И собира́ша иноплеме́нницы полки́ своя́ на бра́нь, и собра́шася въ сокхо́ѳѣ Иуде́йстѣмъ, и ополчи́шася средѣ́ сокхо́ѳа и среди́ азика́ во Афесдомми́нѣ.

Сау́лъ же и му́жiе Изра́илевы собра́шася и ополчи́шася во удо́ли тереви́нѳа и устроя́хуся на бра́нь проти́ву иноплеме́нникомъ.

И иноплеме́нницы стоя́ху на горѣ́ отсю́ду осо́бь, Изра́иль же стоя́ше на горѣ́ отону́ду, и удо́ль между́ и́ми бя́ше.

И изы́де му́жъ си́ленъ изъ полка́ иноплеме́ннича, и́мя ему́ голiа́ѳъ от ге́ѳа, высота́ его́ ше́сть лако́тъ и пя́дь:

и шле́мъ мѣ́дянъ на главѣ́ его́, и въ броню́ кольча́ту то́й оболче́нъ бя́ше: и вѣ́съ брони́ его́ пя́ть ты́сящъ Си́кль мѣ́ди и желѣ́за:

и поно́жы мѣ́дяны верху́ го́ленiй его́, и щи́тъ мѣ́дянъ на плеща́хъ его́:

и ра́товище копiя́ его́ а́ки ору́дiе тку́щихъ, и копiе́ его́ ше́сть со́тъ Си́кль желѣ́за: и нося́й ору́жiе его́ идя́ше предъ ни́мъ.

И ста́ и возопи́ предъ полки́ Изра́илевыми и рече́ и́мъ: почто́ изыдо́сте, ополчи́тися ли на бра́нь проти́ву на́мъ? нѣ́смь ли а́зъ иноплеме́нникъ, вы́ же Евре́е Сау́ловы? избери́те себѣ́ му́жа, и да сни́детъ ко мнѣ́:

и а́ще возмо́жетъ со мно́ю бра́тися и одолѣ́етъ ми́, бу́демъ ва́мъ раби́: а́ще же а́зъ возмогу́ одолѣ́ти ему́, бу́дете вы́ на́мъ раби́ и порабо́таете на́мъ.

И рече́ иноплеме́нникъ: се́, а́зъ дне́сь уничижи́хъ по́лкъ Изра́илевъ въ се́й де́нь: дади́те ми́ му́жа, и́же побо́рется со мно́ю еди́нъ.

И слы́ша Сау́лъ и ве́сь Изра́иль глаго́лы иноплеме́нничи сiя́ и ужасо́шася и убоя́шася зѣло́.

Дави́дъ же Ефраѳе́евъ, се́й бѣ́ от Виѳлее́ма Иу́дина, и́мя же отцу́ его́ Иессе́й, ему́же бѣ́ о́смь сыно́въ. Во дни́ же Сау́ловы бѣ́ му́жъ то́й состарѣ́ся въ муже́хъ.

И идо́ша три́ сы́ны Иессе́евы старѣ́йшiи на бра́нь съ Сау́ломъ: имена́ же сыно́въ его́ поше́дшихъ на бра́нь, Елiа́въ перворо́дный его́, и вторы́й Аминада́въ, и тре́тiй самма́.

Дави́дъ же бѣ́ юнѣ́йшiй, и три́ бо́лшiи его́ идо́ша вслѣ́дъ Сау́ла.

Дави́дъ же возврати́вся от Сау́ла, отъи́де пасти́ о́вцы отца́ своего́ въ Виѳлее́мъ.

И прихожда́ше иноплеме́нникъ у́тро и въ ве́черъ, явля́яся предъ Изра́илемъ четы́редесять дні́й.

И рече́ Иессе́й дави́ду сы́ну своему́: возми́ у́бо бра́тiямъ твои́мъ мѣ́ру е́фи муки́ и де́сять хлѣ́бъ си́хъ, и иди́ въ по́лкъ, и да́ждь бра́тiямъ твои́мъ:

и де́сять сы́ровъ от млека́ сего́, и да́ждь ты́сящнику: и бра́тiю свою́ посѣти́ въ ми́рѣ, и ели́кихъ а́ще тре́буютъ, увѣ́си, суббо́тствовати же бу́деши со мно́ю.

Сау́лъ же и вси́ лю́дiе бя́ху во удо́ли ду́ба ра́тующеся со иноплеме́нники.

И воста́ дави́дъ ра́но, о́вцы же оста́ви со стра́жею, и взя́, и отъи́де, я́коже заповѣ́да ему́ оте́цъ его́ Иессе́й: и прiи́де на мѣ́сто, идѣ́же исхожда́ху си́льнiи на бра́нь и вопiя́ху въ полцѣ́хъ.

Зане́же вооружа́шеся Изра́иль проти́ву иноплеме́нникомъ, и иноплеме́нницы вооружа́хуся проти́ву Изра́иля.

И положи́ дави́дъ бре́мя свое́ въ рука́хъ стра́жа, и тече́ въ по́лкъ, и прише́дъ вопроси́ бра́тiю свою́ въ ми́рѣ.

Глаго́лющу же ему́ съ ни́ми, и се́, му́жъ месе́йскiй, ему́же и́мя голiа́ѳъ, Филисти́млянинъ от ге́ѳы, изы́де от полко́въ иноплеме́нничихъ и глаго́ла по словесе́мъ си́мъ, и услы́ша дави́дъ.

И вси́ му́жiе Изра́илевы егда́ уви́дѣша му́жа, и бѣжа́ша от лица́ его́ и убоя́шася зѣло́.

И рѣ́ша му́жiе Изра́илтестiи: ви́дѣсте ли му́жа сего́ восходя́ща, я́ко поноси́ти Изра́иля прiи́де? и а́ще бу́детъ му́жъ, и́же убiе́тъ его́, обогати́тъ его́ ца́рь бога́тствомъ ве́лiимъ, и дще́рь свою́ да́стъ ему́, и до́мъ отца́ его́ сотвори́тъ свобо́денъ во Изра́или.

И рече́ дави́дъ къ муже́мъ стоя́щымъ съ ни́мъ, глаго́ля: что́ сотворите́ му́жу, и́же убiе́тъ иноплеме́нника о́наго и отъи́метъ поноше́нiе от Изра́иля? я́ко кто́ е́сть иноплеме́нникъ необрѣ́занный се́й, и́же поно́ситъ полку́ Бо́га жива́го?

И реко́ша ему́ лю́дiе по словеси́ сему́, глаго́люще: та́ко сотвори́тся му́жу, и́же убiе́тъ его́.

И услы́ша Елiа́въ бра́тъ его́ бо́лшiй, внегда́ глаго́лати ему́ къ муже́мъ: и разгнѣ́вася я́ростiю Елiа́въ на дави́да и рече́: почто́ сѣ́мо прише́лъ еси́? и кому́ оста́вилъ еси́ ма́лыя о́вцы о́ны въ пусты́ни? вѣ́мъ а́зъ го́рдость твою́ и зло́бу се́рдца твоего́, я́ко видѣ́нiя ра́ди бра́ни прише́лъ еси́.

И рече́ дави́дъ: что́ сотвори́хъ ны́нѣ? нѣ́сть ли рѣ́чь?

И отврати́ся от него́ ко ино́му и рече́ по словеси́ сему́. И отвѣща́ша ему́ лю́дiе по словеси́ пре́жнему.

И слы́шаны бы́ша глаго́лы, и́хже глаго́ла дави́дъ, и возвѣсти́ша предъ Сау́ломъ: и поя́ша его́ лю́дiе и приведо́ша его́ предъ Сау́ла.

И рече́ дави́дъ къ Сау́лу: да не ужаса́ется се́рдце господи́ну моему́ о се́мъ, ра́бъ тво́й по́йдетъ и побо́рется со иноплеме́нникомъ си́мъ.

И рече́ Сау́лъ къ дави́ду: не возмо́жеши пойти́ ко иноплеме́ннику сему́ бра́тися съ ни́мъ, я́ко ты́ дѣ́тищь еси́, се́й же му́жъ боре́цъ е́сть от ю́ности своея́.

И рече́ дави́дъ къ Сау́лу: егда́ пася́ше ра́бъ тво́й отца́ своего́ ста́до, и егда́ прихожда́ше ле́въ или́ медвѣ́дица и восхища́ше от ста́да о́вцу еди́ну:

и а́зъ вслѣ́дъ его́ исхожда́хъ и поража́хъ его́, и исторга́хъ изъ у́стъ его́ [взя́тое]: и а́ще воспротивля́шеся ми́, то́ взе́мъ за горта́нь его́, поража́хъ и умерщвля́хъ его́:

и льва́ и медвѣ́дицу бiя́ше ра́бъ тво́й, и бу́детъ иноплеме́нникъ необрѣ́занный се́й я́ко еди́нъ от си́хъ: не поиду́ ли, и поражу́ его́, и отиму́ дне́сь поноше́нiе от Изра́иля? поне́же кто́ необрѣ́занный се́й, и́же уничижи́ по́лкъ Бо́га жи́ва?

И рече́ дави́дъ: Госпо́дь и́же изъя́тъ мя́ от руки́ льво́вы и от руки́ медвѣ́дицы, то́й и́зметъ мя́ от руки́ иноплеме́нника сего́ необрѣ́заннаго. И рече́ Сау́лъ къ дави́ду: иди́, и да бу́детъ Госпо́дь съ тобо́ю.

И облече́ Сау́лъ дави́да оде́ждею, и шле́мъ мѣ́дянъ возложи́ на главу́ его́,

и препоя́са дави́да ору́жiемъ свои́мъ верху́ оде́жды его́. Дави́дъ же походи́въ [во ору́жiи] сѣ́мо и ова́мо, утруди́ся, я́ко не обы́че. И рече́ дави́дъ Сау́лу: не могу́ ити́ въ си́хъ, я́ко не обыко́хъ. И взя́ша от него́ сiя́.

И взя́ па́лицу свою́ въ ру́ку свою́, и избра́ себѣ́ пя́ть ка́менiй гла́дкихъ от пото́ка, и вложи́ я́ въ тобо́лецъ па́стырскiй его́же ноша́ше, и пра́щу свою́ имы́й въ руцѣ́ свое́й, и и́де къ му́жу иноплеме́ннику.

И идя́ше иноплеме́нникъ приближа́яся къ дави́ду, и нося́й ору́жiе его́ предъ ни́мъ [идя́ше].

И ви́дѣ голiа́ѳъ иноплеме́нникъ дави́да и обезче́ствова его́, зане́ то́й дѣ́тищь бѣ́, и че́рменъ и лѣ́пъ очи́ма.

И рече́ иноплеме́нникъ къ дави́ду: еда́ пе́съ а́зъ е́смь, я́ко ты́ и́деши проти́ву мене́ съ па́лицею и ка́менiемъ? И рече́ дави́дъ: ни́, но и ху́ждшiй пса́. И прокля́ иноплеме́нникъ дави́да бо́ги свои́ми.

И рече́ иноплеме́нникъ къ дави́ду: гряди́ ко мнѣ́, и да́мъ пло́ть твою́ пти́цамъ небе́снымъ и звѣре́мъ земны́мъ.

И рече́ дави́дъ иноплеме́ннику: ты́ и́деши на мя́ съ мече́мъ и съ копiе́мъ и щито́мъ, а́зъ же иду́ на тя́ во и́мя Го́спода Бо́га Савао́ѳа, Бо́га ополче́нiя Изра́илева, его́же ты́ уничижи́лъ еси́ дне́сь:

и преда́стъ тя́ Госпо́дь дне́сь въ ру́цѣ мои́, и убiю́ тя́, и отиму́ главу́ твою́ от тебе́, и да́мъ тѣ́ло твое́ и тѣлеса́ полка́ иноплеме́ннича въ де́нь се́й пти́цамъ небе́снымъ и звѣре́мъ земны́мъ: и уразумѣ́етъ вся́ земля́, я́ко е́сть Госпо́дь Бо́гъ во Изра́или,

и уразумѣ́етъ ве́сь со́нмъ се́й, я́ко не мече́мъ ни копiе́мъ спаса́етъ Госпо́дь, я́ко Госпо́дня бра́нь, и преда́стъ Госпо́дь ва́съ въ ру́ки на́шя.

И воста́ иноплеме́нникъ и и́де во срѣ́тенiе дави́ду. И ускори́ дави́дъ и тече́ на сраже́нiе во срѣ́тенiе иноплеме́ннику.

И простре́ дави́дъ ру́ку свою́ въ тобо́лецъ, и изъя́ изъ него́ ка́мень еди́нъ, [и вложи́ въ пра́щу,] и ве́рже пра́щею, и порази́ иноплеме́нника въ чело́ его́, и унзе́ ка́мень подъ шле́момъ его́ въ чело́ его́, и паде́ [голiа́ѳъ] на лицы́ свое́мъ на зе́млю.

И укрѣпи́ся дави́дъ надъ иноплеме́нникомъ пра́щею и ка́менемъ, и порази́ иноплеме́нника, и умертви́ его́: ору́жiя же не бѣ́ въ руцѣ́ дави́довѣ.

И тече́ ско́ро дави́дъ, и ста́ надъ ни́мъ, и взя́ ме́чь его́, и извлече́ его́ от нѣ́дръ его́, и умертви́ его́, и отсѣче́ и́мъ главу́ его́. И ви́дѣша иноплеме́нницы, я́ко у́мре си́льный и́хъ, и бѣжа́ша.

И воста́ша му́жiе Изра́илевы и Иу́дины и воскли́кнуша, и погна́ша созади́ и́хъ да́же до вхо́да ге́ѳова и до вра́тъ Аскало́нскихъ: и падо́ша уя́звленни [мно́зи] иноплеме́нницы по пути́ вра́тъ и да́же до ге́ѳа и аккаро́на.

И возврати́шася му́жiе Изра́илевы гна́вшiи вслѣ́дъ иноплеме́нникъ, и потопта́ша полки́ и́хъ.

И взя́ дави́дъ главу́ иноплеме́нника и внесе́ ю́ во Иерусали́мъ, и ору́жiе его́ положи́ во хра́минѣ свое́й.

И егда́ ви́дѣ Сау́лъ дави́да исходя́ща во срѣ́тенiе иноплеме́нника, рече́ ко Авени́ру кня́зю си́лы: чі́й е́сть сы́нъ ю́ноша се́й, Авени́ре? И рече́ Авени́ръ: да живе́тъ душа́ твоя́, царю́, я́ко не вѣ́мъ.

И рече́ ца́рь: вопроси́ у́бо ты́, чі́й е́сть сы́нъ ю́ноша се́й?

Егда́ же возврати́ся дави́дъ по убiе́нiи иноплеме́нника, взя́ его́ Авени́ръ и приведе́ его́ предъ Сау́ла: глава́ же иноплеме́ннича бѣ́ въ руцѣ́ его́.

И рече́ къ нему́ Сау́лъ: чі́й еси́ сы́нъ, ю́ноше? И рече́ дави́дъ: сы́нъ раба́ твоего́ Иессе́а от Виѳлее́ма.

Украинский (Огієнко)

І зібрали филистимляни свої війська на війну.
І зібралися вони до Сохо, що Юдине, і таборували між Сохо та між Азекою в Ефес-Даммімі.

І зібралися Саул та ізраїльтяни, і таборували в долині Елі, і вставилися до бою проти филистимлян.

І стояли филистимляни на горі з того боку, а Ізраїль стояв на горі з цього боку, а поміж ними долина.

І вийшов із филистимських таборів одноборець, ім́я йому Ґоліят із Ґату.
Високий був шість ліктів і п́ядь.

А на голові його мідяний шолом, і він одягнений був у панцера з луски;
а вага того панцера п́ять тисяч шеклів міді.

А на ногах його мідяні наголінники, а за плечима його мідяний спис.

А держак списа його як ткацький вал, а вістря спису його шістсот шеклів заліза.
А перед ним ходив щитоноша.

І став він, і кликнув до Ізраїлевих полків, та й сказав до них: Чого ви вийшли ставати до бою?
Чи ж я не филистимлянин, а ви не раби Саулові?
Оберіть собі кого, і нехай він зійде до мене.

Якщо він зможе воювати зо мною, і вб́є мене, то ми станемо вам за рабів.
А якщо я переможу його, і вб́ю його, то ви станете нам за рабів, і будете служити нам.

І сказав филистимлянин: Я цього дня зневажив Ізраїлеві полки.
Дайте мені чоловіка, і будемо битися вдвох.

І чув Саул та ввесь Ізраїль ці слова филистимлянина, і вони перестрашилися та сильно налякалися.

А Давид син того мужа ефратянина, з Юдиного Віфлеєму, а ім́я йому Єссей, що мав восьмеро синів.
І цей чоловік за Саулових днів був старий, увійшов у літа.

І пішли троє найстарших Єссеєвих синів, пішли за Саулом на війну.
А імена трьох синів його, що пішли на війну: перворідний Еліяв, а другий його Авінадав, а третій Шамма.

А Давид він найменший, а три найстарші пішли за Саулом.

А Давид ходив до Саула, та вертався пасти отару свого батька в Віфлеємі.

А той филистимлянин підходив ранком та ввечорі, і виступав сорок день.

І сказав Єссей до сина свого Давида: Візьми но для братів своїх ефу цього праженого зерна, і десять цих хлібів, та й віднеси скоренько до табору до своїх братів.

А цих десять кусків сиру віднесеш для тисячника, і розізнаєш про поводження братів своїх, і вивідай про їхні потреби.

А Саул і вони, та всі ізраїльтяни були в долині Елі, воювали з филистимлянами.

І встав Давид рано вранці, і полишив отару свою на сторожа;
і взяв та й пішов, як наказав йому Єссей.
І ввійшов він до обозу, а військо виходило до бойового строю, і підняли вони окрик у бою.

І вишикувалися Ізраїль та Филистимлянин лава проти лави.

І Давид позоставив свою ношу в сторожа речей, та й побіг до полку.
І ввійшов він, і запитав своїх братів про поводження.

А коли він розмовляв із ними, аж ось виходить із филистимських полків одноборець, филистимлянин Ґоліят ім́я йому, із Ґату.
І промовляв він ті самі слова, а Давид почув.

А всі ізраїльтяни, коли бачили того чоловіка, то втікали перед ним та дуже лякалися.

І говорив Ізраїльтянин: Чи бачите ви цього чоловіка, що виходить?
А виходить він, щоб зневажати Ізраїля.
І буде, того чоловіка, що вб́є його, збагатить його цар великим багатством, і дочку свою віддасть йому, а дім його батька зробить вільним в Ізраїлі.

І спитався Давид тих людей, хто стояв з ним, говорячи: Що буде зроблене тому, хто вб́є цього филистимлянина й здійме образу з Ізраїля?
Бо хто цей необрізаний филистимлянин, що так зневажає полки Живого Бога?

А народ сказав йому те саме слово, говорячи: Отак буде зроблено чоловікові, хто вб́є його.

І почув Еліяв, його найстарший брат, як він говорив до людей.
І запалився Еліявів гнів на Давида, і він сказав: Чого то зійшов ти?
І на кого ти позоставив трохи тієї отари в пустині?
Я знаю зарозумілість твою та порожнечу твого серця, бо ти зійшов, щоб подивитися на війну!

А Давид відказав: Та що я зробив тепер?
Чи не на наказ батька?

І він відвернувся від нього до іншого, і запитував про те саме.
А народ відповів йому те саме, як перше.

І були почуті слова ті, що говорив Давид, і донесли їх Саулові, і він покликав його.

І сказав Давид до Саула: Хай не лякається нічиє серце через нього.
Раб твій піде, і буде битися з отим филистимлянином.

І сказав Саул до Давида: Ти не можеш піти на того филистимлянина битися з ним, бо ти малий, а він вояк від своєї молодости.

І сказав Давид до Саула: Твій раб був пастухом свого батька при отарі, і приходив лев, а також ведмідь, та й тягнув штуку дрібної худоби зо стада,

а я виходив за ним, і побивав його, і виривав те з пащі його.
А як він ставав на мене, то я хапав його за його гриву, та й побивав його.

І лева, і ведмедя побивав твій раб.
І цей необрізаний филистимлянин буде, як один із них, бо він зневажив полки Живого Бога!

І сказав Давид: Господь, що врятував мене з лапи лева та з лапи ведмедя, Він урятує мене з руки цього филистимлянина.
І сказав Саул: Іди, і нехай Господь буде з тобою!

І зодягнув Саул Давида в свою одіж, і дав мідяного шолома на його голову, і надів на нього панцера.

І прип́яв Давид меча його на одежу свою, та й силкувався йти, бо він не звик був до того.
І сказав Давид до Саула: Не можу в цьому ходити, бо я не звик!
І поскидав Давид їх із себе.

І взяв він кия свого в свою руку, і вибрав собі п́ять вигладжених камінців із потоку, і поклав їх у пастушу торбу, яку мав, та в торбину, а його праща у руці його.
І він пішов до филистимлянина.

А филистимлянин підходив усе ближче до Давида, і чоловік ніс щита перед ним.

І подивився филистимлянин, та й побачив Давида, і злегковажив його, бо той був ще хлопець, рум́яний юнак стрункої постави.

І сказав филистимлянин до Давида: Чи я пес, що ти вийшов на мене з києм?
І филистимлянин прокляв Давида своїми богами.

І сказав филистимлянин до Давида: Ходи ж до мене, а я твоє тіло віддам птаству небесному та звірині польовій.

І сказав Давид до филистимлянина: Ти йдеш на мене з мечем і списом та ратищем, а я йду на тебе в Ім́я Господа Саваота, Бога військ Ізраїлевих, які ти зневажив.

Сьогодні віддасть тебе Господь у мою руку, і я поб́ю тебе, і відітну голову твою з тебе, і дня цього я дам падло филистимського табору птаству небесному та земній звірині.
І пізнає вся земля, що є Бог Ізраїлів!

І пізнає вся громада те, що Господь спасає не мечем та списом, бо це війна Господа, і Він віддасть вас у нашу руку.

І сталося, коли филистимлянин устав і пішов, і зблизився до Давида, то Давид поспішив і побіг до лави навпроти филистимлянина.

І простяг Давид руку свою до торби, і взяв звідти каменя, та й кинув із пращі, і вдарив филистимлянина в чоло його.
І той камінь втявся йому в чоло, і він упав на обличчя своє на землю.

І отак переміг Давид филистимлянина пращею та каменем, і вдарив він филистимлянина, та й убив його, а меча не було в Давидовій руці.

І підбіг Давид, і став на филистимлянина, і вихопив його меча, і витяг його з його піхви, та й убив його, відтяв ним йому голову!
І побачили филистимляни, що помер їх силач, і стали втікати!

А люди Ізраїлеві та Юдині схопилися, і зняли крик, та й погнали филистимлян аж доти, де йдеться до Ґаю, і аж до брами Екрону.
І падали трупи филистимлян по дорозі аж до Шаараїму, і аж до Ґату, і аж до Екрону.

І вернулися Ізраїлеві сини з погоні за филистимлянами, та й розграбували їхні табори.

А Давид узяв голову того филистимлянина, і приніс її до Єрусалиму, а зброю його склав у своєму наметі.

А як Саул побачив Давида, що виходив навпроти филистимлянина, то сказав до Авнера, провідника війська: Чий син оцей хлопець, Авнере?
А Авнер відказав: Присягаю життям твоїм, о царю, що не знаю!

І сказав цар: Запитай, чий син цей юнак?

А коли Давид вертався, побивши филистимлянина, то Авнер узяв його й привів його перед Саула, а голова филистимлянина у руці його.

І сказав до нього Саул: Чий ти син, хлопче?
А Давид відказав: Я син раба твого віфлеємлянина Єссея.

Немецкий (GNB)

Die Philister zogen ihre Streitmacht bei Socho im Gebiet des Stammes Juda zusammen. In Efes-Dammim zwischen Socho und Aseka hatten sie ihr Lager.

Saul bot alle wehrfähigen Männer Israels auf und ließ sie im Eichental das Lager beziehen. Als die Israeliten zum Kampf antraten,

stellten sie sich am Abhang des Tales auf. Am gegenüberliegenden Abhang standen die Philister; dazwischen lag die Talsohle.

Da trat aus den Reihen der Philister ein einzelner Krieger hervor. Er hieß Goliat und stammte aus Gat. Er war über drei Meter groß

und trug einen Helm, einen Schuppenpanzer und Beinschienen, alles aus Bronze; der Panzer allein wog mehr als einen Zentner. Er hatte ein bronzenes Krummschwert geschultert.

Der Schaft seines Spießes war so dick wie ein Weberbaum und die eiserne Spitze wog fast vierzehn Pfund. Ein Soldat trug den großen Schild vor ihm her.

Der Mann trat vor die Reihen der Philister und rief den Israeliten zu: »Warum stellt ihr euch zur Schlacht auf? Ich stehe für die Philister und ihr steht für Saul. Wählt einen von euch aus! Er soll zu mir herabkommen und mit mir kämpfen.

Wenn er mich besiegt und tötet, werden wir eure Sklaven. Wenn aber ich siege und ihn töte, müsst ihr unsere Sklaven werden und uns dienen.«

Dann schrie er: »Habt ihr gehört: Ich fordere das ganze Heer Israels heraus! Schickt mir einen Mann, damit wir miteinander kämpfen!«

Als Saul und die Männer Israels den Philister so reden hörten, erschraken sie und hatten große Angst.

David war – wie gesagt – ein Sohn von Isai, der zur Sippe Efrat zählte und in Betlehem, im Gebiet von Juda, wohnte. Isai hatte acht Söhne. Für den Kriegsdienst war er selbst schon zu alt, als Saul regierte.

Aber seine drei ältesten Söhne, Eliab, Abinadab und Schima, waren mit dem Heer Sauls in den Krieg gezogen.

David war der jüngste von seinen Söhnen.

Er kam immer wieder vom Königshof nach Hause und hütete die Schafe seines Vaters.

Vierzig Tage lang trat Goliat morgens und abends vor und forderte die Israeliten zum Zweikampf heraus.

Da sagte Isai eines Tages zu David: »Geh zu deinen Brüdern ins Lager! Bring ihnen diesen Sack mit gerösteten Körnern und die zehn Brote.

Dem Hauptmann nimmst du die zehn Käse hier mit. Erkundige dich, wie es deinen Brüdern geht, und bring ein Lebenszeichen von ihnen mit.

Sie sind mit Saul und allen Männern Israels im Eichental und kämpfen gegen die Philister.«

David übergab die Schafe einem Hütejungen. Früh am nächsten Morgen lud er alles auf einen Esel und machte sich auf den Weg, wie Isai es ihm aufgetragen hatte.

Als er zum Lager kam, rückte das Heer gerade aus und stellte sich zum Kampf auf. Die Männer stimmten den Schlachtruf an.

Die Schlachtreihen der Israeliten und der Philister standen sich gegenüber.

David ließ sein Gepäck bei der Lagerwache, lief an die Front zu seinen Brüdern und fragte sie, wie es ihnen gehe.

Während er mit ihnen sprach, trat wieder der Philister Goliat aus Gat vor und forderte die Israeliten zum Zweikampf heraus. Auch David hörte seine Worte.

Sobald die Männer Israels den Philister sahen, bekamen sie große Angst und wichen vor ihm zurück.

»Hast du ihn gesehen? Da kommt er!«, riefen sie einander zu. »Und wie er Israel verspottet! Wer ihn tötet, den macht der König zum reichen Mann; er soll sogar die Königstochter bekommen und seine ganze Familie wird von allen Abgaben befreit!«

David erkundigte sich bei den Männern, die in seiner Nähe standen: »Was für eine Belohnung bekommt der, der den Philister tötet und diese Schande von Israel nimmt? Dieser Unbeschnittene darf doch nicht das Heer des lebendigen Gottes verhöhnen!«

Sie erklärten ihm noch einmal, was der König als Belohnung ausgesetzt hatte.

Als sein ältester Bruder Eliab ihn so mit den Männern reden hörte, wurde er zornig und sagte: »Was hast denn du hier zu suchen! Unsere kümmerlichen paar Schafe lässt du allein in der Wildnis; wer wird nun auf sie aufpassen? Ich weiß, wie vorwitzig du bist; ich kann mir schon denken, was dich hergetrieben hat. Du bist gekommen, um einmal den Krieg zu sehen!«

David erwiderte: »Was habe ich denn getan? Ich frage doch nur!«

Er drehte sich um und fragte den Nächsten und wieder bekam er dieselbe Antwort.

Es sprach sich herum, dass sich David so eingehend nach der Belohnung erkundigt hatte. Man berichtete es auch Saul und der ließ ihn zu sich rufen.

»Mein König!«, sagte David. »Lass dich von diesem Philister nicht einschüchtern! Ich werde mit ihm kämpfen.«

»Unmöglich! Das kannst du nicht«, erwiderte Saul. »Du bist ja fast noch ein Kind, und er ist ein Mann, der von Jugend auf mit den Waffen umgeht!«

»Mein König«, sagte David, »als ich die Schafe meines Vaters hütete, kam es vor, dass ein Löwe oder Bär sich ein Tier von der Herde holen wollte.

Dann lief ich ihm nach, schlug auf ihn ein und rettete das Opfer aus seinem Rachen. Wenn er sich wehrte und mich angriff, packte ich ihn an der Mähne und schlug ihn tot.

Mit Löwen und Bären bin ich fertig geworden. Diesem unbeschnittenen Philister soll es nicht besser ergehen! Er wird dafür büßen, dass er das Heer des lebendigen Gottes verhöhnt hat!

Der HERR hat mich vor den Krallen der Löwen und Bären geschützt, er wird mich auch vor diesem Philister beschützen!«

»Gut«, sagte Saul, »kämpfe mit ihm; der HERR wird dir beistehen!«

Er gab ihm seine eigene Rüstung, zog ihm den Brustpanzer an und setzte ihm den bronzenen Helm auf.

David hängte sich das Schwert um und machte ein paar Schritte. Doch er war es nicht gewohnt.

»Ich kann darin nicht gehen«, sagte er zu Saul, »ich habe noch nie eine Rüstung getragen.« Er legte alles wieder ab

und nahm seinen Hirtenstock. Im Bachbett suchte er fünf glatte Kieselsteine und steckte sie in seine Hirtentasche. In der Hand hielt er seine Schleuder; so ging er dem Philister entgegen.

Auch Goliat rückte vor; sein Schildträger ging vor ihm her. Als er nahe genug war,

sah er, wer ihm da entgegenkam: ein Halbwüchsiger, kräftig und schön.

Er war voll Verachtung für ihn

und rief ihm zu: »Was willst du denn mit deinem Stock? Bin ich vielleicht ein Hund?« Dann rief er den Zorn seiner Götter auf David herab.

»Komm nur her«, spottete er, »dein Fleisch will ich den Geiern und Raubtieren zu fressen geben!«

Doch David antwortete: »Du trittst gegen mich an mit Säbel, Spieß und Schwert. Ich aber komme mit dem Beistand des HERRN, des Herrschers der Welt, des Gottes, dem das Heer Israels folgt und den du verhöhnt hast.

Er wird dich heute in meine Hand geben. Ich werde dich töten und dir den Kopf abschlagen, und die Leichen der übrigen Philister werde ich den Vögeln und Raubtieren zu fressen geben. Dann wird die ganze Welt erkennen, dass das Volk Israel einen Gott hat, der es beschützt.

Auch die hier versammelten Israeliten sollen sehen, dass der HERR weder Schwert noch Speer braucht, um sein Volk zu retten. Denn der HERR bestimmt den Ausgang des Krieges und wird euch Philister in unsere Hand geben.«

Goliat ging vorwärts und kam auf David zu. David lief ihm entgegen,

griff in seine Hirtentasche, holte einen Stein heraus, schleuderte ihn und traf den Philister am Kopf. Der Stein durchschlug die Stirn und Goliat stürzte vornüber zu Boden.

Ohne Schwert, nur mit Schleuder und Stein, hatte David ihn besiegt und getötet.

Er lief zu dem Gestürzten hin, zog dessen Schwert aus der Scheide und schlug ihm den Kopf ab.

Als die Philister sahen, dass ihr stärkster Mann tot war, liefen sie davon.

Die Männer von Israel und Juda aber stimmten das Kriegsgeschrei an und verfolgten sie bis nach Gat und bis vor die Stadttore von Ekron. Auf dem ganzen Weg von Schaarajim bis nach Gat und Ekron lagen die Leichen der erschlagenen Philister.

Als die Israeliten von der Verfolgung zurückkamen, plünderten sie das Lager der Feinde.

David nahm den Kopf Goliats mit und brachte ihn später nach Jerusalem; die Waffen Goliats bewahrte er in seinem Zelt auf.

Saul hatte zugesehen, wie David dem Philister entgegenging, und er hatte seinen Heerführer Abner gefragt: »Wer ist der Bursche eigentlich?«

»Ich habe keine Ahnung, mein König«, erwiderte Abner.

»Sieh zu, dass du herausfindest, zu welcher Familie er gehört«, sagte Saul.

Als dann David nach seinem Sieg ins Lager zurückkam, führte Abner ihn zum König. David hielt noch den Kopf des Philisters in der Hand.

Saul fragte ihn, zu welcher Familie er gehöre, und David antwortete: »Ich bin der Sohn deines Dieners Isai aus Betlehem.«

Синодальный

Языки

1 Голиаф из Гефа, единоборец стана Филистимского, оскорбляет израилитян и хулит Бога Израилева; 12 Давид, навещавший братьев, слышит насмешки Голиафа; 28 он убеждает Саула позволить ему выйти против Голиафа; 41 Давид убивает Голиафа камнем из пращи и отрубает ему голову; 52 Израиль прогоняет Филистимлян.

Филистимляне собрали войска свои для войны и собрались в Сокхофе, что в Иудее, и расположились станом между Сокхофом и Азеком в Ефес-Даммиме.

А Саул и Израильтяне собрались и расположились станом в долине дуба и приготовились к войне против Филистимлян.

И стали Филистимляне на горе с одной стороны, и Израильтяне на горе с другой стороны, а между ними была долина.

И выступил из стана Филистимского единоборец, по имени Голиаф, из Гефа; ростом он – шести локтей и пяди.

Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его – пять тысяч сиклей меди;

медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его;

и древко копья его, как навой у ткачей; а самое копье его в шестьсот сиклей железа, и пред ним шел оруженосец.

И стал он и кричал к полкам Израильским, говоря им: зачем вышли вы воевать? Не Филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне;

если он может сразиться со мною и убьет меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами и будете служить нам.

И сказал Филистимлянин: сегодня я посрамлю полки Израильские; дайте мне человека, и мы сразимся вдвоем.

И услышали Саул и все Израильтяне эти слова Филистимлянина, и очень испугались и ужаснулись.

Давид же был сын Ефрафянина из Вифлеема Иудина, по имени Иессея, у которого было восемь сыновей. Этот человек во дни Саула достиг старости и был старший между мужами.

Три старших сына Иессеевы пошли с Саулом на войну; имена трех сыновей его, пошедших на войну: старший – Елиав, второй за ним – Аминадав, и третий – Самма;

Давид же был меньший. Трое старших пошли с Саулом,

а Давид возвратился от Саула, чтобы пасти овец отца своего в Вифлееме.

И выступал Филистимлянин тот утром и вечером и выставлял себя сорок дней.

И сказал Иессей Давиду, сыну своему: возьми для братьев своих ефу сушеных зерен и десять этих хлебов и отнеси поскорее в стан к твоим братьям;

а эти десять сыров отнеси тысяченачальнику и наведайся о здоровье братьев и узнай о нуждах их.

Саул и они и все Израильтяне находились в долине дуба и готовились к сражению с Филистимлянами.

И встал Давид рано утром, и поручил овец сторожу, и, взяв ношу, пошел, как приказал ему Иессей, и пришел к обозу, когда войско выведено было в строй и с криком готовилось к сражению.

И расположили Израильтяне и Филистимляне строй против строя.

Давид оставил свою ношу обозному сторожу и побежал в ряды и, придя, спросил братьев своих о здоровье.

И вот, когда он разговаривал с ними, единоборец, по имени Голиаф, Филистимлянин из Гефа, выступает из рядов Филистимских и говорит те слова, и Давид услышал их.

И все Израильтяне, увидев этого человека, убегали от него и весьма боялись.

И говорили Израильтяне: видите этого выступающего человека? Он выступает, чтобы поносить Израиля. Если бы кто убил его, одарил бы того царь великим богатством, и дочь свою выдал бы за него, и дом отца его сделал бы свободным в Израиле.

И сказал Давид людям, стоящим с ним: что сделают тому, кто убьет этого Филистимлянина и снимет поношение с Израиля? ибо кто этот необрезанный Филистимлянин, что так поносит воинство Бога живаго?

И сказал ему народ те же слова, говоря: вот что сделано будет тому человеку, который убьет его.

И услышал Елиав, старший брат Давида, что говорил он с людьми, и рассердился Елиав на Давида и сказал: зачем ты сюда пришел и на кого оставил немногих овец тех в пустыне? Я знаю высокомерие твое и дурное сердце твое, ты пришел посмотреть на сражение.

И сказал Давид: что же я сделал? не слова ли это?

И отворотился от него к другому и говорил те же слова, и отвечал ему народ по-прежнему.

И услышали слова, которые говорил Давид, и пересказали Саулу, и тот призвал его.

И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдет и сразится с этим Филистимлянином.

И сказал Саул Давиду: не можешь ты идти против этого Филистимлянина, чтобы сразиться с ним, ибо ты еще юноша, а он воин от юности своей.

И сказал Давид Саулу: раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь и уносил овцу из стада,

то я гнался за ним и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его;

и льва и медведя убивал раб твой, и с этим Филистимлянином необрезанным будет то же, что с ними, потому что так поносит воинство Бога живаго. [Не пойти ли мне и поразить его, чтобы снять поношение с Израиля? Ибо кто этот необрезанный?]

И сказал Давид: Господь, Который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого Филистимлянина. И сказал Саул Давиду: иди, и да будет Господь с тобою.

И одел Саул Давида в свои одежды, и возложил на голову его медный шлем, и надел на него броню.

И опоясался Давид мечом его сверх одежды и начал ходить, ибо не привык к такому вооружению; потом сказал Давид Саулу: я не могу ходить в этом, я не привык. И снял Давид все это с себя.

И взял посох свой в руку свою, и выбрал себе пять гладких камней из ручья, и положил их в пастушескую сумку, которая была с ним; и с сумкою и с пращою в руке своей выступил против Филистимлянина.

Выступил и Филистимлянин, идя и приближаясь к Давиду, и оруженосец шел впереди его.

И взглянул Филистимлянин и, увидев Давида, с презрением посмотрел на него, ибо он был молод, белокур и красив лицем.

И сказал Филистимлянин Давиду: что ты идешь на меня с палкою [и с камнями]? разве я собака? [И сказал Давид: нет, но хуже собаки.] И проклял Филистимлянин Давида своими богами.

И сказал Филистимлянин Давиду: подойди ко мне, и я отдам тело твое птицам небесным и зверям полевым.

А Давид отвечал Филистимлянину: ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил;

ныне предаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою, и отдам [труп твой и] трупы войска Филистимского птицам небесным и зверям земным, и узнает вся земля, что есть Бог в Израиле;

и узнает весь этот сонм, что не мечом и копьем спасает Господь, ибо это война Господа, и Он предаст вас в руки наши.

Когда Филистимлянин поднялся и стал подходить и приближаться навстречу Давиду, Давид поспешно побежал к строю навстречу Филистимлянину.

И опустил Давид руку свою в сумку и взял оттуда камень, и бросил из пращи и поразил Филистимлянина в лоб, так что камень вонзился в лоб его, и он упал лицем на землю.

Так одолел Давид Филистимлянина пращею и камнем, и поразил Филистимлянина и убил его; меча же не было в руках Давида.

Тогда Давид подбежал и, наступив на Филистимлянина, взял меч его и вынул его из ножен, ударил его и отсек им голову его; Филистимляне, увидев, что силач их умер, побежали.

И поднялись мужи Израильские и Иудейские, и воскликнули и гнали Филистимлян до входа в долину и до ворот Аккарона. И падали поражаемые Филистимляне по дороге Шааримской до Гефа и до Аккарона.

И возвратились сыны Израилевы из погони за Филистимлянами и разграбили стан их.

И взял Давид голову Филистимлянина и отнес ее в Иерусалим, а оружие его положил в шатре своем.

Когда Саул увидел Давида, выходившего против Филистимлянина, то сказал Авениру, начальнику войска: Авенир, чей сын этот юноша? Авенир сказал: да живет душа твоя, царь; я не знаю.

И сказал царь: так спроси, чей сын этот юноша?

Когда же Давид возвращался после поражения Филистимлянина, то Авенир взял его и привел к Саулу, и голова Филистимлянина была в руке его.

И спросил его Саул: чей ты сын, юноша? И отвечал Давид: сын раба твоего Иессея из Вифлеема.