9:2
9:4
9:5
9:6
9:7
9:8
9:9
9:10
9:12
9:14
9:16
9:17
9:18
9:19
9:20
9:22
9:23
9:24
см.:2Кор.11:32;
9:25
9:26
9:27
9:28
9:29
9:30
9:31
9:32
9:33
9:34
9:35
9:36
9:37
9:38
9:39
9:40
9:41
9:42
9:43
А Савл, всё еще дыша угрозой и убийством на учеников Господних, явился к первосвященнику
и испросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы кого найдет стоящих на этом Пути, и мужчин и женщин, привести в узах в Иерусалим,
И было в дороге: приближался он к Дамаску, и внезапно осиял его свет с неба.
И, упав на землю, он услышал голос, говорящий ему: Саул, Саул, что ты Меня гонишь?
И он сказал: кто Ты, Господи? А Он: Я Иисус, Которого ты гонишь.
Но встань и войди в город, и будет тебе сказано, что надлежит тебе делать.
Люди же, сопутствующие ему, стояли в оцепенении, слыша голос и никого не видя.
Савл же встал с земли и с открытыми глазами ничего не видел. И ведя его за руку, ввели в Дамаск.
И три дня он не видел, и не ел, и не пил.
Был некий ученик в Дамаске по имени Анания. И сказал ему в видении Господь: Анания! Он же сказал: вот я, Господи,
И Господь к нему: встань и пойди на улицу, которая называется «Прямая», и в доме Иуды спроси Тарсянина по имени Савла. Ибо вот он молится,
и увидел в видении, что муж по имени Анания вошел и возложил на него руки, чтобы он прозрел.
Но Анания ответил: я слышал от многих об этом человеке, сколько зла он сделал святым Твоим в Иерусалиме.
И здесь он имеет власть от первосвященников заключить в узы всех призывающих имя Твое.
Но Господь сказал ему: иди, потому что он у Меня сосуд избранный, чтобы пронести имя Мое и пред язычниками, и пред царями, и пред сынами Израилевыми.
Ибо я покажу ему всё, что он должен претерпеть за имя Мое.
И пошел Анания и вошел в тот дом, и, возложив на него руки, сказал: Саул брат, Господь послал меня, Иисус, явившийся тебе на пути, которым ты шел, чтобы ты прозрел и исполнился Духа Святого.
И тотчас как бы чешуя отпала от его глаз, и он прозрел, и встал и был крещен.
И приняв пищу, укрепился. Пробыл он с учениками, что в Дамаске, несколько дней.
И тотчас в синагогах начал проповедовать Иисуса, что Он есть Сын Божий.
И изумлялись все слышавшие и говорили: не тот ли это, кто истребил в Иерусалиме призывающих Имя это, и сюда не для того ли пришел, чтобы отвести их в узах к первосвященникам?
Савл же всё более укреплялся и приводил в замешательство Иудеев, живущих в Дамаске, доказывая, что это Христос.
Когда же прошло немало дней, сговорились Иудеи убить его.
Но заговор их стал известен Савлу. А они стерегли и ворота, как днем так и ночью, чтобы его убить.
Но ученики его ночью взяли и спустили его по стене в корзине.
Прибыв в Иерусалим, он пытался пристать к ученикам. Но все боялись его, не веря, что он ученик.
Варнава же, взяв его, привел к апостолам и рассказал им, как он в пути увидел Господа, и что Господь говорил ему, и как он в Дамаске дерзновенно говорил во имя Иисуса.
И был он о ними, входя и исходя в Иерусалиме, дерзновенно говоря во имя Господа.
И с Еллинистами он говорил и спорил, и они покушались убить его.
Братья же, узнав, отвели его в Кесарию и отослали его в Тарс.
Итак церковь по всей Иудее, Галилее и Самарии имела мир, назидаясь и ходя в страхе Господнем, и утешением Святого Духа умножалась.
И было, что Петр, обходя всех, пришел и к святым, живущим в Лидде.
И нашел он там одного человека по имени Энея, восемь лет лежащего в постели; был он расслабленный.
И сказал ему Петр: Эней, исцеляет тебя Иисус Христос. Встань и перестели себе постель. И он тотчас встал.
И видели его все живущие в Лидде и Сароне, которые и обратились к Господу.
А в Иоппии была некая ученица по имени Тавифа, что значит в переводе «серна». Она была богата добрыми делами и милостынею, которую творила.
И было в те дни: заболела она и умерла. Обмыв, её положили в горнице.
А так как Лидда была близко от Иоппии, то ученики, услышав, что Петр там, послали к нему двух человек прося: не замедли придти к нам.
Петр встал и пошел с ними. Когда он прибыл, его повели наверх в горницу, и все вдовы предстали перед ним, плача и показывая ему все те рубашки и платья, которые делала Серна, пока была с ними.
Но Петр, выслав всех вон и преклонив колени, помолился и, обратившись к телу, сказал: Тавифа, встань! И она открыла глаза свои и, увидев Петра, села.
Он же, подав ей руку, поднял ее. И позвав святых и вдов, представил ее живой.
И стало это известно по всей Иоппии, и уверовали многие в Господа.
И было, что он немало дней пробыл в Иоппии у некоего Симона Кожевника.
Са́влъ же, еще́ дыха́я преще́нiемъ и убі́йствомъ на ученики́ Госпо́дни, присту́пль ко архiере́ю,
испроси́ от него́ посла́нiя въ Дама́скъ къ собо́рищемъ, я́ко да а́ще нѣ́кiя обря́щетъ того́ пути́ су́щыя, му́жы же и жены́, свя́заны приведе́тъ во Иерусали́мъ.
Внегда́ же ити́, бы́сть ему́ прибли́житися къ Дама́ску, и внеза́пу облиста́ его́ свѣ́тъ от небесе́:
и па́дъ на зе́млю, слы́ша гла́съ глаго́лющь ему́: Са́вле, Са́вле, что́ Мя го́ниши?
Рече́ же: кто́ еси́, Го́споди? Госпо́дь же рече́: А́зъ е́смь Иису́съ, Его́же ты́ го́ниши: же́стоко ти́ е́сть проти́ву рожну́ пра́ти.
Трепе́щя же и ужаса́яся глаго́ла: Го́споди, что́ мя хо́щеши твори́ти? И Госпо́дь рече́ къ нему́: воста́ни и вни́ди во гра́дъ, и рече́тся ти́, что́ ти подоба́етъ твори́ти.
Му́жiе же иду́щiи съ ни́мъ стоя́ху чудя́щеся, гла́съ у́бо слы́шаще, но ни кого́же ви́дяще.
Воста́ же Са́влъ от земли́ и отве́рстыма очи́ма свои́ма ни еди́наго ви́дяше: веду́ще же его́ за ру́ку, введо́ша въ Дама́скъ:
и бѣ́ дни́ три́ не ви́дя, и ни яде́, ниже́ пiя́ше.
[Зач..] Бѣ́ же нѣ́кто учени́къ въ Дама́сцѣ, и́менемъ Ана́нiа, и рече́ къ нему́ Госпо́дь въ видѣ́нiи: Ана́нiе. О́нъ же рече́: се́, а́зъ, Го́споди.
Госпо́дь же къ нему́: воста́въ поиди́ на сто́гну нарица́емую Пра́вую и взыщи́ въ дому́ Иу́довѣ Са́вла и́менемъ, Та́рсянина: се́ бо, моли́тву дѣ́етъ
и ви́дѣ въ видѣ́нiи му́жа, и́менемъ Ана́нiю, вше́дша и возло́жша на́нь ру́ку, я́ко да про́зритъ.
Отвѣща́ же Ана́нiа: Го́споди, слы́шахъ от мно́гихъ о му́жи се́мъ, коли́ка зла́ сотвори́ святы́мъ Твои́мъ во Иерусали́мѣ:
и здѣ́ и́мать вла́сть от архiере́й связа́ти вся́ нарица́ющыя и́мя Твое́.
Рече́ же къ нему́ Госпо́дь: иди́, я́ко сосу́дъ избра́нъ Ми́ е́сть се́й, пронести́ и́мя Мое́ предъ язы́ки и царьми́ и сынми́ Изра́илевыми:
А́зъ бо скажу́ ему́, ели́ка подоба́етъ ему́ о и́мени Мое́мъ пострада́ти.
По́йде же Ана́нiа и вни́де въ хра́мину, и возло́жь на́нь ру́цѣ, рече́: Са́вле бра́те, Госпо́дь Иису́съ явле́йтися на пути́, и́мже ше́лъ еси́, посла́ мя, я́ко да про́зриши и испо́лнишися Ду́ха Свя́та.
И а́бiе отпадо́ша от о́чiю его́ я́ко чешуя́: прозрѣ́ же а́бiе, и воста́въ крести́ся,
и прiе́мь пи́щу, укрѣпи́ся. [Зач. 22.] Бы́сть же Са́влъ съ су́щими въ Дама́сцѣ ученика́ми дни́ нѣ́кiя:
и а́бiе на со́нмищихъ проповѣ́даше Иису́са, я́ко Се́й е́сть Сы́нъ Бо́жiй.
Дивля́хуся же вси́ слы́шащiи и глаго́лаху: не се́й ли е́сть гони́вый во Иерусали́мѣ нарица́ющыя и́мя сiе́, и здѣ́ на сiе́ прiи́де, да свя́заны ты́я приведе́тъ ко архiере́емъ?
Са́влъ же па́че крѣпля́шеся и смуща́ше Иуде́и живу́щыя въ Дама́сцѣ, препира́я, я́ко Се́й е́сть Христо́съ.
Я́коже испо́лнишася дні́е дово́лни, совѣща́ша Иуде́е уби́ти его́,
увѣ́данъ же бы́сть Са́влу совѣ́тъ и́хъ: стрежа́ху же вра́тъ де́нь и но́щь, я́ко да убiю́тъ его́:
пое́мше же его́ ученицы́ но́щiю, свѣ́сиша по стѣнѣ́ въ ко́шницѣ.
Прише́дъ же Са́влъ во Иерусали́мъ, покуша́шеся прилѣпля́тися ученико́мъ: и вси́ боя́хуся его́, не вѣ́рующе, я́ко е́сть учени́къ.
Варна́ва же прiе́мь его́, приведе́ ко апо́столомъ и повѣ́да и́мъ, ка́ко на пути́ ви́дѣ Го́спода, и я́ко глаго́ла ему́, и ка́ко въ Дама́сцѣ дерза́ше о и́мени Иису́совѣ.
И бя́ше съ ни́ми входя́ и исходя́ во Иерусали́мѣ и дерза́я о и́мени Го́спода Иису́са.
Глаго́лаше же и стяза́шеся съ Е́ллины: они́ же иска́ху уби́ти его́.
Разумѣ́вше же бра́тiя, сведо́ша его́ въ Кесарі́ю и отпусти́ша его́ въ Та́рсъ.
Це́ркви же по все́й Иуде́и и Галиле́и и Самарі́и имѣ́яху ми́ръ, созида́ющяся и ходя́щя въ стра́сѣ Госпо́дни, и утѣше́нiемъ Свята́го Ду́ха умножа́хуся.
[Зач. 23.] И бы́сть Петру́, посѣща́ющу всѣ́хъ, сни́ти и ко святы́мъ живу́щымъ въ Ли́ддѣ:
обрѣ́те же та́мо человѣ́ка нѣ́коего, и́менемъ Ене́а, от осми́ лѣ́тъ лежа́ща на одрѣ́, и́же бѣ́ разсла́бленъ.
И рече́ ему́ Пе́тръ: Ене́е, исцѣля́етъ тя́ Иису́съ Христо́съ: воста́ни съ посте́ли твоея́. И а́бiе воста́:
и ви́дѣша его́ вси́ живу́щiи въ Ли́ддѣ и во Ассаро́нѣ, и́же обрати́шася ко Го́споду.
Во Иоппі́и же бѣ́ нѣ́кая учени́ца, и́менемъ Тави́ѳа, я́же сказа́ема глаго́лется се́рна: сiя́ бя́ше испо́лнена благи́хъ дѣ́лъ и ми́лостынь, я́же творя́ше.
Бы́сть же во дни́ ты́я, болѣ́вшей е́й умре́ти: омы́вше же ю́, положи́ша въ го́рницѣ.
Бли́зъ же су́щей Ли́ддѣ Иоппі́и, ученицы́ слы́шавше, я́ко Пе́тръ е́сть въ не́й, посла́ша два́ му́жа къ нему́, моля́ще его́ не облѣни́тися прiити́ до ни́хъ.
Воста́въ же Пе́тръ и́де съ ни́ма: его́же прише́дша возведо́ша въ го́рницу, и предста́ша ему́ вся́ вдови́цы пла́чущя и показу́ющя ри́зы и оде́жды, ели́ка творя́ше, съ ни́ми су́щи, Се́рна.
Изгна́въ же во́нъ вся́ Пе́тръ, прекло́нь колѣ́на помоли́ся, и обра́щься къ тѣ́лу, рече́: Тави́ѳо, воста́ни. Она́ же отве́рзе о́чи свои́, и ви́дѣвши Петра́, сѣ́де.
Пода́въ же е́й ру́ку, воздви́же ю́, и призва́въ святы́я и вдови́цы, поста́ви ю́ жи́ву.
Увѣ́дано же бы́сть се́ по все́й Иоппі́и, и мно́зи вѣ́роваша въ Го́спода.
Бы́сть же дни́ дово́лны пребы́ти ему́ во Иоппі́и у нѣ́коего Си́мона усмаря́.
Шоул ҳали ҳам Исо Масиҳнинг шогирдларига қарши қатлу қирғин таҳдидлари билан нафас олиб юрар эди. У олий руҳонийнинг ҳузурига бориб,
Дамашқ шаҳридаги яҳудий ибодатхоналари учун мактублар сўради. Бу таълимотнинг изидан бораётган кимсани топса, у эркак ёки хотин бўлишидан қатъи назар, кишанлаб Қуддусга келтирмоқ ниятида эди.
Йўли Дамашққа яқинлашганда, тўсатдан осмондан тушган нур унинг атрофини ярқиратиб юборди.
У ерга йиқилган заҳоти:- Шоул, Шоул! Нега Мени қувғин қиляпсан? – деган овозни эшитди.
Шоул:- Ё Раббий, Сен кимсан? – деди.- Мен сен қувғин қилаётган Исоман. Нишга қарши тепишинг қийин, – деди У.
Шоул ваҳималаниб, титроқ билан:- Ё Раббий, нима қилишимни буюрасан? – деди. Исо унга:- Қани, ўрнингдан туриб шаҳарга кир, унда нима қилишинг кераклиги сенга айтилади, – деди.
Шоулнинг ҳамроҳлари овозни эшитиб, лекин ҳеч кимни кўрмасдан, қотиб қолгандилар.
Шоул ердан туриб кўзларини очганда, ҳеч нарса кўринмас эди. Уни қўлидан тутиб, Дамашқ шаҳрига келтирдилар.
Уч кунгача кўзлари кўрмай қолди, на еди ва на ичди.
Дамашқ шаҳрида Ҳанания деган Исонинг шогирди бор эди. Раббимиз Исо ваҳийда унга кўриниб:- Эй Ҳанания! – деди.- Лаббай, Раббим! – деди у.
Раб унга деди:- Ўрнингдан тур ва Тўғри деган кўчага бориб, Яҳудонинг уйидаги Тарс шаҳарлик Шоул исмли одамни сўрагин. Шу маҳалда у ибодат қиляпти.
Ваҳийда Ҳанания исмли бир одам унинг ёнига келганини ва кўзлари очилиши учун қўлларини унинг бошига қўйганини кўрди.
Ҳанания жавоб берди:- Ё Раббий, бу одам Қуддусда Сенинг азизларингга қанча ёмонлик қилгани ҳақида кўп одамлардан эшитдим.
Бу ерда ҳам Сенинг исмингни айтганларнинг ҳаммасини тутқунга солиш учун олий руҳонийлардан ижозат олибди-ку, – деди.
Раббимиз Исо унга шундай деди:- Сен боравер, мана бу одам Менинг исмимни турли халқлар, подшоҳлар ва Исроил ўғиллари олдида улуғлаш учун танланган қуролимдир.
Менинг исмим учун у қанчалар азоб чекиши керак эканини Ўзим унга кўрсатаман.
Ҳанания бориб ўша уйга кирди. Шоулнинг бошига қўлларини қўйиб:- Биродарим Шоул! Келаётган йўлингда сенга кўринган Раббимиз Исо, кўзларинг яна кўриши ва Муқаддас Руҳга тўлишинг учун мени юборди, – деди.
Ўша заҳоти Шоулнинг кўзларидан парда тушгандай бўлиб, кўра бошлади. Ўрнидан турибоқ, сувга чўмиб имон келтирди. Сўнг овқат еб, қувватга кирди.
Шоул бир неча кун Дамашқдаги Исо шогирдлари билан бирга бўлди.
У дарҳол Исо Худонинг Ўғли экани ҳақида яҳудий ибодатхоналарида тарғибот қила бошлади.
Эшитганлар эса ҳайратда қолиб: “Қуддусда бу исмни айтганларни қириб ташлаган, кишанлаб олий руҳонийларга олиб бориш учун бу ерга келган унинг ўзи эмасми?” – деб айтишарди.
Шоул эса тобора нуфузини ошириб борарди. Исонинг Масиҳлигига доир ишонарли далилларни олға суриб, Дамашқда турган яҳудийларни довдиратиб қўярди.
Орадан неча кунлар ўтиб, ниҳоят яҳудийлар сўз бириктириб, Шоулни ўлдиришга қарор қилишди.
Уни ўлдириш учун кечаю кундуз шаҳар дарвозалари олдида пойлаб туришар эди. Лекин уларнинг қасди Шоулга аён бўлди.
Кечаси шогирдлар уни саватга солиб, девордан тушириб юборишди.
Шоул Қуддус шаҳрига етиб боргач, у ердаги Исо шогирдларига қўшилиб, иноқлашишга уринди. Лекин унинг Исо шогирди бўлганига ҳеч ким ишонмай, ундан қўрқишарди.
Ўшанда Барнабо Шоулни ҳаворийларнинг ҳузурига бошлаб келди ва унинг йўлда Исони қандай кўриб, Исо унга нима деб сўзлаганини, Дамашқда Исонинг номи билан қандай довюраклик билан ваъз айтганини уларга айтиб берди.
Бундан кейин Шоул энди улар билан бирга юрадиган бўлиб, Қуддусда Раббимиз Исонинг номи билан қўрқмасдан тарғибот қиларди.
Юнон тилида сўзлашувчи яҳудийлар билан ҳам суҳбатлашиб баҳслашарди. Улар эса Шоулни ўлдириш пайига тушдилар.
Имонли биродарлари буни эшитгач, Шоулни Кесариягача кузатиб, Тарсга жўнатишди.
Шундай қилиб, Яҳудия, Жалила ва Самария юртлари бўйлаб имонлилар жамоати тинчликка эришди. Жамоат Худодан қўрқиб тобора ривож топар, Муқаддас Руҳдан жасурланиб, сон жиҳатдан кўпайиб борарди.
Бу орада Бутрус ҳамма жойларни айланиб чиқиб, Лўд шаҳрида турган имонлиларнинг олдига ҳам борди.
У ерда саккиз йилдан бери тўшагидан турмаган Еней исмли бир шол одамни кўрди.
Бутрус унга:- Еней, Исо Масиҳ сенга шифо беряпти. Ўрнингдан тур, кўрпа-тўшагингни йиғиб қўй! – деди.Еней ўша заҳоти ўрнидан туриб кетди.
Лўд шаҳри ва Шарон даласида яшаганларнинг ҳаммаси у кишининг ҳолини кўрди-да, Исони Раббимиз деб тан олиб, имон келтирдилар.
Яффада Исонинг шогирди бўлган Тавита исмли бир аёл бор эди. Бу отнинг таржимаси “оҳу” демакдир. Бу аёл ихлосмандлик билан хайрли ишларга берилиб, кўп садақа қилар эди.
Худди ўша кунларда у касалланиб ўлди. Уни ювиб, болохонага қўйишди.
Лўд шаҳри Яффага яқин бўлгани учун, Бутруснинг у ерда эканини эшитиб қолган шогирдлар унинг ҳузурига икки кишини юбориб: “Тезда бизнинг олдимизга келгин!” – деб илтимос қилишди.
Бутрус ўрнидан қўзғалиб, улар билан бирга кетди. Уйга етиб келгач, уни болохонага олиб киришди. Бутун бевалар унинг ёнига тўпланиб, дод-фарёд қилар, Оҳунинг тириклигида тиккан кўйлак ва жомаларини кўрсатишарди.
Бутрус эса ҳаммани ташқарига чиқазгандан кейин, тиз чўкиб ибодат қилди ва жасадга қараб:- Тавита, ўрнингдан тур! – деди.Шунда аёл кўзларини очди-да, Бутрусни кўриб, ростланиб ўтирди.
Бутрус қўлини узатиб, уни турғизиб қўйди. Сўнг имонлилар билан бева аёлларни чақириб, тирик ҳолдаги аёлни уларга топширди.
Бу ҳодиса бутун Яффага маълум бўлди ва кўп одамлар имон келтириб, Исони Раббим деб тан олдилар.
Бутрус анча вақт Яффада Симун исмли бир кўнчининг уйида турди.
Таджикский
Языки
- Добавить язык
- Церковнослав. (рус)
- Церковнослав. (цс)
- Рус. (Синодальный)
- Рус. (Синод. с ударе́-ми)
- Рус. (еп. Кассиан)
- Рус. (К.П. Победоносцев)
- Arab (JAB)
- Arab (AVD)
- Azerbaijani
- Armenian
- Belarusian
- Bulgarian
- Chinese (simpl.)
- Croatian (S&D)
- English (NKJV)
- English (NRSV)
- English (KJV)
- Estonian
- Finnish (1992)
- French (LSG)
- Georgian (ancient)
- Georgian
- German (MLU, 1912)
- German (GNB)
- Greek (Koine)
- Greek (TGV)
- Greek (NA, 28)
- Hebrew NT by Delitzsch
- Italian (CEI 1974)
- Italian
- Kyrgyz
- Latin (Nova Vulgata)
- Latvian
- Romanian
- Polish
- Portuguese
- Serbian (synod.)
- Serbian
- Spanish (RVR 1995)
- Swedish (Folkbibeln)
- Tajik
- Tatar
- Ukrainian (Homenko)
- Ukrainian (Ogienko)
- Uzbek
Шоул, ки ҳанўз таҳдид ва қатл бар шогирдони Худованд меангехт, назди саркоҳин рафт
Ва аз ў номаҳо барои куништҳои Димишқ пурсида гирифт, то ки агар марде ё занеро аз пайравони ин тариқат биёбад, бандӣ карда ба Ерусалим оварад.
Дар аснои роҳ, вақте ки ба Димишқ наздик омад, баногоҳ нуре аз осмон давродаври ў дурахшид;
Ў бар замин афтод ва овозе шунид, ки мегуфт: “Шоул, Шоул! Барои чӣ маро таъқиб мекуни?“.
Гуфт: “Худовандо, Ту Кистӣ?“ Худованд гуфт: “Ман он Исо ҳастам, ки ту Ўро таъқиб мекунӣ; лағад задан ба сихак душвор аст“.
Ва ў ба ларза ва даҳшат афтода, гуфт: “Худовандо! Чӣ амр мефармоӣ, то ки ба ҷо оварам?“ Ва Худованд дар ҷавоб гуфт: “бархез ва ба шаҳр бирав, ва дар он ҷо ба ту гуфта хоҳад шуд, ки чӣ бояд бикунӣ“.
Аммо онҳое ки ҳамсафари ў буданд, моту маҳбут меистоданд, зеро ки он садоро шуниданд, лекин ҳеҷ касро надиданд.
Шоул аз замин бархост, ва чашм кушода бошад ҳам, ҳеҷ касро намедид; аз дасташ гирифта, ўро ба Димишқ бурданд;
Дар он ҷо се рўз нобино монд, ва чизе нахўрд ва нанўшид.
Дар Димишқ Ҳанониё ном шогирде буд; Худованд дар рўъё ба ў гуфт: “Эй Ҳананиё!“Ҷавоб дод: “Лаббай, Худовандо!“.
Худованд ба ў гуфт: “Бархез ва ба кўчае ки Рост ном дорад, бирав ва Шоул ном тарсусиро дар хонаи Яҳудо суроғ кун, ки ў ҳоло ба дуо машғул аст.
Ва Ҳанониё ном шахсеро дар рўъё дидааст, ки омада, бар ў даст гузоштааст, то ки бино шавад“.
Ҳанониё дар ҷавоб гуфт: “Худовандо! дар бораи ин одам аз бисьёр касон шунидаам, ки дар Ерусалим ба муқаддасони Ту чӣ қадар бадиҳо кардааст;
Дар ин ҷо низ аз саркоҳинон изн дорад, ки ҳамаи касонеро, ки исми Туро мехонанд, бандӣ кунад“.
Аммо Худованд ба вай гуфт: “Ту бояд биравӣ, зеро ки ў зарфи баргузидаи Ман аст, то ки исми Маро пеши халқҳо ва подшоҳон ва банӣ-Исроил эълон намояд;
Зеро ки Ман ба ў нишон хоҳам дод, ки барои исми Ман ў чӣ қадар бояд азобу уқубат бикашад“.
Ҳанониё рафта, ба он хона даромад ва даст бар ў гузошта, гуфт: “Эй бародар Шоул! Исои Худованд, ки дар роҳе ки меомадӣ, бар ту зоҳир шуд, маро фиристод, то ки боз бино гардӣ ва аз Рўҳулқудс пур шавӣ“.
Дарҳол аз чашмони ў чизе монанди пулакча афтода, бино шуд, ва бархост, таъмид гирифт.
Ва хўрок хўрда, қувват гирифт. Якчанд рўз Шоул бо шогирдон дар Димишқ монд;
Дарҳол дар куништҳо дар ҳаққи Исо мавъиза кардан гирифт ва гуфт, ки Ў Писари Худост.
Ҳар ки суханонашро мешунид, дар ҳайрат афтода, мегуфт: “Магар ин ҳамон касе нест, ки дар Ерусалим касонеро, ки ин исмро ба забон меоварданд, несту нобуд мекард? Оё ба ин ҷо низ ў барои он наомадааст, ки онҳоро бандӣ карда, назди саркоҳинон барад?“
Аммо Шоул дар мавъизаи худ торафт қувват мегирифт ва яҳудиёни сокини Димишқро дар ҳайрат андохта, исбот мекард, ки Ҳамин Исо Масеҳ аст.
Баъд аз гузаштани якчанд вақт яҳудиён қасд карданд, ки ўро бикушанд.
Шоул аз қасди онҳо хабардор шуд; вале онҳо шабу рўз назди дарвозаи шаҳр поида меистоданд, то ки ўро бикушанд.
Шогирдон ўро шабона гирифта, дар сабаде гузоштанд ва аз девори шаҳр поён фуроварданд.
Вақте ки Шоул ба Ерусалим расид, хост ба шогирдон ҳамроҳ шавад, лекин ҳама аз ў метарсиданд ва бовар намекарданд, ки ў шогирд аст.
Он гоҳ Барнаббо ўро гирифта, назди ҳаввориён овард ва ба онҳо нақл кард, ки чӣ гуна Худовандро дар роҳ дидааст, ва Худованд ба ў сухан гуфтааст, ва чӣ гуна ў дар Димишқ ба исми Исо далерона мавъиза намудааст.
Пас аз он ў дар Ерусалим бо онҳо омаду рафт мекард ва ба исми Исои Худованд далерона мавъиза менамуд.
Бо яҳудиёни юнонизабон низ гуфтугў ва мубоҳиса мекард, ва онҳо қасд карданд, ки ўро бикушанд.
Чун бародарон аз ин хабардор шуданд, ўро ба Қайсария фиристоданд ва аз он ҷо ба Тарсус гусел карданд.
Он вақт аҳли калисоҳо дар сар то сари Яҳудо, Ҷалил ва Сомария дар оромӣ буда, обод мешуданд ва модоме ки дар тарси Худованд ва тасаллои Рўҳулқудс рафтор мекарданд, меафзуданд.
Ва воқеъ шуд, ки Петрус дар тамоми ноҳия гашта, назди муқаддасони сокини Лидда низ омад;
Дар он ҷо Аниёс ном шахсеро дид, ки ҳашт сол боз фалаҷ шуда, болои бистар хобида буд.
Петрус ба ў гуфт: “Эй Аниёс! Исои Масеҳ туро шифо медиҳад; аз бистарат бахез“. Ў дарҳол бархост,
Ва ҳамаи сокинони Лидда ва Сорўн ўро дида, ба Худованд рўй оварданд.
Дар Ёфо шогирде буд, зане ба номи Тобито, ки маънояш Ғизол аст, ва ў хеле некўкор буд ва садақоти басьёре медод.
Ва воқеъ шуд дар он айём, ки ў касал шуда, мурд, ва ўро ғусл дода, дар болохона гузоштанд.
Азбаски Лидда ба Ёфо наздик буд, ва шогирдон шунида буданд, ки Петрус дар он ҷост, ду касро назди ў фиристода, хоҳиш карданд, ки бо зудӣ назди онҳо биёяд.
Петрус бахоста бо онҳо рафт, ва чун расид, ўро ба он болохона бароварданд, ва ҳамаи бевазанон гиръякунон назди ў меистоданд ва куртаю ҷомаҳоеро, ки Ғизол дар зандагии худ дўхта буд, ба ў нишон медоданд.
Петрус ҳамаро берун карда, зону зад ва дуо гуфт ва ба ҷасад рўй оварда, гуфт: “Эй Тобито! Бархез! Вай дарҳол чашмонашро кушод ва Петрусро дида, бинишаст.
Аз дасташ гирифта, ба по хезонд ва муқаддасону бевазанонро даъват намуда, ўро ба онҳо супурд.
Ин ҳодиса дар тамоми Ёфо овоза шуд, ва бисьёр касон ба Худованд имон оварданд.
Чандин рўз ў дар Ёфо назди Шимъўн ном даббоғе монд.
