И рече́ ца́рь Изра́илевъ ко Иосафа́ту: взы́деши ли съ на́ми въ ремма́ѳу Галаа́дскую на бра́нь? И рече́ Иосафа́тъ: я́коже а́зъ, та́кожде и ты́: я́коже лю́дiе мои́, лю́дiе твои́: я́коже ко́ни мои́, ко́ни твои́.

И рече́ Иосафа́тъ ца́рь Иу́динъ къ царю́ Изра́илеву: вопроси́те у́бо дне́сь Го́спода.

И собра́ ца́рь Изра́илевъ вся́ проро́ки я́ко четы́реста муже́й, и рече́ ца́рь и́мъ: взы́ду ли въ ремма́ѳу Галаа́дскую на бра́нь, или́ оста́влю? И рѣ́ша: взы́ди, я́ко дая́ преда́стъ Госпо́дь въ ру́ки царе́вы.

И рече́ Иосафа́тъ къ царю́ Изра́илеву: нѣ́сть ли здѣ́ проро́ка Госпо́дня, и вопроси́ли бы́хомъ Го́спода и́мъ?

И рече́ ца́рь Изра́илевъ ко Иосафа́ту: еще́ е́сть еди́нъ му́жъ на вопроше́нiе и́мъ Го́спода, и а́зъ возненави́дѣхъ его́, я́ко не глаго́летъ о мнѣ́ до́брѣ, но зла́я, Михе́а сы́нъ Иемвлаа́нь. И рече́ ца́рь Иосафа́тъ Иу́динъ: не глаго́ли, царю́, та́ко.

И призва́ ца́рь Изра́илевъ скопца́ еди́наго и рече́: ско́ро иди́ по Михе́ю сы́на Иемвлаа́ня.

Ца́рь же Изра́илевъ и Иосафа́тъ ца́рь Иу́динъ сѣдя́ста кі́йждо на престо́лѣ свое́мъ вооруже́ни во вратѣ́хъ самарі́йскихъ, и вси́ проро́цы прорица́ху предъ ни́ми.

И сотвори́ себѣ́ седекі́а сы́нъ Ханаа́нь рога́ желѣ́зна и рече́: та́ко глаго́летъ Госпо́дь: си́ми рога́ми избоде́ши сирі́ю, до́ндеже сконча́ется.

И вси́ проро́цы прорица́ху та́ко, глаго́люще: взы́ди въ ремма́ѳу Галаа́дскую, и наста́витъ тя́, и преда́стъ Госпо́дь въ ру́цѣ твои́ царя́ сирі́йскаго.

И посо́лъ ше́дъ призва́ти Михе́ю, рече́ ему́, глаго́ля: се́, ны́нѣ вси́ проро́цы усты́ еди́ными глаго́лютъ до́брая о цари́, бу́ди у́бо и ты́ въ словесѣ́хъ твои́хъ по словесе́мъ еди́наго от си́хъ и глаго́ли до́брая.

И рече́ Михе́а: жи́въ Госпо́дь, я́ко я́же рече́тъ Госпо́дь ко мнѣ́, сiя́ возглаго́лю.

И прiи́де ко царю́. И рече́ ему́ ца́рь: Михе́е, взы́ду ли въ ремма́ѳу Галаа́дскую на бра́нь, или́ оста́влю? И рече́ ему́: взы́ди, и благопоспѣши́тъ Госпо́дь въ ру́ки царе́вы.

И рече́ ему́ ца́рь: еще́ а́зъ два́жды заклина́ю тя́, да рече́ши и́стину предъ Го́сподемъ.

И рече́ Михе́а: не та́ко: ви́дѣхъ всего́ Изра́иля разсѣ́яна по гора́мъ я́коже стада́, и́мже нѣ́сть па́стыря: и рече́ Госпо́дь: не Госпо́дь ли си́мъ въ Бо́га? да возврати́тся кі́йждо въ до́мъ сво́й съ ми́ромъ.

И рече́ ца́рь Изра́илевъ ко Иосафа́ту царю́ Иу́дину: не рѣ́хъ ли тебѣ́, я́ко не прори́четъ се́й ми́ до́брая, но то́кмо зла́я?

И рече́ Михе́а: не та́ко: не а́зъ: слы́ши глаго́лъ Госпо́день: не та́ко: ви́дѣхъ Го́спода Бо́га Изра́илева сѣдя́щаго на престо́лѣ свое́мъ, и все́ во́инство небе́сное стоя́ше о́крестъ его́ одесну́ю его́ и ошу́юю его́:

и рече́ Госпо́дь: кто́ прельсти́тъ Ахаа́ва царя́ Изра́илева, и взы́детъ и паде́тъ въ ремма́ѳѣ Галаа́дстѣй? и рече́ се́й та́ко, и се́й та́ко:

и изы́де ду́хъ, и ста́ предъ Го́сподемъ, и рече́: а́зъ прельщу́ и́:

и рече́ къ нему́ Госпо́дь: въ че́мъ? и рече́: изы́ду и бу́ду ду́хъ лжи́въ во устѣ́хъ всѣ́хъ проро́къ его́: и рече́: прельсти́ши и возмо́жеши: изы́ди и сотвори́ та́ко:

и се́, ны́нѣ даде́ Госпо́дь ду́хъ лжи́въ во уста́ всѣ́хъ проро́къ твои́хъ си́хъ, и Госпо́дь глаго́ла на тя́ зла́я.

И приступи́ седекі́а сы́нъ Ханаа́нь, и порази́ Михе́ю въ лице́ и рече́: каковы́й се́й пре́йде Ду́хъ Госпо́день от мене́, е́же глаго́лати въ тебѣ́?

И рече́ Михе́а: се́, ты́ у́зриши въ де́нь о́нъ, егда́ вни́деши въ ло́жницу сокро́вища твоего́, е́же скры́тися ту́.

И рече́ ца́рь Изра́илевъ: поими́те Михе́ю, и возврати́те его́ ко Аммо́ну кня́зю гра́да и ко Иоа́су сы́ну царе́ву,

и рцы́те, да поса́дятъ его́ въ темни́цу, и да ко́рмятъ его́ хлѣ́бомъ печа́льнымъ и водо́ю печа́льною, до́ндеже возвращу́ся въ ми́рѣ.

И рече́ Михе́а: а́ще возвраща́яся возврати́шися въ ми́рѣ, то́ не глаго́ла Госпо́дь мно́ю. И рече́: слы́шите, лю́дiе вси́.

И взы́де ца́рь Изра́илевъ и Иосафа́тъ ца́рь Иу́динъ съ ни́мъ въ ремма́ѳу Галаа́дскую.

И рече́ ца́рь Изра́илевъ ко Иосафа́ту царю́ Иу́дину: прикры́й мя́, и вни́ду въ сѣ́чь, и ты́ облецы́ся въ ри́зу мою́. И прикры́ся ца́рь Изра́илевъ и вни́де въ сѣ́чь.

Ца́рь же Си́рскiй заповѣ́да князе́мъ колесни́цъ свои́хъ три́десятимъ и дву́мъ, глаго́ля: не бі́йтеся ни съ вели́кимъ ни съ ма́лымъ, но то́кмо съ царе́мъ Изра́илевымъ еди́нымъ.

И бы́сть егда́ узрѣ́ша воево́ды колесни́цъ Иосафа́та царя́ Иу́дина, и рѣ́ша: ви́дится ца́рь Изра́илевъ се́й. И обступи́ша его́ е́же срази́тися съ ни́мъ: и возопи́ Иосафа́тъ.

И бы́сть егда́ узрѣ́ша воево́ды колесни́цъ, я́ко нѣ́сть ца́рь Изра́илевъ то́й, и возврати́шася от него́:

и наляче́ лу́къ еди́нъ му́жъ примѣ́тно, и порази́ царя́ Изра́илева между́ ле́гкимъ и щито́мъ. И рече́ [ца́рь] вса́днику своему́: обрати́ ру́ки твоя́, и изведи́ мя от бра́ни, я́ко я́звенъ е́смь.

И умно́жися бра́нь въ то́й де́нь, и ца́рь бѣ́ стоя́ на колесни́цѣ проти́ву сирі́анъ от у́тра да́же до ве́чера, и лiя́шеся кро́вь изъ я́звы въ нѣ́дра колесни́цы, и у́мре въ ве́черъ, и излива́шеся кро́вь от я́звы да́же до нѣ́дръ колесни́цы.

И ста́ проповѣ́дникъ о за́падѣ со́лнца, глаго́ля: кі́йждо ва́съ да и́детъ во сво́й гра́дъ и во свою́ зе́млю, я́ко у́мре ца́рь.

И прiидо́ша въ самарі́ю, и погребо́ша въ самарі́и царя́.

И омы́ша кро́вь съ колесни́цы на исто́чницѣ самарі́йстѣмъ, и полиза́ша свинiи́ и пси́ кро́вь его́, и блудни́цы измы́шася въ кро́ви его́, по глаго́лу Госпо́дню, его́же глаго́ла.

Про́чая же слове́съ Ахаа́влихъ, и вся́ я́же сотвори́, и хра́мъ слоно́вый, его́же созда́, и вся́ гра́ды, я́же сотвори́, не се́ ли, сiя́ пи́сана бы́ша въ кни́зѣ слове́съ дні́й царе́й Изра́илевыхъ?

И у́спе Ахаа́въ со отцы́ свои́ми, и воцари́ся Охозі́а сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

И Иосафа́тъ сы́нъ а́сы воцари́ся надъ Иу́дою въ четве́ртое лѣ́то Ахаа́ва царя́ Изра́илева.

Иосафа́тъ сы́нъ три́десяти пяти́ лѣ́тъ [бѣ́], егда́ нача́ ца́рствовати, и два́десять пя́ть лѣ́тъ ца́рствова во Иерусали́мѣ. И́мя же ма́тери его́ азува́, дщи́ Салаи́ля.

И хожда́ше по всѣ́мъ путе́мъ а́сы отца́ своего́, не уклони́ся от него́, творя́ пра́вое предъ очи́ма Госпо́днима, то́кмо высо́кихъ не разори́: еще́ лю́дiе жря́ху и кадя́ху на высо́кихъ.

И умири́ся Иосафа́тъ съ царе́мъ Изра́илевымъ.

Про́чая же слове́съ Иосафа́товыхъ, и си́лы его́, ели́ка сотвори́, не се́ ли, пи́сана су́ть въ кни́зѣ слове́съ дні́й царе́й Иу́диныхъ?

И про́чее ме́рзости, е́же оста́ся во дни́ а́сы отца́ его́, отъя́ от земли́.

И царя́ не бѣ́ во Едо́мѣ поста́вленнаго.

Ца́рь же Иосафа́тъ сотвори́ корабли́ Ѳарси́йскiя, е́же ити́ во офи́ръ по зла́то, но не поидо́ша, зане́ сокруши́шася корабли́ во Асео́нъ-гаве́рѣ.

Тогда́ рече́ Охозі́а сы́нъ Ахаа́вль ко Иосафа́ту: да и́дутъ раби́ мои́ съ рабы́ твои́ми въ корабле́хъ. И не восхотѣ́ Иосафа́тъ.

И у́мре Иосафа́тъ со отцы́ свои́ми, и погребе́нъ бы́сть у оте́цъ свои́хъ во гра́дѣ дави́да отца́ своего́. И воцари́ся Иора́мъ сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

И Охозі́а сы́нъ Ахаа́вовъ воцари́ся надъ Изра́илемъ въ самарі́и, въ лѣ́то седмоена́десять Иосафа́та царя́ Иу́дина, и ца́рствова надъ Изра́илемъ въ самарі́и лѣ́та два́,

и сотвори́ лука́вое предъ Го́сподемъ, и нача́ ходи́ти по путе́мъ отца́ своего́ Ахаа́ва и по пути́ Иезаве́ли ма́тере своея́, и во грѣсѣ́хъ до́му иеровоа́ма сы́на нава́това, и́же введе́ во грѣ́хъ Изра́иля:

и порабо́та Ваа́лу, и поклони́ся ему́, и разгнѣ́ва Го́спода Бо́га Изра́илева, по всѣ́мъ бы́вшымъ пре́жде его́.

Синодальный

1 Иосафат, царь Иудейский, пошел вместе с царем Израильским против Сириян в Рамофе Галаадском; 5 все пророки предсказывают победу, кроме Михея, предсказавшего сначала победу, а потом смерть и поражение; 29 Ахав ранен и умер в Самарии, по слову Илии; 41 благочестивое царствование Иосафата над Иудеею и злое Охозии над Израилем.

Прожили три года, и не было войны между Сириею и Израилем.

На третий год Иосафат, царь Иудейский, пошел к царю Израильскому.

И сказал царь Израильский слугам своим: знаете ли, что Рамоф Галаадский наш? А мы так долго молчим, и не берем его из руки царя Сирийского.

И сказал он Иосафату: пойдешь ли ты со мною на войну против Рамофа Галаадского? И сказал Иосафат царю Израильскому: как ты, так и я; как твой народ, так и мой народ; как твои кони, так и мои кони.

И сказал Иосафат царю Израильскому: спроси сегодня, что скажет Господь.

И собрал царь Израильский пророков, около четырехсот человек и сказал им: идти ли мне войною на Рамоф Галаадский, или нет? Они сказали: иди, Господь предаст его в руки царя.

И сказал Иосафат: нет ли здесь еще пророка Господня, чтобы нам вопросить чрез него Господа?

И сказал царь Израильский Иосафату: есть еще один человек, чрез которого можно вопросить Господа, но я не люблю его, ибо он не пророчествует о мне доброго, а только худое, – это Михей, сын Иемвлая. И сказал Иосафат: не говори, царь, так.

И позвал царь Израильский одного евнуха и сказал: сходи поскорее за Михеем, сыном Иемвлая.

Царь Израильский и Иосафат, царь Иудейский, сидели каждый на седалище своем, одетые в царские одежды, на площади у ворот Самарии, и все пророки пророчествовали пред ними.

И сделал себе Седекия, сын Хенааны, железные рога, и сказал: так говорит Господь: сими избодешь Сириян до истребления их.

И все пророки пророчествовали то же, говоря: иди на Рамоф Галаадский, будет успех, Господь предаст его в руку царя.

Посланный, который пошел позвать Михея, говорил ему: вот, речи пророков единогласно предвещают царю доброе; пусть бы и твое слово было согласно с словом каждого из них; изреки и ты доброе.

И сказал Михей: жив Господь! я изреку то, что скажет мне Господь.

И пришел он к царю. Царь сказал ему: Михей! идти ли нам войною на Рамоф Галаадский, или нет? И сказал тот ему: иди, будет успех, Господь предаст его в руку царя.

И сказал ему царь: еще и еще заклинаю тебя, чтобы ты не говорил мне ничего, кроме истины во имя Господа.

И сказал он: я вижу всех Израильтян, рассеянных по горам, как овец, у которых нет пастыря. И сказал Господь: нет у них начальника, пусть возвращаются с миром каждый в свой дом.

И сказал царь Израильский Иосафату: не говорил ли я тебе, что он не пророчествует о мне доброго, а только худое?

И сказал [Михей]: [не так; не я, а] выслушай слово Господне: я видел Господа, сидящего на престоле Своем, и все воинство небесное стояло при Нем, по правую и по левую руку Его;

и сказал Господь: кто склонил бы Ахава, чтобы он пошел и пал в Рамофе Галаадском? И один говорил так, другой говорил иначе;

и выступил один дух, стал пред лицем Господа и сказал: я склоню его. И сказал ему Господь: чем?

Он сказал: я выйду и сделаюсь духом лживым в устах всех пророков его. Господь сказал: ты склонишь его и выполнишь это; пойди и сделай так.

И вот, теперь попустил Господь духа лживого в уста всех сих пророков твоих; но Господь изрек о тебе недоброе.

И подошел Седекия, сын Хенааны, и, ударив Михея по щеке, сказал: как, неужели от меня отошел Дух Господень, чтобы говорить в тебе?

И сказал Михей: вот, ты увидишь это в тот день, когда будешь бегать из одной комнаты в другую, чтоб укрыться,

и сказал царь Израильский: возьмите Михея и отведите его к Амону градоначальнику и к Иоасу, сыну царя,

и скажите: так говорит царь: посадите этого в темницу и кормите его скудно хлебом и скудно водою, доколе я не возвращусь в мире.

И сказал Михей: если возвратишься в мире, то не Господь говорил чрез меня. И сказал: слушай, весь народ!

И пошел царь Израильский и Иосафат, царь Иудейский, к Рамофу Галаадскому.

И сказал царь Израильский Иосафату: я переоденусь и вступлю в сражение, а ты надень твои царские одежды. И переоделся царь Израильский и вступил в сражение.

Сирийский царь повелел начальникам колесниц, которых у него было тридцать два, сказав: не сражайтесь ни с малым, ни с великим, а только с одним царем Израильским.

Начальники колесниц, увидев Иосафата, подумали: «верно это царь Израильский», и поворотили на него, чтобы сразиться с ним. И закричал Иосафат.

Начальники колесниц, видя, что это не Израильский царь, поворотили от него.

А один человек случайно натянул лук и ранил царя Израильского сквозь швы лат. И сказал он своему вознице: повороти назад и вывези меня из войска, ибо я ранен.

Но сражение в тот день усилилось, и царь стоял на колеснице против Сириян, и вечером умер, и кровь из раны лилась в колесницу.

И провозглашено было по всему стану при захождении солнца: каждый иди в свой город, каждый в свою землю!

И умер царь, и привезен был в Самарию, и похоронили царя в Самарии.

И обмыли колесницу на пруде Самарийском, и псы лизали кровь его, и омывали блудницы, по слову Господа, которое Он изрек.

Прочие дела Ахава, все, что он делал, и дом из слоновой кости, который он построил, и все города, которые он строил, описаны в летописи царей Израильских.

И почил Ахав с отцами своими, и воцарился Охозия, сын его, вместо него.

Иосафат, сын Асы, воцарился над Иудеею в четвертый год Ахава, царя Израильского.

Тридцати пяти лет был Иосафат, когда воцарился, и двадцать пять лет царствовал в Иерусалиме. Имя матери его Азува, дочь Салаиля.

Он ходил во всем путем отца своего Асы, не сходил с него, делая угодное пред очами Господними. Только высоты не были отменены; народ еще совершал жертвы и курения на высотах.

Иосафат заключил мир с царем Израильским.

Прочие дела Иосафата и подвиги его, какие он совершил, и как он воевал, описаны в летописи царей Иудейских.

И остатки блудников, которые остались во дни отца его Асы, он истребил с земли.

В Идумее тогда не было царя; был наместник царский.

[Царь] Иосафат сделал корабли на море, чтобы ходить в Офир за золотом; но они не дошли, ибо разбились в Ецион-Гавере.

Тогда сказал Охозия, сын Ахава, Иосафату: пусть мои слуги пойдут с твоими слугами на кораблях. Но Иосафат не согласился.

И почил Иосафат с отцами своими и был погребен с отцами своими в городе Давида, отца своего. И воцарился Иорам, сын его, вместо него.

Охозия, сын Ахава, воцарился над Израилем в Самарии, в семнадцатый год Иосафата, царя Иудейского, и царствовал над Израилем [в Самарии] два года,

и делал неугодное пред очами Господа, и ходил путем отца своего и путем матери своей и путем Иеровоама, сына Наватова, который ввел Израиля в грех:

он служил Ваалу и поклонялся ему и прогневал Господа Бога Израилева всем тем, что делал отец его.

Испанский Reina-Valera 1995

Языки

Tres años pasaron sin guerra entre los sirios e Israel.

Aconteció al tercer año, que Josafat, rey de Judá, descendió a visitar al rey de Israel.

Y el rey de Israel dijo a sus siervos:

—¿No sabéis que Ramot de Galaad es nuestra y nosotros no hemos hecho nada para tomarla de manos del rey de Siria?

Luego preguntó a Josafat:

—¿Quieres venir conmigo a pelear contra Ramot de Galaad?

—Yo soy como tú, mi pueblo como tu pueblo y mis caballos como tus caballos —respondió Josafat al rey de Israel.

Dijo luego Josafat al rey de Israel:

—Yo te ruego que consultes hoy la palabra de Jehová.

Entonces el rey de Israel reunió a los profetas, unos cuatrocientos hombres, a los cuales dijo:

—¿Debo ir a la guerra contra Ramot de Galaad o debo renunciar a ella?

—Sube, porque Jehová la entregará en manos del rey —le respondieron ellos.

Dijo Josafat:

—¿Hay aquí algún otro profeta de Jehová por medio del cual podamos consultar?

El rey de Israel respondió a Josafat:

—Aún hay un varón por el cual podríamos consultar a Jehová, Micaías hijo de Imla, pero yo lo aborrezco, porque nunca me profetiza el bien, sino solamente el mal.

—No hable el rey así —dijo Josafat.

Entonces el rey de Israel llamó a un oficial y le ordenó: «Trae pronto a Micaías hijo de Imla.»

El rey de Israel y Josafat, rey de Judá, estaban sentados cada uno en su silla, vestidos con sus ropas reales, en la plaza junto a la entrada de la puerta de Samaria, mientras todos los profetas profetizaban delante de ellos.

Sedequías hijo de Quenaana se había hecho unos cuernos de hierro y gritaba: «¡Así ha dicho Jehová: Con estos cornearás a los sirios hasta acabarlos!»

Todos los profetas profetizaban de la misma manera y decían: «Sube a Ramot de Galaad y serás prosperado, porque Jehová la entregará en manos del rey.»

El mensajero que había ido a llamar a Micaías le dijo:

—Mira que las palabras de los profetas a una sola voz anuncian al rey cosas buenas; que tu palabra sea ahora como la palabra de alguno de ellos y anuncia tú también buen éxito.

Micaías respondió:

—¡Vive Jehová, que lo que Jehová me hable, eso diré!

Llegó, pues, ante el rey, y el rey le dijo:

—Micaías, ¿iremos a pelear contra Ramot de Galaad o renunciaremos a ella?

Él le respondió:

—Sube y serás prosperado: Jehová la entregará en manos del rey.

El rey le dijo:

—¿Hasta cuántas veces he de exigirte que no me digas sino la verdad en nombre de Jehová?

Entonces él dijo:

—He visto a todo Israel esparcido por los montes, como ovejas que no tienen pastor. Jehová ha dicho: “Estos no tienen señor. Que cada cual vuelva a su casa en paz.”

El rey de Israel dijo a Josafat:

—¿No te lo había dicho yo? Ninguna cosa buena profetizará él acerca de mí, sino solamente el mal.

Entonces él dijo:

—Oye, pues, la palabra de Jehová: “Yo vi a Jehová sentado en su trono, y todo el ejército de los cielos estaba junto a él, a su derecha y a su izquierda.

Y Jehová dijo: ¿Quién inducirá a Acab para que suba y caiga en Ramot de Galaad? Uno decía de una manera y el otro decía de otra.

Entonces se adelantó un espíritu, se puso delante de Jehová y le dijo: ‘Yo lo induciré’. Jehová le preguntó: ‘¿De qué manera?’

Él dijo: ‘Saldré y seré un espíritu de mentira en la boca de todos sus profetas.’ Jehová le dijo: ‘Tú conseguirás inducirlo; ve, pues, y hazlo así.’

Ahora Jehová ha puesto un espíritu de mentira en la boca de todos tus profetas, y ha decretado el mal en contra tuya.”

Entonces se acercó Sedequías hijo de Quenaana y golpeó a Micaías en la mejilla diciendo:

—¿Por dónde se me fue el espíritu de Jehová para hablarte a ti?

Micaías respondió:

—Tú mismo lo verás el día en que te vayas metiendo de aposento en aposento para esconderte.

Entonces el rey de Israel dijo:

—Toma a Micaías y llévalo ante Amón, gobernador de la ciudad, y ante Joás, hijo del rey.

Tú les dirás: “Así ha dicho el rey: ‘Echad a éste en la cárcel y mantenedlo con pan de angustia y con agua de aflicción, hasta que yo vuelva en paz.’”

Micaías respondió:

—Si logras volver en paz, Jehová no ha hablado por mi boca.

Y a continuación dijo: «Oíd, pueblos todos.»

Subió, pues, el rey de Israel, junto con Josafat, rey de Judá, a Ramot de Galaad.

Y el rey de Israel dijo a Josafat: «Yo me disfrazaré y entraré en la batalla. Tú ponte tus vestidos.»

El rey de Israel se disfrazó y entró en la batalla.

Pero el rey de Siria había mandado a los treinta y dos capitanes de sus carros, diciendo: «No peleéis ni con grande ni con chico, sino sólo contra el rey de Israel.»

Cuando los capitanes de los carros vieron a Josafat, dijeron: «Ciertamente éste es el rey de Israel.» Y se volvieron contra él para atacarlo; pero el rey Josafat gritó.

Al ver los capitanes de los carros que no era el rey de Israel, se apartaron de él.

Pero un hombre disparó su arco al azar e hirió al rey de Israel por entre las junturas de la armadura, por lo que dijo él a su cochero: «Da la vuelta y sácame del campo, pues estoy herido.»

Aquel día había arreciado la batalla y el rey tuvo que ser sostenido en su carro frente a los sirios. A la caída de la tarde murió, y la sangre de la herida corría por el fondo del carro.

A la puesta del sol corrió un pregón por el campamento que decía: «¡Cada uno a su ciudad y cada cual a su tierra!

¡El rey ha muerto!»

Entonces el rey fue traído a Samaria y lo sepultaron allí.

Lavaron el carro en el estanque de Samaria y los perros lamían su sangre (también las rameras se lavaban allí), conforme a la palabra que Jehová había dicho.

El resto de los hechos de Acab y todo lo que hizo, la casa de marfil que construyó y todas las ciudades que edificó, ¿no está escrito en el libro de las crónicas de los reyes de Israel?

Acab durmió con sus padres y reinó en su lugar su hijo Ocozías.

Josafat hijo de Asa comenzó a reinar sobre Judá en el cuarto año de Acab, rey de Israel.

Tenía Josafat treinta y cinco años de edad cuando comenzó a reinar y reinó veinticinco años en Jerusalén. El nombre de su madre era Azuba, hija de Silhi.

Siguió en todo el camino de Asa, su padre, sin desviarse de él, e hizo lo recto ante los ojos de Jehová. Con todo, los lugares altos no fueron quitados, porque el pueblo aún sacrificaba y quemaba incienso en ellos.

Josafat vivió en paz con el rey de Israel.

Los demás hechos de Josafat, sus hazañas y las guerras que hizo, ¿no están escritos en el libro de las crónicas de los reyes de Judá?

Barrió también de la tierra los restos de los sodomitas que habían quedado en tiempos de su padre Asa.

Entonces no había rey en Edom, sino un gobernador en lugar de rey.

Josafat había hecho naves de Tarsis, las que debían dirigirse a Ofir por oro; pero no fueron, porque se rompieron en Ezión-geber.

Entonces Ocozías hijo de Acab dijo a Josafat: «Vayan mis siervos con los tuyos en las naves.» Pero Josafat no quiso.

Josafat durmió con sus padres y fue sepultado con ellos en la ciudad de David, su padre. En su lugar reinó su hijo Joram.

Ocozías hijo de Acab comenzó a reinar sobre Israel en Samaria, el año diecisiete de Josafat, rey de Judá. Reinó dos años sobre Israel.

Hizo lo malo ante los ojos de Jehová, siguió el camino de su padre y el camino de su madre, y el camino de Jeroboam hijo de Nabat, que hizo pecar a Israel,

porque sirvió a Baal y lo adoró, y provocó la ira de Jehová, Dios de Israel, conforme a todas las cosas que había hecho su padre.