прот. Николай Гундяев

6. Афанасий Александрийский

6.1 Жизнь и труды

Главные источники – его труды:

1. Апология против Ариан;

2. Апология к Констанцию;

3. Апология о собственном бегстве;

4. История ариан к монахам.

Этот материал носит черты автобиографии. Важное значение имеют и внешние свидетельство:

5. История Афанасия на латинском языке;

6. Похвальное слово (21-е) Афанасию Александрийскому Григория Богослова;

7. «Древнее коптское слово», дошло на коптском языке.

Святой Афанасий родился в Египте, по всей вероятности, в Александрии. Была слишком неопределенная дата его рождения. Благодаря же Древнему коптскому слову удалось же определить дату его рождения. В соответствии с этим документом, Афанасию было 33 года, когда он был избран на Александрийскую кафедру. В отношении последнего события мнения колеблются 2–3 года – между 326 и 328 годами, т.е. Афанасий родился или 293 году, или в 295 году. Обычно признаётся 293 год. Известно, что в 326 году, вскоре после Вселенского Собора, епископ Александр Александрийский скончался, и его преемником был Афанасий. Трудно себе представить, чтобы на протяжении двух лет кафедра пустовала.

Источники не дают сведений о родителях Афанасия, неизвестно даже, были ли они христианами. Ничего источники не говорят о детстве и юности Афанасия. Существует лишь апокрифическое сказание о том, что ещё во времена Петра Александрийского (пострадал за Христа в 311 году), когда Афанасию было уже 16 лет (или 18), якобы он, играя, крестил на берегу моря близ Александрии своих сверстников, и якобы епископ Петр признал действительным это крещение. Трудно представить, чтобы он занимался подобного рода играми, да ещё в таком возрасте.

Известно, что Афанасий довольно рано стал чтецом, вошел в клир Александрийской Церкви и был на протяжении 6 лет в звании чтеца. Святой Григорий Богослов говорит, что Афанасий получил хорошее образование, хотя мы можем отметить, что не столь широкое и глубокое, каким обладал св. Григорий Богослов или св. Василий Великий. Его творения – несомненное свидетельство того образования, которое давалось детям из состоятельных семей. По выражению Григория Богослова, Афанасий, будучи молодым, знал все книги Священного Писания так, как другой не знает и одной из этих книг. Он был неутомим в чтении, он стремился к знаниям. Он стремился читать отцов и учителей Церкви, которые были доступны ему. Благодаря этому чтению Слова Божия и святоотеческой литературы, он развил в себе тонкое понимание глубочайших вероучительных истин. Он был аскетического склада, собирался уйти к Антонию Великому, он был знаком с Антонием и другими подвижниками Египта и Ливии.

Юношей он вступает в клир Александрийской Церкви, о чем свидетельствует коптское похвальное слово, это первое и единственное свидетельство о его юных годах. 6 лет он был чтецом, а к началу арианских споров, т.е. к 318–20 году он был диаконом и был одним из тех диаконов, которые подписали окружное послание епископа Александра, направленное Арию. Он был очень близок к епископу Александру, очень престарелому человеку, очевидно, он был чем-то вроде его личного секретаря или советника. Он прямо об этом сам не пишет, но такое впечатление складывается. Кроме того, Афанасий был взят епископом Александром на I Вселенский Собор в Никее. Близость к Александру Александрийскому с ранних лет доставили ему много неприятностей, а более всего непримиримых врагов ещё задолго до Собора. Особенно когда видели его благочестие, его жизнь, его веру, которую он излагал в Никее на Вселенском Соборе, когда он дерзновенно восставал против ереси Ария. Существует сказание о святителе Николае, которое вошло в акафист – что он подошел и ударил по лицу Ария (многие историки, зная святителя Николая, считают это невозможным, потому что он был другого склада).

Святой Александр умер вскоре после Собора в 326 году. Преемником его был избран святой Афанасии. Трудно себе представить в деталях, как произошло его избрание, ввиду того, что разногласят различные источники. Кто не любил Афанасия, а таковых было много, утверждали, что он был избран меньшинством, что будто бы по кончине Александра он был рукоположен 6-ю или 7-ю епископами в тайном месте (этого вполне достаточно, кстати). По свидетельству египетских епископов, которые через 13 лет собрались по другому поводу, в своем окружном послании они свидетельствовали, что при избрании Афанасия было проявлено полное единодушие большинства епископов и всей церковной провинции, говорили о нем только доброе, что он благоговейный христианин, это «поистине епископ», и другого Александрии желать не нужно. Ссылка на незаконность избрания – это один из приемов борьбы ариан со своими противниками. Совершенно правильно и вполне естественно, что Афанасий не получил голосов ни сторонников ариан, ни сторонников мелетиан (т.е. ни еретиков, ни схизматиков). С этого времени можно совершенно определенно сказать, что судьба Православия особенно на Востоке почти целиком отождествляется с судьбой святого Афанасия, который стал непреодолимым оплотом в самый критический момент для Православной Церкви. Именно в те годы казалось, что ещё немного, и Православие исчезнет, арианство грозно силой подавит Православную Церковь; арианство готово было выступать представителем всего Востока, настолько широко оно было распространено. Это были скорбные дни для Церкви, хотя первые годы правления святым Афанасием были обычными делами, которые входят в круг обязанности предстоятеля Церкви – Соборы епископов Египта, пастырские послания, проповеди, ежегодные посещения египетских церквей; Эти тяжелые, но приятные обязательства поглощали всё основное время святого Афанасия, хотя помимо этих обязательств он столкнулся с большими трудностями и противниками, которые не раз играли печальную роль в его последующей судьбе.

Кто были мелетиане

Египетскую Церковь разделил мелетианский раскол. Это было и во времена Александра, и во времена Афанасия Александрийских, было много споров о правомочности епископа Мелетия и тех клириков, которых он рукоположил, будучи епископом. Епископ Мелетий во время последнего гонения отрекся от Христа. Даже уклонение от мученичества считалось чем-то нехорошим, а публично отречься от Христа... Прощали и таких людей, но Петр Александрийский незадолго до своей мученической кончины отлучил Мелетия от Церкви для покаяния. Мелетий не раскаялся, он объявил себя епископом Александрийским. Для него был плох Александр, а тем более Афанасий Александрийский. Как только Афанасий стал епископом, мелетианское море стало волноваться.

Из истории мы знаем, что после I Вселенского Собора стало усиливаться арианство. Вождям ариан было предложено раскаяться. Это раскаяние было лицемерным. Император Константин не был человеком, который разбирался в тонкостях богословия. Ему представили такое двусмысленное вероизложение, что он решил возвратить из ссылки и Ария, и Евсевия Никоми-дийского, и Феогнеса Никейского. Евсевий Никомидийский потребовал от Афанасия, чтобы тот принял Ария, осужденного I Вселенским Собором, в церковное общение. Афанасий ответил категорическим отказом, это вполне естественно. И здесь повелась борьба и со стороны еретиков-ариан, и со стороны схизматиков-мелетиан.

Итак, Осия Кордубский предлагает императору Константину внести словосочетания «единосущный» и «из сущности Отца» в Символ веры, император сам собирает Собор, большие деньги уходят на это. Собор решает, стоят подписи отцов Собора, император утверждает решения Собора, и вдруг он выпускает эту публику. Это трудно понять, если не вспомнить 326 год. Это год 20-летия, когда Константин стал императором. Он был женат, его женой была Фауста (Фавста). От неё у него было 3 мальчика: Константин, Констанций, Констант. Константин направляется в Рим на празднование 20-летия, ему становится известно, что его старший сын Крисп от 1-го брака находится в любовной связи со своей мачехой Фавстой. Константин не был очень старым, но был немолодым человеком, и невероятного в этом ничего не было. Но даже по языческим законам кровосмешение считалось мерзостью, хотя и встречалось. Константин приказывает отрубить Криспу голову (внутри Константин пока язычник по своим нравам). Фавста моется в бане, её там либо заперли, либо слишком крепко натопили, и она задохнулась. Он приезжает на празднование фактически к двум покойникам. Его эта драма сломила. Он, пожилой человек, остается один, три мальчика на руках (младшему Константу было лишь 8 или 9 лет). Рядом его родная сестра Констанция, духовная дочь Евсевия Никомидийского. Мы не слышали этого разговора, но Константин мог поплакаться сестре, как ему трудно и тяжело. Она и могла сказать: пока ты не гнал таких святых, как Арий, Евсевий, ты был счастлив, поднял на них руку – имеешь то, что имеешь. Историки считают, что личная драма во многом сломила императора Константина. Он старается свой грех загладить: он тратит много своих личных средств на строительство храмов, много дает средств на размножение литературы, на тиражирование Священного Писа-

Константин требовал от ариан письменного изложения веры, а не просто так отпускал. Никто из них не раскаялся, они хотели занять ключевые позиции в Церкви, началась яростная борьба. В Александрии встал в первую очередь Афанасий Александрийский. Обвинять его на почве богословия было опасно, потому что его не переговоришь, это не доказать. Афанасий же мыслит в русле I Вселенского Собора, и если будешь ему разногласить, то станешь разногласить с вероопределения-ми Никейского Собора, т.е. войти в конфликт Символа, который носит характер официального закона империи. Ариане сосредоточились на нападках против личности Александрийского епископа.

1. Его стали обвинять, что он обременял египтян налогом на лен в пользу Александрийской Церкви. Этого не было, а если и было, то что тут такого?

2. Что Филонел хотел поднять мятеж на деньги, данные Афанасием.

3. Что во время посещения города Мореста в Египте Афанасий посылал своего пресвитера Макария к пресвитеру Исхиру, Макарий с ведома Афанасия напал на Исхира, произвел бесчинство, избил пресвитера Исхира, разбил Чашу, опрокинул престол, сжег церковные книги (совершенно фантастическое обвинение).

4. Что Афанасий будто бы не целомудренный человек. Нашли лжесвидетеля пресвитера Тимофея, который потом отрекся, когда его спросили; сказал, что его заставили.

5. Что Афанасий будто бы убил одного из епископов Египетской Церкви Арсения, отрезал у него руку и использовал её для волхвований. Эту руку всё время показывали на всех перекрестках.

Это дошло до императора. С его точки зрения теперь – проходимец и разбойник оказался на Александрийской кафедре. В соответствии с законами империи, император потребовал, чтобы это дело разобрал Собор. Был созван Собор в городе Тир. Афанасий получил приказание прибыть на разбор дела. В июле 333 года Афанасий направляется в Тир, его сопровождают 50 епископов из Египта для защиты доброго имени св. Афанасия. Когда они прибыли на Собор, ариане были судьями, мелетиане – обвинителями. Атмосфера Собора говорила о том, что он не может быть беспристрастным, и созван он специально для того, чтобы уничтожить Афанасия. Против Афанасия зачитывались обвинения (их было довольно много). Афанасий умел говорить, обладал логическим мышлением, он все обвинения опровергал. Под конец заседаний Собора участники дошли до точки кипения, стали требовал низложить Афанасия, как убийца епископа Арсения. Афанасий Великий подготовился к этому аргументу и сказал собравшимся: знает ли кто из вас в лицо епископа Арсения, там закричали: знаем, знаем. Тогда привели епископа Арсения, Афанасий поднял его правую руку, левую руку и сказал:

надеюсь, никто из вас не придерживается взгляда, что Бог даровал человеку более двух рук. Собор всё равно осудил Афанасия в 335 году в Тире. Мало того. Собор выработал правило, что, если епископ, будучи осужденным Собором, возвращается на кафедру без оправдания Собором и начинает священнодействовать, то он не только осуждается, но и лишается права на кассацию. Это правило направлено было потом против св. Иоанна Златоуста через 70 с лишним лет.

Афанасий был сослан. Документы были отправлены на подпись императору. Афанасия отправляют в город Трир (Тревы) в Галлии (Франция, ныне территория Германии). Это было первое изгнание (конец 335 года), сейчас этот город также существует, только находится на территории Германии, а не Франции. Туда св. Афанасий прибыл в 336 году, был принят с большим почетом и находился там до смерти императора Константина в 337 году. После этого он был возвращен лишь его сыном императором Констанцием.

05.11.98

Его отсутствие продолжалось в общей сложности 2 года и 4 месяца.

Дети Константина. В 326 году Константин остался вдовцом, у него было 3 сына: Константин (который стал Константином II), Констанций (правил Востоком) и Констант (правил на Западе). Константин Я вскоре был убит. Империя вообще была разделена между 3-мя братьями: Константину западная часть империи вплоть до Британии, Констант тоже западная часть (Италия, Иллирия), Констанций – восточная часть. Констанций воспитывался арианами, в частности, Евсевием Никомидийским (арианский епископ, противник Афанасия). Констанций с большой симпатией относился к арианству и с антипатией к православию. Констант, наоборот, ориентировался на большинство, не имел подобного воспитания и поддерживал православных. Правитель восточной части империи хотя и выпустил Афанасия из ссылки, но вместе с ним относился к нему очень отрицательно.

Афанасий вернулся в Александрию, снова начинаются арианские происки. Не довольствуясь старыми обвинениями, они выставляют обвинения канонические: что Афанасий вернулся на кафедру без оправдания Собором, а только по распоряжению императора. Это полнейшая бессмыслица. Заведомо были возведены ложные обвинения, и надо прибегать к Собору, чтобы их повторили и добавили новые? Говорили, что он, якобы, своим возвращением в Александрию вызвал волнения (никаких волнений не было, александрийцы его встретили очень радостно). Созывается собор 340 года в Антиохии. Это очень своеобразный собор, на котором как будто были и православные люди, но в то же время этот собор осуждает Афанасия Александрийского не на богословской почве, а только на почве канонической. В Александрию ставят нового епископа – некоего Григория Каппадокийца. По-разному о нем отзываются современники. Григорий Богослов не считал его очень уж скверным человеком в своем похвальном слове Афанасию Великому. Некоторые говорят, что это был человек, которого можно было купить за несколько оболов (мелких монет). Во всяком случае, в марте месяце он вступает в Александрию под прикрытием воинского контингента. Причем, гражданские власти проявляли жестокость и насилие, потому что александрийцы не соглашались, они не могли понять, за что такого человека как Афанасий осудили и на его место ставят человека из другой области – Кесарии Каппадокийской.

Афанасий отправляется во второе изгнание. Из Александрии он отправляется 19 марта 340 года. Ушел он за 4 дня до того, как Григорий Каппадокиец прибыл туда. Некоторое время он скрывался ещё в окрестностях Александрии, затем сел на корабль и морским путем прибыл в порт Остия на побережье Италии и оттуда в Рим. За ним потянулся в Рим шлейф обвинений, которые воздвигались на соборах. Папа Юлий, епископ Римский, решил созвать Собор (341), чтобы заслушать на нем Афанасия Александрийского. Афанасий очень обстоятельно изложил суть вопроса, поведал о своих богословских взглядах, которые все присутствующие на Соборе тоже разделяли, и был провозглашен совершенно невиновным. Больше там уже не возвращались к этому вопросу. Правда, потом, под нажимом Констанция, будет созван Собор в Милане против Афанасия, но сейчас он оправдан. Он находится в Риме на протяжении 3 лет. Он пользовался большой симпатией епископа Римского, а также расположением императора Константа, с которым он общался и которому, видимо, излагал причины, благодаря которым он оказался не в Александрии, а в Риме. Тетка этих императоров Евтропия тоже с большим уважением относилась к Афанасию.

Его пребывание в Риме было полезно в таком отношении. На Западе часто смотрели на Восток как на сборище церковных авантюристов, людей, ищущих кафедры, и считали, что эти богословские споры продиктованы просто амбициями. Отчасти это было правда, но Афанасий Александрийский ознакомил западную часть Церкви с тем, что происходит на Востоке и сказал, что это не борьба амбиций, а продолжение и развитие того арианского лжеучения, которое было осуждено на I Вселенский Собор, который не приостановил развитие этой ереси, и сейчас она приобретает более страшные формы, чем в преддверии I Вселенского Собора.

Затем по приказанию императора Констанция в Сёрдике (Сардике, нынешняя София) был созван Собор в 343 год. Собор проходит в истории как один из Соборов, но созывался он как Вселенский Собор. На нем было около 98 западных епископов и ок. 88 восточных. На нем было рассмотрено все «за» и «против» Афанасия, и большинством отцов Собора он был признан невиновным. Обвинять его в том, что он раньше возвращался на кафедру по воле императора, то после Собора в Сардике было совершенно очевидно, что он невиновен, ибо там было всё тщательно разобрано. Определенная часть восточных арианствующих удалилась из Cap дики в Фелипополь, там проходили заседания в узком кругу маленького соборика, на котором была провозглашена анафема на Афанасия и поддерживавших его епископов (епископ Юлий Римский, Маркелл Анкирский, Осия Кордубский), всего 9 человек. Император прислушался не к 1-му Собору, который мыслился как Вселенский, который практически таким и был, там была представлена вся Церковь, а признал Фелипопольский Собор. На него отрицательно воздействовали враги Афанасия; он был предубежден против Афанасия, во-вторых, он сам придерживался арианских воззрении. Они добились исключительно жестких мер против Афанасия и наиболее преданных ему епископов. Было дано указание, что, если Афанасий попытается явиться в Александрию, то его надо схватить и на месте предать смерти. Афанасий, услышав об этом, не мог и помышлять о том, чтобы вернуться на кафедру.

Началась довольно длительная переписка между двумя братьями: западным Константом и восточным Констанцием. Констант знал о решении Сардикского Собора, что он оправдал Афанасия, а какая-то кучка собралась и снова обвинила Афанасия. Благодаря этому, Афанасий смог вернуться в Александрию в октябре 346 года. Правда, это возвращение император Констанций очень запомнил, он рассматривал его как своё политическое поражение, что он был вынужден поддаться давлению брата. Когда Афанасий приближался, знали, что он должен прибыть в Александрию, то за 100 с лишним километров вышли люди навстречу Афанасия. Его возвращение было триумфальным шествием.

Афанасий вернулся в Александрию. Радость его паствы, но вместе с тем, отмечается, что это возвращение сопровождалось подъемом религиозно-нравственной жизни в Александрии. После 2-х изгнаний наступил относительно спокойный период на протяжении 10 лет. Продолжались отдельные нападки на него, но они не вылились в изгнание. Он воспользовался передышкой для блага Церкви.

Во-первых, он созвал Собор, на котором были утверждены постановления Сардикского Собора 343 года. Он повел очень мудрую внутрицерковную политику без упертости, что «я так сказал, и никто по-другому говорить не может». Он повел политику благоразумного снисхождения особенно к омиусианам. Их было большинство из тех, кто не считался православными, но которые были очень близки к православию. Политика добрых взаимоотношений, выяснения вопросов очень отразилась на арианской партии, она стала разрушаться особенно в Александрии и Египте. Через 2–3 года после возвращения на кафедру он был в общении более чем с 400 епископами.

В январе 350 года погибает император Констант от наемных убийц, во главе которых стоял узурпатор Магненций. Смерть императора лишила Афанасия довольно сильного покровителя и вдохновила ариан на новые «подвиги». Констанций с ненавистью относился к Афанасию, и смерть брата дала возможность ему отомстить Александрийскому епископу. Желающих выставить обвинение было более чем достаточно, но опять богословских обвинений почти не было, в основном обвинения политического характера.

1. Во-первых, говорили, что Афанасий был в добрых отношениях с императором Константом, что настраивал его против брата Констанция.

2. Якобы от Магненция приходил посланник к Афанасию, который хотел вовлечь епископа в своё дело узурпации, и якобы Афанасий ему дал золото. Совершенно нелепое обвинение, ибо Афанасий в лице Константа потерял покровителя.

3. В 354 году на Пасху из-за большого скопления народа он благословил совершать богослужение в храме, построенном на императорской земле и на императорские средства. Церковь не была ещё освящена (какое освящение было на гробах мучеников?). Это истолковали как самовольство, пренебрежительное отношение к императору и т.п.

В 352 году умер епископ Юлии, тоже защитник и верный друг Афанасия Александрийского. Тучи над Афанасием сгущались, были приняты определенные меры стеснительного характера против него. В ночь с 8 на 9 февраля 356 года областной начальник Сириан (Нотарий) вместе с воинами напал на Церковь, где Афанасий совершал богослужение при очень большом собрании верующих. Чудом Афанасий был- спасен горсткой священников, монахов и мирян, хотя вокруг храма было 5.000 солдат. Он был спасен благодаря двум обстоятельством:

во-первых, он не был отягощен многопудием облачения, которое носит епископ ныне, надо было снять только омофор; во-вторых, внешне Афанасий был человек невзрачный внешне (Констанций его называл «человечишко»), благодаря чему он смог спастись. Мало того, что солдаты напали на храм, многие иконы были унизаны стрелами, которые они туда запускали;

когда пели «Хвалите имя Господне», народ стал выходить из храма, пели «Яко в век милость Его, Аллилуиа», вместе с ними вышел разоблаченный Афанасий, которого воины не заметили.

Православные протестуют против такого насилия. Констанций издает распоряжение, что все епископы должны прервать общение с Афанасием, а епископская кафедра отдается некоему арианину Георгию Каппадокийцу (не Григорию). Эта личность была ничтожна, о чем говорят единомысленно все источники.

В 357 году Георгий Каппадокиец вступает на кафедру вместо Афанасия. Афанасий несколько дней скрывается в окрестностях Александрии, затем уходит в пустыню, начинается 3-е изгнание. Он здесь напишет знаменитую «Апологию к императору Констанцию». Написана она очень хорошим спокойным языком с почтением к императору. Там проводилась мысль, что его оправдал Сардикский Собор, после чего он был возвращен на кафедру самим Констанцием. Что произошло? (Он знал, что произошло). Почему его хотят убить? Почему 5.000 воинов окружили храм? Когда он узнал, то, как он пишет, боялся, что его убьют без ведома императора. В апологии о собственном бегстве он говорит об этом уже более подробнее.

Он поднимается по Нилу в Верхний Египет. Там множество монастырей, которые его хорошо приняли – они приняли того, которого прославлял Пахомий Великий, которому Антоний Великий, умирая, послал свой хитон. Оказавшись в монашеской среде, он оказался среди людей, которые были скорее готовы подвергнуться истязаниям и даже смерти, но не выдать святого Афанасия. Он был здесь в большей безопасности, даже чем в Риме, потому что монахи его охраняли очень тщательно. С одной стороны, его пребывание здесь было радостно, потому что находился среди единомышленников, с другой стороны, оно было очень тягостным, потому что казалось, что арианство торжествует в большинстве Церквей Востока. Большинство епископов часто подчинялись давлению двуединой силы: государственной и еретической. Многие осуждали Афанасия, под принуждением подписывали арианские и полуарианские символы. Многие боялись ссылки, шли на поводу у властей и своим падением смущали совесть множества людей. Восток производил тягостное впечатление – отдельные маяки Православия:

Афанасий Александрийский, Василий Великий, Амвросий Медиоланский. Главные кафедры были заняты ставленниками ариан. В КП-ле на протяжении 50 лет был епископом арианин. Григорий Богослов туда придет, и верные Православию люди Константинополя поместятся в одной комнате, где служил Григорий (Храм Воскресения).

В Александрии православные также подвергались преследованиям со стороны Георгия Каппадокийца. Судьба Афанасия – это практически судьба Православия на Востоке середины и конца IV века, он был душой движения против ереси. Наиболее значительные его произведения написаны именно в этот отрезок времени с 356 по 362 годы во время 3-го изгнания. Иногда он, подвергаясь смертельной опасности, нелегально являлся в Александрию.

Когда что-то внешне торжествует, появляются внутренние слабости того или иного движения, и это можно проследить на протяжении тысячелетий. Внешняя победа арианства выявила его внутреннюю гниль. Когда Афанасий был выброшен из активной церковной жизни, многие ариане («строгие ариане», правильнее назвать «более последовательные») стали более открыто высказывать своё учение без оглядки на окружающих и таких, как Афанасий. Когда они начали это проповедовать, то многие из восточных епископов схватились за головы. Ладно подписать очень обтекаемые сермийские формулы, но когда стали проповедовать такие как Евномий, который Сына называл творением, даже не равным Богу-Отцу, многие поняли, где они оказались. Тогда произошло среди ариан разделение. Евномия император отправил в ссылку по просьбу умеренных ариан, для них было его учение неприемлемым. Много было различных подгрупп ариан.

Наиболее известные: омиусиане (т.н. ариане, ибо они практически православные) Василий Анкирский и аномейство (жесткое арианство, говорит о полном неподобии).

В Аримине и Селевкии созываются Соборы, которые оканчиваются неудачей. В западной части Церкви склонялись более в пользу Никейского Символа веры. На Востоке не совсем Православие, но очень большое тяготение к идеям Василия Анкирского. Афанасий пишет специальный трактат о Соборах в Аримине Италийской и Селевкии Исаврийской. Он говорит, что омиусиане практически защищают Никейское исповедание, и несогласны с ним только в одном термине «единосущный», но они недалеки от принятия этого. Подобная точка зрения св. Афанасия была очень важной в борьбе с арианством, как показало время.

Второй ключевой момент. 6 ноября 361 года умирает император Констанций, гонитель св. Афанасия. На кафедру вступает император Юлиан Отступник (не понимаю именования «отступник», ибо христианином он никогда не был; говорят, что те нравы, которые царили при императорском христианском дворе и в высшем обществе, называвшем себя христианским, отталкивали от христианства). Он решил реставрировать практически умершее язычество, что не удалось ему сделать. По своим философским убеждениям был неоплатоником, считал, что эта философия намного выше христианства. Язычество существовало лишь на бытовом уровне среди народа в виде определенных празднеств, торжеств, посвященных определённым событиям, коллективное пьянство. Капища были практически пустыми. Известен случай, что Юлиан должен был прибыть в Ефес, об этом сообщили жрецу языческого храма в Ефесе. Жрец пришел только один в этот храм, молящихся не было. Для жертвоприношения он принес собственного гуся. Юлиан погибнет в битве. Существует сказание, что он бросил горсть земли в небо, сказав: «Ты победил меня, Галилеянин». Это позднее сказание, но ничего невероятного в этом нет.

К христианам Юлиан относился с большой неприязнью, он даже не произносил слова «христиане», а называя «галилеяне», а Господа Иисуса Христа называл «Галилеянин». Он решил: настало время расправиться с галилеянами, сейчас я выпущу всех православных из ссылок, они вернутся на кафедры, начнутся взаимные столкновения, и в этой борьбе они сами себя уничтожат. Он вернул в декабре 361 года и св. Афанасия. Что-то напоминало предположения Юлиана, потому что Георгия Каппадокийца схватила толпа и растерзала (нехристианский поступок), слишком он разозлил александрийцев своим поведением. Афанасий возвратился из ссылки в начале 362 года. Не теряя времени, он занялся устройством церковных дел, восстановлением того, что было разрушено арианской политикой Констанция, он пытался оздоровить богословскую атмосферу не только в своей Церкви, но и в других Церквах.

И вскоре после возвращения в Александрию им созывается знаменитый Александрийский Собор 362 года, который имел большое значение и догматическое, и историческое. На нем были приняты постановления о том, чтобы для того, чтобы войти в лоно Православия, нужно признать Никейский Символ веры, осудить учение о том, что Дух Святой принадлежит числу тварей (т.е. начиналось духоборчество), нужно исповедовать, что Сын Божий принял в Боговоплощении не только тело, но и разумную человеческую душу (начало христологических споров). Юлиан не мог долго переносить того влияния, которое оказывал «враг богов» Афанасий, и в конце 362 года Афанасий 4-й раз оставляет Александрию. Он утешает свою паству, что это облако скоро пройдет, и Афанасий вернется обратно. Некоторое время он находился в окрестностях Александрии, а затем удаляется в Фиваиду, где опять торжественно принимается пустынниками и монахами.

Юлиан умирает в июне 363 году и уносит с собой в могилу все свои замыслы. На престол восходит император Иовиан. Со вступлением на престол этого императора, закончилось кратковременное изгнание Афанасия, он .был восстановлен в прежних правах на Александрийской кафедре. Вместо него не был поставлен никто, и в Антиохии Афанасий имел возможность повидаться с новым императором, человеком довольно нейтральным. Он был человеком мало знающим в богословской области. По просьбе императора Афанасий и прибывает в Антиохию и по его просьбе он пишет изложение веры. Неожиданно Иовиан умирает. В июне 363 года он вступил на престол, а в ночь на 17 февраля 364 года он погибает не без посторонней помощи.

Следующий император – Валент. Это был довольно последовательный арианин и гонитель православных, хотя был человек разумный в политическом плане. Валент продолжает арианскую политику, и в 365 году в мае издает эдикт об изгнании всех епископов, которые были низложены Констанцием и возвращены Юлианом или Иовианом. Опять тучи сгустились над св. Афанасием. В Александрии и в Египте в целом происходят большие волнения; у префекта провинции требуют, чтобы он передал императору, чтобы тот оставил в покое Афанасия Александрийского. Тот обещал написать императору, но этого не сделал. Афанасия предупредили, чтобы он был осторожен. Действительно, в октябре этого же года он незаметно оставил Александрию и буквально на следующую ночь префект, который обещал написать императору, вместе с военачальником и воинами ворвались в храм св. Дионисия, где епископ обычно совершал богослужение, и тщательно обыскали храм, но Афанасия уже не было. Александрия была на грани бунта, а Византийские, как в свое время и Римские императоры, знали, чем это чревато. Египет – это житница империи, это и зерновые, и лен для производства ткани, и многое другое. Буря, которая разразилась в Александрии, побудила императора осмыслить, что это очень серьезно; подавить будет можно, сколько прольется крови – неизвестно, не говоря о том, что он войдет в историю как кровавый подавитель мятежа, а мятеж носил не экономический, а сугубо религиозный характер, потому что александрийцам надоело провожать своего архиепископа и снова его встречать, не будучи уверенными, останется он жив или нет. Тогда Валент издал твердое распоряжение – больше не беспокоить Афанасия, и до последних дней Афанасия это распоряжение оставалось в силе.

В самом начале 366 года возвращается на кафедру, и начинается последний краткий 7-летний период сравнительного покоя, которым и завершилась его жизнь. Афанасий был на протяжении всей своей жизни ревностным защитником Никейского исповедания. Он был подлинным вождем православных Востока. К нему с уважением относился св. Василии Великий, и Афанасий ему платил тем же, видя, что это тоже светоч на Востоке, который может продолжить его дело (после смерти Афанасия св. Василий жил ещё около 6 лет). Афанасий Великий умер спокойно в Александрии, там же и похоронен, его место погребения и до настоящего времени находится там. Умер в ночь со 2 на 3 мая 373 года. Т.о. он управлял Александрийской Церковью на протяжении 47 лет с учетом того, что он провел в изгнании в сумме 17 лет (4 изгнания: Трир, Рим, пустыня и возвращение при Юлиане, окрестности Александрии, затем опять Фиваида).

6.2 Творения святого Афанасия Александрийского

Афанасий писал много. 4 тома в патрологии Миня, на русском языке и в современных изданиях. Лучшее издание, которое было предпринято ранее, принадлежало бенедиктинцам, знаменитой конгрегации святого Мавра, работали над этим изданием Моран и Монфокбн (XVII-XVIII). Завершил издание Монфокон, приложив очень большие усилия к научному изучению того, что считалось трудами св. Афанасия. Были изучены все доступные рукописи в книгохранилищах Европы, которые заключали творения св. Афанасия. То, что было издано из творений св. Афанасия, практически содержит всё то, что сохранилось с именем этого святого отца на греческом и латинском языках. Там нет только 39 пасхальных посланий (они были найдены только в 1848 году в монастыре Пресвятой Богородицы. Труды св. Афанасия были даны в тщательно обработанной и упорядоченной форме, были разделены на 3 подраздела:

подлинные труды, сомнительные и подложные. В обоснование разделения на эти группы приводились и исторические сведения, филологические данные, палеографические. Творения, которые были признаны подлинными, и были основания для их датировки, были расположены в хронологическом порядке, был установлен и критический текст на основании сравнения многих рукописей, были отмечены многие разночтения.

Были открыты новые произведения после Монфокона, и они были изданы во 2-м собрании творений св. Афанасия в Падуе в 1777 году (4 тома). Это издание и было положено Минем в свою патрологию, где занимает с 25–28 тома греческой серии. В современных изданиях творения св. Афанасия не претерпели коренных изменений, лишь внесены некоторые возможные коррективы.

На русском языке (не имею ввиду чтения и синаксарии) собрание его творений было впервые издано в 1851 году. 2-е издание было предпринято в 1902–03 годов. Рекомендуется пользоваться более поздним изданием, потому что там более современный русский язык, более удобочитаемый, чем тот язык, который был почти 150 лет тому назад в России. Перевод был осуществляет МДА под руководством профессора Петра Де-лйцина (лингвист, филолог). Перевод на русский язык отмечается большой точностью и близостью к оригиналу, практически отсутствует литературная обработка, поэтому читать такой текст не очень легко.

В хронологической последовательности:

1. Слово на язычников. Написано, очевидно, в 315 году (св. Афанасию 22 года). Довольно зрелое произведение, в котором он говорит о несостоятельности язычества, о тупике, в котором оно находится, говорит о христианстве, о подлинном пути восхождения человека к истинному богопознанию, о 2-й путях богопознания: путь познания окружающего мира, и путь познания человеком самого себя. Содержится критика идолопоклонства и говорится о том, как появилось язычество среди людей. Оно коренным образом противоречит тому, что говорилось в исторической антирелигиозной литературе (что шло от политеизма к монотеизму). Св. Афанасий высказывает религиозную точку зрения, что в начале был монотеизм, и только потом произошло грехопадение, отсюда и религиозное дробление, захождение в такие дебри, которые мало чем напоминало первоначальное Откровение, полученное людьми.

2. Слово о воплощении Бога-Слова. 317 год. Ещё Арий даже не выступает с критикой Александра Александрийского и изложением своего учения. В этом Слове раскрывается смысл Боговоплощения, его значение в деле спасения, говорится о том, что принесло людям пришествие Бога во плоти на землю.

3. На Евангелие от Матфея 11,27 (богослужебное Евангелие 43 зачало) (первое антиарианское произведение): «Вся Мне предана суть Отцем Моим...» Это довольно небольшой трактат, как считают некоторые исследователи, незавершенный, или же это отрывок из какого-то более значительного произведения, которое не дошло до нашего времени. Здесь он оспаривает ложные толкования мест Священного Писания, на которых ариане основывали свое учение о том, что Сын Божий не совечен Богу-Отцу и обладает могуществом, божественными свойсгвами не по своей природе, а только по воле Отца, т.е. как одна из тварей, хотя и выше тварей. Автор понимает все ­ьные речения» только применительно к «Сыну му», к земному служению Господа Иисуса Христа, но не к Логосу.

4. Окружное послание св. Афанасия. Интересно и с исторической точки зрения, потому что в нем св. Афанасий повествует о насилиях, которые были произведены при водворении арианского епископа Григория Каппадокийца на Александрийскую кафедру. Это произошло в 340 году. Св. Афанасий это описывает, когда направлялся во 2-е изгнание, описывает произведенное возмущение. Афанасий оставил город незадолго до водворения Григория, об этом он пишет довольно подробно, и после этого он направился в Рим.

5. Апология против Ариан. Написана около 350 года. Имеет довольно важное историческое значение. Она содержит историю, очевидцем которой был сам св. Афанасий – историю обсуждения различными Соборами дела св. Афанасия. Здесь же он говорит о своем отношении к последователям Мелетия, отрекшегося в своё время от Христа, и о своем отношении к арианам. В подтверждение своего правомыслия он приводит документальные данные: послания Соборов, епископов, императоров. Афанасий оспаривает полную несостоятельность тех обвинений, которые на него были воздвигнуты на Соборе в Тире и в Филипополе, куда удалились ариане из Сардики.

6. Послание об определении Никейского Собора (или Послание о том, что Собор Никейский, усмотрев коварство Евсевия и его приверженцев, определения против арианской ереси изложил приличным образом и благочестно). В послании содержится оправдание того, что в Символ веры отцы I Вселенского Собора включили выражения «из сущности Отца» и «единосущный». Св. Афанасий разъясняет смысл этого определения и путь, которым это определение было включено в Символ веры, особенно термин «б^оойснос;» или «оˆоойсншг» -"единосущный» или «единосущие». Послание имеет важное значение для истории Никейского Собора. Акты Никейского Собора не сохранились, поэтому историки их воссоздавали на основании свидетельств современников.

7. О Дионисии Александрийском что он, как и Никейский Собор, думает противно арианской ереси, и напрасно клевещут на него ариане, будто бы он единомыслен с ними. Мы упоминали имя Дионисия Александрийского – это один из предшественников св. Афанасия на Александрийской кафедре – и упоминали о тех соблазнительных моментах, которые содержались в некоторых его посланиях. Поводом к написанию этого послания было то, что ариане охотно цитировали послания, адресованные Дионисием Александрийским епископам Ефранбру и Аммбну. Афанасий утверждает в своем труде, что знаменитый его предшественник, употребляя приводимые выражения, говорил не о Логосе, не о Втором Лице Святой Троице, но об Иисусе Христе, рассматривая его человеческую природу. Т.к. Дионисии писал в защиту себя именно против первого понимания Дионисию Римскому, то Афанасий в свою очередь приводит значительные выписки не только из послания Дионисию Римскому, но и из других сочинения Дионисия Александрийского и довольно убедительно опровергает ссылки ариан, подтверждая ту мысль, что Дионисий Александрийский был православным и был чужд арианских заблуждений. Поскольку у Афанасия были все произведения Дионисия Александрийского, теперь в большинстве своем утраченные, то это придает особый вес его сочинению, это сочинение имеет большое значение для правильной оценки богословских взглядов св. Дионисия, собственно говоря, это апологетический трактат, апология Дионисия.

8. Послание к Драконтию. Драконтий был настоятелем одного из монастырей и был против своего желания (его уговорили) посвящен в епископа Гермопольского. Будучи посвященным, он убежал со своей кафедры и скрылся в пустыне в одном из монастырей. Афанасий пишет ему послание, в котором предостерегает против заблуждений некоторых, которые думали (очевидно, не без основания), что не может быть полного монашеского отречения в епископстве. Действительно, обеты, которые даёт монах, мало соответствует той жизни, которую вынужден вести епископ – хотя бы послушание (говорят: послушание Священному Синоду – это натянуто, потому что в своей епархии -ему подчиняться некому), нестяжание (я видел лишь одного бедного епископа, но у него епархия пришла в запустение, уполномоченный командовал, как мог, у него отобрали машину, он ездил на службу на трамвае, на мотоцикле в коляске). Сам Афанасий был аскетом, и он ободрил Драконтия, который вступил в управление Церковью, даже сделался исповедником веры в гонение Юлиана Отступника.

9. Послание к епископам Египта и Ливии. Было написано после того, как он в 356 году избежал рук правителя Сириана. Это написано не как воспоминания, а в основном это послание посвящено тому, чтобы предупредить епископов значительных провинций против замыслов ариан, которые пытались составлять всевозможные символы, в частности, они предлагали пустить в обращение, иногда под угрозой изгнания навязывали эти Символы. Внешность этих Символов благовидная, «единственно, я опасаюсь, что многие из вас не смогут рассмотреть под этой благовидной внешностью, под этой словесной шелухой скрытое арианское нечестие. Он указывает на те-уловки при составлении Символов, которые предпринимались арианами. Он впервые упоминает о том, какой ужасной, невиданной до этого смертью умер Арий – это просто указание на проявление божественного суда над этим еретиком, и иначе истолковать это нельзя. Афанасий призывает епископов, священников к мужественному перенесению насилий, к готовности скорее претерпеть гонение, чем отречься от Никейского Символа веры.

IV. Апология к императору Констанцию, Написана в 357 году. Констанций с большой неприязнью относился к Афанасию Александрийскому, даже с ненавистью. Афанасий стремится опровергнуть все те обвинения, которые выдвигались против него его врагами. Это обвинения, что он часто посещал Константа во дни своего пребывания в Риме и, якобы, возбуждал в нем неприязнь против его брата Констанция, стремился поселить между братьями вражду. Афанасий отрицает обвинения, что, якобы, он посылал узурпатору Магненцию, который убил Константа, письма или даже золото, чтобы снискать его расположение. На Пасху он позволил служить в Великой Александрийской Церкви, которая построена на императорские средства на императорской земле, и св. Афанасий объясняет, почему он допустил это служение.

Апология отличается довольно спокойным тоном и очень убедительной аргументацией. По стилю изложения, продуманности послания в литературном отношении это одно из лучших произведений св. Афанасия.

В конце апологии он оправдывается перед императором, когда тот насмешливо говорил о нем, что «этот человечишко бежал из Александрии из-за трусости своей». Потом была написана специальная апология о своем бегстве», которая была посвящена последнему обвинению, выдвинутому императором. Афанасий бежал перед наемниками и насильниками. Он знает, что его враги воспользовались событиями его бегства, чтобы обесславить его, чтобы доказать, что он из трусости бросил свою паству, когда она подвергалась большим бедствиям (как благопристойно оформлены его обвинения!). Афанасий с достоинством разоблачает подлинные чувства своих обвинителей и говорит, каким настроением руководствовались те, которые пришли в Александрию, чтобы погубить его. В известных обстоятельствах человеку позволительно или даже необходимо удаляться от явно грозящего ему зла, которое не принесет никакой пользы Церкви, потому что человек будет исключен из числа защитников церковного учения. Он приводил пример Христа, ВЗ-х пророков, апостолов – Христос отдался в руки иудеев только тогда, когда настало время Его, а до этого Он (когда Его, например, хотели свергнуть с горы), не отдавался в руки истязателей. Афанасий говорит, что только при помощи Божией он мог избежать рук Сириана.

11. Послание к Серапиону. Их будет не одно, но это специальное послание о смерти Ария. Серапион, епископ Тмуй-ский(?), очень близкий человек к св. Афанасию, просил сообщить ему о тех испытаниях, которые Афанасию пришлось претерпеть, и о смерти Ария. О тех обстоятельствах, которые сопутствовали жизни Афанасия, он написал своё произведение, составленное для монахов – это история ариан к монахам (она хронологически стоит позже, хотя она могла появиться на свет Божий раньше). В этом же послании Афанасий отвечает на просьбу Серапиона и рассказывает о смерти Ария, что он узнал от близкого ему епископа Макария, который был в КП-ле в то время, когда Арий должен был войти в церковное общение. Афанасий говорит, что страшная судьба Ария, выпадение внутренностей из него – это суд Божий над еретическим учением и это то знамение, которое дает Господь заблудившимся людям, чтобы они вернулись в истинную Церковь. Это послание тоже исторически интересное.

12. История ариан к монахам. Оно внутренне связано с предыдущим посланием к Серапиону. Представляет собой сжатое описание преследования арианами православных, начиная с 335 по 357 год – 22 года в истории IV века. Это тоже исторически очень интересное послание, в котором св. Афанасий часто дает свободу выражению негодования. Его негодование простирается не на заблуждение, в которое впали ариане, а вызвано теми неправдами, свидетелями которых он был. Он говорит о тяжелом положении церковных дел, которые расстраивают ереси. Это очень острое полемическое произведение св. Афанасия. Это не послание к императору Иовиану, где он очень сдержан, здесь он очень эмоционален.

13. 3 книги против ариан. Наиболее важное его творения, это его главное догматическое произведение. Оно представляет собой полное и всестороннее опровержение арианства и, что самое главное, изложение православного учения о Божестве Сына Божия, Логоса, о Святой Троице. Эти книги являются главными в его полемике и его богословии.

1-я книга занимается опровержением экзегетических и рационалистических доводов ариан;

2-я сосредоточена наразборе книги Притч 8,22, где Премудрость Божия говорит: «Господь созда Мя в начало путей Своих», что было одним из краеугольных камней опровержения предвечного бытия Сына Божия, Его единосущия с Отцом.

3-я книга – разбор уничижительных выражений о Господе Иисусе Христе.

Эти 3 книги Афанасия против ариан представляют первый в истории Церкви опыт подробного и полного разбора тех оснований, на которые опиралось арианское учение. Он старался раскрыть все течения в арианстве, не оставить без опровержения даже второстепенных возражений против православного учения о единосущии. Это произведение читается не очень легко, потому что он неоднократно повторяется, это нарушает -етройнесть, систематичность изложения, но Афанасий не стремится к литературному совершенству, для него самое главное -ответить всем на те возражения, которые выдвигались арианами.

14. 4 послания к Серапиону. Он отвечает на письмо Серапиона Тмуйского, в котором он сообщил Афанасию, что, хотя некоторые отступили от ариан за непомерную хулу на Сына Божия, в то же время, они неправославно мыслят о Святом Духе, они учат о том, что Дух Святой есть тварь и «один из служебных духов», только определенной степенью отличается от ангельских воинств – это духоборчество. Раз субординационизм и несовечность Сына Божия, Дух Святой как бы отстоит дальше и имеет меньшее значение.

В 1-м послании к Серапиону он излагает учение о божестве Святого Духа, раскрывает учение Священного Писания о Нем, излагает Церковное Предание и доказывает, что духоборчество тесно связано с арианством.

2-е послание. На просьбу Серапиона более кратко, не так пространно, как в 1-м послании, изложить учение о Святом Духе, чтобы удобнее было давать советы вопрошающим его о вере и для того, чтобы удобнее было отклонять заблуждения, Афанасий ответил вторым посланием. Учению о Святом Духе он предпослал краткое изложение учения о Божестве Сына Божия на том основании, что, имея подлинное знание о Сыне, можно приобрести доброе ведение и о Святом Духе.

В 3-м послании он кратко излагает учение о Божестве Святого Духа.

В 4-м послании он возражает против утверждения еретиков о том, что, если Дух Святой не тварь, то не следует ли, что Он -второй Сын у Отца – т.е. существует 2 брата: Логос и Дух Святой. Афанасий говорит прямо, что эти утверждения кощунственны. Непостижимую для человеческого ума тайну Святой Троицы нельзя уяснить, делая догадки, аналогии из жизни самого человека. Он говорит о недопустимости такого рода «богословия» и излагает учение о том, что грех против Духа Святого не будет прощен ни в этой, ни в будущей жизни. Святой Афанасии дает указания, как ориентироваться в СП, ведь, очень часто там упоминается слово «дух», к чему оно относится? Он говорит, что там, где слово «дух» стоит без артикля, это означает просто дух человеческий, иногда просто дуновение ветра, где стоит этот артикль, речь идет о Духе Божием. Он приводит тексты СП о Святом Духе и противопоставляет их тем местам СП, где «дух» стоит без артикля и означает дух человеческий.

По свидетельству св. Григория Богослова, Афанасий первый дерзнул открыто исповедовать единство и единую сущность Трех – вся Троица есть единый Бог. Св. Василий в начале в некоторых своих трудах старался не поднимать этот вопрос, потому что видел, к чему ведет логика арианского мышления. Потом он написал трактат о Святом Духе, но иногда его обвиняли, что он мало высказывался о третьей Ипостаси Святой Троицы. Афанасий ещё до Василия Великого сформулировал веру о Святой Троице и подчеркнул божественное достоинство СвятогоДуха.

15. Послание о Соборах в Аримине Италийском и в Селевкии Исаврийской. Афанасии повествует о том, что произошло на этих Соборах, о происках ариан, благодаря которым Констанций просто заставил православных епископов подписать ари-анскии Символ. Здесь он сообщает и о тех Символах, которые были выработаны на этих Соборах. В этом послании Афанасий подчеркивает поразительный контраст между твердостью, постоянством православного определения в Никее и неустойчивостью всех арианских исповеданий веры, начиная с зарождения этой ереси и до сегодняшнего дня. Он говорит о различных вероучительных формулах. В качестве примера в своем послании он приводит 11 исповеданий веры, которые были составлены арианами в различных местах и в разное время. Он считает, что эти 11 исповеданий веры есть ничто иное, как просто веро-учительная анархия и считает, что она может быть уврачевана только принятием Никейского исповедания с его " oy . oowwc ,». И здесь опять Афанасий оправдывает, защищает этот термин, хотя уже в этом послании обнаруживается мирное отношение и к омиусианам во главе с Василием Анкирским. Афанасий считает, что они принимают всё прочее из написанного в Никее, и только сомневаются в одном слове «единосущие» (фоойоюг). Они с нами рассуждают как братья с братьями, – говорит Афанасий, – они имеют ту же мысль, что и мы, сомневаются только в наименовании.

16. Свиток к антиохийцам. Это послание к Антиохийской Церкви от имени епископов Италии, Аравии, Египта и Ливии, которые собрались на знаменитом Александрийском Соборе 362 года (после того, как Юлиан Отступник вернул из ссылки св. Афанасия). Антиохийцев не было на этом Соборе. Афанасий пишет о том, какие условия были выработаны для обратного принятия в Церковь ариан:

исповедание Никейского Символа;

– осуждение арианства;

– осуждение учения о тварности СвятогоДуха;

– осуждение других ересей, которые предшествовали арианству – ересей монархистских: Савелия и Павла Самосатского.

Афанасия очень часто обвиняли, кстати, в савеллианстве – что он, якобы, сливает воедино ипостаси.

Ввиду того, что православные в Антиохии спорили между собой относительно употребления терминов «ouoia» и «йттооткок;», это тоже вносило очень большие затруднения в церковную жизнь. Там были 2 соепископа: Мелетий и Павлин (проблема Антиохийской Церкви выплывет на II Вселенском Соборе, и благодаря этому св. Григорий покинет II Вселенский Собор). Мелетий Антиохийского рукоположили ариане, но когда узнали, что он православный, они его низложили. Потом был рукоположен Павлин, который был православным и никогда не изменял православию. Поскольку он симпатизировал западной части Церкви, то на Востоке на него смотрели косо. Последователи Мелетия Антиохийского говорили об одной «ouoia» и трех ипостасях – это православная терминология и более совершенная, чем терминология Павлина. Сторотики же Павлина признавали необходимым для сохранения единосущия исповедать единую ипостась. В терминологии латинской и терминологии Аристотеля substantia, которая на Востоке именовалась как «ouoia», в западной части Церкви словом substantia переводилось греческое слово «йтоотаок;» – это не богословский, а скорее богословско-терминологический спор, но проблем он вызывал довольно много.

Св. Афанасий говорит: не надо спорить, будем использовать более безопасный путь – Никейскии Символ веры. Смешение терминов – одна из причин богословских нестроений, причём, не воинствующего еретичества, а людей, которые просто не могли разобраться.

17. Послание к императору Иовиану. Это был короткий период меньше года после гибели Юлиана Отступника. Афанасий пишет послание Иовиану о вере, в нем он убеждает императора, очень не сведущего в богословских вопросов, держаться как правила Никейского Символа, который был подтвержден всеми Поместными Церквами. В этом послании излагается сам Символ, и завершается это послание исповеданием божества Святого Духа и единосущия Святой Троицы. Написано послание по просьбе императора Иовиана, который не мог самостоятельно разобраться, в чем суть разногласий, и просил, чтобы это ему пояснил такой авторитетный человек как Афанасий Александрийский.

18. Житие преп. Антония. Написано в форме послания к инокам, «пребывающим в чужих странах». Исследователи считают, что, вероятно, оно было направлено к зарождающемуся монашеству Италии и Галлии (Франции). Их послания к Афанасию до нас не дошло – они хотели узнать, как блаженный Антоний, родоначальник монашества, начал свои аскетические подвиги, кем он был раньше, как он завершил свою жизнь, верны ли те устные предания, которые рассказывают о нем. Афанасий с юных дет лично знал св. Антония, был близок к нему, поэтому мог писать на основании собственных воспоминании. Он дает не просто жизнеописание, а показывает в этом основателе отшельнического жития образец христианского совершенства, излагает его аскетическое учение, рассказывает о его борьбе с греховными помыслами, с диаволом, которая была не просто умозрительной, а реальной борьбой, вплоть до побоев, которые наносились Антонию. Обо всём этом говорит действительно исторический свидетель.

Григории Богослов в своем похвальном слове Афанасию (21 слово) говорит, что Афанасий, описывая деяния преп. Антония, обнародовал их в форме истории и правил подвижнической жизни.

Произведение преп. Антония имело большой успех, оно распространило идеи восточного монашества на западную часть Церкви, где монашество зародилось позже. Это произведение вызвало большой энтузиазм в аскетической области. Составлено оно было в 357 году во время его третьего изгнания, когда он жил у монахов. Это житие ещё при жизни Афанасия было переведено неким пресвитером Евагрием (впоследствии епископом Антиохийским) на латинский язык, и это же житие было переведено анонимным переводчиком на сирийский язык, и эти переводы дошли до нашего времени. .

О подлинности этого послания говорит Григорий Богослов (см. выше), Ефрем Сирин, блаж. Иероним.

Несмотря на многочисленные свидетельства принадлежности этого послания перу Афанасия Александрийского, подлинность жития преп. Антония подвергалась сомнению среди протестантской рационалистической мысли; в нем видели некое тенденциозное произведение, которое говорит о уже сложившемся монашестве. Другие серьезные исследователи очень энергично защищали его подлинность. Стиль изложения, действительно, святого Афанасия: его учение о вере, о её действии, о методах борьбы с арианами, цитация библейских текстов. Поэтому идея неаутентичности жития просуществовала не очень долго, и в настоящее время в этом произведении никто не сомневается.

19. Послание к африканским епископам. Написано от лица 90 епископов Египта и Ливии с целью предостеречь епископов Западной Африки против тех, кто ничего не знали об «ôioouoioc» и стремились заменить Никейское исповедание тем, которое было выработано в Аримине Италийском под давлением ариан и Констанция. Афанасий оттеняет совершенства Никейского Символа, как это он делает и в других своих посланиях.

20. Послание к Епиктету, епископу Коринфскому. Епископ Коринфский Епиктет обратился к Афанасию за советом по поводу поднявшихся в его Церкви христологических споров. Одни утверждали, что Логос преложился в плоть и кости, в тело человеческое, и, приобретя человеческое тело, Слово изменилось в Своем божественном естестве. Другие считали, что Слово восприняло тело не от Девы Марии, но как бы из собственной божественной сущности образовало себе удобостраж-дущее тело. Они заключали, что Тело Христово единосущно божеству Слова, более того, «Тело Христа не позднее божества Слова, всегда было совечно Ему». Они говорили, что «пригвождено было к древу не Тело Иисуса Христа, но сама зиждительная сущность Премудрости». Это кажется нелепым, но не было столь безобидным, это дало движение неприятному явлению – антропоморфизм; это антропоморфический анти-оригенизм. Носителями этих антропоморфных взглядов были, в основном, монахи. Для объяснения тут нет ничего трудного. Такие светильники, как преп. Антоний, преп. Пахомий были людьми, от которых не исходили подобного рода глупости, но среди монахов было много простых непросвещенных людей, у которых не было никакого образования, и когда они слышали антропоморфные фразы в СП, то принимали это буквально: раз «руки твои сотворили меня и создали», значит у Бога есть руки, есть глаза, уши (приклони ухо Твое ко мне).

Существовала и другая партия – что-то тина древних гностиков или Павла Самосатского – они говорили, что Слово только снизошло на святого человека как на одного из пророков. Восприняв тело от Марии, Слово не сделалось человеком; они говорили: одно – Христос во плоти, и совершенно иное -Божие Слово, Отчий Сын, который существовал и прежде Марии, и прежде рождения Иисуса Христа и который только снизошел на Него.

Афанасий одинаково отвергает эти 3 понимания, как противные кафолической вере. Опровергая первых, он говорит, что истинное Слово соделалось человеком, Тело Господне, которое Он заимствовал от Марии Девы, было истинным Телом человеческим по естеству, в котором обитало Слово. Слово единосущно Божеству, но, родившись от Марии, воплотившись в Иисусе Христе, Оно не пременилось, не преложилось в плоть и кости, а просто явилось во плоти. К этому имеют прямое отношение слова евангелиста Иоанна: «Слово стало плотью».

Против вторых Афанасий говорит о личном, ипостасном единстве Логоса и Христа. Отцы Халкидонского Собора признали в Афанасии выразителя православного учения, и об этом он говорил ещё до возникновения христологических ересей.

Против третьих Афанасий говорит, что это – не новое, подобного рода возражения существовали в истории Церкви, но, если евангелист говорит, что «Слово стало плотью , то ни о каком снисхождении на человека, как на одного из пророков, речи быть не может.

21. Послание к Аделфию. Этот епископ, исповедник, претерпевший многие мучения, сообщил Афанасию, что некоторые из еретиков упрекают, что православные, поклоняясь Христу, которого они признают истинным и совершенным человеком, они поклоняются твари, поэтому эти еретики отвергают поклонение Господу Иисусу Христу в Его телесном образе. Афанасий осуждает их и говорит, что нужно поклоняться Христу Богу и Человеку, это не значит поклоняться твари, но значит поклоняться Слову, соделавшемуся человеком. Вследствие соединения божественного и человеческого естеств в единую ипостась Бога Слова невозможно уже отделять человеческую природу от природы божественной, невозможно поклоняться одному Слову, отвергая человеческую природу Христа. Нужно воздавать богопочтение Логосу, явившемуся в образе раба, в образе, воспринятом Им ради нашего спасения. Он говорит, что тот, кто бесчестит храм Божий (т.е. Тело Христово), тот бесчестит и Господа и отметает данную в Нем благодать.

22. Послание к Максиму Философу. Пресвитер александрийский. Он вошел в историю как Максим Циник. Он не был приверженцем философии циников, но носил очень длинные волосы и длинную бороду, какую клирики тогда не носили. Он потом придет к Григорию Богослову в КП, начнет втираться в доверие, обманет его. Когда Максим пришел к Григорию в первый раз и сказал, что он – пресвитер из Александрии, то Григории Богослов сказал ему: «А христианин ли ты?», по причине его дремучих зарослей, которые в то время воспринимались как отклонение от нормы. Диоген был родоначальником движения циников, он жил в бочке, к нему подошел Александр Македонский и спросил:«Что я могу сделать для тебя?», – на что Диоген ответил: «Отойди в сторону, ты от меня заслоняешь солнце». Жизнью в примитивном состоянии Диоген обличал безудержную роскошь, в которой жили греки. Последователи Диогена назывались циниками от слова кинос» – «собака» -"человек с неопрятной внешностью». Максим писал Афанасию относительно еретических движений в Египте: одни отрицали, что Христос есть Бог, другие говорили, что Слово сошло на человека, но не сделалось человеком, третьи видели во Христе человека, рожденного естественным образом. Афанасий опровергает все эти 3 рационалистических направления.

23. Пасхальные послания св. Афанасия. Были найдены не так давно. О том, что они существовали, было известно, об этом писали исследователи творчества св. Афанасия, но найдены они были только в 1848 году в монастыре Пресвятой Богородицы в Нитрийской пустыне в переводе на сирийский язык. В сборнике содержится 15 посланий Афанасия с 329 года (вскоре после того, как он стал епископом Александрии) до 348 года. Найдены также отрывки посланий на коптском языке. Особенно известным является 39-е послание 367 года, в котором содержится полный список ВЗ-х и НЗ-х книг, которые признавались в Александрийской Церкви, 27 книг Нового Завета здесь впервые перечисляются как единое целое. Здесь Афанасий также говорит о книгах, которые не внесены в канон, но которые одобрены для чтения оглашаемыми (Премудрость Соломона, Иисуса, Сына Сирахова, Есфирь, Иудифь, Товии, Д1бает, Пастырь .Ер-ма, о Маккавейских не упоминает). Сборник этих посланий ныне хранится в Британском музее, это рукопись VIII века.

24. Послания.

О более значительных мы уже сказали:

– к Серапиону, епископу Тмуйскому;

– к Епиктету, епископу Коринфскому;

– к Максиму Философу.

Почти все послания утрачены. Сохранились эти значительные послания, а также сохранились послания, которые не имеют особого исторического и богословского значения, например:

– послание к Аммуну о содержании в чистоте плоти и о браке;

– к Руфиниану (неизвестно, кто это такой), в послании Афанасий сообщает об определениях Александрийского Собора 362 года;

– к пресвитерам Иоанну и Антиоху, а также к пресвитеру Палладию; здесь он защищает св. Василия Великого от несправедливых нападок;

– фрагмент послания к Диодору, еп. Тарсийскому.

послание к Маркеллину об истолковании псалмов; адресат вымышленный. Это своего рода наставление о том, как следует пользоваться Псалтирью, и о том, как её необходимо изучать. Автор говорит о том, что в псалтири пророчески указывается на божественное и человеческое существо во Христе. В псалмах есть своего рода мессианские места. В них выражены чувства человеческой души, человек в них молит, просит, благодарит, изливает своё сердце. Эти наставления вложены в уста некоего трудолюбивого старца и обращены к некоему пустыннику Маркеллину. Одно время вызывало сомнение это послание, потому что необычная литературная форма. Тщательное изучение привело к тому, что стиль повествования, мысли и язык – св. Афанасия, просто он прибег к такому необычному способу изложения. Может быть, трудолюбивым старцем он считал себя, потому написано это послание уже довольно поздно. Это всё подлинные произведения Афанасия. Несколько произведений, в подлинности которых сомневаются или считают подложными:

1. Изложение веры. Представляет собой Символ веры с толкованиями, где изложена вера во Святую Троицу и в Боговоплощение. Исследователи обратили внимание на содержание изложения, в котором они находили много особенностей и несообразностей, которые не были свойственны св. Афанасию. Это изложение веры скорее не Символ веры, изложенный, как Никейский, а объяснение какого-то Символа. Попытались вычленить этот Символ, и оказалось, что он не тождествен ни с одним из древних вероизложений, очевидно, что он составлен автором объяснений. Могло ли быть, чтобы Афанасий, неутомимый борец за Никейский Символ, составил какой-то собственный Символ или пользовался чьим-то Символом, который отличается от Никейского? Там находится слово «подобосущный» (ôoiouoioi;), которое совершенно было недопустимо для св. Афанасия. Когда он говорит о Господе Иисусе Христе, он говорит: «И во единого Слова, Премудрость и Сына» – само имя Иисуса Христа отсутствует и поставлено во второй половине произведения для обозначения не Господа Иисуса Христа, а человека, плоть которого восприняло Слово. Это сочинение подложное.

2. Слово пространнейшее о вере. Сомнительное произведение. Здесь содержится огромный кусок из «Слова о воплощении Бога Слова», много пробелов, нет связи между отдельными частями, большинство глав начинаются отрывочно, ряд глав представляют собой набор положений, которые ничем не связаны, в некоторых местах находят признаки богословия Антиохийской школы. Многие отрицали принадлежность этого слова Афанасию. Вывод довольно решительный, но Предание говорит о том, что Афанасий написал какое-то пространнейшее слово о вере, у Феодорита находятся следы этого Слова, в книге о двух естествах против Нестория и Евтихия, которая была написана папой Геласием, на слово есть ссылка как на произведение Афанасия. Действительно, Афанасий написал большое слово, но в первоначальном виде оно не сохранилось, и в настоящее время мы видим его переработку, которая дошла до нас в отрывках, может быть, даже с искажениями, с дополнениями из каких-то других источников, и реконструировать первоначальный текст никто не брался, потому что это невозможно. Ценность этого Слова невысока, это Слово лучше не цитировать.

6.3 Богословие святого Афанасия Александрийского

6.3.1 Учение о Боге и мире, творении человека и грехопадении

Святой Афанасий исходил из резкого и решительного противопоставления Бога и твари. Он говорил о том, что всё, что сотворено, нисколько не подобно посущности своему Творцу. Если бы не было добавления «по сущности», то эта фраза была бы неверна, потому что человек имеет подобие Богу. Всё сотворенное неподобно по сущности своему творцу потому, что всё тварное создано из ничего, тварь не может иметь сходство с самосущным бытием. Как созданная из ничего, она существует над бездной самораспада и готова низвергнуться в эту бездну. Тварь произошла, возникла, потому и естество её текучее и распадающееся. Афанасий подчеркивает, что творение не имеет в самом себе опоры для существования. Только Богу принадлежит подлинное бытие, и Бог есть, прежде всего, подлинное бытие и Сущий – Он не произошел, он безначален. Тварь приведена в бытие Богом, она существует, потому что в своем возникновении она получила не только бытие, но, как он говорит, благобытие твердую устойчивость и стройность – это определяется тем, что тварь причастна пребывающему в мире Логосу и тварь, озаряемая Его силой, промышлением, владычеством, благоустроением, имеет опору в своем бытии и может твердо стоять в этом бытии, потому что она причастна подлинно сущему Богу, подлинно сущему от Отца Логосу.«Логос Отца всяческих как Божия сила и Божия Премудрость есть строитель и хранитель мира». По Своей благости Бог не допускает разрушения твари, Он не уничтожает ничего из созданного – не только доброе, но и злое.

Слово Отчее нисходит во вселенную и здесь являет Свою силу, здесь всё озаряет видимое и невидимое. Он даже утверждает, что Слово содержит в себе всё и скрепляет, в Логосе – начало и источник миропорядка, мирового единства. Он неоднократно обращается к мысли о том, что в мире видны порядок и соразмерность, причем, сочетание и согласие даже вещей противоположных. В этом единстве, в этой стройности мира и открывается Бог.

«Никто не смеет сказать, будто Бог во вред нам употребил невидимость естества Своего и оставил Себя совершенно непознаваемым для людей. Напротив того. Он привел тварь в такое устройство, что, будучи невидим по естеству, Он доступен познанию из дел».

Итак, мир возникает и запечатлевается Словом. Но эти два момента: возникновение мира и запечатления Словом для Афанасия не разделяются во времени, он всегда подчеркивает двойственность тварного мира – что в этом тварном мире есть собственная подвижная созданная природа и одновременно здесь же – отпечаток Логоса на природе. Именно благодаря этому запечатлению, отпечатку, она и есть подлинная природа. На противопоставлении этих двух элементов строится вся дальнейшая система Афанасия – учение о Логосе как Премудрости миродержавной и творческой. Эти идеи были развиты им ещё до арианских споров – ещё во 2-м его Слове о Воплощении Бога-Слова. В этом учении он продолжает доникейскую традицию, но он совершенно свободен от субординационизма, который имел отзвук в некоторых представителях доникейского богословия.

«Сопребывая с Отцом как Премудрость и взирая на Него как Слово Сын Божий созидает, приводит в бытие и благоустрояет вселенную и как сила Отчая поддерживает в бытии всю совокупность твари, как благое рождение от Благого и как Сын истинный Он есть Отчая сила и Премудрость, и Слово; и не по причастию, точно всё это дано Ему извне, как дается Его причастникам, но как совершенный плод Отца, Сын единственный, неизменяемый, как образ Отчий».

И значит в Сыне адекватно познаётся Бог Отец. Впоследствии в разгар арианских споров Афанасий повторяет и развивает свое учение о Логосе, ещё теснее связывая Его, с одной стороны, с Его творческой активностью, с творческим действие, с другой стороны, со спасительным делом Логоса по Боговоплощении – он объединяет понятие вхождения Логоса во вселенную. По отношению к твари Логос именуется «первородным», потому что

«Слово в начале, созидая тварь, снизошло к созданным, чтобы могли они прийти в бытие. Так и потом, ещё по снисхождению Своему, усыновляется Словом всякая тварь. Прежде времен вечных положен в основание Сын в начало путей».

Афанасий категорически против утверждения ариан, что Бог не может соприкасаться с материальным миром, что Он создаёт Себе как бы посредника в творении. По мысли Афанасия, Логос – не посредник в творении, а Сам Творец.

6.3.2 О творении и грехопадении человека

В соответствии со своим общим учением о двойственности всякого тварного бытия, в творении человека Афанасий различает 2 онтологических, но не хронологических момента:

1. творение человеческой природы из ничего;

2. запечатление, помазание природы человека образом Божиим, как бы усыновление через Сына в Духе.

Т.е. по благодати Бог становится Отцом тех, кого Он сотворил, но усыновляется природа Отцу через причастие твари Его Сыну, Логосу. Изведенный из небытия человек, по мысли Афанасия, в самом творении помазывается Духом Святым, дыхание жизни, которое вдунул Бог в Адама, по мысли Афанасия, это не душа, потому что душа как начало жизненное присуще и другим живым существам, но вдунут в него был Дух Святой и Животворящий. Имея его, человек первозданный был духовным человеком. Афанасий прекрасно знал об идеях Оригена, и здесь нет никакого подобия оригеновых мыслей. Для Оригена духовность твари – это её полная бестелесность, и только после падения происходит сгущение духа, облечение в кожаные ризы. Для Афанасия Великого, человек создан был духовно-телесным существом, но духовность его определяла тем Духом, Который был вдунут в него Самим Богом. Бог создал человека как бы созерцателем, зрителем сущего, приобщил его к блаженству истинной жизни.

Афанасий неоднократно подчеркивает, что благодать, дар Духа Святого, преданы были первому человеку как-то извне, просто как дар и, как всякий дар, не заработанный человеком, данный ему извне, он может быть и утрачен. Этот дар, действительно, был утрачен в грехопадении. Человек в грехопадении, в первую очередь, отвратился от духовной жизни, уклонился от умного восхождения к Богу. Грехопадение для Афанасия – это как бы замыкание человека в самом себе, рассмотрение человеком самого себя, и после этого момента, по мысли Афанасия, вспыхнули и стали разгораться в человеке страсти и пожелания. Его целостность, его единство духовного и телесного распалась, отсюда и раздробилась его жизнь. Люди впали в самовожделение, и разум человека от мысленного обратился только к телесному, человек стал забывать, что он сотворен по образу благого Бога, и поэтому, отвратившись от Бога, он обратил свой взор на несуществующее. Человек воображает это несуществующее, и душа человека становится изобретательницей зла, ибо зло из не сущих, оно не имеет образца для себя в сущем Боге, оно произведено только человеческой волей, человеческим примышлением. Он не говорит здесь о первом художнике этого зла – о диаволе – но он обращается к человеку, что и человек внес в распространение зла в этом мире существенную лепту. Идея о том, что зло из не сущих имеет глубокое богословское значение, об этом говорил и Ориген, потому что, в противном случае, надо признать Бога творцом зла. Зло в свободе воле.

Григорий Нисский пошел дальше, он стал рассуждать, что перспективу вечного существования может иметь только то, что имеет источником самого Бога. Если зло из не сущих, если оно не имеет своим источником Самого Бога, значит, оно не имеет перспективу вечного существования, значит, произойдет исчерпывание зла в этом мире – отсюда идея Григория Нисского об апокатастасисе (не в смысле Оригена о вечном круговороте падений и возвращений).

Афанасий серьезно настаивает на том, что зло из не сущих, оно не имеет образца в сущем Боге, оно произведено человеческой волей, человеческим примышлением. Вожделения, которые стали обуревать душу, сознание человека, заслонили то невидимое зеркало, в котором человек мог видеть отражение божественного образа. Он не созерцает Бога, по образу Которого он сотворен, человек начинает носиться мыслью по многим вещам, видит только то, что доступно его глазу, его чувствам, он считает это неким опьянением ума, потому что преступление заповеди, по мысли Афанасия, лишило первозданного человека мысленного света, возвратило его в естественное состояние – т.е. состояние тех живых существ, что окружали человека. Это поработило человека естественному закону тления, мысль, отравленная чувственными пожеланиями, осуетилась, и человек стал погружаться в мрак язычества, стал обожествлять всё, что он видел, чего боялся, чему он был склонен поклоняться.

6.3.3 Учение о Боговоплощении и спасении

Из его взгляда на Бога, на творение мира, творение человека и грехопадения у него исходит и учение о Боговоплощении и спасении. Даже триадология пронизана насквозь идеей спасения.

Итак, в грехопадении человек обеднел, произошло расторжение природы и благодати. Было необходимо воссоединение природы и благодати, было необходимо обновление твари, обновление созданного по образу, необходимо было восстановление утраченного образа Божия. Кому было необходимо всё это совершить? Логосу как творцу, Ему и подобало воспринять на себя и обновление дел. Это, действительно, совершилось, Слово стало плотью, и в Боговоплощении человеческое естество, воспринятое Словом, оставаясь подобным нам, как бы высветляется, освобождается от естественной немощи. Обреченное по природе на тление, особенно после грехопадения, человеческое естество изначально было создано нетленным. Это изначальное причастие «оттенкам Слова» было недостаточно, чтобы предохранить тварь от тления. Если за грехопадением и последовала бы смерть и тление, то было бы достаточно прощение со стороны Бога и покаяние человека, потому что покаяние прекращает грех. Но покаяние не выводит из естественного состояния, оно только прекращает грехи, да и то не всегда. К естеству человеческому приразилась смерть, возобладала в нем. Мог ли Бог по всемогуществу Своему одним повелением изгнать смерть из мира? Афанасий ни на минуту не сомневается в этом – конечно Он мог бы. Но Афанасий повторяет мысль: это бы не исцелило человека, это не исцелило бы род человеческий, уже привыкший к неповиновению, к противлению Богу. В таком пощении явилось бы могущество Божие, но человек стал бы тем, чем был Адам до грехопадения, это не исцелило бы человека, благодать опять была подана бы человеку как бы снова извне, поэтому невозможно исключать нового грехопадения, которое бы снова произошло.

Что произошло через Боговоплощение? Когда Бог входит в ткань не только человеческой истории, но соединяется с человеческим естеством, то благодать Божия сообщается человеку уже непосредственно, делается неотъемлемой и постоянно пребывает у людей. Многие отцы обращали особое внимание на Пролог Евангелия от Иоанна: закон был дан через Моисея, благодать и истина произошли через Иисуса Христа. Благодать была, но как она произошла через Иисуса Христа, Афанасий рассматривает особенно тщательно. Эта благодать сообщается непосредственно, делается неотъемлемой, постоянно пребывает у людей. Слово облекается в плоть, в тело, чтобы переоблачить его из тление в жизнь, чтобы приобщить его к этой жизни. Было необходимо явиться Логосу в человеческом теле, чтобы оживотворить это тело. Но он размышлял не только о теле Господа Иисуса Христа, что оживотворение этого тела распространяется на сотелесников Христовых: на каждого человека.

Когда-то был начертан на человеке образ Божий, но когда он загрязнился до того, что нередко переставал быть вообще видимым, необходимо было восстановить этот образ, как бы отреставрировать его, и он считает, что это и совершается Боговоплощением, Бог не пишет новые иконы, Он воссозидает тот образ, который потемнел до неузнаваемости. Логос стал человеком, во всем подобном нам.

Афанасий обычно говорит о воплощении, но под плотью он всегда подразумевает всецелого человека, т.е. одушевленное тело человека со всеми свойственными ему чувствами и даже страданиями. Благодаря соединению со Словом, тело освободилось от своей тленности и немощи. Он говорит:

«Животворящая сила Слова освобождала тело Спасителя от естественных немощей». Его тело было удобостраждущим, доступным страданиям, но в Нем пребывало неизменно бесстрастное Слово. Хотя немощи испытывались телом по попущению Логоса, но не по необходимости, не против Его воли, а именно по воле Логоса. Господь допускает сказываться в Своем теле всему, свойственному телу: Он голодал, Он плакал, Он принял смерть. Смерть Господа была попущением Его смирения, Его любви, но не была необходимостью, Он был властен разлучиться с телом, и оно могло умереть, однако, уже не могло пребыть мертвым, потому что сделалось храмом жизни, поэтому оно и ожило, и воскресло по силе обитающей в нем жизни. Физическое тело не связывало Слово, оно само освобождалось в Нем от своей ограниченности и не только от ограниченности, но иот склонности ко греху. Христос был безгрешен, но, если потенциально это было невозможно, то лишаются всякого смысла искушения диавола: искушение хлебом, властью, чудом. Господь не совершал греха, но тело Его было таким же, как и у других людей. Можно сказать: но Он был свободен от первородного греха, не нес первородного греха на Себе, но в крещении мы тоже освобождаемся от первородного греха (правда, последняя мысль очень поздняя, отцы не знали об этом освобождении; Григорий Богослов не говорит в слове на крещение, что человек освобождается от первородного греха). Но крещеный человек не утрачивает склонности ко греху. Афанасий говорит, что человеческое во Христе пребывало неизменным в добре, поэтому все обольщения были бессильны.

Человечество преуспевало в премудрости, постепенно возвышаясь над естеством человеческим, обожаясь, соделываясъ и являясь для всех органом премудрости для действенности Божества и для Его воссияния. Дела, свойственные Самому Слову, совершались посредством тела, и в этом служении делам Божества обожалась плоть».

Человеческое возрастание Христа было безгрешным, и от Единого безгрешного люди стали принимать помазание, печать, вселение Духа Святого, ибо в Нем первом освятилась человеческая плоть. Никакого из святых древности Афанасий никогда не может сравнить со святостью Господа, в Нем, действительно, впервые освятилась плоть, в Нем произошло как бы воссияние всей человеческой природы в её начатке, как в новом Адаме. Это уже идея от Иринея Лионского : как в том Адаме согрешили мы, стали смертными, так Новый Адам помогает просиять человеческой природе, помогает своим последователям достичь нетления. Господь настолько был близок нам, что стал нашим братом по подобию тела. Его плоть – это первая плоть, которая спаслась и освободилась. Как сотелесники Его, мы спасаемся и оживотворяемся, потому что«наша плоть уже как бы не земная, но самим Сыном Божиим приведенное в тождество со Словом, Которое ради нас плоть бысть».

Афанасий говорит, что спасение совершилось не только в акте Боговоплощения, рождения от Девы Марии, но оно продолжалось во всей земной жизни Господа – Господь многообразно явил Своё человеколюбие: Он уничтожил смерть, обновил человеческое естество и явил Себя в делах, и Своим видимым явлением Господь показал людям, отпавшим от духовного мысленного созерцания, невидимого Отца. Он приводит слова Священного Писания: Он есть образ Бога невидимого. Через Боговоплощение Он снял с людей осуждение закона, но тление не могло быть прекращено в людях только через смерть Господа, и потому в смерти надлежит видеть последнюю цель спасительного воплощения.«Для принятия смерти Он имел тело, и неприлично было воспретить смерти, чтобы не воспрепятствовать и воскресению».

Крестная смерть для Афанасия это – приношение сходственное, это как бы уплата общего долга, исполнение общего долга. Тело Господне, принесенное в жертву на кресте и умершее, не могло быть удержано смертью. Чудным образом в одном и том же совершилось двоякое: и смерть всех приведена была в Господнем теле, и уничтожена в Нем смерть, и тление уничтожено ради соприсущего в Нем Слова». Господь умер не по немощи естества, Господь умер по своей собственной воле ради общего воскресения. «Тело Свое ненадолго оставил Он в таком состоянии, и только показал его мертвым от приражения к нему смерти, и воскресил его в третий день, вознося с Собою и знамение победы над смертью, т.е. явленное в теле нетление и непричастность страданию». Во Христе воскресла и вознеслась не только плоть Иисуса Христа, но всё человечество;

через Его смерть и воскресение на всех распространилось бессмертие. Это своего рода идеология пасхального догмата -теперь человек не может не воскреснуть после Христа, также как после падения Адама он не мог не умирать. Христос – подлинно новый Адам, он распространил на всех бессмертие новой плоти, отложившей мертвенность. Мы тоже вводимся в эту небесную область как сотелесники Христа. Учение Афанасия о спасении – это учение о воскрешении человека Господом Иисусом Христом и Его конечном восстании в конце веков.

Он очень много говорит о различных аспектах Боговоплощения. Но самое главное для него: Слово вочеловечилось, чтобы мы обожились, чтобы обожить нас в Себе. Это идея Иринея Лионского , хотя последний не говорит об обожении, а говорит скорее о воссоздании. Что такое слово обожение (9ешо1(), которое неоднократно употребляет св. Афанасий? Это усыновление Б огу – чтобы сыны человеческие сделались сынами Божиими -он буквально повторяет слова Иринея. Мы обожаемся ради плоти Его, ибо Он не с каким-то одним человеком соединился, но со всем человеческим естеством, и потому всё совершившееся в человечестве Христовом непосредственно (хотя и не принудительно) распространяется на всех людей, как сродников, сотелесников Его. Это общее обновление, исцеление, вознесение уже совершилось во Христе, ибо все мы понесены Им на Себе. Это не простое сходство, но это – подлинное единство. Потому Афанасий не боится говорить о том, что во Христе всё человечество помазывается Духом на Иордане, всё человечество умирает на кресте, всё человечество воскресает в нетлении, потому что Он носит на себе наше тело. Но это соучастие, сопричастие человечеству Христову должно как бы раскрыться, осуществиться в земной жизни, в подвиге людей. Ничего механического нет. Здесь это совершенно не зависит от того, как жил человек, был он грешным или праведным. Если сказать, что воскреснут только праведные; это слишком простое решение вопроса – воскреснут и те, кто думать не хотел о воскресении, не верил никогда в воскресение, и не жил этим. В человеческое естество заложен новый принцип, что они не могут не восстать, даже если бы они очень хотели уйти в полное небытие. Через восприятие плоти Словом человеческое естество становится духоприемным, оно получает возможность стать храмом живущего в Нем Духа Святого. Люди становятся друзьями Святого Духа. и по принятии даров Духа соединяются со Христом. Силой Духа в человеческом естестве как бы подавляются, а иногда и перегорают чувственные вожделения, силой Духа изгоняются из человека греховные влечения, силой Духа сообщается человеку способность не обольщаться только видимым. Он высказывает несколько оптимистичную мысль: диавол после пришествия Христа по Христовой силе, как воробей, служит игрушкой для детей – дана человеку власть над искушениями от бесов, и крестное знамение – как символ победы. «Возможность дана, но сказать, что после пришествия Христова диавол – игрушка для детей... Не воробей, и мы с вами видим это, иногда складывается впечатление, что человек – игрушка диавола. Афанасий имеет в виду то, что раньше люди не могли противостоять этим искушениям, а теперь крест – символ нашей победы, и Господь даровал нам силы, но от того, что он -князь мира сего, никуда не денешься.

Исторгнуто жало смерти, последователей Господа смерть перестала ужасать, перестала быть страшной, потому что люди знают о своем существовании за гробом и о восстании из мертвых за Христом. Поэтому это знание сделало для людей доступным преодоление искушений этого мира. Афанасий видит это преодоление в подвиге отречения христианских подвижников, которые постигают великие тайны богообщения, которые, поистине, являются богоносцами. Это самое яркое свидетельство о победе Христа над смертью. Христос как .бы в каждого приходящего вдыхает некую силу, противостоящую этой смерти.

Когда Афанасий говорит о всех этих аспектах Боговоплощения и спасения, произведенного этим, он видит самое главное – что полагается в обожении –основа совершенного союза любви между людьми по образу и примеру божественного единосушия. Это является для него самым основным. В спасении дается большая благодать, чем простое возвращение к первозданному состоянию, чем просто восстановление утраченного в грехопадении, потому что после того, как Слово стало плотью, человек стал сожителем Бога. Тление упразднено, тварь получила устойчивость, стала новой тварью. Действительно, предвечный Совет о творении и спасении после пришествия Господа Иисуса Христа, Его спасительного вочеловечения стал подлинной реальностью.

О многом говорит Афанасий, размышляя о Боговоплощении: Христос открыл людям любящего Отца, принес на землю благодать и истину, пригвоздил грехи ко кресту, будучи соте-лесником, сделал нас сонаследниками, сделал доступным преодоление мира, победил диавола, дал возможность действовать Духу Святому в этом мире и в человеке. И всё же Афанасий говорит: если бы я попытался перечислить всё из того, что было даровано человеку в Боговоплощении, то я уподобился бы человеку, стоящему на берегу моря и пытающемуся сосчитать волны, накатывающиеся на берег. Поэтому у Афанасия проскальзывает мысль: что-то мы сегодня можем уяснить из того, что Господь принес на землю Своим спасительным воплощением, а что-то ещё скрыто от нашего сознания, и станет нам известно только в будущем.

6.3.4 Христология святого Афанасия

Христологических споров ещё не было, но они скоро возникнут. Афанасий не посвящает этому особых размышлений, но вместе с тем он говорит о том, что Священное Писание возвещает нам 2 истины:

1. о том, что Сын Божий всегда был Богом, Логосом;

2. о том, что Сын Божий стал человеком.

Отсюда двойственность повествования Священного Писания, двойственность речений о Господе Иисусе Христе. С одной стороны, славных, с другой стороны уничижительных. Славные относятся к нему в первую очередь, но уничижительные не должны смущать, потому что они относятся к человечеству Господа Иисуса Христа. Слово не просто восхотело явиться в теле, Оно не просто снизошло на человека, о чем говорили некоторые заблуждающиеся люди, а Оно стало человеком, Слово стало плотью.

У Афанасия встречаются несколько неточные выражения:

«Он облекся плотью», «Он обитал во плоти», «плоть – храм, обитель». Эти слова могут толковаться двусмысленно. Вместе с тем, он резко отличает явление Логоса во Христе от явления и пребывания Его в святых людях. Христос именно стал человеком, и видимое тело Христа, тело Иисуса стало телом Бога, а не только человека, Он сделал человеческое тело Своим собственным. Дела Христовы не были совершенно раздельными, так что одно совершилось по божеству, а другое по человечеству. Здесь он впервые употребляет термин, который войдет в богословский обиход: всё совершалось совместно и нераздельно, т.е. богомужно – богомужное действие. Само плюновение Христа было божественным, ибо всё плотское усвоило Себе воплощенное Слово. Это плюновение было выделением слюны живого человека, но исцеление слепорожденного было действием Божественной благодати. О Лазаре он говорит, что скорбел один и тот же – он всё время подчеркивает единство лика Христова, от Девы Марии родился по плоти Бог, Богочеловек, и потому Мария – «Богородица», (©еотокси;), он настаивает на этом определении. Слово не преложилось в плоть и кости, но плоть, рожденная от Марии, стала единосущной Слову, и от Марии произошел этот человек, от семени Давидова получил человеческую плоть, но в этих выражениях, описывающих божественное и человеческое во Христе, Афанасий подчеркивает неразрывное единство Христа Богочеловека. Именно поэтому Христос стал нашим Спасителем, стал вторым Адамом, родоначальником нового человечества.

Как соединялось божественное и человеческое во Христе, Афанасий не дерзает говорить, у него нет ещё определенных терминов, которые завершат эпоху христологических споров. Но когда читаешь творения Афанасия, видишь, что это православная христология, там нет ущербности, которой страдала христология Аполлинария Лаодикийского. Хотя Афанасий не ведет с ним серьезной полемики, он знает, что эта христология появилась, и излагает православную точку зрения.

6.3.5 Триадология святого Афанасия

Афанасий – первый человек, который ясно и четко изложил учение о Святой Троице так, как мы его исповедуем сегодня, только с поправкой отцов-каппадокийцев, которые внесли в это учение окончательную определенность и невозможность понимать её двусмысленно.

Его учение о Святой Троице сводилось не только к доказательству достоинства единосущия Сына Божия и Духа Святого Отцу, но это была борьба за саму Святую Троицу, за сохранение того нового Откровения, которое было даровано роду человеческому по пришествии Господа Иисуса Христа на землю. В раскрытии троического догмата Афанасий исходил из понятия о Боге (это важный момент) как о всеблаженной полноте бытия это простое блаженное и непостижимое существо. Бог выше всякой человеческой мысли. Учение о совершенной простоте и внутренней полноте божественного бытия является для Афанасия твердым основанием при раскрытии учения о вечном рождении Сына Божия, предвечного исхождения Духа Святого и их единосущия с Отцом.

Простота, Это слово часто встречается в литургических текстах, особенно в каноне преп. Андрея Критского: «Троица простая. Единица Триипостасная». Это не бескачественность, не примитивизм, а это целостность божественная, божественное совершенство, отсутствие в Боге борьбы противоположностей (что мы наблюдаем в мире), отсутствие противоречий в божественной жизни. Когда мы обращаемся к человеку и говорим, что онпростой, это не значит, что он глупый, этот человек прост, открыт в общении с другими, никакие задние мысли в сознании этого человека не присутствуют. Часто простыми людьми бывают люди высочайшей учености – чем человек более ученый, тем он более осознаёт ограниченность своих знаний. Божество целостно, совершенно, непротиворечиво, и на этом Афанасий настаивает неоднократно.

Логос – это рождение Отца, рождение сущности от сущности. Всякое рождение, даже в мире не божественном, а земном, рождающий и рождаемый единосущны друг с другом – рождающий передает свою сущность или часть сущности своему ребенку. То, что рождающий и рождаемый единосущны – в этом коренное отличие рождение (особенно божественное) от другого способа происхождения существующего в мире – прежде всего, от творения. Для Оригена всё было творением, Бог предвечный Творец, неразрывно связан с сотворенным миром, он не различал рождение от творения, отсюда субординационизм. Афанасий рассуждает: творение всегда совершается либо из существующего материала (когда творит человек), либо из ничего (когда творит Бог). Сотворенное всегда остаётся чем-то внешним для созидающего, то, что сотворено, остаётся непохожим для него, как бы иносущным тому, что сотворено, и низшим по отношению к творцу. В первую очередь это относится к Богу, для которого мир иносущный, низший по сравнению с Богом, и даже по отношению к человеку: человек что-то творит из существующего материала, но он не может сотворить что-то подобное себе (если только вспомнить миф о Пигмалионе, который создал статую, и она ожила). Афанасий настаивает, что всё сотворенное иносущно творящему.

Сын рождается, и Его бытие является как бы необходимостью божественной природы.«Сущность Отца никогда не была недовершенной, так что нечто, к ней принадлежащее, превзошло к ней впоследствии».

Он защищает Святую Троицу, потому что он отмечает, что отрицание вечности Сына, отрицание совечности Отцу – это хула не на Сына Божия, но и на Бога Отца, по словам Афанасия, это умаление достоинства Отца, это отрицание божественной неизменяемости. Простота – это ещё и божественная неизменяемость, это абсолютное совершенство, не требующее изменения. Афанасий ссылается на ВЗ и НЗ. В послании Апостола Иакова (1,17) прямо говорится: Отца светов нет изменения и тени перемен». Если допускать несовечность Сына и Духа Святого, то это значит допускать, что Отец был некогда без Логоса, был некогда свет без луча, источник безводный и сухой. Григорий Богослов уже не допускал подобных сравнений из тварного мира.

Бог вечен, источник вечен, а потому вечным должна быть его Премудрость, Логос, вечным должно быть рождение. Если некогда не было Сына, то значит, что некогда Бог не был Отцом, а отсюда вывод: было время, когда не было Святой Троицы, т.е. была Единица, или даже правильно Единица, или некогда была неполная Троица, и только со временем она стала полной. Это утверждение приводит к рассечению Святой Троицы, это значит считать Троицу возникшей, сложной, считатьТроицу сложившейся через некоторое приращение, через некое присовокупление. Афанасий пытается вскрыть т.н.«тайну арианства» – арианство – это отрицание троичности и триединства Божия. Для него заблуждение Ария – это не просто заблуждение одного человека или заблуждение его последователей, пусть и многочисленных, арианство – это рецидив ВЗ-го монотеизма, это отречение от новизны христианского Откровения, от НЗ-го истинного ведения о Боге. Афанасий всё время подчеркивает, что в своей неизменяемости Бог Отец всегда был Отцом, и Он всегда был Отцом собственного Сына.

Когда он говорит об отношении Лиц Святой Троицы, он подчеркивает то обстоятельство, что из отношений Отца и Сына должна быть исключена протяженность, должно быть исключено расстояние во времени, здесь – полная, совершенная совечность. Он никогда не употребляет слова «некогда», «когда», потому что временными определениями нельзя обозначить вечного и неизменного Бога, и нельзя обозначить сущего и всегда пребывающего с Отцом Сына Божия. Совечность означает, что Сын есть рождение, а не творение. Если это рождение-то из сущности Отца – «ек ттц ouoiai; той Шсилрос,», и потому Логос – единосущное – «op.oouoioi» Отцу.

Александр Александрийский проповедовал: всегда был Бог Отец, всегда существовал Сын, нельзя представить себе никакого краткого мгновения, которое бы отделяло бытие Сына от бытия Отца.

Афанасий продолжает эту традицию, только раскрывает её более подробно. Рождение Сына Божия, насколько это нам открыто, совершается по природе, а не по ведению Божества. Божественное рождение не означает какого-то принуждения по отношению к Богу, ибо вне Бога и выше Его не существует ничего. Афанасий постоянно на этом настаивает. И Ориген говорил о вечном рождении Сына Божия, но впал в субординационизм. Афанасии же раскрывает учение о Святой Троице как о замкнутой, о совершенной полноте божественного бытия, и это бытие находится вне всякого отношения к Откровению Бога в мире. Это безусловный, это онтологический принцип внутри Божественной жизни вне всякого отношения Бога к миру.

О единстве Сына Божия и Бога Отца. Отец и Сын едины в единстве сущности, в тождестве естества, в нераздельном тождестве единого Божества. Сын имеет неизменно отчую природу, и божество Сына есть божество Отца.

Никейский Символ веры, слово «оˆоочоюс» он считал самым точным обозначением этой реальности внутрибожественной жизни. Слово «оцооиоюс;» означает больше, нежели только равенство, одинаковость или подобие, как говорят омиусиане. Для Афанасия «бр.оотоюе» означает строгое единство бытия, тождество бытия, нерасторжимое и неизменное. У него есть очень хорошее, точное словосочетание: неслиянная неотъемлемость использует апофатический язык. Поэтому когда Афанасия обвиняли в монархианстве, обвинение было не по адресу. Подобие и сходство – это понятия вторичного порядка, это уже следствия, которые проистекают из единства. Мы принимаем и тех, которые говорят о подобии сущности, потому что они не столь дерзновенны и не столь зловредны, сколь еретики, особенно аномеи, но подобие – это слишком бледное понятие. Кроме того, подобие ничего не говорит о сущности тех, кого уподобляют, оно говорит только о внешних качествах.

Подобосушие предполагает чрезмерную разделенность сравниваемых и уподобляемых, неслиянной неотъемлемости уже никакой нет, здесь именно отьемлемость. Единосущие означает не только подобие, но и тождество в подобии. «Отец и Сын одно не в том смысле, что одно разделено на 2 части, которые составляют собой одну, и не в том смысле, что оно наименовано дважды, напротив. 2 по числу, потому что Отец есть Отец, а не Сын, и Сын есть Сын, а не Отец, но естество одно. Если Сын есть иное как рождение. Он всё равно является тем же Богом, Отец и Сын суть 2 и вместе нераздельное и Единица Божества ( yiovoc , iff , Qwwoc ,)». Тертуллиан говорил: Pater est substantia, Filius est portio – Сын есть часть от целого. Для Афанасия сказать это было невозможно.

Единственный недостаток терминологии Афанасия в том, что у него нет особых терминов для обозначения Трех в единице Божества. Слово «тгроошттог» в учении о Святой Троице он никогда не употребляет. Но и слово «итоотаок;» для него часто совпадает по смыслу со словом «ouoia» – эти понятия совпадали по смыслу и для отцов Никейского Собора. Он никогда не различал их так, как ещё при его жизни стали различать эти термины отцы-каппадокиицы. Это неразличение иногда было причиной недопонимания, иногда споров на пустом месте.

Особенностью его триадологии является то, что он ограничивается собственными именами Отца, Сына и Святого Духа, не называя их «ипостась Отца», «ипостась Сына», «ипостась Духа». Для него содержащееся в СП упоминание Отца, Сына и Святого Духа вполне достаточно поясняет их взаимное отношение: рождающий, рождаемый, исходящий. Отсюда исследователи отмечают известную бледность в выражении ипостасных различий. Всё внимание святого Афанасия сосредоточено на обличении рассекающих, отрицающих единосущие Нераздельной Троицы. Он всё время хочет подчеркнуть внутрибожественный и таинственный смысл и характер божественного рождения, характер бытия Логоса, и в этом смысле он разъясняет речение Никейского Символа «из сущности Отца» – по мысли св. Афанасия, это означает истинность и непреложность сыновства. Он не только подчеркивал это, но подчеркивал божественное достоинство Сына Божия, а когда человек хочет доказать что-то, отрицаемое другими, нередко бывает, что он слишком акцентирует внимание именно на этом свойстве Сына – Божия, и когда потом монофизиты стали, ссылаться на Афанасия Александрийского, то кто-то стал говорить, что, якобы, его творения испортили. Его творения не испортили, просто он слишком настойчиво подчеркивал божественное достоинство Сына Божия. Он не был монофизитом, он говорил и о человеческой стороне Христа, но подчеркивание божества в Господе Иисусе Христе побудило монофизитов чуть ли не считать его своим предшественником.

Как он учил о Сыне Божием, помимо Его единосущия, неслиянной неотъемлемости от Отца? Он говорил о Логосе как об устроителе мира, как о начале божественного Откровения в мире. Вся тварь, по мысли Афанасия, пришла в бытие через Логос. Это не мысль Афанасия, это слова Иоанна Богослова (всё через Него начало быть, и без Него ничего не начало быть, что начало быть), ничто не существовало помимо Слова. Отец ничего не творит без Него. Вместе с тем, бытие, рождение Сына Божия никак не связано с изволением Божиим о создании мира. Нельзя представлять, что Отец рождает Сына для того, чтобы творить мир, «не ради нас получило бытие Божие Слово, не по нашей немощи Он, как мощный, получил бытие от единого Отца, чтобы Им, как орудием, создать Отцу и нас; если бы угодно было Богу и не созидать твари, тем не менее, было Слово у Бога и в Нем Отец; для бытия Сына Божия нет причины», это онтологическая тайна внутрибожественной жизни. «Как Отец имеет бытие не по какой-либо причине, так и не надо доискиваться причины Его сияния. Поэтому написано: «В начале было Слово, и Слово было к Богу, и Бог был Слово», и не прибавлено, для чего это. И Господь не имеет никакой причины быть Словом кроме того, что Он есть Отчее рождение и единородная Премудрость».

Беспричинность, на которой настаивает св. Афанасий Александрийский, для него означает вечность бытия.«Причины бывают только для чего-то возникающего», но божественное бытие безначально, оно вне времени, и о нем можно говорить только, что оно есть. Этим исключается всякая возможность спрашивать о причинах. «Нет ничего, что было бы раньше этого есть».

Афанасий настойчиво опровергает учение ариан о Логосе как о посреднике и показывает его бесцельность. Бог не нуждается в помощниках или посредниках, Он единым мановением Своей воли может всё сотворить, и Бог не нуждается ни в каких орудиях для творения, это человек нуждается в орудиях для своей творческой активности. Плотник не может творить, не имея пилы и топора, нельзя же уподоблять творчество божественное творчеству человеческому. Афанасий настаивает, что Логос – это начало зиждительное и творческое, это живая отчая воля. Отец всё творит Словом во Святом Духе. Там, где Слово, там и Дух Святой. Всё даруемое этому миру и человеку подается Святой Троицей, в т.ч. и бытие.

В то время, при жизни Афанасия, только начиналось духоборчество, но некоторые церковные писатели не очень отчетливо говорили о Духе Святом. Современник Афанасия святой Григорий Богослов, знавший его труды, свидетельствовал, что в учении о Духе Святом Афанасии первый дерзнул встать и исповедовать эту истину божества Духа Святого ясно и открыто, исповедуя единое божество и единую сущность Трех. Учение о Святом Духе, действительно, раскрыто у св. Афанасия совершенно четко и определенно. Он всегда исходит из понятия о полноте и совершенном единстве Святой Троицы.

Св. Григории Богослов – современник Афанасия – говорил, что Афанасии первым стал исповедовать божество Духа и Единосущие 3-х. Вся Троица – Единый Бог (К Серапиону Тмуйскому о божестве Духа).

Некоторые говорят о Нем как о некоем высшем служебном духе, превосходящем ангелов. Одно из двух: либо Дух Святой есть тварь, тогда нет Святой Троицы, пусть высокая, но всё же тварь, пусть превосходящая херувимов и серафимов, но тварь, либо Бог троичен, и Дух Святой совершенно неподобен твари и является Богом, Который единосущен Отцу и Сыну, и при таком союзе кто станет отделять Сына от Отца или Духа Святого от Сына или от самого Отца, ибо в них трех единое Божество.

Говоря о свойствах Духа Святого, он не употребляет слово «ипостасные свойства», он говорит, что Дух Святой – начало обновления и освящения, Дух жизни, Дух святыни, это некое помазание, печать. Именно ради Духа Святого люди именуются причастниками Божиими.«Если вы предполагаете, что Дух Святой есть тварь, то сочетавалисъ бы мы с тварью, и не было бы приобщения Богу». Очень часто св. Афанасии говорит об обожении – реальность обожения свидетельствует о божественности Святого Духа. Для него это один из главных аргументов в доказательстве божества Духа Святого. Если Дух Святой обоживает человека, то нет сомнения, что естество Его есть естество Божие, потому что никакое другое тварное естество не может сообщить частицу божественной силы.

Дух Святой исходит от Отца, это Дух Отчий. Святой Афанасии не говорит, что такое «йсторетои;» (похождение). Когда он употребляет этот термин Священного Писания, то говорит, что здесь нужно учитывать пределы человеческого ведения, человеческого разума, также как когда мы размышляем о рождении. Разве можно себе представлять рождение Сына Божия от Отца подобно рождению человека от человека? Мы не можем представить себе вечного, вневременного рождения человека от человека, поэтому это слово больше всего подчеркивает едино-сущие рождающего и рождаемого, но отнюдь не говорит о способе происхождения одного от другого. «Исхождение» – это такое же слово, которое, как и «рождение», не может быть охвачено человеческим сознанием. Но он отличает этот образ бытия от рождения, подчеркивает, что рождение, как и исхождение, уникально, но одно не заменяет другого, рождение Сына Божия уникально, исхождение Духа Святого от Отца уникально.

Дух Святой не рождается, а исходит. Он говорит: вы говорите какие-то нечестивые вещи: если Отец рождает Сына и рождает Духа, значит, Они братья? Сам Господь говорит об образе бытия Духа Святого: «Дух Святой, который от Отца исходит...», но нельзя отрывать Духа Святого и от Сына Божия. Он именуется Духом сыноположения, Духом силы, Духом Премудрости, а мы проповедуем Христа распятого, Божию силу и Божию Премудрость. Божия премудрость и сила есть Христос. Где Слово, там и Дух Святой. Дух Святой имеет то же единство с Сыном, какой имеет Сын с Отцом, и те же божественные свойства. Он настаивает на этом единстве. Несмотря на то, что Дух Святой – Дух сыноположения, нельзя сливать Сына и Духа Святого. Он говорит:«Дух есть собственный образ Сына, Его сияющая благодать», Он соединяет тварь с Логосом. Отец раздает свои дарования через Логоса в Духе Святом. Афанасии всё время старается подчеркнуть в своем исповедании Духа Святого Богом совершенное единство, единосущие Святой Троице, триединство действия, единство освящения, поэтому он и говорит о нераздельном действии Сына и Святого Духа.

Говоря о Духе Святом и о Святой Троице, он часто обращается к таинству Крещения, которое было заповедано Господом: «Крестить во имя Отца и Сына и Святого Духа». Он обращается к арианам: «Вы, крестя, произносите те же самые слова, что вы в них вкладываете? Ваше крещение имеет только мнимый вид, потому что со словами должна соединяться правая вера, а вы крестите в творца и в тварь!»

Афанасий – первый отец Церкви, который в такой совершенной форме изложил учение о Святой Троице.

Комментарии для сайта Cackle