И ви́дѣхъ, и се́, А́гнецъ стоя́ше на горѣ́ Сiо́нстѣй, и съ Ни́мъ сто́ и четы́редесять и четы́ри ты́сящы, иму́ще и́мя Отца́ Его́ напи́сано на челѣ́хъ свои́хъ.

И слы́шахъ гла́съ съ небесе́, я́ко гла́съ во́дъ мно́гихъ и я́ко гла́съ гро́ма вели́ка: и гла́съ слы́шахъ гуде́цъ гуду́щихъ въ гу́сли своя́

и пою́щихъ я́ко пѣ́снь но́ву предъ престо́ломъ и предъ четы́ри живо́тными и ста́рцы: и никто́же можа́ше навы́кнути пѣ́сни, то́кмо сі́и сто́ и четы́редесять и четы́ри ты́сящы иску́плени от земли́.

Сі́и су́ть, и́же съ жена́ми не оскверни́шася, зане́ дѣ́вственницы су́ть: сі́и послѣ́дуютъ А́гнцу, а́може а́ще по́йдетъ. Сі́и су́ть ку́плени от люді́й пе́рвенцы Бо́гу и А́гнцу,

и во устѣ́хъ и́хъ не обрѣ́теся ле́сть: безъ поро́ка бо су́ть предъ престо́ломъ Бо́жiимъ.

И ви́дѣхъ и́наго А́нгела паря́ща посредѣ́ небесе́, иму́щаго Ева́нгелiе вѣ́чно благовѣсти́ти живу́щымъ на земли́ и вся́кому пле́мени и язы́ку, и колѣ́ну и лю́демъ,

глаго́люща гла́сомъ вели́кимъ: убо́йтеся Бо́га и дади́те Ему́ сла́ву, я́ко прiи́де ча́съ суда́ Его́, и поклони́теся Сотво́ршему не́бо и зе́млю, и мо́ре и исто́чники водны́я.

И и́нъ А́нгелъ вслѣ́дъ и́де, глаго́ля: паде́, паде́ Вавило́нъ гра́дъ вели́кiй, зане́ от вина́ я́рости любодѣя́нiя своего́ напои́ вся́ язы́ки.

И тре́тiй А́нгелъ вслѣ́дъ его́ и́де, глаго́ля гла́сомъ вели́кимъ: и́же а́ще кто́ покланя́ется звѣ́рю и ико́нѣ его́ и прiе́млетъ начерта́нiе на челѣ́ свое́мъ или́ на руцѣ́ свое́й,

и то́й и́мать пи́ти от вина́ я́рости Бо́жiя, вина́ нерастворе́на {влiя́нна нерастворе́на} въ ча́ши гнѣ́ва Его́, и бу́детъ му́ченъ огне́мъ и жу́пеломъ предъ А́нгелы святы́ми и предъ А́гнцемъ:

и ды́мъ муче́нiя и́хъ во вѣ́ки вѣко́въ восхо́дитъ, и не и́мутъ поко́я де́нь и но́щь покланя́ющiися звѣ́рю и о́бразу его́ и прiе́млющiи начерта́нiе и́мене его́.

Здѣ́ е́сть терпѣ́нiе святы́хъ, и́же соблюда́ютъ за́повѣди Бо́жiя и вѣ́ру Иису́сову.

И слы́шахъ гла́съ съ небесе́, глаго́лющь ми́: напиши́: блаже́ни ме́ртвiи, умира́ющiи о Го́сподѣ отны́нѣ. Е́й, глаго́летъ Ду́хъ, да почі́ютъ от трудо́въ свои́хъ: дѣла́ бо и́хъ хо́дятъ вслѣ́дъ съ ни́ми.

И ви́дѣхъ, и се́, о́блакъ свѣ́телъ, и на о́блацѣ сѣдя́й подо́бенъ Сы́ну Человѣ́ческому, имѣ́я на главѣ́ свое́й вѣне́цъ зла́тъ, и въ руцѣ́ его́ се́рпъ о́стръ.

И и́нъ а́нгелъ изы́де изъ хра́ма, вопiя́ ве́лiимъ гла́сомъ сѣдя́щему на о́блацѣ: посли́ се́рпъ тво́й и жни́, я́ко прiи́де ча́съ пожа́ти, зане́ и́зсше трава́ {жа́тва} земна́я.

И положи́ {пове́рже} сѣдя́й на о́блацѣ се́рпъ сво́й на зе́млю, и пожа́та бы́сть земля́.

И и́нъ А́нгелъ изы́де изъ це́ркве су́щiя на небеси́, имы́й и то́й се́рпъ о́стръ.

И и́нъ А́нгелъ изы́де от олтаря́, имы́й о́бласть на огни́, и возопи́ кли́чемъ вели́кимъ ко иму́щему се́рпъ о́стрый, глаго́ля: посли́ се́рпъ тво́й о́стрый и объе́мли гро́зды виногра́да земна́го, я́ко созрѣ́ша уже́ гро́здiе ея́.

И положи́ {ве́рже} А́нгелъ се́рпъ сво́й на земли́ {на зе́млю}, и обере́ виногра́дъ зе́мскiй и вложи́ въ точи́ло вели́кiя я́рости Бо́жiя.

И испра́но бы́сть точи́ло внѣ́ гра́да, и изы́де кро́вь от точи́ла да́же до у́здъ ко́нскихъ, от ста́дiй ты́сяща и ше́сть со́тъ.

И прiи́де еди́нъ от седми́ А́нгелъ иму́щихъ се́дмь фiа́лъ, и глаго́ла со мно́ю, глаго́ля ми́: прiиди́, да покажу́ ти су́дъ любодѣ́йцы вели́кiя, сѣдя́щiя на вода́хъ мно́гихъ:

съ не́юже любодѣ́яша ца́рiе зе́мстiи, и упи́шася живу́щiи на земли́ от вина́ любодѣя́нiя ея́.

И веде́ мя въ пу́сто мѣ́сто ду́хомъ: и ви́дѣхъ жену́ сѣдя́щу на звѣ́ри червле́нѣ, испо́лненѣмъ име́нъ ху́лныхъ, и́же имѣ́яше гла́въ се́дмь и рого́въ де́сять.

И жена́ бѣ́ облечена́ въ порфи́ру и червлени́цу, и позлащена́ зла́томъ и ка́менiемъ драги́мъ и би́серомъ, иму́щи ча́шу зла́ту въ руцѣ́ свое́й по́лну ме́рзости и скве́рнъ любодѣя́нiя ея́:

и на челѣ́ ея́ напи́сано и́мя: та́йна, Вавило́нъ вели́кiй, ма́ти любодѣ́йцамъ и ме́рзостемъ зе́мскимъ.

И ви́дѣхъ жену́ пiя́ну кровьми́ святы́хъ и кровьми́ свидѣ́телей Иису́совыхъ, и диви́хся, ви́дѣвъ ю́, ди́вомъ вели́кимъ.

И рече́ ми А́нгелъ: что́ диви́шися? А́зъ ти́ реку́ та́йну жены́ [сея́] и звѣ́ря нося́щаго ю́, се́дмь гла́въ иму́ща и рого́въ де́сять.

Звѣ́рь, его́же ви́дѣлъ еси́, бѣ́, и нѣ́сть, и и́мать взы́ти от бе́здны, и въ па́губу по́йдетъ: и удивя́тся живу́щiи на земли́, и́мже имена́ не напи́сана су́ть въ кни́гу живо́тную от сложе́нiя мíра, ви́дяще, я́ко звѣ́рь бѣ́, и нѣ́сть, и преста́ {ви́дяще звѣ́ря, и́же бѣ́, и нѣ́сть, и предста́нетъ}.

Здѣ́ у́мъ, и́же и́мать му́дрость. Се́дмь гла́въ го́ры су́ть се́дмь, идѣ́же жена́ сѣди́тъ на ни́хъ,

и ца́рiе се́дмь су́ть: пя́ть и́хъ па́ло, и еди́нъ е́сть, [а] другі́й еще́ не прiи́де: и егда́ прiи́детъ, ма́ло ему́ е́сть пребы́ти {подоба́етъ бы́ти}.

И звѣ́рь, и́же бѣ́ и нѣ́сть, и то́й осмы́й е́сть, и от седми́хъ е́сть, и въ па́губу и́детъ.

И де́сять рого́въ, я́же ви́дѣлъ еси́, де́сять царе́й су́ть, и́же ца́рства еще́ не прiя́ша, но о́бласть я́ко ца́рiе на еди́нъ ча́съ прiи́мутъ со звѣ́ремъ.

Сі́и еди́ну во́лю и́мутъ, и си́лу и о́бласть свою́ звѣ́рю даду́тъ:

сі́и со А́гнцемъ бра́нь сотворя́тъ, и А́гнецъ побѣди́тъ я́, я́ко Госпо́дь господе́мъ е́сть и Ца́рь царе́мъ: и су́щiи съ Ни́мъ зва́ннiи и избра́ннiи и вѣ́рни.

И глаго́ла ми́: во́ды, я́же еси́ ви́дѣлъ, идѣ́же любодѣ́йца сѣди́тъ, лю́дiе и наро́ди су́ть, и племена́ и язы́цы.

И де́сять рого́въ, я́же ви́дѣлъ еси́ на звѣ́ри, сі́и любодѣ́йцу возненави́дятъ, и запустѣ́вшу сотворя́тъ ю́ и на́гу, и пло́ть ея́ снѣдя́тъ, и сожгу́тъ ю́ огне́мъ:

Бо́гъ бо да́лъ е́сть въ сердца́ и́хъ, сотвори́ти во́лю Его́, и сотвори́ти еди́ну во́лю, и да́ти ца́рство свое́ звѣ́рю, до́ндеже сконча́ются глаго́лы Бо́жiи.

И жена́, ю́же ви́дѣлъ еси́, гра́дъ е́сть вели́кiй, и́же и́мать ца́рство надъ цари́ земны́ми.

И по си́хъ ви́дѣхъ и́на А́нгела сходя́ща съ небесе́, иму́ща о́бласть ве́лiю: и земля́ просвѣти́ся от сла́вы его́.

И возопи́ въ крѣ́пости, гла́сомъ ве́лiимъ глаго́ля: паде́, паде́ Вавило́нъ вели́кiй, и бы́сть жили́ще бѣсо́мъ и храни́тель вся́кому ду́ху нечи́сту, и храни́лище всѣ́хъ пти́цъ нечи́стыхъ и ненави́димыхъ: я́ко от вина́ я́рости любодѣя́нiя своего́ напои́ вся́ язы́ки,

и ца́рiе зе́мстiи съ не́ю любы́ дѣ́яша, и купцы́ зе́мстiи от си́лы пи́щи ея́ {от бога́тства сласте́й его́} разбогатѣ́ша.

И слы́шахъ гла́съ и́нъ съ небесе́, глаго́лющь: изыди́те изъ нея́, лю́дiе Мои́, да не причастите́ся грѣхо́мъ ея́ и от я́звъ ея́ да не вреди́теся:

я́ко прилѣпи́шася {взыдо́ша} грѣси́ ея́ да́же до небесе́, и помяну́ Бо́гъ непра́вды ея́.

Воздади́те е́й, я́ко и та́ воздаде́ ва́мъ, и усугу́бите е́й сугу́бо по дѣло́мъ ея́: ча́шею, е́юже черпа́ [ва́мъ], черпли́те е́й сугу́бо.

Ели́ко просла́вися и разсвирѣ́пѣ {наслади́ся}, толи́ко дади́те е́й му́къ и рыда́нiй: я́ко въ се́рдцы свое́мъ глаго́летъ, [я́ко] сѣжу́ цари́цею, и вдова́ нѣ́смь, и рыда́нiя не и́мамъ ви́дѣти.

Сего́ ра́ди во еди́нъ де́нь прiи́дутъ я́звы е́й, сме́рть и пла́чь и гла́дъ, и огне́мъ сожжена́ бу́детъ, я́ко крѣ́покъ Госпо́дь Бо́гъ судя́й е́й.

И возрыда́ютъ и воспла́чутся ея́ ца́рiе зе́мстiи, любы́ дѣ́явшiи съ не́ю и разсвирѣ́пѣвшiи, егда́ у́зрятъ ды́мъ запале́нiя ея́,

издале́ча стоя́ще за стра́хъ му́къ ея́, глаго́люще: го́ре, го́ре, гра́дъ вели́кiй Вавило́нъ, гра́дъ крѣ́пкiй, я́ко во еди́нъ ча́съ прiи́де су́дъ тво́й.

И купцы́ зе́мстiи возрыда́ютъ и воспла́чутся о не́мъ, я́ко бреме́нъ и́хъ никто́же купу́етъ ктому́,

бреме́нъ зла́та и сребра́, и ка́менiя драга́го и би́сера, и ви́сса и порфи́ры, и ше́лка и черве́ни, и вся́каго дре́ва Ѳии́нна, и вся́каго сосу́да изъ ко́сти слоно́выя, и вся́каго сосу́да от дре́ва честна́го, и мѣ́дяна и желѣ́зна и мра́морна,

и кори́цы и ѳимiа́ма, и ми́ра и Лива́на, и вина́ и еле́а, и семида́ла и пшени́цы, и скота́ и ове́цъ, и ко́ней и колесни́цъ, и тѣле́съ и ду́шъ человѣ́ческихъ.

И ово́щи похоте́й души́ твоея́ отидо́ша от тебе́, и вся́ ту́чная и свѣ́тлая отидо́ша от тебе́, и ктому́ не и́маши обрѣсти́ и́хъ.

Купцы́ си́ми обога́щшеся от нея́, издале́ча ста́нутъ за стра́хъ муче́нiя ея́, рыда́юще и пла́чущеся,

и глаго́люще: го́ре, го́ре, гра́дъ вели́кiй, облече́нный ви́ссомъ и порфи́рою и червлени́цею, и позлаще́ный зла́томъ и ка́менiемъ драги́мъ и би́серомъ

я́ко во еди́нъ ча́съ поги́бе толи́ко бога́тство. И вся́къ ко́рмчiй, и вся́къ пла́ваяй въ корабле́хъ, и вся́къ ели́къ въ мо́ри дѣ́лаяй {и ве́сь въ корабле́хъ наро́дъ, и корабе́лницы, и ели́цы въ мо́ри дѣ́лаютъ}, издале́ча ста́ша,

и вопiя́ху, ви́дяще ды́мъ раждеже́нiя его́, глаго́люще: кі́й подо́бенъ гра́ду вели́кому?

И положи́ша пе́рсть на глава́хъ свои́хъ, и возопи́ша пла́чущеся и рыда́юще, глаго́люще: го́ре, го́ре, гра́дъ вели́кiй, въ не́мже обогати́шася вси́ иму́щiи корабли́ въ мо́ри, от че́сти {бога́тства} его́: я́ко еди́нѣмъ часо́мъ запустѣ́.

Весели́ся о се́мъ, небо, и святі́и апо́столи и проро́цы, я́ко суди́ Бо́гъ су́дъ ва́шъ от него́.

И взя́тъ еди́нъ А́нгелъ крѣ́покъ ка́мень вели́къ я́ко же́рновъ и ве́рже въ мо́ре, глаго́ля: та́ко стремле́нiемъ вве́рженъ бу́детъ Вавило́нъ гра́дъ вели́кiй, и не и́мать обрѣсти́ся ктому́:

и гла́съ гуде́цъ и мусикі́й, и писка́телей и тру́бъ не и́мать слы́шатися ктому́ въ тебѣ́: и вся́къ хитре́цъ вся́кiя хи́трости не обря́щется ктому́ въ тебѣ́, и шу́мъ же́рновный не бу́детъ слы́шанъ въ тебѣ́:

и свѣ́тъ свѣти́лника не и́мать свѣти́ти въ тебѣ́ ктому́, и гла́съ жениха́ и невѣ́сты не и́мать слы́шанъ бы́ти въ тебѣ́ ктому́: я́ко купцы́ твои́ бѣ́ша вельмо́жи зе́мстiи, я́ко волхвова́нiи твои́ми прельще́ни бы́ша вси́ язы́цы.

И въ не́мъ кро́вь проро́ческа и святы́хъ обрѣ́теся и всѣ́хъ избiе́нныхъ на земли́.

Греческий [Greek (Koine)]

καὶ εἶδον καὶ ἰδοὺ τὸ ἀρνίον ἑστὸς ἐπὶ τὸ ὄρος Σιών καὶ μετ᾿ αὐτοῦ ἑκατὸν τεσσεράκοντα τέσσαρες χιλιάδες ἔχουσαι τὸ ὄνομα αὐτοῦ καὶ τὸ ὄνομα τοῦ πατρὸς αὐτοῦ γεγραμμένον ἐπὶ τῶν μετώπων αὐτῶν

καὶ ἤκουσα φωνὴν ἐκ τοῦ οὐρανοῦ ὡς φωνὴν ὑδάτων πολλῶν καὶ ὡς φωνὴν βροντῆς μεγάλης καὶ ἡ φωνὴ ἣν ἤκουσα ὡς κιθαρῳδῶν κιθαριζόντων ἐν ταῖς κιθάραις αὐτῶν

καὶ ᾄδουσιν ὡς ᾠδὴν καινὴν ἐνώπιον τοῦ θρόνου καὶ ἐνώπιον τῶν τεσσάρων ζῴων καὶ τῶν πρεσβυτέρων καὶ οὐδεὶς ἐδύνατο μαθεῖν τὴν ᾠδὴν εἰ μὴ αἱ ἑκατὸν τεσσεράκοντα τέσσαρες χιλιάδες οἱ ἠγορασμένοι ἀπὸ τῆς γῆς

οὗτοί εἰσιν οἳ μετὰ γυναικῶν οὐκ ἐμολύνθησαν παρθένοι γάρ εἰσιν οὗτοι οἱ ἀκολουθοῦντες τῷ ἀρνίῳ ὅπου ἂν ὑπάγῃ οὗτοι ἠγοράσθησαν ἀπὸ τῶν ἀνθρώπων ἀπαρχὴ τῷ θεῷ καὶ τῷ ἀρνίῳ

καὶ ἐν τῷ στόματι αὐτῶν οὐχ εὑρέθη ψεῦδος ἄμωμοί εἰσιν

καὶ εἶδον ἄλλον ἄγγελον πετόμενον ἐν μεσουρανήματι ἔχοντα εὐαγγέλιον αἰώνιον εὐαγγελίσαι ἐπὶ τοὺς καθημένους ἐπὶ τῆς γῆς καὶ ἐπὶ πᾶν ἔθνος καὶ φυλὴν καὶ γλῶσσαν καὶ λαόν

λέγων ἐν φωνῇ μεγάλῃ φοβήθητε τὸν θεὸν καὶ δότε αὐτῷ δόξαν ὅτι ἦλθεν ἡ ὥρα τῆς κρίσεως αὐτοῦ καὶ προσκυνήσατε τῷ ποιήσαντι τὸν οὐρανὸν καὶ τὴν γῆν καὶ θάλασσαν καὶ πηγὰς ὑδάτων

καὶ ἄλλος ἄγγελος δεύτερος ἠκολούθησεν λέγων ἔπεσεν ἔπεσεν Βαβυλὼν ἡ μεγάλη ἣ ἐκ τοῦ οἴνου τοῦ θυμοῦ τῆς πορνείας αὐτῆς πεπότικεν πάντα τὰ ἔθνη

καὶ ἄλλος ἄγγελος τρίτος ἠκολούθησεν αὐτοῖς λέγων ἐν φωνῇ μεγάλῃ εἴ τις προσκυνεῖ τὸ θηρίον καὶ τὴν εἰκόνα αὐτοῦ καὶ λαμβάνει χάραγμα ἐπὶ τοῦ μετώπου αὐτοῦ ἢ ἐπὶ τὴν χεῖρα αὐτοῦ

καὶ αὐτὸς πίεται ἐκ τοῦ οἴνου τοῦ θυμοῦ τοῦ θεοῦ τοῦ κεκερασμένου ἀκράτου ἐν τῷ ποτηρίῳ τῆς ὀργῆς αὐτοῦ καὶ βασανισθήσεται ἐν πυρὶ καὶ θείῳ ἐνώπιον ἀγγέλων ἁγίων καὶ ἐνώπιον τοῦ ἀρνίου

καὶ ὁ καπνὸς τοῦ βασανισμοῦ αὐτῶν εἰς αἰῶνας αἰώνων ἀναβαίνει καὶ οὐκ ἔχουσιν ἀνάπαυσιν ἡμέρας καὶ νυκτός οἱ προσκυνοῦντες τὸ θηρίον καὶ τὴν εἰκόνα αὐτοῦ καὶ εἴ τις λαμβάνει τὸ χάραγμα τοῦ ὀνόματος αὐτοῦ

ὧδε ἡ ὑπομονὴ τῶν ἁγίων ἐστίν οἱ τηροῦντες τὰς ἐντολὰς τοῦ θεοῦ καὶ τὴν πίστιν Ἰησοῦ

καὶ ἤκουσα φωνῆς ἐκ τοῦ οὐρανοῦ λεγούσης γράψον μακάριοι οἱ νεκροὶ οἱ ἐν κυρίῳ ἀποθνῄσκοντες ἀπ᾿ ἄρτι ναί λέγει τὸ πνεῦμα ἵνα ἀναπαήσονται ἐκ τῶν κόπων αὐτῶν τὰ γὰρ ἔργα αὐτῶν ἀκολουθεῖ μετ᾿ αὐτῶν

καὶ εἶδον καὶ ἰδοὺ νεφέλη λευκή καὶ ἐπὶ τὴν νεφέλην καθήμενον ὅμοιον υἱὸν ἀνθρώπου ἔχων ἐπὶ τῆς κεφαλῆς αὐτοῦ στέφανον χρυσοῦν καὶ ἐν τῇ χειρὶ αὐτοῦ δρέπανον ὀξύ

καὶ ἄλλος ἄγγελος ἐξῆλθεν ἐκ τοῦ ναοῦ κράζων ἐν φωνῇ μεγάλῃ τῷ καθημένῳ ἐπὶ τῆς νεφέλης πέμψον τὸ δρέπανόν σου καὶ θέρισον ὅτι ἦλθεν ἡ ὥρα θερίσαι ὅτι ἐξηράνθη ὁ θερισμὸς τῆς γῆς

καὶ ἔβαλεν ὁ καθήμενος ἐπὶ τῆς νεφέλης τὸ δρέπανον αὐτοῦ ἐπὶ τὴν γῆν καὶ ἐθερίσθη ἡ γῆ

καὶ ἄλλος ἄγγελος ἐξῆλθεν ἐκ τοῦ ναοῦ τοῦ ἐν τῷ οὐρανῷ ἔχων καὶ αὐτὸς δρέπανον ὀξύ

καὶ ἄλλος ἄγγελος ἐξῆλθεν ἐκ τοῦ θυσιαστηρίου ὁ ἔχων ἐξουσίαν ἐπὶ τοῦ πυρός καὶ ἐφώνησεν φωνῇ μεγάλῃ τῷ ἔχοντι τὸ δρέπανον τὸ ὀξὺ λέγων πέμψον σου τὸ δρέπανον τὸ ὀξὺ καὶ τρύγησον τοὺς βότρυας τῆς ἀμπέλου τῆς γῆς ὅτι ἤκμασαν αἱ σταφυλαὶ αὐτῆς

καὶ ἔβαλεν ὁ ἄγγελος τὸ δρέπανον αὐτοῦ εἰς τὴν γῆν καὶ ἐτρύγησεν τὴν ἄμπελον τῆς γῆς καὶ ἔβαλεν εἰς τὴν ληνὸν τοῦ θυμοῦ τοῦ θεοῦ τὸν μέγαν

καὶ ἐπατήθη ἡ ληνὸς ἔξωθεν τῆς πόλεως καὶ ἐξῆλθεν αἷμα ἐκ τῆς ληνοῦ ἄχρι τῶν χαλινῶν τῶν ἵππων ἀπὸ σταδίων χιλίων ἑξακοσίων

καὶ ἦλθεν εἷς ἐκ τῶν ἑπτὰ ἀγγέλων τῶν ἐχόντων τὰς ἑπτὰ φιάλας καὶ ἐλάλησεν μετ᾿ ἐμοῦ λέγων δεῦρο δείξω σοι τὸ κρίμα τῆς πόρνης τῆς μεγάλης τῆς καθημένης ἐπὶ ὑδάτων πολλῶν

μεθ᾿ ἧς ἐπόρνευσαν οἱ βασιλεῖς τῆς γῆς καὶ ἐμεθύσθησαν οἱ κατοικοῦντες τὴν γῆν ἐκ τοῦ οἴνου τῆς πορνείας αὐτῆς

καὶ ἀπήνεγκέν με εἰς ἔρημον ἐν πνεύματι καὶ εἶδον γυναῖκα καθημένην ἐπὶ θηρίον κόκκινον γέμοντα ὀνόματα βλασφημίας ἔχων κεφαλὰς ἑπτὰ καὶ κέρατα δέκα

καὶ ἡ γυνὴ ἦν περιβεβλημένη πορφυροῦν καὶ κόκκινον καὶ κεχρυσωμένη χρυσίῳ καὶ λίθῳ τιμίῳ καὶ μαργαρίταις ἔχουσα ποτήριον χρυσοῦν ἐν τῇ χειρὶ αὐτῆς γέμον βδελυγμάτων καὶ τὰ ἀκάθαρτα τῆς πορνείας αὐτῆς

καὶ ἐπὶ τὸ μέτωπον αὐτῆς ὄνομα γεγραμμένον μυστήριον Βαβυλὼν ἡ μεγάλη ἡ μήτηρ τῶν πορνῶν καὶ τῶν βδελυγμάτων τῆς γῆς

καὶ εἶδον τὴν γυναῖκα μεθύουσαν ἐκ τοῦ αἵματος τῶν ἁγίων καὶ ἐκ τοῦ αἵματος τῶν μαρτύρων Ἰησοῦ καὶ ἐθαύμασα ἰδὼν αὐτὴν θαῦμα μέγα

καὶ εἶπέν μοι ὁ ἄγγελος διὰ τί ἐθαύμασας ἐγὼ ἐρῶ σοι τὸ μυστήριον τῆς γυναικὸς καὶ τοῦ θηρίου τοῦ βαστάζοντος αὐτήν τοῦ ἔχοντος τὰς ἑπτὰ κεφαλὰς καὶ τὰ δέκα κέρατα

τὸ θηρίον ὃ εἶδες ἦν καὶ οὐκ ἔστιν καὶ μέλλει ἀναβαίνειν ἐκ τῆς ἀβύσσου καὶ εἰς ἀπώλειαν ὑπάγει καὶ θαυμασθήσονται οἱ κατοικοῦντες ἐπὶ τῆς γῆς ὧν οὐ γέγραπται τὸ ὄνομα ἐπὶ τὸ βιβλίον τῆς ζωῆς ἀπὸ καταβολῆς κόσμου βλεπόντων τὸ θηρίον ὅτι ἦν καὶ οὐκ ἔστιν καὶ παρέσται

ὧδε ὁ νοῦς ὁ ἔχων σοφίαν αἱ ἑπτὰ κεφαλαὶ ἑπτὰ ὄρη εἰσίν ὅπου ἡ γυνὴ κάθηται ἐπ᾿ αὐτῶν καὶ βασιλεῖς ἑπτά εἰσιν

οἱ πέντε ἔπεσαν ὁ εἷς ἔστιν ὁ ἄλλος οὔπω ἦλθεν καὶ ὅταν ἔλθῃ ὀλίγον αὐτὸν δεῖ μεῖναι

καὶ τὸ θηρίον ὃ ἦν καὶ οὐκ ἔστιν καὶ αὐτὸς ὄγδοός ἐστιν καὶ ἐκ τῶν ἑπτά ἐστιν καὶ εἰς ἀπώλειαν ὑπάγει

καὶ τὰ δέκα κέρατα ἃ εἶδες δέκα βασιλεῖς εἰσιν οἵτινες βασιλείαν οὔπω ἔλαβον ἀλλὰ ἐξουσίαν ὡς βασιλεῖς μίαν ὥραν λαμβάνουσιν μετὰ τοῦ θηρίου

οὗτοι μίαν γνώμην ἔχουσιν καὶ τὴν δύναμιν καὶ ἐξουσίαν αὐτῶν τῷ θηρίῳ διδόασιν

οὗτοι μετὰ τοῦ ἀρνίου πολεμήσουσιν καὶ τὸ ἀρνίον νικήσει αὐτούς ὅτι κύριος κυρίων ἐστὶν καὶ βασιλεὺς βασιλέων καὶ οἱ μετ᾿ αὐτοῦ κλητοὶ καὶ ἐκλεκτοὶ καὶ πιστοί

καὶ λέγει μοι τὰ ὕδατα ἃ εἶδες οὗ ἡ πόρνη κάθηται λαοὶ καὶ ὄχλοι εἰσὶν καὶ ἔθνη καὶ γλῶσσαι

καὶ τὰ δέκα κέρατα ἃ εἶδες καὶ τὸ θηρίον οὗτοι μισήσουσιν τὴν πόρνην καὶ ἠρημωμένην ποιήσουσιν αὐτὴν καὶ γυμνήν καὶ τὰς σάρκας αὐτῆς φάγονται καὶ αὐτὴν κατακαύσουσιν ἐν πυρί

ὁ γὰρ θεὸς ἔδωκεν εἰς τὰς καρδίας αὐτῶν ποιῆσαι τὴν γνώμην αὐτοῦ καὶ ποιῆσαι μίαν γνώμην καὶ δοῦναι τὴν βασιλείαν αὐτῶν τῷ θηρίῳ ἄχρι τελεσθήσονται οἱ λόγοι τοῦ θεοῦ

καὶ ἡ γυνὴ ἣν εἶδες ἔστιν ἡ πόλις ἡ μεγάλη ἡ ἔχουσα βασιλείαν ἐπὶ τῶν βασιλέων τῆς γῆς

μετὰ ταῦτα εἶδον ἄλλον ἄγγελον καταβαίνοντα ἐκ τοῦ οὐρανοῦ ἔχοντα ἐξουσίαν μεγάλην καὶ ἡ γῆ ἐφωτίσθη ἐκ τῆς δόξης αὐτοῦ

καὶ ἔκραξεν ἐν ἰσχυρᾷ φωνῇ λέγων ἔπεσεν ἔπεσεν Βαβυλὼν ἡ μεγάλη καὶ ἐγένετο κατοικητήριον δαιμονίων καὶ φυλακὴ παντὸς πνεύματος ἀκαθάρτου καὶ φυλακὴ παντὸς ὀρνέου ἀκαθάρτου καὶ φυλακὴ παντὸς θηρίου ἀκαθάρτου καὶ μεμισημένου

ὅτι ἐκ τοῦ οἴνου τοῦ θυμοῦ τῆς πορνείας αὐτῆς πέπωκαν πάντα τὰ ἔθνη καὶ οἱ βασιλεῖς τῆς γῆς μετ᾿ αὐτῆς ἐπόρνευσαν καὶ οἱ ἔμποροι τῆς γῆς ἐκ τῆς δυνάμεως τοῦ στρήνους αὐτῆς ἐπλούτησαν

καὶ ἤκουσα ἄλλην φωνὴν ἐκ τοῦ οὐρανοῦ λέγουσαν ἐξέλθατε ὁ λαός μου ἐξ αὐτῆς ἵνα μὴ συγκοινωνήσητε ταῖς ἁμαρτίαις αὐτῆς καὶ ἐκ τῶν πληγῶν αὐτῆς ἵνα μὴ λάβητε

ὅτι ἐκολλήθησαν αὐτῆς αἱ ἁμαρτίαι ἄχρι τοῦ οὐρανοῦ καὶ ἐμνημόνευσεν ὁ θεὸς τὰ ἀδικήματα αὐτῆς

ἀπόδοτε αὐτῇ ὡς καὶ αὐτὴ ἀπέδωκεν καὶ διπλώσατε τὰ διπλᾶ κατὰ τὰ ἔργα αὐτῆς ἐν τῷ ποτηρίῳ ᾧ ἐκέρασεν κεράσατε αὐτῇ διπλοῦν

ὅσα ἐδόξασεν αὐτὴν καὶ ἐστρηνίασεν τοσοῦτον δότε αὐτῇ βασανισμὸν καὶ πένθος ὅτι ἐν τῇ καρδίᾳ αὐτῆς λέγει ὅτι κάθημαι βασίλισσα καὶ χήρα οὐκ εἰμί καὶ πένθος οὐ μὴ ἴδω

διὰ τοῦτο ἐν μιᾷ ἡμέρᾳ ἥξουσιν αἱ πληγαὶ αὐτῆς θάνατος καὶ πένθος καὶ λιμός καὶ ἐν πυρὶ κατακαυθήσεται ὅτι ἰσχυρὸς κύριος ὁ θεὸς ὁ κρίνας αὐτήν

καὶ κλαύσουσιν καὶ κόψονται ἐπ᾿ αὐτὴν οἱ βασιλεῖς τῆς γῆς οἱ μετ᾿ αὐτῆς πορνεύσαντες καὶ στρηνιάσαντες ὅταν βλέπωσιν τὸν καπνὸν τῆς πυρώσεως αὐτῆς

ἀπὸ μακρόθεν ἑστηκότες διὰ τὸν φόβον τοῦ βασανισμοῦ αὐτῆς λέγοντες οὐαὶ οὐαί ἡ πόλις ἡ μεγάλη Βαβυλὼν ἡ πόλις ἡ ἰσχυρά ὅτι μιᾷ ὥρᾳ ἦλθεν ἡ κρίσις σου

καὶ οἱ ἔμποροι τῆς γῆς κλαίουσιν καὶ πενθοῦσιν ἐπ᾿ αὐτήν ὅτι τὸν γόμον αὐτῶν οὐδεὶς ἀγοράζει οὐκέτι

γόμον χρυσοῦ καὶ ἀργύρου καὶ λίθου τιμίου καὶ μαργαριτῶν καὶ βυσσίνου καὶ πορφύρας καὶ σιρικοῦ καὶ κοκκίνου καὶ πᾶν ξύλον θύϊνον καὶ πᾶν σκεῦος ἐλεφάντινον καὶ πᾶν σκεῦος ἐκ ξύλου τιμιωτάτου καὶ χαλκοῦ καὶ σιδήρου καὶ μαρμάρου

καὶ κιννάμωμον καὶ ἄμωμον καὶ θυμιάματα καὶ μύρον καὶ λίβανον καὶ οἶνον καὶ ἔλαιον καὶ σεμίδαλιν καὶ σῖτον καὶ κτήνη καὶ πρόβατα καὶ ἵππων καὶ ῥεδῶν καὶ σωμάτων καὶ ψυχὰς ἀνθρώπων

καὶ ἡ ὀπώρα σου τῆς ἐπιθυμίας τῆς ψυχῆς ἀπῆλθεν ἀπὸ σοῦ καὶ πάντα τὰ λιπαρὰ καὶ τὰ λαμπρὰ ἀπώλετο ἀπὸ σοῦ καὶ οὐκέτι οὐ μὴ αὐτὰ εὑρήσουσιν

οἱ ἔμποροι τούτων οἱ πλουτήσαντες ἀπ᾿ αὐτῆς ἀπὸ μακρόθεν στήσονται διὰ τὸν φόβον τοῦ βασανισμοῦ αὐτῆς κλαίοντες καὶ πενθοῦντες

λέγοντες οὐαὶ οὐαί ἡ πόλις ἡ μεγάλη ἡ περιβεβλημένη βύσσινον καὶ πορφυροῦν καὶ κόκκινον καὶ κεχρυσωμένη ἐν χρυσίῳ καὶ λίθῳ τιμίῳ καὶ μαργαρίτῃ

ὅτι μιᾷ ὥρᾳ ἠρημώθη ὁ τοσοῦτος πλοῦτος καὶ πᾶς κυβερνήτης καὶ πᾶς ὁ ἐπὶ τόπον πλέων καὶ ναῦται καὶ ὅσοι τὴν θάλασσαν ἐργάζονται ἀπὸ μακρόθεν ἔστησαν

καὶ ἔκραζον βλέποντες τὸν καπνὸν τῆς πυρώσεως αὐτῆς λέγοντες τίς ὁμοία τῇ πόλει τῇ μεγάλῃ

καὶ ἔβαλον χοῦν ἐπὶ τὰς κεφαλὰς αὐτῶν καὶ ἔκραζον κλαίοντες καὶ πενθοῦντες λέγοντες οὐαὶ οὐαί ἡ πόλις ἡ μεγάλη ἐν ᾗ ἐπλούτησαν πάντες οἱ ἔχοντες τὰ πλοῖα ἐν τῇ θαλάσσῃ ἐκ τῆς τιμιότητος αὐτῆς ὅτι μιᾷ ὥρᾳ ἠρημώθη

εὐφραίνου ἐπ᾿ αὐτῇ οὐρανέ καὶ οἱ ἅγιοι καὶ οἱ ἀπόστολοι καὶ οἱ προφῆται ὅτι ἔκρινεν ὁ θεὸς τὸ κρίμα ὑμῶν ἐξ αὐτῆς

καὶ ἦρεν εἷς ἄγγελος ἰσχυρὸς λίθον ὡς μύλινον μέγαν καὶ ἔβαλεν εἰς τὴν θάλασσαν λέγων οὕτως ὁρμήματι βληθήσεται Βαβυλὼν ἡ μεγάλη πόλις καὶ οὐ μὴ εὑρεθῇ ἔτι

καὶ φωνὴ κιθαρῳδῶν καὶ μουσικῶν καὶ αὐλητῶν καὶ σαλπιστῶν οὐ μὴ ἀκουσθῇ ἐν σοὶ ἔτι καὶ πᾶς τεχνίτης πάσης τέχνης οὐ μὴ εὑρεθῇ ἐν σοὶ ἔτι καὶ φωνὴ μύλου οὐ μὴ ἀκουσθῇ ἐν σοὶ ἔτι

καὶ φῶς λύχνου οὐ μὴ φάνῃ ἐν σοὶ ἔτι καὶ φωνὴ νυμφίου καὶ νύμφης οὐ μὴ ἀκουσθῇ ἐν σοὶ ἔτι ὅτι οἱ ἔμποροί σου ἦσαν οἱ μεγιστᾶνες τῆς γῆς ὅτι ἐν τῇ φαρμακείᾳ σου ἐπλανήθησαν πάντα τὰ ἔθνη

καὶ ἐν αὐτῇ αἷμα προφητῶν καὶ ἁγίων εὑρέθη καὶ πάντων τῶν ἐσφαγμένων ἐπὶ τῆς γῆς

Синодальный

Языки

1 Агнец стоит на горе Сионе со своими искупленными. 6 Три Ангела возвещают приближение суда Божия. 13 Блаженство «умирающих в Господе». 14 Сын Человеческий производит суд, подобно жатве и обрезанию винограда.

И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах.

И услышал я голос с неба, как шум от множества вод и как звук сильного грома; и услышал голос как бы гуслистов, играющих на гуслях своих.

Они поют как бы новую песнь пред престолом и пред четырьмя животными и старцами; и никто не мог научиться сей песни, кроме сих ста сорока четырех тысяч, искупленных от земли.

Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцы Богу и Агнцу,

и в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим.

И увидел я другого Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу;

и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод.

И другой Ангел следовал за ним, говоря: пал, пал Вавилон, город великий, потому что он яростным вином блуда своего напоил все народы.

И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом: кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое, или на руку свою,

тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем;

и дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его.

Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божии и веру в Иисуса.

И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними.

И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сыну Человеческому; на голове его золотой венец, и в руке его острый серп.

И вышел другой Ангел из храма и воскликнул громким голосом к сидящему на облаке: пусти серп твой и пожни, потому что пришло время жатвы, ибо жатва на земле созрела.

И поверг сидящий на облаке серп свой на землю, и земля была пожата.

И другой Ангел вышел из храма, находящегося на небе, также с острым серпом.

И иной Ангел, имеющий власть над огнем, вышел от жертвенника и с великим криком воскликнул к имеющему острый серп, говоря: пусти острый серп твой и обрежь гроздья винограда на земле, потому что созрели на нем ягоды.

И поверг Ангел серп свой на землю, и обрезал виноград на земле, и бросил в великое точило гнева Божия.

И истоптаны ягоды в точиле за городом, и потекла кровь из точила даже до узд конских, на тысячу шестьсот стадий.

1 Видение Вавилона; жены, сидящей на звере багряном. 7 Объяснение зверя с семью головами и десятью рогами.

И пришел один из семи Ангелов, имеющих семь чаш, и, говоря со мною, сказал мне: подойди, я покажу тебе суд над великою блудницею, сидящею на водах многих;

с нею блудодействовали цари земные, и вином ее блудодеяния упивались живущие на земле.

И повел меня в духе в пустыню; и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами.

И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее;

и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным.

Я видел, что жена упоена была кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых, и видя ее, дивился удивлением великим.

И сказал мне Ангел: что ты дивишься? я скажу тебе тайну жены сей и зверя, носящего ее, имеющего семь голов и десять рогов.

Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдет в погибель; и удивятся те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира, видя, что зверь был, и нет его, и явится.

Здесь ум, имеющий мудрость. Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена,

и семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть.

И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель.

И десять рогов, которые ты видел, суть десять царей, которые еще не получили царства, но примут власть со зверем, как цари, на один час.

Они имеют одни мысли и передадут силу и власть свою зверю.

Они будут вести брань с Агнцем, и Агнец победит их; ибо Он есть Господь господствующих и Царь царей, и те, которые с Ним, суть званые и избранные и верные.

И говорит мне: во́ды, которые ты видел, где сидит блудница, суть люди и народы, и племена и языки.

И десять рогов, которые ты видел на звере, сии возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне;

потому что Бог положил им на сердце – исполнить волю Его, исполнить одну волю, и отдать царство их зверю, доколе не исполнятся слова Божии.

Жена же, которую ты видел, есть великий город, царствующий над земными царями.

1 Ангел провозглашает падение Вавилона. 4 Повеление народу Божию выйти, чтобы избежать язв. 9 Рыдание нечестивцев; цари, купцы. 21 Опустошенный Вавилон.

После сего я увидел иного Ангела, сходящего с неба и имеющего власть великую; земля осветилась от славы его.

И воскликнул он сильно, громким голосом говоря: пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице; ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы,

и цари земные любодействовали с нею, и купцы земные разбогатели от великой роскоши ее.

И услышал я иной голос с неба, говорящий: выйди от нее, народ Мой, чтобы не участвовать вам в грехах ее и не подвергнуться язвам ее;

ибо грехи ее дошли до неба, и Бог воспомянул неправды ее.

Воздайте ей так, как и она воздала вам, и вдвое воздайте ей по делам ее; в чаше, в которой она приготовляла вам вино, приготовьте ей вдвое.

Сколько славилась она и роскошествовала, столько воздайте ей мучений и горестей. Ибо она говорит в сердце своем: «сижу царицею, я не вдова и не увижу горести!»

За то в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее.

И восплачут и возрыдают о ней цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с нею, когда увидят дым от пожара ее,

стоя издали от страха мучений ее и говоря: горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! ибо в один час пришел суд твой.

И купцы земные восплачут и возрыдают о ней, потому что товаров их никто уже не покупает,

товаров золотых и серебряных, и камней драгоценных и жемчуга, и виссона и порфиры, и шелка и багряницы, и всякого благовонного дерева, и всяких изделий из слоновой кости, и всяких изделий из дорогих дерев, из меди и железа и мрамора,

корицы и фимиама, и мира и ладана, и вина и елея, и муки и пшеницы, и скота и овец, и коней и колесниц, и тел и душ человеческих.

И плодов, угодных для души твоей, не стало у тебя, и все тучное и блистательное удалилось от тебя; ты уже не найдешь его.

Торговавшие всем сим, обогатившиеся от нее, станут вдали от страха мучений ее, плача и рыдая

и говоря: горе, горе тебе, великий город, одетый в виссон и порфиру и багряницу, украшенный золотом и камнями драгоценными и жемчугом,

ибо в один час погибло такое богатство! И все кормчие, и все плывущие на кораблях, и все корабельщики, и все торгующие на море стали вдали

и, видя дым от пожара ее, возопили, говоря: какой город подобен городу великому!

И посы́пали пеплом головы свои, и вопили, плача и рыдая: горе, горе тебе, город великий, драгоценностями которого обогатились все, имеющие корабли на море, ибо опустел в один час!

Веселись о сем, небо и святые апостолы и пророки; ибо совершил Бог суд ваш над ним.

И один сильный Ангел взял камень, подобный большому жернову, и поверг в море, говоря: с таким стремлением повержен будет Вавилон, великий город, и уже не будет его.

И го́лоса играющих на гуслях, и поющих, и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества, и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе;

и свет светильника уже не появится в тебе; и го́лоса жениха и невесты не будет уже слышно в тебе: ибо купцы твои были вельможи земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы.

И в нем найдена кровь пророков и святых и всех убитых на земле.