Азбука веры » Би́блїѧ » Кни́га 3-ѧ Маккаве́йскаѧ » гл.1

Кни́га 3-ѧ Маккаве́йскаѧ, Глава 1

Толкования

Толкования главы

1:1

1:2

1:3

1:4

1:5

1:6

1:7

1:8

1:9

1:10

1:11

1:12

1:13

1:14

1:15

1:16

1:17

1:18

1:19

1:20

1:21

1:22

1:23

1:24

1:25

1:26

1:27

1:28

1:29

Цр҃ко́внослав

Є҆гда̀ фїлопа́тѡръ ᲂу҆вѣ́да ѿ возвѣсти́вшихъ бы́вшее держи́мыхъ ѿ себє̀ мѣ́стъ ѿнѧ́тїе а҆нтїо́хомъ, заповѣ́да всѣ̑мъ во́ємъ свои̑мъ пѣшцє́мъ и҆ ко́нникѡмъ (собра́тисѧ): взѧ́въ же и҆ сестрꙋ̀ свою̀ а҆рсїно́ю, и҆зы́де вско́рѣ да́же до рафі́йскихъ мѣ́стъ, и҆дѣ́же ѡ҆полчи́шасѧ вѡ́и и҆̀же при а҆нтїо́хѣ.

Ѳеодо́тъ же нѣ́кто и҆спо́лнити навѣ́тъ ᲂу҆мы́сливъ, поѧ́тъ предврꙋчє́нныѧ є҆мꙋ̀ крѣпча́йшыѧ ѻ҆рꙋ́жники птоломе́євы, прїи́де но́щїю на птоломе́евъ наме́тъ, ꙗ҆́кѡ да са́мъ ᲂу҆бїе́тъ є҆го̀ и҆ си́мъ разрꙋши́тъ бра́нь.

Сего́ же проведѐ досїѳе́й сы́нъ дрїмѵ́ловъ нарица́емый, ро́домъ і҆ꙋде́анинъ, послѣди́ же и҆змѣни́въ зако́ны и҆ ѿ ѻ҆те́ческихъ догма́тѡвъ ѿчꙋжди́всѧ, незнамени́та нѣ́коего заключѝ въ наме́тѣ то́мъ, є҆мꙋ́же слꙋчи́сѧ под̾ѧ́ти ѻ҆́нагѡ мꙋче́нїе.

Соста́вленнѣй же бы́вшей тѧ́жцѣй бра́ни и҆ во́ємъ а҆нтїо́хѡвымъ па́че мꙋжа́ющымсѧ, а҆рсїно́а безпреста́ни проходѧ́щи вѡ́и, со ᲂу҆миле́нїемъ и҆ слеза́ми плетєни́цы вла̑съ разрѣши́вши, молѧ́ше, да помо́гꙋтъ сами̑мъ себѣ̀ и҆ ча́дѡмъ и҆ жена́мъ мꙋ́жественнѡ, ѡ҆бѣщава́ющи да́ти побѣди́вшымъ комꙋ́ждо два̀ мна̑са зла́та.

И҆ та́кѡ сꙋпоста́тѡмъ слꙋчи́сѧ рꙋкосѣче́нїемъ побѣждє́нымъ бы́ти и҆ мнѡ́гимъ плѣнє́ннымъ ꙗ҆́тымъ бы́ти.

Полꙋчи́въ же намѣ́ренїе, сꙋдѝ бли̑жнїѧ гра́ды прише́дъ ᲂу҆тѣ́шити.

Сотвори́въ же сїѧ̑ и҆ ка́пищємъ да́ры да́въ, мꙋ́жествєнны подрꙋ̑чныѧ поста́ви.

Є҆гда́ же і҆ꙋде́є посла́ша ѿ пресвѵ́тєръ и҆ старѣ́йшинъ къ фїлопа́тѡрꙋ поздравлѧ́ющихъ є҆го̀ и҆ да́ры приносѧ́щихъ и҆ ѡ҆ слꙋчи́вшихсѧ благополꙋ́чїихъ сра́дꙋющихсѧ, слꙋчи́сѧ є҆мꙋ̀ па́че вожделѣ́ти, да скорѣ́е къ ни̑мъ прїи́детъ.

Прише́дъ же во і҆ерⷭ҇ли́мъ, и҆ вели́комꙋ бг҃ꙋ пожрѐ, и҆ благодаре́нїе возда́въ, и҆ прѡ́чаѧ, ꙗ҆̀же лѣ́ть бѣ̀ мѣ́стꙋ, сотворѝ.

И҆ вше́дъ на мѣ́сто, и҆ хꙋдо́жествꙋ и҆ благолѣ́пїю є҆гѡ̀ ᲂу҆диви́всѧ, та́кожде и҆ благочи́нїю хра́ма почꙋди́всѧ, съ вожделѣ́нїемъ ѕѣ́льнымъ восхотѣ̀ вни́ти во свѧти́лище.

Ѡ҆́нымъ же ре́кшымъ, ника́коже подоба́етъ бы́ти семꙋ̀, занѐ нижѐ сꙋ́щымъ ѿ ро́да на́шегѡ лѣ́ть є҆́сть входи́ти (та́мѡ), нижѐ всѣ̑мъ і҆ере́ѡмъ, но то́кмѡ є҆ди́номꙋ пе́рвѣйшемꙋ всѣ́хъ а҆рхїере́ови, и҆ семꙋ̀ є҆ди́ножды въ лѣ́то, ѻ҆́нъ же ника́коже восхотѣ̀ послꙋ́шати.

Зако́нъ же презрѣ́въ, не ѡ҆ста́сѧ похотѣ́нїѧ своегѡ̀, глаго́лѧ: подоба́етъ вни́ти мѝ: а҆́ще же ѻ҆нѝ и҆ лиша́ютсѧ сицевы́ѧ че́сти, но мнѣ̀ не подоба́етъ. И҆ вопроша́ше, чесѡ̀ ра́ди приходѧ́щꙋ є҆мꙋ̀ во всѧ́кое ка́пище ни є҆ди́нъ возбранѝ ѿ присꙋ́щихъ;

Нѣ́кто же неразсꙋди́телиѡ речѐ: ѕлѣ̀ са́мо сїѐ чꙋ́до смы́слисѧ. Бы́вшꙋ же, речѐ, семꙋ̀, ко́еѧ ра́ди вины̀ не всѧ́кѡ вни́ти мѝ подоба́етъ, и҆ хотѧ́щымъ и҆̀мъ, и҆лѝ нѝ;

І҆ере́ѡмъ же во свѧты́хъ ѻ҆де́ждахъ припа́дшымъ и҆ молѧ́щымъ вели́каго бг҃а помощѝ и҆̀мъ въ настоѧ́щей и҆́хъ нꙋ́жди и҆ ᲂу҆стремле́нїе ѕлѣ̀ наше́дшагѡ премѣни́ти: и҆ внегда̀ во́плѧ со слеза́ми хра́мъ напо́лниша, тогда̀, и҆̀же во гра́дѣ ѡ҆ста́вшїисѧ возмꙋти́вшесѧ, и҆зскочи́ша, безвѣ́стно мнѧ́ще бы́ти твори́мое.

Та́кожде и҆ заключє́нныѧ дѣ̑вы въ черто́зѣхъ съ ро́ждшими и҆збѣго́ша, и҆ пе́пеломъ и҆ пра́хомъ главы̑ посы́павшѧ, рыда́нїѧ и҆ стена́нїѧ стѡ́гны и҆спо́лниша:

и҆ны̑ѧ же всецѣ́лѡ ᲂу҆кра́шєнныѧ, на срѣ́тенїе ᲂу҆готѡ́ванныѧ черто́ги и҆ подоба́ющїй сты́дъ ѡ҆ста́вльшѧ, тече́нїе нечи́нное во гра́дѣ творѧ́хꙋ.

И҆ новорождє́нныѧ младе́нцы, ма́тєри же кꙋ́пнѡ и҆ дои̑лицы ѡ҆ставлѧ́ющѧ сѣ́мѡ и҆ ѻ҆ва́мѡ, є҆ди̑ны по домѣ́хъ, дрꙋгі̑ѧ же по пꙋте́хъ, неꙋде́ржнѡ въ превы́шнее свѧти́лище собира́хꙋсѧ.

Бѧ́ше же разли́чна моли́тва въ то́е со́бранныхъ ѡ҆ начина́емыхъ ѿ негѡ̀ беззако́ннѡ.

Съ си́ми же гра́ждане дерзнꙋ́вше не попꙋска́хꙋ є҆мꙋ̀ коне́чнѡ належа́щꙋ и҆ намѣ́ренїе своѐ и҆спо́лнити ᲂу҆мы́слившꙋ: и҆ возгласи́вше воѡрꙋжи́тисѧ комꙋ́ждо и҆ мꙋ́жественнѣ за ѻ҆те́ческїй зако́нъ ᲂу҆мре́ти, ве́лїе смѧте́нїе сотвори́ша на мѣ́стѣ.

Є҆два́ же ѿ старѣ́йшинъ и҆ пресвѵ́терѡвъ ᲂу҆де́ржани, на то́мже моле́нїѧ стоѧ́нїи ста́ша.

И҆ мно́жество ᲂу҆́бѡ люді́й, ꙗ҆́кѡ и҆ пре́жде, въ си́хъ пребыва́ше молѧ́щеесѧ: а҆ и҆̀же при царѝ старѣ̑йшины мно́гажды покꙋша́хꙋсѧ прего́рдый є҆гѡ̀ ᲂу҆́мъ премѣни́ти ѿ намѣ́реннагѡ совѣ́та:

ѻ҆́нъ же де́рзостенъ бы́въ и҆ всѧ̑ ѿри́нꙋвъ, ᲂу҆жѐ и҆ вхо́дъ творѧ́ше, соверши́ти непщꙋ́ѧ предрече́нное.

Сїѧ̑ ᲂу҆̀бо и҆ сꙋ́щїи при не́мъ зрѧ́ще, ѡ҆брати́шасѧ є҆́же съ на́шими призыва́ти всѧ̑ содержа́щаго, дабы̀ присꙋ́тствꙋющымъ помо́глъ, не попꙋска́ѧ беззако́ннагѡ и҆ прего́рдагѡ дѣ́ла.

Ѿ премно́гагѡ же и҆ болѣ́зненнагѡ наро́дѡвъ совокꙋ́пленнагѡ во́плѧ, несказа́нный нѣ́кїй бѣ̀ кли́чь.

Мнѧ́шесѧ бо, ꙗ҆́кѡ не то́кмѡ человѣ́цы, но и҆ стѣ́ны и҆ ве́сь помо́стъ вопїе́тъ, а҆́ки бы ᲂу҆жѐ тогда̀ всѝ сме́рть прїима́ли за ѡ҆скверне́нїе мѣ́ста.

Сербский (синод.)

Египатски цар Птоломеј IV Филопатор побјеђује Антиоха III Селевкијског код Рафије (217. г. прије Христа); потом покушава да уђе у Храм у Јерусалиму, што Јудејци не дају.
А Филопатор, дознавши од оних који се вратише (из Палестине), одузимање од Антиоха оних мјеста којима сам владаше, нареди (покрет) свима својим снагама пјешадијским и коњичким и, узевши са собом и сестру Арсиноју, крете; и стиже (у Палестину) до мјеста код Рафије, гдје бјеше утаборен Антиох са његовима.

А неки Теодот, намисливши да изврши смишљену завјеру, узе најбоље оружнике птоломејце, који му од раније бјеху под влашћу, и отиђе ноћу до Птоломејовог шатора да га сам убије и тиме заврши рат.

Но овога (Птоломеја) одведе Доситеј, звани Дримилов – родом Јудејац, који је потом промијенио Закон и отуђио се од отачких предања – а неког другог незнатног стави да лежи у шатору, који и прими на се казну онога.

А када наста велика битка и ствари нагињаху већма Антиоху, Арсиноја дуго трчаше тамо-амо молећи војску, са расплетеним косама и преклињањима и сузама, да храбро помогну себи и дјеци и женама, обећавајући да ће, ако побиједе, свакоме дати по двије мине злата.

И тако се догоди да противници бише у сукобима погубљени, а многи бише ухваћени и заробљени.

Побиједивши, пак, (непријатеља) у нападу, одлучи (Филопатор) да посјети околне градове и окуражи их.

И учинивши то, и подијеливши храмовима дарове, своје потчињене орасположи.

А када Јудејци послаше од герусије{савет стараца} и старјешина оне који ће га поздравити и дати му дарове добродошлице и честитати му на догађајима (побједе), деси се да овај већма би готов да сам брзо дође до њих.

Када пак дође у Јерусалим и принесе жртву Богу Превеликом и захвали му, и остало учинивши што приличи Мјесту; и управо дошавши у Мјесто и запањен будући важношћу и љепотом,

Задиви се и лијепом поретку у Светилишту, па му дође на ум и захтједе да уђе у Храм.

А када му ови рекоше да тако нешто није дозвољено (Законом), јер никоме из (Јудејског) народа није дозвољен улазак, ни свима свештеницима, него само првоме испред свих – Првосвештенику, и њему само једном годишње, он (Филопатор) никако не хтједе пристати.

А кад и Закон (о томе) би прочитан, он никако не одустајаше истичући да њему треба ући, говорећи; „Ако се они и лишавају те части, ја не бих требало.“

И питаше из ког разлога, кад он улажаше у сваки (други) храм, нико га од присутних не спречаваше.

А неки (Јудејац) неразмишљено рече да је било зло (учињено) то чиме се (он) хвали.

А он рече: „Пошто се ово (улаз у Светилиште) десило из неког разлога, зар не треба свакако ући (у сами Храм), хтјели то они или не?“

А када свештеници у свим одеждама падоше испред (Храма) и молише Превеликога Бога да помогне у садашњој невољи и да насртај наметанога зло промијени, и вапајима са сузама испунише Светилиште,

Они преостали у Граду уплашивши се искочише (напоље) сматрајући да се збива нешто неизвјесно.

И затворене у одајама дјевојке заједно с мајкама појурише напоље и, посувши се по коси пепелом, испуњаваху тргове лелецима и кукњавом.

А и недавно доведене невјесте, напустивши спремљене за брачни сусрет одаје и уз приличан им стид, неуредну трку кроз град чињаху.

А и новорођену дјецу, њихове мајке и дојиље остављаху овдје и ондје, неке по кућама а неке по улицама, и не враћајући се окупљаху се у најузвишеније Светилиште.

А и молитва (Богу) сабраних у Мјесту би разноврсна, због онога што овај безбожно наваљиваше да учини.

Уз ово још, они смјелији од грађана никако не допуштаху да се његово наваљивање и смишљена намјера испуни.

Они повикаше да се посегне за оружјем и да храбро скончају за отачки Закон, па створише велику узбуну у Мјесту (светом); и једва бјеху одвраћени од стараца и старјешина, те и они заузеше исти став молитве.

А мноштво (народа), бавећи се као и претходно тиме, мољаше се,

Док старјешине (Јудејске) око цара покушаваху на много начина да његов горди ум одустане од замишљене намјере.

Али он, поставши још дрскији и одбацивши све (молбе), већ крете да приступи, ријешен да стави крај на оно што је раније рекао.

Видјећи то и они око њега, окренуше се да са нашима призивају Онога Који има сву моћ да присутне заштити и не превиди ово безаконо и осионо дјело.

А од сталне и болне вике мноштва дизаше се неко неописиво јечање.

Јер чињаше се да не само људи, него и зидови и све тле одјекиваше, јер заиста све и сва тада претпостављаше смрт прије неголи оскврњење Мјеста (светог).

Синодальный

Филопатор, узнав от прибывших к нему, что Антиохом отняты бывшие в его владении местности, отдал приказ всем войскам своим, пешим и конным, и, взяв с собою сестру свою Арсиною, отправился в страну Рафию, где расположены были станом войска Антиоха.

Тогда некто Феодот решился исполнить свой замысел, взял с собою лучших из вверенных ему Птоломеем вооруженных людей и ночью проник в палатку Птоломея, чтобы наедине убить его и тем предотвратить войну.

Но его обманул Досифей, сын Дримила, родом Иудей, впоследствии изменивший закону и отступивший от отеческой веры: он поместил в палатке одного незначительного человека, которому и пришлось принять назначенную Птоломею смерть.

Когда же произошло упорное сражение и дело Антиоха превозмогало, то Арсиноя, распустив волосы, с плачем и слезами ходила по войскам, усильно убеждая, чтобы храбрее сражались за себя, за детей и жен, и обещая, если победят, дать каждому по две мины золота.

И так случилось, что противники поражены были в рукопашном бое, и многие взяты в плен.

Достигнув своей цели, Филопатор рассудил пройти по ближним городам, чтобы ободрить их.

Исполнив это и снабдив капища дарами, он одушевил мужеством подвластных ему.

Когда потом Иудеи отправили к нему от совета и старейшин послов поздравить его, поднести дары и изъявить радость о случившемся, то он пожелал как можно скорее прийти к ним.

Прибыв же в Иерусалим, он принес жертву великому Богу, воздал благодарение и прочее исполнил, приличествующее священному месту;

и когда вошел туда, то изумлен был величием и благолепием и, удивляясь благоустройству храма, пожелал войти во святилище.

Ему сказали, что не следует этого делать, ибо никому и из своего народа непозволительно входить туда, и даже священникам, но только одному начальствующему над всеми первосвященнику, и притом однажды в год; но он никак не хотел слушать.

Прочитали ему закон, но и тогда не оставил он своего намерения, говоря, что он должен войти: пусть они будут лишены этой чести, но не я. И спрашивал, почему, когда он входил в храм, никто из присутствовавших не возбранил ему?

И когда некто неосмотрительно сказал, что это худо было сделано, он отвечал: но когда это уже сделано, по какой бы то ни было причине, то не должно ли ему во всяком случае войти, хотят ли они того, или не хотят.

Тогда священники в священных одеждах пали ниц и молились великому Богу, чтобы Он помог им в настоящей крайности и удержал стремление насильственно вторгающегося; храм наполнился воплем и слезами, а остававшиеся в городе сбежались в смущении, полагая, что случилось нечто необычайное.

И заключенные в своих покоях девы выбегали с матерями и, посыпая пеплом и прахом головы, оглашали улицы рыданиями и стонами.

Другие же во всем наряде, оставив приготовленный для встречи брачный чертог и подобающий стыд, беспорядочно бегали по городу.

А матери и кормилицы, оставляя и здесь и там новорожденных детей, иные в домах, другие – на улицах, неудержимо сбегались во всесвятейший храм.

Так разнообразна была молитва собравшихся по случаю святотатственного покушения.

Вместе с тем некоторые из граждан возымели смелость не допускать домогавшегося вторгнуться и исполнить свое намерение. Они воззвали, что нужно взяться за оружие и мужественно умереть за закон отеческий, и произвели в храме великое смятение:

с трудом быв удержаны старейшинами и священниками, они остались в том же молитвенном положении.

Народ, как и прежде, продолжал молиться. Даже бывшие с царем старейшины многократно пытались отвлечь надменный его ум от предпринятого намерения.

Но, исполненный дерзости и все пренебрегший, он уже делал шаг вперед, чтобы совершенно исполнить сказанное прежде.

Видя это, и бывшие с ним начали призывать вместе с нашими Вседержителя, чтобы Он помог в настоящей нужде и не попустил такого беззаконного и надменного поступка.

От совокупного, напряженного и тяжкого народного вопля происходил невыразимый гул.

Казалось, что не только люди, но и самые стены и все основания вопияли, как бы умирая уже за осквернение священного места.

Сербский

Языки

В этом переводе выбранная книга отсутствует