я Иудеянин, родившийся в Тарсе Киликийском, воспитанный в сем городе при ногах Гамалиила, тщательно наставленный в отеческом законе, ревнитель по Боге, как и все вы ныне.

Я даже до смерти гнал последователей сего учения, связывая и предавая в темницу и мужчин и женщин,

как засвидетельствует о мне первосвященник и все старейшины, от которых и письма взяв к братиям, живущим в Дамаске, я шел, чтобы тамошних привести в оковах в Иерусалим на истязание.

Когда же я был в пути и приближался к Дамаску, около полудня вдруг осиял меня великий свет с неба.

Я упал на землю и услышал голос, говоривший мне: Савл, Савл! что ты гонишь Меня?

Я отвечал: кто Ты, Господи? Он сказал мне: Я Иисус Назорей, Которого ты гонишь.

Бывшие же со мною свет видели, и пришли в страх; но голоса Говорившего мне не слыхали.

Тогда я сказал: Господи! что мне делать? Господь же сказал мне: встань и иди в Дамаск, и там тебе сказано будет всё, что назначено тебе делать.

А как я от славы света того лишился зрения, то бывшие со мною за руку привели меня в Дамаск.

Некто Анания, муж благочестивый по закону, одобряемый всеми Иудеями, живущими в Дамаске,

пришел ко мне и, подойдя, сказал мне: брат Савл! прозри. И я тотчас увидел его.

Он же сказал мне: Бог отцов наших предызбрал тебя, чтобы ты познал волю Его, увидел Праведника и услышал глас из уст Его,

потому что ты будешь Ему свидетелем пред всеми людьми о том, что ты видел и слышал.

Итак, что ты медлишь? Встань, крестись и омой грехи твои, призвав имя Господа Иисуса.

Когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, пришел я в исступление,

и увидел Его, и Он сказал мне: поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне.

Я сказал: Господи! им известно, что я верующих в Тебя заключал в темницы и бил в синагогах,

и когда проливалась кровь Стефана, свидетеля Твоего, я там стоял, одобрял убиение его и стерег одежды побивавших его.

И Он сказал мне: иди; Я пошлю тебя далеко к язычникам.

До этого слова слушали его; а за сим подняли крик, говоря: истреби от земли такого! ибо ему не должно жить.

Между тем как они кричали, метали одежды и бросали пыль на воздух,

тысяченачальник повелел ввести его в крепость, приказав бичевать его, чтобы узнать, по какой причине так кричали против него.

Но когда растянули его ремнями, Павел сказал стоявшему сотнику: разве вам позволено бичевать Римского гражданина, да и без суда?

Услышав это, сотник подошел и донес тысяченачальнику, говоря: смотри, что ты хочешь делать? этот человек – Римский гражданин.

Тогда тысяченачальник, подойдя к нему, сказал: скажи мне, ты Римский гражданин? Он сказал: да.

Тысяченачальник отвечал: я за большие деньги приобрел это гражданство. Павел же сказал: а я и родился в нем.

Тогда тотчас отступили от него хотевшие пытать его. А тысяченачальник, узнав, что он Римский гражданин, испугался, что связал его.

На другой день, желая достоверно узнать, в чем обвиняют его Иудеи, освободил его от оков и повелел собраться первосвященникам и всему синедриону и, выведя Павла, поставил его перед ними.

1 Синедрион разделился. Видение ободрило Павла. 12 Заговор убить Павла открыт его племянником. 23 Решение тысяченачальника отправить Павла ночью в Кесарию. 31 Правитель Феликс задержал Павла до прихода обвинителей.

Павел, устремив взор на синедрион, сказал: мужи братия! я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня.

Первосвященник же Анания стоявшим перед ним приказал бить его по устам.

Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня.

Предстоящие же сказали: первосвященника Божия поносишь?

Павел сказал: я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоем не злословь.

Узнав же Павел, что тут одна часть саддукеев, а другая фарисеев, возгласил в синедрионе: мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят.

Когда же он сказал это, произошла распря между фарисеями и саддукеями, и собрание разделилось.

Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое.

Сделался большой крик; и, встав, книжники фарисейской стороны спорили, говоря: ничего худого мы не находим в этом человеке; если же дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.

Но как раздор увеличился, то тысяченачальник, опасаясь, чтобы они не растерзали Павла, повелел воинам сойти взять его из среды их и отвести в крепость.

В следующую ночь Господь, явившись ему, сказал: дерзай, Павел; ибо, как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме.

С наступлением дня некоторые Иудеи сделали умысел, и заклялись не есть и не пить, доколе не убьют Павла.

Было же более сорока сделавших такое заклятие.

Они, придя к первосвященникам и старейшинам, сказали: мы клятвою заклялись не есть ничего, пока не убьем Павла.

Итак, ныне же вы с синедрионом дайте знать тысяченачальнику, чтобы он завтра вывел его к вам, как будто вы хотите точнее рассмотреть дело о нем; мы же, прежде нежели он приблизится, готовы убить его.

Услышав о сем умысле, сын сестры Павловой пришел и, войдя в крепость, уведомил Павла.

Павел же, призвав одного из сотников, сказал: отведи этого юношу к тысяченачальнику, ибо он имеет нечто сказать ему.

Тот, взяв его, привел к тысяченачальнику и сказал: узник Павел, призвав меня, просил отвести к тебе этого юношу, который имеет нечто сказать тебе.

Тысяченачальник, взяв его за руку и отойдя с ним в сторону, спрашивал: что такое имеешь ты сказать мне?

Он отвечал, что Иудеи согласились просить тебя, чтобы ты завтра вывел Павла пред синедрион, как будто они хотят точнее исследовать дело о нем.

Но ты не слушай их; ибо его подстерегают более сорока человек из них, которые заклялись не есть и не пить, доколе не убьют его; и они теперь готовы, ожидая твоего распоряжения.

Тогда тысяченачальник отпустил юношу, сказав: никому не говори, что ты объявил мне это.

И, призвав двух сотников, сказал: приготовьте мне воинов пеших двести, конных семьдесят и стрелков двести, чтобы с третьего часа ночи шли в Кесарию.

Приготовьте также ослов, чтобы, посадив Павла, препроводить его к правителю Феликсу.

Написал и письмо следующего содержания:

«Клавдий Лисий достопочтенному правителю Феликсу – радоваться.

Сего человека Иудеи схватили и готовы были убить; я, придя с воинами, отнял его, узнав, что он Римский гражданин.

Потом, желая узнать, в чем обвиняли его, привел его в синедрион их

и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков.

А как до меня дошло, что Иудеи злоумышляют на этого человека, то я немедленно послал его к тебе, приказав и обвинителям говорить на него перед тобою. Будь здоров».

Итак, воины, по данному им приказанию, взяв Павла, повели ночью в Антипатриду.

А на другой день, предоставив конным идти с ним, возвратились в крепость.

А те, придя в Кесарию и отдав письмо правителю, представили ему и Павла.

Правитель, прочитав письмо, спросил, из какой он области, и, узнав, что из Киликии, сказал:

я выслушаю тебя, когда явятся твои обвинители. И повелел ему быть под стражею в Иродовой претории.

Церковнославянский (рус)

[Зач. 47.] Му́жiе бра́тiе и отцы́, услы́шите мо́й къ ва́мъ ны́нѣ отвѣ́тъ.

Слы́шавше же, я́ко евре́йскимъ язы́комъ возгласи́ къ ни́мъ, па́че приложи́ша безмо́лвiе. И рече́:

а́зъ у́бо е́смь му́жъ Иуде́анинъ, роди́вся въ Та́рсѣ Киликі́йстѣмъ, воспита́нъ же во гра́дѣ се́мъ при ногу́ Гамалiи́лову, нака́занъ извѣ́стно оте́ческому зако́ну, ревни́тель сы́й Бо́жiй, я́коже вси́ вы́ есте́ дне́сь:

и́же се́й пу́ть гони́хъ да́же до сме́рти, вяжя́ и предая́ въ темни́цу му́жы же и жены́,

я́коже и архiере́й свидѣ́телствуетъ ми́ и вси́ ста́рцы: от ни́хже и посла́нiя прiе́мь къ живу́щымъ въ Дама́сцѣ бра́тiямъ, идя́хъ привести́ су́щыя та́мо свя́заны во Иерусали́мъ, да му́чатся.

Бы́сть же ми́ иду́щу и приближа́ющуся къ Дама́ску въ полу́дне, внеза́пу съ небесе́ облиста́ свѣ́тъ мно́гъ о́крестъ мене́.

Падо́хъ же на зе́млю и слы́шахъ гла́съ глаго́лющь ми́: Са́вле, Са́вле, что́ Мя го́ниши?

А́зъ же отвѣща́хъ: кто́ еси́, Го́споди? Рече́ же ко мнѣ́: А́зъ е́смь Иису́съ Назоре́й, Его́же ты́ го́ниши.

Со мно́ю же су́щiи свѣ́тъ у́бо ви́дѣша и пристра́шни бы́ша, гла́са же не слы́шаша Глаго́лющаго ко мнѣ́.

Реко́хъ же: что́ сотворю́, Го́споди? Госпо́дь же рече́ ко мнѣ́: воста́въ иди́ въ Дама́скъ, и та́мо рече́тся ти́ о всѣ́хъ, я́же вчине́но ти́ е́сть твори́ти.

И я́коже не ви́дѣхъ от сла́вы свѣ́та о́наго, за ру́ку ведо́мь от су́щихъ со мно́ю, внидо́хъ въ Дама́скъ.

Ана́нiа же нѣ́кiй, му́жъ благоговѣ́инъ по зако́ну, свидѣ́телствованъ от всѣ́хъ живу́щихъ въ Дама́сцѣ Иуде́й,

прише́дъ ко мнѣ́ и ста́въ рече́ ми: Са́вле бра́те, прозри́. И а́зъ въ то́й ча́съ воззрѣ́хъ на́нь.

О́нъ же рече́ ми: Бо́гъ оте́цъ на́шихъ изво́ли {предъизбра́} тя́ разумѣ́ти хотѣ́нiе Его́, и ви́дѣти Пра́ведника, и слы́шати гла́съ от у́стъ Его́:

я́ко бу́деши Ему́ свидѣ́тель у всѣ́хъ человѣ́ковъ о си́хъ, я́же ви́дѣлъ еси́ и слы́шалъ:

и ны́нѣ что́ ме́длиши? Воста́въ крести́ся и омы́й грѣхи́ твоя́, призва́въ и́мя Го́спода Иису́са.

Бы́сть же возврати́вшумися во Иерусали́мъ и моля́щумися въ це́ркви, бы́ти во изступле́нiи

и ви́дѣти Его́ глаго́люща ми́: потщи́ся и изы́ди ско́ро изъ Иерусали́ма, зане́ не прiи́мутъ свидѣ́телства твоего́, е́же о Мнѣ́.

И а́зъ рѣ́хъ: Го́споди, са́ми вѣ́дятъ, я́ко а́зъ бѣ́хъ всажда́я въ темни́цу и бiя́ по со́нмищихъ вѣ́рующыя въ Тя́,

и егда́ излива́шеся кро́вь Стефа́на свидѣ́теля Твоего́, и са́мъ бѣ́хъ стоя́ и соизволя́я убiе́нiю его́ и стрегі́й ри́зъ убива́ющихъ его́.

И рече́ ко мнѣ́: иди́, я́ко А́зъ во язы́ки дале́че послю́ тя.

Послу́шаху же его́ да́же до сего́ словесе́ и воздвиго́ша гла́съ сво́й, глаго́люще: возми́ от земли́ такова́го, не подоба́етъ бо ему́ жи́ти.

Вопiю́щымъ же и́мъ и ме́щущымъ ри́зы и пра́хъ возмета́ющымъ на возду́хъ,

повелѣ́ ты́сящникъ отвести́ его́ въ по́лкъ, ре́къ ра́нами истяза́ти его́, да разумѣ́етъ, за ку́ю вину́ та́ко вопiя́ху на́нь.

И я́коже протяго́ша его́ вервьми́, рече́ къ стоя́щему со́тнику Па́велъ: человѣ́ка Ри́млянина и неосужде́на лѣ́ть ли е́сть ва́мъ би́ти?

Слы́шавъ же со́тникъ, приступи́ къ ты́сящнику, сказа́, глаго́ля: ви́ждь, что́ хо́щеши сотвори́ти? Человѣ́къ бо се́й Ри́млянинъ е́сть.

Присту́пль же ты́сящникъ рече́ ему́: глаго́ли ми́, Ри́млянинъ ли еси́ ты́? О́нъ же рече́: е́й.

Отвѣща́ же ты́сящникъ: а́зъ мно́гою цѣно́ю нарѣче́нiе жи́телства сего́ стяжа́хъ. Па́велъ же рече́: а́зъ же и роди́хся въ не́мъ.

А́бiе у́бо отступи́ша от него́ хотя́щiи его́ истяза́ти, и ты́сящникъ же убоя́ся, разумѣ́въ, я́ко Ри́млянинъ е́сть, и я́ко бѣ́ его́ связа́лъ.

На у́трiе же, хотя́ разумѣ́ти и́стину, чесо́ ра́ди оклевета́ется от Иуде́й, разрѣши́ его́ от у́зъ и повелѣ́ прiити́ архiере́емъ и всему́ собо́ру и́хъ: и све́дъ Па́вла, поста́ви [его́] предъ ни́ми.

Воззрѣ́въ же Па́велъ на со́нмъ, рече́: му́жiе бра́тiе, а́зъ все́ю со́вѣстiю благо́ю жи́телствовахъ предъ Бо́гомъ да́же до сего́ дне́.

Архiере́й же Ана́нiа повелѣ́ предстоя́щымъ ему́ би́ти его́ уста́.

Тогда́ Па́велъ рече́ къ нему́: би́ти тя́ и́мать Бо́гъ, стѣно́ пова́пленая: и ты́ сѣди́ши судя́ ми по зако́ну, преступа́я же зако́нъ вели́ши, да бiю́тъ мя́.

Предстоя́щiи же рѣ́ша: архiере́ю ли Бо́жiю досажда́еши?

Рече́ же Па́велъ: не вѣ́дахъ, бра́тiе, я́ко архiере́й е́сть: пи́сано бо е́сть: кня́зю люді́й твои́хъ да не рече́ши зла́.

Разумѣ́въ же Па́велъ, я́ко еди́на ча́сть е́сть саддуке́й, друга́я же фарисе́й, воззва́ въ со́нмищи: му́жiе бра́тiе, а́зъ фарисе́й е́смь, сы́нъ фарисе́овъ: о упова́нiи и о воскресе́нiи ме́ртвыхъ а́зъ су́дъ прiе́млю.

Се́ же ему́ ре́кшу, бы́сть ра́спря между́ саддуке́и и фарисе́и, и раздѣли́ся наро́дъ:

саддуке́е бо глаго́лютъ не бы́ти воскресе́нiя, ни А́нгела, ни ду́ха: фарисе́е же исповѣ́дуютъ обоя́.

Бы́сть же кли́чь вели́къ, и воста́вше кни́жницы ча́сти фарисе́йскiя пря́хуся между́ собо́ю, глаго́люще: ни еди́но зло́ обрѣта́емъ въ человѣ́цѣ се́мъ: а́ще же ду́хъ глаго́ла ему́ или́ А́нгелъ, не проти́вимся Бо́гу.

Мно́зѣ же бы́вшей ра́спри, боя́ся ты́сящникъ, да не растерза́нъ бу́детъ Па́велъ от ни́хъ, повелѣ́ во́иномъ сни́ти и восхи́тити его́ от среды́ и́хъ и вести́ [его́] въ по́лкъ.

Въ наста́вшую же но́щь предста́въ ему́ Госпо́дь, рече́: дерза́й, Па́вле: я́коже бо свидѣ́телствовалъ еси́ я́же о Мнѣ́ во Иерусали́мѣ, си́це ти́ подоба́етъ и въ Ри́мѣ свидѣ́телствовати.

Бы́вшу же дню́, сотво́рше нѣ́цыи от Иуде́й совѣ́тъ {навѣ́тъ}, закля́ша себе́, глаго́люще не я́сти ни пи́ти, до́ндеже убiю́тъ Па́вла:

бя́ху же мно́жае четы́редесятихъ сiю́ кля́тву сотво́ршiи,

и́же присту́пльше ко архiере́емъ и ста́рцемъ, рѣ́ша: кля́твою прокля́хомъ себе́ ничто́же вкуси́ти, до́ндеже убiе́мъ Па́вла:

ны́нѣ у́бо вы́ скажи́те ты́сящнику съ собо́ромъ, я́ко да у́трѣ сведе́тъ его́ къ ва́мъ, а́ки бы хотя́ще разумѣ́ти извѣ́стнѣе я́же о не́мъ: мы́ же, пре́жде да́же не прибли́житися ему́, гото́ви есмы́ уби́ти его́.

Слы́шавъ же сы́нъ сестры́ Па́вловы ко́въ, прише́дъ и вше́дъ въ по́лкъ, сказа́ Па́влу.

Призва́въ же Па́велъ еди́наго от со́тникъ, рече́: ю́ношу сего́ отведи́ къ ты́сящнику: и́мать бо нѣ́что сказа́ти ему́.

О́нъ же у́бо пои́мъ его́ приведе́ къ ты́сящнику и рече́: у́зникъ Па́велъ призва́въ мя́, умоли́ сего́ ю́ношу привести́ къ тебѣ́, иму́ща нѣ́что глаго́лати тебѣ́.

Пои́мъ же его́ за ру́ку ты́сящникъ и отше́дъ на еди́нѣ, вопроша́ше его́: что́ е́сть, е́же и́маши возвѣсти́ти ми́?

Рече́ же, я́ко Иуде́е совѣща́ша умоли́ти тя́, я́ко да у́трѣ сведе́ши Па́вла къ ни́мъ въ собо́ръ, а́ки бы хотя́щымъ извѣ́стнѣе истяза́ти я́же о не́мъ:

ты́ у́бо не послу́шай и́хъ: ло́вятъ бо его́ от ни́хъ му́жiе мно́жае четы́редесяти, и́же закля́ша себе́ ни я́сти ни пи́ти, до́ндеже убiю́тъ его́: и ны́нѣ гото́ви су́ть, ча́юще обѣща́нiя, е́же от тебе́.

Ты́сящникъ у́бо отпусти́ ю́ношу, завѣща́въ ни еди́ному же повѣ́дати, я́ко сiя́ яви́лъ еси́ мнѣ́.

И призва́въ два́ нѣ́кiя от со́тникъ, рече́: угото́вита [ми́] во́иновъ вооруже́нныхъ двѣ́стѣ, я́ко да и́дутъ до Кесарі́и, и ко́нникъ се́дмьдесятъ, и стрѣле́цъ двѣ́стѣ, от тре́тiяго часа́ но́щи:

и ско́ты привести́, да всади́вше Па́вла прово́дятъ до Фи́ликса иге́мона.

Написа́ же [и] посла́нiе иму́щее о́бразъ се́й:

Клавді́й Лисі́а держа́вному иге́мону Фи́ликсу ра́доватися:

му́жа сего́ я́та от Иуде́й и иму́ща убiе́на бы́ти от ни́хъ, присту́пль съ во́ины отъя́хъ его́, увѣ́дѣвъ, я́ко Ри́млянинъ е́сть:

хотя́ же разумѣ́ти вину́, ея́же ра́ди поима́ху на́нь, сведо́хъ его́ въ со́нмище и́хъ:

его́же обрѣто́хъ оглаго́луема о взыска́нiи зако́на и́хъ, ни еди́но же досто́йно сме́рти или́ у́замъ согрѣше́нiе иму́ща:

ска́зану же бы́вшу ми́ ко́ву хотя́щу бы́ти от Иуде́й на му́жа сего́, а́бiе посла́хъ [его́] къ тебѣ́, завѣща́въ и клеветнико́мъ [его́] глаго́лати предъ тобо́ю, я́же на́нь: здра́въ бу́ди.

Во́ини же у́бо по повелѣ́нному и́мъ, взе́мше Па́вла, ведо́ша объ но́щь во Антипатри́ду:

во у́трiе же, оста́вльше ко́нники ити́ съ ни́мъ, возврати́шася въ по́лкъ.

Они́ же прише́дше въ Кесарі́ю и вда́вше посла́нiе иге́мону, предста́виша ему́ и Па́вла.

Проче́тъ же иге́монъ посла́нiе и вопро́шь, от ко́ея о́бласти е́сть, и увѣ́дѣвъ, я́ко от Киликі́и, рече́:

услы́шу о тебѣ́, егда́ и клеветницы́ твои́ прiи́дутъ. И повелѣ́ въ прето́рѣ И́родовѣ стрещи́ его́.

Цр҃ко́внослав

Языки

Мꙋ́жїе бра́тїе и҆ ѻ҆тцы̀, ᲂу҆слы́шите мо́й къ ва́мъ нн҃ѣ ѿвѣ́тъ.

Слы́шавше же, ꙗ҆́кѡ є҆вре́йскимъ ѧ҆зы́комъ возгласѝ къ ни̑мъ, па́че приложи́ша безмо́лвїе. И҆ речѐ:

а҆́зъ ᲂу҆́бѡ є҆́смь мꙋ́жъ і҆ꙋде́анинъ, роди́всѧ въ та́рсѣ кїлїкі́йстѣмъ, воспита́нъ же во гра́дѣ се́мъ при ногꙋ̀ гамалїи́лѡвꙋ, нака́занъ и҆звѣ́стнѡ ѻ҆те́ческомꙋ зако́нꙋ, ревни́тель сы́й бж҃їй, ꙗ҆́коже всѝ вы̀ є҆стѐ дне́сь:

и҆́же се́й пꙋ́ть гони́хъ да́же до сме́рти, вѧжѧ̀ и҆ предаѧ̀ въ темни́цꙋ мꙋ́жы же и҆ жєны̀,

ꙗ҆́коже и҆ а҆рхїере́й свидѣ́тельствꙋетъ мѝ и҆ всѝ ста́рцы: ѿ ни́хже и҆ посла̑нїѧ прїе́мь къ живꙋ́щымъ въ дама́сцѣ бра́тїѧмъ, и҆дѧ́хъ привестѝ сꙋ́щыѧ та́мѡ свѧ̑заны во і҆ерⷭ҇ли́мъ, да мꙋ́чатсѧ.

Бы́сть же мѝ и҆дꙋ́щꙋ и҆ приближа́ющꙋсѧ къ дама́скꙋ въ полꙋ́дне, внеза́пꙋ съ небесѐ ѡ҆блиста̀ свѣ́тъ мно́гъ ѡ҆́крестъ менє̀.

Падо́хъ же на зе́млю и҆ слы́шахъ гла́съ гл҃ющь мѝ: са́ѵле, са́ѵле, что́ мѧ го́ниши;

А҆́зъ же ѿвѣща́хъ: кто̀ є҆сѝ, гдⷭ҇и; рече́ же ко мнѣ̀: а҆́зъ є҆́смь і҆и҃съ назѡре́й, є҆го́же ты̀ го́ниши.

Со мно́ю же сꙋ́щїи свѣ́тъ ᲂу҆́бѡ ви́дѣша и҆ пристра́шни бы́ша, гла́са же не слы́шаша гл҃ющагѡ ко мнѣ̀.

Реко́хъ же: что̀ сотворю̀, гдⷭ҇и; Гдⷭ҇ь же речѐ ко мнѣ̀: воста́въ и҆дѝ въ дама́скъ, и҆ та́мѡ рече́тсѧ тѝ ѡ҆ всѣ́хъ, ꙗ҆̀же вчине́но тѝ є҆́сть твори́ти.

И҆ ꙗ҆́коже не ви́дѣхъ ѿ сла́вы свѣ́та ѻ҆́нагѡ, за рꙋ́кꙋ ведо́мь ѿ сꙋ́щихъ со мно́ю, внидо́хъ въ дама́скъ.

А҆на́нїа же нѣ́кїй, мꙋ́жъ благоговѣ́инъ по зако́нꙋ, свидѣ́тельствованъ ѿ всѣ́хъ живꙋ́щихъ въ дама́сцѣ і҆ꙋдє́й,

прише́дъ ко мнѣ̀ и҆ ста́въ рече́ ми: са́ѵле бра́те, прозрѝ. И҆ а҆́зъ въ то́й ча́съ воззрѣ́хъ на́нь.

Ѻ҆́нъ же рече́ ми: бг҃ъ ѻ҆тє́цъ на́шихъ и҆зво́ли {пред̾избра̀} тѧ̀ разꙋмѣ́ти хотѣ́нїе є҆гѡ̀, и҆ ви́дѣти првⷣника, и҆ слы́шати гла́съ ѿ ᲂу҆́стъ є҆гѡ̀:

ꙗ҆́кѡ бꙋ́деши є҆мꙋ̀ свидѣ́тель ᲂу҆ всѣ́хъ человѣ́кѡвъ ѡ҆ си́хъ, ꙗ҆̀же ви́дѣлъ є҆сѝ и҆ слы́шалъ:

и҆ нн҃ѣ что̀ ме́длиши; воста́въ крести́сѧ и҆ ѡ҆мы́й грѣхѝ твоѧ̑, призва́въ и҆́мѧ гдⷭ҇а і҆и҃са.

Бы́сть же возврати́вшꙋмисѧ во і҆ерⷭ҇ли́мъ и҆ молѧ́щꙋмисѧ въ це́ркви, бы́ти во и҆зстꙋпле́нїи

и҆ ви́дѣти є҆го̀ глаго́люща мѝ: потщи́сѧ и҆ и҆зы́ди ско́рѡ и҆з̾ і҆ерⷭ҇ли́ма, занѐ не прїи́мꙋтъ свидѣ́тельства твоегѡ̀, є҆́же ѡ҆ мнѣ̀.

И҆ а҆́зъ рѣ́хъ: гдⷭ҇и, са́ми вѣ́дѧтъ, ꙗ҆́кѡ а҆́зъ бѣ́хъ всажда́ѧ въ темни́цꙋ и҆ бїѧ̀ по со́нмищихъ вѣ́рꙋющыѧ въ тѧ̀,

и҆ є҆гда̀ и҆злива́шесѧ кро́вь стефа́на свидѣ́телѧ твоегѡ̀, и҆ са́мъ бѣ́хъ стоѧ̀ и҆ соизволѧ́ѧ ᲂу҆бїе́нїю є҆гѡ̀ и҆ стрегі́й ри́зъ ᲂу҆бива́ющихъ є҆го̀.

И҆ речѐ ко мнѣ̀: и҆дѝ, ꙗ҆́кѡ а҆́зъ во ꙗ҆зы́ки дале́че послю́ тѧ.

Послꙋ́шахꙋ же є҆гѡ̀ да́же до сегѡ̀ словесѐ и҆ воздвиго́ша гла́съ сво́й, глаго́люще: возмѝ ѿ землѝ такова́го, не подоба́етъ бо є҆мꙋ̀ жи́ти.

Вопїю́щымъ же и҆̀мъ и҆ ме́щꙋщымъ ри̑зы и҆ пра́хъ возмета́ющымъ на воздꙋ́хъ,

повелѣ̀ ты́сѧщникъ ѿвестѝ є҆го̀ въ по́лкъ, ре́къ ра́нами и҆стѧза́ти є҆го̀, да разꙋмѣ́етъ, за кꙋ́ю винꙋ̀ та́кѡ вопїѧ́хꙋ на́нь.

И҆ ꙗ҆́коже протѧго́ша є҆го̀ вервьмѝ, речѐ къ стоѧ́щемꙋ со́тникꙋ па́ѵелъ: человѣ́ка ри́млѧнина и҆ неѡсꙋжде́на лѣ́ть ли є҆́сть ва́мъ би́ти;

Слы́шавъ же со́тникъ, пристꙋпѝ къ ты́сѧщникꙋ, сказа̀, глаго́лѧ: ви́ждь, что̀ хо́щеши сотвори́ти; человѣ́къ бо се́й ри́млѧнинъ є҆́сть.

Пристꙋ́пль же ты́сѧщникъ речѐ є҆мꙋ̀: глаго́ли мѝ, ри́млѧнинъ ли є҆сѝ ты̀; Ѻ҆́нъ же речѐ: є҆́й.

Ѿвѣща́ же ты́сѧщникъ: а҆́зъ мно́гою цѣно́ю нарече́нїе жи́тельства сегѡ̀ стѧжа́хъ. Па́ѵелъ же речѐ: а҆́зъ же и҆ роди́хсѧ въ не́мъ.

А҆́бїе ᲂу҆̀бо ѿстꙋпи́ша ѿ негѡ̀ хотѧ́щїи є҆го̀ и҆стѧза́ти, и҆ ты́сѧщникъ же ᲂу҆боѧ́сѧ, разꙋмѣ́въ, ꙗ҆́кѡ ри́млѧнинъ є҆́сть, и҆ ꙗ҆́кѡ бѣ̀ є҆го̀ свѧза́лъ.

На ᲂу҆́трїе же, хотѧ̀ разꙋмѣ́ти и҆́стинꙋ, чесѡ̀ ра́ди ѡ҆клевета́етсѧ ѿ і҆ꙋдє́й, разрѣшѝ є҆го̀ ѿ ᲂу҆́зъ и҆ повелѣ̀ прїитѝ а҆рхїере́ємъ и҆ всемꙋ̀ собо́рꙋ и҆́хъ: и҆ све́дъ па́ѵла, поста́ви (є҆го̀) пред̾ ни́ми.

[Заⷱ҇ 47] Воззрѣ́въ же па́ѵелъ на со́нмъ, речѐ: мꙋ́жїе бра́тїе, а҆́зъ все́ю со́вѣстїю бл҃го́ю жи́тельствовахъ пред̾ бг҃омъ да́же до сегѡ̀ днѐ.

А҆рхїере́й же а҆на́нїа повелѣ̀ предстоѧ́щымъ є҆мꙋ̀ би́ти є҆гѡ̀ ᲂу҆ста̀.

Тогда̀ па́ѵелъ речѐ къ немꙋ̀: би́ти тѧ̀ и҆́мать бг҃ъ, стѣно̀ пова́пленаѧ: и҆ ты̀ сѣди́ши сꙋдѧ́ ми по зако́нꙋ, престꙋпа́ѧ же зако́нъ вели́ши, да бїю́тъ мѧ̀.

Предстоѧ́щїи же рѣ́ша: а҆рхїере́ю ли бж҃їю досажда́еши;

Рече́ же па́ѵелъ: не вѣ́дахъ, бра́тїе, ꙗ҆́кѡ а҆рхїере́й є҆́сть: пи́сано бо є҆́сть: кнѧ́зю люді́й твои́хъ да не рече́ши ѕла̀.

Разꙋмѣ́въ же па́ѵелъ, ꙗ҆́кѡ є҆ди́на ча́сть є҆́сть саддꙋкє́й, дрꙋга́ѧ же фарїсє́й, воззва̀ въ со́нмищи: мꙋ́жїе бра́тїе, а҆́зъ фарїсе́й є҆́смь, сы́нъ фарїсе́овъ: ѡ҆ ᲂу҆пова́нїи и҆ ѡ҆ воскрⷭ҇нїи ме́ртвыхъ а҆́зъ сꙋ́дъ прїе́млю.

Се́ же є҆мꙋ̀ ре́кшꙋ, бы́сть ра́спрѧ междꙋ̀ саддꙋкє́и и҆ фарїсє́и, и҆ раздѣли́сѧ наро́дъ:

саддꙋке́є бо глаго́лютъ не бы́ти воскрⷭ҇нїѧ, ни а҆́гг҃ла, ни дх҃а: фарїсе́є же и҆сповѣ́дꙋютъ ѻ҆боѧ̀.

Бы́сть же кли́чь вели́къ, и҆ воста́вше кни́жницы ча́сти фарїсе́йскїѧ прѧ́хꙋсѧ междꙋ̀ собо́ю, глаго́люще: ни є҆ди́но ѕло̀ ѡ҆брѣта́емъ въ человѣ́цѣ се́мъ: а҆́ще же дх҃ъ гл҃а є҆мꙋ̀ и҆лѝ а҆́гг҃лъ, не проти́вимсѧ бг҃ꙋ.

Мно́зѣ же бы́вшей ра́спри, боѧ́сѧ ты́сѧщникъ, да не растерза́нъ бꙋ́детъ па́ѵелъ ѿ ни́хъ, повелѣ̀ во́инѡмъ сни́ти и҆ восхи́тити є҆го̀ ѿ среды̀ и҆́хъ и҆ вестѝ (є҆го̀) въ по́лкъ.

Въ наста́вшꙋю же но́щь предста́въ є҆мꙋ̀ гдⷭ҇ь, речѐ: дерза́й, па́ѵле: ꙗ҆́коже бо свидѣ́тельствовалъ є҆сѝ ꙗ҆̀же ѡ҆ мнѣ̀ во і҆ерⷭ҇ли́мѣ, си́це тѝ подоба́етъ и҆ въ ри́мѣ свидѣ́тельствовати.

Бы́вшꙋ же дню̀, сотво́рше нѣ́цыи ѿ і҆ꙋдє́й совѣ́тъ {навѣ́тъ}, заклѧ́ша себѐ, глаго́люще не ꙗ҆́сти ни пи́ти, до́ндеже ᲂу҆бїю́тъ па́ѵла:

бѧ́хꙋ же мно́жае четы́редесѧтихъ сїю̀ клѧ́твꙋ сотво́ршїи,

и҆̀же пристꙋ́пльше ко а҆рхїере́ємъ и҆ ста́рцємъ, рѣ́ша: клѧ́твою проклѧ́хомъ себѐ ничто́же вкꙋси́ти, до́ндеже ᲂу҆бїе́мъ па́ѵла:

нн҃ѣ ᲂу҆̀бо вы̀ скажи́те ты́сѧщникꙋ съ собо́ромъ, ꙗ҆́кѡ да ᲂу҆́трѣ сведе́тъ є҆го̀ къ ва́мъ, а҆́ки бы хотѧ́ще разꙋмѣ́ти и҆звѣ́стнѣе ꙗ҆̀же ѡ҆ не́мъ: мы́ же, пре́жде да́же не прибли́житисѧ є҆мꙋ̀, гото́ви є҆смы̀ ᲂу҆би́ти є҆го̀.

Слы́шавъ же сы́нъ сестры̀ па́ѵловы ко́въ, прише́дъ и҆ вше́дъ въ по́лкъ, сказа̀ па́ѵлꙋ.

Призва́въ же па́ѵелъ є҆ди́наго ѿ сѡ́тникъ, речѐ: ю҆́ношꙋ сего̀ ѿведѝ къ ты́сѧщникꙋ: и҆́мать бо нѣ́что сказа́ти є҆мꙋ̀.

Ѻ҆́нъ же ᲂу҆̀бо пои́мъ є҆го̀ приведѐ къ ты́сѧщникꙋ и҆ речѐ: ᲂу҆́зникъ па́ѵелъ призва́въ мѧ̀, ᲂу҆молѝ сего̀ ю҆́ношꙋ привестѝ къ тебѣ̀, и҆мꙋ́ща нѣ́что глаго́лати тебѣ̀.

Пои́мъ же є҆го̀ за рꙋ́кꙋ ты́сѧщникъ и҆ ѿше́дъ на є҆ди́нѣ, вопроша́ше є҆го̀: что̀ є҆́сть, є҆́же и҆́маши возвѣсти́ти мѝ;

Рече́ же, ꙗ҆́кѡ і҆ꙋде́є совѣща́ша ᲂу҆моли́ти тѧ̀, ꙗ҆́кѡ да ᲂу҆́трѣ сведе́ши па́ѵла къ ни̑мъ въ собо́ръ, а҆́ки бы хотѧ́щымъ и҆звѣ́стнѣе и҆стѧза́ти ꙗ҆̀же ѡ҆ не́мъ:

ты̀ ᲂу҆̀бо не послꙋ́шай и҆́хъ: ло́вѧтъ бо є҆го̀ ѿ ни́хъ мꙋ́жїе мно́жае четы́редесѧти, и҆̀же заклѧ́ша себѐ ни ꙗ҆́сти ни пи́ти, до́ндеже ᲂу҆бїю́тъ є҆го̀: и҆ нн҃ѣ гото́ви сꙋ́ть, ча́юще ѡ҆бѣща́нїѧ, є҆́же ѿ тебє̀.

Ты́сѧщникъ ᲂу҆̀бо ѿпꙋстѝ ю҆́ношꙋ, завѣща́въ ни є҆ди́номꙋ же повѣ́дати, ꙗ҆́кѡ сїѧ̑ ꙗ҆ви́лъ є҆сѝ мнѣ̀.

И҆ призва́въ два̀ нѣ̑кїѧ ѿ сѡ́тникъ, речѐ: ᲂу҆гото́вита (мѝ) во́инѡвъ воѡрꙋже́нныхъ двѣ́стѣ, ꙗ҆́кѡ да и҆́дꙋтъ до кесарі́и, и҆ кѡ́нникъ се́дмьдесѧтъ, и҆ стрѣлє́цъ двѣ́стѣ, ѿ тре́тїѧгѡ часа̀ но́щи:

и҆ ско́ты привестѝ, да всади́вше па́ѵла прово́дѧтъ до фи́лїѯа и҆ге́мѡна.

Написа́ же (и҆) посла́нїе и҆мꙋ́щее ѡ҆́бразъ се́й:

клаѵді́й лѷсі́а держа́вномꙋ и҆ге́мѡнꙋ фи́лїѯꙋ ра́доватисѧ:

мꙋ́жа сего̀ ꙗ҆́та ѿ і҆ꙋдє́й и҆ и҆мꙋ́ща ᲂу҆бїе́на бы́ти ѿ ни́хъ, пристꙋ́пль съ вѡ́ины ѿѧ́хъ є҆го̀, ᲂу҆вѣ́дѣвъ, ꙗ҆́кѡ ри́млѧнинъ є҆́сть:

хотѧ́ же разꙋмѣ́ти винꙋ̀, є҆ѧ́же ра́ди поима́хꙋ на́нь, сведо́хъ є҆го̀ въ со́нмище и҆́хъ:

є҆го́же ѡ҆брѣто́хъ ѡ҆глаго́лꙋема ѡ҆ взыска́нїи зако́на и҆́хъ, ни є҆ди́но же досто́йно сме́рти и҆лѝ ᲂу҆́замъ согрѣше́нїе и҆мꙋ́ща:

ска́занꙋ же бы́вшꙋ мѝ ко́вꙋ хотѧ́щꙋ бы́ти ѿ і҆ꙋдє́й на мꙋ́жа сего̀, а҆́бїе посла́хъ (є҆го̀) къ тебѣ̀, завѣща́въ и҆ клеветникѡ́мъ (є҆гѡ̀) глаго́лати пред̾ тобо́ю, ꙗ҆̀же на́нь: здра́въ бꙋ́ди.

Во́ини же ᲂу҆̀бо по повелѣ́нномꙋ и҆̀мъ, взе́мше па́ѵла, ведо́ша ѡ҆б̾ но́щь во а҆нтїпатрі́дꙋ:

во ᲂу҆́трїе же, ѡ҆ста́вльше ко́нники и҆тѝ съ ни́мъ, возврати́шасѧ въ по́лкъ.

Ѻ҆ни́ же прише́дше въ кесарі́ю и҆ вда́вше посла́нїе и҆ге́мѡнꙋ, предста́виша є҆мꙋ̀ и҆ па́ѵла.

Проче́тъ же и҆ге́мѡнъ посла́нїе и҆ вопро́шь, ѿ ко́еѧ ѡ҆́бласти є҆́сть, и҆ ᲂу҆вѣ́дѣвъ, ꙗ҆́кѡ ѿ кїлїкі́и, речѐ:

ᲂу҆слы́шꙋ ѡ҆ тебѣ̀, є҆гда̀ и҆ клеветницы̀ твоѝ прїи́дꙋтъ. И҆ повелѣ̀ въ претѡ́рѣ и҆́рѡдовѣ стрещѝ є҆го̀.