Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Ездр.
Неем.
2Ездр.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Притч.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Макк.
2Макк.
3Макк.
3Ездр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
1:1
1:2
1:3
1:4
1:5
1:6
1:7
1:8
1:9
1:10
1:11
1:12
1:13
1:14
1:15
1:16
1:17
1:19
см.:Лев.6:9:12;
1:20
1:21
1:22
1:23
1:24
1:25
1:26
1:27
1:28
1:30
1:31
1:32
1:33
1:34
1:35
1:36
Глава 2
2:2
см.:Посл.Иер.1:4-5;
2:3
2:5
2:6
2:7
2:9
2:11
см.:Лев.10:16-17;
2:12
2:13
2:14
2:15
2:16
2:17
2:19
2:20
2:21
2:22
2:23
2:24
2:25
2:26
2:27
2:28
2:29
2:30
2:31
2:32
2:33
Глава 3
3:1
3:2
3:3
3:4
3:5
3:6
3:7
3:8
3:9
3:10
3:11
3:12
3:13
3:14
3:15
3:16
3:17
3:18
3:19
3:20
3:21
3:22
3:23
3:24
3:25
3:26
3:27
3:28
3:29
3:30
3:31
3:32
3:33
3:34
3:35
3:36
3:37
3:38
3:39
3:40
Глава 4
4:1
4:2
4:3
4:4
4:5
4:6
4:7
4:8
4:9
4:10
4:11
4:12
4:13
4:14
4:15
4:16
4:17
4:18
4:19
4:20
4:21
4:22
4:23
4:24
4:25
4:26
4:27
4:28
4:29
4:30
4:31
4:32
4:33
4:34
4:35
4:36
4:37
4:38
4:39
4:40
4:41
4:42
4:43
4:44
4:45
4:46
4:47
4:48
4:49
4:50
Глава 5
5:1
5:2
5:3
5:4
5:5
5:6
5:7
5:8
5:9
5:10
5:11
5:12
5:13
5:14
5:15
5:16
5:17
5:18
5:19
5:20
5:21
5:22
5:23
5:24
5:25
5:26
5:27
Глава 6
6:1
6:2
6:3
6:4
6:5
6:6
6:7
6:8
6:9
6:10
6:11
6:12
см.:3Езд.16:20;
6:13
см.:Евр.12:6-8;
6:14
6:15
6:16
6:17
6:19
6:20
6:21
6:22
6:23
6:24
6:25
6:26
6:27
6:28
6:29
6:30
6:31
Глава 7
7:1
7:2
7:3
7:4
7:5
7:6
см.:Втор.32:43;
7:7
7:8
7:9
7:10
7:11
7:12
7:13
7:14
7:15
7:16
7:17
7:18
7:19
7:20
7:21
7:22
7:23
7:24
7:25
7:26
7:27
7:28
7:29
7:30
7:31
7:32
7:33
7:34
7:35
7:36
7:37
7:38
7:39
7:40
7:41
7:42
Глава 8
8:1
8:2
8:3
8:4
8:5
8:6
8:7
8:8
8:9
8:10
8:11
8:12
8:13
8:14
8:15
8:16
8:17
8:18
8:20
8:21
8:22
8:23
8:24
8:25
8:26
8:27
8:28
8:29
8:30
8:31
8:32
8:33
8:34
8:35
8:36
Глава 9
9:1
9:2
9:3
9:4
9:6
9:7
9:8
9:9
9:10
9:11
9:12
9:13
9:14
9:15
9:16
9:17
9:18
9:19
9:20
9:21
9:22
9:23
9:24
9:25
9:26
9:27
9:28
9:29
Глава 10
10:1
10:2
10:3
10:4
10:5
10:6
10:7
10:8
10:9
10:10
10:11
10:12
10:13
10:14
10:15
10:16
10:17
10:18
10:19
10:20
10:21
10:22
10:23
10:25
10:26
10:27
10:28
10:29
10:30
10:31
10:32
10:33
10:34
10:35
10:36
10:37
10:38
Глава 11
11:1
11:2
11:3
11:4
11:5
11:6
11:7
11:8
11:9
11:10
11:11
11:12
11:13
11:14
11:15
11:16
11:17
11:18
11:19
11:20
11:21
11:22
11:23
11:24
11:25
11:26
11:27
11:28
11:29
11:30
11:31
11:32
11:33
11:34
11:35
11:36
11:37
11:38
Глава 12
12:1
12:2
12:3
12:4
12:5
12:6
12:7
12:8
12:9
12:10
12:11
12:12
12:13
12:14
12:16
12:17
12:18
12:19
12:20
12:21
12:22
12:23
12:24
12:25
12:26
12:28
12:29
12:30
12:31
12:32
12:33
12:34
12:35
12:36
12:37
12:38
12:39
12:41
12:42
12:43
12:44
12:45
12:46
Глава 13
13:1
13:2
13:3
13:4
13:5
13:6
13:7
13:8
13:9
13:10
13:11
13:12
13:13
13:14
13:15
13:16
13:17
13:18
13:19
13:20
13:21
13:22
13:23
13:24
13:25
13:26
Глава 14
14:1
14:2
14:3
14:4
14:5
14:6
14:7
14:8
14:9
14:10
14:11
14:12
14:13
14:14
14:15
14:16
14:17
14:18
14:19
14:20
14:21
14:22
14:23
14:24
14:25
14:26
14:27
14:28
14:29
14:30
14:31
14:32
14:34
14:35
14:36
14:37
14:38
14:39
14:40
14:41
14:42
14:43
14:44
14:45
14:46
Глава 15
15:1
15:2
15:3
15:4
15:5
15:6
15:7
15:8
15:9
15:10
15:11
15:12
15:13
15:14
15:15
15:16
15:17
15:18
15:19
15:20
15:21
15:23
15:24
15:25
15:26
15:27
15:28
15:29
15:30
15:31
15:32
15:33
15:34
15:35
15:36
15:37
15:38
15:39
15:40
Братьям Иудеям в Египте – радоваться; братья Иудеи в Иерусалиме и во всей стране Иудейской желают счастливого мира.
Да благодетельствует вам Бог и да помянет завет Свой с верными рабами Своими: Авраамом, Исааком и Иаковом!
Да даст всем вам сердце, чтобы чтить Его и исполнять волю Его всем сердцем и усердною душею!
Да откроет сердце ваше для закона Его и повелений и дарует мир!
Да услышит моления ваши и да будет милостив к вам, и да не оставит вас во время бедствия!
Так ныне здесь мы молимся о вас.
В царствование Димитрия, в сто шестьдесят девятом году, мы, Иудеи, писали к вам в скорби и страданиях, постигших нас в те годы, как отложился Иасон и соумышленники его от святой земли и царства.
Они сожгли ворота и пролили невинную кровь. Тогда мы молились Господу и были услышаны, и приносили жертву и семидал, и возжигали светильники, и предлагали хлебы.
И ныне совершайте праздник кущей в месяце Хаслеве.
В сто восемьдесят восьмом году живущие в Иерусалиме и в Иудее, и старейшины и Иуда – Аристовулу, учителю царя Птоломея, происходящему из рода помазанных священников, и пребывающим в Египте Иудеям – радоваться и здравствовать.
Избавленные Богом от великих опасностей, мы торжественно благодарим Его, как бы сражавшиеся против царя,
так как Он изгнал ополчившихся на святый град.
Ибо когда царь пошел в Персию и с ним войско, которое казалось непобедимым, они поражены были в храме Нанеи через обман, употребленный жрецами Нанеи.
Именно, когда Антиох, как бы намереваясь сочетаться с нею, пришел на то место, а бывшие с ним друзья пришли взять деньги как приданое,
и жрецы Нанеи предложили их, и Антиох с немногими вошел во внутренность храма, – тогда они заключили храм, как только вошел Антиох,
и, отворив потаенное отверстие в своде, стали бросать камни, и поразили предводителя и бывших с ним, и, рассекши на части и отрубив головы, выбросили их к находившимся снаружи.
Во всем благословен Бог наш, предавший нечестивцев.
Итак, намереваясь в двадцать пятый день Хаслева праздновать очищение храма, мы почли нужным известить вас, чтобы и вы совершили праздник кущей и огня, подобно тому как Неемия, построив храм и жертвенник, принес жертву.
Ибо, когда отцы наши отведены были в Персию, тогда благочестивые священники, взяв огня с жертвенника тайно, скрыли его во глубине колодезя, имевшего безводное дно, и в нем безопасно сохранили его, так как никому не известно было это место.
По прошествии же многих лет, когда угодно было Богу, Неемия, присланный от Персидского царя, послал за сим огнем потомков тех священников, которые скрыли его. Когда же объявили нам, что не нашли огня, а только густую воду,
тогда он приказал им, почерпнув, принести ее; и когда потом приготовлены были жертвы, Неемия приказал священникам окропить этою водою дрова и положенное на них.
Когда же это было сделано и наступило время, когда просияло солнце, прежде закрытое облаками, тогда воспламенился большой огонь, так что все удивились.
Священники же, доколе горела жертва, совершали молитву, священники и все; Ионафан начинал, а прочие припевали, как и Неемия.
Молитва же была такая: «Господи, Господи Боже, Создателю всех, страшный и сильный, и праведный и милостивый, единый Царь и благодетель,
единый податель всего, единый праведный и всемогущий и вечный, избавляющий Израиля от всякого зла, избравший отцов и освятивший их!
Прими жертву сию за весь народ Твой – Израиля, и сохрани сей удел Твой, и освяти его;
собери рассеяние наше, освободи порабощенных язычниками, призри на уничиженных и презренных, и да познают язычники, что Ты Бог наш;
покарай угнетающих и обижающих нас с надмением,
насади народ Твой на святом месте Твоем, как сказал Моисей».
Священники воспевали при сем торжественные песни.
Когда же жертва была сожжена, Неемия приказал оставшеюся водою полить большие камни.
Как только это было исполнено, вспыхнуло пламя, но от света, воссиявшего от жертвенника, оно исчезло.
Когда это событие сделалось известным и донесено было царю Персов, что в том месте, где переселенные священники скрыли огонь, оказалась вода, которою Неемия и бывшие с ним освятили жертвы;
царь, по исследовании дела, оградил это место, как священное.
И тем, к кому царь благоволил, он раздавал много даров, которые сам получал.
Бывшие с Неемиею прозвали это место Нефтар, что значит: «очищение»; многими же называется оно Нефтай.
В записях пророка Иеремии находится, что он приказал переселяемым взять от огня, как показано
и как заповедал пророк, дав переселяемым закон, чтобы они не забывали повелений Господних и не заблуждались мыслями своими, смотря на золотые и серебряные кумиры и на украшение их.
Говоря и другое, подобное сему, он увещевал их не удалять закона из сердца своего.
Было также в писании, что сей пророк, по бывшему ему Божественному откровению, повелел скинии и ковчегу следовать за ним, когда он восходил на гору, с которой Моисей, взойдя, видел наследие Божие.
Придя туда, Иеремия нашел жилище в пещере и внес туда скинию и ковчег и жертвенник кадильный, и заградил вход.
Когда потом пришли некоторые из сопутствовавших, чтобы заметить вход, то не могли найти его.
Когда же Иеремия узнал о сем, то, упрекая их, сказал, что это место останется неизвестным, доколе Бог, умилосердившись, не соберет сонма народа.
И тогда Господь покажет его, и явится слава Господня и облако, как явилось при Моисее, как и Соломон просил, чтобы особенно святилось место.
Было сказано и то, как он, исполненный премудрости, принес жертву обновления и совершения храма.
Как Моисей молился Господу, и сошел огонь с неба, и потребил жертву, так и Соломон молился, и сошедший огонь истребил жертвы всесожжения.
И сказал Моисей: так как жертва о грехе не употреблена в пищу, то потреблена огнем.
Точно так и Соломон торжествовал восемь дней.
Повествуется также в записях и памятных книгах Неемии, как он, составляя библиотеку, собрал сказания о царях и пророках и о Давиде и письма царей о священных приношениях.
Подобным образом и Иуда затерянное, по случаю бывшей у нас войны, всё собрал, и оно есть у нас.
Итак, если вы имеете в этом надобность, пришлите людей, которые вам доставят.
Намереваясь праздновать очищение, мы писали вам об этом; хорошо сделаете и вы, если будете праздновать эти дни.
Бог же, сохранивший весь народ Свой и возвративший всем наследие и царство и священство и святилище,
как обещал в законе, – надеемся на Бога, – Он скоро помилует нас и соберет от поднебесной в место святое.
Ибо Он избавил нас от великих бед и очистил место.
О делах же Иуды Маккавея и братьев его и об очищении великого храма и обновлении жертвенника,
также о войнах против Антиоха Епифана и против сына его Евпатора,
и о бывших с неба явлениях тем, которые подвизались за Иудеев столь ревностно, что, быв весьма малочисленны, очищали всю страну и преследовали многочисленные толпы неприятелей,
и воссоздали славный во всей вселенной храм, и освободили город, и восстановили клонившиеся к разрушению законы, когда Господь с великим снисхождением умилосердился над ними;
о всем этом изложенное Иасоном Киринейским в пяти книгах мы попытаемся кратко начертать в одной книге.
Ибо, имея в виду множество чисел и трудность, происходящую от обилия содержания, для желающих заняться историческими повествованиями,
мы озаботились доставить душевное назидание желающим читать, облегчение старающимся удержать в памяти и всем, кому случится читать, пользу;
хотя для нас, принявших на себя труд сокращения, это нелегкое дело, требующее напряжения и бдительности,
как нелегко бывает тому, кто готовит пиршество и желает пользы другим. Но, имея в виду благодарность многих, мы охотно принимаем на себя этот труд,
предоставляя точное изложение подробностей историку и стараясь последовать примерам сокращенного изложения.
Ибо как строителю нового дома предлежит заботиться обо всем строении, а тому, кто должен заняться резьбою и живописью, надлежит изыскивать только потребное к украшению, так мы думаем и о себе.
Углубляться и говорить обо всем и исследовать каждую частность свойственно начальному писателю истории.
Тому же, кто делает сокращение, должно быть предоставлено преследовать только краткость речи и избегать подробных изысканий.
Итак, в связи с сказанным, начнем теперь повествование: ибо неразумно увеличивать предисловие к истории, а самую историю сокращать.
Когда в святом граде жили еще в полном мире и тщательно соблюдались законы, по благочестию и отвращению от зла первосвященника Онии,
бывало, и сами цари чтили это место, и прославляли святилище отличными дарами,
так что и Селевк, царь Азии, давал из своих доходов на все издержки, потребные для жертвенного служения.
Но некто Симон из колена Вениаминова, поставленный попечителем храма, вошел в спор с первосвященником о нарушении законов в городе.
И как он не мог превозмочь Онии, то пошел к Аполлонию, сыну Фрасея, который в то время был военачальником Келе-Сирии и Финикии,
и объявил ему, что Иерусалимская сокровищница наполнена несметными богатствами, равно как несчетное множество денег скоплено, и нет в них нужды для приношения жертв, но все это может быть обращено во власть царя.
Аполлоний же, увидевшись с царем, объявил ему об означенных богатствах, а он, назначив Илиодора, поставленного над государственными делами, послал его и дал приказ вывезти упомянутые сокровища.
Илиодор тотчас отправился в путь, под предлогом обозрения городов Келе-Сирии и Финикии, а на самом деле для того, чтобы исполнить волю царя.
Прибыв же в Иерусалим и быв дружелюбно принят первосвященником города, он сообщил ему о сделанном указании и объявил, за чем пришел, притом спрашивал: действительно ли все это так?
Хотя первосвященник показал, что это есть вверенное на сохранение имущество вдов и сирот
и частью Гиркана, сына Товии, мужа весьма знаменитого, а не так, как клеветал нечестивый Симон, и что всего четыреста талантов серебра и двести золота;
обижать же положившихся на святость места, на уважение и неприкосновенность храма, чтимого во всей вселенной, никак не следует.
Но Илиодор, имея царский приказ, решительно говорил, что это должно быть взято в царское казнохранилище.
Назначив день, он вошел, чтобы сделать осмотр этого, и произошло немалое волнение во всем городе.
Священники в священных одеждах, повергшись пред жертвенником, взывали на небо, чтобы Тот, Который дал закон о вверяемом святилищу имуществе, в целости сохранил его вверившим.
Кто смотрел на лице первосвященника, испытывал душевное потрясение; ибо взгляд его и изменившийся цвет лица обличал в нем душевное смущение.
Его объял ужас и дрожание тела, из чего явна была смотревшим скорбь его сердца.
Иные семьями выбегали из домов на всенародное моление, ибо предстояло священному месту испытать поругание;
женщины, опоясав грудь вретищами, толпами ходили по улицам; уединенные девы иные бежали к воротам, другие – на стены, а иные смотрели из окон,
все же, простирая к небу руки, молились.
Трогательно было, как народ толпами бросался ниц, а сильно смущенный первосвященник стоял в ожидании.
Они умоляли Вседержителя Бога вверенное сохранить в целости вверившим.
А Илиодор исполнял предположенное.
Когда же он с вооруженными людьми вошел уже в сокровищницу, Господь отцов и Владыка всякой власти явил великое знамение: все, дерзнувшие войти с ним, быв поражены страхом силы Божией, пришли в изнеможение и ужас,
ибо явился им конь со страшным всадником, покрытый прекрасным покровом: быстро несясь, он поразил Илиодора передними копытами, а сидевший на нем, казалось, имел золотое всеоружие.
Явились ему и еще другие два юноши, цветущие силою, прекрасные видом, благолепно одетые, которые, став с той и другой стороны, непрерывно бичевали его, налагая ему многие раны.
Когда он внезапно упал на землю и объят был великою тьмою, тогда подняли его и положили на носилки.
Того, который с большою свитою и телохранителями только что вошел в означенную сокровищницу, вынесли как беспомощного, ясно познав всемогущество Божие.
Божественною силою он повергнут был безгласным и лишенным всякой надежды и спасения.
Они же благословляли Господа, прославившего Свое жилище; и храм, который незадолго пред тем наполнен был страхом и смущением, явлением Господа Вседержителя наполнился радостью и веселием.
Вскоре некоторые из близких Илиодора, придя, умоляли Онию призвать Всевышнего и даровать жизнь лежавшему уже при последнем издыхании.
Первосвященник, опасаясь, чтобы царь не подумал, что сделано Иудеями какое-нибудь злоумышление против Илиодора, принес жертву о его спасении.
Когда же первосвященник приносил умилостивительную жертву, те же юноши опять явились Илиодору, украшенные теми же одеждами, и, представ, сказали ему: воздай великую благодарность первосвященнику Онии, ибо для него Господь даровал тебе жизнь;
ты же, наказанный от Него, возвещай всем великую силу Бога. И, сказав сие, они стали невидимы.
Илиодор же, принеся жертву Господу, и обещав многие обеты Сохранившему ему жизнь, и возблагодарив Онию, возвратился с воинами к царю
и пред всеми свидетельствовал о делах великого Бога, которые он видел своими глазами.
Когда же царь спросил Илиодора, кто был бы способен, чтобы еще раз послать в Иерусалим, он отвечал:
если ты имеешь какого-нибудь врага и противника твоему правлению, то пошли его туда, и встретишь его наказанным, если только останется он в живых, ибо на месте сем истинно пребывает сила Божия:
Он Сам, обитающий на небе, есть страж и заступник того места и приходящих с злым намерением поражает и умерщвляет.
Вот что произошло с Илиодором, и так спасена сокровищница храма.
А выше упоминаемый Симон, сделавшись предателем сокровищ и отечества, клеветал на Онию, будто он сам поощрял Илиодора и был виновником зол.
Благодетеля города, попечителя о соплеменниках и ревнителя законов дерзал он называть противником правительства.
Когда же вражда дошла до того, что чрез одного из доверенных людей Симона стали совершаться убийства,
тогда Ония, видя, что борьба опасна, что Аполлоний, как военачальник Келе-Сирии и Финикии, неистовствует, увеличивая злобу Симона,
отправился к царю, не как обвинитель сограждан, но имея в виду пользу каждого и всего народа,
ибо он видел, что без царской попечительности невозможно мирно устроить дела и Симон не оставит своего безумия.
Но когда умер Селевк и получил царство Антиох, по прозванию Епифан, тогда домогался священноначалия Иасон, брат Онии,
обещав царю при свидании триста шестьдесят талантов серебра и с некоторых доходов восемьдесят талантов.
Сверх того обещал и еще подписать сто пятьдесят талантов, если предоставлено ему будет властью его устроить училище для телесного упражнения юношей и писать Иерусалимлян Антиохиянами.
Когда царь дал согласие и он получил власть, тотчас начал склонять одноплеменников своих к Еллинским нравам.
Он отверг человеколюбиво предоставленные Иудеям царские льготы по ходатайству Иоанна, отца Евполемова, который предпринимал посольство к Римлянам о дружбе и союзе; нарушая законные учреждения, он вводил противные закону обычаи.
Намеренно под самою крепостью построил он училище для телесного упражнения юношей и, привлекши лучших из юношей, подводил их под срамную покрышку.
Так явилась склонность к Еллинизму и сближение с иноплеменничеством вследствие непомерного нечестия Иасона, этого безбожника, а не первосвященника,
так что священники перестали быть ревностными к служению жертвеннику и, презирая храм и нерадя о жертвах, спешили принимать участие в противных закону играх палестры по призыву бросаемого диска.
Ни во что ставили они отечественный почет; только Еллинские почести признавали наилучшими.
За это постигло их тяжкое посещение, и те самые, которым они соревновали в образе жизни и хотели во всем уподобиться, стали их врагами и мучителями;
ибо нечестиво поступать против Божественных законов невозможно ненаказанно, как показывает наступающее за тем время.
Когда праздновались в Тире пятилетние игры и царь присутствовал там,
тогда нечестивый Иасон послал туда зрителями Антиохиян из Иерусалима, чтобы доставить триста драхм серебра на жертву Геркулесу; но сами принесшие просили не употреблять их на жертву, считая это неприличным, а назначить на другие расходы:
итак, им посланы эти деньги в жертву Геркулесу от имени посылавшего, а принесшими они обращены на устройство гребных судов.
Когда затем Аполлоний, сын Менесфея, послан был в Египет по случаю восшествия на престол царя Птоломея Филометора, Антиох заподозрил его враждебным себе и начал стараться обезопасить себя против него; посему, отправившись в Иоппию, он пришел в Иерусалим.
Великолепно принятый Иасоном и городом, он вошел при светильниках и восклицаниях и оттуда отправился с войском в Финикию.
По прошествии трех лет Иасон послал Менелая, брата вышеозначенного Симона, чтобы он доставил царю деньги и сделал представление о некоторых нужных делах.
Он же, представившись царю и польстив его власти, восхитил себе священноначалие, надбавив триста талантов серебра против Иасона.
Получив от царя приказания, он возвратился, не принеся с собою ничего достойного первосвященства, а только гнев жестокого тирана и ярость дикого зверя.
Так Иасон, обманувший своего брата, сам был обманут другим и, как изгнанник, удалился в страну Аммонитскую.
Менелай же получил власть, но нисколько не заботился об обещанных царю деньгах, хотя Сострат, начальник городской крепости, и делал требования,
ибо на нем лежал сбор даней; по этой причине оба они были вызваны царем.
Менелай оставил преемником первосвященства брата своего, Лисимаха, а Сострат – Кратита, начальника Кипрян.
В то время, как это происходило, взбунтовались Тарсяне и Маллоты за то, что они отданы были в дар Антиохиде, наложнице царской.
Посему царь поспешно отправился, чтобы привести дела в порядок, оставив вместо себя Андроника, одного из почетных сановников.
Тогда Менелай, думая воспользоваться благоприятным случаем, похитил из храма некоторые золотые сосуды и подарил Андронику, а другие продал в Тире и окрестных городах.
Верно дознав о том, Ония изобличил его и удалился в безопасное место – Дафну, лежащую при Антиохии.
Посему Менелай, улучив наедине Андроника, просил его убить Онию; и он, придя к Онии и коварно уверив его, дав руку с клятвою, хотя и был в подозрении, убедил его выйти из убежища и тотчас убил, не устыдившись правды.
Этим раздражены были не только Иудеи, но и многие из других народов, и негодовали на беззаконное убийство этого мужа.
Когда же царь возвратился из стран Киликии, то бывшие в городе Иудеи с вознегодовавшими Еллинами донесли ему, что Ония убит безвинно.
Антиох, душевно огорченный и тронутый сожалением, оплакивал добродетель и великое благочиние умершего
и в гневе на Андроника, тотчас совлекши с него порфиру и изодрав одежды, приказал водить его по всему городу и на том самом месте, где он злодейски погубил Онию, казнить убийцу, чем Господь воздал ему заслуженное наказание.
Когда же в городе были произведены многие святотатства Лисимахом, с соизволения Менелая, и разнесся о том слух, то народ восстал на Лисимаха, ибо похищено было множество золотых сосудов.
Когда восстал народ, исполненный гнева, то Лисимах вооружил до трех тысяч человек и начал беззаконное насилие под предводительством одного тирана, старого летами и не менее застаревшего в безумии.
Увидев такое насилие Лисимаха, одни схватили камни, другие – толстые колья, а иные, хватая с земли пыль, бросали все вместе на людей Лисимаха
и таким образом многих из них ранили, других поразили и всех обратили в бегство, а самого святотатца умертвили близ сокровищницы.
Об этом состоялся суд над Менелаем.
Когда царь прибыл в Тир, то посланные от собрания старейшин три мужа представили ему жалобу.
Менелай, уже взятый, обещал Птоломею, сыну Дорименову, большие деньги, если он упросит за него царя.
И Птоломей, отозвав царя в притвор под предлогом отдохновения, извратил дело.
Менелая, виновника всего зла, освободил от обвинений, а несчастных, которые, если бы и пред Скифами говорили, были бы отпущены неосужденными, осудил на смерть.
Так скоро понесли неправедную казнь говорившие в защиту города, народа и священных сосудов.
Тиряне, негодуя на то, щедро доставили потребное для погребения их.
А Менелай, при любостяжании начальствующих, удержал за собою власть и, возрастая в злобе, сделался жестоким врагом граждан.
Около этого времени Антиох предпринял другой поход в Египет.
Случилось, что над всем городом почти в продолжение сорока дней являлись в воздухе носившиеся всадники в золотых одеждах и наподобие воинов вооруженные копьями,
и стройные отряды конницы, и нападения и отступления с обеих сторон, обращение щитов, множество копьев и взмахи мечей, бросание стрел и блеск золотых доспехов и всякого рода вооружения.
Почему все молились, чтобы это явление было ко благу.
Когда потом разнесся ложный слух, будто Антиох умер, Иасон, собрав не менее тысячи мужей, сделал внезапное нападение на город; когда они взошли на стену и наконец город был взят, Менелай убежал в крепость.
А Иасон нещадно производил кровопролитие между своими согражданами, не размышляя о том, что успех против одноплеменников есть величайшее несчастье, и воображая получить трофеи как бы над врагами, а не одноплеменными.
Впрочем, он не достиг начальства, а концом его злоумышлений было то, что он с позором, как беглец, опять ушел в страну Аммонитскую.
Концом его злобной жизни было то, что, обвиненный пред Аретою, владетелем Аравийским, он бегал из города в город, всеми преследуемый и ненавидимый, как отступник от законов, и, презираемый, как враг отечества и сограждан, был изгнан в Египет.
Тот, который столь многих изгнал из отечества, сам погиб на чужой стороне, придя к Лакедемонянам и надеясь, по сродству происхождения, найти у них прибежище.
Оставивший многих без погребения, он сам остался неоплаканным, и не удостоен ни погребения, ни отеческого гроба.
Когда все происшедшее дошло до слуха царя, он подумал, что Иудея отлагается от него, поднялся из Египта, рассвирепев в душе, и взял город вооруженною рукою.
Он приказал воинам нещадно бить всех, кто попадется, и умерщвлять, кто станет скрываться в домы.
Так совершилось избиение юных и старых, умерщвление мужей, жен и детей, заклание дев и младенцев.
В продолжение трех дней погибло восемьдесят тысяч: сорок тысяч пало от руки убийц, и не меньше убитых было продано.
Но, не удовольствовавшись этим, он дерзнул войти в святейший на всей земле храм, имея проводником Менелая, этого предателя законов и отечества.
Скверными руками принимая священные сосуды и иные вещи, пожертвованные от других царей на возвеличение и славу и честь святаго места, восхищая нечестивыми руками, раздавал.
И превознесся Антиох в своих мыслях, не разумея, что Господь на краткое время прогневался за грехи обитающих в городе, почему и осталось без призрения это место.
Если бы они не были объяты многими грехами, тогда, подобно Илиодору, посланному царем Селевком осмотреть сокровищницу, и он, лишь только бы вторгся, тотчас был бы наказан и оставил бы свою дерзость.
Но Господь избрал не для места народ, а для народа это место.
Посему и самое место, сделавшись причастным бывшим народным несчастьям, приобщилось потом благодеяний Господа и, быв оставлено Всемогущим во гневе, опять, с умилостивлением верховного Владыки, восстало во всей славе.
Итак, Антиох, похитив из храма тысячу восемьсот талантов, поспешно удалился в Антиохию, в превозношении сердца находя возможным сделать землю судоходною и море сухопутным.
Между тем он оставил приставников, чтобы угнетать народ, в Иерусалиме – Филиппа, родом Фригийца, нравом же человека еще более жестокого, нежели каков был поставивший его,
а в Гаризине – Андроника и сверх того Менелая, который превзошел прочих злобою к жителям и имел враждебное расположение к гражданам Иудейским.
Он послал виновника нечестия, Аполлония, с двадцатью двумя тысячами войска, повелев всех взрослых избить, а женщин и детей продавать.
Он же, придя в Иерусалим и притворно храня мир, медлил до святаго дня субботы и, застигнув Иудеев во время покоя, велел своим людям вооружиться.
Всех, вышедших на это зрелище, он умертвил и, вторгшись с войском в город, избил множество народа.
А Иуда Маккавей, десятый в роде своем, удалился в пустыню и жил со своими приверженцами в горах по подобию зверей, питаясь травами, чтобы не сделаться причастным осквернения.
Спустя немного времени царь послал одного старца, Афинянина, принуждать Иудеев отступить от законов отеческих и не жить по законам Божиим,
а также осквернить храм Иерусалимский и наименовать его храмом Юпитера Олимпийского, а храм в Гаризине, так как обитатели того места пришельцы, – храмом Юпитера Странноприимного.
Тяжело и невыносимо было для народа наступившее бедствие.
Храм наполнился любодейством и бесчинием от язычников, которые, обращаясь с блудницами, смешивались с женщинами в самых священных притворах и вносили внутрь вещи недозволенные.
И жертвенник наполнился непотребными, запрещенными законом вещами.
Нельзя было ни хранить субботы, ни соблюдать отеческих праздников, ни даже называться Иудеем.
С тяжким принуждением водили их каждый месяц в день рождения царя на идольские жертвы, а на празднике Диониса принуждали Иудеев в плющевых венках идти в торжественном ходе в честь Диониса.
Такое повеление вышло и соседним Еллинским городам, по наущению Птоломея, чтобы они так же действовали против Иудеев и заставляли их приносить идольские жертвы,
а не соглашавшихся переходить к Еллинским обычаям убивали. Тогда-то можно было видеть настоящее бедствие.
Две женщины обвинены были в том, что обрезали своих детей; и за это, привесив к сосцам их младенцев и пред народом проведя по городу, низвергли их со стены.
Другие бежали в ближние пещеры, чтобы втайне праздновать седьмой день, но, быв указаны Филиппу, были сожжены, ибо неправедным считали защищаться по уважению к святости дня.
Тех, кому случится читать эту книгу, прошу не страшиться напастей и уразуметь, что эти страдания служат не к погублению, а к вразумлению рода нашего.
Ибо то самое, что нечестивцам не дается много времени, но скоро подвергаются они карам, есть знамение великого благодеяния.
Ибо не так, как к другим народам, продолжает Господь долготерпение, чтобы карать их, когда они достигнут полноты грехов, не так судил Он о нас,
чтобы покарать нас после, когда уже достигнем до конца грехов.
Он никогда не удаляет от нас Своей милости и, наказывая несчастьями, не оставляет Своего народа.
Впрочем, пусть будет это сказано на память нам: после этих немногих слов возвратимся к повествованию.
Был некто Елеазар, из первых книжников, муж, уже достигший старости, но весьма красивой наружности; его принуждали, раскрывая ему рот, есть свиное мясо.
Предпочитая славную смерть опозоренной жизни, он добровольно пошел на мучение и плевал,
как надлежало решившимся устоять против того, чего из любви к жизни не дозволено вкушать.
Тогда приставленные к беззаконному жертвоприношению, знавшие этого мужа с давнего времени, отозвав его, наедине убеждали его принести им самим приготовленные мяса, которые мог бы он употреблять, и притвориться, будто ест назначенные от царя жертвенные мяса,
дабы через это избавиться от смерти и по давней с ними дружбе воспользоваться их человеколюбием.
Но он, утвердившись в доброй мысли, достойной его возраста и почтенной старости и достигнутой им славной седины и благочестивого издетства воспитания, а более всего – святаго и Богом данного законоположения, соответственно сему отвечал и сказал: немедленно предать смерти;
ибо недостойно нашего возраста лицемерить, дабы многие из юных, узнав, что девяностолетний Елеазар перешел в язычество,
и сами вследствие моего лицемерия, ради краткой и ничтожной жизни, не впали через меня в заблуждение, и через то я положил бы бесчестие и пятно на мою старость.
Если в настоящее время я и избавлюсь мучения от людей, но не избегну десницы Всемогущего ни в сей жизни, ни по смерти.
Посему, мужественно расставаясь теперь с жизнью, сам я явлюсь достойным старости,
а юным оставлю добрый пример – охотно и доблестно принимать смерть за досточтимые и святые законы. Сказав это, он тотчас пошел на мучение.
Тогда и те, которые вели его, незадолго пред сим оказанное ему доброжелательство изменили в ненависть по причине вышесказанных слов, ибо они почли их за безумие.
Готовясь уже умереть под ударами, он, восстенав, произнес: Господу, имеющему совершенное ведение, известно, что я, имея возможность избавиться от смерти, принимаю бичуемым телом жестокие страдания, а душею охотно терплю их по страху пред Ним.
И так скончался он, оставив в смерти своей не только юношам, но и весьма многим из народа образец доблести и памятник добродетели.
Случилось также, что были схвачены семь братьев с матерью и принуждаемы царем есть недозволенное свиное мясо, быв терзаемы бичами и жилами.
Один из них, приняв на себя ответ, сказал: о чем ты хочешь спрашивать или что узнать от нас? Мы готовы лучше умереть, нежели преступить отеческие законы.
Тогда царь, озлобившись, приказал разжечь сковороды и котлы.
Когда они были разожжены, тотчас приказал принявшему на себя ответ отрезать язык и, содрав кожу с него, отсечь члены тела в виду прочих братьев и матери.
Лишенного всех членов, но еще дышащего велел отнести к костру и жечь на сковороде; когда же от сковороды распространилось сильное испарение, они вместе с матерью увещевали друг друга мужественно претерпеть смерть, говоря:
Господь Бог видит и поистине умилосердится над нами, как Моисей возвестил в своей песни пред лицем народа: «и над рабами Своими умилосердится».
Когда умер первый, вывели на поругание второго и, содрав с головы кожу с волосами, спрашивали, будет ли он есть, прежде нежели будут мучить по частям его тело?
Он же, отвечая на отечественном языке, сказал: нет. Поэтому и он принял мучение таким же образом, как первый.
Быв же при последнем издыхании, сказал: ты, мучитель, лишаешь нас настоящей жизни, но Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для жизни вечной.
После того третий подвергнут был поруганию и на требование дать язык тотчас выставил его, неустрашимо протянув и руки,
и мужественно сказал: от неба я получил их и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их.
Сам царь и бывшие с ним изумлены были таким мужеством отрока, как он ни во что вменял страдания.
Когда скончался и этот, таким же образом терзали и мучили четвертого.
Будучи близок к смерти, он так говорил: умирающему от людей вожделенно возлагать надежду на Бога, что Он опять оживит; для тебя же не будет воскресения в жизнь.
Затем привели и начали мучить пятого.
Он, смотря на царя, сказал: имея власть над людьми, ты, сам подверженный тлению, делаешь, что хочешь; но не думай, чтобы род наш оставлен был Богом.
Подожди, и ты увидишь великую силу Его, как Он накажет тебя и семя твое.
После этого привели шестого, который, готовясь на смерть, сказал: не заблуждайся напрасно, ибо мы терпим это за себя, согрешив пред Богом нашим, оттого и произошло достойное удивления.
Но не думай остаться безнаказанным ты, дерзнувший противоборствовать Богу.
Наиболее же достойна удивления и славной памяти мать, которая, видя, как семь ее сыновей умерщвлены в течение одного дня, благодушно переносила это в надежде на Господа.
Исполненная доблестных чувств и укрепляя женское рассуждение мужеским духом, она поощряла каждого из них на отечественном языке и говорила им:
я не знаю, как вы явились во чреве моем; не я дала вам дыхание и жизнь; не мною образовался состав каждого.
Итак, Творец мира, Который образовал природу человека и устроил происхождение всех, опять даст вам дыхание и жизнь с милостью, так как вы теперь не щадите самих себя за Его законы.
Антиох же, думая, что его презирают, и принимая эту речь за поругание себе, убеждал самого младшего, который еще оставался, не только словами, но и клятвенными уверениями, что и обогатит и осчастливит его, если он отступит от отеческих законов, что будет иметь его другом и вверит ему почетные должности.
Но как юноша нисколько не внимал, то царь, призвав мать, убеждал ее посоветовать сыну сберечь себя.
После многих его убеждений она согласилась уговаривать сына.
Наклонившись же к нему и посмеиваясь жестокому мучителю, она так говорила на отечественном языке: сын! сжалься надо мною, которая девять месяцев носила тебя во чреве, три года питала тебя молоком, вскормила и вырастила и воспитала тебя.
Умоляю тебя, дитя мое, посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего и что так произошел и род человеческий.
Не страшись этого убийцы, но будь достойным братьев твоих и прими смерть, чтобы я по милости Божией опять приобрела тебя с братьями твоими.
Когда она еще продолжала говорить, юноша сказал: чего вы ожидаете? Я не слушаю повеления царя, а повинуюсь повелению закона, данного отцам нашим чрез Моисея.
Ты же, изобретатель всех зол для Евреев, не избегнешь рук Божиих.
Мы страдаем за свои грехи.
Если для вразумления и наказания нашего живый Господь и прогневался на нас на малое время, то Он опять умилостивится над рабами Своими;
ты же, нечестивый и преступнейший из всех людей, не возносись напрасно, надмеваясь ложными надеждами, что ты воздвигнешь руку на рабов Его,
ибо ты не ушел еще от суда всемогущего и всевидящего Бога.
Братья наши, претерпев ныне краткое мучение, по завету Божию получили жизнь вечную, а ты по суду Божию понесешь праведное наказание за превозношение.
Я же, как и братья мои, предаю и душу и тело за отеческие законы, призывая Бога, чтобы Он скоро умилосердился над народом, и чтобы ты с муками и карами исповедал, что Он един есть Бог,
и чтобы на мне и на братьях моих окончился гнев Всемогущего, праведно постигший весь род наш.
Тогда разгневанный царь поступил с ним еще жесточе, нежели с прочими, негодуя на посмеяние.
Так и этот кончил жизнь чистым, всецело положившись на Господа.
После сыновей скончалась и мать.
О жертвах идольских и о необыкновенных муках сказанного довольно.
Между тем Иуда Маккавей и бывшие с ним, тайно входя в селения, созывали сродников и, принимая оставшихся в Иудействе, собрали до шести тысяч мужей.
Они взывали к Господу, чтобы Он призрел на народ, всеми попираемый, и пожалел храм, оскверненный людьми нечестивыми;
чтобы помиловал разоренный город, близкий к тому, чтобы сравняться с землею, и услышал вопиющую к Нему кровь;
чтобы вспомнил о беззаконном погублении невинных младенцев и о бывших хулениях имени Его, и вознегодовал на злых.
Окружив себя множеством, Маккавей сделался непобедим для язычников, когда гнев Господа преложился на милость.
Внезапно нападая на города и селения, он сожигал их и, занимая удобные места, немало победил врагов, обращая их в бегство;
преимущественно он избирал себе в помощь для таких предприятий ночи, и слух о его мужестве разносился повсюду.
Филипп, видя, что этот муж мало-помалу приходит в силу, а чаще бывает счастлив в делах, писал к Птоломею, военачальнику Келе-Сирии и Финикии, чтобы он помог делам царя.
Он же, немедленно избрав Никанора, сына Патроклова, одного из первых своих друзей, послал его, подчинив ему не менее двадцати тысяч человек из разных народов, истребить весь род Иудеев; присоединил к нему и Горгия военачальника, опытного в делах военных.
Никанор постановил: дань в две тысячи талантов, которую царь должен был Римлянам, пополнить от пленения Иудеев.
Почему тотчас послал в приморские города, приглашая их покупать в рабы Иудеев и обещая доставлять по девяносто пленников за один талант; но не ожидал он того мщения, которое готово было прийти на него от Всемогущего.
Иуде же дано было знать о приходе Никанора, и, когда он передал бывшим с ним о прибытии войска,
тогда боязливые и не веровавшие в воздаяние Божие разбежались, оставив места свои.
Другие же продавали все оставшееся у них и умоляли Господа избавить их, проданных нечестивым Никанором прежде сражения,
если не для них, то ради заветов с отцами их и наречения на них святаго и славного имени Его.
Тогда Маккавей собрал бывших с ним, числом шесть тысяч мужей, и увещевал их не страшиться врагов и не бояться множества язычников, неправедно идущих на них, но мужественно сражаться,
имея пред глазами неправедно нанесенное ими оскорбление святому месту и разорение поруганного города и нарушение праотеческих учреждений.
Ибо, говорил он, они надеются на оружие и отважность, а мы надеемся на всемогущего Бога, Который одним мановением может ниспровергнуть и идущих на нас, и весь мир.
Он рассказал им и о том заступлении, какое получали их предки, и как при Сеннахириме погублены сто восемьдесят пять тысяч мужей,
и о бывшем в Вавилоне сражении против Галатов, как они пришли на брань в числе только восьми тысяч с четырьмя тысячами Македонян, и когда Македоняне смешались, то эти восемь тысяч погубили сто двадцать тысяч бывшею им с неба помощью и получили великую добычу.
Такими рассказами сделав их неустрашимыми и готовыми умереть за законы и отечество, он разделил войско на четыре отряда,
назначив вождями каждого отряда братьев своих: Симона, Иосифа и Ионафана – и подчинив каждому по тысяче пятисот человек.
Потом приказал Елеазару читать священную книгу, и, обнадежив Божиею помощью, сам принял предводительство над передовым отрядом и вступил в сражение с Никанором.
Так как помощником их был Всемогущий, то они побили врагов более девяти тысяч, и еще бо́льшую часть Никанорова войска оставили ранеными и изувеченными, и всех принудили бежать.
Взяли и деньги у пришедших покупать их; преследовали их на значительное расстояние и возвратились, будучи остановлены временем.
Ибо это был день пред субботою; по этой причине они и не продолжали гнаться за ними.
Собрав же за ними оружие и сняв доспехи с врагов, они праздновали субботу, усердно благодаря и прославляя Господа, спасшего их в тот день и начавшего являть им Свое милосердие.
После субботы, уделив из добычи увечным, вдовам и сиротам, остальное разделили между собою и детьми своими.
Окончив это, они учредили общественную молитву и умоляли милосердого Господа совершенно примириться с рабами Своими.
И тогда, как Тимофей и Вакхид напали на них совокупно, они избили более двадцати тысяч и легко овладели высокими крепостями; они разделили весьма много добычи по равным частям между собою и увечными и сиротами и вдовами, еще же и старейшинами.
Собрав после них оружие, тщательно сложили всё в удобных местах, остальную же добычу принесли в Иерусалим.
Убили и вождя войск Тимофеевых, человека нечестивейшего, который причинил много бед Иудеям.
Потом, торжествуя победу в отечестве, они сожгли Каллисфена и некоторых других, которые сожгли священные ворота и убежали в один дом, так что эти за свое нечестие понесли достойное возмездие.
А преступнейший Никанор, который привел тысячу купцов для покупки Иудеев,
при помощи Божией посрамлен был теми, которых считал за ничто, и, сбросив пышную одежду, под видом беглого раба чрез внутренние земли пришел один в Антиохию, крайне огорченный поражением войска.
Тот, который взялся доставить Римлянам дань от пленных в Иерусалиме, объявил, что Иудеи имеют защитником Бога и таким образом остаются невредимы, потому что повинуются установленным от Бога законам.
Около того же времени Антиох с бесславием возвращался из пределов Персии.
Ибо он вошел в так называемый Персеполь и покушался ограбить храм и овладеть городом. Поэтому сбежался народ, и обратились к помощи оружия, и Антиох, обращенный жителями в бегство, должен был со стыдом возвратиться назад.
Когда находился он близ Екбатаны, донесли ему о том, что случилось с Никанором и с Тимофеем.
Воспылав гневом, он думал выместить на Иудеях зло обративших его в бегство; поэтому приказал правящему колесницею непрестанно погонять и ускорять путешествие, тогда как небесный суд уже следовал за ним. Ибо он сказал с высокомерием: кладбищем для Иудеев сделаю Иерусалим, когда приду туда.
Но всевидящий Господь, Бог Израилев, поразил его неисцельным и невидимым ударом: как только кончил он эти слова, схватила его нестерпимая болезнь живота и жестокие внутренние муки,
и совершенно праведно; ибо он многими и необычайными муками терзал утробы других.
Но он нисколько не оставлял своей гордости и еще более исполнился высокомерия, дыша огнем ярости на Иудеев и приказывая ускорять путешествие. Тогда случилось, что он упал с колесницы, которая неслась быстро, и тяжким падением повредил все члены тела.
И тот, который только что мнил по гордости, более нежели человеческой, повелевать волнам моря и думал на весах взвесить высоты гор, повержен был на землю и несен был на носилках, показуя всем явную силу Божию,
так что из тела нечестивца во множестве выползали черви и еще у живого выпадали части тела от болезней и страданий; смрад же зловония от него невыносим был в целом войске.
И того, который незадолго перед тем мечтал касаться звезд небесных, никто не мог носить по причине невыносимого зловония.
Теперь-то, будучи сокрушен, начал он оставлять свое великое высокомерие и приходить в познание, когда по наказанию Божию страдания его усиливались с каждою минутою.
Сам не в силах сносить своего зловония, он так говорил: праведно покоряться Богу, и смертному не должно думать высокомерно быть равным Богу.
Нечестивец молил Господа, уже не миловавшего его, и говорил:
«Святый город, который спешил я сравнять с землею и сделать кладбищем, объявляю свободным;
Иудеев, которых положил не удостоивать погребения, а выбрасывать вместе с детьми их хищным птицам и зверям, сделаю всех равными Афинянам;
святый храм, который прежде ограбил, украшу отличнейшими дарами, священные сосуды возвращу все, и еще в большем количестве, и необходимые для жертв издержки буду производить из моих доходов;
сверх того, сам сделаюсь Иудеем и, проходя по всякому обитаемому месту, буду возвещать силу Божию».
Но когда боли нисколько не умалялись, ибо пришел уже на него праведный суд Божий, он, отчаиваясь в себе, написал к Иудеям письмо, имевшее значение мольбы, следующего содержания:
«Царь и военачальник Антиох добрым Иудеям-гражданам – много радоваться и здравствовать и благоденствовать.
Если вы здравствуете с детьми вашими и дела ваши идут по вашему желанию, то я воздаю Богу величайшую благодарность, возлагая надежду на небо.
Я же лежу в болезни и с любовью воспоминаю о вашей почтительности и благорасположении ко мне. Возвращаясь из пределов Персии и подвергшись тяжкой болезни, я за нужное почел позаботиться об общей безопасности всех.
Хотя я не отчаиваюсь в себе и имею полную надежду освободиться от болезни,
но, зная, что и отец мой, когда воевал в верхних странах, объявил преемника,
дабы, если последует что-нибудь неожиданное или объявлена будет какая невзгода, жители страны знали, кому предоставлено правление, и не приходили в смущение;
сверх того, замечая, что окрестные владетели и соседние с нашим государством наблюдают время и выжидают, какой будет исход, я назначил царем сына моего Антиоха, которого я уже часто во время походов в верхние сатрапии весьма многим из вас препоручал и представлял; и к нему я написал особо.
Итак, убеждаю вас и прошу, чтобы вы, помня мои благодеяния вообще и в частности, сохранили ваше теперешнее благорасположение ко мне и к сыну моему.
Ибо я уверен, что он, следуя моему желанию, будет обращаться с вами милостиво и человеколюбиво».
Так этот человекоубийца и богохульник, претерпев тяжкие страдания, какие причинял другим, кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертью.
Тело его привез Филипп, совоспитанник его, который, боясь сына Антиохова, удалился к Птоломею Филопатору в Египет.
Маккавей же и бывшие с ним, под водительством Господа, опять заняли храм и город,
а построенные иноплеменниками на площади жертвенники и капища разрушили.
Очистив храм, они соорудили другой жертвенник; разжегши камни и взяв из них огонь, принесли жертву после двухгодичного промежутка, сделали кадильницу и свещники и предложение хлебов.
Устроив все это, они молили Господа, падая ниц, чтобы им не подвергаться более таким бедствиям; если же когда и согрешат, то да накажет Он их милостиво, не предавая богохульным и жестоким язычникам.
В тот самый день, в какой осквернен был храм иноплеменниками, совершилось и очищение храма, в двадцать пятый день того же месяца Хаслева.
И провели они в весельи восемь дней по подобию праздника кущей, воспоминая, как незадолго пред тем временем они проводили праздник кущей, подобно зверям, в горах и пещерах.
Поэтому они с жезлами, обвитыми плющом, и с цветущими ветвями и пальмами возносили хвалебные песни Тому, Который благопоспешил очистить место Свое.
И общим решением и приговором определили – всему Иудейскому народу праздновать эти дни каждогодно.
Такова была кончина Антиоха, прозванного Епифаном.
Теперь изложим, что происходило при Антиохе Евпаторе, сыне того нечестивца, ограничиваясь бедствиями войн.
Приняв царство, он вручил управление некоему Лисию, главному военачальнику Келе-Сирии и Финикии.
Ибо Птоломей, по прозванию Макрон, почел за лучшее соблюдать справедливость к Иудеям, после бывших к ним несправедливостей, и старался дела с ними оканчивать мирно.
Поэтому он был оклеветан любимцами пред Евпатором, и, повсюду слыша название предателя за то, что он оставил вверенный ему от Филометора Кипр и перешел к Антиоху Епифану, он, не имея почетной власти, от печали отравил себя и так окончил жизнь свою.
Горгий же, сделавшись в тех местах военачальником, содержал наемные войска и непрерывно поддерживал войну против Иудеев.
Вместе с ним и Идумеи, владевшие удобными укреплениями, тревожили Иудеев и, принимая к себе изгнанных из Иерусалима, предпринимали войны.
Бывшие же с Маккавеем, совершая моление и прося Бога быть помощником им в войне, устремились на укрепления Идумеев.
И, сделав на них сильное нападение, они овладели этими местами, отмстили всем сражавшимся на стенах, умерщвляли всех попадавшихся навстречу и побили не менее двадцати тысяч.
Не менее девяти тысяч бежали в две весьма крепкие башни, снабженные всем против осады.
Оставив Симона и Иосифа и еще Закхея с довольным числом людей для осаждения их, Маккавей сам отправился в такие места, где он более нужен был.
А бывшие с Симоном, будучи сребролюбивы, дали некоторым из находившихся в башнях подкупить себя деньгами; получив семьдесят тысяч драхм, дозволили некоторым убежать.
Когда донесено было Маккавею о происшедшем, он, собрав народных вождей, укорял их, что они за серебро продали братьев, отпустив врагов их.
Этих людей, сделавшихся предателями, он предал смерти и тотчас овладел двумя башнями.
Имея постоянно успех в оружии, которое было в руках его, он истребил в этих двух укреплениях более двадцати тысяч человек.
Тимофей же, прежде побежденный Иудеями, собрал весьма многочисленное войско из чужеземцев, собрал немало и бывших в Азии всадников и явился в Иудею в намерении завоевать ее.
При его приближении бывшие с Маккавеем обратились к молитве Богу, посыпав землею головы и опоясав чресла вретищами.
Припадая к подножию жертвенника, они умоляли Его, чтобы Он был милостив к ним, был врагом врагам их и противником противникам, как говорит закон.
Совершив молитву, они взяли оружие и далеко отошли от города; приблизившись же ко врагам, остановились.
С наступлением восхода солнечного те и другие вступили в бой – одни, при доблести своей, имея залогом успеха и победы прибежище к Господу, другие – поставляя предводителем брани ярость.
Когда произошло упорное сражение, то противникам явились с неба пять величественных мужей на конях с золотыми уздами, и двое из них предводительствовали Иудеями:
они взяли Маккавея в средину к себе и, покрывая своим вооружением, сохраняли его невредимым, на противников же бросали стрелы и молнии, так что они, смешавшись от ослепления и исполненные страха, сами себя поражали.
Побито было двадцать тысяч пятьсот пеших и шестьсот конных.
Сам Тимофей убежал в крепость, называемую Газара, весьма твердую и состоявшую под начальством Херея.
Бывшие с Маккавеем весело осаждали эту крепость в продолжение четырех дней.
А находившиеся в крепости, уверенные в недоступности этого места, чрезмерно злословили и произносили хульные речи.
На рассвете пятого дня двадцать юношей из бывших с Маккавеем, воспламенившись гневом от такого злословия, храбро устремились на стену и с зверскою яростью поражали каждого, кто попадался.
Другие также бросились во время смятения на находившихся внутри, зажигали башни и, разжегши костры, сожигали хульников живыми; иные разбивали ворота и, впустив в них остальное войско, овладели городом;
Тимофея же, скрывшегося во рву, убили, равно как и брата его Херея, и Аполлофана.
Совершив это, они с песнями и славословиями возблагодарили Господа, Который так много облагодетельствовал Израиля и даровал им победу.
Спустя очень немного времени Лисий, опекун и родственник царя, наместник царский, с большим огорчением перенося то, что случилось,
собрал до восьмидесяти тысяч пехоты и всю конницу и отправился против Иудеев с намерением город их сделать местом жительства Еллинов,
храм обложить налогом, подобно прочим языческим капищам, а священноначалие сделать ежегодно продажным.
Нисколько не подумал он о силе Божией, понадеявшись на десятки тысяч пехоты, на тысячи конницы и на восемьдесят слонов.
Вступив в Иудею и приблизившись к Вефсуре, месту укрепленному, отстоящему от Иерусалима стадий на пять, он обложил его.
Когда Маккавей и бывшие с ним узнали, что он осаждает твердыни, то с плачем и слезами вместе с народом умоляли Господа, чтобы Он послал доброго Ангела ко спасению Израиля.
Маккавей же, сам первый взяв оружие, убеждал других вместе с ним, подвергая себя опасностям, помочь братьям; и они тотчас охотно выступили с ним в поход.
Когда они были близ Иерусалима, тотчас явился предводителем их всадник в белой одежде, потрясавший золотым оружием.
Все они вместе возблагодарили милосердого Бога и укрепились духом, готовые сокрушить не только людей, но и лютых зверей и даже железные стены.
Так пришли они, под покровом небесного споборника, по милости к ним Господа.
Как львы бросились они на неприятелей и поразили из них одиннадцать тысяч пеших и тысячу шестьсот конных, а всех прочих обратили в бегство.
Многие из них, быв ранены, спасались раздетыми, и сам Лисий спасся постыдным бегством.
Будучи же небессмыслен и обсуждая сам с собою случившееся с ним поражение, он понял, что Евреи непобедимы, потому что всемогущий Бог споборствует им; посему, послав к ним,
уверял, что он соглашается на все законные требования и убедит царя быть другом им.
Маккавей, заботясь о пользе, согласился на все, что предъявлял Лисий; ибо царь одобрил все, что предложил Маккавей Лисию на письме относительно Иудеев.
Письмо же, писанное Лисием к Иудеям, было следующего содержания: «Лисий народу Иудейскому – радоваться.
Иоанн и Авессалом, вами посланные, передав подписанный ответ, ходатайствовали о том, что было означено в нем.
Итак, о чем следовало донести царю, я объяснил, и, что можно было принять, на то он согласился.
Посему, если вы будете сохранять доброе расположение к правлению, то и на будущее время я постараюсь содействовать вам ко благу.
О частностях же я поручил как вашим, так и моим посланным переговорить с вами.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, месяца Диоскоринфия, двадцать четвертого дня».
Письмо же царя было такого содержания: «Царь Антиох брату Лисию – радоваться.
С того времени, как отец мой отошел к богам, наше желание то, чтобы подданные царства оставались безмятежными в отправлении дел своих.
Когда же мы услышали, что Иудеи не соглашаются на предпринятое отцом моим нововведение Еллинских обычаев, а предпочитают собственные установления и потому просят, чтобы позволено им было соблюдать свои законы,
то, желая, чтобы и этот народ не был беспокоим, определяем, чтобы храм их был восстановлен и чтобы жили они по обычаю своих предков.
Итак, ты хорошо сделаешь, если пошлешь к ним и заключишь мир с ними, чтобы они, зная наши намерения, были благодушны и весело продолжали заниматься делами своими».
К народу же письмо царя было такое: «Царь Антиох старейшинам Иудейским и прочим Иудеям – радоваться.
Если вы здравствуете, то этого мы и желаем: мы также здравствуем.
Менелай объявил нам, что вы желаете сходить к вашим, которые у нас.
Итак, тем, которые будут приходить до тридцатого дня месяца Ксанфика, готова правая рука в уверение их безопасности:
Иудеи могут употреблять свою пищу и хранить свои законы, как и прежде, и никто из них никаким образом не будет обеспокоен за бывшие опущения.
Я послал к вам Менелая, чтобы он успокоил вас.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».
Прислали к ним письмо и Римляне следующего содержания: «Квинт Меммий и Тит Манлий, старейшины Римские, Иудейскому народу – радоваться.
Что уступил вам Лисий, родственник царя, то и мы подтверждаем.
А что признал он нужным доложить царю, о том, рассудив немедленно, пошлите кого-нибудь, чтобы мы могли сделать, что для вас нужно, ибо мы отправляемся в Антиохию.
Посему поспешите и пошлите кого-нибудь, чтобы и мы могли знать, какого вы мнения.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».
По окончании этих договоров Лисий отправился к царю, а Иудеи занялись земледелием.
Но из местных военачальников Тимофей и Аполлоний, сын Генея, равно как Иероним и Димофон, и сверх того Никанор, начальник Кипра, не давали им жить в покое и безопасности.
Иоппийцы же совершили такое безбожное дело: они пригласили живущих с ними Иудеев с их женами и детьми взойти на приготовленные ими лодки, как бы не имея против них никакого зла.
Когда же они согласились, ибо желали сохранить мир и не имели никакого подозрения, тогда, по общему приговору города, Иоппийцы, отплыв, потопили их, не менее двухсот человек.
Когда Иуда узнал о такой жестокости, совершенной над одноплеменниками, объявил о том бывшим с ним
и, призвав праведного Судию Бога, пошел против скверных убийц братьев его, зажег ночью пристань и сжег лодки, а сбежавшихся туда умертвил.
А так как это место было заперто, то он отошел, в намерении опять прийти и истребить все общество Иоппийцев.
Узнав же, что и жители Иамнии хотят таким же образом поступить с обитающими там Иудеями,
он напал ночью и на Иамнитян и зажег пристань с кораблями, так что пламя видно было в Иерусалиме за двести сорок стадий.
Когда же они отошли оттуда на девять стадий, направляясь против Тимофея, то напали на них Арабы, не менее пяти тысяч и пятисот всадников.
Сражение было жестокое, и когда бывшие с Иудою при помощи Божией одержали победу, то потерпевшие поражение номады Арабы просили Иуду о мире, обещая доставлять им скот и в другом быть полезными им.
Иуда же, понимая, что они действительно во многом могут быть полезны, согласился заключить с ними мир; заключив же мир, они удалились в свои палатки.
Еще напал он на один город с крепким мостом, окруженный стенами и населенный разными народами, по имени Каспин.
Жители, надеясь на крепость стен и запас продовольствия, поступили очень дерзко, злословя бывших с Иудою, богохульствуя и произнося неподобающие речи.
Но бывшие с Иудою, призвав на помощь великого Владыку мира, Который без стенобитных машин и орудий разрушил Иерихон во времена Иисуса, зверски бросились на стену.
При помощи Божией они взяли город и произвели бесчисленные убийства, так что близлежащее озеро, имевшее две стадии в ширину, казалось наполненным кровью.
Отойдя оттуда на семьсот пятьдесят стадий, они пришли в Харак к Иудеям, называемым Тувиинами;
но не застали там Тимофея, который, ничего не сделав, удалился из этой страны, оставив, впрочем, в одном месте очень крепкую стражу.
Посему Досифей и Сосипатр, из бывших с Маккавеем вождей, отправились и побили оставленных Тимофеем в крепости людей, более десяти тысяч.
Тогда Маккавей, разделив свое войско на отряды, поставил их над этими отрядами и устремился на Тимофея, который имел при себе сто двадцать тысяч пеших и тысячу пятьсот конных.
Когда узнал Тимофей о приближении Иуды, то отослал жен и детей и прочий обоз в так называемый Карнион, ибо эта крепость была неудобна для осады и недоступна по тесноте всей местности.
Когда же показался первый отряд Иуды, страх напал на врагов, и ужас объял их от явления Всевидящего: они обратились в бегство, стремясь один туда, другой сюда, так что большею частью поражаемы были своими, пронзаемы острием своих мечей.
Иуда настойчиво продолжал преследовать, убивал беззаконных и истребил до тридцати тысяч человек.
Сам Тимофей попался в руки бывших с Досифеем и Сосипатром и с большим ухищрением умолял отпустить его живым, ибо у него находились многих [Иудеев] родители, а некоторых братья и они не будут пощажены, если он умрет.
Когда он многими словами уверил в своем обещании, что возвратит их невредимыми, они отпустили его, ради спасения братьев.
Потом Иуда пошел против Карниона и Атаргатиона и избил двадцать пять тысяч человек.
После победы над ними и поражения Иуда отправился против укрепленного города Ефрона, в котором имел пребывание Лисий и множество разноплеменных: сильные юноши, стоявшие пред стенами, сражались упорно; там же находились большие запасы орудий и стрел.
Но они, призвав на помощь Всесильного, сокрушающего Своим могуществом силы врагов, овладели этим городом и избили бывших в нем до двадцати пяти тысяч.
Поднявшись оттуда, они устремились на город Скифов, отстоящий от Иерусалима на шестьсот стадий.
Но как обитавшие там Иудеи свидетельствовали о благорасположении, какое имеют к ним Скифские жители, и о кротком обхождении с ними во времена бедствий,
то, поблагодарив их и попросив и на будущее время быть благосклонными к роду их, они отправились в Иерусалим, потому что приближался праздник седмиц.
После праздника, называемого Пятидесятницею, пошли они против Горгия, военачальника Идумеи.
Выступил же Иуда с тремя тысячами пеших и четырьмя стами конных.
Когда они вступили в сражение, случилось пасть немногим из Иудеев.
Досифей же, один из бывших под начальством Вакинора, всадник, муж сильный, поймал Горгия и, схватив его за плащ, влек его сильно, чтобы взять проклятого в плен живым; но один из всадников Фракийских наскакал на него и отсек ему плечо, и Горгий убежал в Марису.
Когда же бывшие с Ездрином, долго сражаясь, изнемогли, Иуда призвал на помощь Господа, да будет Он началовождем в сражении.
Начав на отечественном языке песнопение громким голосом, он воскликнул и, неожиданно устремившись на бывших с Горгием, обратил их в бегство.
Потом Иуда, взяв с собою войско, отправился в город Одоллам, и так как наступал седьмой день, то они очистились по обычаю и праздновали субботу.
На другой день бывшие с Иудою пошли, как требовал долг, перенести тела павших и положить их вместе со сродниками в отеческих гробницах.
И нашли они у каждого из умерших под хитонами посвященные Иамнийским идолам вещи, что закон запрещал Иудеям; и сделалось всем явно, по какой причине они пали.
Итак, все прославили праведного Судию Господа, открывающего сокровенное,
и обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен содеянный грех; а доблестный Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине падших.
Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении;
ибо, если бы он не надеялся, что павшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых.
Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда, – какая святая и благочестивая мысль! Посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха.
В сто сорок девятом году дошел слух до бывших с Иудою, что Антиох Евпатор идет на Иудею со множеством войска
и с ним Лисий, опекун и государственный правитель, и у каждого Еллинское войско, сто десять тысяч пеших, пять тысяч триста конных, двадцать два слона и триста колесниц с косами.
Присоединился к ним и Менелай, с большим притворством побуждая Антиоха, не ради спасения отечества, но в надежде получить начальство.
Но Царь царей воздвиг гнев Антиоха на преступника, и когда Лисий объяснил, что Менелай был виновником всех зол, то он приказал отвести его в Берию и по тамошнему обычаю умертвить.
В том месте находится башня в пятьдесят локтей, наполненная пеплом; в ней было орудие, обращавшееся вокруг и спускавшееся в пепел.
Там всегда низвергают на погибель виновного в святотатстве или превзошедшего меру других зол.
Такою-то смертью пришлось умереть нечестивому Менелаю и не иметь погребения в земле, – и весьма справедливо.
Ибо когда он совершил много грехов против алтаря Господня, которого огонь и пепел был свят, то и получил смерть в пепле.
Между тем царь, ожесточившийся в своих замыслах, продолжал шествие, намереваясь причинить Иудеям бедствия горшие тех, какие были при отце его.
Когда узнал об этом Иуда, то велел народу день и ночь призывать Господа, чтобы Он и ныне, как и прежде, явил им Свою помощь при опасности лишиться закона и отечества и святаго храма
и чтобы народ, только что немного успокоившийся, не отдал в порабощение злохульным язычникам.
Все единодушно исполнили это и в продолжение трех дней с плачем и постом и коленопреклонением непрестанно молились милосердому Господу; тогда Иуда, ободрив их, приказал им быть в готовности.
Оставшись же наедине со старейшинами, держал совет, намереваясь прежде, нежели царское войско войдет в Иудею и овладеет городом, выйти и решить дело с помощью Господа.
Предоставив попечение о себе Создателю мира, он убеждал бывших с ним сражаться мужественно до смерти за законы, за храм, город, отечество и права гражданские и расположил войско около Модина.
Дав бывшим с ним условный знак «Божия победа», он с избранными сильными юношами ночью устремился на царский шатер, убил в войске до четырех тысяч человек и, кроме того, самого большого слона с помещавшимся на нем народом.
Наконец, исполнив войско страха и смятения, они благополучно отошли.
Произошло это уже на рассвете дня, при покровительстве Господа.
Царь же, опытом дознав отважность Иудеев, пытался овладеть местами посредством хитрости.
И приступил он к Вефсуре, твердой крепости Иудейской, но был обращен в бегство и потерпел поражение и потерю;
Иуда же присылал бывшим в крепости все нужное.
Некто Родок из войска Иудейского объявил врагам об этой тайне, но был отыскан, схвачен и заключен.
Во второй раз царь вступил в переговоры с жителями Вефсуры; дал им и от них получил мир, удалился и обратился против бывших с Иудою, но был побежден.
Узнав же, что Филипп, оставленный в Антиохии правителем, отложился, он пришел в смущение: стал уговаривать Иудеев, смирился и клялся исполнить все справедливые требования, затем примирился с ними и принес жертву, почтил храм и оказал милости городу,
принял Маккавея и поставил его военачальником от Птолемаиды до самого Геррин.
Потом пошел он в Птолемаиду: Птолемаидяне недовольны были договором, негодовали на условия и хотели отменить их.
Вошел на судилище Лисий, защищался по возможности, уговорил их, успокоил, сделал благосклонными и отправился в Антиохию. Так окончилось нашествие и возвращение царя.
Спустя три года дошел слух до Иуды и бывших с ним, что Димитрий, сын Селевка, приплыл в пристань Трипольскую с сильным сухопутным и морским войском
и, овладев страною, умертвил Антиоха и опекуна его Лисия.
Алким же некто, бывший прежде первосвященником, но добровольно осквернившийся в смутные времена, размыслив, что никаким образом нет ему спасения и нет доступа до священного жертвенника,
в сто пятьдесят первом году пришел к царю Димитрию и принес ему золотой венец и пальму и сверх того масличные ветви, считавшиеся принадлежностями храма, – и в этот день Алким ничего не предпринял.
Улучив же время, благоприятное его безумному замыслу, когда он позван был Димитрием в собрание совета и спрошен, в каком расположении и настроении находятся Иудеи, он сказал на это:
так называемые из Иудеев Асидеи, вождем которых Иуда Маккавей, поддерживают войну и воздвигают мятежи, не давая царству достигнуть благосостояния.
Посему я, лишенный чести предков моих, то есть священноначалия, пришел теперь сюда,
во-первых, искренно радея о том, что принадлежит царю, во-вторых, имея в виду своих сограждан; ибо от безрассудства названных людей немало бедствует весь род наш.
Ты же, царь, узнав обо всем этом, попекись о стране и об угнетенном роде нашем, по доступному для всех человеколюбию твоему:
доколе остается Иуда, не может быть спокойствия.
Когда это было сказано им, прочие советники, имевшие неприязнь к Иуде, еще более возбудили Димитрия.
Он тотчас призвал Никанора, заведовавшего слонами, и, назначив его военачальником в Иудею, послал его,
дав приказание, чтобы Иуду умертвить, сообщников его рассеять, Алкима же поставить первосвященником великого храма.
Тогда язычники, бежавшие из Иудеи от Иуды, толпами сходились к Никанору в надежде, что несчастья и беды Иудеев сделаются их благоденствием.
Иудеи же, услышав о походе Никанора и присоединении к нему язычников, посыпали головы землею и молились Тому, Который до века установил народ Свой и всегда видимо защищал удел Свой.
По повелению вождя своего они поспешно поднялись оттуда и сошлись с ними при селении Дессау.
Симон, брат Иуды, вступил в бой с Никанором, но вскоре, при внезапном наступлении противников, потерпел небольшое поражение.
Впрочем, Никанор, слышав, какую храбрость имели находившиеся с Иудою и какую отважность в битвах за отечество, побоялся решить дело кровопролитием;
посему послал Посидония, Феодота и Маттафию – заключить с Иудеями мир.
После долгого рассуждения о сем и когда вождь сообщил о том народу, состоялось единодушное мнение, и они согласились на переговоры
и назначили день, в который бы сойтись им вместе наедине, и когда он наступил, поставили для каждого особые седалища.
Иуда же поставил в удобных местах вооруженных людей в готовности, дабы от врагов внезапно не последовало какого-нибудь злодейства, – и имели они мирное совещание.
Никанор пробыл в Иерусалиме несколько времени, и не сделал ничего неуместного, и отпустил собранный народ.
Он постоянно имел Иуду с собою и душевно расположился к этому мужу;
убедил его жениться, чтобы рождать детей. Иуда женился, успокоился и наслаждался жизнью.
Алким же, видя взаимное их друг ко другу расположение и состоявшийся между ними союз, собрался с духом, пришел к Димитрию и сказал, что Никанор имеет враждебные для царства намерения, ибо назначил Иуду, злоумышленника против царства, своим преемником.
Царь, разгневанный и раздраженный этими клеветами злодея, писал к Никанору, выражая, что ему тяжело переносить такой договор, и приказывал тотчас же прислать Маккавея в Антиохию в оковах.
Когда узнал об этом Никанор, то смутился и огорчен был тем, что должен был отвергнуть установленный союз с человеком, который не сделал ничего несправедливого.
Но как нельзя было противиться царю, то он выжидал благоприятного случая исполнить это хитростью.
Маккавей же, заметив, что Никанор начал обходиться с ним суровее и в обычных встречах стал грубее, и заключив, что не от доброго происходит эта суровость, и собрав немалое число из находившихся при нем, скрылся от Никанора.
Когда последний узнал, что Иуда искусно предварил его хитростью, то пришел в великий и святый храм, когда священники приносили установленные жертвы, и приказывал, чтобы они выдали того мужа.
Когда же они с клятвою говорили, что не знают, где находится тот, кого он ищет,
то он, простерши правую руку на храм, поклялся, сказав: если вы не выдадите мне Иуду связанным, то я этот храм Божий сравняю с землею, раскопаю жертвенник и воздвигну здесь славный храм Дионису.
Сказав это, он удалился. Священники же, простирая руки к небу, умоляли всегдашнего Защитника народа нашего и говорили:
Ты, Господи, не имея ни в чем нужды, благоволил храму сему быть местом Твоего обитания между нами.
И ныне, Святый Господь всякой святыни, сохрани навеки неоскверненным сей недавно очищенный дом и загради уста неправедные.
Никанору же указали на некоего Разиса из Иерусалимских старейшин как на друга граждан, имевшего весьма добрую славу и за свое доброжелательство прозванного отцом Иудеев.
Он в предшествовавшие смутные времена стоял на стороне Иудейства и со всем усердием отдавал за Иудейство и тело и душу.
Никанор, желая показать, какую он имеет ненависть против Иудеев, послал более пятисот воинов, чтобы схватить его,
ибо думал, что, взяв его, причинит им несчастье.
Когда же толпа хотела овладеть башнею и врывалась в ворота двора и уже приказано было принести огня, чтобы зажечь ворота, тогда он, в неизбежной опасности быть захваченным, пронзил себя мечом,
желая лучше доблестно умереть, нежели попасться в руки беззаконников и недостойно обесчестить свое благородство.
Но как удар оказался от поспешности неверен, а толпы уже вторгались в двери, то он, отважно вбежав на стену, мужественно бросился с нее на толпу народа.
Когда же стоявшие поспешно расступились и осталось пустое пространство, то он упал в средину на чрево.
Дыша еще и сгорая негодованием, несмотря на лившуюся ручьем кровь и тяжелые раны, встал и, пробежав сквозь толпу народа, остановился на одной крутой скале.
Совершенно уже истекая кровью, он вырвал у себя внутренности и, взяв их обеими руками, бросил в толпу и, моля Господа жизни и духа опять дать ему жизнь и дыхание, кончил таким образом жизнь.
Когда узнал Никанор, что бывшие с Иудою находятся в стране Самарийской, то думал совершенно безнаказанно напасть на них в день покоя.
Когда же поневоле сопровождавшие его Иудеи говорили: «Не губи их так жестоко и бесчеловечно, воздай честь дню, освященному Всевидящим»;
тогда этот нечестивец спросил: «Неужели есть Владыка на небе, повелевший праздновать день субботний?»
И когда они отвечали: «Есть живый Господь, Владыка небесный, повелевший чтить седьмой день»,
то он сказал: «А я – господин на земле, повелевающий взять оружие и исполнять царскую службу». Впрочем, он не успел совершить своего умысла.
Превозносясь с великою гордостью, Никанор думал одержать всеобщую победу над бывшими с Иудою.
Маккавей же не переставал надеяться с полною уверенностью, что получит заступление от Господа.
Он убеждал бывших с ним не страшиться нашествия язычников, но, воспоминая прежде бывшие опыты небесной помощи, и ныне ожидать себе победы и помощи от Вседержителя.
Утешая их обетованиями закона и пророков, припоминая им подвиги, совершенные ими самими, он одушевил их мужеством.
Возбуждая дух их, он убеждал их, указывая притом на вероломство язычников и нарушение ими клятв.
Вооружил же он каждого не столько крепкими щитами и копьями, сколько убедительными добрыми речами, и притом всех обрадовал рассказом о достойном вероятия сновидении.
Видение же его было такое: он видел Онию, бывшего первосвященника, мужа честного и доброго, почтенного видом, кроткого нравом, приятного в речах, издетства ревностно усвоившего все, что касалось добродетели, – видел, что он, простирая руки, молится за весь народ Иудейский.
Потом явился другой муж, украшенный сединами и славою, окруженный дивным и необычайным величием.
И сказал Ония: это братолюбец, который много молится о народе и святом городе, Иеремия, пророк Божий.
Тогда Иеремия, простерши правую руку, дал Иуде золотой меч и, подавая его, сказал:
возьми этот святый меч, дар от Бога, которым ты сокрушишь врагов.
Утешенные столь добрыми речами Иуды, которые могли возбуждать к мужеству и укреплять сердца юных, Иудеи решились не располагаться станом, а отважно напасть и, с полным мужеством вступив в бой, решить дело, ибо город и святыня и храм находились в опасности.
Борьба за жен и детей, братьев и родных казалась им делом менее важным; величайшее и преимущественное опасение было за святый храм.
Для тех, которые остались в городе, также немало было беспокойства, ибо они тревожились о сражении, имеющем быть в поле.
Итак, когда все ожидали, что наступает решение дела, когда враги уже соединились и войско было поставлено в строй, слоны размещены в надлежащих местах и конница расположена по сторонам, –
Маккавей, видя наступление многочисленного войска, пестроту приготовленного оружия и свирепость зверей, простер руки к небу и призывал Господа, творящего чудеса и всевидящего, зная, что не оружием одерживается победа, но Сам Он, как Ему угодно, дарует победу достойным.
В молитве своей он так говорил: Ты, Господи, при Езекии, царе Иудейском, послал Ангела, – и он поразил из полка Сеннахиримова сто восемьдесят пять тысяч.
И ныне, Господи небес, пошли доброго Ангела пред нами на страх и трепет врагам.
Силою мышцы Твоей да будут поражены пришедшие с хулением на святый народ Твой. Сим он кончил.
Бывшие с Никанором шли со звуком труб и криками,
а находившиеся с Иудою с призыванием и молитвами вступили в сражение с неприятелями.
Руками сражаясь, а сердцами молясь Богу, они избили не менее тридцати пяти тысяч, весьма обрадованные видимою помощью Божиею.
Окончив дело и радостно возвращаясь, они узнали, что Никанор пал в своем всеоружии.
Когда крик и шум утихли, они восхвалили Господа на отечественном языке.
Тогда Иуда, первоподвижник за сограждан и телом и душею и лучшие лета свои сохранивший для одноплеменников, дал приказание, чтобы отсекли голову Никанора и руку с плечом и несли в Иерусалим.
Придя туда, он созвал одноплеменников и поставил пред жертвенником священников, призвал и тех, которые находились в крепости,
и, показав голову скверного Никанора и руку злохульника, которую он простирал на святый дом Вседержителя и превозносился,
приказал вырезать язык у нечестивого Никанора и, раздробив его, разбросать птицам, руку же безумца повесить против храма.
Тогда все, обращаясь к небу, прославляли явившего помощь Господа и говорили: благословен Сохранивший неоскверненным место Свое!
Голову же Никанора повесил он на крепости в видимое для всех и ясное знамение помощи Господней.
И все общим приговором определили: никогда не оставлять без торжества день сей, чтить же празднеством тринадцатый день двенадцатого месяца, называемого на Сирском языке Адаром, за день до дня Мардохеева.
Так окончилось дело с Никанором; и как с того времени город остался во власти Евреев, то я и кончу здесь мое слово.
Если я изложил его хорошо и удовлетворительно, то я сего и желал; если же слабо и посредственно, то я сделал то, что было по силам моим.
Неприятно пить особо вино и тотчас же особо воду, между тем вино, смешанное с водою, сладко и доставляет удовольствие; так и состав сочинения приятно занимает слух читателя при соразмерности. Здесь да будет конец.
Бра́тiи су́щей во Еги́птѣ Иуде́омъ ра́доватися: бра́тiя и́же во Иерусали́мѣ Иуде́е и и́же во странѣ́ Иуде́йстѣй, ми́ра блага́го:
и да благосотвори́тъ ва́мъ Бо́гъ и да помяне́тъ завѣ́тъ сво́й и́же ко Авраа́му и Исаа́ку и Иа́кову рабо́мъ свои́мъ вѣ́рнымъ,
и да да́стъ ва́мъ се́рдце всѣ́мъ во е́же че́ствовати его́ и твори́ти хотѣ́нiя его́ се́рдцемъ вели́кимъ и душе́внымъ изволе́нiемъ,
и да отве́рзетъ сердца́ ва́ша въ зако́нѣ свое́мъ и въ повелѣ́нiихъ, и ми́ръ да сотвори́тъ,
и да услы́шитъ моли́твы ва́шя и умили́тся ва́мъ и не оста́витъ ва́съ во вре́мя лука́во.
И ны́нѣ здѣ́ есмы́ моля́щеся о ва́съ.
Ца́рствующу дими́трiю лѣ́та сто́ шестьдеся́тъ девя́таго, мы́ Иуде́е писа́хомъ ва́мъ въ ско́рби и въ го́рести наше́дшей на́мъ въ лѣ́тѣхъ си́хъ, отне́лѣже отступи́ Иа́сонъ и и́же съ ни́мъ от сты́я земли́ и ца́рства,
и пожго́ша врата́, и пролiя́ша кро́вь непови́нну: и моли́хомся Го́сподеви, и услы́шани есмы́, и принесо́хомъ же́ртву и семида́лъ, и возжго́хомъ свѣти́льники, и предложи́хомъ хлѣ́бы.
И ны́нѣ пра́зднуйте дни́ скинопигі́и хасле́ва ме́сяца.
Лѣ́та сто́ о́смьдесятъ осма́го, и́же во Иерусали́мѣ и и́же во Иуде́и, и старѣ́йшины и Иу́да Аристову́лу учи́телю Птоломе́а царя́ су́щему же от пома́занныхъ иере́евъ ро́да, и су́щымъ во Еги́птѣ Иуде́омъ, ра́доватися и здра́вствовати.
От вели́кихъ бѣ́дствъ Бо́гомъ спасе́ни, вельми́ благодари́мъ ему́, а́ки на царя́ ополча́ющiися.
Се́й бо изведе́ ополча́ющихся на святы́й гра́дъ:
въ перси́ду бо бы́въ вождо́мъ, и при не́мъ нестерпи́мая мня́щаяся бы́ти си́ла, посѣ́чени бы́ша въ ка́пищи нане́и, прельще́нiя употреби́вшымъ жерце́мъ су́щымъ при нане́и.
А́ки бо спребыва́ти хотя́ е́й, прiи́де на мѣ́сто Антiо́хъ и и́же съ ни́мъ дру́зи, взя́тiя ра́ди сре́брениковъ подъ и́менемъ вѣ́на:
и предложи́вшымъ сiя́ жерце́мъ нане́и, и о́ному вше́дшу съ ма́лыми въ притво́ръ ка́пища, заключи́вше ка́пище,
егда́ вни́де Антiо́хъ, отве́рзше сво́да сокрове́нную две́рь, мета́юще ка́менiе поби́ша иге́мона и су́щихъ съ ни́мъ, и раздѣли́вше на у́ды и главы́ отсѣ́кше измета́ша къ су́щымъ внѣ́.
О всѣ́хъ благослове́нъ на́шъ Бо́гъ, и́же предаде́ нече́ствовавшихъ.
Хотя́ще у́бо пра́здновати два́десять пя́таго дне́ ме́сяца хасле́ва очище́нiе це́ркве, потре́бно непщева́хомъ извѣсти́ти ва́мъ, да и вы́ пра́зднуете де́нь скинопигі́и и огня́, егда́ Неемі́а созда́въ це́рковь и олта́рь, принесе́ же́ртву.
И́бо егда́ въ перси́ду ведя́хуся отцы́ на́ши, тогда́ жерцы́ боя́щiися Бо́га взе́мше от огня́ олта́рнаго о́тай, скры́ша во юдо́ль кла́дязя дно́ имѣ́юща безво́дное, и въ не́мъ соблюдо́ша, я́ко всѣ́мъ невѣ́дому бы́ти мѣ́сту.
Премину́вшымъ же лѣ́томъ мно́гимъ, егда́ изво́лися Бо́гу, по́сланный Неемі́а от царя́ перси́дскаго, вну́ки жерце́въ сокры́вшихъ посла́ на взыска́нiе огня́: и я́коже повѣ́даша на́мъ, не обрѣто́ша огня́, но во́ду гу́сту,
повелѣ́ и́мъ че́рпати и принести́: егда́ же принесе́на бы́ша же́ртвенная, повелѣ́ жерце́мъ Неемі́а покропи́ти водо́ю дрова́ и лежа́щая на ни́хъ.
Егда́ же бы́сть сiе́, и вре́мя прiи́де, егда́ со́лнце возсiя́ пре́жде о́блачно су́що, возжже́ся о́гнь вели́къ, я́ко диви́тися всѣ́мъ.
Моли́тву же творя́ху жерцы́, егда́ горя́ще же́ртва, и жерцы́ и вси́ Ионаѳа́ну начина́ющу, про́чымъ же отвѣща́ющымъ, я́коже Неемі́и.
Бѣ́ же моли́тва имѣ́ющи о́бразъ се́й: Го́споди, Го́споди Бо́же, всѣ́хъ тво́рче, стра́шный и крѣ́пкiй, и пра́ведный и ми́лостивый, еди́ный Царю́ и благі́й,
еди́ный да́телю, еди́не пра́ведне и Вседержи́телю и вѣ́чный, спаса́яй Изра́иля от вся́каго зла́, сотвори́вый отцы́ избра́нны и освяти́вый и́хъ,
прiими́ же́ртву за вся́ лю́ди твоя́ Изра́иля и сохрани́ ча́сть твою́ и освяти́:
собери́ расточе́нiе на́ше, изба́ви рабо́тающихъ язы́комъ, на уничиже́нныхъ и ме́рзкихъ при́зри, и да увѣ́дятъ язы́цы, я́ко ты́ еси́ Бо́гъ на́шъ:
показни́ наси́лующихъ и досажда́ющихъ въ горды́ни:
насади́ лю́ди твоя́ на мѣ́стѣ святѣ́мъ твое́мъ, я́коже рече́ Моисе́й.
Жерцы́ же поя́ху пѣ́нiя.
Егда́ же сгорѣ́ша же́ртвенная, оста́вшею водо́ю Неемі́а повелѣ́ ка́менiе бо́льшее поли́ти.
Егда́ же сiе́ бы́сть, пла́мень возгорѣ́ся, и от олтаря́ облиста́вшу свѣ́ту, сгорѣ́.
Егда́ же явле́на бы́сть ве́щь, и возвѣще́но бы́сть царю́ пе́рсску, я́ко на мѣ́стѣ, въ не́мже о́гнь скры́ша преселе́ннiи жерцы́, вода́ яви́ся, отне́лѣже Неемі́а и су́щiи съ ни́мъ очи́стиша же́ртвы,
огради́въ же ца́рь свято сотвори́ [мѣ́сто то́], искуша́яй ве́щь.
И и́мже дарова́ше ца́рь, мно́ги да́ры взима́ше и преподая́ше.
Прозва́ же Неемі́а и и́же съ ни́мъ мѣ́сто то́ нефѳа́рь, е́же сказу́ется очище́нiе, нарица́ется же у мно́гихъ нефѳа́й.
Обрѣта́ется же во описа́нiихъ иеремі́и проро́ка, я́ко повелѣ́ огня́ взя́ти преселя́ющымся, я́коже зна́меновася,
и я́коже заповѣ́да преселя́ющымся проро́къ, да́въ и́мъ зако́нъ, да не забыва́ютъ повелѣ́нiй Госпо́днихъ и да не прельстя́тся умы́, ви́дяще и́долы зла́ты и сре́бряны и су́щую о́крестъ и́хъ у́тварь.
И и́на такова́ глаго́ля, моля́ше, да не отсту́питъ зако́нъ от се́рдца и́хъ.
Бѣ́ же въ писа́нiи, я́ко ски́нiи и киво́ту повелѣ́ проро́къ по Божественному отвѣ́ту бы́вшему ему́ послѣ́дствовати, до́ндеже взы́де въ го́ру на ню́же Моисе́й возше́дъ, ви́дѣ Бо́жiе наслѣ́дiе.
И прише́дъ Иеремі́а обрѣ́те пеще́ру и жили́ще, и ски́нiю и киво́тъ, и олта́рь ѳимiа́ма внесе́ та́мо, и две́ри загради́.
И приступи́ша нѣ́цыи от послѣ́дствующихъ, да назна́менаютъ себѣ́ пу́ть, и не мого́ша обрѣсти́.
Егда́ же позна́ Иеремі́а, укори́въ и́хъ, рече́: я́ко невѣ́домо бу́детъ мѣ́сто, до́ндеже собере́тъ Бо́гъ собра́нiе люді́й и ми́лостивъ бу́детъ:
и тогда́ Госпо́дь пока́жетъ сiя́, и яви́тся сла́ва Госпо́дня и о́блакъ, я́коже и при Моисе́и явля́шеся, я́коже и Соломо́нъ моли́, да мѣ́сто освяти́тся вельми́.
Явля́шеся же, и я́ко прему́дрость имѣ́я вознесе́ же́ртву обновле́нiя и соверше́нiя це́ркве.
Я́коже и Моисе́й моля́шеся ко Го́споду, и сни́де о́гнь съ небесе́ и пояде́ же́ртвы: та́кожде и Соломо́нъ моли́ся, и сни́де о́гнь съ небесе́ и пожже́ всесожже́нiя.
И рече́ Моисе́й: поне́же не снѣде́но бы́сть су́щее за грѣ́хъ, попали́ся.
Та́кожде и Соломо́нъ о́смь дні́й пра́зднова.
Повѣ́дашася же и въ написа́нiихъ и въ памятописа́нiихъ бы́вшихъ при Неемі́и та́яжде: и ка́ко стро́ящь книгополо́жницу собра́ кни́ги, я́же о царе́хъ и о проро́цѣхъ и о дави́дѣ, и еписто́лiи царе́й о приноше́нiихъ.
Та́кожде и Иу́да, па́дшая бра́нiю бы́вшею на́мъ, собра́ вся́, и су́ть при на́съ.
Си́хъ у́бо а́ще тре́буете, принося́щихъ ва́мъ посли́те.
Хотя́ще у́бо пра́здновати очище́нiе, писа́хомъ ва́мъ: бла́го у́бо сотворите́ пра́зднующе дни́.
Бо́гъ же спасы́й вся́ лю́ди своя́ и возда́вый наслѣ́дiе всѣ́мъ и ца́рствiе, и свяще́нство и освяще́нiе,
я́коже обѣща́ въ зако́нѣ: упова́емъ бо на Бо́га, я́ко ско́ро на́съ поми́луетъ и собере́тъ от поднебе́сныя въ мѣ́сто свято́е:
изъя́тъ бо на́съ от вели́кихъ бѣ́дъ и мѣ́сто очи́сти.
Дѣла́ же Иу́ды маккаве́а и бра́тiй его́, и це́ркве вели́кiя очище́нiе, и обновле́нiе же́ртвенника:
еще́ же и о бра́нехъ на Антiо́ха епифа́на и сы́на его́ Евпа́тора:
и о явле́нiихъ съ небесе́ бы́вшихъ благому́жествовавшымъ Иуде́йства ра́ди любоче́стно, я́ко всю́ страну́ ма́ли су́ще опустоша́ху, и ва́рваровъ мно́жество прогоня́ху,
и пресла́вную во все́й вселе́ннѣй це́рковь возсозда́ша, и гра́дъ изба́виша, и хотя́щыя разори́тися зако́ны исправля́ху, Го́споду со вся́кою кро́тостiю ми́лостиву быва́ющу и́мъ:
я́же от Иасо́на кирине́а извѣще́на пятiю́ кни́гами, поку́симся еди́нымъ сочине́нiемъ сократи́ти.
Созерца́юще бо мно́гое число́ [веще́й] и су́щее неудо́бство хотя́щымъ приступи́ти къ по́вѣсти исто́рiи мно́жества ра́ди вещества́,
попеко́хомся, дабы́ хотя́щiи чита́ти име́ли души́ утѣше́нiе, любому́дрствующiи же удо́бѣе прiима́ли на па́мять, вси́ же чту́щiи по́льзу.
И на́мъ у́бо прiя́вшымъ тру́дъ сокраще́нiя неудо́бно, по́та же и бдѣ́нiя дѣ́ло [твори́мъ]:
я́коже уготовля́ющему пи́ръ и и́щущему и́ныхъ по́льзы не легко́ у́бо, оба́че за благодаре́нiе мно́гихъ сла́дцѣ тру́дъ потерпи́мъ.
Испы́тность у́бо о кі́ихждо списа́телю попусти́вше, послѣ́довати примѣ́ру сокраще́нiя потщи́мся.
Я́коже бо но́выя хра́мины архите́ктону о все́мъ зда́нiи пещи́ся подоба́етъ, и живописа́ти начина́ющему прили́чныхъ ко украше́нiю иска́ти, та́ко мню́ и о на́съ.
Е́же у́бо глубоча́е испы́товати и о всѣ́хъ твори́ти сло́во и любопы́тствовати о ко́емждо подро́бну, по́вѣсти сочини́телю досто́итъ.
Сокраще́нiю же рече́нiй послѣ́довати и то́нкаго испыта́нiя веще́й бѣ́гати, сокраще́нiе творя́щему попуща́ти до́лжно.
Отсю́ду у́бо начни́мъ по́вѣсть предрече́ннымъ толи́ко присовокупи́вше: неразу́мно бо предисло́вiе исто́рiи умножа́ти, са́мую исто́рiю сокраща́ти.
Егда́ у́бо святы́й гра́дъ обита́емь бѣ́ во вся́цѣмъ ми́рѣ, и зако́ны еще́ изря́дно храня́хуся, оні́и архiере́а благоче́стiя ра́ди и ненавидѣ́нiя лука́вства,
случа́шеся и сами́мъ царе́мъ почита́ти мѣ́сто и це́рковь вели́кими да́ры прославля́ти,
я́ко и селе́вкъ Асі́йскiй ца́рь подая́ше от свои́хъ дохо́довъ вся́, я́же ко служе́ниемъ же́ртвъ надлежа́щая иждиве́нiя.
Си́монъ же нѣ́кiй от колѣ́на Венiами́ня настоя́тель це́ркви поста́вленный, пря́шеся со архiере́емъ о нача́льствѣ е́же во гра́дѣ.
Но егда́ премощи́ оні́и не можа́ше, прiи́де ко аполло́нiю Ѳрасе́еву, и́же во о́но вре́мя бя́ше воево́да килисирі́и и Финикі́и,
и возвѣсти́ ему́, я́ко бога́тствы неисче́тными напо́лнено е́сть во Иерусали́мѣ сокро́вищное храни́лище, я́ко мно́жеству сокро́вищъ безчи́слену бы́ти, и я́ко не надлежа́тъ сiя́ къ винѣ́ же́ртвъ, бы́ти же мо́щно, да подъ вла́сть царе́ву подпаду́тъ вся́ сiя́.
Егда́ же прiи́де ко царю́ аполло́нiй, о возвѣще́нныхъ ему́ бога́тствахъ изъяви́: о́нъ же избра́въ Илiодо́ра, и́же бѣ́ надъ дѣла́ми его́, посла́ заповѣ́давъ, да предрече́нная бога́тства принесе́тъ.
Ско́ро же Илiодо́ръ творя́ше ше́ствiе, подъ ви́домъ у́бо а́кибы гра́ды килисири́йскiя и Финики́йскiя проходя́, са́мою же ве́щiю царе́во повелѣ́нiе испо́лнити хотя́щь.
Прише́дъ же во Иерусали́мъ и любому́дренно от архiере́а гра́дскаго прiя́тъ, повѣ́да о бы́вшемъ изъявле́нiи, и чесо́ ра́ди прiи́де, сказа́: вопроша́ше же, а́ще и́стинно сiя́ та́ко су́ть.
Тогда́ архiере́й показа́ положе́на бы́ти сiя́ вдо́въ и сиро́тъ,
нѣ́кая же бы́ти и ирка́на сы́на тові́ина му́жа зѣло́ че́стна, а не я́коже бѣ́ оболга́яй нечести́вый Си́монъ, всего́ же сребра́ тала́нтъ четы́реста, а зла́та двѣ́стѣ:
оби́дѣти же ввѣ́рившихъ мѣ́ста святы́ни, и че́стности и безопа́сству честны́я по всему́ мíру це́ркве, весьма́ не возмо́жно е́сть.
Илiодо́ръ же, ца́рскихъ ра́ди повелѣ́нiй, и́хже имя́ше, глаго́лаше, я́ко вся́чески подоба́етъ взя́ти сiя́ въ ца́рское сокро́вище.
Опредѣли́въ же де́нь, вхожда́ше, присмотре́нiе о си́хъ хотя́ сотвори́ти: бѣ́ же не ма́ло по всему́ гра́ду смяте́нiе.
Свяще́нницы же предъ олтаре́мъ въ свяще́нническихъ ри́захъ пове́ргше себе́, призыва́ху съ небесе́ да́вшаго зако́нъ о положе́нныхъ, дабы́ положи́вшымъ сiя́ цѣ́ло сохрани́лъ.
Бѣ́ же зря́щему лице́ архiере́ево узвля́тися мы́слiю: зра́къ бо и ви́дъ измѣне́нъ явля́ше душе́вную тугу́.
Облiя́ бо му́жа боя́знь нѣ́кая и стра́хъ тѣле́сный, и́миже явле́нна бы́сть зря́щымъ се́рдца настоя́щая болѣ́знь.
Ині́и же ку́пно изъ домо́въ истека́ху на всенаро́дную моли́тву, зане́ хотя́ше прiити́ мѣ́сто въ поруга́нiе.
Жены́ же препоя́савшяся по пе́рсемъ власяни́цами на путе́хъ умножа́хуся: заключе́ныя же дѣви́цы еди́ны у́бо прибѣга́ху ко врато́мъ, ины́я же на стѣ́ны, нѣ́кiя же око́нцами приница́ху.
Вси́ же воздѣва́юще ру́цѣ на не́бо моля́хуся.
Умили́тельно же бѣ́ мно́жества смѣше́ное паде́нiе и зѣло́ бѣ́дствующаго архiере́а ча́янiе.
И сі́и у́бо призыва́ху Вседержи́теля Бо́га, да ввѣ́ренная ввѣ́рившымъ цѣ́ла сохрани́тъ со вся́кимъ безопа́сствомъ.
Илiодо́ръ же е́же умы́сли, соверша́ше: та́може ему́ со копiено́сцы въ газофила́кiю уже́ прише́дшу,
[Вседержи́тель] отце́въ Госпо́дь и вся́кiя вла́сти облада́тель явле́нiе ве́лiе сотвори́, я́ко всѣ́мъ дерзну́вшымъ совни́ти ужасну́вшымся Бо́жiя си́лы, во ослабле́нiе и во у́жасъ премѣни́тися.
Яви́ся бо и́мъ нѣ́кiй ко́нь стра́шна имѣ́я вса́дника и предо́брымъ покро́вомъ укра́шенъ, напа́дъ же со устремле́нiемъ вонзе́ во Илiодо́ра пре́дняя копы́та: сѣдя́й же на не́мъ явля́шеся зла́то ору́жiе имѣ́я.
ині́и же два́ яви́стася ему́ ю́ноши си́лою благолѣ́пни, предо́бри сла́вою, укра́шени же одѣя́нiемъ: и́же и обсту́пльша его́ от обои́хъ стра́нъ, бiя́ста его́ непреста́нно, мно́ги налага́юща ему́ ра́ны.
Внеза́пу же [Илiодо́ра] па́дша на зе́млю и мно́гою тьмо́ю объя́та восхи́тивше и на носи́ло положи́вше,
того́, и́же неда́вно со мно́гимъ риста́нiемъ и со вся́кимъ дориноше́нiемъ {копiеноше́нiемъ} въ предрече́нную вни́де газофила́кiю, изноша́ху безпомо́щна себѣ́ су́ща, я́вно Бо́жiю си́лу позна́вше.
И то́й у́бо Божественнымъ дѣ́йствомъ безгла́сенъ и вся́каго упова́нiя и спасе́нiя лише́нъ пове́рженъ бя́ше.
Сі́и же Го́спода благословля́ху просла́вльшаго свое́ мѣ́сто: и ма́лымъ пре́жде стра́ха и смяте́нiя по́лная це́рковь, Вседержи́телю я́вльшуся Го́споду, ра́дости и весе́лiя испо́лнися.
Ско́ро же нѣ́цыи от друго́въ Илiодо́ровыхъ моля́ху оні́ю призва́ти вы́шняго, да живо́тъ да́руетъ ему́ весьма́ въ послѣ́днемъ издыха́нiи лежа́щему.
Помы́сливъ же архiере́й, да не когда́ ца́рь мнѣ́нiе возъимѣ́етъ, я́ко злодѣ́йство нѣ́кое на Илiодо́ра Иуде́е сотвори́ша, принесе́ же́ртву о спасе́нiи му́жа.
Егда́ же архiере́й моля́шеся, ті́ижде ю́ноши па́ки яви́стася Илiодо́ру тѣ́мижде одѣя́ньми облече́на и ста́вша рѣ́ста: мно́гая оні́и архiере́ю благодаре́нiя возда́ждь, его́ бо ра́ди Госпо́дь тебѣ́ живо́тъ дарова́:
ты́ же от него́ бiе́нъ возвѣсти́ всѣ́мъ вели́чiе Бо́жiе и держа́ву. И сiя́ ре́кша неви́дими бы́ста.
Илiодо́ръ же же́ртву прине́съ Го́сподеви, и обѣ́ты превели́кiя обѣща́въ живо́тъ дарова́вшему, и оні́и возблагодари́въ, возврати́ся ко царю́ съ во́ины,
свидѣ́тельствоваше же всѣ́мъ, я́же ви́дѣ очи́ма дѣла́ превели́каго Бо́га.
Егда́ же ца́рь вопроша́ше Илiодо́ра, кто́ бы́лъ бы ключи́мь еще́ еди́ною во Иерусали́мъ по́сланъ бы́ти, отвѣща́:
а́ще ко́его и́маши врага́, или́ ца́рству твоему́ навѣ́тника, посли́ его́ она́мо, и я́звена его́ прiи́меши, а́ще и спасе́тся: зане́ въ мѣ́стѣ то́мъ и́стинно е́сть Бо́жiя нѣ́кая си́ла:
то́й бо обита́нiе на небеси́ имѣ́яй надзира́тель е́сть и помо́щникъ мѣ́сту тому́, и гряду́щихъ на озлобле́нiе поража́етъ и погубля́етъ.
И сiя́ у́бо я́же о Илiодо́рѣ и о хране́нiи газофила́кiи си́це имѣ́ются.
Предрече́нный же Си́монъ, и́же о сре́бреницѣхъ и оте́чествѣ доноси́тель сотвори́ся, злосло́вяше оні́ю, а́кибы то́й Илiодо́ра и поощря́лъ къ си́мъ и зло́бъ содѣ́тель бы́лъ.
И благодѣ́теля гра́ду и защи́тника свои́хъ люді́й и ревни́теля зако́новъ [Бо́жiихъ] дерза́ше нарица́ти навѣ́тникомъ веще́й.
Враждѣ́ же въ толи́ко происходя́щей, я́ко чрезъ нѣ́коего от друго́въ Си́моновыхъ и уби́йства соверша́хуся,
созерца́я оні́а лю́тость прѣ́нiя, и аполло́нiа неи́стовствовати, я́ко килисирі́и и Финикі́и воево́ду, умножа́юща зло́бу Си́монову, ко царю́ отъи́де,
не быва́яй гра́жданъ клеветни́къ, но по́льзу во о́бществѣ и на еди́нѣ всему́ мно́жеству промышля́я:
ви́дяше бо, я́ко безъ царе́ва про́мысла не мо́щно получи́ти ми́ра ктому́ веще́мъ, и я́ко Си́монъ не отста́витъ бу́йства.
Оста́вльшу же житiе́ селе́вку и прiе́мшу ца́рство Антiо́ху, и́же нарица́шеся епифа́нъ, жела́ше Иасо́нъ бра́тъ оні́инъ архiере́йства,
вни́де ко царю́, обѣщава́я ему́ сребра́ тала́нтъ три́ста шестьдеся́тъ и от прихо́довъ нѣ́кiихъ ины́хъ тала́нтъ о́смьдесятъ.
Къ си́мъ же обѣщава́ше и ины́хъ написа́ти сто́ пятьдеся́тъ, а́ще пода́стся вла́стiю его́ учи́лище ю́ныхъ ему́ поста́вити и су́щихъ во Иерусали́мѣ Антiохі́анами писа́ти.
Соизво́лившу же царю́, и нача́льство одержа́въ, а́бiе на язы́ческiй обы́чай единоплеме́нныя своя́ преводи́ти нача́.
И уста́вленная Иуде́омъ человѣколю́бiя ца́рская чрезъ Иоа́нна отца́ Евполе́ма, и́же бя́ше посло́мъ о дру́жбѣ и споборе́нiи къ ри́мляномъ, отри́ну: и зако́нныя у́бо гражда́нскiя разоря́я уста́вы, беззако́нныя обы́чаи нововвожда́ше.
Тща́тельнѣ бо подъ са́мымъ краегра́дiемъ учи́лище поста́ви, и изря́днѣйшихъ ю́ношъ покори́въ, подъ пета́съ ввожда́ше.
И си́це бѣ́ усе́рдiе нѣ́кое ко е́ллинству и успѣ́хъ язы́ческаго жи́тельства, ра́ди безмѣ́рнаго, нечести́ваго, а не архiере́а Иасо́на, беззако́нiя.
Я́ко не ктому́ о слу́жбахъ олта́рныхъ усе́рдни бя́ху жерцы́, но хра́мъ у́бо презира́юще и о же́ртвахъ нерадя́ще, тща́хуся прича́стницы бы́ти пале́стрѣ беззако́ннаго преда́нiя, по произзыва́нiи игра́лищнаго кру́га.
И оте́ческiя у́бо че́сти ни во что́же вмѣня́ху, е́ллинскiя же сла́вы предо́бры бы́ти мня́ху:
и́хже ра́ди объя́тъ я́ лю́тое обстоя́нiе, и о и́хже ревнова́ху наставле́нiихъ, и весьма́ и́мъ хотя́ху уподо́битися си́хъ враго́въ и мучи́телей имѣ́яху.
Нече́ствовати бо въ Божественныхъ зако́нѣхъ неудо́бь: но сiя́ послѣ́дующее вре́мя извѣсти́тъ.
Бы́вшу же пятолѣ́тному три́знищу въ ти́рѣ и царю́ су́щу та́мо,
посла́ Иасо́нъ сту́дныхъ смотри́телей изъ Иерусали́ма Антiохі́аны су́щыя, несу́щыя сребра́ дидра́хмъ три́ста въ же́ртву Ираклі́еву, о и́хже и моля́ху прине́сшiи, да не употребля́ютъ въ же́ртву, я́ко не досто́итъ, но во ины́я росхо́ды и́хъ отложи́ти.
Посла́ у́бо сiя́ ра́ди посла́вшаго въ же́ртву Ираклі́еву, ра́ди же прине́сшихъ на строе́нiе кораблеце́й тривесе́льныхъ.
По́слану же бы́вшу во Еги́петъ аполло́нiю сы́ну менесте́ову ко Птоломе́ю филоме́теру царю́, торжества́ ра́ди воспрiя́тiя престо́ла, возмнѣ́въ Антiо́хъ чу́жда его́ бы́ти свои́хъ веще́й, о свое́мъ безопа́сствѣ печа́шеся: того́ ра́ди во Иоппі́ю прише́дъ, дости́же во Иерусали́мъ.
Великолѣ́пно же от Иасо́на и гра́да прiя́тъ, со свѣщьми́ свѣ́тлыми и хвала́ми вни́де: та́же си́це въ Финикі́ю съ во́инствомъ по́йде.
По трелѣ́тнѣмъ же вре́мени посла́ Иасо́нъ менела́а бра́та предрече́ннаго Си́мона несу́ща царю́ сре́бреники и о ве́щехъ ну́жныхъ представле́нiе соверши́ти иму́щаго.
О́нъ же предста́въ царю́ и возвели́чивъ его́ въ лице́ вла́сти ра́ди, на себе́ восто́рже архiере́йство, положи́въ свы́ше Иасо́на тала́нтъ сребра́ три́ста.
Прiе́мь же от царя́ повелѣ́нiя прiи́де, ничто́же у́бо нося́ досто́йно архiере́йства, я́рость же же́стокаго мучи́теля и звѣ́ря лю́таго гнѣ́въ имѣ́я.
И Иасо́нъ у́бо, и́же своего́ бра́та ко́знiю улови́, са́мъ ко́знiю уловле́нъ от ина́го, бѣгле́цъ во Амани́тскую страну́ изгна́нъ бы́сть.
Менела́й же нача́льство у́бо одержа́, о сре́бреницѣхъ же царе́ви обѣща́нныхъ ничто́же радя́ше:
творя́щу же истяза́нiе состра́ту краегра́дiя епа́рху, къ сему́ бо надлежа́ще да́ней дѣ́ло, тоя́ ра́ди вины́ о́ба ко царю́ при́звани.
И менела́й у́бо оста́ви архiере́йства прее́мника лисима́ха бра́та своего́, состра́тъ же крати́та, и́же бѣ́ надъ ки́пряны.
И егда́ сiя́ дѣ́яхуся, случи́ся та́рсяномъ и мало́томъ крамолу́ воздви́гнути, сего́ ра́ди, я́ко Антiохи́дѣ нало́жницѣ царе́вѣ въ да́ръ отда́ни бы́ша.
Ско́ро у́бо ца́рь прiи́де укроти́ти ве́щы, оста́вя намѣ́стника Андрони́ка еди́наго от князе́й свои́хъ.
Возмнѣ́въ же менела́й воспрiя́ти себѣ́ вре́мя благополу́чно, златы́я нѣ́кiя сосу́ды от це́ркве укра́дъ дарова́ Андрони́ку и и́на продаде́ въ ти́ръ и во окре́стныя гра́ды.
Я́же я́вно позна́въ оні́а, облича́ше его́, отше́дъ въ мѣ́сто безопа́сное, въ дафні́ю бли́зъ Антiохі́и лежа́щую.
Отту́ду менела́й взе́мъ на еди́нѣ Андрони́ка, моля́ше да убiе́тъ оні́ю. О́нъ же прише́дъ ко оні́и, и увѣща́въ ле́стiю, и десни́цу съ кля́твою да́въ, а́ще и въ подозрѣ́нiи бѣ́, усовѣ́това изъ безопа́снаго мѣ́ста изы́ти, его́же и а́бiе заключи́въ уби́, не устыдѣ́вся пра́вды.
Сея́ же ра́ди вины́ не то́кмо Иуде́е, но мно́зи и от ины́хъ язы́ковъ негодова́ху и скорбя́ху о непра́веднѣмъ му́жа убі́йствѣ.
Возврати́вшуся же царю́ от киликі́йскихъ мѣ́стъ, су́щiи во гра́дѣ Иуде́е приступи́ша прося́ще [суда́] ку́пно съ ненави́дящими беззако́нiя е́ллинами о безви́ннѣмъ убі́йствѣ оні́инѣ.
Оскорби́вся у́бо душе́ю Антiо́хъ [оні́и ра́ди] и преклони́въ на ми́лость, и сле́зы излiя́въ о цѣлому́дрiи сконча́вшагося и о мно́зѣмъ благонра́вiи
и разъяри́вся душе́ю, а́бiе со Андрони́ка порфи́ру совле́къ и оде́жды ободра́въ, по всему́ гра́ду повелѣ́въ обводи́ти, на то́мже мѣ́стѣ, идѣ́же оні́ю нечести́во уби́, та́мо убі́йцу погуби́, Го́споду досто́йную ему́ ка́знь воздаю́щу.
Егда́ же мно́га священнограби́тельства во гра́дѣ содѣ́лана бы́ша от лисима́ха со менела́евымъ совѣ́томъ, и изы́де вѣ́сть внѣ́, собра́ся мно́жество на лисима́ха, мно́гимъ уже́ златы́мъ сосу́домъ изнесе́нымъ бы́вшымъ.
Наро́домъ же востаю́щымъ и гнѣ́ва испо́лненнымъ, вооружи́въ лисима́хъ три́ ты́сящы, нача́ беззако́нными рука́ми оби́дѣти, предводи́тельствующу нѣ́коему мучи́телю престарѣ́вшуся во́зрастомъ, па́че же безу́мiемъ.
Уразумѣ́вше же и уси́лiе лисима́хово, ині́и ка́менiе, ині́и дреко́лiя то́лстая восхи́тиша, нѣ́цыи же бли́зъ лежа́щiй пра́хъ взе́мше, на су́щихъ о́крестъ лисима́ха мета́ша.
Сея́ ра́ди вины́ мно́гихъ у́бо от ни́хъ уязви́ша, нѣ́кiихъ же и низложи́ша, всѣ́хъ же въ бѣ́гъ обрати́ша: самаго́ же священнограби́теля при сокро́вищнѣмъ храни́лищи уби́ша.
О си́хъ же су́дъ на менела́а настоя́ше.
Егда́ же прiи́де ца́рь въ ти́ръ, къ нему́ суде́бное дѣ́ло принесо́ша по́сланнiи три́ му́жа от старѣ́йшинъ.
И уже́ премога́емь менела́й обѣща́ Птоломе́ю сы́ну дориме́нову мно́ги сре́бреники да́ти на утоле́нiе царя́.
Поя́тъ у́бо осо́бь Птоломе́й въ нѣ́кiй притво́ръ а́ки прохлажда́ющася царя́, преврати́,
и всея́ у́бо зло́бы вино́внаго менела́а свободи́ от вины́, а бѣ́дныхъ, и́же а́ще бы и предъ ски́ѳы глаго́лали, отпуще́ни бы́ли бы́ша неосужде́ни, си́хъ на сме́рть осуди́.
Ско́ро у́бо непра́ведну ка́знь претерпѣ́ша и́же о гра́дѣ и лю́дехъ и о свяще́нныхъ сосу́дѣхъ доноси́вшiи.
Сея́ ра́ди вины́ и ти́ряне, вознегодова́вше о беззако́нiи, на погребе́нiе и́хъ ще́дро препода́ша.
Менела́й же ра́ди лихои́мства облада́ющихъ пребыва́ше во вла́сти, возраста́ющь зло́бою, вели́кiй гра́жданомъ навѣ́тникъ сотвори́вся.
Въ сiе́ же вре́мя вторы́й похо́дъ угото́ва Антiо́хъ во Еги́петъ.
Случи́ся же по всему́ гра́ду, едва́ не чрезъ четы́редесять дні́й явля́тися на возду́сѣ риста́ющихъ ко́нниковъ златы́я оде́жды иму́щихъ и ко́пiями по полко́мъ вооруже́нныхъ,
и собра́нiя ко́ней чи́нно устро́енныхъ, исхожде́нiя твори́мая и сраже́нiя от обои́хъ стра́нъ, и щито́въ движе́нiя и су́лицъ мно́жество, и мече́й исторже́нiя и стрѣ́лъ мета́нiя, и златы́хъ оде́ждъ блиста́нiя и вся́кiя брони́.
Тѣ́мже вси́ моля́хуся, да явле́нiе во бла́го бу́детъ.
Бы́вши же вѣ́сти лжи́вѣй, а́кибы Антiо́хъ от житiя́ отше́лъ, взе́мъ Иасо́нъ не ме́ньши ты́сящи муже́й, внеза́пу на гра́дъ сотвори́ нападе́нiе гра́жданомъ же на стѣ́ну восте́кшымъ, и наконе́цъ уже́ взе́млему су́щу гра́ду, менела́й во краегра́дiе убѣже́.
Иасо́нъ же творя́ше закла́нiя гра́жданъ свои́хъ неща́дно, не помышля́я, я́ко благовре́менство, е́же на у́жики, злополу́чiе е́сть преве́лiе: мня́ надъ врага́ми, а не надъ единоязы́чными побѣди́тельная прiя́ти,
нача́льства у́бо не одержа́, кончи́ну же навѣ́та сту́дъ прiе́мь, бѣгле́цъ па́ки во Амани́тиду отъи́де.
Коне́цъ у́бо зла́го житiя́ получи́, заключе́нъ у Аре́ты Ара́вскаго мучи́теля, бѣ́гая от гра́да во гра́дъ, гони́мь от всѣ́хъ и ненави́димь а́ки зако́новъ отсту́пникъ, и огнуша́емь, я́ко оте́честву и гра́жданомъ вра́гъ, во Еги́петъ изгна́нъ бы́сть.
И и́же мно́гихъ от оте́чества изгна́вый, стра́нствуя поги́бе къ лакедемо́няномъ отше́дъ, а́ки сро́дства ра́ди прибѣ́жище хотя́щь имѣ́ти.
И и́же мно́жество непогребе́нныхъ изве́рже, [са́мъ] не опла́канъ бы́сть, и погребе́нiя никакова́ сподо́бися, ниже́ оте́ческому гро́бу приобщи́ся.
Возвѣсти́вшымъ же царю́ о бы́вшихъ, усумнѣ́ся [ца́рь], да не отсту́питъ Иуде́а: и того́ ра́ди прише́дъ изъ Еги́пта разъяре́нъ душе́ю, взя́ гра́дъ ору́жiемъ
и повелѣ́ во́иномъ сѣщи́ неща́дно срѣта́ющихся и въ до́мы входя́щихъ закала́ти.
Бы́ша же убие́нiя ю́ношъ и ста́рцевъ, муже́й и же́нъ и ча́дъ истребле́нiя, дѣ́въ же и отроко́въ закла́нiя.
О́смьдесятъ же ты́сящъ во всѣ́хъ трiе́хъ дне́хъ избiе́ни: и четы́редесять у́бо ты́сящъ плѣне́ни, не ме́ньши же убiе́ныхъ про́дани бы́ша.
Не дово́ленъ же бы́въ и си́ми, дерзну́ вни́ти въ це́рковь всея́ земли́ святѣ́йшую, имѣ́яй менела́а предводи́теля, бы́вша зако́новъ и оте́чества преда́теля.
И скве́рныма рука́ма взе́мля свяще́нныя сосу́ды и я́же от ины́хъ царе́й положе́нная на умноже́нiе и сла́ву мѣ́ста и че́сть, скве́рныма рука́ма прикаса́яся подая́ше.
И вознесе́ся мы́слiю Антiо́хъ, не помышля́я, я́ко грѣ́хъ ра́ди обита́ющихъ во гра́дѣ ма́ло прогнѣ́вася Влады́ка, того́ ра́ди бы́сть о мѣ́стѣ презрѣ́нiе:
а́ще же бы не случи́лося и́мъ мно́гими грѣхи́ бы́ти объя́тымъ, я́коже бѣ́ Илiодо́ръ по́сланный от селе́вка царя́ ко осмотре́нiю сокро́вищнаго храни́лища, се́й прише́дъ внеза́пу бiе́нъ бы́въ отврати́лся бы от де́рзости.
Но не ра́ди мѣ́ста язы́къ, но язы́ка ра́ди мѣ́сто Госпо́дь избра́.
Тѣ́мже у́бо и сiе́ мѣ́сто соприча́стно бы́сть людски́хъ зо́лъ случи́вшихся, послѣди́ же благодѣя́ниемъ от Го́спода приобщи́ся, и оста́вленое во гнѣ́вѣ Вседержи́теля, па́ки въ примире́нiи вели́каго Влады́ки со вся́кою сла́вою испра́вися.
У́бо Антiо́хъ изъ це́ркве взе́мъ ты́сящу о́смь со́тъ тала́нтовъ, ско́ро во Антiохі́ю возврати́ся, ча́я от горды́ни зе́млю у́бо пла́вательну, а мо́ре пѣшехо́дно положи́ти от возвыше́нiя се́рдца.
Оста́ви же и приста́вники ко озлобле́нiю люді́й, во Иерусали́мѣ у́бо Фили́ппа ро́домъ фриге́анина, нра́въ жесточа́йшiй иму́щаго не́же поста́вльшiй [его́],
въ гаризи́нѣ же Андрони́ка: и къ си́мъ менела́а, и́же злѣ́е ины́хъ озлобля́ше гра́жданъ,
ненави́стное же ко гра́жданомъ иуде́йскимъ имѣ́яй се́рдце, посла́ ненави́стнаго нача́льника аполло́нiа со два́десятiю двѣма́ ты́сящьми во́инства, повелѣ́въ ему́ всѣ́хъ въ во́зрастѣ су́щихъ погуби́ти, жены́ же и ю́ношы продая́ти.
Се́й же прише́дъ во Иерусали́мъ и а́ки ми́ръ себѣ́ притвори́въ, удержа́ся да́же до дне́ святы́я суббо́ты: и улучи́въ пра́зднующихъ Иуде́овъ, вооружи́тися свои́мъ повелѣ́,
и изше́дшихъ всѣ́хъ на позо́ръ закла́, и во гра́дъ со ору́жiи вскочи́въ, люді́й мно́гое мно́жество погуби́.
Иу́да же маккаве́й, и́же деся́тый бы́въ, и отше́дъ въ пу́сто мѣ́сто, звѣри́нымъ о́бразомъ въ гора́хъ живя́ше съ су́щими съ ни́мъ, и травну́ю пи́щу яду́ще пребыва́ху, е́же бы не причасти́ся оскверне́нiю.
Не по мно́зѣ же вре́мени посла́ ца́рь ста́рца [нѣ́коего] Аѳине́анина понужда́ти иуде́й, дабы́ отступи́ли от оте́ческихъ преда́нiй и по Божественнымъ зако́номъ не жи́тельствовали,
оскверни́ти же и во Иерусали́мѣ хра́мъ и нарещи́ ді́а Олимпі́йскаго, и су́щiй въ гаризи́нѣ, я́коже обита́ющiи бя́ху на мѣ́стѣ о́нѣмъ, ді́а страннопрiи́мца.
Лю́то же и всему́ наро́ду бѣ́ и тя́жко нападе́нiе зло́бы,
и́бо це́рковь любодѣя́нiя и козлогласова́нiя бѣ́ полна́ от язы́къ живу́щихъ со блудни́цами и во свяще́нныхъ притво́рѣхъ къ жена́мъ приближа́ющихся и неподоба́ющая вну́трь внося́щихъ.
Олта́рь та́кожде по́лнъ бѣ́ возбране́нными от зако́новъ.
Бя́ше же не возмо́жно суббо́тъ храни́ти, ни пра́здниковъ оте́ческихъ содержа́ти, ниже́ весьма́ кому́ себе́ Иуде́аниномъ именова́ти.
Ведя́хужеся съ го́рькою нужде́ю на вся́къ ме́сяцъ въ де́нь рожде́нiя царе́ва къ же́ртвѣ: бы́вшу же Дiони́сову пра́зднику, понужда́хуся Иуде́е ки́ссы {блю́щь траву́} иму́ще хвали́ти Дiони́са.
Повелѣ́нiе же изы́де въ бли́жнiя гра́ды е́ллинскiя, Птоломе́ю подусти́вшу, да того́жде уставле́нiя проти́ву Иуде́евъ употребля́ютъ, и же́ртву прино́сятъ,
не изволя́ющихъ же прейти́ на е́ллинскiя уста́вы да убива́ютъ: бѣ́ у́бо ви́дѣти настоя́щую бѣ́дность.
Двѣ́ бо жены́ оклевета́ны бы́стѣ обрѣ́завшыя ча́да своя́: си́хъ привѣ́сивше и́ма къ сосца́мъ младе́нцы и предъ наро́домъ обводи́вше и́хъ по гра́ду, со стѣны́ сверго́ша.
Ині́и же въ бли́жнiя сте́кшеся пеще́ры, та́йно де́нь суббо́тный пра́здновати, егда́ возвѣ́щено бы́сть Фили́ппу, сожже́ни бы́ша, зане́ ра́ди че́сти пра́здничнаго дне́ боя́хуся помога́ти себѣ́.
Молю́ у́бо чту́щихъ кни́гу сiю́ не устраша́тися напа́стей, мнѣ́ти же муче́нiя сiя́ не къ погубле́нiю, но къ наказа́нiю ро́да на́шего бы́ти.
И́бо на мно́го вре́мя не попуска́ти злоче́ствующымъ, но а́бiе впа́дати и́мъ въ муче́нiя, вели́каго благодѣя́нiя е́сть зна́менiе.
Не бо́ я́коже на и́ныхъ язы́цѣхъ жде́тъ долготерпѣли́вый Влады́ка, до́ндеже дости́гшихъ ко исполне́нiю грѣхо́въ му́читъ, та́ко и на на́съ суди́ бы́ти:
да не до конца́ дости́гшымъ грѣхо́мъ на́шымъ, послѣди́ на́мъ отмсти́тъ.
Сего́ ра́ди никогда́же от на́съ милосе́рдiе свое́ отъе́млетъ: наказу́яй же бѣ́дствами не оставля́етъ люді́й свои́хъ.
Но сiя́ ко увѣща́нiю на́мъ рече́на су́ть: ма́лыми же подоба́етъ вни́ти въ по́вѣсть.
Елеаза́ръ нѣ́кiй от пе́рвенствующихъ кни́жниковъ, му́жъ уже́ соста́рѣвся лѣ́тами и зра́комъ лица́ благолѣ́пенъ сы́й, отве́рстыми усты́ принужда́емь бя́ше я́сти свина́я мяса́.
О́нъ же со сла́вою сме́рть па́че, не́жели ненави́стный живо́тъ предъизбра́въ, во́лею идя́ше на му́ку:
плю́нувъ же [на та́я], и́мже о́бразомъ подоба́ше приходи́ти хотя́щымъ терпѣ́ти муче́нiе, я́же не лѣ́ть бѣ́ я́сти ра́ди любле́нiя живота́.
Ко беззако́ннѣй же приста́вленнiи же́ртвѣ, дре́вняго ра́ди къ му́жу зна́нiя, взе́мше его́ на еди́нѣ моля́ху, да принесе́ная мяса́, я́же я́сти ему́ лѣ́ть бя́ше, его́ ра́ди угото́вана, притвори́тъ себе́ а́ки яду́ща повелѣ́нная от царя́ же́ртвенная мяса́:
да сiе́ содѣ́лавъ изба́вится от сме́рти и дре́внiя ра́ди къ ни́мъ дру́жбы полу́читъ человѣколю́бiе.
О́нъ же мы́сль бла́гу воспрiе́мь и досто́йну во́зраста и ста́рости преиму́щества, и пристяжа́ныя лѣ́потныя сѣди́ны и издѣ́тска предо́браго воспита́нiя, па́че же свята́го и богода́ннаго зако́на, послѣ́довно отвѣща́, ско́ро глаго́ля: изволя́ю по́сланъ бы́ти во а́дъ,
не бо́ во́зрасту на́шему досто́йно е́сть лицемѣ́рити, да мно́зи от ю́ныхъ непщу́юще Елеаза́ра девятидесятилѣ́тна прейти́ къ жи́тельству иноплеме́нныхъ,
и они́ моего́ ра́ди лицемѣ́рiя и маловре́меннаго живота́ прельстя́тся мене́ ра́ди, и не́нависть и поро́къ ста́рости мое́й сотворю́:
а́ще бо ны́нѣшнiя му́ки человѣ́ческiя и изба́влюся, но руки́ всемогу́щаго ни жи́въ, ни уме́рый избѣгу́:
тѣ́мже му́жественнѣ ны́нѣ разлучи́вся живота́, ста́рости у́бо досто́инъ явлю́ся,
ю́нымъ же о́бразъ до́блiй оста́влю, е́же усе́рдно и до́бльственно за честны́я и святы́я зако́ны умира́ти. И сiя́ ре́къ, со тща́нiемъ на му́ку по́йде.
Веду́щiи же его́, бы́вшую ма́ло пре́жде благопрiя́тность къ нему́ въ свирѣ́пость премѣни́ша предрече́нныхъ ра́ди слове́съ, я́же сі́и мня́ху безу́мство бы́ти.
Хотя́ же ра́нами сконча́тися, возстена́въ рече́: Го́сподеви святы́й ра́зумъ иму́щему я́вно е́сть, я́ко от сме́рти могу́щь изба́витися, же́стокiя терплю́ на тѣ́лѣ болѣ́зни уязвля́емь, на души́ же сла́дцѣ стра́ха ра́ди его́ сiя́ стра́жду.
И се́й у́бо си́мъ о́бразомъ живо́тъ сконча́, не то́кмо ю́ношамъ, но и премно́гимъ язы́ка свою́ сме́рть во о́бразъ до́блести и въ па́мять добродѣ́тели оста́вивъ.
Случи́ся же и седми́мъ бра́тiямъ вку́пѣ съ ма́терiю я́тымъ, понужда́емымъ бы́ти от царя́ я́сти проти́ву пра́вилъ мяса́ свина́я, бичми́ и жи́лами волу́ями му́чимымъ.
Еди́нъ же от ни́хъ, и́же бѣ́ пе́рвый, та́ко рече́: что́ хо́щеши вопроша́ти и научи́тися от на́съ? гото́ви бо есмы́ умре́ти, не́жели преступи́ти оте́ческiя зако́ны.
Разгнѣ́вався же ца́рь повелѣ́ сковрады́ и коно́бы разжещи́.
И́мже ско́ро разжже́ннымъ бы́вшымъ, повелѣ́ су́щему от ни́хъ предводи́телю сло́ва отрѣ́зати язы́къ, и со всего́ ко́жу содра́вше, краи́ удо́въ тѣле́сныхъ отсѣщи́, про́чiимъ бра́тiямъ и ма́тери смотря́щымъ.
И егда́ уже́ неключи́мь сотворе́нъ бы́сть всѣ́ми [удесы́], повелѣ́ огню́ преда́ти еще́ ды́шуща и пещи́ на сковрадѣ́: па́ру же умножа́ющуся от сковрады́, [про́чiи ку́пно] съ ма́терiю дру́гъ дру́га поощря́ху умре́ти му́жественно, глаго́люще си́це:
Госпо́дь Бо́гъ зри́тъ и о и́стинѣ на́шей утѣша́ется, я́коже предъ лице́мъ свидѣ́тельствующею пѣ́снiю изъяви́ Моисе́й глаго́ля: и о рабѣ́хъ свои́хъ утѣ́шится.
Уме́ршу же пе́рвому си́мъ о́бразомъ, втора́го изводя́ху на поруга́нiе: и ко́жу со главы́ его́ со власы́ содра́вше, и вопроша́ху: бу́деши ли я́сти пре́жде не́же уму́чено бу́детъ все́ тѣ́ло по у́дамъ.
О́нъ же отвѣща́въ оте́ческимъ гла́сомъ, рече́: ни́. Тѣ́мже и се́й по ря́ду прiя́тъ муче́нiе, я́коже и пе́рвый.
Въ послѣ́днемъ же издыха́нiи бы́въ, рече́: ты́ у́бо, окая́ннѣйшiй, от настоя́щаго живота́ на́съ погубля́еши, Ца́рь же мíра уме́ршихъ на́съ свои́хъ ра́ди зако́новъ воскреси́тъ на́съ въ воскресе́нiе живота́ вѣ́чнаго.
По се́мъ же тре́тiй поруга́емь бѣ́, и язы́ка испроше́нъ, а́бiе издаде́ и ру́цѣ де́рзостнѣ простре́ и му́жественнѣ рече́:
от небесе́ сiя́ притяжа́хъ, и его́ ра́ди зако́новъ презира́ю сiя́, и от него́ сiя́ па́ки упова́ю воспрiя́ти.
Я́ко и са́мъ ца́рь и су́щiи съ ни́мъ удивля́хуся ю́наго великоду́шiю, я́ко ни во что́же полага́ше му́ки.
И сему́ сконча́вшуся, и четве́ртаго та́кожде му́чаху мучи́теле.
И егда́ уже́ бы́сть къ сме́рти та́ко рече́: лу́чше убива́емымъ от человѣ́къ упова́нiя ча́яти от Бо́га, па́ки иму́щымъ воскреше́нымъ бы́ти от него́, тебѣ́ же воскресе́нiе въ живо́тъ не бу́детъ.
По се́мъ же пя́таго приве́дше му́чиша. И о́нъ воззрѣ́въ на́нь, рече́:
вла́сть въ человѣ́цѣхъ имѣ́я тлѣ́ненъ сы́й, е́же хо́щеши, твори́ши: не мни́ же ро́ду на́шему от Бо́га оста́влену бы́ти:
ты́ же потерпи́ и зри́ ве́лiю держа́ву его́, ка́ко тебе́ и сѣ́мя твое́ уму́читъ.
По се́мъ приведо́ша шеста́го. И то́й умре́ти начина́ющь рече́: не прельща́йся су́етно, мы́ бо себе́ ра́ди сiя́ стра́ждемъ согрѣша́юще къ Бо́гу на́шему, сего́ ра́ди досто́йная удивле́нiя бы́ша:
ты́ же да не возмни́ши непови́ненъ бы́ти, богобо́рствовати наче́нъ.
безмѣ́рно же ма́ти ди́вная и благі́я па́мяти досто́йная, я́же погиба́ющихъ седми́ сыно́въ еди́наго дне́ и вре́мене ви́дящи, благоду́шно терпя́ше ра́ди упова́нiя на Го́спода,
и коего́ждо и́хъ увѣщава́ше оте́ческимъ гла́сомъ, до́блiя испо́лнена му́дрости и же́нское помышле́нiе му́жескою душе́ю воздвиза́ющи, глаго́лаше къ ни́мъ:
не вѣ́мъ, я́ко во чре́вѣ мое́мъ яви́стеся, ниже́ бо а́зъ ду́хъ и живо́тъ да́хъ ва́мъ, и коего́ждо у́ды не а́зъ соста́вихъ,
но мíра творе́цъ, созда́вый ро́дъ человѣ́чь и всѣ́хъ изобрѣты́й рожде́нiе, и ду́хъ и жи́знь ва́мъ па́ки возда́стъ съ ми́лостiю, я́ко ны́нѣ са́ми себе́ презира́ете ра́ди зако́новъ его́.
Антiо́хъ же непщу́яй уничиже́нъ бы́ти и поноща́ющь гла́съ презрѣ́въ, еще́ юнѣ́йшему жи́ву су́щу, не то́кмо словесы́ творя́ше увѣща́нiе, но и кля́твою подкрѣпля́ше, бога́та ку́пно и блаже́на сотвори́ти, преведе́ннаго от оте́ческихъ зако́новъ, и дру́га возъимѣ́ти, и дѣла́ ввѣ́рити ему́.
Си́мъ же ю́ношѣ ника́коже вне́млющу, призва́въ ца́рь ма́терь увѣщава́ше, да бу́детъ ю́ношѣ совѣ́тница на спасе́нiе.
Мно́го же ему́ увѣщава́ющу, обѣща́ла совѣ́товати сы́ну своему́.
Приклони́вшися же къ нему́, посмѣя́ся же́стокому мучи́телю и си́це рече́ оте́ческимъ гла́сомъ: сы́не, поми́луй мя́ носи́вшую тя́ во чре́вѣ де́вять ме́сяцей и млеко́мъ пита́вшую тя́ лѣ́та три́, и воскорми́вшую тя́ и приве́дшую въ во́зрастъ се́й, и болѣ́зни воспита́нiя поне́сшую:
молю́ тя, ча́до, да воззри́ши на не́бо и зе́млю, и вся́, я́же въ ни́хъ, ви́дящь уразумѣ́еши, я́ко от не су́щихъ сотвори́ сiя́ Бо́гъ, и человѣ́чь ро́дъ та́ко бы́сть:
не убо́йся плоторастерза́теля сего́, но досто́инъ бы́въ бра́тiи твоея́, воспрiими́ сме́рть, да въ ми́лости съ бра́тiею твое́ю воспрiиму́ тя́.
Еще́ же сiя́ е́й глаго́лющей, ю́ноша рече́: кого́ ожида́ете? не слу́шаю повелѣ́нiя царе́ва, но повелѣ́нiя зако́на слу́шаю да́ннаго отце́мъ на́шымъ чрезъ Моисе́а:
ты́ же вся́кiя зло́бы изобрѣта́тель бы́въ на иуде́и, не избѣжи́ши ру́къ Бо́жiихъ:
мы́ бо за грѣхи́ на́шя сiя́ стра́ждемъ:
а́ще же ра́ди устраше́нiя и наказа́нiя живы́й Госпо́дь на́шъ ма́ло прогнѣ́вася, но па́ки примири́тся рабо́мъ свои́мъ:
ты́ же, о, беззако́нниче и всѣ́хъ человѣ́къ скверна́вѣйше, не возноси́ся су́етно кича́ся тще́тнымъ упова́нiемъ, на небе́сныя рабы́ его́ вознося́щь ру́ку:
не у́ бо Вседержи́теля и всеви́дца Бо́га суда́ избѣ́глъ еси́:
бра́тiя бо на́ша ма́ло ны́нѣ болѣ́зни потерпѣ́вше по завѣ́ту Бо́жiю вѣ́чный живо́тъ получи́ша: ты́ же судо́мъ Бо́жiимъ пра́ведную ка́знь горды́ни [твоея́] воспрiи́меши:
а́зъ же, я́коже бра́тiя моя́, ду́шу и тѣ́ло мое́ предаю́ за оте́ческiя зако́ны, призыва́я Бо́га ми́лостива вско́рѣ бы́ти Изра́илю: ты́ же съ муче́нiемъ и бiе́нiемъ исповѣ́си, я́ко еди́нъ то́кмо Бо́гъ е́сть:
на мнѣ́ и на бра́тiи мое́й преста́нетъ Вседержи́теля гнѣ́въ нанесе́нный пра́ведно всему́ ро́ду на́шему.
Тогда́ ца́рь разъяри́ся я́ростiю на́нь па́че ины́хъ лютѣ́е, го́рцѣ терпя́щь посмѣя́нiе.
И се́й у́бо чи́стъ от житiя́ премѣни́ся, по всему́ на Го́спода упова́я.
Послѣди́ же сыно́въ и ма́ти сконча́ся.
Сiя́ у́бо о же́ртвахъ и о превосходя́щихъ мучи́тельствахъ толи́ко извѣсти́шася.
Иу́да же маккаве́й и и́же съ ни́мъ, входя́ще та́йно въ се́ла, созыва́ху сро́дники и пребыва́ющихъ во Иуде́йствѣ прiе́млюще собра́ша до шести́ ты́сящъ муже́й.
И призыва́ху Го́спода призрѣ́ти на лю́ди от всѣ́хъ попира́емыхъ, уще́дрити же и хра́мъ от нечести́выхъ человѣ́къ оскверне́нъ
поми́ловати же и разоре́ный гра́дъ и имѣ́ющь ра́вно со земле́ю бы́ти, и гла́съ крове́й вопiю́щихъ къ нему́ услы́шати,
помяну́ти же и безгрѣ́шныхъ младе́нцевъ беззако́нное погубле́нiе и бы́вшая хуле́нiя на и́мя его́, и возненави́дѣти лука́вства.
Собра́въ же мно́жество, маккаве́й нестерпи́мь уже́ язы́комъ бы́сть, гнѣ́ву Госпо́дню въ ми́лость обрати́вшуся.
И напа́дая на ве́си и гра́ды неча́янно сожига́ше, и благовре́менна мѣста́ взима́ющь, не ма́ло супоста́тъ побѣжда́ше убива́я,
наипа́че же но́щы на такова́я нападе́нiя въ по́мощь прiе́мляше: и сла́ва нѣ́кая му́жества его́ прохожда́ше всю́ду.
Ви́дя же Фили́ппъ по ма́лу въ предуспѣя́нiе гряду́ща му́жа, ча́стѣе же во благоде́нствiихъ успѣва́юща, ко Птоломе́ю воево́дѣ килисирі́и и Финикі́и писа́, дабы́ помога́лъ въ ца́рскихъ дѣ́лѣхъ.
О́нъ же ско́ро избра́въ никано́ра, сы́на патро́клова от пе́рвѣйшихъ друго́въ посла́, подчини́въ ему́ от вся́кихъ язы́ковъ вооруже́нныхъ во́евъ не ме́ньше два́десяти ты́сящъ, да ве́сь Иуде́йскiй ро́дъ избiе́тъ: придаде́ же ему́ и горгі́ю му́жа страти́га и въ ра́тныхъ дѣ́лѣхъ иску́сство иму́ща.
Уста́ви же никано́ръ да́нь царю́, я́же ри́мляномъ дая́шеся, двѣ́ ты́сящы тала́нтовъ от плѣне́нiя Иуде́йскаго напо́лнити.
А́бiе же въ помо́рскiя гра́ды посла́, созыва́я на ку́плю Иуде́йскихъ плѣ́нниковъ, обѣща́яся де́вятьдесятъ плѣ́нниковъ за тала́нтъ да́ти, не ча́я мще́нiя хотя́щаго послѣ́довати ему́ от Вседержи́теля.
Иу́дѣ же возвѣще́но бѣ́ о прише́ствiи никано́ровѣ: и егда́ о́нъ возвѣсти́ су́щымъ съ собо́ю о прише́ствiи во́инства,
ужа́сшеся и не вѣ́ровавше Бо́жiю отмще́нiю разбѣга́хуся и от мѣ́ста своего́ отступа́ху:
ині́и же оста́вшая вся́ продая́ху, ку́пно же Го́спода моля́ху, да изба́витъ от нечести́ваго никано́ра про́даныхъ, пре́жде да́же сни́тися,
и а́ще не и́хъ ра́ди, то́ ра́ди завѣ́та, и́же бы́сть ко отце́мъ и́хъ, и призыва́нiя ра́ди честна́го и великолѣ́паго и́мене своего́ на ни́хъ.
Собра́въ же маккаве́й су́щихъ о́крестъ его́ число́мъ ше́сть ты́сящъ, моля́ше, да не ужа́снутся от супроти́вниковъ, ниже́ да устраша́тся непра́ведно гряду́щихъ на ня́ язы́ковъ мно́жества, но му́жественно да подвиза́ются,
предъ очи́ма имѣ́юще беззако́нно на мѣ́сто свято́е содѣ́ланную от ни́хъ укори́зну и посмѣя́ннаго гра́да оби́ду, еще́ же и прароди́тельнаго жи́тельства разруше́нiе.
Они́ бо на ору́жiе надѣ́ются ку́пно и на де́рзость, рече́: мы́ же на Вседержи́теля Бо́га могу́щаго и гряду́щихъ на насъ и весь миръ единымъ мгнове́нiемъ низложи́ти надѣ́емся.
Воспомяну́въ же и́мъ и бы́вшая заступле́нiя при прароди́телехъ, и я́ко подъ сеннахири́момъ сто́ о́смьдесятъ пя́ть ты́сящь погибо́ша,
и въ Вавило́нѣ на Гала́товъ бы́вшее ополче́нiе, ка́ко вси́, егда́ на бра́нь прiидо́ша, о́смь ты́сящъ съ четы́рiю ты́сящами македо́нянъ, македо́няномъ отча́явшымся, еди́ни о́смь ты́сящъ поби́ша сто́ два́десять ты́сящъ по́мощiю да́нною и́мъ от небесе́, и по́льзу мно́гу взя́ша.
Си́ми [воспомянове́нiи] де́рзостны о́ныя поста́вивъ и гото́вы умре́ти за зако́ны и оте́чество, четвероча́стно во́инство поста́ви:
учини́въ и бра́тiю свою́ воево́дами обоего́ ополче́нiя, Си́мона и Ио́сифа и Ионаѳа́на, подда́въ коему́ждо ты́сящу и пя́ть со́тъ,
еще́ же и Елеаза́ру [повелѣ́въ] чести́ святу́ю кни́гу и да́въ зна́менiе по́мощи Бо́жiю, пе́рвому полку́ са́мъ предводи́тельствуя срази́ся съ никано́ромъ.
Бы́вшу же и́мъ Вседержи́телю спобо́рнику, уби́ша супоста́товъ бо́лѣе девяти́ ты́сящъ, я́звеныхъ же и безчле́нныхъ бо́льшую ча́сть сотвори́ша во́евъ никано́ровыхъ, всѣ́хъ же въ бѣ́гство пону́диша.
Сре́бреники же от прише́дшихъ на ку́плю и́хъ взя́ша.
Гони́вше же и́хъ зѣ́льнѣ, возврати́шася от вре́мене заключе́ни: бѣ́ бо [де́нь] предъ суббо́тою, сея́ ра́ди вины́ не продолжи́ша гоня́ще и́хъ.
Ору́жiя же и́хъ собира́юще и коры́сти от супоста́тъ отъе́млюще, суббо́ту пра́здноваху попремно́гу благословя́ще и исповѣ́дающеся Го́сподеви спасшему и́хъ въ де́нь се́й, нача́ло ми́лости учини́вшему и́мъ.
По суббо́тѣ же немощны́мъ и сирота́мъ, и вдова́мъ [и оби́димымъ] раздѣли́вше от коры́стѣй, про́чая са́ми и о́троцы раздѣли́ша.
Сiя́ же содѣ́явше и о́бщую моли́тву сотво́рше, милосе́рдаго Го́спода моля́ху, въ коне́цъ примири́тися рабо́мъ свои́мъ.
И от су́щихъ съ тимоѳе́емъ и вакхи́домъ проти́вныхъ мно́жае два́десяти ты́сящъ уби́ша и тверды́ни зѣло́ высо́кiя одержа́ша, и мно́гiя коры́сти раздѣли́ша, равноча́стнѣ себѣ́ и немощны́мъ, и сирота́мъ и вдова́мъ, еще́ же и старѣ́йшинамъ сотво́рше.
Собра́вше же ору́жiя и́хъ, прилѣ́жнѣ вся́ положи́ша въ мѣ́стѣхъ благовре́менныхъ, про́чыя же коры́сти во Иерусали́мъ принесо́ша.
И Фила́рха тимоѳе́ева уби́ша му́жа беззако́ннѣйшаго и вельми́ Иуде́овъ озло́бившаго,
побѣди́тельная же пра́зднующе во оте́чествѣ, заже́гшихъ свяще́нная врата́, калисѳе́на и нѣ́кiихъ ины́хъ сожго́ша убѣ́гшихъ во еди́ну хра́мину, и́же досто́йную мзду́ нече́стiя воспрiя́ша.
Трекля́тѣйшiй же никано́ръ, и́же ты́сящу купце́въ на ку́плю Иуде́овъ приведы́й,
смире́нъ по́мощiю Госпо́днею от тѣ́хъ, и́хже проти́ву себе́ за ничто́же вмѣня́ше, сла́вную отложи́въ ри́зу, чрезъ средизе́мное [мо́ре] бѣглеца́ о́бразомъ уедине́на себе́ сотво́рь, прiи́де во Антiохі́ю презѣ́льнѣ неблагополу́ченъ о погублѣ́нiи во́инства.
И и́же обѣща́ ри́мляномъ да́нь возда́ти от плѣне́нiя Иерусали́мскаго, проповѣ́даше, я́ко защи́тителя Бо́га имѣ́ютъ Иуде́и, и сего́ ра́ди не уязвля́еми су́ть Иуде́е, зане́ послѣ́дуютъ зако́номъ от того́ уста́вленымъ.
Того́ же вре́мене Антiо́хъ съ безче́стiемъ возврати́ся от перси́ды.
Вни́де бо во гра́дъ глаго́лемый персе́поль и покуси́ся расхи́тити хра́мъ и гра́дъ обдержа́ти: того́ ра́ди мно́жеству устреми́вшуся, къ по́мощи ору́жiй обрати́шася: и та́ко случи́ся прогна́ному Антiо́ху от градожи́телей со сра́момъ возврати́тися.
Су́щу же ему́ при еквата́нѣ, возвѣсти́шася ему́ содѣ́янная при никано́рѣ и тимоѳе́и.
Возне́сся же я́ростiю, мня́ше и прогна́вшихъ его́ зло́бу нанести́ на иуде́и: сего́ ра́ди повелѣ́ возни́цѣ непреста́нно гоня́щему соверша́ти ше́ствiе, небе́сному суду́ понужда́ющу его́, си́це бо гордели́вѣ рече́: гро́бищное мѣ́сто Иуде́емъ Иерусали́мъ, прише́дъ та́мо, сотворю́.
Всеви́децъ же Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ порази́ его́ неисцѣ́льною и неви́димою я́звою: изре́кшуся бо его́ сло́ву, а́бiе объя́тъ его́ утро́бная неисцѣ́льная болѣ́знь и го́рькiя вну́треннiя му́ки,
зѣло́ пра́веднѣ, я́ко мно́гими и стра́нными напа́стьми ины́хъ утро́бы му́чи. О́нъ же ника́коже от киче́нiя [своего́] преста́:
еще́ же и горды́ни исполня́шеся, огне́мъ ды́шущь я́рости на иуде́и и заповѣ́давъ ускори́ти ше́ствiе: случи́ся же и па́сти ему́ от колесни́цы со устремле́нiемъ иду́щiя, и лю́тымъ паде́нiемъ па́дшему вся́ у́ды пло́ти сокруши́ти.
О́нъ же, и́же ма́ло пре́жде мня́й волна́мъ морски́мъ повелѣва́ти, от го́рдости па́че человѣ́чи, и мѣ́риломъ высоту́ го́ръ мня́ся измѣ́рити, до земли́ смире́нъ на носи́лѣ нося́шеся, я́вную Бо́жiю си́лу всѣ́мъ показу́я:
я́ко и от тѣлесе́ нечести́ваго че́рвiю кипѣ́ти, и живу́щу въ болѣ́знехъ и въ муче́нiихъ, пло́ти его́ излiя́тися от смра́да же его́ и гно́я вси́ во́ини гнуша́хуся.
И ма́ло пре́жде небе́сныхъ звѣ́здъ каса́тися мня́щаго никто́же можа́ше носи́ти, смра́да ра́ди лю́таго.
Отсю́ду у́бо нача́ от мно́гiя горды́ни своея́ престава́ти уя́звленъ и въ позна́нiе приходи́ти [науче́нъ] Бо́жiею я́звою повсеча́стно умноже́нiе болѣ́зни своея́ прiе́мля.
И егда́ ниже́ са́мъ смра́да своего́ терпѣ́ти можа́ше, та́ко рече́: пра́ведно е́сть повину́тися богови, и сме́ртну су́щу ра́вная богови не му́дрствовати го́рдѣ.
Моля́шеся же скве́рный ко никогда́ хотя́щему поми́ловати его́ Влады́цѣ, та́ко глаго́ля:
святы́й у́бо гра́дъ, его́же тща́хся прише́дъ во пра́хъ обрати́ти и мѣ́сто гро́бищное созда́ти, свобо́денъ оста́влю,
Иуде́евъ же, и́хже хотѣ́хъ ниже́ погребе́нiе сподо́бите, но пти́цамъ и звѣре́мъ на растерза́нiе преда́ти со младе́нцы, всѣ́хъ и́хъ ра́вныхъ Аѳине́омъ сотворю́:
хра́мъ же святы́й, его́же пре́жде огра́бихъ, предо́брыми да́ры украшу́, и свяще́нныя сосу́ды мно́го бо́льше вся́ возда́мъ, и подоба́ющая къ же́ртвамъ иждиве́нiя от свои́хъ дохо́довъ пода́мъ:
къ си́мъ же и Иуде́аниномъ бы́ти, и вся́кое мѣ́сто обита́емо проходи́ти, и проповѣ́дати Бо́жiю держа́ву и́мамъ.
Но ника́коже престаю́щымъ болѣ́знемъ, на́йде бо на́нь пра́ведный Бо́жiй су́дъ, о себѣ́ отча́явся, писа́ ко Иуде́омъ ниженапи́санное посла́нiе, моле́нiя чи́нъ иму́щее, содержа́щее же сiя́:
предо́брымъ гра́жданомъ Иуде́омъ зѣло́ ра́доватися и здра́вствовати и благоде́нствовати, ца́рь Антiо́хъ и страти́гъ:
а́ще здра́вствуете и ча́да, и [имѣ́нiя] ва́ша но мы́сли ва́мъ су́ть, благодарю́ у́бо Бо́гу вели́кимъ благодаре́нiемъ, на небо упова́нiе имѣ́я:
а́зъ же въ не́мощи лежа́щь, ва́шу че́сть и благопрiя́тство воспомина́хъ любе́зно: возвраща́яся от перси́дскихъ мѣ́стъ и впа́дъ въ боле́знь тя́жку, ну́жно возмнѣ́хъ попече́нiе возъимѣ́ти о о́бщемъ всѣ́хъ утвержде́нiи:
не отчаява́яся о себѣ́, но упова́нiе мно́го имѣ́я избѣжа́ти неду́га,
зря́ же, я́ко и оте́цъ мо́й, въ ня́же времена́ въ вы́шнихъ мѣ́стѣхъ воева́, показа́ иму́щаго прiя́ти по не́мъ нача́льство,
да а́ще что́ проти́вно случи́тся или́ возвѣсти́тся что́ бѣ́дственно, вѣ́дуще су́щiи по страна́мъ, кому́ вла́сть ввѣ́рена, не смутя́тся:
къ си́мъ же помышля́ю прилежа́щихъ могу́тниковъ и сосѣ́дей ца́рствiю вре́мене усмотря́ющихъ и слу́чая ожида́ющихъ, объяви́хъ сы́на моего́ Антiо́ха царе́мъ, его́же мно́гащи обходя́щь вы́шнiя сатра́пiи мно́гимъ от ва́съ препоруча́хъ и представля́хъ, писа́хъ же къ нему́, я́же нижа́е пи́сана су́ть:
молю́ у́бо ва́съ и прошу́, да по́мняще благодѣя́нiя во о́бще и осо́бно, кі́йждо содержите́ су́щее благопрiя́тство ко мнѣ́ и сы́ну моему́:
упова́ю бо, я́ко о́нъ кро́тцѣ и человѣколю́бнѣ, послѣ́дующь моему́ произволе́нiю, сообща́тися ва́мъ бу́детъ.
Мужеубі́йца у́бо и ху́льникъ злѣ́йшая пострада́въ, я́коже ины́мъ сотвори́, въ стра́нствѣ, на гора́хъ бѣ́дною сме́ртiю исчезе́.
Пренесе́ же тѣ́ло его́ Фили́ппъ све́рстникъ его́: и́же и убоя́вся сы́на Антiо́хова ко Птоломе́ю филоми́тору во Еги́петъ отъи́де.
Маккаве́й же и и́же съ ни́мъ бя́ху, Го́споду и́хъ защища́ющу, хра́мъ у́бо и гра́дъ воспрiя́ша:
ка́пища же от иноплеме́нниковъ на то́ржищи устро́енная, еще́ же и тре́бища раскопа́ша,
и очи́стивше хра́мъ, и́нъ олта́рь сотвори́ша, и разже́гше ка́менiе и взе́мше о́гнь от ни́хъ, принесо́ша же́ртву по двою́ лѣ́ту и ше́сти ме́сяцѣхъ, и ѳимiа́мъ и свѣ́щники, и хлѣ́бовъ предложе́нiе сотвори́ша.
Сiя́ же сотво́рше, моля́ху Го́спода па́дше ни́цъ, да не ктому́ въ сицева́я зла́я впаду́тъ, но а́ще когда́ и согрѣ́шатъ, от него́ съ кро́тостiю да наказу́ются, а не ва́рваромъ и ху́льнымъ язы́комъ предадя́тся.
И въ о́нъ же де́нь хра́мъ от иноплеме́нникъ оскверни́ся, случи́ся въ то́й же де́нь очище́нiю бы́ти хра́ма, два́десять пя́таго дне́ ме́сяца, и́же е́сть хасле́въ.
И съ весе́лiемъ пра́здноваху дні́й о́смь по о́бразу сѣ́ней, помина́юще, я́ко пре́жде ма́лаго вре́мене пра́здникъ сѣ́нницъ въ гора́хъ и въ пеще́рахъ звѣри́нымъ о́бразомъ бя́ху провожда́юще.
Сего́ ра́ди Ѳи́рси {вѣнцы́ изъ цвѣто́въ} и вѣ́тви зеле́ныя, еще́ же и фи́ники имѣ́юще, пѣ́сни приноша́ху благопоспѣши́вшему очи́стити мѣ́сто свое́.
И узако́ниша о́бщимъ повелѣ́нiемъ и уставле́нiемъ всему́ язы́ку Иуде́йску по вся́ лѣ́та пра́здновати дни́ сiя́.
И Антiо́хъ у́бо, и́же проименова́шеся епифа́нъ, кончи́ну та́ко имѣ́.
Ны́нѣ же я́же о Евпа́торѣ Антiо́хѣ, сы́нѣ нечести́ваго бы́вшемъ, рече́мъ, сокраща́юще зла́я, я́же во бра́нехъ сотворе́на су́ть.
Се́й бо воспрiя́въ ца́рствiе, поста́ви надъ дѣла́ми ца́рскими лисі́ю нѣ́коего, килисирі́и же и Финикі́и воево́ду первонача́льнаго.
Птоломе́й бо нарица́емый ма́кронъ пра́вду соблюда́ти произво́ливъ ко Иуде́омъ бы́вшая ра́ди къ ни́мъ оби́ды, покуша́шеся я́же къ ни́мъ ми́рно препроводи́ти.
Тѣ́мже оклевета́нъ от друго́въ ко Евпа́тору и ча́сто нарица́емь а́кибы преда́тель, поне́же ки́пръ ввѣ́ренный от филоми́тора оста́ви и ко Антiо́ху епифа́ну отъи́де, ниже́ честны́я вла́сти иму́щь, от печа́ли отрави́въ себе́ живо́тъ сконча́.
Горгі́а же бы́въ воево́да надъ мѣста́ми, собира́ше чужди́хъ во́евъ и непреста́нно на иуде́и ра́товаше.
Съ ни́мъ же ку́пно и Идуме́ане обдержа́ще крѣ́пкiя тверды́ни обуча́ху Иуде́овъ, и изгоня́емыхъ изъ Иерусали́ма прiе́млюще, ра́товати начина́ху.
Су́щiи же со маккаве́омъ сотво́рше моли́тву и моли́вше Бо́га спобо́рника и́мъ бы́ти, на Идуме́йскiя тверды́ни устреми́шася.
Къ ни́мъ же и приступи́вше му́жественно одержа́ша мѣста́, всѣ́мъ же на стѣнѣ́ ра́тующымъ отмсти́ша и срѣта́ющихся закала́ху, уби́ша же не ме́ньше два́десяти ты́сящъ.
Избѣ́гшымъ же нѣ́кiимъ не ме́ньши девяти́ ты́сящъ въ двѣ́ пи́рги крѣ́пки зѣло́ и вся́, я́же проти́ву облеже́нiя, иму́щыя,
маккаве́й оста́вивъ Си́мона и Ио́сифа, еще́ же и закхе́а и и́же съ ни́мъ дово́льныхъ ко облеже́нiю и́хъ, на ну́ждная мѣста́ са́мъ отъи́де.
Су́щiи же съ Си́мономъ сребролюби́вiи от нѣ́кiихъ, и́же въ пи́ргахъ, сребро́мъ прельще́ни, и се́дмьдесятъ ты́сящъ дра́хмъ взе́мше, оста́виша нѣ́кiихъ избѣжа́ти.
Егда́ же возвѣсти́ся маккаве́ю о бы́вшемъ, собра́въ нача́льники люді́й, порица́ше, я́ко за сребро́ прода́ша бра́тiю, супоста́товъ на ни́хъ отпусти́вше.
Си́хъ у́бо преда́телей бы́вшихъ уби́ и внеза́пу двѣ́ пи́рги разруши́.
Ору́жiемъ же во всѣ́хъ и рука́ми благоуспѣва́я, погуби́ въ дву́ тверды́нехъ бо́лѣе два́десяти ты́сящъ.
Тимоѳе́й же, и́же пре́жде от иуде́й бы́сть пораже́нъ, собра́въ во́евъ стра́нныхъ мно́жество, и во Асі́и бы́вшихъ ко́нниковъ собра́въ не ма́ло, прiи́де а́ки ору́жiемъ Иуде́ю хотя́щь взя́ти.
Маккаве́й же и су́щiи съ ни́мъ, приближа́ющуся тому́, ко моли́твѣ Бо́жiй обрати́шася, главы́ земле́ю посы́павше и чре́сла вре́тищами препоя́савше,
предъ олта́рнымъ пра́гомъ ни́цъ па́дше, моля́ху ми́лостива и́мъ бы́ти, враждова́ти же вражду́ющымъ на ни́хъ и супоста́томъ проти́витися я́ко зако́нъ глаго́летъ.
Бы́вше же по моли́твѣ, воспрiе́мше ору́жiя дале́че изъ гра́да изыдо́ша: прибли́жшежеся къ супоста́томъ, о себѣ́ ста́ша.
Со́лнцу же возсiява́ющу, обои́ срази́шася: сі́и у́бо спору́чника иму́ще благополу́чiя и побѣ́ды съ добродѣ́телiю ко Го́споду прибѣ́жище, они́ же воево́ду бра́ней учини́ша я́рость.
Пребыва́ющей же крѣ́пцей бра́ни, яви́шася супоста́томъ от небесе́ му́жiе пя́ть на ко́нехъ зла́ты узды́ иму́щихъ, благолѣ́пни, и пра́вяще Иуде́овъ два́:
и маккаве́а средѣ́ себе́ взе́мше и защища́юще свои́мъ всеору́жiемъ невреди́ма сохраня́ху, на супоста́ты же стрѣ́лы и мо́лнiи мета́ху: тѣ́мже смѣси́вшеся невидѣ́нiемъ сѣча́хуся мяте́жа испо́лнени.
Убiе́нныхъ же бы́сть два́десять ты́сящъ и пя́ть со́тъ, ко́нныхъ же ше́сть со́тъ.
Са́мъ же тимоѳе́й побѣже́ въ газа́ру глаго́лемую тверды́ню, зѣло́ крѣ́пкую, воево́дствующу та́мо хере́ю.
Маккаве́й же и су́щiи съ ни́мъ ве́село обсѣдо́ша крѣ́пость дни́ четы́ри.
су́щiи же вну́трь на тве́рдость мѣ́ста упова́юще, па́че мѣ́ры ху́ляху и словеса́ беззако́нная изноша́ху.
Я́вльшужеся пя́тому дню́ два́десять ю́ношей, и́же съ маккаве́емъ бѣ́ху, разже́гшеся я́ростiю хуле́нiя ра́ди, прибли́жившеся ко стѣнѣ́, му́жественно и звѣрообра́зною я́ростiю прилучи́вшихся разсѣца́ху.
Ині́и же подо́бнѣ возше́дше съ ну́ждею къ су́щымъ вну́трь, зажига́ху пи́рги, и возже́гше огни́ща, живы́хъ ху́льниковъ сожго́ша.
Ині́и же врата́ разсѣко́ша, и впусти́вше про́чiй по́лкъ, взя́ша гра́дъ, и тимоѳе́а скры́вшагося въ нѣ́коемъ рвѣ́ закла́ша, и бра́та его́ хере́а и аполлофа́на.
Сiя́ же сотво́рше съ пѣ́сньми и исповѣ́даньми благословля́ху Го́спода благодѣ́теля вели́каго Изра́илю и побѣ́ду и́мъ да́вшаго.
По ма́лѣ же весьма́ вре́мени лисі́а, намѣ́стникъ царе́въ и сро́дникъ и къ дѣло́мъ приста́вникъ, зѣло́ тя́жцѣ снося́ бы́вшая,
собра́въ а́ки о́смьдесятъ ты́сящъ и ко́нники вся́, прiи́де на Иуде́евъ, помышля́я у́бо гра́дъ е́ллиномъ обита́лище,
хра́мъ же среброда́ненъ сотвори́ти, я́коже и про́чiихъ язы́къ ка́пища, и по вся́ лѣ́та продава́ти архiере́йство,
ника́коже помышля́я Бо́жiю держа́ву, безу́мно упова́я на тьмы́ пѣшце́въ и на ты́сящы ко́нниковъ и на о́смьдесятъ слоно́въ.
Вше́дъ же во Иуде́ю и прибли́жився ко веѳсу́рѣ, къ мѣ́сту у́бо крѣ́пкому су́щу, от Иерусали́ма же отстоя́щему я́ко ста́дiй пя́ть, сiе́ утѣсня́ше.
Егда́ же позна́ маккаве́й и и́же съ ни́мъ ра́тующа его́ тверды́ни, съ пла́чемъ и слеза́ми моля́ху Го́спода со всѣ́мъ наро́домъ, блага́го а́нгела посла́ти ко спасе́нiю Изра́иля.
Са́мъ же маккаве́й пе́рвый взя́въ ору́жiе увѣщава́ше про́чихъ вку́пѣ съ ни́мъ бѣ́дство подъя́ти, е́же помога́ти бра́тiи свое́й: вку́пѣ же и со усе́рдiемъ устреми́шася.
Та́мо же, и бли́зъ Иерусали́ма су́щымъ, яви́ся предводя́й и́хъ ко́нникъ во оде́жди бѣ́лѣ всеору́жiе злато́е потряса́ющь.
Вку́пѣ же вси́ благослови́ша милосе́рдаго Бо́га и укрѣпи́шася душа́ми, не то́чiю человѣ́ковъ, но и звѣре́й лютѣ́йшихъ и стѣ́ны желѣ́зны сокруша́ти су́ще гото́ви,
идя́ху во устрое́нiи съ небесе́ спобо́рника имѣ́юще, ми́лующу и́хъ Го́споду:
львообра́зно же устрѣми́вшеся на супоста́ты, положи́ша от ни́хъ единона́десять ты́сящъ пѣшце́въ, ко́нниковъ же ты́сящу и ше́сть со́тъ,
всѣ́хъ же пону́диша бѣжа́ти: мно́зи же от ни́хъ я́звени на́зи уцѣлѣ́ша, и са́мъ лисі́а сту́дно бѣжа́въ спасе́ся.
Не безъ ума́ же сы́й, размышля́я въ себѣ́ бы́вшее на себе́ пораже́нiе и уразумѣ́въ непобѣди́мыхъ бы́ти Евре́овъ, всемогу́щему Бо́гу спобо́рствующему и́мъ, посла́въ
увѣщава́ше, я́ко и́мать примири́тися во всѣ́хъ пра́ведныхъ и я́ко совѣ́туя преклонитъ и царя́, да бу́детъ и́мъ дру́гъ.
Соизво́ли же маккаве́й о всѣ́хъ, о ни́хже лисі́и моля́ше, о поле́зныхъ радя́щь: ели́ка бо маккаве́й даде́ лисі́а на писмѣ́ о Иуде́ехъ, соизво́ли ца́рь.
Бѣ́ша бо писа́нiя Иуде́емъ по́сланая от лисі́и, иму́щая о́бразъ сице́въ, лисі́а мно́жеству Иуде́йску ра́доватися:
Иоа́ннъ и Авессало́мъ, и́же по́слани су́ть от ва́съ, даю́ща напи́санный отвѣ́тъ, проша́ста о назна́менанныхъ въ не́мъ:
ели́ка у́бо подоба́ше царю́ предложи́ти, извѣсти́хъ, и я́же бя́ху прiя́тна, соизво́ли:
а́ще у́бо въ дѣ́лѣхъ вѣ́рность соблюдете́, то́ и въ про́чее покушу́ся вино́венъ ва́мъ бы́ти благи́хъ:
о си́хъ же подро́бну заповѣ́дахъ си́ма и по́сланнымъ от мене́ побесѣ́довати съ ва́ми:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, [ме́сяца] Дiоскори́нѳiа, дне́ два́десять четве́ртаго.
Ца́рское же посла́нiе содержа́ше сiя́: ца́рь Антiо́хъ лисі́и бра́ту ра́доватися:
отцу́ на́шему въ бо́ги премѣ́ньшуся, мы́ хотя́ще во ца́рствiи су́щихъ безмяте́жныхъ бы́ти и о свои́хъ прилѣжа́ти,
слы́шахомъ иуде́й не соблаговоля́ющихъ отца́ моего́ повелѣ́нiю, е́же премѣни́тися и́мъ на е́ллинскiя зако́ны, но изволя́ющихъ держа́ти своя́ за́повѣди и того́ ра́ди моля́щихъ, да да́руются и́мъ зако́нная и́хъ:
хотя́ще у́бо и сему́ язы́ку безъ мяте́жа бы́ти, суди́хомъ и хра́мъ и́мъ возврати́ти и жи́ти по прароди́тельскимъ и́хъ обы́чаемъ:
бла́го у́бо сотвори́ши, а́ще по́слеши къ ни́мъ и десни́цу да́си, я́ко да позна́вше на́ше произволе́нiе, благоду́шни бу́дутъ и безпеча́льно пребу́дутъ ко своему́ охране́нiю.
Ко Иуде́омъ же ца́рское посла́нiе сицево́ бѣ́: ца́рь Антiо́хъ старѣ́йшинамъ иуде́йскимъ и про́чымъ Иуде́омъ ра́доватися:
а́ще здра́вствуете, да бу́детъ я́коже хо́щемъ, и са́ми здра́вствуемъ:
изъяви́ на́мъ менела́й, я́ко хо́щете отше́дше бы́ти съ ва́шими:
приходя́щымъ у́бо да́же до дне́ тридеся́таго ме́сяца занѳи́ка, дади́мъ десни́цу безъ опасе́нiя:
е́же употребля́ти Иуде́омъ свои́хъ бра́шенъ и зако́новъ, я́коже и пре́жде, и ни еди́нъ и́мъ ни по еди́ному о́бразу стужи́ти и́мать о содѣ́янныхъ въ невѣ́дѣнiи:
посла́хомъ же и менела́а иму́щаго утѣ́шити ва́съ:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, ксанѳи́ка [ме́сяца], пятагона́десять дне́.
Посла́ша же и ри́мляне къ ни́мъ посла́нiе имѣ́ющее сiя́: кви́нтъ ме́ммiй и ти́тъ ма́нлiй, старѣ́йшины ри́мстiи, лю́демъ иуде́йскимъ ра́доватися:
о ни́хже лисі́а сро́дникъ царе́въ соизво́ли ва́мъ, и мы́ соблаговоля́емъ:
а я́же суди́ предложи́ти царю́, скорѣ́е посли́те кого́ созира́юще о си́хъ, да уста́витъ, я́коже подоба́етъ ва́мъ, мы́ бо и́демъ ко Антiохі́и:
сего́ ра́ди ускори́те и посли́те нѣ́кiихъ, да и мы́ увѣ́мы, ко́ея есте́ мы́сли:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, пятагона́десять дне́ [ме́сяца] ксанѳи́ка.
Содѣ́яннымъ же бы́вшымъ завѣ́томъ си́мъ, лисі́а у́бо отъи́де ко царю́, Иуде́е же въ земледѣ́лiи упражня́хуся.
От су́щихъ же по мѣсто́мъ воево́дъ, тимоѳе́й и аполло́нiй сы́нъ гене́овъ, еще́ же иерони́мъ и димофо́нъ, къ си́мъ же и никано́ръ кипрiа́рхъ, не оставля́ху и́хъ благостоя́ти и въ поко́и бы́ти.
Иоппі́ане же толи́ко сотвори́ша нече́стiе, умоли́вше иуде́й съ ни́ми живу́щихъ вни́ти во предста́вленыя от ни́хъ ладiи́ съ жена́ми и ча́ды, а́кибы ни еди́нѣй враждѣ́ между́ и́ми настоя́щей:
на о́бщее же уставле́нiе гра́дское и си́мъ соизво́лившымъ, я́ко ми́ръ имѣ́ти хотя́щымъ и ничто́же подозрѣ́нiя иму́щымъ, отве́зше и́хъ погрузи́ша, су́щихъ не мнѣ́е дву́ со́тъ.
Позна́въ же Иу́да бы́вшую на сро́дники своя́ же́стокость, возвѣсти́въ муже́мъ и́же съ ни́мъ и призва́въ пра́веднаго судiю́ Бо́га,
прiи́де на скверноубі́йцъ бра́тiй его́, и приста́нища но́щiю сожже́, и ладiи́ попали́, избѣ́гшихъ же от огня́ закла́.
Странѣ́ же заключе́нѣ бы́вшей отъи́де, я́ко па́ки прiити́ иму́щь и все́ Иоппі́анъ искорени́ти гражда́нство.
Уразумѣ́въ же, я́ко и во Амні́и живу́щiй хотя́тъ обита́ющымъ Иуде́омъ тѣ́мже о́бразомъ сотвори́ти,
и на Иамни́тянъ но́щiю напа́дъ, зажже́ приста́нище съ корабля́ми я́ко яви́тися заря́мъ огня́ во Иерусали́мѣ, ста́дiямъ су́щымъ дву́мъ ста́мъ четы́редесяти.
Отту́ду же отше́дшымъ де́вять ста́дiй, творя́щымъ пу́ть на тимоѳе́а, срази́шася съ ни́мъ Ара́влянъ мно́жае пяти́ ты́сящъ муже́й и ко́нникъ пя́ть со́тъ.
Бы́вшей же крѣ́пцѣй бра́ни, и су́щымъ при Иу́дѣ по́мощiю Бо́жiею преуспѣва́ющымъ, напо́льнiи Ара́вляне одолѣ́ни, проша́ху от Иу́ды десни́цы себѣ́, обѣща́юще и па́жить да́ти и во про́чiихъ по́льзовати и́хъ.
Иу́да же уразумѣ́въ, я́ко и́стинно во мно́гихъ они́ потре́бни, обѣща́ ми́ръ содержа́ти съ ни́ми: взя́вше же десни́цу, отидо́ша въ ку́щы своя́.
Нападе́ же и на нѣ́кiй гра́дъ моста́ми тве́рдъ и стѣна́ми огражде́нъ, и́же от вся́кихъ смѣ́шеныхъ язы́ковъ обита́емый, ему́же и́мя ка́спинъ.
Су́щiи же внутри́ надѣ́ющеся на крѣ́пость стѣ́нъ и на уготовле́нiе бра́шенъ, неради́во пребыва́ху, проклина́юще су́щихъ при Иу́дѣ, и ктому́ хуля́ще, и глаго́люще, я́же не подоба́етъ.
Су́щiи же со Иу́дою призва́вше вели́каго облада́теля мíра, и́же безъ овно́въ и меха́ническихъ ору́дiй во времена́ Иису́са разруши́ иерихо́нъ, нападо́ша звѣрообра́зно на стѣ́ну.
И взе́мше гра́дъ Бо́жiею во́лею, безчи́сленна закла́нiя сотвори́ша, я́ко прилежа́щему е́зеру, въ широту́ иму́щему ста́дiи двѣ́, теку́щею [убiе́нныхъ] кро́вiю испо́лнену яви́тися.
Отту́ду же отше́дше ста́дiй се́дмь со́тъ пятьдеся́тъ, прiидо́ша въ Хара́къ, ко глаго́лемымъ туві́иномъ Иуде́омъ.
И тимоѳе́а у́бо на мѣ́стѣхъ не достиго́ша, ни еди́но дѣ́ло соверши́вша от мѣ́стъ отше́дша, оста́вльша же стра́жу въ нѣ́коемъ мѣ́стѣ зѣло́ тве́рду:
Досиѳе́й же и сосипа́тръ су́щiи от воево́дъ, и́же со маккаве́омъ, изше́дше погуби́ша от тимоѳе́а оста́вшихъ въ тверды́ни бо́лѣе десяти́ ты́сящъ муже́й.
Маккаве́й же устро́ивъ во́я своя́ по полко́мъ, поста́ви и́хъ надъ полка́ми, и на тимоѳе́а по́йде иму́щаго съ собо́ю сто́ два́десять ты́сящъ пѣше́цъ, ко́нникъ же двѣ́ ты́сящы и пя́ть со́тъ.
Позна́въ же тимоѳе́й прише́ствiе Иу́дино, посла́ жены́ и дѣ́ти и про́чая угото́ванiя въ тверды́ню нарица́емую карні́ю: бѣ́ бо непребори́ма и ко всхо́ду неудо́бна ра́ди тѣсноты́ всѣ́хъ мѣ́стъ.
Егда́ же по́лкъ Иу́динъ пе́рвый яви́ся, и бы́сть у́жасъ на супоста́ты и стра́хъ от явле́нiя всеви́дящаго бы́вшаго на ни́хъ, въ бѣ́гство устреми́шася еди́нъ от друга́го бѣжа́щь, я́ко мно́жицею от свои́хъ повреди́шася и ору́жiи свои́ми пробода́хуся.
Творя́ше же Иу́да гоне́нiе прилѣ́жно, убива́я иноплеме́нниковъ, и изби́ от ни́хъ три́десять ты́сящъ муже́й.
Са́мъ же тимоѳе́й впа́дъ между́ су́щихъ со Досиѳе́емъ и сосипа́тромъ, со мно́гимъ ухищре́нiемъ моля́ше, да жи́въ отпу́стится: зане́ мно́гихъ у́бо [от иуде́й] роди́телей и нѣ́кiихъ бра́тiю имѣ́яше [у себе́], и си́мъ зло́ случи́тся, а́ще у́мретъ.
Егда́ же мно́гими словесы́ вѣроя́тенъ сотвори́ обѣ́тъ, е́же возврати́ти о́ныхъ невре́дныхъ, пусти́ша его́ ра́ди спасе́нiя бра́тiи.
Изше́дъ же [маккаве́й] на карні́ю и на атарга́тiю, уби́ два́десять пя́ть ты́сящъ.
По побѣ́дѣ же си́хъ и погубле́нiи обрати́ Иу́да во́инство и на Ефро́нъ, гра́дъ тве́рдый, въ не́мже живя́ше лисі́а и мно́жество ра́зныхъ язы́къ: ю́ноши же си́льнiи стоя́ще предъ стѣна́ми крѣ́пко противура́товаху, въ не́мже бѣ́ху ору́дiя и стрѣ́лъ мно́гое уготовле́нiе.
Призва́вше же всеси́льнаго съ держа́вою сокруша́ющаго ра́тныхъ си́лы, взя́ша гра́дъ подъ ру́ку и уби́ша су́щихъ вну́трь два́десять пя́ть ты́сящъ:
и отше́дше отту́ду устреми́шася на ски́ѳскiй гра́дъ, отстоя́щь от Иерусали́ма ста́дiй ше́сть со́тъ.
Освидѣ́тельствовавшымъ же живу́щымъ та́мо Иуде́омъ о ски́ѳскихъ гра́жданѣхъ, я́ко имѣ́ютъ къ ни́мъ благопрiя́тство и во времена́ злополу́чная кро́тцы пребыва́ху,
благодари́вше и́мъ и умоли́вше, дабы́ и въ про́чее къ ро́ду и́хъ благопрiя́тни бы́ли, прiидо́ша во Иерусали́мъ, дню́ вели́каго пра́здника седми́цъ настоя́щу.
По глаго́лемей же пентико́стiи, идо́ша проти́ву горгі́а страти́га Идуме́йска.
Изы́де же съ пѣшцы́ треми́ ты́сящьми, и ко́нникъ четы́ре ста́,
и сотво́ршымъ бра́нь, случи́ся па́сти ма́лымъ от иуде́й.
Досиѳе́й же нѣ́кто от вакино́ра, ко́нный му́жъ и крѣ́покъ, я́тъ горгі́ю, и взе́мъ его́ за хлами́ду, ведя́ше его́ крѣ́пко, и хотя́щь прокля́таго взя́ти жи́ва, нѣ́кто от Ѳракі́йскихъ ко́нникъ нападе́ на́нь и ра́мо отсѣче́, горгі́а же избѣже́ во Марису́.
Во́иномъ же горги́евымъ на мно́зѣ борю́щымся и утружде́ннымъ бы́вшымъ, призва́въ Иу́да Го́спода спомо́щника, да бу́детъ и воево́да бра́ни,
нача́тъ гла́сомъ оте́ческимъ съ пѣ́сньми во́пль, возопи́въ и неча́яннѣ на во́я горги́евы напа́дъ, въ бѣ́гство и́хъ обрати́.
Иу́да же собра́въ во́я прiи́де во гра́дъ Одолла́мъ: и егда́ седмы́й де́нь прiи́де, по обы́чаю очи́стившеся въ то́мъ мѣ́стѣ суббо́ту пра́здноваша.
На у́трiе же прiи́де со свои́ми Иу́да, да, я́коже подоба́ше, тѣлеса́ па́дшихъ во́зметъ и со сро́дниками положи́тъ во гробѣ́хъ оте́ческихъ.
Обрѣто́ша же у коего́ждо от уме́ршихъ подъ ри́зами убiе́нныхъ от даро́въ и́дольскихъ, я́же во Иамні́и, о ни́хже зако́нъ запреща́ше Иуде́омъ, всѣ́мъ же я́вѣ бы́сть, я́ко сея́ ра́ди вины́ ті́и падо́ша.
Вси́ у́бо благослови́вше пра́вый су́дъ Госпо́день, я́ко та́йная сотвори́ явле́на,
къ моле́нiю обрати́шася моли́вше, да сотворе́ный грѣ́хъ весьма́ изгла́дится: до́бльственный же Иу́да моля́ше люді́й, да сохраня́тъ себе́ от грѣха́, очи́ма ви́дяще бы́вшая па́дшихъ за грѣ́хъ.
И сотвори́въ от муже́й собра́нiе у́тварей, я́ко двѣ́ ты́сящы дра́хмъ сребра́, посла́ во Иерусали́мъ принести́ за грѣ́хъ [ме́ртвыхъ] же́ртву, предо́брѣ и благоче́стно творя́, о воскресе́нiи помышля́я.
А́ще бо па́дшымъ воста́ти не ча́ялъ бы, изли́шно бы́ло бы и всу́е о ме́ртвыхъ моли́тися.
Ктому́ взира́ющь, я́ко во благоче́стiи усо́пшымъ изря́днѣйшая угото́вася благода́ть: 46преподо́бное и благочести́вое помышле́нiе: отону́ду же за уме́ршихъ моле́нiе сотвори́, я́ко да от грѣха́ очи́стятся.
Лѣ́та сто́ четы́редесять девя́таго, позна́ Иу́да, я́ко Антiо́хъ Евпа́торъ гряде́тъ со мно́жествомъ на Иуде́ю,
и съ ни́мъ лисі́а намѣ́стникъ ему́ и надъ дѣла́ми старѣ́йшiй, кі́йждо иму́ща [съ собо́ю] си́лу е́ллинску пѣ́шцевъ сто́ де́сять ты́сящъ и ко́нникъ пя́ть ты́сящъ и три́ста, и слоно́въ два́десять два́ и колесни́цъ съ коса́ми три́ста.
Примѣси́ся же къ ни́мъ и менела́й, и съ вели́кою ле́стiю моля́ше Антiо́ха, не ра́ди оте́честву спасе́нiя но надѣ́яся въ нача́льство поста́вленъ бы́ти.
Царь же царе́й воздви́же я́рость Антiо́хову на нечести́ваго, и лисі́и показа́вшу сего́ бы́ти вино́вна всѣ́хъ злы́хъ, повелѣ́, я́коже обы́чай е́сть, на мѣ́стѣ уби́ти, приве́дшымъ его́ въ вирсаві́ю.
Бѣ́ же на то́мъ мѣ́стѣ сто́лпъ пяти́десяти лако́тъ по́лнъ пе́пела, се́й же имѣ́яше ору́дiе о́крестъ враща́ющееся устреми́тельное въ пе́пелъ.
Та́мо священнота́тству пови́нна су́ща, или́ и ины́хъ нѣ́кiихъ зло́бъ превосхо́дство сотво́ршаго, вси́ врѣя́ютъ въ поги́бель.
Сицево́ю сме́ртiю законопресту́пнику случи́ся умре́ти, ниже́ погребе́нiя получи́вшему менела́ю
зѣло́ пра́веднѣ: поне́же бо мно́га согрѣше́нiя на олта́рь Бо́жiй соверши́, его́же о́гнь и пе́пелъ бѣ́ свя́тъ, [и о́нъ] въ пе́пелѣ сме́рть воспрiя́.
Но ца́рь умо́мъ необузда́нъ грядя́ше, го́ршая при отцѣ́ его́ бы́вшихъ показа́ти хотя́щь Иуде́омъ.
Увѣ́давъ же Иу́да о си́хъ, повелѣ́ лю́демъ де́нь и но́щь моли́ти Го́спода, не́гли, я́коже иногда́, и ны́нѣ помо́жетъ
иму́щымъ зако́на и оте́чества и свята́го хра́ма лиши́тися, и ма́ло пре́жде почи́вшихъ люді́й не оста́витъ злоху́льнымъ язы́комъ подру́чныхъ бы́ти.
Всѣ́мъ же то́жде вку́пѣ сотво́ршымъ и проси́вшымъ от Го́спода милосе́рдiя съ пла́чемъ и поста́ми и просте́ртiемъ [на зе́млю] по три́ дни́ непреста́нно, укрѣпи́въ и́хъ Иу́да повелѣ́ ити́.
Осо́бь же бы́въ Иу́да со старѣ́йшины, совѣ́това, пре́жде не́жели вни́дутъ во́и ца́рстiи во Иуде́ю и одержа́тъ гра́дъ, изше́дше срази́тися [за ве́щы святы́я] Госпо́днею по́мощiю.
Вда́въ же попече́нiе созда́телю мíра и умоли́въ свои́хъ му́жественнѣ подвиза́тися да́же до сме́рти за зако́ны, за святи́лище, за гра́дъ, за оте́чество, за гражда́нство, о́крестъ моди́на во́инство поста́ви.
Да́въ же су́щымъ съ ни́мъ зна́менiе Бо́жiя побѣ́ды, съ ю́ношами крѣпча́йшими избра́нными напа́дъ но́щiю на ца́рскiй дво́ръ, во стану́ уби́ четы́ре ты́сящы муже́й и больша́го слона́ съ су́щими на не́мъ порази́:
и на коне́цъ ве́сь по́лкъ стра́ха и смяте́нiя испо́лниша и изыдо́ша благополу́чно.
Явля́ющуся же уже́ дню́, сiе́ содѣ́яся, помога́ющу ему́ Госпо́дню покрове́нiю.
Ца́рь же прiе́мь вку́съ хра́брости Иуде́йскiя, испы́това хи́тростiю мѣста́.
И ко веѳсу́рѣ крѣ́пцѣй тверды́ни Иуде́йстѣй прiи́де, и отгони́мь бѣ́, ударя́шеся, умаля́шеся.
Су́щымъ же вну́трь, Иу́да потре́бная посла́.
Возвѣсти́ же та́йная супоста́томъ ро́докъ от Иуде́йскихъ во́иновъ: взы́сканъ же бы́сть и я́тъ и заключе́нъ.
Повтори́ же ца́рь сло́во со веѳсу́ряны, десни́цу даде́, прiя́, отъи́де,
соста́ви бра́нь со Иу́дою и премо́женъ бы́сть: егда́ же позна́ отме́щущася Фили́ппа во Антiохі́и поста́вленнаго надъ дѣ́лами, смяте́ся и моли́ Иуде́овъ, повину́ся и кля́ся о всѣ́хъ пра́ведныхъ, примири́ся и же́ртву принесе́, почте́ хра́мъ и уще́дри мѣ́сто.
И маккаве́а прiя́тъ, поста́ви страти́га от Птолемаи́ды да́же до герри́новъ кня́земъ,
прiи́де во Птолемаи́ду: скорбя́ху Птолемаи́дяне о завѣ́тѣхъ, негодова́ху бо о примире́нiихъ, я́же хотѣ́ша отри́нути.
Взы́де на суди́ще лисі́а, отвѣща́ по возмо́жности, увѣща́, [лю́ди] ути́ши, благопрiя́тны сотвори́, возврати́ся во Антiохі́ю. Си́це бы́сть ца́рско исхожде́нiе и возвраще́нiе.
По трiе́хъ же лѣ́тѣхъ увѣ́да Иу́да, я́ко дими́трiй селе́вковъ сы́нъ вплыве́ сквозѣ́ приста́нище, е́же при три́поли, со мно́жествомъ крѣ́пкимъ и корабля́ми,
и одержа́ страну́ и уби́ Антiо́ха и его́ намѣ́стника лисі́ю.
Алки́мъ же нѣ́кто бы́вый пре́жде архiере́й, во́лею же оскверни́выйся во времена́ смѣше́нiя, помы́сливъ, я́ко никі́имъ о́бразомъ нѣ́сть ему́ спасе́нiя, ниже́ прихожде́нiя ко свято́му олтарю́,
прiи́де ко царю́ дими́трiю сто́ пятьдеся́тъ пе́рваго лѣ́та, принося́ ему́ вѣне́цъ зла́тъ и фи́никъ, къ си́мъ же и цвѣты́, и́же мня́хуся церко́внiи бы́ти: и въ де́нь о́ный молча́ше.
Получи́въ же вре́мя безу́мiю своему́ содѣ́йствующее, при́званъ бы́сть дими́трiемъ на собо́ръ и вопроше́нъ, въ ко́емъ состоя́нiи и совѣ́тѣ стоя́тъ Иуде́е?
Къ си́мъ рече́: глаго́лемiи от иуде́й Асиде́е, и́хже во́ждь Иу́да маккаве́й, бра́ни стро́ятъ и ра́спри воздвиза́ютъ, не допуска́юще ца́рству благостоя́нiя получи́ти:
сего́ ра́ди отлуче́нъ прароди́тельскiя сла́вы, си́рѣчь священнонача́льства, сѣ́мо ны́нѣ прiидо́хъ,
пе́рвое у́бо о надлежа́щихъ царю́ вѣ́рность содержа́щь, второ́е же и о свои́хъ гра́жданѣхъ промышля́я: предрече́нныхъ бо безслове́сiемъ весьма́ ро́дъ на́шъ не ма́ло стра́ждетъ:
ка́яждо же си́хъ позна́въ, ты́, царю́, о странѣ́ и о обстоя́нiи ро́да на́шего проуразумѣ́й по человѣколю́бiю, е́же и́маши ко всѣ́мъ благопрекло́нное:
доне́лѣже бо Иу́да жи́въ е́сть, невозмо́жно ми́ра получи́ти веще́мъ.
Сицевы́мъ же рече́ннымъ бы́вшымъ от него́, а́бiе про́чiи дру́зи, вражду́ иму́щiи на Иу́ду, разжего́ша дими́трiа.
Призва́въ же ско́ро никано́ра старѣ́йшину надъ слона́ми и воево́дою поста́вивъ Иуде́ею, посла́,
да́въ за́повѣдь, самаго́ у́бо Иу́ду уби́ти, су́щихъ же съ ни́мъ расточи́ти, поста́вити же алки́ма архiере́емъ превели́каго хра́ма.
Тогда́ язы́цы убѣ́гшiи изъ Иуде́и от Иу́ды, стада́ми прихожда́ху къ никано́ру, иуде́йская злополу́чiя и бѣ́дства себѣ́ благополу́чiя мня́ще бы́ти.
Слы́шавше же [Иуде́е] никано́рово прише́ствiе и нападе́нiе язы́ковъ, посы́павшеся земле́ю, моля́ху поста́вившаго да́же до вѣ́ка лю́ди своя́ и при́сно съ явле́нiемъ защища́ющаго свою́ ча́сть.
Повелѣ́вшу же воево́ду, ско́ро отту́ду дви́гнушася и смѣси́шася съ ни́ми при гра́дцѣ деса́вли.
Си́монъ же бра́тъ Иу́динъ срази́вся съ никано́ромъ, ма́ло же устраши́вся внеза́пнаго ра́ди нахожде́нiя супоста́товъ.
Оба́че же слы́шавъ никано́ръ му́жество при Иу́дѣ су́щихъ и благоду́шiе, и́мже подвиза́ются за оте́чество, убоя́ся су́дъ кро́вiю сотвори́ти:
сего́ ра́ди посла́ посидо́нiа и Ѳеодо́та и маттаѳі́ю да́ти и взя́ти десни́цу.
Мно́гу же о се́мъ бы́вшу совѣ́ту и воево́дѣ лю́демъ возвѣсти́вшу и бы́вшу единогла́сному всѣ́хъ изволе́нiю, соизво́лиша на ми́рная
и нареко́ша де́нь, въ о́нъ же осо́бно сни́дутся ку́пно. И прiи́де. И поста́виша разли́чная сѣда́лища.
Повелѣ́ же Иу́да вооруже́ннымъ бы́ти гото́вымъ въ мѣ́стѣхъ прили́чныхъ, да не когда́ от супоста́тъ внеза́пу злодѣя́нiе бу́детъ, и подоба́ющую бесѣ́ду о́бще сотвори́ша.
Пребыва́ше же никано́ръ во Иерусали́мѣ и нико́егоже зла́ сотвори́, стада́ же наро́довъ со́бранныхъ отпусти́.
Имѣ́яше же Иу́ду всегда́ въ лицы́, душе́вно къ му́жу преклони́ся:
моли́ же его́ ожени́тися и ча́да сотвори́ти. Ожени́ся, бла́го поживе́, общежи́тельствоваше.
Алки́мъ же ви́дя между́ и́ми благопрiя́тство и бы́вшая совѣща́нiя позна́въ, и́де къ дими́трiю и глаго́лаше, я́ко никано́ръ о ве́щехъ чу́ждая му́дрствуетъ: Иу́ду бо, навѣ́тника ца́рству, прее́мника воспрiя́ себѣ́.
Ца́рь же возъяри́вся и прелука́выми оклевета́нiи его́ разсверѣ́пѣвъ, писа́ никано́ру глаго́ля: о совѣща́нiихъ си́хъ тя́жко [ми́ е́сть] носи́ти: повелѣва́ю ти́ маккаве́а свя́зана посла́ти ско́ро во Антiохі́ю.
Увѣ́давъ же о си́хъ никано́ръ, смяте́ся и тя́жко терпя́ше завѣща́нная отри́нути, ничи́мже его́ му́жу оби́дѣвшу.
Но поне́же царю́ сопроти́витися не бѣ́ возмо́жно, благовре́менства наблюда́ше хи́тростiю вое́нною сiе́ соверши́ти.
Маккаве́й же ви́дя надъ собо́ю гро́знѣе дѣ́юща никано́ра и обыкнове́нное срѣ́тенiе свирѣ́пѣе иму́ща, уразумѣ́въ не от бла́га бы́ти суровству́ сему́, собра́въ не ма́ло су́щихъ о́крестъ себе́, скры́ся от никано́ра.
Позна́въ же другі́й, я́ко до́бльственно от му́жа хи́тростiю предваре́нъ, прише́дъ къ вели́кому и свято́му хра́му, свяще́нникомъ подоба́ющыя же́ртвы принося́щымъ повелѣ́ преда́ти му́жа.
Си́мъ же съ кля́твою ре́кшымъ, я́ко не вѣ́дятъ, гдѣ́ е́сть иско́мый, просте́ръ десни́цу на це́рковь, си́ми кля́тся:
а́ще не предадите́ ми свя́зана Иу́ду, то́ Бо́жiй хра́мъ ра́венъ со земле́ю сотворю́, и олта́рь раскопа́ю, и ка́пище Дiони́су сла́вное возста́влю здѣ́.
И сiя́ ре́къ отъи́де. Жерцы́ же воздѣ́юще ру́цѣ на не́бо, призыва́ху су́щаго всегда́ спобо́рника язы́ку своему́, сiя́ реку́ще:
ты́, Го́споди всѣ́хъ, не тре́буяй ничто́же, благоволи́лъ еси́ хра́му обита́нiя твоего́ бы́ти въ на́съ:
и ны́нѣ, о, свя́те, вся́каго освяще́нiя Го́споди, сохрани́ во вѣ́къ нескве́рненъ се́й хра́мъ неда́вно очище́нный, загради́ же вся́ка уста́ непра́ведна.
Разі́й же нѣ́кто от старѣ́йшинъ Иерусали́мскихъ оклевета́нъ бы́сть никано́ру, му́жъ люби́тель гра́жданъ и зѣло́ до́брѣ слову́щь и по благопрiя́тству оте́цъ Иуде́омъ имену́емый:
бя́ше бо внесы́й въ пре́жнихъ временѣ́хъ несмѣше́нiя су́дъ во Иуде́йствѣ, и тѣ́ло и ду́шу за Иуде́йство предая́ше со вся́кимъ усе́рдiемъ.
Хотя́щь же никано́ръ я́вну сотвори́ти не́нависть, ю́же имѣ́ на иуде́и, посла́ во́иновъ бо́лѣе пяти́ со́тъ я́ти его́.
Мня́ше бо, я́ко о́наго поима́въ, си́мъ содѣ́лаетъ бѣду́.
Мно́жеству же наро́да хотя́щу сто́лпъ обдержа́ти и дворо́выя две́ри разруша́ющу, и повелѣ́вшу о́гнь принести́ и две́ри зажещи́, объя́тъ отвсю́ду бы́въ, мече́мъ порази́ся,
лу́чше до́бльственно хотя́щь умре́ти, не́жели беззако́нникомъ подру́чникъ бы́ти и свое́ благоро́дство недосто́йнѣ обезче́стити.
Ско́рости же ра́ди по́двига несме́ртна я́зва бы́сть, и наро́домъ вну́трь две́рiй врѣ́явшымся, восте́къ де́рзостно на стѣ́ну, све́рже са́мъ себе́ му́жественно на наро́ды.
О́нымъ же ско́ро разбѣ́гшымся и бы́вшу разстоя́нiю, паде́ среди́ною чре́ва посредѣ́ и́хъ:
еще́ же ды́шущь и разжже́нъ душе́ю, воста́въ, кро́ви его́ пото́комъ теку́щей и тяжча́йшымъ ра́намъ су́щымъ, бѣжа́щь сквозѣ́ наро́ды про́йде,
и ста́въ на нѣ́коемъ ка́мени стремни́ннѣмъ, весьма́ уже́ безъ кро́ви бы́въ, исто́ргнувъ вну́тренняя [своя́] и взе́мъ обѣ́ма рука́ма ве́рже на наро́ды: и призва́въ владѣ́ющаго живото́мъ и ду́хомъ, да сiя́ ему́ па́ки возда́стъ, и си́мъ о́бразомъ живо́тъ сконча́.
Никано́ръ же увѣ́давъ, я́ко Иу́да въ мѣ́стѣхъ самарі́йскихъ, умы́сли со всѣ́мъ устремле́нiемъ въ де́нь суббо́тный на ни́хъ напа́сти.
По ну́жди же послѣ́дующiи ему́ Иуде́е глаго́лаху: ника́коже си́це звѣ́рски и ва́рварски да погубля́еши, но сла́ву возда́ждь предпочте́нному от всеви́дящаго со святы́нею дне́ви.
Нечести́вый же вопроси́: еда́ е́сть си́льный на небеси́, и́же повелѣ́ пра́здновати де́нь суббо́тный?
О́нѣмъ же отвѣща́вшымъ: е́сть Госпо́дь живы́й се́й на небеси́ си́ленъ, и́же повелѣ́ пра́здновати се́дмый де́нь.
О́нъ же рече́: и а́зъ си́ленъ е́смь на земли́, повелѣва́яй взима́ти ору́жiя и ца́рскiя потре́бы исполня́ти. Оба́че не одержа́ и соверши́ти окая́ннаго своего́ совѣ́та.
И никано́ръ у́бо вели́кою горды́нею воздви́женъ умы́сли о́бщую побѣ́ду соста́вити на Иу́ду.
Маккаве́й же всегда́ надѣ́яшеся со всѣ́мъ упова́нiемъ заступле́нiе от Го́спода получи́ти
и утѣша́ше свои́хъ, да не убоя́тся прише́ствiя язы́ковъ, да имѣ́ютъ же во умѣ́ преждебы́вшую и́мъ от небесе́ по́мощь, и ны́нѣ да ча́ютъ от Вседержи́теля бы́ти себѣ́ побѣ́дѣ и по́мощи:
и наказа́въ и́хъ от зако́на и проро́ковъ, воспомяну́въ же и́мъ преждебы́вшыя по́двиги, усе́рднѣйшихъ и́хъ сотвори́:
и душа́ми воздви́гнувъ и́хъ, увѣщава́ше, вку́пѣ показа́въ и́мъ язы́ческая льще́нiя и клятвопреступле́нiе:
и коего́ждо и́хъ вооружи́въ не та́ко щито́въ и ко́пiй утвержде́нiемъ, я́ко слове́съ благи́хъ утѣше́нiемъ, и сказа́въ со́нъ достовѣ́ренъ, утро́бы всѣ́хъ возвесели́.
Бы́сть же его́ сицево́ видѣ́нiе: оні́ю бы́вшаго архiере́а, му́жа до́браго и блага́го, благоговѣ́йна видѣ́нiемъ, кро́тка же нра́вомъ и бесѣ́дою благолѣ́пна, и от дѣ́тства обучи́вшагося всѣ́мъ добродѣ́телемъ, сего́ ру́цѣ воздѣ́юща и моля́щася за вся́ лю́ди иуде́йскiя [ви́дѣ].
И я́ко посе́мъ яви́ся и́нъ му́жъ сѣди́нами и сла́вою ди́венъ, чу́дно же нѣ́кое и великолѣ́пнѣйшее о́крестъ его́ преизя́щество.
Отвѣща́въ же оні́а рече́: се́й е́сть братолю́бецъ, и́же мно́го мо́лится о лю́дехъ и о святѣ́мъ гра́дѣ, Иеремі́а Бо́жiй проро́къ.
Просте́ръ же Иеремі́а десни́цу, дая́ше Иу́дѣ ме́чь зла́тъ, даю́щь же возгласи́ сiя́:
прiими́ святы́й ме́чь да́ръ от Бо́га, и́мже сокруши́ши супоста́ты.
Укрѣпи́вшежеся Иу́диными словесы́ преблаги́ми и могу́щими къ му́жеству устреми́ти и ду́шы ю́ношъ испра́вити, умы́слиша не ополча́тися, но хра́бро напа́сти и со вся́кою до́блестiю сше́дшымся срази́тися за ве́щы святы́я, поне́же и гра́дъ и свята́я и святи́лище бѣ́дствуютъ.
Бѣ́ бо о жена́хъ и ча́дѣхъ еще́ же и о бра́тiи и у́жикахъ ме́ньшiй и́мъ по́двигъ, велича́йшiй же и пе́рвый стра́хъ о освяще́ннѣмъ хра́мѣ.
Та́кожде и во гра́дѣ оста́вленнымъ не ма́лая печа́ль, мяту́щымся о сраже́нiи на по́ли хотя́щемъ бы́ти.
И всѣ́мъ уже́ ча́ющымъ иму́щаго бы́ти сраже́нiя и супоста́томъ уже́ смѣси́вшымся, и во́инству чи́нно расположе́нну су́щу и звѣре́мъ въ прили́чнѣй странѣ́ поста́вленымъ и ко́нницѣ по у́гламъ учине́ннѣй,
разсужда́я маккаве́й мно́жества прише́ствiе и ору́жiя разли́чное уготовле́нiе и свирѣ́пство звѣре́й, просте́ръ ру́цѣ на не́бо, призыва́ше чудотворя́щаго и призира́ющаго Го́спода, вѣ́дая, я́ко не ору́жiемъ побѣ́да, но я́коже уго́дно ему́, досто́йнымъ дае́тъ одолѣ́нiе.
Рече́ же призыва́я си́мъ о́бразомъ: ты́, Влады́ко, посла́лъ еси́ а́нгела твоего́ при езекі́и цари́ Иу́динѣ и уби́лъ еси́ от во́евъ сеннахири́мовыхъ сто́ о́смьдесятъ пя́ть ты́сящъ:
и ны́нѣ, Влады́ко си́льный на небесѣ́хъ, посли́ а́нгела твоего́ блага́го предъ на́ми въ стра́хъ и тре́петъ и́мъ:
вели́чествомъ мы́шцы твоея́ да убоя́тся и́же съ хуле́нiемъ прише́дшiи на святы́я лю́ди твоя́. И се́й у́бо си́це помоли́ся.
Никано́ръ же и и́же съ ни́мъ съ труба́ми и пѣ́сньми приближа́хуся.
Иу́да же и су́щiи съ ни́мъ въ призыва́нiи и моли́твахъ смѣси́шася съ супоста́ты:
и рука́ми у́бо борю́щеся, сердца́ми же къ Бо́гу моля́щеся, постла́ша не ме́ньши три́десяти пяти́ ты́сящъ, явле́нiемъ Бо́жiимъ зѣло́ возра́довавшеся.
Преста́вше же от би́твы и съ ра́достiю возвраща́ющеся, позна́ша никано́ра па́дша со всеору́жiи [свои́ми].
Бы́вшу же во́плю и смяте́нiю, благословля́ху си́льнаго оте́ческимъ гла́сомъ.
И повелѣ́, и́же весьма́ тѣ́ломъ и душе́ю первоподви́жникъ за гра́жданъ, и́же во́зраста благопрiя́тство къ своему́ наро́ду сохрани́вый Иу́да, никано́рову главу́ и ру́ку со ра́момъ отсѣщи́ и принести́ во Иерусали́мъ.
Прише́дъ же та́мо и созва́въ единоязы́чныхъ свои́хъ и свяще́нниковъ, предъ олтаре́мъ ста́въ, призва́ су́щихъ от краегра́дiя
и показа́ и́мъ скве́рнаго никано́ра главу́ и ру́ку ху́льникову, ю́же простре́ на хра́мъ святы́й Вседержи́телевъ вознося́ся:
и язы́къ нечести́ваго никано́ра отрѣ́завъ, рече́, я́ко на раздробле́нiе пти́цамъ и́мать да́ти, и сiя́ въ возме́здiе безу́мiя проти́ву хра́ма повѣ́си.
Вси́ же на небо благослови́ша Го́спода явле́наго, реку́ще: благослове́нъ сохрани́вый мѣ́сто свое́ не оскверне́но.
Повѣ́си же никано́рову главу́ на краегра́дiи во извѣ́стное всѣ́мъ и я́вное Госпо́дни по́мощи зна́менiе.
И узако́ниша вси́ о́бщимъ совѣ́томъ ника́коже оста́вити безъ пра́зднованiя де́нь се́й: 37имѣ́ти же пра́здникъ се́й въ третiйна́десять де́нь вторагона́десять ме́сяца, и́же глаго́лется сирі́йскимъ гла́сомъ Ада́ръ, предъ еди́нымъ дне́мъ Мардохе́ева дне́.
38И сiя́ у́бо, я́же о никано́рѣ, имѣ́ются си́це: и от тѣ́хъ време́нъ одержа́нъ бы́сть гра́дъ от Евре́й, и а́зъ здѣ́ оставля́ю сло́во.
39И а́ще у́бо бла́го и прили́чно сочине́нiю, сего́ и са́мъ хотѣ́хъ: а́ще же малоцѣ́нно и мѣ́рно, сiе́ по возмо́жности мое́й бѣ́.
40Я́коже бо вино́ осо́бно пи́ти, та́кожде и во́ду па́ки, сопроти́вно е́сть: но и́мже о́бразомъ вино́ съ водо́ю смѣ́шенное сла́дко и весе́лую благода́ть соверша́етъ, та́кожде и сочине́нiе [и украше́нiе] сло́ва весели́тъ слу́хи чту́щихъ исто́рiю. Здѣ́ же да бу́детъ и коне́цъ.
Коне́цъ кни́зѣ вторѣ́й маккаве́йстѣй: и́мать въ себѣ́ гла́въ 15.
Коне́цъ кни́зѣ вторѣ́й маккаве́йстѣй: и́мать въ себѣ́ гла́въ 15.
Цр҃ко́внослав
Языки
Бра́тїи сꙋ́щей во є҆гѵ́птѣ і҆ꙋде́ѡмъ ра́доватисѧ: бра́тїѧ и҆̀же во і҆ерⷭ҇ли́мѣ і҆ꙋде́є и҆ и҆̀же во странѣ̀ і҆ꙋде́йстѣй, ми́ра блага́гѡ:
и҆ да бл҃госотвори́тъ ва́мъ бг҃ъ и҆ да помѧне́тъ завѣ́тъ сво́й и҆́же ко а҆враа́мꙋ и҆ і҆саа́кꙋ и҆ і҆а́кѡвꙋ рабѡ́мъ свои̑мъ вѣ̑рнымъ,
и҆ да да́стъ ва́мъ се́рдце всѣ̑мъ во є҆́же че́ствовати є҆го̀ и҆ твори́ти хотѣ̑нїѧ є҆гѡ̀ се́рдцемъ вели́кимъ и҆ дꙋше́внымъ и҆зволе́нїемъ,
и҆ да ѿве́рзетъ сердца̀ ва̑ша въ зако́нѣ свое́мъ и҆ въ повелѣ́нїихъ, и҆ ми́ръ да сотвори́тъ,
и҆ да ᲂу҆слы́шитъ моли̑твы ва́шѧ и҆ ᲂу҆мили́тсѧ ва́мъ и҆ не ѡ҆ста́витъ ва́съ во вре́мѧ лꙋка́во.
И҆ нн҃ѣ здѣ̀ є҆смы̀ молѧ́щесѧ ѡ҆ ва́съ.
Ца́рствꙋющꙋ дими́трїю лѣ́та сто̀ шестьдесѧ́тъ девѧ́тагѡ, мы̀ і҆ꙋде́є писа́хомъ ва́мъ въ ско́рби и҆ въ го́рести наше́дшей на́мъ въ лѣ́тѣхъ си́хъ, ѿне́лѣже ѿстꙋпѝ і҆а́сѡнъ и҆ и҆̀же съ ни́мъ ѿ сты́ѧ землѝ и҆ ца́рства,
и҆ пожго́ша врата̀, и҆ пролїѧ́ша кро́вь непови́ннꙋ: и҆ моли́хомсѧ гдⷭ҇еви, и҆ ᲂу҆слы́шани є҆смы̀, и҆ принесо́хомъ же́ртвꙋ и҆ семїда́лъ, и҆ возжго́хомъ свѣти́льники, и҆ предложи́хомъ хлѣ́бы.
И҆ нн҃ѣ пра́зднꙋйте дни̑ скинопигі́и хасле́ѵа мцⷭ҇а.
Лѣ́та сто̀ ѻ҆́смьдесѧтъ ѻ҆сма́гѡ, и҆̀же во і҆ерⷭ҇ли́мѣ и҆ и҆̀же во і҆ꙋде́и, и҆ старѣ̑йшины и҆ і҆ꙋ́да а҆рїстовꙋ́лꙋ ᲂу҆чи́телю птоломе́а царѧ̀ сꙋ́щемꙋ же ѿ пома́занныхъ і҆ере́євъ ро́да, и҆ сꙋ́щымъ во є҆гѵ́птѣ і҆ꙋде́ѡмъ, ра́доватисѧ и҆ здра́вствовати.
Ѿ вели́кихъ бѣ́дствъ бг҃омъ сп҃се́ни, вельмѝ благодари́мъ є҆мꙋ̀, а҆́ки на царѧ̀ ѡ҆полча́ющїисѧ.
Се́й бо и҆зведѐ ѡ҆полча́ющихсѧ на ст҃ы́й гра́дъ:
въ персі́дꙋ бо бы́въ вождо́мъ, и҆ при не́мъ нестерпи́маѧ мнѧ́щаѧсѧ бы́ти си́ла, посѣ́чени бы́ша въ ка́пищи нане́и, прельщє́нїѧ ᲂу҆потреби́вшымъ жерцє́мъ сꙋ́щымъ при нане́и.
А҆́ки бо спребыва́ти хотѧ̀ є҆́й, прїи́де на мѣ́сто а҆нтїо́хъ и҆ и҆̀же съ ни́мъ дрꙋ́зи, взѧ́тїѧ ра́ди сре́бреникѡвъ под̾ и҆́менемъ вѣ́на:
и҆ предложи́вшымъ сїѧ̑ жерцє́мъ нане́и, и҆ ѻ҆́номꙋ вше́дшꙋ съ ма́лыми въ притво́ръ ка́пища, заключи́вше ка́пище,
є҆гда̀ вни́де а҆нтїо́хъ, ѿве́рзше сво́да сокрове́ннꙋю две́рь, мета́юще ка́менїе поби́ша и҆ге́мѡна и҆ сꙋ́щихъ съ ни́мъ, и҆ раздѣли́вше на ᲂу҆́ды и҆ главы̑ ѿсѣ́кше и҆змета́ша къ сꙋ́щымъ внѣ̀.
Ѡ҆ всѣ́хъ блгⷭ҇ве́нъ на́шъ бг҃ъ, и҆́же предадѐ нече́ствовавшихъ.
Хотѧ́ще ᲂу҆̀бо пра́здновати два́десѧть пѧ́тагѡ днѐ мцⷭ҇а хасле́ѵа ѡ҆чище́нїе це́ркве, потре́бно непщева́хомъ и҆звѣсти́ти ва́мъ, да и҆ вы̀ пра́зднꙋете де́нь скинопигі́и и҆ ѻ҆гнѧ̀, є҆гда̀ неемі́а созда́въ це́рковь и҆ ѻ҆лта́рь, принесѐ же́ртвꙋ.
И҆́бо є҆гда̀ въ персі́дꙋ ведѧ́хꙋсѧ ѻ҆тцы̀ на́ши, тогда̀ жерцы̀ боѧ́щїисѧ бг҃а взе́мше ѿ ѻ҆гнѧ̀ ѻ҆лта́рнагѡ ѡ҆́тай, скры́ша во ю҆до́ль кла́дѧзѧ дно̀ и҆мѣ́юща безво́дное, и҆ въ не́мъ соблюдо́ша, ꙗ҆́кѡ всѣ̑мъ невѣ́домꙋ бы́ти мѣ́стꙋ.
Преминꙋ́вшымъ же лѣ́тѡмъ мнѡ́гимъ, є҆гда̀ и҆зво́лисѧ бг҃ꙋ, по́сланный неемі́а ѿ царѧ̀ персі́дскагѡ, внꙋ́ки жерцє́въ сокры́вшихъ посла̀ на взыска́нїе ѻ҆гнѧ̀: и҆ ꙗ҆́коже повѣ́даша на́мъ, не ѡ҆брѣто́ша ѻ҆гнѧ̀, но во́дꙋ гꙋ́стꙋ,
повелѣ̀ и҆̀мъ че́рпати и҆ принестѝ: є҆гда́ же принесє́на бы́ша же́ртвєннаѧ, повелѣ̀ жерцє́мъ неемі́а покропи́ти водо́ю дрова̀ и҆ лежа̑щаѧ на ни́хъ.
Є҆гда́ же бы́сть сїѐ, и҆ вре́мѧ прїи́де, є҆гда̀ со́лнце возсїѧ̀ пре́жде ѡ҆́блачно сꙋ́що, возжже́сѧ ѻ҆́гнь вели́къ, ꙗ҆́кѡ диви́тисѧ всѣ̑мъ.
Моли́твꙋ же творѧ́хꙋ жерцы̀, є҆гда̀ горѧ́ще же́ртва, и҆ жерцы̀ и҆ всѝ і҆ѡнаѳа́нꙋ начина́ющꙋ, про́чымъ же ѿвѣща́ющымъ, ꙗ҆́коже неемі́и.
Бѣ́ же моли́тва и҆мѣ́ющи ѡ҆́бразъ се́й: гдⷭ҇и, гдⷭ҇и бж҃е, всѣ́хъ тво́рче, стра́шный и҆ крѣ́пкїй, и҆ првⷣный и҆ млⷭ҇тивый, є҆ди́ный цр҃ю̀ и҆ бл҃гі́й,
є҆ди́ный да́телю, є҆ди́не првⷣне и҆ Вседержи́телю и҆ вѣ́чный, сп҃са́ѧй і҆и҃лѧ ѿ всѧ́кагѡ ѕла̀, сотвори́вый ѻ҆тцы̀ и҆збра̑нны и҆ ѡ҆ст҃и́вый и҆̀хъ,
прїимѝ же́ртвꙋ за всѧ̑ лю́ди твоѧ̑ і҆и҃лѧ и҆ сохранѝ ча́сть твою̀ и҆ ѡ҆ст҃ѝ:
соберѝ расточе́нїе на́ше, и҆зба́ви рабо́тающихъ ꙗ҆зы́кѡмъ, на ᲂу҆ничиже́нныхъ и҆ ме́рзкихъ при́зри, и҆ да ᲂу҆вѣ́дѧтъ ꙗ҆зы́цы, ꙗ҆́кѡ ты̀ є҆сѝ бг҃ъ на́шъ:
показнѝ наси́лꙋющихъ и҆ досажда́ющихъ въ горды́ни:
насадѝ лю́ди твоѧ̑ на мѣ́стѣ ст҃ѣ́мъ твое́мъ, ꙗ҆́коже речѐ мѡѷсе́й.
Жерцы́ же поѧ́хꙋ пѣ̑нїѧ.
Є҆гда́ же сгорѣ́ша же́ртвєннаѧ, ѡ҆ста́вшею водо́ю неемі́а повелѣ̀ ка́менїе бо́льшее поли́ти.
Є҆гда́ же сїѐ бы́сть, пла́мень возгорѣ́сѧ, и҆ ѿ ѻ҆лтарѧ̀ ѡ҆блиста́вшꙋ свѣ́тꙋ, сгорѣ̀.
Є҆гда́ же ꙗ҆вле́на бы́сть ве́щь, и҆ возвѣще́но бы́сть царю̀ пе́рсскꙋ, ꙗ҆́кѡ на мѣ́стѣ, въ не́мже ѻ҆́гнь скры́ша преселе́ннїи жерцы̀, вода̀ ꙗ҆ви́сѧ, ѿне́лѣже неемі́а и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ ѡ҆чи́стиша жє́ртвы,
ѡ҆гради́въ же ца́рь ст҃о сотворѝ (мѣ́сто то̀), и҆скꙋша́ѧй ве́щь.
И҆ и҆̀мже дарова́ше ца́рь, мнѡ́ги да́ры взима́ше и҆ преподаѧ́ше.
Прозва́ же неемі́а и҆ и҆̀же съ ни́мъ мѣ́сто то̀ нефѳа́рь, є҆́же сказꙋ́етсѧ ѡ҆чище́нїе, нарица́етсѧ же ᲂу҆ мно́гихъ нефѳа́й.
Ѡ҆брѣта́етсѧ же во ѡ҆писа́нїихъ і҆еремі́и прⷪ҇ро́ка, ꙗ҆́кѡ повелѣ̀ ѻ҆гнѧ̀ взѧ́ти преселѧ́ющымсѧ, ꙗ҆́коже зна́меновасѧ,
и҆ ꙗ҆́коже заповѣ́да преселѧ́ющымсѧ прⷪ҇ро́къ, да́въ и҆̀мъ зако́нъ, да не забыва́ютъ повелѣ́нїй гдⷭ҇нихъ и҆ да не прельстѧ́тсѧ ᲂу҆мы̑, ви́дѧще і҆́дѡлы зла̑ты и҆ срє́брѧны и҆ сꙋ́щꙋю ѡ҆́крестъ и҆́хъ ᲂу҆́тварь.
И҆ и҆́на такова̑ глаго́лѧ, молѧ́ше, да не ѿстꙋ́питъ зако́нъ ѿ се́рдца и҆́хъ.
Бѣ́ же въ писа́нїи, ꙗ҆́кѡ ски́нїи и҆ кївѡ́тꙋ повелѣ̀ прⷪ҇ро́къ по бжⷭ҇твенномꙋ ѿвѣ́тꙋ бы́вшемꙋ є҆мꙋ̀ послѣ́дствовати, до́ндеже взы́де въ го́рꙋ на ню́же мѡѷсе́й возше́дъ, ви́дѣ бж҃їе наслѣ́дїе.
И҆ прише́дъ і҆еремі́а ѡ҆брѣ́те пеще́рꙋ и҆ жили́ще, и҆ ски́нїю и҆ кївѡ́тъ, и҆ ѻ҆лта́рь ѳѷмїа́ма внесѐ та́мѡ, и҆ двє́ри заградѝ.
И҆ пристꙋпи́ша нѣ́цыи ѿ послѣ́дствꙋющихъ, да назна́менаютъ себѣ̀ пꙋ́ть, и҆ не мого́ша ѡ҆брѣстѝ.
Є҆гда́ же позна̀ і҆еремі́а, ᲂу҆кори́въ и҆̀хъ, речѐ: ꙗ҆́кѡ невѣ́домо бꙋ́детъ мѣ́сто, до́ндеже собере́тъ бг҃ъ собра́нїе люді́й и҆ млⷭ҇тивъ бꙋ́детъ:
и҆ тогда̀ гдⷭ҇ь пока́жетъ сїѧ̑, и҆ ꙗ҆ви́тсѧ сла́ва гдⷭ҇нѧ и҆ ѡ҆́блакъ, ꙗ҆́коже и҆ при мѡѷсе́и ꙗ҆влѧ́шесѧ, ꙗ҆́коже и҆ соломѡ́нъ молѝ, да мѣ́сто ѡ҆ст҃и́тсѧ вельмѝ.
Ꙗ҆влѧ́шесѧ же, и҆ ꙗ҆́кѡ премꙋ́дрость и҆мѣ́ѧ вознесѐ же́ртвꙋ ѡ҆бновле́нїѧ и҆ соверше́нїѧ це́ркве.
Ꙗ҆́коже и҆ мѡѷсе́й молѧ́шесѧ ко гдⷭ҇ꙋ, и҆ сни́де ѻ҆́гнь съ небесѐ и҆ поѧдѐ жє́ртвы: та́кожде и҆ соломѡ́нъ моли́сѧ, и҆ сни́де ѻ҆́гнь съ небесѐ и҆ пожжѐ всесожжє́нїѧ.
И҆ речѐ мѡѷсе́й: поне́же не снѣде́но бы́сть сꙋ́щее за грѣ́хъ, попали́сѧ.
Та́кожде и҆ соломѡ́нъ ѻ҆́смь дні́й пра́зднова.
Повѣ́дашасѧ же и҆ въ написа́нїихъ и҆ въ памѧтописа́нїихъ бы́вшихъ при неемі́и та̑ѧжде: и҆ ка́кѡ стро́ѧщь книгополо́жницꙋ собра̀ кни̑ги, ꙗ҆̀же ѡ҆ царе́хъ и҆ ѡ҆ прⷪ҇ро́цѣхъ и҆ ѡ҆ даві́дѣ, и҆ є҆пїстѡ́лїи царе́й ѡ҆ приноше́нїихъ.
Та́кожде и҆ і҆ꙋ́да, па̑дшаѧ бра́нїю бы́вшею на́мъ, собра̀ всѧ̑, и҆ сꙋ́ть при на́съ.
Си́хъ ᲂу҆̀бо а҆́ще тре́бꙋете, приносѧ́щихъ ва́мъ посли́те.
Хотѧ́ще ᲂу҆̀бо пра́здновати ѡ҆чище́нїе, писа́хомъ ва́мъ: бла́гѡ ᲂу҆̀бо сотворитѐ пра́зднꙋюще дни̑.
Бг҃ъ же сп҃сы́й всѧ̑ лю́ди своѧ̑ и҆ возда́вый наслѣ́дїе всѣ̑мъ и҆ ца́рствїе, и҆ свѧще́нство и҆ ѡ҆свѧще́нїе,
ꙗ҆́коже ѡ҆бѣща̀ въ зако́нѣ: ᲂу҆пова́емъ бо на бг҃а, ꙗ҆́кѡ ско́рѡ на́съ поми́лꙋетъ и҆ собере́тъ ѿ поднебе́сныѧ въ мѣ́сто ст҃о́е:
и҆з̾ѧ́тъ бо на́съ ѿ вели́кихъ бѣ́дъ и҆ мѣ́сто ѡ҆чи́сти.
Дѣла́ же і҆ꙋ́ды маккаве́а и҆ бра́тїй є҆гѡ̀, и҆ це́ркве вели́кїѧ ѡ҆чище́нїе, и҆ ѡ҆бновле́нїе же́ртвенника:
є҆ще́ же и҆ ѡ҆ бра́нехъ на а҆нтїо́ха є҆пїфа́на и҆ сы́на є҆гѡ̀ є҆ѵпа́тора:
и҆ ѡ҆ ꙗ҆вле́нїихъ съ небесѐ бы́вшихъ благомꙋ́жествовавшымъ і҆ꙋде́йства ра́ди любоче́стнѡ, ꙗ҆́кѡ всю̀ странꙋ̀ ма́ли сꙋ́ще ѡ҆пꙋстоша́хꙋ, и҆ ва́рварѡвъ мно́жество прогонѧ́хꙋ,
и҆ пресла́внꙋю во все́й вселе́ннѣй це́рковь возсозда́ша, и҆ гра́дъ и҆зба́виша, и҆ хотѧ́щыѧ разори́тисѧ зако́ны и҆справлѧ́хꙋ, гдⷭ҇ꙋ со всѧ́кою кро́тостїю млⷭ҇тивꙋ быва́ющꙋ и҆̀мъ:
ꙗ҆̀же ѿ і҆асѡ́на кѷрїне́а и҆звѣщє́на пѧтїю̀ кни́гами, покꙋ́симсѧ є҆ди́нымъ сочине́нїемъ сократи́ти.
Созерца́юще бо мно́гое число̀ (веще́й) и҆ сꙋ́щее неꙋдо́бство хотѧ́щымъ пристꙋпи́ти къ по́вѣсти і҆сто́рїи мно́жества ра́ди вещества̀,
попеко́хомсѧ, дабы̀ хотѧ́щїи чита́ти и҆ме́ли дꙋшѝ ᲂу҆тѣше́нїе, любомꙋ́дрствꙋющїи же ᲂу҆до́бѣе прїима́ли на па́мѧть, вси́ же чтꙋ́щїи по́льзꙋ.
И҆ на́мъ ᲂу҆́бѡ прїѧ́вшымъ трꙋ́дъ сокраще́нїѧ неꙋдо́бно, по́та же и҆ бдѣ́нїѧ дѣ́ло (твори́мъ):
ꙗ҆́коже ᲂу҆готовлѧ́ющемꙋ пи́ръ и҆ и҆́щꙋщемꙋ и҆́ныхъ по́льзы не легко̀ ᲂу҆́бѡ, ѻ҆ба́че за благодаре́нїе мно́гихъ сла́дцѣ трꙋ́дъ потерпи́мъ.
И҆спы́тность ᲂу҆́бѡ ѡ҆ кі́ихждо списа́телю попꙋсти́вше, послѣ́довати примѣ́рꙋ сокраще́нїѧ потщи́мсѧ.
Ꙗ҆́коже бо но́выѧ хра́мины а҆рхїте́ктонꙋ ѡ҆ все́мъ зда́нїи пещи́сѧ подоба́етъ, и҆ живописа́ти начина́ющемꙋ прили́чныхъ ко ᲂу҆краше́нїю и҆ска́ти, та́кѡ мню̀ и҆ ѡ҆ на́съ.
Є҆́же ᲂу҆́бѡ глꙋбоча́е и҆спы́товати и҆ ѡ҆ всѣ́хъ твори́ти сло́во и҆ любопы́тствовати ѡ҆ ко́емждо подро́бнꙋ, по́вѣсти сочини́телю досто́итъ.
Сокраще́нїю же рече́нїй послѣ́довати и҆ то́нкагѡ и҆спыта́нїѧ веще́й бѣ́гати, сокраще́нїе творѧ́щемꙋ попꙋща́ти до́лжно.
Ѿсю́дꙋ ᲂу҆́бѡ начни́мъ по́вѣсть предречє́ннымъ толи́ко присовокꙋпи́вше: неразꙋ́мно бо предисло́вїе і҆сто́рїи ᲂу҆множа́ти, са́мꙋю і҆сто́рїю сокраща́ти.
Є҆гда̀ ᲂу҆̀бо ст҃ы́й гра́дъ ѡ҆бита́емь бѣ̀ во всѧ́цѣмъ ми́рѣ, и҆ зако́ны є҆щѐ и҆зрѧ́днѡ хранѧ́хꙋсѧ, ѻ҆ні́и а҆рхїере́а благоче́стїѧ ра́ди и҆ ненавидѣ́нїѧ лꙋка́вства,
слꙋча́шесѧ и҆ сами̑мъ царє́мъ почита́ти мѣ́сто и҆ це́рковь вели́кими да̑ры прославлѧ́ти,
ꙗ҆́кѡ и҆ селе́ѵкъ а҆сі́йскїй ца́рь подаѧ́ше ѿ свои́хъ дохо́дѡвъ всѧ̑, ꙗ҆̀же ко слꙋже́нїємъ же́ртвъ надлежа́щаѧ и҆ждивє́нїѧ.
Сі́мѡнъ же нѣ́кїй ѿ колѣ́на венїамі́нѧ настоѧ́тель це́ркви поста́вленный, прѧ́шесѧ со а҆рхїере́емъ ѡ҆ нача́льствѣ є҆́же во гра́дѣ.
Но є҆гда̀ премощѝ ѻ҆ні́и не можа́ше, прїи́де ко а҆поллѡ́нїю ѳрасе́евꙋ, и҆́же во ѻ҆́но вре́мѧ бѧ́ше воево́да кїлисѷрі́и и҆ фїнїкі́и,
и҆ возвѣстѝ є҆мꙋ̀, ꙗ҆́кѡ бога́тствы неисче́тными напо́лнено є҆́сть во і҆ерⷭ҇ли́мѣ сокро́вищное храни́лище, ꙗ҆́кѡ мно́жествꙋ сокро́вищъ безчи́сленꙋ бы́ти, и҆ ꙗ҆́кѡ не надлежа́тъ сїѧ̑ къ винѣ̀ же́ртвъ, бы́ти же мо́щно, да под̾ вла́сть царе́вꙋ подпадꙋ́тъ всѧ̑ сїѧ̑.
Є҆гда́ же прїи́де ко царю̀ а҆поллѡ́нїй, ѡ҆ возвѣще́нныхъ є҆мꙋ̀ бога́тствахъ и҆з̾ѧвѝ: ѻ҆́нъ же и҆збра́въ и҆лїодѡ́ра, и҆́же бѣ̀ над̾ дѣла́ми є҆гѡ̀, посла̀ заповѣ́давъ, да предречє́ннаѧ бога̑тства принесе́тъ.
Ско́рѡ же и҆лїодѡ́ръ творѧ́ше ше́ствїе, под̾ ви́домъ ᲂу҆́бѡ а҆́кибы гра́ды кїлисѷрі̑йскїѧ и҆ фїнїкі̑йскїѧ проходѧ̀, са́мою же ве́щїю царе́во повелѣ́нїе и҆спо́лнити хотѧ́щь.
Прише́дъ же во і҆ерⷭ҇ли́мъ и҆ любомꙋ́дреннѡ ѿ а҆рхїере́а гра́дскагѡ прїѧ́тъ, повѣ́да ѡ҆ бы́вшемъ и҆з̾ѧвле́нїи, и҆ чесѡ̀ ра́ди прїи́де, сказа̀: вопроша́ше же, а҆́ще и҆́стиннѡ сїѧ̑ та́кѡ сꙋ́ть.
Тогда̀ а҆рхїере́й показа̀ положє́на бы́ти сїѧ̑ вдѡ́въ и҆ сиро́тъ,
нѣ̑каѧ же бы́ти и҆ ѵ҆рка́на сы́на тѡві́ина мꙋ́жа ѕѣлѡ̀ че́стна, а҆ не ꙗ҆́коже бѣ̀ ѡ҆болга́ѧй нечести́вый сі́мѡнъ, всегѡ́ же сребра̀ тала̑нтъ четы́реста, а҆ зла́та двѣ́стѣ:
ѡ҆би́дѣти же ввѣ́рившихъ мѣ́ста ст҃ы́ни, и҆ че́стности и҆ без̾ѡпа́сствꙋ честны́ѧ по всемꙋ̀ мі́рꙋ це́ркве, весьма̀ не возмо́жно є҆́сть.
И҆лїодѡ́ръ же, ца́рскихъ ра́ди повелѣ́нїй, и҆̀хже и҆мѧ́ше, глаго́лаше, ꙗ҆́кѡ всѧ́чески подоба́етъ взѧ́ти сїѧ̑ въ ца́рское сокро́вище.
Ѡ҆предѣли́въ же де́нь, вхожда́ше, присмотре́нїе ѡ҆ си́хъ хотѧ̀ сотвори́ти: бѣ́ же не ма́ло по всемꙋ̀ гра́дꙋ смѧте́нїе.
Свѧще́нницы же пред̾ ѻ҆лтаре́мъ въ свѧще́нническихъ ри́захъ пове́ргше себѐ, призыва́хꙋ съ небесѐ да́вшаго зако́нъ ѡ҆ положе́нныхъ, дабы̀ положи́вшымъ сїѧ̑ цѣ́лѡ сохрани́лъ.
Бѣ́ же зрѧ́щемꙋ лицѐ а҆рхїере́ево ᲂу҆звлѧ́тисѧ мы́слїю: зра́къ бо и҆ ви́дъ и҆змѣне́нъ ꙗ҆влѧ́ше дꙋше́внꙋю тꙋгꙋ̀.
Ѡ҆блїѧ́ бо мꙋ́жа боѧ́знь нѣ́каѧ и҆ стра́хъ тѣле́сный, и҆́миже ꙗ҆вле́нна бы́сть зрѧ́щымъ се́рдца настоѧ́щаѧ болѣ́знь.
И҆ні́и же кꙋ́пнѡ и҆з̾ домѡ́въ и҆стека́хꙋ на всенаро́днꙋю моли́твꙋ, занѐ хотѧ́ше прїитѝ мѣ́сто въ порꙋга́нїе.
Жєны́ же препоѧ́савшѧсѧ по пе́рсемъ власѧни́цами на пꙋте́хъ ᲂу҆множа́хꙋсѧ: заключє́ныѧ же дѣви̑цы є҆ди̑ны ᲂу҆́бѡ прибѣга́хꙋ ко вратѡ́мъ, и҆ны̑ѧ же на стѣ́ны, нѣ̑кїѧ же ѻ҆ко́нцами приница́хꙋ.
Вси́ же воздѣва́юще рꙋ́цѣ на не́бо молѧ́хꙋсѧ.
Оу҆мили́тельно же бѣ̀ мно́жества смѣше́ное паде́нїе и҆ ѕѣлѡ̀ бѣ́дствꙋющагѡ а҆рхїере́а ча́ѧнїе.
И҆ сі́и ᲂу҆̀бо призыва́хꙋ Вседержи́телѧ бг҃а, да ввѣ́рєннаѧ ввѣ́рившымъ цѣ̑ла сохрани́тъ со всѧ́кимъ без̾ѡпа́сствомъ.
И҆лїодѡ́ръ же є҆́же ᲂу҆мы́сли, соверша́ше: та́може є҆мꙋ̀ со копїенѡ́сцы въ газофѷла́кїю ᲂу҆жѐ прише́дшꙋ,
(Вседержи́тель) ѻ҆тцє́въ гдⷭ҇ь и҆ всѧ́кїѧ вла́сти ѡ҆блада́тель ꙗ҆вле́нїе ве́лїе сотворѝ, ꙗ҆́кѡ всѣ̑мъ дерзнꙋ́вшымъ совни́ти ᲂу҆жаснꙋ́вшымсѧ бж҃їѧ си́лы, во ѡ҆слабле́нїе и҆ во ᲂу҆́жасъ премѣни́тисѧ.
Ꙗ҆ви́сѧ бо и҆̀мъ нѣ́кїй ко́нь стра́шна и҆мѣ́ѧ вса́дника и҆ предо́брымъ покро́вомъ ᲂу҆кра́шенъ, напа́дъ же со ᲂу҆стремле́нїемъ вонзѐ во и҆лїодѡ́ра прє́днѧѧ кѡпы́та: сѣдѧ́й же на не́мъ ꙗ҆влѧ́шесѧ зла́то ѻ҆рꙋ́жїе и҆мѣ́ѧ.
и҆ні́и же два̀ ꙗ҆ви́стасѧ є҆мꙋ̀ ю҆́нѡши си́лою благолѣ́пни, предо́бри сла́вою, ᲂу҆кра́шени же ѡ҆дѣѧ́нїемъ: и҆̀же и҆ ѡ҆бстꙋ̑пльша є҆го̀ ѿ ѻ҆бои́хъ стра́нъ, бїѧ́ста є҆го̀ непреста́ннѡ, мнѡ́ги налага̑юща є҆мꙋ̀ ра̑ны.
Внеза́пꙋ же (и҆лїодѡ́ра) па́дша на зе́млю и҆ мно́гою тьмо́ю ѡ҆б̾ѧ́та восхи́тивше и҆ на носи́ло положи́вше,
того̀, и҆́же неда́внѡ со мно́гимъ риста́нїемъ и҆ со всѧ́кимъ дорѷноше́нїемъ {копїеноше́нїемъ} въ предрече́ннꙋю вни́де газофѷла́кїю, и҆зноша́хꙋ безпомо́щна себѣ̀ сꙋ́ща, ꙗ҆́внѡ бж҃їю си́лꙋ позна́вше.
И҆ то́й ᲂу҆́бѡ бжⷭ҇твеннымъ дѣ́йствомъ безгла́сенъ и҆ всѧ́кагѡ ᲂу҆пова́нїѧ и҆ спасе́нїѧ лише́нъ пове́рженъ бѧ́ше.
Сі́и же гдⷭ҇а благословлѧ́хꙋ просла́вльшаго своѐ мѣ́сто: и҆ ма́лымъ пре́жде стра́ха и҆ смѧте́нїѧ по́лнаѧ це́рковь, Вседержи́телю ꙗ҆́вльшꙋсѧ гдⷭ҇ꙋ, ра́дости и҆ весе́лїѧ и҆спо́лнисѧ.
Ско́рѡ же нѣ́цыи ѿ дрꙋгѡ́въ и҆лїодѡ́ровыхъ молѧ́хꙋ ѻ҆ні́ю призва́ти вы́шнѧго, да живо́тъ да́рꙋетъ є҆мꙋ̀ весьма̀ въ послѣ́днемъ и҆здыха́нїи лежа́щемꙋ.
Помы́сливъ же а҆рхїере́й, да не когда̀ ца́рь мнѣ́нїе воз̾имѣ́етъ, ꙗ҆́кѡ ѕлодѣ́йство нѣ́кое на и҆лїодѡ́ра і҆ꙋде́є сотвори́ша, принесѐ же́ртвꙋ ѡ҆ спасе́нїи мꙋ́жа.
Є҆гда́ же а҆рхїере́й молѧ́шесѧ, ті́ижде ю҆́нѡши па́ки ꙗ҆ви́стасѧ и҆лїодѡ́рꙋ тѣ́мижде ѡ҆дѣѧ́ньми ѡ҆блечє́на и҆ ста̑вша рѣ́ста: мнѡ́гаѧ ѻ҆ні́и а҆рхїере́ю благодарє́нїѧ возда́ждь, є҆гѡ́ бо ра́ди гдⷭ҇ь тебѣ̀ живо́тъ дарова̀:
ты́ же ѿ негѡ̀ бїе́нъ возвѣстѝ всѣ̑мъ вели́чїе бж҃їе и҆ держа́вꙋ. И҆ сїѧ̑ рє́кша неви́дими бы́ста.
и҆лїодѡ́ръ же же́ртвꙋ прине́съ гдⷭ҇еви, и҆ ѡ҆бѣ́ты превели̑кїѧ ѡ҆бѣща́въ живо́тъ дарова́вшемꙋ, и҆ ѻ҆ні́и возблагодари́въ, возврати́сѧ ко царю̀ съ вѡ́ины,
свидѣ́тельствоваше же всѣ̑мъ, ꙗ҆̀же ви́дѣ ѻ҆чи́ма дѣла̀ превели́кагѡ бг҃а.
Є҆гда́ же ца́рь вопроша́ше и҆лїодѡ́ра, кто̀ бы́лъ бы ключи́мь є҆щѐ є҆ди́ною во і҆ерⷭ҇ли́мъ по́сланъ бы́ти, ѿвѣща̀:
а҆́ще ко́его и҆́маши врага̀, и҆лѝ ца́рствꙋ твоемꙋ̀ навѣ́тника, послѝ є҆го̀ ѻ҆на́мѡ, и҆ ꙗ҆́звена є҆го̀ прїи́меши, а҆́ще и҆ спасе́тсѧ: занѐ въ мѣ́стѣ то́мъ и҆́стиннѡ є҆́сть бж҃їѧ нѣ́каѧ си́ла:
то́й бо ѡ҆бита́нїе на нб҃сѝ и҆мѣ́ѧй надзира́тель є҆́сть и҆ помо́щникъ мѣ́стꙋ томꙋ̀, и҆ грѧдꙋ́щихъ на ѡ҆ѕлобле́нїе поража́етъ и҆ погꙋблѧ́етъ.
И҆ сїѧ̑ ᲂу҆́бѡ ꙗ҆̀же ѡ҆ и҆лїодѡ́рѣ и҆ ѡ҆ хране́нїи газофѷла́кїи си́це и҆мѣ́ютсѧ.
Предрече́нный же сі́мѡнъ, и҆́же ѡ҆ сре́бреницѣхъ и҆ ѻ҆те́чествѣ доноси́тель сотвори́сѧ, ѕлосло́вѧше ѻ҆ні́ю, а҆́кибы то́й и҆лїодѡ́ра и҆ поѡщрѧ́лъ къ си̑мъ и҆ ѕло́бъ содѣ́тель бы́лъ.
И҆ благодѣ́телѧ гра́дꙋ и҆ защи́тника свои́хъ люді́й и҆ ревни́телѧ зако́нѡвъ (бж҃їихъ) дерза́ше нарица́ти навѣ́тникомъ веще́й.
Враждѣ́ же въ толи́ко происходѧ́щей, ꙗ҆́кѡ чрез̾ нѣ́коего ѿ дрꙋгѡ́въ сі́мѡновыхъ и҆ ᲂу҆бі̑йства соверша́хꙋсѧ,
созерца́ѧ ѻ҆ні́а лю́тость прѣ́нїѧ, и҆ а҆поллѡ́нїа неи́стовствовати, ꙗ҆́кѡ кїлисѷрі́и и҆ фїнїкі́и воево́дꙋ, ᲂу҆множа́юща ѕло́бꙋ сі́мѡновꙋ, ко царю̀ ѿи́де,
не быва́ѧй гра́жданъ клеветни́къ, но по́льзꙋ во ѻ҆́бществѣ и҆ на є҆ди́нѣ всемꙋ̀ мно́жествꙋ промышлѧ́ѧ:
ви́дѧше бо, ꙗ҆́кѡ без̾ царе́ва про́мысла не мо́щно полꙋчи́ти ми́ра ктомꙋ̀ веще́мъ, и҆ ꙗ҆́кѡ сі́мѡнъ не ѿста́витъ бꙋ́йства.
Ѡ҆ста́вльшꙋ же житїѐ селе́ѵкꙋ и҆ прїе́мшꙋ ца́рство а҆нтїо́хꙋ, и҆́же нарица́шесѧ є҆пїфа́нъ, жела́ше і҆асѡ́нъ бра́тъ ѻ҆ні́инъ а҆рхїере́йства,
вни́де ко царю̀, ѡ҆бѣщава́ѧ є҆мꙋ̀ сребра̀ тала̑нтъ три́ста шестьдесѧ́тъ и҆ ѿ прихо́дѡвъ нѣ́кїихъ и҆ны́хъ тала̑нтъ ѻ҆́смьдесѧтъ.
Къ си̑мъ же ѡ҆бѣщава́ше и҆ и҆ны́хъ написа́ти сто̀ пѧтьдесѧ́тъ, а҆́ще пода́стсѧ вла́стїю є҆гѡ̀ ᲂу҆чи́лище ю҆́ныхъ є҆мꙋ̀ поста́вити и҆ сꙋ́щихъ во і҆ерⷭ҇ли́мѣ а҆нтїохі́анами писа́ти.
Соизво́лившꙋ же царю̀, и҆ нача́льство ѡ҆держа́въ, а҆́бїе на ꙗ҆зы́ческїй ѡ҆бы́чай є҆диноплемє́нныѧ своѧ̑ преводи́ти нача̀.
И҆ ᲂу҆ста́влєннаѧ і҆ꙋде́ѡмъ человѣколю̑бїѧ ца̑рскаѧ чрез̾ і҆ѡа́нна ѻ҆тца̀ є҆ѵполе́ма, и҆́же бѧ́ше посло́мъ ѡ҆ дрꙋ́жбѣ и҆ споборе́нїи къ ри́млѧнѡмъ, ѿри́нꙋ: и҆ закѡ́нныѧ ᲂу҆́бѡ гражда̑нскїѧ разорѧ́ѧ ᲂу҆ста́вы, беззакѡ́нныѧ ѡ҆бы̑чаи нововвожда́ше.
Тща́тельнѣ бо под̾ са́мымъ краегра́дїемъ ᲂу҆чи́лище поста́ви, и҆ и҆зрѧ́днѣйшихъ ю҆́ношъ покори́въ, под̾ пета́съ ввожда́ше.
И҆ си́це бѣ̀ ᲂу҆се́рдїе нѣ́кое ко є҆́ллинствꙋ и҆ ᲂу҆спѣ́хъ ꙗ҆зы́ческагѡ жи́тельства, ра́ди безмѣ́рнагѡ, нечести́вагѡ, а҆ не а҆рхїере́а і҆асѡ́на, беззако́нїѧ.
Ꙗ҆́кѡ не ктомꙋ̀ ѡ҆ слꙋ́жбахъ ѻ҆лта́рныхъ ᲂу҆се́рдни бѧ́хꙋ жерцы̀, но хра́мъ ᲂу҆́бѡ презира́юще и҆ ѡ҆ же́ртвахъ нерадѧ́ще, тща́хꙋсѧ прича̑стницы бы́ти пале́стрѣ беззако́ннагѡ преда́нїѧ, по произзыва́нїи и҆гра́лищнагѡ крꙋ́га.
И҆ ѻ҆те́чєскїѧ ᲂу҆́бѡ чє́сти ни во что́же вмѣнѧ́хꙋ, є҆́ллинскїѧ же сла̑вы предѡ́бры бы́ти мнѧ́хꙋ:
и҆́хже ра́ди ѡ҆б̾ѧ́тъ ѧ҆̀ лю́тое ѡ҆бстоѧ́нїе, и҆ ѡ҆ и҆́хже ревнова́хꙋ наставле́нїихъ, и҆ весьма̀ и҆̀мъ хотѧ́хꙋ ᲂу҆подо́битисѧ си́хъ врагѡ́въ и҆ мꙋчи́телей и҆мѣ́ѧхꙋ.
Нече́ствовати бо въ бжⷭ҇твенныхъ зако́нѣхъ неꙋдо́бь: но сїѧ̑ послѣ́дꙋющее вре́мѧ и҆звѣсти́тъ.
Бы́вшꙋ же пѧтолѣ́тномꙋ три́знищꙋ въ тѵ́рѣ и҆ царю̀ сꙋ́щꙋ та́мѡ,
посла̀ і҆асѡ́нъ стꙋ́дныхъ смотри́телей и҆з̾ і҆ерⷭ҇ли́ма а҆нтїохі́аны сꙋ́щыѧ, несꙋ́щыѧ сребра̀ дїдра́хмъ три́ста въ же́ртвꙋ и҆раклі́евꙋ, ѡ҆ и҆́хже и҆ молѧ́хꙋ прине́сшїи, да не ᲂу҆потреблѧ́ютъ въ же́ртвꙋ, ꙗ҆́кѡ не досто́итъ, но во и҆ны̑ѧ росхо́ды и҆̀хъ ѿложи́ти.
Посла̀ ᲂу҆̀бо сїѧ̑ ра́ди посла́вшагѡ въ же́ртвꙋ и҆раклі́евꙋ, ра́ди же прине́сшихъ на строе́нїе кораблеце́й тривесе́льныхъ.
По́сланꙋ же бы́вшꙋ во є҆гѵ́петъ а҆поллѡ́нїю сы́нꙋ менесте́овꙋ ко птоломе́ю фїломе́терꙋ царю̀, торжества̀ ра́ди воспрїѧ́тїѧ престо́ла, возмнѣ́въ а҆нтїо́хъ чꙋ́жда є҆го̀ бы́ти свои́хъ веще́й, ѡ҆ свое́мъ без̾ѡпа́сствѣ печа́шесѧ: тогѡ̀ ра́ди во і҆ѻппі́ю прише́дъ, дости́же во і҆ерⷭ҇ли́мъ.
Великолѣ́пнѡ же ѿ і҆асѡ́на и҆ гра́да прїѧ́тъ, со свѣщьмѝ свѣ́тлыми и҆ хвала́ми вни́де: та́же си́це въ фїнїкі́ю съ во́инствомъ по́йде.
По трелѣ́тнѣмъ же вре́мени посла̀ і҆асѡ́нъ менела́а бра́та предрече́ннагѡ сі́мѡна несꙋ́ща царю̀ сре́бреники и҆ ѡ҆ ве́щехъ нꙋ́жныхъ представле́нїе соверши́ти и҆мꙋ́щаго.
Ѻ҆́нъ же предста́въ царю̀ и҆ возвели́чивъ є҆го̀ въ лицѐ вла́сти ра́ди, на себѐ восто́рже а҆рхїере́йство, положи́въ свы́ше і҆асѡ́на тала̑нтъ сребра̀ три́ста.
Прїе́мь же ѿ царѧ̀ повелѣ̑нїѧ прїи́де, ничто́же ᲂу҆́бѡ носѧ̀ досто́йно а҆рхїере́йства, ꙗ҆́рость же же́стокагѡ мꙋчи́телѧ и҆ ѕвѣ́рѧ лю́тагѡ гнѣ́въ и҆мѣ́ѧ.
И҆ і҆асѡ́нъ ᲂу҆́бѡ, и҆́же своего̀ бра́та ко́знїю ᲂу҆ловѝ, са́мъ ко́знїю ᲂу҆ловле́нъ ѿ и҆на́гѡ, бѣгле́цъ во а҆мані́тскꙋю странꙋ̀ и҆згна́нъ бы́сть.
Менела́й же нача́льство ᲂу҆́бѡ ѡ҆держа̀, ѡ҆ сре́бреницѣхъ же царе́ви ѡ҆бѣща́нныхъ ничто́же радѧ́ше:
творѧ́щꙋ же и҆стѧза́нїе сѡстра́тꙋ краегра́дїѧ є҆па́рхꙋ, къ семꙋ́ бо надлежа́ще да́ней дѣ́ло, тоѧ̀ ра́ди вины̀ ѻ҆́ба ко царю̀ при́звани.
И҆ менела́й ᲂу҆́бѡ ѡ҆ста́ви а҆рхїере́йства прее́мника лѷсїма́ха бра́та своего̀, сѡстра́тъ же крати́та, и҆́же бѣ̀ над̾ кѵ̑прѧны.
И҆ є҆гда̀ сїѧ̑ дѣ́ѧхꙋсѧ, слꙋчи́сѧ та́рсѧнѡмъ и҆ малѡ́тѡмъ крамолꙋ̀ воздви́гнꙋти, сегѡ̀ ра́ди, ꙗ҆́кѡ а҆нтїохі́дѣ нало́жницѣ царе́вѣ въ да́ръ ѿда́ни бы́ша.
Ско́рѡ ᲂу҆̀бо ца́рь прїи́де ᲂу҆кроти́ти ве́щы, ѡ҆ста́вѧ намѣ́стника а҆ндроні́ка є҆ди́наго ѿ кнѧзе́й свои́хъ.
Возмнѣ́въ же менела́й воспрїѧ́ти себѣ̀ вре́мѧ благополꙋ́чно, златы̑ѧ нѣ̑кїѧ сосꙋ́ды ѿ це́ркве ᲂу҆кра́дъ дарова̀ а҆ндроні́кꙋ и҆ и҆́на продадѐ въ тѵ́ръ и҆ во ѡ҆крє́стныѧ гра́ды.
Ꙗ҆̀же ꙗ҆́внѡ позна́въ ѻ҆ні́а, ѡ҆блича́ше є҆го̀, ѿше́дъ въ мѣ́сто без̾ѡпа́сное, въ дафні́ю бли́з̾ а҆нтїохі́и лежа́щꙋю.
Ѿтꙋ́дꙋ менела́й взе́мъ на є҆ди́нѣ а҆ндроні́ка, молѧ́ше да ᲂу҆бїе́тъ ѻ҆ні́ю. Ѻ҆́нъ же прише́дъ ко ѻ҆ні́и, и҆ ᲂу҆вѣща́въ ле́стїю, и҆ десни́цꙋ съ клѧ́твою да́въ, а҆́ще и҆ въ подозрѣ́нїи бѣ̀, ᲂу҆совѣ́това и҆з̾ без̾ѡпа́снагѡ мѣ́ста и҆зы́ти, є҆го́же и҆ а҆́бїе заключи́въ ᲂу҆бѝ, не ᲂу҆стыдѣ́всѧ пра́вды.
Сеѧ́ же ра́ди вины̀ не то́кмѡ і҆ꙋде́є, но мно́зи и҆ ѿ и҆ны́хъ ꙗ҆зы́кѡвъ негодова́хꙋ и҆ скорбѧ́хꙋ ѡ҆ непра́веднѣмъ мꙋ́жа ᲂу҆бі́йствѣ.
Возврати́вшꙋсѧ же царю̀ ѿ кїлїкі́йскихъ мѣ́стъ, сꙋ́щїи во гра́дѣ і҆ꙋде́є пристꙋпи́ша просѧ́ще (сꙋда̀) кꙋ́пнѡ съ ненави́дѧщими беззакѡ́нїѧ є҆́ллинами ѡ҆ безви́ннѣмъ ᲂу҆бі́йствѣ ѻ҆ні́инѣ.
Ѡ҆скорби́всѧ ᲂу҆̀бо дꙋше́ю а҆нтїо́хъ (ѻ҆ні́и ра́ди) и҆ преклони́въ на ми́лость, и҆ сле́зы и҆злїѧ́въ ѡ҆ цѣломꙋ́дрїи сконча́вшагѡсѧ и҆ ѡ҆ мно́зѣмъ благонра́вїи
и҆ раз̾ѧри́всѧ дꙋше́ю, а҆́бїе со а҆ндроні́ка порфѵ́рꙋ совле́къ и҆ ѻ҆дє́жды ѡ҆бодра́въ, по всемꙋ̀ гра́дꙋ повелѣ́въ ѡ҆бводи́ти, на то́мже мѣ́стѣ, и҆дѣ́же ѻ҆ні́ю нечести́вѡ ᲂу҆бѝ, та́мѡ ᲂу҆бі́йцꙋ погꙋбѝ, гдⷭ҇ꙋ досто́йнꙋю є҆мꙋ̀ ка́знь воздаю́щꙋ.
Є҆гда́ же мнѡ́га свѧщеннограби́тєльства во гра́дѣ содѣ̑лана бы́ша ѿ лѷсїма́ха со менела́евымъ совѣ́томъ, и҆ и҆зы́де вѣ́сть внѣ̀, собра́сѧ мно́жество на лѷсїма́ха, мнѡ́гимъ ᲂу҆жѐ златы̑мъ сосꙋ́дѡмъ и҆знесє́нымъ бы́вшымъ.
Наро́дѡмъ же востаю́щымъ и҆ гнѣ́ва и҆спо́лнєннымъ, воѡрꙋжи́въ лѷсїма́хъ трѝ ты́сѧщы, нача̀ беззако́нными рꙋка́ми ѡ҆би́дѣти, предводи́тельствꙋющꙋ нѣ́коемꙋ мꙋчи́телю престарѣ́вшꙋсѧ во́зрастомъ, па́че же безꙋ́мїемъ.
Оу҆разꙋмѣ́вше же и҆ ᲂу҆си́лїе лѷсїма́хово, и҆ні́и ка́менїе, и҆ні́и дрекѡ́лїѧ тѡ́лстаѧ восхи́тиша, нѣ́цыи же бли́з̾ лежа́щїй пра́хъ взе́мше, на сꙋ́щихъ ѡ҆́крестъ лѷсїма́ха мета́ша.
Сеѧ̀ ра́ди вины̀ мно́гихъ ᲂу҆́бѡ ѿ ни́хъ ᲂу҆ѧзви́ша, нѣ́кїихъ же и҆ низложи́ша, всѣ́хъ же въ бѣ́гъ ѡ҆брати́ша: самаго́ же свѧщеннограби́телѧ при сокро́вищнѣмъ храни́лищи ᲂу҆би́ша.
Ѡ҆ си́хъ же сꙋ́дъ на менела́а настоѧ́ше.
Є҆гда́ же прїи́де ца́рь въ тѵ́ръ, къ немꙋ̀ сꙋде́бное дѣ́ло принесо́ша по́сланнїи трѝ мꙋ̑жа ѿ старѣ́йшинъ.
И҆ ᲂу҆жѐ премога́емь менела́й ѡ҆бѣща̀ птоломе́ю сы́нꙋ дорѷме́новꙋ мнѡ́ги сре́бреники да́ти на ᲂу҆толе́нїе царѧ̀.
Поѧ́тъ ᲂу҆̀бо ѡ҆со́бь птоломе́й въ нѣ́кїй притво́ръ а҆́ки прохлажда́ющасѧ царѧ̀, превратѝ,
и҆ всеѧ̀ ᲂу҆́бѡ ѕло́бы вино́внаго менела́а свободѝ ѿ вины̀, а҆ бѣ́дныхъ, и҆̀же а҆́ще бы и҆ пред̾ скѵ̑ѳы глаго́лали, ѿпꙋще́ни бы́ли бы́ша неѡсꙋжде́ни, си́хъ на сме́рть ѡ҆сꙋдѝ.
Ско́рѡ ᲂу҆̀бо непра́веднꙋ ка́знь претерпѣ́ша и҆̀же ѡ҆ гра́дѣ и҆ лю́дехъ и҆ ѡ҆ свѧще́нныхъ сосꙋ́дѣхъ доноси́вшїи.
Сеѧ̀ ра́ди вины̀ и҆ тѵ́рѧне, вознегодова́вше ѡ҆ беззако́нїи, на погребе́нїе и҆́хъ ще́дрѡ препода́ша.
Менела́й же ра́ди лихои́мства ѡ҆блада́ющихъ пребыва́ше во вла́сти, возраста́ющь ѕло́бою, вели́кїй гра́жданѡмъ навѣ́тникъ сотвори́всѧ.
Въ сїе́ же вре́мѧ вторы́й похо́дъ ᲂу҆гото́ва а҆нтїо́хъ во є҆гѵ́петъ.
Слꙋчи́сѧ же по всемꙋ̀ гра́дꙋ, є҆два̀ не чрез̾ четы́редесѧть дні́й ꙗ҆влѧ́тисѧ на воздꙋ́сѣ риста́ющихъ ко́нникѡвъ златы̑ѧ ѻ҆дє́жды и҆мꙋ́щихъ и҆ ко́пїѧми по полкѡ́мъ воѡрꙋже́нныхъ,
и҆ собра̑нїѧ ко́ней чи́ннѡ ᲂу҆стро́енныхъ, и҆схождє́нїѧ твѡри́маѧ и҆ сражє́нїѧ ѿ ѻ҆бои́хъ стра́нъ, и҆ щитѡ́въ движє́нїѧ и҆ сꙋ́лицъ мно́жество, и҆ мече́й и҆сторжє́нїѧ и҆ стрѣ́лъ мета̑нїѧ, и҆ златы́хъ ѻ҆де́ждъ блиста̑нїѧ и҆ всѧ̑кїѧ брѡнѝ.
Тѣ́мже всѝ молѧ́хꙋсѧ, да ꙗ҆вле́нїе во бла́го бꙋ́детъ.
Бы́вши же вѣ́сти лжи́вѣй, а҆́кибы а҆нтїо́хъ ѿ житїѧ̀ ѿше́лъ, взе́мъ і҆асѡ́нъ не ме́ньши ты́сѧщи мꙋже́й, внеза́пꙋ на гра́дъ сотворѝ нападе́нїе гра́жданѡмъ же на стѣ́нꙋ восте́кшымъ, и҆ наконе́цъ ᲂу҆жѐ взе́млемꙋ сꙋ́щꙋ гра́дꙋ, менела́й во краегра́дїе ᲂу҆бѣжѐ.
І҆асѡ́нъ же творѧ́ше закла̑нїѧ гра́жданъ свои́хъ неща́днѡ, не помышлѧ́ѧ, ꙗ҆́кѡ благовре́менство, є҆́же на ᲂу҆́жики, ѕлополꙋ́чїе є҆́сть преве́лїе: мнѧ̀ над̾ врага́ми, а҆ не над̾ є҆диноѧзы́чными побѣди́тєльнаѧ прїѧ́ти,
нача́льства ᲂу҆́бѡ не ѡ҆держа̀, кончи́нꙋ же навѣ́та стꙋ́дъ прїе́мь, бѣгле́цъ па́ки во а҆мані́тїдꙋ ѿи́де.
Коне́цъ ᲂу҆̀бо ѕла́гѡ житїѧ̀ полꙋчѝ, заключе́нъ ᲂу҆ а҆ре́ты а҆ра́вскагѡ мꙋчи́телѧ, бѣ́гаѧ ѿ гра́да во гра́дъ, гони́мь ѿ всѣ́хъ и҆ ненави́димь а҆́ки зако́нѡвъ ѿстꙋ́пникъ, и҆ ѡ҆гнꙋша́емь, ꙗ҆́кѡ ѻ҆те́чествꙋ и҆ гра́жданѡмъ вра́гъ, во є҆гѵ́петъ и҆згна́нъ бы́сть.
И҆ и҆́же мно́гихъ ѿ ѻ҆те́чества и҆згна́вый, стра́нствꙋѧ поги́бе къ лакедемо́нѧнѡмъ ѿше́дъ, а҆́ки сро́дства ра́ди прибѣ́жище хотѧ́щь и҆мѣ́ти.
И҆ и҆́же мно́жество непогребе́нныхъ и҆зве́рже, (са́мъ) не ѡ҆пла́канъ бы́сть, и҆ погребе́нїѧ никакова̀ сподо́бисѧ, нижѐ ѻ҆те́ческомꙋ гро́бꙋ приѡбщи́сѧ.
Возвѣсти́вшымъ же царю̀ ѡ҆ бы́вшихъ, ᲂу҆сꙋмнѣ́сѧ (ца́рь), да не ѿстꙋ́питъ і҆ꙋде́а: и҆ тогѡ̀ ра́ди прише́дъ и҆з̾ є҆гѵ́пта раз̾ѧре́нъ дꙋше́ю, взѧ̀ гра́дъ ѻ҆рꙋ́жїемъ
и҆ повелѣ̀ во́инѡмъ сѣщѝ неща́днѡ срѣта́ющихсѧ и҆ въ до́мы входѧ́щихъ закала́ти.
Бы́ша же ᲂу҆бїє́нїѧ ю҆́ношъ и҆ ста́рцєвъ, мꙋже́й и҆ же́нъ и҆ ча̑дъ и҆стреблє́нїѧ, дѣ́въ же и҆ ѻ҆трокѡ́въ закла́нїѧ.
Ѻ҆́смьдесѧтъ же ты́сѧщъ во всѣ́хъ трїе́хъ дне́хъ и҆збїе́ни: и҆ четы́редесѧть ᲂу҆́бѡ ты́сѧщъ плѣне́ни, не ме́ньши же ᲂу҆бїе́ныхъ про́дани бы́ша.
Не дово́ленъ же бы́въ и҆ си́ми, дерзнꙋ̀ вни́ти въ це́рковь всеѧ̀ землѝ свѧтѣ́йшꙋю, и҆мѣ́ѧй менела́а предводи́телѧ, бы́вша зако́нѡвъ и҆ ѻ҆те́чества преда́телѧ.
И҆ скве́рныма рꙋка́ма взе́млѧ свѧщє́нныѧ сосꙋ́ды и҆ ꙗ҆̀же ѿ и҆ны́хъ царе́й положє́ннаѧ на ᲂу҆множе́нїе и҆ сла́вꙋ мѣ́ста и҆ че́сть, скве́рныма рꙋка́ма прикаса́ѧсѧ подаѧ́ше.
И҆ вознесе́сѧ мы́слїю а҆нтїо́хъ, не помышлѧ́ѧ, ꙗ҆́кѡ грѣ̑хъ ра́ди ѡ҆бита́ющихъ во гра́дѣ ма́лѡ прогнѣ́васѧ влⷣка, тогѡ̀ ра́ди бы́сть ѡ҆ мѣ́стѣ презрѣ́нїе:
а҆́ще же бы не слꙋчи́лосѧ и҆̀мъ мно́гими грѣхи̑ бы́ти ѡ҆б̾ѧ̑тымъ, ꙗ҆́коже бѣ̀ и҆лїодѡ́ръ по́сланный ѿ селе́ѵка царѧ̀ ко ѡ҆смотре́нїю сокро́вищнагѡ храни́лища, се́й прише́дъ внеза́пꙋ бїе́нъ бы́въ ѿврати́лсѧ бы ѿ де́рзости.
Но не ра́ди мѣ́ста ꙗ҆зы́къ, но ꙗ҆зы́ка ра́ди мѣ́сто гдⷭ҇ь и҆збра̀.
Тѣ́мже ᲂу҆̀бо и҆ сїѐ мѣ́сто соприча́стно бы́сть людски́хъ ѕѡ́лъ слꙋчи́вшихсѧ, послѣди́ же благодѣѧ́нїємъ ѿ гдⷭ҇а приѡбщи́сѧ, и҆ ѡ҆ста́вленое во гнѣ́вѣ Вседержи́телѧ, па́ки въ примире́нїи вели́кагѡ влⷣки со всѧ́кою сла́вою и҆спра́висѧ.
Оу҆̀бо а҆нтїо́хъ и҆з̾ це́ркве взе́мъ ты́сѧщꙋ ѻ҆́смь сѡ́тъ тала́нтѡвъ, ско́рѡ во а҆нтїохі́ю возврати́сѧ, ча́ѧ ѿ горды́ни зе́млю ᲂу҆́бѡ пла́вательнꙋ, а҆ мо́ре пѣшехо́дно положи́ти ѿ возвыше́нїѧ се́рдца.
Ѡ҆ста́ви же и҆ приста́вники ко ѡ҆ѕлобле́нїю люді́й, во і҆ерⷭ҇ли́мѣ ᲂу҆́бѡ фїлі́ппа ро́домъ фрѷге́анина, нра́въ жесточа́йшїй и҆мꙋ́щаго не́же поста́вльшїй (є҆го̀),
въ гарїзі́нѣ же а҆ндроні́ка: и҆ къ си̑мъ менела́а, и҆́же ѕлѣ́е и҆ны́хъ ѡ҆ѕлоблѧ́ше гра́жданъ,
ненави́стное же ко гра́жданѡмъ і҆ꙋдє́йскимъ и҆мѣ́ѧй се́рдце, посла̀ ненави́стнаго нача́льника а҆поллѡ́нїа со два́десѧтїю двѣма̀ ты́сѧщьми во́инства, повелѣ́въ є҆мꙋ̀ всѣ́хъ въ во́зрастѣ сꙋ́щихъ погꙋби́ти, жєны́ же и҆ ю҆́ношы продаѧ́ти.
Се́й же прише́дъ во і҆ерⷭ҇ли́мъ и҆ а҆́ки ми́ръ себѣ̀ притвори́въ, ᲂу҆держа́сѧ да́же до днѐ свѧты́ѧ сꙋббѡ́ты: и҆ ᲂу҆лꙋчи́въ пра́зднꙋющихъ і҆ꙋде́ѡвъ, воѡрꙋжи́тисѧ свои̑мъ повелѣ̀,
и҆ и҆зше́дшихъ всѣ́хъ на позо́ръ закла̀, и҆ во гра́дъ со ѻ҆рꙋ́жїи вскочи́въ, люді́й мно́гое мно́жество погꙋбѝ.
І҆ꙋ́да же маккаве́й, и҆́же десѧ́тый бы́въ, и҆ ѿше́дъ въ пꙋ́сто мѣ́сто, ѕвѣри́нымъ ѡ҆́бразомъ въ гора́хъ живѧ́ше съ сꙋ́щими съ ни́мъ, и҆ травнꙋ́ю пи́щꙋ ꙗ҆дꙋ́ще пребыва́хꙋ, є҆́же бы не причасти́сѧ ѡ҆скверне́нїю.
Не по мно́зѣ же вре́мени посла̀ ца́рь ста́рца (нѣ́коего) а҆ѳине́анина понꙋжда́ти і҆ꙋдє́й, дабы̀ ѿстꙋпи́ли ѿ ѻ҆те́ческихъ преда́нїй и҆ по бжⷭ҇твєннымъ зако́нѡмъ не жи́тельствовали,
ѡ҆скверни́ти же и҆ во і҆ерⷭ҇ли́мѣ хра́мъ и҆ нарещѝ ді́а ѻ҆лѷмпі́йскагѡ, и҆ сꙋ́щїй въ гарїзі́нѣ, ꙗ҆́коже ѡ҆бита́ющїи бѧ́хꙋ на мѣ́стѣ ѻ҆́нѣмъ, ді́а страннопрїи́мца.
Лю́то же и҆ всемꙋ̀ наро́дꙋ бѣ̀ и҆ тѧ́жко нападе́нїе ѕло́бы,
и҆́бо це́рковь любодѣѧ́нїѧ и҆ козлогласова́нїѧ бѣ̀ полна̀ ѿ ꙗ҆зы̑къ живꙋ́щихъ со блꙋдни́цами и҆ во свѧще́нныхъ притво́рѣхъ къ жена́мъ приближа́ющихсѧ и҆ неподѡба́ющаѧ внꙋ́трь вносѧ́щихъ.
Ѻ҆лта́рь та́кожде по́лнъ бѣ̀ возбране́нными ѿ зако́нѡвъ.
Бѧ́ше же не возмо́жно сꙋббѡ́тъ храни́ти, ни пра́здникѡвъ ѻ҆те́ческихъ содержа́ти, нижѐ весьма̀ комꙋ̀ себѐ і҆ꙋде́аниномъ и҆менова́ти.
Ведѧ́хꙋжесѧ съ го́рькою нꙋжде́ю на всѧ́къ мцⷭ҇ъ въ де́нь рожде́нїѧ царе́ва къ же́ртвѣ: бы́вшꙋ же дїонѵсовꙋ пра́здникꙋ, понꙋжда́хꙋсѧ і҆ꙋде́є кі́ссы {блю́щь травꙋ̀} и҆мꙋ́ще хвали́ти дїонѵ́са.
Повелѣ́нїе же и҆зы́де въ бли̑жнїѧ гра́ды є҆́ллинскїѧ, птоломе́ю под̾ꙋсти́вшꙋ, да тогѡ́жде ᲂу҆ставле́нїѧ проти́вꙋ і҆ꙋде́євъ ᲂу҆потреблѧ́ютъ, и҆ же́ртвꙋ прино́сѧтъ,
не и҆зволѧ́ющихъ же прейтѝ на є҆́ллинскїѧ ᲂу҆ста́вы да ᲂу҆бива́ютъ: бѣ̀ ᲂу҆̀бо ви́дѣти настоѧ́щꙋю бѣ́дность.
Двѣ́ бо жєны̀ ѡ҆клевєта́ны бы́стѣ ѡ҆брѣ́завшыѧ ча̑да своѧ̑: си́хъ привѣ́сивше и҆́ма къ сосца́мъ младе́нцы и҆ пред̾ наро́домъ ѡ҆бводи́вше и҆̀хъ по гра́дꙋ, со стѣны̀ сверго́ша.
И҆ні́и же въ бли̑жнїѧ сте́кшесѧ пещє́ры, та́йнѡ де́нь сꙋббѡ́тный пра́здновати, є҆гда̀ возвѣ́щено бы́сть фїлі́ппꙋ, сожже́ни бы́ша, занѐ ра́ди че́сти пра́здничнагѡ днѐ боѧ́хꙋсѧ помога́ти себѣ̀.
Молю̀ ᲂу҆̀бо чтꙋ́щихъ кни́гꙋ сїю̀ не ᲂу҆страша́тисѧ напа́стей, мнѣ́ти же мꙋчє́нїѧ сїѧ̑ не къ погꙋбле́нїю, но къ наказа́нїю ро́да на́шегѡ бы́ти.
И҆́бо на мно́го вре́мѧ не попꙋска́ти ѕлоче́ствꙋющымъ, но а҆́бїе впа́дати и҆̀мъ въ мꙋчє́нїѧ, вели́кагѡ благодѣѧ́нїѧ є҆́сть зна́менїе.
Не бо̀ ꙗ҆́коже на и҆́ныхъ ꙗ҆зы́цѣхъ жде́тъ долготерпѣли́вый влⷣка, до́ндеже дости́гшихъ ко и҆сполне́нїю грѣхѡ́въ мꙋ́читъ, та́кѡ и҆ на на́съ сꙋдѝ бы́ти:
да не до конца̀ дости́гшымъ грѣхѡ́мъ на́шымъ, послѣдѝ на́мъ ѿмсти́тъ.
Сегѡ̀ ра́ди никогда́же ѿ на́съ млⷭ҇рдїе своѐ ѿе́млетъ: наказꙋ́ѧй же бѣ́дствами не ѡ҆ставлѧ́етъ люді́й свои́хъ.
Но сїѧ̑ ко ᲂу҆вѣща́нїю на́мъ речє́на сꙋ́ть: ма́лыми же подоба́етъ вни́ти въ по́вѣсть.
Є҆леаза́ръ нѣ́кїй ѿ пе́рвенствꙋющихъ кни́жникѡвъ, мꙋ́жъ ᲂу҆жѐ соста́рѣвсѧ лѣ́тами и҆ зра́комъ лица̀ благолѣ́пенъ сы́й, ѿве́рстыми ᲂу҆сты̑ принꙋжда́емь бѧ́ше ꙗ҆́сти свина̑ѧ мѧса̀.
Ѻ҆́нъ же со сла́вою сме́рть па́че, не́жели ненави́стный живо́тъ пред̾избра́въ, во́лею и҆дѧ́ше на мꙋ́кꙋ:
плю́нꙋвъ же (на та̑ѧ), и҆́мже ѡ҆́бразомъ подоба́ше приходи́ти хотѧ́щымъ терпѣ́ти мꙋче́нїе, ꙗ҆̀же не лѣ́ть бѣ̀ ꙗ҆́сти ра́ди любле́нїѧ живота̀.
Ко беззако́ннѣй же приста́вленнїи же́ртвѣ, дре́внѧгѡ ра́ди къ мꙋ́жꙋ зна́нїѧ, взе́мше є҆го̀ на є҆ди́нѣ молѧ́хꙋ, да принесє́наѧ мѧса̀, ꙗ҆̀же ꙗ҆́сти є҆мꙋ̀ лѣ́ть бѧ́ше, є҆гѡ̀ ра́ди ᲂу҆готѡ́вана, притвори́тъ себѐ а҆́ки ꙗ҆дꙋ́ща повелѣ̑ннаѧ ѿ царѧ̀ же́ртвєннаѧ мѧса̀:
да сїѐ содѣ́лавъ и҆зба́витсѧ ѿ сме́рти и҆ дре́внїѧ ра́ди къ ни̑мъ дрꙋ́жбы полꙋ́читъ человѣколю́бїе.
Ѻ҆́нъ же мы́сль бла́гꙋ воспрїе́мь и҆ досто́йнꙋ во́зраста и҆ ста́рости преимꙋ́щества, и҆ пристѧжа́ныѧ лѣ́потныѧ сѣди́ны и҆ и҆здѣ́тска предо́брагѡ воспита́нїѧ, па́че же ст҃а́гѡ и҆ бг҃ода́ннагѡ зако́на, послѣ́довнѡ ѿвѣща̀, ско́рѡ глаго́лѧ: и҆зволѧ́ю по́сланъ бы́ти во а҆́дъ,
не бо̀ во́зрастꙋ на́шемꙋ досто́йно є҆́сть лицемѣ́рити, да мно́зи ѿ ю҆́ныхъ непщꙋ́юще є҆леаза́ра девѧтидесѧтилѣ́тна прейтѝ къ жи́тельствꙋ и҆ноплеме́нныхъ,
и҆ ѻ҆нѝ моегѡ̀ ра́ди лицемѣ́рїѧ и҆ маловре́меннагѡ живота̀ прельстѧ́тсѧ менє̀ ра́ди, и҆ не́нависть и҆ поро́къ ста́рости мое́й сотворю̀:
а҆́ще бо ны́нѣшнїѧ мꙋ́ки человѣ́ческїѧ и҆ и҆зба́влюсѧ, но рꙋкѝ всемогꙋ́щагѡ ни жи́въ, ни ᲂу҆ме́рый и҆збѣгꙋ̀:
тѣ́мже мꙋ́жественнѣ нн҃ѣ разлꙋчи́всѧ живота̀, ста́рости ᲂу҆́бѡ досто́инъ ꙗ҆влю́сѧ,
ю҆́нымъ же ѡ҆́бразъ до́блїй ѡ҆ста́влю, є҆́же ᲂу҆се́рднѡ и҆ до́бльственнѡ за чєстны́ѧ и҆ свѧты̑ѧ зако́ны ᲂу҆мира́ти. И҆ сїѧ̑ ре́къ, со тща́нїемъ на мꙋ́кꙋ по́йде.
Ведꙋ́щїи же є҆го̀, бы́вшꙋю ма́лѡ пре́жде благопрїѧ́тность къ немꙋ̀ въ свирѣ́пость премѣни́ша предрече́нныхъ ра́ди слове́съ, ꙗ҆̀же сі́и мнѧ́хꙋ безꙋ́мство бы́ти.
Хотѧ́ же ра́нами сконча́тисѧ, возстена́въ речѐ: гдⷭ҇еви ст҃ы́й ра́зꙋмъ и҆мꙋ́щемꙋ ꙗ҆́вно є҆́сть, ꙗ҆́кѡ ѿ сме́рти могꙋ́щь и҆зба́витисѧ, же́стѡкїѧ терплю̀ на тѣ́лѣ бѡлѣ́зни ᲂу҆ѧзвлѧ́емь, на дꙋши́ же сла́дцѣ стра́ха ра́ди є҆гѡ̀ сїѧ̑ стра́ждꙋ.
И҆ се́й ᲂу҆̀бо си́мъ ѡ҆́бразомъ живо́тъ сконча̀, не то́кмѡ ю҆́ношамъ, но и҆ премнѡ́гимъ ꙗ҆зы́ка свою̀ сме́рть во ѡ҆́бразъ до́блести и҆ въ па́мѧть добродѣ́тели ѡ҆ста́вивъ.
Слꙋчи́сѧ же и҆ седми́мъ бра́тїѧмъ вкꙋ́пѣ съ ма́терїю ꙗ҆́тымъ, понꙋжда́ємымъ бы́ти ѿ царѧ̀ ꙗ҆́сти проти́вꙋ пра́вилъ мѧса̀ свина̑ѧ, бичмѝ и҆ жи́лами волꙋ́ѧми мꙋ̑чимымъ.
Є҆ди́нъ же ѿ ни́хъ, и҆́же бѣ̀ пе́рвый, та́кѡ речѐ: что̀ хо́щеши вопроша́ти и҆ наꙋчи́тисѧ ѿ на́съ; гото́ви бо є҆смы̀ ᲂу҆мре́ти, не́жели престꙋпи́ти ѻ҆те́чєскїѧ зако́ны.
Разгнѣ́вавсѧ же ца́рь повелѣ̀ скѡврады̀ и҆ коно́бы разжещѝ.
И҆̀мже ско́рѡ разжжє́ннымъ бы́вшымъ, повелѣ̀ сꙋ́щемꙋ ѿ ни́хъ предводи́телю сло́ва ѿрѣ́зати ѧ҆зы́къ, и҆ со всегѡ̀ ко́жꙋ содра́вше, краи̑ ᲂу҆дѡ́въ тѣле́сныхъ ѿсѣщѝ, прѡ́чїимъ бра́тїѧмъ и҆ ма́тери смотрѧ́щымъ.
И҆ є҆гда̀ ᲂу҆жѐ неключи́мь сотворе́нъ бы́сть всѣ́ми (ᲂу҆десы̀), повелѣ̀ ѻ҆гню̀ преда́ти є҆щѐ ды́шꙋща и҆ пещѝ на сковрадѣ̀: па́рꙋ же ᲂу҆множа́ющꙋсѧ ѿ сковрады̀, (про́чїи кꙋ́пнѡ) съ ма́терїю дрꙋ́гъ дрꙋ́га поѡщрѧ́хꙋ ᲂу҆мре́ти мꙋ́жественнѡ, глаго́люще си́це:
гдⷭ҇ь бг҃ъ зри́тъ и҆ ѡ҆ и҆́стинѣ на́шей ᲂу҆тѣша́етсѧ, ꙗ҆́коже пред̾ лице́мъ свидѣ́тельствꙋющею пѣ́снїю и҆з̾ѧвѝ мѡѷсе́й глаго́лѧ: и҆ ѡ҆ рабѣ́хъ свои́хъ ᲂу҆тѣ́шитсѧ.
Оу҆ме́ршꙋ же пе́рвомꙋ си́мъ ѡ҆́бразомъ, втора́го и҆зводѧ́хꙋ на порꙋга́нїе: и҆ ко́жꙋ со главы̀ є҆гѡ̀ со власы̑ содра́вше, и҆ вопроша́хꙋ: бꙋ́деши ли ꙗ҆́сти пре́жде не́же ᲂу҆мꙋ́чено бꙋ́детъ всѐ тѣ́ло по ᲂу҆́дамъ.
Ѻ҆́нъ же ѿвѣща́въ ѻ҆те́ческимъ гла́сомъ, речѐ: нѝ. Тѣ́мже и҆ се́й по рѧ́дꙋ прїѧ́тъ мꙋче́нїе, ꙗ҆́коже и҆ пе́рвый.
Въ послѣ́днемъ же и҆здыха́нїи бы́въ, речѐ: ты̀ ᲂу҆̀бо, ѡ҆каѧ́ннѣйшїй, ѿ настоѧ́щагѡ живота̀ на́съ погꙋблѧ́еши, цр҃ь же мі́ра ᲂу҆ме́ршихъ на́съ свои́хъ ра́ди зако́нѡвъ воскр҃си́тъ на́съ въ воскрⷭ҇нїе живота̀ вѣ́чнагѡ.
По се́мъ же тре́тїй порꙋга́емь бѣ̀, и҆ ѧ҆зы́ка и҆спроше́нъ, а҆́бїе и҆здадѐ и҆ рꙋ́цѣ де́рзостнѣ прострѐ и҆ мꙋ́жественнѣ речѐ:
ѿ нб҃сѐ сїѧ̑ притѧжа́хъ, и҆ є҆гѡ̀ ра́ди зако́нѡвъ презира́ю сїѧ̑, и҆ ѿ негѡ̀ сїѧ̑ па́ки ᲂу҆пова́ю воспрїѧ́ти.
Ꙗ҆́кѡ и҆ са́мъ ца́рь и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ ᲂу҆дивлѧ́хꙋсѧ ю҆́нагѡ великодꙋ́шїю, ꙗ҆́кѡ ни во что́же полага́ше мꙋ̑ки.
И҆ семꙋ̀ сконча́вшꙋсѧ, и҆ четве́ртаго та́кожде мꙋ́чахꙋ мꙋчи́телє.
И҆ є҆гда̀ ᲂу҆жѐ бы́сть къ сме́рти та́кѡ речѐ: лꙋ́чше ᲂу҆бива́емымъ ѿ человѣ̑къ ᲂу҆пова́нїѧ ча́ѧти ѿ бг҃а, па́ки и҆мꙋ́щымъ воскрешє́нымъ бы́ти ѿ негѡ̀, тебѣ́ же воскресе́нїе въ живо́тъ не бꙋ́детъ.
По се́мъ же пѧ́таго приве́дше мꙋ́чиша. И҆ ѻ҆́нъ воззрѣ́въ на́нь, речѐ:
вла́сть въ человѣ́цѣхъ и҆мѣ́ѧ тлѣ́ненъ сы́й, є҆́же хо́щеши, твори́ши: не мни́ же ро́дꙋ на́шемꙋ ѿ бг҃а ѡ҆ста́вленꙋ бы́ти:
ты́ же потерпѝ и҆ зрѝ ве́лїю держа́вꙋ є҆гѡ̀, ка́кѡ тебѐ и҆ сѣ́мѧ твоѐ ᲂу҆мꙋ́читъ.
По се́мъ приведо́ша шеста́го. И҆ то́й ᲂу҆мре́ти начина́ющь речѐ: не прельща́йсѧ сꙋ́етнѡ, мы́ бо себє̀ ра́ди сїѧ̑ стра́ждемъ согрѣша́юще къ бг҃ꙋ на́шемꙋ, сегѡ̀ ра́ди достѡ́йнаѧ ᲂу҆дивле́нїѧ бы́ша:
ты́ же да не возмни́ши непови́ненъ бы́ти, бг҃обо́рствовати наче́нъ.
безмѣ́рно же ма́ти ди́внаѧ и҆ благі́ѧ па́мѧти досто́йнаѧ, ꙗ҆́же погиба́ющихъ седмѝ сынѡ́въ є҆ди́нагѡ днѐ и҆ вре́мене ви́дѧщи, благодꙋ́шнѡ терпѧ́ше ра́ди ᲂу҆пова́нїѧ на гдⷭ҇а,
и҆ коего́ждо и҆́хъ ᲂу҆вѣщава́ше ѻ҆те́ческимъ гла́сомъ, до́блїѧ и҆спо́лнена мꙋ́дрости и҆ же́нское помышле́нїе мꙋ́жескою дꙋше́ю воздвиза́ющи, глаго́лаше къ ни̑мъ:
не вѣ́мъ, ꙗ҆́кѡ во чре́вѣ мое́мъ ꙗ҆ви́стесѧ, ниже́ бо а҆́зъ дꙋ́хъ и҆ живо́тъ да́хъ ва́мъ, и҆ коегѡ́ждо ᲂу҆́ды не а҆́зъ соста́вихъ,
но мі́ра творе́цъ, созда́вый ро́дъ человѣ́чь и҆ всѣ́хъ и҆з̾ѡбрѣты́й рожде́нїе, и҆ дꙋ́хъ и҆ жи́знь ва́мъ па́ки возда́стъ съ млⷭ҇тїю, ꙗ҆́кѡ нн҃ѣ са́ми себѐ презира́ете ра́ди зако́нѡвъ є҆гѡ̀.
А҆нтїо́хъ же непщꙋ́ѧй ᲂу҆ничиже́нъ бы́ти и҆ поноща́ющь гла́съ презрѣ́въ, є҆щѐ ю҆нѣ́йшемꙋ жи́вꙋ сꙋ́щꙋ, не то́кмѡ словесы̀ творѧ́ше ᲂу҆вѣща́нїе, но и҆ клѧ́твою подкрѣплѧ́ше, бога́та кꙋ́пнѡ и҆ блаже́на сотвори́ти, преведе́ннаго ѿ ѻ҆те́ческихъ зако́нѡвъ, и҆ дрꙋ́га воз̾имѣ́ти, и҆ дѣла̀ ввѣ́рити є҆мꙋ̀.
Си̑мъ же ю҆́ношѣ ника́коже вне́млющꙋ, призва́въ ца́рь ма́терь ᲂу҆вѣщава́ше, да бꙋ́детъ ю҆́ношѣ совѣ́тница на спасе́нїе.
Мно́гѡ же є҆мꙋ̀ ᲂу҆вѣщава́ющꙋ, ѡ҆бѣща́ла совѣ́товати сы́нꙋ своемꙋ̀.
Приклони́вшисѧ же къ немꙋ̀, посмѣѧ́сѧ же́стокомꙋ мꙋчи́телю и҆ си́це речѐ ѻ҆те́ческимъ гла́сомъ: сы́не, поми́лꙋй мѧ̀ носи́вшꙋю тѧ̀ во чре́вѣ де́вѧть мцⷭ҇ей и҆ млеко́мъ пита́вшꙋю тѧ̀ лѣ̑та трѝ, и҆ воскорми́вшꙋю тѧ̀ и҆ приве́дшꙋю въ во́зрастъ се́й, и҆ болѣ̑зни воспита́нїѧ поне́сшꙋю:
молю́ тѧ, ча́до, да воззри́ши на не́бо и҆ зе́млю, и҆ всѧ̑, ꙗ҆̀же въ ни́хъ, ви́дѧщь ᲂу҆разꙋмѣ́еши, ꙗ҆́кѡ ѿ не сꙋ́щихъ сотворѝ сїѧ̑ бг҃ъ, и҆ человѣ́чь ро́дъ та́кѡ бы́сть:
не ᲂу҆бо́йсѧ плоторастерза́телѧ сегѡ̀, но досто́инъ бы́въ бра́тїи твоеѧ̀, воспрїимѝ сме́рть, да въ ми́лости съ бра́тїею твое́ю воспрїимꙋ̀ тѧ̀.
Є҆ще́ же сїѧ̑ є҆́й глаго́лющей, ю҆́ноша речѐ: когѡ̀ ѡ҆жида́ете; не слꙋ́шаю повелѣ́нїѧ царе́ва, но повелѣ́нїѧ зако́на слꙋ́шаю да́ннагѡ ѻ҆тцє́мъ на́шымъ чрез̾ мѡѷсе́а:
ты́ же всѧ́кїѧ ѕло́бы и҆з̾ѡбрѣта́тель бы́въ на і҆ꙋдє́и, не и҆збѣжи́ши рꙋ́къ бж҃їихъ:
мы́ бо за грѣхѝ на́шѧ сїѧ̑ стра́ждемъ:
а҆́ще же ра́ди ᲂу҆страше́нїѧ и҆ наказа́нїѧ живы́й гдⷭ҇ь на́шъ ма́лѡ прогнѣ́васѧ, но па́ки примири́тсѧ рабѡ́мъ свои̑мъ:
ты́ же, ѽ, беззако́нниче и҆ всѣ́хъ человѣ̑къ скверна́вѣйше, не возноси́сѧ сꙋ́етнѡ кича́сѧ тще́тнымъ ᲂу҆пова́нїемъ, на нбⷭ҇ныѧ рабы̑ є҆гѡ̀ возносѧ́щь рꙋ́кꙋ:
не ᲂу҆̀ бо Вседержи́телѧ и҆ всеви́дца бг҃а сꙋда̀ и҆збѣ́глъ є҆сѝ:
бра́тїѧ бо на̑ша ма́лѡ нн҃ѣ болѣ́зни потерпѣ́вше по завѣ́тꙋ бж҃їю вѣ́чный живо́тъ полꙋчи́ша: ты́ же сꙋдо́мъ бж҃їимъ пра́веднꙋю ка́знь горды́ни (твоеѧ̀) воспрїи́меши:
а҆́зъ же, ꙗ҆́коже бра́тїѧ моѧ̑, дꙋ́шꙋ и҆ тѣ́ло моѐ предаю̀ за ѻ҆те́чєскїѧ зако́ны, призыва́ѧ бг҃а млⷭ҇тива вско́рѣ бы́ти і҆и҃лю: ты́ же съ мꙋче́нїемъ и҆ бїе́нїемъ и҆сповѣ́си, ꙗ҆́кѡ є҆ди́нъ то́кмѡ бг҃ъ є҆́сть:
на мнѣ̀ и҆ на бра́тїи мое́й преста́нетъ Вседержи́телѧ гнѣ́въ нанесе́нный првⷣнѡ всемꙋ̀ ро́дꙋ на́шемꙋ.
Тогда̀ ца́рь раз̾ѧри́сѧ ꙗ҆́ростїю на́нь па́че и҆ны́хъ лютѣ́е, го́рцѣ терпѧ́щь посмѣѧ́нїе.
И҆ се́й ᲂу҆̀бо чи́стъ ѿ житїѧ̀ премѣни́сѧ, по всемꙋ̀ на гдⷭ҇а ᲂу҆пова́ѧ.
Послѣди́ же сынѡ́въ и҆ ма́ти сконча́сѧ.
Сїѧ̑ ᲂу҆̀бо ѡ҆ же́ртвахъ и҆ ѡ҆ превосходѧ́щихъ мꙋчи́тельствахъ толи́кѡ и҆звѣсти́шасѧ.
І҆ꙋ́да же маккаве́й и҆ и҆̀же съ ни́мъ, входѧ́ще та́йнѡ въ се́ла, созыва́хꙋ сро́дники и҆ пребыва́ющихъ во і҆ꙋде́йствѣ прїе́млюще собра́ша до шестѝ ты́сѧщъ мꙋже́й.
И҆ призыва́хꙋ гдⷭ҇а призрѣ́ти на лю́ди ѿ всѣ́хъ попира́ємыхъ, ᲂу҆ще́дрити же и҆ хра́мъ ѿ нечести́выхъ человѣ̑къ ѡ҆скверне́нъ
поми́ловати же и҆ разоре́ный гра́дъ и҆ и҆мѣ́ющь ра́внѡ со земле́ю бы́ти, и҆ гла́съ крове́й вопїю́щихъ къ немꙋ̀ ᲂу҆слы́шати,
помѧнꙋ́ти же и҆ безгрѣ́шныхъ младе́нцєвъ беззако́нное погꙋбле́нїе и҆ бы̑вшаѧ хꙋлє́нїѧ на и҆́мѧ є҆гѡ̀, и҆ возненави́дѣти лꙋка̑вства.
Собра́въ же мно́жество, маккаве́й нестерпи́мь ᲂу҆жѐ ꙗ҆зы́кѡмъ бы́сть, гнѣ́вꙋ гдⷭ҇ню въ млⷭ҇ть ѡ҆брати́вшꙋсѧ.
И҆ напа́даѧ на вє́си и҆ гра́ды неча́ѧннѡ сожига́ше, и҆ благовре́мєнна мѣста̀ взима́ющь, не ма́лѡ сꙋпоста̑тъ побѣжда́ше ᲂу҆бива́ѧ,
наипа́че же но́щы на такѡва́ѧ нападє́нїѧ въ по́мощь прїе́млѧше: и҆ сла́ва нѣ́каѧ мꙋ́жества є҆гѡ̀ прохожда́ше всю́дꙋ.
Ви́дѧ же фїлі́ппъ по ма́лꙋ въ пред̾ꙋспѣѧ́нїе грѧдꙋ́ща мꙋ́жа, ча́стѣе же во благоде́нствїихъ ᲂу҆спѣва́юща, ко птоломе́ю воево́дѣ кїлисѷрі́и и҆ фїнїкі́и писа̀, дабы̀ помога́лъ въ ца́рскихъ дѣ́лѣхъ.
Ѻ҆́нъ же ско́рѡ и҆збра́въ нїкано́ра, сы́на патро́клова ѿ пе́рвѣйшихъ дрꙋгѡ́въ посла̀, подчини́въ є҆мꙋ̀ ѿ всѧ́кихъ ꙗ҆зы́кѡвъ воѡрꙋже́нныхъ во́євъ не ме́ньше два́десѧти ты́сѧщъ, да ве́сь і҆ꙋде́йскїй ро́дъ и҆збїе́тъ: придаде́ же є҆мꙋ̀ и҆ горгі́ю мꙋ́жа страти́га и҆ въ ра́тныхъ дѣ́лѣхъ и҆скꙋ́сство и҆мꙋ́ща.
Оу҆ста́ви же нїкано́ръ да́нь царю̀, ꙗ҆́же ри́млѧнѡмъ даѧ́шесѧ, двѣ̀ ты́сѧщы тала́нтѡвъ ѿ плѣне́нїѧ і҆ꙋде́йскагѡ напо́лнити.
А҆́бїе же въ помѡ́рскїѧ гра́ды посла̀, созыва́ѧ на кꙋ́плю і҆ꙋде́йскихъ плѣ́нникѡвъ, ѡ҆бѣща́ѧсѧ де́вѧтьдесѧтъ плѣ́нникѡвъ за тала́нтъ да́ти, не ча́ѧ мще́нїѧ хотѧ́щаго послѣ́довати є҆мꙋ̀ ѿ Вседержи́телѧ.
І҆ꙋ́дѣ же возвѣще́но бѣ̀ ѡ҆ прише́ствїи нїкано́ровѣ: и҆ є҆гда̀ ѻ҆́нъ возвѣстѝ сꙋ́щымъ съ собо́ю ѡ҆ прише́ствїи во́инства,
ᲂу҆жа́сшесѧ и҆ не вѣ́ровавше бж҃їю ѿмще́нїю разбѣга́хꙋсѧ и҆ ѿ мѣ́ста своегѡ̀ ѿстꙋпа́хꙋ:
и҆ні́и же ѡ҆ста̑вшаѧ всѧ̑ продаѧ́хꙋ, кꙋ́пнѡ же гдⷭ҇а молѧ́хꙋ, да и҆зба́витъ ѿ нечести́вагѡ нїкано́ра про́даныхъ, пре́жде да́же сни́тисѧ,
и҆ а҆́ще не и҆́хъ ра́ди, то̀ ра́ди завѣ́та, и҆́же бы́сть ко ѻ҆тцє́мъ и҆́хъ, и҆ призыва́нїѧ ра́ди честна́гѡ и҆ великолѣ́пагѡ и҆́мене своегѡ̀ на ни́хъ.
Собра́въ же маккаве́й сꙋ́щихъ ѡ҆́крестъ є҆гѡ̀ число́мъ ше́сть ты́сѧщъ, молѧ́ше, да не ᲂу҆жа́снꙋтсѧ ѿ сꙋпроти́вникѡвъ, нижѐ да ᲂу҆страша́тсѧ непра́веднѡ грѧдꙋ́щихъ на нѧ̀ ꙗ҆зы́кѡвъ мно́жества, но мꙋ́жественнѡ да подвиза́ютсѧ,
пред̾ ѻ҆чи́ма и҆мѣ́юще беззако́ннѡ на мѣ́сто ст҃о́е содѣ́ланнꙋю ѿ ни́хъ ᲂу҆кори́знꙋ и҆ посмѣѧ́ннагѡ гра́да ѡ҆би́дꙋ, є҆ще́ же и҆ прароди́тельнагѡ жи́тельства разрꙋше́нїе.
Ѻ҆ни́ бо на ѻ҆рꙋ́жїе надѣ́ютсѧ кꙋ́пнѡ и҆ на де́рзость, речѐ: мы́ же на Вседержи́телѧ бг҃а могꙋ́щаго и҆ грѧдꙋ́щихъ на на́съ и҆ ве́сь мі́ръ є҆ди́нымъ мгнове́нїемъ низложи́ти надѣ́емсѧ.
Воспомѧнꙋ́въ же и҆̀мъ и҆ бы̑вшаѧ застꙋплє́нїѧ при прароди́телехъ, и҆ ꙗ҆́кѡ под̾ сеннахирі́момъ сто̀ ѻ҆́смьдесѧтъ пѧ́ть ты́сѧщь погибо́ша,
и҆ въ вавѷлѡ́нѣ на гала́тѡвъ бы́вшее ѡ҆полче́нїе, ка́кѡ всѝ, є҆гда̀ на бра́нь прїидо́ша, ѻ҆́смь ты́сѧщъ съ четы́рїю ты́сѧщами македо́нѧнъ, македо́нѧнѡмъ ѿча́ѧвшымсѧ, є҆ди́ни ѻ҆́смь ты́сѧщъ поби́ша сто̀ два́десѧть ты́сѧщъ по́мощїю да́нною и҆̀мъ ѿ нб҃сѐ, и҆ по́льзꙋ мно́гꙋ взѧ́ша.
Си́ми (воспомѧновє́нїи) де́рзѡстны ѡ҆́ныѧ поста́вивъ и҆ готѡ́вы ᲂу҆мре́ти за зако́ны и҆ ѻ҆те́чество, четвероча́стно во́инство поста́ви:
ᲂу҆чини́въ и҆ бра́тїю свою̀ воево́дами ѻ҆боегѡ̀ ѡ҆полче́нїѧ, сі́мѡна и҆ і҆ѡ́сифа и҆ і҆ѡнаѳа́на, подда́въ коемꙋ́ждо ты́сѧщꙋ и҆ пѧ́ть сѡ́тъ,
є҆ще́ же и҆ є҆леаза́рꙋ (повелѣ́въ) честѝ ст҃ꙋ́ю кни́гꙋ и҆ да́въ зна́менїе по́мощи бж҃їю, пе́рвомꙋ полкꙋ̀ са́мъ предводи́тельствꙋѧ сразі́сѧ съ нїкано́ромъ.
Бы́вшꙋ же и҆̀мъ Вседержи́телю спобо́рникꙋ, ᲂу҆би́ша сꙋпоста́тѡвъ бо́лѣе девѧтѝ ты́сѧщъ, ꙗ҆́звеныхъ же и҆ безчле́нныхъ бо́льшꙋю ча́сть сотвори́ша во́євъ нїкано́ровыхъ, всѣ́хъ же въ бѣ́гство понꙋ́диша.
Сре́бреники же ѿ прише́дшихъ на кꙋ́плю и҆́хъ взѧ́ша.
Гони́вше же и҆́хъ ѕѣ́льнѣ, возврати́шасѧ ѿ вре́мене заключе́ни: бѣ́ бо (де́нь) пред̾ сꙋббѡ́тою, сеѧ̀ ра́ди вины̀ не продолжи́ша гонѧ́ще и҆̀хъ.
Ѻ҆рꙋ̑жїѧ же и҆́хъ собира́юще и҆ коры̑сти ѿ сꙋпоста̑тъ ѿе́млюще, сꙋббѡ́тꙋ пра́здновахꙋ попремно́гꙋ благословѧ́ще и҆ и҆сповѣ́дающесѧ гдⷭ҇еви спⷭ҇шемꙋ и҆̀хъ въ де́нь се́й, нача́ло млⷭ҇ти ᲂу҆чини́вшемꙋ и҆̀мъ.
По сꙋббѡ́тѣ же немѡщны́мъ и҆ сирота́мъ, и҆ вдова́мъ (и҆ ѡ҆би̑димымъ) раздѣли́вше ѿ коры́стѣй, прѡ́чаѧ са́ми и҆ ѻ҆́троцы раздѣли́ша.
Сїѧ̑ же содѣ́ѧвше и҆ ѻ҆́бщꙋю моли́твꙋ сотво́рше, млⷭ҇рдаго гдⷭ҇а молѧ́хꙋ, въ коне́цъ примири́тисѧ рабѡ́мъ свои̑мъ.
И҆ ѿ сꙋ́щихъ съ тїмоѳе́емъ и҆ вакхі́домъ проти́вныхъ мно́жае два́десѧти ты́сѧщъ ᲂу҆би́ша и҆ тверды̑ни ѕѣлѡ̀ высѡ́кїѧ ѡ҆держа́ша, и҆ мнѡ́гїѧ коры̑сти раздѣли́ша, равноча́стнѣ себѣ̀ и҆ немощны̑мъ, и҆ сирота́мъ и҆ вдова́мъ, є҆ще́ же и҆ старѣ́йшинамъ сотво́рше.
Собра́вше же ѻ҆рꙋ́жїѧ и҆́хъ, прилѣ́жнѣ всѧ̑ положи́ша въ мѣ́стѣхъ благовре́менныхъ, про́чыѧ же коры̑сти во і҆ерⷭ҇ли́мъ принесо́ша.
И҆ фїла́рха тїмоѳе́ева ᲂу҆би́ша мꙋ́жа беззако́ннѣйшаго и҆ вельмѝ і҆ꙋде́ѡвъ ѡ҆ѕло́бившаго,
побѣди́тєльнаѧ же пра́зднꙋюще во ѻ҆те́чествѣ, заже́гшихъ свѧщє́ннаѧ врата̀, калїсѳе́на и҆ нѣ́кїихъ и҆ны́хъ сожго́ша ᲂу҆бѣ́гшихъ во є҆ди́нꙋ хра́минꙋ, и҆̀же досто́йнꙋю мздꙋ̀ нече́стїѧ воспрїѧ́ша.
Треклѧ́тѣйшїй же нїкано́ръ, и҆́же ты́сѧщꙋ кꙋпцє́въ на кꙋ́плю і҆ꙋде́ѡвъ приведы́й,
смире́нъ по́мощїю гдⷭ҇нею ѿ тѣ́хъ, и҆̀хже проти́вꙋ себє̀ за ничто́же вмѣнѧ́ше, сла́внꙋю ѿложи́въ ри́зꙋ, чрез̾ средизе́мное (мо́ре) бѣглеца̀ ѡ҆́бразомъ ᲂу҆едине́на себѐ сотво́рь, прїи́де во а҆нтїохі́ю преѕѣ́льнѣ неблагополꙋ́ченъ ѡ҆ погꙋблѣ́нїи во́инства.
И҆ и҆́же ѡ҆бѣща̀ ри́млѧнѡмъ да́нь возда́ти ѿ плѣне́нїѧ і҆ерⷭ҇ли́мскагѡ, проповѣ́даше, ꙗ҆́кѡ защи́тителѧ бг҃а и҆мѣ́ютъ і҆ꙋде́и, и҆ сегѡ̀ ра́ди не ᲂу҆ѧзвлѧ́еми сꙋ́ть і҆ꙋде́є, занѐ послѣ́дꙋютъ зако́нѡмъ ѿ тогѡ̀ ᲂу҆ста́влєнымъ.
Тогѡ́ же вре́мене а҆нтїо́хъ съ безче́стїемъ возврати́сѧ ѿ персі́ды.
Вни́де бо во гра́дъ глаго́лемый персе́поль и҆ покꙋси́сѧ расхи́тити хра́мъ и҆ гра́дъ ѡ҆бдержа́ти: тогѡ̀ ра́ди мно́жествꙋ ᲂу҆стреми́вшꙋсѧ, къ по́мощи ѻ҆рꙋ́жїй ѡ҆брати́шасѧ: и҆ та́кѡ слꙋчи́сѧ прогна́номꙋ а҆нтїо́хꙋ ѿ градожи́телей со сра́момъ возврати́тисѧ.
Сꙋ́щꙋ же є҆мꙋ̀ при є҆квата́нѣ, возвѣсти́шасѧ є҆мꙋ̀ содѣ̑ѧннаѧ при нїкано́рѣ и҆ тїмоѳе́и.
Возне́ссѧ же ꙗ҆́ростїю, мнѧ́ше и҆ прогна́вшихъ є҆го̀ ѕло́бꙋ нанестѝ на і҆ꙋдє́и: сегѡ̀ ра́ди повелѣ̀ возни́цѣ непреста́ннѡ гонѧ́щемꙋ соверша́ти ше́ствїе, нбⷭ҇номꙋ сꙋдꙋ̀ понꙋжда́ющꙋ є҆го̀, си́це бо гордели́вѣ речѐ: гро́бищное мѣ́сто і҆ꙋде́ємъ і҆ерⷭ҇ли́мъ, прише́дъ та́мѡ, сотворю̀.
Всеви́децъ же гдⷭ҇ь бг҃ъ і҆и҃левъ поразѝ є҆го̀ неисцѣ́льною и҆ неви́димою ꙗ҆́звою: и҆зре́кшꙋсѧ бо є҆гѡ̀ сло́вꙋ, а҆́бїе ѡ҆б̾ѧ́тъ є҆го̀ ᲂу҆тро́бнаѧ неисцѣ́льнаѧ болѣ́знь и҆ гѡ́рькїѧ внꙋ́трєннїѧ мꙋ̑ки,
ѕѣлѡ̀ пра́веднѣ, ꙗ҆́кѡ мно́гими и҆ стра́нными напа́стьми и҆ны́хъ ᲂу҆трѡ́бы мꙋ́чи. Ѻ҆́нъ же ника́коже ѿ киче́нїѧ (своегѡ̀) преста̀:
є҆ще́ же и҆ горды́ни и҆сполнѧ́шесѧ, ѻ҆гне́мъ ды́шꙋщь ꙗ҆́рости на і҆ꙋдє́и и҆ заповѣ́давъ ᲂу҆скори́ти ше́ствїе: слꙋчи́сѧ же и҆ па́сти є҆мꙋ̀ ѿ колесни́цы со ᲂу҆стремле́нїемъ и҆дꙋ́щїѧ, и҆ лю́тымъ паде́нїемъ па́дшемꙋ всѧ̑ ᲂу҆́ды пло́ти сокрꙋши́ти.
Ѻ҆́нъ же, и҆́же ма́лѡ пре́жде мнѧ́й волна́мъ мѡрски́мъ повелѣва́ти, ѿ го́рдости па́че человѣ́чи, и҆ мѣ́риломъ высотꙋ̀ го́ръ мнѧ́сѧ и҆змѣ́рити, до землѝ смире́нъ на носи́лѣ носѧ́шесѧ, ꙗ҆́внꙋю бж҃їю си́лꙋ всѣ̑мъ показꙋ́ѧ:
ꙗ҆́кѡ и҆ ѿ тѣлесѐ нечести́вагѡ че́рвїю кипѣ́ти, и҆ живꙋ́щꙋ въ болѣ́знехъ и҆ въ мꙋче́нїихъ, пло́ти є҆гѡ̀ и҆злїѧ́тисѧ ѿ смра́да же є҆гѡ̀ и҆ гно́ѧ всѝ во́ини гнꙋша́хꙋсѧ.
И҆ ма́лѡ пре́жде небе́сныхъ ѕвѣ́здъ каса́тисѧ мнѧ́щаго никто́же можа́ше носи́ти, смра́да ра́ди лю́тагѡ.
Ѿсю́дꙋ ᲂу҆̀бо нача̀ ѿ мно́гїѧ горды́ни своеѧ̀ престава́ти ᲂу҆ѧ́звленъ и҆ въ позна́нїе приходи́ти (наꙋче́нъ) бж҃їею ꙗ҆́звою повсеча́стнѡ ᲂу҆множе́нїе болѣ́зни своеѧ̀ прїе́млѧ.
И҆ є҆гда̀ нижѐ са́мъ смра́да своегѡ̀ терпѣ́ти можа́ше, та́кѡ речѐ: пра́ведно є҆́сть повинꙋ́тисѧ бг҃ови, и҆ сме́ртнꙋ сꙋ́щꙋ ра̑внаѧ бг҃ови не мꙋ́дрствовати го́рдѣ.
Молѧ́шесѧ же скве́рный ко никогда̀ хотѧ́щемꙋ поми́ловати є҆го̀ влⷣцѣ, та́кѡ глаго́лѧ:
ст҃ы́й ᲂу҆́бѡ гра́дъ, є҆го́же тща́хсѧ прише́дъ во пра́хъ ѡ҆брати́ти и҆ мѣ́сто гро́бищное созда́ти, свобо́денъ ѡ҆ста́влю,
і҆ꙋде́євъ же, и҆̀хже хотѣ́хъ нижѐ погребе́нїе сподо́бите, но пти́цамъ и҆ ѕвѣрє́мъ на растерза́нїе преда́ти со младє́нцы, всѣ́хъ и҆̀хъ ра́вныхъ а҆ѳине́ѡмъ сотворю̀:
хра́мъ же ст҃ы́й, є҆го́же пре́жде ѡ҆гра́бихъ, предо́брыми да̑ры ᲂу҆крашꙋ̀, и҆ свѧщє́нныѧ сосꙋ́ды мно́гѡ бо́льше всѧ̑ возда́мъ, и҆ подоба́ющаѧ къ же́ртвамъ и҆ждивє́нїѧ ѿ свои́хъ дохо́дѡвъ пода́мъ:
къ си̑мъ же и҆ і҆ꙋде́аниномъ бы́ти, и҆ всѧ́кое мѣ́сто ѡ҆бита́емо проходи́ти, и҆ проповѣ́дати бж҃їю держа́вꙋ и҆́мамъ.
Но ника́коже престаю́щымъ болѣ́знемъ, на́йде бо на́нь првⷣный бж҃їй сꙋ́дъ, ѡ҆ себѣ̀ ѿча́ѧвсѧ, писа̀ ко і҆ꙋде́ѡмъ ниженапи́санное посла́нїе, моле́нїѧ чи́нъ и҆мꙋ́щее, содержа́щее же сїѧ̑:
предѡ́брымъ гра́жданѡмъ і҆ꙋде́ѡмъ ѕѣлѡ̀ ра́доватисѧ и҆ здра́вствовати и҆ благоде́нствовати, ца́рь а҆нтїо́хъ и҆ страти́гъ:
а҆́ще здра́вствꙋете и҆ ча̑да, и҆ (и҆мѣ̑нїѧ) ва̑ша но мы́сли ва́мъ сꙋ́ть, благодарю̀ ᲂу҆́бѡ бг҃ꙋ вели́кимъ благодаре́нїемъ, на нб҃о ᲂу҆пова́нїе и҆мѣ́ѧ:
а҆́зъ же въ не́мощи лежа́щь, ва́шꙋ че́сть и҆ благопрїѧ́тство воспомина́хъ любе́знѡ: возвраща́ѧсѧ ѿ персі́дскихъ мѣ́стъ и҆ впа́дъ въ болѣзнь тѧ́жкꙋ, нꙋ́жно возмнѣ́хъ попече́нїе воз̾имѣ́ти ѡ҆ ѻ҆́бщемъ всѣ́хъ ᲂу҆твержде́нїи:
не ѿчаѧва́ѧсѧ ѡ҆ себѣ̀, но ᲂу҆пова́нїе мно́го и҆мѣ́ѧ и҆збѣжа́ти недꙋ́га,
зрѧ́ же, ꙗ҆́кѡ и҆ ѻ҆те́цъ мо́й, въ нѧ́же времена̀ въ вы́шнихъ мѣ́стѣхъ воева̀, показа̀ и҆мꙋ́щаго прїѧ́ти по не́мъ нача́льство,
да а҆́ще что̀ проти́вно слꙋчи́тсѧ и҆лѝ возвѣсти́тсѧ что̀ бѣ́дственно, вѣ́дꙋще сꙋ́щїи по страна́мъ, комꙋ̀ вла́сть ввѣ́рена, не смꙋтѧ́тсѧ:
къ си̑мъ же помышлѧ́ю прилежа́щихъ могꙋ́тникѡвъ и҆ сосѣ́дей ца́рствїю вре́мене ᲂу҆смотрѧ́ющихъ и҆ слꙋ́чаѧ ѡ҆жида́ющихъ, ѡ҆б̾ѧви́хъ сы́на моего̀ а҆нтїо́ха царе́мъ, є҆го́же мно́гащи ѡ҆бходѧ́щь вы̑шнїѧ сатра̑пїи мнѡ́гимъ ѿ ва́съ препорꙋча́хъ и҆ представлѧ́хъ, писа́хъ же къ немꙋ̀, ꙗ҆̀же нижа́е пи̑сана сꙋ́ть:
молю̀ ᲂу҆̀бо ва́съ и҆ прошꙋ̀, да по́мнѧще благодѣѧ̑нїѧ во ѻ҆́бще и҆ ѡ҆со́бнѡ, кі́йждо содержитѐ сꙋ́щее благопрїѧ́тство ко мнѣ̀ и҆ сы́нꙋ моемꙋ̀:
ᲂу҆пова́ю бо, ꙗ҆́кѡ ѻ҆́нъ кро́тцѣ и҆ человѣколю́бнѣ, послѣ́дꙋющь моемꙋ̀ произволе́нїю, соѡбща́тисѧ ва́мъ бꙋ́детъ.
Мꙋжеꙋбі́йца ᲂу҆̀бо и҆ хꙋ́льникъ ѕлѣ̑йшаѧ пострада́въ, ꙗ҆́коже и҆ны̑мъ сотворѝ, въ стра́нствѣ, на гора́хъ бѣ́дною сме́ртїю и҆счезѐ.
Пренесе́ же тѣ́ло є҆гѡ̀ фїлі́ппъ све́рстникъ є҆гѡ̀: и҆́же и҆ ᲂу҆боѧ́всѧ сы́на а҆нтїо́хова ко птоломе́ю фїломи́торꙋ во є҆гѵ́петъ ѿи́де.
Маккаве́й же и҆ и҆̀же съ ни́мъ бѧ́хꙋ, гдⷭ҇ꙋ и҆̀хъ защища́ющꙋ, хра́мъ ᲂу҆́бѡ и҆ гра́дъ воспрїѧ́ша:
ка̑пища же ѿ и҆ноплеме́нникѡвъ на то́ржищи ᲂу҆стро́єннаѧ, є҆ще́ же и҆ трє́бища раскопа́ша,
и҆ ѡ҆чи́стивше хра́мъ, и҆́нъ ѻ҆лта́рь сотвори́ша, и҆ разже́гше ка́менїе и҆ взе́мше ѻ҆́гнь ѿ ни́хъ, принесо́ша же́ртвꙋ по двою̀ лѣ́тꙋ и҆ ше́сти мцⷭ҇ѣхъ, и҆ ѳѷмїа́мъ и҆ свѣ́щники, и҆ хлѣ́бѡвъ предложе́нїе сотвори́ша.
Сїѧ̑ же сотво́рше, молѧ́хꙋ гдⷭ҇а па́дше ни́цъ, да не ктомꙋ̀ въ сицєва́ѧ ѕла̑ѧ впадꙋ́тъ, но а҆́ще когда̀ и҆ согрѣ́шатъ, ѿ негѡ̀ съ кро́тостїю да наказꙋ́ютсѧ, а҆ не ва́рварѡмъ и҆ хꙋ́льнымъ ꙗ҆зы́кѡмъ предадѧ́тсѧ.
И҆ во́ньже де́нь хра́мъ ѿ и҆ноплемє́нникъ ѡ҆скверни́сѧ, слꙋчи́сѧ въ то́й же де́нь ѡ҆чище́нїю бы́ти хра́ма, два́десѧть пѧ́тагѡ днѐ мцⷭ҇а, и҆́же є҆́сть хасле́ѵъ.
И҆ съ весе́лїемъ пра́здновахꙋ дні́й ѻ҆́смь по ѡ҆́бразꙋ сѣ́ней, помина́юще, ꙗ҆́кѡ пре́жде ма́лагѡ вре́мене пра́здникъ сѣ́нницъ въ гора́хъ и҆ въ пеще́рахъ ѕвѣри́нымъ ѡ҆́бразомъ бѧ́хꙋ провожда́юще.
Сегѡ̀ ра́ди ѳѵ́рси {вѣнцы̀ и҆з̾ цвѣтѡ́въ} и҆ вѣ̑тви зелє́ныѧ, є҆ще́ же и҆ фі́нїки и҆мѣ́юще, пѣ̑сни приноша́хꙋ бл҃гопоспѣши́вшемꙋ ѡ҆чⷭ҇тити мѣ́сто своѐ.
И҆ ᲂу҆зако́ниша ѻ҆́бщимъ повелѣ́нїемъ и҆ ᲂу҆ставле́нїемъ всемꙋ̀ ꙗ҆зы́кꙋ і҆ꙋде́йскꙋ по всѧ̑ лѣ̑та пра́здновати дни̑ сїѧ̑.
И҆ а҆нтїо́хъ ᲂу҆́бѡ, и҆́же проименова́шесѧ є҆пїфа́нъ, кончи́нꙋ та́кѡ и҆мѣ̀.
Нн҃ѣ же ꙗ҆̀же ѡ҆ є҆ѵпа́торѣ а҆нтїо́хѣ, сы́нѣ нечести́вагѡ бы́вшемъ, рече́мъ, сокраща́юще ѕла̑ѧ, ꙗ҆̀же во бра́нехъ сотворє́на сꙋ́ть.
Се́й бо воспрїѧ́въ ца́рствїе, поста́ви над̾ дѣла́ми ца́рскими лѷсі́ю нѣ́коего, кїлисѷрі́и же и҆ фїнїкі́и воево́дꙋ первонача́льнаго.
Птоломе́й бо нарица́емый ма́крѡнъ пра́вдꙋ соблюда́ти произво́ливъ ко і҆ꙋде́ѡмъ бы́вшаѧ ра́ди къ ни̑мъ ѡ҆би́ды, покꙋша́шесѧ ꙗ҆̀же къ ни̑мъ ми́рнѡ препроводи́ти.
Тѣ́мже ѡ҆клевета́нъ ѿ дрꙋгѡ́въ ко є҆ѵпа́торꙋ и҆ ча́стѡ нарица́емь а҆́кибы преда́тель, поне́же кѵ́пръ ввѣ́ренный ѿ фїломи́тора ѡ҆ста́ви и҆ ко а҆нтїо́хꙋ є҆пїфа́нꙋ ѿи́де, нижѐ честны́ѧ вла́сти и҆мꙋ́щь, ѿ печа́ли ѡ҆трави́въ себѐ живо́тъ сконча̀.
Горгі́а же бы́въ воево́да над̾ мѣста́ми, собира́ше чꙋжди́хъ во́євъ и҆ непреста́ннѡ на і҆ꙋдє́и ра́товаше.
Съ ни́мъ же кꙋ́пнѡ и҆ і҆дꙋме́ане ѡ҆бдержа́ще крѣ̑пкїѧ тверды̑ни ѡ҆бꙋча́хꙋ і҆ꙋде́ѡвъ, и҆ и҆згонѧ́емыхъ и҆з̾ і҆ерⷭ҇ли́ма прїе́млюще, ра́товати начина́хꙋ.
Сꙋ́щїи же со маккаве́омъ сотво́рше моли́твꙋ и҆ моли́вше бг҃а спобо́рника и҆̀мъ бы́ти, на і҆дꙋмє́йскїѧ тверды̑ни ᲂу҆стреми́шасѧ.
Къ ни̑мъ же и҆ пристꙋпи́вше мꙋ́жественнѡ ѡ҆держа́ша мѣста̀, всѣ̑мъ же на стѣнѣ̀ ра́тꙋющымъ ѿмсти́ша и҆ срѣта́ющихсѧ закала́хꙋ, ᲂу҆би́ша же не ме́ньше два́десѧти ты́сѧщъ.
И҆збѣ́гшымъ же нѣ̑кїимъ не ме́ньши девѧтѝ ты́сѧщъ въ двѣ̀ пѵ̑рги крѣ̑пки ѕѣлѡ̀ и҆ всѧ̑, ꙗ҆̀же проти́вꙋ ѡ҆блеже́нїѧ, и҆мꙋ́щыѧ,
маккаве́й ѡ҆ста́вивъ сі́мѡна и҆ і҆ѡ́сифа, є҆ще́ же и҆ закхе́а и҆ и҆̀же съ ни́мъ дово́льныхъ ко ѡ҆блеже́нїю и҆́хъ, на нꙋ́жднаѧ мѣста̀ са́мъ ѿи́де.
Сꙋ́щїи же съ сі́мѡномъ сребролюби́вїи ѿ нѣ́кїихъ, и҆́же въ пѵ̑ргахъ, сребро́мъ прельще́ни, и҆ се́дмьдесѧтъ ты́сѧщъ дра́хмъ взе́мше, ѡ҆ста́виша нѣ́кїихъ и҆збѣжа́ти.
Є҆гда́ же возвѣсти́сѧ маккаве́ю ѡ҆ бы́вшемъ, собра́въ нача́льники люді́й, порица́ше, ꙗ҆́кѡ за сребро̀ прода́ша бра́тїю, сꙋпоста́тѡвъ на ни́хъ ѿпꙋсти́вше.
Си́хъ ᲂу҆̀бо преда́телей бы́вшихъ ᲂу҆бѝ и҆ внеза́пꙋ двѣ̀ пѵ̑рги разрꙋшѝ.
Ѻ҆рꙋ́жїемъ же во всѣ́хъ и҆ рꙋка́ми благоꙋспѣва́ѧ, погꙋбѝ въ двꙋ̀ тверды́нехъ бо́лѣе два́десѧти ты́сѧщъ.
Тїмоѳе́й же, и҆́же пре́жде ѿ і҆ꙋдє́й бы́сть пораже́нъ, собра́въ во́євъ стра́нныхъ мно́жество, и҆ во а҆сі́и бы́вшихъ ко́нникѡвъ собра́въ не ма́лѡ, прїи́де а҆́ки ѻ҆рꙋ́жїемъ і҆ꙋде́ю хотѧ́щь взѧ́ти.
Маккаве́й же и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ, приближа́ющꙋсѧ томꙋ̀, ко моли́твѣ бж҃їй ѡ҆брати́шасѧ, главы̑ земле́ю посы́павше и҆ чрє́сла вре́тищами препоѧ́савше,
пред̾ ѻ҆лта́рнымъ пра́гомъ ни́цъ па́дше, молѧ́хꙋ млⷭ҇тива и҆̀мъ бы́ти, враждова́ти же враждꙋ́ющымъ на ни́хъ и҆ сꙋпоста́тѡмъ проти́витисѧ ꙗ҆́кѡ зако́нъ глаго́летъ.
Бы́вше же по моли́твѣ, воспрїе́мше ѻ҆рꙋ̑жїѧ дале́че и҆з̾ гра́да и҆зыдо́ша: прибли́жшежесѧ къ сꙋпоста́тѡмъ, ѡ҆ себѣ̀ ста́ша.
Со́лнцꙋ же возсїѧва́ющꙋ, ѻ҆боѝ срази́шасѧ: сі́и ᲂу҆́бѡ спорꙋ́чника и҆мꙋ́ще благополꙋ́чїѧ и҆ побѣ́ды съ добродѣ́телїю ко гдⷭ҇ꙋ прибѣ́жище, ѻ҆ни́ же воево́дꙋ бра́ней ᲂу҆чини́ша ꙗ҆́рость.
Пребыва́ющей же крѣ́пцей бра́ни, ꙗ҆ви́шасѧ сꙋпоста́тѡмъ ѿ нб҃сѐ мꙋ́жїе пѧ́ть на ко́нехъ зла̑ты ᲂу҆зды̑ и҆мꙋ́щихъ, благолѣ́пни, и҆ пра́вѧще і҆ꙋде́ѡвъ два̀:
и҆ маккаве́а средѣ̀ себє̀ взе́мше и҆ защища́юще свои́мъ всеѻрꙋ́жїемъ невреди́ма сохранѧ́хꙋ, на сꙋпоста́ты же стрѣ́лы и҆ мѡ́лнїи мета́хꙋ: тѣ́мже смѣси́вшесѧ невидѣ́нїемъ сѣча́хꙋсѧ мѧте́жа и҆спо́лнени.
Оу҆бїе́нныхъ же бы́сть два́десѧть ты́сѧщъ и҆ пѧ́ть сѡ́тъ, ко́нныхъ же ше́сть сѡ́тъ.
Са́мъ же тїмоѳе́й побѣжѐ въ газа́рꙋ глаго́лемꙋю тверды́ню, ѕѣлѡ̀ крѣ́пкꙋю, воево́дствꙋющꙋ та́мѡ хере́ю.
Маккаве́й же и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ ве́селѡ ѡ҆бсѣдо́ша крѣ́пость дни̑ четы́ри.
сꙋ́щїи же внꙋ́трь на тве́рдость мѣ́ста ᲂу҆пова́юще, па́че мѣ́ры хꙋ́лѧхꙋ и҆ словеса̀ беззакѡ́ннаѧ и҆зноша́хꙋ.
Ꙗ҆́вльшꙋжесѧ пѧ́томꙋ дню̀ два́десѧть ю҆́ношей, и҆̀же съ маккаве́емъ бѣ́хꙋ, разже́гшесѧ ꙗ҆́ростїю хꙋле́нїѧ ра́ди, прибли́жившесѧ ко стѣнѣ̀, мꙋ́жественнѡ и҆ ѕвѣроѡбра́зною ꙗ҆́ростїю прилꙋчи́вшихсѧ разсѣца́хꙋ.
И҆ні́и же подо́бнѣ возше́дше съ нꙋ́ждею къ сꙋ́щымъ внꙋ́трь, зажига́хꙋ пѵ̑рги, и҆ возже́гше ѻ҆гни̑ща, живы́хъ хꙋ́льникѡвъ сожго́ша.
И҆ні́и же врата̀ разсѣко́ша, и҆ впꙋсти́вше про́чїй по́лкъ, взѧ́ша гра́дъ, и҆ тїмоѳе́а скры́вшагосѧ въ нѣ́коемъ рвѣ̀ закла́ша, и҆ бра́та є҆гѡ̀ хере́а и҆ а҆поллѡфа́на.
Сїѧ̑ же сотво́рше съ пѣ́сньми и҆ и҆сповѣ́даньми благословлѧ́хꙋ гдⷭ҇а бл҃годѣ́телѧ вели́каго і҆и҃лю и҆ побѣ́дꙋ и҆̀мъ да́вшаго.
По ма́лѣ же весьма̀ вре́мени лѷсі́а, намѣ́стникъ царе́въ и҆ сро́дникъ и҆ къ дѣлѡ́мъ приста́вникъ, ѕѣлѡ̀ тѧ́жцѣ сносѧ̀ бы̑вшаѧ,
собра́въ а҆́ки ѻ҆́смьдесѧтъ ты́сѧщъ и҆ ко́нники всѧ̑, прїи́де на і҆ꙋде́євъ, помышлѧ́ѧ ᲂу҆́бѡ гра́дъ є҆́ллинѡмъ ѡ҆бита́лище,
хра́мъ же среброда́ненъ сотвори́ти, ꙗ҆́коже и҆ про́чїихъ ꙗ҆зы̑къ ка̑пища, и҆ по всѧ̑ лѣ̑та продава́ти а҆рхїере́йство,
ника́коже помышлѧ́ѧ бж҃їю держа́вꙋ, безꙋ́мнѡ ᲂу҆пова́ѧ на тьмы̑ пѣшцє́въ и҆ на ты́сѧщы ко́нникѡвъ и҆ на ѻ҆́смьдесѧтъ слонѡ́въ.
Вше́дъ же во і҆ꙋде́ю и҆ прибли́живсѧ ко веѳсꙋ́рѣ, къ мѣ́стꙋ ᲂу҆́бѡ крѣ́пкомꙋ сꙋ́щꙋ, ѿ і҆ерⷭ҇ли́ма же ѿстоѧ́щемꙋ ꙗ҆́кѡ ста́дїй пѧ́ть, сїѐ ᲂу҆тѣснѧ́ше.
Є҆гда́ же позна̀ маккаве́й и҆ и҆̀же съ ни́мъ ра́тꙋюща є҆го̀ тверды̑ни, съ пла́чемъ и҆ слеза́ми молѧ́хꙋ гдⷭ҇а со всѣ́мъ наро́домъ, бл҃га́го а҆́гг҃ла посла́ти ко сп҃се́нїю і҆и҃лѧ.
Са́мъ же маккаве́й пе́рвый взѧ́въ ѻ҆рꙋ́жїе ᲂу҆вѣщава́ше про́чихъ вкꙋ́пѣ съ ни́мъ бѣ́дство под̾ѧ́ти, є҆́же помога́ти бра́тїи свое́й: вкꙋ́пѣ же и҆ со ᲂу҆се́рдїемъ ᲂу҆стреми́шасѧ.
Та́мѡ же, и҆ бли́з̾ і҆ерⷭ҇ли́ма сꙋ́щымъ, ꙗ҆ви́сѧ предводѧ́й и҆́хъ ко́нникъ во ѻ҆де́жди бѣ́лѣ всеѻрꙋ́жїе злато́е потрѧса́ющь.
Вкꙋ́пѣ же всѝ благослови́ша млⷭ҇рдаго бг҃а и҆ ᲂу҆крѣпи́шасѧ дꙋша́ми, не то́чїю человѣ́кѡвъ, но и҆ ѕвѣре́й лютѣ́йшихъ и҆ стѣ́ны жєлѣ́зны сокрꙋша́ти сꙋ́ще гото́ви,
и҆дѧ́хꙋ во ᲂу҆строе́нїи съ нб҃сѐ спобо́рника и҆мѣ́юще, ми́лꙋющꙋ и҆̀хъ гдⷭ҇ꙋ:
львоѡбра́знѡ же ᲂу҆стрѣми́вшесѧ на сꙋпоста́ты, положи́ша ѿ ни́хъ є҆динона́десѧть ты́сѧщъ пѣшцє́въ, ко́нникѡвъ же ты́сѧщꙋ и҆ ше́сть сѡ́тъ,
всѣ́хъ же понꙋ́диша бѣжа́ти: мно́зи же ѿ ни́хъ ꙗ҆́звени на́зи ᲂу҆цѣлѣ́ша, и҆ са́мъ лѷсі́а стꙋ́днѡ бѣжа́въ спасе́сѧ.
Не без̾ ᲂу҆ма́ же сы́й, размышлѧ́ѧ въ себѣ̀ бы́вшее на себѐ пораже́нїе и҆ ᲂу҆разꙋмѣ́въ непобѣди́мыхъ бы́ти є҆вре́ѡвъ, всемогꙋ́щемꙋ бг҃ꙋ спобо́рствꙋющемꙋ и҆̀мъ, посла́въ
ᲂу҆вѣщава́ше, ꙗ҆́кѡ и҆́мать примири́тисѧ во всѣ́хъ пра́ведныхъ и҆ ꙗ҆́кѡ совѣ́тꙋѧ прекло́нитъ и҆ царѧ̀, да бꙋ́детъ и҆̀мъ дрꙋ́гъ.
Соизво́ли же маккаве́й ѡ҆ всѣ́хъ, ѡ҆ ни́хже лѷсіи молѧ́ше, ѡ҆ поле́зныхъ радѧ́щь: є҆ли̑ка бо маккаве́й дадѐ лѷсі́а на писмѣ̀ ѡ҆ і҆ꙋде́ехъ, соизво́ли ца́рь.
Бѣ́ша бо писа̑нїѧ і҆ꙋде́ємъ пѡ́сланаѧ ѿ лѷсі́и, и҆мꙋ́щаѧ ѡ҆́бразъ сице́въ, лѷсі́а мно́жествꙋ і҆ꙋде́йскꙋ ра́доватисѧ:
і҆ѡа́ннъ и҆ а҆вессалѡ́мъ, и҆̀же по́слани сꙋ́ть ѿ ва́съ, даю̑ща напи́санный ѿвѣ́тъ, проша́ста ѡ҆ назна́менанныхъ въ не́мъ:
є҆ли̑ка ᲂу҆̀бо подоба́ше царю̀ предложи́ти, и҆звѣсти́хъ, и҆ ꙗ҆̀же бѧ́хꙋ прїѧ̑тна, соизво́ли:
а҆́ще ᲂу҆̀бо въ дѣ́лѣхъ вѣ́рность соблюдетѐ, то̀ и҆ въ про́чее покꙋшꙋ́сѧ вино́венъ ва́мъ бы́ти благи́хъ:
ѡ҆ си́хъ же подро́бнꙋ заповѣ́дахъ си́ма и҆ пѡ́сланнымъ ѿ менє̀ побесѣ́довати съ ва́ми:
здра́вствꙋйте. Лѣ́та сто̀ четы́редесѧть ѻ҆сма́гѡ, (мцⷭ҇а) дїоскорі́нѳїа, днѐ два́десѧть четве́ртагѡ.
Ца́рское же посла́нїе содержа́ше сїѧ̑: ца́рь а҆нтїо́хъ лѷсі́и бра́тꙋ ра́доватисѧ:
ѻ҆тцꙋ̀ на́шемꙋ въ бо́ги премѣ́ньшꙋсѧ, мы̀ хотѧ́ще во ца́рствїи сꙋ́щихъ безмѧте́жныхъ бы́ти и҆ ѡ҆ свои́хъ прилѣжа́ти,
слы́шахомъ і҆ꙋдє́й не соблаговолѧ́ющихъ ѻ҆тца̀ моегѡ̀ повелѣ́нїю, є҆́же премѣни́тисѧ и҆̀мъ на є҆́ллинскїѧ зако́ны, но и҆зволѧ́ющихъ держа́ти своѧ̑ за́пѡвѣди и҆ тогѡ̀ ра́ди молѧ́щихъ, да да́рꙋютсѧ и҆̀мъ закѡ́ннаѧ и҆́хъ:
хотѧ́ще ᲂу҆́бѡ и҆ семꙋ̀ ꙗ҆зы́кꙋ без̾ мѧте́жа бы́ти, сꙋди́хомъ и҆ хра́мъ и҆̀мъ возврати́ти и҆ жи́ти по прароди́тєльскимъ и҆́хъ ѡ҆бы́чаємъ:
бла́гѡ ᲂу҆̀бо сотвори́ши, а҆́ще по́слеши къ ни̑мъ и҆ десни́цꙋ да́си, ꙗ҆́кѡ да позна́вше на́ше произволе́нїе, благодꙋ́шни бꙋ́дꙋтъ и҆ безпеча́льнѡ пребꙋ́дꙋтъ ко своемꙋ̀ ѡ҆хране́нїю.
Ко і҆ꙋде́ѡмъ же ца́рское посла́нїе сицево̀ бѣ̀: ца́рь а҆нтїо́хъ старѣ́йшинамъ і҆ꙋдє́йскимъ и҆ про́чымъ і҆ꙋде́ѡмъ ра́доватисѧ:
а҆́ще здра́вствꙋете, да бꙋ́детъ ꙗ҆́коже хо́щемъ, и҆ са́ми здра́вствꙋемъ:
и҆з̾ѧвѝ на́мъ менела́й, ꙗ҆́кѡ хо́щете ѿше́дше бы́ти съ ва́шими:
приходѧ́щымъ ᲂу҆́бѡ да́же до днѐ тридесѧ́тагѡ мцⷭ҇а занѳі́ка, дади́мъ десни́цꙋ без̾ ѡ҆пасе́нїѧ:
є҆́же ᲂу҆потреблѧ́ти і҆ꙋде́ѡмъ свои́хъ бра́шенъ и҆ зако́нѡвъ, ꙗ҆́коже и҆ пре́жде, и҆ ни є҆ди́нъ и҆̀мъ ни по є҆ди́номꙋ ѡ҆́бразꙋ стꙋжи́ти и҆́мать ѡ҆ содѣ́ѧнныхъ въ невѣ́дѣнїи:
посла́хомъ же и҆ менела́а и҆мꙋ́щаго ᲂу҆тѣ́шити ва́съ:
здра́вствꙋйте. Лѣ́та сто̀ четы́редесѧть ѻ҆сма́гѡ, ѯанѳі́ка (мцⷭ҇а), пѧтагѡна́десѧть днѐ.
Посла́ша же и҆ ри́млѧне къ ни̑мъ посла́нїе и҆мѣ́ющее сїѧ̑: кві́нтъ ме́ммїй и҆ ті́тъ ма́нлїй, старѣ̑йшины ри́мстїи, лю́демъ і҆ꙋдє́йскимъ ра́доватисѧ:
ѡ҆ ни́хже лѷсі́а сро́дникъ царе́въ соизво́ли ва́мъ, и҆ мы̀ соблаговолѧ́емъ:
а҆ ꙗ҆̀же сꙋдѝ предложи́ти царю̀, скорѣ́е посли́те кого̀ созира́юще ѡ҆ си́хъ, да ᲂу҆ста́витъ, ꙗ҆́коже подоба́етъ ва́мъ, мы́ бо и҆́демъ ко а҆нтїохі́и:
сегѡ̀ ра́ди ᲂу҆скори́те и҆ посли́те нѣ́кїихъ, да и҆ мы̀ ᲂу҆вѣ́мы, ко́еѧ є҆стѐ мы́сли:
здра́вствꙋйте. Лѣ́та сто̀ четы́редесѧть ѻ҆сма́гѡ, пѧтагѡна́десѧть днѐ (мцⷭ҇а) ѯанѳі́ка.
Содѣ̑ѧннымъ же бы́вшымъ завѣ́тѡмъ си̑мъ, лѷсі́а ᲂу҆́бѡ ѿи́де ко царю̀, і҆ꙋде́є же въ земледѣ́лїи ᲂу҆пражнѧ́хꙋсѧ.
Ѿ сꙋ́щихъ же по мѣстѡ́мъ воево́дъ, тїмоѳе́й и҆ а҆поллѡ́нїй сы́нъ гене́овъ, є҆ще́ же і҆ерѡнѵ́мъ и҆ димофѡ́нъ, къ си̑мъ же и҆ нїкано́ръ кѷпрїа́рхъ, не ѡ҆ставлѧ́хꙋ и҆̀хъ благостоѧ́ти и҆ въ поко́и бы́ти.
І҆ѻппі́ане же толи́ко сотвори́ша нече́стїе, ᲂу҆моли́вше і҆ꙋдє́й съ ни́ми живꙋ́щихъ вни́ти во предста́влєныѧ ѿ ни́хъ ладїи̑ съ жена́ми и҆ ча́ды, а҆́кибы ни є҆ди́нѣй враждѣ̀ междꙋ̀ и҆́ми настоѧ́щей:
на ѻ҆́бщее же ᲂу҆ставле́нїе гра́дское и҆ си̑мъ соизво́лившымъ, ꙗ҆́кѡ ми́ръ и҆мѣ́ти хотѧ́щымъ и҆ ничто́же подозрѣ́нїѧ и҆мꙋ́щымъ, ѿве́зше и҆̀хъ погрꙋзи́ша, сꙋ́щихъ не мнѣ́е двꙋ̀ сѡ́тъ.
Позна́въ же і҆ꙋ́да бы́вшꙋю на сро́дники своѧ̑ же́стокость, возвѣсти́въ мꙋжє́мъ и҆̀же съ ни́мъ и҆ призва́въ првⷣнаго сꙋдїю̀ бг҃а,
прїи́де на скверноꙋбі́йцъ бра́тїй є҆гѡ̀, и҆ приста̑нища но́щїю сожжѐ, и҆ ладїи̑ попалѝ, и҆збѣ́гшихъ же ѿ ѻ҆гнѧ̀ закла̀.
Странѣ́ же заключе́нѣ бы́вшей ѿи́де, ꙗ҆́кѡ па́ки прїитѝ и҆мꙋ́щь и҆ всѐ і҆ѻппі́анъ и҆скорени́ти гражда́нство.
Оу҆разꙋмѣ́въ же, ꙗ҆́кѡ и҆ во а҆мні́и живꙋ́щїй хотѧ́тъ ѡ҆бита́ющымъ і҆ꙋде́ѡмъ тѣ́мже ѡ҆́бразомъ сотвори́ти,
и҆ на і҆амні́тѧнъ но́щїю напа́дъ, зажжѐ приста́нище съ кораблѧ́ми ꙗ҆́кѡ ꙗ҆ви́тисѧ зарѧ́мъ ѻ҆гнѧ̀ во і҆ерⷭ҇ли́мѣ, ста́дїѧмъ сꙋ́щымъ двꙋ́мъ ста́мъ четы́редесѧти.
Ѿтꙋ́дꙋ же ѿше́дшымъ де́вѧть ста́дїй, творѧ́щымъ пꙋ́ть на тїмоѳе́а, срази́шасѧ съ ни́мъ а҆ра́влѧнъ мно́жае пѧтѝ ты́сѧщъ мꙋже́й и҆ кѡ́нникъ пѧ́ть сѡ́тъ.
Бы́вшей же крѣ́пцѣй бра́ни, и҆ сꙋ́щымъ при і҆ꙋ́дѣ по́мощїю бж҃їею преꙋспѣва́ющымъ, напо́льнїи а҆ра́влѧне ѡ҆долѣ́ни, проша́хꙋ ѿ і҆ꙋ́ды десни́цы себѣ̀, ѡ҆бѣща́юще и҆ па́жить да́ти и҆ во про́чїихъ по́льзовати и҆̀хъ.
І҆ꙋ́да же ᲂу҆разꙋмѣ́въ, ꙗ҆́кѡ и҆́стиннѡ во мно́гихъ ѻ҆нѝ потре́бни, ѡ҆бѣща̀ ми́ръ содержа́ти съ ни́ми: взѧ́вше же десни́цꙋ, ѿидо́ша въ кꙋ́щы своѧ̑.
Нападе́ же и҆ на нѣ́кїй гра́дъ моста́ми тве́рдъ и҆ стѣна́ми ѡ҆гражде́нъ, и҆́же ѿ всѧ́кихъ смѣ́шеныхъ ꙗ҆зы́кѡвъ ѡ҆бита́емый, є҆мꙋ́же и҆́мѧ ка́спїнъ.
Сꙋ́щїи же внꙋтрѝ надѣ́ющесѧ на крѣ́пость стѣ́нъ и҆ на ᲂу҆готовле́нїе бра́шенъ, неради́вѡ пребыва́хꙋ, проклина́юще сꙋ́щихъ при і҆ꙋ́дѣ, и҆ ктомꙋ̀ хꙋлѧ́ще, и҆ глаго́люще, ꙗ҆̀же не подоба́етъ.
Сꙋ́щїи же со і҆ꙋ́дою призва́вше вели́каго ѡ҆блада́телѧ мі́ра, и҆́же без̾ ѻ҆внѡ́въ и҆ меха́нїческихъ ѻ҆рꙋ́дїй во времена̀ і҆исꙋ́са разрꙋшѝ і҆ерїхѡ́нъ, нападо́ша ѕвѣроѡбра́знѡ на стѣ́нꙋ.
И҆ взе́мше гра́дъ бж҃їею во́лею, безчи́слєнна закла̑нїѧ сотвори́ша, ꙗ҆́кѡ прилежа́щемꙋ є҆́зерꙋ, въ широтꙋ̀ и҆мꙋ́щемꙋ ста̑дїи двѣ̀, текꙋ́щею (ᲂу҆бїе́нныхъ) кро́вїю и҆спо́лненꙋ ꙗ҆ви́тисѧ.
Ѿтꙋ́дꙋ же ѿше́дше ста́дїй се́дмь сѡ́тъ пѧтьдесѧ́тъ, прїидо́ша въ хара́къ, ко глаго́лємымъ тꙋві́инѡмъ і҆ꙋде́ѡмъ.
И҆ тїмоѳе́а ᲂу҆́бѡ на мѣ́стѣхъ не достиго́ша, ни є҆ди́но дѣ́ло соверши́вша ѿ мѣ́стъ ѿше́дша, ѡ҆ста́вльша же стра́жꙋ въ нѣ́коемъ мѣ́стѣ ѕѣлѡ̀ тве́рдꙋ:
досїѳе́й же и҆ сѡсїпа́тръ сꙋ́щїи ѿ воево́дъ, и҆̀же со маккаве́омъ, и҆зше́дше погꙋби́ша ѿ тїмоѳе́а ѡ҆ста́вшихъ въ тверды́ни бо́лѣе десѧтѝ ты́сѧщъ мꙋже́й.
Маккаве́й же ᲂу҆стро́ивъ вѡ́ѧ своѧ̑ по полкѡ́мъ, поста́ви и҆́хъ над̾ полка́ми, и҆ на тїмоѳе́а по́йде и҆мꙋ́щаго съ собо́ю сто̀ два́десѧть ты́сѧщъ пѣшє́цъ, кѡ́нникъ же двѣ̀ ты́сѧщы и҆ пѧ́ть сѡ́тъ.
Позна́въ же тїмоѳе́й прише́ствїе і҆ꙋ́дино, посла̀ жєны̀ и҆ дѣ́ти и҆ прѡ́чаѧ ᲂу҆готѡ́ванїѧ въ тверды́ню нарица́емꙋю карні́ю: бѣ́ бо непребори́ма и҆ ко всхо́дꙋ неꙋдо́бна ра́ди тѣсноты̀ всѣ́хъ мѣ́стъ.
Є҆гда́ же по́лкъ і҆ꙋ́динъ пе́рвый ꙗ҆ви́сѧ, и҆ бы́сть ᲂу҆́жасъ на сꙋпоста́ты и҆ стра́хъ ѿ ꙗ҆вле́нїѧ всеви́дѧщагѡ бы́вшагѡ на ни́хъ, въ бѣ́гство ᲂу҆стреми́шасѧ є҆ди́нъ ѿ дрꙋга́гѡ бѣжа́щь, ꙗ҆́кѡ мно́жицею ѿ свои́хъ повреди́шасѧ и҆ ѻ҆рꙋ́жїи свои́ми пробода́хꙋсѧ.
Творѧ́ше же і҆ꙋ́да гоне́нїе прилѣ́жнѡ, ᲂу҆бива́ѧ и҆ноплеме́нникѡвъ, и҆ и҆збѝ ѿ ни́хъ три́десѧть ты́сѧщъ мꙋже́й.
Са́мъ же тїмоѳе́й впа́дъ междꙋ̀ сꙋ́щихъ со досїѳе́емъ и҆ сѡсїпа́тромъ, со мно́гимъ ᲂу҆хищре́нїемъ молѧ́ше, да жи́въ ѿпꙋ́ститсѧ: занѐ мно́гихъ ᲂу҆́бѡ (ѿ і҆ꙋдє́й) роди́телей и҆ нѣ́кїихъ бра́тїю и҆мѣ́ѧше (ᲂу҆ себє̀), и҆ си̑мъ ѕло̀ слꙋчи́тсѧ, а҆́ще ᲂу҆́мретъ.
Є҆гда́ же мно́гими словесы̀ вѣроѧ́тенъ сотворѝ ѡ҆бѣ́тъ, є҆́же возврати́ти ѻ҆́ныхъ невре́дныхъ, пꙋсти́ша є҆го̀ ра́ди спасе́нїѧ бра́тїи.
И҆зше́дъ же (маккаве́й) на карні́ю и҆ на а҆тарга́тїю, ᲂу҆бѝ два́десѧть пѧ́ть ты́сѧщъ.
По побѣ́дѣ же си́хъ и҆ погꙋбле́нїи ѡ҆братѝ і҆ꙋ́да во́инство и҆ на є҆фрѡ́нъ, гра́дъ тве́рдый, въ не́мже живѧ́ше лѷсі́а и҆ мно́жество ра́зныхъ ꙗ҆зы̑къ: ю҆́нѡши же си́льнїи стоѧ́ще пред̾ стѣна́ми крѣ́пкѡ противꙋра́товахꙋ, въ не́мже бѣ́хꙋ ѻ҆рꙋ̑дїѧ и҆ стрѣ́лъ мно́гое ᲂу҆готовле́нїе.
Призва́вше же всеси́льнаго съ держа́вою сокрꙋша́ющаго ра́тныхъ си̑лы, взѧ́ша гра́дъ под̾ рꙋ́кꙋ и҆ ᲂу҆би́ша сꙋ́щихъ внꙋ́трь два́десѧть пѧ́ть ты́сѧщъ:
и҆ ѿше́дше ѿтꙋ́дꙋ ᲂу҆стреми́шасѧ на скѵ́ѳскїй гра́дъ, ѿстоѧ́щь ѿ і҆ерⷭ҇ли́ма ста́дїй ше́сть сѡ́тъ.
Ѡ҆свидѣ́тельствовавшымъ же живꙋ́щымъ та́мѡ і҆ꙋде́ѡмъ ѡ҆ скѵ́ѳскихъ гра́жданѣхъ, ꙗ҆́кѡ и҆мѣ́ютъ къ ни̑мъ благопрїѧ́тство и҆ во времена̀ ѕлополꙋ́чнаѧ кро́тцы пребыва́хꙋ,
благодари́вше и҆̀мъ и҆ ᲂу҆моли́вше, дабы̀ и҆ въ про́чее къ ро́дꙋ и҆́хъ благопрїѧ́тни бы́ли, прїидо́ша во і҆ерⷭ҇ли́мъ, дню̀ вели́кагѡ пра́здника седми́цъ настоѧ́щꙋ.
По глаго́лемей же пентико́стїи, и҆до́ша проти́вꙋ горгі́а страти́га і҆дꙋме́йска.
И҆зы́де же съ пѣшцы̑ тремѝ ты́сѧщьми, и҆ кѡ́нникъ четы́ре ста̑,
и҆ сотво́ршымъ бра́нь, слꙋчи́сѧ па́сти ма̑лымъ ѿ і҆ꙋдє́й.
Досїѳе́й же нѣ́кто ѿ вакино́ра, ко́нный мꙋ́жъ и҆ крѣ́покъ, ꙗ҆́тъ горгі́ю, и҆ взе́мъ є҆го̀ за хламѵ́дꙋ, ведѧ́ше є҆го̀ крѣ́пкѡ, и҆ хотѧ́щь проклѧ́таго взѧ́ти жи́ва, нѣ́кто ѿ ѳракі́йскихъ кѡ́нникъ нападѐ на́нь и҆ ра́мо ѿсѣчѐ, горгі́а же и҆збѣжѐ во марїсꙋ̀.
Во́инѡмъ же горгі́євымъ на мно́зѣ борю́щымсѧ и҆ ᲂу҆трꙋждє́ннымъ бы́вшымъ, призва́въ і҆ꙋ́да гдⷭ҇а спомо́щника, да бꙋ́детъ и҆ воево́да бра́ни,
нача́тъ гла́сомъ ѻ҆те́ческимъ съ пѣ́сньми во́пль, возопи́въ и҆ неча́ѧннѣ на вѡ́ѧ горгі́євы напа́дъ, въ бѣ́гство и҆́хъ ѡ҆братѝ.
І҆ꙋ́да же собра́въ вѡ́ѧ прїи́де во гра́дъ ѻ҆долла́мъ: и҆ є҆гда̀ седмы́й де́нь прїи́де, по ѡ҆бы́чаю ѡ҆чи́стившесѧ въ то́мъ мѣ́стѣ сꙋббѡ́тꙋ пра́здноваша.
На ᲂу҆́трїе же прїи́де со свои́ми і҆ꙋ́да, да, ꙗ҆́коже подоба́ше, тѣлеса̀ па́дшихъ во́зметъ и҆ со сро́дниками положи́тъ во гробѣ́хъ ѻ҆те́ческихъ.
Ѡ҆брѣто́ша же ᲂу҆ коегѡ́ждо ѿ ᲂу҆ме́ршихъ под̾ ри́зами ᲂу҆бїе́нныхъ ѿ дарѡ́въ і҆́дѡльскихъ, ꙗ҆̀же во і҆амні́и, ѡ҆ ни́хже зако́нъ запреща́ше і҆ꙋде́ѡмъ, всѣ̑мъ же ꙗ҆́вѣ бы́сть, ꙗ҆́кѡ сеѧ̀ ра́ди вины̀ ті́и падо́ша.
Всѝ ᲂу҆̀бо благослови́вше пра́вый сꙋ́дъ гдⷭ҇ень, ꙗ҆́кѡ та̑йнаѧ сотворѝ ꙗ҆влє́на,
къ моле́нїю ѡ҆брати́шасѧ моли́вше, да сотворе́ный грѣ́хъ весьма̀ и҆згла́дитсѧ: до́бльственный же і҆ꙋ́да молѧ́ше люді́й, да сохранѧ́тъ себѐ ѿ грѣха̀, ѻ҆чи́ма ви́дѧще бы̑вшаѧ па́дшихъ за грѣ́хъ.
И҆ сотвори́въ ѿ мꙋже́й собра́нїе ᲂу҆́тварей, ꙗ҆́кѡ двѣ̀ ты́сѧщы дра́хмъ сребра̀, посла̀ во і҆ерⷭ҇ли́мъ принестѝ за грѣ́хъ (ме́ртвыхъ) же́ртвꙋ, предо́брѣ и҆ благоче́стнѡ творѧ̀, ѡ҆ воскресе́нїи помышлѧ́ѧ.
А҆́ще бо па́дшымъ воста́ти не ча́ѧлъ бы, и҆зли́шно бы́ло бы и҆ всꙋ́е ѡ҆ ме́ртвыхъ моли́тисѧ.
Ктомꙋ̀ взира́ющь, ꙗ҆́кѡ во благоче́стїи ᲂу҆со́пшымъ и҆зрѧ́днѣйшаѧ ᲂу҆гото́васѧ благода́ть:
преподо́бное и҆ благочести́вое помышле́нїе: ѿѻнꙋ́дꙋ же за ᲂу҆ме́ршихъ моле́нїе сотворѝ, ꙗ҆́кѡ да ѿ грѣха̀ ѡ҆чи́стѧтсѧ.
Лѣ́та сто̀ четы́редесѧть девѧ́тагѡ, позна̀ і҆ꙋ́да, ꙗ҆́кѡ а҆нтїо́хъ є҆ѵпа́торъ грѧде́тъ со мно́жествомъ на і҆ꙋде́ю,
и҆ съ ни́мъ лѷсі́а намѣ́стникъ є҆мꙋ̀ и҆ над̾ дѣла́ми старѣ́йшїй, кі́йждо и҆мꙋ̑ща (съ собо́ю) си́лꙋ є҆́ллинскꙋ пѣ́шцєвъ сто̀ де́сѧть ты́сѧщъ и҆ кѡ́нникъ пѧ́ть ты́сѧщъ и҆ три́ста, и҆ слонѡ́въ два́десѧть два̀ и҆ колесни́цъ съ коса́ми три́ста.
Примѣси́сѧ же къ ни̑мъ и҆ менела́й, и҆ съ вели́кою ле́стїю молѧ́ше а҆нтїо́ха, не ра́ди ѻ҆те́чествꙋ спасе́нїѧ но надѣ́ѧсѧ въ нача́льство поста́вленъ бы́ти.
Цр҃ь же царе́й воздви́же ꙗ҆́рость а҆нтїо́ховꙋ на нечести́ваго, и҆ лѷсі́и показа́вшꙋ сего̀ бы́ти вино́вна всѣ́хъ ѕлы́хъ, повелѣ̀, ꙗ҆́коже ѡ҆бы́чай є҆́сть, на мѣ́стѣ ᲂу҆би́ти, приве́дшымъ є҆го̀ въ вирсаві́ю.
Бѣ́ же на то́мъ мѣ́стѣ сто́лпъ пѧти́десѧти лакѡ́тъ по́лнъ пе́пела, се́й же и҆мѣ́ѧше ѻ҆рꙋ́дїе ѡ҆́крестъ враща́ющеесѧ ᲂу҆стреми́тельное въ пе́пелъ.
Та́мѡ свѧщеннота́тствꙋ пови́нна сꙋ́ща, и҆лѝ и҆ и҆ны́хъ нѣ́кїихъ ѕло́бъ превосхо́дство сотво́ршаго, всѝ врѣѧ́ютъ въ поги́бель.
Сицево́ю сме́ртїю законопрестꙋ́пникꙋ слꙋчи́сѧ ᲂу҆мре́ти, нижѐ погребе́нїѧ полꙋчи́вшемꙋ менела́ю
ѕѣлѡ̀ пра́веднѣ: поне́же бо мнѡ́га согрѣшє́нїѧ на ѻ҆лта́рь бж҃їй совершѝ, є҆гѡ́же ѻ҆́гнь и҆ пе́пелъ бѣ̀ свѧ́тъ, (и҆ ѻ҆́нъ) въ пе́пелѣ сме́рть воспрїѧ̀.
Но ца́рь ᲂу҆мо́мъ неѡбꙋзда́нъ грѧдѧ́ше, гѡ́ршаѧ при ѻ҆тцѣ̀ є҆гѡ̀ бы́вшихъ показа́ти хотѧ́щь і҆ꙋде́ѡмъ.
Оу҆вѣ́давъ же і҆ꙋ́да ѡ҆ си́хъ, повелѣ̀ лю́демъ де́нь и҆ но́щь моли́ти гдⷭ҇а, не́гли, ꙗ҆́коже и҆ногда̀, и҆ нн҃ѣ помо́жетъ
и҆мꙋ́щымъ зако́на и҆ ѻ҆те́чества и҆ ст҃а́гѡ хра́ма лиши́тисѧ, и҆ ма́лѡ пре́жде почи́вшихъ люді́й не ѡ҆ста́витъ ѕлохꙋ́льнымъ ꙗ҆зы́кѡмъ подрꙋ́чныхъ бы́ти.
Всѣ̑мъ же то́жде вкꙋ́пѣ сотво́ршымъ и҆ проси́вшымъ ѿ гдⷭ҇а млⷭ҇рдїѧ съ пла́чемъ и҆ поста́ми и҆ просте́ртїемъ (на зе́млю) по трѝ дни̑ непреста́ннѡ, ᲂу҆крѣпи́въ и҆̀хъ і҆ꙋ́да повелѣ̀ и҆тѝ.
Ѡ҆со́бь же бы́въ і҆ꙋ́да со старѣ̑йшины, совѣ́това, пре́жде не́жели вни́дꙋтъ вѡ́и ца́рстїи во і҆ꙋде́ю и҆ ѡ҆держа́тъ гра́дъ, и҆зше́дше срази́тисѧ (за ве́щы ст҃ы̑ѧ) гдⷭ҇нею по́мощїю.
Вда́въ же попече́нїе созда́телю мі́ра и҆ ᲂу҆моли́въ свои́хъ мꙋ́жественнѣ подвиза́тисѧ да́же до сме́рти за зако́ны, за свѧти́лище, за гра́дъ, за ѻ҆те́чество, за гражда́нство, ѡ҆́крестъ мѡді́на во́инство поста́ви.
Да́въ же сꙋ́щымъ съ ни́мъ зна́менїе бж҃їѧ побѣ́ды, съ ю҆́ношами крѣпча́йшими и҆збра́нными напа́дъ но́щїю на ца́рскїй дво́ръ, во станꙋ̀ ᲂу҆бѝ четы́ре ты́сѧщы мꙋже́й и҆ больша́го слона̀ съ сꙋ́щими на не́мъ поразѝ:
и҆ на коне́цъ ве́сь по́лкъ стра́ха и҆ смѧте́нїѧ и҆спо́лниша и҆ и҆зыдо́ша благополꙋ́чнѡ.
Ꙗ҆влѧ́ющꙋсѧ же ᲂу҆жѐ дню̀, сїѐ содѣ́ѧсѧ, помога́ющꙋ є҆мꙋ̀ гдⷭ҇ню покрове́нїю.
Ца́рь же прїе́мь вкꙋ́съ хра́брости і҆ꙋде́йскїѧ, и҆спы́това хи́тростїю мѣста̀.
И҆ ко веѳсꙋ́рѣ крѣ́пцѣй тверды́ни і҆ꙋде́йстѣй прїи́де, и҆ ѿгони́мь бѣ̀, ᲂу҆дарѧ́шесѧ, ᲂу҆малѧ́шесѧ.
Сꙋ́щымъ же внꙋ́трь, і҆ꙋ́да потрє́бнаѧ посла̀.
Возвѣсти́ же та̑йнаѧ сꙋпоста́тѡмъ ро́докъ ѿ і҆ꙋде́йскихъ во́инѡвъ: взы́сканъ же бы́сть и҆ ꙗ҆́тъ и҆ заключе́нъ.
Повтори́ же ца́рь сло́во со веѳсꙋ̑рѧны, десни́цꙋ дадѐ, прїѧ̀, ѿи́де,
соста́ви бра́нь со і҆ꙋ́дою и҆ премо́женъ бы́сть: є҆гда́ же позна̀ ѿме́щꙋщасѧ фїлі́ппа во а҆нтїохі́и поста́вленнаго над̾ дѣ̑лами, смѧте́сѧ и҆ молѝ і҆ꙋде́ѡвъ, повинꙋ́сѧ и҆ клѧ́сѧ ѡ҆ всѣ́хъ пра́ведныхъ, примири́сѧ и҆ же́ртвꙋ принесѐ, почтѐ хра́мъ и҆ ᲂу҆ще́дри мѣ́сто.
И҆ маккаве́а прїѧ́тъ, поста́ви страти́га ѿ птолемаі́ды да́же до герри́нѡвъ кнѧ́земъ,
прїи́де во птолемаі́дꙋ: скорбѧ́хꙋ птолемаі́дѧне ѡ҆ завѣ́тѣхъ, негодова́хꙋ бо ѡ҆ примире́нїихъ, ꙗ҆̀же хотѣ́ша ѿри́нꙋти.
Взы́де на сꙋди́ще лѷсі́а, ѿвѣща̀ по возмо́жности, ᲂу҆вѣща̀, (лю́ди) ᲂу҆ти́ши, благопрїѧ̑тны сотворѝ, возврати́сѧ во а҆нтїохі́ю. Си́це бы́сть ца́рско и҆схожде́нїе и҆ возвраще́нїе.
По трїе́хъ же лѣ́тѣхъ ᲂу҆вѣ́да і҆ꙋ́да, ꙗ҆́кѡ дими́трїй селе́ѵковъ сы́нъ вплывѐ сквозѣ̀ приста́нище, є҆́же при трі́поли, со мно́жествомъ крѣ́пкимъ и҆ кораблѧ́ми,
и҆ ѡ҆держа̀ странꙋ̀ и҆ ᲂу҆бѝ а҆нтїо́ха и҆ є҆гѡ̀ намѣ́стника лѷсі́ю.
А҆лкі́мъ же нѣ́кто бы́вый пре́жде а҆рхїере́й, во́лею же ѡ҆скверни́выйсѧ во времена̀ смѣше́нїѧ, помы́сливъ, ꙗ҆́кѡ никі́имъ ѡ҆́бразомъ нѣ́сть є҆мꙋ̀ спасе́нїѧ, нижѐ прихожде́нїѧ ко ст҃о́мꙋ ѻ҆лтарю̀,
прїи́де ко царю̀ дими́трїю сто̀ пѧтьдесѧ́тъ пе́рвагѡ лѣ́та, приносѧ̀ є҆мꙋ̀ вѣне́цъ зла́тъ и҆ фі́нїкъ, къ си̑мъ же и҆ цвѣты̀, и҆̀же мнѧ́хꙋсѧ церко́внїи бы́ти: и҆ въ де́нь ѻ҆́ный молча́ше.
Полꙋчи́въ же вре́мѧ безꙋ́мїю своемꙋ̀ содѣ́йствꙋющее, при́званъ бы́сть дими́трїемъ на собо́ръ и҆ вопроше́нъ, въ ко́емъ состоѧ́нїи и҆ совѣ́тѣ стоѧ́тъ і҆ꙋде́є;
Къ си̑мъ речѐ: глаго́лемїи ѿ і҆ꙋдє́й а҆сїде́є, и҆́хже во́ждь і҆ꙋ́да маккаве́й, бра̑ни стро́ѧтъ и҆ ра̑спри воздвиза́ютъ, не допꙋска́юще ца́рствꙋ благостоѧ́нїѧ полꙋчи́ти:
сегѡ̀ ра́ди ѿлꙋче́нъ прароди́тельскїѧ сла́вы, си́рѣчь свѧщеннонача́льства, сѣ́мѡ нн҃ѣ прїидо́хъ,
пе́рвое ᲂу҆́бѡ ѡ҆ надлежа́щихъ царю̀ вѣ́рность содержа́щь, второ́е же и҆ ѡ҆ свои́хъ гра́жданѣхъ промышлѧ́ѧ: предрече́нныхъ бо безслове́сїемъ весьма̀ ро́дъ на́шъ не ма́лѡ стра́ждетъ:
ка̑ѧждо же си́хъ позна́въ, ты̀, царю̀, ѡ҆ странѣ̀ и҆ ѡ҆ ѡ҆бстоѧ́нїи ро́да на́шегѡ проꙋразꙋмѣ́й по человѣколю́бїю, є҆́же и҆́маши ко всѣ̑мъ благопрекло́нное:
доне́лѣже бо і҆ꙋ́да жи́въ є҆́сть, невозмо́жно ми́ра полꙋчи́ти веще́мъ.
Сицєвы́мъ же речє́ннымъ бы́вшымъ ѿ негѡ̀, а҆́бїе про́чїи дрꙋ́зи, враждꙋ̀ и҆мꙋ́щїи на і҆ꙋ́дꙋ, разжего́ша дими́трїа.
Призва́въ же ско́рѡ никано́ра старѣ́йшинꙋ над̾ слона́ми и҆ воево́дою поста́вивъ і҆ꙋде́ею, посла̀,
да́въ за́повѣдь, самаго̀ ᲂу҆́бѡ і҆ꙋ́дꙋ ᲂу҆би́ти, сꙋ́щихъ же съ ни́мъ расточи́ти, поста́вити же а҆лкі́ма а҆рхїере́емъ превели́кагѡ хра́ма.
Тогда̀ ꙗ҆зы́цы ᲂу҆бѣ́гшїи и҆з̾ і҆ꙋде́и ѿ і҆ꙋ́ды, стада́ми прихожда́хꙋ къ нїкано́рꙋ, і҆ꙋдє́йскаѧ ѕлополꙋ̑чїѧ и҆ бѣ̑дства себѣ̀ благополꙋ̑чїѧ мнѧ́ще бы́ти.
Слы́шавше же (і҆ꙋде́є) нїкано́рово прише́ствїе и҆ нападе́нїе ꙗ҆зы́кѡвъ, посы́павшесѧ земле́ю, молѧ́хꙋ поста́вившаго да́же до вѣ́ка лю́ди своѧ̑ и҆ прⷭ҇нѡ съ ꙗ҆вле́нїемъ защища́ющаго свою̀ ча́сть.
Повелѣ́вшꙋ же воево́дꙋ, ско́рѡ ѿтꙋ́дꙋ дви́гнꙋшасѧ и҆ смѣси́шасѧ съ ни́ми при гра́дцѣ деса́вли.
Сі́мѡнъ же бра́тъ і҆ꙋ́динъ срази́всѧ съ нїкано́ромъ, ма́лѡ же ᲂу҆страши́всѧ внеза́пнагѡ ра́ди нахожде́нїѧ сꙋпоста́тѡвъ.
Ѻ҆ба́че же слы́шавъ нїкано́ръ мꙋ́жество при і҆ꙋ́дѣ сꙋ́щихъ и҆ благодꙋ́шїе, и҆́мже подвиза́ютсѧ за ѻ҆те́чество, ᲂу҆боѧ́сѧ сꙋ́дъ кро́вїю сотвори́ти:
сегѡ̀ ра́ди посла̀ посїдѡ́нїа и҆ ѳеодо́та и҆ маттаѳі́ю да́ти и҆ взѧ́ти десни́цꙋ.
Мно́гꙋ же ѡ҆ се́мъ бы́вшꙋ совѣ́тꙋ и҆ воево́дѣ лю́демъ возвѣсти́вшꙋ и҆ бы́вшꙋ є҆диногла́сномꙋ всѣ́хъ и҆зволе́нїю, соизво́лиша на ми̑рнаѧ
и҆ нареко́ша де́нь, во́ньже ѡ҆со́бнѡ сни́дꙋтсѧ кꙋ́пнѡ. И҆ прїи́де. И҆ поста́виша разли̑чнаѧ сѣда̑лища.
Повелѣ́ же і҆ꙋ́да воѡрꙋжє́ннымъ бы́ти готѡ́вымъ въ мѣ́стѣхъ прили́чныхъ, да не когда̀ ѿ сꙋпоста̑тъ внеза́пꙋ ѕлодѣѧ́нїе бꙋ́детъ, и҆ подоба́ющꙋю бесѣ́дꙋ ѻ҆́бще сотвори́ша.
Пребыва́ше же нїкано́ръ во і҆ерⷭ҇ли́мѣ и҆ нико́егѡже ѕла̀ сотворѝ, стада́ же наро́дѡвъ со́бранныхъ ѿпꙋстѝ.
И҆мѣ́ѧше же і҆ꙋ́дꙋ всегда̀ въ лицы̀, дꙋше́внѡ къ мꙋ́жꙋ преклони́сѧ:
моли́ же є҆го̀ ѡ҆жени́тисѧ и҆ ча̑да сотвори́ти. Ѡ҆жени́сѧ, бла́гѡ поживѐ, ѻ҆бщежи́тельствоваше.
А҆лкі́мъ же ви́дѧ междꙋ̀ и҆́ми благопрїѧ́тство и҆ бы̑вшаѧ совѣща̑нїѧ позна́въ, и҆́де къ дими́трїю и҆ глаго́лаше, ꙗ҆́кѡ нїкано́ръ ѡ҆ ве́щехъ чꙋ̑ждаѧ мꙋ́дрствꙋетъ: і҆ꙋ́дꙋ бо, навѣ́тника ца́рствꙋ, прее́мника воспрїѧ̀ себѣ̀.
Ца́рь же воз̾ѧри́всѧ и҆ прелꙋка́выми ѡ҆клевєта́нїи є҆гѡ̀ разсверѣ́пѣвъ, писа̀ нїкано́рꙋ глаго́лѧ: ѡ҆ совѣща́нїихъ си́хъ тѧ́жко (мѝ є҆́сть) носи́ти: повелѣва́ю тѝ маккаве́а свѧ́зана посла́ти ско́рѡ во а҆нтїохі́ю.
Оу҆вѣ́давъ же ѡ҆ си́хъ нїкано́ръ, смѧте́сѧ и҆ тѧ́жкѡ терпѧ́ше завѣща̑ннаѧ ѿри́нꙋти, ничи́мже є҆го̀ мꙋ́жꙋ ѡ҆би́дѣвшꙋ.
Но поне́же царю̀ сопроти́витисѧ не бѣ̀ возмо́жно, благовре́менства наблюда́ше хи́тростїю вое́нною сїѐ соверши́ти.
Маккаве́й же ви́дѧ над̾ собо́ю гро́знѣе дѣ́юща нїкано́ра и҆ ѡ҆быкнове́нное срѣ́тенїе свирѣ́пѣе и҆мꙋ́ща, ᲂу҆разꙋмѣ́въ не ѿ бла́га бы́ти сꙋровствꙋ̀ семꙋ̀, собра́въ не ма́лѡ сꙋ́щихъ ѡ҆́крестъ себє̀, скры́сѧ ѿ нїкано́ра.
Позна́въ же дрꙋгі́й, ꙗ҆́кѡ до́бльственнѡ ѿ мꙋ́жа хи́тростїю предваре́нъ, прише́дъ къ вели́комꙋ и҆ свѧто́мꙋ хра́мꙋ, свѧще́нникѡмъ подоба́ющыѧ жє́ртвы приносѧ́щымъ повелѣ̀ преда́ти мꙋ́жа.
Си̑мъ же съ клѧ́твою ре́кшымъ, ꙗ҆́кѡ не вѣ́дѧтъ, гдѣ̀ є҆́сть и҆ско́мый, просте́ръ десни́цꙋ на це́рковь, си́ми клѧ́тсѧ:
а҆́ще не предадите́ ми свѧ́зана і҆ꙋ́дꙋ, то̀ бж҃їй хра́мъ ра́венъ со земле́ю сотворю̀, и҆ ѻ҆лта́рь раскопа́ю, и҆ ка́пище дїонѵ́сꙋ сла́вное возста́влю здѣ̀.
И҆ сїѧ̑ ре́къ ѿи́де. Жерцы́ же воздѣ́юще рꙋ́цѣ на не́бо, призыва́хꙋ сꙋ́щаго всегда̀ спобо́рника ꙗ҆зы́кꙋ своемꙋ̀, сїѧ̑ рекꙋ́ще:
ты̀, гдⷭ҇и всѣ́хъ, не тре́бꙋѧй ничто́же, благоволи́лъ є҆сѝ хра́мꙋ ѡ҆бита́нїѧ твоегѡ̀ бы́ти въ на́съ:
и҆ нн҃ѣ, ѽ, ст҃е, всѧ́кагѡ ѡ҆сщ҃е́нїѧ гдⷭ҇и, сохранѝ во вѣ́къ нескве́рненъ се́й хра́мъ неда́внѡ ѡ҆чище́нный, загради́ же всѧ̑ка ᲂу҆ста̀ непра́вєдна.
Разі́й же нѣ́кто ѿ старѣ́йшинъ і҆ерⷭ҇ли́мскихъ ѡ҆клевета́нъ бы́сть нїкано́рꙋ, мꙋ́жъ люби́тель гра́жданъ и҆ ѕѣлѡ̀ до́брѣ словꙋ́щь и҆ по благопрїѧ́тствꙋ ѻ҆те́цъ і҆ꙋде́ѡмъ и҆менꙋ́емый:
бѧ́ше бо внесы́й въ пре́жнихъ временѣ́хъ несмѣше́нїѧ сꙋ́дъ во і҆ꙋде́йствѣ, и҆ тѣ́ло и҆ дꙋ́шꙋ за і҆ꙋде́йство предаѧ́ше со всѧ́кимъ ᲂу҆се́рдїемъ.
Хотѧ́щь же нїкано́ръ ꙗ҆́внꙋ сотвори́ти не́нависть, ю҆́же и҆мѣ̀ на і҆ꙋдє́и, посла̀ во́инѡвъ бо́лѣе пѧтѝ сѡ́тъ ꙗ҆́ти є҆го̀.
Мнѧ́ше бо, ꙗ҆́кѡ ѻ҆́наго поима́въ, си̑мъ содѣ́лаетъ бѣдꙋ̀.
Мно́жествꙋ же наро́да хотѧ́щꙋ сто́лпъ ѡ҆бдержа́ти и҆ дворѡ́выѧ двє́ри разрꙋша́ющꙋ, и҆ повелѣ́вшꙋ ѻ҆́гнь принестѝ и҆ двє́ри зажещѝ, ѡ҆б̾ѧ́тъ ѿвсю́дꙋ бы́въ, мече́мъ порази́сѧ,
лꙋ́чше до́бльственнѡ хотѧ́щь ᲂу҆мре́ти, не́жели беззако́нникѡмъ подрꙋ́чникъ бы́ти и҆ своѐ благоро́дство недосто́йнѣ ѡ҆безче́стити.
Ско́рости же ра́ди по́двига несме́ртна ꙗ҆́зва бы́сть, и҆ наро́дѡмъ внꙋ́трь две́рїй врѣ́ѧвшымсѧ, восте́къ де́рзостнѡ на стѣ́нꙋ, све́рже са́мъ себѐ мꙋ́жественнѡ на наро́ды.
Ѡ҆́нымъ же ско́рѡ разбѣ́гшымсѧ и҆ бы́вшꙋ разстоѧ́нїю, падѐ среди́ною чре́ва посредѣ̀ и҆́хъ:
є҆ще́ же ды́шꙋщь и҆ разжже́нъ дꙋше́ю, воста́въ, кро́ви є҆гѡ̀ пото́комъ текꙋ́щей и҆ тѧжча́йшымъ ра́намъ сꙋ́щымъ, бѣжа́щь сквозѣ̀ наро́ды про́йде,
и҆ ста́въ на нѣ́коемъ ка́мени стремни́ннѣмъ, весьма̀ ᲂу҆жѐ без̾ кро́ви бы́въ, и҆сто́ргнꙋвъ внꙋ́трєннѧѧ (своѧ̑) и҆ взе́мъ ѻ҆бѣ́ма рꙋка́ма ве́рже на наро́ды: и҆ призва́въ владѣ́ющаго живото́мъ и҆ дꙋ́хомъ, да сїѧ̑ є҆мꙋ̀ па́ки возда́стъ, и҆ си́мъ ѡ҆́бразомъ живо́тъ сконча̀.
Нїкано́ръ же ᲂу҆вѣ́давъ, ꙗ҆́кѡ і҆ꙋ́да въ мѣ́стѣхъ самарі́йскихъ, ᲂу҆мы́сли со всѣ́мъ ᲂу҆стремле́нїемъ въ де́нь сꙋббѡ́тный на ни́хъ напа́сти.
По нꙋ́жди же послѣ́дꙋющїи є҆мꙋ̀ і҆ꙋде́є глаго́лахꙋ: ника́коже си́це ѕвѣ́рски и҆ ва́рварски да погꙋблѧ́еши, но сла́вꙋ возда́ждь предпочте́нномꙋ ѿ всеви́дѧщагѡ со ст҃ы́нею дне́ви.
Нечести́вый же вопросѝ: є҆да̀ є҆́сть си́льный на нб҃сѝ, и҆́же повелѣ̀ пра́здновати де́нь сꙋббѡ́тный;
Ѻ҆́нѣмъ же ѿвѣща́вшымъ: є҆́сть гдⷭ҇ь живы́й се́й на нб҃сѝ си́ленъ, и҆́же повелѣ̀ пра́здновати се́дмый де́нь.
Ѻ҆́нъ же речѐ: и҆ а҆́зъ си́ленъ є҆́смь на землѝ, повелѣва́ѧй взима́ти ѻ҆рꙋ̑жїѧ и҆ ца̑рскїѧ потрє́бы и҆сполнѧ́ти. Ѻ҆ба́че не ѡ҆держа̀ и҆ соверши́ти ѡ҆каѧ́ннагѡ своегѡ̀ совѣ́та.
И҆ нїкано́ръ ᲂу҆́бѡ вели́кою горды́нею воздви́женъ ᲂу҆мы́сли ѻ҆́бщꙋю побѣ́дꙋ соста́вити на і҆ꙋ́дꙋ.
Маккаве́й же всегда̀ надѣ́ѧшесѧ со всѣ́мъ ᲂу҆пова́нїемъ застꙋпле́нїе ѿ гдⷭ҇а полꙋчи́ти
и҆ ᲂу҆тѣша́ше свои́хъ, да не ᲂу҆боѧ́тсѧ прише́ствїѧ ꙗ҆зы́кѡвъ, да и҆мѣ́ютъ же во ᲂу҆мѣ̀ преждебы́вшꙋю и҆̀мъ ѿ нб҃сѐ по́мощь, и҆ нн҃ѣ да ча́ютъ ѿ Вседержи́телѧ бы́ти себѣ̀ побѣ́дѣ и҆ по́мощи:
и҆ наказа́въ и҆̀хъ ѿ зако́на и҆ прⷪ҇ро́кѡвъ, воспомѧнꙋ́въ же и҆̀мъ преждебы́вшыѧ по́двиги, ᲂу҆се́рднѣйшихъ и҆̀хъ сотворѝ:
и҆ дꙋша́ми воздви́гнꙋвъ и҆̀хъ, ᲂу҆вѣщава́ше, вкꙋ́пѣ показа́въ и҆̀мъ ꙗ҆зы́чєскаѧ льщє́нїѧ и҆ клѧтвопрестꙋпле́нїе:
и҆ коего́ждо и҆́хъ воѡрꙋжи́въ не та́кѡ щитѡ́въ и҆ ко́пїй ᲂу҆твержде́нїемъ, ꙗ҆́кѡ слове́съ благи́хъ ᲂу҆тѣше́нїемъ, и҆ сказа́въ со́нъ достовѣ́ренъ, ᲂу҆трѡ́бы всѣ́хъ возвеселѝ.
Бы́сть же є҆гѡ̀ сицево̀ видѣ́нїе: ѻ҆ні́ю бы́вшаго а҆рхїере́а, мꙋ́жа до́браго и҆ блага́го, благоговѣ́йна видѣ́нїемъ, кро́тка же нра́вомъ и҆ бесѣ́дою благолѣ́пна, и҆ ѿ дѣ́тства ѡ҆бꙋчи́вшагосѧ всѣ̑мъ добродѣ́телемъ, сего̀ рꙋ́цѣ воздѣ́юща и҆ молѧ́щасѧ за всѧ̑ лю́ди і҆ꙋдє́йскїѧ (ви́дѣ).
И҆ ꙗ҆́кѡ посе́мъ ꙗ҆ви́сѧ и҆́нъ мꙋ́жъ сѣди́нами и҆ сла́вою ди́венъ, чꙋ́дно же нѣ́кое и҆ великолѣ́пнѣйшее ѡ҆́крестъ є҆гѡ̀ преизѧ́щество.
Ѿвѣща́въ же ѻ҆ні́а речѐ: се́й є҆́сть братолю́бецъ, и҆́же мно́гѡ мо́литсѧ ѡ҆ лю́дехъ и҆ ѡ҆ ст҃ѣ́мъ гра́дѣ, і҆еремі́а бж҃їй прⷪ҇ро́къ.
Просте́ръ же і҆еремі́а десни́цꙋ, даѧ́ше і҆ꙋ́дѣ ме́чь зла́тъ, даю́щь же возгласѝ сїѧ̑:
прїимѝ ст҃ы́й ме́чь да́ръ ѿ бг҃а, и҆́мже сокрꙋши́ши сꙋпоста́ты.
Оу҆крѣпи́вшежесѧ і҆ꙋ́диными словесы̀ преблаги́ми и҆ могꙋ́щими къ мꙋ́жествꙋ ᲂу҆стреми́ти и҆ дꙋ́шы ю҆́ношъ и҆спра́вити, ᲂу҆мы́слиша не ѡ҆полча́тисѧ, но хра́брѡ напа́сти и҆ со всѧ́кою до́блестїю сше́дшымсѧ срази́тисѧ за ве́щы ст҃ы̑ѧ, поне́же и҆ гра́дъ и҆ ст҃а̑ѧ и҆ свѧти́лище бѣ́дствꙋютъ.
Бѣ́ бо ѡ҆ жена́хъ и҆ ча́дѣхъ є҆ще́ же и҆ ѡ҆ бра́тїи и҆ ᲂу҆́жикахъ ме́ньшїй и҆̀мъ по́двигъ, велича́йшїй же и҆ пе́рвый стра́хъ ѡ҆ ѡ҆свѧще́ннѣмъ хра́мѣ.
Та́кожде и҆ во гра́дѣ ѡ҆ста́влєннымъ не ма́лаѧ печа́ль, мѧтꙋ́щымсѧ ѡ҆ сраже́нїи на по́ли хотѧ́щемъ бы́ти.
И҆ всѣ̑мъ ᲂу҆жѐ ча́ющымъ и҆мꙋ́щагѡ бы́ти сраже́нїѧ и҆ сꙋпоста́тѡмъ ᲂу҆жѐ смѣси́вшымсѧ, и҆ во́инствꙋ чи́ннѡ расположе́ннꙋ сꙋ́щꙋ и҆ ѕвѣрє́мъ въ прили́чнѣй странѣ̀ поста́влєнымъ и҆ ко́нницѣ по ᲂу҆́гламъ ᲂу҆чине́ннѣй,
разсꙋжда́ѧ маккаве́й мно́жества прише́ствїе и҆ ѻ҆рꙋ́жїѧ разли́чное ᲂу҆готовле́нїе и҆ свирѣ́пство ѕвѣре́й, просте́ръ рꙋ́цѣ на не́бо, призыва́ше чꙋдотворѧ́щаго и҆ призира́ющаго гдⷭ҇а, вѣ́даѧ, ꙗ҆́кѡ не ѻ҆рꙋ́жїемъ побѣ́да, но ꙗ҆́коже ᲂу҆го́дно є҆мꙋ̀, достѡ́йнымъ дае́тъ ѡ҆долѣ́нїе.
Рече́ же призыва́ѧ си́мъ ѡ҆́бразомъ: ты̀, влⷣко, посла́лъ є҆сѝ а҆́гг҃ла твоего̀ при є҆зекі́и царѝ і҆ꙋ́динѣ и҆ ᲂу҆би́лъ є҆сѝ ѿ во́євъ сеннахирі́мовыхъ сто̀ ѻ҆́смьдесѧтъ пѧ́ть ты́сѧщъ:
и҆ нн҃ѣ, влⷣко си́льный на нб҃сѣ́хъ, послѝ а҆́гг҃ла твоего̀ блага́го пред̾ на́ми въ стра́хъ и҆ тре́петъ и҆̀мъ:
вели́чествомъ мы́шцы твоеѧ̀ да ᲂу҆боѧ́тсѧ и҆̀же съ хꙋле́нїемъ прише́дшїи на ст҃ы̑ѧ лю́ди твоѧ̑. И҆ се́й ᲂу҆́бѡ си́це помоли́сѧ.
Нїкано́ръ же и҆ и҆̀же съ ни́мъ съ трꙋба́ми и҆ пѣ́сньми приближа́хꙋсѧ.
І҆ꙋ́да же и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ въ призыва́нїи и҆ моли́твахъ смѣси́шасѧ съ сꙋпоста̑ты:
и҆ рꙋка́ми ᲂу҆́бѡ борю́щесѧ, сердца́ми же къ бг҃ꙋ молѧ́щесѧ, постла́ша не ме́ньши три́десѧти пѧтѝ ты́сѧщъ, ꙗ҆вле́нїемъ бж҃їимъ ѕѣлѡ̀ возра́довавшесѧ.
Преста́вше же ѿ би́твы и҆ съ ра́достїю возвраща́ющесѧ, позна́ша нїкано́ра па́дша со всеѻрꙋ̑жїи (свои́ми).
Бы́вшꙋ же во́плю и҆ смѧте́нїю, благословлѧ́хꙋ си́льнаго ѻ҆те́ческимъ гла́сомъ.
И҆ повелѣ̀, и҆́же весьма̀ тѣ́ломъ и҆ дꙋше́ю первоподви́жникъ за гра́жданъ, и҆́же во́зраста благопрїѧ́тство къ своемꙋ̀ наро́дꙋ сохрани́вый і҆ꙋ́да, нїкано́ровꙋ главꙋ̀ и҆ рꙋ́кꙋ со ра́момъ ѿсѣщѝ и҆ принестѝ во і҆ерⷭ҇ли́мъ.
Прише́дъ же та́мѡ и҆ созва́въ є҆диноѧзы́чныхъ свои́хъ и҆ свѧще́нникѡвъ, пред̾ ѻ҆лтаре́мъ ста́въ, призва̀ сꙋ́щихъ ѿ краегра́дїѧ
и҆ показа̀ и҆̀мъ скве́рнагѡ нїкано́ра главꙋ̀ и҆ рꙋ́кꙋ хꙋ́льниковꙋ, ю҆́же прострѐ на хра́мъ ст҃ы́й Вседержи́телевъ возносѧ́сѧ:
и҆ ѧ҆зы́къ нечести́вагѡ нїкано́ра ѿрѣ́завъ, речѐ, ꙗ҆́кѡ на раздробле́нїе пти́цамъ и҆́мать да́ти, и҆ сїѧ̑ въ возме́здїе безꙋ́мїѧ проти́вꙋ хра́ма повѣ́си.
Вси́ же на нб҃о благослови́ша гдⷭ҇а ꙗ҆вле́наго, рекꙋ́ще: блгⷭ҇ве́нъ сохрани́вый мѣ́сто своѐ не ѡ҆скверне́но.
Повѣ́си же нїкано́ровꙋ главꙋ̀ на краегра́дїи во и҆звѣ́стное всѣ̑мъ и҆ ꙗ҆́вное гдⷭ҇ни по́мощи зна́менїе.
И҆ ᲂу҆зако́ниша всѝ ѻ҆́бщимъ совѣ́томъ ника́коже ѡ҆ста́вити без̾ пра́зднованїѧ де́нь се́й:
и҆мѣ́ти же пра́здникъ се́й въ третїйна́десѧть де́нь вторагѡна́десѧть мцⷭ҇а, и҆́же глаго́летсѧ сѷрі́йскимъ гла́сомъ а҆да́ръ, пред̾ є҆ди́нымъ дне́мъ мардохе́ева днѐ.
И҆ сїѧ̑ ᲂу҆̀бо, ꙗ҆̀же ѡ҆ нїкано́рѣ, и҆мѣ́ютсѧ си́це: и҆ ѿ тѣ́хъ време́нъ ѡ҆держа́нъ бы́сть гра́дъ ѿ є҆врє́й, и҆ а҆́зъ здѣ̀ ѡ҆ставлѧ́ю сло́во.
И҆ а҆́ще ᲂу҆́бѡ бла́го и҆ прили́чно сочине́нїю, сегѡ̀ и҆ са́мъ хотѣ́хъ: а҆́ще же малоцѣ́нно и҆ мѣ́рно, сїѐ по возмо́жности мое́й бѣ̀.
Ꙗ҆́коже бо вїно̀ ѡ҆со́бнѡ пи́ти, та́кожде и҆ во́дꙋ па́ки, сопроти́вно є҆́сть: но и҆́мже ѡ҆́бразомъ вїно̀ съ водо́ю смѣ́шенное сла́дко и҆ весе́лꙋю благода́ть соверша́етъ, та́кожде и҆ сочине́нїе (и҆ ᲂу҆краше́нїе) сло́ва весели́тъ слꙋ́хи чтꙋ́щихъ і҆сто́рїю. Здѣ́ же да бꙋ́детъ и҆ коне́цъ.
