Елиссе́й проро́къ призва́ еди́наго от сыно́въ проро́чихъ и рече́ ему́: препоя́ши чре́сла своя́, и возми́ сосу́дъ еле́а сего́ въ ру́ку твою́, и иди́ въ рамо́ѳъ Галаа́дскiй:

и вни́деши та́мо, и у́зриши та́мо ииу́а сы́на Иосафа́та сы́на намессі́ева, и вни́деши, и изведе́ши его́ от среды́ бра́тiи его́, и введе́ши его́ во вну́треннюю клѣ́ть:

и во́змеши сосу́дъ еле́а, и возлiе́ши на главу́ его́, и рцы́: си́це глаго́летъ Госпо́дь: пома́захъ тя́ въ царя́ надъ Изра́илемъ: и отве́рзеши две́ри, и да бѣжи́ши, и да не пребу́деши та́мо.

И и́де о́трочищь проро́къ въ рамо́ѳъ Галаа́дскiй:

и вни́де, и се́, кня́зи си́лы сѣдя́ху, и рече́: сло́во ми́ е́сть къ тебѣ́, о, кня́же. И рече́ ииу́й: къ кому́ от всѣ́хъ на́съ? И рече́: къ тебѣ́, кня́же.

И воста́ и вни́де въ до́мъ: и возлiя́ еле́й на главу́ его́ и рече́ ему́: си́це глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ: пома́захъ тя́ въ царя́ надъ людьми́ Госпо́дними, надъ Изра́илемъ.

и да потреби́ши до́мъ Ахаа́ва господи́на твоего́ от лица́ моего́, и отмсти́ши кро́вь рабо́въ мои́хъ проро́ковъ и кро́вь всѣ́хъ рабо́въ Госпо́днихъ от руки́ Иезаве́лины.

и от руки́ всего́ до́му Ахаа́вля, и потреби́ши от до́му Ахаа́вля моча́щагося къ стѣнѣ́, и содержа́щагося, и оста́вльшагося во Изра́или:

и преда́мъ до́мъ Ахаа́вль, я́коже до́мъ иеровоа́ма сы́на нава́това и я́коже до́мъ Ваа́сы сы́на Ахі́ина:

и Иезаве́ль снѣдя́тъ пси́ въ ча́сти Иезрае́ля, и не бу́детъ погреба́ющаго ю́. И отве́рзе две́ри и убѣжа́.

Ииу́й же изы́де ко отроко́мъ господи́на своего́. И рѣ́ша ему́: ми́ръ ли? что́ я́ко вни́де неи́стовый се́й къ тебѣ́? И рече́ и́мъ: вы́ вѣ́сте му́жа и суесло́вiе его́.

И рѣ́ша: не пра́вда, [а́ще не возвѣсти́ши?] возвѣсти́ у́бо на́мъ. И рече́ ииу́й къ ни́мъ: та́ко и та́ко рече́ ко мнѣ́, глаго́ля: си́це глаго́летъ Госпо́дь: пома́захъ тя́ въ царя́ надъ Изра́илемъ.

И слы́шавше теко́ша спѣ́шно, и взя́ кі́йждо ри́зы своя́, и положи́ша подъ ни́мъ, поне́же на еди́нѣмъ от степе́нiй сѣдя́ше, и воструби́ша въ ро́гъ и рѣ́ша: воцари́ся ииу́й.

И возврати́ся ииу́й сы́нъ Иосафа́та сы́на намессі́ева ко Иора́му. Иора́мъ же са́мъ стрежа́ше въ рамо́ѳѣ Галаа́дстѣмъ и ве́сь Изра́иль от лица́ азаи́ла царя́ сирі́йска.

И возврати́ся Иора́мъ ца́рь цѣли́тися во Иезрае́ли от я́звъ, и́миже уязви́ша его́ Си́ряне, егда́ бра́шеся со азаи́ломъ царе́мъ сирі́йскимъ. И рече́ ииу́й: а́ще е́сть душа́ ва́ша со мно́ю, да не изы́детъ изъ гра́да бѣгле́цъ, ити́ и возвѣсти́ти во Иезрае́ли.

И всѣ́де на коня́, и по́йде ииу́й, и сни́де во Иезрае́ль, я́ко Иора́мъ ца́рь Изра́илевъ цѣля́шеся во Иезрае́ли от стрѣля́нiй, и́миже устрѣли́ша его́ Арами́ны въ рамо́ѳѣ на бра́ни со азаи́ломъ царе́мъ Си́рскимъ, я́ко то́й бѣ́ си́ленъ и му́жъ си́лы, и лежа́ше та́мо. И Охозі́а ца́рь Иу́динъ прiи́де ви́дѣти Иора́ма.

И стра́жъ взы́де на сто́лпъ во Иезрае́ли, и ви́дѣ пра́хъ ииу́евъ, егда́ ити́ ему́ и рече́: пра́хъ а́зъ ви́жу. И рече́ Иора́мъ: всади́ му́жа на ко́нь и посли́ проти́ву и́мъ, и да рече́тъ: ми́ръ ли?

И и́де вса́дникъ ко́нный на срѣ́тенiе ему́ и рече́: та́ко глаго́летъ ца́рь: ми́ръ ли? И рече́ ииу́й: что́ тебѣ́ и ми́ру? обрати́ся вслѣ́дъ мене́. И возвѣсти́ стра́жъ, глаго́ля: прiи́де по́сланный до ни́хъ и не возврати́ся.

И посла́ вса́дника ко́ннаго втора́го, и прiи́де къ нему́ и рече́: та́ко рече́ ца́рь: ми́ръ ли? И рече́ ииу́й: что́ тебѣ́ и ми́ру? возврати́ся вслѣ́дъ мене́.

И возвѣсти́ стра́жъ, глаго́ля: прiи́де до ни́хъ и не возврати́ся: и во́ждь ведя́ше ииу́а сы́на намессі́ина, я́ко въ премѣ́нѣ бы́сть.

И рече́ Иора́мъ: впрязи́те. И впряго́ша колесни́цу: и изы́де Иора́мъ ца́рь Изра́илевъ и Охозі́а ца́рь Иу́динъ, кі́йждо на колесни́цѣ свое́й, и изыдо́ста на срѣ́тенiе ииу́а, и обрѣто́ста его́ на ча́сти навуѳе́а Иезраили́тина.

И бы́сть я́ко уви́дѣ Иора́мъ ииу́а, и рече́ ми́ръ ли, ииу́е? И рече́ ииу́й что́ тебѣ́ и ми́ру? еще́ блуды́ Иезаве́ли ма́тери твоея́, и ча́рове ея́ мно́гiя.

И обрати́ Иора́мъ ру́ки своя́ и бѣжа́, и рече́ ко Охозі́и: ле́сть, Охозі́е.

И наляче́ ииу́й руко́ю свое́ю лу́къ и устрѣли́ Иора́ма посредѣ́ плещу́ его́, и изы́де стрѣла́ сквозѣ́ се́рдце его́: и преклони́ся на колѣ́на своя́.

И рече́ ииу́й къ вадека́ру триста́ту своему́: возми́ и ве́рзи его́ на ча́сти села́ навуѳе́а Иезраили́тина, я́ко по́мню, а́зъ и ты́ всѣ́дшiи на колесни́цы идо́хомъ вслѣ́дъ Ахаа́ва отца́ его́, и Госпо́дь рече́ о не́мъ прро́чество сiе́, глаго́ля:

не ви́дѣхъ ли кро́ве навуѳе́евы и кро́ве сыно́въ его́ вчера́, рече́ Госпо́дь? и возда́мъ ему́ на ча́сти се́й, рече́ Госпо́дь: и ны́нѣ у́бо взе́мъ пове́рзи его́ на ча́сти се́й по глаго́лу Госпо́дню.

И Охозі́а ца́рь Иу́динъ ви́дѣ, и побѣже́ путе́мъ веѳга́нъ и гна́ по не́мъ ииу́й и рече́: и сего́ [не и́мамъ оста́вити]. И порази́ его́ на колесни́цѣ егда́ идя́ше въ га́й, и́же е́сть Иевлаа́мъ и убѣжа́ въ Магеддо́нъ, и у́мре та́мо.

И возложи́ша его́ о́троцы его́ на колесни́цу и везо́ша его́ во Иерусали́мъ, и погребо́ша его́ во гро́бѣ его́ во гра́дѣ дави́довѣ.

И въ первоена́десять лѣ́то Иора́ма царя́ Изра́илева воцари́ся Охозі́а надъ Иу́дою.

И прiи́де ииу́й во Иезрае́ль [гра́дъ]. Иезаве́ль же услы́ша, и нама́за лице́ свое́ и украси́ главу́ свою́, и прини́че окно́мъ.

И ииу́й вхожда́ше во гра́дъ и рече́: ми́ръ ли замврі́ю, убі́йцѣ господи́на своего́?

И воззрѣ́ лице́мъ свои́мъ на окно́ и ви́дѣ ю́ и рече́: кто́ ты́ еси́? сни́ди ко мнѣ́. И преклони́стася къ нему́ два́ скопца́.

И рече́ ииу́й: све́рзита ю́. И сверго́ста ю́, и окропи́шася кро́вiю ея́ стѣ́ны и ко́ни, и попра́ша ю́.

И вни́де ииу́й, и яде́ и пи́, и рече́: осмотри́те ны́нѣ прокля́тую сiю́, и погреби́те ю́, я́ко дще́рь царе́ва е́сть.

И идо́ша погребсти́ ю́, и не обрѣто́ша от нея́ ничто́ и́но, то́кмо ло́бъ и но́ги и дла́ни ру́къ.

И возврати́шася и возвѣсти́ша ему́. И рече́: сло́во Госпо́дне, е́же глаго́ла руко́ю раба́ своего́ илiи́ Ѳесви́тянина, глаго́ля: въ ча́сти Иезрае́ля снѣдя́тъ пси́ пло́ть Иезаве́лину:

и бу́детъ тру́пъ Иезаве́линъ а́ки гно́й на лицы́ села́ въ ча́сти Иезрае́ля, я́ко не рещи́ и́мъ: сiя́ е́сть Иезаве́ль.

И Ахаа́ву бѣ́ша се́дмьдесятъ сы́нове во самарі́и. И написа́ писа́нiе ииу́й и посла́ въ самарі́ю ко князе́мъ самарі́йскимъ и къ старѣ́йшинамъ и ко корми́телемъ сыно́въ Ахаа́влихъ, глаго́ля:

и ны́нѣ егда́ прiи́детъ писа́нiе сiе́ къ ва́мъ, и съ ва́ми сы́нове господи́на ва́шего, и съ ва́ми колесни́цы и ко́ни, и гра́ды тве́рды и ору́жiя:

и у́зрите блага́го и пра́ваго въ сынѣ́хъ господи́на ва́шего, и поста́вите его́ на престо́лѣ отца́ его́, и да вою́ете о до́мѣ господи́на ва́шего.

И убоя́шася зѣло́ и рѣ́ша: се́, два́ царя́ не возмого́ста ста́ти проти́ву лицу́ его́, и ка́ко мы́ ста́немъ?

И посла́ша и́же надъ до́момъ и и́же надъ гра́домъ, и старѣ́йшины, и корми́теле ко ииу́ю, глаго́люще: о́троцы мы́ твои́, и ели́ка а́ще рече́ши къ на́мъ, сотвори́мъ: не воцари́мъ му́жа, благо́е предъ очи́ма твои́ма сотвори́мъ.

И написа́ къ ни́мъ ииу́й писа́нiе второ́е, глаго́ля: а́ще вы́ мои́ и гла́са моего́ вы́ послу́шаете, возми́те главы́ муже́й сыно́въ господи́на ва́шего и принеси́те ко мнѣ́, я́коже ча́съ у́тро, во Иезрае́ль. И бѣ́ сыно́въ царе́выхъ се́дмьдесятъ муже́й, сі́и нача́лницы гра́да вскорми́ша и́хъ.

И бы́сть егда́ прiи́де къ ни́мъ писа́нiе, и взя́ша сы́ны царе́вы и закла́ша и́хъ се́дмьдесятъ муже́й, и возложи́ша главы́ и́хъ въ ко́шницы и посла́ша и́хъ къ нему́ во Иезрае́ль.

И прiи́де вѣ́стникъ, и возвѣсти́ ему́, глаго́ля: принесо́ша главы́ сыно́въ царе́выхъ. И рече́: положи́те я́ въ два́ холма́ при вратѣ́хъ гра́да до зау́тра.

И бы́сть зау́тра, и изы́де и ста́ во вратѣ́хъ гра́да, и рече́ ко всѣ́мъ лю́демъ: пра́ведни вы́: се́, а́зъ е́смь, обрати́хся на господи́на моего́ и уби́хъ его́: и кто́ порази́ всѣ́хъ си́хъ?

ви́дите у́бо, я́ко не паде́тъ от глаго́ла Госпо́дня на зе́млю, его́же глаго́ла Госпо́дь на до́мъ Ахаа́вль: и Госпо́дь сотвори́, ели́ка глаго́ла руко́ю раба́ своего́ илiи́.

И изби́ ииу́й всѣ́хъ оста́вшихся въ дому́ Ахаа́вли во Иезрае́ли, и вся́ вельмо́жы его́, и зна́емыя его́, и жерцы́ его́, я́ко не оста́тися его́ оста́нку.

И воста́ и и́де въ самарі́ю са́мъ, въ веѳака́дъ па́стырскiй при пути́.

И ииу́й обрѣ́те бра́тiю Охозі́и царя́ Иу́дина и рече́: кто́ вы́? И рѣ́ша: бра́тiя Охозі́ины мы́, и снидо́хомъ поздра́вити сы́ны царе́вы и сы́ны облада́ющiя.

И рече́: поими́те я́ жи́вы. И взя́ша и́хъ живы́хъ, и закла́ша и́хъ въ веѳакадѣ́, четы́редесять два́ му́жа: и не оста́ви му́жа от ни́хъ.

И и́де отту́ду, и обрѣ́те Ионада́ва сы́на риха́вля на пути́ во срѣ́тенiе себѣ́, и благослови́ его́. И рече́ къ нему́ ииу́й: а́ще е́сть се́рдце твое́ съ се́рдцемъ мои́мъ пра́во, я́коже се́рдце мое́ съ се́рдцемъ твои́мъ? И рече́ Ионада́въ: е́сть. И рече́ ииу́й: и а́ще е́сть, да́ждь ру́ку твою́. И даде́ ру́ку свою́. И возведе́ его́ къ себѣ́ на колесни́цу

и рече́ къ нему́: гряди́ со мно́ю и ви́ждь, внегда́ ревнова́ти мнѣ́ по Го́сподѣ Савао́ѳѣ. И посади́ его́ на колесни́цу свою́.

И вни́де въ самарі́ю, и изби́ всѣ́хъ оста́вшихся Ахаа́влихъ въ самарі́и, до́ндеже истреби́ти ему́ по глаго́лу Госпо́дню, его́же глаго́ла ко илiи́.

И собра́ ииу́й вся́ лю́ди и рече́ къ ни́мъ: Ахаа́въ порабо́та Ваа́лу ма́ло, ииу́й же порабо́таетъ ему́ мно́го:

и ны́нѣ вся́ проро́ки Ваа́ловы, вся́ рабы́ его́ и жерцы́ его́ призови́те ко мнѣ́, му́жъ да не потаи́тся, я́ко же́ртва вели́ка Ваа́лу: и вся́къ и́же потаи́тся, не бу́детъ жи́въ. И ииу́й сотвори́ ле́стiю, да погуби́тъ рабы́ Ваа́ловы.

И рече́ ииу́й: освяти́те же́ртву Ваа́лу и служе́нiе. И проповѣ́даша.

И посла́ ииу́й во ве́сь Изра́иль и рече́, глаго́ля: и ны́нѣ вси́ раби́ Ваа́ловы, и вси́ жерцы́ его́, и вси́ проро́цы его́, да никто́же оста́нется, я́ко же́ртву вели́ку творю́: и́же оста́нется, не бу́детъ жи́въ и прiидо́ша вси́ раби́ Ваа́ловы, и вси́ жерцы́ его́, и вси́ проро́цы его́: не оста́ся му́жъ, и́же не прiи́де: и внидо́ша во хра́мъ Ваа́ловъ, и напо́лнися хра́мъ Ваа́ловъ от кра́я да кра́я.

И рече́ ииу́й къ су́щымъ надъ до́момъ оде́ждъ: изнеси́те оде́жды всѣ́мъ рабо́мъ Ваа́ловымъ. И изнесе́ и́мъ ризохрани́тель.

И вни́де ииу́й и Ионада́въ сы́нъ риха́вль въ хра́мину Ваа́лову и рече́ рабо́мъ Ваа́ловымъ: испыта́йте и ви́дите, а́ще е́сть съ ва́ми от рабо́въ Госпо́днихъ, и вы́шлите всѣ́хъ рабо́въ Госпо́днихъ обрѣ́тшихся та́мо. И бы́сть я́коже глаго́ла ииу́й, я́ко не бѣ́ от рабо́въ Госпо́днихъ, но то́кмо еди́ни раби́ Ваа́ловы.

И вни́де сотвори́ти же́ртвы и всесожже́нiя и ииу́й поста́ви себѣ́ внѣ́ о́смьдесятъ муже́й и рече́: му́жъ и́же а́ще уго́нзетъ от муже́й, и́хже а́зъ извожду́ въ ру́ки ва́шя, душа́ его́ вмѣ́сто души́ его́.

И бы́сть егда́ сконча́ творя́й всесожже́нiя, и рече́ ииу́й предтеку́щымъ и триста́томъ: вше́дше избі́йте и́хъ, да не изы́детъ от ни́хъ му́жъ. И изби́ша и́хъ о́стрiемъ меча́ и поверго́ша предтеку́щiи и триста́ты, и идо́ша да́же до гра́да хра́ма Ваа́лова:

и изнесо́ша кумíръ Ваа́ловъ и сожго́ша его́:

и разби́ша кумíры Ваа́ловы, и низверго́ша до́мъ Ваа́ловъ, и опредѣли́ша его́ на Афедро́нъ да́же до дне́ сего́.

И погуби́ ииу́й хра́мъ Ваа́ловъ от Изра́иля.

Оба́че от грѣхо́въ иеровоа́ма сы́на нава́това, и́же введе́ въ грѣ́хъ Изра́иля, не отступи́ ииу́й от послѣ́дованiя и́хъ: ю́ницы златы́я, я́же въ Веѳи́ли и въ да́нѣ.

И рече́ Госпо́дь ко ииу́ю: за сiя́, ели́ка ублажи́лъ еси́ сотвори́ти пра́вое предъ очи́ма мои́ма, и вся́ ели́ка по се́рдцу моему́ сотвори́лъ еси́ до́му Ахаа́влю, сы́нове твои́ до четве́ртаго ро́да ся́дутъ на престо́лѣ во Изра́или.

И ииу́й не сохрани́ ходи́ти въ зако́нѣ Госпо́дни все́мъ се́рдцемъ свои́мъ: не отступи от грѣхо́въ иеровоа́ма сы́на нава́това, и́же въ грѣ́хъ введе́ Изра́иля.

Во дни́ о́ны нача́ Госпо́дь посѣца́ти во Изра́или: и порази́ и́хъ азаи́лъ во всѣ́хъ предѣ́лѣхъ Изра́илевыхъ,

от Иорда́на на восто́къ со́лнца, всю́ зе́млю Галаа́дску и гадді́иску, и Руви́мову и Манассі́ину, от Арои́ра, и́же е́сть при у́стiи пото́ка Арно́нска, и Галаа́дъ и Васа́нъ.

И про́чая слове́съ ииу́евыхъ, и вся́ я́же сотвори́, и вся́ си́ла его́, и совѣща́нiя, я́же совеща́, не се́ ли, сiя́ напи́сана въ кни́зѣ слове́съ дні́й царе́й Изра́илевыхъ?

И у́спе ииу́й со отцы́ свои́ми, и погребо́ша его́ въ самарі́и. И воцари́ся Иоаха́зъ сы́нъ его́ вмѣ́сто его́.

И дні́й бя́ше, въ ня́же ииу́й ца́рствова надъ Изра́илемъ въ самарі́и, два́десять о́смь лѣ́тъ.

Немецкий (GNB)

Elischa rief einen Prophetenjünger zu sich und sagte zu ihm: »Nimm dieses Gefäß mit Salböl und geh, so schnell du kannst, in die Stadt Ramot in Gilead!

Sieh dich dort um nach Jehu, dem Sohn von Joschafat und Enkel von Nimschi! Hol ihn aus dem Kreis der anderen Offiziere heraus und nimm ihn mit in einen Raum, wo du mit ihm unter vier Augen bist!

Dort gieße das Öl auf seinen Kopf mit den Worten: ́Der HERR sagt: Ich salbe dich zum König über Israel!́ Und dann verschwinde, so schnell du kannst!«

Der Prophetenjünger, der Abgesandte Elischas, ging nach Ramot in Gilead.

Als er ankam, saßen gerade alle Truppenführer beisammen. Er sagte: »Oberst, ich habe eine Botschaft für dich.«

Jehu fragte: »An wen von uns?«

»An dich, Oberst!«, erwiderte der Prophetenjünger.

Jehu stand auf und ging mit ihm ins Haus. Dort goss der Prophetenjünger das Salböl auf Jehus Kopf mit den Worten: »So spricht der HERR, der Gott Israels: ́Ich salbe dich zum König über mein Volk Israel!

Du sollst alle Nachkommen Ahabs umbringen, als ersten deinen Herrn, den König! Auf diese Weise will ich Isebel dafür bestrafen, dass sie meine Diener ermorden ließ, die Propheten und all die anderen, die mir treu geblieben waren.

Ja, die ganze Familie Ahabs soll umkommen! Alle seine männlichen Nachkommen, die Unmündigen genauso wie die Mündigen, werde ich aus Israel ausrotten.

Der Familie Ahabs wird es ebenso ergehen wie der Familie von Jerobeam, dem Sohn von Nebat, und der Familie von Bascha, dem Sohn von Ahija.

Isebels Leiche aber sollen die Hunde fressen auf den Äckern von Jesreel; niemand wird sie begraben!́«

Nachdem der Prophetenjünger das gesagt hatte, verließ er das Haus und floh.

Als Jehu zu den anderen Offizieren herauskam, fragten sie ihn: »Gibt́s was Besonderes? Was wollte der Verrückte von dir?«

Jehu antwortete: »Ihr wisst doch selbst, was das für einer war und dass solche Leute nur Unsinn reden.«

Doch die Offiziere meinten: »Keine Ausflüchte! Heraus mit der Sprache!«

Da antwortete Jehu: »Er hat mir verkündet: ́So spricht der HERR: Ich salbe dich zum König über Israel!́«

Sofort nahmen die Offiziere ihre Mäntel und breiteten sie auf den Stufen vor dem Haus als Teppich vor Jehu aus. Dann ließen sie die Widderhörner blasen und riefen: »Jehu ist König!«

Jehu, der Sohn von Joschafat und Enkel von Nimschi, machte sich sofort daran, König Joram zu stürzen. Joram hatte unter Einsatz des ganzen israelitischen Heeres die Stadt Ramot in Gilead gegen den syrischen König Hasaël verteidigt.

Er war aber im Kampf mit den Syrern verwundet worden und musste sich nach Jesreel zurückziehen, um dort seine Wunden ausheilen zu lassen.

Jehu sagte zu den Offizieren, die in Ramot um ihn versammelt waren: »Wenn ihr einverstanden seid, lassen wir keinen aus der Stadt entkommen, der nach Jesreel gehen und erzählen kann, was hier geschehen ist.«

Dann brach er mit einer kleinen Streitwagenabteilung auf und fuhr selbst nach Jesreel. Dort befand sich nicht nur der kranke König Joram, sondern auch Ahasja, der König von Juda. Er war gekommen, um Joram einen Besuch abzustatten.

Als der Wachtposten auf dem Turm von Jesreel die Streitwagenkolonne kommen sah, meldete er es dem König. Der König befahl: »Schickt den Leuten einen Reiter entgegen; er soll fragen, ob es gut steht mit dem Kampf.«

Der Reiter kam bei der Kolonne an und sagte zu Jehu: »Der König lässt fragen, ob alles gut steht.«

Jehu antwortete: »Was geht das dich an? Reih dich hinter mir ein!«

Der Wachtposten meldete: »Der Reiter hat die Kolonne erreicht, aber er kommt nicht zurück!«

Da schickte der König einen zweiten Reiter. Auch er sagte: »Der König lässt fragen, ob alles gut steht.« Und auch ihm antwortete Jehu: »Was geht das dich an? Reih dich hinter mir ein!«

Wieder meldete der Wachtposten: »Der Reiter hat die Kolonne erreicht, aber er kommt nicht zurück!« Und er fügte hinzu: »Der Anführer der Kolonne fährt wie ein Verrückter; das kann nur Jehu sein!«

Joram befahl: »Spannt meinen Wagen an!« Auch der Wagen von Ahasja wurde angespannt, und beide Könige, Joram von Israel und Ahasja von Juda, fuhren Jehu entgegen. Auf dem Grundstück Nabots trafen sie mit ihm zusammen.

Als Joram Jehu erblickte, fragte er ihn: »Steht alles gut, Jehu?«

Der gab zur Antwort: »Was soll das heißen? Kann es gut stehen, solange deine Mutter Isebel fremden Göttern nachläuft und Zauberei treibt?«

König Joram wendete seinen Wagen, rief: »Verrat, Ahasja!«, und fuhr davon.

Aber Jehu spannte seinen Bogen und traf Joram zwischen die Schulterblätter, sodass der Pfeil das Herz durchbohrte und mit der Spitze vorn wieder herauskam. Joram brach in seinem Wagen tot zusammen.

Jehu befahl seinem Adjutanten Bidkar: »Nimm ihn und wirf ihn auf das Grundstück Nabots! Erinnerst du dich noch an das, was der HERR einst zu Ahab, dem Vater Jorams, sagen ließ? Wir beide fuhren damals in unseren Wagen dicht hinter dem König. Der HERR ließ ihm sagen:

́Ich habe gesehen, wie man gestern Nabot und seine Söhne ermordet hat. Hier, auf dem Grundstück Nabots, werde ich dich dafür zur Rechenschaft ziehen!́ Also nimm ihn und wirf ihn hin; so geschieht, was der HERR gesagt hat.«

Als König Ahasja von Juda sah, was geschah, floh er in Richtung Bet-Gan. Jehu jagte ihm nach und befahl seinen Leuten: »Schießt auch ihn nieder!« Und sie schossen auf ihn. Wo der Weg bei Gur in der Nähe von Jibleam bergauf führt, wurde Ahasja auf seinem Wagen von Pfeilen verwundet. Er kam noch bis Megiddo; dort starb er.

Seine Diener brachten den toten König auf einem Wagen nach Jerusalem und bestatteten ihn in seiner Grabstätte in der Davidsstadt neben seinen Vorfahren.

Im elften Regierungsjahr Jorams, des Sohnes Ahabs, war Ahasja

König von Juda geworden.

Jehu kehrte zur Stadt Jesreel zurück und Isebel wurde davon unterrichtet. Sie schminkte sich die Augenränder, frisierte sich und zeigte sich am Fenster des Palastes.

Als Jehu durchs Tor fuhr, rief sie ihm zu: »Na, Simri, Mörder deines Herrn, steht alles gut?«

Jehu schaute zum Fenster hinauf und rief: »Wer hält zu mir?« Ein paar Hofbeamte schauten zu ihm hinunter.

»Werft sie zum Fenster hinaus!«, befahl er ihnen und sie taten es. Isebels Blut spritzte an der Mauer und an den Pferden hoch und Jehu fuhr über sie hinweg.

Dann ging er in den Palast und ließ Essen und Trinken auftragen. Nach dem Mahl sagte er: »Seht doch nach Isebel, diesem Weib, das der HERR verflucht hat, und begrabt sie! Sie ist immerhin eine Königstochter!«

Aber die Männer, die sie begraben wollten, fanden von ihr nur noch den Schädel und die Füße und Hände.

Sie berichteten es Jehu und der sagte: »So ist eingetroffen, was der HERR durch seinen Diener Elija aus Tischbe angekündigt hat: ́Vor Jesreel sollen die Hunde das Fleisch Isebels fressen,

ihre Leiche soll wie Mist auf dem Acker werden; niemand wird mehr sagen können: Das ist Isebel.́«

In Samaria gab es siebzig Söhne und Enkel von Ahab. Jehu schickte Briefe an die maßgeblichen Männer der Stadt: an die königlichen Bevollmächtigten in Jesreel, an die Ältesten der Stadt und an die Erzieher der Prinzen. In den Briefen hieß es:

»Bei euch sind die Söhne eures Herrn, ihr verfügt über Pferde und Streitwagen, eure Stadt ist gut befestigt und ihr habt Waffen genug.

Also sucht den fähigsten unter den Prinzen aus, setzt ihn auf den Thron seines Vaters und kämpft für das Königtum eures Herrn!«

Aber die Männer hatten große Angst vor Jehu. Sie sagten: »Mit den zwei Königen ist er schon fertig geworden, wie sollten wir uns da gegen ihn behaupten können?«

Die maßgeblichen Männer – der Palastkommandant, der Stadtkommandant, die Ältesten und die Erzieher – ließen also Jehu mitteilen: »Wir stehen zu deinen Diensten! Wir werden alles ausführen, was du befiehlst. Wir wollen niemand hier zum König machen. Tu, was du für richtig hältst.«

Darauf schrieb Jehu ihnen einen zweiten Brief. Darin hieß es: »Wenn ihr auf meiner Seite steht und bereit seid, meinen Befehlen zu folgen, dann kommt morgen um diese Zeit zu mir nach Jesreel und bringt die Köpfe der Söhne eures Herrn mit!« – Die siebzig Königssöhne wurden nämlich in Samaria von den vornehmsten Bürgern der Stadt erzogen. –

Die maßgeblichen Männer von Samaria ließen darauf die Prinzen umbringen, siebzig Mann, und ihre Köpfe in Körbe legen und nach Jesreel schaffen.

Als Jehu gemeldet wurde, man habe die Köpfe der Königssöhne gebracht, gab er den Befehl, sie in zwei Haufen vor dem Stadttor aufzustapeln und dort bis zum nächsten Morgen liegen zu lassen.

Am nächsten Morgen erschien er selbst vor dem Stadttor und sagte zu den Männern, die sich dort einfanden: »Euch trifft keine Schuld! Ich habe die Verschwörung gegen meinen Herrn, den König, angezettelt und ihn getötet. Aber wer hat die hier alle umgebracht?

Erkennt daran, dass alles in Erfüllung geht, was der HERR der Familie Ahabs angedroht hat. Der HERR hat getan, was er durch seinen Diener Elija angekündigt hatte.«

Darauf ließ Jehu auch noch alle Mitglieder der Familie Ahabs umbringen, die sich in Jesreel befanden, ebenso alle hohen Beamten, Ratgeber und Priester des Königs; keiner kam mit dem Leben davon.

Dann machte sich Jehu auf den Weg nach Samaria. Bei Bet-Eked-Roïm

traf er auf Verwandte des Königs Ahasja von Juda. Er fragte: »Wer seid ihr?«

Sie antworteten: »Wir sind Verwandte von König Ahasja und wollen nach Jesreel, um der königlichen Familie, besonders den Söhnen des Königs und den Söhnen der Königsmutter, einen Besuch abzustatten.«

Jehu befahl seinen Leuten: »Nehmt sie gefangen!« Sie wurden gefangen abgeführt und bei der Zisterne von Bet-Eked getötet. Es waren 42 Mann; keiner von ihnen kam mit dem Leben davon.

Als Jehu in Richtung Samaria weiterzog, begegnete ihm Jonadab, der Sohn Rechabs. Jehu begrüßte ihn und fragte: »Kann ich mich auf dich verlassen, so wie du dich auf mich verlassen kannst?«

Jonadab antwortete: »Du kannst es!«

»Dann gib mir deine Hand«, sagte Jehu. Jonadab gab Jehu die Hand. Darauf ließ Jehu ihn zu sich in den Wagen steigen

und sagte: »Komm mit und sieh dir an, wie leidenschaftlich ich mich für den HERRN einsetze!« Und Jonadab fuhr mit.

In Samaria angekommen tötete Jehu alle, die von Ahabs Verwandtschaft noch übrig geblieben waren. Er rottete die Familie Ahabs vollständig aus. So trat ein, was der HERR durch Elija angekündigt hatte.

Nun versammelte Jehu das Volk von Samaria und verkündete: »Ahab hat Baal zu wenig verehrt; das soll jetzt anders werden!

Ruft alle Propheten Baals zusammen, alle seine Priester und alle, die ihn verehren! Keiner darf fehlen, denn ich will zu Ehren Baals ein großes Opferfest veranstalten. Wer nicht kommt, wird mit dem Tod bestraft!« In Wahrheit aber wollte Jehu alle Verehrer Baals umbringen.

Er befahl also, eine Festversammlung zu Ehren Baals auszurufen.

Er schickte Boten durch das ganze Gebiet Israels und alle Verehrer Baals kamen in Samaria zusammen. Es gab keinen, der dem Aufruf nicht folgte. Sie gingen alle in den Vorhof des Tempels Baals und der ganze Hof war voll von Menschen.

Jehu befahl dem Mann, der für die heiligen Gewänder zuständig war: »Gib an alle Verehrer Baals Festgewänder aus!« Als das geschehen war,

ging er zusammen mit Jonadab, dem Sohn Rechabs, in den Tempel und rief den Baalsverehrern zu: »Seht euch um und sorgt dafür, dass hier wirklich nur Verehrer Baals anwesend sind! Für Verehrer des HERRN ist hier kein Platz!«

Dann traten Jehu und Jonadab an den Altar, um zu Ehren Baals Brandopfer und Mahlopfer darzubringen. Jehu hatte aber außerhalb des Tempelbezirks 80 Mann bereitgestellt und ihnen gesagt: »Wer von euch auch nur einen der Baalsverehrer entwischen lässt, der bezahlt es mit seinem Leben!«

Nachdem die Opfer dargebracht waren, gab Jehu der Leibwache und den Offizieren den Befehl: »Kommt herein! Erschlagt sie alle! Keiner darf entkommen!« Da brachten sie alle Verehrer Baals um und warfen die Leichen hinaus.

Dann gingen sie in den innersten Bereich des Baals-Tempels,

holten die geweihten Pfähle heraus und verbrannten sie.

Das Steinmal, das zu Ehren Baals errichtet worden war, schlugen sie in Stücke. Schließlich rissen sie die ganze Tempelanlage nieder; bis heute wird der Platz als öffentlicher Abort benutzt.

So machte Jehu der Verehrung Baals in Israel ein Ende.

Nur von dem Götzendienst Jerobeams, zu dem dieser ganz Israel verführt hatte, konnte er nicht lassen: Die goldenen Stierbilder in Bet-El und Dan blieben unangetastet.

Der HERR sagte zu Jehu: »Du hast getan, was mir gefällt; alles, was ich der Familie Ahabs zugedacht hatte, hast du ausgeführt. Deshalb werden deine Nachkommen bis in die vierte Generation Könige von Israel sein!«

Doch befolgte Jehu das Gesetz des HERRN, des Gottes Israels, nicht mit ungeteiltem Herzen: Er blieb bei dem Götzendienst, zu dem Jerobeam ganz Israel verführt hatte.

Während der Regierungszeit von Jehu fing der HERR an, das Gebiet Israels zu beschneiden: König Hasaël von Syrien eroberte das ganze Gebiet östlich des Jordans, von der Stadt Aroër, die am Arnon liegt, bis hinauf zum Bergland Gilead und der Landschaft Baschan, das sind die Stammesgebiete von Gad, Ruben und Ost-Manasse.

Was es sonst noch über Jehu zu berichten gibt, über seine Taten und Erfolge, ist in der amtlichen Chronik der Könige von Israel nachzulesen.

Als er starb, wurde er in Samaria bestattet. Sein Sohn Joahas wurde sein Nachfolger.

28 Jahre lang war Jehu in Samaria König über das Reich Israel gewesen.

Синодальный

Языки

1 По повелению Елисея Ииуй тайно помазан на царство; 15 он решительно отправляется в Изреель и убивает Иорама; 27 Охозия поражен в Мегиддоне; 30 по приказанию Ииуя Иезавель выброшена из окна.

Елисей пророк призвал одного из сынов пророческих и сказал ему: опояшь чресла твои, и возьми сей сосуд с елеем в руку твою, и пойди в Рамоф Галаадский.

Придя туда, отыщи там Ииуя, сына Иосафата, сына Намессиева, и подойди, и вели выступить ему из среды братьев своих, и введи его во внутреннюю комнату;

и возьми сосуд с елеем, и вылей на голову его, и скажи: «так говорит Господь: помазую тебя в царя над Израилем». Потом отвори дверь, и беги, и не жди.

И пошел отрок, слуга пророка, в Рамоф Галаадский,

и пришел, и вот сидят военачальники. И сказал: у меня слово до тебя, военачальник. И сказал Ииуй: до кого из всех нас? И сказал он: до тебя, военачальник.

И встал он, и вошел в дом. И отрок вылил елей на голову его, и сказал ему: так говорит Господь Бог Израилев: «помазую тебя в царя над народом Господним, над Израилем,

и ты истребишь дом Ахава, господина твоего, чтобы Мне отмстить за кровь рабов Моих пророков и за кровь всех рабов Господних, павших от руки Иезавели;

и погибнет весь дом Ахава, и истреблю у Ахава мочащегося к стене, и заключенного и оставшегося в Израиле,

и сделаю дом Ахава, как дом Иеровоама, сына Наватова, и как дом Ваасы, сына Ахиина;

Иезавель же съедят псы на поле Изреельском, и никто не похоронит ее». И отворил дверь, и убежал.

И вышел Ииуй к слугам господина своего, и сказали ему: с миром ли? Зачем приходил этот неистовый к тебе? И сказал им: вы знаете этого человека и что он говорит.

И сказали: неправда, скажи нам. И сказал он: то и то он сказал мне, говоря: «так говорит Господь: помазую тебя в царя над Израилем».

И поспешили они, и взяли каждый одежду свою, и подостлали ему на самых ступенях, и затрубили трубою, и сказали: воцарился Ииуй!

И восстал Ииуй, сын Иосафата, сына Намессиева, против Иорама; Иорам же находился со всеми Израильтянами в Рамофе Галаадском на страже против Азаила, царя Сирийского.

Впрочем сам царь Иорам возвратился, чтобы лечиться в Изрееле от ран, которые причинили ему Сирияне, когда он воевал с Азаилом, царем Сирийским. И сказал Ииуй: если вы согласны [со мною], то пусть никто не уходит из города, чтобы идти подать весть в Изрееле.

И сел Ииуй на коня, и поехал в Изреель, где лежал Иорам [царь Израильский, для лечения ран, которые причинили ему Сирияне в Рамофе, когда он воевал с Азаилом, царем Сирийским, сильным и могущественным], и куда Охозия, царь Иудейский, пришел посетить Иорама.

На башне в Изрееле стоял сторож, и увидел он полчище Ииуево, когда оно шло, и сказал: полчище вижу я. И сказал Иорам: возьми всадника, и пошли навстречу им, и пусть скажет: с миром ли?

И выехал всадник на коне навстречу ему, и сказал: так говорит царь: с миром ли? И сказал Ииуй: что тебе до мира? Поезжай за мною. И донес сторож, и сказал: доехал до них, но не возвращается.

И послали другого всадника, и он приехал к ним, и сказал: так говорит царь: с миром ли? И сказал Ииуй: что тебе до мира? Поезжай за мною.

И донес сторож, сказав: доехал до них, и не возвращается, а походка, как будто Ииуя, сына Намессиева, потому что он идет стремительно.

И сказал Иорам: запрягай. И запрягли колесницу его. И выступил Иорам, царь Израильский, и Охозия, царь Иудейский, каждый на колеснице своей. И выступили навстречу Ииую, и встретились с ним на поле Навуфея Изреелитянина.

И когда увидел Иорам Ииуя, то сказал: с миром ли Ииуй? И сказал он: какой мир при любодействе Иезавели, матери твоей, и при многих волхвованиях ее?

И поворотил Иорам руки свои, и побежал, и сказал Охозии: измена, Охозия!

А Ииуй натянул лук рукою своею, и поразил Иорама между плечами его, и прошла стрела чрез сердце его, и пал он на колеснице своей.

И сказал Ииуй Бидекару, сановнику своему: возьми, брось его на участок поля Навуфея Изреелитянина, ибо вспомни, как мы с тобою ехали вдвоем сзади Ахава, отца его, и как Господь изрек на него такое пророчество:

истинно, кровь Навуфея и кровь сыновей его видел Я вчера, говорит Господь, и отмщу тебе на сем поле. Итак возьми, брось его на поле, по слову Господню.

Охозия, царь Иудейский, увидев сие, побежал по дороге к дому, что в саду. И погнался за ним Ииуй, и сказал: и его бейте на колеснице. Это было на возвышенности Гур, что при Ивлеаме. И побежал он в Мегиддон, и умер там.

И отвезли его рабы его в Иерусалим, и похоронили его в гробнице его, с отцами его, в городе Давидовом.

В одиннадцатый год Иорама, сына Ахавова, воцарился Охозия в Иудее.

И прибыл Ииуй в Изреель. Иезавель же, получив весть, нарумянила лице свое и украсила голову свою, и глядела в окно.

Когда Ииуй вошел в ворота, она сказала: мир ли Замврию, убийце государя своего?

И поднял он лице свое к окну и сказал: кто со мною, кто? И выглянули к нему два, три евнуха.

И сказал он: выбросьте ее. И выбросили ее. И брызнула кровь ее на стену и на коней, и растоптали ее.

И пришел Ииуй, и ел, и пил, и сказал: отыщите эту проклятую и похороните ее, так как царская дочь она.

И пошли хоронить ее, и не нашли от нее ничего, кроме черепа, и ног, и кистей рук.

И возвратились, и донесли ему. И сказал он: таково было слово Господа, которое Он изрек чрез раба Своего Илию Фесвитянина, сказав: на поле Изреельском съедят псы тело Иезавели,

и будет труп Иезавели на участке Изреельском, как навоз на поле, так что никто не скажет: это Иезавель.

1 Ииуй истребляет весь дом Ахава и братьев Охозии; 18 собрав всех священников, пророков и служителей Ваала, он поразил их в доме Ваала в Самарии; 29 Ииуй не отступил от золотых тельцов в Вефиле и Дане и не ходит в законе Господнем; 32 Азаил, царь Сирийский, отнял у Израиля землю на восток от Иордана; смерть Ииуя.

У Ахава было семьдесят сыновей в Самарии. И написал Ииуй письма, и послал в Самарию к начальникам Изреельским, старейшинам и воспитателям детей Ахавовых, такого содержания:

когда придет это письмо к вам, то, так как у вас и сыновья господина вашего, у вас же и колесницы, и кони, и укрепленный город, и оружие, –

выберите лучшего и достойнейшего из сыновей государя своего, и посадите на престол отца его, и воюйте за дом государя своего.

Они испугались чрезвычайно и сказали: вот, два царя не устояли перед ним, как же нам устоять?

И послал начальствующий над домом царским, и градоначальник, и старейшины, и воспитатели к Ииую, сказать: мы рабы твои, и что скажешь нам, то и сделаем; мы никого не поставим царем, что угодно тебе, то и делай.

И написал он к ним письмо во второй раз такое: если вы мои и слову моему повинуетесь, то возьмите головы сыновей государя своего, и придите ко мне завтра в это время в Изреель. [Царских же сыновей было семьдесят человек; воспитывали их знатнейшие в городе.]

Когда пришло к ним письмо, они взяли царских сыновей, и закололи их – семьдесят человек, и положили головы их в корзины, и послали к нему в Изреель.

И пришел посланный, и донес ему, и сказал: принесли головы сыновей царских. И сказал он: разложите их на две груды у входа в ворота, до утра.

Поутру он вышел, и стал, и сказал всему народу: вы невиновны. Вот я восстал против государя моего и умертвил его, а их всех кто убил?

Знайте же теперь, что не падет на землю ни одно слово Господа, которое Он изрек о доме Ахава; Господь сделал то, что изрек чрез раба Своего Илию.

И умертвил Ииуй всех оставшихся из дома Ахава в Изрееле, и всех вельмож его, и близких его, и священников его, так что не осталось от него ни одного уцелевшего.

И встал, и пошел, и пришел в Самарию. Находясь на пути при Беф-Екеде пастушеском,

встретил Ииуй братьев Охозии, царя Иудейского, и сказал: кто вы? Они сказали: мы братья Охозии, идем узнать о здоровье сыновей царя и сыновей государыни.

И сказал он: возьмите их живых. И взяли их живых, и закололи их – сорок два человека, при колодезе Беф-Екеда, и не осталось из них ни одного.

И поехал оттуда, и встретился с Ионадавом, сыном Рихавовым, шедшим навстречу ему, и приветствовал его, и сказал ему: расположено ли твое сердце так, как мое сердце к твоему сердцу? И сказал Ионадав: да. Если так, то дай руку твою. И подал он руку свою, и приподнял он его к себе в колесницу,

и сказал: поезжай со мною, и смотри на мою ревность о Господе. И посадили его в колесницу.

Прибыв в Самарию, он убил всех, остававшихся у Ахава в Самарии, так что совсем истребил его, по слову Господа, которое Он изрек Илии.

И собрал Ииуй весь народ и сказал им: Ахав мало служил Ваалу; Ииуй будет служить ему более.

Итак созовите ко мне всех пророков Ваала, всех служителей его и всех священников его, чтобы никто не был в отсутствии, потому что у меня будет великая жертва Ваалу. А всякий, кто не явится, не останется жив. Ииуй делал это с хитрым намерением, чтобы истребить служителей Ваала.

И сказал Ииуй: назначьте праздничное собрание ради Ваала. И провозгласили собрание.

И послал Ииуй по всему Израилю, и пришли все служители Ваала; не оставалось ни одного человека, кто бы не пришел; и вошли в дом Ваалов, и наполнился дом Ваалов от края до края.

И сказал он хранителю одежд: принеси одежду для всех служителей Ваала. И он принес им одежду.

И вошел Ииуй с Ионадавом, сыном Рихавовым, в дом Ваалов, и сказал служителям Ваала: разведайте и разглядите, не находится ли у вас кто-нибудь из служителей Господних, так как здесь должны находиться только одни служители Ваала.

И приступили они к совершению жертв и всесожжений. А Ииуй поставил вне дома восемьдесят человек и сказал: душа того, у которого спасется кто-либо из людей, которых я отдаю вам в руки, будет вместо души спасшегося.

Когда кончено было всесожжение, сказал Ииуй скороходам и начальникам: пойдите, бейте их, чтобы ни один не ушел. И поразили их острием меча и бросили их скороходы и начальники, и пошли в город, где было капище Ваалово.

И вынесли статуи из капища Ваалова и сожгли их.

И разбили статую Ваала, и разрушили капище Ваалово; и сделали из него место нечистот, до сего дня.

И истребил Ииуй Ваала с земли Израильской.

Впрочем от грехов Иеровоама, сына Наватова, который ввел Израиля в грех, от них не отступал Ииуй, – от золотых тельцов, которые в Вефиле и которые в Дане.

И сказал Господь Ииую: за то, что ты охотно сделал, что было праведно в очах Моих, выполнил над домом Ахавовым все, что было на сердце у Меня, сыновья твои до четвертого рода будут сидеть на престоле Израилевом.

Но Ииуй не старался ходить в законе Господа Бога Израилева, от всего сердца. Он не отступал от грехов Иеровоама, который ввел Израиля в грех.

В те дни начал Господь отрезать части от Израильтян, и поражал их Азаил во всем пределе Израилевом,

на восток от Иордана, всю землю Галаад, колено Гадово, Рувимово, Манассиино, начиная от Ароера, который при потоке Арноне, и Галаад и Васан.

Прочее об Ииуе и обо всем, что он сделал, и о мужественных подвигах его написано в летописи царей Израильских.

И почил Ииуй с отцами своими, и похоронили его в Самарии. И воцарился Иоахаз, сын его, вместо него.

Времени же царствования Ииуева над Израилем, в Самарии, было двадцать восемь лет.