И другі́й А́нгелъ прiи́де и ста́ предъ олтаре́мъ, имѣ́яй кади́лницу зла́ту: и даны́ бы́ша ему́ ѳимiа́ми мно́зи, да да́стъ моли́твамъ святы́хъ всѣ́хъ на олта́рь златы́й су́щiй предъ престо́ломъ.

И изы́де ды́мъ кади́лный моли́твами святы́хъ от руки́ А́нгела предъ Бо́га.

И взя́тъ А́нгелъ кади́лницу, и напо́лни ю́ от огня́ су́щаго на олтари́, и положи́ на земли́ {пове́рже на зе́млю}: и бы́ша гла́си и гро́ми и блиста́нiя и тру́съ.

И се́дмь А́нгелъ, и́же имѣ́яху се́дмь тру́бъ, угото́вашася, да востру́бятъ.

И пе́рвому А́нгелу воструби́вшу, бы́сть гра́дъ и о́гнь, смѣ́шены съ кро́вiю, и падо́ша на зе́млю: и тре́тiя ча́сть дре́ва погорѣ́, и вся́ка трава́ зла́чная погорѣ́.

И вторы́й А́нгелъ воструби́, и я́ко гора́ вели́ка огне́мъ жего́ма вве́ржена бы́сть въ мо́ре: и бы́сть тре́тiя ча́сть мо́ря кро́вь,

и у́мре тре́тiя ча́сть созда́нiй су́щихъ въ мо́ри, иму́щихъ ду́шы, и тре́тiя ча́сть корабле́й поги́бе.

И тре́тiй А́нгелъ воструби́, и паде́ съ небесе́ звѣзда́ вели́ка, горя́щи я́ко свѣща́, и паде́ на тре́тiю ча́сть рѣ́къ и на исто́чники водны́я:

и и́мя звѣздѣ́ глаго́лется а́псинѳосъ: и бы́сть тре́тiя ча́сть во́дъ я́ко пелы́нь, и мно́зи от человѣ́къ умро́ша от во́дъ, я́ко го́рьки бѣ́ша.

И четве́ртый А́нгелъ воструби́, и уя́звена бы́сть тре́тiя ча́сть со́лнца и тре́тiя ча́сть луны́ и тре́тiя ча́сть звѣ́здъ, да затми́тся тре́тiя ча́сть и́хъ, и дне́ тре́тiя ча́сть да не свѣ́титъ, и но́щь та́кожде.

И ви́дѣхъ и слы́шахъ еди́наго А́нгела паря́ща посредѣ́ небесе́, глаго́люща гла́сомъ вели́кимъ: го́ре, го́ре, го́ре живу́щымъ на земли́ от про́чихъ гласо́въ тру́бныхъ трiе́хъ А́нгелъ хотя́щихъ труби́ти.

Синодальный

1 Снятие седьмой печати. 3 Ангел с кадильницей «с молитвами святых». 7 Семь Ангелов с трубами; суды после четырех труб.

И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса.

И я видел семь Ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им семь труб.

И пришел иной Ангел, и стал перед жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который перед престолом.

И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки Ангела пред Бога.

И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение.

И семь Ангелов, имеющие семь труб, приготовились трубить.

Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела.

Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью,

и умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла.

Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод.

Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.

Четвертый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была – так, как и ночи.

И видел я и слышал одного Ангела, летящего посреди неба и говорящего громким голосом: горе, горе, горе живущим на земле от остальных трубных голосов трех Ангелов, которые будут трубить!

Сербский

И кад отвори седми печат, поста тишина на небу око по сахата.

И видех седам анђела који стајаху пред Богом, и даде им се седам труба.

И други анђео дође и стаде пред олтаром, и имаше кадионицу златну; и беше му дано много тамјана да да молитвама свих светих на олтар златни пред престолом.

И дим од кађења у молитвама светих изиђе од руке анђелове пред Бога.

И узе анђео кадионицу, и напуни је огња са олтара, и баци је на земљу, и посташе гласови и громови и севање муња и тресење земље.

И седам анђела који имаху седам труба, приправише се да затрубе.

И први анђео затруби, и поста град и огањ, смешани с крвљу, и падоше на земљу; и трећина дрва изгоре, и свака трава зелена изгоре.

И други анђео затруби; и као велика гора огњем запаљена паде у море; и трећина мора поста крв.

И умре трећина створења које живи у мору, и трећина лађи пропаде.

И трећи анђео затруби, и паде с неба велика звезда, која гораше као свећа, и паде на трећину река и на изворе водене.

И име звезди беше Пелен; и трећина вода поста пелен, и многи људи помреше од вода, јер беху горке.

И четврти анђео затруби, и ударена би трећина сунца, и трећина месеца, и трећина звезда, да помрча трећина њихова, и трећина дана да не светли, тако и ноћи.

И видех, и чух једног анђела где лети посред неба и говори гласом великим: Тешко, тешко, тешко онима који живе на земљи од осталих гласова трубних тројице анђела, који ће трубити.

Таджикский

Языки

Ва ҳангоме ки Ў мўҳри ҳафтумро бардошт, дар осмон тақрибан ним соат хомўшӣ барқарор шуд.

Ва ҳафт фариштаро дидам, ки дар пеши Худо истодаанд, ва ба онҳо ҳафт карнай дода шудааст.

Ва фариштаи дигаре омада, назди қурбонгоҳ истод, дар ҳолате ки маҷмари тилло дар дасташ буд; ва ба вай бухури бисьёре дода шудааст, то ки онро бо дуоҳои ҳамаи муқаддасон бар қурбонгоҳи пеши тахт тақдим кунад.

Ва дуди бухур бо дуоҳои муқаддсаон аз дасти фаришта ба ҳузури Худо сууд намуд.

Ва фаришта маҷмарро гирифта, аз оташи қурбонгоҳ пур кард, ва бар замин партофт; ва садоҳо, ва раъдҳо ва барқҳо, ва заминҷунбӣ ба вуқўъ омад.

Ва он ҳафт фариштае ки ҳафт карнай доштанд, ба навохтан тайёр шуданд.

Фариштаи якум карнай навохт, ва жола ва оташ омехта бо хун ба вуҷуд омад, ва ба замин борид; ва сеяки дарахтон сўхт, ва тамоми алафи сабз сўхт.

Фариштаи дуюм карнай навохт, ва чизе монанди кўҳи азими оташ дар баҳр сарнагун шуд; ва сеяки баҳр ба хун мубаддал гашт,

Ва сеяки махлуқоти ҷондори баҳр мурданд, ва сеяки киштиҳо нобуд шуданд.

Фариштаи сеюм карнай навохт, ва аз осмон ситораи бузурге афтод, ки монанди машъал фурўзон буд, ва он бар сеяки дарьёҳо ва бар чашмаҳои обҳо афтод.

Ва номи ин ситора Явшон буд; ва сеяки обҳо ба явшон мубаддал гашт, ва бисьёре аз одамон аз обҳо мурданд, чунки обҳо талх шуда буд.

Фариштаи чорум карнай навохт, ва сеяки офтоб ва сеяки моҳтоб ва сеяки ситораҳо зарар дид, ба тавре ки сеяки онҳо торик шуд, ва сеяки рўз,—ва ҳамчун шаб,—равшан набуд.

Ва як фариштаро дидам ва шунидам, ки дар миёнаи осмон парвоз карда, бо овози баланд мегўяд: “Вой, вой, вой бар ҳоли сокинони замин аз садоҳои дигари карнайҳои се фаришта, ки хоҳанд навохт!“.