И бы́сть спасе́нiе въ то́й де́нь въ рыда́нiе всѣ́мъ лю́демъ, услы́шаша бо лю́дiе въ то́й де́нь, глаго́люще: я́ко печа́ленъ е́сть ца́рь о сы́нѣ свое́мъ.

И украда́хуся лю́дiе въ то́й де́нь е́же входи́ти во гра́дъ, я́коже украда́ются лю́дiе посра́мленнiи, внегда́ бѣ́гати и́мъ на бра́ни.

И ца́рь покры́ лице́ свое́: и возопи́ ца́рь гла́сомъ вели́кимъ, глаго́ля: сы́не мо́й, Авессало́ме, Авессало́ме, сы́не мо́й.

И вни́де Иоа́въ къ царю́ въ до́мъ и рече́: посрами́лъ еси́ дне́сь ли́ца ра́бъ твои́хъ всѣ́хъ изъе́мшихъ тя́ дне́сь и ду́шу сыно́въ твои́хъ и дще́рей твои́хъ и ду́шу же́нъ твои́хъ и подло́жницъ твои́хъ,

е́же люби́ти ненави́дящыя тебе́ и ненави́дѣти лю́бящыя тя́: и яви́лъ еси́ дне́сь, я́ко не су́ть тебѣ́ кня́зи, ниже́ о́троцы: но разумѣ́хъ дне́сь, я́ко а́ще бы Авессало́мъ жи́въ бы́лъ, мы́ вси́ дне́сь ме́ртвы бы́хомъ бы́ли, я́ко тогда́ пра́во бы́ло бы предъ очи́ма твои́ма:

и ны́нѣ воста́въ изы́ди и глаго́ли въ сердца́ рабо́въ твои́хъ, я́ко о Го́сподѣ кля́хся, я́ко а́ще не изы́деши дне́сь, не оста́нетъ ни́ еди́нъ му́жъ съ тобо́ю въ но́щь сiю́: и разумѣ́й въ себѣ́, я́ко зло́ ти́ е́сть сiе́ па́че всѣ́хъ зо́лъ, я́же прiидо́ша на тя́ от ю́ности твоея́ до ны́нѣ.

И воста́ ца́рь и сѣ́де при две́рехъ. И возвѣсти́ша всѣ́мъ лю́демъ глаго́люще: се́, ца́рь сѣди́тъ въ две́рехъ. И внидо́ша вси́ лю́дiе предъ лице́ царе́во предъ две́ри: му́жiе же Изра́илевы бѣжа́ша во селе́нiя своя́.

И пря́хуся вси́ лю́дiе во всѣ́хъ колѣ́нахъ Изра́илевыхъ, глаго́люще: ца́рь дави́дъ изба́ви ны́ от всѣ́хъ вра́гъ на́шихъ, и се́, изъя́ на́съ от руки́ иноплеме́нничи, и ны́нѣ бѣжа́ от земли́ и от ца́рства своего́ и от Авессало́ма:

Авессало́мъ же, его́же пома́захомъ надъ на́ми, у́мре на бра́ни: и ны́нѣ что́ вы́ молчи́те, е́же возврати́ти царя́? И глаго́лъ всего́ Изра́иля прiи́де ко царю́.

И ца́рь дави́дъ посла́ ко садо́ку и ко Авiаѳа́ру иере́омъ, глаго́ля: рцы́те старѣ́йшинамъ Иу́динымъ, глаго́люще: почто́ бы́сте послѣ́днiи, е́же возврати́ти царя́ въ до́мъ его́? сло́во же всего́ Изра́иля прiи́де къ царю́ въ до́мъ его́:

бра́тiя моя́ вы́, ко́сти моя́ и пло́ть моя́ вы́ есте́, то́ почто́ бы́сте послѣ́днiи, е́же возврати́ти царя́ въ до́мъ его́?

и Амесса́ю рцы́те: нѣ́си ли ко́сть моя́ и пло́ть моя́ ты́? и ны́нѣ сiя́ ми́ да сотвори́тъ Бо́гъ и сiя́ да приложи́тъ, а́ще не бу́деши кня́зь си́лы предо мно́ю во вся́ дни́ вмѣ́сто Иоа́ва.

И преклони́ сердца́ всѣ́хъ муже́й Иу́диныхъ я́ко му́жа еди́наго. И посла́ша къ царю́, глаго́люще: возврати́ся ты́ и вси́ раби́ твои́.

И возврати́ся ца́рь и прiи́де до Иорда́на, и му́жiе Иу́дины прiидо́ша въ Галга́лы е́же изы́ти на срѣ́тенiе царю́, превести́ царя́ чрезъ Иорда́нъ.

И ускори́ Семе́й сы́нъ Гира́нь сы́на Иемині́ева, и́же от ваури́ма, и сни́де съ мужми́ Иу́диными во срѣ́тенiе царю́ дави́ду,

и ты́сяща муже́й съ ни́мъ от Венiами́на, и Сива́ о́трокъ до́му Сау́ля, и пятьна́десять сыно́въ его́ съ ни́мъ, и два́десять рабо́въ его́ съ ни́мъ: и упра́виша на Иорда́нъ пу́ть предъ царе́мъ,

и послужи́ша служе́нiемъ о преведе́нiи царе́вѣ. И пре́йде прехо́дъ е́же превести́ до́мъ царе́въ и сотвори́ти пра́вое предъ очи́ма его́. И Семе́й сы́нъ Гира́нь паде́ на лицы́ свое́мъ предъ царе́мъ, егда́ прехожда́ше Иорда́нъ,

и рече́ ко царю́: да не вмѣни́тъ господи́нъ мо́й беззако́нiя, и не помяни́ ели́ка непра́вдова ра́бъ тво́й въ де́нь о́нъ, въ о́ньже господи́нъ мо́й ца́рь исхожда́ше изъ Иерусали́ма, е́же содержа́ти царю́ въ се́рдцы свое́мъ:

поне́же разумѣ́ ра́бъ тво́й, я́ко а́зъ согрѣши́хъ, и се́, а́зъ прiидо́хъ дне́сь пе́рвѣе всего́ Изра́иля и до́му Ио́сифля, е́же сни́ти ми́ на срѣ́тенiе господи́ну моему́ царю́.

И отвѣща́ Аве́сса сы́нъ сару́инъ и рече́: сего́ ли ра́ди не умертви́тся Семе́й, я́ко прокля́ христа́ Госпо́дня?

И рече́ дави́дъ: что́ мнѣ́ и ва́мъ, сы́нове сару́ины, я́ко бы́сте мнѣ́ дне́сь въ навѣ́тъ? дне́сь не умертви́тся му́жъ от Изра́иля, поне́же не вѣ́мъ ли, я́ко дне́сь ца́рствую а́зъ надъ Изра́илемъ?

и рече́ ца́рь и Семе́ю: не у́мреши. И кля́тся ему́ ца́рь.

И се́, мемфивосѳе́й сы́нъ Ионаѳа́на сы́на Сау́ля сни́де на срѣ́тенiе царю́, и не омы́ но́гъ свои́хъ, и не обрѣ́за ногте́й, ниже́ упра́ви брады́ своея́, и ри́зъ свои́хъ не измы́ от дне́ того́, въ о́ньже изы́де ца́рь, до дне́ въ о́ньже то́й возврати́ся съ ми́ромъ.

И бы́сть егда́ вни́де во Иерусали́мъ на срѣ́тенiе царю́, и рече́ ему́ ца́рь: что́ я́ко не поше́лъ еси́ со мно́ю, мемфивосѳе́е?

И рече́ къ нему́ мемфивосѳе́й: го́споди мо́й царю́, пренебреже́ мене́ ра́бъ мо́й, я́ко рече́ ра́бъ тво́й ему́: осѣдла́й ми́ осля́, и вся́ду на не́, и пойду́ съ царе́мъ, я́ко хро́мъ ра́бъ тво́й:

и оболга́ раба́ твоего́ ко господи́ну моему́ царю́: и господи́нъ мо́й ца́рь я́ко а́нгелъ Бо́жiй, и сотвори́ благо́е предъ очи́ма твои́ма:

я́ко не бѣ́ ве́сь до́мъ отца́ моего́, ра́звѣ му́жiе [пови́ннiи] сме́рти господи́ну моему́ царю́, и посади́лъ еси́ раба́ твоего́ съ яду́щими на трапе́зѣ твое́й: и ко́е е́сть мнѣ́ еще́ оправда́нiе, и возопи́ти мнѣ́ еще́ къ царю́?

И рече́ ему́ ца́рь: почто́ глаго́леши еще́ словеса́ твоя́? рѣ́хъ тебѣ́ и Сивѣ́: раздѣли́те себѣ́ се́ла.

И рече́ мемфивосѳе́й къ царю́: и вся́ да во́зметъ, повнегда́ прiити́ господи́ну моему́ царю́ въ ми́рѣ въ до́мъ сво́й.

И верзеллі́й Галаади́тинъ сни́де изъ рогелли́ма, и пре́йде съ царе́мъ Иорда́нъ, е́же превести́ его́ чрезъ Иорда́нъ.

И верзеллі́й му́жъ ста́ръ зѣло́, сы́нъ осми́десяти лѣ́тъ, и то́й препита́ царя́, егда́ живя́ше въ Манаи́мѣ, я́ко му́жъ бѣ́ ве́лiй зѣло́.

И рече́ ца́рь къ верзеллі́ю: ты́ пре́йдеши со мно́ю, и препита́ю ста́рость твою́ со мно́ю во Иерусали́мѣ.

И рече́ верзеллі́й къ царю́: коли́цы дни́ лѣ́тъ живота́ моего́, я́ко да взы́ду съ царе́мъ во Иерусали́мъ?

сы́нъ осми́десяти лѣ́тъ а́зъ дне́сь е́смь: еда́ уразумѣ́ю посредѣ́ бла́га и посредѣ́ лука́ва? или́ уразумѣ́етъ еще́ ра́бъ тво́й, е́же я́мъ, или́ е́же пiю́? или́ услы́шу гла́съ еще́ пою́щихъ и воспѣва́ющихъ? и вску́ю бу́детъ еще́ ра́бъ тво́й въ тя́жесть господи́ну моему́ царю́?

ма́ло пре́йдетъ ра́бъ тво́й Иорда́нъ съ царе́мъ: и почто́ воздае́тъ ми́ ца́рь воздая́нiе сiе́?

да возврати́тся ны́нѣ ра́бъ тво́й, и умру́ во гра́дѣ мое́мъ, у гро́ба отца́ моего́ и ма́тере моея́: и се́, ра́бъ тво́й сы́нъ мо́й хамаа́мъ пре́йдетъ съ го́сподемъ мои́мъ царе́мъ, и сотвори́ ему́ благо́е предъ очи́ма твои́ма.

И рече́ ца́рь: со мно́ю да пре́йдетъ хамаа́мъ, и а́зъ сотворю́ ему́ благо́е предъ очи́ма мои́ма, и вся́ ели́ка избере́тъ себѣ́ у мене́, сотворю́ тебѣ́.

И преидо́ша вси́ лю́дiе Иорда́нъ, и ца́рь пре́йде, и цѣлова́ ца́рь верзеллі́а и благослови́ его́, и отпусти́ его́ въ до́мъ его́.

И пре́йде ца́рь въ Галга́лы, и хамаа́мъ пре́йде съ ни́мъ, и вси́ лю́дiе Иу́дины провожда́ху царя́ и по́лъ люді́й Изра́илевыхъ.

И се́, вси́ му́жiе Изра́илевы прiидо́ша къ царю́ и рѣ́ша къ царю́: что́ я́ко украдо́ша тебе́ бра́тiя на́шя му́жiе Иу́дины, и преведо́ша царя́ и до́мъ его́ чрезъ Иорда́нъ, и вси́ му́жiе дави́довы съ ни́мъ?

И отвѣща́ша вси́ му́жiе Иу́дины къ муже́мъ Изра́илевымъ и рѣ́ша: зане́ бли́жнiй на́мъ ца́рь: и почто́ та́ко разгнѣ́вастеся от словеси́ се́мъ? еда́ я́ди ядо́хомъ от царя́? или́ да́ры даде́ на́мъ, или́ да́ни отъя́ от на́съ?

И отвѣща́ша му́жiе Изра́илстiи къ муже́мъ Иу́динымъ и рѣ́ша: де́сять ру́къ мы́ у царя́, и въ дави́дѣ есмы́ па́че тебе́, и пе́рвенецъ а́зъ, не́жели ты́: и почто́ си́це укоря́еши мя́? и не вмѣни́ся сло́во мое́ пре́жде мене́ Иу́дѣ возврати́ти царя́ мнѣ́? И отягча́ сло́во муже́й Иу́диныхъ па́че слове́съ муже́й Изра́илевыхъ.

Французский (LSG)

On vint dire à Joab: Voici, le roi pleure et se lamente à cause d'Absalom.

Et la victoire, ce jour-là, fut changée en deuil pour tout le peuple, car en ce jour le peuple entendait dire: Le roi est affligé à cause de son fils.

Ce même jour, le peuple rentra dans la ville à la dérobée, comme l'auraient fait des gens honteux d'avoir pris la fuite dans le combat.

Le roi s'était couvert le visage, et il criait à haute voix: Mon fils Absalom! Absalom, mon fils, mon fils!

Joab entra dans la chambre où était le roi, et dit: Tu couvres aujourd'hui de confusion la face de tous tes serviteurs, qui ont aujourd'hui sauvé ta vie, celle de tes fils et de tes filles, celle de tes femmes et de tes concubines.

Tu aimes ceux qui te haïssent et tu hais ceux qui t'aiment, car tu montres aujourd'hui qu'il n'y a pour toi ni chefs ni serviteurs; et je vois maintenant que, si Absalom vivait et que nous fussions tous morts en ce jour, cela serait agréable à tes yeux.

Lève-toi donc, sors, et parle au coeur de tes serviteurs! Car je jure par l'Éternel que, si tu ne sors pas, il ne restera pas un homme avec toi cette nuit; et ce sera pour toi pire que tous les malheurs qui te sont arrivés depuis ta jeunesse jusqu'à présent.

Alors le roi se leva, et il s'assit à la porte. On fit dire à tout le peuple: Voici, le roi est assis à la porte. Et tout le peuple vint devant le roi. Cependant Israël s'était enfui, chacun dans sa tente.

Et dans toutes les tribus d'Israël, tout le peuple était en contestation, disant: Le roi nous a délivrés de la main de nos ennemis, c'est lui qui nous a sauvés de la main des Philistins; et maintenant il a dû fuir du pays devant Absalom.

Or Absalom, que nous avions oint pour qu'il régnât sur nous, est mort dans la bataille: pourquoi ne parlez-vous pas de faire revenir le roi?

De son côté, le roi David envoya dire aux sacrificateurs Tsadok et Abiathar: Parlez aux anciens de Juda, et dites-leur: Pourquoi seriez-vous les derniers à ramener le roi dans sa maison? -Car ce qui se disait dans tout Israël était parvenu jusqu'au roi.

Vous êtes mes frères, vous êtes mes os et ma chair; pourquoi seriez-vous les derniers à ramener le roi?

Vous direz aussi à Amasa: N'es-tu pas mon os et ma chair? Que Dieu me traite dans toute sa rigueur, si tu ne deviens pas devant moi pour toujours chef de l'armée à la place de Joab!

David fléchit le coeur de tous ceux de Juda, comme s'ils n'eussent été qu'un seul homme; et ils envoyèrent dire au roi: Reviens, toi, et tous tes serviteurs.

Le roi revint et arriva jusqu'au Jourdain; et Juda se rendit à Guilgal, afin d'aller à la rencontre du roi et de lui faire passer le Jourdain.

Schimeï, fils de Guéra, Benjamite, qui était de Bachurim, se hâta de descendre avec ceux de Juda à la rencontre du roi David.

Il avait avec lui mille hommes de Benjamin, et Tsiba, serviteur de la maison de Saül, et les quinze fils et les vingt serviteurs de Tsiba. Ils passèrent le Jourdain à la vue du roi.

Le bateau, mis à la disposition du roi, faisait la traversée pour transporter sa maison; et au moment où le roi allait passer le Jourdain, Schimeï, fils de Guéra, se prosterna devant lui.

Et il dit au roi: Que mon seigneur ne tienne pas compte de mon iniquité, qu'il oublie que ton serviteur l'a offensé le jour où le roi mon seigneur sortait de Jérusalem, et que le roi n'y ait point égard!

Car ton serviteur reconnaît qu'il a péché. Et voici, je viens aujourd'hui le premier de toute la maison de Joseph à la rencontre du roi mon seigneur.

Alors Abischaï, fils de Tseruja, prit la parole et dit: Schimeï ne doit-il pas mourir pour avoir maudit l'oint de l'Éternel?

Mais David dit: Qu'ai-je affaire avec vous, fils de Tseruja, et pourquoi vous montrez-vous aujourd'hui mes adversaires? Aujourd'hui ferait-on mourir un homme en Israël? Ne sais-je donc pas que je règne aujourd'hui sur Israël?

Et le roi dit à Schimeï: Tu ne mourras point! Et le roi le lui jura.

Mephiboscheth, fils de Saül, descendit aussi à la rencontre du roi. Il n'avait point soigné ses pieds, ni fait sa barbe, ni lavé ses vêtements, depuis le jour où le roi s'en était allé jusqu'à celui où il revenait en paix.

Lorsqu'il se rendit au-devant du roi à Jérusalem, le roi lui dit: Pourquoi n'es-tu pas venu avec moi, Mephiboscheth?

Et il répondit: O roi mon seigneur, mon serviteur m'a trompé, car ton serviteur, qui est boiteux, avait dit: Je ferai seller mon âne, je le monterai, et j'irai avec le roi.

Et il a calomnié ton serviteur auprès de mon seigneur le roi. Mais mon seigneur le roi est comme un ange de Dieu. Fais ce qui te semblera bon.

Car tous ceux de la maison de mon père n'ont été que des gens dignes de mort devant le roi mon seigneur; et cependant tu as mis ton serviteur au nombre de ceux qui mangent à ta table. Quel droit puis-je encore avoir, et qu'ai-je à demander au roi?

Le roi lui dit: A quoi bon toutes tes paroles? Je l'ai déclaré: Toi et Tsiba, vous partagerez les terres.

Et Mephiboscheth dit au roi: Qu'il prenne même le tout, puisque le roi mon seigneur rentre en paix dans sa maison.

Barzillaï, le Galaadite, descendit de Roguelim, et passa le Jourdain avec le roi, pour l'accompagner jusqu'au delà du Jourdain.

Barzillaï était très vieux, âgé de quatre-vingts ans. Il avait entretenu le roi pendant son séjour à Mahanaïm, car c'était un homme fort riche.

Le roi dit à Barzillaï: Viens avec moi, je te nourrirai chez moi à Jérusalem.

Mais Barzillaï répondit au roi: Combien d'années vivrai-je encore, pour que je monte avec le roi à Jérusalem?

Je suis aujourd'hui âgé de quatre-vingts ans. Puis-je connaître ce qui est bon et ce qui est mauvais? Ton serviteur peut-il savourer ce qu'il mange et ce qu'il boit? Puis-je encore entendre la voix des chanteurs et des chanteuses? Et pourquoi ton serviteur serait-il encore à charge à mon seigneur le roi?

Ton serviteur ira un peu au delà du Jourdain avec le roi. Pourquoi, d'ailleurs, le roi m'accorderait-il ce bienfait?

Que ton serviteur s'en retourne, et que je meure dans ma ville, près du sépulcre de mon père et de ma mère! Mais voici ton serviteur Kimham, qui passera avec le roi mon seigneur; fais pour lui ce que tu trouveras bon.

Le roi dit: Que Kimham passe avec moi, et je ferai pour lui ce qui te plaira; tout ce que tu désireras de moi, je te l'accorderai.

Quand tout le peuple eut passé le Jourdain et que le roi l'eut aussi passé, le roi baisa Barzillaï et le bénit. Et Barzillaï retourna dans sa demeure.

Le roi se dirigea vers Guilgal, et Kimham l'accompagna. Tout le peuple de Juda et la moitié du peuple d'Israël avaient fait passer le Jourdain au roi.

Mais voici, tous les hommes d'Israël abordèrent le roi, et lui dirent: Pourquoi nos frères, les hommes de Juda, t'ont-ils enlevé, et ont-ils fait passer le Jourdain au roi, à sa maison, et à tous les gens de David?

Tous les hommes de Juda répondirent aux hommes d'Israël: C'est que le roi nous tient de plus près; et qu'y a-t-il là pour vous irriter? Avons-nous vécu aux dépens du roi? Nous a-t-il fait des présents?

Et les hommes d'Israël répondirent aux hommes de Juda: Le roi nous appartient dix fois autant, et David même plus qu'à vous. Pourquoi nous avez-vous méprisés? N'avons-nous pas été les premiers à proposer de faire revenir notre roi? Et les hommes de Juda parlèrent avec plus de violence que les hommes d'Israël.

Синодальный

1 Иоав упрекает Давида за его плач и рыдания, когда слуги его доставили ему победу; 9 Израиль и Иуда приглашают Давида вернуться; 16 Семей Вениамитянин и Мемфивосфей, сын Саула, пришли с повинною к Давиду и прощены; 31 награда Верзеллею за его помощь Давиду во дни его бегства; 40 спор Израиля и Иуды о их правах на царя и его милости.

И сказали Иоаву: вот, царь плачет и рыдает об Авессаломе.

И обратилась победа того дня в плач для всего народа; ибо народ услышал в тот день и говорил, что царь скорбит о своем сыне.

И входил тогда народ в город украдкою, как крадутся люди стыдящиеся, которые во время сражения обратились в бегство.

А царь закрыл лице свое и громко взывал: сын мой Авессалом! Авессалом, сын мой, сын мой!

И пришел Иоав к царю в дом и сказал: ты в стыд привел сегодня всех слуг твоих, спасших ныне жизнь твою и жизнь сыновей и дочерей твоих, и жизнь жен и жизнь наложниц твоих;

ты любишь ненавидящих тебя и ненавидишь любящих тебя, ибо ты показал сегодня, что ничто для тебя и вожди и слуги; сегодня я узнал, что если бы Авессалом остался жив, а мы все умерли, то тебе было бы приятнее;

итак встань, выйди и поговори к сердцу рабов твоих, ибо клянусь Господом, что, если ты не выйдешь, в эту ночь не останется у тебя ни одного человека; и это будет для тебя хуже всех бедствий, какие находили на тебя от юности твоей доныне.

И встал царь и сел у ворот, а всему народу возвестили, что царь сидит у ворот. И пришел весь народ пред лице царя [к воротам]; Израильтяне же разбежались по своим шатрам.

И весь народ во всех коленах Израилевых спорил и говорил: царь [Давид] избавил нас от рук врагов наших и освободил нас от рук Филистимлян, а теперь сам бежал из земли сей [из царства своего] от Авессалома.

Но Авессалом, которого мы помазали в царя над нами, умер на войне; почему же теперь вы медлите возвратить царя? [И эти слова всего Израиля дошли до царя.]

И царь Давид послал сказать священникам Садоку и Авиафару: скажите старейшинам Иудиным: зачем хотите вы быть последними, чтобы возвратить царя в дом его, тогда как слова всего Израиля дошли до царя в дом его?

Вы братья мои, кости мои и плоть моя – вы; зачем хотите вы быть последними в возвращении царя в дом его?

И Амессаю скажите: не кость ли моя и плоть моя – ты? Пусть то и то сделает со мною Бог и еще больше сделает, если ты не будешь военачальником при мне, вместо Иоава, навсегда!

И склонил он сердце всех Иудеев, как одного человека; и послали они к царю сказать: возвратись ты и все слуги твои.

И возвратился царь, и пришел к Иордану, а Иудеи пришли в Галгал, чтобы встретить царя и перевезти царя чрез Иордан.

И поспешил Семей, сын Геры, Вениамитянин из Бахурима, и пошел с Иудеями навстречу царю Давиду,

и тысяча человек из Вениамитян с ним, и Сива, слуга дома Саулова, с пятнадцатью сыновьями своими и двадцатью рабами своими; и перешли они Иордан пред лицем царя [и приготовили для царя переправу чрез Иордан].

Когда переправили судно, чтобы перевезти дом царя и послужить ему, тогда Семей, сын Геры, пал [на лице свое] пред царем, как только он перешел Иордан,

и сказал царю: не поставь мне, господин мой, в преступление, и не помяни того, чем согрешил раб твой в тот день, когда господин мой царь выходил из Иерусалима, и не держи того, царь, на сердце своем;

ибо знает раб твой, что согрешил, и вот, ныне я пришел первый из всего дома Иосифова, чтобы выйти навстречу господину моему царю.

И отвечал Авесса, сын Саруин, и сказал: неужели Семей не умрет за то, что злословил помазанника Господня?

И сказал Давид: что мне и вам, сыны Саруины, что вы делаетесь ныне мне наветниками? Ныне ли умерщвлять кого-либо в Израиле? Не вижу ли я, что ныне я – царь над Израилем?

И сказал царь Семею: ты не умрешь. И поклялся ему царь.

И Мемфивосфей, сын [Ионафана, сына] Саулова, вышел навстречу царю. Он не омывал ног своих, [не обрезывал ногтей,] не заботился о бороде своей и не мыл одежд своих с того дня, как вышел царь, до дня, когда он возвратился с миром.

Когда он вышел из Иерусалима навстречу царю, царь сказал ему: почему ты, Мемфивосфей, не пошел со мною?

Тот отвечал: господин мой царь! слуга мой обманул меня; ибо я, раб твой, говорил: «оседлаю себе осла и сяду на нем и поеду с царем», так как раб твой хром.

А он оклеветал раба твоего пред господином моим царем. Но господин мой царь, как Ангел Божий; делай, что тебе угодно;

хотя весь дом отца моего был повинен смерти пред господином моим царем, но ты посадил раба твоего между ядущими за столом твоим; какое же имею я право жаловаться еще пред царем?

И сказал ему царь: к чему ты говоришь все это? я сказал, чтобы ты и Сива разделили между собою поля.

Но Мемфивосфей отвечал царю: пусть он возьмет даже все, после того как господин мой царь с миром возвратился в дом свой.

И Верзеллий Галаадитянин пришел из Роглима и перешел с царем Иордан, чтобы проводить его за Иордан.

Верзеллий же был очень стар, лет восьмидесяти. Он продовольствовал царя в пребывание его в Маханаиме, потому что был человек богатый.

И сказал царь Верзеллию: иди со мною, и я буду продовольствовать тебя в Иерусалиме.

Но Верзеллий отвечал царю: долго ли мне осталось жить, чтоб идти с царем в Иерусалим?

Мне теперь восемьдесят лет; различу ли хорошее от худого? Узнает ли раб твой вкус в том, что буду есть, и в том, что буду пить? И буду ли в состоянии слышать голос певцов и певиц? Зачем же рабу твоему быть в тягость господину моему царю?

Еще немного пройдет раб твой с царем за Иордан; за что же царю награждать меня такою милостью?

Позволь рабу твоему возвратиться, чтобы умереть в своем городе, около гроба отца моего и матери моей. Но вот, раб твой [сын мой] Кимгам пусть пойдет с господином моим, царем, и поступи с ним, как тебе угодно.

И сказал царь: пусть идет со мною Кимгам, и я сделаю для него, что тебе угодно; и все, чего бы ни пожелал ты от меня, я сделаю для тебя.

И перешел весь народ Иордан, и царь также. И поцеловал царь Верзеллия и благословил его, и он возвратился в место свое.

И отправился царь в Галгал, отправился с ним и Кимгам; и весь народ Иудейский провожал царя, и половина народа Израильского.

И вот, все Израильтяне пришли к царю и сказали царю: зачем братья наши, мужи Иудины, похитили тебя и проводили царя и дом его и всех людей Давида с ним через Иордан?

И отвечали все мужи Иудины Израильтянам: затем, что царь ближний нам; и из-за чего сердиться вам на это? Разве мы что-нибудь съели у царя, или получили от него подарки? [Или от податей освободил он нас?]

И отвечали Израильтяне мужам Иудиным и сказали: мы десять частей у царя, также и у Давида мы более, нежели вы; [мы первенец, а не вы;] зачем же вы унизили нас? Не нам ли принадлежало первое слово о том, чтобы возвратить нашего царя? Но слово мужей Иудиных было сильнее, нежели слово Израильтян.

Киргизский

Языки

Жойапка: «Падыша Абышаломду жоктоп ыйлап жатат», – деп айтышты.

Ошол кєнкє жењиш бардык эл єчєн ыйга айланды, анткени эл ошол кєнє падышанын уулун жоктоп ыйлап жатканын укту.

Согуштан качып келе жатканына уялган адамдардай болуп, эл ошол кєнє шаарга уурданып кирип жатты.

Падыша болсо жєзєн жаап алып, љкєрєп жатты: «Уулум Абышалом! Абышалом, уулум, уулум менин!»

Жойап падышанын єйєнљ барды да, мындай деп айтты: «Сенин уул-кыздарыњдын, аялдарыњдын жана кєњ аялдарыњдын љмєрєн сактап калган кулдарыњдын бардыгын бєгєн сен уятка калтырдыњ.

Љзєњдє жек кљргљндљрдє сєйљсєњ да, сєйгљндљрдє жек кљрљсєњ, анткени жол башчыларыњ менен кулдарыњ сен єчєн эч ким эмес экендигин сен бєгєн кљргљздєњ. Абышалом тирєє калып, биз баарыбыз љлєп калсак, сага жакшы болорун бєгєн билдим.

Азыр тургун да, чыгып, кулдарыњдын кљњєлєн кљтљрєп сєйлљ. Эгер чыкпай турган болсоњ, Тењирдин алдында ант берем, бул тєнє сенин жаныњда эч ким калбайт. Ошондо бул жаш кезињден ушул убакка чейин кљргљн бардык кыйынчылыктарыњдан жаман болот».

Ошондо падыша туруп келип, дарбазанын алдына отурду. Элдин баарына падышанын дарбазанын алдында отурганын жарыя кылышты. Ошондо бєт эл падышанын алдына келди. Ысрайылдыктар болсо чатырларына качып кетишти.

Ысрайылдын бардык урууларындагы бєт эл мындай деп талашып жатышты: «Падыша бизди душмандарыбыздан куткарды, пелиштиликтердин колунан бошотту, азыр болсо љлкљдљн, Абышаломдон качып кетти.

Бирок биз љзєбєзгљ падыша кылып майлаган Абышалом согушта љлдє. Эми эмнеге силер падышаны љз єйєнљ алып келбей, кечиктирип жатасыњар?»

Дљљт падыша ыйык кызмат кылуучулар Садок менен Абыйатарга киши жиберип, мындай деп айттырды: «Жєйєттєн аксакалдарына айткыла: Силер падышаны єйєнљ биринчилерден болуп кайра алып келсењер болбойбу? Бул бєт Ысрайылда сљз болуп, падышанын єйєнљ эбак эле жетпеди беле?

Силер менин бир туугандарым, сљљгєм жана денемсињер. Падышаны љз єйєнљ кайтарууда эмне єчєн силер акыркы болгуњар келет?

Анан Амасага айткыла: “Менин сљљгєм да, денем да сен эмес белењ? Эгер сен Жойаптын ордуна љмєрєњ љткљнчљ менин аскер башчым болбосоњ, анда Кудай мени жазаласын, катуу жазаласын!”»

Ошентип, ал бардык жєйєттљрдєн жєрљгєн бир кишидей љзєнљ бурду. Ошондо алар падышага: «Љзєњ да, кулдарыњ да кайтышсын», – деп айттырганы киши жиберишти.

Падыша кайтып, Иорданга келди. Жєйєттљр падышаны тосуп алып, Иордандан љткљрєє єчєн, Гилгалга келишти.

Бенжемин уруусунан бакуримдик Гейранын уулу Шемей шашылган боюнча жєйєттљр менен бирге Дљљт падышаны тоскону жљнљдє.

Аны менен Бенжеминден мињ киши, Шабулдун єй башкаруучусу Сиба љзєнєн он беш уулу жана жыйырма кулу менен келишти да, Иордандан љтєп, падышаны тосуп чыгышты.

Падышанын єй-бєлљсєн алып љтєє єчєн жана анын каалоосун аткаруу єчєн, сал наркы љйєзгљ љткљндљн кийин, Гейранын уулу Шемей Иордандан љтљрє менен падышанын алдына жыгылды.

Ал падышага мындай деди: «Иерусалимден мырзам падыша чыгып бара жаткан кєнє кулуњдун кылган кєнљљсєн эске алба, жєрљгєњдљ сактаба мырзам падыша, мени кылмышкер катары эсептебе.

Анткени кулуњ кєнљљ кылганын билет, мен азыр Жусуптун бардык тукумунан биринчи болуп, мырзам падышаны тоскону келдим».

Серуянын уулу Абышай: «Тењирдин майланганын тилдегени єчєн Шемей кантип љлєм жазасына тартылбасын?» – деди.

Ошондо Дљљт: «Серуянын уулдары, мени менен силердин эмне ишињер бар, мени эмнеге тукуруп жатасыњар? Бєгєн Ысрайылда адам љлтєргєдљй кєн болуп жатабы? Азыр мен Ысрайылга падыша экенимди кљрбљй турамбы?» – деди.

Падыша Шемейге: «Сен љлбљйсєњ», – деди. Падыша ага ант берди.

Шабулдун небереси, Жонатандын уулу Мепибешет да падышаны тосуп алганы келди. Ал падыша чыккан кєндљн тартып тынчтык менен кайра кайткан кєнгљ чейин, бутун да, кийимдерин да жууган эмес, сакалын да караган эмес.

Ал Иерусалимден чыгып, падышаны тоскону келгенде, падыша андан: «Мепибешет, сен эмне єчєн мени менен кеткен жоксуњ?» – деп сурады.

Тиги мындай деп жооп берди: «Мырзам падыша! Мени љз кулум алдады. Мен, сенин кулуњ: “Эшегимди токуп минип алып, падыша менен кетейин”, – деп айткам. Анткени мен, сенин кулуњ, аксак эмесминби.

Ал мырзам падышанын алдында кулуњду ушактады. Бирок мырзам падыша Кудайдын периштесиндей. Каалаганыњды кыл.

Мырзам падышанын алдында атамдын бєт єй-бєлљсє љлємгљ татыктуу болсо да, сен кулуњду љз дасторконуњдан тамактангандардын арасына отургуздуњ. Падышанын алдында даттанууга акым барбы?»

Падыша ага: «Мунун баарын эмне єчєн айтып жатасыњ? Талааны Сиба экљљњљр љз ара бљлєшєп алгыла деп айтпадым беле?» – деди.

Бирок Мепибешет падышага мындай деп жооп берди: «Мырзам падыша љз єйєнљ тынчтык менен кайтып келген соњ, ал баарын ала берсин».

Падыша менен Иордандан бирге љтєп, аны андан ары узатуу єчєн, Роглимден гилаттык Барзелай да келди.

Барзелай сексенге чыккан абдан кары адам эле. Падыша Маханайимде жєргљндљ, ал аны азык-тєлєк менен камсыз кылып турган, себеби ал бай адам эле.

Падыша Барзелайга: «Жєр мени менен, мен сени Иерусалимде азык-тєлєк менен камсыз кылып турам», – деди.

Бирок Барзелай падышага мындай жооп берди: «Падыша менен Иерусалимге баргыдай, кљпкљ жашамак белем?

Азыр сексен жаштамын, жаман-жакшыны айырмалай алмак белем. Кулуњ ичкен-жегенинин даамын билмек беле. Ырчы кыздар менен балдардын єнєн уга алмак белем. Мырзам падыша, кулуњду жєк кылып эмне кыласыњ?

Кулуњ падышаны Иордандан ары бир аз узатып бара алат. Падыша мени эмне кылганым єчєн ушунча урматтап жатат?

Кайтып барып, љз шаарымда, ата-энемдин мєрзљсєнєн жанында љлєєгљ кулуња уруксат эт. Бирок сенин кулуњ, менин уулум Кимам, мырзам падыша менен барсын, аны эмне кылам десењ, љзєњ бил».

Падыша: «Кимам мени менен барсын, ага сен каалагандай кылам. Каалаганыњдын баарын кылам», – деди.

Бєт эл жана падыша Иордандан љтєштє. Анан падыша Барзелайды љљп, ага батасын берди. Ал љз жерине кайтты.

Падыша Гилгалга жљнљдє, Кимам да аны менен жљнљдє. Бєт Жєйєт эли жана Ысрайыл элинин жарымы падышаны узатты.

Бєт ысрайылдыктар падышага келип: «Эмне єчєн бир туугандарыбыз жєйєттљр сени уурдап, єй-бєлљњ менен, бардык кишилерињ менен Иордан аркылуу љткљрєп жиберишти?» – дешти.

Ошондо Жєйєттєн кишилеринин баары ысрайылдыктарга: «Падыша биздин жакыныбыз, бул нерсеге эмнеге ачууланып жатасыњар? Биз падышанын бир нерсесин жедикпи же андан белек алдыкпы?» – деп жооп беришти.

Ысрайылдыктар жєйєттљргљ жооп кылып, мындай дешти: «Биз падышачылыктын он бљлєгєн тєзљбєз, Дљљттєн жанында силерге караганда биз кљппєз. Эмне єчєн силер бизди кемсинттињер? Падышабызды алып келєє жљнєндљ биринчи биз сєйлљшєбєз керек эмес беле?» Бирок ысрайылдыктардын сљзєнљ караганда жєйєттљрдєн сљзє кєчтєє болду.