Государственная израильская летопись или книги царей херема

Если государственная летопись иерусалимских царей не только существовала несомненно, но и сохранилась до настоящего времени между памятниками священной ветхозаветной литературы (см. Государственная летопись царей иудейских, Труды Киев. дух. Акад. 1879, август, декабрь), то что мы должны думать о государственной летописи северного царства десяти колен иди собственно израильской летописи? В свящ. каноне ветхого завета нет книги параллельной книгам Паралипоменон, специально посвященной судьбам израильского царства, в которой можно было бы признать израильскую летопись, подобно тому как в нынешних книгах Паралипоменон мы признали летопись иудейскую. Тем не менее существование особенных летописных записей при израильском дворе можно утверждать еще с большею уверенностью, чем существование их при дворе южного иудейского царства. Превосходя иудейское царство в пять раз материальными средствами, находясь в более постоянных чем иудейское царство сношениях с иноземными народами, особенно с Дамаском и Финикиею – государствами несомненно пользовавшимися всеми средствами древней цивилизации, царство израильское не могло не иметь письменных официальных органов своего управления, иначе сказать государственного архива, существенную часть которого, по тогдашнему обычаю, должны были составлять записи государственных канцлеров или историографов, увековечивавшие деятельность царей и их memorabilia¹. Если в библейской истории мы не встречаем между израильскими придворными прямого упоминания о мазкирах, подобных тем, которые упоминаются в обстоятельствах иудейской истории, то это легко объяснить краткостью известий канонических книг о царстве израильском, тем более что и мазкири иудейские в своих собственных, сохранившихся до нас, анналах упоминаются очень редко. Может быть даже дееписатели израильского царства назывались другими именами и указание на них может быть стоит где либо в библии непонятое. Имея в виду список придворных иудейской летописи 1Пар. 18,15, в котором дееписатель занимает второе место между высшими начальниками страны, следовательно считается третьим лицом по царе, можно видеть указание на израильских дееписателей в местах 2Цар. 7, 2, гд упоминается третье лицо (שילש по Друзию и друг.) по царе Иораме и 2 Дар. 9, 25, где упоминается третье лицо по царе Иегу, которое притом названо особенным именем, имеющим отношение к письмоводству: бедекер (от קרב исследовать и ארק чтение, наука). Придворный упоминаемый 2Цар. 8, 6, ведущий списки доходов государственной и частной земли, также должен был принадлежать к канцелярии государственного мазкира. Независимо от того, книги Царств, в заключении каждого израильского царствования, упоминают о государственных актах под именем летописи израильских царей (1Цар. 14, 19; 15, 31; 16, 5; 14; 20; 27; 22, 29; 2Цар. 1, 18; 10, 34; 13, 8; 12; 14, 28; 15, 11; 15; 21; 26; 31), точно также как в заключении каждого иудейского царствования они упоминают акты или летопись иудейских царей.

Чтобы получить понятие о государственной летописи северного еврейского царства, необходимо воспользоваться следующими средствами А) Рассмотреть указанные сейчас ссылки канонических книг Царств на израильскую летопись и поискать в них частных указаний на содержимое этой летописи, подобных тем, какие встречаются в ссылках тех же книг на иудейскую летопись (loco citato, август, 441 и дал.). В) Воспользоваться аналогиею иудейской летописи (книг Парал.), с которою во многих отношениях должна была иметь сходство летопись другого родственного царства. С) Поискать принадлежащего израильской летописи материала между теми положительными известиями о северном царстве, которые заключаются в книгах Царств, так как, по свидетельству самих этих книг (их цитат), писатель их имел под руками копию израильской царской летописи и, следовательно, заимствовал из нее некоторые известия сообразно своей цели. Критерием в этом случае может служить отношение книг Царств к иудейской летописи или книгам Паралипоменон. Так как последними книгами писатель кнн. Царств несомненно пользовался и так как, при действительном существовании тех и других на лицо, легко можно видеть, за какими именно известиями обращался к иудейской летописи писатель книг Царств; то отсюда, по аналогии, можно заключать и о том, какие из находящихся в них известий о северном царстве могли быть заимствованы из туземной израильской летописи. D) Рассмотреть другие, касающиеся израильского царства, древние исторические свидетельства и предания, особенно Иосифа Флавия и талмуда, не исходящие из канонических книг ветхого завета, и взвесить вероятность их происхождения из государственной древней летописи как первичного источника всех исторических известий всех древних народов. Критерием в последнем случае могут служить, с одной стороны, указанные в цитатах книг Царств признаки летописей, с другой стороны книги Парал., как содержащие в себе цельное содержание царских летописей. Что в позднейших сказаниях о северном царстве соизмеримо с тем содержанием летописи, которое нам известно из канонических книг, то могло иметь своим исходным пунктом потерянные летописные записи царства десяти колен.

Делая предметом своего исследования не существующую в настоящее время первоначальную израильскую летопись, мы не имеем в виду тех широких замыслов, которыми в новейшее время руководятся немецкие критики, берущие на себя полное восстановление потерянных древних памятников, на основании одного уцелевшего слова восстановляющие целые строки, на основании случайно уцелевшей отрывочной строки восстановляющие целые страницы оригиналов. Мы вовсе не берем на себя очертить в точности объем и содержание израильской летописи для возможного издания её в полном виде, хотя и признаем некоторые части её скрытно заключающимися в других древнееврейских исторических памятниках, канонических и неканонических. Для издания израильской летописи, и даже для составления подробного конспекта её содержания, потребовался бы слишком большой критический аппарат древних памятников и слишком кропотливое выцеживание из них возможного летописного содержания. Мы думаем, что при средствах нынешней науки это – дело непосильное и невозможное и не оно имеется у нас в виду. Ближайшею задачею настоящего исследования мы поставляем определение самого общего понятая о летописи израильских царей, выведенного главным образом на основании положительных данных заключающихся в канонических книгах, поколику такое понятие может служить к утверждению и разъяснению другого нашего понятая о летописи иудейской, которую мы нашли в книгах Паралипоменон (Госуд. Летопись царей иуд. loco citato).

Тем не менее и нас вдохновляли вещие слова покойного Гитцига: «от того, что мы знаем о древнееврейских памятниках, к тому чего мы не знаем о них и что для нас потеряно – valet consequentia; на основании одного более или менее прозрачного намека на то, что такое то известие было записано в древнем памятнике, мы можем ясно представить ipsissima verba этого известия; на основании сохранившегося, хотя бы дурного, перевода древнееврейского памятника, мы можем восстановить его оригинал и даже исправить сохранившийся перевод». Это творчество критики мог бы заменить счастливый случай открытия если не самого оригинала израильской летописи, то какого-нибудь другого памятника имевшего особенно близкое к нему отношение, открытие, которое не должно считаться невозможным, после того как найдены многие государственные документы Ассирии и Вавилона, после того как в области древнееврейской литературы открыт считавшийся погибшим халдейский подлинник книги Товита (Нейбауером, в Оксфорде, Athenaeum 17 Nov. 1877, p. 630) и проч. Скорее всего такого открытия можно ожидать из сокровищниц нынешних самарян, которые владеют многими неизданными древнееврейскими памятниками. Но пока еще израильская летопись не открыта, мы должны довольствоваться допускаемыми в науке догадками и предположениями о ней.

А) Самые определенные и положительные свидетельства о государственной летописи израильского царства дают ссылающиеся на эту летопись цитаты книг Царств. Таких цитат встречаем очень много (17 или даже 18). Между всеми царями северного израильского царства только один царь Ocия в кн. Царств обойден ссылкою на соответственное место туземной царской летописи. Такая густота цитат, обращенных на израильскую летопись, имеет важное значение в виду замечаемой в кнн. Цар. не редкой недостачи ссылок на иудейскую летопись под царствованиями иерусалимских царей (из 20 иудейских царствований не имеют цитат 6). Так как составитель цитат везде обнаруживает особенную заботливость о возможно более полном и систематическом их распределении, то отсутствие цитаты во всяком данном случае должно быть относимо не столько на счете его субъективных намерений, сколько на счет характера и свойств источников, которые для некоторых царствований могли давать только не многие и незначительные известия, на которые нельзя было сослаться. Отсюда следуете общее заключение, что летопись северного царства была подробнее летописи южной или иудейской. Тогда как последняя не указывала ничего заслуживавшая внимания в царствованиях продолжавшихся целые годы и потому была обходима цитатами, летопись израильская, как видно из непрерывных ссылок на нее в кнн. Царств, находила своего рода memorabilia даже в таких царствованиях, которые ограничивались всего несколькими днями, и с большею или меньшею подробностью изображала их. Может быть в этом отношении израильские правители и их дееписатели стояли под влиянием обычаев господствовавших при дворах финикийском и сирийском, где самые незначительные государственные события закреплялись памятниками и надписями, чего нельзя сказать о строгих и осторожных мазкирах иудейских. Независимо от того, в сравнительно обширном царстве десяти колен, при большей сложности государственного управления, естественно требовались более широкие письменные органы, послужившие основанием более подробных отчетов или собственно того, что мы называем записями мазкиров. И это тем более, что в духе государственного управления царства десяти колен, при всей его шаткости, не было таких резких перемен, какие встречаются в духе управления иудейского царства. Тогда как последнее то стремится выделиться от обычаев общих с другими народами, то совершенно входит в их дух и отношения, израильские цари ни когда не выходят из общенародных обычаев своего времени; они всегда более или менее усердные слуги Ваала и находятся в большей или меньшей близости к царям финикийским и сирийским. Посему в то время как иудейские летописцы, стоявшее на страже государственного управления в духе закона Мойсея, при некоторых царствованиях до крайности сокращали свои повествования или даже совсем прекращали с прекращением управления в духе закона, считая это время не существовавшим для истории народа Божия, и таким образом вносили в государственную летопись более или менее значительные пробелы, – израильские дееписатели, проводившие другую государственную (не теократическую) идею, в своих записях относились ко всем царствованиям безразлично, тем более, что они не имели здесь и того авторитета, каким пользовались мазкири иудейского царства, но стояли в распоряжении царской власти. Для них не могло быть выбора между действительно замечательным и полезным делом царя и пустым не заслуживающим внимания и даже вредным поступком; те и другие дела, и даже может быть чаще последние чем первые, увековечивались на память потомству². Только на самом последнем израильском царствовании Осии эта летопись обрывается. Не то, чтобы в девятилетнее управление этого царя не нашлось материала для царской летописи, но записи об этом царе, по случаю ассирийского плена, были не закончены и не приведены к общему знаменателю. Нужно полагать, что памятные записи, накоплявшиеся при отдельных царствованиях в виде заметок о текущих делах, только в конце царствования или даже по смерти каждого отдельного царя выправлялись и вносились в общую государственную книгу. Между тем, во время пленения царя Осии Салманасаром, царская канцелярия была разграблена и временно спаслась от гибели только общая царская книга, в которой отведенное для Осии место было еще пусто. В нынешних изданиях кнн. Царств, кроме царствования Осии, не имеет цитаты еще одно из срединных царствований, царствование царя Иорама (2Цар. 3 и д.). Это особенный случай. Если израильская летопись была полна известиями даже о таких ничтожных царствованиях, которые свою продолжительность считали несколькими днями, то быть не может, чтобы богатое событиями 12-летнее царствование Иорама было обойдено в летописи. Точно также не возможно, чтобы заботливый составитель цитат кнн. Царств считал лишнею ссылку на летопись именно под этим царствованием. Нам совершенно ясно, что цитата Иорама случайно пропущена переписчиками книг Царств. Дело в том, что известия о Иораме израильском стоят в книгах Царств рядом и в перемесь с известиями о другом современном Иораме, царе иудейском (2Цар. 8, 23–25 ср. 3, 1), так что и цитаты их имени должны были стоять рядом или по крайней мере в весьма близком соседстве. Переписчики кнн. Царств, встретив рядом стоящие две цитаты одного и того же имени и не сообразив дела, признали одну из них глоссою и исключили из текста. Здесь мы нападаем на случай совершенно противоположный тому, какой встречается под царствованием другого израильского царя Иoaсa, где совершенно тожественная цитата повторяется два раза. Как в последнем случае переписчику, остановившемуся среди истории Иоаса, почему то показалось, что известия о нем окончились и что благовременно поставить цитату, которая, таким образом, стоит в виде лишнего дупликата, так в рассматриваемом месте, под царствованием Иорама, нормальная цитата показалась переписчикам дупликатом и была выброшена. Может быть даже двойная цитата под царствованием Иоаса утвердила пропуск цитаты Иорама; так как общее число цитат соответствовало числу царей израильских без последнего из них (потеря цитаты в одном месте вознаграждалась дупликатом в другом), то переписчики на этом и успокоились. Как бы то ни было, но при рассмотрении цитат данных книгами Царств, необходимо восстановлять цитату имени Иорама израильского и притом не иначе как по образцу цитаты иудейского Иорама, потому что только при тожественной формулировке этих цитат они могли быть смешаны. – И так, повторяем, ссылки кнн. Царств на израильскую летопись не прерываются при всех израильских царствованиях, и во всяком случае стоят гуще ссылок на иудейскую летопись, тем самим свидетельствуя о большей подробности первой. А так как иудейская летопись есть не что иное как наши книги Паралипоменон, то последние могут считаться отрицательною мерою, до которой не должен быть низводим объем летописи изр. царства. Нужно прибавить сюда, что и в качественном отношении ссылки направленные на израильскую летопись превосходят параллельные ссылки на летопись иудейскую более частыми указаниями отдельных предметов или признаков содержания летописи. Можно подумать, что составитель цитат, имея в виду недопущение в канон оригинала израильской летописи, нарочито распространил свои ссылки на них частными признаками, чтобы своим позднейшим иудейским читателям дать понятие о характере израильской летописи. Такого рода цитаты с частными указаниями содержания летописи имеют для нас особенно важное значение и должны быть рассмотрены прежде других цитат общего характера и притом каждая в отдельности.

1) Первая ссылка частных признаков и вместе первая из всех ссылок кнн. Цар. обращённых на израильскую летопись стоит в заключении царствования первого царя десяти колен (1Цар. 14, 19), свидетельствуя собою, что государственные историографы израильского царства вступили в отправление своих обязанностей в самом начале отдельной жизни десяти колен. Читается она так: остальное (jether) о делах Иеровоама (LXX: многое о делах, περισσὸν ρημάτων Ιεροβ ...), как он воевал и как царствовал, вот оно записано в книги летописей принадлежащей царям израильским (LXX: ἐπὶ βιβλίου ρημάτων τῶν ἡμερῶν τῶν βασιλέων Ισραηλ ). Формула: остальное о делах... показывает, что израильская летопись заключала в себе несравненно больше известий об этом царе, чем сколько их записано в кн. Цар., особенно если принять во внимание сделанное на этой формуле ударение перевода LXX, не повторяющееся в других цитатах (περισσὸν вместо τὰ λοιπὰ). Частными предметами содержания летописи цитата указывает войны Иеровоама и дела его управления. Первый царь в стране, притом самозванец возмутившийся против своего законного государя, не мог избежать войн, особенно с иудейским царем, которые должны были утвердить за ним царское достоинство, и особенных забот по внутреннему управлению вновь созданного им царства. Но известия царской летописи о войнах Иеровоама до нас не дошли, потому что книги Царств в своих положительных известиях, вне цитат, умалчивают о них, как и в других местах они не охотно говорят о междоусобных войнах Израиля и Иуды, выходя из той мысли, что эти войны были антитеократическими и запрещены пророческим словом (1Цар. 12,22–24). Что же касается известий царской летописи о делах внутреннего управления, то они отчасти указаны в кн. Цар., но только в таком духе и объеме, в каком это было нужно иудейскому писателю, писавшему общую историю теократии; в частности эти известия будут показаны ниже. Если между предметами содержания царской летописи цитата не упоминает о построении Иеровоамом святилищ для своего народа (в Вефиле и Дане), то и в ссылках на летопись Соломона не упоминается о построении им иерусалимского храма, не смотря на то, что это построение было величайшим из дел царя. Касательно места занимаемого цитатою Иеровоама нужно заметить, что по своей обстановке оно представляет некоторое исключение из правила, так как непосредственно за цитатою в настоящем случае следует, обыкновенно помещаемое во главе известий о каждом царе, сообщение о времени царствования Иеровоама, а потом уже известие о его смерти, между тем как, по принятому в распределении цитат правилу, непосредственно за цитатою должно стоять известие о смерти и погребении царя. Причиною отступления от правила в данном случае послужило то обстоятельство, что во главе известий о Иеровоаме выступили особенные события отпадения царства, отстранившие с обычного места начальную формулу о воцарении и времени царствования царя, которая потому соединилась с формулою конечною.

2) Вторая цитата частных признаков стоит в заключении известий о третьем израильском царе Ваасе (16, 5) и выражена в следующих словах: остальное о делах Ваасы (LXX: καὶ τὰ λοιπὰ τῶν λόγων...) и о том что он совершил (LXX πάντα ὅσα ἐποίησεν) и о воинской силе его (LXX: καὶ αἱ δοναςείαι αυτοῦ) разве оно не записано в книге летописей (LXX: ἐπὶ βιβλίῳ) принадлежащей царям израильским. Упомянутая здесь воинская сила Ваасы была направлена главным образом на иудейское царство, с которым этот царь был в войне во все свое 24-летнее царствование. Отдельных фактов из истории этой войны кн. Цар. не передает, может быть еще и потому, что, по самой своей продолжительности, она могла быть более партизанскою войною и не сопровождалась важными последствиями для той иди другой стороны; тем не менее выбор именно этого признака для цитаты должен был иметь положительное основание в содержании израильской летописи, с которым конечно справлялся составитель цитаты. Если в расстановке частных признаков цитат могли преследоваться еще какие либо частнейшие цели, то, само собою разумеется, не иначе как в пределах строгой верности характеру и содержанию источника. Но что, кроме военных дел, в летописи Ваасы были известия о других делах его управления, это очевидно из начальной формулы цитаты: остальное о делах (LXX: все остальное) Ваасы также записано... – Цитата стоит на своем обыкновенном месте, т.е. пред известием о смерти и погребении царя.

3) Третья цитата частных признаков стоит в заключении известий о пятом израильском царе Зимрие, LXX: Замврие (16, 20) и читается так: остальное о делах Зимрия и заговор его, который он составил (LXX: τὰς συνάψεις αὐτοῦ ῷ ς συνῆψεν), разве они не записаны в книге (LXX: επὶ βιβλίου) летописей принадлежащей царям израильским. И в настоящем случае указываемый в летописи частный предмет содержания не был единственным, но выбран как выдающийся. В свое семидневное царствование Зимрий не только составил заговор против своего предшественника и истребил весь его род, но и совершил ряд других не выдающихся, но тем не менее описанных дел, обозначаемых обыкновенно в цитатах термином: остальное. Таким образом настоящая цитата особенно говорит в пользу подробности и неопустительности израильских записей. Она поставлена на обычном месте, хотя за нею и не следует известие о смерти и погребении, так как о кончине этого царя упомянуто выше в обстоятельствах заговора против него.

4) Четвертая цитата частных признаков стоит в заключении известий о шестом израильском царе Омрие, по LXX Амврие (16, 27) и читается так: остальное о делах, Омрия, которые от совершил (LXX: πάντα ὅσα ἐποίησεν), и воинская сила его (LXX: καί πάσα ἡ δυναςεία αὐτ οῦ), которую от завел, разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Если о предыдущем царе, царствовавшем всего семь дней и, следовательно, ничем особенным себя не ознаменовавшем, указаны разные „остальные или рядовые дела“, то о царствовании Омрия, вступившего на престоле среди междоусобной войны израильтян, построившего новую столицу и царствовавшего 12 лет (шесть в старой и шесть в новой столице), без сомнения, было выставлено в государственной летописи гораздо большее количество „рядовых или остальных дел“. Греческий текст цитаты своими прибавочными выражениями: „все что он совершил“, „вся сила его“ еще более внушает мысль о полноте и подробности летописи Омрия. Специальною же чертою содержания летописи, выдававшеюся среди разных „рядовых дел», цитата указывает здесь, как и в царствовании Ваасы, воинскую силу и связанный с него военные экзерциции, на которые Омрий, в виду гибельных примеров своих предшественников, должен был обращать особенное внимание и которым он исключительно был обязан тем, что удержался на престоле до смерти и даже передал его своему сыну. Но, рядом с этим частным предметом содержания летописи Омрия, желалось бы видеть в цитате такое же специальное указание на построение им новой столицы, Самарии, упоминаемое, как выдающееся событие, даже на ассирийских памятниках, тем более, что построение новых городов есть именно такой предмет, который при некоторых других царствованиях, иудейских и израильских, составители цитат считали нужным отметить. Причиною исключения из данной цитаты этого признака можно указать разве то, что выше, в обстоятельствах царствования Омрия, и, конечно, на основании той же царской летописи писатели кн. Цар. сообщили уже от себя положительное известие о построении Самарии. Хотя есть случаи, что цитата в частном содержании своего источника или царской летописи указывает такие предметы, которые уже сообщены выше писателем кнн. Цар.; но это допускается только в отношении к таким известиям, на которых или царский летописец или по крайней мере пользовавшийся его известиями писатель кн. Цар. останавливались с особенною подробностью; таким образом если в рассматриваемой цитате не упомянуто о построении Самарии и если при этом, в положительных известиях кн. Цар. о делах Омрия, о нем упомянуто только слегка в общем выражении, то это показывает, что и первичная государственная летопись говорила об этом событии без особенной подробности. Нужно думать, что Омрий, купивший место для построения Самарии и поселившийся на нем, по недостатку средств иди по причине беспокоивших его внутренних смут, мало занимался делами постройки, которые взял на себя специально только его преемник. По крайней мере только следующая цитата, стоящая под царствованием Ахава, упоминает о построении в то время города и дворца. – Цитата имени Омрия стоит на обыкновенном месте, среди обычной обстановки.

5) Пятая цитата частных признаков, самая обширная из всех цитат обращенных на летопись израильского царства, стоит в заключении подробного повествования о царствовании Ахава (1Цар. 22, 39) и читается так: остальное о делах Ахава и все что он совершил и дом с зубцами (по принятому переводу: дом из слоновой кости³, LXX οἴκον ελεφάντινον) который он построил и все города, которые он построил, разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Таким образом в государственной летописи израильский царь Ахав выступал главным образом как строитель, – что отчасти дается и теми известиями о нем, которые выставил от себя писатель кн. Царств Упомянутый в цитате „дом с зубцами» можно было бы принять за тот дом или храм Ваала, который, по положительному известию кн. Цар. (16, 32. 33), был построен Ахавом, по сидонскому образцу, в новой Самарии, для своей жены финикиянки, если бы аналогичные примеры цитат под царствованием Соломона в Иерусалиме и Иеровоама в израильском царстве, исключающих упоминания о постройке святилищ, не требовали и в данном случае видеть в цитате указание на постройку частную или государственную, но не религиозную. В числе „городов обстроенных Ахавом“, после Самарии, нужно поставить Изреел, заботы по обстроению которого для второй резиденции царя были причиною погибели Ахава. Как тесно с именем этого царя для библейских писателей соединялась мысль о всякого рода постройках,. можно судить из того, что в числе положительных известий об Ахаве передаваемых кн. Цар. поставлено построение города Иерихона, принадлежавшего колену Вениаминову и заклятого Иисусом Навином (16, 34). То обстоятельство, что построение Иерихона случилось во дни Ахава и что его строитель Ахиил происходил из Вефиля, не объясняет, почему данное известие вошло в историю израильского, а не иудейского царства. Но, распространенная показанием построек Ахава, цитата его имени вовсе не упоминает о его войнах, которыми он также прославился и которые подробно описываются в кн. Цар. и даже на ассирийских надписях (надпись Салманассара упоминает о десятитысячной армии Ахава сражавшейся на полях Каркара) и, следовательно, не могли не быть описанными в государственной израильской летописи. Таким образом рассматриваемая цитата представляет противоположность предшествующей цитате имени Омрия: там указаны военные дела или предприятия, а хозяйственные занятия или постройки исключены, хотя в государственной летописи они несомненно были показаны; наоборот здесь указаны постройки и обойдены военные дела, опять не смотря на то, что в том источнике, на который указывает цитата, они были описаны более или менее подробно. Кажется, что в намерения составителя цитат, независимо от вышесказанного, входило не скоплять многих частных признаков в отдельных цитатах, а выбирать по возможности один характеристический признак из отмеченных в летописи для того, чтобы избежать повторения одних и тех же признаков во многих цитатах. По крайней мере повторение одних и тех же частных признаков в непосредственно следующих одна за другой цитатах, за исключением признака воинской силы, встречается редко. – Цитата имени Ахава стоит на обычном месте и имеет за собою обыкновенное известие о смерти царя, не смотря на то, что о смерти и погребении его говорится и пред цитатою. Очевидно, что дупликат известия о смерти Ахава, следующий за цитатою, поставлен составителем цитаты для соблюдения правила о сопровождающей цитаты обстановке. Замечательно при этом, что указанный дупликат выражен в обычной формуле: почил NN с отцами своими, хотя в настоящем случае эта формула не вполне гармонирует с предшествующим цитате известием о смерти Ахава, по которому он умирает бесчестно, во исполнение слов пророка (его кровь лижут собаки и омывают блудницы).

6) Шестая из цитат частных признаков, обращенная на государственную израильскую летопись, стоит в заключении известий кн. Цар. о девятом израильском царе Иery, по LXX Ииуе (2Цар. 10, 34) и в масоретском тексте читается почти сходно с цитатами имени Ваасы и Омрия: остальное о делах Иегу и все что он совершил и вся воинская сила его, разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Но по тексту LXX эта цитата читается в более распространенном виде: „остальные известия о Ииуе и все что он совершил и могущество его (δυναςεία αὐτου) и заговоры его (τὰς συνἀψεις αὐτου), которые он составил, разве они не записаны в книге дневных записей царей израильских». Если масоретский текст цитаты повторяет элементы цитат Ваасы и Омрия, то текст LXX привносит сюда еще частный признак, встречающийся в цитате под царствованием Зимрия. Таким образом получают некоторое объединение цитаты четырех заговорщиков, вступивших на престол путем цареубийств (к ним нужно прибавить цитату частных признаков еще одного заговорщика, о которой ниже), – что не должно считаться противоречием вышеуказанному правилу разнообразия цитат, потому что указанные сейчас цитаты стоят не рядом, а разбросаны по разным концам израильской истории, да и сходство между ними не буквальное. Состоя до своего воцарения одним из высших начальников войска (9, 5) и на престол вступив при помощи того же войска, Иегу и по воцарении продолжал быть, главным образом, военачальником, ведущим одни военные дела, следовательно и летопись его была преимущественно военными записками. Равным образом и другой предмет содержания летописи Иегу, указанный в тексте LXX – составление заговоров – очень идет к характеру деятельности и управления этого царя, вступившего на престол путем заговора, обманом созвавшего и избившего жрецов Ваала, обманом, при помощи даров, отвратившего от себя гнев ассирийского царя (надпись Салман. II). Таким образом нет основания отвергать прибавку LXX, внесенную в текст цитаты. Если выше мы указали по видимому руководившее составителем цитат правило не допускать без особенной надобности соединения многих частных признаков в одной цитате; то здесь, в защиту вносимого текстом LXX распространения цитаты, можно указать другое правило, замечаемое в распределении цитат – наиболее подробные цитаты ставить под теми царствованиями, которые в кн. Цар. описаны наиболее подробно. Между тем известия кн. Цар. о царе Иегу, по своему объему, занимают третье место между израильскими царствованиями. По своей обстановке цитата имени Иегу может быть сравниваема с цитатою Иеровоама I; следующее за нею известие о смерти царя соединяется с известием о времени царствования, обыкновенно помещаемым во главе всех других известий.

7) Седьмая цитата частных признаков стоит в заключении царствования Иeroaxaзa, по LXX Иоxaзa (13, 8) и читается так: остальное о делах Иегоахаза и все что он совершил и воинская сила его, разве они не записаны в книге летописей, принадлежащей царям израильским. Боннскую силу Иегоахаз отчасти наследовал от своего отца, отмеченного тою же чертою наклонности к военному искусству, отчасти развил сам в своих столкновениях с сирийскими царями, продолжавшихся все дни. Кн. Цар. отметила количество войска бывшего у Иегоахаза в последнее время, после войн с Сириею (ст. 7). Цитата стоит на своем обыкновенном месте.

8) Восьмая цитата частных признаков принадлежит царствованию Иоаса и в нынешнем тексте кн. Царств повторяется два раза. Первый раз (13, 12) в таком виде: остальное о делах Иоаса о все что он совершим и воинская сила его, которою он воевал с Амасиею царем иудейским (таргум Ионафана: царем колена дома иудина), разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Второй раз эта цитата повторена 14.15, рядом с цитатою иудейского царя Амасии и с некоторыми особенными оттенками: остальное о делах Иегоaca (собственное имя царя здесь читается несколько иначе чем в первой цитате), которые он совершил и воинская сила его (LXX δσα ἐποίησεν ἑν δυναςεία αὐτου) и как он воевал с Амасиею царем иудейским, разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Мы уже имели случай заметить, что одна из этих цитат должна быть признана глоссою или случайным лишним дупликатом. Имея в виду известный нам и везде выдержанный порядок размещения цитат в заключении всех известий о царе, мы должны признать лишним дупликатом именно первую цитату, так как она предваряет все главные известия кн. Цар. о Иoace, о его троекратной счастливой войне с Сириею и не менее счастливой войне с Иудеею. Что касается этих известий, то нужно заметить, что последняя война Иоаса описана в кн. Цар. не по летописи израильской, а по книгам Парал. или летописи иудейской. По всей вероятности, израильская летопись была обойдена здесь иудейским писателем кн. Цар. потому, что её повествования об этой войне представляли иудеев в очень невыгодном свете. Тем не менее и следуя иудейской летописи писатель кн. Цар. должен был выставить израильского царя Иoaea торжествующим победителем Иерусалима, а своего царя Амасию пленником, влекомым за победною колесницею Иоаса. После этих известий, в заключении повествования о всей деятельности Иоаса, на своем обыкновенном месте, стоит вторая из указанных цитат. Спрашивается, чем объяснить присутствие первой не нормальной цитаты? По более принятому мнению критиков (Keil, die Bücher der Könige, 285) цитата стоящая на втором месте принадлежит тем анналам израильских царей, которыми пользовался писатель кн. Цар. и заимствована оттуда последним без изменений, между тем как первая цитата позднейшего происхождения и сделана уже самим автором кн. Царств. Более неудачное предположение трудно сделать. Разве писатель кнн. Цар не должен был видеть, что компилируемые им анналы (?) уже заключали в себе готовую ссылку на первичную царскую летопись и что повторять ее вторично от себя было излишне? Если можно было писателю кнн. Цар. сослаться от себя на какой либо источник, то, без всякого сомнения, на свой ближайший непосредственный источник, а не на источник источника. Пусть бы еще найденная писателем кн. Цар. в анналах готовая цитата была не полна или не точна и, по мнению писателя кн. Цар., требовала разъяснения другими признаками! Но этого не было, потому что обе цитаты совершенно сходны и заключают в себе указание на один и тот же специальный признак. Пусть бы еще взятою из других источников, не нормальною цитатою была признана первая цитата, стоящая на необычном месте и представляющая нарушение правила принятого в расстановке цитат! Но и этого нет, потому что заимствованною цитатою Кейль признает именно рядовую цитату, заканчивающую повествования кн. Цар. о Иoace, после чего, для соблюдения последовательности, все цитаты кн. Цар. нужно отнести к тому же источнику, а за писателем кн. Цар. оставить только одну цитату, именно первый дупликат имени Иоаса. Рассматривая ближе указанные дупликаты, находим, что, кроме цитат, повторяется в них и свойственная цитатам обстановка; в том и другом случае за цитатою стоит обычное известие о смерти и погребении Иоаса. Таким образом здесь идет дело не об усугублении цитаты, которое само по себе могло бы быть и неудивительно (мало ли у нас повторяются ссылки на один и тот же источник, хотя бы даже в одной и той же главе!), а о двоекратном повторении целой тирады. Такой дупликат, по нашему мнению, мог проскользнуть в кн. Цар. только с пера переписчиков. Соблазнившись тем, что за нынешним 11-м стихом 13-й главы, заключающим в себе общую характеристику Иоаса, следует особенное повествование из жизни пророка Елисея, переписчик заключил, что глава о царе Иoacе уже окончена и, следуя обычаю, подписал царствование цитатою, которую он мог знать наизусть (этим объясняется маленькая разница между цитатами, зависевшая от неодинакового правописания), и потом, – так как в рукописях часто сделанная ошибка не вычеркивалась, – оставил ее на месте, не смотря на то, что ниже ему пришлось туже цитату поставить второй раз на её настоящем месте. Могла быть и другая случайная причина вкравшегося в текст дупликата, может быть однородная с тою, которая из первоначальной единичной цитаты имени иудейского царя Манассии (по кн. Парал.) сделала две отдельных цитаты, т.е. страсть позднейших иудейских книжников к умножению свидетельств и разного рода обращений к авторитетным лицам и изречениям.

9) Девятая цитата частных признаков стоит в заключении царствования Иеровоама II (14, 28) и читается так: остальное о делах Иеровоама, и все что он совершил, и воинская сила его, которою он воевал, и как он возвратил Израилю Дамаск и Емаф, принадлежавшие некогда Иуде (LXX: ἐπέςρεψε τὴν Δαμασκόν καὶ τὴν Αἰμάθ τῷ Iουδᾳ ἐν Ισραὴλ...) разве они не записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Что Иеровоам II быль предан войску и воинским занятиям, и что эти занятия были выставлены на вид в его царской летописи, это допустить не трудно. Но указанный вслед за тем в цитате другой частнейший предмет содержания летописи – возвращение Израилю сирийских городов Емафа и Дамаска – возбуждает недоумение. Первый из названных городов (Емаф, у греков Епифания), лежавший в северной области Ливана, не только никогда не принадлежал Израилю, но и лежал вне тех возможных крайних границ, которые были начертаны для обетованной земли Моисеем; в кн. Числ. 34, 8 он указан как пограничная черта, до которой (не включительно) должна была простираться земля владения Израиля, черта столь же внешняя на северной стороне, как гора Ор на южной. И впоследствии, при Давиде и Соломоне, не видно, чтобы этот город был во власти евреев. Следовательно и возвращать его Иеровоам не мог. Что касается Дамаска, то хотя он был во власти Давида и после Соломона отпал, но Иеровоамом возвращен не был. Это ясно видно из того, что в дальнейших повествованиях кн. Цар. Дамаск продолжает быть сирийским владением до тех пор, пока его не покорил Феглафалассар, царь ассирийский. Таким образом рассматриваемая цитата показывает, что царская израильская летопись, на которой основываются выставляемые ею частные предметы содержания, в преувеличенном виде представляла завоевания Иepoвоама. Это преувеличение заметил и писатель кн. Цар. и говоря от себя (ст. 25) о завоеваниях этого царя, известие о Дамаске совершенно исключил, а известие об Емафе изменил приблизительно к тому выражению, которым у Моисея определено отношение Емафа к обетованной земле: «Иеровоам расширил свои пределы до прохода, который вел в Емаф», следовательно не до самого Емафа, тем более не до Емафа включительно. – Цитата стоить на своем обычном месте.

10) Десятая и последняя цитата частных признаков стоит в заключении известий о Шаллуме, LXX Селлуме (15, 15), и читается так: остальное о делах Шаллума и заговор его, который он составил (LXX: καὶ ἡ συςροφὴ αὐτο ἧ συνέςραφη); вот они записаны в книге летописей принадлежащей царям израильским. Так как Шаллум, взошедший на престол убийством своего предшественника, царствовал только один месяц; то выражение цитаты: остальные дела может указывать только одни мелкие рядовые дела, которые, по порядку дней царствования, были записаны в летописи. Что же касается указанного здесь частного предмета содержания или заговора, то в показании его тексты масоретский и LXX несколько расходятся: по первому тексту цитата указывает на историю заговора Шаллума против его предшественника Захарии, между тем как по второму говорится о заговоре против самого Шаллума („заговор, которым он был удручен“) Имея в виду аналогичные образцы предшествующих цитат, мы должны отдать предпочтение тексту масоретскому, хотя и мысль перевода LXX могла иметь отношение к содержанию летописи Шаллума. Цитата имени Шаллума, также как и всех царей израильских, следующих за Иеровоамом 11 (кроме Менагема), не имеет обычной обстановки, т.е. не сопровождается известием о смерти и погребении, так как все эти цари умирали насильственною смертью, которая составляет предмет самой истории этих царей.

Итак из общего числа 17 (18) заключающихся в кнн. Царств цитат, ссылающихся на государственную летопись израильских царей, десять цитат заключают указание частных признаков, между тем как из 16 ссылок книг Царств на иудейскую летопись указание на частные признаки имеют только шесть цитат. Между частными признаками содержания израильской летописи в цитатах наиболее выдаются указания войн и военных приготовлений: при четырех царях указана в летописи заботливость по заведению и содержанию воинской силы без прямого упоминания о войне; при одном указаны предпринятые войны без названия воюемой стороны; при двух указаны войны с поименованием противной стороны. При двух (по LXX трех) царях указаны совершенные ими заговоры. При одном указано построение городов и дворца. Одни из этих частных признаков (заведение воинской силы, войны, постройки) встречаются и в цитатах обращенных к государственной иудейской летописи, хотя не так часто. Другие признаки (собственно один: составление заговоров) не упоминаются в обращении к иудейской летописи, так как иудейская история не представляла ничего подобного сменам израильских царских династий. За то, с другой стороны, между предметами иудейской летописи есть один признак, подобного которому не указывается в израильской летописи – страдание царя (Манассии) вынесенное в плену. Иногда указываемый цитатою признак стоит уединенно, не повторяясь в предшествующем цитате содержат кнн. Царств, – в таком случае цитата получает двойную цену, как указатель содержания источника и как местозаместитель его самого; иногда отмеченный в цитате признак повторяется и между положительными известиями кн. Царств. В последнем случае не редко указание цитаты не вполне соответствует указанию положительных известий кн. Царств. Само собою понятно, что государственная летопись израильская не чужда была угодливости пред своими царями и приписывала им больше надлежащего, вообще одни хорошие качества и дела, которые указываются и цитатами кнн. Цар., имевшими в виду именно содержание госуд. летописи и входившими в её дух. Между тем содержание положительных известий кнн. Царств, хотя также основывается на той же изр. летописи, но уже рассмотренной и проверенной критически и характеризует отдельные царствования вовсе не с тех сторон, с которых они были представлены в летописи.

Остальные семь цитат кнн. Царств, обращенные на израильскую летопись, не имеют специальных указаний предметов содержания летописи и ограничиваются общим замечанием, что касательно данного царствования в летописи можно было найти все необходимые сведения. Но и эти общего характера цитаты в свою очередь разделяются на более определительные и менее определительные. Первые своею формулою (все что NN сделал записано...) дают понять, что данное царствование обращало на себя внимание большим числом выдающихся событий, которые все были записаны в летописи. Напротив формула вторых (остальное – в летописи) не ручается за особенную полноту летописи и заставляет предполагать в ней одни незначительные рядовые дела. К первым принадлежат следующие 5 (6) цитат: 1) Цитата под царствованием Надава, по LXX Навата (1Цар. 15, 31): остальное о делах Надава и все, что он совершил, разве оно не записано в книге летописей принадлежащей царям израильским (LXX: ἐπὶ βιβλίου λόγων τῶν ημέρων τοῖς βασιλεῦσιν Ισραηλ). Обычной обстановки цитата не имеет, так как о смерти Надава сказано выше в истории возмущения Ваасы. 2) Цитата под царствованием Илы (16, 14): остальное о делах Илы и все что он совершил, разве оно не записано в книге летописей принадлежащей царям израильским. Известие о смерти царя не следует за цитатою, как и в предшествующем случае и по той же причине. 3) Цитата под царствованием Иopaма: остальное о делах Иорама и все что он совершил, разве оно не записано в книге летописей принадлежащей царям израильским. Этой цитаты в нынешнем тексте кн. Царств нет; как мы уже говорили, ее выбросили переписчики, ошибочно признавшие в ней лишний дупликат на том основании, что рядом с нею стояла другая цитата того же имени Иорама, но обращенная на иудейскую летопись. А потому и восстановление её должно быть сделано в объеме цитаты иудейской летописи и с её обычною обстановкою.

4) Цитата под царствованием Менагема, по LXX Менаима (2Цар. 15, 21): остальное о делах Менагема и все что он совершил, разве оно не записано в книге летописей принадлежащей царям израильским (τοῖς βασιλεῦσιν Ισραηλ). Цитата имеет обыкновенную обстановку. 5) Цитата под царствованием Пекахии, по LXX Факии (15, 26): а остальное о делах Пекахии и все что он совершил, вот оно записано в книге летописей принадлежащей царям израильским (τοῖς βασιλ...). Так как о смерти Пекахии кн. Царств говорит в самой истории его, то цитата не имеет своей обычной обстановки. 6) Цитата под царствованием Пекаха, LXX Факея (15, 31): остальное о делах Пекаха и все что он совершил, вот оно записано в книге летописей принадлежащей царям израильским (τοῖς βασιλεῦσιν Ισρ...). Является вопрос: почему цитаты имени последних царей не указывают в летописи того предмета, который они выставляют на вид при других израильских царях – заговорщиках, вступивших на престол путем убийства своих предшественников и вообще формулируются короче и однообразнее? Это не могло зависеть от произвола составителей цитат, а имело основание в самой летописи, которая при изложении обстоятельств последних царей была короче, испытывая на себе влияние совершавшегося в государстве разложения, подобно тому как и летопись иудейская, по мере приближения к концу, постепенно сокращалась. Но во всяком случае приведенные сейчас шесть цитат, по их объему, можно назвать еще средними. Оставшиеся две цитаты выражены еще короче: 1) под царствованием Охозии (2Цар. 1, 18): остальное о делах Охозии, которые он совершил, вот оно (hema вм. hem) записано в книге летописей принадлежащей царям израильским. Обстановки цитата не имеет, так как известие о смерти царя подробно передано выше. 2) Под царствованием Захарии (15, 11): остальное о делах Захарии вот оно записано в книге летописей принадлежащей царям израильским. Обстановки цитата не имеет, так как смерть Захарии представляет особенный элемент повествования в самой его истории. Трудно сказать, почему именно на долю Захарии выпала самая короткая цитата и, следовательно, самая короткая запись в государственной летописи (величина и содержательность цитаты – мера величины и содержательности источника). Правда этот царь царствовал только шесть месяцев, следовательно, не успел создать особенной памяти о себе; но и следующий царь Шаллум царствовал всего один месяц, – что однако не препятствовало ему получить более полную цитату.

Для определения значения всех вообще приведенных цитат в занимающем нас предмете необходимо выяснить вопрос: кем они могли быть составлены и размещены в тексте книг Цар. и тот, кто составлял их, мог ли иметь в руках самый оригинал государственной израильской летописи, или же его цитаты, как думают новейшие критики, составлены на основании каких либо вторичных свидетельств, без справок с оригиналами и, следовательно, должны быть принимаемы не в абсолютной строгости и точности? Решить этот вопрос значит определить отношение рассмотренных нами цитат, обращенных на израильскую летопись, ко всей остальной системе цитат стоящих в кн. Цар. и Парал. Формула рассмотренных цитат имени израильских царей совершенно входить в общую формулу всех остальных цитат, точно также как и место занимаемое ими в порядке повествований и сопровождающая их обстановка подчинены условиям места и обстановки всех других цитат. Подобно тому как цитаты обращенные на иудейскую летопись объем её содержания обозначают без исключения везде формулою: остаток дел NN (jether⁴ dibre NN), и цитаты обращенные на израильскую летопись, как мы видели, не представляют ни одного случая отступления от указанного выражения. Второй элемент в формуле цитат, олицетворяющий собою, так сказать, самую силу обращения цитат устремленных на свой источник, выраженный словами: разве это не записано (halo hem ctubim), везде без исключения одинаков как в цитатах специально посвященных имени израильской летописи, так и во всех остальных цитатах книг Царств. Таким образом основная схема, на которой строится выражение цитат, тожественна в тех и других даже до сходства обставляющих ее в масоретской библии акцентов или знаков декламации и препинания⁵. На этой общей основа выражения цитат расположены указанные нами частные признаки, характеризующие содержание летописи. Хотя, как само собою разумеется, в показании этих признаков составитель цитат не мог уклоняться от данного в израильской летописи повествовательного материала, тем не менее он нашел возможным расположить их так, что они представляют собою параллель тем частным признакам, которые, хотя не так часто и полно, указаны и в .ссылках на иудейскую летопись. Таким образом цитаты, подписывающие каждое израильское царствование в кнн. Цар., представляют собою неотделимую часть общей системы цитат книг Цар. – Парал. Их именно, как свой противовес, имеют в виду цитаты иудейских царствований, подобно тому как сами они имеют в виду эти последние. Если они неизменно называют свой источник полным именем летописи принадлежащей царям израильским, то для того только, чтобы составить противоположность остальным цитатам, называющим другую летопись, также неизменно, полным именем летописи принадлежащей царям иудейским. Все это, взятое вместе с тем, что мы сказали уже в другом месте (Труд. К. дух. Акад. 1879, август, 466), дает нам право сделать заключение, что цитаты обращенные на израильскую летопись, как и вся система цитат кнн. Цар.-Пар., принадлежат собирателю свящ. книг, соферу Ездре и что поставлением тех цитат, как и всех остальных, имелось в виду обозначить параллельные места между двумя летописями (иудейскою и израильскою) и на их основании составленными и объединившими их содержание книгами Царств. Но такое обращение к израильской летописи и пользование ею не могло происходить чрез посредство других вторичных и третичных источников, составленных на основании царской летописи израильской, но предполагает в руках составителей цитат первичный её оригинал, нетронутый никакими позднейшими переделками. Иначе как объяснить уверенность, с которою составитель цитат указывает частные предметы содержания царской летописи и отсылает к ней своих читателей (именно к ней, а не к её позднейшим переделкам), если иудеям возвратившимся из плена она не была известна в своем чистом первоначальном виде? И почему составленная в северном царстве летопись не могла перейти к иерусалимским иудеям, если некоторые пророческие книги, несомненно там же написанные и, следовательно, представлявшие как бы собственность израильского царства, являются во всей целости в иудейском сборнике после вавилонского плена, а может быть даже и раньше, непосредственно по своем написании? В книге 2 Макк. 2, 13 есть положительное свидетельство, что в библиотеке собранной Неемиею были подлинные государственные документы царства десяти колен. По принятому чтению это свидетельство читается так: „Неемия, составляя библиотеку, собрал сказания о царях и пророках, и песни Давида, и послания царей об анафемах, ἐπιςολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων“. Так как книги касающиеся иудейских царей упомянуты выше рядом с книгами пророков, то в последних словах нужно было бы видеть указание на каких то особенных не иудейских царей, тем более что иудейская история не знает между своими царями составителей книг имеющих предметом анафемы. Мы склонны думать, что в указанное место вкралось повреждение (но не басня, как думает Гретц, Kohelet, Anhang 1, стр. 152 и дал.), которое легко устранить при помощи воспроизведенных первоначальных еврейских слов, которые стояли в надписании какого-то древнего сочинения и греческий перевод которых представляют слова ἐπιςολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων. По всей вероятности в еврейском тексте читалось: םרחל (רשא) םיכלמה רפס. Имея в виду видимость этой фразы и не справляясь с употреблением слова םרחל в библии, греческий переводчик мог увидеть здесь „царей пишущих об анафеме“. Но эта фраза может иметь другой перевод, более согласный с духом библейского языка: записи царей состоящих в херем, т.е. под заклятием или отлучением от общества чистых (у LXX еврейское херем переводится чрез ἀνάθεμα). Может быть даже эта именно мысль дается греческими словами: ἐπιςολὰς βασιλέων περι ἀναθεμάτων. Дело в том, что греческая конструкция позволяет предлог следующий за словом βασιλέων относить к нему же, а не к следующему слову и переводить: послания о царях вместо: послания царей об... В этом случае все зависит от ударения содержимого предлогом: βασιλέων πέρι... нужно перевесть: о царях анафем⁶; βασιλέων περὶ – царей об анафемах. Но известно как легко в древних греческих рукописях терялись и изменялись ударения и как много двусмысленности вносится ими в чтение древних текстов. Довольно было одному переписчику, не вникшему в смысл рассматриваемого места, ударить περι на конечном слоге, чтобы этот предлог отпал от предшествующего слова и отошел к последующему, изменив совершенно смысл предложения. Спрашивается теперь: кого разуметь под царями анафемы или царями состоящими под отлучением? Так могли быть названы только цари отпавших десяти колен, которых послепленные иудеи считали нечистыми и подлежащими херему в смысле указанном Ездр. 10, 8, по которому преступник теряет свою собственность и родину чрез изгнание. Так были безвозвратно изгнаны из земли своего владения и, следовательно, состояли под херемом израильские цари и народ десяти колен в то время, когда иудеи уже возвратились из под херема в состояние чистых и владетелей земли своих уделов. Таким образом под записями царей херема нужно разуметь летописные записи израильских царей, которые, следовательно, входили в состав библиотеки собранной Неемиею. Эта мысль еще более подтверждается следующим 14-м стихом (2 Макк. гл. 2), который, очевидно, имеет отношение к последним словам 13-го стиха и также поврежден переписчиками. Нынешнее его чтение таково: подобным образом и Иуда Ιουδας затерянные (книги) по случаю бывшей у нас войны все собрал и они есть у нас. Такое чтение возбуждает много недоумений. 1) Оно помещает между собирателями канона новое лицо Иуды, неутверждаемое в звании собирателя дальнейшим иудейским преданием. 2) Оно возбуждает неразрешимый вопрос: почему в данном месте писатель кн. Макк., выставляя на вид существование у иудеев их древних письменных памятников, называет два в различное время сделанные собрания. Непременно из этих двух собраний – если бы они были – более авторитетным и полным было одно, и его именно нужно было указать; отсылать же читателей к двум собирателям тоже что отсылать к двум канонам, носящим различные имена. Одно из двух: эти сборники заключали в себе или одни и те же памятники, или различные; в последнем случае выставлять их рядом было бы опасно и противно намерению писателя кн. Макк.; в первом случае это было бы излишне и ставило бы выражение 14-го стиха в противоречие с предшествующим, потому что тогда под затерянными книгами писатель разумел бы книги существующие в другом сборнике на лицо. Все эти недоумения будут устранены и рассматриваемое место получит полный смысл, если собственное имя Ιουδας прочтем Ιουχας⁷. Тогда получится след. предложение, дополняющее 13-й стих: подобным образом и Ιουχας (םהי, иначе мегилла Юхасин, т.е. книги Парал.) книги потерянные по случаю бывшей у нас войны; он (Неемия) все собрал и оно есть у нас. Такое чтение, устраняя второго собирателя канона, расширяет состав канона первого собирателя (Неемии). После того как в заключении предыдущего стиха упомянуто о собранных Неемиею записях, принадлежавших царям херема или израильской летописи, здесь говорится о входивших в состав того же сборника государственных актах иудейских, которые называются тем именем, Юхас, которым мишна называет летопись иудейских царей. Если при этом еврейском имени в приведенном месте ставится пояснительное выражение τὰ διαπεπτωκότα, т.е. книги выпавшие (из народного употребления и известности); то это в высшей степени соответствует тому загадочному названию, которое LXX дают летописи иудейских царей.· παραλειπόμενα, оставленные (народным употреблением), тем более что по случаю какой бы то ни было войны потеряться могли не все книги собранные Неемиею, как это однакож следует из принятого чтения рассматриваемого места, а только некоторые. Таким образом в библиотеке Неемии были государственные летописные акты иудейские и израильские⁸ и при них еще особенное историческое сочинение о царях: τὰ περὶ τῶν βασιλέων βηβλία, т.е. наши книги Царств. Так как сборник Неемии был назначен для народного ознакомления с историею теократии (2 Макк. 2, 15); то весьма понятно, почему Heeмия, или скорее его сотрудник софер Ездра, расчленил по частям его исторический материал и, пользуясь школьными приемами, расставил показателей параллельных мест или то, что мы называем цитатами, которые как связующие нити скрепили с одной стороны две летописи иудейскую и израильскую между собою, с другой стороны обе летописи с книгами Царств. Далее, так как поставленные в сборнике исторических книг Неемии цитаты не выступали за его пределы, т.е. не указывали такого сочинения, за которым читатель должен был бы обращаться к другим сборникам; то книга Макк. и прибавляет, что в сборнике Неемии было собрано все, и это все находится на лицо. Но сборник Неемии еще не был вполне канонизованным. Когда взялись очищать от него неканонические элементы, то сначала думали было ограничиться одними книгами Царств, а летописи как израильскую так и иудейскую исключили. Впоследствии мегилла иудейской летописи вновь была принята в канон, хотя не поставлена рядом с книгами Царств, а мегилла израильской летописи была вновь присуждена к исключению из свящ. сборника или, как выражались древние раввины, к внеоставлению, что было равносильно её обречению на забвение и вечную погибель, так как с усилением почтения к каноническим книгам развилось у иудеев крайнее небрежение всех остальных древних письменных памятников. На все еврейские книги, не стоявшие в числе 22, было наложено запрещение, действовавшее с такою фанатическою силою, что оригиналы всех апокрифических книг были уничтожены, а спаслись только греческие переводы частью потому, что им не придавалось значения местозаместителей оригиналов, частью потому, что они были в менее фанатических руках. В то фарисейское время должна была окончательно погибнуть или по крайней мере потерять известность и израильская летопись, но она была несчастнее всех апокрифов тем, что не оставила но себе никакого перевода. На сколько важна для истории эта потеря, это показывают рассмотренные нами частые обращения к израильской летописи канонических книг Цар.

Так как после сказанного значение цитат книг Цар. обращенных на израильскую государственную летопись возвышается до степени первостатейных свидетельств, составленных лицами имевшими в своей библиотеке подлинную первичную израильскую летопись; то для заключения рассматриваемого отдела, в виде вывода из всего сказанного, мы должны показать, какое общее понятие о летописи израильских царей создается на основании цитат и только их одних? 1) С внешней стороны израильская летопись в том виде, в каком она была известна возвратившимся из плена иудеям, представляла один сборник, точно также как и иудейская летопись или кн. Пар. (разделение Пар. на две книги принадлежит позднейшему времени); это видно из того, что в цитатах израильская летопись (как и иудейская) называется определенным именем одной книги, sepher (не sepharim как Дан. 9, 2). Отношение известий о каждом отдельном царе к общему составу израильской (как и иудейской) летописи составитель цитат обозначает частицею לע, буквально: „это написано при книге летописей“; отсюда видно, что известия отдельных царствований, представляя собою нечто целое, отдельную мегиллу, были присовокупляемы постепенно к общей большой книге летописей или государственных актов⁹. 2) С внутренней стороны, т.е со стороны своего содержания, израильская летопись была историею войн и династических смен и касалась всех без исключения царей, но не с одинаковою подробностью: наиболее подробно она развивалась в периоде срединных царей, менее в первых и еще менее в последних. Во всяком случай повествования израильской летописи были подробнее повествований иудейской летописи или кн. Паралипоменон.

В) Второе средство, могущее способствовать к составлению понятия о государственной израильской летописи, представляет аналогия сохранившихся до нас иудейских летописей или кн. Пар., потому что летопись израильская в некоторых отношениях не могла не иметь сходства с иудейскою, а по местам даже повторять ее, т.е. говорить об одних и тех же предметах. 1) Подобно тому как иудейская летопись или сборник государственных записей Иерусалимских начиналась не с первого царя двух колен, Ровоама, а с начала царского управления у евреев или точнее с утверждения при дворе еврейских царей должности дееписателей, и израильская книга летописей начиналась приблизительно с того же пункта, т.е. повествования иудейской летописи о царствовании Давида и Соломона должно было повторяться и в сборнике израильских летописей, конечно, антитеократической редакции, с исключением мест касавшихся Иерусалимского богослужения и с другой стороны с прибавлениями касавшимися областной истории северного царства, в таких пунктах, как напр. указанные в иудейской летописи (1Цар. 12) движения в северной Палестине, бывшие при Давиде. Что эта начальная глава из истории царского управления у евреев, на которую имели одинаковые права как иудейское, так и израильское царство, действительно стояла в книге израильских летописей, это видно из той цитаты, которою в кн. Цар. подписано царствование первого царя десяти колен Иеровоама и в которой повествования об этом первом царе указываются как прибавление или последовательное продолжение израильской летописи, а не как начало её (буквально: дела Иеровоама приписаны к книге или при книге летописей), точно также как в цитате первого иудейского царя Ровоама повествования о нем указаны как продолжение иудейской летописи. Хотя цитаты кн. Цар. расставлены послепленным собирателем исторических книг, но этот последний, как мы знаем, обнаруживает в отношении к ним самую скрупулёзную точность и, следовательно, не мог назвать прибавлением к летописи её первую страницу. Что же касается крайнего конечного пункта израильской летописи, то аналогия иудейской летописи, оканчивающейся не самым последним, а одним из предпоследних царствований, не позволяет доводить ее до последнего момента существования северного царства, – что мы знаем также и из находящихся в кн. Цар. обращений к израильской летописи (цитат), прерывающихся на предпоследнем царствовании. 2) Подобно тому как иудейская летопись или кп. Пар. не касается домашних обстоятельств царей, кроме особенно важных, имевших влияние на государственные дела, и сосредоточивалась на одних делах государственного управления, и израильская летопись не была домашними записями царей, а сборником дел государственных. Это видно также из вышеприведенных цитат, между предметами содержания которых нигде не указано какое либо частное обстоятельство из частной жизни царей. Если цитата имени Ахава указывает в летописи известие о построении дворца с башнями, то это построение также мало может быть названо частным делом государя, как и указанное рядом с ним построение городов в израильской области. Монументальные постройки государей принадлежат государству, а постройки Ахава в Самарии, по своей монументальности, равнялись постройкам Соломона в Иерусалиме и подобно последним свидетельствовали об установившейся внешней политике; как постройки Соломона руководились тирянами, так за постройками Ахава наблюдали сидоняне. 3) Подобно тому как иудейская летопись допленная (кн. Пар.) и послепленная (кн. Ездр. – Неем.) неотделима от родословий. разного рода перечней, выписок из докладных бумаг¹⁰, и израильская летопись должна была обиловать тем же элементом. Находясь в постоянных войнах, израильское царство должно было иметь у себя всегда готовый контингент людей способных носить оружие, – что можно было установить только тем способом, который указан Мойсеем, т.е. народною переписью по коленам, родам и семействам или иначе: правильным ведением родословных списков. Что эти родословные списки, по крайней мере в общем виде итогов, входили в книгу царских израильских летописей, это видно из частого упоминания в цитатах о приведении в порядок воинской силы, наборе войск и содержании их, – какого рода известия могли быть главных образом цифирные. Кроме того спутанность в распределении участков земли несравненно более чувствительная в северном царстве чем в южном, требовала большего распространения института шотеримов, или чиновников подведомственных государственному мазкиру. 4) Частными предметами содержания израильской летописи, сколько можно судить по аналогии с содержанием иудейской, а также ассирийской летописей, должны были быть: указание времени вступления на престол каждого даря и продолжительности царствования, назначения на должности высших областных правителей, распоряжения царей начальникам разных ведомств выдававшихся из круга обыкновенных, известия о государственных предприятиях, посольствах, приобретениях чрез завоевания, сооружении крепостей, народном образовании и хозяйстве, об устройстве святилищ и делах богослужения, о чрезвычайных знамениях в природе и человеческом обществе, как то: затмениях солнца, смертности, голоде (сравн. ассир. правительственные листы) и проч.

С) Ближе войти в содержание израильской летописи можно при помощи книг Царств, которые в своих положительных сообщениях по истории изральских царей, как видно из стоящих при них цитат и из аналогичного отношения их к иудейской летописи, должны были заимствовать часть своего содержания из государственной израильской летописи. Предположим, что государственная иудейская летопись для нас потеряна и спросим, имели ли бы мы право судить о её содержании на основании известий книг Царств, будучи при этом уверены, что кн. Цар. заимствовались иудейскою летописью? Опыт показываете, что имели бы, и именно: большую часть заключающихся в кн. Цар. документальных известий мы могли бы без ошибки отнести к государственной иудейской летописи. При свете этого твердого опыта, безошибочность которого может быть проверена самим делом, т.е. сличением известий кн. Цар. с известиями находящейся на лицо иудейской летописи (кн. Парал.), можно провести другой опыт освещения содержания израильской летописи не сохранившейся до нас при помощи тех же книг Цар., параллельно иудейской истории излагающих израильскую истории. Но так как в последнем случае мы стоим более чем в первом на почве предположений; то прежде чем приступить к делу, мы должны несколько разъяснить общий вопрос о книгах Цар. и их происхождении. Решение этого общего вопроса может помочь нашей частной задаче: заимствованы ли заключающиеся в кн. Цар. известия о царях десяти колен из туземной государственной летописи или они могли быть известны писателям кн. Цар. непосредственно или из других источников помимо государств. израильской летописи?

Все древние свидетельства дают книгам Царств пророческое происхождение. Первое этого рода свидетельство представляет занимаемое ими в каноне место, в отделе пророков (prophetae priores), потому что другой причины для такого помещения книг Цар., кроме пророческого происхождения их, нельзя указать. Второе свидетельство дают заключающиеся в кн. Парал. ссылки на кн. Царств, не редко называющие по именам тех пророков и прозорливцев, которым принадлежат записи образующие нынешние книги Царств (см. Труд. Киевской дух. Акад. 1979, август, 452–462)¹¹. Хотя в этих ссылках приписываются пророкам собственно те известия кн. Цар., которые касаются иудейского царства, но отсюда мы можем заключить о таком же пророческом происхождении остальных известий, посвященных израильскому царству, имея в виду господствующее в тех и других единство духа и характера. Третье свидетельство дает талмудическое предание, приписывающее книги Цар. пророку Иеремии. „Иеремия написал свою книгу и книги Царств и Плач (Baba Batra, 15, а)“. Так как в строгом смысле взятое это свидетельство противоречит свидетельствам книг Пар., в которых указаны еще другие пророки – писатели кн. Цар.; то его нужно принять в нестрогом смысле происхождения от Иеремии некоторых, особенно последних, отделов книг Царств. Свидетельство талмуда подтверждается показанием 2 Макк. 2, 1 – 7, где приписываются Иеремии записи касающиеся вавилонского пленения. Хота эти исторические записи заключали в себе нечто недошедшее до нас (2 Макк. 2, 1, 4, 5), но отсюда не следует, что они вовсе для нас потеряны и что часть их не заключается в кн. Царств. Не даром в заключении нашей книги пророка Иеремии стоит целая глава (52), буквально повторяющаяся и в кн. Цар.. и самая книга пророчеств Иеремии в некоторых списках канонических книг стояла непосредственно за книгами Царств прежде книги пророка Исаии. Видно, что в еврейском предании книга Царств тяготела к пророку Иepeмии столько же, сколько и к пророку Исаии, также написавшему один из отделов книг Цар. (2Пар. 32, 32) но иногда уступавшему свое место при книгах Царств пророку Иеремии. Таким образом все свидетельства согласны в том, что книги Царств написаны пророками, т.е. представляют собою летопись пророческую. Но летопись специально пророческая должна была иметь свою специальную пророческую задачу. На первом плане её должна была стоять деятельность самих пророков, как чрезвычайных посланников Иеговы, в своем обществе представлявших центр особенного теократического тяготения, которым должен был направляться исторический ход событий и которому сознательно или бессознательно служили исторические деятели. Хотя и в государственной иудейской летописи (кн. Пар.) выставляются на вид действия некоторых пророков, но сравнительно не так часто и не столь решительные и важные по своим последствиям. Специальное же развитие силы и деятельности пророческого института в наиболее богатый пророками период царей дают только книги Цар. Только в кн. Цар. тот же пророк Нафан является деятелем возводящим на царство Соломона (1Цар. 1, 23 и дал.). Только в кн. Цар. ближайшим другом Соломона называется сын пророка Нафана (1Цар. 4, 5). Только в кн. Царств пророк Axия является деятелем возбуждающим Иеровоама „смирить дом Давидов“, т.е. отложиться от Ровоама и стать во главе нового царства десяти северных колен (1Цар. 16, 27 – 39). Только в кн. Цар. пророк Исаия является деятелем, поддерживающим царя и народ в бедственное время нашествия Сеннахирима, дающим знамения и творящим чудеса (2 Ц. 19 и 20). Только в кн. Цар. выступает целый сонм пророков высказывающих обличения против Манассии (2Цар. 21, 10 – 15). Только в кн. Цар. царь Иoсия свидетельствует свое почтение гробнице „человека Божия” (2 Ц. 23, 17 и дал.)¹². В этом отношении, т.е. со стороны известий о пророках, их влиянии и руководственной деятельности, книги Царств без всякого сомнения первоначальны, т.е. не требовали для себя каких либо сторонних источников, так как писались самими пророками. Но для полного изображения картины пророческой деятельности во весь период царей книгам Царств нужна была простая историческая канва, краткая, но документальная и оффициально засвидетельствованные известия мазкиров и шотеримов или отчеты о современных государственных деятелях, потому что, не смотря на все высокое призвание пророков, не по их жизни и деятельности народ считал свою национальную историю, а по царствованиям царей, служивших его представителями среди других народов. Эти государственные, актовые известия не первоначальны в книгах Царств, как это показывают положительные основания, выведенные из отношений книг Цар. к книгам Пар. и как это понятно само собою (могло ли быть пророческим делом вычисление годов рождения и годов смерти царей, количества войск, государственных доходов и т. под.?), и взяты иногда прямо, иногда в сокращениях и переделках из государственных актов или летописей. Другими словами кн. Цар представляют собою руководственное для народа объяснение явлений государственной жизни и каждого отдельного царствования, сделанное с точки зрения пророческой и дидактической и с присовокуплением назидательных известий из жизни непосредственных теократических деятелей – пророков. По этой то причине изложение истории царей по книгам Цар. названо мидрашем, т.е. толкованием или объяснением (2Пар. 24, 27, мидраш книги Царств)¹³. Но это был мидраш пророческий, запечатленный всеми свойствами, отличающими оригинальные самобытные произведения и боговдохновенные речи пророков; можно сказать даже, что это теже пророческие речи, написанные на темы о деятельности царей иудейских и израильских.

Нашего исследования касается собственно вопрос о частных отношениях кн. Цар. и находящихся в них известий о царях и пророках северного царства к государственной израильской летописи, содержание которой в рассмотренных нами цитатах показано как имеющее отношение к известим книг Царств и им паралельное. Что именно в содержании кн. Цар. могло бы считаться заимствованным из израильской летописи? В отделе книг Цар. о царстве десяти колен, еще полнее чем в других частях этих книг, выступает элемент пророческого характера. Более чем половина его содержания по объему превосходящего параллельные известия из современной иудейской истории, состоит из независимых известий, касающихся пророческой деятельности. Почти при каждом израильском царе является „человек Божий“, действующий с высшим полномочием и властью, низлагающий с престола и возводящий на него. Особенно это нужно сказать о пророках Илие и Елисее. Мало того что их знают и боятся израильские цари, их влияние простирается даже на соседнее сирийское царство, где они также предсказывают и направляют государственные перевороты (2 ц. гл 8). Спрашивается, могла ли в таком теократическом духе вестись государственная израильская летопись? Так как в тех же книгах цар. государственное управление всех без исключения северных или израильских царей характеризуется как нечестивое, противное намерениям Иеговы о народе еврейском; то и государственные записи, выводившие результаты действительного государственного управления (не идеального требуемого пророками), были без сомнения составлены в другом духе, чем записи книг цар. и Иудейской летописи (кн. Пар.). Хотя и в них могли заключаться некоторые известия о пророках, действовавших во Израиле, и совершенных ими чудесных знамениях, как даже в ассирийских правительственных листах упоминаются некоторые необыкновенные знамения; но, конечно, не в этом состоял главный предмет их содержания. Скорее на оборот содержание израильской летописи, в виду крайнего и непрерывного пророческого обличения государственного управления, должно быть названо антипророческим. Цари стремились оторвать народ от теократической культуры Иерусалима и поставить его на путь религиозной и политической жизни Финикии и Сирии. Пророки стремились парализировать развитие этой последней и восстановить древнее теократическое начало народной жизни. В столкновение входят здесь две силы: сила духовная в лице пророков, имевшая на своей стороне лучшую часть народа, который всегда не легко забывает свои древние предания и верования, и сила материальная – цари, опиравшиеся на войска и при его помощи державшие в повиновении народ и по его произволу падавшие и восстававшие. Таким образом израильская история есть прежде всего история внутренних междоусобных войн, которые должны били вести цари с своим народом, инстинктивно недовольным каждым вновь появлявшимся царем, который в свою очередь всегда был наготове встретить и отразить возникавшие волнения. Таким образом и первый предмет государственной летописи состоял в изображении смутных обстоятельств, сопровождавших постоянные смены династий в израильском царстве, – какой предмет в содержании летописи указывают и рассмотренные нами цитаты. На вопрос: каким образом сами цари допускали вносить в свои царские записи, на память потомства, те кровавые внутренние дела, которыми открывалось почти каждое царствование, мы можем ответить указанием на известия встречающиеся на памятниках Ассирии, увековечивающие на память потомства именно такого рода дела, преследования и убийства царей и их наследников разного рода узурпаторами. Грубый характер народа перевес физической силы и удачи считал единственным критерием для суждения о поступке человека, тем более государя. Сосредоточивая по самому ходу дела все свое внутреннее могущество в войске и им главным образом занимаясь, израильские цари и в сношения с другими народами вступают не иначе как в главе того же войска. Каждая перемена династий вызывала враждебные отношения со стороны соседей: одни иноземные цари, бывшие дотоле в подчинении израильскому царству, пользуются падением династии, чтобы восстановить свою независимость; другие цари, бывшие в дружественных отношениях к известному израильскому правителю, его падение считают личным для себя оскорблением и ищут случая мстить новому самозванцу; третьи из соседних царей, считавшие израильское царство так или иначе зависимым от себя, пользовались внутренними смутами израильского царства, чтобы заявить над ним свои верховные права. Вообще частые междоусобия, господствовавшие в израильском царстве, затрудняли его отношения ко всем соседним государствам и предуготовляли внешние войны, известями о которых государственная израильская летопись должна была наиболее наполняться после описания внутренних государственных переворотов. Что описания внешних войн давали большой материал израильским царским дееписателям, это доказывается аналогиею ассирийских надписей, главным образом занятых описанием враждебных столкновений с иноземными царями, побед и завоеванных трофеев, аналогией иудейской летописи (кн. Пар.) с не меньшею подробностью останавливающихся на иудейских войнах, а особенно вышерассмотренными цитатами, в которых прямо указываются внешние войны как предмет содержания израильской летописи. Далее в виду своего непрочного положения израильские цари должны были воздвигать себе защиту недоступных крепостей и дворцов. Этого нужно было ожидать и по внешним отношениям израильского царства к соседним народам, на страж которых необходимо было воздвигать пограничные крепости и по внутренним отношениям правителей – самозванцев к своему народу, от которого также необходима была им защита стен и башен. По известиям сохранившимся на памятниках египетских, гордостью фараонов также служили их постройки. Равным образом и в иудейской летописи это – один из выдающихся предметов содержания. Что и летопись израильских царей давала место этого рода известиях, мы видели в одной из выше приведенных цитат.

Таким образом встречающиеся в книгах Царств известия о внутренних переворотах в государственном управлении, о внешних войнах и государственных постройках, сами собою переносят нас в палату израильских мазкиров, заносивших государственные memorabilia своего времени на вверенные их мудрости народные исторические скрижали. Хотя пророки-писатели кн. Царств могли, конечно, иметь непосредственные сведения по этим вопросам, но, по крайней мере в некоторых пунктах документального характера, не могли не обращаться к источникам, особенно если они писали не в израильском царстве, а в Иерусалиме. Предположить же с их стороны пользование какими либо другими источниками помимо государственной летописи затруднительно в виду того, что в самих книгах Царств указывается как источник именно только государственная летопись, не какое либо другое сочинение. Таким образом остается вынужденным заключение, что для известий по израильской истории писатели кн. Цар. пользовались официальною царскою летописью, точно также как в круге известий по иудейской истории они пользовались официальною иудейскою летописью, или – чтобы взять пример из истории внеиудейской – как писатель книги Есфирь пользовался царскою летописью мидо персидскою (Есф. 10, 2. 3). Предположением такого заимствования достоверность и каноническое достоинство кн. Цар. ничего не теряют. Между тем принятое в настоящее время мнение, дающее в руки писателям кн. Царств, вместо первичной израильской летописи, разные вторичные и третичные сочинения, составленные на основании царских анналов, подрывает их каноническую достоверность, потому что легко можно предположить, что известия, переходившие в разного рода переработках из сочинения в сочинение, были не точно поняты или искажены прежде чем попали в руки писателям книг Царств. Если священные иудейские писатели в своих богодухновенных вещаниях могли опираться на какие либо письменные памятники; то только на памятники первостепенные, стоящие на первом плане в истории народов, а не на памятники случайные и второстепенные.

Перейдем теперь к частным повествованиям книг Цар. и попробуем отметить в них элементы взятые из израильской государственной летописи. Первое известие, касающееся собственно израильской истории, встречается в 20-м стихе, 11 гл. 1 кн. Царств, где говорится, что израильтяне составили собрание и на нем решили воцарить и воцарили Иеровоама. Это известие находит для себя соответствие в иудейской летописи (1Пар. II, 1–3) и должно было иметь место в царских записях израильских царей. Подобным же образом заключающееся в ст. 25, о построении Иеровоамом двух городов Сихема и Пенуэла, аналогичное известие иудейской летописи о городах построенных Ровоамом (2Пар. II, 5–10) и известие о двух святилищах в Вефиле и Дане (ст. 28–29, 31–33), имеющее аналогию в отмеченной иудейскою летописью заботливости Давида о богослужении при ковчеге завета, могли стоять в государственной израильской летописи. Что в стихах 31–33 писатель кн. Цар. говорит словами своего источника, это видно из отношения к этому месту непосредственно следующего выражения. Последние слова 33-го стиха гласят: и сам Иеровоам взошел на жертвенник воскуряя. Следующий отдел, начинающий отдельный эпизод (гл. 13), выходит из того же выражения: „вот, когда Иеровоам стоял на жертвеннике воскуряя, пришел человек Божий...“ Если бы здесь шла непрерывная речь одного писателя кн. Цар., тогда такое повторение одной и той же фразы можно было бы считать излишним; его легко могло заменить выражение тогда וא¹⁴. И разделители нынешних глав в этом повторении видели повод не к соединению, а к разделу известий и первым повторением заключили 12-ю главу, а вторым начали 13-ю. Действительно с первого стиха 13-й главы начинаются известия совершенно другого характера и по содержанию и по форме (сюда нужно присоединить стихи 22–24 предшеств. главы): постоянно встречающиеся здесь выражения: „слово Иеговы“, „лице Иеговы“, „уста Иеговы“, „ангел“, „человек Божий“, „знамение“, „так говорит Иегова“, относят это место к пророческим речам, а упоминание в нем имени иудейского царя Иосии относит написание его ко времени по разрушении царства десяти колен. Вся трудность в чтении данного места зависит от неупотребления древнееврейскими писателями знаков для обозначения вводных слов других писателей. После вышеуказанных мест вносные знаки (кавычки) нужно подразумевать уже в 33-м стихе 13-й главы, при написании которого писатель книг Царств снова взял в руки израильскую летопись, прерванную на 33-м стихе предшествующей главы и привел из нее слова: „и вторично поставил Иеровоам из народа священников высот; кто чувствовал призвание, того он рукополагал и тот считался в числе священников высот“. Заключительный стих 13-й главы: vujhi badabar haze lechathot..., есть обыкновенная формула назидания, которую писатель книг Цар. прибавляет к известиям, рассказанным им по летописи; в тожественном виде она прерывает летописные известия и в первом отделе (гл. 12, ст. 30). Четырнадцатая глава (1–18) передает частное обстоятельство из домашней жизни Иеровоама, которое, но крайней мере по обычаю дееписателей иудейских, не должно было входить в государственную летопись. Стоящие здесь формулы (особенно стт. 8, 11), свойственные пророческой речи, ясно показывают происхождение этого отрывка К туземной царской летописи в своих известиях о Иеровоаме писатель кн. Цар. обращался еще только за известием о продолжительности царствования этого царя, его смерти и погребении (ст. 20). Таким образом содержание израильской летописи далеко не все перешло в книги Цap.; о продолжительной войне Иеровоама с Иудеею, о которой не могла не говорить подробно изр. летопись, кн. Цар. не передает никаких известий, кроме общего замечания о её продолжительности (14, 30; 15, 6) и о высказанном по её поводу пророческом слове Самея (12, 22–24).

В известиях о царствовании сына Иеровоамова Надава (1Цар. 15, 25–31) книга Цар. прежде всего заимствует из летописи известие о его воцарении и времени царствования. Замечательно, что это известие повторяется здесь, как и во всех почти дальнейших царствованиях, два раза: один раз в том стихе, который говорит о смерти его предшественника, в короткой форме (14, 20), другой раз в распространенной форме, во главе известий о царствовании самого Надава. Такие повторения одного и того же известия со стороны писателя книг Царств, в виду краткости его повествований, нередко обнимающих все царствование в двух – трех стихах, повторения стоящие иногда рядом, в двух непосредственно соприкасающихся предложениях, не совсем понятны. Но оно будет понятно, если повторяющееся выражение представим стоявшим в царской израильской летописи, первый раз в заключении специальной летописи предшествовавшего царя, второй раз в полной форме во главе подробной специальной летописи нового царя, представлявшей нечто независимое от летописи предшествовавшей и последующей. Далее из летописи царя Надава книга Цар. заимствует известие о его низложении Ваасою и об истреблении последним, по обычаю восточных узурпаторов, всего рода Надавова до последнего человека. Что 27-й стих должен стоять в кавычках, как выписка из летописи, это видно из его отношения к следующему 28-му стиху; после того как в стихе 27-м указано место погибели Надава, в стихе 28-м прибавляется известие о времени его погибели, при чем то и другое известие начинаются тожественным предложением: и поразил его Вааса. В сплошной речи одного писателя оба эти известия скорее соединились бы в одно под управлением одного подлежащего и сказуемого. Но повторение будет понятно, если эти известия поставим в кавычках, как выписки из источника, где они стояли в других не непосредственных между собою отношениях. На это уполномочивают нас рассмотренные цитаты, указывающие параллельный кн. Цар. известия о заговорах против израильских царей в государственной летописи. К летописным известиям писатель кн. Царств прибавляет свою пророческую характеристику Надава и исполнившееся его погибелью пророчество Ахии о доме Иеровоама (ст. 26, 29, 30).

В известиях о царствовании Ваасы (15, 28–30, 33–34; 16, 1–7) следующие известия кн. Цар. можно считать общими с израильскою царскою летописью: двукратное известие о его воцарении, краткое и распространенное (ст. 28 и 33), краткое известие о войне бывшей между ним и Асою, царем иудейским, о смерти и месте его погребения (16, 6). К этим летописным известиям писатель кн. Пар. прибавляет свой пророческий взгляд на царствование Ваасы.

В известиях о царствовании Илы (16, 6–14) общим с израильскою летописью можно считать отдел заключающийся в стт. 8–11, т.е. двукратную формулу о воцарении, времени и месте царствования, о заговоре Зимрия и обстоятельствах приведения его в исполнения. В этом отделе нет ни одного пророческого термина. Но непосредственно следующие за тем стихи 12 и 13-й имеют все особенности пророческой речи. Что до 11-го стиха включительно идет выписка из источника, можно заключать и из того, что 12-й стих буквально повторяет мысль предшествующего стиха; там говорилось: Зимрий истребил весь дом Ваасы; здесь говорится: Зимрий истребил весь дом Ваасы по слову Иеговы. Поставив в заключении 11-го стиха знак, показывающий заключение вносной тирады, мы легко поймем, почему 12-й стих, представляющий пророческое объяснение на приведенное место летописи, удерживает её выражение.

В известиях о царствовании Зимрия (16, 10–13,15–19) писатель кн. Царств мог заимствовать из летописи кроме двукратного известия о его воцарении, еще только одно известие о возмущении против него и его трагической кончине чрез самосожжение в своем дворце (кончина повторяющаяся в летописи Сарданапала). Едва ли впрочем, кроме этого известия, и было что либо другое замечательное в летописи правителя, царствовавшего семь дней. К летописным известиям писатель кн. Цар. прибавляет свое пророческое объяснение (ст. 19). Замечательно при этом, что прор. объяснение выведено в обыкновенной формуле, буквально сходной с прор. объяснением царствования Ваасы (15, 34), что Зимрий погиб „за свои грехи, которыми он согрешил, за то, что делал недоброе в очах Иеговы, шел дорогою Иеровоама и повторял его грехи, служа таким образом соблазном для Израиля“. Каким образом в течение семи дней царствования Зимрий мог проявить все эти грехи и заслужить такую характеристику? Объяснение этого обстоятельства будет указано ниже. Здесь же не можем не заметить, что это кажущееся несоответствие летописных известий и сопровождающей их пророческой характеристики более говорит за происхождение их от различных писателей, чем от одного.

Из известий кн. Цар. о царствовании Омврия (16, 21 – 28) государственной израильской летописи можно приписать стихи 21 –24, в которых заключаются известия о междуцарствии и междоусобии по смерти Зимрия, о воцарении Омврия, в краткой и распространенной формулах, о построении Омврием Самарии, его смерти и погребении. Эти известия и по принципу и по свидетельству цитат, должны были иметь место в царской летописи, рядом со многими другими memorabilia этого царствования, обойденными писателем кн. Цар. Что таких memorabilia было много в летописи царствования Омрия, видно из той известности, какою этот царь пользовался у других современных народов, называвших в честь его израильскую землю землею Омрия (на ассирийских памятниках) не только при его жизни, но и впоследствии до отведения израильтян в плен. Исключив из рассмотрения не относившиеся к своей задаче „остальные дела Омрия“, писатель кн. Цар. заменяет их своею пророческою характеристикою и указанием значения царствования Омрия в истории теократии.

Из находящихся в кн. Цар. известий о царствовании Ахава (16, 28 до 22, 40) израильской царской летописи могли прежде всего принадлежать: двукратное известие о его воцарении (16, 28, 29) и известие о сооружении храма Ваалу (ст. 32, и цитата имени Ахава предполагает в летописи отчет о его постройках), хотя последнее известие приведено с пророческим заключением. Три средние главы, стоящие под рубрикою о царе Ахаве, 17–19, заключают в себе известия, выходящие из ряда обычных государственных известий и служат тем, что кн. 2 Пар. (13, 22; 24, 27) называет пророческим мидрашем, т.е. внесением в обыденную историю обстоятельств высшего теократического порядка, какими в данном случае служат чудеса пророка Илии, – хотя такое обстоятельство, как предсказанный пророком Илиею голод в стране, могло быть отмечено и в государственной летописи. Известие заключающееся в гл. 2-й, взято из летописи, но распространено обстоятельствами пророческой истории; особенно нужно отнести к летописи документальные известия заключающиеся в стихах 1–12, 16–21, 26–27, 29–34. Известие заключающееся в 21-й гл., о винограднике Навуфея, как домашнее дело царя, не было в государственной летописи. Но это не значительное в государственном отношении обстоятельство имело большое нравственное значение и подробно сообщено в пророческом мидраше. 22-я глава заключает в себе известие о войне, в которой принимал участие Ахав; но она, за исключением первого стиха, может быть принадлежащего израильской летописи, заимствована без изменений из иудейской летописи (кн. Пар.). Само собою разумеется, что когда об одном и томе же предмете сообщали израильская и иудейская летописи, то иудейские пророки-писатели кнн. Царств выбирали известия последней.

Для истории царствования Ахазии кн. Цар. (1 Ц. 22, 40. 51–53; 2 Ц. 1, 1–18) могла заимствовать из израильской летописи только обыкновенную летописную формулу о его воцарении и известие об отпадении от израильского царства моавитян (2 Ц. 1, 1, повторенное 3, 5). Эти общие летописные известия сопровождает пророческая характеристика Ахазии в обычной формуле, по тексту LXX повторяющейся два раза (1 Ц. 22, 52–53 и 2 Ц. 1,17 по LXX). Остальное содержание известий кн. Цар. по истории Ахазии представляет пророческий рассказ о чуде пророка Илии и предсказание им смерти царя, устранивший обыкновенную летописную формулу о смерти и погребении царя. Не посредственно за историею Ахазии следующая глава (2) не имеет прямого отношения к израильской истории и заключает в себе эпизод из чудесной истории Илии и Елисея.

В известиях о царствовании Иорама писатель кн. Цар. прежде всего мог заимствовать из летописи два известия о его воцарении. Но в настоящем случае оба эти известия приведены в распространенной формуле и взаимно себе противоречат. Первое известие (1, 17) воцарение Иорама израильского полагает во втором году соименного иудейского царя Иорама, сына Иосафатова. Напротив второе известие (3, 1) полагает это воцарение в восемнадцатом году Иосафата царя иудейского. Такая разность в определении вступления на престол несомненно обнаруживает пользование источником, потому что если даже предположить, что писатель кнн. Цар. не имел точных сведений об этом предмете, то и тогда в лично ему принадлежащих известиях он не становился бы в противоречие с самим собою. Имея в виду, что по обыкновенному порядку из двух формул говорящих о воцарании первая бывает краткою без точного датирования времени вступления на престол, мы должны предполагать, что и в настоящем случае в распространенном виде взята из летописи только последняя формула, а первая читалась в ней кратко: „и умер Ахазия и воцарился Иорам брат его вместо его“. Если же по чтению кн. Цар. и эта формула распространена прибавкою даты и притом противоположной другой дате, то это сделано уже не на основании израильской летописи, а по каким то другим известиям или соображениям. Дело объясняется различными определениями продолжительности иудейских царствований Иосафата и его сына Иорама. Именно: еще за долго до своей смерти Иосафат по каким то обстоятельствам призвал к участию в управлении своего сына Иорама, а потом и совсем передал ему ведение государственных дел. Таким образом при вступлении на престол Иорама израильского в Иудее было два царя: один номинальный Иосафат, другой действительный Иорам, хотя еще не объявленный дипломатическим путем. Ясное дело, что израильская государственная летопись должна была иметь в виду только официально известного царя, хотя уже не правившего царством и потому вступление на престол своего царя Иорама определила временем от воцарения Иосафата. Между тем иудейский писатель кн. Цар. скорее должен был иметь в виду годы не номинального а действительного иудейского царствования и потому приведя в точности выписку из израильской летописи о воцарении Иорама израильского, счел нужным для своих иудейских читателей, не насчитывавших 18 года в числе лет правления Иосафата, объяснить, что 18-й год Иосафат по счету израильскому есть второй год Иорама [иудейского]. Понятно, почему это свое замечание писатель кн. Цар. присоединил к первой формуле о воцарении, по своей краткости дававшей место для мидраша. За известием о воцарении Иорама писатель кн. Цар. помещает непосредственно свою пророческую характеристику в обычном выражении [стт. 2, 3]. Далее он опять обращается к летописи и извлекает из нее подробный рассказ о походе Иорама против моавитского царя Меглы [3, 4–27]. Специальные указания находящиеся в этом рассказе: количество дани лежавшей на моавитянах, [ст. 4], смотр израильским войскам сделанный Иорамом [ст. 6], описание самого похода [ст. 8–9], необыкновенный полный замечательного трагизма случай принесения в жертву наследника моавитского престола [ст. 27], требовали для себя специального источника. Но эти летописные известия возвышаются в кн. Цар. до значения высших теократических событий чрез привнесение к ним известий из жизни пророка Елисея, имевших отношение к моавитскому походу. Выражение стиха 20: утром когда возносится хлебное приношение без сомнения принадлежит иудейскому писателю. Следующие главы 4–6 представляют отдел чисто пророческого содержания и характера, в котором государственной летописи могут принадлежать только стт. 24 и 25-й шестой главы. Заимствование этого места легко узнается из сличения его с предшествующим известием. Сообщив рассказ о нападении сириан, чудесным образом прогнанных пророком Елисеем, писатель кн. Цар. в стихе 23-м делает такое замечание: и не ходили уже более полки сирийские в землю израилеву. И непосредственно за этим известием следующей [24] стих говорит: и случилось после того, собрал Бен-Гадад царь сирийский весь свой стань, поишь и осадил Самарию. Если в стт. 23 и 24-м видеть непрерывную речь одного писателя, то это будет крайнее противоречие. Но это противоречие изгладится, если пред началом 24-го стиха поставим кавычки, указывающие заимствование из другого источника. В таком случае 24-й стих будет заключать в себе прибавление к истории войн Иорама, не имеющее непосредственного отношения к предшествующему рассказу, и фраза после того будет показывать отношение реляции не к тому, что выше стоит в тексте кн. Цар., а к другим известиям источника или летописи¹⁵. Впрочем заимствовав из государственной летописи основное известия об осаде Самарии сириянами доведшей осажденных до крайнего голода (стт. 24. 25), писатель кн. Цар. в дальнейшем повествовании об этой осаде снова независим от государственной летописи и своему повествованию сообщает вид мидраша, т.е. частного изложения отдельных событий не заметных в общем ходе исторической жизни, но имевших высшее нравственное и теократическое значение.

Царствование Иегy началось заговором и возмущением против предшествующего царя, – каковое событие, как нам известно из цитаты (по LXX), должно было занимать первое место в царской летописи Иery. Следовательно главы 9 и 10-я, заключающие в себе кровавые обстоятельства сопровождавшие вступление на престол этого царя, заимствовали для себя содержание из царской летописи, хотя передали его не в сыром виде государственного документа, а в пророческом освещении (в изложении встречаются высшие пророч. термины, даже термин הוהי םאנ 9, 26 в двукратном повторении). Так как целью писателя кн. Цар. было только выставить Иery бичем Иеговы на нечестивый дом Ахава, то описав обстоятельства возмущения Иery, он пропустил дальнейшие страницы летописи, на которых изображалась деятельность этого царя по управлению, особенно же его военные операции, на которые ссылается выше цитата Иery. Только общие результаты этих операций, неблагоприятные для израильского царства, можно видеть в 10, 32. 33. По ассирийским летописям Иery (Иауа) сын Омрия (Кхумри) считается данником Салманассара вместе с финикийскими городами Библосом, Тиром и Сидоном. На одном ассирийском обелиске фигурирует Иery, коленопреклоненный пред „владыкою царей“ и над ним надпись: „дань Иery сына Омр1я: серебряные и золотые слитки, золотые листы, золотые чаши, золотые ковши, золотые скипетры для руки царя и копья“. И эти обстоятельства столкновения с могущественным царем ассирийским должны были так или иначе входить в государственную изр. летопись. В заключении, после пророческой характеристики (10, 29 – 31), кн. Цар. сообщает летописное известие о смерти и месте погребения Иery, а также не нашедшее места в начале рассказа известие о продолжительности его царствования.

Для царствования Иегоахаза (13, 1–8) кн. Цар. представляет только общую пророческую характеристику и общее указание на выдержанные израильским царством притеснения со стороны Сирии и на последовавшее за тем некоторое успокоение. Если сравнить эти известия о царствовании Иегоахаза с показанием цитаты этого имени, то окажется некоторое несоответствие: тогда как цитата обращенная к царской летописи, выставляет на вид особенное развитие воинственных стремлений и воинской силы Иегоахаза, положительные известия кн. Цар. изображают именно слабость царя в этом отношении. Видно, что писатель кн. Цар. нашел летописные известия о подвигах Иегоахаза преувеличенными и на основании своих личных сведений определил их действительное значение, между тем как составитель цитаты указал только содержание летописи не входя в его критическую оценку. По обычаю начало и конец царствования Иегоахаза обставлены летописными известиями о воцарении (двукратная формула 10, 35; 13, 1) и месте его погребения.

В известиях о царствовании Иоаса (13, 9–25; 14, 8–16) книга Цар. заимствовала из летописи два известия о воцарении его, краткое и распространенное [для ясности нужно чтобы стихи 9-й и 10-й разделялись между собою кавычками], далее известия о притеснении израильского царства со стороны Сирии [ст. 22] и вторичном возвращении некоторых отнятых Сириею городов [ст. 25]. Но эти летописные известия вставлены в обстоятельства другого порядка и в связь с историею смерти Елисея. Что касается описания войны Иоаса с Амасиею [14, 8–14], то оно взято из иудейской летописи, хотя, как мы видели в рассмотрении цитат, его можно было найти и в израильской летописи. К обыкновенной обличительной пророческой характеристике [ст. 11] здесь прибавлено пророческое утешете [ст. 23], напоминающее успокоительные заключения в пророческих речах отвлеченно назидательного содержания.

Царствование Иеровоама II. После двукратного летописного известия о его воцарении, одного краткого, представляющего заключение предшествовавшего царствования, другого распространенного, открывавшего летопись самого Иеровоама, кн. Цар., на основании летописи, сообщает о новом возвращении других отнятых Сириею городов, – в чем писатель кн. Цар. видит исполнение пророчества Ионы. Впрочем последнее известие книга Цар. передает в более умеренных выражениях, чем какими превозносила завоевания этого царя изр. летопись [см. цитату имени Иеровоама 11]. Подобно предшествующему царствовании, и настоящее имеет пророческое утешение [ст. 26. 27], следующее за обличительным приговором [ст. 24].

Царствование Захарии. После двукратной фразы о его воцарении, короткой [14, 29] и распространенной [15, 8], кн. Цар. передает известие о заговоре против него и убиении его, как мы знаем из цитаты, взятое из государственной летописи. Но этот летописный факт у писателя кн. Цар. освещается пророческою характеристикою и приложением к нему пророчества [стт. 9, 12].

Царствование Шаллума. Из израильской летописи заимствованы те же известия что и для предыдущего царствования: о воцарении Шаллума и заговор против него его преемника. Но эти известия не сопрождаются здесь пророческою характеристикою или мидрашем, так как царствование Шаллума было коротко и на него не падало никакое знаменательное обстоятельство из мира пророческого. Впрочем это единственный случай отсутствия пророческой характеристики в истории царей.

Царствование Менагема. После обычных известий о воцарении, на основании государственной летописи сообщается об усмирении Менагемом открывшегося в государстве мятежа. 16-й стих, заключающий последнее известие, стоит совершенно изолировано, не принадлежа ни предшествующему царствованию, повествование о котором закончено 15-стихом, подписью цитаты, ни царствованию Менагема, вступительная к которому формула стоит только в следующем (17) стихе. Уже такое изолированное положение 16-го стиха показывает, что он должен стоять в кавычках. Далее из израильской летописи могло быть заимствовано известие о вторжении в израильскую землю Фула, царя ассирийского и о предложенном ему Менагемом выкупа; специальность известий стт. 19–20 может свидетельствовать о их официальном происхождении. Летописные известия по обыкновению сопровождаются пророческою характеристикою (ст. 18).

Царствование Пекахии. Известия о воцарении его, некоторые подробности о заговоре против него (ст. 22) общи книгам Царств с израильскою летописью. Пророческая характеристика присоединена в обыкновенной формуле (ст. 24).

Царствование Факея. Те же общие с государственною летописью известия о воцарении его и заговоре против него (стт. 27. 30). К известиям летописи можно отнести и сообщение ст. 29, о нашествии Феглаффеласара и отнятии многих городов Израиля. Известия освещаются пророческою характеристикою [ст. 28] в буквальной точности повторяющею характеристику предшествующего царя.

Царствование Осии. Два известия о воцарении, и оба выраженные в полной формуле как в истории Иорама. И в настоящем случае эти известия поставлены во взаимное противоречие. По первому известию [15, 30] воцарение Осии последовало в 20-й год Иоафама царя иудейского; по второму известию [17, 1] – в 12-й год Ахаза царя иудейского. Противоречие опять произошло от внесения выписки из летописи, с которою писатель кн. Цар. не соглашался, и которую в настоящем случае нужно видеть только в первом известии представляющем заключение летописи Факея, так как при Осии государственная израильская летопись уже не велась [это видно из отсутствия цитаты под этим царствованием]. Чем же объясняется это противоречие? Вследствие смут происшедших в царстве по смерти Факея, его убийца и преемник не скоро объявил о своем воцарении дипломатическим путем, так что прошло уже 8 лет со времени убиения Факея пока в Иудее официально узнали о вступлении на царство Осии [могло быть, что в Иудее звали об этом, но сначала отказывались признать за Осиею титул израильского царя]. Это официальное признание в Иудее царствования Осии писатель кн. Царств считает действительным началом его царствования (12 год Ахаза). Что же касается другого известия, принадлежащего летописи 15, 30, то оно определяет вступление Осии на престол de facto, непосредственно по смерти Факея. Принадлежность его израильскому дееписателю, а не иудейскому автору кн. Цар., видна из того, что оно в свою очередь не точно в счет иудейских царствований и Иоафаму царю иудейскому приписывает 20-й год царствования, между тем как по иудейской летописи он царствовал только 16 лет. Таким образом в иудейском царстве не точно считали годы израильских царей, а в израильском царстве годы правления иудейских царей. Если писатель кн. Цар. удерживает в настоящем случае обе даты, иудейскую и израильскую, то этим он вносит высший интерес в свое повествование, давая знать о существовавшем в его время разногласии о времени вступления на престол Осии, хотя, при трудности в настоящее время разгруппировать элементы образующие кн. Цар. и при отсутствии у древнееврейских писателей знаков отличающих вносные слова от слов автора, это нарочито указываемое разногласие может подавать повод к обвинению писателя кн. Цар. в противоречии не предусмотренном. Остальные известия помещенные под рубрикою о царе Осии (гл. 17), касающиеся последнего времени существования израильского царства, не могут принадлежать авторам государственной летописи, подобно тому как описание последних минут жизни отдельного лица не может принадлежать ему самому. Прекращение государственной израильской летописи отражается и в содержании кн. Цар., не представляющем никаких известей о дальнейшей судьбе десяти колен израильских. Но с прекращением сырого летописного материала, какой писателю книг Цар. давала израильская государственная летопись, не прекращается пророческий элемент проникающий книги Царств. Напротив здесь ему дается особенное распространение сперва в отдельной характеристике последнего израильского царя (17, 2), потом в общей характеристике всей государственной жизни десяти колен, переходящей в чисто пророческую речь (7–23).

Заимствуя из государственной израильской летописи известия касающиеся местной истории, писатели кн. Цар. не редко входят и в её язык, отличавшийся большим количеством провинциализмов. Здесь мы инеем в виду слова и выражения встречающиеся только в кн. Цар. и притом только в круге известий касающихся израильской истории и, следовательно, необъяснимые без отношения к туземной летописи, как источнику книг Царств. Вот важнейшие выражения из этих слов и выражений.

1) Мочащийся на стену, ריק לע ןיתשט [1 Ц. 14, 10; 16, 11; 21, 21; 2 Ц. 9, 8] приточное выражение означающее человека низшего класса или малолетнее дитя. Вне круга израильских царствований, где оно употребляется то в чисто летописных реляциях, то в выведенных из них пророческих приговорах. это выражение встречается еще только однажды 1Сам. 25, 22 в речи вида к Павалу – выходцу из области израильского Кармела, а у тех пророков, которым принадлежат различные отделы кн. Цар., не употребляется. 2) Не хвались идучи на рать, а вернувшись [1 Ц. 20, 11], – израильская пословица приведенная Ахавом в обращении к Венададу и больше нигде не повторяющаяся. 3) Похрамывать то на ту, то на другую сторону [LXX: на оба колена] в значении колебаться между двух противных лагерей, – выражение кроме 1 Ц. 18, 21 нигде не встречающееся. 4) ריצע כוזע, связанный и развязанный, т.е. взятый в плен и отпущенный на свободу [1 Ц. 14, 10; 21, 21; 2 Ц. 9. 8; 14, 26]. Вне круга израильской истории эта группа слов в так соединении встречается еще только в песни Мойсея Втор. 32, 36. 5) העזו רם, опечаленный и гневный [1 Ц. 20, 43; 21, 4]. В других местах эта группа слов не встречается. 6) Отец мой! обращение к начальнику вместо: господин мой! [2 Ц. 5, 13]. 7) Колесница Израиля и конница его [2 Ц. 2, 12; 13, 14]. Обращение к высоким лицам составлявшим опору народа. Обыкновенно предшествуется воззванием: отец мой. 8) שילש в значении высшего чиновника третьего по царе [2 Ц. 7, 2. 17. 19; 9, 25; 15, 25]. 9) טלה [1Цар. 20, 33] с устранением шипящей буквы вместо иудейского ץלה. Что северным коленам не давалось произношение шипящих звуков, видно из Суд. 12, 6. 10) בכרה קי ח, кузов колесницы 1 Ц. 22 , 35. 11) רהנ [1 Ц. 18, 42; 2 Ц. 4, 34. 35] в значении склониться над чем. 12) הרונה רנח לכמ начиная от умеющего подпоясаться поясом, т.е. от самых молодых рекрут [2 Ц. 3, 21]. 13) ררוי [2 Ц. 4, 35] чихнул. 14) העקפ [2 Ц. 4, 39] дикий огурец. 15) ןולקצ [2 Ц. 4, 42] карман, дорожная сумка. 16) רובצ [2 Ц. 10, 8] общество, публика. 17) החתלמ [2 Ц, 10, 22] магазин, депо. 18) הבקצ [2 Ц. 10, 19] засада, задняя мысль. 19) הארחמ [2 Ц. 10, 27, ktib] клоака. 20) נהנמ [2 Ц. 9, 20] выправка, приемы, манера. 21) לבק [2 Ц. 15, 10] в значении пред. 22) שאוהי [2 Ц. 14, 16] собственное имя вместо שאוי. 23) Аргов [твердый как кремень), Арье [сильный как лев], собственные имена [2Цар. 15, 25]

В частности об употреблении указанных слов и выражении ἄπαξ λεγόμενα нужно заметить следующее. 1) Они попадаются наиболее в истории средних израильских царей, особенно Ахаза, Иорама, Иery, Иоаса, т.е. таких царей, повествованья о которых представляют наиболее документальных летописных известий и вовсе не встречаются в таких царствованиях, известия о которых состоят из одних общих характеристик. Очевидно, это могло произойти только в том случае, если летописные известия составлены на основании туземных израильских источников. 2) Между указанными ἄπαξ λεγόμενα значительный процент принадлежит военному лексикону [конница, военная колесница, военный пояс, засада и проч.] и вполне соответствует почти непрерывной боевой жизни израильтян. 3) Другой процент ἄπ. λεγ. израильской истории представляют халдейские выражения [לבק, נהנמ, רובצ и пр.], которые в северном царстве, при ближайших сношениях с Дамаском, натурально встречались гораздо раньше и в несравненно большем количестве, чем в языке южного царства. 4) Остальной процент приведенных ἄπαξ λεγόμενα, имеющий близкое отношение к халдейским словам, представляют выражения интеллектуальной и моральной культуры, получившей в израильском царстве, при других внешних влияниях и несколько особенной местности, более богатой чем иудейская, более тонкие оттенки развития. По крайней мере только в израильском царстве выработались такие выражения как: публика, манеры, депо, клоака. Это вполне соответствует тому, что и в сохранившихся остатках немых памятников, в уцелевших следах домашней жизни и хозяйства, область десяти колен, особенно колен Ассира и Неффалима, превосходит иудейское царство. 5) Вообще же приведенные ἄπαξ λεγ. свидетельствуют, что писатель кн. Цар. в некоторых случаях не отклонялся от приведения выписок из своего источника в буквальной точности, его же словами.

И так, какое понятие о летописи израильских царей можно вывести на основании тех извлечений из нее, которые мы имеем в кн. Царств? Хотя кн. Цар. извлекают из государственной израильской летописи весьма немногие известия, входившие в план теократического развития идеи о еврейском государстве, тем не менее из них мы узнаем, что летопись израильская велась систематически и что содержание её главным образом состояло в описании насильственных смен царствований и внешних войн. К этим главным предметам содержания летописей только при некоторых царствованиях присоединялись отдельные частные memorabilia. Таким образом рассмотрение летописного элемента в повествованиях кн. Цар. о царях иудейских подтверждает достоверность показателей содержания израильской летописи имеющихся в цитатах, как и само оно опирается на тех же показателях. Если сделанное нами очерчение летописного содержания в кн. Цар. может вызывать какие либо сомнения, то только в том случае, когда оно будет рассматриваться независимо, без внимания к цитатам. Но сопоставив их вместе, найдя в тексте кн. Цар именно те сообщения, которые в цитатах указываются как содержание царской летописи, мы считаем невозможным отвергать, что для писателя кн. Цар. источником по истории израильского царства была местная царская летопись. Из всех возможных предположений об этом предмете это – самое простое. Если бы соблазнившись его простотою, мы искали убежища в господствующем мнении критиков, что писатель кн. Цар. свои известия черпал не из государственной летописи, а из других вторичных источников, написанных на её основании, то мы не только не избежали бы все тех же опасении, которые могут видеться на заднем фоне и нашего взгляда, но и умножили бы их пропорционально умножению предполагаемых лишних источников. Еще можно посредством разных реагентов восстановить на древней хартии первоначальный автограф, один раз сглаженный и замененный новым; но еще не найдены такие реагенты, которые помогли бы представить раздельно три и более автографов сменявших друг друга на одной и той же хартии.

В настоящее время нас занимает другая сторона вопроса, именно замечаемая в кн. Цар. одноформенность выражений, повидимому удостоверяющая происхождение всего содержания кн. Цар. от одной руки и даже делающая излишним вопрос об их источниках. Не настоит ли в самом деде необходимость α) общие формулы обставляющие в кн. Цар. каждое царствование, формулы изображающие вступление на престол, отдельные фазы царствования, смерть и погребение, считать произведением одного писателя, не имеющим отношения к государственной летописи, над которою трудился целый ряд дееписателей; ß) общие формулы документального или исторического содержания отождествлять как произведение одной руки с формулами пророческих приговоров и характеристик, определяющих значение каждого царствования в истории теократии? (Graf, Die geschichtl. Bücher des alten Testaments, 105). Вопрос о формулах встречающихся в кн. Цар. есть вопрос общего введения в библейские книги. Одни и те же формулы повторяются не только в кн. Цар., но и в кнн. Цар. и Пар., не только в кн. Цар. и Пар., но в во всех исторических книгах (prophetae priores] и подавали повод критике соединять их, со включением сюда еще книги Второзакония, в одно цельное произведение одного времени и писателя. Хотя здесь не место обстоятельному ответу на это положение, но мы не можем не заметить, что как разновидность содержания и изложения не есть сама по себе признак происхождения книги от различных писателей, так сходство во многих чертах не есть еще признак единства. Бывают роды сочинений, для которых история литературы устанавливает известные приемы, даже известные выражения, выравниваемые до круглоты математической формулы. Такие формулы мы встречаем, напр., в собственно пророческих речах, принадлежащих различным писателям, а между тем обставленных одинаково: каждый пророк почти одинаковым образом начинает свою речь, одинаково обставляет свои обличения, в одинаковых выражениях угрожает и в заключение утешает, и если бы приложить строго начало сходного для определения единства писателей, тогда пришлось бы все пророческие книги (prophethae posteriores) произведением одной руки. Еще полнее подобного рода твердые формулы могли установиться у древних историков и летописцев. В этом отношении могут быть сравниваемы между собою не только исторические записи отдельных древних народов, но и разнонародные летописные известия, сохранившиеся на памятниках египетских, ассирийских и финикийских. Какому бы народу ни принадлежал древний письменный памятник или древняя надпись и как бы ни был мелок и частичен случай, которому он посвящен, его непременно открывает общая формула от лица современного царя: „я такой то царь, сын такого-то, внук такого-то, имевший мать такую-то, вступивший на престол тогда-то, владевший тем-то и тем-то, сделал то-то“. Не редко и заключение древней надписи состоит из какой либо принятой формулы, особенно эвлогии или заклятия. Если же таким образом одноформенные выражения встречаются на памятниках различных стран и различного назначения, то что удивительного, если они повторяются у летописцев и историков одного и того же народа, несомненно проникнутых одним духом и преследованием одной дели, особенно если эти летописцы были государственные чиновники, всегда и везде имеющие законную норму при составлении своих бумаг. Таким образом общие формулы, связующие известия книг Царств, вовсе не дают права заключать о единичном происхождении их от одного писателя, а скорее наоборот утверждают независимое от отдельного лица официальное происхождение их. Отдельный свободный писатель еще мог наскучить многочисленным повторением одних и тех же фраз и отступить от них, но для премственно следовавших чиновников-дееписателей это был долг sine quo non¹⁶.

То, что мы сказали о государственных официальных летописцах древних восточных народов и в частности летописцах еврейских и о формулах повторяющихся в их записях, должно быть отнесено с такою же силою и к другим летописцам-народоучителям, передававшим основное содержание летописи, как государственного документа, в народное сознание с своим объяснением или, как выражается издатель книг Парал., мидрашем. Мы заметили уже, что и в речах пророческих отвлеченного содержания (prophetae posteriores), принадлежащих разным лицам, есть много сходных элементов в выражении, не смотря на то, что эти речи были высказаны по поводу различных частных обстоятельств и, следовательно, требовали различных фракций пророческого назидания. При написании же руководственной для народа истории теократии или книг Царств, пророки-писатели не имели и надобности разнообразить свои речи. Сила назидания заключалась здесь не в красноречии, а в простом показании отношения между божественным обетованием или угрозою и их осуществлениями в истории. В отношении к царям и их управлению писатели кн. Цар. имеют в виду только один вопрос: соответствовал ли такой то царь видам теократии и, следовательно, был ли благополучен, или не соответствовал и, следовательно, подлежал ли божественному наказанию? Для усиления впечатления на своих слушателей или читателей, нельзя было сделать ничего более, как провести пророческий мидраш в целом ряде царствований приблизительно одними и теми же словами. Потому что при разнообразном построении характеристик отдельных царей, общее впечатление ослабляется от личных соображений читателя, которые тогда были бы необходимы для вывода общих последних заключений и от неизбежных при этом колебаний. Между тем в нынешнем изложении кн. Цар. характеристики и выводы из них, причиныи следствия в своем математически точном повторении, не оставляют места для каких либо сомнений и колебаний в суждении о каждом царствовании. Читатель видит пред собою нигде в человеческой истории не повторяющуюся правильность исторических причин и следствий и невольно входит в теократическую мысль автора. Таким образом кн. Цар. не могут быть сравниваемы с нашими историческими сочинениями, поставляющими для себя задачею воскресить каждую личность в её индивидуальных чертах, выделяющих ее из ряда других. Это – дробный элемент чисто человеческого развития, и не он нужен был писателям-пророкам, а другое проявившееся в их судьбе и жизни начало, начало всегда себе равное и единое: божественное мироправление в жизни народа. Для представления этого начала требовались самые точные и самые определенные формулы двух родов: 1) официально-летописные, констатирующие появления и падения царей и выведенные из самого точного и признанного документа – государственной летописи, для того, чтобы в повествованиях пророков никто не мог заподозрить какого либо уклонения от исторической действительности; 2) не менее строгие и точные формулы пророческого характера, вносящие в историю царей приговор божественной правды и представляющие собственно дидактическую часть кн. Цар. К этим общим формулам книги Цар. иногда прибавляют частное назидание в частном описании счастливого или несчастливого происшествия, если в нем особенно ярко выступила общая теократическая идея. Такое расширение общих формул летописного и пророческого характера бывает там, где встречаются личности особенные, нарочито призванные для возвышения в народе духа теократии, и где рамки назидания сами собою расширялись в описании чрезвычайных обстоятельств жизни этих лиц. В этом отношении история израильского царства не уступает иудейской; как бы для противоположности нечестия израильских царей, в промежутках между их обстоятельствами излагается полная ревности и чудес история Илии и Елисея в такой подробности, в какой не описана история ни одного иерусалимского пророка. Но не смотря на эти расширения общих формул, два элемента, образующие содержание кн. Цар., летописный и пророческий, без труда могут быть отличаемы везде. Они идут в кн. Цар. как два тока, каждый с своим особенным цветом внешних формул и внутреннего содержания. Летописные известия сами в себе безразличны, передают голый факт в объективной форме и не дают прямой теократической мысли; пророческие известия везде и всегда преследуют теократическую идею, в характеристиках царей, в показании пророчеств и их исполнения, в описании чудесной деятельности пророков. Иногда происходит скрещение летописного и пророческого элемента в одно предложение, но тем не менее и тогда их легко разграничить. Так как следование одних за другими летописных и пророческих формул происходит с правильною последовательностью, то мы можем подразумевать и восполнять их в тех немногих местах, где они случайно пропущены. Если 1Цар. 16, 19 о царе царствовавшем всего семь дней и, следовательно, не успевшем совершить нечестивых дел, приводится в полном виде пророческая обличительная формула; то здесь мы должны подразумевать пропущенное летописное известие о противных теократии планах и намерениях этого царя, не осуществленных только по причине кратковременности царствования. Если 2Цар. 15, 13–15 при летописных известиях нет пророческой формулы, то мы можем ее здесь подразумевать и восстановлять в формулах предшествовавшего или последующего царствования. Во всяком случае немногие этого рода исключения из правила гармонического следования пророческих определений и характеристик и приговоров за летописными известиями, подававшие повод некоторым критикам упрекать писателя кн. Цар. в явном противоречии, скорее подтверждают наше мнение о двояком составе книг Цар., чем противоречат ему.

Но здесь нужно отличать отношения кн. Цар. к летописи израильской и иудейской. Так как иудейская летопись писалась при царях благочестивых, верных завету Иеговы и потому заключала в себе не одно сырое летописное содержание, но и элемент теократический; то писателям кн. Цар. издававшим историю теократического периода царей, можно было прибегать к более полным и цельным заимствованиям из нее. Оттого между книгами Цар. и Пар. весьма много сходного во взгляде, содержании и внешних формулах выражения; только в немногих случаях кн. Цар. прибавляют пророческий элемент когда его нет в параллельных известиях кн. Пар. или же частное описание кн. Пар. обращают в общую характеристику (напр. 2Пар. 13 и 1Цар. 15, 8). Гораздо труднее было писателям кн. Цар. пользоваться израильскою летописью. Хотя и при дворе израильских царей встречались правители богобоязненные (напр. 1Цар. 18, 3), но общий характер и дух царского управления и, следовательно, и государственной летописи здесь был антитеократическим¹⁷, так что передавать содержание израильской летописи, для непосредственного назидания иудейского народа, пророки не могли, а должны были ограничиваться заимствованием из нее немногих общих известий; большую часть частных известий израильской летописи кн. Цар. обходили, потому что они не давали прямого повода к пророческому мидрашу, а некоторые принимали с ограничениями и поправками, как это можно видеть из сравнения содержания летописи указанного в цитатах с теми известиями, которые помещены в самом тексте книг Царств.

Один ли пророк составил мидраш книг Царств или многие? Цитаты стоящие в кн. Парал. обращенные на кн. Цар. без всякой двусмысленности приписывают их происхождение многим писателям пророкам (си. Труды Киевск. дух. Акад. 1879, август, 452–463). Подобно летописным формулам, передававшимся из рода в род и даже от народа к народу, как литературное наследство, и формулы пророческого мидраша, утвердившиеся в пророческой школе Самуила, переходили в неизменной форме от одного пророческого поколения к другому и т. дал. Но мидраш на израильскую летопись мог быть написан одним лицом, так как государственная летопись северного царства не могла регулярно, после каждого царствования переходить в руки иудейских пророков и издаваться для народа завета Иеговы с объяснениями. Только уже в целом своем составе, по падении израильского царства и переселении в области Ассирии и Мидии, израильская летопись могла сделаться источником для иудейских пророков. Нельзя отказать в некоторой вероятности тому предположению, что мидраш кн. Царств на израильскую летопись написан одним из иудейских пророков живших на берегах Тигра и Ефрата и притом не принимавшим участия в составлении мидраша книг Цар. на иудейскую истории, как это видно из некоторых особенностей языка израильской истории не повторяющихся в иудейской истории книг Царств¹⁸. Таким образом соединение мидраша израильской истории в одну книгу с мидрашем иудейской истории или издание кн. Цар. в нынешнем виде двух параллельных колон принадлежит уже школе Ездры и сделано в то время когда исторические книги расчленялись цитатами. Различием писателей кн. Цар. объясняется, почему эти книги, отличающиеся в высшей степени единством духа и характера, не имеют литературного единства, а также некоторая несоизмеримость известий иудейской и израильской истории кн. Цар. Если кн. два раза говорит о войне Ровоама с Иеровоамом (1 ц. 14, 30 и 15, 6), то это повторение, неуместное в цельном произведении одного писателя, понятно в сборнике параллельных мидрашей различных писателей. Если в другом месте кн. Царств (2 Ц. 8, 28. 29 и 2 Ц. 9, 14–16) встречается также лишний дупликат известия о возвращении раненого в сражении с сириянами Иорама в Изреель для излечения, то он сделан писателем израильской истории кн. Цар., независимо от писателя иудейской истории, с своей стороны нашедшего нужным передать это известие. При нашем предположении объясняется и некоторая несоизмеримость продолжительности иудейских и израильских царствований, которую критики напрасно старались примирить исправлениями текста (см. об этом Wolff, Versuch die Wiedersprüche in den Jahrreichen der Könige luda’s und Israel’s auszugleichen. Stud, und Kritik. 1858, 625–688). Эта несоизмеримость весьма естественна в реляциях различных писателей, писавших на основании двух различных летописных актов различных царств. Но понятно какую дурную услугу мы оказали бы библейской истории, если бы известия кнн. Цар. по тому и другому царству отнесли к одному писателю пророку. Тогда встречающиеся в них видимые неизмеримости обратятся в произвольные показания и ошибки, вместе с тем достоверность кн. Цар. может вызвать против себя сомнения серьезного характера.

Д) В дополнение к указанным средствам для составления понятия о государственной летописи десяти колен можно указать на встречающиеся у позднейших писаталей документальные известия об израильском царстве, происхождение которых с вероятностью может быть выводимо из той же летописи, существовавшей некоторое время вне иудейского канона. Здесь прежде всего заслуживает упоминания семьдесят толковников, как кажется, знавшие особенное сочинение, носившее название израильской летописи. Хотя они не берут из него непосредственных дополнительных известий – так как их делом был перевод одних канонических книг, – но в формулировке цитат кн. Цар. обращенных на израильскую летопись они обнаруживают специальное независимое знание этого источника, на основании которого знания они позволяют себе отступления от еврейского подлинника Цар. в чтении цитат. Если текст LXX в цитате имени Иery (Ииуя) между предметами содержания изр. летописи помещает заговор Иery против его предшественника, о чем еврейский текст умалчивает; то или излишек в цитате LXX был совершенным произволом – чтό не легко допустить – или LXX имели независимое от кн. Цар. известие о содержании отдела израильской летописи посвященного Иery. Если объем содержания израильской летописи, обыкновенно обозначаемый у LXX выражением: τὰ λοιπὰ τῶνλόγων (остальные известия описаны в летописи...), они изменяют под царствованием Иеровоама 1 в другое боле сильное выражение περισσὀν ρημάτων (огромное количество известий...) между тем как еврейский текст кн. Цар. не давал никакого основания для такого изменения; то опять спрашивается, чем объяснить чтение LXX: произволом и недостатком внимания с их стороны, иди их непосредственным знакомством с изр. летописью, богатое содержание которой в отделе Иеровоама заставило их сделать особенное ударение на цитате этого имени? Разумеется здесь трудно дать положительный ответ, но и отрицать нашу догадку едва ли найдется прямое основание, тем более, что отступления от масоретского текста LXX имеют только в цитатах обращенных на израильскую летопись, между тем как цитаты обращенные на иудейскую летопись формулируются у LXX везде согласно с масоретским текстом, в указываемых им пределах¹⁹.

Еще более следов пользования погибшею ныне израильскою летописью встречаем у Иосифа Флавия. Хотя этот историк в своем изложении обстоятельств израильского царства десяти колен основывается собственно на канонических книгах Царств, но в некоторых пунктах встречаются у него такие документальные известия, которых кн. Цар. не дают и которые однакож не могли возникнуть помимо источника. Вот более замечательные известия этого рода. Antiqu. VIII, 8, 1 в речи о постройках Иеровоама 1 Иосиф прибавляет не существующее в канонической истории кн. Цар. известие о двух великолепных дворцах, построенных этим царем в Сихеме и Пенуэле; VIII. 9, 1 выставляет на вид близкое отношение Иеровоама к некоему вефильскому пророку, упоминаемому 1Цар. 13, 11 и дал.; IX, 2, 1 определяется, что отпадете Моава от Ахазии (2 Ц. 1, 1) случилось во второй год царствования этого царя; IX, 2, 2 показывается, что израильский царь Иорам отличался ревностью и проницательностью в управлении делами, – для какой характеристики книги Цар. не дают ни какого повода; IX. 4. 4 в описании осады Самарии Венададом осажденный царь Иорам представляется в высшей степени деятельным, ежедневно осматривающим караулы на стенах для предупреждения возможности измены со стороны стражей, – что вовсе не дается библейским рассказам об этой осаде; в том же месте, в описании той же осады, передается известие о личном посещении пророка Елисея царем Иорамом, – чего кн. Цар. вовсе не указывает; IX. 4. 6 передается дополнительное к 2 Ц. 8, 7 известие, что Венадад сирийский заболел от крайнего огорчения после неудачного похода на царство израильское; в том же месте приводится не находящаяся в кн. Цар. характеристика Азаила и Венадада, как государей справедливых, доступных и благотворительных, строителей храмов в Дамаске и пользовавшихся большою популярностью в своем народе; IX. 9. 3 передается дополнительное к кн. Цар. известие, что во время вооруженного столкновения царя иудейского Амасии с царем израильским Иоасом, Иудеи обратились в бегство еще прежде начатия сражения, что Иоас, взявши в плен Амасию, угрожает ему смертью, если он не отдаст повеление иерусалимлянам сдаться, что Амасия исполняет это требование и Иоас вступает в Иерусалим не воротами, а сделанным в городской стене проломом, на победной колеснице, имея за собою пленного Амасию; IX. 11, 1 передается дополнительное к кн. Цар. известие, что жители города Тифсаха были осаждены Менагемом и вся окрестная область была сожжена огнем; там же о царе Пекахии передается известие, что он был убит „своим тысященачальником среди мирной беседы на пиршестве“, а о царе Факие, что он был жертвою коварства своего друга Осии.

Таким образом в истории Иосифа Флавия есть дополнительные к кн. Цар. документальные известия о царях израильских, заставляющие предполагать, что, кроме канонической истории, этот писатель имел в руках еще какой то более полный источник по царству десяти колен. Может быть этот именно источник Иосиф Фл. Antiqu. X. 5, 1 выставляет на вид под именем „второй книги пророка Иезекииля“. Сообщив известия, что пророк Иеремия предсказывал пленение народа Божия, историк замечает: „но Иеремия не один предсказывал об этом предмете, но также и пророк Иезекииль, который первый оставил нам об этом предмет две книги“, ὁς πρῶτος περἰ τουτων δύο βιβλἰα γράψας καταλιπεν. Но „первенство“ Иезекииля, не приложимое в отношении ко времени написания книг, может быть понятно только в смысле большей древности предмета избранного Иезекиилем Если Иеремия писал о последнем времени пред разрушением Иерусалима, то Иезекииль мог описывать какой либо более древний момент из обшей истории народа Божия, все равно по иудейскому ли царству или израильскому, и в этом отношении мог быть назван писателем предварившим пророка Иеремию. А что здесь идет дело не об одной только книге пророчеств носящей в каноне имя Иезекииля, хотя и она заключает в себе печатные предсказания царству народа Божия, это ясно дает разуметь Иосиф приписывая Иезекиилю две книги, δύο βιβλία²⁰. Очень может быть, что второю из этих двух книг был пророческий мидраш на израильскую летопись или какое-нибудь другое извлечение из государственной израильской летописи, ходившее в народе под именем Иезекииля, подобно тому как некоторые исторические отделы кн. Цар. ходили отдельно под именем кн. Иеремии. Живя в плену, Иезекииль скорее чем кто либо другой из пророков мог видеть хранившуюся в ассирийских архивах плененную израильскую летопись и сделать из нее свои извлечения в назидание пленных иудеев. Некоторый намек на участие пророка Иезекииля в составлении иудео-израильской истории дает и талмудическое предание: одна берайта представляет следующий порядок пророческих книг: „кн. Навина, Судей, Царей, Иеремии, Иезекииля, Исаии, 12 пророков“ (Baba bathra, 14, 2). Но подобное передвижение кн. Иезекииля вместе с кн. Иеремии в соседство с книгами Царств могло произойти только под влиянием предания о Иезекииле как составителе истории народа Божия. – Говоря об истории Иосифа Фл. и его источниках, не можем не заметить, что этот историк, любящий цитаты, цитующий часто летописи тирские, сидонские, ассирийские и др., не приводит ни одной из тех многочисленных цитат, которые стоят в кн. Цар. и Пар. (Выражение Antiqu. VIII, II, 4 об Авии сыне Ровоаме: „сие об Авии написано в свящ. книгах“ сюда не относится). Не показывает ли это, что для Иосифа Фл. цитаты кн. Цар. – Пар., подобно надписаниям в книге псалмов, не имели отношения к свящ. тексту и были не цитатами в собственном смысле, а школьными заметками для изучающих библейскую историю, показателями параллельных мест?

Наконец в талмудической и раввинской литературе хранятся разные сказания о царях израильских, не записанные в канонических книгах и, следовательно, предполагающие особенный исторический источник вне канона, каким прежде всего мог быть тот источник, который сама библия указывает для израильской истории. Напр. о Иеровоаме 1 говорится в талмуде (Sanhedr. 103), что он был царь мудрый и стяжал большую расположенность к себе не только израильтян, но и партии иудейской в его царстве, между тем кн. Цар. ничего подобного не говорит. Царя Омрия талмуд (Sanhedr. 102) восхваляет за его труды по обстроению Самарии. Ахав (Midr. ч. на Есфирь, Megill. II) признается царем великим и могущественным, одним из тех, которым должен покориться весь мир, не терпевшим вблизи себя лицемеров и клеветников (Sanh. 103), но с другой стороны неумеренно честолюбивым (Taanith 27), с холодным темпераментом (היח ןנוצמ, Sanh. 39) и нетвердым характером (היח לוקש, Sanh. 102); на воротах Самарии, по распоряжению Ахава, была сделана такая надпись: царь отвергает Иегову, Бога Израилева (Sanh. 102). Царь Иery относится к колену Манассиину (Midr. ч. I. Mos. 2). Между качествами Иеровоама II указываются (Iebamoth, 98) его неподкупность и недоступность клевете и т. дал. Вообще все пробелы в повествованиях кн. Цар. мидраши и талмуд восполняют так называемою историческою агадою, которая, без предположения каких либо положительных источников, будет совершенно непонятна. Правда, историческая агода распространяется и на царей иудейских, но для этих последних она имела основанием живое непосредственное предание иудеев, в области которого не было места северному царству, отделившемуся почти с самого начала царского управления у евреев²¹.