И рече́ илiа́ проро́къ Ѳесви́тянинъ, и́же от Ѳесві́и Галаа́дскiя, ко Ахаа́ву: жи́въ Госпо́дь Бо́гъ си́лъ, Бо́гъ Изра́илевъ, ему́же предстою́ предъ ни́мъ, а́ще бу́детъ въ лѣ́та сiя́ роса́ и до́ждь, то́чiю от у́стъ словесе́ моего́.

И бы́сть глаго́лъ Госпо́день ко илiи́:

иди́ отсю́ду на восто́къ и скры́йся въ пото́цѣ хора́ѳа пря́мо лицу́ Иорда́нову:

и бу́деши пи́ти от пото́ка во́ду, и вра́номъ заповѣ́дахъ препита́ти тя́ та́мо.

И сотвори́ илiа́ по глаго́лу Госпо́дню, и сѣ́де при пото́цѣ хора́ѳовѣ пря́мо лицу́ Иорда́нову:

и вра́нове приноша́ху ему́ хлѣ́бы и мяса́ зау́тра, и хлѣ́бы и мяса́ къ ве́черу, и от пото́ка пiя́ше во́ду.

И бы́сть по дне́хъ, и и́зсше исто́чникъ, я́ко не бѣ́ дождя́ на зе́млю,

и бы́сть глаго́лъ Госпо́день ко илiи́ глаго́ля:

воста́ни и иди́ въ саре́пту Сидо́нскую, и пребу́ди та́мо: се́ бо, заповѣ́дахъ та́мо женѣ́ вдови́цѣ препита́ти тя́.

И воста́ и и́де въ саре́пту Сидо́нскую, и прiи́де ко врато́мъ гра́да: и се́, та́мо жена́ вдова́ собира́ше дрова́. И возопи́ илiа́ вслѣ́дъ ея́ и рече́ е́й: принеси́ ны́нѣ ми́ ма́ло воды́ въ сосу́дѣ, и испiю́.

И и́де взя́ти. И возопи́ вслѣ́дъ ея́ илiа́ и рече́ е́й: прiими́ у́бо мнѣ́ и укру́хъ хлѣ́ба въ руцѣ́ свое́й, да я́мъ.

И рече́ жена́: жи́въ Госпо́дь Бо́гъ тво́й, а́ще е́сть у мене́ опрѣсно́къ, но то́кмо го́рсть муки́ въ водоно́сѣ и ма́ло еле́а въ чва́нцѣ: и се́, а́зъ соберу́ два́ полѣ́нца, и вни́ду, и сотворю́ е́ себѣ́ и дѣ́темъ мои́мъ, и снѣ́мы е́, и у́мремъ.

И рече́ къ не́й илiа́: дерза́й, вни́ди и сотвори́ по глаго́лу твоему́: но сотвори́ ми отту́ду опрѣсно́къ ма́лъ пре́жде, и принеси́ ми, себѣ́ же и ча́домъ свои́мъ да сотвори́ши по́слѣжде,

я́ко та́ко глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ: водоно́съ муки́ не оскудѣ́етъ, и чва́нецъ еле́а не ума́лится до дне́, до́ндеже да́стъ Госпо́дь до́ждь на зе́млю.

И и́де жена́, и сотвори́ по глаго́лу илiину́, и даде́ ему́, и яде́ то́й, и та́, и ча́да ея́.

И от того́ дне́ водоно́съ муки́ не оскудѣ́, и чва́нецъ еле́а не ума́лися, по глаго́лу Госпо́дню, его́же глаго́ла руко́ю илiино́ю.

И бы́сть по си́хъ, и разболѣ́ся сы́нъ жены́ госпожи́ до́му, и бѣ́ болѣ́знь его́ крѣпка́ зѣло́, до́ндеже не оста́ся въ не́мъ ду́хъ его́.

И рече́ ко илiи́: что́ мнѣ́ и тебѣ́, человѣ́че Бо́жiй? вше́лъ еси́ ко мнѣ́ воспомяну́ти непра́вды моя́ и умори́ти сы́на моего́.

И рече́ илiа́ къ женѣ́: да́ждь ми́ сы́на твоего́. И взя́тъ его́ от нѣ́дра ея́, и вознесе́ его́ въ го́рницу, идѣ́же са́мъ почива́ше, и положи́ его́ на одрѣ́ свое́мъ.

И возопи́ илiа́ ко Го́споду и рече́: увы́ мнѣ́, Го́споди, свидѣ́телю вдовы́, у нея́же а́зъ ны́нѣ пребыва́ю, ты́ озло́билъ еси́ е́же умори́ти сы́на ея́.

И ду́ну на о́трочища три́жды, и призва́ Го́спода и рече́: Го́споди Бо́же мо́й, да возврати́тся у́бо душа́ о́трочища сего́ въ о́нь.

И бы́сть та́ко: и возопи́ о́трочищь, и сведе́ его́ съ го́рницы въ до́мъ, и даде́ его́ ма́тери его́.^–

^–И рече́ илiа́: ви́ждь, жи́въ е́сть сы́нъ тво́й.

²³И рече́ жена́ ко илiи́: се́, уразумѣ́хъ, я́ко человѣ́къ Бо́жiй еси́ ты́, и глаго́лъ Госпо́день во устѣ́хъ твои́хъ и́стиненъ.

Греческий [Greek (Koine)]

καὶ εἶπεν Ηλιου ὁ προφήτης ὁ Θεσβίτης ἐκ Θεσβων τῆς Γαλααδ πρὸς Αχααβ ζῇ κύριος ὁ θεὸς τῶν δυνάμεων ὁ θεὸς Ισραηλ ᾧ παρέστην ἐνώπιον αὐτοῦ εἰ ἔσται τὰ ἔτη ταῦτα δρόσος καὶ ὑετὸς ὅτι εἰ μὴ διὰ στόματος λόγου μου

καὶ ἐγένετο ῥῆμα κυρίου πρὸς Ηλιου

πορεύου ἐντεῦθεν κατὰ ἀνατολὰς καὶ κρύβηθι ἐν τῷ χειμάρρῳ Χορραθ τοῦ ἐπὶ προσώπου τοῦ Ιορδάνου

καὶ ἔσται ἐκ τοῦ χειμάρρου πίεσαι ὕδωρ καὶ τοῖς κόραξιν ἐντελοῦμαι διατρέφειν σε ἐκεῖ

καὶ ἐποίησεν Ηλιου κατὰ τὸ ῥῆμα κυρίου καὶ ἐκάθισεν ἐν τῷ χειμάρρῳ Χορραθ ἐπὶ προσώπου τοῦ Ιορδάνου

καὶ οἱ κόρακες ἔφερον αὐτῷ ἄρτους τὸ πρωὶ καὶ κρέα τὸ δείλης καὶ ἐκ τοῦ χειμάρρου ἔπινεν ὕδωρ

καὶ ἐγένετο μετὰ ἡμέρας καὶ ἐξηράνθη ὁ χειμάρρους ὅτι οὐκ ἐγένετο ὑετὸς ἐπὶ τῆς γῆς

καὶ ἐγένετο ῥῆμα κυρίου πρὸς Ηλιου

ἀνάστηθι καὶ πορεύου εἰς Σαρεπτα τῆς Σιδωνίας ἰδοὺ ἐντέταλμαι ἐκεῖ γυναικὶ χήρᾳ τοῦ διατρέφειν σε

καὶ ἀνέστη καὶ ἐπορεύθη εἰς Σαρεπτα εἰς τὸν πυλῶνα τῆς πόλεως καὶ ἰδοὺ ἐκεῖ γυνὴ χήρα συνέλεγεν ξύλα καὶ ἐβόησεν ὀπίσω αὐτῆς Ηλιου καὶ εἶπεν αὐτῇ λαβὲ δή μοι ὀλίγον ὕδωρ εἰς ἄγγος καὶ πίομαι

καὶ ἐπορεύθη λαβεῖν καὶ ἐβόησεν ὀπίσω αὐτῆς Ηλιου καὶ εἶπεν λήμψῃ δή μοι ψωμὸν ἄρτου ἐν τῇ χειρί σου

καὶ εἶπεν ἡ γυνή ζῇ κύριος ὁ θεός σου εἰ ἔστιν μοι ἐγκρυφίας ἀλλ᾿ ἢ ὅσον δρὰξ ἀλεύρου ἐν τῇ ὑδρίᾳ καὶ ὀλίγον ἔλαιον ἐν τῷ καψάκῃ καὶ ἰδοὺ ἐγὼ συλλέγω δύο ξυλάρια καὶ εἰσελεύσομαι καὶ ποιήσω αὐτὸ ἐμαυτῇ καὶ τοῖς τέκνοις μου καὶ φαγόμεθα καὶ ἀποθανούμεθα

καὶ εἶπεν πρὸς αὐτὴν Ηλιου θάρσει εἴσελθε καὶ ποίησον κατὰ τὸ ῥῆμά σου ἀλλὰ ποίησον ἐμοὶ ἐκεῖθεν ἐγκρυφίαν μικρὸν ἐν πρώτοις καὶ ἐξοίσεις μοι σαυτῇ δὲ καὶ τοῖς τέκνοις σου ποιήσεις ἐπ᾿ ἐσχάτου

ὅτι τάδε λέγει κύριος ἡ ὑδρία τοῦ ἀλεύρου οὐκ ἐκλείψει καὶ ὁ καψάκης τοῦ ἐλαίου οὐκ ἐλαττονήσει ἕως ἡμέρας τοῦ δοῦναι κύριον τὸν ὑετὸν ἐπὶ τῆς γῆς

καὶ ἐπορεύθη ἡ γυνὴ καὶ ἐποίησεν καὶ ἤσθιεν αὐτὴ καὶ αὐτὸς καὶ τὰ τέκνα αὐτῆς

καὶ ἡ ὑδρία τοῦ ἀλεύρου οὐκ ἐξέλιπεν καὶ ὁ καψάκης τοῦ ἐλαίου οὐκ ἐλαττονώθη κατὰ τὸ ῥῆμα κυρίου ὃ ἐλάλησεν ἐν χειρὶ Ηλιου

καὶ ἐγένετο μετὰ ταῦτα καὶ ἠρρώστησεν ὁ υἱὸς τῆς γυναικὸς τῆς κυρίας τοῦ οἴκου καὶ ἦν ἡ ἀρρωστία αὐτοῦ κραταιὰ σφόδρα ἕως οὗ οὐχ ὑπελείφθη ἐν αὐτῷ πνεῦμα

καὶ εἶπεν πρὸς Ηλιου τί ἐμοὶ καὶ σοί ἄνθρωπε τοῦ θεοῦ εἰσῆλθες πρός με τοῦ ἀναμνῆσαι τὰς ἀδικίας μου καὶ θανατῶσαι τὸν υἱόν μου

καὶ εἶπεν Ηλιου πρὸς τὴν γυναῖκα δός μοι τὸν υἱόν σου καὶ ἔλαβεν αὐτὸν ἐκ τοῦ κόλπου αὐτῆς καὶ ἀνήνεγκεν αὐτὸν εἰς τὸ ὑπερῷον ἐν ᾧ αὐτὸς ἐκάθητο ἐκεῖ καὶ ἐκοίμισεν αὐτὸν ἐπὶ τῆς κλίνης αὐτοῦ

καὶ ἀνεβόησεν Ηλιου καὶ εἶπεν οἴμμοι κύριε ὁ μάρτυς τῆς χήρας μεθ᾿ ἧς ἐγὼ κατοικῶ μετ᾿ αὐτῆς σὺ κεκάκωκας τοῦ θανατῶσαι τὸν υἱὸν αὐτῆς

καὶ ἐνεφύσησεν τῷ παιδαρίῳ τρὶς καὶ ἐπεκαλέσατο τὸν κύριον καὶ εἶπεν κύριε ὁ θεός μου ἐπιστραφήτω δὴ ἡ ψυχὴ τοῦ παιδαρίου τούτου εἰς αὐτόν

καὶ ἐγένετο οὕτως καὶ ἀνεβόησεν τὸ παιδάριον

καὶ κατήγαγεν αὐτὸν ἀπὸ τοῦ ὑπερῴου εἰς τὸν οἶκον καὶ ἔδωκεν αὐτὸν τῇ μητρὶ αὐτοῦ καὶ εἶπεν Ηλιου βλέπε ζῇ ὁ υἱός σου

καὶ εἶπεν ἡ γυνὴ πρὸς Ηλιου ἰδοὺ ἔγνωκα ὅτι ἄνθρωπος θεοῦ εἶ σὺ καὶ ῥῆμα κυρίου ἐν στόματί σου ἀληθινόν

Еврейский

וַיֹּאמֶר אֵלִיָּהוּ הַתִּשְׁבִּי מִתֹּשָׁבֵי גִלְעָד אֶל־אַחְאָב, חַי־יְהוָה אֱלֹהֵי יִשְׂרָאֵל אֲשֶׁר עָמַדְתִּי לְפָנָיו, אִם־יִהְיֶה הַשָּׁנִים הָאֵלֶּה טַל וּמָטָר; כִּי אִם־לְפִי דְבָרִי׃ ס

וַיְהִי דְבַר־יְהוָה אֵלָיו לֵאמֹר׃

לֵךְ מִזֶּה, וּפָנִיתָ לְּךָ קֵדְמָה; וְנִסְתַּרְתָּ בְּנַחַל כְּרִית, אֲשֶׁר עַל־פְּנֵי הַיַּרְדֵּן׃

וְהָיָה מֵהַנַּחַל תִּשְׁתֶּה; וְאֶת־הָעֹרְבִים צִוִּיתִי, לְכַלְכֶּלְךָ שָׁם׃

וַיֵּלֶךְ וַיַּעַשׂ כִּדְבַר יְהוָה; וַיֵּלֶךְ, וַיֵּשֶׁב בְּנַחַל כְּרִית, אֲשֶׁר עַל־פְּנֵי הַיַּרְדֵּן׃

וְהָעֹרְבִים, מְבִיאִים לוֹ לֶחֶם וּבָשָׂר בַּבֹּקֶר, וְלֶחֶם וּבָשָׂר בָּעָרֶב; וּמִן־הַנַּחַל יִשְׁתֶּה׃

וַיְהִי מִקֵּץ יָמִים וַיִּיבַשׁ הַנָּחַל; כִּי לֹא־הָיָה גֶשֶׁם בָּאָרֶץ׃ ס

וַיְהִי דְבַר־יְהוָה אֵלָיו לֵאמֹר׃

קוּם לֵךְ צָרְפַתָה אֲשֶׁר לְצִידוֹן, וְיָשַׁבְתָּ שָׁם; הִנֵּה צִוִּיתִי שָׁם אִשָּׁה אַלְמָנָה לְכַלְכְּלֶךָ׃

וַיָּקָם וַיֵּלֶךְ צָרְפַתָה, וַיָּבֹא אֶל־פֶּתַח הָעִיר, וְהִנֵּה־שָׁם אִשָּׁה אַלְמָנָה מְקֹשֶׁשֶׁת עֵצִים; וַיִּקְרָא אֵלֶיהָ וַיֹּאמַר, קְחִי־נָא לִי מְעַט־מַיִם בַּכְּלִי וְאֶשְׁתֶּה׃

וַתֵּלֶךְ לָקַחַת; וַיִּקְרָא אֵלֶיהָ וַיֹּאמַר, לִקְחִי־נָא לִי פַּת־לֶחֶם בְּיָדֵךְ׃

וַתֹּאמֶר, חַי־יְהוָה אֱלֹהֶיךָ אִם־יֶשׁ־לִי מָעוֹג, כִּי אִם־מְלֹא כַף־קֶמַח בַּכַּד, וּמְעַט־שֶׁמֶן בַּצַּפָּחַת; וְהִנְנִי מְקֹשֶׁשֶׁת שְׁנַיִם עֵצִים, וּבָאתִי וַעֲשִׂיתִיהוּ לִי וְלִבְנִי, וַאֲכַלְנֻהוּ וָמָתְנוּ׃

וַיֹּאמֶר אֵלֶיהָ אֵלִיָּהוּ אַל־תִּירְאִי, בֹּאִי עֲשִׂי כִדְבָרֵךְ; אַךְ עֲשִׂי־לִי מִשָּׁם עֻגָה קְטַנָּה בָרִאשֹׁנָה וְהוֹצֵאתְ לִי, וְלָךְ וְלִבְנֵךְ, תַּעֲשִׂי בָּאַחֲרֹנָה׃ ס

כִּי כֹה אָמַר יְהוָה אֱלֹהֵי יִשְׂרָאֵל, כַּד הַקֶּמַח לֹא תִכְלָה, וְצַפַּחַת הַשֶּׁמֶן לֹא תֶחְסָר; עַד יוֹם תִּתֶּן־ (תֵּת־) יְהוָה גֶּשֶׁם עַל־פְּנֵי הָאֲדָמָה׃

וַתֵּלֶךְ וַתַּעֲשֶׂה כִּדְבַר אֵלִיָּהוּ; וַתֹּאכַל הוּא־וָהִיא (הִיא־וָהוּא) וּבֵיתָהּ יָמִים׃

כַּד הַקֶּמַח לֹא כָלָתָה, וְצַפַּחַת הַשֶּׁמֶן לֹא חָסֵר; כִּדְבַר יְהוָה, אֲשֶׁר דִּבֶּר בְּיַד אֵלִיָּהוּ׃ פ

וַיְהִי, אַחַר הַדְּבָרִים הָאֵלֶּה, חָלָה בֶּן־הָאִשָּׁה בַּעֲלַת הַבָּיִת; וַיְהִי חָלְיוֹ חָזָק מְאֹד, עַד אֲשֶׁר לֹא־נוֹתְרָה־בּוֹ נְשָׁמָה׃

וַתֹּאמֶר אֶל־אֵלִיָּהוּ, מַה־לִּי וָלָךְ אִישׁ הָאֱלֹהִים; בָּאתָ אֵלַי לְהַזְכִּיר אֶת־עֲוֹנִי וּלְהָמִית אֶת־בְּנִי׃

וַיֹּאמֶר אֵלֶיהָ תְּנִי־לִי אֶת־בְּנֵךְ; וַיִּקָּחֵהוּ מֵחֵיקָהּ, וַיַּעֲלֵהוּ אֶל־הָעֲלִיָּה, אֲשֶׁר־הוּא יֹשֵׁב שָׁם, וַיַּשְׁכִּבֵהוּ עַל־מִטָּתוֹ׃

וַיִּקְרָא אֶל־יְהוָה וַיֹּאמַר; יְהוָה אֱלֹהָי, הֲגַם עַל־הָאַלְמָנָה אֲשֶׁר־אֲנִי מִתְגּוֹרֵר עִמָּהּ הֲרֵעוֹתָ לְהָמִית אֶת־בְּנָהּ׃

וַיִּתְמֹדֵד עַל־הַיֶּלֶד שָׁלֹשׁ פְּעָמִים, וַיִּקְרָא אֶל־יְהוָה וַיֹּאמַר; יְהוָה אֱלֹהָי, תָּשָׁב נָא נֶפֶשׁ־הַיֶּלֶד הַזֶּה עַל־קִרְבּוֹ׃

וַיִּשְׁמַע יְהוָה בְּקוֹל אֵלִיָּהוּ; וַתָּשָׁב נֶפֶשׁ־הַיֶּלֶד עַל־קִרְבּוֹ וַיֶּחִי׃

וַיִּקַּח אֵלִיָּהוּ אֶת־הַיֶּלֶד, וַיֹּרִדֵהוּ מִן־הָעֲלִיָּה הַבַּיְתָה, וַיִּתְּנֵהוּ לְאִמּוֹ; וַיֹּאמֶר אֵלִיָּהוּ, רְאִי חַי בְּנֵךְ׃

וַתֹּאמֶר הָאִשָּׁה אֶל־אֵלִיָּהוּ, עַתָּה זֶה יָדַעְתִּי, כִּי אִישׁ אֱלֹהִים אָתָּה; וּדְבַר־יְהוָה בְּפִיךָ אֱמֶת׃ פ

Синодальный

Языки

1 Пророк Илия предсказывает Ахаву засуху по всей земле; его кормят вороны у потока Хорафа; 8 Илия поселяется у бедной вдовы в Сарепте; мука и масло неистощаемы во всё время засухи; 17 по молитве Илии Господь воскрешает сына вдовы.

И сказал Илия [пророк], Фесвитянин, из жителей Галаадских, Ахаву: жив Господь Бог Израилев, пред Которым я стою! в сии годы не будет ни росы, ни дождя, разве только по моему слову.

И было к нему слово Господне:

пойди отсюда и обратись на восток и скройся у потока Хорафа, что против Иордана;

из этого потока ты будешь пить, а во́ронам Я повелел кормить тебя там.

И пошел он и сделал по слову Господню; пошел и остался у потока Хорафа, что против Иордана.

И во́роны приносили ему хлеб и мясо поутру, и хлеб и мясо по вечеру, а из потока он пил.

По прошествии некоторого времени этот поток высох, ибо не было дождя на землю.

И было к нему слово Господне:

встань и пойди в Сарепту Сидонскую, и оставайся там; Я повелел там женщине вдове кормить тебя.

И встал он и пошел в Сарепту; и когда пришел к воротам города, вот, там женщина вдова собирает дрова. И подозвал он ее и сказал: дай мне немного воды в сосуде напиться.

И пошла она, чтобы взять; а он закричал вслед ей и сказал: возьми для меня и кусок хлеба в руки свои.

Она сказала: жив Господь Бог твой! у меня ничего нет печеного, а только есть горсть муки в кадке и немного масла в кувшине; и вот, я наберу полена два дров, и пойду, и приготовлю это для себя и для сына моего; съедим это и умрем.

И сказал ей Илия: не бойся, пойди, сделай, что́ ты сказала; но прежде из этого сделай небольшой опреснок для меня и принеси мне; а для себя и для своего сына сделаешь после;

ибо так говорит Господь Бог Израилев: мука в кадке не истощится, и масло в кувшине не убудет до того дня, когда Господь даст дождь на землю.

И пошла она и сделала так, как сказал Илия; и кормилась она, и он, и дом ее несколько времени.

Мука в кадке не истощалась, и масло в кувшине не убывало, по слову Господа, которое Он изрек чрез Илию.

После этого заболел сын этой женщины, хозяйки дома, и болезнь его была так сильна, что не осталось в нем дыхания.

И сказала она Илии: что мне и тебе, человек Божий? ты пришел ко мне напомнить грехи мои и умертвить сына моего.

И сказал он ей: дай мне сына твоего. И взял его с рук ее, и понес его в горницу, где он жил, и положил его на свою постель,

и воззвал к Господу и сказал: Господи Боже мой! неужели Ты и вдове, у которой я пребываю, сделаешь зло, умертвив сына ее?

И простершись над отроком трижды, он воззвал к Господу и сказал: Господи Боже мой! да возвратится душа отрока сего в него!

И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил.

И взял Илия отрока, и свел его из горницы в дом, и отдал его матери его, и сказал Илия: смотри, сын твой жив.

И сказала та женщина Илии: теперь-то я узнала, что ты человек Божий, и что слово Господне в устах твоих истинно.