и рече́ дави́дъ ко всему́ собра́нiю Изра́илеву: а́ще уго́дно ва́мъ, и от Го́спода Бо́га на́шего благопоспѣши́тся, да по́слемъ къ бра́тiямъ на́шымъ оста́вшымся во все́й земли́ Изра́илевѣ, и съ ни́ми свяще́нницы и леви́ти, во градѣ́хъ обдержа́нiя и́хъ, да соберу́тся къ на́мъ,

и да принесе́мъ киво́тъ Бо́га на́шего къ на́мъ, не взыска́хомъ бо его́ во дни́ Сау́ли.

И отвѣща́ все́ собра́нiе, да та́ко бу́детъ, зане́ уго́дно бы́сть сло́во сiе́ всѣ́мъ лю́демъ.

И собра́ дави́дъ всего́ Изра́иля от предѣ́лъ Еги́петскихъ да́же до вхо́да има́ѳова, е́же внести́ киво́тъ Бо́жiй от гра́да Иари́ма.

И принесе́ его́ дави́дъ: и ве́сь Изра́иль взы́де во гра́дъ дави́довъ, и́же бя́ше Иу́динъ, е́же вознести́ та́мо киво́тъ Го́спода Бо́га сѣдя́ща на херуви́мѣхъ, идѣ́же при́звано е́сть и́мя его́:

и поста́ви киво́тъ Бо́жiй на колесни́цу но́ву изъ до́му Аминада́вля: о́за же и бра́тiя его́ ведя́ху колесни́цу:

дави́дъ же и ве́сь Изра́иль игра́ху предъ Бо́гомъ все́ю си́лою и въ пѣ́снѣхъ и въ гу́слехъ, и псалти́ри и тимпа́нѣхъ, и кимва́лѣхъ и въ труба́хъ:

и прiидо́ша ко гумну́ хидо́ню: и простре́ о́за ру́ку свою́, да поддержи́тъ киво́тъ, юне́цъ бо уклони́ его́:

и прогнѣ́вася Госпо́дь гнѣ́вомъ на о́зу и порази́ его́ ту́, того́ ра́ди, я́ко простре́ ру́ку свою́ [и прикосну́ся] киво́ту, и у́мре ту́ предъ Бо́гомъ.

И оскорби́ся дави́дъ, я́ко пресѣче́ Госпо́дь пресѣче́нiемъ о́зу, и нарече́ мѣ́сто то́ пресѣче́нiе оза́не, да́же до дне́ сего́.

И убоя́ся дави́дъ Бо́га въ то́й де́нь, глаго́ля: ка́ко внесу́ ко мнѣ́ киво́тъ Бо́жiй?

И не возврати́ дави́дъ киво́та къ себѣ́ во гра́дъ дави́довъ, но возврати́ и́ въ до́мъ Аведда́ра геѳе́ина:

и пребыва́ше киво́тъ Бо́жiй въ дому́ Аведда́ровѣ три́ ме́сяцы, и благослови́ Бо́гъ Аведда́ра и вся́, я́же имѣ́яше.

Синодальный

1 Давид повез ковчег Господень из Кириафиарима; 9 поражение Озы за прикосновение к ковчегу, после чего Давид боится внести ковчег в свой город; 13 ковчег оставлен в доме Аведдара Гефянина на три месяца.

И советовался Давид с тысяченачальниками, сотниками и со всеми вождями,

и сказал [Давид] всему собранию Израильтян: если угодно вам, и если на то будет воля Господа Бога нашего, пошлем повсюду к прочим братьям нашим, по всей земле Израильской, и вместе с ними к священникам и левитам, в города и селения их, чтобы они собрались к нам;

и перенесем к себе ковчег Бога нашего, потому что во дни Саула мы не обращались к нему.

И сказало все собрание: «да будет так», потому что это дело всему народу казалось справедливым.

Так собрал Давид всех Израильтян, от Шихора Египетского до входа в Емаф, чтобы перенести ковчег Божий из Кириаф-Иарима.

И пошел Давид и весь Израиль в Кириаф-Иарим, что в Иудее, чтобы перенести оттуда ковчег Бога, Господа, седящего на Херувимах, на котором нарицается имя Его.

И повезли ковчег Божий на новой колеснице из дома Авинадава; и Оза и Ахия вели колесницу.

Давид же и все Израильтяне играли пред Богом из всей силы, с пением, на цитрах и псалтирях, и тимпанах, и кимвалах и трубах.

Когда дошли до гумна Хидона, Оза простер руку свою, чтобы придержать ковчег, ибо волы наклонили его.

Но Господь разгневался на Озу, и поразил его за то, что он простер руку свою к ковчегу; и он умер тут же пред лицем Божиим.

И опечалился Давид, что Господь поразил Озу. И назвал то место поражением Озы; так называется оно и до сего дня.

И устрашился Давид Бога в день тот, и сказал: как я внесу к себе ковчег Божий?

И не повез Давид ковчега к себе, в город Давидов, а обратил его к дому Аведдара Гефянина.

И оставался ковчег Божий у Аведдара, в доме его, три месяца, и благословил Господь дом Аведдара и все, что у него.

Греческий [Greek (Koine)]

καὶ ἐβουλεύσατο Δαυιδ μετὰ τῶν χιλιάρχων καὶ τῶν ἑκατοντάρχων παντὶ ἡγουμένῳ

καὶ εἶπεν Δαυιδ τῇ πάσῃ ἐκκλησίᾳ Ισραηλ εἰ ἐφ᾿ ὑμῖν ἀγαθὸν καὶ παρὰ κυρίου θεοῦ ἡμῶν εὐοδωθῇ ἀποστείλωμεν πρὸς τοὺς ἀδελφοὺς ἡμῶν τοὺς ὑπολελειμμένους ἐν πάσῃ γῇ Ισραηλ καὶ μετ᾿ αὐτῶν οἱ ἱερεῖς οἱ Λευῖται ἐν πόλεσιν κατασχέσεως αὐτῶν καὶ συναχθήσονται πρὸς ἡμᾶς

καὶ μετενέγκωμεν τὴν κιβωτὸν τοῦ θεοῦ ἡμῶν πρὸς ἡμᾶς ὅτι οὐκ ἐζήτησαν αὐτὴν ἀφ᾿ ἡμερῶν Σαουλ

καὶ εἶπεν πᾶσα ἡ ἐκκλησία τοῦ ποιῆσαι οὕτως ὅτι εὐθὴς ὁ λόγος ἐν ὀφθαλμοῖς παντὸς τοῦ λαοῦ

καὶ ἐξεκκλησίασεν Δαυιδ τὸν πάντα Ισραηλ ἀπὸ ὁρίων Αἰγύπτου καὶ ἕως εἰσόδου Ημαθ τοῦ εἰσενέγκαι τὴν κιβωτὸν τοῦ θεοῦ ἐκ πόλεως Ιαριμ

καὶ ἀνήγαγεν αὐτὴν Δαυιδ καὶ πᾶς Ισραηλ ἀνέβη εἰς πόλιν Δαυιδ ἣ ἦν τοῦ Ιουδα τοῦ ἀναγαγεῖν ἐκεῖθεν τὴν κιβωτὸν τοῦ θεοῦ κυρίου καθημένου ἐπὶ χερουβιν οὗ ἐπεκλήθη ὄνομα αὐτοῦ

καὶ ἐπέθηκαν τὴν κιβωτὸν τοῦ θεοῦ ἐπὶ ἅμαξαν καινὴν ἐξ οἴκου Αμιναδαβ καὶ Οζα καὶ οἱ ἀδελφοὶ αὐτοῦ ἦγον τὴν ἅμαξαν

καὶ Δαυιδ καὶ πᾶς Ισραηλ παίζοντες ἐναντίον τοῦ θεοῦ ἐν πάσῃ δυνάμει καὶ ἐν ψαλτῳδοῖς καὶ ἐν κινύραις καὶ ἐν νάβλαις ἐν τυμπάνοις καὶ ἐν κυμβάλοις καὶ ἐν σάλπιγξιν

καὶ ἤλθοσαν ἕως τῆς ἅλωνος καὶ ἐξέτεινεν Οζα τὴν χεῖρα αὐτοῦ τοῦ κατασχεῖν τὴν κιβωτόν ὅτι ἐξέκλινεν αὐτὴν ὁ μόσχος

καὶ ἐθυμώθη ὀργῇ κύριος ἐπὶ Οζα καὶ ἐπάταξεν αὐτὸν ἐκεῖ διὰ τὸ ἐκτεῖναι τὴν χεῖρα αὐτοῦ ἐπὶ τὴν κιβωτόν καὶ ἀπέθανεν ἐκεῖ ἀπέναντι τοῦ θεοῦ

καὶ ἠθύμησεν Δαυιδ ὅτι διέκοψεν κύριος διακοπὴν ἐν Οζα καὶ ἐκάλεσεν τὸν τόπον ἐκεῖνον Διακοπὴ Οζα ἕως τῆς ἡμέρας ταύτης

καὶ ἐφοβήθη Δαυιδ τὸν θεὸν ἐν τῇ ἡμέρᾳ ἐκείνῃ λέγων πῶς εἰσοίσω πρὸς ἐμαυτὸν τὴν κιβωτὸν τοῦ θεοῦ

καὶ οὐκ ἀπέστρεψεν Δαυιδ τὴν κιβωτὸν πρὸς ἑαυτὸν εἰς πόλιν Δαυιδ καὶ ἐξέκλινεν αὐτὴν εἰς οἶκον Αβεδδαρα τοῦ Γεθθαίου

καὶ ἐκάθισεν ἡ κιβωτὸς τοῦ θεοῦ ἐν οἴκῳ Αβεδδαρα τρεῖς μῆνας καὶ εὐλόγησεν ὁ θεὸς Αβεδδαραμ καὶ πάντα τὰ αὐτοῦ

Таджикский

Языки

Ва Довуд бо мириҳазорҳо ва мирисадҳо, бо ҳамаи раисон машварат кард.

Ва Довуд ба тамоми ҷамоати Исроил гуфт: «Агар ба шумо писанд ояд Агар шумо салоҳ бинед, ва агар ин аз ҷониби Парвардигор Худои мо бошад, ба ҳар тараф назди бародарони худ, ки дар ҳамаи заминҳои Исроил боқӣ мондаанд, ва бо онҳо ба коҳинон ва левизодагоне ки дар шаҳрҳои худ ва атрофи онҳо мебошанд, бифиристем, то ки онҳо назди мо ҷамъ шаванд;

Ва сандуқи Худои моро назди худ бикӯчонем, зеро ки дар айёми Шоул мо ба он муроҷиат накардаем».

Ва тамоми ҷамоат гуфтанд, ки «чунин бикунем», зеро ки ин кор ба назари тамоми қавм писанд омад.

Ва Довуд тамоми Исроилро аз Шиҳӯри Миср то даромадгоҳи Ҳамот ҷамъ кард, то ки сандуқи Худоро аз Қирят-Еорим биёранд.

Ва Довуд ва тамоми Исроил ба Баало, яъне ба Қирят-Еорим, ки дар Яҳудо мебошад, баромаданд, то ки сандуқи Парвардигор Худоро, ки Ӯ бар каррубиён нишастааст, ва номи Ӯ бар он хонда мешавад, аз он ҷо биёранд.

Ва сандуқи Худоро бар аробаи нав гузошта, аз хонаи Абинодоб бароварданд, ва Уззо ва Аҳю аробаро меронданд.

Ва Довуд ва тамоми Исроил бо суруд ва барбат ва уд ва даф ва санҷ ва карнай ба ҳузури Худо бо тамоми қувват бозӣ мекарданд.

Ва ҳангоме ки ба хирмангоҳи Кидӯн расиданд, Уззо дасташро ба сандуқ дароз карда, онро нигоҳ дошт, зеро ки говон онро яктарафа гардонида, моил ба афтодан карда буданд.

Ва хашми Парвардигор бар Уззо аланга зада, ӯро барои он ки дасташро ба сандуқ дароз карда буд, зарба зад; ва ӯ дар он ҷо ба ҳузури Худо мурд.

Ва Довуд ғамгин шуд, ки Парвардигор Уззоро зарба зад; ва он макон то имрӯз Форас-Уззо номида мешавад.

Ва Довуд дар он рӯз аз Худо тарсида, гуфт: «Сандуқи Худоро наздӣ худ чӣ гуна биёрам?»

Ва Довуд сандуқро назди худ ба шаҳри Довуд набурд, ва онро ба хонаи Убайд-Адӯми ҷаттӣ равона кард.

Ва сандуқи Худо бо хонадони Убайд-Адӯм дар хонаи вай се моҳ монд, ва Парвардигор хонадони Убайд-Адӯм ва тамоми дороии вайро баракат дод.