѡ̀ и҆ съ ни́мъ совѣ́тꙋющихъ: на́съ же и҆змѝ рꙋко́ю твое́ю и҆ помози́ ми є҆ди́нѣй и҆ не и҆мѣ́ющей никогѡ́же, то́кмѡ тебѐ, гдⷭ҇и: всѣ́хъ ра́зꙋмъ и҆́маши и҆ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ возненави́дѣхъ сла́вꙋ беззако́нныхъ и҆ гнꙋша́юсѧ ло́жа неѡбрѣ́занныхъ и҆ всѧ́кагѡ и҆ноплеме́нника: ты̀ вѣ́си нꙋ́ждꙋ мою̀, ꙗ҆́кѡ гнꙋша́юсѧ зна́менїѧ го́рдости моеѧ̀, є҆́же є҆́сть на главѣ̀ мое́й во дне́хъ видѣ́нїѧ моегѡ̀, гнꙋша́юсѧ є҆гѡ̀, ꙗ҆́кѡ рꙋ́бищъ ѡ҆скверне́нныхъ, и҆ не ношꙋ̀ є҆гѡ̀ въ де́нь молча́нїѧ моегѡ̀: и҆ не ꙗ҆дѐ раба̀ твоѧ̀ ѿ трапе́зы а҆ма́новы, и҆ не прославлѧ́хъ пи́ра царе́ва, нижѐ пїѧ́хъ вїно̀ тре́бищъ (і҆́дѡльскихъ): и҆ не возвесели́сѧ раба̀ твоѧ̀ ѿ днѐ премѣ́ненїѧ моегѡ̀ да́же донн҃ѣ, то́чїю ѡ҆ тебѣ̀, гдⷭ҇и бж҃е а҆враа́мовъ: бж҃е, могі́й над̾ всѣ́ми, ᲂу҆слы́ши гла́съ безнаде́жныхъ, и҆ и҆зба́ви на́съ ѿ рꙋкѝ лꙋка́внꙋющихъ и҆ и҆зми́ мѧ ѿ стра́ха моегѡ̀.

И҆ бы́сть по трїе́хъ дне́хъ, є҆гда̀ преста̀ моли́тисѧ, совлече́сѧ и҆з̾ ри́зъ приско́рбныхъ и҆ ѡ҆блече́сѧ въ ри̑зы сла́вы своеѧ̀: и҆ бы́сть доброзра́чна, призыва́ющи всеви́дца бг҃а и҆ сп҃си́телѧ, и҆ взѧ̀ двѣ̀ рабы̑ни съ собо́ю, и҆ ѡ҆ є҆ди́нꙋ ᲂу҆́бѡ ѡ҆пира́шесѧ а҆́ки сла́достьми ѡ҆би́лꙋющи, дрꙋга́ѧ же послѣ́доваше, да ѡ҆блегча́етъ ри̑зы є҆ѧ̀: и҆ сїѧ̀ червленѣ́ющисѧ доброто́ю красоты̀ своеѧ̀, и҆ лицѐ є҆ѧ̀ ѡ҆склаблѧ́ющеесѧ а҆́ки прелюби́вѣйше, се́рдце же є҆ѧ̀ стенѧ́ше ѿ стра́ха. И҆ проше́дши всѧ̑ двє́ри, ста̀ пред̾ царе́мъ. Ѻ҆́нъ же сѣдѧ́ше на престо́лѣ ца́рства своегѡ̀, ѡ҆болче́нъ во всѐ ѡ҆дѣѧ́нїе сла́вы своеѧ̀, ве́сь во зла́тѣ и҆ ка́менїихъ многоцвѣ́ныхъ, и҆ бѧ́ше стра́шенъ ѕѣлѡ̀: и҆ возве́дъ лицѐ своѐ ѻ҆гневи́дно сла́вою, ѕѣ́льною ꙗ҆́ростїю воззрѣ̀. И҆ падѐ цари́ца, и҆ и҆змѣни́сѧ лицѐ є҆ѧ̀ со ѡ҆слабле́нїемъ, и҆ преклони́сѧ на главꙋ̀ рабы́ни пред̾идꙋ́щїѧ. И҆ премѣнѝ бг҃ъ дꙋ́хъ царе́въ на кро́тость, и҆ потща́всѧ сни́де со престо́ла своегѡ̀ и҆ воспрїѧ́тъ ю҆̀ во ѡ҆б̾ѧ̑тїѧ своѧ̑, до́ндеже прїи́де въ себѐ, и҆ ᲂу҆тѣ́ши ю҆̀ глагѡ́лы ми́рными и҆ речѐ є҆́й: что́ ти є҆́сть, є҆сѳи́ре; а҆́зъ є҆́смь бра́тъ тво́й, дерза́й, не ᲂу҆́мреши: ꙗ҆́кѡ ѻ҆́бщее повелѣ́нїе на́ше є҆́сть, пристꙋпѝ.

И҆ взе́мъ златы́й же́злъ (ца́рь) возложѝ на вы́ю є҆ѧ̀ и҆ ѡ҆блобыза̀ ю҆̀ и҆ речѐ: глаго́ли мѝ. И҆ речѐ є҆мꙋ̀: ви́дѣхъ тѧ̀, господи́не, ꙗ҆́кѡ а҆́гг҃ла бж҃їѧ, и҆ смѧте́сѧ се́рдце моѐ ѿ стра́ха сла́вы твоеѧ̀, ꙗ҆́кѡ ди́венъ є҆сѝ, господи́не, и҆ лицѐ твоѐ благода́тей и҆спо́лнено. Бесѣ́дꙋющи же ѻ҆на̀ къ немꙋ̀, падѐ ѿ ѡ҆слабле́нїѧ. Ца́рь же смѧте́сѧ, и҆ всѝ рабѝ є҆гѡ̀ ᲂу҆тѣша́хꙋ є҆ѧ̀.

И҆ речѐ є҆́й ца́рь: что̀ хо́щеши, є҆сѳи́ре; и҆ что̀ проше́нїе твоѐ; бꙋ́детъ тѝ да́же и҆ до полꙋца́рства моегѡ̀.

И҆ речѐ є҆сѳи́рь: де́нь моегѡ̀ пра́зднованїѧ дне́сь є҆́сть: а҆́ще ᲂу҆̀бо ᲂу҆го́дно є҆́сть царе́ви, да прїи́детъ ца́рь и҆ а҆ма́нъ на пи́ръ, є҆го́же сотворю̀ дне́сь.

И҆ речѐ ца́рь: ᲂу҆скори́те и҆тѝ по а҆ма́на, да сотвори́мъ сло́во є҆сѳи́рино. И҆ прїидо́ста ѻ҆́ба на пи́ръ, є҆го́же сотворѝ є҆сѳи́рь.

На пирꙋ́ же речѐ ца́рь ко є҆сѳи́ри: что́ є҆сть, є҆сѳи́ре цари́це; (и҆ ка́ѧ є҆́сть мы́сль проше́нїѧ твоегѡ̀; да́мъ тѝ и҆ до полꙋца́рства моегѡ̀,) и҆ бꙋ́детъ є҆ли́кѡ проси́ши.

И҆ речѐ є҆сѳи́рь: проше́нїе моѐ и҆ моле́нїе:

а҆́ще ѡ҆брѣто́хъ благода́ть пред̾ царе́мъ, да прїи́детъ ца́рь и҆ а҆ма́нъ є҆щѐ заꙋ́тра на пи́ръ, є҆го́же сотворю̀ и҆́ма, и҆ заꙋ́тра сотворю̀ сїѐ проше́нїе.

И҆ и҆зы́де а҆ма́нъ ѿ царѧ̀ ѕѣлѡ̀ ра́достенъ и҆ ве́селъ: ви́дѣвъ же мардохе́а і҆ꙋде́анина во дворѣ̀ (царе́вѣ не подви́гнꙋвшасѧ и҆ не кла́нѧющасѧ пред̾ ни́мъ), воз̾ѧри́сѧ ѕѣлѡ̀:

и҆ вше́дъ въ до́мъ сво́й, призва̀ дрꙋ́ги своѧ̑ и҆ зѡса́рꙋ женꙋ̀ свою̀

и҆ показа̀ и҆̀мъ бога́тство своѐ и҆ сла́вꙋ, є҆́юже возвели́чи є҆го̀ ца́рь, и҆ ꙗ҆́кѡ сотворѝ є҆го̀ пе́рваго бы́ти и҆ пра́вити ца́рствїе.

И҆ речѐ а҆ма́нъ: не зва̀ цари́ца ни є҆ди́нагѡ на пи́ръ со царе́мъ, но то́чїю менѐ, и҆ наꙋ́трїе зва́ше мѧ̀:

но сїѧ̑ не сꙋ́ть мѝ ᲂу҆гѡ́дна, є҆гда̀ ви́ждꙋ мардохе́а і҆ꙋде́анина во дворѣ̀ (царе́вѣ).

И҆ речѐ є҆мꙋ̀ зѡса́ра жена̀ є҆гѡ̀ и҆ дрꙋ́зїе: пригото́ви дре́во лакѡ́тъ пѧтьдесѧ́тъ, и҆ заꙋ́тра рече́ши царе́ви, и҆ да повѣ́шенъ бꙋ́детъ мардохе́й на дре́вѣ: ты́ же вни́ди со царе́мъ на пи́ръ и҆ весели́сѧ. И҆ ᲂу҆го́денъ бы́сть а҆ма́нꙋ глаго́лъ се́й, и҆ ᲂу҆гото́ва дре́во.

Синодальный

Языки

1 Мардохей и все Иудеи постятся и сетуют; 4 Есфирь узнает о причине вопля Иудеев, и Мардохей наказывает ей ходатайствовать пред царем за свой народ; 9 Есфирь извещает Мардохея, что под угрозой смерти запрещено входить к царю без приглашения; 13 ответ Мардохея.

Когда Мардохей узнал все, что делалось, разодрал одежды свои и возложил на себя вретище и пепел, и вышел на средину города и взывал с воплем великим и горьким: [истребляется народ ни в чем не повинный!]

И дошел до царских ворот [и остановился,] так как нельзя было входить в царские ворота во вретище [и с пеплом].

Равно и во всякой области и месте, куда только доходило повеление царя и указ его, было большое сетование у Иудеев, и пост, и плач, и вопль; вретище и пепел служили постелью для многих.

И пришли служанки Есфири и евнухи ее и рассказали ей, и сильно встревожилась царица. И послала одежды, чтобы Мардохей надел их и снял с себя вретище свое. Но он не принял.

Тогда позвала Есфирь Гафаха, одного из евнухов царя, которого он приставил к ней, и послала его к Мардохею узнать: что это и отчего это?

И пошел Гафах к Мардохею на городскую площадь, которая пред царскими воротами.

И рассказал ему Мардохей обо всем, что с ним случилось, и об определенном числе серебра, которое обещал Аман отвесить в казну царскую за Иудеев, чтобы истребить их;

и вручил ему список с указа, обнародованного в Сузах, об истреблении их, чтобы показать Есфири и дать ей знать обо всем; притом наказывал ей, чтобы она пошла к царю и молила его о помиловании и просила его за народ свой, [вспомнив дни смирения своего, когда она воспитывалась под рукою моею, потому что Аман, второй по царе, осудил нас на смерть, и чтобы призвала Господа и сказала о нас царю, да избавит нас от смерти].

И пришел Гафах и пересказал Есфири слова Мардохея.

И сказала Есфирь Гафаху и послала его сказать Мардохею:

все служащие при царе и народы в областях царских знают, что всякому, и мужчине и женщине, кто войдет к царю во внутренний двор, не быв позван, один суд – смерть; только тот, к кому прострет царь свой золотой скипетр, останется жив. А я не звана к царю вот уже тридцать дней.

И пересказали Мардохею слова Есфири.

И сказал Мардохей в ответ Есфири: не думай, что ты одна спасешься в доме царском из всех Иудеев.

Если ты промолчишь в это время, то свобода и избавление придет для Иудеев из другого места, а ты и дом отца твоего погибнете. И кто знает, не для такого ли времени ты и достигла достоинства царского?

И сказала Есфирь в ответ Мардохею:

пойди, собери всех Иудеев, находящихся в Сузах, и поститесь ради меня, и не ешьте и не пейте три дня, ни днем, ни ночью, и я с служанками моими буду также поститься и потом пойду к царю, хотя это против закона, и если погибнуть – погибну.

И пошел Мардохей и сделал, как приказала ему Есфирь. [И молился он Господу, воспоминая все дела Господни, и говорил: Господи, Господи, Царю, Вседержителю! Все в Твоей власти, и нет противящегося Тебе, когда Ты захочешь спасти Израиля; Ты сотворил небо и землю и все дивное в поднебесной; Ты - Господь всех, и нет такого, кто воспротивился бы Тебе, Господу. Ты знаешь всё; Ты знаешь, Господи, что не для обиды и не по гордости и не по тщеславию я делал это, что не поклонялся тщеславному Аману, ибо я охотно стал бы лобызать следы ног его для спасения Израиля; но я делал это для того, чтобы не воздать славы человеку выше славы Божией и не поклоняться никому, кроме Тебя, Господа моего, и я не стану делать этого по гордости. И ныне, Господи Боже, Царю, Боже Авраамов, пощади народ Твой; ибо замышляют нам погибель и хотят истребить изначальное наследие Твое; не презри достояния Твоего, которое Ты избавил для Себя из земли Египетской; услышь молитву мою и умилосердись над наследием Твоим и обрати сетование наше в веселие, дабы мы, живя, воспевали имя Твое, Господи, и не погуби уст, прославляющих Тебя, Господи. И все Израильтяне взывали всеми силами своими, потому что смерть их была пред глазами их. И царица Есфирь прибегла к Господу, объятая смертною горестью, и, сняв одежды славы своей, облеклась в одежды скорби и сетования, и, вместо многоценных мастей, пеплом и прахом посыпала голову свою, и весьма изнурила тело свое, и всякое место, украшаемое в веселии ее, покрыла распущенными волосами своими, и молилась Господу Богу Израилеву, говоря: Господи мой! Ты один Царь наш; помоги мне, одинокой и не имеющей помощника, кроме Тебя; ибо беда моя близ меня. Я слышала, Господи, от отца моего, в родном колене моем, что Ты, Господи, избрал себе Израиля из всех народов и отцов наших из всех предков их в наследие вечное, и сделал для них то, о чем говорил им. И ныне мы согрешили пред Тобою, и предал Ты нас в руки врагов наших за то, что мы славили богов их: праведен Ты, Господи! А ныне они не удовольствовались горьким рабством нашим, но положили руки свои в руки идолов своих, чтобы ниспровергнуть заповедь уст Твоих, и истребить наследие Твое, и заградить уста воспевающих Тебя, и погасить славу храма Твоего и жертвенника Твоего, и отверзть уста народов на прославление тщетных богов, и царю плотскому величаться вовек. Не предай, Господи, скипетра Твоего богам несуществующим, и пусть не радуются падению нашему, но обрати замысел их на них самих: наветника же против нас предай позору. Помяни, Господи, яви Себя нам во время скорби нашей и дай мне мужество. Царь богов и Владыка всякого начальства! даруй устам моим слово благоприятное пред этим львом и исполни сердце его ненавистью к преследующему нас, на погибель ему и единомышленникам его; нас же избавь рукою Твоею и помоги мне, одинокой и не имеющей помощника, кроме Тебя, Господи. Ты имеешь ведение всего и знаешь, что я ненавижу славу беззаконных и гнушаюсь ложа необрезанных и всякого иноплеменника; Ты знаешь необходимость мою, что я гнушаюсь знака гордости моей, который бывает на голове моей во дни появления моего, гнушаюсь его, как одежды, оскверненной кровью, и не ношу его во дни уединения моего. И не вкушала раба Твоя от трапезы Амана и не дорожила пиром царским, и не пила вина идоложертвенного, и не веселилась раба Твоя со дня перемены судьбы моей доныне, кроме как о Тебе, Господи Боже Авраамов. Боже, имеющий силу над всеми! услышь голос безнадежных, и спаси нас от руки злоумышляющих, и избавь меня от страха моего.]

1 Есфирь вошла во внутренний двор, была помилована царём и позвала его и Амана на пир; 5 на пиру царь обещает ей всё, чего она пожелает, но она приглашает царя с Аманом прийти снова на пир на следующий день; 9 Аман хвалится оказанной ему честью.

На третий день Есфирь [перестав молиться, сняла одежды сетования и] оделась по-царски, [и сделавшись великолепною, призывая всевидца Бога и Спасителя, взяла двух служанок, и на одну опиралась, как бы предавшись неге, а другая следовала за нею, поддерживая одеяние ее. Она была прекрасна во цвете красоты своей, и лице ее радостно, как бы исполненное любви, но сердце ее было стеснено от страха]. И стала она на внутреннем дворе царского дома, перед домом царя; царь же сидел тогда на царском престоле своем, в царском доме, прямо против входа в дом, [облеченный во все одеяние величия своего, весь в золоте и драгоценных камнях, и был весьма страшен]. Когда царь увидел царицу Есфирь, стоящую на дворе, она нашла милость в глазах его. [Обратив лице свое, пламеневшее славою, он взглянул с сильным гневом; и царица упала духом и изменилась в лице своем от ослабления и склонилась на голову служанки, которая сопровождала ее. И изменил Бог дух царя на кротость, и поспешно встал он с престола своего и принял ее в объятия свои, пока она не пришла в себя. Потом он утешил ее ласковыми словами, сказав ей: что тебе, Есфирь? Я - брат твой; ободрись, не умрешь, ибо наше владычество общее; подойди.]

И простер царь к Есфири золотой скипетр, который был в руке его, и подошла Есфирь и коснулась конца скипетра, [и положил царь скипетр на шею ее и поцеловал ее и сказал: говори мне. И сказала она: я видела в тебе, господин, как бы Ангела Божия, и смутилось сердце мое от страха пред славою твоею, ибо дивен ты, господин, и лице твое исполнено благодати. - Но во время беседы она упала от ослабления; и царь смутился, и все слуги его утешали ее].

И сказал ей царь: что тебе, царица Есфирь, и какая просьба твоя? Даже до полуцарства будет дано тебе.

И сказала Есфирь: [ныне у меня день праздничный;] если царю благоугодно, пусть придет царь с Аманом сегодня на пир, который я приготовила ему.

И сказал царь: сходите скорее за Аманом, чтобы сделать по слову Есфири. И пришел царь с Аманом на пир, который приготовила Есфирь.

И сказал царь Есфири при питье вина: какое желание твое? оно будет удовлетворено; и какая просьба твоя? хотя бы до полуцарства, она будет исполнена.

И отвечала Есфирь, и сказала: вот мое желание и моя просьба:

если я нашла благоволение в очах царя, и если царю благоугодно удовлетворить желание мое и исполнить просьбу мою, то пусть царь с Аманом придет [еще завтра] на пир, который я приготовлю для них, и завтра я исполню слово царя.

И вышел Аман в тот день веселый и благодушный. Но когда увидел Аман Мардохея у ворот царских, и тот не встал и с места не тронулся пред ним, тогда исполнился Аман гневом на Мардохея.

Однако же скрепился Аман. А когда пришел в дом свой, то послал позвать друзей своих и Зерешь, жену свою.

И рассказывал им Аман о великом богатстве своем и о множестве сыновей своих и обо всем том, как возвеличил его царь и как вознес его над князьями и слугами царскими.

И сказал Аман: да и царица Есфирь никого не позвала с царем на пир, который она приготовила, кроме меня; так и на завтра я зван к ней с царем.

Но всего этого не довольно для меня, доколе я вижу Мардохея Иудеянина сидящим у ворот царских.

И сказала ему Зерешь, жена его, и все друзья его: пусть приготовят дерево вышиною в пятьдесят локтей, и утром скажи царю, чтобы повесили Мардохея на нем, и тогда весело иди на пир с царем. И понравилось это слово Аману, и он приготовил дерево.