1 Гофолия истребляет всё царское племя, кроме младенца Иоаса, и царствует над Иудою; 4 священник Иодай сделал заговор с телохранителями, воцарил Иоаса и поразил Гофолию; 17 царь и народ заключили завет с Господом, что будут служить Ему, и разрушили дом Ваала.

Гофолия, мать Охозии, видя, что сын ее умер, встала и истребила все царское племя.

Но Иосавеф, дочь царя Иорама, сестра Охозии, взяла Иоаса, сына Охозии, и тайно увела его из среды умерщвляемых сыновей царских, его и кормилицу его, в постельную комнату; и скрыли его от Гофолии, и он не умерщвлен.

И был он с нею скрываем в доме Господнем шесть лет, между тем как Гофолия царствовала над землею.

В седьмой год послал Иодай, и взял сотников из телохранителей и скороходов, и привел их к себе в дом Господень, и сделал с ними договор, и взял с них клятву в доме Господнем, и показал им царского сына.

И дал им приказание, сказав: вот что вы сделайте: третья часть из вас, из приходящих в субботу, будет содержать стражу при царском доме;

третья часть у ворот Сур, и третья часть у ворот сзади телохранителей, и содержите стражу дома, чтобы не было повреждения;

и две части из вас, из всех отходящих в субботу, будут содержать стражу при доме Господнем для царя;

и окружите царя со всех сторон, каждый с оружием своим в руке своей; и кто вошел бы в ряды, тот да будет умерщвлен. И будьте при царе, когда он выходит и когда входит.

И сделали сотники всё, что приказал Иодай священник, и взяли каждый людей своих, приходящих в субботу и отходящих в субботу, и пришли к Иодаю священнику.

И раздал священник сотникам копья и щиты царя Давида, которые были в доме Господнем.

И стали скороходы, каждый с оружием в руке своей, от правой стороны дома до левой стороны дома, у жертвенника и у дома, вокруг царя.

И вывел он царского сына, и возложил на него царский венец и украшения, и воцарили его, и помазали его, и рукоплескали и восклицали: да живет царь!

И услышала Гофолия голос бегущего народа, и пошла к народу в дом Господень.

И видит, и вот царь стоит на возвышении, по обычаю, и князья и трубы подле царя; и весь народ земли веселится, и трубят трубами. И разодрала Гофолия одежды свои, и закричала: заговор! заговор!

И дал приказание Иодай священник сотникам, начальствующим над войском, и сказал им: «выведите ее за ряды, а кто пойдет за нею, умерщвляйте мечом», так как думал священник, чтобы не умертвили ее в доме Господнем.

И дали ей место, и она прошла чрез вход конский к дому царскому, и умерщвлена там.

И заключил Иодай завет между Господом и между царем и народом, чтоб он был народом Господним, и между царем и народом.

И пошел весь народ земли в дом Ваала, и разрушили жертвенники его, и изображения его совершенно разбили, и Матфана, жреца Ваалова, убили пред жертвенниками. И учредил священник наблюдение над домом Господним.

И взял сотников и телохранителей и скороходов и весь народ земли, и проводили царя из дома Господня, и пришли по дороге чрез ворота телохранителей в дом царский; и он воссел на престоле царей.

И веселился весь народ земли, и город успокоился. А Гофолию умертвили мечом в царском доме.

Семи лет был Иоас, когда воцарился.

Церковнославянский (рус)

И Гоѳолі́а ма́ти Охозі́ина ви́дѣ, я́ко у́мре сы́нъ ея́, и воста́ и погуби́ все́ сѣ́мя царе́во.

Иосавее́ѳъ же дщи́ царя́ Иора́ма, сестра́ Охозі́ина, поя́ Иоа́са сы́на бра́та своего́, и укра́де его́ от среды́ сыно́въ царе́выхъ избiе́ныхъ, того́ и дои́лицу его́ въ клѣ́ти посте́льнѣй, и утаи́ его́ от лица́ Гоѳолі́ина, и не умертви́ша его́:

и бѣ́ съ не́ю кры́емь въ дому́ Госпо́дни ше́сть лѣ́тъ: и Гоѳолі́а бѣ́ ца́рствующи въ земли́ то́й.

И въ седмо́е лѣ́то посла́ Иода́й жре́цъ, и поя́тъ стонача́лники Хорри́мски и раси́мски, и возведе́ я́ къ себѣ́ въ до́мъ Госпо́день, и завѣща́ и́мъ завѣ́тъ Госпо́день, и закля́ и́хъ предъ Го́сподемъ: и показа́ и́мъ Иода́й сы́на ца́рска,

и заповѣ́да и́мъ, глаго́ля: сiе́ сло́во, е́же сотвори́те: тре́тiя ча́сть от ва́съ да сни́детъ въ суббо́ту, и да стреже́те стражбу́ до́му царе́ва во вратѣ́хъ,

и тре́тiя ча́сть у две́рiй пути́, и тре́тiя ча́сть у вра́тъ созади́ протека́юшнхъ, и да устреже́те стражбу́ до́му:

и двѣ́ ча́сти въ ва́съ, вся́къ исходя́й въ суббо́ту, и да храня́тъ стражбу́ до́му Госпо́дня при цари́:

и обступи́те царя́ о́коло, кі́йждо ору́жiе свое́ имы́й въ руцѣ́ свое́й, и входя́й въ садиро́ѳъ и да у́мретъ: и бу́дите съ царе́мъ, егда́ входи́ти ему́ и исходи́ти.

И сотвори́ша стонача́лницы вся́, ели́ка заповѣ́да Иода́й смы́сленый: и поя́ кі́йждо му́жы своя́, и входя́щыя въ суббо́ту со исходя́шими въ суббо́ту, и внидо́ша ко Иода́ю жерцу́.

И даде́ жре́цъ со́тникомъ ко́пiя и щиты́ царя́ дави́да, я́же бы́ша въ дому́ Госпо́дни:

и бы́ша въ рука́хъ воево́дъ и предтеку́щихъ, и сотвори́ша со́тницы и предходя́щiи по всему́, ели́ко заповѣ́да и́мъ жре́цъ. И собра́ жре́цъ Госпо́день вся́ лю́ди земли́ въ до́мъ Госпо́день: и ста́ша предтеку́щiи, кі́йждо и́хъ ору́жiе имы́й въ руцѣ́ свое́й, от страны́ до́му десны́я, да́же да страны́ до́му шу́iя же́ртвенныя, и до́му царе́ва о́коло:

и изведе́ сы́на царе́ва, и возложи́ на него́ вѣне́цъ [ца́рскiй] и свидѣ́нiе, и воцари́ его́, и пома́за его́. И восплеска́ша рука́ми и рѣ́ша: да живе́тъ ца́рь.

И услы́ша Гоѳолі́а гла́съ предтеку́щихъ люді́й, и вни́де къ наро́ду въ до́мъ Госпо́день,

и ви́дѣ, и се́, ца́рь стоя́ше на столпѣ́ по обы́чаю: и бя́ху предъ царе́мъ пѣвцы́ и трубы́, и вси́ лю́дiе земли́ ра́дующеся и трубя́ще въ трубы́. И раздра́ Гоѳолі́а ри́зы своя́ и возопи́: измѣ́на, измѣ́на.

И заповѣ́да Иода́й жре́цъ стонача́лникомъ и вла́стелемъ си́лы, и рече́ къ ни́мъ: изведи́те ю́ во́нъ изъ полко́въ, и входя́й вслѣ́дъ ея́ сме́ртiю да у́мретъ от ору́жiя: поне́же рече́ жре́цъ, да не у́мретъ въ дому́ Госпо́дни.

И возложи́ша на ню́ ру́цѣ, и изведо́ша ю́ скопцы́ путе́мъ исхо́да ко́ней до́му царе́ва, и у́мре ту́.

И завѣща́ Иода́й завѣ́тъ между́ Го́сподемъ и между́ царе́мъ и между́ людьми́, я́ко бы́ти и́мъ въ лю́ди Госпо́дни: и между́ царе́мъ и между́ людьми́.

И внндо́ша вси́ лю́дiе земли́ въ до́мъ Ваа́ловъ и разби́ша его́, и же́ртвенники его́ и о́бразы его́ сокруши́ша до́брѣ, и маѳа́на жерца́ Ваа́лова уби́ша предъ лице́мъ же́ртвенниковъ. И поста́ви жре́цъ вла́стели въ дому́ Госпо́дни,

и взя́ стонача́лники, и Хорри́ма и раси́ма, и вся́ лю́ди земли́, и изведе́ царя́ от до́му Госпо́дня: и внидо́ша путе́мъ вра́тъ предтеку́щихъ до́му царе́ва, и посади́ша его́ на престо́лѣ царе́вѣ.

И возра́довашася вси́ лю́дiе земли́, и гра́дъ умолче́: и Гоѳолі́ю умертви́ша мече́мъ въ дому́ царе́вѣ.

Сы́нъ седми́ лѣ́тъ Иоа́съ егда́ нача́ ца́рствовати.

Немецкий (GNB)

Языки

Als Atalja, die Mutter von Ahasja, erfuhr, dass ihr Sohn tot war, ließ sie alle Angehörigen der königlichen Familie umbringen.

Aber Joscheba, die Tochter von König Joram und Schwester von Ahasja, holte heimlich Ahasjas kleinen Sohn Joasch samt seiner Amme aus der Mitte der Prinzen, die in ihren Betten getötet werden sollten. Sie versteckte ihn vor Atalja, sodass er am Leben blieb.

Sechs Jahre lang hielt sie ihn im Bereich des Tempels verborgen, solange Atalja das Land regierte.

Im siebten Jahr ließ der Priester Jojada die Offiziere der königlichen Leibgarde und der Palastwache zu sich in den Tempel kommen. Dort schloss er mit ihnen einen Pakt. Er ließ sie Treue schwören und zeigte ihnen den Sohn des Königs.

Dann gab er ihnen folgende Anweisungen: »Ein Drittel eurer Leute, die am nächsten Sabbat den Dienst antreten, bewacht den Königspalast,

das zweite Drittel das Tor Sur und das letzte Drittel das Tor hinter dem Haus der Palastwache. Mit diesen drei Gruppen sollt ihr verhindern, dass jemand in den Tempelbereich eindringt.

Die zwei Abteilungen eurer Leute aber, die am Sabbat ihren Dienst gerade beenden, sollen im Tempelbereich bleiben und den König beschützen.

Sie sollen mit der Waffe in der Hand einen Kreis um ihn bilden und ihn auf Schritt und Tritt begleiten. Wer in den Kreis einzudringen versucht, wird getötet!«

Die Offiziere befolgten genau die Anweisungen Jojadas. Jeder rief seine Leute zusammen: die Männer, die am Sabbat den Dienst begannen, und die, die ihn beendeten. Mit ihnen kamen sie zu Jojada.

Der Priester übergab den Offizieren die Speere und Schilde, die noch von König David stammten und sich jetzt im Tempelbereich befanden.

Jeder der Männer bekam seine Waffe in die Hand, dann stellten sie sich vor dem Tempelhaus auf, im Halbkreis von der südlichen Ecke über den Brandopferaltar bis zur nördlichen Ecke, um den König nach allen Seiten abzusichern.

Darauf führte Jojada den Sohn des Königs heraus, um ihn zum König zu machen. Er setzte ihm die Krone auf und überreichte ihm die Krönungsurkunde. Dann wurde er gesalbt und alle klatschten in die Hände und riefen: »Hoch lebe der König!«

Als Atalja die Jubelrufe der Palastwache und des Volkes hörte, begab sie sich zu der Menge am Tempel des HERRN.

Da sah sie den neu gekrönten König auf dem Platz stehen, wo nach altem Brauch der König zu stehen pflegt. Er war umgeben von den Offizieren und den Trompetern. Die Männer von Juda jubelten vor Freude und die Trompeten schmetterten.

Atalja zerriss ihr Gewand und schrie: »Verrat! Verschwörung!«

Der Priester Jojada aber wollte nicht, dass man sie im Bereich des Tempels tötete. Darum befahl er den Offizieren der Leibgarde: »Führt sie zwischen den Reihen eurer Leute hinaus! Wer ihr folgt, wird mit dem Schwert getötet!«

Sie ergriffen Atalja und brachten sie über den Pferdeeingang in den Palastbezirk. Dort wurde sie hingerichtet.

Jojada ließ den König und das Volk von Juda einen Bund mit dem HERRN schließen. Sie verpflichteten sich dazu, Ernst damit zu machen, dass sie das Volk des HERRN waren. Ebenso ließ er den König und das Volk untereinander einen Bund schließen.

Darauf zogen alle Männer von Juda zum Tempel des Gottes Baal und rissen ihn nieder. Sie zertrümmerten die Altäre und die Götterbilder und erschlugen Mattan, den Priester Baals, dort vor den Altären.

Nachdem Jojada zum Schutz des Tempels Wachen aufgestellt hatte,

rief er alle zusammen, die Offiziere, die Leute der Leibgarde und der Palastwache und die Männer von Juda. Zusammen mit ihnen geleitete er den König vom Tempel durch das Tor der Palastwache zum Palast hinab. Dort nahm der König auf seinem Thron Platz.

Alle Männer Judas freuten sich, die Bewohner der Stadt aber blieben ruhig. Atalja war im Palast mit dem Schwert getötet worden.