є҆ле́нь любвѐ и҆ жребѧ̀ твои́хъ благода́тей да бесѣ́дꙋетъ тебѣ̀, твоѧ́ же да пред̾и́детъ тебѣ̀ и҆ да бꙋ́детъ съ тобо́ю во всѧ́ко вре́мѧ: въ дрꙋ́жбѣ бо сеѧ̀ спребыва́ѧй ᲂу҆мно́женъ бꙋ́деши.

Не мно́гъ бꙋ́ди къ чꙋжде́й, нижѐ ѡ҆б̾ѧ́тъ бꙋ́ди ѡ҆б̾ѧ̑тїи не твоеѧ̀:

пред̾ ѻ҆чи́ма бо сꙋ́ть бж҃їима пꙋтїѐ мꙋ́жа, всѧ̑ же течє́нїѧ є҆гѡ̀ назира́етъ.

Законопрестꙋплє́нїѧ мꙋ́жа ᲂу҆ловлѧ́ютъ: плени́цами же свои́хъ грѣхѡ́въ кі́йждо затѧза́етсѧ.

Се́й скончава́етсѧ съ ненака́занными: ѿ мно́жества же своегѡ̀ житїѧ̀ и҆зве́ржетсѧ и҆ погиба́етъ за безꙋ́мїе.

Сы́не, хранѝ моѧ̑ словеса̀, моѧ̑ же за́пѡвѣди скры́й ᲂу҆ себє̀. Сы́не, чтѝ гдⷭ҇а, и҆ ᲂу҆крѣпи́шисѧ: кромѣ́ же є҆гѡ̀ не бо́йсѧ и҆но́гѡ.

Хранѝ моѧ̑ за́пѡвѣди, и҆ поживе́ши, словеса́ же моѧ̑ ꙗ҆́кѡ зѣ̑ницы ѻ҆́чїю:

ѡ҆бложи́ же и҆́ми твоѧ̑ пе́рсты, напиши́ же ѧ҆̀ на скрижа́ли се́рдца твоегѡ̀.

Нарцы̀ премꙋ́дрость сестрꙋ̀ тебѣ̀ бы́ти, ра́зꙋмъ же зна́емь сотворѝ тебѣ̀,

да тѧ̀ соблюде́тъ ѿ жены̀ чꙋжді́ѧ и҆ лꙋка́выѧ, а҆́ще тѧ̀ словесы̀ льсти́выми ѡ҆блага́ти на́чнетъ:

ѻ҆ко́нцемъ бо и҆з̾ до́мꙋ своегѡ̀ на пꙋти̑ прини́чꙋщи,

є҆го́же а҆́ще ᲂу҆́зритъ ѿ безꙋ́мныхъ ча̑дъ ю҆́ношꙋ скꙋдоꙋ́мна,

проходѧ́щаго ми́мѡ ᲂу҆́гла въ распꙋ́тїихъ до́мꙋ є҆ѧ̀

и҆ глаго́лющаго въ те́мный ве́черъ, є҆гда̀ ᲂу҆покое́нїе бꙋ́детъ нощно́е и҆ мра́чное:

жена́ же срѧ́щетъ є҆го̀, зра́къ и҆мꙋ́щи прелюбодѣ́йничь, ꙗ҆́же твори́тъ ю҆́ныхъ пари́ти сердца́мъ: воскри́лена же є҆́сть и҆ блꙋ́дна,

въ домꙋ́ же не почива́ютъ но́зѣ є҆ѧ̀:

вре́мѧ бо нѣ́кое внѣ̀ глꙋми́тсѧ, вре́мѧ же на распꙋ́тїихъ при всѧ́цѣмъ ᲂу҆́глѣ присѣди́тъ:

пото́мъ є҆́мши лобза́етъ є҆го̀, безстꙋ́днымъ же лице́мъ рече́тъ къ немꙋ̀:

же́ртва ми́рна мѝ є҆́сть, дне́сь воздаю̀ ѡ҆бѣ́ты моѧ̑:

сегѡ̀ ра́ди и҆зыдо́хъ въ срѣ́тенїе тебѣ̀, жела́ющи лица̀ твоегѡ̀, ѡ҆брѣто́хъ тѧ̀:

простира́лами покры́хъ ѻ҆́дръ мо́й, ковра́ми же сꙋгꙋ́быми постла́хъ, и҆̀же ѿ є҆гѵ́пта,

шафра́номъ посы́пахъ ло́же моѐ и҆ до́мъ мо́й кори́цею:

прїидѝ и҆ наслади́мсѧ любвѐ да́же до ᲂу҆́тра, грѧдѝ и҆ повалѧ́емсѧ въ по́хоти:

нѣ́сть бо мꙋ́жа моегѡ̀ въ домꙋ̀, ѿи́де въ пꙋ́ть дале́че,

дово́льнѡ сребра̀ взѧ̀ съ собо́ю, по мно́гихъ дне́хъ возврати́тсѧ въ до́мъ сво́й.

И҆ прельстѝ є҆го̀ мно́гою бесѣ́дою, тене́тами же ᲂу҆сте́нъ (въ блꙋ́дъ) привлечѐ є҆го̀.

Ѻ҆́нъ же а҆́бїе послѣ́дова є҆́й ѡ҆б̾юро́дѣвъ, и҆ ꙗ҆́коже во́лъ на заколе́нїе веде́тсѧ, и҆ ꙗ҆́кѡ пе́съ на ᲂу҆́зы,

и҆лѝ ꙗ҆́кѡ є҆ле́нь ᲂу҆ѧ́звленъ стрѣло́ю въ ꙗ҆́тра: и҆ спѣши́тъ ꙗ҆́кѡ пти́ца въ сѣ́ть, не вѣ́дый, ꙗ҆́кѡ на дꙋ́шꙋ свою̀ тече́тъ.

Нн҃ѣ ᲂу҆̀бо, сы́не, послꙋ́шай менѐ и҆ внима́й глаго́лѡмъ ᲂу҆́стъ мои́хъ,

да не ᲂу҆клони́тсѧ въ пꙋти̑ є҆ѧ̀ се́рдце твоѐ,

и҆ да не прельсти́шисѧ въ стезѧ́хъ є҆ѧ̀: мно́гихъ бо ᲂу҆ѧзви́вши низве́рже, и҆ безчи́сленни сꙋ́ть, и҆̀хже ᲂу҆би́ла є҆́сть:

пꙋтїѐ а҆́дѡвы до́мъ є҆ѧ̀, низводѧ́щїи въ сокрѡ́вища смє́ртнаѧ.

Синодальный

Языки

1 Горькие последствия от связи с чужой женой; 15 «утешайся женою юности твоей».

Сын мой! внимай мудрости моей, и приклони ухо твое к разуму моему,

чтобы соблюсти рассудительность, и чтобы уста твои сохранили знание. [Не внимай льстивой женщине;]

ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее;

но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый;

ноги ее нисходят к смерти, стопы ее достигают преисподней.

Если бы ты захотел постигнуть стезю жизни ее, то пути ее непостоянны, и ты не узнаешь их.

Итак, дети, слушайте меня и не отступайте от слов уст моих.

Держи дальше от нее путь твой и не подходи близко к дверям дома ее,

чтобы здоровья твоего не отдать другим и лет твоих мучителю;

чтобы не насыщались силою твоею чужие, и труды твои не были для чужого дома.

И ты будешь стонать после, когда плоть твоя и тело твое будут истощены, –

и скажешь: «зачем я ненавидел наставление, и сердце мое пренебрегало обличением,

и я не слушал голоса учителей моих, не приклонял уха моего к наставникам моим:

едва не впал я во всякое зло среди собрания и общества!»

Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя.

Пусть [не] разливаются источники твои по улице, потоки вод – по площадям;

пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою.

Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей,

любезною ланью и прекрасною серною: груди ее да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно.

И для чего тебе, сын мой, увлекаться постороннею и обнимать груди чужой?

Ибо пред очами Господа пути человека, и Он измеряет все стези его.

Беззаконного уловляют собственные беззакония его, и в узах греха своего он содержится:

он умирает без наставления, и от множества безумия своего теряется.

1 Близкая связь с мудростью охраняет от хитростей чужой жены; 6 бесстыдные козни блудницы и простота юноши, которого она увлекает; 24 «Дом её — пути в преисподнюю».

Сын мой! храни слова мои и заповеди мои сокрой у себя.^–
^7:1a^–[Сын мой! чти Господа, – и укрепишься, и кроме Его не бойся никого.]

Храни заповеди мои и живи, и учение мое, как зрачок глаз твоих.

Навяжи их на персты твои, напиши их на скрижали сердца твоего.

Скажи мудрости: «ты сестра моя!» и разум назови родным твоим,

чтобы они охраняли тебя от жены другого, от чужой, которая умягчает слова свои.

Вот, однажды смотрел я в окно дома моего, сквозь решетку мою,

и увидел среди неопытных, заметил между молодыми людьми неразумного юношу,

переходившего площадь близ угла ее и шедшего по дороге к дому ее,

в сумерки в вечер дня, в ночной темноте и во мраке.

И вот – навстречу к нему женщина, в наряде блудницы, с коварным сердцем,

шумливая и необузданная; ноги ее не живут в доме ее:

то на улице, то на площадях, и у каждого угла строит она ковы.

Она схватила его, целовала его, и с бесстыдным лицом говорила ему:

«мирная жертва у меня: сегодня я совершила обеты мои;

поэтому и вышла навстречу тебе, чтобы отыскать тебя, и – нашла тебя;

коврами я убрала постель мою, разноцветными тканями Египетскими;

спальню мою надушила смирною, алоем и корицею;

зайди, будем упиваться нежностями до утра, насладимся любовью,

потому что мужа нет дома: он отправился в дальнюю дорогу;

кошелек серебра взял с собою; придет домой ко дню полнолуния».

Множеством ласковых слов она увлекла его, мягкостью уст своих овладела им.

Тотчас он пошел за нею, как вол идет на убой, [и как пес – на цепь,] и как олень – на выстрел,

доколе стрела не пронзит печени его; как птичка кидается в силки, и не знает, что они – на погибель ее.

Итак, дети, слушайте меня и внимайте словам уст моих.

Да не уклоняется сердце твое на пути ее, не блуждай по стезям ее,

потому что многих повергла она ранеными, и много сильных убиты ею:

дом ее – пути в преисподнюю, нисходящие во внутренние жилища смерти.