Приведе́ну же бы́вшу ему́, о́крестъ ста́ша и́же от Иерусали́ма сше́дшiи Иуде́е, мно́ги и тя́жки вины́ принося́ще на Па́вла, и́хже не можа́ху изъяви́ти:

отвѣщава́ющу ему́, я́ко ни на зако́нъ Иуде́йскiй, ни на це́рковь, ни на ке́саря что́ согрѣши́хъ.

Фи́стъ же хотя́ уго́дное Иуде́емъ сотвори́ти, отвѣща́въ Па́влови рече́: хо́щеши ли, во Иерусали́мъ возше́дъ, та́мо о си́хъ су́дъ прiя́ти от мене́?

Рече́ же Па́велъ: на суди́щи ке́саревѣ стоя́ е́смь, идѣ́же ми́ досто́итъ су́дъ прiя́ти: Иуде́й ни чи́мже оби́дѣхъ, я́коже и ты́ до́брѣ вѣ́си:

а́ще бо непра́вдую или́ досто́йно сме́рти сотвори́хъ что́, не отме́щуся умре́ти: а́ще ли же ничто́же е́сть во мнѣ́, е́же сі́и на мя́ клеве́щутъ, никто́же мя́ мо́жетъ тѣ́мъ вы́дати: ке́саря нарица́ю.

Тогда́ Фи́стъ состяза́вся съ совѣ́тники, отвѣща́: ке́саря ли наре́клъ еси́? Къ ке́сарю по́йдеши.

Дне́мъ же мину́вшымъ нѣ́кимъ, Агри́ппа ца́рь и Верникі́а снидо́ста въ Кесарі́ю цѣлова́ти Фи́ста.

[Зач. 48.] И я́коже мно́ги дни́ пребы́ста ту́, Фи́стъ сказа́ царю́ я́же о Па́влѣ, глаго́ля: му́жъ нѣ́кiй е́сть оста́вленъ от Фи́ликса у́зникъ,

о не́мже, бы́вшу ми́ во Иерусали́мѣ, яви́ша архiере́е и ста́рцы Иуде́йстiи, прося́ще на́нь суда́.

Къ ни́мже отвѣща́хъ, я́ко нѣ́сть обы́чай Ри́мляномъ вы́дати человѣ́ка ко́его на поги́бель, пре́жде да́же оклевета́емый не и́мать предъ лице́мъ клеве́щущихъ его́ и мѣ́сто отвѣ́та прiи́метъ о свое́мъ согрѣше́нiи.

Сше́дшымся же и́мъ здѣ́, закоснѣ́нiе ни еди́но сотво́рь, на у́трiе сѣ́дъ на суди́щи, повелѣ́хъ привести́ му́жа.

О́крестъ же его́ ста́вше клеветницы́, ни еди́ну вину́, я́же а́зъ непщева́хъ, нанесо́ша:

стяза́нiя же нѣ́кая о свое́й разли́чнѣй вѣ́рѣ имя́ху къ нему́ и о нѣ́коемъ Иису́сѣ уме́ршемъ, Его́же глаго́лаше Па́велъ жи́ва бы́ти.

Недоумѣ́яся же а́зъ о взыска́нiи си́хъ, глаго́лахъ, а́ще хо́щетъ ити́ во Иерусали́мъ и та́мо су́дъ прiя́ти о си́хъ.

Па́влу же наре́кшу блюде́ну бы́ти ему́ до разсужде́нiя А́вгуста, повелѣ́хъ блюсти́ его́, до́ндеже послю́ его́ къ ке́сарю.

Агри́ппа же къ Фи́сту рече́: хотѣ́лъ бы́хъ и са́мъ человѣ́ка сего́ слы́шати. О́нъ же рече́: у́трѣ услы́шиши его́.

На у́трiе же прише́дшу Агри́ппѣ и Верникі́и со мно́гою го́рдостiю и вше́дшымъ въ суде́бную пала́ту съ ты́сящники и съ наро́читыми му́жи гра́да, и повелѣ́вшу Фи́сту, приведе́нъ бы́сть Па́велъ.

И рече́ Фи́стъ: Агри́ппо царю́ и вси́ су́щiи съ на́ми му́жiе, ви́дите сего́, о не́мже все́ мно́жество Иуде́й стужа́ху ми́ во Иерусали́мѣ же и здѣ́, вопiю́ще, я́ко не подоба́етъ жи́ти ему́ ктому́:

а́зъ же разумѣ́въ ничто́же досто́йно сме́рти сотво́рша его́, и самому́ же сему́ наре́кшу Сева́ста, суди́хъ посла́ти его́:

о не́мже извѣ́стное что́ писа́ти господи́ну не и́мамъ: тѣ́мже и приведо́хъ его́ предъ ва́съ, наипа́че же предъ тя́, Агри́ппо царю́, я́ко да разсужде́нiю бы́вшу и́мамъ что́ писа́ти:

безслове́сно бо мни́тся ми́, посыла́ющу ю́зника, а вины́, я́же на́нь, не сказа́ти.

[Зач. 49.] Агри́ппа же къ Па́влу рече́: повелѣва́ется ти́ о себѣ́ самому́ глаго́лати. Тогда́ Па́велъ просте́ръ ру́ку отвѣщава́ше:

о всѣ́хъ, о ни́хже оклевета́емь е́смь от Иуде́й, царю́ Агри́ппо, непщу́ю себе́ блаже́нна бы́ти, я́ко предъ тобо́ю отвѣща́ти дне́сь и́мамъ,

па́че же вѣ́дца тя́ су́ща свѣ́дый всѣ́хъ Иуде́йскихъ обы́чаевъ и взыска́нiй. Тѣ́мже молю́ся ти́ долготерпѣли́вно послу́шати мене́.

Житiе́ у́бо мое́ е́же от ю́ности, испе́рва бы́вшее во язы́цѣ мое́мъ во Иерусали́мѣ, вѣ́дятъ вси́ Иуде́е,

вѣ́дяще мя́ испе́рва, а́ще хотя́тъ свидѣ́телствовати, я́ко по извѣ́стнѣй е́реси на́шея вѣ́ры жи́хъ фарисе́й.

И ны́нѣ о упова́нiи обѣтова́нiя, бы́вшаго от Бо́га ко отце́мъ на́шымъ, стою́ суди́мь,

въ не́же обана́десяте колѣ́на на́ша безпреста́ни де́нь и но́щь служа́ще надѣ́ются доити́: о не́мже упова́нiи оклевета́емь е́смь, царю́ Агри́ппо, от Иуде́й.

Что́? Невѣ́рно ли су́дится ва́ми, я́ко Бо́гъ ме́ртвыя возставля́етъ?

А́зъ у́бо мнѣ́хъ, я́ко подоба́етъ ми́ мно́га сопроти́вна проти́ву и́мене Иису́са Назоре́а сотвори́ти:

е́же и сотвори́хъ во Иерусали́мѣ, и мно́ги от святы́хъ а́зъ въ темни́цахъ затворя́хъ, вла́сть от архiере́й прiе́мь: убива́емымъ же и́мъ прилага́хъ совѣ́тъ:

и на всѣ́хъ со́нмищихъ мно́жицею му́чя и́хъ, принужда́хъ ху́лити: преизли́ха же вражду́я на ни́хъ, гоня́хъ да́же и до внѣ́шнихъ градо́въ.

Въ ни́хже иды́й въ Дама́скъ со вла́стiю и повелѣ́нiемъ, е́же от архiере́й,

въ полу́дни на пути́ ви́дѣхъ, царю́, съ небесе́ па́че сiя́нiя со́лнечнаго осiя́вшiй мя́ свѣ́тъ и со мно́ю иду́щихъ.

Всѣ́мъ же па́дшымъ на́мъ на зе́млю, слы́шахъ гла́съ глаго́лющь ко мнѣ́ и вѣща́ющь евре́йскимъ язы́комъ: Са́вле, Са́вле, что́ Мя го́ниши? Же́стоко ти́ е́сть проти́ву рожна́ пра́ти.

А́зъ же рѣ́хъ: кто́ еси́, Го́споди? О́нъ же рече́: А́зъ е́смь Иису́съ, Его́же ты́ го́ниши:

но воста́ни и ста́ни на ногу́ твое́ю: на се́ бо яви́хся ти́, сотвори́ти тя́ слугу́ и свидѣ́теля, я́же ви́дѣлъ еси́ и я́же явлю́ тебѣ́,

изъима́я тя́ от люді́й Иуде́йскихъ и от язы́къ, къ ни́мже А́зъ тя́ послю́,

отве́рсти о́чи и́хъ, да обратя́тся от тмы́ въ свѣ́тъ и от о́бласти сатанины́ къ Бо́гу, е́же прiя́ти и́мъ оставле́нiе грѣхо́въ и достоя́нiе во святы́хъ вѣ́рою, я́же въ Мя́.

Тѣ́мже, царю́ Агри́ппо, не бы́хъ проти́венъ небе́сному видѣ́нiю,

но су́щымъ въ Дама́сцѣ пре́жде и во Иерусали́мѣ, и во вся́цѣй странѣ́ Иуде́йстей и язы́комъ проповѣ́дую пока́ятися и обрати́тися къ Бо́гу, досто́йна покая́нiю дѣла́ творя́ще.

Си́хъ ра́ди мя́ Иуде́е е́мше во святи́лищи хотя́ху растерза́ти.

По́мощь у́бо улучи́въ я́же от Бо́га, да́же до дне́ сего́ стою́, свидѣ́телствуя ма́лу же и вели́ку, ничто́же вѣща́я, ра́звѣ я́же проро́цы реко́ша хотя́щая бы́ти и Моисе́й,

я́ко Христо́съ имѣ́яше пострада́ти, я́ко пе́рвый от воскресе́нiя ме́ртвыхъ свѣ́тъ хотя́ше проповѣ́дати лю́демъ [Иуде́йскимъ] и язы́комъ.

Сiя́ же ему́ отвѣщава́ющу, Фи́стъ ве́лiимъ гла́сомъ рече́: бѣсну́ешися ли, Па́вле? Мно́гiя тя́ кни́ги въ неи́стовство прелага́ютъ.

О́нъ же: не бѣсну́юся, рече́, держа́вный Фи́сте, но и́стины и цѣлому́дрiя глаго́лы вѣща́ю:

вѣ́сть бо о си́хъ ца́рь, къ нему́же и съ дерзнове́нiемъ глаго́лю: утаи́тися бо ему́ от си́хъ не вѣ́рую ничесому́же, нѣ́сть бо во у́глѣ сотворе́но сiе́:

вѣ́руеши ли, царю́ Агри́ппо, проро́комъ? Вѣ́мъ, я́ко вѣ́руеши.

Агри́ппа же къ Па́влу рече́: вма́лѣ мя́ препира́еши Христiа́нина бы́ти.

Па́велъ же рече́: моли́лъ у́бо бы́хъ Бо́га, и вма́лѣ и во мно́зѣ, не то́кмо тебе́, но и всѣ́хъ слы́шащихъ мя́ дне́сь, бы́ти и́мъ та́цѣмъ, яко́въ и а́зъ е́смь, кромѣ́ у́зъ си́хъ.

И сiя́ ре́кшу ему́, воста́ ца́рь и иге́монъ, и Верникі́а и сѣдя́щiи съ ни́ми,

и отше́дше бесѣ́доваху дру́гъ ко дру́гу, глаго́люще, я́ко ничто́же сме́рти досто́йно или́ у́зъ твори́тъ человѣ́къ се́й.

Агри́ппа же Фи́сту рече́: отпуще́нъ бы́ти можа́ше человѣ́къ се́й, а́ще не бы́ ке́саря нарица́лъ. И та́ко суди́ иге́монъ посла́ти его́ къ ке́сарю.

Синодальный

1 Павел на суде Феста, требует суда кесарева. 13 Дело Павла представлено Фестом Агриппе. 23 Начало разбора дела царем Агриппой.

Фест, прибыв в область, через три дня отправился из Кесарии в Иерусалим.

Тогда первосвященник и знатнейшие из Иудеев явились к нему с жалобою на Павла и убеждали его,

прося, чтобы он сделал милость, вызвал его в Иерусалим; и злоумышляли убить его на дороге.

Но Фест отвечал, что Павел содержится в Кесарии под стражею и что он сам скоро отправится туда.

Итак, сказал он, которые из вас могут, пусть пойдут со мною, и если есть что-нибудь за этим человеком, пусть обвиняют его.

Пробыв же у них не больше восьми или десяти дней, возвратился в Кесарию, и на другой день, сев на судейское место, повелел привести Павла.

Когда он явился, стали кругом пришедшие из Иерусалима Иудеи, принося на Павла многие и тяжкие обвинения, которых не могли доказать.

Он же в оправдание свое сказал: я не сделал никакого преступления ни против закона Иудейского, ни против храма, ни против кесаря.

Фест, желая сделать угождение Иудеям, сказал в ответ Павлу: хочешь ли идти в Иерусалим, чтобы я там судил тебя в этом?

Павел сказал: я стою́ перед судом кесаревым, где мне и следует быть судиму. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь.

Ибо, если я неправ и сделал что-нибудь, достойное смерти, то не отрекаюсь умереть; а если ничего того нет, в чем сии обвиняют меня, то никто не может выдать меня им. Требую суда кесарева.

Тогда Фест, поговорив с советом, отвечал: ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься.

Через несколько дней царь Агриппа и Вереника прибыли в Кесарию поздравить Феста.

[Зач. 48.] И как они провели там много дней, то Фест предложил царю дело Павлово, говоря: здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах,

на которого, в бытность мою в Иерусалиме, с жалобою явились первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его.

Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения.

Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека.

Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал;

но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив.

Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом?

Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю.

Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его.

На другой день, когда Агриппа и Вереника пришли с великою пышностью и вошли в судебную палату с тысяченачальниками и знатнейшими гражданами, по приказанию Феста приведен был Павел.

И сказал Фест: царь Агриппа и все присутствующие с нами мужи! вы видите того, против которого всё множество Иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь и кричали, что ему не должно более жить.

Но я нашел, что он не сделал ничего, достойного смерти; и как он сам потребовал суда у Августа, то я решился послать его к нему.

Я не имею ничего верного написать о нем государю; посему привел его пред вас, и особенно пред тебя, царь Агриппа, дабы, по рассмотрении, было мне что написать.

Ибо, мне кажется, нерассудительно послать узника и не показать обвинений на него.

1 Защита Павла пред царем Агриппой. 24 Замечания Феста и Агриппы. 30 «Этот человек ничего достойного смерти или уз не делает».

[Зач. 49.] Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту:

царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи,

тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно.

Жизнь мою от юности моей, которую сначала проводил я среди народа моего в Иерусалиме, знают все Иудеи;

они издавна знают обо мне, если захотят свидетельствовать, что я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению.

И ныне я стою́ перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам,

которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи.

Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых?

Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея.

Это я и делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и, когда убивали их, я подавал на то голос;

и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах.

Для сего, идя в Дамаск со властью и поручением от первосвященников,

среди дня на дороге я увидел, государь, с неба свет, превосходящий солнечное сияние, осиявший меня и шедших со мною.

Все мы упали на землю, и я услышал голос, говоривший мне на еврейском языке: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна.

Я сказал: кто Ты, Господи? Он сказал: «Я Иисус, Которого ты гонишь.

Но встань и стань на ноги твои; ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе,

избавляя тебя от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя

открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу, и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными».

Поэтому, царь Агриппа, я не воспротивился небесному видению,

но сперва жителям Дамаска и Иерусалима, потом всей земле Иудейской и язычникам проповедовал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния.

За это схватили меня Иудеи в храме и покушались растерзать.

Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет,

то есть что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам.

Когда он так защищался, Фест громким голосом сказал: безумствуешь ты, Павел! большая ученость доводит тебя до сумасшествия.

Нет, достопочтенный Фест, сказал он, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла.

Ибо знает об этом царь, перед которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто; ибо это не в углу происходило.

Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь.

Агриппа сказал Павлу: ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином.

Павел сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз.

Когда он сказал это, царь и правитель, Вереника и сидевшие с ними встали;

и, отойдя в сторону, говорили между собою, что этот человек ничего, достойного смерти или уз, не делает.

И сказал Агриппа Фесту: можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря. Посему и решился правитель послать его к кесарю.

Татарский

Языки

Фестъ бу жакка килгяч, оч кöннян суҥ Кесаріядан Іерусалимгя киткян.

Шул чакта баш священникляр дя, Іудейлярнен затлы кешеляре дя килеб, Павелъ öстöннян аҥар жалыуы биреб, аны димняб, Ул аларга изгелеген салыб,

Павелны Іерусалимгя чакырыб алсын диб ÿтенгянняр, ÿзляре усал уй тотоб, аны жулда утерясе

Тик Фестъ жауаб биреб äйткян: Павелъ Кесаріяда карауылда тора, ÿзем шунда тиз барасы булам.

Алай булгач, äгяр ул кешенен бер-бер (айыбы) булса, сезнен арадан барырга хале бары минем белян барсыннар да аны айыбласыннар, дигян.

Аларда бер сигез конняб, жя ун конняб торганнан суn, Фестъ Кесаріяга кайткан; икенче кöннö хокöм урнына утырыб, Павелны алыб килергя кушкан.

Павелъ килгяч, Іерусалимнян килгян Іудейляр анын тиря жагыннан тороб, анын остöннян кюб зур айыблар айтеб торганнар, тик аларнын дöрöсöн кюрсятя алмаганнар.

Ул ÿзен дöрöсляргя äйткян; мин Іудей законына карышы, чиркяугя карышы, кесаргя карышы бер усаллык та кылмадым, дигян.

Фестъ Іудейларгя жараулы буласы килеб, Павелга жауаб биреб äйткян: Іерусалимгя барасыn киля ме, мин анда сина бу турда хокöм кылар ыйым, дигян.

Павелъ äйткян: мин кесарнен хокöмö алдында торам, мика шунда хокöм ителергя тейеш. Мин Іудейлярнен бер нястя белян дя хатерлярен калдырмадым, син аны бик жакшы белясеҥ.

Шулай итеб, мин дöрöскя чыкмасам, ÿлемгя тейешле бер-бер нястя кылган булсам, ÿляргя риза; аммя былар мине айыблардый бер эшем дя булмаса, беряÿ дя мине аларга тотоб биря алмас. Мин кесарь хокöмöн сороймын, дигян.

Шул чакта Фестъ киnяш жыйыны белян сойляшкяч, жауаб биргян: син кесарь хокöмöн сорагач, кесаргя барырсыҥ, дигян.

Бер-ауык кон ÿткяч, Агриппа падша белян Вереника Фестны котларга Кесаріяга килгянняр.

Алар анда кюб кöнняб торгач, Фестъ Павелнын эшен падшага äйтеб былай дигян: мында Феликстан быгауда калган бер кеше бар,

Мин Іерусалимдя чагында, іудейлярнен архіерейляре дя, башлыклары да анын öстöннян жалыуы биреб, аны айыбларга сораб килделяр.

Мин аларга жауаб бирдем: айыбланган кешенен айыблау-чылары кюз алдында булмыйынчы, ул айыблаучылары алдында узен дöрöсляргя ирек алмыйынчы, андый бер кешене дя ÿлемгя тотоб бирергя Римъ кешеляренен гадяте жук, дидем.

Аннары алар мында килгяч, бер дя озаклатмыйчы, мин иртягесенюк хоком урнына утырдым да, теге кешене алыб килергя куштым.

Айыблаучылар аны чырмаб алыб, мин кюҥелемдя тоткан айыбларнын берсен дя кюрсятя алмадылар.

Тик алар ÿзляренен Алласын кадерляÿ турысында, äлля нейдей бер ÿлгян Іисусъ турысында, анын белян даулаштылар, аммя Павелъ аны тере диб äйтеб тордо.

Мин бу эшкя хокöм жасарга жöдяб, Павелга äйттем: синеҥ бу эшкя хокöм алырга Іерусалимгя барасыҥ киля ме? дидем.

Тик Павелъ мине Августъ тикшерсен диб эшен калдырырга сорагач, мин аны кесаргя жибярер багытка чаклы карауылга биреб тотарга куштым, дигян.

Агриппа Фестка äйткян: бу кешене минем дя тыігнасым киля, дигян. Теге äйткян: иртягюк аны эшетерсеҥ, дигян.

Икенче кöнно Агриппа белян Вереника бик кубшы килеб, меҥ кеше башлыклары белян, каладагы бер дигян затлы кешеляр белян хокöм жортона кергяч, Фестъ кушкан буйынча, Павелны алыб килгянняр.

Фестъ äйткян; эй Агриппа падша, эй безнен белян утыра торган кешеляр барыгыз да! ботöн Іудей калкы миҥа Іерусалимдя дя, мында да бу кешегя карышылык итеб килделяр дя мыннан ары аnар тере торорга тейеш тöгöл диб кычкырыштылар, сез шул кешене кюрясез.

Аммя мин анын улемгя тейешле кылган эшен бер дя табмадым; ул узе дя Августтанъ хокöм сороймын дигяч, аны аnар жибярмякче булдым.

Мин анын турында кесаргя айырмачык ней жазарга да белмеймен, шунныктан аны сезнен алдыгызга, эй Агриппа падша, бигеряк тя синеҥ алдыіга китердем, тикшергяннян суҥ анын турысында бер-бер сюз жазыйым диб.

Быгаудагы кешене, айыбларын кюрсятмейенче жибяреу миҥа акылсыз эш кюк тея шул, дигян.

Агриппа Павелга äйткян: ÿз турыҥда синеҥ ÿзеҥя äйтергя роксят ителя, дигян. Шул чакта Павелъ кулын кютяреб, узен дöрöсляргя äйтя башлаган: эй Агриппа падша!

Іудейлярнен мине бар айыблауларына карышы богöн синеҥ алдыҥда уземне дöрöсляргя тейешле булганыма кюря, мин ÿземне узем бахетлегя саныймын;

Бигеряк тя син Іудейлярнен бар жолаларын, даулаша торган эшлярен дя белясеҥ шул. Шунар кюря мине тюземнек белян тыnнаб алырга синнян инялеб сороймын.

Мин тормошомны жяш чагымнан бирле башта уз калыгым арасында Іерусалимдя ÿткярдем, бу тормошомны бар Іудейляр дя беляляр.

Агяр алар таныклык итяселяре кился, мин уз денебезнен бик кисятеб ойрятеÿен тотоб, фарисей булыб торганны алар элгяредянюк беляляр.

Мин казер дя безнен аталарыбызга Алладан бирелгян багадягя омбт тоткан öчöн хокöм алдында торам,

Безнен ун ике няселебез конöн-тöнöн туктаусыз Аллага кызмят итеб, шул багадянен жиреня килеÿен кюрергя öмöтлянеб торалар; эй Агриппа падша, мына шушы öмöт öчöн Іудейляр мине айыблыйлар.

Инде Алла ÿлгяннярне тергезеб торгозоуга сез ышанырлык тöгöл диб уйлыйсыз меней?

Дöрöс, мина да Іисусъ Назорей исеменя кюб карышылык кыларга тейеш диб мин дя уйлаган ыйым.

Мыны мин Іерусалимдя кылдым да: архіерейлярдян роксят алыб, кюб изгелярне мин öтöрмянняргя жабтырдым, аларны ÿтергян чакта, мин шунар киҥяш биреб тордом.

Бар синагогаларда мин кюб табкыр аларны азаблаб, Iисусны курларга кочляб куштым; аларга карышы бик каты жарсыб, аларны чит калаларда да кыудым.

Мынын очöн архіерейлярдян роксят алыб, алар кушкан буйынча, Дамаскка барган чакта,

Эй падша, мин жулда кöн уртасында кюктян кояш жактысыннан да жактырак жакты кюрдем, ул мине дя, минем белян торганнарны да каблаб алды.

Без барыбыз да жиргя жыгылдык, мин Еврей теле белян äйткян ауаз эшеттем: Савлъ, Савлъ! ник син мине кыуасыҥ? Сиҥа ÿзеҥнян кыуатлыга карышы килергя читен диб.

Мин äйттем: эй Ходай, Син кем? дидем.

Ул айтте: Мин син кыуа торган Іисусъ; Инде тороб. аягыҥа бас: Мин сине, кюргянеnне, Мин сиҥа белдерясене таныклаб кызмят иттерер öчöн сина кюрендем, Іудей калкыннан да, жалган деннелярдян дя сине саклармын, казер Мин сине аларга жибярямен,

Алар караnгыдан жактыга, шайтан ирегеннян Аллага кайтсыннар диб, Миnа ышаныу арткылы жазыклар кичелеуеня арыуланганнар белян бер öлöшлö булсыннар диб, аларнын кюзлярен ачарга (жибярямен) диде.

Шуҥар кюря, эй Агриппа падша, кюктян кюренеÿгя мин карышылык итмядем.

Äммя ин элеке Дамаскъ белян Іерусалимдя тороучыларга, аннары Іудей жиренен бар тöшöндя дя, жалган деннеляргя дя алар тяÿбягя килеб, тяÿбягя тейешле эшляр кылыб, Аллага кайтсыннар диб, сöйляб жöрдöм.

Шунын öчöн Іудейляр мине чиркяÿдя тотоб алдылар да öзгяляб бетерергя келяделяр.

Алай булса да мин Алладан булышыулык алыб, кечесеня дя, олосона да таныклык итеб, пагамбярляр дя, Моисей дя бу булмый калмас диб äйткянчя аларныкыннан башка бер сюз дя äйтмейче,

Христосъ азабланасы ыйы, ÿлгяннярдян иҥ элеке терелеб тороб, Іудей калыгына да, жалган деннеляргя дя жактылык сойлясе эйе диб таныклаб, бу кбнгя чаклы торамын, дигян.

Ул ÿзен дорöсляб шулай жауаб биргян чакта, Фестъ каты ауаз белян äйткян: син Павелъ тилерясеn, кюб укымышлыгыҥ сине акылдан жаздыралар, дигян.

Ул äйткян: эй кадерле Фестъ, жук, мин акылдан жазмыймын, аммя чыннык белян жакшы уй сюзлярен сöйлöймен.

Бу турда падша да беля, шуnар кюря анын алдында мин кыйыуланыб айтямен: мынын берсенен дя аҥар жяшерен икяненя мин бер дя ышанмыймын: бу почмакта гна булган эш тогöл шул.

Эй Агриппа падша, син пагамбярляргя ышанасыn мы? Белямен, ышанасыn, дигян.

Агриппа Павелга äйткян: Христосныкы булырга син мине аздан гна кюндермядеҥ, дигян.

Павелъ äйткян; аз мы, кюб ме, син гня тогöл, аммя бöгöнгö кöннö мине тыҥнаучылар барысы да, бу быгаулардан башка, минем кюк булсыннар ыйы диб Алладан сорар ыйым, дигян.

Ул мыны äйткяч, падша да, оло башлык та, Вереника да, алар белян утырыучылар да торганнар;

Аннары читкяряк китеб, уз аралый сöйляшкянняр; бу кеше ÿлемгя тейешле, жя быгауда тотарлык бер нястя дя кылмый диб.

Агриппа Фестка айткян: äгяр бу кеше кесарь хокомöн сорамаган булса, аны иркенгя жибярергя мöҥким булыр ыйы, дигян. Шунныктан оло башлык аны кесаргя жибярясе булган.