Цари́ца же са́вска услы́ша и́мя Соломо́ново и прiи́де искуси́ти его́ гада́ньми во Иерусали́мѣ съ си́лою тя́жкою зѣло́: и велблю́ды нося́щiи арома́ты и зла́та мно́жество и ка́менiя драга́го: и прiи́де къ Соломо́ну и глаго́ла ему́ вся́, ели́ка бѣ́ша въ се́рдцы ея́.

И возвѣсти́ е́й Соломо́нъ вся́ словеса́ ея́, и не пре́йде сло́во, его́же бы не возвѣсти́лъ е́й.

И ви́дѣ цари́ца са́вска прему́дрость Соломо́ню, и до́мъ его́же созда́,

И я́ди столо́въ его́, и сѣда́лища рабо́въ его́, и состоя́нiе служе́бниковъ его́ и ри́зы и́хъ, и виноче́рпчiя его́ и украше́нiе и́хъ, и всесожже́нiя, я́же жря́ше въ дому́ Госпо́дни, и внѣ́ себе́ бы́сть.

Рече́ же ко царю́: и́стинно е́сть сло́во, е́же слы́шахъ въ земли́ мое́й о словесѣ́хъ твои́хъ и о прему́дрости твое́й:

и не вѣ́ровахъ словесе́мъ и́хъ, до́ндеже прiидо́хъ, и ви́дѣста о́чи мои́, и се́, не возвѣсти́ша мнѣ́ полови́ны мно́жества прему́дрости твоея́: приложи́лъ еси́ ко слы́шанiю я́же слы́шахъ:

блаже́ни му́жiе твои́ и блаже́ни раби́ твои́ сі́и, и́же предстоя́тъ предъ тобо́ю на вся́ко вре́мя и слы́шатъ прему́дрость твою́:

да бу́детъ Госпо́дь Бо́гъ тво́й благослове́нъ, и́же благоволи́ въ тебѣ́, е́же да́ти тя́ на престо́лъ сво́й царя́ Го́споду Бо́гу твоему́: зане́ возлюби́ Госпо́дь Бо́гъ тво́й Изра́иля, е́же утверди́ти его́ во вѣ́къ, и поста́ви тя́ надъ ни́ми царя́, да сотвори́ши су́дъ и пра́вду.

Даде́ же царю́ сто́ два́десять тала́нтъ зла́та и арома́ты мно́ги зѣло́ и ка́менiе драго́е, и не бы́ша арома́ты таковы́ я́ко сiя́, я́же даде́ цари́ца са́вска царю́ Соломо́ну.

Но и раби́ хира́мовы съ рабы́ Соломо́ними приноша́ху зла́то Соломо́ну драго́е.

И сотвори́ Соломо́нъ ца́рь от дре́въ пе́вговыхъ степе́ни въ до́мъ Госпо́день и въ до́мъ царе́въ, и гу́сли и псалти́ри пѣ́сней, и никогда́же ви́дѣна бы́ша въ земли́ Иу́динѣ пре́жде такоа́я.

Ца́рь же Соломо́нъ даде́ ца́рицѣ са́встѣй вся́ по жела́нiю ея́, и́хже проси́ла, кромѣ́ всѣ́хъ я́же принесе́ царю́ Соломо́ну, и возврати́ся въ зе́млю свою́.

Бѣ́ же вѣ́съ зла́та приноси́маго къ Соломо́ну на вся́ко лѣ́то ше́сть со́тъ шестьдеся́тъ ше́сть тала́нтъ зла́та,

кромѣ́ муже́й по́дданныхъ и купцо́въ, и́же приноша́ху, и всѣ́хъ царе́й Ара́вскихъ и вла́стелей земли́, и́же вси́ приноша́ху зла́то и сребро́ царю́ Соломо́ну.

Сотвори́ у́бо ца́рь Соломо́нъ двѣ́сти щито́въ златы́хъ тя́гненыхъ, ше́сть со́тъ златни́къ чи́стыхъ бя́ху во еди́нѣмъ щитѣ́:

и три́ста щито́въ златы́хъ тя́гненыхъ, по три́ста златни́къ бя́ше во еди́нѣмъ ко́емждо щитѣ́, и положи́ я́ ца́рь въ дому́ дре́ва Лива́нова.

Сотвори́ же ца́рь престо́лъ от слоно́выхъ зубо́въ вели́къ, и позлати́ его́ зла́томъ чи́стымъ,

и ше́сть степе́нiй у престо́ла позлаще́ни зла́томъ, и мы́шчицы двѣ́ ту́ду и сю́ду надъ престо́ломъ сѣда́лища, и два́ льва́ стоя́ща бли́зъ мы́шчцей,

и двана́десять льво́въ стоя́щихъ та́мо на шести́ степе́нехъ от обои́хъ стра́нъ: и не бы́сть тако́въ престо́лъ во вся́цѣмъ ца́рствѣ.

Вси́ же сосу́ди царя́ Соломо́на бя́ху зла́ты, и вси́ сосу́ди до́му дубра́вы Лива́нскiя зла́томъ окруже́ны, сребро́ бо во дне́хъ Соломо́нихъ ни во что́ вмѣня́шеся:

зане́ кора́бль царе́въ хожда́ше въ Ѳарси́съ съ рабы́ хира́мовыми, еди́ницею въ лѣ́та три́ прихожда́ше кора́бль от Ѳарси́са ко царю́, по́лнъ зла́та и сребра́ и зубо́въ слоно́выхъ и обезъянъ.

И возвели́чися Соломо́нъ па́че всѣ́хъ царе́й земны́хъ бога́тствомъ и му́дростiю.

Вси́ же ца́рiе зе́мстiи жела́ху ви́дѣти лице́ Соломо́не и слы́шати прему́дрость его́, ю́же даде́ Бо́гъ въ се́рдце его́:

и приноша́ху ему́ кі́йждо да́ры своя́, сосу́ды сре́бряны и зла́ты, и одѣя́нiя и ста́кту, и сла́дости, ко́ни и мски́, на вся́кое лѣ́то.

И бя́ху царю́ Соломо́ну четы́редесять ты́сящъ кобыли́цъ къ колесни́цы и двана́десять ты́сящъ ко́нникъ, и поста́ви и́хъ во градѣ́хъ колесни́чныхъ и со царе́мъ во Иерусали́мѣ.

И бы́ть во́ждь всѣ́хъ царе́й от рѣки́ [Евфра́та] да́же до земли́ иноплеме́нникъ и да́же до предѣ́лъ Еги́петскихъ.

И даде́ ца́рь зла́то и сребро́ во Иерусали́мѣ я́ко ка́менiе, и ке́дры я́ко черни́чiе, е́же [ражда́ется] въ поля́хъ мно́жество.

И приводя́ху ко́ни Соломо́ну от Еги́пта и от всея́ земли́.

И про́чая словеса́ Соломо́ня пе́рвая и послѣ́дняя, се́, сiя́ пи́сана су́ть въ словесѣ́хъ наѳа́на проро́ка и въ словесѣ́хъ Ахі́и Силони́ты и въ видѣ́нiихъ Иои́ля ви́дящаго, проти́ву иеровоа́ма сы́на нава́това.

И ца́рствова Соломо́нъ во Иерусали́мѣ надъ всѣ́мъ Изра́илемъ четы́редесять лѣ́тъ.

И у́спе Соломо́нъ со отцы́ свои́ми, и погребо́ша его́ во гра́дѣ дави́да отца́ его́. И воцари́ся ровоа́мъ сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

По си́хъ же прiидо́ша сы́нове Моа́вли и сы́нове Аммо́ни и съ ни́ми от Аммани́товъ ко Иосафа́ту на бра́нь.

Прiидо́ша же и сказа́ша Иосафа́ту, глаго́люще: и́детъ проти́ву тебе́ вели́ко мно́жество от объ о́нъ по́лъ мо́ря от сирі́и, и се́, стоя́тъ во Асаса́нъ-ѳама́рѣ, и́же е́сть енгадди́.

И убоя́ся, и вдаде́ Иосафа́тъ лице́ свое́ взыска́ти Го́спода, и проповѣ́да по́стъ во все́й Иуде́и.

И собра́ся ве́сь Иу́да взыска́ти Го́спода: и от всѣ́хъ градо́въ Иу́диныхъ прiидо́ша ко умоле́нiю Госпо́дню.

И ста́ Иосафа́тъ въ собра́нiи Иу́ды во Иерусали́мѣ, въ дому́ Госпо́дни предъ лице́мъ двора́ но́ваго,

и рече́: Го́споди Бо́же оте́цъ на́шихъ, не ты́ ли еси́ Бо́гъ на небеси́ горѣ́, и ты́ Влады́чствуеши всѣ́ми ца́рствы язы́къ, и въ руку́ твое́ю е́сть крѣ́пость си́лы, и кто́ противоста́нетъ тебѣ́?

не ты́ ли еси́ Бо́гъ на́шъ искорени́вый живу́щыя на земли́ се́й от лица́ люді́й твои́хъ Изра́иля, и да́лъ еси́ ю́ сѣ́мени Авраа́млю возлю́бленному твоему́ во вѣ́ки?

и всели́шася на не́й, и устро́иша въ не́й святы́ню и́мени твоему́, глаго́люще:

а́ще нападу́тъ на ны́ зла́я, ме́чь, су́дъ, губи́телство, гла́дъ, ста́немъ предъ до́момъ си́мъ и предъ тобо́ю, я́ко при́звано и́мя твое́ въ дому́ се́мъ, и возопiе́мъ къ тебѣ́ от скорбе́й на́шихъ, и услы́шиши и спасе́ши:

и ны́нѣ се́, сы́нове Аммо́ни и Моа́вли и гора́ Сии́ръ, сквозѣ́ я́же не изво́лилъ еси́ Изра́илю проити́, егда́ исхожда́ху от земли́ Еги́петскiя, но уклони́шася от ни́хъ и не изби́ша и́хъ:

и се́, ны́нѣ сі́и напа́даютъ на ны́ исходя́ще изгони́ти на́съ от наслѣ́дiя на́шего, е́же пре́далъ еси́ на́мъ.

Го́споди Бо́же на́шъ, не су́диши ли и́мъ? въ на́съ бо нѣ́сть толи́ка крѣ́пость, да мо́жемъ сему́ мно́жеству сопроти́витися, е́же нападе́ на ны́, и не вѣ́мы что́ содѣ́лати и́мамы и́мъ: но то́кмо о́чи на́ши къ тебѣ́.

И ве́сь Иу́да стоя́ше предъ Го́сподемъ, и ча́да и́хъ, и жены́ и́хъ.

Бѣ́ же Иозiи́лъ сы́нъ Заха́рiинъ, сыно́въ ване́а, сыно́въ Елеи́ла, сыно́въ маѳані́а Леви́тина, от сыно́въ Аса́фовыхъ, и бы́сть на не́мъ Ду́хъ Госпо́день посредѣ́ наро́да,

и рече́: слы́шите, ве́сь Иу́да и обита́ющiи во Иерусали́мѣ, и ты́, царю́ Иосафа́те: сiя́ рече́ Госпо́дь ва́мъ: не бо́йтеся, ниже́ ужаса́йтеся от лица́ наро́да сего́ мно́гаго, нѣ́сть бо ва́ше ополче́нiе, но Бо́жiе:

зау́тра изыди́те проти́ву и́хъ: се́, восхо́дятъ по восхо́ду Асси́съ, и обря́щете и́хъ на краи́ рѣки́ проти́ву пусты́ни иерiи́лъ:

не ва́ше е́сть воева́ти: сiя́ разумѣ́йте и у́зрите сiе́ спасе́нiе Госпо́дне съ ва́ми, Иу́до и Иерусали́ме: не убо́йтеся, ни ужаса́йтеся зау́тра изы́ти проти́ву и́хъ, и Госпо́дь съ ва́ми.

И прекло́нься Иосафа́тъ на лице́ свое́, и ве́сь Иу́да, и обита́ющiи во Иерусали́мѣ, падо́ша предъ Го́сподемъ поклони́тися Го́сподеви.

И воста́ша леви́ти от сыно́въ Каа́ѳовыхъ и от сыно́въ Коре́овыхъ, хвали́ти Го́спода Бо́га Изра́илева гла́сомъ вели́кимъ въ высоту́.

И зау́тра воста́ша ра́но и изыдо́ша въ пусты́ню Ѳекое́. И внегда́ исходи́ти и́мъ, ста́ Иосафа́тъ [посредѣ́ и́хъ], и возопи́ и рече́: услы́шите мя́, му́жiе Иу́дины и вси́ обита́ющiи во Иерусали́мѣ: вѣ́руйте въ Го́спода Бо́га на́шего и увѣ́ритеся: вѣ́руйте проро́ку его́, и благопоспѣши́тся ва́мъ.

И совѣ́това съ людьми́, и поста́ви псалмопѣ́вцы, и хва́лящихъ исповѣ́датися, и хвали́ти свята́я, внегда́ изы́ти предъ си́лою, и глаго́лаху: исповѣ́дайтеся Го́сподеви, я́ко бла́гъ, я́ко въ вѣ́къ ми́лость его́.

Егда́ же нача́ша хвале́нiя и исповѣ́данiя, обрати́ Госпо́дь воева́ти сыно́въ Аммо́нихъ на Моа́ва и го́ру Сии́ръ, изше́дшихъ на Иу́ду, и пораже́ни бы́ша.

И воста́ша сы́нове Аммо́ни и Моа́вли на обита́ющихъ въ горѣ́ Сии́ри, да побiю́тъ и́хъ и сокруша́тъ: и егда́ сконча́ша обита́ющихъ въ Сии́рѣ, воста́ша дру́гъ на дру́га, да потребя́тся.

Иу́да же прiи́де на созира́нiе от пусты́ни, и воззрѣ́, и ви́дѣ мно́жество: и се́, вси́ ме́ртви па́дше на зе́млю, и не бѣ́ спасы́йся.

И изы́де Иосафа́тъ и лю́дiе его́ взя́ти коры́сти и́хъ, и обрѣто́ша скота́ мно́го, и оде́жды, и коры́сти, и сосу́ды дража́йшыя и плѣни́ша и́хъ: и бы́ша собира́юще коры́сти и́хъ три́ дни́, я́ко мно́ги бя́ху.

Дне́ же четве́ртаго собра́хуся во удо́ль благослове́нiя, и́бо та́ко благослови́ша Го́спода: сего́ ра́ди прозва́ша мѣ́сто то́ удо́ль благослове́нiя да́же до сего́ дне́.

И возврати́шася вси́ му́жiе Иу́дины во Иерусали́мъ и Иосафа́тъ во́ждь и́хъ съ весе́лiемъ вели́кимъ: я́ко возвесели́ и́хъ Госпо́дь о вразѣ́хъ и́хъ.

И внидо́ша во Иерусали́мъ со псалти́рми и гу́сльми и труба́ми въ до́мъ Госпо́день.

И бы́сть стра́хъ Госпо́день на вся́ ца́рства земна́я, внегда́ услы́шати и́мъ, я́ко порази́ Госпо́дь враги́ Изра́илевы.

И умири́ся ца́рство Иосафа́тово, и даде́ ему́ Госпо́дь поко́й о́крестъ.

И ца́рствова Иосафа́тъ надъ Иу́дою, сы́й лѣ́тъ три́десяти пяти́, егда́ ца́рство прiя́ и два́десять пя́ть лѣ́тъ ца́рствова во Иерусали́мѣ. И́мя же ма́тери его́ азува́, дщи́ Салі́ина.

И хожда́ше въ путе́хъ отца́ своего́ а́сы, и не уклони́ся от ни́хъ твори́ти пра́вое предъ Го́сподемъ:

оба́че высо́кая еще́ бя́ху, и еще́ лю́дiе не упра́виша се́рдца своего́ ко Го́споду Бо́гу оте́цъ свои́хъ.

Про́чая же дѣя́нiя Иосафа́това пе́рвая и послѣ́дняя, се́, пи́сана су́ть во словесѣ́хъ ииу́а сы́на Анані́ина, и́же написа́ кни́гу царе́й Изра́илевыхъ.

И по си́хъ сообщи́ся Иосафа́тъ ца́рь Иу́динъ со Охозі́ею царе́мъ Изра́илевымъ, и се́й беззако́ннова,

зане́же сотвори́, и отъи́де къ нему́, да сотворя́тъ корабли́, е́же ити́ во Ѳарси́съ: и сотвори́ корабли́ въ гасiо́нъ-гаве́рѣ.

И проро́чествова Елiезе́ръ сы́нъ доді́а от Мариси́са на Иосафа́та, глаго́ля: поне́же возъимѣ́лъ еси́ любо́вь со Охозі́ею, сокруши́ Госпо́дь дѣ́ло твое́, и сокруши́шася корабли́ твоя́ и не возмого́ша поити́ во Ѳарси́съ.

Синодальный

1 Царица Савская приносит драгоценные дары Соломону и поражена его богатством и мудростью; 9 великолепие двора Соломона и его даров царице; 22 великое богатство Соломона, его слава и пределы его царства.

Царица Савская, услышав о славе Соломона, пришла испытать Соломона загадками в Иерусалим, с весьма большим богатством, и с верблюдами, навьюченными благовониями и множеством золота и драгоценных камней. И пришла к Соломону и беседовала с ним обо всем, что было на сердце у нее.

И объяснил ей Соломон все слова ее, и не нашлось ничего незнакомого Соломону, чего он не объяснил бы ей.

И увидела царица Савская мудрость Соломона и дом, который он построил,

и пищу за столом его, и жилище рабов его, и чинность служащих ему и одежду их, и виночерпиев его и одежду их, и ход, которым он ходил в дом Господень, – и была она вне себя.

И сказала царю: верно то, что я слышала в земле моей о делах твоих и о мудрости твоей,

но я не верила словам о них, доколе не пришла и не увидела глазами своими. И вот, мне и вполовину не сказано о множестве мудрости твоей: ты превосходишь молву, какую я слышала.

Блаженны люди твои, и блаженны сии слуги твои, всегда предстоящие пред тобою и слышащие мудрость твою!

Да будет благословен Господь Бог твой, Который благоволил посадить тебя на престол Свой в царя у Господа Бога твоего. По любви Бога твоего к Израилю, чтоб утвердить его на веки, Он поставил тебя царем над ним – творить суд и правду.

И подарила она царю сто двадцать талантов золота и великое множество благовоний и драгоценных камней; и не бывало таких благовоний, какие подарила царица Савская царю Соломону.

И слуги Хирамовы и слуги Соломоновы, которые привезли золото из Офира, привезли и красного дерева и драгоценных камней.

И сделал царь из этого красного дерева лестницы к дому Господню и к дому царскому, и цитры и псалтири для певцов. И не видано было подобного сему прежде в земле Иудейской.

Царь же Соломон дал царице Савской все, чего она желала и чего она просила, кроме таких вещей, какие она привезла царю. И она отправилась обратно в землю свою, она и слуги ее.

Весу в золоте, которое приходило к Соломону в один год, было шестьсот шестьдесят шесть талантов золота.

Сверх того, послы и купцы приносили, и все цари Аравийские и начальники областные приносили золото и серебро Соломону.

И сделал царь Соломон двести больших щитов из кованого золота, – по шестисот сиклей кованого золота пошло на каждый щит, –

и триста щитов меньших из кованого золота, – по триста сиклей золота пошло на каждый щит; и поставил их царь в доме из Ливанского дерева.

И сделал царь большой престол из слоновой кости и обложил его чистым золотом,

и шесть ступеней к престолу и золотое подножие, к престолу приделанное, и локотники по обе стороны у места сидения, и двух львов, стоящих возле локотников,

и еще двенадцать львов, стоящих там на шести ступенях, по обе стороны. Не бывало такого [престола] ни в одном царстве.

И все сосуды для питья у царя Соломона были из золота, и все сосуды в доме из Ливанского дерева были из золота отборного; серебро во дни Соломона вменялось ни во что,

ибо корабли царя ходили в Фарсис с слугами Хирама, и в три года раз возвращались корабли из Фарсиса и привозили золото и серебро, слоновую кость и обезьян и павлинов.

И превзошел царь Соломон всех царей земли богатством и мудростью.

И все цари земли искали видеть Соломона, чтобы послушать мудрости его, которую вложил Бог в сердце его.

И каждый из них подносил от себя в дар сосуды серебряные и сосуды золотые и одежды, оружие и благовония, коней и лошаков, из года в год.

И было у Соломона четыре тысячи стойл для коней и колесниц и двенадцать тысяч всадников; и он разместил их в городах колесничных и при царе – в Иерусалиме;

и господствовал он над всеми царями, от реки Евфрата до земли Филистимской и до пределов Египта.

И сделал царь [золото и] серебро в Иерусалиме равноценным простому камню, а кедры, по их множеству, сделал равноценными сикоморам, которые на низких местах.

Коней приводили Соломону из Египта и из всех земель.

Прочие деяния Соломоновы, первые и последние, описаны в записях Нафана пророка и в пророчестве Ахии Силомлянина и в видениях прозорливца Иоиля о Иеровоаме, сыне Наватовом.

Царствовал же Соломон в Иерусалиме над всем Израилем сорок лет.

И почил Соломон с отцами своими, и похоронили его в городе Давида, отца его. И воцарился Ровоам, сын его, вместо него.

1 Иосафат объявляет пост, когда Моавитяне и Аммонитяне напали на Иудею; 5 он молится в доме Господнем об избавлении; 14 левиты уверяют народ, что будет победа; 20 когда они пошли на сражение, то увидели, что враги уже поразили друг друга; 24 Иуда захватил добычу в стране врагов и возвращается в Иерусалим с великою радостью; 35 Иосафат объединился с Охозиею, царем Израильским, за что на него был гнев Господень, так что корабли его разбились.

После сего Моавитяне и Аммонитяне, а с ними некоторые из страны Маонитской, пошли войною на Иосафата.

И пришли, и донесли Иосафату, говоря: идет на тебя множество великое из-за моря, от Сирии, и вот они в Хацацон-Фамаре, то есть в Енгедди.

И убоялся Иосафат, и обратил лице свое взыскать Господа, и объявил пост по всей Иудее.

И собрались Иудеи просить помощи у Господа; из всех городов Иудиных пришли они умолять Господа.

И стал Иосафат в собрании Иудеев и Иерусалимлян в доме Господнем, пред новым двором,

и сказал: Господи Боже отцов наших! Не Ты ли Бог на небе? И Ты владычествуешь над всеми царствами народов, и в Твоей руке сила и крепость, и никто не устоит против Тебя!

Не Ты ли, Боже наш, изгнал жителей земли сей пред лицем народа Твоего Израиля и отдал ее семени Авраама, друга Твоего, навек?

И они поселились на ней и построили Тебе на ней святилище во имя Твое, говоря:

если придет на нас бедствие: меч наказующий, или язва, или голод, то мы станем пред домом сим и пред лицем Твоим, ибо имя Твое в доме сем; и воззовем к Тебе в тесноте нашей, и Ты услышишь и спасешь.

И ныне вот Аммонитяне и Моавитяне и обитатели горы Сеира, чрез земли которых Ты не позволил пройти Израильтянам, когда они шли из земли Египетской, а потому они миновали их и не истребили их, –

вот они платят нам тем, что пришли выгнать нас из наследственного владения Твоего, которое Ты отдал нам.

Боже наш! Ты суди их. Ибо нет в нас силы против множества сего великого, пришедшего на нас, и мы не знаем, что́ делать, но к Тебе очи наши!

И все Иудеи стояли пред лицем Господним, и малые дети их, жены их и сыновья их.

Тогда на Иозиила, сына Захарии, сына Ванеи, сына Иеиела, сына Матфании, левита из сынов Асафовых, сошел Дух Господень среди собрания

и сказал он: слушайте, все Иудеи и жители Иерусалима и царь Иосафат! Так говорит Господь к вам: не бойтесь и не ужасайтесь множества сего великого, ибо не ваша война, а Божия.

Завтра выступите против них: вот они всходят на возвышенность Циц, и вы найдете их на конце долины, пред пустынею Иеруилом.

Не вам сражаться на сей раз; вы станьте, стойте и смотрите на спасение Господне, посылаемое вам. Иуда и Иерусалим! не бойтесь и не ужасайтесь. Завтра выступите навстречу им, и Господь будет с вами.

И преклонился Иосафат лицем до земли, и все Иудеи и жители Иерусалима пали пред Господом, чтобы поклониться Господу.

И встали левиты из сынов Каафовых и из сынов Кореевых – хвалить Господа Бога Израилева, голосом весьма громким.

И встали они рано утром, и выступили к пустыне Фекойской; и когда они выступили, стал Иосафат и сказал: послушайте меня, Иудеи и жители Иерусалима! Верьте Господу Богу вашему, и будете тверды; верьте пророкам Его, и будет успех вам.

И совещался он с народом, и поставил певцов Господу, чтобы они в благолепии святыни, выступая впереди вооруженных, славословили и говорили: славьте Господа, ибо вовек милость Его!

И в то время, как они стали восклицать и славословить, Господь возбудил несогласие между Аммонитянами, Моавитянами и обитателями горы Сеира, пришедшими на Иудею, и были они поражены:

ибо восстали Аммонитяне и Моавитяне на обитателей горы Сеира, побивая и истребляя их, а когда покончили с жителями Сеира, тогда стали истреблять друг друга.

И когда Иудеи пришли на возвышенность к пустыне и взглянули на то многолюдство, и вот – трупы, лежащие на земле, и нет уцелевшего.

И пришел Иосафат и народ его забирать добычу, и нашли у них во множестве и имущество, и одежды, и драгоценные вещи, и набрали себе столько, что не могли нести. И три дня они забирали добычу; так велика была она!

А в четвертый день собрались на долину благословения, так как там они благословили Господа. Посему и называют то место долиною благословения до сего дня.

И пошли назад все Иудеи и Иерусалимляне и Иосафат во главе их, чтобы возвратиться в Иерусалим с веселием, потому что дал им Господь торжество над врагами их.

И пришли в Иерусалим с псалтирями, и цитрами, и трубами, к дому Господню.

И был страх Божий на всех царствах земных, когда они услышали, что Сам Господь воевал против врагов Израиля.

И спокойно стало царство Иосафатово, и дал ему Бог его покой со всех сторон.

Так царствовал Иосафат над Иудеею: тридцати пяти лет он был, когда воцарился, и двадцать пять лет царствовал в Иерусалиме. Имя матери его Азува, дочь Салаила.

И ходил он путем отца своего Асы и не уклонился от него, делая угодное в очах Господних.

Только высоты не были отменены, и народ еще не обратил твердо сердца своего к Богу отцов своих.

Прочие деяния Иосафата, первые и последние, описаны в записях Ииуя, сына Ананиева, которые внесены в книгу царей Израилевых.

Но после того вступил Иосафат, царь Иудейский в общение с Охозиею, царем Израильским, который поступал беззаконно,

и соединился с ним, чтобы построить корабли для отправления в Фарсис; и построили они корабли в Ецион-Гавере.

И изрек тогда Елиезер, сын Додавы из Мареши, пророчество на Иосафата, говоря: так как ты вступил в общение с Охозиею, то разрушил Господь дело твое. – И разбились корабли, и не могли идти в Фарсис.

Итальянский

Языки

La regina di Saba, sentita la fama di Salomone, venne a Gerusalemme per metterlo alla prova con enigmi. Arrivò con un corteo molto numeroso, con cammelli carichi di aromi, d'oro in quantità e di pietre preziose. Si presentò a Salomone e gli parlò di tutto quello che aveva nel suo cuore.

Salomone le chiarì tutto quanto ella gli diceva; non ci fu parola tanto nascosta a Salomone che egli non potesse spiegarle.

La regina di Saba, quando vide la sapienza di Salomone, la reggia che egli aveva costruito,

i cibi della sua tavola, il modo ordinato di sedere dei suoi servi, il servizio dei suoi domestici e le loro vesti, i suoi coppieri e le loro vesti, gli olocausti che egli offriva nel tempio del Signore, rimase senza respiro.

Quindi disse al re: "Era vero, dunque, quanto avevo sentito nel mio paese sul tuo conto e sulla tua sapienza!

Io non credevo a quanto si diceva, finché non sono giunta qui e i miei occhi non hanno visto; ebbene non mi era stata riferita neppure una metà della grandezza della tua sapienza! Tu superi la fama che ne ho udita.

Beati i tuoi uomini e beati questi tuoi servi, che stanno sempre alla tua presenza e ascoltano la tua sapienza!

Sia benedetto il Signore, tuo Dio, che si è compiaciuto di te così da collocarti sul suo trono come re per il Signore tuo Dio. Poiché il tuo Dio ama Israele e intende renderlo stabile per sempre, ti ha posto su di loro come re per esercitare il diritto e la giustizia".

Ella diede al re centoventi talenti d'oro, aromi in gran quantità e pietre preziose. Non ci furono mai tanti aromi come quelli che la regina di Saba diede al re Salomone.

Inoltre gli uomini di Curam e quelli di Salomone, che portavano oro da Ofir, recarono legno di sandalo e pietre preziose.

Con il legname di sandalo il re fece le scale per il tempio del Signore e per la reggia, cetre e arpe per i cantori; strumenti simili non erano mai stati visti nella terra di Giuda.

Il re Salomone diede alla regina di Saba quanto lei desiderava e aveva domandato, oltre l'equivalente di quanto aveva portato al re. Quindi ella si mise in viaggio e tornò nel suo paese con i suoi servi.

Il peso dell'oro che giungeva a Salomone ogni anno era di seicentosessantasei talenti d'oro,

senza contare quanto ne proveniva dai mercanti e dai commercianti; tutti i re dell'Arabia e i governatori della regione portavano a Salomone oro e argento.

Il re Salomone fece duecento scudi grandi d'oro battuto, per ognuno dei quali adoperò seicento sicli d'oro battuto,

e trecento scudi piccoli d'oro battuto, per ognuno dei quali adoperò trecento sicli d'oro. Il re li collocò nel palazzo della Foresta del Libano.

Inoltre, il re fece un grande trono d'avorio, che rivestì d'oro puro.

Il trono aveva sei gradini e uno sgabello d'oro. Vi erano braccioli da una parte e dall'altra del sedile e due leoni che stavano a fianco dei braccioli.

Dodici leoni si ergevano di qua e di là, sui sei gradini; una cosa simile non si era mai fatta in nessun regno.

Tutti i vasi per le bevande del re Salomone erano d'oro, tutti gli arredi del palazzo della Foresta del Libano erano d'oro fino; nessuno era in argento, perché ai giorni di Salomone non valeva nulla.

Difatti le navi del re andavano a Tarsis, guidate dai marinai di Curam; ogni tre anni le navi di Tarsis arrivavano portando oro, argento, zanne d'elefante, scimmie e pavoni.

Il re Salomone fu più grande, per ricchezza e sapienza, di tutti i re della terra.

Tutti i re della terra cercavano il volto di Salomone, per ascoltare la sapienza che Dio aveva messo nel suo cuore.

Ognuno gli portava, ogni anno, il proprio tributo, oggetti d'argento e oggetti d'oro, vesti, armi, aromi, cavalli e muli.

Salomone aveva quattromila stalle per i suoi cavalli e i suoi carri e dodicimila cavalli da sella, distribuiti nelle città per i carri e presso il re a Gerusalemme.

Egli dominava su tutti i re, dal Fiume alla regione dei Filistei e al confine con l'Egitto.

Il re fece sì che a Gerusalemme l'argento abbondasse come le pietre e rese il legname di cedro tanto comune quanto i sicomòri che crescono nella Sefela.

Da Musri e da tutti i paesi si importavano cavalli per Salomone.

Le altre gesta di Salomone, dalle prime alle ultime, non sono forse descritte negli atti del profeta Natan, nella profezia di Achia di Silo e nelle visioni del veggente Iedo riguardo a Geroboamo, figlio di Nebat?

Salomone regnò a Gerusalemme su tutto Israele quarant'anni.

Salomone si addormentò con i suoi padri e lo seppellirono nella Città di Davide, suo padre; al suo posto divenne re suo figlio Roboamo.

In seguito i Moabiti e gli Ammoniti, aiutati dai Meuniti, mossero guerra a Giòsafat.

Fu annunciato a Giòsafat: "Una grande moltitudine è venuta contro di te da oltre il mare, da Edom. Ecco sono a Casesòn-Tamar, cioè a Engàddi".

Nella paura, Giòsafat si decise a cercare il Signore e indisse un digiuno per tutto Giuda.

Quelli di Giuda si radunarono per chiedere aiuto al Signore; vennero da tutte le città di Giuda per chiedere aiuto al Signore.

Giòsafat, stando in piedi in mezzo all'assemblea di Giuda e di Gerusalemme nel tempio del Signore, di fronte al nuovo cortile,

disse: "Signore, Dio dei nostri padri, non sei forse tu il Dio che è in cielo? Tu dòmini su tutti i regni delle nazioni. Nelle tue mani sono la forza e la potenza; nessuno può opporsi a te.

Non hai scacciato tu, nostro Dio, gli abitanti di questa terra di fronte al tuo popolo Israele e non l'hai data per sempre alla discendenza del tuo amico Abramo?

Essi l'hanno abitata e vi hanno costruito un santuario al tuo nome dicendo:

"Se ci piomberà addosso una sciagura, una spada punitrice, una peste o una carestia, noi ci presenteremo al tuo cospetto in questo tempio, poiché il tuo nome è in questo tempio, e grideremo a te dalla nostra sciagura e tu ci ascolterai e ci aiuterai".

Ora, ecco gli Ammoniti, i Moabiti e quelli della montagna di Seir, nelle cui terre non hai permesso agli Israeliti di entrare, quando venivano dalla terra d'Egitto, e perciò si sono tenuti lontani da quelli e non li hanno distrutti,

ecco, ora ci ricompensano venendoci a scacciare dall'eredità che tu hai acquistato per noi.

Dio nostro, non vorrai renderci giustizia nei loro riguardi, poiché noi non abbiamo la forza di opporci a una moltitudine così grande piombataci addosso? Non sappiamo che cosa fare; perciò i nostri occhi sono rivolti a te".

Tutti gli abitanti di Giuda stavano in piedi davanti al Signore, con i loro bambini, le loro mogli e i loro figli.

Allora lo spirito del Signore, in mezzo all'assemblea, fu su Iacazièl, figlio di Zaccaria, figlio di Benaià, figlio di Ieièl, figlio di Mattania, levita dei figli di Asaf.

Egli disse: "Porgete l'orecchio, voi tutti di Giuda, abitanti di Gerusalemme e tu, re Giòsafat. Vi dice il Signore: "Non temete e non spaventatevi davanti a questa moltitudine immensa, perché la guerra non riguarda voi, ma Dio.

Domani, scendete contro di loro; ecco, saliranno per la salita di Sis. Voi li sorprenderete al termine della valle, di fronte al deserto di Ieruèl.

Non toccherà a voi combattere in tale momento; fermatevi bene ordinati e vedrete la salvezza che il Signore opererà per voi, o Giuda e Gerusalemme. Non temete e non abbattetevi. Domani uscite loro incontro; il Signore sarà con voi"".

Giòsafat s'inginocchiò con la faccia a terra; tutto Giuda e gli abitanti di Gerusalemme caddero davanti al Signore, per prostrarsi davanti a lui.

I leviti, tra i figli dei Keatiti e i figli dei Coriti, si alzarono a lodare il Signore, Dio d'Israele, a piena voce.

La mattina dopo si alzarono presto e partirono per il deserto di Tekòa. Mentre si muovevano, Giòsafat si fermò e disse: "Ascoltatemi, Giuda e abitanti di Gerusalemme! Credete nel Signore, vostro Dio, e sarete saldi; credete nei suoi profeti e riuscirete".

Quindi, consigliatosi con il popolo, mise i cantori del Signore e i salmisti, vestiti con paramenti sacri, schierati davanti agli uomini in armi, perché lodassero il Signore dicendo:
"Rendete grazie al Signore,
perché il suo amore è per sempre".

Appena cominciarono i loro canti di esultanza e di lode, il Signore tese un agguato contro gli Ammoniti, i Moabiti e quelli della montagna di Seir, venuti contro Giuda, e furono sconfitti.

Gli Ammoniti e i Moabiti insorsero contro gli abitanti della montagna di Seir per votarli allo sterminio e distruggerli. Quando ebbero finito con gli abitanti della montagna di Seir, contribuirono a distruggersi a vicenda.

Quando quelli di Giuda raggiunsero la collina da dove si vedeva il deserto, si voltarono verso la moltitudine, ed ecco: non c'erano che cadaveri gettati per terra, senza alcun superstite.

Giòsafat e la sua gente andarono a raccogliere la loro preda. Vi trovarono in abbondanza bestiame, ricchezze, vesti e oggetti preziosi. Ne presero più di quanto ne potessero portare. Passarono tre giorni a raccogliere il bottino, perché esso era molto abbondante.

Il quarto giorno si radunarono nella valle di Beracà; poiché là benedissero il Signore, chiamarono quel luogo valle di Beracà, come è ancora oggi.

Quindi tutto Giuda e tutti quelli di Gerusalemme, con Giòsafat alla testa, partirono per tornare a Gerusalemme, pieni di gioia perché il Signore li aveva riempiti di letizia a danno dei loro nemici.

Entrarono in Gerusalemme diretti al tempio del Signore, fra suoni di arpe, di cetre e di trombe.

Quando si seppe che il Signore aveva combattuto contro i nemici d'Israele, il terrore di Dio si diffuse su tutti i regni del mondo.

Il regno di Giòsafat rimase tranquillo; Dio gli aveva concesso tregua su tutte le frontiere.

Giòsafat regnò su Giuda. Aveva trentacinque anni quando divenne re; regnò venticinque anni a Gerusalemme. Sua madre si chiamava Azubà, figlia di Silchì.

Seguì la via di Asa, suo padre, non si allontanò da essa, facendo ciò che è retto agli occhi del Signore.

Ma non scomparvero le alture; il popolo non aveva ancora diretto il cuore verso il Dio dei suoi padri.

Le altre gesta di Giòsafat, dalle prime alle ultime, ecco, sono descritte negli atti di Ieu, figlio di Anàni, inseriti nel libro dei re d'Israele.

In seguito Giòsafat, re di Giuda, si alleò con Acazia, re d'Israele, che agiva con malvagità.

Egli si associò a lui per costruire navi capaci di raggiungere Tarsis. Allestirono le navi a Esion-Ghèber.

Ma Elièzer, figlio di Dodavàu, di Maresà, profetizzò contro Giòsafat dicendo: "Poiché ti sei alleato con Acazia, il Signore ha aperto una breccia nei tuoi lavori". Le navi si sfasciarono e non poterono partire per Tarsis.