Скрыть
17:2
17:3
17:6
17:7
17:8
17:9
17:11
17:16
17:17
17:18
17:19
17:20
17:21
17:22
17:24
17:25
17:27
17:29
17:30
17:31
17:32
17:33
17:35
17:36
17:38
17:39
17:40
17:41
17:43
17:48
17:51
17:52
17:53
17:54
17:56
17:57
Глава 20 
20:4
20:5
20:7
20:9
20:10
20:11
20:12
20:13
20:14
20:18
20:19
20:20
20:21
20:22
20:23
20:25
20:27
20:28
20:29
20:30
20:31
20:32
20:34
20:35
20:36
20:37
20:38
20:39
20:40
20:41
20:43
Глава 25 
25:3
25:4
25:5
25:6
25:7
25:8
25:9
25:10
25:11
25:12
25:14
25:15
25:16
25:17
25:19
25:20
25:22
25:23
25:24
25:25
25:27
25:31
25:32
25:33
25:34
25:37
25:38
25:40
25:41
25:42
25:44
Церковнославянский (рус)
И собира́ша иноплеме́н­ницы полки́ своя́ на бра́нь, и собра́шася въ сокхо́ѳѣ Иуде́йстѣмъ, и ополчи́шася средѣ́ сокхо́ѳа и среди́ азика́ во Афесдомми́нѣ.
Сау́лъ же и му́жiе Изра́илевы собра́шася и ополчи́шася во удо́ли тереви́нѳа и устроя́хуся на бра́нь проти́ву иноплеме́н­никомъ.
И иноплеме́н­ницы стоя́ху на горѣ́ от­сю́ду осо́бь, Изра́иль же стоя́ше на горѣ́ от­ону́ду, и удо́ль между́ и́ми бя́ше.
И изы́де му́жъ си́ленъ изъ полка́ иноплеме́н­нича, и́мя ему́ голiа́ѳъ от­ ге́ѳа, высота́ его́ ше́сть лако́тъ и пя́дь:
и шле́мъ мѣ́дянъ на главѣ́ его́, и въ броню́ кольча́ту то́й оболче́нъ бя́ше: и вѣ́съ брони́ его́ пя́ть ты́сящъ Си́кль мѣ́ди и желѣ́за:
и поно́жы мѣ́дяны верху́ го́ленiй его́, и щи́тъ мѣ́дянъ на плеща́хъ его́:
и ра́товище копiя́ его́ а́ки ору́дiе тку́щихъ, и копiе́ его́ ше́сть со́тъ Си́кль желѣ́за: и нося́й ору́жiе его́ идя́ше предъ ни́мъ.
И ста́ и возопи́ предъ полки́ Изра́илевыми и рече́ и́мъ: почто́ изыдо́сте, ополчи́тися ли на бра́нь проти́ву на́мъ? нѣ́смь ли а́зъ иноплеме́н­никъ, вы́ же Евре́е Сау́ловы? избери́те себѣ́ му́жа, и да сни́детъ ко мнѣ́:
и а́ще воз­мо́жетъ со мно́ю бра́тися и одолѣ́етъ ми́, бу́демъ ва́мъ раби́: а́ще же а́зъ воз­могу́ одолѣ́ти ему́, бу́дете вы́ на́мъ раби́ и порабо́таете на́мъ.
И рече́ иноплеме́н­никъ: се́, а́зъ дне́сь уничижи́хъ по́лкъ Изра́илевъ въ се́й де́нь: дади́те ми́ му́жа, и́же побо́рет­ся со мно́ю еди́нъ.
И слы́ша Сау́лъ и ве́сь Изра́иль глаго́лы иноплеме́н­ничи сiя́ и ужасо́шася и убоя́шася зѣло́.
Дави́дъ же Ефраѳе́евъ, се́й бѣ́ от­ Виѳлее́ма Иу́дина, и́мя же отцу́ его́ Иессе́й, ему́же бѣ́ о́смь сыно́въ. Во дни́ же Сау́ловы бѣ́ му́жъ то́й состарѣ́ся въ муже́хъ.
И идо́ша три́ сы́ны Иессе́евы старѣ́йшiи на бра́нь съ Сау́ломъ: имена́ же сыно́въ его́ поше́дшихъ на бра́нь, Елiа́въ перворо́дный его́, и вторы́й Аминада́въ, и тре́тiй самма́.
Дави́дъ же бѣ́ юнѣ́йшiй, и три́ бо́лшiи его́ идо́ша вслѣ́дъ Сау́ла.
Дави́дъ же воз­врати́вся от­ Сау́ла, отъи́де пасти́ о́вцы отца́ сво­его́ въ Виѳлее́мъ.
И при­­хожда́­ше иноплеме́н­никъ у́тро и въ ве́черъ, явля́яся предъ Изра́илемъ четы́редесять дні́й.
И рече́ Иессе́й дави́ду сы́ну сво­ему́: воз­ми́ у́бо бра́тiямъ тво­и́мъ мѣ́ру е́фи муки́ и де́сять хлѣ́бъ си́хъ, и иди́ въ по́лкъ, и да́ждь бра́тiямъ тво­и́мъ:
и де́сять сы́ровъ от­ млека́ сего́, и да́ждь ты́сящнику: и бра́тiю свою́ посѣти́ въ ми́рѣ, и ели́кихъ а́ще тре́буютъ, увѣ́си, суббо́т­ст­вовати же бу́деши со мно́ю.
Сау́лъ же и вси́ лю́дiе бя́ху во удо́ли ду́ба ра́ту­ю­щеся со иноплеме́н­ники.
И воста́ дави́дъ ра́но, о́вцы же оста́ви со стра́жею, и взя́, и отъи́де, я́коже заповѣ́да ему́ оте́цъ его́ Иессе́й: и прiи́де на мѣ́сто, идѣ́же исхожда́ху си́льнiи на бра́нь и вопiя́ху въ полцѣ́хъ.
Зане́же вооружа́­шеся Изра́иль проти́ву иноплеме́н­никомъ, и иноплеме́н­ницы вооружа́хуся проти́ву Изра́иля.
И положи́ дави́дъ бре́мя свое́ въ рука́хъ стра́жа, и тече́ въ по́лкъ, и при­­ше́дъ вопроси́ бра́тiю свою́ въ ми́рѣ.
Глаго́лющу же ему́ съ ни́ми, и се́, му́жъ месе́йскiй, ему́же и́мя голiа́ѳъ, Филисти́млянинъ от­ ге́ѳы, изы́де от­ полко́въ иноплеме́н­ничихъ и глаго́ла по словесе́мъ си́мъ, и услы́ша дави́дъ.
И вси́ му́жiе Изра́илевы егда́ уви́дѣша му́жа, и бѣжа́ша от­ лица́ его́ и убоя́шася зѣло́.
И рѣ́ша му́жiе Изра́илтестiи: ви́дѣсте ли му́жа сего́ восходя́ща, я́ко поноси́ти Изра́иля прiи́де? и а́ще бу́детъ му́жъ, и́же убiе́тъ его́, обогати́тъ его́ ца́рь бога́т­ст­вомъ ве́лiимъ, и дще́рь свою́ да́стъ ему́, и до́мъ отца́ его́ сотвори́тъ свобо́денъ во Изра́или.
И рече́ дави́дъ къ муже́мъ стоя́щымъ съ ни́мъ, глаго́ля: что́ сотворите́ му́жу, и́же убiе́тъ иноплеме́н­ника о́наго и отъ­и́метъ поноше́нiе от­ Изра́иля? я́ко кто́ е́сть иноплеме́н­никъ необрѣ́зан­ный се́й, и́же поно́ситъ полку́ Бо́га жива́го?
И реко́ша ему́ лю́дiе по словеси́ сему́, глаго́люще: та́ко сотвори́т­ся му́жу, и́же убiе́тъ его́.
И услы́ша Елiа́въ бра́тъ его́ бо́лшiй, внегда́ глаго́лати ему́ къ муже́мъ: и разгнѣ́вася я́ростiю Елiа́въ на дави́да и рече́: почто́ сѣ́мо при­­ше́лъ еси́? и кому́ оста́вилъ еси́ ма́лыя о́вцы о́ны въ пусты́ни? вѣ́мъ а́зъ го́рдость твою́ и зло́бу се́рдца тво­его́, я́ко видѣ́нiя ра́ди бра́ни при­­ше́лъ еси́.
И рече́ дави́дъ: что́ сотвори́хъ ны́нѣ? нѣ́сть ли рѣ́чь?
И от­врати́ся от­ него́ ко ино́му и рече́ по словеси́ сему́. И от­вѣща́ша ему́ лю́дiе по словеси́ пре́жнему.
И слы́шаны бы́ша глаго́лы, и́хже глаго́ла дави́дъ, и воз­вѣсти́ша предъ Сау́ломъ: и поя́ша его́ лю́дiе и при­­ведо́ша его́ предъ Сау́ла.
И рече́ дави́дъ къ Сау́лу: да не ужаса́ет­ся се́рдце господи́ну мо­ему́ о се́мъ, ра́бъ тво́й по́йдетъ и побо́рет­ся со иноплеме́н­никомъ си́мъ.
И рече́ Сау́лъ къ дави́ду: не воз­мо́жеши пойти́ ко иноплеме́н­нику сему́ бра́тися съ ни́мъ, я́ко ты́ дѣ́тищь еси́, се́й же му́жъ боре́цъ е́сть от­ ю́ности сво­ея́.
И рече́ дави́дъ къ Сау́лу: егда́ пася́ше ра́бъ тво́й отца́ сво­его́ ста́до, и егда́ при­­хожда́­ше ле́въ или́ медвѣ́дица и восхища́­ше от­ ста́да о́вцу еди́ну:
и а́зъ вслѣ́дъ его́ исхожда́хъ и поража́хъ его́, и исторга́хъ изъ у́стъ его́ [взя́то­е]: и а́ще воспротивля́шеся ми́, то́ взе́мъ за горта́нь его́, поража́хъ и умерщвля́хъ его́:
и льва́ и медвѣ́дицу бiя́ше ра́бъ тво́й, и бу́детъ иноплеме́н­никъ необрѣ́зан­ный се́й я́ко еди́нъ от­ си́хъ: не по­иду́ ли, и поражу́ его́, и от­иму́ дне́сь поноше́нiе от­ Изра́иля? поне́же кто́ необрѣ́зан­ный се́й, и́же уничижи́ по́лкъ Бо́га жи́ва?
И рече́ дави́дъ: Госпо́дь и́же изъя́тъ мя́ от­ руки́ льво́вы и от­ руки́ медвѣ́дицы, то́й и́зметъ мя́ от­ руки́ иноплеме́н­ника сего́ необрѣ́зан­наго. И рече́ Сау́лъ къ дави́ду: иди́, и да бу́детъ Госпо́дь съ тобо́ю.
И облече́ Сау́лъ дави́да оде́ждею, и шле́мъ мѣ́дянъ воз­ложи́ на главу́ его́,
и препоя́са дави́да ору́жiемъ сво­и́мъ верху́ оде́жды его́. Дави́дъ же походи́въ [во ору́жiи] сѣ́мо и ова́мо, утруди́ся, я́ко не обы́че. И рече́ дави́дъ Сау́лу: не могу́ ити́ въ си́хъ, я́ко не обыко́хъ. И взя́ша от­ него́ сiя́.
И взя́ па́лицу свою́ въ ру́ку свою́, и избра́ себѣ́ пя́ть ка́менiй гла́дкихъ от­ пото́ка, и вложи́ я́ въ тобо́лецъ па́стырскiй его́же ноша́­ше, и пра́щу свою́ имы́й въ руцѣ́ сво­е́й, и и́де къ му́жу иноплеме́н­нику.
И идя́ше иноплеме́н­никъ при­­ближа́яся къ дави́ду, и нося́й ору́жiе его́ предъ ни́мъ [идя́ше].
И ви́дѣ голiа́ѳъ иноплеме́н­никъ дави́да и обезче́­ст­вова его́, зане́ то́й дѣ́тищь бѣ́, и че́рменъ и лѣ́пъ очи́ма.
И рече́ иноплеме́н­никъ къ дави́ду: еда́ пе́съ а́зъ е́смь, я́ко ты́ и́деши проти́ву мене́ съ па́лицею и ка́менiемъ? И рече́ дави́дъ: ни́, но и ху́ждшiй пса́. И прокля́ иноплеме́н­никъ дави́да бо́ги сво­и́ми.
И рече́ иноплеме́н­никъ къ дави́ду: гряди́ ко мнѣ́, и да́мъ пло́ть твою́ пти́цамъ небе́снымъ и звѣре́мъ земны́мъ.
И рече́ дави́дъ иноплеме́н­нику: ты́ и́деши на мя́ съ мече́мъ и съ копiе́мъ и щито́мъ, а́зъ же иду́ на тя́ во и́мя Го́спода Бо́га Савао́ѳа, Бо́га ополче́нiя Изра́илева, его́же ты́ уничижи́лъ еси́ дне́сь:
и преда́стъ тя́ Госпо́дь дне́сь въ ру́цѣ мо­и́, и убiю́ тя́, и от­иму́ главу́ твою́ от­ тебе́, и да́мъ тѣ́ло твое́ и тѣлеса́ полка́ иноплеме́н­нича въ де́нь се́й пти́цамъ небе́снымъ и звѣре́мъ земны́мъ: и уразумѣ́етъ вся́ земля́, я́ко е́сть Госпо́дь Бо́гъ во Изра́или,
и уразумѣ́етъ ве́сь со́нмъ се́й, я́ко не мече́мъ ни копiе́мъ спаса́етъ Госпо́дь, я́ко Госпо́дня бра́нь, и преда́стъ Госпо́дь ва́съ въ ру́ки на́шя.
И воста́ иноплеме́н­никъ и и́де во срѣ́тенiе дави́ду. И ускори́ дави́дъ и тече́ на сраже́нiе во срѣ́тенiе иноплеме́н­нику.
И простре́ дави́дъ ру́ку свою́ въ тобо́лецъ, и изъя́ изъ него́ ка́мень еди́нъ, [и вложи́ въ пра́щу,] и ве́рже пра́щею, и порази́ иноплеме́н­ника въ чело́ его́, и унзе́ ка́мень подъ шле́момъ его́ въ чело́ его́, и паде́ [голiа́ѳъ] на лицы́ сво­е́мъ на зе́млю.
И укрѣпи́ся дави́дъ надъ иноплеме́н­никомъ пра́щею и ка́менемъ, и порази́ иноплеме́н­ника, и умертви́ его́: ору́жiя же не бѣ́ въ руцѣ́ дави́довѣ.
И тече́ ско́ро дави́дъ, и ста́ надъ ни́мъ, и взя́ ме́чь его́, и извлече́ его́ от­ нѣ́дръ его́, и умертви́ его́, и от­сѣче́ и́мъ главу́ его́. И ви́дѣша иноплеме́н­ницы, я́ко у́мре си́льный и́хъ, и бѣжа́ша.
И воста́ша му́жiе Изра́илевы и Иу́дины и воскли́кнуша, и погна́ша созади́ и́хъ да́же до вхо́да ге́ѳова и до вра́тъ Аскало́нскихъ: и падо́ша уя́звлен­ни [мно́зи] иноплеме́н­ницы по пути́ вра́тъ и да́же до ге́ѳа и аккаро́на.
И воз­врати́шася му́жiе Изра́илевы гна́в­шiи вслѣ́дъ иноплеме́н­никъ, и потопта́ша полки́ и́хъ.
И взя́ дави́дъ главу́ иноплеме́н­ника и внесе́ ю́ во Иерусали́мъ, и ору́жiе его́ положи́ во хра́минѣ сво­е́й.
И егда́ ви́дѣ Сау́лъ дави́да исходя́ща во срѣ́тенiе иноплеме́н­ника, рече́ ко Авени́ру кня́зю си́лы: чі́й е́сть сы́нъ ю́ноша се́й, Авени́ре? И рече́ Авени́ръ: да живе́тъ душа́ твоя́, царю́, я́ко не вѣ́мъ.
И рече́ ца́рь: вопроси́ у́бо ты́, чі́й е́сть сы́нъ ю́ноша се́й?
Егда́ же воз­врати́ся дави́дъ по убiе́нiи иноплеме́н­ника, взя́ его́ Авени́ръ и при­­веде́ его́ предъ Сау́ла: глава́ же иноплеме́н­нича бѣ́ въ руцѣ́ его́.
И рече́ къ нему́ Сау́лъ: чі́й еси́ сы́нъ, ю́ноше? И рече́ дави́дъ: сы́нъ раба́ тво­его́ Иессе́а от­ Виѳлее́ма.
И от­бѣже́ дави́дъ от­ нава́ѳа [и́же] въ ра́мѣ и прiи́де ко Ионаѳа́ну и рече́: что́ сотвори́хъ? и что́ непра́вда моя́? и что́ согрѣши́хъ предъ отце́мъ тво­и́мъ, я́ко и́щетъ души́ мо­ея́?
И рече́ ему́ Ионаѳа́нъ: ника́коже, ты́ не у́мреши: се́, не и́мать сотвори́ти оте́цъ мо́й глаго́ла вели́ка, или́ ма́ла, и не от­кры́етъ у́ха мо­его́: и что́ я́ко скры́етъ оте́цъ мо́й глаго́лъ се́й от­ мене́? не бу́ди сiе́.
И от­вѣща́ дави́дъ Ионаѳа́ну и рече́: вѣ́дая вѣ́даетъ оте́цъ тво́й, я́ко обрѣто́хъ благода́ть предъ очи́ма тво­и́ма, и глаго́летъ: да не позна́етъ сего́ Ионаѳа́нъ, не́гли не восхо́щетъ: но жи́въ Госпо́дь и жива́ душа́ твоя́, зане́ я́коже реко́хъ, испо́лнися между́ мно́ю и между́ отце́мъ тво­и́мъ да́же до сме́рти.
И рече́ па́ки Ионаѳа́нъ къ дави́ду: чесого́ жела́етъ душа́ твоя́, и что́ сотворю́ тебѣ́?
И рече́ дави́дъ ко Ионаѳа́ну: се́, новоме́сячiе зау́тра, и а́зъ сѣдя́ не ся́ду съ царе́мъ я́сти, и по́слеши мя́, и скры́юся на по́ли до ве́чера дне́ тре́тiяго:
и а́ще смотря́ усмо́тритъ мя́ оте́цъ тво́й, и рече́ши: прося́ упроси́ся от­ мене́ дави́дъ от­ити́ до Виѳлее́ма гра́да сво­его́, я́ко же́ртва дні́й та́мо всему́ пле́мени:
а́ще та́ко рече́тъ: бла́го: ми́ръ рабу́ тво­ему́: а́ще же же́стоко от­вѣща́етъ тебѣ́, разумѣ́й, я́ко соверши́ся зло́ба от­ него́:
и да сотвори́ши ми́лость съ рабо́мъ тво­и́мъ, я́ко вве́лъ еси́ въ завѣ́тъ Госпо́день раба́ тво­его́ съ собо́ю: и а́ще е́сть непра́вда въ рабѣ́ тво­е́мъ, умертви́ мя ты́, а ко отцу́ тво­ему́ почто́ та́ко и́маши мя́ вводи́ти?
И рече́ Ионаѳа́нъ: ника́коже [бу́ди] тебѣ́: егда́ а́ще разумѣва́я уразумѣ́ю, я́ко соверши́ся зло́ба отца́ мо­его́, е́же прiити́ на тебе́, а́ще и не бу́деши во градѣ́хъ тво­и́хъ, а́зъ воз­вѣщу́ тебѣ́.
И рече́ дави́дъ ко Ионаѳа́ну: кто́ воз­вѣсти́тъ ми́, а́ще от­вѣща́етъ оте́цъ тво́й же́стоко?
И рече́ Ионаѳа́нъ къ дави́ду: иди́, и пребу́ди на по́ли. И идо́ста о́ба на по́ле.
И рече́ Ионаѳа́нъ къ дави́ду: Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ вѣ́сть, я́ко искушу́ отца́ мо­его́ во вре́мя [сiе́] зау́тра, или́ тре́тiяго дне́, и сiе́, а́ще бла́го бу́детъ о дави́дѣ, и не и́мамъ посла́ти къ тебѣ́ на по́ле и воз­вѣсти́ти сiя́ во у́шы тво­и́:
сiя́ да сотвори́тъ Бо́гъ Ионаѳа́ну и сiя́ да при­­ложи́тъ, а́ще не воз­вѣщу́ зла́я на тя́, и от­кры́ю у́хо твое́, и от­пущу́ тя́, и отъи́деши въ ми́рѣ: и бу́детъ Госпо́дь съ тобо́ю, я́коже бѣ́ со отце́мъ мо­и́мъ:
и а́ще у́бо еще́ жи́въ бу́ду а́зъ, да сотвори́ши ми́лость со мно́ю:
и а́ще сме́ртiю умру́, да не отъ­и́меши ми́лости тво­ея́ от­ до́му мо­его́ до вѣ́ка:
а́ще же ни́, егда́ искорени́тъ Госпо́дь враги́ дави́довы, ко­его́ждо от­ лица́ земли́, да обря́щет­ся и́мя Ионаѳа́не въ дому́ дави́довѣ, и изы́щетъ Госпо́дь враги́ дави́довы.
И при­­ложи́ Ионаѳа́нъ еще́ кля́тися дави́ду, я́ко воз­люби́ ду́шу лю́бящаго его́.
И рече́ Ионаѳа́нъ къ нему́: зау́тра новоме́сячiе, и при­­смо́тренъ бу́деши, я́ко пра́здно усмо́трено бу́детъ мѣ́сто твое́:
ты́ же преме́длиши три́ дни́ и пребу́деши на мѣ́стѣ тво­е́мъ, идѣ́же скры́ешися въ де́нь дѣ́ланiя, и ся́деши при­­ ерга́вѣ о́нѣмъ:
и а́зъ утро́ю стрѣла́ми стрѣля́я, и стрѣлю́ верга́я до Амагга́рiа:
и се́, послю́ о́трока, глаго́ля: иди́ и обря́щи ми́ стрѣлу́: и а́ще реку́ о́троку: здѣ́ стрѣла́ от­ тебе́, и здѣ́, воз­ми́ ю́: и ты́ гряди́ ко мнѣ́, я́ко ми́ръ тебѣ́, и нѣ́сть о тебѣ́ сло́ва, жи́въ Госпо́дь:
а́ще же та́ко реку́ ю́ноши: та́мо стрѣла́ от­ тебе́ и да́лѣе: иди́, я́ко от­сла́ тя Госпо́дь:
и глаго́лъ его́же а́зъ и ты́ глаго́лахомъ, се́, Госпо́дь свидѣ́тель между́ тобо́ю и мно́ю до вѣ́ка.
И скры́ся дави́дъ на по́ли, и прiи́де новоме́сячiе, и прiи́де ца́рь на трапе́зу я́сти,
и сѣ́де ца́рь на мѣ́стѣ сво­е́мъ я́коже и всегда́ на престо́лѣ при­­ стѣнѣ́, и предвари́ Ионаѳа́на, и сѣ́де Авени́ръ от­ страны́ Сау́ловы, и усмо́трено бы́сть [пра́здно] мѣ́сто дави́дово.
И не глаго́ла Сау́лъ ничто́же въ то́й де́нь, помы́сли бо, слу́чай ви́дит­ся, нечи́сту бы́ти, я́ко не очи́стися.
И бы́сть нау́трiе ме́сяца въ де́нь вторы́й, и усмо́трено бы́сть пра́здно мѣ́сто дави́дово, и рече́ Сау́лъ ко Ионаѳа́ну сы́ну сво­ему́: что́ я́ко не прiи́де сы́нъ Иессе́евъ ни вчера́, ни дне́сь на трапе́зу?
И от­вѣща́ Ионаѳа́нъ къ Сау́лу и рече́ ему́: упроси́ся от­ мене́ дави́дъ до Виѳлее́ма гра́да сво­его́ ити́,
и рече́: от­пусти́ мя ны́нѣ [въ Виѳлее́мъ], я́ко же́ртва колѣ́на на́­шего во гра́дѣ, и заповѣ́даша мнѣ́ бра́тiя моя́: и ны́нѣ а́ще обрѣто́хъ благода́ть предъ очи́ма тво­и́ма, да пойду́ ны́нѣ и узрю́ бра́тiю мою́: сего́ ра́ди не прiи́де на трапе́зу царе́ву.
И разгнѣ́вася гнѣ́вомъ Сау́лъ на Ионаѳа́на зѣло́ и рече́ ему́: сы́не дѣ́вокъ блудни́цъ, не вѣ́мъ ли, я́ко соо́бщникъ еси́ ты́ сы́ну Иессе́еву въ срамоту́ твою́ и въ срамоту́ от­крове́нiя ма́тере тво­ея́?
я́ко во вся́ дни́, въ ня́же сы́нъ Иессе́евъ жи́ти и́мать на земли́, не угото́вит­ся ца́р­ст­во твое́: ны́нѣ у́бо посла́въ, по­ими́ ю́ношу, я́ко сы́нъ сме́рти е́сть се́й.
И от­вѣща́ Ионаѳа́нъ Сау́лу отцу́ сво­ему́ и рече́: за что́ умира́етъ? что́ сотвори́?
И ве́рже Сау́лъ копiе́мъ на Ионаѳа́на, е́же умертви́ти его́. И позна́ Ионаѳа́нъ, я́ко соверши́ся зло́ба сiя́ от­ отца́ его́, да умертви́тъ дави́да:
и вскочи́ Ионаѳа́нъ от­ трапе́зы во гнѣ́вѣ я́рости, и не яде́ хлѣ́ба въ де́нь вторы́й ме́сяца, я́ко сокруши́ся о дави́дѣ, зане́ соверши́ [зло́бу] на него́ оте́цъ его́.
И бы́сть зау́тра, и изы́де Ионаѳа́нъ на село́, я́коже совѣща́ся о свидѣ́нiи съ дави́домъ, и о́трокъ ма́лъ съ ни́мъ.
И рече́ о́троку: тецы́, и обря́щи ми́ стрѣ́лы, и́миже а́зъ стрѣля́ю. И о́трокъ тече́, и о́нъ стрѣли́ стрѣло́ю за него́.
И прiи́де о́трокъ до мѣ́ста стрѣлы́, идѣ́же стрѣли́лъ Ионаѳа́нъ. И возопи́ Ионаѳа́нъ вслѣ́дъ о́трока и рече́: та́мо стрѣла́ от­ тебе́ и да́лѣе.
И па́ки возопи́ Ионаѳа́нъ вслѣ́дъ о́трока сво­его́, глаго́ля: потщи́ся ско́ро, и не сто́й. И собра́ о́трокъ Ионаѳа́ну стрѣ́лы и при­­несе́ и́хъ къ господи́ну сво­ему́.
О́трокъ же не увѣ́дѣ ничесо́же, то́кмо Ионаѳа́нъ и дави́дъ вѣ́дѣста ве́щь.
И от­да́ Ионаѳа́нъ ору́жiе свое́ о́троку сво­ему́ и рече́ о́троку сво­ему́: по­иди́ и от­неси́ во гра́дъ.
И егда́ отъи́де о́трокъ, и дави́дъ воста́ от­ ерга́ва, и паде́ на лице́ свое́, и поклони́ся ему́ три́жды, и облобыза́ кі́йждо дру́гъ дру́га, и пла́кася кі́йждо о дру́гъ дру́зѣ до сконча́нiя вели́ка.
И рече́ Ионаѳа́нъ дави́ду: иди́ съ ми́ромъ, и я́коже кля́хомся мы́ о́ба и́менемъ Госпо́днимъ, глаго́люще: Госпо́дь да бу́детъ свидѣ́тель между́ мно́ю и тобо́ю и между́ сѣ́менемъ мо­и́мъ и между́ сѣ́менемъ тво­и́мъ до вѣ́ка.
И воста́ дави́дъ и отъи́де. Ионаѳа́нъ же вни́де во гра́дъ.
И у́мре самуи́лъ, и собра́шася ве́сь Изра́иль, и пла́кашася его́, и погребо́ша его́ въ до́му его́ во Армаѳе́мѣ. И воста́ дави́дъ, и сни́де въ пусты́ню мао́ню.
И бѣ́ человѣ́къ въ мао́нѣ и стада́ его́ на карми́лѣ, и человѣ́къ вели́къ зѣло́: и сему́ ове́цъ три́ ты́сящы и ко́зъ ты́сяща: и бы́сть егда́ стрижа́­ше стада́ своя́ на карми́лѣ:
и́мя же человѣ́ку Нава́лъ и и́мя женѣ́ его́ Авиге́а: и жена́ его́ блага́ смы́сломъ и добра́ взо́ромъ зѣло́, му́жъ же ея́ человѣ́къ же́стокъ и лука́въ въ начина́нiихъ и человѣ́къ звѣронра́венъ.
И услы́ша дави́дъ въ пусты́ни, я́ко стриже́тъ Нава́лъ на карми́лѣ стада́ своя́.
И посла́ дави́дъ де́сять отроко́въ и рече́ отроко́мъ: взы́дите на карми́лъ и иди́те къ Нава́лу и вопроси́те его́ и́менемъ мо­и́мъ съ ми́ромъ,
и рцы́те сiя́: здра́въ ли еси́ ты́ и до́мъ тво́й, и вся́ твоя́ здра́ва ли су́ть?
и ны́нѣ се́, услы́шахъ, я́ко стригу́тъ тебѣ́ ны́нѣ пастуси́ тво­и́, и́же бѣ́ша съ на́ми въ пусты́ни, и не воз­брани́хомъ и́мъ, и не повелѣ́хомъ и́мъ ничесо́же во вся́ дни́, егда́ бѣ́ша на карми́лѣ:
вопроси́ отроко́въ тво­и́хъ и воз­вѣстя́тъ ти́: и да обря́щутъ о́троцы тво­и́ благода́ть предъ очи́ма тво­и́ма, я́ко въ де́нь бла́гъ прiидо́хомъ: да́ждь у́бо ны́нѣ е́же обря́щетъ рука́ твоя́ отроко́мъ тво­и́мъ и сы́ну тво­ему́ дави́ду.
И прiидо́ша о́троцы дави́довы и глаго́лаша словеса́ сiя́ къ Нава́лу, по всѣ́мъ глаго́ломъ си́мъ и́менемъ дави́довымъ.
И воз­скочи́ Нава́лъ и от­вѣща́ отроко́мъ дави́довымъ и рече́: кто́ дави́дъ? и кто́ сы́нъ Иессе́овъ? дне́сь умно́жени су́ть раби́ от­ходя́ще кі́йждо от­ лица́ господи́на сво­его́:
и воз­му́ ли хлѣ́бы моя́ и вино́ мое́ и закла́ная моя́, я́же закла́хъ стригу́щымъ моя́ о́вцы, и да́мъ ли о́ная муже́мъ, и́хже не вѣ́мъ от­ку́ду су́ть?
И воз­врати́шася о́троцы дави́довы путе́мъ сво­и́мъ, и воз­вра́щшеся прiидо́ша и воз­вѣсти́ша дави́ду по глаго́ломъ си́мъ.
И рече́ дави́дъ муже́мъ сво­и́мъ: препоя́шитеся кі́йждо ору́жiемъ сво­и́мъ. И препоя́сашася ору́жiемъ сво­и́мъ, и са́мъ дави́дъ препоя́сася мече́мъ сво­и́мъ, и идо́ша вслѣ́дъ дави́да, я́ко четы́реста муже́й, а двѣ́сти и́хъ оста́шася у сосу́довъ.
И Авиге́и женѣ́ Нава́ловѣ повѣ́да еди́нъ о́трокъ, глаго́ля: се́, при­­сыла́ дави́дъ послы́ от­ пусты́ни благослови́ти господи́на на́­шего, о́нъ же от­врати́ся от­ ни́хъ:
му́жiе же бла́зи [бѣ́ша] на́мъ зѣло́, не воз­браня́ху на́мъ, ниже́ повелѣва́ху на́мъ что́ во вся́ дни́, въ ня́же бѣ́хомъ съ ни́ми:
и су́щымъ на́мъ на селѣ́, а́ки стѣна́ бѣ́ша о́крестъ на́съ, и въ нощи́ и во дни́, по вся́ дни́ въ ня́же бѣ́хомъ съ ни́ми пасу́ще стада́:
и ны́нѣ разумѣ́й и ви́ждь ты́, что́ сотвори́ши, я́ко соверши́ся зло́ба на господи́на на́­шего и на до́мъ его́, и се́й сы́нъ губи́тель, и не воз­мо́жно глаго́лати къ нему́.
И потща́ся Авиге́а, и взя́ двѣ́сти хлѣ́бовъ и два́ сосу́да вина́ и пя́ть ове́цъ устро́­еныхъ и пя́ть мѣ́ръ муки́ чи́стыя и ко́шницу гро́здiя и двѣ́сти вя́заницъ смо́квей, и воз­ложи́ на осля́та,
и рече́ ко отроко́мъ сво­и́мъ: по­иди́те предо мно́ю, и се́, а́зъ вслѣ́дъ ва́съ иду́. Му́жу же сво­ему́ не воз­вѣсти́.
И бы́сть, всѣ́дшей е́й на осли́цу и сходя́щей въ подго́рiе, и се́, дави́дъ и му́жiе его́ идя́ху сопроти́ву ея́, и срѣ́те и́хъ.
И рече́ дави́дъ: во­и́стин­ну всу́е вся́ Нава́лова сохрани́хъ въ пусты́ни, и ничесо́же повелѣ́хъ взя́ти от­ всѣ́хъ я́же его́, и воз­даде́ ми зла́я за блага́я:
сiя́ да сотвори́тъ Бо́гъ дави́ду и сiя́ да при­­ложи́тъ, а́ще до у́тра оста́влю от­ всѣ́хъ Нава́ловыхъ да́же до моча́щагося къ стѣнѣ́.
И уви́дѣ Авиге́а дави́да, и потща́ся и скочи́ со осля́те, и паде́ предъ дави́домъ на лице́ свое́, и поклони́ся ему́ до земли́,
и паде́ на но́ги его́ и рече́: во мнѣ́, господи́не мо́й, непра́вда моя́: да глаго́летъ ны́нѣ раба́ твоя́ во у́шы тво­и́, и послу́шай слове́съ рабы́ тво­ея́:
да не воз­ложи́тъ ны́нѣ господи́нъ мо́й се́рдца сво­его́ на человѣ́ка ги́белнаго сего́, я́ко по и́мени сво­ему́ то́й е́сть: Нава́лъ и́мя ему́, и безу́мiе съ ни́мъ: а́зъ же раба́ твоя́ не ви́дѣхъ отроко́въ господи́на мо­его́, и́хже посла́лъ еси́:
и ны́нѣ, господи́не мо́й, жи́въ Госпо́дь и жива́ душа́ твоя́, я́коже воз­брани́ тебѣ́ Госпо́дь е́же не прiити́ на кро́вь непови́н­ну и спасти́ тебѣ́ ру́ку твою́: и ны́нѣ да бу́дутъ я́коже Нава́лъ врази́ тво­и́ и и́щущiи господи́ну мо­ему́ зла́:
и ны́нѣ воз­ми́ благослове́нiе сiе́, е́же при­­несе́ раба́ твоя́ господи́ну мо­ему́, и да́ждь отроко́мъ предстоя́щымъ господи́ну мо­ему́:
от­ими́ ны́нѣ непра́вду рабы́ тво­ея́, я́ко творя́ сотвори́тъ Госпо́дь до́мъ вѣ́ренъ господи́ну мо­ему́, я́ко на бра́ни господи́на мо­его́ Госпо́дь спобо́ретъ, и зло́ба не обря́щет­ся въ тебѣ́ никогда́же:
и а́ще воста́нетъ человѣ́къ гоня́й тя́ и ища́й души́ тво­ея́, и бу́детъ душа́ господи́на мо­его́ при­­вя́зана со­у́зомъ жи́зни у Го́спода Бо́га, и ду́шу враго́въ тво­и́хъ порази́ши пра́щею посредѣ́ пра́щи:
и бу́детъ егда́ сотвори́тъ Госпо́дь господи́ну мо­ему́ вся́, ели́ка глаго́лаше блага́я о тебѣ́, и повели́тъ тебѣ́ Госпо́дь [бы́ти] вожде́мъ во Изра́или,
и не бу́детъ тебѣ́ сiе́ ме́рзость и собла́знъ се́рдцу господи́на мо­его́, е́же излiя́ти кро́вь непови́н­ную ту́не и спасти́ ру́ку свою́ себѣ́: и да бла́го сотвори́тъ Госпо́дь господи́ну мо­ему́, и воспомяне́ши рабу́ твою́, е́же благосотвори́ти е́й.
И рече́ дави́дъ ко Авиге́и: благослове́нъ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ, и́же посла́ тя дне́сь на срѣ́тенiе ми́,
и благослове́нъ совѣ́тъ тво́й, и благослове́на ты́ удержа́в­шая мя́ въ де́нь се́й ити́ на проли́тiе кро́ве, и спасти́ ми ру́ку мою́:
оба́че жи́въ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ, и́же воз­брани́ ми дне́сь зло́ сотвори́ти тебѣ́: зане́ а́ще бы не потща́лася и не при­­шла́ еси́ на срѣ́тенiе мнѣ́, тогда́ рѣ́хъ: а́ще оста́нет­ся Нава́лу до у́трен­няго свѣ́та моча́щiйся къ стѣнѣ́.
И прiя́ дави́дъ от­ руку́ ея́ вся́, я́же при­­несе́ ему́, и рече́ е́й: иди́ съ ми́ромъ въ до́мъ сво́й: ви́ждь, послу́шахъ гла́са тво­его́ и прiя́хъ лице́ твое́.
И прiи́де Авиге́а къ Нава́лу: и се́, у него́ пи́ръ въ дому́ его́, я́ко пи́ръ царе́въ: и се́рдце Нава́лово ве́село въ не́мъ, и то́й пiя́нъ до зѣла́. И не воз­вѣсти́ Авиге́а Нава́лу глаго́ла ни вели́ка ни ма́ла до свѣ́та у́трен­няго.
И бы́сть зау́тра, егда́ истрезви́ся Нава́лъ от­ вина́, повѣ́да ему́ жена́ его́ вся́ глаго́лы сiя́, и у́мре се́рдце его́ въ не́мъ, и то́й бы́сть я́ко ка́мень.
И бы́сть я́ко де́сять дні́й, и порази́ Госпо́дь Нава́ла, и у́мре.
И услы́ша дави́дъ и рече́: благослове́нъ Госпо́дь, и́же суди́ су́дъ поноше́нiя мо­его́ от­ руки́ Нава́ли, и раба́ сво­его́ удержа́ от­ руки́ злы́хъ, и зло́бу Нава́лю обрати́ Госпо́дь на главу́ его́. И посла́ дави́дъ и глаго́ла ко Авиге́и поя́ти ю́ себѣ́ въ жену́.
И прiидо́ша о́троцы дави́довы ко Авиге́и въ карми́лъ, и рѣ́ша е́й, глаго́люще: дави́дъ посла́ на́съ къ тебѣ́, да тя́ по́йметъ себѣ́ въ жену́.
И воста́ и поклони́ся до земли́ лице́мъ и рече́: се́, раба́ твоя́ въ рабы́ню умыва́ти но́ги отроко́мъ тво­и́мъ.
И воста́ Авиге́а, и всѣ́де на осля́, и пя́ть дѣви́цъ идя́ху вслѣ́дъ ея́, и по́йде вслѣ́дъ отроко́въ дави́довыхъ, и бы́сть ему́ въ жену́.
И Ахинаа́му поя́тъ дави́дъ от­ Иезрае́ля, и бѣ́стѣ ему́ о́бѣ жены́.
Сау́лъ же даде́ Мелхо́лу дще́рь свою́ жену́ дави́дову Фалті́ю сы́ну Ами́сову и́же от­ ро́ммы.
1 Голиаф из Гефа, единоборец стана Филистимского, оскорбляет израилитян и хулит Бога Израилева; 12 Давид, навещавший братьев, слышит насмешки Голиафа; 28 он убеждает Саула позволить ему выйти против Голиафа; 41 Давид убивает Голиафа камнем из пращи и отрубает ему голову; 52 Израиль прогоняет Филистимлян.
Филистимляне собрали войска свои для войны и собрались в Сокхофе, что в Иудее, и расположились станом между Сокхофом и Азеком в Ефес-Даммиме.
А Саул и Израильтяне собрались и расположились станом в долине дуба и приготовились к войне против Филистимлян.
И стали Филистимляне на горе с одной стороны, и Израильтяне на горе с другой стороны, а между ними была долина.
И выступил из стана Филистимского единоборец, по имени Голиаф, из Гефа; ростом он – шести локтей и пяди.
Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его – пять тысяч сиклей меди;
медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его;
и древко копья его, как навой у ткачей; а самое копье его в шестьсот сиклей железа, и пред ним шел оруженосец.
И стал он и кричал к полкам Израильским, говоря им: зачем вышли вы воевать? Не Филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне;
если он может сразиться со мною и убьет меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами и будете служить нам.
И сказал Филистимлянин: сегодня я посрамлю полки Израильские; дайте мне человека, и мы сразимся вдвоем.
И услышали Саул и все Израильтяне эти слова Филистимлянина, и очень испугались и ужаснулись.
Давид же был сын Ефрафянина из Вифлеема Иудина, по имени Иессея, у которого было восемь сыновей. Этот человек во дни Саула достиг старости и был старший между мужами.
Три старших сына Иессеевы пошли с Саулом на войну; имена трех сыновей его, пошедших на войну: старший – Елиав, второй за ним – Аминадав, и третий – Самма;
Давид же был меньший. Трое старших пошли с Саулом,
а Давид возвратился от Саула, чтобы пасти овец отца своего в Вифлееме.
И выступал Филистимлянин тот утром и вечером и выставлял себя сорок дней.
И сказал Иессей Давиду, сыну своему: возьми для братьев своих ефу сушеных зерен и десять этих хлебов и отнеси поскорее в стан к твоим братьям;
а эти десять сыров отнеси тысяченачальнику и наведайся о здоровье братьев и узнай о нуждах их.
Саул и они и все Израильтяне находились в долине дуба и готовились к сражению с Филистимлянами.
И встал Давид рано утром, и поручил овец сторожу, и, взяв ношу, пошел, как приказал ему Иессей, и пришел к обозу, когда войско выведено было в строй и с криком готовилось к сражению.
И расположили Израильтяне и Филистимляне строй против строя.
Давид оставил свою ношу обозному сторожу и побежал в ряды и, придя, спросил братьев своих о здоровье.
И вот, когда он разговаривал с ними, единоборец, по имени Голиаф, Филистимлянин из Гефа, выступает из рядов Филистимских и говорит те слова, и Давид услышал их.
И все Израильтяне, увидев этого человека, убегали от него и весьма боялись.
И говорили Израильтяне: видите этого выступающего человека? Он выступает, чтобы поносить Израиля. Если бы кто убил его, одарил бы того царь великим богатством, и дочь свою выдал бы за него, и дом отца его сделал бы свободным в Израиле.
И сказал Давид людям, стоящим с ним: что сделают тому, кто убьет этого Филистимлянина и снимет поношение с Израиля? ибо кто этот необрезанный Филистимлянин, что так поносит воинство Бога живаго?
И сказал ему народ те же слова, говоря: вот что сделано будет тому человеку, который убьет его.
И услышал Елиав, старший брат Давида, что говорил он с людьми, и рассердился Елиав на Давида и сказал: зачем ты сюда пришел и на кого оставил немногих овец тех в пустыне? Я знаю высокомерие твое и дурное сердце твое, ты пришел посмотреть на сражение.
И сказал Давид: что же я сделал? не слова ли это?
И отворотился от него к другому и говорил те же слова, и отвечал ему народ по-прежнему.
И услышали слова, которые говорил Давид, и пересказали Саулу, и тот призвал его.
И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдет и сразится с этим Филистимлянином.
И сказал Саул Давиду: не можешь ты идти против этого Филистимлянина, чтобы сразиться с ним, ибо ты еще юноша, а он воин от юности своей.
И сказал Давид Саулу: раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь и уносил овцу из стада,
то я гнался за ним и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его;
и льва и медведя убивал раб твой, и с этим Филистимлянином необрезанным будет то же, что с ними, потому что так поносит воинство Бога живаго. [Не пойти ли мне и поразить его, чтобы снять поношение с Израиля? Ибо кто этот необрезанный?]
И сказал Давид: Господь, Который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого Филистимлянина. И сказал Саул Давиду: иди, и да будет Господь с тобою.
И одел Саул Давида в свои одежды, и возложил на голову его медный шлем, и надел на него броню.
И опоясался Давид мечом его сверх одежды и начал ходить, ибо не привык к такому вооружению; потом сказал Давид Саулу: я не могу ходить в этом, я не привык. И снял Давид все это с себя.
И взял посох свой в руку свою, и выбрал себе пять гладких камней из ручья, и положил их в пастушескую сумку, которая была с ним; и с сумкою и с пращою в руке своей выступил против Филистимлянина.
Выступил и Филистимлянин, идя и приближаясь к Давиду, и оруженосец шел впереди его.
И взглянул Филистимлянин и, увидев Давида, с презрением посмотрел на него, ибо он был молод, белокур и красив лицем.
И сказал Филистимлянин Давиду: что ты идешь на меня с палкою [и с камнями]? разве я собака? [И сказал Давид: нет, но хуже собаки.] И проклял Филистимлянин Давида своими богами.
И сказал Филистимлянин Давиду: подойди ко мне, и я отдам тело твое птицам небесным и зверям полевым.
А Давид отвечал Филистимлянину: ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил;
ныне предаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою, и отдам [труп твой и] трупы войска Филистимского птицам небесным и зверям земным, и узнает вся земля, что есть Бог в Израиле;
и узнает весь этот сонм, что не мечом и копьем спасает Господь, ибо это война Господа, и Он предаст вас в руки наши.
Когда Филистимлянин поднялся и стал подходить и приближаться навстречу Давиду, Давид поспешно побежал к строю навстречу Филистимлянину.
И опустил Давид руку свою в сумку и взял оттуда камень, и бросил из пращи и поразил Филистимлянина в лоб, так что камень вонзился в лоб его, и он упал лицем на землю.
Так одолел Давид Филистимлянина пращею и камнем, и поразил Филистимлянина и убил его; меча же не было в руках Давида.
Тогда Давид подбежал и, наступив на Филистимлянина, взял меч его и вынул его из ножен, ударил его и отсек им голову его; Филистимляне, увидев, что силач их умер, побежали.
И поднялись мужи Израильские и Иудейские, и воскликнули и гнали Филистимлян до входа в долину и до ворот Аккарона. И падали поражаемые Филистимляне по дороге Шааримской до Гефа и до Аккарона.
И возвратились сыны Израилевы из погони за Филистимлянами и разграбили стан их.
И взял Давид голову Филистимлянина и отнес ее в Иерусалим, а оружие его положил в шатре своем.
Когда Саул увидел Давида, выходившего против Филистимлянина, то сказал Авениру, начальнику войска: Авенир, чей сын этот юноша? Авенир сказал: да живет душа твоя, царь; я не знаю.
И сказал царь: так спроси, чей сын этот юноша?
Когда же Давид возвращался после поражения Филистимлянина, то Авенир взял его и привел к Саулу, и голова Филистимлянина была в руке его.
И спросил его Саул: чей ты сын, юноша? И отвечал Давид: сын раба твоего Иессея из Вифлеема.
1 Давид и Ионафан заключили завет дружбы для себя и потомства своего навеки; 17 Саул упрекает Ионафана за его любовь к Давиду; 35 Ионафан извещает Давида об опасности для его жизни.
Давид убежал из Навафа в Раме и пришел и сказал Ионафану: что сделал я, в чем неправда моя, чем согрешил я пред отцом твоим, что он ищет души моей?
И сказал ему [Ионафан]: нет, ты не умрешь; вот, отец мой не делает ни большого, ни малого дела, не открыв ушам моим; для чего же бы отцу моему скрывать от меня это дело? этого не будет.
Давид клялся и говорил: отец твой хорошо знает, что я нашел благоволение в очах твоих, и потому говорит сам в себе: «пусть не знает о том Ионафан, чтобы не огорчился»; но жив Господь и жива душа твоя! один только шаг между мною и смертью.
И сказал Ионафан Давиду: чего желает душа твоя, я сделаю для тебя.
И сказал Давид Ионафану: вот, завтра новомесячие, и я должен сидеть с царем за столом; но отпусти меня, и я скроюсь в поле до вечера третьего дня.
Если отец твой спросит обо мне, ты скажи: «Давид выпросился у меня сходить в свой город Вифлеем; потому что там годичное жертвоприношение всего родства его».
Если на это он скажет: «хорошо», то мир рабу твоему; а если он разгневается, то знай, что злое дело решено у него.
Ты же сделай милость рабу твоему, – ибо ты принял раба твоего в завет Господень с тобою, – и если есть какая вина на мне, то умертви ты меня; зачем тебе вести меня к отцу твоему?
И сказал Ионафан: никак не будет этого с тобою; ибо, если я узнаю наверное, что у отца моего решено злое дело совершить над тобою, то неужели не извещу тебя об этом?
И сказал Давид Ионафану: кто известит меня, если отец твой ответит тебе сурово?
И сказал Ионафан Давиду: иди, выйдем в поле. И вышли оба в поле.
И сказал Ионафан Давиду: жив Господь Бог Израилев! я завтра около этого времени, или послезавтра, выпытаю у отца моего; и если он благосклонен к Давиду, и я тогда же не пошлю к тебе и не открою пред ушами твоими,
пусть то и то сделает Господь с Ионафаном и еще больше сделает. Если же отец мой замышляет сделать тебе зло, и это открою в уши твои, и отпущу тебя, и тогда иди с миром: и да будет Господь с тобою, как был с отцом моим!
Но и ты, если я буду еще жив, окажи мне милость Господню.
А если я умру, то не отними милости твоей от дома моего во веки, даже и тогда, когда Господь истребит с лица земли всех врагов Давида.
Так заключил Ионафан завет с домом Давида и сказал: да взыщет Господь с врагов Давида!
И снова Ионафан клялся Давиду своею любовью к нему, ибо любил его, как свою душу.
И сказал ему Ионафан: завтра новомесячие, и о тебе спросят, ибо место твое будет не занято;
поэтому на третий день ты спустись и поспеши на то место, где скрывался ты прежде, и сядь у камня Азель;
а я в ту сторону пущу три стрелы, как будто стреляя в цель;
потом пошлю отрока, говоря: «пойди, найди стрелы»; и если я скажу отроку: «вот, стрелы сзади тебя, возьми их», то приди ко мне, ибо мир тебе, и, жив Господь, ничего тебе не будет;
если же так скажу отроку: «вот, стрелы впереди тебя», то ты уходи, ибо отпускает тебя Господь;
а тому, что мы говорили, я и ты, свидетель Господь между мною и тобою во веки.
И скрылся Давид на поле. И наступило новомесячие, и сел царь обедать.
Царь сел на своем месте, по обычаю, на седалище у стены, и Ионафан встал, и Авенир сел подле Саула; место же Давида осталось праздным.
И не сказал Саул в тот день ничего, ибо подумал, что это случайность, что Давид нечист, не очистился.
Наступил и второй день новомесячия, а место Давида оставалось праздным. Тогда сказал Саул сыну своему Ионафану: почему сын Иессеев не пришел к обеду ни вчера, ни сегодня?
И отвечал Ионафан Саулу: Давид выпросился у меня в Вифлеем;
он говорил: «отпусти меня, ибо у нас в городе родственное жертвоприношение, и мой брат пригласил меня; итак, если я нашел благоволение в очах твоих, схожу я и повидаюсь со своими братьями»; поэтому он и не пришел к обеду царя.
Тогда сильно разгневался Саул на Ионафана и сказал ему: сын негодный и непокорный! разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам матери твоей?
ибо во все дни, доколе сын Иессеев будет жить на земле, не устоишь ни ты, ни царство твое; теперь же пошли и приведи его ко мне, ибо он обречен на смерть.
И отвечал Ионафан Саулу, отцу своему, и сказал ему: за что умерщвлять его? что он сделал?
Тогда Саул бросил копье в него, чтобы поразить его. И Ионафан понял, что отец его решился убить Давида.
И встал Ионафан из-за стола в великом гневе и не обедал во второй день новомесячия, потому что скорбел о Давиде и потому что обидел его отец его.
На другой день утром вышел Ионафан в поле, во время, которое назначил Давиду, и малый отрок с ним.
И сказал он отроку: беги, ищи стрелы, которые я пускаю. Отрок побежал, а он пускал стрелы так, что они летели дальше отрока.
И побежал отрок туда, куда Ионафан пускал стрелы, и закричал Ионафан вслед отроку и сказал: смотри, стрела впереди тебя.
И опять кричал Ионафан вслед отроку: скорей беги, не останавливайся. И собрал отрок Ионафанов стрелы и пришел к своему господину.
Отрок же не знал ничего; только Ионафан и Давид знали, в чем дело.
И отдал Ионафан оружие свое отроку, бывшему при нем, и сказал ему: ступай, отнеси в город.
Отрок пошел, а Давид поднялся с южной стороны и пал лицем своим на землю и трижды поклонился; и целовали они друг друга, и плакали оба вместе, но Давид плакал более.
И сказал Ионафан Давиду: иди с миром; а в чем клялись мы оба именем Господа, говоря: «Господь да будет между мною и между тобою и между семенем моим и семенем твоим», то да будет на веки.
И встал [Давид] и пошел, а Ионафан возвратился в город.
1 Навал отказывается дать Давиду и его людям хлеба и поносит его; 14 Авигея, жена Навала, привозит дары свои Давиду и отвращает его гнев; 36 после скоропостижной смерти Навала Авигея становится женою Давида; 43 он берет себе в жену также Ахиноаму, но теряет Мелхолу.
И умер Самуил; и собрались все Израильтяне, и плакали по нем, и погребли его в доме его, в Раме. Давид встал и сошел к пустыне Фаран.
Был некто в Маоне, а имение его на Кармиле, человек очень богатый; у него было три тысячи овец и тысяча коз; и был он при стрижке овец своих на Кармиле.
Имя человека того – Навал, а имя жены его – Авигея; эта женщина была весьма умная и красивая лицем, а он – человек жестокий и злой нравом; он был из рода Халева.
И услышал Давид в пустыне, что Навал стрижет [на Кармиле] овец своих.
И послал Давид десять отроков, и сказал Давид отрокам: взойдите на Кармил и пойдите к Навалу, и приветствуйте его от моего имени,
и скажите так: «[здравствуй,] мир тебе, мир дому твоему, мир всему твоему;
ныне я услышал, что у тебя стригут овец. Вот, пастухи твои были с нами, и мы не обижали их, и ничего у них не пропало во все время их пребывания на Кармиле;
спроси слуг твоих, и они скажут тебе; итак да найдут отроки благоволение в глазах твоих, ибо в добрый день пришли мы; дай же рабам твоим и сыну твоему Давиду, что найдет рука твоя».
И пошли люди Давидовы, и сказали Навалу от имени Давида все эти слова, и умолкли.
И [вскочил] Навал, [и] отвечал слугам Давидовым, и сказал: кто такой Давид, и кто такой сын Иессеев? ныне стало много рабов, бегающих от господ своих;
неужели мне взять хлебы мои и воду мою, [и вино мое] и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?
И пошли назад люди Давида своим путем и возвратились, и пришли и пересказали ему все слова сии.
Тогда Давид сказал людям своим: опояшьтесь каждый мечом своим. И все опоясались мечами своими, опоясался и сам Давид своим мечом, и пошли за Давидом около четырехсот человек, а двести остались при обозе.
Авигею же, жену Навала, известил один из слуг, сказав: вот, Давид присылал из пустыни послов приветствовать нашего господина, но он обошелся с ними грубо;
а эти люди очень добры к нам, не обижали нас, и ничего не пропало у нас во все время, когда мы ходили с ними, быв в поле;
они были для нас оградою и днем и ночью во все время, когда мы пасли стада вблизи их;
итак подумай и посмотри, что делать; ибо неминуемо угрожает беда господину нашему и всему дому его, а он – человек злой, нельзя говорить с ним.
Тогда Авигея поспешно взяла двести хлебов, и два меха с вином, и пять овец приготовленных, и пять мер сушеных зерен, и сто связок изюму, и двести связок смокв, и навьючила на ослов,
и сказала слугам своим: ступайте впереди меня, вот, я пойду за вами. А мужу своему Навалу ничего не сказала.
Когда же она, сидя на осле, спускалась по извилинам горы, вот, навстречу ей идет Давид и люди его, и она встретилась с ними.
И Давид сказал: да, напрасно я охранял в пустыне все имущество этого человека, и ничего не пропало из принадлежащего ему; он платит мне злом за добро;
пусть то и то сделает Бог с врагами Давида, и еще больше сделает, если до рассвета утреннего из всего, что принадлежит Навалу, я оставлю мочащегося к стене.
Когда Авигея увидела Давида, то поспешила сойти с осла и пала пред Давидом на лице свое и поклонилась до земли;
и пала к ногам его и сказала: на мне грех, господин мой; позволь рабе твоей говорить в уши твои и послушай слов рабы твоей.
Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал* – имя его, и безумие его с ним. А я, раба твоя, не видела слуг господина моего, которых ты присылал. //*Безумный.
И ныне, господин мой, жив Господь и жива душа твоя, Господь не попустит тебе идти на пролитие крови и удержит руку твою от мщения, и ныне да будут, как Навал, враги твои и злоумышляющие против господина моего.
Вот эти дары, которые принесла раба твоя господину моему, чтобы дать их отрокам, служащим господину моему.
Прости вину рабы твоей; Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется в тебе во всю жизнь твою.
Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею.
И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем,
то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою [и окажешь милость ей].
И сказал Давид Авигее: благословен Господь Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне,
и благословен разум твой, и благословенна ты за то, что ты теперь не допустила меня идти на пролитие крови и отмстить за себя.
Но, – жив Господь Бог Израилев, удержавший меня от нанесения зла тебе, – если бы ты не поспешила и не пришла навстречу мне, то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене.
И принял Давид из рук ее то, что она принесла ему, и сказал ей: иди с миром в дом твой; вот, я послушался голоса твоего и почтил лице твое.
И пришла Авигея к Навалу, и вот, у него пир в доме его, как пир царский, и сердце Навала было весело; он же был очень пьян; и не сказала ему ни слова, ни большого, ни малого, до утра.
Утром же, когда Навал отрезвился, жена его рассказала ему об этом, и замерло в нем сердце его, и стал он, как камень.
Дней через десять поразил Господь Навала, и он умер.
И услышал Давид, что Навал умер, и сказал: благословен Господь, воздавший за посрамление, нанесенное мне Навалом, и сохранивший раба Своего от зла; Господь обратил злобу Навала на его же голову. И послал Давид сказать Авигее, что он берет ее себе в жену.
И пришли слуги Давидовы к Авигее на Кармил и сказали ей так: Давид послал нас к тебе, чтобы взять тебя ему в жену.
Она встала и поклонилась лицем до земли и сказала: вот, раба твоя готова быть служанкою, чтобы омывать ноги слуг господина моего.
И собралась Авигея поспешно и села на осла, и пять служанок сопровождали ее; и пошла она за послами Давида и сделалась его женою.
И Ахиноаму из Изрееля взял Давид, и обе они были его женами.
Саул же отдал дочь свою Мелхолу, жену Давидову, Фалтию, сыну Лаиша, что из Галлима.
Толкования стиха Скопировать ссылку Скопировать текст Добавить в избранное
Библ. энциклопедия Библейский словарь Словарь библ. образов Практическая симфония
Цитата из Библии каждое утро
TG: t.me/azbible
Viber: vb.me/azbible