И рече́ ца́рь дави́дъ ко Иоа́ву и къ нача́лникомъ си́лы: иди́те и сочти́те Изра́иля от вирсаве́и да́же до Да́на, и принеси́те ко мнѣ́, да позна́ю число́ и́хъ.

И рече́ Иоа́въ: да приложи́тъ Госпо́дь къ лю́демъ свои́мъ, я́коже сі́и стори́цею, и о́чи господи́на моего́ царя́ да ви́дятъ: не вси́ ли господи́ну моему́ царю́ раби́ су́ть? и почто́ хо́щетъ сего́ господи́нъ мо́й? дабы́ не вмѣни́лося въ грѣ́хъ Изра́илю.

Но сло́во царе́во премо́же Иоа́ва: и по́йде Иоа́въ, и обы́де всего́ Изра́иля, и прiи́де во Иерусали́мъ.

И даде́ Иоа́въ дави́ду число́ сочте́нiя люді́й: и обрѣ́теся всего́ Изра́иля ты́сяща ты́сящъ и сто́ ты́сящъ муже́й и нося́щихъ ору́жiя: и от сыно́въ Иу́диныхъ четы́ре ста́ и се́дмьдесятъ ты́сящъ муже́й нося́щихъ ору́жiе:

Леві́и же и Венiами́на не сочте́ средѣ́ и́хъ, поне́же вознегодова́ о словеси́ царе́вѣ Иоа́въ.

И не уго́дно яви́ся предъ Бо́гомъ повелѣ́нiе сiе́, и порази́ Изра́иля.

Рече́ же дави́дъ ко Бо́гу: согрѣши́хъ зѣло́, я́ко сотвори́хъ ве́щь сiю́: и ны́нѣ молю́, отими́ беззако́нiе раба́ твоего́, я́ко обезу́михся зѣло́.

И рече́ Госпо́дь ко га́ду проро́ку дави́дову, глаго́ля:

иди́ и рцы́ къ дави́ду, глаго́ля: та́ко глаго́летъ Госпо́дь: трiе́ а́зъ наведу́ на тя́, избери́ себѣ́ еди́но от ни́хъ, и сотворю́ тебѣ́.

И прiи́де га́дъ къ дави́ду и рече́ ему́:

си́це глаго́летъ Госпо́дь: избери́ себѣ́, [е́же хо́щеши,] или́ три́ лѣ́та гла́да, или́ три́ ме́сяцы бѣ́гати тебѣ́ от лица́ вра́гъ твои́хъ, и ору́жiе вра́гъ твои́хъ пости́гнетъ тя́, или́ три́ дни́ ме́чь Госпо́день, и сме́рть на зе́млю, и а́нгелъ Госпо́день убива́яй во все́мъ наслѣ́дiи Изра́илевѣ: ны́нѣ у́бо разсмотри́, что́ отвѣща́ю посла́вшему мя́ со сло́вомъ.

И рече́ дави́дъ ко га́ду: тѣ́сна ми́ су́ть три́ сiя́ зѣло́: но лу́чше ми́ е́сть впа́сти въ ру́цѣ Госпо́дни, зане́ мно́ги щедро́ты его́ зѣло́, въ ру́ки же человѣ́ческiя да не впаду́.

И посла́ Госпо́дь сме́рть во Изра́иля, и падо́ша от Изра́иля се́дмьдесятъ ты́сящъ муже́й.

И посла́ Бо́гъ а́нгела во Иерусали́мъ, да избiе́тъ его́. И егда́ избива́ше, ви́дѣ Госпо́дь и раска́яся о злѣ́, и рече́ а́нгелу избива́ющему: довлѣ́етъ ти́, отими́ ру́ку твою́. А́нгелъ же Госпо́день стоя́ше на гумнѣ́ о́рны Иевусе́анина.

И возведе́ дави́дъ о́чи своя́, и ви́дѣ а́нгела Госпо́дня стоя́ща между́ земле́ю и не́бомъ, и ме́чь его́ извлече́нъ въ руку́ его́, просте́ртъ на Иерусали́мъ. И паде́ дави́дъ и старѣ́йшины [Изра́илевы] облече́ннiи во вре́тище на лице́ свое́,

и рече́ дави́дъ къ Бо́гу: не а́зъ ли повелѣ́хъ сочи́слити лю́ди? а́зъ е́смь, и́же согрѣши́хъ, и зло́ творя́ зло́ сотвори́хъ, сiя́ же о́вцы что́ сотвори́ша? Го́споди Бо́же мо́й, да бу́детъ рука́ твоя́ на мнѣ́ и на дому́ отца́ моего́, а не на лю́дехъ твои́хъ въ погубле́нiе, Го́споди.

А́нгелъ же Госпо́день рече́ га́ду, е́же глаго́лати къ дави́ду: да взы́детъ и сози́ждетъ олта́рь Го́споду Бо́гу на гумнѣ́ о́рны Иевусе́анина.

И взы́де дави́дъ по словеси́ га́дову, е́же глаго́ла и́менемъ Госпо́днимъ.

И обрати́ся о́рна и ви́дѣ царя́, и четы́ри сы́нове его́ съ ни́мъ кры́ющiися. О́рна же бѣ́ [въ то́ вре́мя] млатя́ на гумнѣ́ пшени́цу.

И прiи́де дави́дъ ко о́рнѣ, и обрати́ся о́рна, и узрѣ́ дави́да, и по́йде от гумна́, и поклони́ся дави́ду лице́мъ на зе́млю.

Рече́ же о́рнѣ дави́дъ: да́ждь мнѣ́ мѣ́сто гумна́ твоего́, да сози́жду на не́мъ олта́рь Го́сподеви, на сребрѣ́ досто́йнѣ да́ждь ми́ е́, и преста́нетъ я́зва от люді́й.

Рече́ же о́рна къ дави́ду: возми́ себѣ́, и да сотвори́тъ господи́нъ мо́й ца́рь, е́же уго́дно предъ ни́мъ: се́, даю́ телцы́ на всесожже́нiе, и плу́гъ на дрова́, и пшени́цу въ же́ртву, вся́ [доброво́льно] даю́.

И рече́ ца́рь дави́дъ о́рнѣ: ни́, но ку́плею куплю́, сребро́мъ досто́йнымъ, поне́же не возму́ Го́сподеви, я́же су́ть твоя́, е́же вознести́ всесожже́нiе ту́не Го́сподеви.

И даде́ дави́дъ о́рнѣ за мѣ́сто то́ Си́кль златы́хъ вѣ́сомъ ше́сть со́тъ.

И созда́ ту́ дави́дъ олта́рь Го́сподеви, и вознесе́ всесожже́нiя и спаси́телная и воззва́ ко Го́споду, и услы́ша его́ во огни́ от небесе́ на олта́рь всесожже́нiя, и потреби́ всесожже́нiе.

И рече́ Госпо́дь ко а́нгелу: и вложи́ ме́чь во влага́лище его́.

Во вре́мя о́но, егда́ ви́дѣ дави́дъ, я́ко услы́ша его́ Госпо́дь на гумнѣ́ о́рны Иевусе́анина, и пожре́ ту́ же́ртвы.

И ски́нiя Госпо́дня, ю́же сотвори́ Моисе́й въ пусты́ни, и олта́рь всесожже́нiя во вре́мя о́но бы́сть въ вы́шнемъ, е́же въ гавао́нѣ.

И не возмо́же дави́дъ ити́ предъ него́, е́же вопроси́ти Бо́га, поне́же устраше́нъ бы́сть от лица́ меча́ а́нгела Госпо́дня.