И по словесѣ́хъ си́хъ и по и́стинѣ се́й, прiи́де сеннахири́мъ ца́рь Ассирі́йскiй, и прiи́де на Иуде́ю, и ополчи́ся на гра́ды крѣ́пкiя хотя́ взя́ти и́хъ.

И ви́дѣ езекі́а, я́ко прiи́де сеннахири́мъ, и лице́ его́ воева́ти на Иерусали́мъ:

и совѣ́това со старѣ́йшины свои́ми и съ си́льными, да заключа́тъ во́ды исто́чниковъ, и́же бѣ́ша внѣ́ гра́да: и соизво́лиша ему́.

И собра́ мно́го люді́й, и заключи́ во́ды исто́чниковъ и пото́къ теку́щь посредѣ́ гра́да, глаго́ля: да не прiи́детъ ца́рь Ассирі́йскiй, и обря́щетъ во́дъ мно́го, и укрѣпи́тся.

И укрѣпи́ся езекі́а, и созда́ вся́ стѣ́ны, я́же бы́ша разсы́паны, и столпы́, и отвнѣ́ предстѣ́нiе и́но, и укрѣпи́ разруше́нная гра́да дави́дова, и угото́ва ору́жiя мно́га:

и поста́ви нача́лники бра́немъ надъ людьми́, и собра́шася къ нему́ на пло́щадь вра́тъ де́бри, и глаго́ла въ сердца́ и́хъ глаго́ля:

укрѣпи́теся и мужа́йтеся и не устраша́йтеся, ниже́ ужаса́йтеся от лица́ царя́ Ассирі́йска и от лица́ всего́ мно́жества, е́же съ ни́мъ: я́ко мно́жайшiи съ на́ми су́ть не́же съ ни́мъ:

съ ни́мъ мы́шца плотска́я, съ на́ми же Госпо́дь Бо́гъ на́шъ, е́же спаса́ти и побора́ти на бра́ни на́шей. И укрѣпи́шася лю́дiе словесы́ езекі́и царя́ Иу́дина.

И по си́хъ посла́ сеннахири́мъ ца́рь Ассирі́йскiй рабы́ своя́ во Иерусали́мъ, са́мъ же со всѣ́ми во́и свои́ми обстоя́ше лахи́съ, и посла́ ко езекі́и царю́ Иу́дину и ко всему́ Иу́дѣ, и́же во Иерусали́мѣ, глаго́ля:

сiя́ глаго́летъ сеннахири́мъ ца́рь Ассирі́йскiй: на что́ вы́ упова́ете и сѣди́те во обстоя́нiи во Иерусали́мѣ?

ни ли езекі́а прельща́етъ ва́съ, да преда́стъ вы́ въ сме́рть и въ гла́дъ и жа́жду, глаго́ля: Госпо́дь Бо́гъ на́шъ спасе́тъ на́съ от руки́ царя́ Ассирі́йска?

не се́й ли е́сть езекі́а, и́же разори́ олтари́ его́ и вы́шняя его́, и повелѣ́ Иу́дѣ и живу́щымъ во Иерусали́мѣ, глаго́ля: олтаре́мъ предъ олтаре́мъ си́мъ покланя́йтеся и въ не́мъ кади́те ѳимiа́мъ?

или́ не вѣ́сте сего́, что́ а́зъ сотвори́хъ и отцы́ мои́ всѣ́мъ лю́демъ земли́? еда́ могу́ще возмого́ша бо́зи язы́ковъ всея́ земли́ изба́вити лю́ди своя́ от руки́ моея́?

кто́ во всѣ́хъ бозѣ́хъ язы́ковъ си́хъ, и́хже искорени́ша отцы́ мои́? еда́ возмого́ша изба́вити лю́ди своя́ от руки́ моея́, и ка́ко мо́жетъ Бо́гъ ва́шъ изба́вити ва́съ от руки́ моея́?

ны́нѣ у́бо да не прельща́етъ ва́съ езекі́а и да не твори́тъ ва́съ упова́ти по сему́, и не вѣ́руйте ему́: а́ще бо ни еди́нъ бо́гъ вся́каго язы́ка и ца́рства возмо́же изба́вити лю́ди своя́ от руки́ моея́ и от руку́ оте́цъ мои́хъ, то́ ниже́ Бо́гъ ва́шъ возмо́жетъ изба́вити ва́съ от руки́ моея́.

И и́на [мно́га] глаго́лаша раби́ его́ проти́ву Го́спода Бо́га и проти́ву езекі́и раба́ его́.

И посла́нiя написа́ поноша́я Го́спода Бо́га Изра́илева, и рече́ на́нь, глаго́ля: я́коже бо́зи язы́къ земли́ не мого́ша изба́вити люді́й свои́хъ от руки́ моея́, та́ко ниже́ Бо́гъ езекі́инъ изба́витъ лю́ди своя́ от руки́ моея́.

И возопи́ во́племъ вели́кимъ язы́комъ Иуде́йскимъ къ лю́демъ, и́же сѣдя́ху на стѣна́хъ Иерусали́млихъ, да у́страши́тъ и́хъ и ужаси́тъ, и во́зметъ гра́дъ:

и глаго́ла на Бо́га Иерусали́мля, я́коже и на бого́въ люді́й земли́, дѣла́ ру́къ человѣ́ческихъ.

И помоли́ся езекі́а ца́рь и Иса́iа сы́нъ Амо́совъ проро́къ о си́хъ, и возопи́ша на небо.

И посла́ Госпо́дь а́нгела, и порази́ всѣ́хъ муже́й хра́брыхъ и бра́нниковъ, и нача́лниковъ и воево́дъ въ полцѣ́хъ царя́ Ассирі́йска: и возврати́ лице́ его́ со стыдо́мъ на зе́млю его́, и прiи́де въ до́мъ бо́га своего́, и сы́нове его́ изше́дшiи изъ чре́ва его́ погуби́ша его́ мече́мъ.

И спасе́ Госпо́дь езекі́ю и обита́ющихъ во Иерусали́мѣ от руки́ сеннахири́ма царя́ Ассирі́йска и от руку́ всѣ́хъ, и подаде́ и́мъ поко́й о́крестъ.

И мно́зи приноша́ху да́ры Го́споду во Иерусали́мъ и дая́нiя езекі́и царю́ Иу́дину, и возвы́шенъ бы́сть предъ очесы́ всѣ́хъ язы́ковъ по си́хъ.

Во дне́хъ о́ныхъ разболѣ́ся езекі́а да́же до сме́рти и помоли́ся ко Го́споду: и услы́ша его́ и даде́ ему́ зна́менiе.

И не по воздая́нiю, е́же даде́ ему́, воздаде́ езекі́а, но вознесе́ся се́рдце его́, и бы́сть на него́ гнѣ́въ и на Иу́ду и на Иерусали́мъ.

И смири́ся езекі́а от высоты́ се́рдца своего́ са́мъ и живу́щiи во Иерусали́мѣ, и не прiи́де на ни́хъ гнѣ́въ Госпо́день во дни́ езекі́ины.

И бы́сть езекі́еви бога́тство и сла́ва мно́га зѣло́: и сокро́вища себѣ́ собра́ сребра́ и зла́та и ка́менiя честна́го, и арома́ты, и ору́жiя храни́лницы, и сосу́ды драгоцѣ́нны,

и жи́тницы жи́тъ, пшени́цы и вина́ и еле́а, и се́ла, и я́сли вся́кому скоту́, и огра́ды стадо́мъ,

и гра́ды, я́же созда́ себѣ́, и строе́нiя овца́мъ и воло́мъ мно́жество: зане́ даде́ ему́ Госпо́дь собра́нiя мно́га зѣло́.

То́й езекі́а загради́ исхо́дъ воды́ гео́на вы́шняго и проведе́ ю́ въ ни́зъ къ полу́дню гра́да дави́дова. И преуспѣ́ езекі́а во всѣ́хъ дѣ́лѣхъ свои́хъ.

И та́ко посло́мъ князе́й от Вавило́на, и́же по́слани бя́ху къ нему́, да вопро́сятъ его́ о чудеси́, е́же случи́ся на земли́, оста́ви его́ Госпо́дь, да иску́ситъ его́ увѣ́дати, я́же въ се́рдцы его́.

Про́чая же слове́съ езекі́иныхъ, и щедро́ты его́, се́, пи́сана су́ть въ проро́чествѣ Иса́iи проро́ка сы́на Амо́сова и въ кни́зѣ царе́й Иу́диныхъ и Изра́илевыхъ.

И у́спе езекі́а со отцы́ свои́ми, и погребо́ша его́ на восхо́дѣхъ гробо́въ сыно́въ дави́довыхъ: и сла́ву и че́сть да́ша ему́ въ сме́рти его́ ве́сь Иу́да и живу́щiи во Иерусали́мѣ. И воцари́ся Манассі́а сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

Таджикский

Баъд аз ин корҳои сидқу вафо, Санҳериб, подшоҳи Ашшур омада, ба Яҳудо дохил шуд, ва назди шаҳрҳои ҳисордор урду зада, онҳоро барои худ мехост забт намояд.

Ва Ҳизқиё дид, ки Санҳериб омадааст, ва қасд дорад ба муқобили Уршалим ҷанг кунад.

Ва ӯ бо сарварон ва паҳлавонони худ машварат намуда, қарор дод, ки оби чашмаҳои беруни шаҳрро банд кунад, ва онҳо ба ӯ мадад расониданд.

Ва қавми зиёде ҷамъ шуданд, ва ҳамаи чашмаҳо ва ҷӯеро, ки аз миёни кишвар ҷорӣ мешуд, банд карда, гуфтанд: «Чаро подшоҳони Ашшур омада, оби фаровон ёбанд?»

Ва ӯ қувват гирифт, ва тамоми ҳисори вайронаро таъмир намуда, онро то бурҷҳо баланд кард, ва ҳисори дигаре аз беруни он сохт, ва Миллӯро дар шаҳри Довуд мустаҳкам намуд, ва аслиҳа ва сипарҳои зиёде сохт.

Ва сипаҳдоронро бар қавм таъин намуд, ва онҳоро назди худ дар майдони дарвозаи шаҳр ҷамъ кард, ва чунин суханони дилҷӯй ба онҳо гуфт:

«Қавӣ Устувор ва далер бошед, аз подшоҳи Ашшур ва аз тамоми анбӯҳе ки бо ӯст, натарсед ва ҳаросон нашавед, зеро қуввате ки бо мост, аз қуввате ки бо ӯст, бештар аст.

Бо ӯ бозуи башар аст, вале бо мо Парвардигор Худои мост, ки Ӯ ба мо ёварӣ хоҳад намуд ва дар ҷангҳои мо хоҳад ҷангид». Ва қавм ба суханони Ҳизқиё, подшоҳи Яҳудо, эътимод бовар карданд.

Баъд аз ин, Санҳериб, подшоҳи Ашшур, навкарони худро ба Уршалим фиристод, – дар ҳоле ки худаш дар Локиш буд, ва ҳамаи ҳукуматдоронаш бо ӯ буданд, – то ки ба Ҳизқиё, подшоҳи Яҳудо, ва ба тамоми аҳли Яҳудо, ки дар Уршалим буданд, бигӯянд:

«Санҳериб, подшоҳи Ашшур, чунин мегӯяд: ́Бар чӣ шумо таваккал мекунед, ки дар Уршалим дар ҳолати муҳосира нишастаед?

Ҳизқиё, охир, шуморо бармеангезад иғво медиҳад, бо гуруснагӣ ва ташнагӣ мехоҳад шуморо ба ҳалокат расонад, ва мегӯяд: Парвардигор Худои мо моро аз дасти подшоҳи Ашшур раҳо хоҳад кард.

Ҳамин Ҳизқиё, охир, баландиҳо ва қурбонгоҳҳои Ӯро хароб кардааст, ва ба аҳли Яҳудо ва Уршалим сухан ронда, гуфтааст: пеши як қурбонгоҳ саҷда баред ва бар он бухур бисӯзонед.

Шумо, охир, медонед, ки ман ва падаронам ба ҳамаи қавмҳои кишварҳо чӣ кардаем. Оё худоёни халқҳои кишварҳо тавонистанд замини худро аз дасти ман раҳо кунанд?

Аз ҳамаи худоёни ин халқҳое ки падаронам нобуд намудаанд, кист, ки тавониста бошад қавми худро аз дасти ман раҳо кунад, то ки Худои шумо тавонад шуморо аз дасти ман раҳо кунад?

Ва алҳол, бигзор шуморо Ҳизқиё ба васваса наандозад, ва шуморо ин гуна шӯр наандозад, ва шумо ба суханони ӯ бовар накунед, зеро модоме ки ҳеҷ як худои ҳеҷ як халқ ва мамлакат натавонистааст қавми худро аз дасти ман ва аз дасти падаронам раҳо кунад, пас Худои шумо низ шуморо аз дасти ман раҳо нахоҳад кард́».

Ва боз навкарони вай бар зидди Парвардигор Худо, ва бар зидди бандаи ӯ Ҳизқиё сухан ронданд.

Ва номаҳо навишта, Парвардигор Худои Исроилро ҳақорат намуд ва дар ҳаққи Ӯ сухан ронда, гуфт: «Чунон ки худоёни халқҳои кишварҳо қавми худро аз дасти ман раҳо накардаанд, ончунон Худои Ҳизқиё қавми Худро аз дасти ман раҳо нахоҳад кард».

Ва бо овози баланд ба забони яҳудӣ сӯи қавми Уршалим, ки бар ҳисор буданд, фарёд заданд, то ки онҳоро тарсонида ва ба ҳарос андохта, шаҳрро забт намоянд.

Ва дар ҳаққи Худои Уршалим, мисли худоёни қавмҳои замин, ки маҳсули дасти одамизод мебошанд, сухан ронданд.

Ва подшоҳ Ҳизқиё ва пайғамбар Ишаъё писари Омӯс дар ин бобат дуо гуфтанд, ва сӯи осмон фарёд заданд.

Ва Парвардигор фариштае фиристод, ки вай ҳамаи мардони ҷангӣ ва раисон ва сарваронро дар лашкаргоҳи подшоҳи Ашшур нобуд кард. Ва ӯ шарманда шуда, ба кишвари худ баргашт, ва ба хонаи худои худ даромад, ва онҳое ки аз камараш рӯида буданд, ӯро дар он ҷо бо шамшер куштанд.

Ва Парвардигор Ҳизқиё ва сокинони Уршалимро аз дасти Санҳериб, подшоҳи Ашшур, ва аз дасти ҳама наҷот дод; ва онҳоро аз ҳар тараф нигаҳбонӣ намуд.

Ва бисёр касон ба Уршалим ҳадияҳо барои Парвардигор, ва чизҳои гаронбаҳо барои Ҳизқиё, подшоҳи Яҳудо, меоварданд, ва ӯ баъд аз он дар назари ҳамаи халқҳо обрӯманд шуд.

Дар он айём Ҳизқиё бемор шуда, наздик ба мурдан буд, ва сӯи Парвардигор дуо гуфт, ва Ӯ ба вай ҷавоб гардонда, аломате барояш дод.

Валекин Ҳизқиё мувофиқи марҳамате ки ба ӯ ато шуда буд, рафтор накард, зеро ки дили ӯ ҳавобаланд мағрур гардид, ва ғазабе бар ӯ ва бар Яҳудо ва Уршалим аланга зад.

Ва азбаски Ҳизқиё бо сокинони Уршалим аз ғурури дилаш тавба кард, бинобар ин ғазаби Парвардигор дар айёми Ҳизқиё бар онҳо фурӯ нарехт.

Ва Ҳизқиё сарват ва ҷалоли бағоят зиёде дошт, ва аз баҳри худ ганҷинаҳо барои нуқра ва тилло ва сангҳои гаронбаҳо ва атриёт ва сипарҳо ва ҳар гуна колои нафис сохт,

Ва анборҳо барои маҳсулоти гандум ва шираи ангур ва равғани зайтун, ва охурҳо барои ҳар навъ чорпоён, ва қӯраҳо молхонаҳо барои рамаҳо.

Ва аз баҳри худ шаҳрҳо сохт, ва паноҳгоҳҳо барои рамаҳои сершумори гӯсфандон ва говон, зеро ки Худо ба ӯ молу мулки бағоят зиёде ато намуд.

Ва ҳамин Ҳизқиё саргаҳи манбаи обҳои Ҷайҳуни болоро баста, онҳоро рост ба поён, ба тарафи ғарбии шаҳри Довуд равона кард. Ва Ҳизқиё дар ҳар амали худ муваффақият меёфт.

Ва ҳамчунин дар масъалаи фиристодагони сарварони Бобил, ки назди ӯ фиристода шуда буданд, то аз аломате ки дар замин зоҳир шуда буд, пурсон кунанд, Худо ӯро тарк кард, то ки ӯро имтиҳон намуда, ҳар чиро, ки дар дилаш буд, бидонад.

Ва бақияи корҳои Ҳизқиё, ва некиҳояш меҳру вафоҳояш дар рӯъёи пайғамбар Ишаъё писари Омӯс ва дар китоби подшоҳони Яҳудо ва Исроил навишта шудааст.

Ва Ҳизқиё бо падарони худ хобид, ва ӯро дар пешгоҳи мақбараи банӣ Довуд дафн карданд, ва тамоми аҳли Яҳудо ва сокинони Уршалим ӯро дар вақти вафоташ иззату икром намуданд; ва писараш Менашше ба ҷои ӯ подшоҳ шуд.

Синодальный

Языки

1 Сеннахирим, царь Ассирийский, вступил в Иудею, и Езекия укрепляет народ, увещевая довериться Господу; 9 Ассирияне предупреждают Езекию, чтобы он не надеялся на Господа; 16 хулят Бога перед народом; 20 Ассирийцы поражены ангелом Господним, их царь умерщвлен и жители Иерусалима спасены; 24 болезнь Езекии и исцеление; 27 богатства Езекии, его постройки; 32 его смерть и погребение.

После таких дел и верности, пришел Сеннахирим, царь Ассирийский, и вступил в Иудею, и осадил укрепленные города, и думал отторгнуть их себе.

Когда Езекия увидел, что пришел Сеннахирим с намерением воевать против Иерусалима,

тогда решил с князьями своими и с военными людьми своими засы́пать источники воды, которые вне города, и те помогли ему.

И собралось множество народа, и засы́пали все источники и поток, протекавший по стране, говоря: да не найдут цари Ассирийские, придя сюда, много воды [и да не укрепятся].

И ободрился он, и восстановил всю обрушившуюся стену, и поднял ее до башни, и извне построил другую стену, и укрепил Милло в городе Давидовом, и наготовил множество оружия и щитов.

И поставил военачальников над народом, и собрал их к себе на площадь у городских ворот, и говорил к сердцу их, и сказал:

будьте тверды и мужественны, не бойтесь и не страшитесь царя Ассирийского и всего множества, которое с ним, потому что с нами более, нежели с ним;

с ним мышца плотская, а с нами Господь Бог наш, чтобы помогать нам и сражаться на бранях наших. И подкрепился народ словами Езекии, царя Иудейского.

После сего послал Сеннахирим, царь Ассирийский, рабов своих в Иерусалим, – сам он стоял против Лахиса, и вся сила его с ним, – к Езекии, царю Иудейскому, и ко всем Иудеям, которые в Иерусалиме, сказать:

так говорит Сеннахирим, царь Ассирийский: на что вы надеетесь и сидите в крепости в Иерусалиме?

Не обольщает ли вас Езекия, чтобы предать вас смерти от голода и жажды, говоря: Господь Бог наш спасет нас от руки царя Ассирийского?

Не этот ли Езекия разрушил высоты Его и жертвенники Его, и сказал Иудее и Иерусалиму: пред жертвенником единым поклоняйтесь и на нем совершайте курения?

Разве вы не знаете, что сделал я и отцы мои со всеми народами земель? Могли ли боги народов земных спасти землю свою от руки моей?

Кто из всех богов народов, истребленных отцами моими, мог спасти народ свой от руки моей? Как же возможет ваш Бог спасти вас от руки моей?

И ныне пусть не обольщает вас Езекия и не отклоняет вас таким образом; не верьте ему: если не в силах был ни один бог ни одного народа и царства спасти народ свой от руки моей и от руки отцов моих, то и ваш Бог не спасет вас от руки моей.

И еще многое говорили рабы его против Господа Бога и против Езекии, раба Его.

И письма писал он, в которых поносил Господа Бога Израилева и говорил против Него такие слова: как боги народов земных не спасли народов своих от руки моей, так Бог Езекии не спасет народа Своего от руки моей.

И кричали громким голосом на Иудейском языке к народу Иерусалимскому, который был на стене, чтоб устрашить его и напугать его, и взять город.

И говорили о Боге Иерусалима, как о богах народов земли, – изделии рук человеческих.

И помолился царь Езекия и Исаия, сын Амосов, пророк, и возопили к небу.

И послал Господь Ангела, и он истребил всех храбрых и главноначальствующего и начальствующих в войске царя Ассирийского. И возвратился он со стыдом в землю свою; и когда пришел в дом бога своего, – исшедшие из чресл его поразили его там мечом.

Так спас Господь Езекию и жителей Иерусалима от руки Сеннахирима, царя Ассирийского, и от руки всех и оберегал их отовсюду.

Тогда многие приносили дары Господу в Иерусалим и дорогие вещи Езекии, царю Иудейскому. И он возвеличился после сего в глазах всех народов.

В те дни заболел Езекия смертельно. И помолился Господу, и Он услышал его и дал ему знамение.

Но не воздал Езекия за оказанные ему благодеяния, ибо возгордилось сердце его. И был на него гнев Божий и на Иудею, и на Иерусалим.

Но как смирился Езекия в гордости сердца своего, – сам и жители Иерусалима, то не пришел на них гнев Господень во дни Езекии.

И было у Езекии богатства и славы весьма много, и хранилище он сделал у себя для серебра и золота, и камней драгоценных, и для ароматов и щитов, и для всяких драгоценных сосудов;

и кладовые для произведений земли, для хлеба, вина и масла, и стойла для всякого рода скота, и дворы для стад.

И города построил себе. И стад мелкого и крупного скота было у него множество, потому что дал ему Бог весьма большое имущество.

Он же, Езекия, запер верхний проток вод Геона и провел их вниз к западной стороне города Давидова. И действовал успешно Езекия во всяком деле своем.

Только при послах царей Вавилонских, которые присылали к нему спросить о знамении, бывшем на земле, оставил его Бог, чтоб испытать его и открыть все, что у него на сердце.

Прочие деяния Езекии и добродетели его описаны в видении Исаии, сына Амосова, пророка, и в книге царей Иудейских и Израильских.

И почил Езекия с отцами своими, и похоронили его над гробницами сыновей Давидовых, и почесть воздали ему по смерти его все Иудеи и жители Иерусалима. И воцарился Манассия, сын его, вместо него.