1 Павел приветствует Церковь в Коринфе. 4 Благодарит за данную им благодать. 10 Увещевает, чтобы между ними не было разделений; «разве разделился Христос»? 18 Христос распятый – сила Божия и премудрость Божия.

[Зач. 122.] Павел, волею Божиею призванный апостол Иисуса Христа, и Сосфен брат,

церкви Божией, находящейся в Коринфе, освященным во Христе Иисусе, призванным святым, со всеми призывающими имя Господа нашего Иисуса Христа, во всяком месте, у них и у нас:

[Зач. 123.] благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа.

Непрестанно благодарю Бога моего за вас, ради благодати Божией, дарованной вам во Христе Иисусе,

потому что в Нем вы обогатились всем, всяким словом и всяким познанием, –

ибо свидетельство Христово утвердилось в вас, –

так что вы не имеете недостатка ни в каком даровании, ожидая явления Господа нашего Иисуса Христа,

Который и утвердит вас до конца, чтобы вам быть неповинными в день Господа нашего Иисуса Христа.

Верен Бог, Которым вы призваны в общение Сына Его Иисуса Христа, Господа нашего.

[Зач. 124.] Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях.

Ибо от домашних Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры.

Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»; «я Кифин»; «а я Христов».

Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?

Благодарю Бога, что я никого из вас не крестил, кроме Криспа и Гаия,

дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя.

Крестил я также Стефанов дом; а крестил ли еще кого, не знаю.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова.

[Зач. 125А.] Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божия.

Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну.

Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?

Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих.

Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости;

а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие,

для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость;

потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.

[Зач. 125Б.] Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных;

но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное;

и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, –

для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом.

От Него и вы во Христе Иисусе, Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением,

чтобы было, как написано: хвалящийся хвались Господом.

1 Заявление Павла, что он благовествует только Иисуса Христа распятого. 6 «Возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами».

И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости,

ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого,

и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете.

И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы,

чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией.

[Зач. 126.] Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих,

но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей,

которой никто из властей века сего не познал; ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы.

Но, как написано: [Зач. 127.] не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его.

А нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии.

Ибо кто из человеков знает, что́ в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Та́к и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия.

Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога,

что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святаго, соображая духовное с духовным.

Душевный человек не принимает того, что́ от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно.

Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может.

Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов.

1 «Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог». 10 «Никто не может положить другого основания». 16 «Вы храм Божий». 18 «Никто не хвались человеками, ибо всё ваше».

И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе.

Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах,

потому что вы еще плотские. Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете?

Ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?

Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь.

Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог;

посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий.

Насаждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду.

[Зач. 128.] Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение.

Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем; но каждый смотри, ка́к строит.

Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос.

Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, –

каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть.

У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду.

А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но та́к, как бы из огня.

Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?

Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм – вы.

[Зач. 129.] Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым.

Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их.

И еще: Господь знает умствования мудрецов, что они суетны.

Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше:

Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, – все ваше;

вы же – Христовы, а Христос – Божий.

1 «Судия мне Господь». 6 «Мы безумны Христа ради». 14 Павел, будучи их отцом, вразумляет и предостерегает их.

[Зач. 130А.] Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей таин Божиих.

От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным.

Для меня очень мало значит, ка́к судите обо мне вы или ка́к судят другие люди; я и сам не сужу о себе.

Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь.

[Зач. 130Б.] Посему не суди́те никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога.

Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один перед другим.

Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?

Вы уже пресытились, вы уже обогатились, вы стали царствовать без нас. О, если бы вы и в самом деле царствовали, чтобы и нам с вами царствовать!

[Зач. 131.] Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.

Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.

Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся,

и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим;

хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.

Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.

Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.

Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.

[Зач. 132.] Для сего я послал к вам Тимофея, моего возлюбленного и верного в Господе сына, который напомнит вам о путях моих во Христе, как я учу везде во всякой церкви.

Как я не иду к вам, то некоторые у вас возгордились;

но я скоро приду к вам, если угодно будет Господу, и испытаю не слова возгордившихся, а силу,

ибо Царство Божие не в слове, а в силе.

Чего вы хотите? с жезлом прийти к вам, или с любовью и духом кротости?

1 Блудник должен быть отлучен. 9 Суд над внешними и внутренними.

Есть верный слух, что у вас появилось блудодеяние, и притом такое блудодеяние, какого не слышно даже у язычников, что некто вместо жены имеет жену отца своего.

И вы возгордились, вместо того, чтобы лучше плакать, дабы изъят был из среды вас сделавший такое дело.

А я, отсутствуя телом, но присутствуя у вас духом, уже решил, как бы находясь у вас: сделавшего такое дело,

в собрании вашем во имя Господа нашего Иисуса Христа, обще с моим духом, силою Господа нашего Иисуса Христа,

предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа.

Нечем вам хвалиться. [Зач. 133.] Разве не знаете, что малая закваска квасит все тесто?

Итак очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, так как вы бесквасны, ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас.

Посему станем праздновать не со старою закваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины.

[Зач. 134.] Я писал вам в послании – не сообщаться с блудниками;

впрочем не вообще с блудниками мира сего, или лихоимцами, или хищниками, или идолослужителями, ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего.

Но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе.

Ибо что́ мне судить и внешних? Не внутренних ли вы судите?

Внешних же судит Бог. Итак, извергните развращенного из среды вас.

1 Суд неверных над верующими. 12 «Вы куплены дорогою ценою... прославляйте Бога в телах ваших».

Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых?

Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела?

Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?

А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви.

К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими?

Но брат с братом судится, и притом перед неверными.

И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения?

Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев.

Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники,

ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют.

И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего.

[Зач. 135.] Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною.

Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое. Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела.

Бог воскресил Господа, воскресит и нас силою Своею.

Разве не знаете, что тела́ ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет!

Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть.

А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом.

Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела.

Не знаете ли, что тела́ ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?

Ибо вы куплены дорогою ценою. [Зач. 136.] Посему прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые суть Божии.

1 О браке. 8 Пусть безбрачный и брачный остаются так, как они есть. 17 «Каждый поступай так, как Бог ему определил». 25 О браке девицы и вдовы.

А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины.

Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа.

Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу.

Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена.

Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим.

Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление.

Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе.

Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я.

Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться.

А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, –

если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, – и мужу не оставлять жены своей.

Прочим же я говорю, а не Господь: [Зач. 137.] если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее;

и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его.

Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы.

Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь.

Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?

Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Так я повелеваю по всем церквам.

Призван ли кто обрезанным, не скрывайся; призван ли кто необрезанным, не обрезывайся.

Обрезание ничто и необрезание ничто, но всё в соблюдении заповедей Божиих.

Каждый оставайся в том звании, в котором призван.

Рабом ли ты призван, не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся.

Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов.

Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков.

[Зач. 138.] В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом.

Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным.

По настоящей нужде за лучшее признаю́, что хорошо человеку оставаться та́к.

Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены.

Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль.

Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие;

и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие;

и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего.

А я хочу, чтобы вы были без забот. Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу;

а женатый заботится о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицею:

незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу.

[Зач. 139.] Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения.

Если же кто почитает неприличным для своей девицы то, чтобы она, будучи в зрелом возрасте, оставалась так, тот пусть делает, как хочет: не согрешит; пусть таковые выходят замуж.

Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в своей воле, решился в сердце своем соблюдать свою деву, тот хорошо поступает.

Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше.

Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе.

Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия.

1 Об идоложертвенных яствах. 7 Свобода не должна послужить соблазном для немощных.

О идоложертвенных яствах мы знаем, потому что мы все имеем знание; но знание надмевает, а любовь назидает.

Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать.

Но кто любит Бога, тому дано знание от Него.

Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого.

Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, –

но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им.

Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется.

[Зач. 140.] Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем.

Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных.

Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?

И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос.

А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа.

И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего.

1 Павел имел право жить от благовествования, но не пользовался им. 19 «Для всех я сделался всем, чтобы спасти... некоторых». 24 О порабощении тела.

Не апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе?

Если для других я не апостол, то для вас апостол; [Зач. 141.] ибо печать моего апостольства – вы в Господе.

Вот мое защищение против осуждающих меня.

Или мы не имеем власти есть и пить?

Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие апостолы, и братья Господни, и Кифа?

Или один я и Варнава не имеем власти не работать?

Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада?

По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон?

Ибо в Моисеевом законе написано: не заграждай рта у вола молотящего. О волах ли печется Бог?

Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое.

Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное?

Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

[Зач. 142.] Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника?

Та́к и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования.

Но я не пользовался ничем таковым. И написал это не для того, чтобы та́к было для меня. Ибо для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою.

Ибо если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую!

Ибо если делаю это добровольно, то буду иметь награду; а если недобровольно, то исполняю только вверенное мне служение.

За что́ же мне награда? За то́, что, проповедуя Евангелие, благовествую о Христе безмездно, не пользуясь моею властью в благовествовании.

[Зач. 143А.] Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести:

для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных;

для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобрести чуждых закона;

для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых.

Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его.

Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить.

Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы – нетленного.

И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух;

но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным.

1 Примеры: думая, что стояли, пали. 14 «Убегайте идолослужения». 23 Об идоложертвенном; не искать своей пользы.

[Зач. 143Б.] Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море;

и все крестились в Моисея в облаке и в море;

и все ели одну и ту же духовную пищу;

и все пили одно и то же духовное питие: ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос.

[Зач. 144.] Но не о многих из них благоволил Бог, ибо они поражены были в пустыне.

А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы.

Не будьте также идолопоклонниками, как некоторые из них, о которых написано: народ сел есть и пить, и встал играть.

Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи.

Не станем искушать Христа, как некоторые из них искушали и погибли от змей.

Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя.

Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков.

[Зач. 145.] Посему, кто думает, что он стои́т, берегись, чтобы не упасть.

Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести.

Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения.

Я говорю вам как рассудительным; сами рассуди́те о том, что говорю.

Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?

Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба.

Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника?

Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь?

Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами.

Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской.

Неужели мы решимся раздражать Господа? Разве мы сильнее Его?

[Зач. 146.] Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает.

Никто не ищи своего, но каждый пользы другого.

Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести;

ибо Господня земля, и что́ наполняет ее.

Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести.

[Зач. 147.] Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, – то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что́ наполняет ее.

Совесть же разумею не свою, а другого: ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью?

Если я с благодарением принимаю пищу, то для чего порицать меня за то, за что я благодарю?

Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию.

Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией,

так, как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись.

1 Покрывало для молящейся или пророчествующей жены. 17 О порядке при вечере Господней; как Господь Иисус взял хлеб и чашу.

Будьте подражателями мне, как я Христу.

Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам.

Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог.

Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову.

И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая.

Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается.

Итак муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа.

[Зач. 148.] Ибо не муж от жены, но жена от мужа;

и не муж создан для жены, но жена для мужа.

Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов.

Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе.

Ибо как жена от мужа, так и муж через жену; все же – от Бога.

Рассудите сами, прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою?

Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него,

но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала?

А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии.

Но, предлагая сие, не хвалю вас, что вы собираетесь не на лучшее, а на худшее.

Ибо, во-первых, слышу, что, когда вы собираетесь в церковь, между вами бывают разделения, чему отчасти и верю.

Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные.

Далее, вы собираетесь, так, что это не значит вкушать вечерю Господню;

ибо всякий поспешает прежде других есть свою пищу, так что иной бывает голоден, а иной упивается.

Разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить? Или пренебрегаете церковь Божию и унижаете неимущих? Что́ сказать вам? похвалить ли вас за это? Не похвалю.

[Зач. 149.] Ибо я от Самого Господа принял то́, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб

и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание.

Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание.

Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет.

Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней.

Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей.

Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем.

Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает.

[Зач. 150.] Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы.

Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром.

Посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите.

А если кто голоден, пусть ест дома, чтобы собираться вам не на осуждение. Прочее устрою, когда приду.

1 «Дары различны, но Дух один». 12 Тело Христово и его члены.

Не хочу оставить вас, братия, в неведении и о дарах духовных.

Знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас.

Потому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым.

Дары различны, но Дух один и тот же;

и служения различны, а Господь один и тот же;

и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех.

[Зач. 151.] Но каждому дается проявление Духа на пользу.

Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом;

иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом;

иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков.

Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно.

[Зач. 152.] Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос.

Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом.

Тело же не из одного члена, но из многих.

Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу?

И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу?

Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние?

Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно.

А если бы все были один член, то где было бы тело?

Но теперь членов много, а тело одно.

Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны.

Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее,

и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения;

и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение,

дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге.

Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены.

[Зач. 153.] И вы – тело Христово, а порознь – члены.

И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки.

Все ли апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы?

Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи?

Ревнуйте о дарах бо́льших, и я покажу вам путь еще превосходнейший.

1 Духовные дары без любви ничто. 4 Проявления любви. 8 Любовь никогда не перестает; вера, надежда, любовь.

Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий.

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.

И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.

[Зач. 154А.] Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,

не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,

не радуется неправде, а сорадуется истине;

все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем;

когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.

[Зач. 154Б.] Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.

Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда позна́ю, подобно как я познан.

А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше.

1 «Языки» без истолкования не назидают. 20 Неверующий обличается «пророчествованием». 26 Как говорить и пророчествовать в Церкви – «благопристойно и чинно».

Достигайте любви; ревнуйте о дарах духовных, особенно же о том, чтобы пророчествовать.

Ибо кто говорит на незнакомом языке, тот говорит не людям, а Богу; потому что никто не понимает его, он тайны говорит духом;

а кто пророчествует, тот говорит людям в назидание, увещание и утешение.

Кто говорит на незнакомом языке, тот назидает себя; а кто пророчествует, тот назидает церковь.

Желаю, чтобы вы все говорили языками; но лучше, чтобы вы пророчествовали; ибо пророчествующий превосходнее того, кто говорит языками, разве он притом будет и изъяснять, чтобы церковь получила назидание.

[Зач. 155.] Теперь, если я приду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу, когда не изъяснюсь вам или откровением, или познанием, или пророчеством, или учением?

И бездушные вещи, издающие звук, свирель или гусли, если не производят раздельных тонов, как распознать то́, что́ играют на свирели или на гуслях?

И если труба будет издавать неопределенный звук, кто станет готовиться к сражению?

Так если и вы языком произносите невразумительные слова, то как узна́ют, что́ вы говорите? Вы будете говорить на ветер.

Сколько, например, различных слов в мире, и ни одного из них нет без значения.

Но если я не разумею значения слов, то я для говорящего чужестранец, и говорящий для меня чужестранец.

Так и вы, ревнуя о дарах духовных, старайтесь обогатиться ими к назиданию церкви.

А потому, говорящий на незнакомом языке, молись о даре истолкования.

Ибо когда я молюсь на незнакомом языке, то хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода.

Что же делать? Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом.

Ибо если ты будешь благословлять духом, то стоящий на месте простолюдина ка́к скажет: «аминь» при твоем благодарении? Ибо он не понимает, что́ ты говоришь.

Ты хорошо благодаришь, но другой не назидается.

Благодарю Бога моего: я более всех вас говорю языками;

но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке.

[Зач. 156.] Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни.

В законе написано: иными языками и иными устами буду говорить народу сему; но и тогда не послушают Меня, говорит Господь.

Итак языки суть знамение не для верующих, а для неверующих; пророчество же не для неверующих, а для верующих.

Если вся церковь сойдется вместе, и все станут говорить незнакомыми языками, и войдут к вам незнающие или неверующие, то не скажут ли, что вы беснуетесь?

Но когда все пророчествуют, и войдет кто неверующий или незнающий, то он всеми обличается, всеми судится.

И таким образом тайны сердца его обнаруживаются, и он падет ниц, поклонится Богу и скажет: истинно с вами Бог.

[Зач. 157.] Итак что́ же, братия? Когда вы сходитесь, и у каждого из вас есть псалом, есть поучение, есть язык, есть откровение, есть истолкование, – все сие да будет к назиданию.

Если кто говорит на незнакомом языке, говорите двое, или много трое, и то́ порознь, а один изъясняй.

Если же не будет истолкователя, то молчи в церкви, а говори себе и Богу.

И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают.

Если же другому из сидящих будет откровение, то первый молчи.

Ибо все один за другим можете пророчествовать, чтобы всем поучаться и всем получать утешение.

И духи пророческие послушны пророкам,

потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Та́к бывает во всех церквах у святых.

Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит.

Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви.

Разве от вас вышло слово Божие? Или до вас одних достигло?

Если кто почитает себя пророком или духовным, тот да разумеет, что́ я пишу вам, ибо это заповеди Господни.

А кто не разумеет, пусть не разумеет.

Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками;

только всё должно быть благопристойно и чинно.

1 Многие и различные свидетели воскресения Христова. 12 «Если Христос не воскрес... то тщетна вера ваша». 35 «Как воскреснут мертвые»? 50 «Мы все изменимся». 54 «Смерть! где твое жало»? «Труд ваш не тщетен».

[Зач. 158.] Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились,

которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали.

Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию,

и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию,

и что явился Кифе, потом двенадцати;

потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых бо́льшая часть доныне в живых, а некоторые и почили;

потом явился Иакову, также всем апостолам;

а после всех явился и мне, как некоему извергу.

Ибо я наименьший из апостолов, и недостоин называться апостолом, потому что гнал церковь Божию.

Но благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною.

Итак я ли, они ли, мы так проповедуем, и вы так уверовали.

[Зач. 159.] Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то ка́к некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых?

Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес;

а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша.

Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают;

ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес.

А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших.

Поэтому и умершие во Христе погибли.

И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков.

[Зач. 160.] Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших.

Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых.

Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут,

каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его.

А затем конец, когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу.

Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои.

Последний же враг истребится – смерть,

потому что все покорил под ноги Его. Когда же сказано, что Ему все покорено, то ясно, что кроме Того, Который покорил Ему все.

Когда же все покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем.

Иначе, [Зач. 161.] что делают крестящиеся для мертвых? Если мертвые совсем не воскресают, то для чего и крестятся для мертвых?

Для чего и мы ежечасно подвергаемся бедствиям?

Я каждый день умираю: свидетельствуюсь в том похвалою вашею, братия, которую я имею во Христе Иисусе, Господе нашем.

По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, какая мне польза, если мертвые не воскресают? Станем есть и пить, ибо завтра умрем!

Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы.

Отрезвитесь, как должно, и не грешите; ибо, к стыду вашему скажу, некоторые из вас не знают Бога.

Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые? и в каком теле придут?

Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет.

И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое;

но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело.

[Зач. 162.] Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц.

Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных.

Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе.

Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении;

сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе;

сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное.

Так и написано: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий.

Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное.

[Зач. 163.] Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба.

Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные.

И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного.

Но то скажу вам, братия, что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления.

Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся

вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся.

Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие.

Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою.

Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?

Жало же смерти – грех; а сила греха – закон.

Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!

[Зач. 164.] Итак, братия мои возлюбленные, будьте тверды, непоколебимы, всегда преуспевайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом.

1 Планы Павла о «сборах» и дальнейших посещениях. 10 О посещении Тимофея и Аполлоса. 13 Наставления и приветствия.

При сборе же для святых поступайте так, как я установил в церквах Галатийских.

В первый день недели каждый из вас пусть отлагает у себя и сберегает, сколько позволит ему состояние, чтобы не делать сборов, когда я приду.

Когда же приду, то, которых вы изберете, тех отправлю с письмами, для доставления вашего подаяния в Иерусалим.

[Зач. 165.] А если прилично будет и мне отправиться, то они со мной пойдут.

Я приду к вам, когда пройду Македонию; ибо я иду через Македонию.

У вас же, может быть, поживу, или и перезимую, чтобы вы меня проводили, куда пойду.

Ибо я не хочу видеться с вами теперь мимоходом, а надеюсь пробыть у вас несколько времени, если Господь позволит.

В Ефесе же я пробуду до Пятидесятницы,

ибо для меня отверста великая и широкая дверь, и противников много.

Если же придет к вам Тимофей, смотри́те, чтобы он был у вас безопасен; ибо он делает дело Господне, как и я.

Посему никто не пренебрегай его, но проводи́те его с миром, чтобы он пришел ко мне, ибо я жду его с братиями.

А что до брата Аполлоса, я очень просил его, чтобы он с братиями пошел к вам; но он никак не хотел идти ныне, а придет, когда ему будет удобно.

[Зач. 166.] Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды.

Все у вас да будет с любовью.

Прошу вас, братия (вы знаете семейство Стефаново, что оно есть начаток Ахаии и что они посвятили себя на служение святым),

будьте и вы почтительны к таковым и ко всякому содействующему и трудящемуся.

Я рад прибытию Стефана, Фортуната и Ахаика: они восполнили для меня отсутствие ваше,

ибо они мой и ваш дух успокоили. Почитайте таковых.

Приветствуют вас церкви Асийские; приветствуют вас усердно в Господе Акила и Прискилла с домашнею их церковью.

Приветствуют вас все братия. Приветствуйте друг друга святым целованием.

Мое, Павлово, приветствие собственноручно.

Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, мара́н-афа́ .

Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами,

и любовь моя со всеми вами во Христе Иисусе. Аминь.

Церковнославянский (рус)

[Зач. 122.] Па́велъ, зва́нъ апо́столъ Иису́съ Христо́въ во́лею Бо́жiею, и Сосѳе́нъ бра́тъ,

це́ркви Бо́жiей су́щей въ Кори́нѳѣ, освяще́ннымъ о Христѣ́ Иису́сѣ, зва́ннымъ святы́мъ, со всѣ́ми призыва́ющими и́мя Го́спода на́шего Иису́са Христа́, во вся́цѣмъ мѣ́стѣ, тѣ́хъ же и на́шемъ:

[Зач. 123.] благода́ть ва́мъ и ми́ръ от Бо́га Отца́ на́шего и Го́спода Иису́са Христа́.

Благодарю́ Бо́га моего́ всегда́ о ва́съ, о благода́ти Бо́жiей да́ннѣй ва́мъ о Христѣ́ Иису́сѣ,

я́ко во все́мъ обогати́стеся о Не́мъ, во вся́цѣмъ сло́вѣ и вся́цѣмъ ра́зумѣ,

я́коже свидѣ́телство Христо́во извѣсти́ся въ ва́съ:

я́ко ва́мъ не лиши́тися ни во еди́нѣмъ дарова́нiи, ча́ющымъ открове́нiя Го́спода на́шего Иису́са Христа́,

И́же и утверди́тъ ва́съ да́же до конца́ непови́нныхъ въ де́нь Го́спода на́шего Иису́са Христа́.

Вѣ́ренъ Бо́гъ, И́мже зва́ни бы́сте во обще́нiе Сы́на Его́ Иису́са Христа́, Го́спода на́шего.

[Зач. 124.] Молю́ же вы́, бра́тiе, и́менемъ Го́спода на́шего Иису́са Христа́, да то́жде глаго́лете вси́, и да не бу́дутъ въ ва́съ ра́спри, да бу́дете же утвержде́ни въ то́мже разумѣ́нiи и въ то́йже мы́сли.

Возвѣсти́ся бо ми́ о ва́съ, бра́тiе моя́, [по́сланнымъ] от Хло́иса {от дома́шнихъ Хло́иса}, я́ко рве́нiя въ ва́съ су́ть.

Глаго́лю же се́, я́ко кі́йждо ва́съ глаго́летъ: а́зъ у́бо е́смь Па́вловъ, а́зъ же Аполло́совъ, а́зъ же Ки́финъ, а́зъ же Христо́въ.

Еда́ раздѣли́ся Христо́съ, еда́ Па́велъ распя́тся по ва́съ? Или́ во и́мя Па́влово крести́стеся?

Благодарю́ Бо́га, я́ко ни еди́наго от ва́съ крести́хъ, то́чiю Кри́спа и Га́iа,

да не кто́ рече́тъ, я́ко въ мое́ и́мя крести́хъ.

Крести́хъ же и Стефани́новъ до́мъ: про́чее не вѣ́мъ, а́ще кого́ ино́го крести́хъ.

Не посла́ бо мене́ Христо́съ крести́ти, но благовѣсти́ти, не въ прему́дрости сло́ва, да не испраздни́тся кре́стъ Христо́въ.

[Зач. 125А.] Сло́во бо кре́стное погиба́ющымъ у́бо юро́дство е́сть, а спаса́емымъ на́мъ си́ла Бо́жiя е́сть.

Пи́сано бо е́сть: погублю́ прему́дрость прему́дрыхъ, и ра́зумъ разу́мныхъ отве́ргу.

Гдѣ́ прему́дръ? Гдѣ́ кни́жникъ? Гдѣ́ совопро́сникъ вѣ́ка сего́? Не обуи́ ли Бо́гъ прему́дрость мíра сего́?

Поне́же бо въ прему́дрости Бо́жiей не разумѣ́ мíръ прему́дростiю Бо́га, благоизво́лилъ Бо́гъ бу́йствомъ про́повѣди спасти́ вѣ́рующихъ.

Поне́же и Иуде́е зна́менiя про́сятъ, и Е́ллини прему́дрости и́щутъ:

мы́ же проповѣ́дуемъ Христа́ ра́спята, Иуде́емъ у́бо собла́знъ, Е́ллиномъ же безу́мiе,

самѣ́мъ же зва́ннымъ Иуде́емъ же и Е́ллиномъ Христа́, Бо́жiю си́лу и Бо́жiю прему́дрость:

зане́ бу́ее Бо́жiе прему́дрѣе человѣ́къ е́сть, и немощно́е Бо́жiе крѣпча́е человѣ́къ е́сть.

[Зач. 125Б.] Ви́дите бо зва́нiе ва́ше, бра́тiе, я́ко не мно́зи прему́дри по пло́ти, не мно́зи си́льни, не мно́зи благоро́дни:

но бу́яя мíра избра́ Бо́гъ, да прему́дрыя посрами́тъ, и не́мощная мíра избра́ Бо́гъ, да посрами́тъ крѣ́пкая:

и худоро́дная мíра и уничиже́нная избра́ Бо́гъ, и не су́щая, да су́щая упраздни́тъ,

я́ко да не похва́лится вся́ка пло́ть предъ Бо́гомъ.

Изъ Него́же вы́ есте́ о Христѣ́ Иису́сѣ, И́же бы́сть на́мъ прему́дрость от Бо́га, пра́вда же и освяще́нiе и избавле́нiе,

да, я́коже пи́шется: хваля́йся, о Го́сподѣ да хва́лится.

И а́зъ прише́дъ къ ва́мъ, бра́тiе, прiидо́хъ не по превосхо́дному словеси́ или́ прему́дрости возвѣща́я ва́мъ свидѣ́телство Бо́жiе:

не суди́хъ бо вѣ́дѣти что́ въ ва́съ, то́чiю Иису́са Христа́, и Сего́ ра́спята:

и а́зъ въ не́мощи и стра́сѣ и тре́петѣ мно́зѣ бы́хъ въ ва́съ.

И сло́во мое́ и про́повѣдь моя́ не въ препрѣ́телныхъ человѣ́ческiя прему́дрости словесѣ́хъ, но въ явле́нiи ду́ха и си́лы,

да вѣ́ра ва́ша не въ му́дрости человѣ́честѣй, но въ си́лѣ Бо́жiей бу́детъ.

[Зач. 126.] Прему́дрость же глаго́лемъ въ соверше́нныхъ, прему́дрость же не вѣ́ка сего́, ни князе́й вѣ́ка сего́ престаю́щихъ,

но глаго́лемъ прему́дрость Бо́жiю, въ та́йнѣ сокрове́нную, ю́же предуста́ви Бо́гъ пре́жде вѣ́къ въ сла́ву на́шу,

ю́же никто́же от князе́й вѣ́ка сего́ разумѣ́: а́ще бо бы́ша разумѣ́ли, не бы́ша Го́спода сла́вы ра́спяли.

Но я́коже е́сть пи́сано: [Зач. 127.] и́хже о́ко не ви́дѣ, и у́хо не слы́ша, и на се́рдце человѣ́ку не взыдо́ша, я́же угото́ва Бо́гъ лю́бящымъ Его́.

На́мъ же Бо́гъ откры́лъ е́сть Ду́хомъ Свои́мъ: Ду́хъ бо вся́ испыту́етъ, и глубины́ Бо́жiя.

Кто́ бо вѣ́сть от человѣ́къ, я́же въ человѣ́цѣ, то́чiю ду́хъ человѣ́ка, живу́щiй въ не́мъ? Та́кожде и Бо́жiя никто́же вѣ́сть, то́чiю Ду́хъ Бо́жiй.

Мы́ же не ду́ха мíра сего́ прiя́хомъ, но Ду́ха и́же от Бо́га, да вѣ́мы я́же от Бо́га дарова́нная на́мъ,

я́же и глаго́лемъ не въ науче́ныхъ человѣ́ческiя прему́дрости словесѣ́хъ, но въ науче́ныхъ Ду́ха Свята́го, духо́вная духо́вными сразсужда́юще.

Душе́венъ же человѣ́къ не прiе́млетъ я́же Ду́ха Бо́жiя: юро́дство бо ему́ е́сть, и не мо́жетъ разумѣ́ти, зане́ духо́внѣ востязу́ется.

Духо́вный же востязу́етъ у́бо вся́, а са́мъ то́й ни от еди́наго востязу́ется.

Кто́ бо разумѣ́ у́мъ Госпо́день, и́же изъясни́тъ и́? Мы́ же у́мъ Христо́въ и́мамы.

И а́зъ, бра́тiе, не мого́хъ ва́мъ глаго́лати я́ко духо́внымъ, но я́ко пло́тянымъ, я́ко младе́нцемъ о Христѣ́.

Млеко́мъ вы́ напои́хъ, а не бра́шномъ: и́бо не у́ можа́сте, но ниже́ еще́ мо́жете ны́нѣ,

еще́ бо пло́тстiи есте́. Идѣ́же бо въ ва́съ за́висти и рве́нiя и ра́спри, не пло́тстiи ли есте́ и по человѣ́ку хо́дите?

Егда́ бо глаго́летъ кто́: а́зъ у́бо е́смь Па́вловъ, другі́й же: а́зъ Аполло́совъ: не пло́тстiи ли есте́?

Кто́ у́бо е́сть Па́велъ? Кто́ же ли Аполло́съ? Но то́чiю служи́телiе, и́миже вѣ́ровасте, и кому́ждо я́коже Госпо́дь даде́.

А́зъ насади́хъ, Аполло́съ напои́, Бо́гъ же возрасти́:

тѣ́мже ни насажда́яй е́сть что́, ни напая́яй, но возраща́яй Бо́гъ.

Насажда́яй же и напая́яй еди́но еста́: кі́йждо же свою́ мзду́ прiи́метъ по своему́ труду́.

[Зач. 128.] Бо́гу бо есмы́ споспѣ́шницы: Бо́жiе тяжа́нiе, Бо́жiе зда́нiе есте́.

По благода́ти Бо́жiей да́ннѣй мнѣ́, я́ко прему́дръ архите́ктонъ основа́нiе положи́хъ, и́нъ же назида́етъ: кі́йждо же да блюде́тъ, ка́ко назида́етъ.

Основа́нiя бо ина́го никто́же мо́жетъ положи́ти па́че лежа́щаго, е́же е́сть Иису́съ Христо́съ.

А́ще ли кто́ назида́етъ на основа́нiи се́мъ зла́то, сребро́, ка́менiе честно́е, дрова́, сѣ́но, тро́стiе,

кого́ждо дѣ́ло явле́но бу́детъ: де́нь бо яви́тъ, зане́ огне́мъ открыва́ется: и кого́ждо дѣ́ло, яково́же е́сть, о́гнь иску́ситъ.

[И] его́же а́ще дѣ́ло пребу́детъ, е́же назда́, мзду́ прiи́метъ:

[а] его́же дѣ́ло сгори́тъ, отщети́тся: са́мъ же спасе́тся, та́кожде я́коже огне́мъ.

Не вѣ́сте ли, я́ко хра́мъ Бо́жiй есте́, и Ду́хъ Бо́жiй живе́тъ въ ва́съ?

А́ще кто́ Бо́жiй хра́мъ растли́тъ, растли́тъ сего́ Бо́гъ: хра́мъ бо Бо́жiй свя́тъ е́сть, и́же есте́ вы́.

[Зач. 129.] Никто́же себе́ да прельща́етъ: а́ще кто́ мни́тся му́дръ бы́ти въ ва́съ въ вѣ́цѣ се́мъ, бу́й да быва́етъ, я́ко да прему́дръ бу́детъ.

Прему́дрость бо мíра сего́ бу́йство у Бо́га е́сть, пи́сано бо е́сть: запина́яй прему́дрымъ въ кова́рствѣ и́хъ.

И па́ки: Госпо́дь вѣ́сть помышле́нiя человѣ́ческа {му́дрыхъ}, я́ко су́ть су́етна.

Тѣ́мже никто́же да хва́лится въ человѣ́цѣхъ, вся́ бо ва́ша су́ть:

а́ще Па́велъ, или́ Аполло́съ, или́ Ки́фа, или́ мíръ, или́ живо́тъ, или́ сме́рть, или́ настоя́щая, или́ бу́дущая, вся́ ва́ша су́ть:

вы́ же Христо́вы, Христо́съ же Бо́жiй.

[Зач. 130А.] Та́ко на́съ да непщу́етъ человѣ́къ, я́ко слу́гъ Христо́выхъ и строи́телей та́инъ Бо́жiихъ:

а е́же про́чее и́щется въ строи́телехъ, да вѣ́ренъ кто́ обря́щется.

Мнѣ́ же не вели́ко е́сть, да от ва́съ истяжу́ся, или́ от человѣ́ческаго дне́ {суда́}: но ни са́мъ себе́ востязу́ю.

Ничесо́же бо въ себѣ́ свѣ́мъ, но ни о се́мъ оправда́юся: востязу́яй же мя́ Госпо́дь е́сть.

[Зач. 130Б.] Тѣ́мже пре́жде вре́мене ничто́же суди́те, до́ндеже прiи́детъ Госпо́дь, И́же во свѣ́тѣ приведе́тъ та́йная тмы́ и объяви́тъ совѣ́ты серде́чныя, и тогда́ похвала́ бу́детъ кому́ждо от Бо́га.

Сiя́ же, бра́тiе [моя́], преобрази́хъ на себе́ и Аполло́са ва́съ ра́ди, да от на́ю научите́ся не па́че напи́санныхъ му́дрствовати, да не еди́нъ по еди́ному гордите́ся на друга́го.

Кто́ бо тя́ разсужда́етъ? Что́ же и́маши, его́же нѣ́си прiя́лъ? А́ще же и прiя́лъ еси́, что́ хва́лишися я́ко не прiе́мъ?

Се́, сы́ти есте́, се́, обогати́стеся, безъ на́съ воцари́стеся: и о, дабы́ воцари́лися есте́, да и мы́ бы́хомъ съ ва́ми ца́рствовали.

[Зач. 131.] Мню́ бо, я́ко Бо́гъ ны́ посла́нники послѣ́днiя яви́, я́ко насме́ртники: зане́ позо́ръ бы́хомъ мíру и А́нгеломъ и человѣ́комъ.

Мы́ [у́бо] бу́и Христа́ ра́ди, вы́ же му́дри о Христѣ́: мы́ не́мощни, вы́ же крѣ́пцы: вы́ сла́вни, мы́ же безче́стни.

До ны́нѣшняго часа́ и а́лчемъ, и жа́ждемъ, и наготу́емъ, и стра́ждемъ, и скита́емся,

и тружда́емся, дѣ́лающе свои́ми рука́ми. Укоря́еми, благословля́емъ: гони́ми, терпи́мъ:

ху́лими, утѣша́емся {мо́лимъ}: я́коже отре́би мíру бы́хомъ, всѣ́мъ попра́нiе досе́лѣ.

Не срамля́я ва́съ сiя́ пишу́, но я́коже ча́да моя́ возлю́бленная наказу́ю.

А́ще бо [и] мно́ги пѣ́стуны и́мате о Христѣ́, но не мно́ги отцы́: о Христѣ́ бо Иису́сѣ благовѣствова́нiемъ а́зъ вы́ роди́хъ.

Молю́ же ва́съ: подо́бни мнѣ́ быва́йте, я́коже а́зъ Христу́.

[Зач. 132.] Сего́ ра́ди посла́хъ къ ва́мъ Тимоѳе́а, и́же ми́ е́сть ча́до возлю́блено и вѣ́рно о Го́сподѣ, и́же ва́мъ воспомя́нетъ пути́ моя́, я́же о Христѣ́ Иису́сѣ, я́коже вездѣ́ и во вся́цѣй це́ркви учу́.

Я́ко не гряду́щу ми́ къ ва́мъ, разгордѣ́шася нѣ́цыи:

прiиду́ же ско́ро къ ва́мъ, а́ще Госпо́дь восхо́щетъ, и уразумѣ́ю не сло́во разгордѣ́вшихся, но си́лу:

не въ словеси́ бо Ца́рство Бо́жiе, но въ си́лѣ.

Что́ хо́щете? Съ па́лицею ли прiиду́ къ ва́мъ, или́ съ любо́вiю и ду́хомъ кро́тости?

Отню́дъ слы́шится въ ва́съ блуже́нiе, и таково́ блуже́нiе, яково́же ни во язы́цѣхъ имену́ется, я́ко нѣ́коему имѣ́ти жену́ о́тчую.

И вы́ разгордѣ́сте, и не па́че пла́касте, да и́змется от среды́ ва́съ содѣ́явый дѣ́ло сiе́.

Зане́ а́зъ у́бо а́ще не у ва́съ сы́й тѣ́ломъ, ту́ же живы́й ду́хомъ, уже́ суди́хъ, я́ко та́мо сы́й: содѣ́явшаго си́це сiе́,

о и́мени Го́спода на́шего Иису́са Христа́ собра́вшымся ва́мъ и моему́ ду́ху, съ си́лою Го́спода на́шего Иису́са Христа́,

преда́ти такова́го сатанѣ́ во изможде́нiе пло́ти, да ду́хъ спасе́тся въ де́нь Го́спода на́шего Иису́са Христа́.

Не добра́ похвала́ ва́ша. [Зач. 133.] Не вѣ́сте ли, я́ко ма́лъ ква́съ все́ смѣше́нiе ква́ситъ?

Очи́стите у́бо ве́тхiй ква́съ, да бу́дете но́во смѣше́нiе, я́коже есте́ безква́сни: и́бо Па́сха на́ша за ны́ пожре́нъ бы́сть Христо́съ.

Тѣ́мже да пра́зднуемъ не въ ква́сѣ ве́тсѣ, ни въ ква́сѣ зло́бы и лука́вства, но въ безква́сiихъ чи́стоты́ и и́стины.

[Зач. 134.] Писа́хъ ва́мъ въ посла́нiи не примѣша́тися блуднико́мъ:

и не вся́ко блуднико́мъ мíра сего́, или́ лихои́мцемъ, или́ хи́щникомъ, или́ идолослужи́телемъ, поне́же у́бо до́лжни бы есте́ бы́ли от мíра [сего́] изы́ти:

ны́нѣ же писа́хъ ва́мъ не примѣша́тися, а́ще нѣ́кiй, бра́тъ имену́емь, бу́детъ блудни́къ, или́ лихои́мецъ, или́ идолослужи́тель, или́ досади́тель, или́ пiя́ница, или́ хи́щникъ: съ таковы́мъ ниже́ я́сти.

Что́ бо ми́ и внѣ́шнихъ суди́ти? Не вну́треннихъ ли вы́ су́дите?

Внѣ́шнихъ же Бо́гъ су́дитъ. И изми́те зла́го от ва́съ самѣ́хъ.

Смѣ́етъ ли кто́ от ва́съ, ве́щь имѣ́я ко ино́му, суди́тися от непра́ведныхъ, а не от святы́хъ?

Не вѣ́сте ли, я́ко святі́и мíрови и́мутъ суди́ти? И а́ще ва́ми су́дъ прiи́метъ мíръ, недосто́йни есте́ суди́щемъ худы́мъ?

Не вѣ́сте ли, я́ко а́ггеловъ суди́ти и́мамы, а не то́чiю жите́йскихъ?

Жите́йская бо суди́ща а́ще и́мате, уничиже́нныхъ въ це́ркви, си́хъ посажда́ете.

Къ сра́му ва́мъ глаго́лю: та́ко ли нѣ́сть въ ва́съ му́дръ ни еди́нъ, и́же мо́жетъ разсуди́ти между́ бра́тiй свои́хъ?

Но бра́тъ съ бра́томъ су́дится, и то́ предъ невѣ́рными.

Уже́ у́бо отню́дъ ва́мъ сра́мъ е́сть, я́ко тяжбы́ и́мате между́ собо́ю. Почто́ не па́че оби́дими есте́? Почто́ не па́че лише́ни быва́ете?

Но вы́ [са́ми] оби́дите и лиша́ете, да еще́ бра́тiю.

Или́ не вѣ́сте, я́ко непра́ведницы Ца́рствiя Бо́жiя не наслѣ́дятъ? Не льсти́те себе́: ни блудницы́, ни идолослужи́теле, ни прелюбодѣ́е, [ни скверни́теле,] ни малакі́и, ни мужело́жницы,

ни лихои́мцы, ни та́тiе, ни пiя́ницы, ни досади́теле, ни хи́щницы Ца́рствiя Бо́жiя не наслѣ́дятъ.

И си́ми [у́бо] нѣ́цыи бѣ́сте, но омы́стеся, но освяти́стеся, но оправди́стеся и́менемъ Го́спода на́шего Иису́са Христа́ и Ду́хомъ Бо́га на́шего.

[Зач. 135.] Вся́ ми́ лѣ́ть су́ть, но не вся́ на по́льзу: вся́ ми́ лѣ́ть су́ть, но не а́зъ облада́нъ бу́ду от чего́.

Бра́шна чре́ву, и чре́во бра́шномъ: Бо́гъ же и сiе́ и сiя́ упраздни́тъ. Тѣ́ло же не блуже́нiю, но Го́сподеви, и Госпо́дь тѣ́лу.

Бо́гъ же и Го́спода воздви́же, и на́съ воздви́гнетъ си́лою Свое́ю.

Не вѣ́сте ли, я́ко тѣлеса́ ва́ша у́дове Христо́вы су́ть? Взе́мь ли у́бо у́ды Христо́вы, сотворю́ у́ды блудни́чи? Да не бу́детъ.

Или́ не вѣ́сте, я́ко прилѣпля́яйся сквернодѣ́йцѣ еди́но тѣ́ло е́сть [съ блудодѣ́йцею]? Бу́дета бо, рече́, о́ба въ пло́ть еди́ну.

Прилѣпля́яйся же Го́сподеви еди́нъ ду́хъ е́сть [съ Го́сподемъ].

Бѣ́гайте блудодѣя́нiя: вся́къ [бо] грѣ́хъ, его́же а́ще сотвори́тъ человѣ́къ, кромѣ́ тѣ́ла е́сть: а блудя́й во свое́ тѣ́ло согрѣша́етъ.

Или́ не вѣ́сте, я́ко тѣлеса́ ва́ша хра́мъ живу́щаго въ ва́съ Свята́го Ду́ха су́ть, Его́же и́мате от Бо́га, и нѣ́сте свои́?

Ку́плени бо есте́ цѣно́ю. [Зач. 136.] Просла́вите у́бо Бо́га въ тѣлесѣ́хъ ва́шихъ и въ душа́хъ ва́шихъ, я́же су́ть Бо́жiя.

А о ни́хже писа́сте ми́, добро́ человѣ́ку женѣ́ не прикаса́тися.

Но блудодѣя́нiя ра́ди кі́йждо свою́ жену́ да и́мать, и ка́яждо [жена́] своего́ му́жа да и́мать.

Женѣ́ му́жъ до́лжную любо́вь да воздае́тъ: та́кожде и жена́ му́жу.

Жена́ свои́мъ тѣ́ломъ не владѣ́етъ, но му́жъ: та́кожде и му́жъ свои́мъ тѣ́ломъ не владѣ́етъ, но жена́.

Не лиша́йте себе́ дру́гъ дру́га, то́чiю по согла́сiю до вре́мене, да пребыва́ете въ постѣ́ и моли́твѣ, и па́ки вку́пѣ собира́йтеся, да не искуша́етъ ва́съ сатана́ невоздержа́нiемъ ва́шимъ.

Сiе́ же глаго́лю по совѣ́ту, [а] не по повелѣ́нiю.

Хощу́ бо, да вси́ человѣ́цы бу́дутъ, я́коже и а́зъ: но кі́йждо свое́ дарова́нiе и́мать от Бо́га, о́въ у́бо си́це, о́въ же си́це.

Глаго́лю же безбра́чнымъ и вдови́цамъ: добро́ и́мъ е́сть, а́ще пребу́дутъ я́коже и а́зъ:

а́ще ли не удержа́тся, да посяга́ютъ: лу́чше бо е́сть жени́тися, не́жели разжиза́тися.

А ожени́вшымся завѣщава́ю не а́зъ, но Госпо́дь: женѣ́ от му́жа не разлуча́тися:

а́ще ли же и разлучи́тся, да пребыва́етъ безбра́чна, или́ да смири́тся съ му́жемъ [свои́мъ]: и му́жу жены́ не отпуща́ти.

Про́чымъ же а́зъ глаго́лю, [а] не Госпо́дь: [Зач. 137.] а́ще кото́рый бра́тъ жену́ и́мать невѣ́рну, и та́ благоволи́тъ жи́ти съ ни́мъ, да не оставля́етъ ея́:

и жена́ а́ще и́мать му́жа невѣ́рна, и то́й благоволи́тъ жи́ти съ не́ю, да не оставля́етъ его́:

святи́тся бо му́жъ невѣ́ренъ о женѣ́ вѣ́рнѣ, и святи́тся жена́ невѣ́рна о му́жи вѣ́рнѣ: ина́че бо ча́да ва́ша нечи́ста бы́ли бы, ны́нѣ же свя́та су́ть.

А́ще ли невѣ́рный отлуча́ется, да разлучи́тся: не порабо́тися [бо] бра́тъ или́ сестра́ въ таковы́хъ: въ ми́ръ бо призва́ на́съ [Госпо́дь] Бо́гъ.

Что́ бо вѣ́си, же́но, а́ще му́жа спасе́ши? Или́ что́ вѣ́си, му́жу, а́ще жену́ спасе́ши?

То́чiю коему́ждо я́коже раздѣли́лъ е́сть Бо́гъ, кі́йждо я́коже при́званъ бы́сть Го́сподемъ, та́ко да хо́дитъ: и та́ко во всѣ́хъ це́рквахъ повелѣва́ю.

Во обрѣ́занiи ли кто́ при́званъ бы́сть? Да не отто́ргнется {да не твори́тъ себѣ́ необрѣ́занiя}: въ необрѣ́занiи ли кто́ при́званъ бы́сть? Да не обрѣ́зуется.

Обрѣ́занiе ничто́же е́сть, и необрѣ́занiе ничто́же е́сть, но соблюде́нiе за́повѣдiй Бо́жiихъ.

Кі́йждо въ зва́нiи, въ не́мже при́званъ бы́сть, въ то́мъ да пребыва́етъ.

Ра́бъ ли при́званъ бы́лъ еси́? Да не неради́ши {да не печа́лишися}: но а́ще и мо́жеши свобо́денъ бы́ти, бо́лше порабо́ти себе́.

При́званный бо о Го́сподѣ ра́бъ, свобо́дникъ Госпо́день е́сть: та́кожде и при́званный свобо́дникъ, ра́бъ е́сть Христо́въ.

Цѣно́ю ку́плени есте́: не бу́дите раби́ человѣ́комъ.

[Зач. 138.] Кі́йждо, въ не́мже при́званъ бы́сть, бра́тiе, въ то́мъ да пребыва́етъ предъ Бо́гомъ.

О дѣ́вахъ же повелѣ́нiя Госпо́дня не и́мамъ, совѣ́тъ же даю́, я́ко поми́лованъ от Го́спода вѣ́ренъ бы́ти.

Мню́ у́бо сiе́ добро́ бы́ти за настоя́щую ну́жду, я́ко добро́ человѣ́ку та́ко бы́ти.

Привяза́лся ли еси́ женѣ́? Не ищи́ разрѣше́нiя. Отрѣши́лся ли еси́ жены́? Не ищи́ жены́.

А́ще ли же и оже́нишися, не согрѣши́лъ еси́: и а́ще пося́гнетъ дѣ́ва, не согрѣши́ла е́сть. Ско́рбь же пло́ти имѣ́ти бу́дутъ такові́и: а́зъ же вы́ щажду́.

Сiе́ же глаго́лю, бра́тiе, я́ко вре́мя прекраще́но е́сть про́чее, да и иму́щiи жены́, я́коже не иму́щiи бу́дутъ:

и пла́чущiися, я́коже не пла́чущiи: и ра́дующiися, я́коже не ра́дующеся: и купу́ющiи, я́ко не содержа́ще:

и тре́бующiи мíра сего́, я́ко не тре́бующе: прехо́дитъ бо о́бразъ мíра сего́.

Хощу́ же ва́съ безпеча́льныхъ бы́ти. Не ожени́выйся пече́тся о Госпо́днихъ, ка́ко угоди́ти Го́сподеви:

а ожени́выйся пече́тся о мiрски́хъ, ка́ко угоди́ти женѣ́. Раздѣли́ся жена́ и дѣ́ва:

непося́гшая пече́тся о Госпо́днихъ, ка́ко угоди́ти Го́сподеви, да бу́детъ свя́та́ и тѣ́ломъ и ду́хомъ: а пося́гшая пече́тся о мiрски́хъ, ка́ко угоди́ти му́жу.

[Зач. 139.] Сiе́ же на по́льзу ва́мъ самѣ́мъ глаго́лю: не да сило́ ва́мъ наложу́, но къ благообра́зiю и благоприступа́нiю Го́сподеви безмо́лвну.

А́ще ли же кто́ безобрази́ти о дѣ́вѣ свое́й непщу́етъ, а́ще е́сть превозра́стна, и та́ко должна́ е́сть бы́ти: е́же хо́щетъ, да твори́тъ: не согрѣша́етъ, а́ще пося́гнетъ.

А и́же стои́тъ тве́рдо се́рдцемъ, не имы́й ну́жды, вла́сть же и́мать о свое́й во́ли, и се́ разсуди́лъ е́сть въ се́рдцы свое́мъ блюсти́ дѣ́ву свою́, до́брѣ твори́тъ.

Тѣ́мже и вдая́й бра́ку свою́ дѣ́ву до́брѣ твори́тъ: и не вдая́й лу́чше твори́тъ.

Жена́ привя́зана е́сть зако́номъ, въ ели́ко вре́мя живе́тъ му́жъ ея́: а́ще же у́мретъ му́жъ ея́, свобо́дна е́сть, за него́же хо́щетъ, пося́гнути, то́чiю о Го́сподѣ.

Блаже́ннѣйша же е́сть, а́ще та́ко пребу́детъ, по моему́ совѣ́ту: мню́ся бо и а́зъ Ду́ха Бо́жiя имѣ́ти.

О идоложе́ртвенныхъ же вѣ́мы: я́ко вси́ ра́зумъ и́мамы. Ра́зумъ [у́бо] кичи́тъ, а любы́ созида́етъ.

А́ще ли кто́ мни́тся вѣ́дѣти что́, не у́ что́ разумѣ́, я́коже подоба́етъ разумѣ́ти:

а́ще же кто́ лю́битъ Бо́га, се́й позна́нъ бы́сть от Него́.

О яде́нiи же идоложе́ртвенныхъ вѣ́мы, я́ко и́долъ ничто́же е́сть въ мíрѣ, и я́ко никто́же Бо́гъ и́нъ, то́кмо Еди́нъ.

А́ще бо и су́ть глаго́лемiи бо́зи, или́ на небеси́, или́ на земли́: я́коже су́ть бо́зи мно́зи и госпо́дiе мно́зи:

но на́мъ еди́нъ Бо́гъ Оте́цъ, изъ Него́же вся́, и мы́ у Него́, и еди́нъ Госпо́дь Иису́съ Христо́съ, И́мже вся́, и мы́ Тѣ́мъ.

Но не во всѣ́хъ ра́зумъ: нѣ́цыи же со́вѣстiю и́долскою да́же досе́лѣ я́коже идоложе́ртвенное ядя́тъ, и со́вѣсть и́хъ, немощна́ су́щи, скверни́тся.

[Зач. 140.] Бра́шно же на́съ не поставля́етъ предъ Бо́гомъ: ниже́ бо а́ще я́мы, избы́точествуемъ: ниже́ а́ще не я́мы, лиша́емся.

Блюди́те же, да не ка́ко вла́сть ва́ша сiя́ преткнове́нiе бу́детъ немощны́мъ.

А́ще бо кто́ ви́дитъ тя́, иму́ща ра́зумъ, въ тре́бищи возлежа́ща, не со́вѣсть ли его́ немощна́ су́щи сози́ждется идоложе́ртвенная я́сти?

И поги́бнетъ немощны́й бра́тъ въ твое́мъ ра́зумѣ, его́же ра́ди Христо́съ у́мре.

Та́кожде согрѣша́юще въ бра́тiю и бiю́ще и́хъ со́вѣсть не́мощну су́щу, во Христа́ согрѣша́ете.

Тѣ́мже а́ще бра́шно соблазня́етъ бра́та моего́, не и́мамъ я́сти мя́са во вѣ́ки, да не соблазню́ бра́та моего́.

Нѣ́смь ли апо́столъ? Нѣ́смь ли свобо́дь? Не Иису́са Христа́ ли Го́спода на́шего ви́дѣхъ? Не дѣ́ло ли мое́ вы́ есте́ о Го́сподѣ?

А́ще ины́мъ [и] нѣ́смь апо́столъ, но оба́че ва́мъ е́смь: [Зач. 141.] печа́ть бо моего́ апо́столства вы́ есте́ о Го́сподѣ.

Мо́й отвѣ́тъ востязу́ющымъ мене́ се́й е́сть.

Еда́ не и́мамы вла́сти я́сти и пи́ти?

Еда́ не и́мамы вла́сти сестру́ жену́ води́ти, я́ко и про́чiи апо́столи, и бра́тiя Госпо́дня, и Ки́фа?

Или́ еди́нъ а́зъ и Варна́ва не и́мамы вла́сти е́же не дѣ́лати?

Кто́ во́инствуетъ свои́ми обро́ки когда́? Или́ кто́ насажда́етъ виногра́дъ, и от плода́ его́ не я́стъ? Или́ кто́ пасе́тъ ста́до, и от млека́ ста́да не я́стъ?

Еда́ по человѣ́ку сiя́ глаго́лю? Не и зако́нъ ли сiя́ глаго́летъ?

Въ Моисе́овѣ бо зако́нѣ пи́сано: да не загради́ши устну́ вола́ молотя́ща. Еда́ о волѣ́хъ ради́тъ Бо́гъ?

Или́ на́съ ра́ди вся́ко глаго́летъ? На́съ бо ра́ди написа́ся, я́ко о наде́жди до́лженъ е́сть оря́й ора́ти, и молотя́й съ наде́ждею своего́ упова́нiя причаща́тися.

А́ще мы́ духо́вная сѣ́яхомъ ва́мъ, вели́ко ли, а́ще мы́ ва́ша тѣле́сная по́жнемъ?

А́ще ині́и вла́сти ва́шея причаща́ются, не па́че ли мы́? Но не сотвори́хомъ по о́бласти се́й: но вся́ терпи́мъ, да не прекраще́нiе ко́е да́мы благовѣствова́нiю Христо́ву.

[Зач. 142.] Не вѣ́сте ли, я́ко дѣ́лающiи свяще́нная от святи́лища ядя́тъ? [и] служа́щiи олтарю́ со олтаре́мъ дѣ́лятся?

Та́ко и Госпо́дь повелѣ́ проповѣ́дающымъ Благовѣ́стiе от благовѣ́стiя жи́ти.

А́зъ же ни еди́но сотвори́хъ от си́хъ. Не писа́хъ же сiя́, да та́ко бу́детъ о мнѣ́: до́брѣе бо мнѣ́ па́че умре́ти, не́жели похвалу́ мою́ кто́ да испраздни́тъ.

А́ще бо благовѣству́ю, нѣ́сть ми́ похвалы́, ну́жда бо ми́ належи́тъ: го́ре же мнѣ́ е́сть, а́ще не благовѣству́ю.

А́ще у́бо во́лею сiе́ творю́, мзду́ и́мамъ: а́ще же нево́лею, строе́нiе ми́ е́сть предано́.

Ка́я у́бо ми́ е́сть мзда́? Да благовѣству́яй безъ мзды́ положу́ Благовѣ́стiе Христо́во, во е́же не твори́ти ми́ по о́бласти мое́й въ благовѣствова́нiи.

[Зач. 143А.] Свобо́денъ бо сы́й от всѣ́хъ, всѣ́мъ себе́ порабо́тихъ, да мно́жайшыя приобря́щу:

бы́хъ Иуде́емъ я́ко Иуде́й, да Иуде́и прiобря́щу: подзако́ннымъ я́ко подзако́ненъ, да подзако́нныя приобря́щу:

беззако́ннымъ я́ко беззако́ненъ, не сы́й беззако́нникъ Бо́гу, но зако́нникъ Христу́, да приобря́щу беззако́нныя.

Бы́хъ немощны́мъ я́ко не́мощенъ, да немощны́я прiобря́щу. Всѣ́мъ бы́хъ вся́, да вся́ко нѣ́кiя спасу́.

Сiе́ же творю́ за Благовѣ́стiе, да соо́бщникъ ему́ бу́ду.

Не вѣ́сте ли, я́ко теку́щiи въ позо́рищи вси́ у́бо теку́тъ, еди́нъ же прiе́млетъ по́честь? Та́ко тецы́те, да пости́гнете.

Вся́къ же подвиза́яйся от всѣ́хъ воздержи́тся: и они́ у́бо да истлѣ́ненъ вѣне́цъ прiи́мутъ, мы́ же неистлѣ́ненъ.

А́зъ у́бо та́ко теку́, не я́ко безвѣ́стно, та́ко подвиза́юся, не я́ко возду́хъ бiя́й:

но умерщвля́ю тѣ́ло мое́ и порабоща́ю, да не ка́ко, ины́мъ проповѣ́дуя, са́мъ неключи́мь бу́ду.

[Зач. 143Б.] Не хощу́ же ва́съ не вѣ́дѣти, бра́тiе, я́ко отцы́ на́ши вси́ подъ о́блакомъ бы́ша, и вси́ сквозѣ́ мо́ре проидо́ша:

и вси́ въ Моисе́а крести́шася во о́блацѣ и въ мо́ри:

и вси́ то́жде бра́шно духо́вное ядо́ша:

и вси́ то́жде пи́во духо́вное пи́ша, пiя́ху бо от духо́внаго послѣ́дующаго ка́мене: ка́мень же бѣ́ Христо́съ.

[Зач. 144.] Но не во мно́жайшихъ и́хъ благоволи́ Бо́гъ, пораже́ни бо бы́ша въ пусты́ни.

Сiя́ же о́брази на́мъ бы́ша, я́ко не бы́ти на́мъ похотнико́мъ злы́хъ, я́коже и они́ похотѣ́ша.

Ни идолослужи́теле быва́йте, я́коже нѣ́цыи от ни́хъ, я́коже е́сть пи́сано: сѣдо́ша лю́дiе я́сти и пи́ти, и воста́ша игра́ти.

Ниже́ соблу́димъ, я́коже нѣ́цыи от ни́хъ соблуди́ша, и падо́ша во еди́нъ де́нь два́десять три́ ты́сящы.

Ни да искуша́имъ Христа́, я́коже нѣ́цыи от ни́хъ искуси́ша и от змі́й погибо́ша.

Ни ропщи́те, я́коже нѣ́цыи от ни́хъ ропта́ша и погибо́ша от всегуби́теля.

Сiя́ же вся́ о́брази прилуча́хуся о́нѣмъ: пи́сана же бы́ша въ науче́нiе на́ше, въ ни́хже концы́ вѣ́къ достиго́ша.

[Зач. 145.] Тѣ́мже мня́йся стоя́ти да блюде́тся, да не паде́тъ.

Искуше́нiе ва́съ не дости́же, то́чiю человѣ́ческое: вѣ́ренъ же Бо́гъ, И́же не оста́витъ ва́съ искуси́тися па́че, е́же мо́жете, но сотвори́тъ со искуше́нiемъ и избы́тiе, я́ко возмощи́ ва́мъ понести́.

Тѣ́мже, бра́тiе моя́ возлю́бленная, бѣ́гайте от идолослуже́нiя.

Я́ко му́дрымъ глаго́лю: суди́те вы́, е́же глаго́лю:

ча́ша благослове́нiя, ю́же благословля́емъ, не обще́нiе ли Кро́ве Христо́вы е́сть? Хлѣ́бъ, его́же ло́мимъ, не обще́нiе ли Тѣ́ла Христо́ва е́сть?

Я́ко еди́нъ хлѣ́бъ, еди́но тѣ́ло есмы́ мно́зи: вси́ бо от еди́наго хлѣ́ба причаща́емся.

Ви́дите Изра́иля по пло́ти: не яду́щiи ли же́ртвы о́бщницы олтаре́ви су́ть?

Что́ у́бо глаго́лю? Я́ко и́долъ что́ е́сть? Или́ идоложе́ртвенное что́ е́сть?

Но зане́, я́же жру́тъ язы́цы, бѣсо́мъ жру́тъ, а не Богови: не хощу́ же ва́съ о́бщниковъ бы́ти бѣсо́мъ.

Не мо́жете ча́шу Госпо́дню пи́ти и ча́шу бѣсо́вскую: не мо́жете трапе́зѣ Госпо́дней причаща́тися и трапе́зѣ бѣсо́встѣй.

Или́ раздража́емъ Го́спода? Еда́ крѣпча́йши Его́ есмы́?

[Зач. 146.] Вся́ ми́ лѣ́ть су́ть, но не вся́ на по́льзу: вся́ ми́ лѣ́ть су́ть, но не вся́ назида́ютъ.

Никто́же своего́ си да и́щетъ, но е́же бли́жняго кі́йждо.

Все́, е́же на то́ржищи продае́мое, яди́те, ничто́же сумня́щеся, за со́вѣсть:

Госпо́дня бо земля́ и исполне́нiе ея́.

А́ще ли кто́ от невѣ́рныхъ призыва́етъ вы́, и хо́щете ити́, все́ предлага́емое ва́мъ яди́те, ничто́же сумня́щеся, за со́вѣсть.

[Зач. 147.] А́ще ли же кто́ ва́мъ рече́тъ: сiе́ идоложе́ртвенно е́сть: не яди́те за о́ного повѣ́давшаго, и со́вѣсть: Госпо́дня бо земля́ и исполне́нiе ея́.

Со́вѣсть же глаго́лю не свою́, но друга́го: вску́ю бо свобо́да моя́ су́дится от ины́я со́вѣсти?

А́ще а́зъ благода́тiю причаща́юся, почто́ хулу́ прiе́млю, о не́мже а́зъ благодарю́?

А́ще у́бо я́сте, а́ще ли пiете́, а́ще ли и́но что́ творите́, вся́ во сла́ву Бо́жiю твори́те.

Безпреткнове́ни быва́йте Иуде́емъ и Е́ллиномъ и це́ркви Бо́жiей,

я́коже и а́зъ во все́мъ всѣ́мъ угожда́ю, не искі́й своея́ по́льзы, но мно́гихъ, да спасу́тся.

Подража́теле мнѣ́ быва́йте, я́коже и а́зъ Христу́.

Хвалю́ же вы́, бра́тiе, я́ко вся́ моя́ по́мните, и я́коже преда́хъ ва́мъ, преда́нiя держите́.

Хощу́ же ва́съ вѣ́дѣти, я́ко вся́кому му́жу глава́ Христо́съ е́сть, глава́ же женѣ́ му́жъ, глава́ же Христу́ Бо́гъ.

Вся́къ му́жъ, моли́тву дѣ́я или́ проро́чествуяй покры́тою главо́ю, срамля́етъ главу́ свою́:

и вся́ка жена́, моли́тву дѣ́ющая или́ проро́чествующая открове́нною главо́ю, срамля́етъ главу́ свою́: еди́но бо е́сть и то́жде {е́же бы́ти} остри́женнѣй:

а́ще бо не покрыва́ется жена́, да стриже́тся: а́ще ли же сра́мъ женѣ́ стри́щися или́ бри́тися, да покрыва́ется.

Му́жъ у́бо не до́лженъ е́сть покрыва́ти главу́, о́бразъ и сла́ва Бо́жiя сы́й: жена́ же сла́ва му́жу е́сть.

[Зач. 148.] Нѣ́сть бо му́жъ от жены́, но жена́ от му́жа:

и́бо не со́зданъ бы́сть му́жъ жены́ ра́ди, но жена́ му́жа ра́ди.

Сего́ ра́ди должна́ е́сть жена́ вла́сть имѣ́ти на главѣ́ А́нгелъ ра́ди.

Оба́че ни му́жъ безъ жены́, ни жена́ безъ му́жа, о Го́сподѣ.

Я́коже бо жена́ от му́жа, си́це и му́жъ жено́ю: вся́ же от Бо́га.

Въ ва́съ самѣ́хъ суди́те, лѣ́по ли е́сть женѣ́ открове́ннѣй Бо́гу моли́тися?

Или́ и не са́мое естество́ учи́тъ вы́, я́ко му́жъ у́бо а́ще власы́ расти́тъ, безче́стiе ему́ е́сть,

жена́ же а́ще власы́ расти́тъ, сла́ва е́й е́сть? зане́ растѣ́нiе власо́въ вмѣ́сто одѣя́нiя дано́ бы́сть е́й.

А́ще ли кто́ мни́тся спо́рливъ бы́ти, мы́ такова́го обы́чая не и́мамы, ниже́ це́ркви Бо́жiя.

Сiе́ же завѣщава́я не хвалю́, я́ко не на лу́чшее, но на ху́ждшее сбира́етеся.

Пе́рвое у́бо, сходя́щымся ва́мъ въ це́рковь, слы́шу въ ва́съ ра́спри су́щыя, и ча́сть нѣ́кую [си́хъ] вѣ́рую.

Подоба́етъ бо и ересе́мъ въ ва́съ бы́ти, да иску́снiи явле́ни быва́ютъ въ ва́съ.

Сходя́щымся у́бо ва́мъ вку́пѣ, нѣ́сть Го́сподскую ве́черю я́сти:

кі́йждо бо свою́ ве́черю предваря́етъ въ снѣде́нiе, и о́въ у́бо а́лчетъ, о́въ же упива́ется.

Еда́ бо домо́въ не и́мате, во е́же я́сти и пи́ти? Или́ о це́ркви Бо́жiей нерадите́ и срамля́ете не иму́щыя? Что́ ва́мъ реку́? Похвалю́ ли вы́ о се́мъ? Не похвалю́.

[Зач. 149.] А́зъ бо прiя́хъ от Го́спода, е́же и преда́хъ ва́мъ, я́ко Госпо́дь Иису́съ въ но́щь, въ ню́же пре́данъ быва́ше, прiе́мь хлѣ́бъ,

и благодари́въ преломи́, и рече́: прiими́те, яди́те, сiе́ е́сть Тѣ́ло Мое́, е́же за вы́ ломи́мое: сiе́ твори́те въ Мое́ воспомина́нiе.

Та́кожде и ча́шу по ве́чери, глаго́ля: сiя́ ча́ша но́вый завѣ́тъ е́сть въ Мое́й Кро́ви: сiе́ твори́те, ели́жды а́ще пiе́те, въ Мое́ воспомина́нiе.

Ели́жды бо а́ще я́сте хлѣ́бъ се́й и ча́шу сiю́ пiе́те, сме́рть Госпо́дню возвѣща́ете, до́ндеже прiи́детъ.

Тѣ́мже и́же а́ще я́стъ хлѣ́бъ се́й или́ пiе́тъ ча́шу Госпо́дню недосто́йнѣ, пови́ненъ бу́детъ Тѣ́лу и Кро́ви Госпо́дни.

Да искуша́етъ же человѣ́къ себе́, и та́ко от хлѣ́ба да я́стъ и от ча́ши да пiе́тъ.

Яды́й бо и пiя́й недосто́йнѣ, су́дъ себѣ́ я́стъ и пiе́тъ, не разсужда́я Тѣ́ла Госпо́дня.

Сего́ ра́ди въ ва́съ мно́зи не́мощни и неду́жливи, и спя́тъ [усыпа́ютъ] дово́лни.

[Зач. 150.] А́ще бо бы́хомъ себе́ разсужда́ли, не бы́хомъ осужде́ни бы́ли.

Суди́ми же, от Го́спода наказу́емся, да не съ мíромъ осу́димся.

Тѣ́мже, бра́тiе моя́, сходя́щеся я́сти, дру́гъ дру́га жди́те.

А́ще ли кто́ а́лчетъ, въ дому́ да я́стъ, да не въ грѣ́хъ схо́дитеся. О про́чихъ же, егда́ прiиду́, устро́ю.

О духо́вныхъ же, бра́тiе, не хощу́ ва́съ не вѣ́дѣти.

Вѣ́сте, я́ко егда́ невѣ́рни бѣ́сте, ко и́доломъ безгла́снымъ я́ко ведо́ми ведо́стеся.

Тѣ́мже сказу́ю ва́мъ, я́ко никто́же, Ду́хомъ Бо́жiимъ глаго́ляй, рече́тъ ана́ѳема Иису́са, и никто́же мо́жетъ рещи́ Го́спода Иису́са, то́чiю Ду́хомъ Святы́мъ.

Раздѣле́нiя же дарова́нiй су́ть, а то́йжде Ду́хъ:

и раздѣле́нiя служе́нiй су́ть, а то́йжде Госпо́дь:

и раздѣле́нiя дѣ́йствъ су́ть, а то́йжде е́сть Бо́гъ, дѣ́йствуяй вся́ во всѣ́хъ.

[Зач. 151.] Кому́ждо же дае́тся явле́нiе Ду́ха на по́льзу:

о́вому бо Ду́хомъ дае́тся сло́во прему́дрости, ино́му же сло́во ра́зума, о то́мже Ду́сѣ:

друго́му же вѣ́ра, тѣ́мже Ду́хомъ: ино́му же дарова́нiя исцѣле́нiй, о то́мже Ду́сѣ:

друго́му же дѣ́йствiя си́лъ, ино́му же проро́чество, друго́му же разсужде́нiя духово́мъ, ино́му же ро́ди язы́ковъ, друго́му же сказа́нiя язы́ковъ.

Вся́ же сiя́ дѣ́йствуетъ еди́нъ и то́йжде Ду́хъ, раздѣля́я вла́стiю коему́ждо я́коже хо́щетъ.

[Зач. 152.] Я́коже бо тѣ́ло еди́но е́сть и у́ды и́мать мно́ги, вси́ же у́ди еди́наго тѣ́ла, мно́зи су́ще, еди́но су́ть тѣ́ло: та́ко и Христо́съ.

И́бо еди́нѣмъ Ду́хомъ мы́ вси́ во еди́но тѣ́ло крести́хомся, а́ще Иуде́е, а́ще Е́ллини, или́ раби́, или́ свобо́дни: и вси́ еди́нѣмъ Ду́хомъ напои́хомся.

И́бо тѣ́ло нѣ́сть еди́нъ у́дъ, но мно́зи.

А́ще рече́тъ нога́, я́ко нѣ́смь рука́, нѣ́смь от тѣ́ла: еда́ сего́ ра́ди нѣ́сть от тѣ́ла?

И а́ще рече́тъ у́хо, я́ко нѣ́смь о́ко, нѣ́смь от тѣ́ла: еда́ сего́ ра́ди нѣ́сть от тѣ́ла?

А́ще все́ тѣ́ло о́ко, гдѣ́ слу́хъ? А́ще [же] все́ слу́хъ, гдѣ́ уха́нiе?

Ны́нѣ же положи́ Бо́гъ у́ды, еди́наго коего́ждо и́хъ въ тѣлеси́, я́коже изво́ли.

А́ще ли бы́ша вси́ еди́нъ у́дъ, гдѣ́ тѣ́ло?

Ны́нѣ же мно́зи у́бо у́дове, еди́но же тѣ́ло.

Не мо́жетъ же о́ко рещи́ руцѣ́: не тре́бѣ ми́ еси́: или́ па́ки глава́ нога́ма: не тре́бѣ ми́ есте́.

Но мно́го па́че, мня́щiися у́ди тѣ́ла немощнѣ́йши бы́ти, ну́жнѣйши су́ть,

и и́хже мни́мъ безче́стнѣйшихъ бы́ти тѣ́ла, си́мъ че́сть мно́жайшую прилага́емъ:

и неблагообра́знiи на́ши благообра́зiе мно́жайше и́мутъ, а благообра́знiи на́ши не тре́бѣ и́мутъ. Но Бо́гъ раствори́ тѣ́ло, худѣ́йшему бо́лшу да́въ че́сть,

да не бу́детъ ра́спри въ тѣлеси́, но да то́жде въ себѣ́ [да ра́вно еди́нъ о друзѣ́мъ] пеку́тся у́ди.

И а́ще стра́ждетъ еди́нъ у́дъ, съ ни́мъ стра́ждутъ вси́ у́ди: а́ще ли же сла́вится еди́нъ у́дъ, съ ни́мъ ра́дуются вси́ у́ди.

[Зач. 153.] Вы́ же есте́ тѣ́ло Христо́во, и у́ди от ча́сти.

И о́выхъ у́бо положи́ Бо́гъ въ Це́ркви пе́рвѣе апо́столовъ, второ́е проро́ковъ, тре́тiе учи́телей: пото́мъ же си́лы, та́же дарова́нiя исцѣле́нiй, заступле́нiя, правле́нiя, ро́ди язы́ковъ.

Еда́ вси́ апо́столи? Еда́ вси́ проро́цы? Еда́ вси́ учи́теле? Еда́ вси́ си́лы?

Еда́ вси́ дарова́нiя и́мутъ исцѣле́нiй? Еда́ вси́ язы́ки глаго́лютъ? Еда́ вси́ сказу́ютъ?

Ревну́йте же дарова́нiй бо́лшихъ, и еще́ по превосхожде́нiю пу́ть ва́мъ показу́ю.

А́ще язы́ки человѣ́ческими глаго́лю и а́нгелскими, любве́ же не и́мамъ, бы́хъ [я́ко] мѣ́дь звеня́щи, или́ кимва́лъ звяца́яй.

И а́ще и́мамъ проро́чество, и вѣ́мъ та́йны вся́ и ве́сь ра́зумъ, и а́ще и́мамъ всю́ вѣ́ру, я́ко и го́ры преставля́ти, любве́ же не и́мамъ, ничто́же е́смь.

И а́ще разда́мъ вся́ имѣ́нiя моя́, и а́ще преда́мъ тѣ́ло мое́, во е́же сжещи́ е́, любве́ же не и́мамъ, ни ка́я по́льза ми́ е́сть.

[Зач. 154А.] Любы́ долготерпи́тъ, милосе́рдствуетъ, любы́ не зави́дитъ, любы́ не превозно́сится, не горди́тся,

не безчи́нствуетъ, не и́щетъ свои́хъ си́, не раздража́ется, не мы́слитъ зла́,

не ра́дуется о непра́вдѣ, ра́дуется же о и́стинѣ:

вся́ лю́битъ {покрыва́етъ}, всему́ вѣ́ру е́млетъ, вся́ упова́етъ, вся́ терпи́тъ.

Любы́ николи́же отпа́даетъ, а́ще же проро́чествiя упраздня́тся, а́ще ли язы́цы умо́лкнутъ, а́ще ра́зумъ испраздни́тся.

От ча́сти бо разумѣва́емъ и от ча́сти проро́чествуемъ:

егда́ же прiи́детъ соверше́нное, тогда́, е́же от ча́сти, упраздни́тся.

[Зач. 154Б.] Егда́ бѣ́хъ младе́нецъ, я́ко младе́нецъ глаго́лахъ, я́ко младе́нецъ му́дрствовахъ, я́ко младе́нецъ смышля́хъ: егда́ же бы́хъ му́жъ, отверго́хъ младе́нческая.

Ви́димъ у́бо ны́нѣ я́коже зерца́ломъ въ гада́нiи, тогда́ же лице́мъ къ лицу́: ны́нѣ разумѣ́ю от ча́сти, тогда́ же позна́ю, я́коже и позна́нъ бы́хъ.

Ны́нѣ же пребыва́ютъ вѣ́ра, наде́жда, любы́, три́ сiя́: бо́лши же си́хъ любы́.

Держи́теся любве́: ревну́йте же духо́внымъ, па́че же да проро́чествуете.

Глаго́ляй бо язы́ки, не человѣ́комъ глаго́летъ, но Бо́гу: никто́же бо слы́шитъ, ду́хомъ же глаго́летъ та́йны:

проро́чествуяй же, человѣ́комъ глаго́летъ созида́нiе и утѣше́нiе и утвержде́нiе.

Глаго́ляй [бо] язы́ки себе́ зи́ждетъ, а проро́чествуяй це́рковь зи́ждетъ.

Хощу́ же всѣ́хъ ва́съ глаго́лати язы́ки, па́че же да прорица́ете: бо́лiй бо проро́чествуяй, не́жели глаго́ляй язы́ки, ра́звѣ а́ще [кто́] сказу́етъ, да це́рковь созида́нiе прiе́млетъ.

[Зач. 155.] Ны́нѣ же, бра́тiе, а́ще прiиду́ къ ва́мъ язы́ки глаго́ля, ку́ю ва́мъ по́льзу сотворю́, а́ще ва́мъ не глаго́лю или́ во открове́нiи, или́ въ ра́зумѣ, или́ въ проро́чествiи, или́ въ науче́нiи?

Оба́че безду́шная гла́съ даю́щая, а́ще сопѣ́ль, а́ще гу́сли, а́ще ра́знствiя писка́нiемъ не дадя́тъ, ка́ко разу́мно бу́детъ писка́нiе или́ гуде́нiе?

И́бо а́ще безвѣ́стенъ гла́съ труба́ да́стъ, кто́ угото́вится на бра́нь?

Та́ко и вы́ а́ще не благоразу́мно сло́во дадите́ язы́комъ, ка́ко уразумѣ́ется глаго́лемое? Бу́дете бо на возду́хъ глаго́люще.

Толи́цы у́бо, а́ще ключи́тся, ро́ди гласо́въ су́ть въ мíрѣ, и ни еди́нъ и́хъ безгла́сенъ.

А́ще у́бо не увѣ́мъ си́лы гла́са, бу́ду глаго́лющему иноязы́чникъ, и глаго́лющiй мнѣ́ иноязы́чникъ.

Та́ко и вы́, поне́же ревни́теле есте́ духово́мъ, [я́же] къ созида́нiю це́ркве проси́те {ищи́те}, да избы́точествуете.

Тѣ́мже глаго́ляй язы́комъ да мо́лится, да сказу́етъ.

А́ще бо молю́ся язы́комъ, ду́хъ мо́й мо́лится, а у́мъ мо́й безъ плода́ е́сть.

Что́ у́бо е́сть? Помолю́ся ду́хомъ, помолю́ся же и умо́мъ: воспою́ ду́хомъ, воспою́ же и умо́мъ.

Поне́же а́ще благослови́ши ду́хомъ, исполня́яй мѣ́сто невѣ́жды ка́ко рече́тъ ами́нь, по твоему́ благодаре́нiю? Поне́же не вѣ́сть, что́ глаго́леши.

Ты́ у́бо до́брѣ благодари́ши, но другі́й не созида́ется.

Благодарю́ Бо́га моего́, па́че всѣ́хъ ва́съ язы́ки глаго́ля:

но въ це́ркви хощу́ пя́ть слове́съ умо́мъ мои́мъ глаго́лати, да и и́ны по́льзую, не́жели тмы́ слове́съ язы́комъ.

[Зач. 156.] Бра́тiе, не дѣ́ти быва́йте умы́: но зло́бою младе́нствуйте, умы́ же соверше́ни быва́йте.

Въ зако́нѣ пи́шетъ: я́ко ины́ми язы́ки и устны́ ины́ми возглаго́лю лю́демъ си́мъ, и ни та́ко послу́шаютъ Мене́, глаго́летъ Госпо́дь.

Тѣ́мже язы́цы въ зна́менiе су́ть не вѣ́рующымъ, но невѣ́рнымъ: а проро́чество не невѣ́рнымъ, но вѣ́рующымъ.

А́ще у́бо сни́дется це́рковь вся́ вку́пѣ, и вси́ язы́ки глаго́лютъ, вни́дутъ же [и] неразу́мивiи или́ невѣ́рнiи, не реку́тъ ли, я́ко бѣсну́етеся?

А́ще же вси́ проро́чествуютъ, вни́детъ же нѣ́кiй невѣ́ренъ или́ невѣ́жда, облича́ется всѣ́ми, [и] истязу́ется от всѣ́хъ,

и си́це та́йная се́рдца его́ явле́на быва́ютъ: и та́ко па́дъ ни́цъ покло́нится Богови, возвѣща́я, я́ко вои́стинну Бо́гъ съ ва́ми е́сть.

[Зач. 157.] Что́ у́бо е́сть, бра́тiе? Егда́ схо́дитеся, кі́йждо ва́съ псало́мъ и́мать, уче́нiе и́мать, язы́къ и́мать, открове́нiе и́мать, сказа́нiе и́мать: вся́ [же] къ созида́нiю да быва́ютъ.

А́ще язы́комъ кто́ глаго́летъ, по двѣма́, или́ мно́жае по трiе́мъ, и по ча́сти: и еди́нъ да сказу́етъ.

А́ще ли не бу́детъ сказа́тель, да молчи́тъ въ це́ркви, себѣ́ же да глаго́летъ и Богови.

Проро́цы же два́ или́ трiе́ да глаго́лютъ, и друзі́и да разсужда́ютъ:

а́ще ли ино́му откры́ется сѣдя́щу, пе́рвый да молчи́тъ.

Мо́жете бо вси́ по еди́ному проро́чествовати, да вси́ уча́тся и вси́ утѣша́ются.

И ду́си проро́честiи проро́комъ повину́ются:

нѣ́сть бо нестрое́нiя Бо́гъ, но ми́ра, я́ко во всѣ́хъ це́рквахъ святы́хъ.

Жены́ ва́шя въ це́рквахъ да молча́тъ: не повелѣ́ся бо и́мъ глаго́лати, но повинова́тися, я́коже и зако́нъ глаго́летъ.

А́ще ли чесому́ научи́тися хотя́тъ, въ дому́ свои́хъ муже́й да вопроша́ютъ: сра́мно бо е́сть женѣ́ въ це́ркви глаго́лати.

Или́ от ва́съ сло́во Бо́жiе изы́де? Или́ ва́съ еди́ныхъ дости́же?

А́ще кто́ мни́тся проро́къ бы́ти или́ духо́венъ, да разумѣ́етъ, я́же пишу́ ва́мъ, зане́ Госпо́дни су́ть за́повѣди?

а́ще ли кто́ не разумѣ́етъ, да не разумѣва́етъ.

Тѣ́мже, бра́тiе моя́, ревну́йте е́же проро́чествовати, и е́же глаго́лати язы́ки не возбраня́йте:

вся́ же благообра́зно и по чи́ну да быва́ютъ.

[Зач. 158.] Сказу́ю же ва́мъ, бра́тiе, Благовѣствова́нiе, е́же благовѣсти́хъ ва́мъ, е́же и прiя́сте, въ не́мже и стоите́,

и́мже и спаса́етеся, ка́цѣмъ сло́вомъ благовѣсти́хъ ва́мъ, а́ще содержите́: ра́звѣ а́ще не всу́е вѣ́ровасте.

Преда́хъ бо ва́мъ испе́рва, е́же и прiя́хъ, я́ко Христо́съ у́мре грѣ́хъ на́шихъ ра́ди, по Писа́ниемъ,

и я́ко погребе́нъ бы́сть, и я́ко воста́ въ тре́тiй де́нь, по Писа́ниемъ,

и я́ко яви́ся Ки́фѣ, та́же единона́десятимъ:

пото́мъ же яви́ся бо́лѣ пяти́ со́тъ бра́тiямъ еди́ною, от ни́хже мно́жайшiи пребыва́ютъ досе́лѣ, нѣ́цыи же и почи́ша:

пото́мъ же яви́ся Иа́кову, та́же апо́столомъ всѣ́мъ:

послѣди́ же всѣ́хъ, я́ко нѣ́коему и́звергу, яви́ся и мнѣ́.

А́зъ бо е́смь мні́й апо́столовъ, и́же нѣ́смь досто́инъ нарещи́ся апо́столъ, зане́ гони́хъ це́рковь Бо́жiю.

Благодатiю же Бо́жiею е́смь, е́же е́смь, и благода́ть Его́, я́же во мнѣ́, не тща́ бы́сть, но па́че всѣ́хъ и́хъ потруди́хся: не а́зъ же, но благода́ть Бо́жiя, я́же со мно́ю.

А́ще у́бо а́зъ, а́ще ли они́, та́ко проповѣ́дуемъ, и та́ко вѣ́ровасте.

[Зач. 159.] А́ще же Христо́съ проповѣ́дуется, я́ко изъ ме́ртвыхъ воста́, ка́ко глаго́лютъ нѣ́цыи въ ва́съ, я́ко воскресе́нiя ме́ртвыхъ нѣ́сть?

И а́ще воскресе́нiя ме́ртвыхъ нѣ́сть, то́ ни Христо́съ воста́:

а́ще же Христо́съ не воста́, тще́ у́бо проповѣ́данiе на́ше, тща́ же и вѣ́ра ва́ша.

Обрѣта́емся же и лжесвидѣ́теле Бо́жiи, я́ко послу́шествовахомъ на Бо́га, я́ко воскреси́ Христа́, Его́же не воскреси́, а́ще у́бо ме́ртвiи не востаю́тъ:

а́ще бо ме́ртвiи не востаю́тъ, то́ ни Христо́съ воста́:

а́ще же Христо́съ не воста́, су́етна вѣ́ра ва́ша, еще́ есте́ во грѣсѣ́хъ ва́шихъ:

у́бо и уме́ршiи о Христѣ́, погибо́ша.

[И] а́ще въ животѣ́ се́мъ то́чiю упова́юще есмы́ во Христа́, окая́ннѣйши всѣ́хъ человѣ́къ есмы́.

[Зач. 160.] Ны́нѣ же Христо́съ воста́ от ме́ртвыхъ, нача́токъ уме́ршымъ бы́сть.

Поне́же бо человѣ́комъ сме́рть [бы́сть], и человѣ́комъ воскресе́нiе ме́ртвыхъ.

Я́коже бо о Ада́мѣ вси́ умира́ютъ, та́кожде и о Христѣ́ вси́ оживу́тъ,

кі́йждо же во свое́мъ чину́: нача́токъ Христо́съ, пото́мъ же Христу́ вѣ́ровавшiи въ прише́ствiи Его́.

Та́же кончи́на, егда́ преда́стъ Ца́рство Бо́гу и Отцу́, егда́ испраздни́тъ вся́ко нача́лство и вся́ку вла́сть и си́лу:

подоба́етъ бо Ему́ ца́рствовати, до́ндеже положи́тъ вся́ враги́ подъ нога́ма Свои́ма.

Послѣ́днiй же вра́гъ испраздни́тся сме́рть,

вся́ бо покори́ подъ но́зѣ Его́: внегда́ же рещи́, я́ко вся́ покоре́на су́ть Ему́, я́вѣ, я́ко ра́звѣ Поко́ршаго Ему́ вся́.

Егда́ же покори́тъ Ему́ вся́ческая, тогда́ и Са́мъ Сы́нъ покори́тся Поко́ршему Ему́ вся́ческая, да бу́детъ Бо́гъ вся́ческая во всѣ́хъ.

[Зач. 161.] Поне́же что́ сотворя́тъ крестя́щiися ме́ртвыхъ ра́ди? А́ще отню́дъ ме́ртвiи не востаю́тъ, что́ и креща́ются ме́ртвыхъ ра́ди?

Почто́ [же] и мы́ бѣды́ прiе́млемъ на вся́къ ча́съ?

По вся́ дни́ умира́ю: та́ко ми́ ва́ша похвала́, бра́тiе, ю́же и́мамъ о Христѣ́ Иису́сѣ Го́сподѣ на́шемъ.

А́ще [бо] по человѣ́ку со звѣ́ремъ боря́хся въ Ефе́сѣ, ка́я ми́ по́льза, а́ще ме́ртвiи не востаю́тъ? Да я́мы и пiе́мъ, у́трѣ бо у́мремъ.

Не льсти́теся: тля́тъ обы́чаи бла́ги бесѣ́ды злы́.

Истрезви́теся пра́ведно и не согрѣша́йте: невѣ́дѣнiе бо Бо́жiе нѣ́цыи и́мутъ, къ сра́му ва́мъ глаго́лю.

Но рече́тъ нѣ́кто: ка́ко воста́нутъ ме́ртвiи? Ко́имъ же тѣ́ломъ прiи́дутъ?

Безу́мне, ты́ е́же сѣ́еши, не оживе́тъ, а́ще не у́мретъ:

и е́же сѣ́еши, не тѣ́ло бу́дущее сѣ́еши, но голо́ зе́рно, а́ще случи́тся, пшени́цы или́ ино́го от про́чихъ:

Бо́гъ же дае́тъ ему́ тѣ́ло, я́коже восхо́щетъ, и коему́ждо сѣ́мени свое́ тѣ́ло.

[Зач. 162.] Не вся́ка пло́ть та́же пло́ть: но и́на у́бо пло́ть человѣ́комъ, и́на же пло́ть ското́мъ, и́на же ры́бамъ, и́на же пти́цамъ.

И тѣлеса́ небе́сная, и тѣлеса́ земна́я: но и́на у́бо небе́снымъ сла́ва, и и́на земны́мъ:

и́на сла́ва со́лнцу, и и́на сла́ва лунѣ́, и и́на сла́ва звѣзда́мъ: звѣзда́ бо от звѣзды́ ра́знствуетъ во сла́вѣ.

Та́кожде и воскресе́нiе ме́ртвыхъ: сѣ́ется въ тлѣ́нiе, востае́тъ въ нетлѣ́нiи:

сѣ́ется не въ че́сть, востае́тъ въ сла́вѣ: сѣ́ется въ не́мощи, востае́тъ въ си́лѣ:

сѣ́ется тѣ́ло душе́вное, востае́тъ тѣ́ло духо́вное. Е́сть тѣ́ло душе́вное, и е́сть тѣ́ло духо́вное.

Та́ко и пи́сано е́сть: бы́сть пе́рвый человѣ́къ Ада́мъ въ ду́шу жи́ву, послѣ́днiй Ада́мъ въ ду́хъ животворя́щь.

Но не пре́жде духо́вное, но душе́вное, пото́мъ же духо́вное.

[Зач. 163.] Пе́рвый человѣ́къ от земли́, пе́рстенъ: вторы́й человѣ́къ Госпо́дь съ небесе́.

Яко́въ пе́рстный, такови́ и пе́рстнiи: и яко́въ небе́сный, та́цы же и небе́снiи:

и я́коже облеко́хомся во о́бразъ пе́рстнаго, да облече́мся и во о́бразъ небе́снаго.

Сiе́ же глаго́лю, бра́тiе, я́ко пло́ть и кро́вь Ца́рствiя Бо́жiя наслѣ́дити не мо́гутъ, ниже́ тлѣ́нiе нетлѣ́нiя наслѣ́дствуетъ.

Се́, та́йну ва́мъ глаго́лю: вси́ бо не у́спнемъ, вси́ же измѣни́мся

вско́рѣ, во мгнове́нiи о́ка, въ послѣ́дней трубѣ́: востру́битъ бо, и ме́ртвiи воста́нутъ нетлѣ́нни, и мы́ измѣни́мся:

подоба́етъ бо тлѣ́нному сему́ облещи́ся въ нетлѣ́нiе и ме́ртвенному сему́ облещи́ся въ безсме́ртiе.

Егда́ же тлѣ́нное сiе́ облече́тся въ нетлѣ́нiе и сме́ртное сiе́ облече́тся въ безсме́ртiе, тогда́ бу́детъ сло́во напи́санное: поже́рта бы́сть сме́рть побѣ́дою.

Гдѣ́ ти, сме́рте, жа́ло? Гдѣ́ ти, а́де, побѣ́да?

Жа́ло же сме́рти грѣ́хъ: си́ла же грѣха́ зако́нъ.

Бо́гу же благодаре́нiе, да́вшему на́мъ побѣ́ду Го́сподемъ на́шимъ Иису́съ Христо́мъ.

[Зач. 164.] Тѣ́мже, бра́тiе моя́ возлю́бленная, тве́рди быва́йте, непосту́пни, избы́точествующе въ дѣ́лѣ Госпо́дни всегда́, вѣ́дяще, я́ко тру́дъ ва́шъ нѣ́сть то́щь предъ Го́сподемъ.

О ми́лостыни же, я́же ко святы́мъ, я́коже устро́ихъ це́рквамъ Галати́йскимъ, та́ко и вы́ сотворя́йте:

по еди́нѣй от суббо́тъ кі́йждо ва́съ да полага́етъ у себе́ сохраня́я, е́же а́ще что́ благопоспѣши́тся, да не егда́ прiиду́, тогда́ собра́нiя быва́ютъ.

Егда́ же прiиду́, и́хже а́ще иску́сите, съ посла́ньми си́хъ послю́ отнести́ благода́ть ва́шу во Иерусали́мъ.

[Зач. 165.] А́ще же досто́йно бу́детъ и мнѣ́ ити́, со мно́ю по́йдутъ.

Прiиду́ же къ ва́мъ, егда́ Македо́нiю преиду́: Македо́нiю бо прохожду́.

У ва́съ же, а́ще случи́тся мнѣ́, пребу́ду, или́ и озимѣ́ю, да вы́ мя́ прово́дите, а́може а́ще поиду́.

Не хощу́ бо ва́съ ны́нѣ въ мимохожде́нiи ви́дѣти: упова́ю же вре́мя нѣ́кое пребы́ти у ва́съ, а́ще Госпо́дь повели́тъ.

Пребу́ду же во Ефе́сѣ до Пентико́стiи:

две́рь бо ми́ отве́рзеся вели́ка и поспѣ́шна, и сопроти́внiи мно́зи.

А́ще же прiи́детъ Тимоѳе́й, блюди́те, да безъ стра́ха бу́детъ у ва́съ: дѣ́ло бо Госпо́дне дѣ́лаетъ, я́коже и а́зъ:

да никто́же у́бо его́ уничижи́тъ: проводи́те же его́ съ ми́ромъ, да прiи́детъ ко мнѣ́, жду́ бо его́ съ бра́тiею.

О Аполло́сѣ же бра́тѣ: мно́го моли́хъ его́, да прiи́детъ къ ва́мъ съ бра́тiею: и вся́ко не бѣ́ во́ля, да ны́нѣ прiи́детъ, прiи́детъ же, егда́ упраздни́тся.

[Зач. 166.] Бо́дрствуйте, сто́йте въ вѣ́рѣ, мужа́йтеся, утвержда́йтеся:

вся́ ва́мъ любо́вiю да быва́ютъ.

Молю́ же вы́, бра́тiе: вѣ́сте до́мъ Стефани́новъ, я́ко е́сть нача́токъ Аха́iи, и въ служе́нiе святы́мъ учини́ша себе́:

да и вы́ повину́йтеся таковы́мъ и вся́кому споспѣ́шствующу и тружда́ющуся.

Возра́довахся же о прише́ствiи Стефани́новѣ и Фуртуна́товѣ и Аха́иковѣ, я́ко ва́ше лише́нiе сі́и испо́лниша:

упоко́иша бо мо́й ду́хъ и ва́шъ. Познава́йте у́бо таковы́я.

Цѣлу́ютъ вы́ це́ркви Аси́йскiя: цѣлу́ютъ вы́ о Го́сподѣ мно́го Аки́ла и Приски́лла съ дома́шнею и́хъ це́рковiю.

Цѣлу́ютъ вы́ бра́тiя вся́. Цѣлу́йте дру́гъ дру́га лобза́нiемъ святы́мъ.

Цѣлова́нiе мое́ю руко́ю Па́влею.

А́ще кто́ не лю́битъ Го́спода Иису́са Христа́, да бу́детъ про́клятъ, мара́нъ Аѳа́ {Госпо́дь на́шъ прiи́де [си́рскiй гла́съ]}.

Благода́ть Го́спода на́шего Иису́са Христа́ съ ва́ми,

[и] любы́ моя́ со всѣ́ми ва́ми о Христѣ́ Иису́сѣ. Ами́нь.

Коне́цъ пе́рвому посла́нiю къ кори́нѳяномъ: и́мать въ себѣ́ гла́въ 16, зача́лъ же церко́вныхъ 45.

Немецкий (GNB)

Языки

Paulus, nach dem Willen Gottes zum Apostel von Jesus Christus berufen, und der Bruder Sosthenes schreiben diesen Brief

an die Gemeinde Gottes in Korinth, an alle, die durch die Verbindung mit Jesus Christus für Gott ausgesondert und zu seinem heiligen Volk berufen sind. Darüber hinaus gilt unser Brief allen, die sich zu Jesus Christus, unserem gemeinsamen Herrn, bekennen und seinen Namen anrufen, wo sie auch sind.

Gnade und Frieden sei mit euch von Gott, unserem Vater, und von Jesus Christus, dem Herrn!

Ich danke meinem Gott immerzu dafür, dass er euch durch Jesus Christus seine Gnade geschenkt hat.

Durch sie seid ihr reich geworden an allem, was aus der Gemeinschaft mit Jesus Christus erwächst, an jeder Art von geistgewirktem Wort und von geistlicher Erkenntnis.

Weil die Botschaft von Christus zum festen Grund eures Glaubens geworden ist,

fehlt euch keine von den Gaben, die der Geist Gottes schenkt. Und so wartet ihr voll Zuversicht darauf, dass Jesus Christus, unser Herr, kommt und vor aller Welt offenbar wird.

Er wird euch auch helfen, bis zum Ende fest auf diesem Grund zu stehen, sodass euch an seinem Gerichtstag niemand anklagen kann.

Gott selbst hat euch dazu berufen, für immer mit seinem Sohn Jesus Christus, unserem Herrn, verbunden zu sein, und er ist treu: Er steht zu seinem Wort.

Brüder und Schwestern, im Namen von Jesus Christus, unserem Herrn, rufe ich euch auf: Seid einig! Bildet keine Gruppen, die sich gegenseitig bekämpfen! Haltet in gleicher Gesinnung und Überzeugung zusammen!

Durch Leute aus dem Haus von Chloë habe ich erfahren, dass es unter euch Auseinandersetzungen gibt.

Ich meine damit, dass ihr euch alle irgendeiner Gruppe zurechnet. Die einen sagen: »Ich gehöre zu Paulus!« Die andern: »Ich gehöre zu Apollos!«, oder auch: »Ich gehöre zu Petrus!« Und wieder andere erklären: »Ich gehöre zu Christus!«

Christus lässt sich doch nicht zerteilen! Ist vielleicht Paulus für euch am Kreuz gestorben? Oder wurdet ihr auf seinen Namen getauft?

Ich danke Gott, dass ich außer Krispus und Gaius niemand von euch getauft habe,

sonst würdet ihr am Ende noch sagen, dass ihr auf meinen Namen getauft worden seid!

Doch, ich habe auch noch Stephanas und seine Hausgemeinschaft getauft. Aber ich kann mich nicht erinnern, dass ich sonst noch irgendjemand getauft hätte.

Denn Christus hat mich nicht beauftragt zu taufen, sondern die Gute Nachricht zu verkünden.

Die Gute Nachricht darf ich aber nicht mit Worten tiefsinniger Weisheit verkünden; denn sonst verliert der Tod, den Christus am Kreuz gestorben ist, seinen ganzen Sinn.

Die Botschaft, dass für alle Menschen am Kreuz die Rettung vollbracht ist, muss denen, die verloren gehen, als barer Unsinn erscheinen. Wir aber, die gerettet werden, erfahren darin Gottes Kraft.

Gott hat doch gesagt: »Ich will die Weisheit der Weisen zunichte machen und die Klugheit der Klugen verwerfen.«
nach Jes 29,14

Wo bleiben da die Weisen? Wo die Kenner der Heiligen Schriften? Wo die gewandten Diskussionsredner dieser Welt? Was für diese Welt als größter Tiefsinn gilt, das hat Gott als reinen Unsinn erwiesen.

Denn obwohl die Weisheit Gottes sich in der ganzen Schöpfung zeigt, haben die Menschen mit ihrer Weisheit Gott nicht erkannt. Darum beschloss er, durch die Botschaft vom Kreuzestod, die der menschlichen Weisheit als Torheit erscheint, alle zu retten, die diese Botschaft annehmen.

Die Juden fordern von Gott sichtbare Machterweise; die Griechen suchen in allen Dingen einen Sinn, den die Vernunft begreift.

Wir aber verkünden den gekreuzigten Christus als den von Gott versprochenen Retter. Für Juden ist das eine Gotteslästerung, für die anderen barer Unsinn.

Aber alle, die von Gott berufen sind, Juden wie Griechen, erfahren in dem gekreuzigten Christus Gottes Kraft und erkennen in ihm Gottes Weisheit.

Gott erscheint töricht – und ist doch weiser als Menschenweisheit. Gott erscheint schwach – und ist doch stärker als Menschenkraft.

Schaut doch euch selbst an, Brüder und Schwestern! Wen hat Gott denn da berufen? Es gibt ja nicht viele unter euch, die nach menschlichen Maßstäben klug oder einflussreich sind oder aus einer angesehenen Familie stammen.

Gott hat sich vielmehr in der Welt die Einfältigen und Machtlosen ausgesucht, um die Klugen und Mächtigen zu demütigen.

Er hat sich die Geringen und Verachteten ausgesucht, die nichts gelten, denn er wollte die zu nichts machen, die in der Welt etwas ́sind́.

Niemand soll sich vor Gott rühmen können.

Euch aber hat Gott zur Gemeinschaft mit Jesus Christus berufen. Mit ihm hat er uns alles geschenkt: Er ist unsere Weisheit – die wahre Weisheit, die von Gott kommt. Durch ihn können wir vor Gott als gerecht bestehen. Durch ihn hat Gott uns zu seinem heiligen Volk gemacht und von unserer Schuld befreit.

Es sollte so kommen, wie es in den Heiligen Schriften steht: »Wer sich mit etwas rühmen will, soll sich mit dem rühmen, was der Herr getan hat.«
nach Jer 9,22-23; (rühmen) 1,29; 4,7; 2Kor 1,12; 10,17; 11,30; 12,5; Eph 2,9

Brüder und Schwestern, als ich zu euch kam und euch Gottes verborgenen Plan zur Rettung der Menschen verkündete, habe ich euch doch nicht mit tiefsinniger Weisheit und geschliffener Redekunst zu beeindrucken versucht.

Ich hatte mir vorgenommen, unter euch nichts anderes zu kennen als Jesus Christus, und zwar Jesus Christus, den Gekreuzigten.

Als schwacher Mensch trat ich vor euch und zitterte innerlich vor Angst.

Mein Wort und meine Botschaft wirkten nicht durch Tiefsinn und Überredungskunst, sondern weil Gottes Geist sich darin mächtig erwies.

Euer Glaube sollte sich nicht auf Menschenweisheit gründen, sondern auf die Kraft Gottes.

Auch wir verkünden tiefsinnige Weisheit – für alle, die dafür reif sind. Aber das ist nicht die Weisheit dieser Welt und auch nicht die ihrer Machthaber, die zum Untergang bestimmt sind.

Vielmehr verkünden wir Gottes geheimnisvolle Weisheit, die bis jetzt verborgen war.

Schon bevor Gott die Welt erschuf, hatte er den Plan gefasst, uns an seiner Herrlichkeit Anteil zu geben.

Aber keiner von den Machthabern dieser Welt konnte Gottes weisheitsvollen Plan durchschauen. Sonst hätten sie den Herrn, der die Herrlichkeit Gottes teilt, nicht ans Kreuz gebracht.

Es heißt ja in den Heiligen Schriften: »Was kein Auge jemals gesehen und kein Ohr gehört hat, worauf kein Mensch jemals gekommen ist, das hält Gott bereit für die, die ihn lieben.«
nach Jes 52,15 und 64,3 und Sir 1,10

Uns hat Gott dieses Geheimnis enthüllt durch seinen Geist, den er uns gegeben hat. Denn der Geist erforscht alles, auch die geheimsten Absichten Gottes.

Wie die Gedanken eines Menschen nur seinem eigenen Geist bekannt sind, so weiß auch nur der Geist Gottes, was in Gott vorgeht.

Wir haben aber nicht den Geist dieser Welt erhalten, sondern den Geist, der von Gott kommt. Darum können wir erkennen, was Gott uns geschenkt hat.

Davon reden wir nicht in Worten, wie sie menschliche Weisheit lehrt, sondern in Worten, die der Geist Gottes eingibt. Von dem, was Gott uns durch seinen Geist offenbart, reden wir so, wie sein Geist es uns lehrt.

Menschen, die sich auf ihre natürlichen Fähigkeiten verlassen, lehnen ab, was der Geist Gottes enthüllt. Es kommt ihnen unsinnig vor. Sie können nichts damit anfangen, weil es nur mit Hilfe des Geistes beurteilt werden kann.

Wer dagegen den Geist hat, kann über alles urteilen, aber nicht von jemand beurteilt werden, der den Geist nicht hat.

Es heißt ja in den Heiligen Schriften: »Wer kennt den Geist des Herrn? Wer will sich herausnehmen, ihn zu belehren?« Und das ist der Geist, den wir empfangen haben: der Geist von Christus, dem Herrn.

Zu euch, Brüder und Schwestern, konnte ich bisher nicht reden wie zu Menschen, die von Gottes Geist erfüllt sind. Ich musste euch behandeln wie Menschen, die sich von ihrer selbstsüchtigen Natur leiten lassen und im Glauben noch Kinder sind.

Darum gab ich euch Milch, nicht feste Nahrung, weil ihr die noch nicht vertragen konntet.

Auch jetzt könnt ihr das noch nicht;

denn ihr steht immer noch im Bann eurer selbstsüchtigen Natur. Ihr rivalisiert miteinander und streitet euch. Das beweist doch, dass ihr nicht aus dem Geist Gottes lebt, sondern eurer selbstsüchtigen Natur folgt und so handelt wie alle anderen Menschen auch!

Wenn die einen sagen: »Ich gehöre zu Paulus«, und die andern: »Ich gehöre zu Apollos« – seid ihr da nicht immer noch die ́alteń Menschen?

Nun, was ist denn Apollos? Und was ist Paulus? Gottes Helfer sind sie, durch die ihr zum Glauben gekommen seid. Jeder von uns beiden hat von Gott seine besondere Aufgabe bekommen.

Ich habe gepflanzt, Apollos hat begossen; aber Gott hat es wachsen lassen.

Es zählt also nicht, wer pflanzt oder wer begießt; es kommt alles auf Gott an, der es wachsen lässt.

Wir beide arbeiten an demselben Werk: der, der pflanzt, und der, der begießt; doch wird Gott jeden nach seinem persönlichen Einsatz belohnen.

Wir sind also Gottes Mitarbeiter, ihr aber seid Gottes Ackerland. Oder mit einem anderen Bild: Ihr seid Gottes Bau.

Nach dem Auftrag, den Gott mir gegeben hat, habe ich wie ein umsichtiger Bauleiter das Fundament gelegt. Andere bauen nun darauf weiter. Aber jeder soll sehen, wie er weiterbaut!

Das Fundament ist gelegt: Jesus Christus. Niemand kann ein anderes legen.

Es wird auch nicht verborgen bleiben, was jemand darauf baut, ob Gold, Silber oder wertvolle Steine, ob Holz, Schilf oder Stroh.

Am Tag des Gerichts wird sich erweisen, ob es Bestand hat. Dann wird die Feuerprobe gemacht: Das Werk eines jeden wird im Feuer auf seinen Wert geprüft.

Wenn das, was ein Mensch gebaut hat, die Probe besteht, wird er belohnt.

Wenn es verbrennt, wird er bestraft. Er selbst wird zwar gerettet, aber so, wie jemand gerade noch aus dem Feuer gerissen wird.

Wisst ihr nicht, dass ihr als Gemeinde der Tempel Gottes seid und dass der Geist Gottes in euch wohnt?

Wer den Tempel Gottes zugrunde richtet, wird dafür von Gott zugrunde gerichtet. Denn der Tempel Gottes ist heilig, und dieser Tempel seid ihr.

Niemand soll sich etwas vormachen! Wenn es welche unter euch gibt, die sich nach den Maßstäben dieser Welt für weise halten, müssen sie erst töricht werden nach diesen Maßstäben, um wirklich weise zu sein.

Was die Menschen für Tiefsinn halten, ist in den Augen Gottes Unsinn. In den Heiligen Schriften heißt es: »Gott fängt die Klugen im Netz ihrer eigenen Schlauheit.«
nach Ijob 5,12-13; 1Kor 1,20

Und es heißt auch: »Der Herr kennt die Gedanken der Weisen und weiß, wie sinnlos sie sind.«
zit Ps 94,11

Darum soll sich niemand etwas auf einen Menschen einbilden und mit dem von ihm bevorzugten Lehrer prahlen. Euch gehört doch alles,

ob es nun Paulus ist oder Apollos oder Petrus; euch gehört die ganze Welt, das Leben und der Tod, die Gegenwart und die Zukunft. Alles gehört euch,

ihr aber gehört Christus, und Christus gehört Gott.

Ihr seht also, wie ihr von uns denken müsst: Wir sind Menschen, die im Dienst von Christus stehen und Gottes Geheimnisse zu verwalten haben.

Von Verwaltern wird verlangt, dass sie zuverlässig sind.

Aber für mich zählt dabei nicht, wie ich von euch oder von irgendeinem menschlichen Gericht beurteilt werde. Auch ich selbst maße mir kein Urteil an.

Mein Gewissen ist zwar rein, aber damit bin ich noch nicht freigesprochen, denn mein Richter ist der Herr.

Urteilt also nicht vorzeitig, bevor Christus kommt, der das Verborgene ans Licht bringen und die geheimsten Gedanken enthüllen wird. Dann wird Gott das Lob austeilen, so wie jeder und jede es verdient.

Brüder und Schwestern, ich habe von Apollos und mir gesprochen. An unserem Beispiel wollte ich euch zeigen, was der Grundsatz bedeutet: »Nicht über das hinausgehen, was geschrieben steht!« Niemand soll sich wichtig machen und den von ihm bevorzugten Lehrer gegen den eines anderen ausspielen.

Wer gibt dir denn das Recht, dir etwas einzubilden? Kommt nicht alles, was du hast, von Gott? Wie kannst du dann damit angeben, als hättest du es von dir selbst?

Aber ihr seid ja schon satt. Ihr seid ja schon reich. Ihr seid schon mit Christus zur Herrschaft gelangt – ohne mich. Wenn es doch schon so weit wäre, dann könnte ich mit euch herrschen!

Es kommt mir so vor, als hätte Gott uns Aposteln den allerletzten Platz angewiesen. Wir stehen da wie die Verbrecher, die zum Tod in der Arena verurteilt sind. Ein Schauspiel sind wir für die ganze Welt, für Engel und Menschen.

Wir sind die Einfältigen, weil wir uns zu Christus halten, aber ihr seid durch Christus klug. Wir sind schwach, aber ihr seid stark. Ihr seid geehrt, und wir sind verachtet.

Bis zu diesem Augenblick leiden wir Hunger und Durst, wir gehen in Lumpen und werden geschlagen, heimatlos ziehen wir von Ort zu Ort.

Wir arbeiten hart für unseren Unterhalt. Wir werden verflucht, aber wir segnen. Wir werden verfolgt, aber wir geben nicht auf.

Wir werden beschimpft, aber wir antworten freundlich. Wir sind zum Abschaum der ganzen Welt geworden, zum Auswurf der Menschheit – bis zu dieser Stunde!

Ich sage das nicht, um euch zu beschämen. Ich möchte euch nur auf den rechten Weg bringen. Ihr seid doch meine geliebten Kinder!

Selbst wenn ihr in eurem Christenleben Tausende von Erziehenden hättet, so habt ihr doch nicht eine Vielzahl von Vätern. Als ich euch die Gute Nachricht brachte, habe ich euch gezeugt als Menschen, die zu Jesus Christus gehören, und bin so euer Vater geworden.

Darum bitte ich euch: Nehmt mich zum Vorbild!

Weil mir daran liegt, habe ich Timotheus zu euch geschickt. Als Christ ist er mein geliebtes Kind, und ich kann mich auf ihn verlassen. Er wird euch daran erinnern, wie ich selbst lebe und welche Weisungen ich euch für euer Leben mit Christus gegeben habe. Es sind dieselben, die ich überall den Gemeinden einpräge.

Einige von euch machen sich wichtig und sagen: »Er selbst traut sich ja nicht her!«

Aber ich werde sehr bald zu euch kommen, wenn der Herr es zulässt. Dann werde ich sehen, was an den Worten dieser Wichtigtuer dran ist, ob auch Kraft dahinter steht.

Denn wo Gott seine Herrschaft aufrichtet, tut er das nicht durch Gerede, sondern durch den Erweis seiner Kraft.

Was ist euch lieber? Soll ich mit dem Stock zu euch kommen oder mit Liebe und Nachsicht?

Überhaupt hört man ganz schlimme Dinge von euch! Es soll da einen Fall von Unzucht geben, wie er nicht einmal unter den Menschen vorkommt, die Gott nicht kennen: dass nämlich einer mit seiner Stiefmutter zusammenlebt.

Und darauf seid ihr noch stolz und gebt es als Zeichen eurer christlichen Freiheit aus! Ihr solltet vielmehr traurig sein und den, der so etwas getan hat, aus eurer Gemeinschaft ausstoßen!

Ich selbst bin zwar körperlich fern, aber im Geist unter euch; und im Geist bei euch anwesend, habe ich schon das Urteil gesprochen über den, der so etwas Schlimmes getan hat.

Wenn ihr zusammenkommt und ich im Geist dabei bin und auch Jesus, unser Herr, mit seiner Kraft gegenwärtig ist, dann soll dieser Mensch im Namen von Jesus, unserem Herrn, dem Satan übergeben werden. Der soll an seinem Körper die verdiente Strafe vollziehen, damit er als einer, der von Gott den Heiligen Geist empfangen hat, am Gerichtstag des Herrn doch noch gerettet wird.

Euer Rühmen ist wahrhaftig unangebracht! Ihr wisst, dass ein klein wenig Sauerteig genügt, um den ganzen Teig sauer zu machen.

Reinigt euch also! Entfernt den alten Sauerteig, damit ihr wieder ein frischer, ungesäuerter Teig seid! Denn das seid ihr doch, seit Christus als unser Passalamm geopfert wurde.

Lasst uns darum auch entsprechend feiern: nicht mit Brot aus dem alten Sauerteig der Sünde und Schlechtigkeit, sondern mit dem ungesäuerten Brot der Reinheit und Rechtschaffenheit.

In meinem früheren Brief habe ich euch geschrieben, ihr sollt nichts mit Menschen zu tun haben, die Unzucht treiben.

Natürlich dachte ich dabei nicht an Menschen, die außerhalb der Gemeinde stehen, genauso wenig, wenn ich euch vor dem Umgang mit Geldgierigen, Räubern und Götzenanbetern gewarnt habe. Sonst müsstet ihr ja diese Welt überhaupt verlassen.

Ich schreibe euch darum jetzt ausdrücklich: Ihr sollt mit niemand Umgang haben, der sich Bruder nennt und trotzdem Unzucht treibt oder am Geld hängt oder Götzen verehrt, der ein Verleumder, Trinker oder Räuber ist. Mit solch einem sollt ihr auch nicht zusammen essen.

Warum sollen wir über die Außenstehenden zu Gericht sitzen? Eure Aufgabe ist es, die eigenen Leute zur Rechenschaft zu ziehen.

Über die draußen wird Gott Gericht halten. Entfernt also den Bösen aus eurer Mitte!

Wenn jemand von euch mit einem Mitchristen Streit hat, wie kann er da vor ungläubige Richter gehen, anstatt die Gemeinde entscheiden zu lassen?

Ihr wisst doch, dass die Gemeinde Gottes einst die Welt richten wird. Und da seid ihr nicht fähig, Bagatellfälle zu entscheiden?

Wisst ihr nicht, dass wir sogar über Engel zu Gericht sitzen werden? Dann werden wir doch auch Alltagsstreitigkeiten beurteilen können!

Und ihr lasst solche Fälle von Außenstehenden entscheiden, die in der Gemeinde nichts zu sagen haben!

Ich sage dies, damit ihr euch schämt. Hat denn unter euch niemand so viel Verstand und kann einen Streit unter Brüdern und Schwestern schlichten?

Müsst ihr wirklich gegeneinander prozessieren, und das auch noch vor Ungläubigen?

Es ist schon schlimm genug, dass ihr überhaupt Prozesse gegeneinander führt. Warum lasst ihr euch nicht lieber Unrecht tun? Warum lasst ihr euch nicht lieber übervorteilen?

Stattdessen tut ihr selbst Unrecht und übervorteilt andere, und das unter Brüdern und Schwestern!

Denkt daran: Für Menschen, die Unrecht tun, ist kein Platz in Gottes neuer Welt! Täuscht euch nicht: Menschen, die Unzucht treiben oder Götzen anbeten, die die Ehe brechen oder als Männer mit Knaben oder ihresgleichen verkehren,

Diebe, Wucherer, Trinker, Verleumder und Räuber werden nicht in Gottes neue Welt kommen.

Manche von euch gehörten früher dazu. Aber ihr seid reingewaschen und Gott hat euch zu seinem heiligen Volk gemacht, zu Menschen, die vor seinem Urteil als gerecht bestehen können. Das ist geschehen, als ihr Jesus Christus, dem Herrn, übereignet worden seid und den Geist unseres Gottes empfangen habt.

Ihr sagt: »Mir ist alles erlaubt!« Mag sein, aber nicht alles ist gut für euch. Alles ist mir erlaubt; aber das darf nicht dazu führen, dass ich meine Freiheit an irgendetwas verliere.

Ihr sagt: »Die Nahrung ist für den Magen und der Magen für die Nahrung. Gott wird ja doch allen beiden ein Ende machen.« Aber unser Körper ist deshalb noch lange nicht für die Unzucht da, sondern für den Herrn, der auch der Herr über unseren Körper ist.

Denn so wie Gott Christus, den Herrn, vom Tod auferweckt hat, so wird er durch seine Kraft auch uns vom Tod auferwecken.

Wisst ihr nicht, dass ihr samt eurem Körper Glieder am Leib von Christus seid? Kann ich die Glieder von Christus einfach zu Gliedern von Prostituierten machen? Das darf nicht sein!

Ihr müsst doch wissen, dass jemand, der sich mit einer Prostituierten einlässt, mit ihr ein einziger Leib wird. In den Heiligen Schriften heißt es ja: »Die zwei sind dann ein Leib.«
zit Gen 2,24

Aber wer sich mit dem Herrn verbindet, ist mit ihm ein Geist.

Hütet euch vor der Unzucht! Alle anderen Sünden, die ein Mensch begehen kann, betreffen nicht seinen Körper. Wer aber Unzucht treibt, vergeht sich an seinem eigenen Leib.

Wisst ihr nicht, dass euer Leib ein Tempel des Heiligen Geistes ist, der in euch wohnt? Gott hat euch seinen Geist gegeben und ihr gehört nicht mehr euch selbst.

Er hat euch freigekauft und als sein Eigentum erworben. Macht ihm also Ehre an eurem Leib!

Nun aber zu dem, was ihr geschrieben habt! Ihr sagt: »Das Beste ist es, wenn ein Mann überhaupt keine Frau berührt.«

Ich dagegen sage: Damit ihr nicht der Unzucht verfallt, soll jeder Mann seine Ehefrau haben und jede Frau ihren Ehemann.

Der Mann soll der Frau die eheliche Pflicht leisten und ebenso die Frau dem Mann.

Die Frau verfügt nicht über ihren Körper, sondern der Mann; ebenso verfügt der Mann nicht über seinen Körper, sondern die Frau.

Entzieht euch einander nicht – höchstens wenn ihr euch einig werdet, eine Zeit lang auf den ehelichen Verkehr zu verzichten, um euch dem Gebet zu widmen. Aber danach sollt ihr wieder zusammenkommen; sonst verführt euch der Satan, weil ihr ja doch nicht enthaltsam leben könnt.

Was den zeitweisen Verzicht angeht, so sage ich das als Zugeständnis, nicht als bindende Vorschrift.

Allerdings wäre es mir lieber, wenn alle ehelos lebten wie ich. Aber Gott gibt jedem Menschen seine besondere Gnadengabe. Den einen gibt er diese, den andern eben andere.

Den Unverheirateten und den Verwitweten sage ich: Es ist am besten, wenn sie meinem Vorbild folgen und allein bleiben.

Aber wenn ihnen das zu schwer fällt, sollen sie heiraten. Das ist besser, als wenn sie von unbefriedigtem Verlangen verzehrt werden.

Für die Verheirateten dagegen habe ich eine verbindliche Vorschrift. Sie stammt nicht von mir, sondern von Christus, dem Herrn: Eine Frau darf sich von ihrem Mann nicht trennen.

Hat sie sich von ihm getrennt, so soll sie unverheiratet bleiben oder sich wieder mit ihrem Mann aussöhnen. Ebenso wenig darf ein Mann seine Frau fortschicken.

Im Übrigen sage ich, nicht der Herr: Wenn ein Christ eine ungläubige Frau hat, die weiterhin bei ihm bleiben will, soll er sich nicht von ihr trennen.

Dasselbe gilt für eine Christin, die einen ungläubigen Mann hat: Wenn er bei ihr bleiben will, soll sie sich nicht von ihm trennen.

Sie wird durch die Ehe mit ihm nicht befleckt, denn der ungläubige Mann wird durch die Verbindung mit ihr rein. Das Entsprechende gilt für einen christlichen Mann mit einer ungläubigen Frau. Sonst müsstet ihr auch eure Kinder als befleckt betrachten, aber in Wirklichkeit sind sie doch rein.

Wenn aber der ungläubige Teil auf der Trennung besteht, dann gebt ihn frei. In diesem Fall ist der christliche Teil, Mann oder Frau, nicht an die Ehe gebunden. Gott hat euch zu einem Leben im Frieden berufen.

Weißt du denn, Frau, ob du deinen Mann zum Glauben führen und dadurch retten kannst? Oder weißt du, Mann, ob dir das bei deiner Frau gelingt?

Grundsätzlich sollen alle sich nach dem Maß richten, das der Herr ihnen zugeteilt hat; das will sagen: Alle sollen an dem Platz bleiben, an dem sie waren, als Gott sie berief. Diese Anweisung gebe ich in allen Gemeinden.

Wenn einer beschnitten war, als er berufen wurde, soll er nicht versuchen, die Beschneidung rückgängig zu machen. Wenn er unbeschnitten war, soll er sich nicht beschneiden lassen.

Es ist vor Gott völlig gleichgültig, ob einer beschnitten ist oder nicht. Es kommt nur darauf an, dass er nach Gottes Geboten lebt.

Alle sollen Gott an dem Platz dienen, an dem sein Ruf sie erreicht hat.

Warst du Sklave oder Sklavin, als Gott dich rief, so mach dir nichts daraus! Wenn dir allerdings die Freilassung angeboten wird, dann nutze ruhig die Gelegenheit.

Grundsätzlich gilt: Die, die bei ihrer Berufung Sklaven oder Sklavinnen waren, sind Freigelassene des Herrn. Und entsprechend sind die, die bei ihrer Berufung Freie waren, Sklaven und Sklavinnen des Herrn.

Christus hat für euch bezahlt und euch freigekauft, sodass ihr jetzt ihm gehört. Darum macht euch nicht zu Sklaven menschlicher Maßstäbe!

Ihr alle, Brüder und Schwestern, sollt also an dem Platz bleiben, an dem ihr wart, als Gott euch berief, und ihr sollt diesen Platz so ausfüllen, wie es Gott gefällt.

Wie sollen sich nun aber die unverheirateten jungen Leute verhalten? Ich habe dafür keine Anweisung des Herrn, doch sage ich euch meine Meinung als einer, den der Herr in seinem Erbarmen als vertrauenswürdig erachtet und in seinen Dienst genommen hat.

Ich meine also, dass es wegen der bevorstehenden Notzeit das Beste ist, wenn jemand unverheiratet bleibt.

Wenn du eine Frau hast, dann versuche nicht, dich von ihr zu trennen. Aber wenn du keine hast, so bemühe dich auch nicht darum, eine zu finden.

Heiratest du trotzdem, so ist das keine Sünde, und wenn die junge Frau heiratet, sündigt sie nicht. Ich möchte euch nur die Belastungen ersparen, die jetzt in der Endzeit auf die Eheleute zukommen.

Denn ich mache euch darauf aufmerksam, Brüder und Schwestern: Die Tage dieser Welt sind gezählt. Darum gilt für die Zeit, die uns noch bleibt: Auch wer verheiratet ist, muss innerlich so frei sein, als wäre er unverheiratet.

Wer traurig ist, lasse sich nicht von seiner Trauer gefangen nehmen, und wer fröhlich ist, nicht von seiner Freude. Kauft ein, als ob ihr das Gekaufte nicht behalten würdet,

und geht so mit der Welt um, dass ihr nicht darin aufgeht. Denn die gegenwärtige Welt wird nicht mehr lange bestehen.

Ich möchte, dass ihr frei seid von falschen Sorgen. Wenn einer unverheiratet ist, sorgt er sich, so zu leben, wie es dem Herrn gefällt.

Aber wenn einer verheiratet ist, sorgt er sich um die Dinge der Welt, nämlich wie er seiner Frau gefällt.

So zieht es ihn nach zwei Seiten. Ebenso ist es mit der Frau: Wenn sie unverheiratet ist, ist sie darum besorgt, mit ihrem ganzen Tun und Denken dem Herrn zu gehören. Wenn sie dagegen verheiratet ist, sorgt sie sich um die Dinge der Welt, nämlich wie sie ihrem Mann gefällt.

Ich sage das nicht, um euch zu bevormunden, sondern weil ich euch helfen will. Denn ich möchte, dass ihr ein anständiges Leben führt und beharrlich und ungeteilt dem Herrn dient.

Wenn nun einer meint, er begehe ein Unrecht an seiner Verlobten, wenn er sie nicht heiratet, und wenn sein Verlangen nach ihr zu stark ist, dann sollen die beiden ruhig heiraten. Es ist keine Sünde.

Wer aber innerlich so fest ist, dass er nicht vom Verlangen bedrängt wird und sich ganz in der Gewalt hat, der soll sich nicht von dem Entschluss abbringen lassen, seine Verlobte nicht zu berühren.

Wer seine Verlobte heiratet, handelt gut; aber wer sie nicht heiratet, handelt noch besser.

Eine Frau ist gebunden, solange ihr Mann lebt. Wenn er stirbt, ist sie frei, und sie kann heiraten, wen sie will. Nur darf die neue Bindung ihre Verbundenheit mit dem Herrn nicht beeinträchtigen.

Sie wird jedoch glücklicher sein, wenn sie unverheiratet bleibt. Das ist nur meine Meinung, aber ich glaube, dass auch ich den Geist Gottes habe.

Nun zur nächsten Frage! Was ist von dem Fleisch von Tieren zu halten, die als Opfer für die Götzen geschlachtet worden sind?

Grundsätzlich ist es schon richtig: »Wir alle haben ́Erkenntniś.« Aber Erkenntnis allein macht überheblich. Nur Liebe baut die Gemeinde auf.

Wer meint, etwas ́erkannt́ zu haben, hat noch lange nicht erkannt, worauf es bei der Erkenntnis ankommt.

Wer aber Gott liebt, ist von ihm erkannt, und so hat er die richtige Erkenntnis.

Was also das Essen von Opferfleisch betrifft: Es ist ganz richtig, was ihr sagt: »Es gibt überhaupt keine Götzen«, und: »Es gibt keinen Gott außer dem Einen«.

Denn wenn es auch so genannte Götter gibt im Himmel und auf der Erde – es gibt ja unzählige Götter, unzählige ́Herreń –,

so gilt doch für uns das Bekenntnis:

Einer ist Gott: der Vater, von dem alles kommt und zu dem wir unterwegs sind.
Und einer ist der Herr: Jesus Christus, durch den alles geschaffen ist und durch den wir das neue Leben erhalten.

Aber nicht alle haben sich diese ́Erkenntniś schon ganz zu Eigen gemacht. Manche sind aus Gewohnheit noch in ihren alten Vorstellungen befangen. Wenn sie Opferfleisch essen, tun sie es in der Meinung, dass sie damit tatsächlich den Götzen anerkennen, dem das Opfer dargebracht wurde. Darum belastet es ihr schwaches Gewissen.

Nun liegt es auf keinen Fall an einem Nahrungsmittel, wie wir vor Gott dastehen. Wenn wir Bedenken haben, davon zu essen, sind wir vor Gott nicht weniger wert; und wenn wir davon essen, sind wir vor ihm nicht mehr wert.

Gebt aber Acht, dass nicht die Freiheit, die euer Verhalten bestimmt, die Schwachen in der Gemeinde zu Fall bringt.

Angenommen, du hast die ́Erkenntniś und nimmst im Tempel eines Götzen an einem Opfermahl teil. Dort sieht dich jemand, der sich diese Erkenntnis noch nicht zu Eigen gemacht hat. Wird das diesen Schwachen nicht ermutigen, gegen die Überzeugung seines Gewissens vom Opferfleisch zu essen?

Der Schwache geht also durch deine Erkenntnis zugrunde. Dabei ist er doch dein Bruder, für den Christus gestorben ist!

Ihr versündigt euch an Christus, wenn ihr euch so an euren Brüdern und Schwestern versündigt und ihr schwaches Gewissen misshandelt.

Wenn ein Nahrungsmittel dazu führt, dass jemand in der Gemeinde schuldig wird, will ich nie mehr Fleisch essen, in Ewigkeit nicht! Denn ich will nicht, dass mein Bruder oder meine Schwester verloren geht!

Nehmt euch ein Beispiel an mir! Bin ich nicht frei? Bin ich nicht Apostel? Habe ich nicht Jesus, unseren Herrn, gesehen? Seid nicht ihr die Frucht meines Wirkens für den Herrn?

Auch wenn andere mich nicht als Apostel anerkennen – für euch bin ich es! Meine Beglaubigung als Apostel seid ihr selbst, weil ihr zum Glauben an den Herrn gekommen seid.

Hier ist meine Antwort an die Leute, die Kritik an mir üben:

Hätte ich nicht Anspruch darauf, für meinen Dienst als Apostel Essen und Trinken zu bekommen?

Hätte ich nicht das Recht, eine Christin als Ehefrau auf meine Reisen mitzunehmen, wie es die anderen Apostel tun und die Brüder des Herrn und auch Petrus?

Sind ich und Barnabas die Einzigen, die mit ihrer Hände Arbeit für ihren Unterhalt aufkommen müssen?

Wer zieht denn schon auf eigene Kosten in den Krieg? Wer pflanzt einen Weinberg, ohne von seinen Trauben zu essen? Wer hütet Schafe, ohne von ihrer Milch zu trinken?

Ich berufe mich nicht nur auf das, was allgemein üblich ist. Das Gesetz Gottes sagt dasselbe.

Im Gesetzbuch Moses steht geschrieben: »Einem Ochsen, der zum Dreschen eingespannt wird, darfst du das Maul nicht zubinden.« Geht es Gott vielleicht um die Ochsen,
zit Dtn 25,4; 1Tim 5,18

oder meint er nicht vielmehr uns bei allem, was er sagt?

So ist es: Von uns ist hier die Rede, um unseretwillen steht es geschrieben. Wer pflügt und erntet, muss damit rechnen können, selbst einen Teil vom Ertrag zu bekommen.

Ich habe geistliche Gaben, den Samen der Botschaft Gottes, unter euch ausgesät. Ist es zu viel verlangt, wenn ich dafür natürliche Gaben ernte, nämlich was ich zum Leben brauche?

Andere nehmen dieses Recht in Anspruch und lassen sich von euch versorgen. Habe ich nicht einen viel größeren Anspruch darauf?

Und doch habe ich von meinem Recht keinen Gebrauch gemacht. Ich nehme alle Mühen und Entbehrungen auf mich, um der Guten Nachricht von Christus kein Hindernis in den Weg zu legen.

Ihr wisst, dass die Priester, die im Tempel Dienst tun, ihren Lebensunterhalt von den Einkünften des Tempels bekommen; und wer am Altar den Opferdienst verrichtet, bekommt einen Teil von den Opfergaben.

Genauso hat es Jesus, der Herr, für uns angeordnet: Wer die Gute Nachricht verbreitet, soll davon leben können.

Aber ich habe von diesem Recht nie irgendwelchen Gebrauch gemacht.

Ich schreibe das auch nicht, damit ich künftig in den Genuss davon komme. Eher sterben als das! Meinen Ruhm soll mir niemand nehmen!

Denn wenn ich die Gute Nachricht verkünde, habe ich noch keinen Grund, mich zu rühmen. Ich kann ja gar nicht anders – weh mir, wenn ich sie nicht weitergebe!

Nur wenn ich sie aus eigenem Antrieb verkünden würde, könnte ich dafür einen Lohn erwarten. Aber ich tue es nicht freiwillig, sondern weil ich mit einem Amt betraut bin.

Worin besteht also mein Lohn? Mein Lohn ist, dass ich die Gute Nachricht ohne Entgelt verbreite und auf das verzichte, was mir dafür zusteht.

Obwohl ich also frei und von niemand abhängig bin, habe ich mich zum Sklaven aller gemacht, um möglichst viele für Christus zu gewinnen.

Wenn ich mit Juden zu tun hatte, lebte ich wie ein Jude, um sie für Christus zu gewinnen. Unter ihnen, die von der Befolgung des Gesetzes das Heil erwarten, lebte auch ich nach den Vorschriften des Gesetzes, obwohl ich selbst das Heil nicht mehr vom Gesetz erwarte – und das nur, um sie für Christus zu gewinnen.

Wenn ich dagegen mit Menschen zu tun hatte, die nichts vom Gesetz wissen, lebte auch ich nicht nach dem Gesetz, obwohl ich doch vor Gott nicht gesetzlos lebe; ich stehe ja unter dem Gesetz, das Christus gegeben hat – und auch das tat ich, um sie für Christus zu gewinnen.

Und wenn ich mit Menschen zu tun hatte, deren Glaube noch schwach war, wurde ich wie sie und machte von meiner Freiheit keinen Gebrauch – nur um sie für Christus zu gewinnen.

Ich stellte mich allen gleich, um überall wenigstens einige zu retten.

Das alles tue ich für die Gute Nachricht, damit ich selbst Anteil bekomme an dem, was sie verspricht.

Ihr wisst doch, dass an einem Wettlauf viele teilnehmen; aber nur einer bekommt den Preis, den Siegeskranz. Darum lauft so, dass ihr den Kranz gewinnt!

Alle, die an einem Wettkampf teilnehmen wollen, nehmen harte Einschränkungen auf sich. Sie tun es für einen Siegeskranz, der vergeht. Aber auf uns wartet ein Siegeskranz, der unvergänglich ist.

Darum laufe ich wie einer, der das Ziel erreichen will. Darum kämpfe ich wie ein Faustkämpfer, der nicht danebenschlägt.

Ich treffe mit meinen Schlägen den eigenen Körper, sodass ich ihn ganz in die Gewalt bekomme. Ich will nicht anderen predigen und selbst versagen.

Ich will, dass ihr euch klar macht, Brüder und Schwestern,

wie es unseren Vorfahren nach dem Auszug aus Ägypten ergangen ist. Sie waren alle unter der Wolke und gingen alle durch das Meer. Sie alle wurden durch die Wolke und das Wasser des Meeres auf Mose getauft.

Alle aßen auch dieselbe geistliche Speise

und tranken denselben geistlichen Trank. Sie tranken ja aus dem geistlichen Felsen, der mit ihnen ging, und dieser Felsen war Christus.

Trotzdem verwarf Gott die meisten von ihnen und ließ sie in der Wüste sterben.

Alle diese Ereignisse sind uns als warnendes Beispiel gegeben. Wir sollen unser Verlangen nicht auf das Böse richten, so wie sie es taten, als sie ihren Gelüsten folgten.

Betet auch keine Götzen an, wie es ein Teil von ihnen getan hat – es heißt ja in den Heiligen Schriften: »Sie setzten sich zum Essen und Trinken nieder und danach tanzten sie vor dem goldenen Stier.«
zit Ex 32,6

Wir wollen auch nicht Unzucht treiben wie ein Teil von ihnen; damals starben an einem Tag dreiundzwanzigtausend.

Wir wollen Christus nicht herausfordern wie ein Teil von ihnen; sie kamen durch Schlangen um.

Murrt auch nicht wie ein Teil von ihnen, die Mose und Aaron Vorwürfe machten; der Todesengel vernichtete sie.

Dies alles geschah mit ihnen in vorausdeutender Weise. Es ist zu unserer Warnung aufgeschrieben worden; denn wir leben in der letzten Zeit.

Du meinst sicher zu stehen? Gib Acht, dass du nicht fällst!

Die Proben, auf die euer Glaube bisher gestellt worden ist, sind über das gewöhnliche Maß noch nicht hinausgegangen. Aber Gott ist treu und wird nicht zulassen, dass die Prüfung über eure Kraft geht. Wenn er euch auf die Probe stellt, sorgt er auch dafür, dass ihr sie bestehen könnt.

Meine Lieben, haltet euch also von Götzendienst fern!

Ihr seid doch verständige Leute; beurteilt selbst, was ich sage.

Denkt an den Segensbecher, über den wir beim Mahl des Herrn das Segensgebet sprechen: Gibt er uns nicht teil an dem Blut, das Christus für uns vergossen hat? Denkt an das Brot, das wir austeilen: Gibt es uns nicht teil an seinem Leib?

Es ist nur ein einziges Brot. Darum bilden wir alle, auch wenn wir viele sind, einen einzigen Leib; denn wir essen alle von dem einen Brot.

Seht doch, wie es bis heute beim Volk Israel ist! Alle, die vom Fleisch der Opfertiere essen, kommen in engste Verbindung mit Gott, dem das Opfer dargebracht wurde.

Will ich damit sagen, dass das Opferfleisch etwas bedeutet? Oder dass der Götze, dem das Opfer dargebracht wurde, etwas bedeutet?

Nein! Aber was die Götzenverehrer opfern, das opfern sie nicht Gott, sondern den Dämonen. Ich möchte aber nicht, dass ihr euch mit Dämonen verbindet.

Ihr könnt nicht aus dem Becher des Herrn trinken und zugleich aus dem Becher der Dämonen. Ihr könnt nicht am Tisch des Herrn essen und am Tisch der Dämonen.

Oder wollen wir den Herrn herausfordern? Sind wir etwa stärker als er?

Ihr sagt: »Alles ist erlaubt!« Mag sein, aber nicht alles ist deshalb auch schon gut. Alles ist erlaubt, aber nicht alles fördert die Gemeinde.

Ihr sollt nicht an euch selbst denken, sondern an die anderen.

Ihr könnt jedes Fleisch essen, das auf dem Markt verkauft wird. Es ist nicht nötig, dass ihr eine Gewissenssache daraus macht und nachforscht, woher das Fleisch kommt.

Denn es heißt: »Dem Herrn gehört die ganze Erde mit allem, was darauf lebt.«
zit Ps 24,1; 89,12

Auch wenn Ungläubige euch zum Essen einladen und ihr die Einladung annehmen wollt, könnt ihr essen, was euch angeboten wird. Es ist nicht nötig, dass ihr aus Gewissensgründen nachforscht, woher das Fleisch kommt.

Nur wenn euch dort jemand sagt: »Das Fleisch ist von einem Opfer«, dann esst nicht davon. Unterlasst es mit Rücksicht auf die Person, die euch darauf hingewiesen hat, und mit Rücksicht auf das Gewissen.

Ich meine nicht euer Gewissen, sondern das ihre.

Ein fremdes Gewissen darf sich allerdings nicht zum Richter über meine Freiheit machen.

Ich genieße das Opferfleisch mit Dank gegen Gott. Niemand hat das Recht, mich zu tadeln, wenn ich etwas esse, wofür ich Gott danke.

Ich sage also: Ob ihr esst oder trinkt oder sonst etwas tut, so tut alles zur Ehre Gottes.

Lebt so, dass ihr für niemand ein Glaubenshindernis seid, weder für Juden noch für Nichtjuden noch für die Gemeinde Gottes.

Macht es so wie ich: Ich nehme in allem Rücksicht auf alle. Ich suche nicht meinen eigenen Vorteil, sondern den Vorteil aller anderen, damit sie gerettet werden.

Nehmt mich zum Vorbild, so wie ich Christus zum Vorbild nehme!

Ich muss euch dafür loben, dass ihr immer an mich denkt und die Anweisungen befolgt, die ich euch weitergegeben habe.

Ich muss euch aber auch noch dies sagen:

Jeder Mann ist unmittelbar Christus unterstellt, die Frau aber dem Mann; und Christus ist Gott unterstellt.

Ein Mann, der im Gottesdienst öffentlich betet oder Weisungen Gottes verkündet, entehrt sich selbst, wenn er dabei seinen Kopf bedeckt.

Eine Frau, die im Gottesdienst öffentlich betet oder Weisungen Gottes verkündet, entehrt sich selbst, wenn sie dabei ihren Kopf nicht bedeckt. Es ist genauso, als ob sie kahl geschoren wäre.

Wenn sie keine Kopfbedeckung trägt, kann sie sich gleich die Haare abschneiden lassen. Es ist doch eine Schande für eine Frau, sich die Haare abschneiden oder den Kopf kahl scheren zu lassen. Dann soll sie auch ihren Kopf verhüllen.

Der Mann dagegen soll seinen Kopf nicht bedecken; denn der Mann ist das Abbild Gottes und spiegelt die Herrlichkeit Gottes wider. In der Frau spiegelt sich die Herrlichkeit des Mannes.

Der Mann wurde nicht aus der Frau geschaffen, sondern die Frau aus dem Mann.

Der Mann wurde auch nicht für die Frau geschaffen, wohl aber die Frau für den Mann.

Deshalb muss die Frau ein Zeichen der Unterordnung und zugleich der Bevollmächtigung auf dem Kopf tragen. Damit genügt sie der Ordnung, über die die Engel wachen.

Vor dem Herrn gibt es jedoch die Frau nicht ohne den Mann und den Mann nicht ohne die Frau.

Zwar wurde die Frau aus dem Mann geschaffen; aber der Mann wird von der Frau geboren. Und beide kommen von Gott, der alles geschaffen hat.

Urteilt selbst: Gehört es sich für eine Frau, im Gottesdienst ein Gebet zu sprechen, ohne dass sie eine Kopfbedeckung trägt?

Schon die Natur lehrt euch, dass langes Haar für den Mann eine Schande ist,

aber eine Ehre für die Frau. Die Frau hat langes Haar erhalten, um sich zu verhüllen.

Falls aber jemand mit mir darüber streiten möchte, kann ich nur eines sagen: Weder ich noch die Gemeinden Gottes kennen eine andere Sitte im Gottesdienst.

Wenn ich schon einmal Anweisungen gebe: Ich kann es nicht loben, dass eure Gemeindeversammlungen den Aufbau der Gemeinde nicht fördern, sondern beeinträchtigen.

Erstens wurde mir berichtet, dass es unter euch Spaltungen gibt, wenn ihr zusammenkommt. Ich glaube, dass dies mindestens teilweise zutrifft.

Es muss ja auch zu Spaltungen unter euch kommen, damit offenbar wird, wer sich bei euch im Glauben bewährt.

Wenn ihr zusammenkommt, feiert ihr in Wirklichkeit gar nicht das Mahl des Herrn.

Denn bevor das gemeinsame Mahl beginnt, fangen die Anwesenden schon einmal an zu essen, was sie mitgebracht haben; und wenn dann die später Kommenden hungrig eintreffen, sind die Ersten schon betrunken.

Könnt ihr denn nicht zu Hause essen und trinken? Oder verachtet ihr die Gemeinde Gottes und wollt die unter euch beschämen, die nichts haben? Was soll ich dazu sagen? Soll ich euch loben? In diesem Punkt lobe ich euch nicht!

Ich nämlich habe als Überlieferung, die vom Herrn kommt, empfangen, was ich euch weitergegeben habe:
In der Nacht, in der Jesus, der Herr, ausgeliefert wurde, nahm er Brot,

sprach darüber das Dankgebet, brach es in Stücke und sagte: »Das ist mein Leib, der für euch geopfert wird. Tut das immer wieder, damit unter euch gegenwärtig ist, was ich für euch getan habe!«

Ebenso nahm er nach dem Essen den Becher und sagte: »Dieser Becher ist Gottes neuer Bund, der durch mein Blut in Kraft gesetzt wird. Tut das, sooft ihr von ihm trinkt, damit unter euch gegenwärtig ist, was ich für euch getan habe!«

Jedes Mal also, wenn ihr dieses Brot esst und von diesem Becher trinkt, verkündet ihr damit die Rettung, die durch den Tod des Herrn geschehen ist, bis er wiederkommt.

Wer daher auf unwürdige Weise das Brot des Herrn isst und von seinem Becher trinkt, macht sich am Leib und am Blut des Herrn schuldig.

Darum sollt ihr euch prüfen, bevor ihr das Brot esst und von dem Becher trinkt.

Denn wenn ihr esst und trinkt ohne Rücksicht darauf, dass ihr es mit dem Leib des Herrn zu tun habt, zieht ihr euch durch euer Essen und Trinken Gottes Strafgericht zu.

Das ist ja auch der Grund, weshalb viele von euch schwach und krank sind und nicht wenige sind sogar gestorben.

Wenn wir uns selbst zur Rechenschaft ziehen würden, müsste der Herr uns nicht auf diese Weise richten.

Wenn er es aber tut, dann geschieht es, um uns zurechtzuweisen, damit wir nicht im letzten Gericht zusammen mit der ungläubigen Welt verurteilt werden.

Meine Brüder und Schwestern, wenn ihr also zusammenkommt, um das Mahl des Herrn zu feiern, dann wartet aufeinander.

Wer zu großen Hunger hat, soll vorher zu Hause essen. Sonst bringen eure Versammlungen euch nur Bestrafung ein.

Alles Weitere werde ich regeln, wenn ich komme.

Brüder und Schwestern! Ich komme nun zu den Fähigkeiten, die der Geist Gottes schenkt, und sage euch, was ihr darüber wissen müsst.

Ihr erinnert euch: Als ihr noch Ungläubige wart, seid ihr vor den stummen Götzen in Ekstase geraten.

Darum muss ich euch vor allem eines sagen: Wenn Gottes Geist von einem Menschen Besitz ergriffen hat, kann dieser nicht sagen: »Jesus sei verflucht!« Umgekehrt kann niemand sagen: »Jesus ist der Herr!«, wenn nicht der Heilige Geist in ihm wirkt.

Es gibt verschiedene Gaben, doch ein und derselbe Geist teilt sie zu.

Es gibt verschiedene Dienste, doch ein und derselbe Herr macht dazu fähig.

Es gibt verschiedene Wunderkräfte, doch ein und derselbe Gott schenkt sie – er, der alles in allen wirkt.

Doch an jedem und jeder in der Gemeinde zeigt der Heilige Geist seine Wirkung in der Weise und mit dem Ziel, dass alle etwas davon haben.

Die einen befähigt der Geist dazu, Gottes weisheitsvolle Pläne zu enthüllen; andere lässt er erkennen, was in einer schwierigen Lage getan werden soll.

Derselbe Geist gibt den einen besondere Glaubenskraft und den anderen die Kraft, zu heilen.

Der Geist ermächtigt die einen, Wunder zu tun; andere macht er fähig, Weisungen Gottes zu verkünden. Wieder andere können unterscheiden, was aus dem Geist Gottes kommt und was nicht. Die einen befähigt der Geist, in unbekannten Sprachen zu reden; anderen gibt er die Fähigkeit, das Gesagte zu deuten.

Aber das alles bewirkt ein und derselbe Geist. So wie er es will, teilt er jedem und jeder in der Gemeinde die eigene Fähigkeit zu.

Der Körper des Menschen ist einer und besteht doch aus vielen Teilen. Aber all die vielen Teile gehören zusammen und bilden einen unteilbaren Organismus. So ist es auch mit Christus: mit der Gemeinde, die sein Leib ist.

Denn wir alle, Juden wie Griechen, Menschen im Sklavenstand wie Freie, sind in der Taufe durch denselben Geist in den einen Leib, in Christus, eingegliedert und auch alle mit demselben Geist erfüllt worden.

Ein Körper besteht nicht aus einem einzigen Teil, sondern aus vielen Teilen.

Wenn der Fuß erklärt: »Ich gehöre nicht zum Leib, weil ich nicht die Hand bin« – hört er damit auf, ein Teil des Körpers zu sein?

Oder wenn das Ohr erklärt: »Ich gehöre nicht zum Leib, weil ich nicht das Auge bin« – hört es damit auf, ein Teil des Körpers zu sein?

Wie könnte ein Mensch hören, wenn er nur aus Augen bestünde? Wie könnte er riechen, wenn er nur aus Ohren bestünde?

Nun aber hat Gott im Körper viele Teile geschaffen und hat jedem Teil seinen Platz zugewiesen, so wie er es gewollt hat.

Wenn alles nur ein einzelner Teil wäre, wo bliebe da der Leib?

Aber nun gibt es viele Teile, und alle gehören zu dem einen Leib.

Das Auge kann nicht zur Hand sagen: »Ich brauche dich nicht!« Und der Kopf kann nicht zu den Füßen sagen: »Ich brauche euch nicht!«

Gerade die Teile des Körpers, die schwächer scheinen, sind besonders wichtig.

Die Teile, die als unansehnlich gelten, kleiden wir mit besonderer Sorgfalt und die unanständigen mit besonderem Anstand.

Die edleren Teile haben das nicht nötig. Gott hat unseren Körper zu einem Ganzen zusammengefügt und hat dafür gesorgt, dass die geringeren Teile besonders geehrt werden.

Denn er wollte, dass es keine Uneinigkeit im Körper gibt, sondern jeder Teil sich um den anderen kümmert.

Wenn irgendein Teil des Körpers leidet, leiden alle anderen mit. Und wenn irgendein Teil geehrt wird, freuen sich alle anderen mit.

Ihr alle seid zusammen der Leib von Christus, und als Einzelne seid ihr Teile an diesem Leib.

So hat Gott in der Gemeinde allen ihre Aufgabe zugewiesen. Da gibt es erstens die Apostel, zweitens die, die prophetische Weisungen erteilen, drittens die, die zum Lehren befähigt sind. Dann kommen die, die Wunder tun oder heilen können, die Dienste oder Leitungsaufgaben übernehmen oder in unbekannten Sprachen reden.

Nicht alle sind Apostel, nicht alle erteilen prophetische Weisungen, nicht alle sind zum Lehren befähigt. Nicht alle können Wunder tun,

nicht alle Kranke heilen, nicht alle in unbekannten Sprachen reden, nicht alle diese Sprachen deuten.

Bemüht euch aber um die höheren Geistesgaben!

Ich zeige euch jetzt etwas, das noch weit wichtiger ist als alle diese Fähigkeiten.

Wenn ich die Sprachen aller Menschen spreche
und sogar die Sprache der Engel,
aber ich habe keine Liebe –
dann bin ich doch nur ein dröhnender Gong
oder eine lärmende Trommel.

Wenn ich prophetische Eingebungen habe
und alle himmlischen Geheimnisse weiß
und alle Erkenntnis besitze,
wenn ich einen so starken Glauben habe,
dass ich Berge versetzen kann,
aber ich habe keine Liebe –
dann bin ich nichts.

Und wenn ich all meinen Besitz verteile
und den Tod in den Flammen auf mich nehme,
aber ich habe keine Liebe –
dann nützt es mir nichts.

Die Liebe ist geduldig und gütig.
Die Liebe eifert nicht für den eigenen Standpunkt,
sie prahlt nicht und spielt sich nicht auf.

Die Liebe nimmt sich keine Freiheiten heraus,
sie sucht nicht den eigenen Vorteil.
Sie lässt sich nicht zum Zorn reizen
und trägt das Böse nicht nach.

Sie ist nicht schadenfroh,
wenn anderen Unrecht geschieht,
sondern freut sich mit,
wenn jemand das Rechte tut.

Die Liebe gibt nie jemand auf,
in jeder Lage vertraut und hofft sie für andere;
alles erträgt sie mit großer Geduld.

Niemals wird die Liebe vergehen.
Prophetische Eingebungen hören einmal auf,
das Reden in Sprachen des Geistes verstummt,
auch die Erkenntnis wird ein Ende nehmen.

Denn unser Erkennen ist Stückwerk,
und unser prophetisches Reden ist Stückwerk.

Wenn sich die ganze Wahrheit enthüllen wird,
ist es mit dem Stückwerk vorbei.

Einst, als ich noch ein Kind war,
da redete ich wie ein Kind,
ich fühlte und dachte wie ein Kind.
Als ich dann aber erwachsen war,
habe ich die kindlichen Vorstellungen abgelegt.

Jetzt sehen wir nur ein unklares Bild
wie in einem trüben Spiegel;
dann aber schauen wir Gott von Angesicht.
Jetzt kennen wir Gott nur unvollkommen;
dann aber werden wir Gott völlig kennen,
so wie er uns jetzt schon kennt.

Auch wenn alles einmal aufhört –
Glaube, Hoffnung und Liebe nicht.
Diese drei werden immer bleiben;
doch am höchsten steht die Liebe.

Bemüht euch also darum, dass euch die Liebe geschenkt wird!

Von den Gaben des Geistes wünscht euch besonders die Fähigkeit, prophetische Weisungen zu verkünden.

Wenn du in unbekannten Sprachen redest, sprichst du nicht zu Menschen, sondern zu Gott. Niemand versteht dich. Durch die Wirkung des Geistes redest du geheimnisvolle Worte.

Wenn du aber prophetische Weisungen empfängst, kannst du sie an andere weitergeben. Du kannst damit die Gemeinde aufbauen, ermutigen und trösten.

Wenn jemand in unbekannten Sprachen spricht, hat niemand sonst etwas davon. Wer prophetische Weisungen gibt, dient der ganzen Gemeinde.

Ich wünschte, dass ihr alle in Sprachen des Geistes reden könntet; aber noch lieber wäre es mir, ihr alle könntet prophetische Weisungen verkünden. Das hat mehr Gewicht, als in unbekannten Sprachen zu reden, außer es gibt jemand gleich die Deutung dazu, damit die Gemeinde etwas davon hat.

Was nützt es euch, Brüder und Schwestern, wenn ich zu euch komme und in unbekannten Sprachen rede? Ihr habt nur etwas davon, wenn ich euch göttliche Wahrheiten enthülle oder Erkenntnisse bringe oder Weisungen von Gott oder Lehren weitergebe.

Denkt an die Musikinstrumente, an die Flöte oder die Harfe. Wenn sich die einzelnen Töne nicht deutlich unterscheiden, ist keine Melodie zu erkennen.

Und wenn die Trompete kein klares Signal gibt, wird keiner zu den Waffen greifen.

Bei euch ist es genauso: Wenn ihr mit eurer Stimme undeutliche Laute von euch gebt, kann niemand verstehen, was ihr sagt. Ihr sprecht dann in den Wind.

Oder denkt an die vielen Sprachen in der Welt! Jedes Volk hat seine eigene.

Wenn ich nun die Sprache eines anderen Menschen nicht kenne, kann er sich nicht mit mir verständigen, und mir geht es genauso mit ihm.

Das gilt auch für euch. Wenn ihr schon so großen Wert auf die Gaben des Geistes legt, dann bemüht euch um die, die dem Aufbau der Gemeinde dienen. An solchen Gaben sollt ihr reich werden.

Wer also in unbekannten Sprachen spricht, soll um die Gabe bitten, das Gesprochene auch deuten zu können.

Wenn ich in solchen Sprachen rede, betet der Geist, der von mir Besitz ergriffen hat, aber mein Verstand ist untätig, und niemand hat etwas davon.

Was folgt daraus? Ich will beides tun: mit dem Geist beten und mit dem Verstand beten. Ich will mit dem Geist singen und auch mit dem Verstand.

Wenn du Gott nur in der Sprache des Geistes rühmst, wie können dann andere, die diese Sprache nicht verstehen, auf dein Gebet mit »Amen« antworten? Sie wissen ja gar nicht, was du gesagt hast.

Die anderen werden nicht in ihrem Glauben gefördert, auch wenn du ein noch so schönes Gebet sprichst.

Ich danke Gott, dass ich mehr als ihr alle in Sprachen des Geistes rede.

Aber in der Gemeindeversammlung spreche ich lieber fünf verständliche Sätze, um die anderen im Glauben zu unterweisen, als zehntausend Wörter, die niemand versteht.

Brüder und Schwestern, seid nicht Kinder dem Verstand nach! In der Schlechtigkeit sollt ihr wie kleine Kinder sein, aber im Denken müsst ihr erwachsen sein.

Im Buch des Gesetzes heißt es: »Ich werde zu diesem Volk in unbekannten Sprachen reden und in fremden Worten, sagt der Herr. Aber auch dann werden sie nicht auf mich hören.«
nach Jes 28,11-12

Das Reden in Sprachen des Geistes ist also gar nicht für die Glaubenden bestimmt, sondern für die Ungläubigen – es ist ein Zeichen des Gerichts über ihren Unglauben. Bei den prophetischen Botschaften ist es umgekehrt: Sie sind nicht für die Ungläubigen bestimmt, sondern für die Glaubenden oder die, die zum Glauben kommen sollen.

Stellt euch vor, die ganze Gemeinde versammelt sich und alle fangen an, in unbekannten Sprachen zu reden. Wenn nun Neulinge oder Ungläubige hereinkommen, werden sie euch bestimmt für verrückt erklären.

Nehmt dagegen an, ihr alle verkündet prophetische Weisungen. Wenn dann ein Neuling, der noch nicht glaubt, hereinkommt, wird ihn alles, was er hört, von seiner Schuld überzeugen. Er wird sich von allen zur Rechenschaft gezogen sehen.

Seine geheimen Gedanken kommen ans Licht. Er wird sich niederwerfen, wird Gott anbeten und bekennen: »Wahrhaftig, Gott ist mitten unter euch!«

Was folgt daraus für euch, Brüder und Schwestern? Wenn ihr zum Gottesdienst zusammenkommt, kann jeder und jede etwas dazu beitragen: ein Lied vorsingen oder eine Lehre vortragen oder eine Offenbarung weitergeben oder in unbekannten Sprachen reden oder die Deutung dazu geben. Aber alles muss dem Aufbau der Gemeinde dienen.

In unbekannten Sprachen sollen zwei oder höchstens drei sprechen, aber der Reihe nach, und jemand soll die Deutung geben.

Wenn niemand da ist, der es deuten kann, sollen die Betreffenden schweigen. Sie sollen dann für sich zu Hause reden, wo nur sie selbst und Gott es hören.

Auch von denen, die prophetische Weisungen verkünden können, sollen nur zwei oder drei sprechen. Die andern, die diese Fähigkeit haben, sollen das Gesagte beurteilen.

Vielleicht erhält von diesen andern, die dabeisitzen, jemand eine Botschaft, während gerade einer spricht; dann soll der Erste aufhören.

Ihr könnt doch alle der Reihe nach sprechen. Dann werden alle etwas lernen und alle werden ermutigt werden.

Die prophetisch Begabten werden von ihren Eingebungen nicht überwältigt, sondern haben es selbst in der Hand, wann und wie sie sie weitergeben.

Gott liebt doch nicht die Unordnung, sondern er schafft Frieden!

Wie es bei allen christlichen Gemeinden üblich ist,

sollen die Frauen in euren Versammlungen schweigen. Sie dürfen nicht lehren, sondern sollen sich unterordnen, wie es auch das Gesetz vorschreibt.

Wenn sie etwas wissen wollen, sollen sie zu Hause ihren Ehemann fragen. Denn es schickt sich nicht für eine Frau, dass sie in der Gemeindeversammlung spricht.

Ist denn die Botschaft Gottes von euch in die Welt ausgegangen? Oder ist sie nur zu euch gekommen?

Wer von euch meint, die Prophetengabe zu besitzen oder vom Geist Gottes erfüllt zu sein, muss auch einsehen, dass meine Anweisungen vom Herrn kommen.

Wer das nicht anerkennt, wird auch von Gott nicht anerkannt.

Meine Brüder und Schwestern, bemüht euch also um die Gabe der prophetischen Rede, hindert aber auch niemand daran, in unbekannten Sprachen zu reden.

Nur soll alles anständig und geordnet zugehen.

Brüder und Schwestern, ich erinnere euch an die Gute Nachricht, die ich euch verkündet habe. Ihr habt sie angenommen; sie ist der Grund, auf dem ihr im Glauben steht.

Durch sie werdet ihr gerettet, wenn ihr sie unverfälscht festhaltet – und zwar dem Wortlaut entsprechend, in dem ich sie euch übermittelt habe. Anderenfalls wärt ihr vergeblich zum Glauben gekommen!

Ich habe an euch weitergegeben, was ich selbst als Überlieferung empfangen habe, nämlich als Erstes und Grundlegendes:

Christus ist für unsere Sünden gestorben, wie es in den Heiligen Schriften vorausgesagt war,

und wurde begraben.
Er ist am dritten Tag vom Tod auferweckt worden, wie es in den Heiligen Schriften vorausgesagt war,

und hat sich Petrus gezeigt, danach dem ganzen Kreis der Zwölf.

Später sahen ihn über fünfhundert Brüder auf einmal; einige sind inzwischen gestorben, aber die meisten leben noch.

Dann erschien er Jakobus und schließlich allen Aposteln.

Ganz zuletzt ist er auch mir erschienen, der »Fehlgeburt«.

Ich bin der geringste unter den Aposteln, ich verdiene es überhaupt nicht, Apostel zu sein; denn ich habe die Gemeinde Gottes verfolgt.

Aber durch Gottes Gnade bin ich es dennoch geworden, und sein gnädiges Eingreifen ist nicht vergeblich gewesen. Ich habe viel mehr für die Gute Nachricht gearbeitet als alle anderen Apostel. Doch nicht mir habe ich das zuzuschreiben – die Gnade Gottes hat durch mich gewirkt.

Mit den anderen Aposteln bin ich in dieser Sache völlig einig. Wir alle verkünden die Gute Nachricht genau so, wie ich es gerade angeführt habe, und genau so habt ihr sie auch angenommen.

Das also ist unsere Botschaft: Gott hat Christus vom Tod auferweckt. Wie können dann einige von euch behaupten, dass die Toten nicht auferstehen werden?

Wenn es keine Auferstehung der Toten gibt, dann ist auch Christus nicht auferweckt worden.

Und wenn Christus nicht auferweckt worden ist, dann hat weder unsere Verkündigung einen Sinn noch euer Glaube.

Wir wären dann als falsche Zeugen für Gott entlarvt; denn wir hätten gegen die Wahrheit bezeugt, dass er Christus vom Tod auferweckt hat – den er doch gar nicht auferweckt hat, wenn wirklich die Toten nicht auferweckt werden.

Wenn die Toten nicht auferweckt werden, ist auch Christus nicht auferweckt worden.

Ist aber Christus nicht auferweckt worden, so ist euer ganzer Glaube vergeblich. Eure Schuld ist dann nicht von euch genommen,

und wer im Vertrauen auf Christus gestorben ist, ist dann verloren.

Wenn wir nur für das jetzige Leben auf Christus hoffen, sind wir bedauernswerter als irgendjemand sonst auf der Welt.

Nun aber ist Christus vom Tod auferweckt worden, und als der erste Auferweckte gibt er uns die Gewähr, dass auch die übrigen Toten auferweckt werden.

Durch einen Menschen kam der Tod. So kommt auch durch einen Menschen die Auferstehung vom Tod.

Alle Menschen gehören zu Adam, darum müssen sie sterben; aber durch die Verbindung mit Christus wird ihnen das neue Leben geschenkt werden.

Doch das alles geschieht zu seiner Zeit und in seiner vorbestimmten Ordnung: Als Erster wurde Christus vom Tod auferweckt. Wenn er wiederkommt, werden die auferweckt, die zu ihm gehören.

Dann ist das Ende da: Christus übergibt die Herrschaft Gott, dem Vater, nachdem er alles vernichtet hat, was sich gegen Gott erhebt und was Macht und Herrschaft beansprucht.

Denn Christus muss so lange herrschen, bis er alle Feinde unter seinen Füßen hat.

Als letzten Feind vernichtet er den Tod.

Denn es heißt in den Heiligen Schriften: »Alles hat Gott ihm unterworfen.«

Wenn hier gesagt wird, dass alles ihm unterworfen ist, dann ist natürlich der nicht eingeschlossen, der ihm alles unterworfen hat.
zit Ps 8,7

Wenn aber alles Christus unterworfen sein wird, dann unterwirft auch er selbst, der Sohn, sich dem Vater, der ihm alles unterworfen hat. Dann ist Gott allein der Herr – über alles und in allem.

Überlegt einmal: Was machen denn die unter euch, die sich für ungetauft Verstorbene taufen lassen? Wenn die Toten gar nicht auferweckt werden, welchen Sinn hat es dann, dass sie sich für sie taufen lassen?

Und warum begebe ich mich stündlich in Lebensgefahr?

Brüder und Schwestern, täglich sehe ich dem Tod ins Auge. Das ist die Wahrheit, so gewiss ihr durch Jesus Christus mein Ruhm seid vor Gott!

In Ephesus habe ich mit wilden Tieren gekämpft. Wenn ich keine Hoffnung hätte, hätte ich mir das ersparen können!

Wenn die Toten nicht auferweckt werden, dann halten wir uns doch lieber an das Sprichwort: »Lasst uns essen und trinken, denn morgen sind wir tot!«
zit Jes 22,13; 2Kor 1,8S

Macht euch nichts vor! »Schlechter Umgang verdirbt gute Sitten.«

Werdet wieder nüchtern und lebt, wie es Gott gefällt. Ich muss zu eurer Schande sagen: Einige von euch kennen Gott nicht.

Aber vielleicht fragt jemand: »Wie soll denn das zugehen, wenn die Toten auferweckt werden? Was für einen Körper werden sie dann haben?«

Wie kannst du nur so fragen! Wenn du einen Samen ausgesät hast, muss er zuerst sterben, damit die Pflanze leben kann.

Du säst nicht die ausgewachsene Pflanze, sondern nur den Samen, ein Weizenkorn oder irgendein anderes Korn.

Gott aber gibt jedem Samen, wenn er keimt, den Pflanzenkörper, den er für ihn bestimmt hat. Jede Samenart erhält ihre besondere Gestalt.

Auch die Lebewesen haben ja nicht alle ein und dieselbe Gestalt. Menschen haben eine andere Gestalt als Tiere, Vögel eine andere als Fische.

Außer den Körpern auf der Erde aber gibt es auch noch solche am Himmel. Die Himmelskörper haben eine andere Schönheit als die Körper auf der Erde,

und unter ihnen leuchtet die Sonne anders als der Mond, der Mond wieder anders als die Sterne. Auch die einzelnen Sterne unterscheiden sich voneinander durch ihren Glanz.

So könnt ihr euch auch ein Bild von der Auferstehung der Toten machen. Was in die Erde gelegt wird, ist vergänglich; aber was zum neuen Leben erweckt wird, ist unvergänglich.

Was in die Erde gelegt wird, ist armselig; aber was zum neuen Leben erweckt wird, ist voll Herrlichkeit. Was in die Erde gelegt wird, ist hinfällig; aber was zum neuen Leben erweckt wird, ist voll Kraft.

Was in die Erde gelegt wird, war von natürlichem Leben beseelt; aber was zu neuem Leben erwacht, wird ganz vom Geist Gottes beseelt sein.

Wenn es einen natürlichen Körper gibt, muss es auch einen vom Geist beseelten Körper geben.

Es heißt ja in den Heiligen Schriften: »Der erste Mensch Adam wurde von natürlichem Leben beseelt.« Christus dagegen, der letzte Adam, wurde zum Geist, der lebendig macht.

Aber zuerst kommt die Natur, dann der Geist, nicht umgekehrt.

Der erste Adam wurde aus Erde gemacht; er ist Erde. Der zweite Adam stammt vom Himmel.

Die irdischen Menschen sind wie der irdische Adam, die himmlischen Menschen wie der himmlische Adam.

So wie wir jetzt dem Menschen gleichen, der aus Erde gemacht wurde, so werden wir künftig dem gleichen, der vom Himmel gekommen ist.

Brüder und Schwestern, das ist ganz sicher: Menschen aus Fleisch und Blut können nicht in Gottes neue Welt gelangen. Ein vergänglicher Körper kann nicht unsterblich werden.

Ich sage euch jetzt ein Geheimnis: Wir werden nicht alle sterben, wir werden aber alle verwandelt werden.

Das geschieht in einem Augenblick, so schnell, wie jemand mit der Wimper zuckt, sobald die Posaune das Ende ankündigt.

Die Posaune gibt das Signal, dann werden die Verstorbenen zu unvergänglichem Leben erweckt, und wir, die dann noch am Leben sind, bekommen den neuen Körper.

Unser vergänglicher Körper, der dem Tod verfallen ist, muss in einen unvergänglichen Körper verwandelt werden, über den der Tod keine Macht hat.

Wenn das geschieht, wenn das Vergängliche mit Unvergänglichkeit überkleidet wird und das Sterbliche mit Unsterblichkeit, dann wird das Prophetenwort wahr:

»Der Tod ist vernichtet!
Der Sieg ist vollkommen!
nach Jes 25,8

Tod, wo ist dein Sieg?
Tod, wo ist deine Macht?«
nach Hos 13,14

Die Macht des Todes kommt von der Sünde. Die Sünde aber hat ihre Kraft aus dem Gesetz.

Dank sei Gott, dass er uns durch Jesus Christus, unseren Herrn, den Sieg schenkt!

Darum, meine lieben Brüder und Schwestern, werdet fest und unerschütterlich in eurem Glauben und tut stets euer Bestes für die Sache des Herrn. Ihr wisst, dass der Herr euren Einsatz belohnen wird.

Ich komme jetzt zu der Geldsammlung für die Gemeinde in Jerusalem. Ihr müsst es so halten, wie ich es auch den Gemeinden in Galatien gesagt habe:

Jeden Sonntag legt ihr bei euch zu Hause etwas auf die Seite, so viel jeder oder jede entbehren kann. Bewahrt es auf; dann muss nicht erst gesammelt werden, wenn ich komme.

Nach meiner Ankunft werde ich die Brüder, die ihr aussucht, mit Empfehlungsschreiben nach Jerusalem schicken, damit sie eure Spende übergeben.

Wenn es sich empfiehlt, dass ich selbst mitkomme, werden wir gemeinsam reisen.

Ich komme über Mazedonien zu euch. Dort werde ich nur durchreisen,

bei euch dagegen möchte ich, wenn möglich, eine Zeit lang bleiben, vielleicht sogar den Winter über. Dann könnt ihr mich für die Weiterreise mit allem Nötigen ausstatten.

Ich möchte euch diesmal nicht nur flüchtig auf der Durchreise besuchen. Ich hoffe, dass ich einige Zeit bei euch verbringen kann, wenn der Herr es erlaubt.

Ich habe vor, noch bis Pfingsten in Ephesus zu bleiben.

Hier steht mir die Tür weit offen für ein erfolgreiches Wirken, und ich muss mich mit vielen Gegnern auseinander setzen.

Wenn Timotheus zu euch kommt, dann seht darauf, dass ihr ihn nicht entmutigt. Denn er arbeitet genau wie ich für den Herrn.

Niemand soll ihn verachten. Verabschiedet ihn in gutem Einvernehmen und gebt ihm, was er braucht, damit er zu mir zurückkommen kann. Ich erwarte ihn zusammen mit den Brüdern, die bei ihm sind.

Dem Bruder Apollos habe ich lange zugeredet, mit den Brüdern zusammen zu euch zu reisen, aber er wollte jetzt einfach nicht. Wenn es ihm besser passt, wird er kommen.

Seid wachsam! Steht im Glauben fest! Seid mutig und stark!

Alles, was ihr tut, soll von der Liebe bestimmt sein.

Ihr wisst, Brüder und Schwestern: Die Stephanas-Familie war die erste bei euch in Achaia, die zum Glauben kam, und sie hat sich ganz für den Dienst an der Gemeinde zur Verfügung gestellt. Ich bitte euch:

Ordnet euch solchen Menschen unter! Begegnet allen mit Achtung, die in der Gemeinde mitarbeiten und Aufgaben übernehmen.

Ich freue mich, dass Stephanas, Fortunatus und Achaikus bei mir sind. Sie haben mich dafür entschädigt, dass ihr nicht alle hier sein könnt.

Sie haben mich aufgemuntert, so wie sie es auch mit euch getan haben. Solche Menschen sollt ihr achten.

Die Gemeinden der Provinz Asien lassen euch grüßen. Das Ehepaar Aquila und Priska und die Gemeinde, die sich in ihrem Haus versammelt, grüßen vielmals euch alle, mit denen sie durch den Herrn verbunden sind.

Alle Brüder und Schwestern lassen euch grüßen.

Grüßt euch gegenseitig mit dem Friedenskuss!

Zum Schluss mein persönlicher Gruß! Ich, Paulus, schreibe ihn mit eigener Hand.

Wer den Herrn verachtet, soll verflucht sein, dem Gericht Gottes übergeben!

Maranata – Unser Herr, komm!

Die Gnade des Herrn Jesus sei mit euch!

Meine Liebe gilt euch allen. Durch Jesus Christus sind wir miteinander verbunden.