И бы́сть гла́дъ на земли́ во дни́ дави́довы три́ лѣ́та, лѣ́то по лѣ́ту. И вопроси́ дави́дъ лица́ Госпо́дня и рече́ Госпо́дь: надъ Сау́ломъ и надъ до́момъ его́ оби́да въ сме́рти крове́й его́, поне́же умертви́ гаваони́ты.

И призва́ ца́рь дави́дъ гаваони́ты и рече́ къ ни́мъ: и гаваони́тяне не су́ть сы́нове Изра́илевы, но то́кмо от оста́тковъ Аморре́йскихъ, и сы́нове Изра́илевы кля́шася и́мъ: Сау́лъ же взыска́ порази́ти я́, внегда́ поревнова́ти ему́ по сынѣ́хъ Изра́илевыхъ и Иу́диныхъ.

И рече́ дави́дъ ко гаваони́тяномъ: что́ сотворю́ ва́мъ? и чи́мъ умолю́, да благослови́те достоя́нiе Госпо́дне?

И рѣ́ша ему́ гаваони́тяне: нѣ́сть на́мъ сребра́ или́ зла́та со Сау́ломъ и съ до́момъ его́, и нѣ́сть на́мъ му́жа умертви́ти от всего́ Изра́иля. И рече́: что́ вы́ глаго́лете, и сотворю́ ва́мъ?

И рѣ́ша ко царю́: му́жа, и́же соверши́ надъ на́ми и погна́ ны, и́же умы́сли потреби́ти ны́, потреби́мъ его́, да не бу́детъ во всѣ́хъ предѣ́лѣхъ Изра́илевыхъ:

дади́те на́мъ се́дмь муже́й от сыно́въ его́, и повѣ́симъ и́хъ на со́лнцѣ Го́сподеви въ гавао́нѣ Сау́ли избра́нныхъ Госпо́днихъ. И рече́ ца́рь: а́зъ да́мъ.

И пощадѣ́ ца́рь мемфивосѳе́а, сы́на Ионаѳа́ня сы́на Сау́ля, кля́твы ра́ди Госпо́дни, я́же посредѣ́ и́хъ и посредѣ́ дави́да и посредѣ́ Ионаѳа́на сы́на Сау́ля.

И взя́ ца́рь два́ сы́на ресфы́ дще́ре Аі́а, подло́жницы Сау́ли, и́хже роди́ Сау́лу, ермоні́а и мемфивосѳе́а, и пя́ть сыно́въ Мелхо́лы дще́ре Сау́ли и́хже роди́ есдрiи́лу сы́ну верзеллі́а моулаѳі́ева,

и даде́ и́хъ въ ру́ки гаваони́томъ. И повѣ́сиша я́ на со́лнцѣ на горѣ́ предъ Го́сподемъ, и падо́ша та́мо сі́и се́дмь вку́пѣ: ті́и же умро́ша во дне́хъ жа́твы пе́рвыхъ, въ нача́лѣ жа́твы ячме́ня.

И взя́ ресфа́ дщи́ Аі́ина вре́тище, и потче́ е́ себѣ́ при ка́мени, въ нача́лѣ жа́твы ячме́ня до́ндеже снидо́ша на ни́хъ во́ды Бо́жiя съ небесе́, и не даде́ пти́цамъ небе́снымъ дне́мъ почи́ти на ни́хъ, ниже́ звѣре́мъ земны́мъ но́щiю.

И повѣ́даша дави́ду вся́ ели́ка сотвори́ ресфа́ дще́рь Аі́а, подло́жница Сау́ля. И истлѣ́ша, и взя́ я́ да́нъ сы́нъ Ио́й, и́же от исча́дiй исполи́новыхъ.

И и́де дави́дъ, и взя́ ко́сти Сау́ли и ко́сти Ионаѳа́на сы́на его́ от муже́й сыно́въ Иави́са Галаа́дскаго, и́же украдо́ша и́хъ от сто́гны веѳса́ни, зане́ повѣ́сиша и́хъ та́мо иноплеме́нницы въ де́нь, въ о́ньже порази́ша иноплеме́нницы Сау́ла въ гелву́и.

И вознесе́ дави́дъ ко́сти Сау́ли отту́ду и ко́сти Ионаѳа́на сы́на его́, и собра́ ко́сти повѣ́шеныхъ на со́лнцѣ:

и погребо́ша ко́сти Сау́ли и ко́сти Ионаѳа́на сы́на его́, и ко́сти повѣ́шеныхъ на со́лнцѣ, въ земли́ Венiами́новѣ, при краи́ во гро́бѣ ки́са отца́ его́, и сотвори́ша вся́ ели́ка заповѣ́да ца́рь. И послу́ша Бо́гъ земли́ по си́хъ.

И бы́сть па́ки бра́нь иноплеме́нникомъ со Изра́илтяны. И сни́де дави́дъ и о́троцы его́ съ ни́мъ, и би́шася со иноплеме́нники: и утруди́ся дави́дъ.

И Иесві́й, и́же бѣ́ от вну́къ Рафа́нихъ, [у него́же] бѣ́ вѣ́съ копiя́ его́ три́ста Си́кль вѣ́са мѣ́дяна, и то́й бѣ́ препоя́санъ ору́жiемъ, и хотя́ше порази́ти дави́да.

И помо́же ему́ Аве́сса сы́нъ сару́инъ, и изба́ви дави́да Аве́сса, и порази́ иноплеме́нника, и умертви́ его́. Тогда́ кля́шася му́жiе дави́довы, глаго́люще: не изы́деши ктому́ съ на́ми на бра́нь, да не угаси́ши свѣти́лника Изра́илева.

И бы́сть по си́хъ еще́ бра́нь въ ге́ѳѣ со иноплеме́нники: тогда́ порази́ совохе́й и́же от Асо́ѳы со́бранныя вну́ки гига́нтовы.

И бы́сть па́ки бра́нь въ ро́мѣ со иноплеме́нники: и порази́ Елеана́нъ сы́нъ Арiорги́ма Виѳлее́млянинъ голiа́ѳа и́же от геѳѳе́а, и дре́во копiя́ его́ бы́сть а́ки наво́й тку́щихъ.

И бы́сть па́ки бра́нь въ ге́ѳѣ: и бѣ́ му́жъ от Мадо́на, и пе́рсты ру́къ его́ и пе́рсты но́гъ его́ по шести́, число́мъ два́десять четы́ри: и то́й роди́ся от Рафы́,

и уничижи́ Изра́иля: и уби́ его́ Ионаѳа́нъ сы́нъ Сафа́я бра́та дави́дова.

Четы́ри сі́и роди́шася вну́цы гига́нтовы Рафѣ́ въ ге́ѳѣ, и падо́ша от руку́ дави́дову и от руку́ рабо́въ его́.

Синодальный

1 Требование Гаваонитян о мщении за зло, причиненное им Саулом; 7 Давид доставил им семь сыновей Саула, которых они повесили; 10 Рицпа, мать двух из них, своей верностью вызывает у Давида сожаление; 12 Давид с почетом похоронил этих семерых, а также кости Саула и Ионафана; 15 главные у Давида в его войнах с Филистимлянами.

Был голод на земле во дни Давида три года, год за годом. И вопросил Давид Господа. И сказал Господь: это ради Саула и кровожадного дома его, за то, что он умертвил Гаваонитян.

Тогда царь призвал Гаваонитян и говорил с ними. Гаваонитяне были не из сынов Израилевых, но из остатков Аморреев; Израильтяне же дали им клятву, но Саул хотел истребить их по ревности своей о потомках Израиля и Иуды.

И сказал Давид Гаваонитянам: что мне сделать для вас, и чем примирить вас, чтобы вы благословили наследие Господне?

И сказали ему Гаваонитяне: не нужно нам ни серебра, ни золота от Саула, или от дома его, и не нужно нам, чтоб умертвили кого в Израиле. Он сказал: чего же вы хотите? я сделаю для вас.

И сказали они царю: того человека, который губил нас и хотел истребить нас, чтобы не было нас ни в одном из пределов Израилевых, –

из его потомков выдай нам семь человек, и мы повесим их [на солнце] пред Господом в Гиве Саула, избранного Господом. И сказал царь: я выдам.

Но пощадил царь Мемфивосфея, сына Ионафана, сына Саулова, ради клятвы именем Господним, которая была между ними, между Давидом и Ионафаном, сыном Сауловым.

И взял царь двух сыновей Рицпы, дочери Айя, которая родила Саулу Армона и Мемфивосфея, и пять сыновей Мелхолы, дочери Сауловой, которых она родила Адриэлу, сыну Верзеллия из Мехолы,

и отдал их в руки Гаваонитян, и они повесили их [на солнце] на горе пред Господом. И погибли все семь вместе; они умерщвлены в первые дни жатвы, в начале жатвы ячменя.

Тогда Рицпа, дочь Айя, взяла вретище и разостлала его себе на той горе и сидела от начала жатвы до того времени, пока не полились на них воды Божии с неба, и не допускала касаться их птицам небесным днем и зверям полевым ночью.

И донесли Давиду, что сделала Рицпа, дочь Айя, наложница Саула. [И истлели они; и взял их Дан, сын Иои, из потомков исполинов.]

И пошел Давид и взял кости Саула и кости Ионафана, сына его, у жителей Иависа Галаадского, которые тайно взяли их с площади Беф-Сана, где они были повешены Филистимлянами, когда убили Филистимляне Саула на Гелвуе.

И перенес он оттуда кости Саула и кости Ионафана, сына его; и собрали кости повешенных [на солнце].

И похоронили кости Саула и Ионафана, сына его, [и кости повешенных на солнце] в земле Вениаминовой, в Цела, во гробе Киса, отца его. И сделали всё, что повелел царь, и умилостивился Бог над страною после того.

И открылась снова война между Филистимлянами и Израильтянами. И вышел Давид и слуги его с ним, и воевали с Филистимлянами; и Давид утомился.

Тогда Иесвий, один из потомков Рефаимов, у которого копье было весом в триста сиклей меди и который опоясан был новым мечом, хотел поразить Давида.

Но ему помог Авесса, сын Саруин, [и спас Давида Авесса] и поразил Филистимлянина и умертвил его. Тогда люди Давидовы поклялись, говоря: не выйдешь ты больше с нами на войну, чтобы не угас светильник Израиля.

Потом была снова война с Филистимлянами в Гобе; тогда Совохай Хушатянин убил Сафута, одного из потомков Рефаимов.

Было и другое сражение в Гобе; тогда убил Елханан, сын Ягаре-Оргима Вифлеемского, Голиафа Гефянина, у которого древко копья было, как навой у ткачей.

Было еще сражение в Гефе; и был там один человек рослый, имевший по шести пальцев на руках и на ногах, всего двадцать четыре, также из потомков Рефаимов,

и он поносил Израильтян; но его убил Ионафан, сын Сафая, брата Давидова.

Эти четыре были из рода Рефаимов в Гефе, и они пали от руки Давида и слуг его.

Немецкий (GNB)

Während der Regierungszeit Davids gab es einmal eine schwere Hungersnot. Sie dauerte schon drei Jahre lang. Da ging David ins Zelt des HERRN und fragte den HERRN nach dem Grund. Er bekam die Antwort: »Auf Saul und seiner Familie lastet eine Blutschuld, weil er viele unschuldige Bewohner von Gibeon getötet hat.«

Die Einwohner von Gibeon waren keine Israeliten, sondern ein Rest der amoritischen Bevölkerung des Landes. Die Israeliten hatten ihnen vertraglich zugesichert, sie zu verschonen; aber Saul in seinem Eifer für Israel und Juda hatte sie zu vernichten versucht.

König David rief die Männer von Gibeon zu sich und fragte sie: »Was kann ich tun, um diese Schuld wieder gutzumachen? Ich möchte, dass ihr das Volk des HERRN nicht verfluchen müsst.«

Sie antworteten: »Wir nehmen von den Nachkommen Sauls als Sühne für dieses Vergehen kein Silber oder Gold an; aber Leute aus dem Volk Israel zu töten ist uns verwehrt.«

»Was soll ich also für euch tun, was ist eure Meinung?«, fragte David

und sie antworteten: »Weil Saul es war, der uns vernichten, uns ausrotten wollte – im ganzen Gebiet Israels sollte es für uns keinen Platz zum Leben geben –,

darum soll man uns sieben seiner männlichen Nachkommen ausliefern. Wir wollen sie vor dem HERRN in Gibea, der Heimatstadt von Saul, dem Erwählten des HERRN, hinrichten.«

»Ich werde sie euch ausliefern«, sagte der König.

Er verschonte jedoch Merib-Baal, den Sohn Jonatans und Enkel Sauls, weil er seinem Freund Jonatan mit einem heiligen Eid versprochen hatte, seine Nachkommen nicht auszurotten.

Er nahm die beiden Söhne, die Rizpa, die Tochter von Aja, Saul geboren hatte, Armoni und Mefi-Boschet, und die fünf Söhne, die Sauls Tochter Merab ihrem Mann Adriël, dem Sohn von Barsillai aus Mehola, geboren hatte,

und lieferte sie den Männern von Gibeon aus. Die richteten sie hin, oben auf dem Berg vor dem HERRN. Alle sieben starben auf einmal; es war in den ersten Tagen der Erntezeit, zu Beginn der Gerstenernte.

Rizpa aber ging hin und legte ein grobes schwarzes Tuch über den Felsen und setzte sich darauf. Sie blieb dort vom Beginn der Ernte, bis der erste Regen fiel. Tagsüber hielt sie die Vögel von den Leichen fern und nachts verscheuchte sie die wilden Tiere.

Als David hörte, was Rizpa, die Nebenfrau Sauls, für die Hingerichteten tat,

ließ er sich von den führenden Männern der Stadt Jabesch in Gilead die Gebeine Sauls und seines Sohnes Jonatan geben. Die Männer von Jabesch hatten einst die Leichen der beiden vom Gerichtsplatz in Bet-Schean weggeholt, wo die Philister sie nach ihrem Sieg auf dem Gilboa-Gebirge aufgehängt hatten.

Als die Gebeine Sauls und seines Sohnes Jonatan hergebracht worden waren, sammelte man die Gebeine der sieben Hingerichteten ein

und bestattete alle zusammen in Zela im Gebiet von Benjamin in der Grabstätte von Sauls Vater Kisch. Dies alles geschah genau, wie der König es angeordnet hatte. Daraufhin erhörte Gott die Gebete seines Volkes und machte der Hungersnot ein Ende.

Wieder einmal waren die Philister in Israel eingefallen. David zog ihnen mit seiner Truppe entgegen und griff sie an. Als er vom Kampf erschöpft war,

versuchte ein Riese namens Jischbi-Benob, ihn zu töten. Der Riese trug eine neue Rüstung und die bronzene Spitze seines Spießes wog mehr als drei Kilo.

Aber Abischai, der Sohn der Zeruja, kam David zu Hilfe und erschlug den Philister.

Davids Männer beschworen ihn, in Zukunft doch nicht mehr selbst in den Kampf zu ziehen. »Wenn wir dich verlieren«, sagten sie, »dann sieht es für Israel düster aus.«

Später kam es bei Gob erneut zum Kampf mit den Philistern. Damals tötete Sibbechai aus Huscha den Riesen Sippai.

Bei einem weiteren Gefecht in Gob tötete Elhanan aus Betlehem, der Sohn von Jaïr, den Philister Goliat aus Gat, dessen Spieß so dick war wie ein Weberbaum.

Als es danach bei Gat zum Kampf kam, trat ein besonders großer Riese vor; er hatte sechs Finger an der Hand und sechs Zehen an jedem Fuß, also 12 Finger und 12 Zehen.

Er verspottete die Israeliten; aber Jonatan, der Sohn von Davids Bruder Schima, tötete ihn.

Diese vier Riesen stammten aus Gat und waren Nachkommen von Rafa. Sie wurden von David und seinen Männern erschlagen.

Итальянский

Языки

Al tempo di Davide ci fu una carestia per tre anni; Davide cercò il volto del Signore e il Signore gli disse: "Su Saul e sulla sua casa c'è sangue, perché egli ha fatto morire i Gabaoniti".

Allora il re chiamò i Gabaoniti e parlò loro. I Gabaoniti non erano Israeliti, ma un resto degli Amorrei, e gli Israeliti avevano fatto con loro un giuramento; Saul però, nel suo zelo per gli Israeliti e per quelli di Giuda, aveva cercato di colpirli.

Davide disse ai Gabaoniti: "Che devo fare per voi? In che modo espierò, perché voi possiate benedire l'eredità del Signore?".

I Gabaoniti gli risposero: "Fra noi e Saul e la sua casa non è questione d'argento o d'oro, né ci riguarda l'uccidere qualcuno in Israele". Il re disse: "Quello che voi direte io ve lo farò".

Quelli risposero al re: "Di quell'uomo che ci ha distrutti e aveva progettato di finirci, perché più non sopravvivessimo in tutto il territorio d'Israele,

ci siano consegnati sette uomini tra i suoi figli e noi li impiccheremo davanti al Signore a Gàbaon, sul monte del Signore". Il re disse: "Ve li consegnerò".

Il re risparmiò Merib-Baal, figlio di Giònata, figlio di Saul, per il giuramento del Signore che c'era tra loro, tra Davide e Giònata, figlio di Saul.

Il re prese i due figli che Rispa, figlia di Aià, aveva partoriti a Saul, Armonì e Merib-Baal, e i cinque figli che Merab, figlia di Saul, aveva partoriti ad Adrièl di Mecolà, figlio di Barzillài.

Li consegnò nelle mani dei Gabaoniti, che li impiccarono sul monte, davanti al Signore. Tutti e sette caddero insieme. Furono messi a morte nei primi giorni della mietitura, quando si cominciava a mietere l'orzo.

Allora Rispa, figlia di Aià, prese il sacco e lo stese sulla roccia, dal principio della mietitura fino a quando dal cielo non cadde su di loro la pioggia. Essa non permise agli uccelli del cielo di posarsi su di loro di giorno e alle bestie selvatiche di accostarsi di notte.

Fu riferito a Davide quello che Rispa, figlia di Aià, concubina di Saul, aveva fatto.

Davide andò a prendere le ossa di Saul e quelle di Giònata, suo figlio, presso i signori di Iabes di Gàlaad, i quali le avevano sottratte furtivamente dalla piazza di Bet-Sean, dove i Filistei li avevano appesi quando avevano colpito Saul sul Gèlboe.

Egli riportò le ossa di Saul e quelle di Giònata, suo figlio; poi si raccolsero anche le ossa di quelli che erano stati impiccati.

Le ossa di Saul e di Giònata, suo figlio, furono sepolte nel territorio di Beniamino a Sela, nel sepolcro di Kis, padre di Saul. Fu fatto quanto il re aveva ordinato e, dopo questo, Dio si mostrò placato verso la terra.

I Filistei mossero di nuovo guerra a Israele e Davide scese con i suoi servi a combattere contro i Filistei. Davide era stanco

e Isbi-Benòb, uno dei discendenti di Rafa, con una lancia del peso di trecento sicli di bronzo e portando una spada nuova, manifestò il proposito di uccidere Davide;

ma Abisài, figlio di Seruià, venne in aiuto al re, colpì il Filisteo e lo uccise. Allora gli uomini di Davide gli giurarono: "Tu non uscirai più con noi a combattere e non spegnerai la lampada d'Israele".

Dopo questo, ci fu un'altra battaglia con i Filistei, a Gob. Allora Sibbecài di Cusa uccise Saf, uno dei discendenti di Rafa.

Ci fu un'altra battaglia con i Filistei, a Gob, ed Elcanàn, figlio di Iair, di Betlemme, uccise Golia di Gat: l'asta della sua lancia era come un cilindro da tessitori.

Ci fu un'altra battaglia a Gat, dove c'era un uomo di grande statura, che aveva sei dita per mano e per piede, in tutto ventiquattro, e anche lui discendeva da Rafa.

Egli sfidò Israele, ma Giònata, figlio di Simeà, fratello di Davide, lo uccise.

Questi quattro discendevano da Rafa, a Gat. Essi caddero per mano di Davide e dei suoi uomini.