И рече́ дави́дъ: сотворю́ ми́лость со Анно́номъ сы́номъ Наа́совымъ, и́мже о́бразомъ сотвори́ оте́цъ его́ ми́лость со мно́ю. И посла́ дави́дъ утѣ́шити его́ руко́ю рабо́въ свои́хъ о отцѣ́ его́. И прiидо́ша о́троцы дави́довы въ зе́млю сыно́въ Аммо́нихъ.

И рѣ́ша старѣ́йшины сыно́въ Аммо́нихъ ко Анно́ну господи́ну своему́: еда́ прославле́нiя ра́ди отца́ твоего́ предъ тобо́ю посла́ къ тебѣ́ дави́дъ утѣ́шители? не да испыта́ютъ ли гра́дъ, и согля́даютъ его́, е́же разруши́ти его́, посла́ дави́дъ рабы́ своя́ къ тебѣ́?

И взя́ Анно́нъ о́троки дави́довы, и остриже́ полови́ну бра́дъ и́хъ, и обрѣ́за одѣя́нiя и́хъ полови́ну да́же до чре́слъ и́хъ, и отпусти́ и́хъ.

И возвѣсти́ша дави́ду о муже́хъ, и посла́ въ срѣ́тенiе и́мъ, я́ко бѣ́ша му́жiе ті́и обезче́щени зѣло́. И рече́ ца́рь: сѣди́те во иерихо́нѣ, до́ндеже возрасту́тъ брады́ ва́шя, и возвратите́ся.

И ви́дѣша сы́нове Аммо́ни, я́ко посра́млени бы́ша лю́дiе дави́довы: и посла́ша сы́нове Аммо́ни, и ная́ша сирі́ю веѳраа́млю, и сирі́ю су́вску и роо́влю два́десять ты́сящъ пѣшце́въ, и царя́ Амали́ка маа́ха ты́сящу муже́й, и исто́ва двана́десять ты́сящъ муже́й.

И слы́ша дави́дъ, и посла́ Иоа́ва и всю́ си́лу си́льныхъ.

И изыдо́ша сы́нове Аммо́ни, и устро́иша бра́нь предъ враты́ гра́да: сирі́а же су́вска и роо́въ, и исто́въ и Амали́къ, еди́ни [ста́ша] на селѣ́.

И ви́дѣ Иоа́въ, я́ко бы́сть на него́ проти́вное лице́ бра́ни сопреди́ и созади́, и избра́ от всѣ́хъ ю́ношъ Изра́илевыхъ, и устро́и и́хъ проти́ву сирі́анъ,

оста́нокъ же люді́й даде́ въ ру́цѣ бра́ту своему́ Аве́ссѣ и устро́и я́ проти́ву сыно́въ Аммо́нихъ,

и рече́ [Иоа́въ ко Аве́ссѣ]: а́ще укрѣпи́тся сирі́а па́че мене́, и бу́дете мнѣ́ на спасе́нiе: а́ще же укрѣпя́тся сы́нове Аммо́ни па́че тебе́, и бу́демъ спаса́ти тя́:

мужа́имся и укрѣпи́мся о лю́дехъ на́шихъ и о градѣ́хъ Бо́га на́шего, и Госпо́дь сотвори́тъ благо́е предъ очи́ма свои́ма.

И прiи́де Иоа́въ и лю́дiе его́ съ ни́мъ на бра́нь на сирі́ю, и побѣго́ша от лица́ его́.

И ви́дѣша сы́нове Аммо́ни, я́ко бѣжа́ша сирі́ане, и бѣжа́ша от лица́ Аве́ссы и внидо́ша во гра́дъ. И возврати́ся Иоа́въ от сыно́въ Аммо́нихъ, и прiи́де во Иерусали́мъ.

И ви́дѣша сирі́ане, я́ко падо́ша предъ Изра́илемъ, и собра́шася вку́пѣ.

И посла́ Адрааза́ръ, и собра́ сирі́аны, и́же объ о́нъ по́лъ рѣки́ халама́ка, и прiидо́ша во Ела́мъ: и Сова́къ старѣ́йшина си́лы Адрааза́ровы предъ ни́ми.

И возвѣсти́ша дави́ду, и собра́ всего́ Изра́иля, и пре́йде Иорда́нъ, и прiи́де во Ела́мъ. И устро́ишася сирі́ане на дави́да, и бра́шася съ ни́мъ,

и бѣжа́ша сирі́ане от лица́ Изра́илтянъ. И отъя́ дави́дъ от сирі́и се́дмь со́тъ колесни́цъ и четы́редесять ты́сящъ ко́нникъ, и Совака́ старѣ́йшину си́лы его́ уби́, и у́мре та́мо.

И ви́дѣша вси́ ца́рiе раби́ Адрааза́ровы, я́ко падо́ша предъ Изра́илемъ, и пребѣго́ша ко Изра́илю и рабо́таша и́мъ: и убоя́шася сирі́ане спаса́ти ктому́ сыно́въ Аммо́нихъ.

И бы́сть по возвраще́нiи лѣ́та, во вре́мя исхожде́нiя царе́й [на бра́нь], и посла́ дави́дъ Иоа́ва и о́троки своя́ съ ни́мъ, и всего́ Изра́иля: и расточи́ша сы́ны Аммо́ни и обсѣдо́ша о́крестъ равва́ѳа, и дави́дъ сѣ́де во Иерусали́мѣ.

И бы́сть при ве́черѣ, и воста́ дави́дъ от ло́жа своего́, и хожда́ше на кро́вѣ до́му ца́рскаго, и уви́дѣ жену́ съ кро́ва мы́ющуюся: жена́ же взо́ромъ добра́ велми́:

и посла́ дави́дъ, и взыска́ жену́, и рече́: не сiя́ ли вирсаві́а дще́рь Елiа́вля, жена́ урі́и Хетте́анина?

И посла́ дави́дъ слуги́, и взя́ ю́, и вни́де къ не́й, и преспа́ съ не́ю: и та́ бѣ́ очи́стилася от нечистоты́ своея́, и возврати́ся въ до́мъ сво́й.

И зача́тъ жена́ во чре́вѣ: и посла́вши возвѣсти́ дави́ду и рече́: се́, а́зъ е́смь во чре́вѣ иму́щая.

И посла́ дави́дъ ко Иоа́ву, глаго́ля: посли́ ко мнѣ́ урі́ю Хетте́анина. И посла́ Иоа́въ урі́ю къ дави́ду.

И прiи́де урі́а и вни́де къ нему́, и вопроси́ его́ дави́дъ о ми́рѣ Иоа́ва и о ми́рѣ люді́й и о ми́рѣ бра́ни.

И рече́ дави́дъ ко урі́и: иди́ въ до́мъ тво́й, и умы́й но́зѣ твои́. И изы́де урі́а изъ до́му царе́ва, и и́де вслѣ́дъ его́ снѣ́дь царе́ва.

И спа́ урі́а предъ враты́ до́му царе́ва съ рабы́ господи́на своего́, а не и́де въ до́мъ сво́й.

И возвѣсти́ша дави́ду, глаго́люще: я́ко не ходи́ урі́а въ до́мъ сво́й. И рече́ дави́дъ ко урі́и: не съ пути́ ли прише́лъ еси́? почто́ не вше́лъ еси́ въ до́мъ тво́й?

И рече́ урі́а къ дави́ду: киво́тъ Бо́жiй и Изра́иль и Иу́да пребыва́ютъ въ ку́щахъ, и господи́нъ мо́й Иоа́въ и раби́ господи́на моего́ на лицы́ се́лъ пребыва́ютъ, а́зъ же вни́ду ли въ до́мъ мо́й я́сти и пи́ти и спа́ти съ жено́ю мое́ю? ка́ко? жива́ душа́ твоя́, а́ще сотворю́ глаго́лъ се́й.

И рече́ дави́дъ ко урі́и: посѣди́ здѣ́ и дне́сь, и зау́тра отпущу́ тя. И пребы́сть урі́а во Иерусали́мѣ въ то́й де́нь и во у́трешнiй.

И призва́ его́ дави́дъ, и яде́ предъ ни́мъ и пiя́ше, и упои́ его́, и отъи́де въ ве́черъ спа́ти на ло́же свое́ съ рабы́ господи́на своего́, въ до́мъ же сво́й не и́де.

И бы́сть у́тро, и написа́ дави́дъ писа́нiе ко Иоа́ву, и посла́ руко́ю урі́иною.

И написа́ въ писа́нiи, глаго́ля: введи́ урі́ю проти́ву бра́ни крѣ́пкiя и возврати́теся вспя́ть от него́, да я́звенъ бу́детъ и у́мретъ.

И бы́сть егда́ стрежа́ше Иоа́въ у гра́да, и поста́ви урі́ю на мѣ́стѣ, идѣ́же вѣ́дяше, я́ко му́жiе си́льни та́мо.

И изыдо́ша му́жiе изъ гра́да и бiя́хуся со Иоа́вомъ: и падо́ша от люді́й от рабо́въ дави́довыхъ, у́мре же и урі́а Хетте́анинъ.

И посла́ Иоа́въ, и возвѣсти́ дави́ду вся́ словеса́, я́же о бра́ни, глаго́лати къ царю́.

И заповѣ́да [Иоа́въ] послу́, глаго́ля: егда́ сконча́еши вся́ рѣ́чи, я́же от бра́ни, къ царю́ глаго́лати,

и бу́детъ а́ще разгнѣ́вается ца́рь и рече́тъ ти́: почто́ прибли́жистеся ко гра́ду на бра́нь? не вѣ́дасте ли, я́ко стрѣля́ти бу́дутъ съ стѣны́?

кто́ уби́ Авимеле́ха сы́на иероваа́ля сы́на ни́рова? не жена́ ли ве́рже на́нь уло́мкомъ же́рнова съ стѣны́, [и урази́ его́,] и у́мре въ Ѳама́сѣ? почто́ приступа́сте къ стѣнѣ́? и рече́ши: и ра́бъ тво́й урі́а Хетте́анинъ [убiе́нъ бы́сть, и] у́мре.

И и́де посо́лъ Иоа́вль къ царю́ во Иерусали́мъ, и прiи́де, и возвѣсти́ дави́ду вся́, ели́ка глаго́ла ему́ Иоа́въ, вся́ глаго́лы бра́ни. И разгнѣ́вася дави́дъ на Иоа́ва и рече́ къ послу́: почто́ прибли́жистеся ко гра́ду би́тися? не вѣ́дасте ли, я́ко я́звени бу́дете со стѣны́? кто́ уби́ Авимеле́ха сы́на иероваа́ля? не жена́ ли ве́рже на́нь уло́мокъ же́рнова со стѣны́, и у́мре въ Ѳама́сѣ? почто́ прибли́жистеся къ стѣнѣ́?

И рече́ посо́лъ къ дави́ду: я́ко укрѣпи́шася на ны́ му́жiе и изыдо́ша на ны́ на село́, и гони́хомъ я́ до вра́тъ гра́да:

и стрѣля́ша стрѣлцы́ со стѣны́ на рабы́ твоя́, и умро́ша от о́трокъ ца́рскихъ, и ра́бъ тво́й урі́а Хетте́анинъ у́мре.

И рече́ дави́дъ къ послу́: си́це да рече́ши ко Иоа́ву: да не бу́детъ зло́ предъ очи́ма твои́ма сло́во сiе́, я́ко овогда́ у́бо си́це, овогда́ же ина́ко пояда́етъ ме́чь: укрѣпи́ бра́нь твою́ на гра́дъ, и раскопа́й и́: и укрѣпи́ его́.

И услы́ша жена́ урі́ина, я́ко у́мре урі́а му́жъ ея́, и рыда́ше по му́жи свое́мъ.

И пре́йде пла́чь, и посла́ дави́дъ, и введе́ ю́ въ до́мъ сво́й, и бы́сть ему́ жена́, и роди́ ему́ сы́на. И зо́лъ яви́ся глаго́лъ, его́же сотвори́ дави́дъ, предъ очи́ма Госпо́днима.

И посла́ Госпо́дь наѳа́на проро́ка къ дави́ду. И вни́де къ нему́ [и рече́ ему́: отвѣща́й ми́, царю́, ны́нѣ су́дъ се́й:] и рече́ ему́: два́ му́жа бѣ́ста во еди́нѣмъ гра́дѣ, еди́нъ бога́тъ, а другі́й убо́гъ:

и у бога́таго стада́ бя́ху и бу́йволи мно́зи зѣло́,

у убо́гаго же ничто́же бѣ́, но то́кмо а́гница еди́на ма́ла, ю́же стяжа́ и снабдѣ́, и вскорми́ ю́, и возрасте́ съ ни́мъ и съ сына́ми его́ вку́пѣ: от хлѣ́ба его́ ядя́ше и от ча́ши его́ пiя́ше, и на ло́нѣ его́ почива́ше, и бѣ́ ему́ я́ко дще́рь:

и прiи́де нѣ́кто съ пути́ къ му́жу бога́тому, и не восхотѣ́ взя́ти от ста́дъ свои́хъ и от бу́йволицъ свои́хъ на сотворе́нiе обѣ́да пу́тнику прише́дшу къ нему́: но взя́ а́гницу убо́гаго, и угото́ва ю́ на обѣ́дъ му́жу прише́дшу къ нему́.

И разгнѣ́вася гнѣ́вомъ зѣло́ дави́дъ на му́жа [того́], и рече́ дави́дъ къ наѳа́ну: жи́въ Госпо́дь, я́ко сы́нъ сме́рти е́сть му́жъ сотвори́вый сiе́:

и а́гницу возврати́тъ седмери́цею за сiе́, я́ко сотвори́лъ глаго́лъ се́й, и за сiе́, я́ко не пощадѣ́.

И рече́ наѳа́нъ къ дави́ду: ты́ еси́ му́жъ сотвори́вый сiе́: сiя́ глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ: а́зъ е́смь пома́завый тя́ въ царя́ надъ Изра́илемъ, и а́зъ е́смь изба́вивый тя́ от руки́ Сау́ловы:

и да́хъ ти́ до́мъ господи́на твоего́ и жены́ господи́на твоего́ на ло́но твое́, и да́хъ ти́ до́мъ Изра́илевъ и Иу́динъ: и а́ще ма́ло ти́ е́сть, приложу́ тебѣ́ къ си́мъ:

и что́ я́ко презрѣ́лъ еси́ сло́во Госпо́дне, е́же сотвори́ти лука́вое предъ очи́ма его́? урі́ю Хетте́анина уби́лъ еси́ мече́мъ, и жену́ его́ поя́лъ еси́ себѣ́ въ жену́, и того́ уби́лъ еси́ мече́мъ сыно́въ Аммо́нихъ:

и ны́нѣ не отсту́питъ ме́чь от до́му твоего́ до вѣ́ка: зане́ уничижи́лъ мя́ еси́ и поя́лъ еси́ жену́ урі́и Хетте́анина въ жену́ себѣ́:

сiя́ глаго́летъ Госпо́дь: се́, а́зъ воздви́гну на тя́ зла́я от до́му твоего́, и возму́ жены́ твоя́ предъ очи́ма твои́ма и да́мъ бли́жнему твоему́, и бу́детъ спа́ти со жена́ми твои́ми предъ со́лнцемъ си́мъ:

я́ко ты́ сотвори́лъ еси́ вта́йнѣ, а́зъ же сотворю́ глаго́лъ се́й предъ всѣ́мъ Изра́илемъ и предъ со́лнцемъ си́мъ.

И рече́ дави́дъ къ наѳа́ну: согрѣши́хъ ко Го́споду. И рече́ наѳа́нъ къ дави́ду: и Госпо́дь отъя́ согрѣше́нiе твое́, не у́мреши:

оба́че я́ко поощря́я изостри́лъ еси́ враго́въ Госпо́днихъ глаго́ломъ си́мъ, и сы́нъ тво́й роди́выйся тебѣ́ сме́ртiю у́мретъ.

И отъи́де наѳа́нъ въ до́мъ сво́й. И сокруши́ Госпо́дь дѣ́тище, е́же роди́ жена́ урі́ина дави́ду, и разболѣ́ся.

И взыска́ дави́дъ Бо́га о дѣ́тищи, и пости́ся дави́дъ посто́мъ, и вни́де и водвори́ся, и лежа́ше на земли́:

и внидо́ша къ нему́ старѣ́йшины до́му его́ воздви́гнути его́ от земли́, и не восхотѣ́, и не яде́ съ ни́ми хлѣ́ба.

И бы́сть въ де́нь седмы́й, и у́мре отроча́. И убоя́шася раби́ дави́довы повѣ́дати ему́, я́ко у́мре отроча́, рѣ́ша бо: се́, егда́ отроча́ еще́ жи́во бя́ше, глаго́лахомъ къ нему́, и не послу́ша гла́са на́шего: и ка́ко рече́мъ къ нему́, я́ко у́мре отроча́, и сотвори́тъ зла́я?

И разумѣ́ дави́дъ, я́ко о́троцы его́ ше́пчутъ, и позна́ дави́дъ, я́ко у́мре отроча́. И рече́ дави́дъ отроко́мъ свои́мъ: у́мре ли отроча́? и рѣ́ша: у́мре.

И воста́ дави́дъ от земли́, и умы́ся и пома́зася, и измѣни́ ри́зы своя́, и вни́де въ до́мъ Бо́жiй, и поклони́ся ему́, и вни́де въ до́мъ сво́й, и проси́ я́сти хлѣ́ба, и предложи́ша ему́ хлѣ́бъ, и яде́.

И рѣ́ша о́троцы его́ къ нему́: что́ глаго́лъ се́й, его́же сотвори́лъ еси́ отроча́те ра́ди, я́ко еще́ су́щу отроча́ти жи́ву, пости́лся еси́ и пла́калъ и бдѣ́лъ еси́: егда́ же у́мре отроча́, воста́лъ, и я́лъ еси́ хлѣ́бъ, и пи́лъ еси́?

И рече́ дави́дъ: егда́ бѣ́ отроча́ еще́ жи́во, пости́хся и пла́кахъ, я́ко рѣ́хъ: кто́ вѣ́сть, поми́луетъ ли мя́ Госпо́дь и жи́во бу́детъ отроча́?

ны́нѣ же у́мре, почто́ мнѣ́ пости́тися? еда́ возмогу́ возврати́ти е́ ктому́? а́зъ и́мамъ ити́ къ нему́, то́е же не возврати́тся ко мнѣ́.

И утѣ́ши дави́дъ вирсаві́ю жену́ свою́, и вни́де къ не́й и спа́ съ не́ю, и зача́ и роди́ сы́на, и нарече́ и́мя ему́ Соломо́нъ: и Госпо́дь возлюби́ его́.

И посла́ руко́ю наѳа́на проро́ка, и нарече́ и́мя ему́ Иеддеди́ сло́вомъ Госпо́днимъ.

Иоа́въ же воева́ въ равва́ѳѣ сыно́въ Аммо́нихъ и взя́ гра́дъ ца́рства.

И посла́ Иоа́въ вѣ́стники къ дави́ду и рече́: воева́хъ на равва́ѳъ и взя́хъ гра́дъ во́дъ:

и ны́нѣ собери́ оста́нокъ люді́й и ополчи́ся на гра́дъ, и прiими́ его́, да не а́зъ возму́ гра́дъ, и нарече́тся и́мя мое́ на не́мъ.

И собра́ дави́дъ вся́ лю́ди, и по́йде въ равва́ѳъ, и ополчи́ся на́нь, и взя́ его́:

и взя́ вѣне́цъ молхо́ма царя́ и́хъ съ главы́ его́, тала́нтъ зла́та вѣ́съ его́, и от ка́менiя дра́га, и бѣ́ на главѣ́ дави́довѣ, и коры́сть изнесе́ изъ гра́да мно́гу зѣло́:

и лю́ди су́щыя въ не́мъ изведе́, и положи́ на пилы́ и на трезу́бы желѣ́зны и сѣки́ры желѣ́зны, и превожда́ше и́хъ сквозѣ́ пе́щь пли́нѳяну. И та́ко сотвори́ всѣ́мъ градо́мъ сыно́въ Аммо́нихъ. И возврати́ся дави́дъ и ве́сь Изра́иль во Иерусали́мъ.

Синодальный

1 Иоав поражает войска Моавитян и Сирийцев; 15 второе поражение Сирийцев принуждает их царей заключить мир с Израилем.

Спустя несколько времени умер царь Аммонитский, и воцарился вместо него сын его Аннон.

И сказал Давид: окажу я милость Аннону, сыну Наасову, за благодеяние, которое оказал мне отец его. И послал Давид слуг своих утешить Аннона об отце его. И пришли слуги Давидовы в землю Аммонитскую.

Но князья Аммонитские сказали Аннону, господину своему: неужели ты думаешь, что Давид из уважения к отцу твоему прислал к тебе утешителей? не для того ли, чтобы осмотреть город и высмотреть в нем и после разрушить его, прислал Давид слуг своих к тебе?

И взял Аннон слуг Давидовых, и обрил каждому из них половину бороды, и обрезал одежды их наполовину, до чресл, и отпустил их.

Когда донесли об этом Давиду, то он послал к ним навстречу, так как они были очень обесчещены. И велел царь сказать им: оставайтесь в Иерихоне, пока отрастут бороды ваши, и тогда возвратитесь.

И увидели Аммонитяне, что они сделались ненавистными для Давида; и послали Аммонитяне нанять Сирийцев из Беф-Рехова и Сирийцев Сувы двадцать тысяч пеших, у царя [Амаликитского] Маахи тысячу человек и из Истова двенадцать тысяч человек.

Когда услышал об этом Давид, то послал Иоава со всем войском храбрых.

И вышли Аммонитяне и расположились к сражению у ворот, а Сирийцы Сувы и Рехова, и Истова, и Маахи, стали отдельно в поле.

И увидел Иоав, что неприятельское войско было поставлено против него и спереди и сзади, и избрал воинов из всех отборных в Израиле, и выстроил их против Сирийцев;

остальную же часть людей поручил Авессе, брату своему, чтоб он выстроил их против Аммонитян.

И сказал Иоав: если Сирийцы будут одолевать меня, ты поможешь мне; а если Аммонитяне тебя будут одолевать, я приду к тебе на помощь;

будь мужествен, и будем стоять твердо за народ наш и за города Бога нашего, а Господь сделает, что Ему угодно.

И вступил Иоав в народ, который был у него, в сражение с Сирийцами, и они побежали от него.

Аммонитяне же, увидев, что Сирийцы бегут, побежали от Авессы и ушли в город. И возвратился Иоав от Аммонитян и пришел в Иерусалим.

Сирийцы, видя, что они поражены Израильтянами, собрались вместе.

И послал Адраазар и призвал Сирийцев, которые за рекою [Халамаком], и пришли они к Еламу; а Совак, военачальник Адраазаров, предводительствовал ими.

Когда донесли об этом Давиду, то он собрал всех Израильтян, и перешел Иордан и пришел к Еламу. Сирийцы выстроились против Давида и сразились с ним.

И побежали Сирийцы от Израильтян. Давид истребил у Сирийцев семьсот колесниц и сорок тысяч всадников; поразил и военачальника Совака, который там и умер.

Когда все цари покорные Адраазару увидели, что они поражены Израильтянами, то заключили мир с Израильтянами и покорились им. А Сирийцы боялись более помогать Аммонитянам.

1 Когда Иоав воюет против Аммонитян, Давид берет к себе Вирсавию, жену Урия Хеттеянина, которая зачинает от Давида; 6 Урий призван из стана, но он отказывается спать в своем доме; 14 по повелению Давида Иоав ставит Урию в опасном месте, где он поражен; 26 Давид берет Вирсавию в жены, и она рожает ему сына.

Через год, в то время, когда выходят цари в походы, Давид послал Иоава и слуг своих с ним и всех Израильтян; и они поразили Аммонитян и осадили Равву; Давид же оставался в Иерусалиме.

Однажды под вечер Давид, встав с постели, прогуливался на кровле царского дома и увидел с кровли купающуюся женщину; а та женщина была очень красива.

И послал Давид разведать, кто эта женщина? И сказали ему: это Вирсавия, дочь Елиама, жена Урии Хеттеянина.

Давид послал слуг взять ее; и она пришла к нему, и он спал с нею. Когда же она очистилась от нечистоты своей, возвратилась в дом свой.

Женщина эта сделалась беременною и послала известить Давида, говоря: я беременна.

И послал Давид сказать Иоаву: пришли ко мне Урию Хеттеянина. И послал Иоав Урию к Давиду.

И пришел к нему Урия, и расспросил его Давид о положении Иоава и о положении народа, и о ходе войны.

И сказал Давид Урии: иди домой и омой ноги свои. И вышел Урия из дома царского, а вслед за ним понесли и царское кушанье.

Но Урия спал у ворот царского дома со всеми слугами своего господина, и не пошел в свой дом.

И донесли Давиду, говоря: не пошел Урия в дом свой. И сказал Давид Урии: вот, ты пришел с дороги; отчего же не пошел ты в дом свой?

И сказал Урия Давиду: ковчег [Божий] и Израиль и Иуда находятся в шатрах, и господин мой Иоав и рабы господина моего пребывают в поле, а я вошел бы в дом свой и есть и пить и спать со своею женою! Клянусь твоею жизнью и жизнью души твоей, этого я не сделаю.

И сказал Давид Урии: останься здесь и на этот день, а завтра я отпущу тебя. И остался Урия в Иерусалиме на этот день до завтра.

И пригласил его Давид, и ел Урия пред ним и пил, и напоил его Давид. Но вечером Урия пошел спать на постель свою с рабами господина своего, а в свой дом не пошел.

Поутру Давид написал письмо к Иоаву и послал его с Уриею.

В письме он написал так: поставьте Урию там, где будет самое сильное сражение, и отступите от него, чтоб он был поражен и умер.

Посему, когда Иоав осаждал город, то поставил он Урию на таком месте, о котором знал, что там храбрые люди.

И вышли люди из города и сразились с Иоавом, и пало несколько из народа, из слуг Давидовых; был убит также и Урия Хеттеянин.

И послал Иоав донести Давиду о всем ходе сражения.

И приказал посланному, говоря: когда ты расскажешь царю о всем ходе сражения

и увидишь, что царь разгневается, и скажет тебе: «зачем вы так близко подходили к городу сражаться? разве вы не знали, что со стены будут бросать на вас?

кто убил Авимелеха, сына Иероваалова? не женщина ли бросила на него со стены обломок жернова [и поразила его], и он умер в Тевеце? Зачем же вы близко подходили к стене?» тогда ты скажи: и раб твой Урия Хеттеянин также [поражен и] умер.

И пошел [посланный от Иоава к царю в Иерусалим], и пришел, и рассказал Давиду обо всем, для чего послал его Иоав, обо всем ходе сражения. [И разгневался Давид на Иоава и сказал посланному: зачем вы близко подходили к городу сражаться? разве вы не знали, что вас поражать будут со стены? кто убил Авимелеха, сына Иероваалова? не женщина ли бросила на него со стены обломок жернова, и он умер в Тевеце? Зачем вы близко подходили к стене?]

Тогда посланный сказал Давиду: одолевали нас те люди и вышли к нам в поле, и мы преследовали их до входа в ворота;

тогда стреляли стрелки со стены на рабов твоих, и умерли некоторые из рабов царя; умер также и раб твой Урия Хеттеянин.

Тогда сказал Давид посланному: так скажи Иоаву: «пусть не смущает тебя это дело, ибо меч поядает иногда того, иногда сего; усиль войну твою против города и разрушь его». Так ободри его.

И услышала жена Урии, что умер Урия, муж ее, и плакала по муже своем.

Когда кончилось время плача, Давид послал, и взял ее в дом свой, и она сделалась его женою и родила ему сына. И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа.

1 Суд Божий передан чрез Нафана, который притчею приводит Давида к исповеданию и покаянию; 15 наказание Давида начинается с болезни и смерти младенца, рожденного Вирсавией; 24 рождение Соломона; полное поражение Аммонитян.

И послал Господь Нафана [пророка] к Давиду, и тот пришел к нему и сказал ему: в одном городе были два человека, один богатый, а другой бедный;

у богатого было очень много мелкого и крупного скота,

а у бедного ничего, кроме одной овечки, которую он купил маленькую и выкормил, и она выросла у него вместе с детьми его; от хлеба его она ела, и из его чаши пила, и на груди у него спала, и была для него, как дочь;

и пришел к богатому человеку странник, и тот пожалел взять из своих овец или волов, чтобы приготовить [обед] для странника, который пришел к нему, а взял овечку бедняка и приготовил ее для человека, который пришел к нему.

Сильно разгневался Давид на этого человека и сказал Нафану: жив Господь! достоин смерти человек, сделавший это;

и за овечку он должен заплатить вчетверо, за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания.

И сказал Нафан Давиду: ты – тот человек, [который сделал это]. Так говорит Господь Бог Израилев: Я помазал тебя в царя над Израилем и Я избавил тебя от руки Саула,

и дал тебе дом господина твоего и жен господина твоего на лоно твое, и дал тебе дом Израилев и Иудин, и, если этого [для тебя] мало, прибавил бы тебе еще больше;

зачем же ты пренебрег слово Господа, сделав злое пред очами Его? Урию Хеттеянина ты поразил мечом; жену его взял себе в жену, а его ты убил мечом Аммонитян;

итак не отступит меч от дома твоего во веки, за то, что ты пренебрег Меня и взял жену Урии Хеттеянина, чтоб она была тебе женою.

Так говорит Господь: вот, Я воздвигну на тебя зло из дома твоего, и возьму жен твоих пред глазами твоими, и отдам ближнему твоему, и будет он спать с женами твоими пред этим солнцем;

ты сделал тайно, а Я сделаю это пред всем Израилем и пред солнцем.

И сказал Давид Нафану: согрешил я пред Господом. И сказал Нафан Давиду: и Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь;

но как ты этим делом подал повод врагам Господа хулить Его, то умрет родившийся у тебя сын.

И пошел Нафан в дом свой. И поразил Господь дитя, которое родила жена Урии Давиду, и оно заболело.

И молился Давид Богу о младенце, и постился Давид, и, уединившись провел ночь, лежа на земле.

И вошли к нему старейшины дома его, чтобы поднять его с земли; но он не хотел, и не ел с ними хлеба.

На седьмой день дитя умерло, и слуги Давидовы боялись донести ему, что умер младенец; ибо, говорили они, когда дитя было еще живо, и мы уговаривали его, и он не слушал голоса нашего, как же мы скажем ему: «умерло дитя»? Он сделает что-нибудь худое.

И увидел Давид, что слуги его перешептываются между собою, и понял Давид, что дитя умерло, и спросил Давид слуг своих: умерло дитя? И сказали: умерло.

Тогда Давид встал с земли и умылся, и помазался, и переменил одежды свои, и пошел в дом Господень, и молился. Возвратившись домой, потребовал, чтобы подали ему хлеба, и он ел.

И сказали ему слуги его: что значит, что ты так поступаешь: когда дитя было еще живо, ты постился и плакал [и не спал]; а когда дитя умерло, ты встал и ел хлеб [и пил]?

И сказал Давид: доколе дитя было живо, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, не помилует ли меня Господь, и дитя останется живо?

А теперь оно умерло; зачем же мне поститься? Разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне.

И утешил Давид Вирсавию, жену свою, и вошел к ней и спал с нею; и она [зачала и] родила сына, и нарекла ему имя: Соломон. И Господь возлюбил его

и послал пророка Нафана, и он нарек ему имя: Иедидиа* по слову Господа. //*Возлюбленный Богом.

Иоав воевал против Раввы Аммонитской и взял почти царственный город.

И послал Иоав к Давиду сказать ему: я нападал на Равву и овладел водою города;

теперь собери остальной народ и подступи к городу и возьми его; ибо, если я возьму его, то мое имя будет наречено ему.

И собрал Давид весь народ и пошел к Равве, и воевал против нее и взял ее.

И взял Давид венец царя их с головы его, – а в нем было золота талант и драгоценный камень, – и возложил его Давид на свою голову, и добычи из города вынес очень много.

А народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими. И возвратился после того Давид и весь народ в Иерусалим.

«положил их» вероятнее всего означает — «заставил работать».

Таджикский

Языки

Ва баъд аз он чунин воқеъ шуд, ки подшоҳи банӣ Аммӯн мурд, ва писараш Ҳонун ба ҷои вай подшоҳ шуд.

Ва Довуд гуфт: «Ба Ҳонун писари Ноҳош меҳрубонӣ хоҳам намуд, чунки падари вай ба ман меҳрубонӣ карда буд». Ва Довуд фиристод, то ки ба воситаи навкарони худ ба вай дар бораи падараш таъзия баён намояд; ва навкарони Довуд ба замини банӣ Аммӯн омаданд.

Ва сарварони банӣ Аммӯн ба хоҷаи худ Ҳонун гуфтанд: «Оё ба гумони ту Довуд падаратро эҳтиром менамуд, ки навкаронашро барои баён кардани ҳамдардӣ таъзия назди ту фиристодааст? Довуд, охир, онҳоро барои он фиристодааст, ки шаҳрро тафтиш ва ҷосусӣ намуда, баъд онро вайрон валангор кунад».

Ва Ҳонун бандагони Довудро гирифта, нисфи ришашонро тарошид, ва либосҳошонро то нисфаш, яъне аз поён то суринашон бурида партофт, ва онҳоро фиристод.

Ва инро ба Довуд хабар доданд, ва ӯ ба пешвози онҳо фиристод, зеро ки ин одамон бағоят хиҷил буданд; ва подшоҳ гуфт: «Дар Ериҳӯ бимонед, то вақте ки ришҳотон калон шавад, ва баъд аз он хоҳед баргашт».

Ва банӣ Аммӯн диданд, ки дар назари Довуд нафратангез гардиданд; ва банӣ Аммӯн фиристода, аз арамиёни Байт-Раҳӯб ва аз арамиёни Сӯбо бист ҳазор пиёда, ва подшоҳи Маъкоро бо ҳазор нафар, ва аз мардони Туб дувоздаҳ ҳазор нафар киро карданд.

Ва Довуд инро шунида, Юоб ва тамоми лашкари далеронро фиристод.

Ва банӣ Аммӯн берун омада, дар даҳани дарвоза барои ҷанг саф кашиданд; ва арамиёни Сӯбо ва Раҳӯб ва мардони Туб ва Маъко дар саҳро алоҳида мавқеъ гирифтанд.

Ва Юоб дид, ки ба муқобили ӯ ҳам аз пеш ва ҳам аз ақиб барои ҷанг омода шудаанд; ва ӯ аз ҳамаи баргузидагони Исроил фавҷе интихоб намуда, бар зидди арамиён саф кашид.

Ва бақияи қавмро ба дасти бародараш Абишой супурд, то ки бар зидди банӣ Аммӯн саф кашад.

Ва гуфт: «Агар арамиён аз ман зӯр бароянд, ба мадади ман биё, ва агар банӣ Аммӯн аз ту зӯр бароянд, ман ба мадади ту хоҳам омад.

Далер бош, ва мо барои қавми худ ва барои шаҳрҳои Худои худ далерона хоҳем ҷангид, ва Парвардигор он чиро, ки дар назараш писанд ояд, ба амал хоҳад овард».

Ва Юоб ва қавме ки бо ӯ буданд, ба ҷанги зидди арамиён шурӯъ карданд; ва онҳо аз пеши ӯ рӯ ба гурез оварданд.

Чун банӣ Аммӯн диданд, ки арамиён рӯ ба гурез оварданд, онҳо низ аз пеши Абишой гурехта, ба шаҳр дохил шуданд; ва Юоб аз ҷанги зидди банӣ Аммӯн баргашта, ба Ерусалим омад.

Ва чун арамиён диданд, ки пеши Исроил мағлуб гардиданд, якҷоя ҷамъ шуданд.

Ва Ҳададозар фиристода, арамиёнеро, ки дар он тарафи дарё буданд, берун овард, ва онҳо ба Ҳелом омаданд; ва Шубак, сарлашкари Ҳададозар пешопеши онҳо мерафт.

Ва ба Довуд хабари ин расид, ва ӯ тамоми Исроилро ҷамъ кард, ва аз Урдун гузашта, ба Ҳелом омад; ва арамиён ба муқобили Довуд саф кашида, бо ӯ ҷанг карданд.

Ва арамиён аз пеши Исроил рӯ ба гурез оварданд; ва Довуд аз арамиён аспони ҳафтсад ароба ва чил ҳазор савораро кушт, ва сарлашкари онҳо Шубакро зарба зад, ки вай дар он ҷо мурд.

Ва чун ҳамаи подшоҳони зердасти Ҳададозар диданд, ки пеши Исроил мағлуб гардиданд, бо исроилиён сулҳ баста, ба онҳо тобеъ шуданд; ва арамиён минбаъд аз дастгирӣ кардани банӣ Аммӯн тарсиданд.

Ва баъд аз анҷоми сол, вақте ки подшоҳон берун мераванд, чунин воқеъ шуд, ки Довуд Юобро бо навкарони худ ва бо тамоми Исроил фиристод, ва онҳо банӣ Аммӯнро зарба зада, Раббаро муҳосира карданд; вале Довуд дар Ерусалим монд.

Ва ҳангоми шом чунин воқеъ шуд, ки Довуд аз бистари худ бархоста, бар боми хонаи подшоҳ гардиш мекард, ва аз болои бом занеро дид, ки шустушӯй мекунад; ва ин зан бағоят зебоманзар хушрӯй зебочеҳра буд.

Ва Довуд фиристод, ки дар бораи ин зан пурсуҷӯй кунанд; ва ба ӯ гуфтанд: «Вай, охир, Батшобаъ духтари Алиом, завҷаи Уриёи ҳиттӣ мебошад».

Ва Довуд қосидон фиристод, то ки вайро бигиранд; ва вай назди ӯ омад, ва ӯ бо вай хобид, дар сурате ки вай аз нопокии худ пок шуда буд; ва вай ба хонаи худ баргашт.

Ва ин зан ҳомила шуд, ва ба Довуд фиристода, хабар дод ва гуфт: «Ман ҳомила ҳастам».

Ва Довуд назди Юоб фиристод: «Уриёи ҳиттиро назди ман бифирист». Ва Юоб Уриёро назди Довуд фиристод.

Ва Уриё назди ӯ омад, ва Довуд аз саломатии Юоб ва аз саломатии қавм ва аз вазъияти ҷанг пурсид.

Ва Довуд ба Уриё гуфт: «Ба хонаи худ рафта, пойҳоятро бишӯй». Ва Уриё аз хонаи подшоҳ берун рафт, ва аз қафояш тӯҳфа аз дастархони подшоҳ фиристода шуд.

Вале Уриё назди дари хонаи подшоҳ бо ҳамаи навкарони хоҷаи худ хобида, ба хонаи худ нарафт.

Ва ба Довуд хабар дода, гуфтанд: «Уриё ба хонаи худ нарафтааст». Ва Довуд ба Уриё гуфт: «Ту, охир, аз роҳ расидаӣ, пас чаро ба хонаи худ нарафтӣ?»

Ва Уриё ба Довуд гуфт: «Сандуқ ва Исроил ва Яҳудо дар хаймаҳо сокинанд, ва хоҷаам Юоб ва навкарони хоҷаам бар рӯи саҳро урду задаанд, ва ман ба хонаи худ рафта, бихӯрам ва бинӯшам ва бо зани худ бихобам? Қасам ба ҳаёти ту ва ба ҳаёти ҷони ту, ки чунин нахоҳам кард!»

Ва Довуд ба Уриё гуфт: «Имрӯз низ дар ин ҷо бимон, ва фардо туро хоҳам фиристод». Ва Уриё он рӯз ва фардояш дар Ерусалим монд.

Ва Довуд ӯро даъват намуд, ва дар ҳузураш ӯ хӯрд ва нӯшид, ва ӯро маст гардонид; ва ҳангоми шом ӯ берун рафта, бар бистараш бо навкарони хоҷааш хобид, ва ба хонаи худ нарафт.

Ва чун субҳ дамид, Довуд ба Юоб номае навишт, ва ба дасти Уриё дода фиристод.

Ва дар нома чунин навишта буд: «Уриёро дар мавқеи ҳарбу зарби сахт бигузоред, ва аз ақибаш худро канор кашед, то ки ӯ зарба хӯрда, бимирад».

Ва ҳангоме ки Юоб шаҳрро муҳосира мекард, Уриёро дар ҷое гузошт, ки медонист, ки дар он ҷанговарони далер ҳастанд.

Ва мардуми шаҳр берун омада, бо Юоб ҷанг карданд, ва чанде аз қавм, аз навкарони Довуд афтоданд; ва Уриён ҳиттӣ низ мурд.

Ва Юоб фиристода, ба Довуд тамоми вақоеи ҷангро хабар дод.

Ва ба қосид фармуда, гуфт: «Вақте ки ба подшоҳ тамоми вақоеи ҷангро ҳикоя намоӣ,

Ва подшоҳ хашмгин гардида, ба ту бигӯяд: ́Чаро барои ҷанг ба шаҳр наздик шудед? Шумо магар намедонистед, ки аз болои ҳисор тирандозӣ мекунанд?

Кист, ки Абималик писари Ерубошатро кушт? Зане, охир, санги болоии осиёро бар ӯ аз болои ҳисор андохт, ва ӯ дар Тебес мурд. Пас, чаро шумо ба ҳисор наздик шудед?́ – он гоҳ бигӯй: ́Навкарат Уриёи ҳиттӣ низ мурдааст́».

Ва қосид рафт, ва омада, ба Довуд ҳар чиро, ки Юоб барояш фиристода буд, хабар дод.

Ва қосид ба Довуд гуфт: «Азбаски он одамон бар мо дастболо шуда, аз ақиби мо ба саҳро баромаданд, мо онҳоро то даҳани дарвоза дунболагирӣ кардем;

Ва тирандозон бар навкаронат аз болои ҳисор тир андохтанд, ва баъзе аз навкарони подшоҳ мурданд; ва навкарат Уриёи ҳиттӣ низ мурд».

Ва Довуд ба қосид гуфт: «Ба Юоб чунин бигӯй: ́Ин ҳодиса ба назари ту бад нанамояд, зеро ки шамшер гоҳе ин тавр, ва гоҳе ба таври дигар ба ҳалокат мерасонад; ҷанги худро ба муқобили шаҳр пурзӯр карда, онро валангор бикун́. Пас, ӯро далер намо».

Ва зани Уриё шунид, ки шавҳараш Уриё мурдааст; ва вай барои шавҳари худ навҳагарӣ кард.

Ва ҳангоме ки мӯҳлати мотами вай анҷом ёфт, Довуд фиристода, вайро ба хонаи худ овард; ва вай завҷаи ӯ шуд, ва барои ӯ писаре зоид. Ва коре ки Довуд кард, ба назари Парвардигор бад намуд.

Ва Парвардигор Нотонро назди Довуд фиристод, ва вай назди ӯ омада, ба ӯ гуфт: «Дар шаҳре ду мард буданд, яке сарватдор ва дигаре камбағал.

Сарватдор гӯсфандон ва говони бағоят бисёр дошт,

Вале камбағал чизе ҷуз як барраи майдаяк надошт, ки онро харида парварида буд, ва он назди ӯ бо якҷоягии бачагонаш калон мешуд: аз нони ӯ мехӯрд ва аз косаи ӯ менӯшид ва дар бағали ӯ мехобид, ва барои ӯ мисли духтар буд.

Ва мусофире назди марди сарватдор омад, ва ӯ дареғ дошт, ки аз гӯсфандон ва говони худ гирифта, барои меҳмоне ки назди ӯ омадааст, хӯроке тайёр кунад, балки барраи марди камбағалро гирифта, барои шахсе ки назди ӯ омада буд, хӯрок тайёр кард».

Ва хашми Довуд бар он мард бағоят аланга зад, ва ӯ ба Нотон гуфт: «Қасам ба ҳаёти Парвардигор, ки марде ки чунин амал кардааст, сазовори қатл аст!

Ва барои барра вай бояд чор баробар товон диҳад: аз барои он ки чунин амал кардааст, ва аз барои он ки раҳм нанамудааст».

Ва Нотон ба Довуд гуфт: «Он мард ту ҳастӣ! Парвардигор Худои Исроил чунин мегӯяд: ́Ман туро ба подшоҳӣ бар Исроил тадҳин намудам, ва Ман туро аз дасти Шоул раҳоӣ додам;

Ва хонаи хоҷаатро ба ту додам ва занони хоҷаатро ба оғӯши ту; ва хонадони Исроил ва Яҳудоро ба ту додам, ва агар ин кам бошад, ба ту боз ва боз илова менамудам.

Пас чаро ту ба сухани Парвардигор беэътиноӣ намуда, он чиро, ки дар назари Ӯ бад аст, ба амал овардӣ? Уриёи ҳиттиро бо шамшер зарба зада, занашро барои худ ба занӣ гирифтӣ; ва ӯро бо шамшери банӣ Аммӯн куштӣ.

Ва алҳол шамшер аз хонадони ту то абад дур нахоҳад шуд, ба он сабаб ки ба Ман беэътиноӣ намудӣ, ва зани Уриёи ҳиттиро гирифтӣ, то ки зани ту бошад́.

Парвардигор чунин мегӯяд: ́Инак, Ман аз хонаи худат ба сари ту бадӣ хоҳам овард, ва занони туро пеши назари ту гирифта, ба ёри ту хоҳам дод, ва ӯ пеши назари ин офтоб бо занони ту хоҳад хобид.

Дар сурате ки ту ин корро пинҳонӣ кардаӣ, Ман ин корро пеши назари тамоми Исроил ва пеши назари офтоб ба ҷо хоҳам овард́».

Ва Довуд ба Нотон гуфт: «Ман пеши Парвардигор гуноҳ кардаам». Ва Нотон ба Довуд гуфт: «Парвардигор низ аз гуноҳат гузароӣ кардааст; ту нахоҳӣ мурд.

Аммо азбаски ту бо ин кор сабаби куфр гуфтани душманони Парвардигор гардидаӣ, он писар низ, ки барои ту таваллуд ёфтааст, албатта хоҳад мурд».

Ва Нотон ба хонаи худ рафт. Ва Парвардигор бачаеро, ки зани Уриё барои Довуд зоида буд, гирифтори беморӣ кард, ва бемории вай сахт буд.

Ва Довуд аз Худо барои кӯдак илтимос намуд; ва Довуд рӯза дошт, ва омада, бар рӯи замин хобида шабро мегузаронид.

Ва пирони хонааш назди ӯ омада, саъю кӯшиш мекарданд, ки ӯро аз замин бархезонанд, вале ӯ розӣ намешуд, ва ҳамроҳи онҳо нон намехӯрд.

Ва дар рӯзи ҳафтум бача мурд; ва навкарони Довуд тарсиданд, ки мурдани бачаро ба ӯ хабар диҳанд, зеро ки ба ҳамдигар мегуфтанд: «Инак, вақте ки бача зинда буд, мо ба ӯ сухан рондем, ва ӯ ба овози мо гӯш надод; пас, чӣ гуна ба ӯ бигӯем, ки бача мурдааст? Шояд, ӯ кори баде бо худ бикунад».

Ва Довуд дид, ки навкаронаш ба якдигар пичиррос мезананд, ва Довуд фаҳмид, ки бача мурдааст; ва Довуд ба навкаронаш гуфт: «Оё бача мурдааст?» Гуфтанд: «Мурдааст».

Ва Довуд аз замин бархоста, шустушӯ кард, ва ба худ равған намуд, ва либосашро иваз кард, ва ба хонаи Парвардигор рафта, парастиш намуд, ва ба хонаи худ омада, хӯрок пурсид, ва пеши ӯ нон монданд, ва ӯ хӯрд.

Ва навкаронаш ба ӯ гуфтанд: «Ин чӣ кор аст, ки кардӣ: вақте ки бача зинда буд, рӯза дошта гиря кардӣ, ва чун бача мурд, бархоста нон хӯрдӣ?»

Ва ӯ гуфт: «То даме ки бача зинда буд, ман рӯза дошта гиря кардам, зеро ки ба дили худ гуфтам: ́Шояд, Парвардигор ба ман марҳамат намояд, ва бача зинда монад́.

Ва алҳол вай мурдааст, пас чаро ман рӯза дорам? Оё ман метавонам вайро баргардонам? Ман назди вай хоҳам рафт, вале вай назди ман нахоҳад баргашт».

Ва Довуд зани худ Батшобаъро тасаллӣ дод, ва назди вай даромада, бо вай хобид, ва вай писаре зоид, ва ӯро Сулаймон ном ниҳод, ва Парвардигор ӯро дӯст дошт.

Ва ба воситаи Нотони набӣ пайғамбар хабар фиристод, ва вай ӯро ба хотири Парвардигор Едидё ном ниҳод.

Ва Юоб бо Раббаи банӣ Аммӯн ҷанг карда, шаҳри подшоҳнишинро гирифт.

Ва Юоб қосидонро назди Довуд фиристода, гуфт: «Бо Рабба ҷанг карда, обанбори шаҳрро низ гирифтам.

Ва алҳол бақияи қавмро ҷамъ намо, ва бар зидди шаҳр урду зада, онро бигир; мабодо ман шаҳрро бигирам, ва он ба номи ман хонда шавад».

Ва Довуд тамоми қавмро ҷамъ намуда, сӯи Рабба рафт, ва бо он ҷанг карда, онро гирифт.

Ва тоҷи подшоҳи онҳоро аз сараш гирифт, ки вазнаш як киккар буд ва санги гаронбаҳое дошт, ва онро бар сари Довуд гузоштанд; ва у ғанимати бағоят зиёде аз шаҳр берун овард.

Ва қавмеро, ки дар он буданд, берун овард, ва онҳоро зери назди арраҳо ва ғаллакӯбакҳои оҳанин ва табарҳои оҳанин гузошт, ва онҳоро ба корҳои хумдони хиштпазӣ баргумошт; ва бо ҳамаи шаҳрҳои банӣ Аммӯн чунин амал кард; ва Довуд ва тамоми қавм ба Ерусалим баргаштанд.