1 Езекия отворил двери дома Господня и собрал священников и левитов; 12 они очистили дом Господень и внесли обратно сосуды его; 20 начальники подчинились царю, когда священники приносили жертву за грех всего Израиля; 25 всё собрание молилось, когда левиты и певцы славили Господа словами Давида и Асафа; 31 весь народ приносил благодарственные приношения с радостью.

Езекия воцарился двадцати пяти лет, и двадцать девять лет царствовал в Иерусалиме; имя матери его Авия, дочь Захарии.

И делал он угодное в очах Господних точно так, как делал Давид, отец его.

В первый же год царствования своего, в первый месяц, он отворил двери дома Господня и возобновил их,

и велел прийти священникам и левитам, и собрал их на площади восточной,

и сказал им: послушайте меня, левиты! Ныне освятитесь сами и освятите дом Господа Бога отцов ваших, и выбросьте нечистоту из святилища.

Ибо отцы наши поступали беззаконно, и делали неугодное в очах Господа Бога нашего, и оставили Его, и отвратили они лица свои от жилища Господня, и оборотились спиною,

и заперли двери притвора, и погасили светильники, и не сожигали курения, и не возносили всесожжений во святилище Бога Израилева.

И был гнев Господа на Иудею и на Иерусалим, и Он отдал их на позор, на опустошение и на посмеяние, как вы видите глазами вашими.

И вот, пали отцы наши от меча, а сыновья наши и дочери наши и жены наши за это в плену [в земле не своей] доныне.

Теперь у меня на сердце – заключить завет с Господом Богом Израилевым, да отвратит от нас пламень гнева Своего.

Дети мои! не будьте небрежны, ибо вас избрал Господь предстоять лицу Его, служить Ему и быть у Него служителями и возжигателями курений.

И встали левиты: Махаф, сын Амасая, и Иоель, сын Азарии, из сыновей Каафовых; и из сыновей Мерариных: Кис, сын Авдия, и Азария, сын Иегаллелела; и из племени Гирсонова: Иоах, сын Зиммы, и Еден, сын Иоаха;

и из сыновей Елицафановых: Шимри и Иеиел; и из сыновей Асафовых: Захария и Матфания;

и из сыновей Емановых: Иехиел и Шимей; и из сыновей Идифуновых: Шемаия и Уззиел.

Они собрали братьев своих и освятились, и пошли по приказанию царя очищать дом Господень по словам Господа.

И вошли священники внутрь дома Господня для очищения, и вынесли все нечистое, что нашли в храме Господнем, на двор дома Господня, а левиты взяли это, чтобы вынести вон к потоку Кедрону.

И начали освящать в первый день первого месяца, и в восьмой день того же месяца вошли в притвор Господень; и освящали дом Господень восемь дней, и в шестнадцатый день первого месяца кончили.

И пришли в дом к царю Езекии и сказали: мы очистили дом Господень, и жертвенник для всесожжения, и все сосуды его, и стол для хлебов предложения, и все сосуды его;

и все сосуды, которые забросил царь Ахаз во время царствования своего, в беззаконии своем, мы приготовили и освятили, и вот они пред жертвенником Господним.

И встал царь Езекия рано утром и собрал начальников города, и пошел в дом Господень.

И привели семь тельцов и семь овнов, и семь агнцев и семь козлов на жертву о грехе за царство и за святилище и за Иудею; и приказал он сынам Аароновым, священникам, вознести всесожжение на жертвенник Господень.

И закололи тельцов, и взяли священники кровь, и окропили жертвенник, и закололи овнов, и окропили кровью жертвенник; и закололи агнцев, и окропили кровью жертвенник.

И привели козлов за грех пред лице царя и собрания, и они возложили руки свои на них.

И закололи их священники, и очистили кровью их жертвенник для заглаждения грехов всего Израиля, ибо за всего Израиля приказал царь принести всесожжение и жертву о грехе.

И поставил он левитов в доме Господнем с кимвалами, псалтирями и цитрами, по уставу Давида и Гада, прозорливца царева, и Нафана пророка, так как от Господа был устав этот чрез пророков Его.

И стали левиты с музыкальными орудиями Давидовыми и священники с трубами.

И приказал Езекия вознести всесожжение на жертвенник. И в то время, как началось всесожжение, началось пение Господу, при звуке труб и орудий Давида, царя Израилева.

И все собрание молилось, и певцы пели, и трубили трубы, доколе не окончилось всесожжение.

По окончании же всесожжения царь и все находившиеся при нем преклонились и поклонились.

И сказал царь Езекия и князья левитам, чтоб они славили Господа словами Давида и Асафа прозорливца, и они славили с радостью, и преклонялись и поклонялись.

И продолжал Езекия и сказал: теперь вы посвятили себя Господу; приступайте и приносите жертвы и благодарственные приношения в дом Господень. И понесло все собрание жертвы и благодарственные приношения, и всякий, кто расположен был сердцем, – всесожжения.

И было число всесожжений, которые привели собравшиеся: семьдесят волов, сто овнов, двести агнцев – все это для всесожжения Господу.

Других священных жертв было: шестьсот из крупного скота и три тысячи из мелкого скота.

Но священников было мало, и они не могли сдирать кож со всех всесожжений, и помогали им братья их левиты, до окончания дела и доколе освятились прочие священники, ибо левиты были более тщательны в освящении себя, нежели священники.

Притом же всесожжений было множество с туками мирных жертв и с возлияниями при всесожжении. Так восстановлено служение в доме Господнем.

И радовался Езекия и весь народ о том, что Бог так расположил народ, ибо это сделалось неожиданно.

Церковнославянский (рус)

И езекі́а нача́ ца́рствовати сы́й два́десяти и пяти́ лѣ́тъ, и два́десять де́вять лѣ́тъ ца́рствова во Иерусали́мѣ. И́мя же ма́тери его́ Аві́а, дще́рь Заха́рiина.

Сотвори́ же пра́вое предъ Го́сподемъ по всѣ́мъ, я́же сотвори́ дави́дъ оте́цъ его́.

И бы́сть егда́ ста́ на ца́рствѣ свое́мъ въ ме́сяцъ пе́рвый, отве́рзе две́ри до́му Госпо́дня и обнови́ и́хъ,

и введе́ свяще́нники и леви́ты, и поста́ви и́хъ на странѣ́ я́же къ восто́ку,

и рече́ и́мъ: послу́шайте мя́, леви́ти, ны́нѣ очи́ститеся и очи́стите до́мъ Го́спода Бо́га оте́цъ на́шихъ, и изри́ните нечистоту́ изъ святи́лища:

я́ко отступи́ша отцы́ на́ши и сотвори́ша лука́вое предъ Го́сподемъ Бо́гомъ на́шимъ, и оста́виша его́, и отврати́ша лице́ свое́ от ски́нiи Госпо́дни, и да́ша хребе́тъ,

и заключи́ша врата́ хра́ма, и погаси́ша свѣти́лники, и ѳимiа́момъ не кади́ша, и всесожже́нiй не принесо́ша во святи́лищи Бо́гу Изра́илеву:

и разгнѣ́вася я́ростiю Госпо́дь на Иу́ду и на Иерусали́мъ, и предаде́ и́хъ во у́жасъ и погубле́нiе и на звизда́нiе, я́коже вы́ ви́дите очи́ма ва́шима:

и се́, пораже́ни бы́ша отцы́ на́ши мече́мъ, и сы́нове на́ши и дще́ри на́шя и жены́ на́шя въ плѣне́нiи въ земли́ не свое́й, я́коже и ны́нѣ су́ть:

ны́нѣ у́бо положи́те на сердца́ ва́ша, е́же завѣща́ти завѣ́тъ съ Го́сподемъ Бо́гомъ Изра́илевымъ, и отврати́тъ гнѣ́въ я́рости своея́ от на́съ:

и ны́нѣ не пренебрега́йте, я́ко ва́съ избра́ Госпо́дь стоя́ти предъ ни́мъ, служи́ти ему́, и да бу́дете ему́ служа́ще и кадя́ще.

И воста́ша леви́ти, маа́лъ сы́нъ Амасі́евъ и Иои́ль сы́нъ Заха́рiевъ от сыно́въ Каа́ѳовыхъ, и от сыно́въ Мера́риныхъ ки́съ сы́нъ Авді́евъ и аза́рiа сы́нъ илаели́ловъ, и от сыно́въ гедсо́нихъ Иоада́дъ сы́нъ земма́нь и Иоада́мъ, сі́и сы́нове Иоаха́ини:

от сыно́въ Елисафа́нихъ сама́рiй и Иеiи́лъ, и от сыно́въ Аса́фовыхъ Заха́рiа и Матѳані́а,

и от сыно́въ Ема́нихъ Иеiи́лъ и Семе́й, от сыно́въ же Идиѳу́млихъ самаѳі́а и Озiи́лъ:

собра́ша же бра́тiю свою́ и освяти́шася по за́повѣди царе́вѣ повелѣ́нiемъ Госпо́днимъ, да очи́стятъ до́мъ Бо́жiй:

и внидо́ша свяще́нницы вну́трь це́ркве Госпо́дни, да очи́стятъ ю́, и изверго́ша всю́ нечистоту́ обрѣ́тенную въ дому́ Госпо́дни и во дворѣ́ до́му Госпо́дня: и взе́мше леви́ти, изнесо́ша къ пото́ку ке́дрску во́нъ.

И нача́ша въ пе́рвый де́нь новоме́сячiя пе́рваго ме́сяца очища́ти, и въ де́нь осмы́й того́ ме́сяца внидо́ша во хра́мъ Госпо́день, и очи́стиша це́рковь Госпо́дню во осми́ дне́хъ, и въ де́нь шестыйна́десять ме́сяца пе́рваго соверши́ша.

И внидо́ша вну́трь ко езекі́и царю́ и реко́ша: очи́стихомъ вся́, я́же въ дому́ Госпо́дни, олта́рь всесожже́нiя и сосу́ды его́, и трапе́зу предложе́нiя со всѣ́ми сосу́ды ея́,

и вся́ сосу́ды, я́же оскверни́ ца́рь Аха́зъ въ ца́рство свое́ во отступле́нiи свое́мъ, угото́вахомъ и очи́стихомъ, и се́, су́ть предъ олтаре́мъ Госпо́днимъ.

И воста́ ра́но езекі́а ца́рь, и собра́ нача́лники гра́да, и взы́де въ до́мъ Госпо́день,

и вознесе́ телце́въ се́дмь и овно́въ се́дмь, а́гнцевъ се́дмь и козло́въ от ко́зъ се́дмь за грѣ́хъ, за ца́рство и за святи́лище и за Изра́иля, и рече́ сыно́мъ Ааро́нимъ свяще́нникомъ, да взы́дутъ на олта́рь Госпо́день жре́ти телце́въ.

И закла́ша телце́въ, и взя́ша кро́вь свяще́нницы и излiя́ша на олта́рь: и закла́ша овно́въ и кро́вь на олта́рь возлiя́ша: и закла́ша а́гнцевъ и облiя́ша кро́вiю олта́рь:

и приведо́ша козло́въ, и́же за грѣ́хъ, предъ царя́ и це́рковь, и возложи́ша ру́ки своя́ на ни́хъ,

и пожро́ша и́хъ свяще́нницы, и покропи́ша кро́вiю и́хъ предъ олтаре́мъ, и помоли́шася о все́мъ Изра́или: зане́ рече́ ца́рь, о все́мъ Изра́или всесожже́нiе и я́же о грѣсѣ́.

Поста́ви же леви́ты въ дому́ Госпо́дни съ кимва́лы и псалти́рми и гу́сльми, по за́повѣди дави́да царя́ и га́да прови́дца царю́ и наѳа́на проро́ка, я́ко по за́повѣди Госпо́дней повелѣ́нiе [бы́сть] руко́ю проро́ковъ его́.

Ста́ша же леви́ти со орга́ны дави́довы и свяще́нницы съ труба́ми.

И повелѣ́ езекі́а, да вознесу́тъ всесожже́нiе на олта́рь: и егда́ нача́ша возноси́ти всесожже́нiе, нача́ша хвалы́ пѣ́ти Го́сподеви и труби́ти при орга́нѣхъ дави́да царя́ Изра́илева.

И вся́ це́рковь покланя́шеся, и пѣвцы́ поя́ху, и трубы́ трубя́ху, до́ндеже соверши́ся всесожже́нiе.

Егда́ же сконча́ша приноше́нiе, преклони́ся ца́рь и вси́ и́же бя́ху съ ни́мъ и поклони́шася Го́сподеви.

Побелѣ́ же езекі́а ца́рь и кня́зи леви́томъ, да восхва́лятъ Го́спода словесы́ дави́довыми и Аса́фа проро́ка: и́же восхвали́ша въ весе́лiи, и падо́ша, и поклони́шася Го́сподеви.

И отвѣща́ езекі́а и рече́: ны́нѣ испо́лнисте ру́ки ва́шя Го́споду, приведи́те и принеси́те же́ртвы хвале́нiя въ до́мъ Госпо́день. И принесе́ [все́] собра́нiе же́ртвы и хвалы́ въ до́мъ Госпо́день, и вся́къ усе́рдный се́рдцемъ всесожже́нiя.

И бы́сть число́ всесожже́нiя, е́же принесе́ собра́нiе, телце́въ се́дмьдесятъ, овно́въ сто́, а́гнцевъ двѣ́сти, вся́ сiя́ во всесожже́нiе Го́сподеви:

освяще́нныхъ же телце́въ шестьсо́тъ, ове́цъ три́ ты́сящы.

Но свяще́нницы не мно́зи бя́ху и не можа́ху одира́ти ко́жъ всесожже́нiя, и помого́ша и́мъ бра́тiя и́хъ леви́ти, до́ндеже испо́лнися дѣ́ло и до́ндеже освяти́шася жерцы́, леви́ти бо усе́рднѣе освяти́шася, не́жели свяще́нницы:

всесожже́нiя же мно́го въ ту́кахъ соверше́нiя спасе́нiя, и возлiя́нiй всесожже́нiя: и испра́вися дѣ́ло въ дому́ Госпо́дни.

Возвесели́ся же езекі́а и вси́ лю́дiе, я́ко угото́ва Бо́гъ лю́демъ, поне́же внеза́пу бы́сть сло́во.

Таджикский

Языки

Ҳизқиё дар синни бисту панҷсолагӣ подшоҳ шуд, ва бисту нӯҳ сол дар Уршалим подшоҳӣ кард. Ва номи модараш Абиё духтари Закарё буд.

Ва он чи дар назари Парвардигор дуруст буд, ба амал овард, мувофиқи ҳар он чи падараш Довуд ба амал оварда буд.

Дар соли аввали подшоҳии худ, дар моҳи якум, ӯ дарҳои хонаи Парвардигорро воз кард ва онҳоро таъмир намуд.

Ва коҳинон ва левизодагонро оваронид, ва онҳоро дар майдони шарқӣ ҷамъ кард.

Ва ба онҳо гуфт: «Маро бишнавед, эй левизодагон! Алҳол худро пок намоед, ва хонаи Парвардигор Худои падарони худро пок намуда, наҷосатро нопокиро аз покгоҳ берун оваред.

Зеро ки падарони мо хиёнат карданд, ва он чи дар назари Парвардигор бад буд, ба амал оварданд, ва Ӯро тарк карданд, ва рӯи худро аз манзили Парвардигор гардониданд, ва пушти худро нишон доданд;

Ҳамчунин дарҳои пешайвонро бастанд, ва чароғҳоро хомӯш карданд, ва бухур насӯзониданд, ва қурбониҳои сӯхтанӣ дар покгоҳи Худои Исроил тақдим накарданд.

Ва ғазаби Парвардигор бар Яҳудо ва Уршалим аланга зад, ва ӯ онҳоро гирифтори даҳшат, харобӣ ва масхара гардонид, чунон ки шумо бо чашмони худ мебинед.

Ва инак, падарони мо ба дами шамшер фурӯ ғалтиданд, ва писарону духтарону занони мо аз ин сабаб ба асирӣ рафтанд.

Алҳол дилхоҳи ман ин аст, ки бо Парвардигор Худои Исроил паймон бандем, то ки оташи ғазаби Ӯ аз мо баргардад.

Эй фарзандонам, алҳол бепарвоӣ накунед, зеро ки Парвардигор шуморо баргузидааст, то ки ба ҳузури Ӯ истода, хизмати Ӯро ба ҷо оваред, ва барои Ӯ хизматгузорон ва сӯзонандагони бухур бошед».

Ва левизодагон бархостанд: Маҳат писари Амосай ва Юил писари Азарёҳу аз банӣ қаҳотиён, ва аз банӣ марориён – Қиш писари Абдӣ ва Азарёҳу писари Еҳалалъил; ва аз ҷершӯниён – Юоҳ писари Зиммо ва Идан писари Юоҳ;

Ва аз банӣ Элисофон – Шимрӣ ва Яиил; ва аз банӣ Ософ – Закарёҳу ва Маттанёҳу;

Ва аз банӣ Ҳеймон – Яҳиил ва Шимъӣ; ва аз банӣ Едутун – Шамаъё ва Узиял.

Ва онҳо бародарони худро ҷамъ карда, пок намуданд, ва мувофиқи фармони подшоҳ, ки мувофиқи сухани Парвардигор буд, барои пок тоза кардани хонаи Парвардигор омаданд.

Ва коҳинон андаруни хонаи Парвардигор дохил шуданд, то ки онро тоза пок намоянд, ва тамоми нопокиро, ки дар парастишгоҳи Парвардигор ёфтанд, ба саҳни хонаи Парвардигор бароварданд, ва левизодагон онро гирифта, ба ҷониби водии Қидрӯн бурданд.

Ва дар рузи якуми моҳи якум ба пок кардан шурӯъ намуда, дар рӯзи ҳаштуми моҳ ба пешайвони Парвардигор даромаданд, ва ҳашт рӯз хонаи Парвардигорро пок карданд, ва дар рӯзи шонздаҳуми моҳи якум ба анҷом расониданд.

Ва андаруни қаср назди подшоҳ Ҳизқиё омада, гуфтанд: «Тамоми хонаи Парвардигорро: қурбонгоҳи қурбониҳои сӯхтаниро бо тамоми колои он, ва мизи нони тақдимро бо тамоми колои он пок тоза намудем;

Ва тамоми колоеро, ки подшоҳ Оҳоз дар вақти подшоҳии худ, дар натиҷаи хиёнати худ, поймол карда буд, тайёр карда, тақдис намудем, ва инак онҳо назди қурбонгоҳи Парвардигор мебошанд».

Ва подшоҳ Ҳизқиё бомдодон бархост, ва сарварони шаҳрро ҷамъ карда, ба хонаи Парвардигор баромад.

Ва онҳо ҳафт гов, ва ҳафт қӯчқор, ва ҳафт барра, ва ҳафт нарбуз оварданд, то ки барои подшоҳӣ ва барои покгоҳ ва барои Яҳудо қурбонии гуноҳҳо бишавад; ва ӯ ба банӣ Ҳорун фармуд, ки онҳоро ҳамчун қурбонии сӯхтанӣ бар қурбонгоҳи Парвардигор тақдим кунанд.

Ва говонро куштанд, ва коҳинон хунро гирифта, бар қурбонгоҳ пошиданд; ва қӯчқоронро кушта, хунро бар қурбонгоҳ пошиданд; ва баррагонро кушта, хунро бар қурбонгоҳ пошиданд.

Ва нарбузҳои қурбонии гуноҳро ба ҳузури подшоҳ ва ҷамоат оварданд, ва дастҳои худро бар онҳо гузоштанд,

Ва коҳинон онҳоро куштанд, ва хуни онҳоро барои хашмниҳони гуноҳҳо бар қурбонгоҳ пошиданд, то ки бар тамоми Исроил хашмниҳон шавад; зеро подшоҳ фармуда буд, ки қурбонии сӯхтанӣ ва қурбонии гуноҳҳо барои тамоми Исроил тақдим карда шаванд.

Ва ӯ левизодагонро бо санҷҳо, барбатҳо ва удҳо мувофиқи амри Довуд ва Ҷоди ғайбдони ғайбгӯи подшоҳ ва Нотони пайғамбар дар хонаи Парвардигор гузошт, зеро ки ин амр аз ҷониби Парвардигор ба воситаи пайғамбарони Ӯ фармуда шуда буд.

Ва левизодагон бо асбоби Довуд, ва коҳинон бо карнайҳо истоданд.

Ва Ҳизқиё фармуд, ки қурбонии сӯхтаниро бар қурбонгоҳ тақдим намоянд, ва ҳангоме ки ба тақдим кардани қурбонии сӯхтанӣ шурӯъ намуданд, сурудхонӣ барои Парвардигор ва навохтани карнайҳо ва асбоби Довуд, подшоҳи Исроил, оғоз ёфт.

Ва тамоми ҷамоат саҷда мекарданд, ва сарояндагон месуруданд, ва карнайҳоро менавохтанд; ҳамаи ин то вақти анҷом ёфтани қурбонии сӯхтанӣ давом кард.

Ва ҳамин ки қурбонии сӯхтанӣ анҷом ёфт, подшоҳ ва ҳамаи онҳое ки бо ӯ буданд, зону зада, саҷда карданд.

Ва подшоҳ Ҳизқиё ва сарварон ба левизодагон фармуданд, ки Парвардигорро бо суханони Довуд ва Ософи ғайбдон ситоиш кунанд; ва онҳо ба ваҷд омада, ситоиш карданд, ва зону зада, саҷда бурданд.

Ва Ҳизқиё ҷавоб гардонида, гуфт: «Алҳол худро барои Парвардигор пок намудед, пас наздик омада, забҳҳо ва қурбониҳои шукронаро барои хонаи Парвардигор биёред». Ва ҷамоат забҳҳо ва қурбониҳои шукрона оварданд, ва ҳар кӣ дар дил майл рағбат дошт, қурбонии сӯхтанӣ овард.

Ва шумораи қурбонии сӯхтание ки ҷамоат оварданд, ҳафтод гов, сад қӯчқор ва дусад барра буд; ҳамаи ннҳо қурбонии сӯхтанӣ барои Парвардигор буданд.

Ва дигар қурбониҳои пок – шашсад гов ва се ҳазор гӯсфанд буд.

Аммо коҳинон кам буданд, ва ба пӯст кандани ҳамаи қурбониҳои сӯхтанӣ қувваташон намерасид; ва бародаронашон левизодагон ба онҳо мадад расониданд, то даме ки кор анҷом ёфт ва то даме ки коҳинон худро пок карданд; зеро ки левизодагон дар пок кардани худ назар ба коҳинон бештар ростдил буданд.

Ва низ қурбониҳои сӯхтанӣ бо чарбуи қурбониҳои осоиштагӣ ва бо ҳадияҳои рехтанӣ барои қурбониҳои сӯхтанӣ бисёр буд; ва хизмати хонаи Парвардигор дуруст ба ҷо оварда шуд.

Ва Ҳизқиё ва тамоми қавм шодӣ карданд, ки Худо қавмро омода гардонида буд, зеро ки ин ба таври ғайричашмдошт ба амал омад.