с тысячью и двумя стами колесниц и шестьюдесятью тысячами всадников; и не было числа народу, который пришел с ним из Египта, Ливиянам, Сукхитам и Ефиоплянам;

и взял укрепленные города в Иудее и пришел к Иерусалиму.

Тогда Самей пророк пришел к Ровоаму и князьям Иудеи, которые собрались в Иерусалим, спасаясь от Сусакима, и сказал им: так говорит Господь: вы оставили Меня, за то и Я оставляю вас в руки Сусакиму.

И смирились князья Израилевы и царь и сказали: праведен Господь!

Когда увидел Господь, что они смирились, тогда было слово Господне к Самею, и сказано: они смирились; не истреблю их и вскоре дам им избавление, и не прольется гнев Мой на Иерусалим рукою Сусакима;

однако же они будут слугами его, чтобы знали, каково служить Мне и служить царствам земным.

И пришел Сусаким, царь Египетский, в Иерусалим и взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского; всё взял он, взял и щиты золотые, которые сделал Соломон.

И сделал царь Ровоам, вместо их, щиты медные, и отдал их на руки начальникам телохранителей, охранявших вход дома царского.

Когда выходил царь в дом Господень, приходили телохранители и несли их, и потом опять относили их в палату телохранителей.

И когда он смирился, тогда отвратился от него гнев Господа и не погубил его до конца; притом и в Иудее было нечто доброе.

И утвердился царь Ровоам в Иерусалиме и царствовал. Сорок один год было Ровоаму, когда он воцарился, и семнадцать лет царствовал в Иерусалиме, в городе, который из всех колен Израилевых избрал Господь, чтобы там пребывало имя Его. Имя матери его Наама, Аммонитянка.

И делал он зло, потому что не расположил сердца своего к тому, чтобы взыскать Господа.

Деяния Ровоамовы, первые и последние, описаны в записях Самея пророка и Адды прозорливца при родословиях. И были войны у Ровоама с Иеровоамом во все дни.

И почил Ровоам с отцами своими и погребен в городе Давидовом. И воцарился Авия, сын его, вместо него.

Церковнославянский (рус)

И бы́сть егда́ устро́ися ца́рство ровоа́мово, и укрѣпи́ся, оста́ви за́повѣди Госпо́дни, и ве́сь Изра́иль съ ни́мъ.

И бы́сть въ лѣ́то пя́тое ца́рства ровоа́мля взы́де сусаки́мъ ца́рь Еги́петскiй на Иерусали́мъ, зане́ согрѣши́ша предъ Го́сподемъ,

съ ты́сящiю и двѣма́ сты́ колесни́цъ и шестьдеся́тъ ты́сящъ ко́нникъ, и не бѣ́ числа́ наро́ду прише́дшему съ ни́мъ от Еги́пта, Ливи́ане, троглоди́тяне и еѳiо́пляне:

и взя́ша гра́ды крѣ́пкiя, и́же бя́ху во Иу́дѣ, и прiидо́ша да́же до Иерусали́ма.

Саме́а же проро́къ вни́де къ ровоа́му и къ нача́лникомъ Иу́динымъ, и́же со́брани бя́ху во Иерусали́мъ от лица́ сусаки́мова, и рече́ къ ни́мъ: сiя́ рече́ Госпо́дь: вы́ оста́висте мя́, и а́зъ оста́влю ва́съ въ руку́ сусаки́ма.

И посрами́шася нача́лницы Изра́илевы и ца́рь и реко́ша: пра́веденъ Госпо́дь.

Егда́ же ви́дѣ Госпо́дь, я́ко смири́шася, и бы́сть сло́во Госпо́дне къ саме́ю, глаго́ля: смири́шася, не разорю́ и́хъ, и да́мъ и́мъ вма́лѣ спасе́нiе, и не ука́нетъ я́рость моя́ на Иерусали́мъ,

оба́че бу́дутъ въ рабы́, да позна́ютъ рабо́ту мою́ и рабо́ту ца́рства земли́.

И взы́де сусаки́мъ ца́рь Еги́петскiй во Иерусали́мъ, и взя́ сокро́вища, я́же въ дому́ Госпо́дни, и сокро́вища, я́же въ дому́ царе́вѣ, вся́ взя́: и взя́ щиты́ златы́я, и́хже сотвори́ Соломо́нъ.

И сотвори́ ца́рь ровоа́мъ щиты́ мѣ́дяны вмѣ́сто и́хъ. И поста́ви на ни́мъ сусаки́мъ ца́рь Еги́петскiй нача́лниковъ предходя́щихъ стрегу́щихъ врата́ царе́ва:

и бы́сть внегда́ входи́ти царю́ въ до́мъ Госпо́день, вхожда́ху стрегу́щiи и предходя́щiи, и обраща́ющеся восхожда́ху предходя́щiи ко оружехрани́телницѣ свое́й.

И егда́ смири́ся то́й, отврати́ся от него́ я́рость Госпо́дня, а не въ разоре́нiе въ коне́цъ: и́бо и во Иу́дѣ бя́ху словеса́ бла́га.

И укрѣпи́ся ца́рь ровоа́мъ во Иерусали́мѣ и ца́рствова: четы́редесяти же и еди́наго лѣ́та бы́сть ровоа́мъ, егда́ ца́рствовати нача́, и седмьна́десять лѣ́тъ ца́рствова во Иерусали́мѣ, во гра́дѣ, его́же избра́ Госпо́дь, да имену́ется и́мя его́ ту́ от всѣ́хъ колѣ́нъ Изра́илевыхъ. И́мя же ма́тери его́ ноома́ Аммани́тыня.

И сотвори́ лука́вое, я́ко не испра́ви се́рдца своего́, да взы́щетъ Го́спода.

Словеса́ же ровоа́мова пе́рвая и послѣ́дняя не се́ ли, су́ть пи́сана въ словесѣ́хъ саме́а проро́ка и а́дда прови́дящаго, и дѣя́нiя его́? И воева́ше ровоа́мъ и иеровоа́мъ во вся́ дни́.

И у́мре ровоа́мъ и погребе́нъ бы́сть со отцы́ свои́ми во гра́дѣ дави́довѣ. И воцари́ся Аві́а сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

Арабский (Arabic Van Dyke)

Языки

وَلَمَّا تَثَبَّتَتْ مَمْلَكَةُ رَحُبْعَامَ وَتَشَدَّدَتْ، تَرَكَ شَرِيعَةَ الرَّبِّ هُوَ وَكُلُّ إِسْرَائِيلَ مَعَهُ.

وَفِي السَّنَةِ الْخَامِسَةِ لِلْمَلِكِ رَحُبْعَامَ صَعِدَ شِيشَقُ مَلِكُ مِصْرَ عَلَى أُورُشَلِيمَ، لأَنَّهُمْ خَانُوا الرَّبَّ،

بِأَلْفٍ وَمِئَتَيْ مَرْكَبَةٍ وَسِتِّينَ أَلْفَ فَارِسٍ، وَلَمْ يَكُنْ عَدَدٌ لِلشَّعْبِ الَّذِينَ جَاءُوا مَعَهُ مِنْ مِصْرَ: لُوبِيِّينَ وَسُكِّيِّينَ وَكُوشِيِّينَ.

وَأَخَذَ الْمُدُنَ الْحَصِينَةَ الَّتِي لِيَهُوذَا وَأَتَى إِلَى أُورُشَلِيمَ.

فَجَاءَ شَمْعِيَا النَّبِيُّ إِلَى رَحُبْعَامَ وَرُؤَسَاءِ يَهُوذَا الَّذِينَ اجْتَمَعُوا فِي أُورُشَلِيمَ مِنْ وَجْهِ شِيشَقَ، وَقَالَ لَهُمْ: «هكَذَا قَالَ الرَّبُّ: أَنْتُمْ تَرَكْتُمُونِي وَأَنَا أَيْضًا تَرَكْتُكُمْ لِيَدِ شِيشَقَ».

فَتَذَلَّلَ رُؤَسَاءُ إِسْرَائِيلَ وَالْمَلِكُ وَقَالُوا: «بَارٌّ هُوَ الرَّبُّ».

فَلَمَّا رَأَى الرَّبُّ أَنَّهُمْ تَذَلَّلُوا، كَانَ كَلاَمُ الرَّبِّ إِلَى شَمْعِيَا قَائِلاً: «قَدْ تَذَلَّلُوا فَلاَ أُهْلِكُهُمْ بَلْ أُعْطِيهِمْ قَلِيلاً مِنَ النَّجَاةِ، وَلاَ يَنْصَبُّ غَضَبِي عَلَى أُورُشَلِيمَ بِيَدِ شِيشَقَ،

لكِنَّهُمْ يَكُونُونَ لَهُ عَبِيدًا وَيَعْلَمُونَ خِدْمَتِي وَخِدْمَةَ مَمَالِكِ الأَرَاضِي».

فَصَعِدَ شِيشَقُ مَلِكُ مِصْرَ عَلَى أُورُشَلِيمَ وَأَخَذَ خَزَائِنَ بَيْتِ الرَّبِّ وَخَزَائِنَ بَيْتِ الْمَلِكِ، أَخَذَ الْجَمِيعَ، وَأَخَذَ أَتْرَاسَ الذَّهَبِ الَّتِي عَمِلَهَا سُلَيْمَانُ.

فَعَمِلَ الْمَلِكُ رَحُبْعَامُ عِوَضًا عَنْهَا أَتْرَاسَ نُحَاسٍ وَسَلَّمَهَا إِلَى أَيْدِي رُؤَسَاءِ السُّعَاةِ الْحَافِظِينَ بَابَ بَيْتِ الْمَلِكِ.

وَكَانَ إِذَا دَخَلَ الْمَلِكُ بَيْتَ الرَّبِّ يَأْتِي السُّعَاةُ وَيَحْمِلُونَهَا، ثُمَّ يُرْجِعُونَهَا إِلَى غُرْفَةِ السُّعَاةِ.

وَلَمَّا تَذَلَّلَ ارْتَدَّ عَنْهُ غَضَبُ الرَّبِّ فَلَمْ يُهْلِكْهُ تَمَامًا. وَكَذلِكَ كَانَ فِي يَهُوذَا أُمُورٌ حَسَنَةٌ.

فَتَشَدَّدَ الْمَلِكُ رَحُبْعَامُ فِي أُورُشَلِيمَ وَمَلَكَ، لأَنَّ رَحُبْعَامَ كَانَ ابْنَ إِحْدَى وَأَرْبَعِينَ سَنَةً حِينَ مَلَكَ، وَمَلَكَ سَبْعَ عَشْرَةَ سَنَةً فِي أُورُشَلِيمَ، الْمَدِينَةِ الَّتِي اخْتَارَهَا الرَّبُّ لِيَضَعَ اسْمَهُ فِيهَا دُونَ جَمِيعِ أَسْبَاطِ إِسْرَائِيلَ، وَاسْمُ أُمِّهِ نَعْمَةُ الْعَمُّونِيَّةُ.

وَعَمِلَ الشَّرَّ لأَنَّهُ لَمْ يُهَيِّئْ قَلْبَهُ لِطَلَبِ الرَّبِّ.

وَأُمُورُ رَحُبْعَامَ الأُولَى وَالأَخِيرَةُ، أَمَاهِيَ مَكْتُوبَةٌ فِي أَخْبَارِ شَمْعِيَا النَّبِيِّ وَعِدُّو الرَّائِي عَنِ الانْتِسَابِ؟ وَكَانَتْ حُرُوبٌ بَيْنَ رَحُبْعَامَ وَيَرُبْعَامَ كُلَّ الأَيَّامِ.

ثُمَّ اضْطَجَعَ رَحُبْعَامُ مَعَ آبَائِهِ وَدُفِنَ فِي مَدِينَةِ دَاوُدَ، وَمَلَكَ أَبِيَّا ابْنُهُ عِوَضًا عَنْهُ.