Скрыть
8:1
8:6
8:7
8:8
8:9
8:10
8:11
8:12
8:13
Глава 9 
9:1
9:2
9:3
9:5
9:7
9:10
9:11
9:12
9:13
9:14
9:15
9:16
9:17
9:18
9:19
9:20
9:21
Церковнославянский (рус)
И егда́ от­ве́рзе седму́ю печа́ть, бы́сть безмо́лвiе на небеси́ я́ко по́лъ часа́.
И ви́дѣхъ се́дмь А́нгеловъ, и́же предъ Бо́гомъ стоя́ху: и дано́ бы́сть и́мъ се́дмь тру́бъ.
И другі́й А́нгелъ прiи́де и ста́ предъ олтаре́мъ, имѣ́яй кади́лницу зла́ту: и даны́ бы́ша ему́ ѳимiа́ми мно́зи, да да́стъ моли́твамъ святы́хъ всѣ́хъ на олта́рь златы́й су́щiй предъ престо́ломъ.
И изы́де ды́мъ кади́лный моли́твами святы́хъ от­ руки́ А́нгела предъ Бо́га.
И взя́тъ А́нгелъ кади́лницу, и напо́лни ю́ от­ огня́ су́щаго на олтари́, и положи́ на земли́ {пове́рже на зе́млю}: и бы́ша гла́си и гро́ми и блиста́нiя и тру́съ.
И се́дмь А́нгелъ, и́же имѣ́яху се́дмь тру́бъ, угото́вашася, да востру́бятъ.
И пе́рвому А́нгелу воструби́в­шу, бы́сть гра́дъ и о́гнь, смѣ́шены съ кро́вiю, и падо́ша на зе́млю: и тре́тiя ча́сть дре́ва погорѣ́, и вся́ка трава́ зла́чная погорѣ́.
И вторы́й А́нгелъ воструби́, и я́ко гора́ вели́ка огне́мъ жего́ма вве́ржена бы́сть въ мо́ре: и бы́сть тре́тiя ча́сть мо́ря кро́вь,
и у́мре тре́тiя ча́сть созда́нiй су́щихъ въ мо́ри, иму́щихъ ду́шы, и тре́тiя ча́сть корабле́й поги́бе.
И тре́тiй А́нгелъ воструби́, и паде́ съ небесе́ звѣзда́ вели́ка, горя́щи я́ко свѣща́, и паде́ на тре́тiю ча́сть рѣ́къ и на исто́чники водны́я:
и и́мя звѣздѣ́ глаго́лет­ся а́псинѳосъ: и бы́сть тре́тiя ча́сть во́дъ я́ко пелы́нь, и мно́зи от­ человѣ́къ умро́ша от­ во́дъ, я́ко го́рьки бѣ́ша.
И четве́ртый А́нгелъ воструби́, и уя́звена бы́сть тре́тiя ча́сть со́лнца и тре́тiя ча́сть луны́ и тре́тiя ча́сть звѣ́здъ, да затми́т­ся тре́тiя ча́сть и́хъ, и дне́ тре́тiя ча́сть да не свѣ́титъ, и но́щь та́кожде.
И ви́дѣхъ и слы́шахъ еди́наго А́нгела паря́ща посредѣ́ небесе́, глаго́люща гла́сомъ вели́кимъ: го́ре, го́ре, го́ре живу́щымъ на земли́ от­ про́чихъ гласо́въ тру́бныхъ трiе́хъ А́нгелъ хотя́щихъ труби́ти.
И пя́тый А́нгелъ воструби́, и ви́дѣхъ звѣзду́ съ небесе́ спа́дшу на зе́млю: и да́нъ бы́сть е́й клю́чь студенца́ бе́здны:
и от­ве́рзе студенца́ бе́здны, и взы́де ды́мъ от­ студенца́ я́ко ды́мъ пе́щи вели́ки, и оме́рче со́лнце и воз­ду́хъ от­ ды́ма студени́чнаго.
И от­ ды́ма изыдо́ша пру́зи на зе́млю, и дана́ бы́сть и́мъ о́бласть, я́коже и́мутъ о́бласть скорпі́и земны́я.
И рѣче́но бы́сть и́мъ, да не вредя́тъ травы́ земны́я, ни вся́каго зла́ка, ни вся́каго дре́ва, но человѣ́ки то́чiю, и́же не и́мутъ печа́ти Бо́жiя на челѣ́хъ сво­и́хъ.
И дано́ бы́сть и́мъ, да не убiю́тъ и́хъ, но да му́ку прiи́мутъ пя́ть ме́сяцей: и муче́нiе и́хъ я́ко муче́нiе скорпі́ево, егда́ усѣ́кнетъ человѣ́ка.
И въ ты́я дни́ взы́щутъ человѣ́цы сме́рти, и не обря́щутъ ея́: и вожделѣ́ютъ умре́ти, и убѣжи́тъ от­ ни́хъ сме́рть.
И уподобле́нiя пруго́въ подо́бна ко́немъ угото́вленымъ на бра́нь: и на глава́хъ и́хъ я́ко вѣнцы́ уподо́блени зла́ту, и ли́ца и́хъ я́ко ли́ца человѣ́ческа:
и имѣ́яху власы́, я́ко власы́ же́нскiя, и зу́бы и́хъ, я́ко льво́въ бѣ́ша:
и имѣ́яху броня́, я́ко броня́ желѣ́зны, и гла́съ кри́лъ и́хъ, я́ко гла́съ колесни́цъ, егда́ ко́ни мно́зи теку́тъ на бра́нь:
и имѣ́яху о́шибы подо́бны скорпі́инымъ, и жа́ла бя́ху во о́шибѣхъ и́хъ: и дана́ бѣ́ о́бласть и́мъ вреди́ти человѣ́ки пя́ть ме́сяцъ.
И имѣ́ли надъ собо́ю царя́ а́ггела бе́здны, ему́же и́мя евре́йски Ава́ддонъ, а е́ллински Аполли́онъ.
Го́ре еди́но отъи́де: се́, гряду́тъ еще́ два́ го́ря по си́хъ.
И шесты́й А́нгелъ воструби́, и слы́шахъ гла́съ еди́нъ от­ четы́рехъ рого́въ олтаря́ злата́го су́щаго предъ Бо́гомъ,
глаго́лющiй шесто́му А́нгелу имѣ́ющу трубу́: разрѣши́ четы́ри А́нгелы свя́заны при­­ рѣцѣ́ вели́цѣй Евфра́тъ.
И разрѣше́ни бы́ша четы́ри А́нгели угото́вани на ча́съ и де́нь, и ме́сяцъ и лѣ́то, да избiю́тъ тре́тiю ча́сть человѣ́къ.
И число́ во́иновъ ко́н­ныхъ двѣ́ тмѣ́ те́мъ: и слы́шахъ число́ и́хъ.
И та́ко ви́дѣхъ въ видѣ́нiи ко́ни, и сѣдя́щыя на ни́хъ иму́щыя броня́ о́гнен­ны и иаки́нѳовы и жу́пелны: и главы́ ко́немъ [и́хъ] я́ко главы́ льво́мъ, и изъ у́стъ и́хъ исхожда́­ше о́гнь и ды́мъ и жу́пелъ.
И от­ трiе́хъ я́звъ си́хъ поги́бе тре́тiя ча́сть человѣ́ковъ, от­ огня́ и от­ ды́ма и от­ жу́пела, исходя́щихъ изъ у́стъ и́хъ:
о́бласть бо ко́ней во устѣ́хъ и́хъ бѣ́ [и во о́шибѣхъ и́хъ], и {и́бо} о́шиби и́хъ подо́бни змие́мъ, иму́ще главы́ и тѣ́ми па́кости дѣ́юще.
И про́чiи от­ человѣ́къ, и́же не врежде́ни бы́ша {не избiе́ни бы́ша} я́зывами си́ми, ниже́ пока́яшася от­ дѣ́лъ ру́къ сво­и́хъ, да не покло́нят­ся де́мономъ, ни и́доломъ златы́мъ и сре́брянымъ, и мѣ́дянымъ и ка́мен­нымъ и древяны́мъ, и́же ни ви́дѣти мо́гутъ, ни слы́шати, ни ходи́ти:
и не пока́яшася от­ убі́й­ст­въ сво­и́хъ, ни от­ волхвова́нiй сво­и́хъ, ниже́ от­ блуда́ сво­его́, ниже́ от­ та́тьбъ сво­и́хъ.
Таджикский
Ва ҳангоме ки Ў мўҳри ҳафтумро бардошт, дар осмон тақрибан ним соат хомўшӣ барқарор шуд.
Ва ҳафт фариштаро дидам, ки дар пеши Худо истодаанд, ва ба онҳо ҳафт карнай дода шудааст.
Ва фариштаи дигаре омада, назди қурбонгоҳ истод, дар ҳолате ки маҷмари тилло дар дасташ буд; ва ба вай бухури бисьёре дода шудааст, то ки онро бо дуоҳои ҳамаи муқаддасон бар қурбонгоҳи пеши тахт тақдим кунад.
Ва дуди бухур бо дуоҳои муқаддсаон аз дасти фаришта ба ҳузури Худо сууд намуд.
Ва фаришта маҷмарро гирифта, аз оташи қурбонгоҳ пур кард, ва бар замин партофт; ва садоҳо, ва раъдҳо ва барқҳо, ва заминҷунбӣ ба вуқўъ омад.
Ва он ҳафт фариштае ки ҳафт карнай доштанд, ба навохтан тайёр шуданд.
Фариштаи якум карнай навохт, ва жола ва оташ омехта бо хун ба вуҷуд омад, ва ба замин борид; ва сеяки дарахтон сўхт, ва тамоми алафи сабз сўхт.
Фариштаи дуюм карнай навохт, ва чизе монанди кўҳи азими оташ дар баҳр сарнагун шуд; ва сеяки баҳр ба хун мубаддал гашт,
Ва сеяки махлуқоти ҷондори баҳр мурданд, ва сеяки киштиҳо нобуд шуданд.
Фариштаи сеюм карнай навохт, ва аз осмон ситораи бузурге афтод, ки монанди машъал фурўзон буд, ва он бар сеяки дарьёҳо ва бар чашмаҳои обҳо афтод.
Ва номи ин ситора Явшон буд; ва сеяки обҳо ба явшон мубаддал гашт, ва бисьёре аз одамон аз обҳо мурданд, чунки обҳо талх шуда буд.
Фариштаи чорум карнай навохт, ва сеяки офтоб ва сеяки моҳтоб ва сеяки ситораҳо зарар дид, ба тавре ки сеяки онҳо торик шуд, ва сеяки рўз,—ва ҳамчун шаб,—равшан набуд.
Ва як фариштаро дидам ва шунидам, ки дар миёнаи осмон парвоз карда, бо овози баланд мегўяд: “Вой, вой, вой бар ҳоли сокинони замин аз садоҳои дигари карнайҳои се фаришта, ки хоҳанд навохт!“.

Фариштаи панҷум карнай навохт, ва ситораи аз осмон ба замин афтодаро дидам, ва ба вай калиди чоҳи варта дода шудааст:
Вай чоҳи вартаро воз кард, ва аз чоҳ дуде мисли дуди танўри бузурге берун омад; ва офтоб ва ҳаво аз дуди чоҳ торик шуд.
Ва аз дуд бар замин малахҳо баромаданд, ва ба онҳо он қудрате дода шудааст, ки каждумҳои замин доранд.
Ва ба онҳо гуфта шудааст, ки ба алафи замин, ва ба ҳеҷ сабзае, ва ба ҳеҷ дарахте зарар нарасонанд, балки фақат ба одамоне ки бар пешонии худ мўҳри Худоро надоранд.
Ва ба онҳо ихтиёр дода шудааст, ки одамонро накушанд, балки фақат панҷ моҳ азоб диҳанад; ва азоби онҳо монанди азоби каждум аст, вақте ки одамро заҳр мезанад.
Дар он айём одамон толиби марг хоҳанд шуд, вале онро нахоҳанд ёфт; мурданро орзу хоҳанд кард, вале мамот аз онҳо хоҳад гурехт.
Намуди он малахҳо монанди аспҳое буд, ки барои ҷанг ороста шуда бошанд; бар каллаҳошон гўё тоҷҳои тиллое буд, ва рухсораҳошон мисли рухсораҳои одамон;
Ва мўйҳошон мисли мўйҳои занон, ва дандонҳошон мисли дандонҳои шер;
Ва ҷавшанҳошон мисли ҷавшанҳошои оҳанин, ва садои болҳошон мисли тақар –тақари аробаҳои ҷангӣ, вақте ки аспҳои бисьёр ба корзор мераванд;
Онҳо думҳое доштанд мисли каждумҳо, ва дар думҳошон — нешҳо, ва қудраташон ин буд, ки ба одамон панҷ моҳ зарар расонанд.
Онҳо бар худ подшоҳе доштанд, ки фариштаи варта аст; номи он ба забони ибронӣ Абаддўн ва ба забони юнонӣ Апўллийўн аст.
Як мусибат гузашт; инак, аз қафои он боз ду мусибат меояд.
Фариштаи шашум карнай навохт, ва аз чор шохи қурбонгоҳи тилло, ки дар пеши Худо истода буд, овозе шунидам,
Ки ба фариштаи шашуми карнайдор мегуфт: “Он чор фариштаро, ки назди дарьёи бузурги Фурот дар қайду банд мебошанд, озод намо“.
Ва он чор фаришта озод гардиданд, ки барои соат ва рўз ва моҳ ва соли муайян тайёр шуда буданд, то ки сеяки одамонро бикушанд.
Шумораи қўшуни савора ду бевари беварҳо буд: ман шумораи онро шунидам.
Ба ҳамин тариқа ман дар рўъё аспон ва саворони онҳоро дидам, ки ҷавшанҳое ба ранги оташ ва ёқути зард ва кибрит доштанд; каллаҳои аспон мисли каллаҳои шерон буд, ва аз даҳони онҳо оташ, дуд ва кибрит мебаромад.
Аз ин се бало, яъне оташ, дуд ва кибрит, ки аз даҳони онҳо мебаромад, сеяки одамон мурданд;
Зеро ки қудрати аспон дар даҳонашон ва дар думҳошон буд; ва думҳошон монанди морҳо буда, калла доштанд, ва ба воситаи онҳо осеб мерасонданд.
Ва боқии одамон, ки аз ин балоҳо намурда буданд, аз аъмоли дастҳои худ тавба накарданд, ва ибодати девҳо ва бутҳои тилло, нуқра, мис, санг ва ҷўбро, ки ба дидан, шунидан ва роҳ рафтан қодир нестанд, тарк нанамуданд.
Ва онҳо аз одамкушиҳо, ҷодугариҳо, зинокорӣ ва дуздиҳои худ тавба накарданд.

1 Снятие седьмой печати. 3 Ангел с кадильницей «с молитвами святых». 7 Семь Ангелов с трубами; суды после четырех труб.
И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса.
И я видел семь Ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им семь труб.
И пришел иной Ангел, и стал перед жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который перед престолом.
И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки Ангела пред Бога.
И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение.
И семь Ангелов, имеющие семь труб, приготовились трубить.
Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела.
Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью,
и умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла.
Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод.
Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.
Четвертый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была – так, как и ночи.
И видел я и слышал одного Ангела, летящего посреди неба и говорящего громким голосом: горе, горе, горе живущим на земле от остальных трубных голосов трех Ангелов, которые будут трубить!
1 Пятая труба; саранча – армия Аполлиона. 13 Шестая труба: четыре Ангела и конное войско.
Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны.
Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя.
И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы.
И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих.
И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека.
В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них.
По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее – как лица человеческие;
и волосы у ней – как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов.
На ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее – как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну;
у ней были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала; власть же ее была – вредить людям пять месяцев.
Царем над собою она имела ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон, а по-гречески Аполлион*. //*Губитель.
Одно горе прошло; вот, идут за ним еще два горя.
Шестой Ангел вострубил, и я услышал один голос от четырех рогов золотого жертвенника, стоящего пред Богом,
говоривший шестому Ангелу, имевшему трубу: освободи четырех Ангелов, связанных при великой реке Евфрате.
И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, и месяц и год, для того, чтобы умертвить третью часть людей.
Число конного войска было две тьмы тем; и я слышал число его.
Так видел я в видении коней и на них всадников, которые имели на себе брони огненные, гиацинтовые и серные; головы у коней – как головы у львов, и изо рта их выходил огонь, дым и сера.
От этих трех язв, от огня, дыма и серы, выходящих изо рта их, умерла третья часть людей;
ибо сила коней заключалась во рту их и в хвостах их; а хвосты их были подобны змеям, и имели головы, и ими они вредили.
Прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих, так чтобы не поклоняться бесам и золотым, серебряным, медным, каменным и деревянным идолам, которые не могут ни видеть, ни слышать, ни ходить.
И не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своем, ни в воровстве своем.
Толкования стиха Скопировать ссылку Скопировать текст Добавить в избранное
Библ. энциклопедия Библейский словарь Словарь библ. образов Практическая симфония
Цитата из Библии каждое утро
TG: t.me/azbible
Viber: vb.me/azbible