Маккаве́йская 3-я, Глава 3

Сiя́ увѣ́давъ нечести́вый въ толи́ко разгнѣ́ванiе прiи́де, я́ко не то́кмо на су́щихъ во Александрі́и разгнѣ́вася, но и су́щымъ во странѣ́ тя́жцѣ сопроти́вися и повелѣ́ тща́телнѣ всѣ́хъ собра́ти въ ку́пу и лютѣ́йшею сме́ртiю живота́ лиши́ти.

Си́мъ же устро́енымъ бы́в­шымъ, вѣ́сть зла́я про­исхожда́­ше на ро́дъ [Иуде́йскiй], человѣ́комъ согласу́ющымъ на злотворе́нiе, егда́ вина́ даде́ся ко уставле́нiю, а́ки бы и́мъ воз­браня́ли от­ зако́новъ.

Но Иуде́е бѣ́ху сохраня́юще ко царе́мъ у́бо неразвра́тное послуша́нiе и вѣ́рность, че­ст­ву́юще же Бо́га и зако́на его́ держа́­шеся, отлуче́нiе творя́ху въ нѣ́кiихъ и от­мѣ́ны: ея́же ра́ди вины́ нѣ́кiимъ ненави́дими явля́хуся: пра́ведныхъ же благотворе́нiемъ украша́юще сожи́тел­ст­во, всѣ́мъ человѣ́комъ благопрiя́тни сотвори́шася.

Тѣ́мже у́бо о ро́дѣ во всѣ́хъ сла́вимое благотворе́нiе иноплеме́н­ницы ни во что́ вмѣня́ху, разли́чiе же въ поклоне́нiихъ и бра́шнахъ разглаша́ху, глаго́люще, я́ко сі́и человѣ́цы ниже́ царю́, ниже́ во́емъ согла́сни су́ть, но вражде́бни су́ть и вельми́ нѣ́како дѣло́мъ проти́вни: и нестерпи́мымъ огласи́ша и́хъ хуле́нiемъ.

Е́ллини же су́щiи во гра́дѣ ни чи́мъ оби́дими от­ ни́хъ, ви́дяще смяте́нiе неча́ян­ное на ни́хъ и собра́нiя внеза́пно быва́ющая, помощи́ у́бо не мого́ша: мучи́телское бо бя́ше повелѣ́нiе.

Утѣша́ху же и негодова́ху и мину́ти си́мъ вско́рѣ непщева́ху, и́бо не бу́детъ та́ко презрѣ́но толи́кое мно́же­с­т­во ничто́же согрѣши́в­шее.

И уже́ нѣ́цыи сосѣ́ди и дру́зи и сокупе́ч­ст­ву­ю­щiи, та́йно нѣ́кiихъ при­­зва́в­ше, вѣ́рность дая́ху помога́ти и вся́кое усе́рдiе твори́ти къ защище́нiю.

О́нъ же у́бо по настоя́щему благоде́н­ствiю разгордѣва́яся и не зря́ вели́каго Бо́га держа́вы, непщу́я же вы́ну въ сицево́мъ пребыва́ти злосовѣ́тiи, написа́ на ня́ посла́нiе сицево́­е:

ца́рь Птоломе́й Филопа́торъ су́щымъ во Еги́птѣ и по мѣсто́мъ страти́гомъ и во́иномъ ра́доватися и здра́в­ст­вовати: здра́встую же и а́зъ са́мъ, и ве́щы на́шя:

по бы́в­шей на́мъ ра́ти во Асі́и, ю́же вѣ́сте и вы́, я́же бого́въ неча́ян­нымъ споборе́нiемъ и на́­шею си́лою разу́мно въ до́брый коне́цъ при­­веде́ся, суди́хомъ не ну́ждею ору́жiя, но кро́тостiю и мно́гимъ человѣ́ко­любiемъ благо­устро́ити живу́щыя въ килисирі́и и Финикі́и язы́ки и благотвори́ти ра́достнѣ:

и су́щымъ во градѣ́хъ ка́пищемъ да́в­ше дохо́ды премно́ги, прiидо́хомъ и во Иерусали́мъ, воз­ше́дше почти́ти хра́мъ суему́дрен­ныхъ и никогда́же престаю́щихъ от­ безу́мiя:

они́ же сло́вомъ у́бо прiя́ша на́­ше при­­ше́­ст­вiе, дѣ́ломъ же ле́стнѣ, воз­желѣ́в­шымъ на́мъ вни́ти во хра́мъ и́хъ и лѣ́потными и добрѣ́йшими да́ры почти́ти, ті́и по дре́вней [сво­е́й] го́рдости воз­брани́ша на́мъ вни́ти, немощнѣ́йшiи [су́ще] на́­шея си́лы, за человѣколю́бiе, е́же и́мамы ко всѣ́мъ человѣ́комъ,

сво­е́ же зломы́слiе къ на́мъ явле́н­но показа́в­ше, а́ки еди́ни то́чiю от­ язы́къ царе́мъ и и́хъ благодѣ́телемъ вы́и не покаря́юще, ничто́же пра́ведно хо́щутъ носи́ти:

мы́ же си́хъ безу́мiе усмотри́в­ше, и съ побѣ́дою воз­врати́в­шеся, и во Еги́птѣ со всѣ́ми язы́ки любо­человѣ́чнѣ срѣ́тив­шеся, я́коже подоба́­ше, сотвори́хомъ:

и въ тѣ́хъ ко единоплеме́н­никомъ и́хъ непамятозло́бiе всѣ́мъ сказу́юще, и ра́ди споборе́нiя, и ввѣ́рен­ныя съ простото́ю и́мъ издре́вле безчи́слен­ныя ве́щы дерзну́в­ше премѣни́ти, восхотѣ́хомъ и гражда́н­ства Александрі́йскаго сподо́бити и́хъ и при­­ча́ст­ники всегда́ жерце́мъ поста́вити:

они́ же въ проти́вность прiе́млюще, и при­­ро́днымъ злонра́вiемъ до́брое от­ри́нув­ше, и при́сно въ зло́е уклоня́ющеся, не то́кмо от­ри́нуша честно́е гражда́н­ство, но и гнуша́ют­ся сло́вомъ и дѣ́ломъ, молча́нiемъ тѣ́хъ, и́же немно́гiи от­ ни́хъ къ на́мъ неле́стнѣ доброжела́тель­ни су́ть, по вся́къ ча́съ ча́юще, я́ко мы́ вско́рѣ нестро́йнымъ житiе́мъ низврати́мъ исправле́нiя.

Тѣ́мже и показа́ньми до́брѣ увѣща́в­шеся, я́ко сі́и по вся́кому о́бразу зломы́слятъ на́мъ, и мы́ проразумѣва́юще, да не когда́ внеза́пну пото́мъ мяте́жу наше́дшу на ны́, си́хъ нечести́выхъ созади́ преда́телей и ва́рваровъ воз­ъимѣ́емъ супоста́товъ,

повелѣ́хомъ у́бо, егда́ прiи́детъ къ ва́мъ посла́нiе сiе́, вско́рѣ во еди́нъ ча́съ вышепи́сан­ныхъ собра́в­ше съ жена́ми и ча́ды, съ доса́дою и озлобле́нiемъ посла́ти къ на́мъ у́зами желѣ́зными от­всю́ду окова́н­ныхъ, на лю́тое и злосла́вное подоба́ющее зломы́слящымъ убiе́нiе:

по умуче́нiи бо си́хъ упова́емъ, я́ко въ про́чее вре́мя соверше́н­но на́мъ ве́щы во благостоя́нiи и въ предо́брѣмъ состоя́нiи устро́ят­ся.

А́ще же кто́ скры́етъ ко­его́ либо Иуде́анина, от­ ста́ра да́же до младенца и да́же до ссу́щихъ, прелютѣ́йшими му́ками уму́ченъ бу́детъ со всѣ́мъ до́момъ:

а́ще же кто́ воз­вѣсти́тъ, се́й прiи́метъ имѣ́нiе подпа́дшаго ка́зни, еще́ же и от­ ца́рскаго сребра́ дра́хмъ двѣ́ ты́сящы, и свобо́ду получи́тъ, и увѣнча́ет­ся:

вся́ко же мѣ́сто, идѣ́же а́ще я́тъ бу́детъ весьма́ кры́ющься Иуде́анинъ, пу́сто и огне́мъ сожже́но да бу́детъ, и вся́кому сме́ртному есте­ст­ву́ по всему́ неключи́мо да бу́детъ въ вѣ́чное вре́мя. И у́бо посла́нiя о́бразъ си́це напи́санъ бы́сть.