Ꙗ҆́коже пе́съ, є҆гда̀ возврати́тсѧ на своѧ̑ блевѡ́тины, и҆ ме́рзокъ быва́етъ, та́кѡ безꙋ́мный свое́ю ѕло́бою возвра́щьсѧ на сво́й грѣ́хъ. Є҆́сть сты́дъ наводѧ́й грѣ́хъ, и҆ є҆́сть сты́дъ сла́ва и҆ благода́ть.

Ви́дѣхъ мꙋ́жа непщева́вша себѐ мꙋ́дра бы́ти, ᲂу҆пова́нїе же и҆́мать безꙋ́мный па́че є҆гѡ̀.

Глаго́летъ лѣни́вый по́сланъ на пꙋ́ть: ле́въ на пꙋте́хъ, на сто́гнахъ же разбѡ́йницы.

Ꙗ҆́коже две́рь ѡ҆браща́етсѧ на пѧтѣ̀, та́кѡ лѣни́вый на ло́жи свое́мъ.

Скры́въ лѣни́вый рꙋ́кꙋ въ нѣ́дро своѐ не возмо́жетъ принестѝ ко ᲂу҆стѡ́мъ.

Мꙋдрѣ́йшїй себѣ̀ лѣни́вый ꙗ҆влѧ́етсѧ, па́че во и҆з̾ѻби́лїи и҆зносѧ́щагѡ вѣ́сть.

Ꙗ҆́коже держа́й за ѡ҆́шибъ пса̀, та́кѡ предсѣда́тельствꙋѧй чꙋжде́мꙋ сꙋдꙋ̀.

Ꙗ҆́коже врачꙋ́емїи ме́щꙋтъ словеса̀ на человѣ́ки, срѣта́ѧй же сло́вомъ пе́рвый за́пнетсѧ:

та́кѡ всѝ кова́рствꙋющїи над̾ свои́ми дрꙋ̑ги: є҆гда́ же ᲂу҆ви́дѣни бꙋ́дꙋтъ, глаго́лютъ, ꙗ҆́кѡ и҆гра́ѧ содѣ́ѧхъ.

Во мно́зѣхъ дре́вѣхъ расте́тъ ѻ҆́гнь: а҆ и҆дѣ́же нѣ́сть разгнѣвлѧ́юща, ᲂу҆молка́етъ сва́ръ.

Ѻ҆гни́ще ᲂу҆́глїю, и҆ дрова̀ ѻ҆гне́ви: мꙋ́жъ же клеветли́въ въ мѧте́жъ сва́ра.

Словеса̀ ласка́телей мѧ̑гка: сїѧ̑ же ᲂу҆дарѧ́ютъ въ сокрѡ́вища ᲂу҆тро́бъ.

Сребро̀ дае́мо съ ле́стїю, ꙗ҆́коже скꙋде́ль вмѣнѧ́емо: ᲂу҆стнѣ̀ гла̑дки се́рдце покрыва́ютъ приско́рбно.

Оу҆стна́ма всѧ̑ ѡ҆бѣщава́етъ пла́чай вра́гъ, въ се́рдцы же содѣва́етъ ле́сть.

А҆́ще тѧ̀ мо́литъ вра́гъ ве́лїимъ гла́сомъ, не вѣ́рꙋй є҆мꙋ̀, се́дмь бо є҆́сть лꙋка́вствїй въ дꙋшѝ є҆гѡ̀.

Таѧ́й враждꙋ̀ составлѧ́етъ ле́сть: ѿкрыва́етъ же своѧ̑ грѣхѝ благоразꙋ́мный на со́нмищихъ.

И҆зрыва́ѧй ꙗ҆́мꙋ и҆́скреннемꙋ впаде́тсѧ въ ню̀: валѧ́ѧй же ка́мень на себѐ вали́тъ.

Ѧ҆зы́къ лжи́въ ненави́дитъ и҆́стины, ᲂу҆ста́ же непокровє́нна творѧ́тъ нестрое́нїе.

Синодальный

Языки

1 Глупцы; 13 ленивец; 17 ссора, наушник, коварство.

Как снег летом и дождь во время жатвы, так честь неприлична глупому.

Как воробей вспорхнет, как ласточка улетит, так незаслуженное проклятие не сбудется.

Бич для коня, узда для осла, а палка для глупых.

Не отвечай глупому по глупости его, чтобы и тебе не сделаться подобным ему;

не отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих.

Подрезывает себе ноги, терпит неприятность тот, кто дает словесное поручение глупцу.

Неровно поднимаются ноги у хромого, – и притча в устах глупцов.

Что влагающий драгоценный камень в пращу, то воздающий глупому честь.

Что колючий терн в руке пьяного, то притча в устах глупцов.

Сильный делает все произвольно: и глупого награждает, и всякого прохожего награждает.

Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою.

Видал ли ты человека, мудрого в глазах его? На глупого больше надежды, нежели на него.

Ленивец говорит: «лев на дороге! лев на площадях!»

Дверь ворочается на крючьях своих, а ленивец на постели своей.

Ленивец опускает руку свою в чашу, и ему тяжело донести ее до рта своего.

Ленивец в глазах своих мудрее семерых, отвечающих обдуманно.

Хватает пса за уши, кто, проходя мимо, вмешивается в чужую ссору.

Как притворяющийся помешанным бросает огонь, стрелы и смерть,

так – человек, который коварно вредит другу своему и потом говорит: «я только пошутил».

Где нет больше дров, огонь погасает, и где нет наушника, раздор утихает.

Уголь – для жара и дрова – для огня, а человек сварливый – для разжжения ссоры.

Слова наушника – как лакомства, и они входят во внутренность чрева.

Что нечистым серебром обложенный глиняный сосуд, то пламенные уста и сердце злобное.

Устами своими притворяется враг, а в сердце своем замышляет коварство.

Если он говорит и нежным голосом, не верь ему, потому что семь мерзостей в сердце его.

Если ненависть прикрывается наедине, то откроется злоба его в народном собрании.

Кто роет яму, тот упадет в нее, и кто покатит вверх камень, к тому он воротится.

Лживый язык ненавидит уязвляемых им, и льстивые уста готовят падение.