Наше сознание формируется еще в детстве, и тогда же закладываются основы наших религиозных представлений. Это придает литературе особенное значение. Но можно ли говорить о христианской детской литературе и что это такое?
Об этом рассуждает доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургской Духовной Академии Петр Евгеньевич Бухаркин.
Екатерина Аникина, ведущая:
– Детская литература имеет достаточно долгую историю, но в тоже время она весьма неоднородна. Можно ли выделить какие-нибудь тенденции – магистральные тенденции в ней?
Профессор П.Е. Бухаркин:
– Да, конечно. Но прежде, чем сказать о двух, я думаю, самых главных, и отличающихся друг от друга тенденциях развития детской литературы, прежде всего, литературы ХХ века, хочу обратить внимание на то, что детская литература имеет долгую историю. Особенно если учитывать фольклор, или те же рыцарские романы, которые сейчас скорее читают дети в переделках – во всяком случае «Легенда о Робин Гуде», или «Робинзон Крузо», или какие-то главы «Гулливера» Свифта. Но ведь все эти произведения писались все-таки не для детей. А вот детская литература, как литература, сознательно написанная для детей, возникла сравнительно не так давно: в XVIII веке. И понятно, почему именно в это время возникла. Где-то в первой половине XVIII века в сознание европейца (а мы говорим все-таки о европейской детской литературе сейчас, частью которой является и русская детская литература) – так вот, в сознании европейца возникло представление о детстве как об отдельном особом периоде, о детском сознании как об особом сознании. Возникло то, что мы сейчас называем «представление о мире детства». И вот тогда, в середине XVIII века, возникает детская литература в русской литературе, детская литература в более привычном для нас смысле.
При этом, рассматривая дальнейшую историю детской литературы, мы видим эти две тенденции, которые я назвал, но ни как не охарактеризовал. Первая тенденция – это литература сугубо воспитательная, которая ставит перед собой задачи дидактические, то есть стремится научить ребенка добру, справедливости, хорошему поведению и так далее. Например, детские рассказы Льва Толстого – это яркий пример дидактической литературы. Или те книги, которые были так популярны для моих бабушек, прабабушек и прадедушек – романы Чарской. Это отчасти подростковая литература, но все-таки детская литература. Или любимая мною до сих пор книга «Маленький лорд Фаунтлерой», которая тоже, конечно, дидактическая – она создает образ для подражания.
Но постепенно стала развиваться другая тенденция, которая тоже ставила дидактические задачи, но, прежде всего, стремилась быть интересной ребенку. И для этого детская литература пыталась имитировать детское сознание. Например, известные всем нам с детства стихотворения Корнея Чуковского «Бармалей», или «Федорино горе», или Маршака лучшие ранние его стихотворения: «Человек рассеянный», «Дама сдавала в багаж», и другие стихотворения, которые мы сейчас с вами сможем читать наизусть – их мы как запомнили в детстве, так и помним. А почему? Потому что они ребенку кажутся близкими, ребенок примерно так и мыслит. «Усатый-полосатый», «хвостик на подушке, на простынке ушки» – до сих пор, с шестилетнего возраста, помню с детских времен эти фрагменты.
Вот эти две линии разные. Одна, действительно, воспитывает, а другая – заинтересовывает. И, кроме, Маршака, Чуковского, если ли иметь в виду русскую литературу детскую, надо назвать Бориса Житкова, Даниила Хармса, Николая Олейникова, и тех авторов, которые работали в знаменитых детских журналах «Чиж» и «Ёж». Или, например, вспомним совсем маленькие детские книги с иллюстрациями Сутеева – «Утенок и цыпленок». Они действуют на ребенка потому, что они показывают мир именно так, как ребенок его воспринимает. И понятно, почему это литература возникла позже. Она возникла в тот момент, когда возникла психология детства, когда психологическая наука дала уже нам всем – в том числе и писателям, некие базовые представления о сознании ребенка.
Екатерина Аникина, ведущая:
– А как Вам кажется, какой должна быть литература, чтобы способствовать формированию христианского мировоззрения?
Профессор П.Е. Бухаркин:
– Наверное, в первую очередь она должна быть дидактической. И я должен сказать, что некоторое пренебрежение к дидактической детской литературе, которое существует в наше время, не вполне оправданно. Если это литература хорошая (а даже Чарская, думаю, неплохая писательница, тем более книга «Маленький лорд Фаунтлерой»), то есть если это литература хорошая, если она написана остроумно, как «Маленький лорд Фаунтлерой» – не без ироничности, то конечно, она действует на формирование христианского сознания очень сильно.
Детская литература, которая, прежде всего, ориентирована на игру и прямые христианские ценности себе не несет. Хотя, впрочем, и в этой литературе мы можем увидеть те базовые нравственные категории, которые будут способствовать восприятию христианства. В конце концов, если детские книги учат ребенка не лгать, любить ближних, быть вежливым защищать слабых, даже абсолютно вне христианского контекста – это, на самом деле, подготовка к восприятию христианства. Душа ребенка, которая наполнена вот этими представлениями, конечно, постепенно начнет связывать эти представления с детскими представлениями о Боге, о Христе, христианстве в целом, и тем самым начнется вот это формирование христианского сознания. И в этом смысле не только детские рассказы Сельмы Лагерлеф о детстве Христа способствуют формированию христианского сознания, но и стихи Маршака – человека, очень далекого от христианства. Например, «медведя лет пяти-шести учили, как себя вести» – это стихотворение, которое в известной мере также важно для того, чтобы человек вел себя в соответствии заповедями Христовыми, и, прежде всего, – с заповедями любви.
Екатерина Аникина, ведущая:
– Хорошо, а какие критерии должны быть положены в основу оценки детской литературы?
Профессор П.Е. Бухаркин:
– Если мы говорим о детской литературе в христианском контексте, то я думаю, мы должны говорить о двух критериях. И начну с неглавного. Это литература должна быть наполнена гуманностью – хочу повторить гуманностью – не гуманизмом (хотя и гуманизм неплох), но именно гуманностью, то есть любовью к людям, любовью к человеку. Ведь что такое гуманность с точки зрения христианина? Это осознание того, что в каждом человеке есть образ Божий.
Если детская литература не обладает этой гуманностью, то тогда, думаю, она не будет воспитывать христианское сознание – как например, хорошие, очень качественные некоторые советские детские книги – например, некоторые сочинения Аркадия Гайдара В частности, в одной из своих повестей Аркадий Гайдар восхищается подвигом молодой женщины, бросившей своего ребенка, оставившей своего ребенка, и отправившейся воевать за свободу другого народа, участвовать в революции. Но все-таки думаю, что для христианского сознания этот поступок молодой матери не может вызывать восхищение.
А вот, например, в его же рассказе «Чук и Гек» мы видим, благодаря тому, что это очень гуманное произведение, христианские ценности и поэтому, оценивая детскую литературу, мы должны учитывать вот эту гуманность. Это все-таки критерий важный, но не основной.
Может быть, это прозвучит немножко странно в равзговоре о христианской детской литературе, но на самом деле, любую литературу – и детскую в том числе, мы должны оценивать по очень простому критерию – хорошо это или плохо, хорошее это искусство или плохое. Совсем недавно я перечел две христианские детские книги XIX века – итальянскую книгу «Сердце» Эдмонда де Амичиса и «Маленький лорд Фаунтлерой». Эти книги действительно соотносимы между собой. Дело в том, что мы в них видим описание мира в чисто христианском духе – хотя в «Сердце» Эдмонда де Амичиса, в его русском переводе, вышедшем в 50‑е годы, конечно, Имя Бога ни разу не упоминается, и вообще, все религиозные темы внешне обходятся. Но эта книга так же, как «Маленький лорд Фаунтлерой» учит – чему?– глубокому почитанию, прежде всего, родителей, уважению к отцу, и пониманию того, что отец отдает все силы своим детям; и преклонению перед матерью, имя которой, облик которой должен быть окружён почти что святостью в глазах ребенка. Эта книга учит верности, эта книга учит защищать слабых и наказывать дерзость, и что очень важно – защищать активно и сильно.
Примерно то же самое ведь мы можем сказать и о «Маленьком лорде Фаунтлерое», где, например, тема уважения к женщине, любви к женщине, преклонение перед матерью является одной из самых главных тем. Но при вот этой значительной близости мы видим насколько «Маленький лорд Фаунтлерой» лучше. Почему? Для детской литературы очень важно качество – ведь детская литература, воспитывая ребенка, готовя ребенка в христианской семье к христианскому сознанию, должна одновременно развивать и его вкус. А она будет развивать вкус только тогда, если она будет хорошей.
Екатерина Аникина, ведущая:
– Спасибо, Петр Евгеньевич. Действительно, книга насыщает нас положительными эмоциями, учит нас размышлять и рассуждать, а главное – закладывает в детей общечеловеческие ценности: понимание, любовь, дружбу, чувство гармонии и счастья.
Расшифровка видеосюжета телепрограммы «Слово»
Комментировать