О́нъ же воззрѣ́въ на́нь и пристра́шенъ бы́въ рече́: что́ е́сть, Го́споди? Рече́ же ему́: моли́твы твоя́ и ми́лостыни твоя́ взыдо́ша на па́мять предъ Бо́га:

и ны́нѣ посли́ во Иоппі́ю муже́й и призови́ Си́мона, нарица́емаго Петра́:

се́й стра́нствуетъ у нѣ́коего Си́мона усмаря́, ему́же е́сть до́мъ при мо́ри: то́й рече́тъ тебѣ́ глаго́лы, въ ни́хже спасе́шися ты́ и ве́сь до́мъ тво́й.

И я́коже отъи́де А́нгелъ глаго́ляй Корни́лiю, пригласи́въ два́ от рабо́въ свои́хъ и во́ина благочести́ва от служа́щихъ ему́

и сказа́въ и́мъ вся́, посла́ и́хъ во Иоппі́ю.

Воу́трiе же, путьше́ствующымъ и́мъ и ко гра́ду приближа́ющымся, взы́де Пе́тръ на го́рницу помоли́тися, о часѣ́ шестѣ́мъ.

Бы́сть же прiа́лченъ и хотя́ше вкуси́ти: гото́вящымъ же о́нѣмъ, нападе́ на́нь у́жасъ,

и ви́дѣ не́бо отве́рсто и сходя́щъ на́нь сосу́дъ нѣ́кiй, я́ко плащани́цу ве́лiю, по четы́ремъ кра́емъ привя́занъ и ни́зу спуща́емь на зе́млю,

въ не́мже бя́ху вся́ четвероно́гая земли́ и звѣ́рiе и га́ди и пти́цы небе́сныя.

И бы́сть гла́съ къ нему́: воста́въ, Пе́тре, заколи́ и я́ждь.

Пе́тръ же рече́: ника́коже, Го́споди, я́ко николи́же ядо́хъ вся́ко скве́рно или́ нечи́сто.

И [се́] гла́съ па́ки къ нему́ втори́цею: я́же Бо́гъ очи́стилъ е́сть, ты́ не скверни́.

Сі́е же бы́сть три́щи: и па́ки взя́ся сосу́дъ на не́бо.

Я́коже въ себѣ́ недоумѣва́шеся Пе́тръ, что́ бы бы́ло видѣ́нiе, е́же ви́дѣ, и се́, му́жiе по́сланнiи от Корни́лiа, вопро́шше и увѣ́дѣвше до́мъ Си́моновъ, ста́ша предъ враты́

и возгла́шше вопроша́ху, а́ще Си́монъ, нарица́емый Пе́тръ, здѣ́ стра́нствуетъ.

Петру́ же размышля́ющу о видѣ́нiи, рече́ ему́ Ду́хъ: се́, му́жiе трiе́ и́щутъ тебе́:

но воста́въ сни́ди и иди́ съ ни́ми, ничто́же разсужда́я: зане́ А́зъ посла́хъ и́хъ.

[Зач. 25.] Соше́дъ же Пе́тръ къ муже́мъ по́сланнымъ къ нему́ от Корни́лiа, рече́: се́, а́зъ е́смь, его́же и́щете: ка́я е́сть вина́, ея́же ра́ди прiидо́сте?

Они́ же реко́ша: Корни́лiй со́тникъ, му́жъ пра́веденъ и боя́йся Бо́га, свидѣ́телствованъ от всего́ язы́ка Иуде́йска, увѣще́нъ е́сть от А́нгела свя́та призва́ти тя́ въ до́мъ сво́й и слы́шати глаго́лы от тебе́.

Призва́въ же и́хъ учреди́: нау́трiе же Пе́тръ воста́въ и́де съ ни́ми, и нѣ́цыи от бра́тiй, и́же от Иоппі́и, идо́ша съ ни́мъ:

и нау́трiе внидо́ша въ Кесарі́ю. Корни́лiй же бѣ́ ча́я и́хъ, созва́въ сро́дники своя́ и любе́зныя дру́ги.

Я́коже бы́сть вни́ти Петру́, срѣ́те его́ Корни́лiй, и па́дъ на ногу́ его́ поклони́ся.

Пе́тръ же воздви́же его́, глаго́ля: воста́ни: и а́зъ са́мъ человѣ́къ е́смь.

И съ ни́мъ бесѣ́дуя, вни́де и обрѣ́те собра́вшыяся мно́ги:

рече́ же къ ни́мъ: вы́ вѣ́сте, я́ко не лѣ́по е́сть му́жу Иуде́анину прилѣпля́тися или́ приходи́ти ко иноплеме́ннику: и мнѣ́ Бо́гъ показа́ ни еди́наго скве́рна или́ нечи́ста глаго́лати человѣ́ка:

тѣ́мже и безъ сумнѣ́нiя прiидо́хъ призва́нъ: вопроша́ю вы́ у́бо, коея́ ра́ди вины́ посла́сте по мене́?

И Корни́лiй рече́: от четве́ртаго дне́ да́же до сего́ часа́ бѣ́хъ постя́ся и въ девя́тый ча́съ моля́ся въ дому́ мое́мъ: и се́, му́жъ ста́ предо мно́ю во оде́жди свѣ́тлѣ

и рече́: Корни́лiе, услы́шана бы́сть моли́тва твоя́, и ми́лостыни твоя́ помяну́шася предъ Бо́гомъ:

посли́ у́бо во Иоппі́ю и призови́ Си́мона, и́же нарица́ется Пе́тръ: се́й стра́нствуетъ въ дому́ Си́мона усмаря́ бли́зъ мо́ря: и́же прише́дъ возглаго́летъ тебѣ́.

А́бiе у́бо посла́хъ къ тебѣ́, ты́ же до́брѣ сотвори́лъ еси́ прише́дъ: ны́нѣ у́бо вси́ мы́ предъ Бо́гомъ предстои́мъ слы́шати вся́ повелѣ́нная тебѣ́ от Бо́га.

[Зач. 26.] Отве́рзъ же Пе́тръ уста́, рече́: пои́стиннѣ разумѣва́ю, я́ко не на лица́ зри́тъ Бо́гъ,

но во вся́цѣмъ язы́цѣ боя́йся Его́ и дѣ́лаяй пра́вду прiя́тенъ Ему́ е́сть:

сло́во, е́же посла́ сыно́мъ Изра́илевымъ, благовѣству́я ми́ръ Иису́съ Христо́мъ: Се́й е́сть всѣ́мъ Госпо́дь:

вы́ вѣ́сте глаго́лъ бы́вшiй по все́й Иуде́и, наче́ншiйся от Галиле́и, по креще́нiи, е́же проповѣ́да Иоа́ннъ:

Иису́са, И́же от Назаре́та, я́ко пома́за Его́ Бо́гъ Ду́хомъ Святы́мъ и си́лою, И́же про́йде благода́телствуя и исцѣля́я вся́ наси́лованныя от дiа́вола, я́ко Бо́гъ бя́ше съ Ни́мъ:

и мы́ есмы́ свидѣ́теле всѣ́хъ, я́же сотвори́ во странѣ́ Иуде́йстѣй и во Иерусали́мѣ: Его́же и уби́ша, повѣ́шше на дре́вѣ.

Сего́ Бо́гъ воскреси́ въ тре́тiй де́нь и даде́ Ему́ явле́ну бы́ти,

не всѣ́мъ лю́демъ, но на́мъ свидѣ́телемъ преднарече́ннымъ от Бо́га, и́же съ Ни́мъ ядо́хомъ и пи́хомъ, по воскресе́нiи Его́ от ме́ртвыхъ:

и повелѣ́ на́мъ проповѣ́дати лю́демъ и засвидѣ́телствовати, я́ко То́й е́сть нарѣче́нный от Бо́га Судiя́ живы́мъ и ме́ртвымъ:

о Се́мъ вси́ проро́цы свидѣ́телствуютъ, оставле́нiе грѣхо́въ прiя́ти и́менемъ Его́ вся́кому вѣ́рующему въ О́нь.

[Зач. 27.] Еще́ же глаго́лющу Петру́ глаго́лы сiя́, нападе́ Ду́хъ Святы́й на вся́ слы́шащыя сло́во.

И ужасо́шася и́же от обрѣ́занiя вѣ́рнiи, ели́цы прiидо́ша съ Петро́мъ, я́ко и на язы́ки да́ръ Свята́го Ду́ха излiя́ся:

слы́шаху бо и́хъ глаго́лющихъ язы́ки и велича́ющихъ Бо́га. Тогда́ отвѣща́ Пе́тръ:

еда́ во́ду возбрани́ти мо́жетъ кто́, е́же не крести́тися си́мъ, и́же Ду́хъ Святы́й прiя́ша, я́коже и мы́?

Повелѣ́ же и́мъ крести́тися во и́мя Иису́съ Христо́во. Тогда́ моли́ша его́ пребы́ти у ни́хъ дни́ нѣ́кiя.

[Зач. 42.] Бы́сть же внегда́ бы́ти Аполло́су въ Кори́нѳѣ, Па́велъ, проше́дъ вы́шнiя страны́, прiи́де во Ефе́съ, и обрѣ́тъ нѣ́кiя ученики́,

рече́ къ ни́мъ: а́ще у́бо Ду́хъ Свя́тъ прiя́ли есте́ вѣ́ровавше? Они́ же рѣ́ша къ нему́: но ниже́ а́ще Ду́хъ Святы́й е́сть, слы́шахомъ.

Рече́ же къ ни́мъ: во что́ у́бо крести́стеся? Они́ же реко́ша: во Иоа́нново креще́нiе.

Рече́ же Па́велъ: Иоа́ннъ у́бо крести́ креще́нiемъ покая́нiя, лю́демъ глаго́ля, да во Гряду́щаго по не́мъ вѣ́руютъ, си́рѣчь во Христа́ Иису́са.

Слы́шавше же крести́шася во и́мя Го́спода Иису́са,

и возло́жшу Па́влу на ня́ ру́цѣ, прiи́де Ду́хъ Святы́й на ня́, глаго́лаху же язы́ки и проро́чествоваху.

Бя́ше же всѣ́хъ муже́й я́ко двана́десять.

Вше́дъ же въ со́нмище, дерза́ше, не обину́яся три́ ме́сяцы бесѣ́дуя и увѣря́я, я́же о Ца́рствiи Бо́жiи.

И егда́ нѣ́цыи ожесточа́хуся и пря́хуся, злосло́вяще пу́ть Госпо́день предъ наро́домъ, отсту́пль от ни́хъ отлучи́ ученики́, по вся́ дни́ стяза́яся во учи́лищи мучи́теля {власти́теля} нѣ́коего.

Сiе́ же бы́сть два́ лѣ́та, я́ко всѣ́мъ живу́щымъ во Асі́и слы́шати сло́во Го́спода Иису́са, Жидо́мъ же и Е́ллиномъ.

Си́лы же не про́сты творя́ше Бо́гъ рука́ма Па́вловыма,

я́ко и на неду́жныя наноси́ти от [по́та] тѣ́ла его́ главотя́жы и убру́сцы, и исцѣли́тися и́мъ от неду́гъ, и духо́мъ лука́вымъ исходи́ти от ни́хъ.

Нача́ша же нѣ́цыи от скита́ющихся Иуде́й заклина́телей именова́ти надъ иму́щими ду́хи лука́выя и́мя Го́спода Иису́са, глаго́люще: заклина́емъ вы́ Иису́сомъ, Его́же Па́велъ проповѣ́дуетъ.

Бя́ху же нѣ́цыи сы́нове Ске́вы Иуде́анина архiере́а се́дмь, и́же сiе́ творя́ху.

Отвѣща́въ же ду́хъ лука́вый рече́: Иису́са зна́ю и Па́вла свѣ́мъ, вы́ же кто́ есте́?

И скачя́ на ни́хъ человѣ́къ, въ не́мже бѣ́ ду́хъ лука́вый, и одолѣ́въ и́мъ, укрѣпи́ся на ни́хъ, я́коже наги́мъ и ура́ненымъ избѣжа́ти от хра́ма о́наго.

Сiе́ же бы́сть разу́мно всѣ́мъ живу́щымъ во Ефе́сѣ Иуде́емъ же и Е́ллиномъ, и нападе́ стра́хъ на всѣ́хъ и́хъ, и велича́шеся и́мя Го́спода Иису́са:

мно́зи же от вѣ́ровавшихъ прихожда́ху, исповѣ́дающе и сказу́юще дѣла́ своя́:

дово́лни же от сотво́ршихъ чародѣя́нiя, собра́вше кни́ги своя́, сожига́ху предъ всѣ́ми: и сложи́ша цѣ́ны и́хъ и обрѣто́ша сребра́ пя́ть те́мъ.

Си́це крѣ́пко сло́во Госпо́дне растя́ше и крѣпля́шеся.

И я́коже сконча́шася сiя́, положи́ Па́велъ въ ду́сѣ, проше́дъ Македо́нiю и Аха́iю, ити́ во Иерусали́мъ, ре́къ, я́ко бы́вшу ми́ та́мо, подоба́етъ ми́ и Ри́мъ ви́дѣти.

Посла́въ же въ Македо́нiю два́ от служа́щихъ ему́, Тимоѳе́а и Ера́ста, са́мъ же пребы́сть вре́мя во Асі́и.

Бы́сть же во вре́мя о́но молва́ не ма́ла о пути́ Госпо́дни:

Дими́трiй бо нѣ́кто и́менемъ, среброкова́чь, творя́й хра́мы сре́бряны Артеми́дѣ, подая́ше хитреце́мъ дѣ́ланiе {стяжа́нiе} не ма́ло,

и́хже собра́въ и и́ны сицевы́хъ веще́й дѣ́латели, рече́: му́жiе, вѣ́сте, я́ко от сего́ дѣ́ланiя дово́лство житiю́ на́шему е́сть:

и ви́дите и слы́шите, я́ко не то́кмо Ефе́съ, но ма́ло не всю́ Асі́ю Па́велъ се́й препрѣ́въ, обрати́ мно́гъ наро́дъ, глаго́ля, я́ко не су́ть бо́зи, и́же рука́ми человѣ́ческими быва́ютъ:

не то́кмо же сiя́ бѣду́ прiе́млетъ на́ша ча́сть, е́же бы во обличе́нiе не прiити́, но дабы́ и вели́кiя боги́ни Артеми́ды хра́мъ ни во что́же не вмѣни́лся, и́мать же разори́тися и вели́чество ея́, ю́же вся́ Асі́а и вселе́нная почита́етъ.

Слы́шавше же и бы́вше испо́лнени я́рости, вопiя́ху глаго́люще: вели́ка Артеми́да Ефе́сская.

И испо́лнися гра́дъ ве́сь мяте́жа: устреми́шася же единоду́шно на позо́рище, восхи́щше Га́iа и Ариста́рха Македо́няны, дру́ги {сопу́тники} Па́вловы.

Па́влу же хотя́щу вни́ти въ наро́дъ, не оставля́ху его́ ученицы́:

нѣ́цыи же от Асі́йскихъ нача́лникъ, су́ще ему́ дру́зи, посла́вше къ нему́, моля́ху не вда́ти себе́ въ позо́ръ.

Друзі́и же у́бо и́но нѣ́что вопiя́ху: бѣ́ бо собра́нiе смуще́но, и мно́жайшiи от ни́хъ не вѣ́дяху, чесо́ ра́ди собра́шася.

От наро́да же избра́ша Алекса́ндра, изве́дшымъ его́ Иуде́емъ. Алекса́ндръ же, помаа́въ руко́ю, хотя́ше отвѣща́ти наро́ду.

Разумѣ́вше же, я́ко Иуде́анинъ е́сть, гла́съ бы́сть еди́нъ от всѣ́хъ, я́ко на два́ часа́ вопiю́щихъ: вели́ка Артеми́да Ефе́сская.

Ути́шивъ же кни́жникъ наро́дъ, рече́: му́жiе Ефе́сстiи, кто́ бо е́сть человѣ́къ, и́же не вѣ́сть, я́ко Ефе́сскiй гра́дъ служи́тель е́сть вели́кiя боги́ни Артеми́ды и Дiопе́та?

Безъ вся́каго у́бо прекосло́вiя си́мъ си́це су́щымъ, потре́бно е́сть ва́мъ безмо́лвнымъ бы́ти и ничто́же безчи́нно твори́ти:

приведо́сте бо муже́й си́хъ, ни хра́мъ [Артеми́динъ] окра́дшихъ, ниже́ боги́ню ва́шу ху́лящихъ:

а́ще у́бо Дими́трiй и и́же съ ни́мъ худо́жницы и́мутъ къ кому́ сло́во, суды́ су́ть и анѳипа́ти су́ть: да пое́млютъ дру́гъ на дру́га:

а́ще ли же что́ о ины́хъ и́щете, въ зако́ннѣмъ собра́нiи разрѣши́тся:

и́бо бѣ́дствуемъ порица́еми бы́ти о крамолѣ́ дне́шней, ни еди́нѣй винѣ́ су́щей, о не́йже возмо́жемъ возда́ти сло́во стремле́нiя сего́. И сiя́ ре́къ распусти́ собра́вшiйся наро́дъ.

Синодальный

1 Видение Корнилия в Кесарии. 9 Видение Петра в Иоппии. 17 Посланные Корнилием прибыли в Иоппию. 23 Петр идет с ними в Кесарию. 34 Проповедь Петра об Иисусе Христе в доме Корнилия. 44 Излияние Духа Святого на язычников.

[Зач. 24.] В Кесарии был некоторый муж, именем Корнилий, сотник из полка, называемого Италийским,

благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни народу и всегда молившийся Богу.

Он в видении ясно видел около девятого часа дня Ангела Божия, который вошел к нему и сказал ему: Корнилий!

Он же, взглянув на него и испугавшись, сказал: что́, Господи? Ангел отвечал ему: молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом.

Итак, пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром.

Он гостит у некоего Симона кожевника, которого дом находится при море; он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой.

Когда Ангел, говоривший с Корнилием, отошел, то он, призвав двоих из своих слуг и благочестивого воина из находившихся при нем

и, рассказав им все, послал их в Иоппию.

На другой день, когда они шли и приближались к городу, Петр около шестого часа взошел на верх дома помолиться.

И почувствовал он голод, и хотел есть. Между тем, как приготовляли, он пришел в исступление

и видит отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю;

в нем находились всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные.

И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь.

Но Петр сказал: нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого.

Тогда в другой раз был глас к нему: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым.

Это было трижды; и сосуд опять поднялся на небо.

Когда же Петр недоумевал в себе, что бы значило видение, которое он видел, – вот, мужи, посланные Корнилием, расспросив о доме Симона, остановились у ворот,

и, крикнув, спросили: здесь ли Симон, называемый Петром?

Между тем, как Петр размышлял о видении, Дух сказал ему: вот, три человека ищут тебя;

встань, сойди и иди с ними, нимало не сомневаясь; ибо Я послал их.

[Зач. 25.] Петр, сойдя к людям, присланным к нему от Корнилия, сказал: я тот, которого вы ищете; за каким делом пришли вы?

Они же сказали: Корнилий сотник, муж добродетельный и боящийся Бога, одобряемый всем народом Иудейским, получил от святого Ангела повеление призвать тебя в дом свой и послушать речей твоих.

Тогда Петр, пригласив их, угостил. А на другой день, встав, пошел с ними, и некоторые из братий Иоппийских пошли с ним.

В следующий день пришли они в Кесарию. Корнилий же ожидал их, созвав родственников своих и близких друзей.

Когда Петр входил, Корнилий встретил его и поклонился, пав к ногам его.

Петр же поднял его, говоря: встань; я тоже человек.

И, беседуя с ним, вошел в дом, и нашел многих собравшихся.

И сказал им: вы знаете, что Иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником; но мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым.

Посему я, будучи позван, и пришел беспрекословно. Итак, спрашиваю: для какого дела вы призвали меня?

Корнилий сказал: четвертого дня я постился до теперешнего часа, и в девятом часу молился в своем доме, и вот, стал предо мною муж в светлой одежде,

и говорит: Корнилий! услышана молитва твоя, и милостыни твои воспомянулись пред Богом.

Итак, пошли в Иоппию и призови Симона, называемого Петром; он гостит в доме кожевника Симона при море; он придет и скажет тебе.

Тотчас послал я к тебе, и ты хорошо сделал, что пришел. Теперь все мы предстоим пред Богом, чтобы выслушать все, что повелено тебе от Бога.

[Зач. 26.] Петр отверз уста и сказал: истинно познаю́, что Бог нелицеприятен,

но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему.

Он послал сынам Израилевым слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа; Сей есть Господь всех.

Вы знаете происходившее по всей Иудее, начиная от Галилеи, после крещения, проповеданного Иоанном:

как Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Ним.

И мы свидетели всего, что сделал Он в стране Иудейской и в Иерусалиме, и что наконец Его убили, повесив на древе.

Сего Бог воскресил в третий день, и дал Ему являться

не всему народу, но свидетелям, предызбранным от Бога, нам, которые с Ним ели и пили, по воскресении Его из мертвых.

И Он повелел нам проповедовать людям и свидетельствовать, что Он есть определенный от Бога Судия живых и мертвых.

О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его.

[Зач. 27.] Когда Петр еще продолжал эту речь, Дух Святой сошел на всех, слушавших слово.

И верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников,

ибо слышали их говорящих языками и величающих Бога. Тогда Петр сказал:

кто может запретить креститься водою тем, которые, как и мы, получили Святого Духа?

И велел им креститься во имя Иисуса Христа. Потом они просили его пробыть у них несколько дней.

1 Павел находит в Ефесе учеников, незнакомых с Духом Святым; научает их и крестит. 13 Нападение бесноватого на иудейских заклинателей; сожжение ценных чародейских книг. 21 Планы Павла относительно дальнейших посещений. 23 Мятеж ефесян под руководством серебряника Димитрия.

[Зач. 42.] Во время пребывания Аполлоса в Коринфе Павел, пройдя верхние страны, прибыл в Ефес и, найдя там некоторых учеников,

сказал им: приняли ли вы Святого Духа, уверовав? Они же сказали ему: мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святой.

Он сказал им: во что же вы крестились? Они отвечали: во Иоанново крещение.

Павел сказал: Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса.

Услышав это, они крестились во имя Господа Иисуса,

и, когда Павел возложил на них руки, нисшел на них Дух Святой, и они стали говорить иными языками и пророчествовать.

Всех их было человек около двенадцати.

Придя в синагогу, он небоязненно проповедовал три месяца, беседуя и удостоверяя о Царствии Божием.

Но как некоторые ожесточились и не верили, злословя путь Господень перед народом, то он, оставив их, отделил учеников, и ежедневно проповедовал в училище некоего Тиранна.

Это продолжалось до двух лет, так что все жители Асии слышали проповедь о Господе Иисусе, как Иудеи, так и Еллины.

Бог же творил немало чудес руками Павла,

так что на больных возлагали платки и опоясания с тела его, и у них прекращались болезни, и злые духи выходили из них.

Даже некоторые из скитающихся Иудейских заклинателей стали употреблять над имеющими злых духов имя Господа Иисуса, говоря: заклинаем вас Иисусом, Которого Павел проповедует.

Это делали какие-то семь сынов Иудейского первосвященника Скевы.

Но злой дух сказал в ответ: Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?

И бросился на них человек, в котором был злой дух, и, одолев их, взял над ними такую силу, что они, нагие и избитые, выбежали из того дома.

Это сделалось известно всем живущим в Ефесе Иудеям и Еллинам, и напал страх на всех их, и величаемо было имя Господа Иисуса.

Многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои.

А из занимавшихся чародейством довольно многие, собрав книги свои, сожгли перед всеми, и сложили цены их, и оказалось их на пятьдесят тысяч драхм.

С такою силою возрастало и возмогало слово Господне.

Когда же это совершилось, Павел положил в духе, пройдя Македонию и Ахаию, идти в Иерусалим, сказав: побывав там, я должен видеть и Рим.

И, послав в Македонию двоих из служивших ему, Тимофея и Ераста, сам остался на время в Асии.

В то время произошел немалый мятеж против пути Господня,

ибо некто серебряник, именем Димитрий, делавший серебряные храмы Артемиды и доставлявший художникам немалую прибыль,

собрав их и других подобных ремесленников, сказал: друзья! вы знаете, что от этого ремесла зависит благосостояние наше;

между тем вы видите и слышите, что не только в Ефесе, но почти во всей Асии этот Павел своими убеждениями совратил немалое число людей, говоря, что делаемые руками человеческими не суть боги.

А это нам угрожает тем, что не только ремесло наше придет в презрение, но и храм великой богини Артемиды ничего не будет значить, и испровергнется величие той, которую почитает вся Асия и вселенная.

Выслушав это, они исполнились ярости и стали кричать, говоря: велика Артемида Ефесская!

И весь город наполнился смятением. Схватив Македонян Гаия и Аристарха, спутников Павловых, они единодушно устремились на зрелище.

Когда же Павел хотел войти в народ, ученики не допустили его.

Также и некоторые из Асийских начальников, будучи друзьями его, послав к нему, просили не показываться на зрелище.

Между тем одни кричали одно, а другие другое, ибо собрание было беспорядочное, и большая часть собравшихся не знали, зачем собрались.

По предложению Иудеев, из народа вызван был Александр. Дав знак рукою, Александр хотел говорить к народу.

Когда же узнали, что он Иудей, то закричали все в один голос, и около двух часов кричали: велика Артемида Ефесская!

Блюститель же порядка, утишив народ, сказал: мужи Ефесские! какой человек не знает, что город Ефес есть служитель великой богини Артемиды и Диопета?

Если же в этом нет спора, то надобно вам быть спокойными и не поступать опрометчиво.

А вы привели этих мужей, которые ни храма Артемидина не обокрали, ни богини вашей не хулили.

Если же Димитрий и другие с ним художники имеют жалобу на кого-нибудь, то есть судебные собрания и есть проконсулы: пусть жалуются друг на друга.

А если вы ищете чего-нибудь другого, то это будет решено в законном собрании.

Ибо мы находимся в опасности – за происшедшее ныне быть обвиненными в возмущении, так как нет никакой причины, которою мы могли бы оправдать такое сборище. Сказав это, он распустил собрание.

Немецкий (GNB)

Языки

In Cäsarea lebte Kornelius, ein Hauptmann, der zum so genannten Italischen Regiment gehörte.

Er glaubte an Gott und hielt sich mit seiner ganzen Hausgemeinschaft zur jüdischen Gemeinde. Er tat viel für Not leidende Juden und betete regelmäßig.

An einem Nachmittag gegen drei Uhr hatte er eine Vision. Er sah deutlich, wie ein Engel Gottes bei ihm eintrat, und hörte, wie er zu ihm sagte: »Kornelius!«

Erschrocken blickte er den Engel an und fragte: »Warum kommst du, Herr?«

Der Engel antwortete: »Gott hat genau bemerkt, wie treu du betest und wie viel Gutes du den Armen tust, und er will dich dafür belohnen.

Darum schicke jetzt Boten nach Joppe und lass einen gewissen Simon zu dir bitten, der den Beinamen Petrus trägt.

Er ist zu Gast bei einem Gerber Simon, der sein Haus unten am Meer hat.«

Als der Engel wieder fortgegangen war, rief Kornelius zwei Diener und einen frommen Soldaten aus seinem persönlichen Gefolge.

Er erzählte ihnen, was er erlebt hatte, und schickte sie nach Joppe.

Am nächsten Tag, als die Boten von Kornelius Joppe schon fast erreicht hatten, begab sich Petrus um die Mittagszeit auf das flache Dach des Hauses, um zu beten.

Da bekam er Hunger und wollte essen. Während das Essen zubereitet wurde, hatte er eine Vision.

Er sah den Himmel geöffnet und es kam daraus etwas auf die Erde herab, das sah aus wie ein großes Tuch, das an vier Ecken gehalten wird.

Darin befanden sich alle Arten von vierfüßigen Tieren, Kriechtieren und Vögeln.

Eine Stimme rief: »Auf, Petrus, schlachte und iss!«

Aber Petrus antwortete: »Auf keinen Fall, Herr! Noch nie habe ich etwas Verbotenes oder Unreines gegessen.«

Doch die Stimme forderte ihn ein zweites Mal auf und sagte: »Was Gott für rein erklärt hat, das erkläre du nicht für unrein!«

Und noch ein drittes Mal erging an Petrus dieselbe Aufforderung. Gleich danach wurde das Tuch samt Inhalt wieder in den Himmel hinaufgehoben.

Während Petrus noch ratlos darüber nachdachte, was die Vision bedeuten sollte, hatten sich schon die Boten aus Cäsarea zu Simons Haus durchgefragt und standen unten vor dem Tor.

»Ist hier ein Simon mit dem Beinamen Petrus zu Gast?«, riefen sie.

Petrus grübelte noch über den Sinn seiner Vision, da sagte ihm der Geist Gottes: »Drei Männer wollen zu dir!

Geh hinunter und folge ihnen ohne Bedenken; ich habe sie geschickt.«

Da ging er hinunter und sagte zu ihnen: »Ich bin der, den ihr sucht. Was führt euch zu mir?«

»Wir kommen vom Hauptmann Kornelius«, sagten sie. »Er führt ein vorbildliches Leben und hält sich zur jüdischen Gemeinde; alle Juden bei uns reden nur das Beste über ihn. Ein heiliger Engel hat ihm aufgetragen, dich in sein Haus einzuladen und zu hören, was du zu sagen hast.«

Darauf ließ Petrus die Männer herein, bewirtete sie und gab ihnen ein Nachtquartier.

Am anderen Morgen machte sich Petrus mit ihnen auf den Weg; einige Brüder aus Joppe begleiteten ihn.

Am Tag darauf kamen sie in Cäsarea an. Kornelius hatte seine Verwandten und die engsten Freunde zusammengerufen und erwartete sie.

Als Petrus durchs Hoftor trat, kam ihm Kornelius entgegen und warf sich vor ihm nieder.

Doch Petrus zog ihn hoch und sagte: »Steh auf, ich bin auch nur ein Mensch!«

Er sprach noch weiter mit ihm und betrat dabei das Haus.

Als er die vielen Leute sah,

sagte er zu ihnen: »Ihr wisst, dass ein Jude nicht mit einem Nichtjuden verkehren und vollends nicht sein Haus betreten darf. Aber mir hat Gott gezeigt, dass ich keinen Menschen als unrein oder unberührbar betrachten soll.

Deshalb bin ich eurer Einladung ohne Widerrede gefolgt. Aber jetzt möchte ich doch gern erfahren, warum ihr mich gerufen habt!«

Kornelius antwortete: »Es war vor drei Tagen, ungefähr zur selben Zeit wie jetzt. Ich betete hier im Haus zur Gebetszeit um drei Uhr nachmittags, als plötzlich ein Mann in leuchtendem Gewand vor mir stand

und sagte: ́Kornelius, Gott hat deine Gebete erhört und er will dir das Gute vergelten, das du den Armen getan hast.

Schicke darum Boten nach Joppe und lass Simon mit dem Beinamen Petrus zu dir bitten! Er ist zu Gast beim Gerber Simon unten am Meer!́

Da habe ich sofort zu dir geschickt, und ich freue mich, dass du gekommen bist. Nun sind wir alle hier vor Gott versammelt und bereit zu hören, was der Herr dir aufgetragen hat.«

Petrus begann zu sprechen:

»Wahrhaftig, jetzt begreife ich, dass Gott keine Unterschiede macht!

Er liebt alle Menschen, ganz gleich, zu welchem Volk sie gehören, wenn sie ihn nur ernst nehmen und tun, was vor ihm recht ist.

Seinem Volk Israel hat er die Botschaft verkünden lassen, dass er Frieden gestiftet hat durch Jesus Christus – aber dieser Jesus Christus ist ja der Herr über alle!

Ihr habt sicherlich erfahren, was sich im jüdischen Land zugetragen hat, beginnend in Galiläa, nachdem Johannes zur Taufe aufgerufen hatte.

Ihr wisst von Jesus aus Nazaret, den Gott zum Retter bestimmt und mit seinem Geist und seiner Kraft erfüllt hat. Wo er hinkam, tat er Gutes und heilte alle, die der Teufel in seiner Gewalt hatte; denn Gott stand ihm bei.

Wir können alles bezeugen, was er im jüdischen Land und in Jerusalem getan hat.

Die Juden töteten ihn, sie hängten ihn ans Kreuz, an das Fluchholz.

Aber Gott hat ihn am dritten Tag vom Tod auferweckt und ihn sichtbar erscheinen lassen –

nicht vor dem ganzen Volk, sondern vor den Zeugen, die er im Voraus dazu bestimmt hatte. Wir, die Apostel, sind diese Zeugen; wir haben mit Jesus gegessen und getrunken, nachdem er von den Toten auferstanden war.

Und uns gab Jesus den Auftrag, dem Volk Israel zu verkünden und zu bezeugen, dass er von Gott zum Richter über die Lebenden und die Toten eingesetzt ist.

Alle Propheten haben von ihm gesprochen; sie bezeugen, dass durch die Macht seines Namens alle Menschen die Vergebung ihrer Schuld empfangen sollen, alle, die auf ihn vertrauen.«

Petrus hatte noch nicht zu Ende gesprochen, da kam der Heilige Geist auf alle herab, die bei Kornelius versammelt waren und die Botschaft hörten.

Die Christen jüdischer Herkunft, die mit Petrus aus Joppe gekommen waren, gerieten außer sich vor Staunen, dass Gott nun auch über die Nichtjuden seinen Geist ausgegossen hatte.

Sie hörten nämlich, wie die Versammelten in unbekannten Sprachen redeten und Gott priesen.

Darauf sagte Petrus zu seinen Begleitern:

»Diese Leute haben genau wie wir den Heiligen Geist empfangen. Wer kann ihnen da noch die Taufe verweigern?«

Und er befahl, sie im Namen von Jesus Christus zu taufen.

Danach baten sie ihn, noch ein paar Tage bei ihnen zu bleiben.

Während Apollos in Korinth war, kam Paulus auf dem Weg über das kleinasiatische Hochland nach Ephesus. Er traf dort einige Jünger

und fragte sie: »Habt ihr den Heiligen Geist empfangen, als ihr zum Glauben gekommen seid?«

Sie antworteten: »Nein. Wir haben noch nicht einmal gehört, dass es so etwas wie einen Heiligen Geist gibt.«

»Was für eine Taufe habt ihr denn empfangen?«

»Die Taufe, die auf Johannes zurückgeht«, sagten sie.

Daraufhin erklärte ihnen Paulus: »Johannes hat das Volk zur Umkehr aufgefordert; seine Taufe war das Siegel auf die Bereitschaft, ein neues Leben anzufangen. Doch sagte er allen, sie müssten, um gerettet zu werden, ihr Vertrauen auf den setzen, der nach ihm komme: auf Jesus.«

Als sie das hörten, ließen sie sich im Namen von Jesus, dem Herrn, taufen, zur Übereignung an ihn.

Dann legte Paulus ihnen die Hände auf und der Heilige Geist kam auf sie herab. Sie redeten in unbekannten Sprachen und mit prophetischen Worten.

Es waren etwa zwölf Männer.

In den nächsten drei Monaten ging Paulus regelmäßig in die Synagoge. Dort verkündete er frei und offen, dass Gott schon angefangen hat, durch Jesus seine Herrschaft aufzurichten. Er setzte sich mit Einwänden auseinander und suchte die Zuhörenden zu überzeugen.

Aber einige verschlossen sich der Botschaft und wollten nichts von ihr wissen. Als sie die neue Lehre vor der ganzen Versammlung verspotteten, kehrte Paulus ihnen den Rücken und löste die Jünger und Jüngerinnen aus der Synagogengemeinde.

Von nun an sprach er täglich im Lehrsaal eines Griechen namens Tyrannus.

Er tat dies zwei Jahre lang, sodass alle in der Provinz Asien, Juden und Griechen, die Botschaft Gottes hörten.

Gott ließ durch Paulus ganz ungewöhnliche Dinge geschehen.

Die Leute nahmen sogar seine noch schweißfeuchten Kopf- und Taschentücher und legten sie den Kranken auf. Dann verschwanden die Krankheiten und die bösen Geister fuhren von den Besessenen aus.

Auch manche Juden, die als Dämonenbeschwörer durchs Land zogen, gebrauchten bei ihren Beschwörungen den Namen von Jesus, dem Herrn. Sie sagten zu den bösen Geistern: »Ich beschwöre euch bei dem Jesus, den Paulus verkündet!«

Das versuchten einmal auch die sieben Söhne eines gewissen Skevas, eines führenden jüdischen Priesters.

Aber der böse Geist in dem Kranken erwiderte: »Ich kenne Jesus und ich kenne auch Paulus. Aber wer seid ihr?«

Der Besessene fiel über sie her und schlug sie allesamt zu Boden. Blutend und halb nackt mussten sie aus dem Haus fliehen.

Die Geschichte wurde in ganz Ephesus bekannt. Juden wie Nichtjuden erschraken und sie ehrten und priesen den Namen von Jesus, dem Herrn.

Viele von denen, die zum Glauben gekommen waren, kamen jetzt und gaben offen zu, dass auch sie früher Zauberkünste getrieben hatten.

Eine beträchtliche Anzahl von ihnen brachte ihre Zauberbücher und verbrannte sie öffentlich. Man schätzte, dass die verbrannten Bücher 50000 Silberstücke wert waren.

So erwies die Botschaft Gottes ihre Macht und breitete sich immer weiter aus.

Nach all diesen Ereignissen entschloss sich Paulus, über Mazedonien und Griechenland nach Jerusalem zu reisen. »Danach«, sagte er, »muss ich auch Rom besuchen.«

Zwei seiner Helfer, Timotheus und Erastus, schickte er nach Mazedonien voraus. Er selbst blieb noch eine Weile in der Provinz Asien.

In dieser Zeit kam es wegen der neuen Lehre zu schweren Unruhen in Ephesus.

Es gab dort nämlich einen Silberschmied namens Demetrius, der silberne Nachbildungen vom Tempel der Göttin Artemis verkaufte; das brachte ihm und den Handwerkern, die er beschäftigte, einen schönen Gewinn.

Dieser Demetrius rief alle, die in diesem Gewerbe tätig waren, zusammen und sagte: »Männer, ihr wisst: Unser ganzer Wohlstand hängt davon ab, dass wir diese Nachbildungen herstellen.

Und ihr werdet erfahren haben, dass dieser Paulus den Leuten einredet: ́Götter, die man mit Händen macht, sind gar keine Götter.́ Er hat mit seinen Reden nicht nur hier in Ephesus Erfolg, sondern fast überall in der Provinz Asien.

Es besteht aber nicht nur die Gefahr, dass er unseren Geschäftszweig in Verruf bringt, nein, auch die Achtung vor dem Tempel der großen Göttin Artemis wird schwinden! Es wird noch dahin kommen, dass die Göttin ihr Ansehen vollständig einbüßt – sie, die heute in der ganzen Provinz Asien und überall in der Welt verehrt wird!«

Als die Männer das hörten, wurden sie wütend und riefen: »Groß ist die Artemis von Ephesus!«

Die ganze Stadt geriet in Aufruhr und die Leute stürmten ins Theater. Gaius und Aristarch, Reisegefährten von Paulus aus Mazedonien, wurden von der Menge gepackt und mit dorthin geschleppt.

Paulus selbst wollte sich der Menge stellen, aber die Jünger ließen ihn nicht aus dem Haus.

Auch einige hohe Beamte der Provinz, die ihm freundlich gesinnt waren, warnten ihn durch Boten davor, sich im Theater sehen zu lassen.

Unter den dort Zusammengeströmten herrschte die größte Verwirrung. Alle schrien durcheinander und die meisten wussten nicht einmal, worum es ging.

Die Juden schickten Alexander nach vorn und einige aus der Menge erklärten ihm den Anlass. Alexander winkte mit der Hand und wollte vor dem Volk eine Verteidigungsrede für die Juden halten.

Aber als die Leute merkten, dass er Jude war, schrien sie ihn nieder und riefen zwei Stunden lang im Chor: »Groß ist die Artemis von Ephesus!«

Schließlich gelang es dem Verwaltungsdirektor der Stadt, die Menge zu beruhigen. »Männer von Ephesus«, rief er, »in der ganzen Welt weiß man doch, dass unsere Stadt den Tempel und das vom Himmel gefallene Standbild der großen Artemis hütet.

Das wird kein Mensch bestreiten! Beruhigt euch also und lasst euch zu nichts hinreißen!

Ihr habt diese Männer hergeschleppt, obwohl sie weder den Tempel beraubt noch unsere Göttin beleidigt haben.

Wenn Demetrius und seine Handwerker Anklage wegen Geschäftsschädigung gegen jemand erheben wollen, dann gibt es dafür Gerichte und Behörden. Dort können sie ihre Sache vorbringen.

Wenn ihr aber irgendwelche anderen Forderungen habt, muss das auf einer ordentlich einberufenen Volksversammlung geklärt werden.

Was heute geschehen ist, kann uns leicht als Rebellion ausgelegt werden. Es gibt keinen Grund für diesen Aufruhr; wir können ihn durch nichts rechtfertigen.«

Mit diesen Worten löste er die Versammlung auf.