И отбѣго́ша вироѳе́е въ геѳе́мъ, и бѣ́ша та́мо живу́ще до дне́шняго дне́.
И Ионаѳа́ну сы́ну Сау́лю сы́нъ бѣ́ хро́мъ нога́ма, сы́нъ пяти́ лѣ́тъ: и то́й, егда́ прiи́де возвѣще́нiе о Сау́лѣ и Ионаѳа́нѣ сы́нѣ его́ от Иезрае́ля, и взя́тъ его́ пѣ́стунница его́, и бѣжа́: и бы́сть тща́щейся е́й на отше́ствiе, и паде́, и охромѣ́, и́мя же ему́ мемфивосѳе́й.
И поидо́ста сы́нове реммо́на вироѳе́йскаго, риха́въ и Ваана́, и внидо́ста во вре́мя зно́я дневна́го въ до́мъ Иевосѳе́овъ, и то́й почива́ше на одрѣ́ въ полу́дне:
и се́, вра́тникъ до́му очища́ше пшени́цу и воздрема́ и спа́ше, риха́въ же и Ваана́ бра́тiя утаи́вшася внидо́ста въ до́мъ:
Иевосѳе́й же почива́ше на одрѣ́ свое́мъ въ ло́жницѣ свое́й: и би́ста его́, и умертви́ста его́, и отъя́ста главу́ его́, и взя́ста главу́ его́, и отидо́ста путе́мъ и́же на за́падъ всю́ но́щь:
И отвѣща́ дави́дъ риха́ву и Ваанѣ́ бра́ту его́, сыно́мъ реммо́на вироѳе́йскаго, и рече́ и́ма: жи́въ Госпо́дь, и́же изба́ви ду́шу мою́ от вся́кiя ско́рби:
и́бо возвѣсти́вый мнѣ́, я́ко у́мре Сау́лъ и Ионаѳа́нъ, и то́й бя́ше а́ки благовѣству́яй предо мно́ю, и я́хъ его́ и уби́хъ его́ въ секела́зѣ, ему́же до́лженъ бѣ́хъ да́ти да́ръ:
и ны́нѣ му́жiе лука́вiи уби́ша му́жа пра́ведна въ дому́ его́ на одрѣ́ его́, и ны́нѣ взыщу́ кро́ве его́ от руки́ ва́шея и искореню́ ва́съ от земли́.
И заповѣ́да дави́дъ отроко́мъ свои́мъ, и уби́ша и́хъ, и отсѣко́ша ру́цѣ и́хъ и но́зѣ и́хъ, и повѣ́сиша и́хъ надъ исто́чникомъ въ Хевро́нѣ, и главу́ Иевосѳе́ову погребо́ша во гро́бѣ Авени́ра сы́на ни́рова [въ Хевро́нѣ].
И услышал [Иевосфей,] сын Саулов, что умер Авенир в Хевроне, и опустились руки его, и весь Израиль смутился.
У [Иевосфея,] сына Саулова, два было предводителя войска; имя одного – Баана и имя другого – Рихав, сыновья Реммона Беерофянина, из потомков Вениаминовых, ибо и Беероф причислялся к Вениамину.
И убежали Беерофяне в Гиффаим и остались там пришельцами до сего дня.
У Ионафана, сына Саулова, был сын хромой. Пять лет было ему, когда пришло известие о Сауле и Ионафане из Изрееля, и нянька, взяв его, побежала. И когда она бежала поспешно, то он упал, и сделался хромым. Имя его Мемфивосфей.
И пошли сыны Реммона Беерофянина, Рихав и Баана, и пришли в самый жар дня к дому Иевосфея; а он спал на постели в полдень.
[А привратник дома, очищавший пшеницу, задремал и уснул] и Рихав и Баана, брат его, вошли внутрь дома, как бы для того, чтобы взять пшеницы; и поразили его в живот и убежали.
Когда они вошли в дом, [Иевосфей] лежал на постели своей, в спальной комнате своей; и они поразили его, и умертвили его, и отрубили голову его, и взяли голову его с собою, и шли пустынною дорогою всю ночь;
и принесли голову Иевосфея к Давиду в Хеврон и сказали царю: вот голова Иевосфея, сына Саула, врага твоего, который искал души твоей; ныне Господь отмстил за господина моего царя Саулу [врагу твоему] и потомству его.
И отвечал Давид Рихаву и Баане, брату его, сыновьям Реммона Беерофянина, и сказал им: жив Господь, избавивший душу мою от всякой скорби!
если того, кто принес мне известие, сказав: «вот, умер Саул, [и Ионафан]», и кто считал себя радостным вестником, я схватил и убил его в Секелаге, вместо того, чтобы дать ему награду,
то теперь, когда негодные люди убили человека невинного в его доме на постели его, неужели я не взыщу крови его от руки вашей и не истреблю вас с земли?
И приказал Давид слугам, и убили их, и отрубили им руки и ноги, и повесили их над прудом в Хевроне. А голову Иевосфея взяли и погребли во гробе Авенира, в Хевроне.
Quando il figlio di Saul seppe della morte di Abner a Ebron, gli caddero le braccia e tutto Israele rimase sconvolto.
Il figlio di Saul aveva due uomini, capi di bande, chiamati l'uno Baanà e il secondo Recab, figli di Rimmon il Beerotita, della tribù di Beniamino, perché anche Beeròt era computata fra le città di Beniamino.
I Beerotiti si erano rifugiati a Ghittàim e vi sono rimasti come forestieri fino ad oggi.
Giònata, figlio di Saul, aveva un figlio storpio nei piedi. Egli aveva cinque anni quando giunsero da Izreèl le notizie circa i fatti di Saul e di Giònata. La nutrice l'aveva preso ed era fuggita, ma nella fretta della fuga il bambino era caduto ed era rimasto storpio. Si chiamava Merib-Baal.
Si mossero dunque i figli di Rimmon il Beerotita, Recab e Baanà, e vennero nell'ora più calda del giorno alla casa di Is-Baal, mentre egli stava facendo la siesta pomeridiana.
Ora, la portinaia della casa, mentre mondava il grano, si era assopita e dormiva: perciò Recab e Baanà, suo fratello, poterono introdursi inosservati.
Entrarono dunque in casa, mentre egli era disteso sul suo giaciglio nella camera da letto: lo colpirono, l'uccisero e gli tagliarono la testa; poi, portando via la testa di lui, presero la via dell'Araba, camminando tutta la notte.
Portarono la testa di Is-Baal a Davide a Ebron e dissero al re: "Ecco la testa di Is-Baal, figlio di Saul, tuo nemico, che attentava alla tua vita. Oggi il Signore ha concesso al re, mio signore, la vendetta contro Saul e la sua discendenza".
Ma Davide rispose a Recab e a Baanà, suo fratello, figli di Rimmon il Beerotita: "Per la vita del Signore che mi ha liberato da ogni angustia!
Colui che mi annunciava: "Ecco, è morto Saul!", credendo di portarmi una lieta notizia, l'ho preso e ucciso a Siklag, e questa fu la ricompensa per la notizia.
Ora che uomini malvagi hanno ucciso un giusto in casa mentre dormiva, non dovrò a maggior ragione chiedere conto del suo sangue alle vostre mani ed eliminarvi dalla terra?".
Davide diede ordine ai suoi giovani; questi li uccisero, tagliarono loro le mani e i piedi e li appesero presso la piscina di Ebron. Presero poi la testa di Is-Baal e la seppellirono nel sepolcro di Abner a Ebron.
