Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
11:1
11:2
11:3
11:4
11:5
11:6
11:7
11:8
11:9
11:10
11:11
11:12
11:13
11:14
11:15
11:16
11:17
11:18
11:19
11:20
11:21
11:22
11:23
11:24
11:25
11:26
11:27
11:28
11:29
11:30
11:31
11:32
11:33
11:34
11:35
11:36
11:37
11:38
По ма́лѣ же весьма́ вре́мени лисі́а, намѣ́стникъ царе́въ и сро́дникъ и къ дѣло́мъ приста́вникъ, зѣло́ тя́жцѣ снося́ бы́вшая,
собра́въ а́ки о́смьдесятъ ты́сящъ и ко́нники вся́, прiи́де на Иуде́евъ, помышля́я у́бо гра́дъ е́ллиномъ обита́лище,
хра́мъ же среброда́ненъ сотвори́ти, я́коже и про́чiихъ язы́къ ка́пища, и по вся́ лѣ́та продава́ти архiере́йство,
ника́коже помышля́я Бо́жiю держа́ву, безу́мно упова́я на тьмы́ пѣшце́въ и на ты́сящы ко́нниковъ и на о́смьдесятъ слоно́въ.
Вше́дъ же во Иуде́ю и прибли́жився ко веѳсу́рѣ, къ мѣ́сту у́бо крѣ́пкому су́щу, от Иерусали́ма же отстоя́щему я́ко ста́дiй пя́ть, сiе́ утѣсня́ше.
Егда́ же позна́ маккаве́й и и́же съ ни́мъ ра́тующа его́ тверды́ни, съ пла́чемъ и слеза́ми моля́ху Го́спода со всѣ́мъ наро́домъ, блага́го а́нгела посла́ти ко спасе́нiю Изра́иля.
Са́мъ же маккаве́й пе́рвый взя́въ ору́жiе увѣщава́ше про́чихъ вку́пѣ съ ни́мъ бѣ́дство подъя́ти, е́же помога́ти бра́тiи свое́й: вку́пѣ же и со усе́рдiемъ устреми́шася.
Та́мо же, и бли́зъ Иерусали́ма су́щымъ, яви́ся предводя́й и́хъ ко́нникъ во оде́жди бѣ́лѣ всеору́жiе злато́е потряса́ющь.
Вку́пѣ же вси́ благослови́ша милосе́рдаго Бо́га и укрѣпи́шася душа́ми, не то́чiю человѣ́ковъ, но и звѣре́й лютѣ́йшихъ и стѣ́ны желѣ́зны сокруша́ти су́ще гото́ви,
идя́ху во устрое́нiи съ небесе́ спобо́рника имѣ́юще, ми́лующу и́хъ Го́споду:
львообра́зно же устрѣми́вшеся на супоста́ты, положи́ша от ни́хъ единона́десять ты́сящъ пѣшце́въ, ко́нниковъ же ты́сящу и ше́сть со́тъ,
всѣ́хъ же пону́диша бѣжа́ти: мно́зи же от ни́хъ я́звени на́зи уцѣлѣ́ша, и са́мъ лисі́а сту́дно бѣжа́въ спасе́ся.
Не безъ ума́ же сы́й, размышля́я въ себѣ́ бы́вшее на себе́ пораже́нiе и уразумѣ́въ непобѣди́мыхъ бы́ти Евре́овъ, всемогу́щему Бо́гу спобо́рствующему и́мъ, посла́въ
увѣщава́ше, я́ко и́мать примири́тися во всѣ́хъ пра́ведныхъ и я́ко совѣ́туя преклонитъ и царя́, да бу́детъ и́мъ дру́гъ.
Соизво́ли же маккаве́й о всѣ́хъ, о ни́хже лисі́и моля́ше, о поле́зныхъ радя́щь: ели́ка бо маккаве́й даде́ лисі́а на писмѣ́ о Иуде́ехъ, соизво́ли ца́рь.
Бѣ́ша бо писа́нiя Иуде́емъ по́сланая от лисі́и, иму́щая о́бразъ сице́въ, лисі́а мно́жеству Иуде́йску ра́доватися:
Иоа́ннъ и Авессало́мъ, и́же по́слани су́ть от ва́съ, даю́ща напи́санный отвѣ́тъ, проша́ста о назна́менанныхъ въ не́мъ:
ели́ка у́бо подоба́ше царю́ предложи́ти, извѣсти́хъ, и я́же бя́ху прiя́тна, соизво́ли:
а́ще у́бо въ дѣ́лѣхъ вѣ́рность соблюдете́, то́ и въ про́чее покушу́ся вино́венъ ва́мъ бы́ти благи́хъ:
о си́хъ же подро́бну заповѣ́дахъ си́ма и по́сланнымъ от мене́ побесѣ́довати съ ва́ми:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, [ме́сяца] Дiоскори́нѳiа, дне́ два́десять четве́ртаго.
Ца́рское же посла́нiе содержа́ше сiя́: ца́рь Антiо́хъ лисі́и бра́ту ра́доватися:
отцу́ на́шему въ бо́ги премѣ́ньшуся, мы́ хотя́ще во ца́рствiи су́щихъ безмяте́жныхъ бы́ти и о свои́хъ прилѣжа́ти,
слы́шахомъ иуде́й не соблаговоля́ющихъ отца́ моего́ повелѣ́нiю, е́же премѣни́тися и́мъ на е́ллинскiя зако́ны, но изволя́ющихъ держа́ти своя́ за́повѣди и того́ ра́ди моля́щихъ, да да́руются и́мъ зако́нная и́хъ:
хотя́ще у́бо и сему́ язы́ку безъ мяте́жа бы́ти, суди́хомъ и хра́мъ и́мъ возврати́ти и жи́ти по прароди́тельскимъ и́хъ обы́чаемъ:
бла́го у́бо сотвори́ши, а́ще по́слеши къ ни́мъ и десни́цу да́си, я́ко да позна́вше на́ше произволе́нiе, благоду́шни бу́дутъ и безпеча́льно пребу́дутъ ко своему́ охране́нiю.
Ко Иуде́омъ же ца́рское посла́нiе сицево́ бѣ́: ца́рь Антiо́хъ старѣ́йшинамъ иуде́йскимъ и про́чымъ Иуде́омъ ра́доватися:
а́ще здра́вствуете, да бу́детъ я́коже хо́щемъ, и са́ми здра́вствуемъ:
изъяви́ на́мъ менела́й, я́ко хо́щете отше́дше бы́ти съ ва́шими:
приходя́щымъ у́бо да́же до дне́ тридеся́таго ме́сяца занѳи́ка, дади́мъ десни́цу безъ опасе́нiя:
е́же употребля́ти Иуде́омъ свои́хъ бра́шенъ и зако́новъ, я́коже и пре́жде, и ни еди́нъ и́мъ ни по еди́ному о́бразу стужи́ти и́мать о содѣ́янныхъ въ невѣ́дѣнiи:
посла́хомъ же и менела́а иму́щаго утѣ́шити ва́съ:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, ксанѳи́ка [ме́сяца], пятагона́десять дне́.
Посла́ша же и ри́мляне къ ни́мъ посла́нiе имѣ́ющее сiя́: кви́нтъ ме́ммiй и ти́тъ ма́нлiй, старѣ́йшины ри́мстiи, лю́демъ иуде́йскимъ ра́доватися:
о ни́хже лисі́а сро́дникъ царе́въ соизво́ли ва́мъ, и мы́ соблаговоля́емъ:
а я́же суди́ предложи́ти царю́, скорѣ́е посли́те кого́ созира́юще о си́хъ, да уста́витъ, я́коже подоба́етъ ва́мъ, мы́ бо и́демъ ко Антiохі́и:
сего́ ра́ди ускори́те и посли́те нѣ́кiихъ, да и мы́ увѣ́мы, ко́ея есте́ мы́сли:
здра́вствуйте. Лѣ́та сто́ четы́редесять осма́го, пятагона́десять дне́ [ме́сяца] ксанѳи́ка.
Спустя очень немного времени Лисий, опекун и родственник царя, наместник царский, с большим огорчением перенося то, что случилось,
собрал до восьмидесяти тысяч пехоты и всю конницу и отправился против Иудеев с намерением город их сделать местом жительства Еллинов,
храм обложить налогом, подобно прочим языческим капищам, а священноначалие сделать ежегодно продажным.
Нисколько не подумал он о силе Божией, понадеявшись на десятки тысяч пехоты, на тысячи конницы и на восемьдесят слонов.
Вступив в Иудею и приблизившись к Вефсуре, месту укрепленному, отстоящему от Иерусалима стадий на пять, он обложил его.
Когда Маккавей и бывшие с ним узнали, что он осаждает твердыни, то с плачем и слезами вместе с народом умоляли Господа, чтобы Он послал доброго Ангела ко спасению Израиля.
Маккавей же, сам первый взяв оружие, убеждал других вместе с ним, подвергая себя опасностям, помочь братьям; и они тотчас охотно выступили с ним в поход.
Когда они были близ Иерусалима, тотчас явился предводителем их всадник в белой одежде, потрясавший золотым оружием.
Все они вместе возблагодарили милосердого Бога и укрепились духом, готовые сокрушить не только людей, но и лютых зверей и даже железные стены.
Так пришли они, под покровом небесного споборника, по милости к ним Господа.
Как львы бросились они на неприятелей и поразили из них одиннадцать тысяч пеших и тысячу шестьсот конных, а всех прочих обратили в бегство.
Многие из них, быв ранены, спасались раздетыми, и сам Лисий спасся постыдным бегством.
Будучи же небессмыслен и обсуждая сам с собою случившееся с ним поражение, он понял, что Евреи непобедимы, потому что всемогущий Бог споборствует им; посему, послав к ним,
уверял, что он соглашается на все законные требования и убедит царя быть другом им.
Маккавей, заботясь о пользе, согласился на все, что предъявлял Лисий; ибо царь одобрил все, что предложил Маккавей Лисию на письме относительно Иудеев.
Письмо же, писанное Лисием к Иудеям, было следующего содержания: «Лисий народу Иудейскому – радоваться.
Иоанн и Авессалом, вами посланные, передав подписанный ответ, ходатайствовали о том, что было означено в нем.
Итак, о чем следовало донести царю, я объяснил, и, что можно было принять, на то он согласился.
Посему, если вы будете сохранять доброе расположение к правлению, то и на будущее время я постараюсь содействовать вам ко благу.
О частностях же я поручил как вашим, так и моим посланным переговорить с вами.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, месяца Диоскоринфия, двадцать четвертого дня».
Письмо же царя было такого содержания: «Царь Антиох брату Лисию – радоваться.
С того времени, как отец мой отошел к богам, наше желание то, чтобы подданные царства оставались безмятежными в отправлении дел своих.
Когда же мы услышали, что Иудеи не соглашаются на предпринятое отцом моим нововведение Еллинских обычаев, а предпочитают собственные установления и потому просят, чтобы позволено им было соблюдать свои законы,
то, желая, чтобы и этот народ не был беспокоим, определяем, чтобы храм их был восстановлен и чтобы жили они по обычаю своих предков.
Итак, ты хорошо сделаешь, если пошлешь к ним и заключишь мир с ними, чтобы они, зная наши намерения, были благодушны и весело продолжали заниматься делами своими».
К народу же письмо царя было такое: «Царь Антиох старейшинам Иудейским и прочим Иудеям – радоваться.
Если вы здравствуете, то этого мы и желаем: мы также здравствуем.
Менелай объявил нам, что вы желаете сходить к вашим, которые у нас.
Итак, тем, которые будут приходить до тридцатого дня месяца Ксанфика, готова правая рука в уверение их безопасности:
Иудеи могут употреблять свою пищу и хранить свои законы, как и прежде, и никто из них никаким образом не будет обеспокоен за бывшие опущения.
Я послал к вам Менелая, чтобы он успокоил вас.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».
Прислали к ним письмо и Римляне следующего содержания: «Квинт Меммий и Тит Манлий, старейшины Римские, Иудейскому народу – радоваться.
Что уступил вам Лисий, родственник царя, то и мы подтверждаем.
А что признал он нужным доложить царю, о том, рассудив немедленно, пошлите кого-нибудь, чтобы мы могли сделать, что для вас нужно, ибо мы отправляемся в Антиохию.
Посему поспешите и пошлите кого-нибудь, чтобы и мы могли знать, какого вы мнения.
Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».
Lüüsiase esimene sõjakäik
Lüüsias, kuninga sugulane, eestkostja ja riigihoidja, olles väga suure meelepahaga teada saanud, mis oli sündinud,
Lüüsias, kuninga sugulane, eestkostja ja riigihoidja, olles väga suure meelepahaga teada saanud, mis oli sündinud,
kogus üürikese aja pärast kokku umbes kaheksakümmend tuhat jalameest ja terve ratsaväe ning tungis juutidele kallale. Ta kavatses teha Jeruusalemma kreeklaste asupaigaks
ja maksustada templi nõnda nagu muud paganate pühapaigad ning teha ülempreestriameti müüdavaks igal aastal.
Aga ta ei arvestanud üldse Jumala väega, vaid oli suureline oma mitmekümne tuhande jalamehe, mitme tuhande ratsaniku ja kaheksakümne elevandi tõttu.
Kui ta oli tulnud Juudamaale ja jõudnud Beet-Suuri lähedale, mis oli kindlustatud paik Jeruusalemmast umbes viie staadioni kaugusel, siis ta ründas seda ägedalt.
Aga kui Makkabi ja tema mehed said teada, et ta kindlusi piirab, siis nad palusid koos muu rahvahulgaga halisedes ja nuttes Issandat, et ta läkitaks ühe hea ingli Iisraeli päästma.
Makkabi haaras siis esimesena sõjariistad ja julgustas teisi koos temaga minema hädaohust hoolimata elu hinnaga oma vendadele appi. Ja üheskoos nad sööstsidki võitlusvalmilt välja.
Aga kui nad olid alles seal Jeruusalemma lähedal, ilmus neid juhtima valges riides ratsanik, kes viibutas kuldseid sõjariistu.
Siis nad kõik üheskoos ülistasid armulikku Jumalat ja said nii palju julgust südamesse, et olid valmis raiuma kiskjaid metsloomi ja raudseid müüre.
Nad läksid edasi võitlusridades ja neil oli sõjakaaslane taevast, sest Issand oli nende peale halastanud.
Otsekui lõvid tormasid nad vaenlastele kallale ja lõid neist maha üksteist tuhat jalameest ja tuhat kuussada ratsanikku. Kõik teised sundisid nad põgenema.
Enamik neist pääses haavatuna ja sõjariistadeta. Ja Lüüsias ise pääses häbistava põgenemisega.
Rahu juutidega
Aga et ta ei olnud rumal, siis mõeldes saadud kaotuse peale, ta mõistis, et heebrealased on võitmatud, sest vägev Jumal sõdib koos nendega.
Aga et ta ei olnud rumal, siis mõeldes saadud kaotuse peale, ta mõistis, et heebrealased on võitmatud, sest vägev Jumal sõdib koos nendega.
Seepärast läkitas ta saadikud nende juurde pakkuma lepitust kõigis asjus õiglastel tingimustel. Ta lubas ka mõjutada kuningat, et tema jääks nende sõbraks.
Ja Makkabi oli nõus kõigega, mis Lüüsias ette pani, kuna ta pidas silmas rahva kasu. Sest kuningas kiitis heaks kõik juutide kohta käivad Makkabi nõuded, mis ta oli Lüüsiasele kirjalikult esitanud.
Neli kirja
Lüüsiase kiri juutidele kõlas nõnda: „Lüüsias tervitab kõiki juute!
Lüüsiase kiri juutidele kõlas nõnda: „Lüüsias tervitab kõiki juute!
Johannes ja Absalom, teie saadikud, on teie allakirjutatud kirja üle andnud ja palunud vastust selles esitatule.
Kõik nüüd, mis tuli kuningale ette kanda, olen ma temale teatavaks teinud, ja selle, mis võimalik oli, on tema heaks kiitnud.
Kui te nüüd jääte heasoovlikuks valitsuse vastu, siis ma püüan edaspidigi aidata kaasa sellele, et teile head sünniks.
Üksikasjades olen ma käskinud teie ja oma saadikuid teiega läbi rääkida.
Elage hästi! Aastal sada nelikümmend kaheksa, dioskorosekuu kahekümne neljandal päeval.”
Kuninga kirja sisuks oli: „Kuningas Antiohhos tervitab vend Lüüsiast!
Kuna meie isa on jumalate juurde läinud, siis tahame meie, et meie kuningriigi alamad saaksid ilma tülita oma asju ajada.
Aga olles kuulnud, et juudid ei nõustu omaks võtma meie isade poolt kästud kreeklaste kombeid, vaid peavad paremaks oma eluviisi ja paluvad, et neid lubataks Seaduse järgi käia,
siis me soovime nüüd, et ka see rahvas saaks rahus olla, ja otsustame, et tempel tuleb neile tagasi anda ja nad tohivad elada oma esivanemate kommete kohaselt.
Sa teed nüüd hästi, kui läkitad nende juurde saadikud ja annad neile rahukäe, et neil oleks hingerahu, kui meie otsus neile teatavaks saab ja et nad rõõmsa meelega võiksid oma asju ajada.”
Kuninga kiri rahvale oli niisugune: „Kuningas Antiohhos tervitab juutide Suurkohut ja teisi juute!
Kui teie käsi hästi käib, siis seda oleme soovinud. Ka meie ise oleme tervise juures.
Menelaos on meile teatanud, et tahate tagasi tulla ja oma asju ajada.
Neile, kes nüüd kuni ksantikosekuu kolmekümnenda päevani koju lähevad, kindlustatakse heaolu ja julgeolek,
et juudid saaksid pruukida oma toite ja järgida oma seadusi nagu ennegi. Mitte kedagi neist ei tohi kuidagi tülitada mõne eksimuse pärast.
Läkitan ka Menelaose teid julgustama.
Elage hästi! Aastal sada nelikümmend kaheksa, ksantikosekuu viieteistkümnendal päeval.”
Ka roomlased saatsid neile kirja, mille sisu oli niisugune: „Kvintus Memmius ja Tiitus Manilius, roomlaste saadikud, tervitavad juudi rahvast!
Meie kiidame heaks, mida Lüüsias, kuninga sugulane, teile on lubanud.
Aga mis puutub asjadesse, mis ta on jätnud kuninga otsustada, siis läkitage otsekohe keegi, et saaksime selle üle läbi rääkides selgitada, mis teile kasuks tuleb! Meie läheme nüüd Antiookiasse.
Seepärast kiirustage ja läkitage mõned, et meiegi saaksime teada, milline on teie arvamus!
Jääge terveks! Aastal sada nelikümmend kaheksa, ksantikosekuu viieteistkümnendal päeval.”
Грузинский
Языки
სულ მცირე ხნის შემდეგ ლისიამ, მეფის მცველმა და ნათესავმა, მომხდარი ამბებით ძლიერ შეწუხებულმა,
შეაგროვა ოთხმოციათასამდე ქვეითი ჯარი და მთელი მხედრობა და იუდაელებზე გამოილაშქრა, რაკი იმედოვნებდა, რომ მათ ქალაქს ელინთა სამკვიდრებლად გადააქცევდა.
ტაძარს გადასახადით დაბეგრავდა წარმართთა სხვა საკერპოების მსგავსად, მღვდელმთავრობას კი ყოველწლიურად გასაყიდად აქცევდა.
არაფრად ჩააგდო ღვთის ძალა თავისი ათიათასი ქვეითის, ათასი ცხენოსნის და ოთხმოცი სპილოს იმედით.
შემოვიდა იუდაში, მიუახლოვდა ბეთ-ცურს, გამაგრებულ ადგილს, რომელიც იერუსალიმიდან ხუთი სტადიონით იყო დაშორებული, და ძლიერ შეავიწროვა იგი.
როცა მაკაბელმა და მისმა თანამდგომებმა გაიგეს, რომ ლისიამ იერიში მიიტანა სიმაგრეზე, ხალხთან ერთად გოდებითა და ცრემლებით შესთხოვეს უფალს, რომ კეთილი ანგელოზი მოევლინებინა ისრაელის დასახსნელად.
პირველად მაკაბელმა აისხა იარაღი და სხვებს არწმუნებდა, საფრთხეს არ დარიდებოდნენ მასავით და ძმებს დახმარებოდნენ. და ყველანი ერთად დაიძრნენ.
იერუსალიმს რომ მიუახლოვდნენ, უცებ წინამძღოლად გამოეცხადათ თეთრ ტანსაცმელში გამოწყობილი მხედარი, რომელიც ოქროს იარაღს არხევდა.
მაშინ ყველამ ერთიანად შესწირა მადლი მოწყალე ღმერთს და სული გაიმაგრეს, მზად იყვნენ, არა მარტო ადამიანები, არამედ სასტიკი მხეცები ან თვით რკინის კედლებიც კი შეემუსრათ.
წამოვიდნენ საბრძოლო წყობით ცით მოვლენილი თანამებრძოლის მფარველობით, რადგან უფალმა მოიღო მათზე წყალობა.
ლომებივით დაეძგერნენ მტერს და გაანადგურეს იგი - თერთმეტი ათასი ქვეითი და ათასექვსასი ცხენოსანი, დანარჩენი ყველა უკუაქციეს.
ბევრი მათგანი შიშველი და დაჭრილი გაიქცა, თავად ლისიამაც სამარცხვინო უკუქცევით უშველა თავს.
რაკი უგუნური კაცი არ იყო და თავისით ასწონ-დასწონა მის თავს მოწეული მარცხი, მიხვდა, რომ უძლეველნი არიან ებრაელები, რადგან ძლიერი ღმერთი იბრძვის მათ მხარეზე.
ამიტომ მოციქულები გაუგზავნა მათ და არწმუნებდა, რომ ყველა კანონიერ მოთხოვნაზე დაყაბულდებოდა და მეფესაც დაარწმუნებდა, იუდაელებთან მეგობრობა დაემყარებინა.
რაკი მაკაბელს საერათო სიკეთე სურდა, დათანხმდა ყველაფერზე რასაც ლისია სთავაზობდა. მეფემაც დააკმაყოფილა ყველა მოთხოვნა, რაც მაკაბელმა წარუდგინა წერილობით ლისიას იუდაელებთან დაკავშირებით.
იუდაელებისადმი გამოგზაგნილ ლისიას წერილში კი ეს იყო ნათქვამი: ლისია ყველა იუდაელს სალამს უთვლის.
იოანემ და აბესალომმა, თქვენმა მოციქულებმა, გადმოგვცეს თქვენი ხელმოწერილი სიგელი და იზრუნეს გაეცნოთ, რაც წერილშია წარმოდგენილი.
მე მოვახსენე მეფეს ყველაფერი, რაც კი საჭიროა მისთვის წარსადგენად, და რაზეც შეიძლებოდა დათანხმება, მეფე დათანხმდა.
თუ კეთილგანწყობილებას შეინარჩუნებთ ხელისუფლების მიმართ, მომავალშიც ვეცდები შეგეწიოთ სასიკეთოდ.
რაც კერძო საკითხებს შეეხება, მე დავავალე თქვენს მოციქულებს და ჩემს რწმუნებულთ, მოილაპარაკონ თქვენთან ერთად.
დღეგრძელი იყავით. ასორმოცდარვა წელი, დიოს კორინთიოსის ოცდაოთხი.
მეფის წერილში კი ეს ეწერა: მეფე ანტიოქოსი ძმას, ლისიას სალამს უთვლის.
მას შემდეგ, რაც მამაჩვენი ღმერთებთან გადავიდა, ჩვენ მოვისურვეთ, სამეფოს ქვეშევრდომთ უშფოთველად წარემართათ თავიანთი საქმეები.
როცა გავიგეთ, რომ იუდაელები არ ეთანხმებიან მამაჩვენის ახლადშემოღებულ ელინურ წეს-ჩვეულებებს, საკუთარ წეს-ჩვეულებებს ანიჭებენ უპირატესობას და მოითხოვენ, ნება მიეცეთ საკუთარი რჯულის დაცვისა,
ჩვენ გადავწყვიტეთ, რომ ამ ხალხმა უდრტვინველად უნდა იცხოვროს, და დავადგინეთ: აღდგენილ იქნას მათი ტაძარი და იცხოვრონ თავიანთი მამაპაპეული რჯულის თანახმად.
შენ კი კარგს იზამ, თუ მოციქულებს გაუგზავნი და დაუზავდები მათ, რათა ჩვენს კეთილმოსურნეობაში დარწმუნებულებმა, სიხარულით და ხალისით აკეთონ თავიანთი საქმეები.
ხოლო იუდაელი ხალხისადმი მეფის წერილი ამას გვაუწყებდა: მეფე ანტიოქოსი იუდაელთა უხუცესთა საბჭოს და ყველა იუდაელს სალამს უთვლის.
ჯანმრთელად თუ ხართ, ჩვენც ეს გვინდა. ჩვენც კარგად ვართ.
მენელაოსმა გვაუწყა, რომ შინ დაბრუნებას აპირებთ თქვენი საქმეების მისახედად.
და ვინც ქსანთიკოსის ოცდამეათე დღემდე ჩამოვა, ყველა უზრუნველყოფილი იქნება მეგობრობითა და სრული ნებართვით
იუდაელთათვის, რომ წინანდებურად ჭამონ თავიანთი საჭმელები და დაიცვან თავიანთი რჯული, რომ არავის არავითარ შემთხვევაში არ შეაწუხებენ, რაც არ უნდა ჩაიდინონ თავიანთი უმეცრებით.
ვაგზავნი თქვენთან მოსალაპარაკებლად მენელაოსს.
ჯანმრთელად იყავით. ასორმოცდარვა წელი, ქსანთიკოსის თხუთმეტი.
რომაელებმაც გაუგზაგნეს იუდაელებს წერილი, რომელშიც ეწერა, კვინტუს მემიუსი, ტიტუს მანიუსი, რომაელთა უხუცესნი სალამს უთვლიან იუდაელ ხალხს.
რაც ლისიამ, მეფის ნათესავმა, თქვენ დაგითმოთ, ამას ჩვენც ვადასტურებთ.
რასაც იგი გადაწყვეტს მოახსენოს მეფეს, მყისვე აწონ-დაწონეთ და ჩვენც გაგვაგებინეთ, რომ შეგეწიოთ თქვენთვის საჭირო საქმეში, რადგან ანტიოქიაში მოვდივართ.
ამიტომ იჩქარეთ, გვაუწყეთ ამბავი, რომ ჩვენც ვიცოდეთ, რა აზრს დაადექით.
ჯანმრთელად იყავით. ასორმოცდარვა წელი, ქსანთიკოსის თხუთმეტი.
