Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
13:0
13:1
13:2
13:3
13:4
13:5
13:6
13:7
13:8
13:9
13:10
13:11
13:12
13:13
13:14
13:15
13:16
13:17
13:18
13:19
13:20
13:21
13:22
13:24
13:25
13:26
13:27
13:28
см.:3Цар.21:13;
13:29
13:30
13:31
13:32
13:33
13:34
13:35
13:36
13:37
13:38
13:39
13:40
13:42
13:43
13:44
13:45
13:46
13:47
13:48
13:49
13:50
13:51
13:52
13:54
13:55
13:57
13:58
13:59
13:60
13:61
13:63
13:64
И бѣ́ му́жъ живы́й въ Вавило́нѣ, и́мя же ему́ Иоаки́мъ.
И поя́ жену́, е́йже и́мя соса́нна, дще́рь хелкі́ева, добра́ зѣло́ и боя́щися Бо́га.
Роди́теля же ея́ пра́ведна, и научи́ша дще́рь свою́ по зако́ну Моисе́ову.
Бѣ́ же Иоаки́мъ бога́тъ зѣло́, и бѣ́ ему́ вертогра́дъ бли́зъ двора́ его́: и схожда́хуся къ нему́ Иуде́е, поне́же то́й бя́ше сла́внѣе всѣ́хъ.
И избра́на бы́ша два́ ста́рца от люді́и въ судiи́ въ то́ лѣ́то, о ни́хже глаго́ла Влады́ка, я́ко изы́де беззако́нiе изъ Вавило́на от ста́рецъ суді́й, и́же мня́хуся управля́ти люді́й.
Сiя́ прихожда́ша ча́сто въ до́мъ Иоаки́мль, и прихожда́ху къ ни́ма вси́ пря́щiися.
И бы́сть, внегда́ отхожда́ху лю́дiе о полу́дни, вхожда́ше соса́нна и хожда́ше во вертогра́дѣ му́жа своего́.
И смотря́ша ея́ о́ба ста́рца по вся́ дни́ входя́щую и исходя́щую, и бы́ша въ похотѣ́нiи ея́,
и разврати́ша у́мъ сво́й, и уклони́ша о́чи свои́, е́же не взира́ти на не́бо, ниже́ помина́ти суде́бъ пра́ведныхъ.
И бѣ́ша о́ба уя́звлена по́хотiю на ню́, и не возвѣсти́ша дру́ъ дру́гу болѣ́зни своея́,
поне́же стыдя́шася исповѣ́дати вожделѣ́нiе свое́, я́ко хотя́ша бы́ти съ не́ю.
И наблюда́ша жада́юща по вся́ дни́ зрѣ́ти ю́, и рѣ́ша дру́гъ ко дру́гу:
по́йдемъ у́бо въ до́мъ, я́ко обѣ́да ча́съ е́сть. И изше́дша разыдо́шася дру́гъ от дру́га,
и возвра́щшася прiидо́ша во еди́но [мѣ́сто], и истяза́вша дру́гъ от дру́га вины́, исповѣ́даша дру́гъ дру́гу похотѣ́нiе свое́, и тогда́ о́бще уста́виша вре́мя, когда́ возмо́гутъ о́ную обрѣсти́ еди́ну.
И бы́сть егда́ наблюда́ша дне́ уго́днаго, вни́де соса́нна, я́коже вчера́ и тре́тiяго дне́, со двѣма́ то́чiю отрокови́цами, и восхотѣ́ мы́тися во вертогра́дѣ, я́ко зно́й бя́ше.
И не бя́ше никого́же та́мо, кромѣ́ двою́ ста́рцевъ сокрове́нныхъ и стрегу́щихъ ея́.
И рече́ отрокови́цамъ: принеси́те ми́ ма́сло и мы́ло и две́ри вертогра́дныя затвори́те, да измы́юся.
И сотвори́стѣ я́коже рече́, и затвори́стѣ две́ри вертогра́дныя, и изыдо́стѣ за́дними две́рьми принести́ повелѣ́нное и́ма, и не ви́дѣстѣ ста́рцевъ, поне́же бя́ша сокрове́нна.
И бы́сть, егда́ изыдо́стѣ отрокови́цы, воста́ша о́ба ста́рца, и теко́ша къ не́й, и рѣ́ша:
се́, две́ри огра́дныя затвори́шася, и никто́же ви́дитъ на́съ, а въ похотѣ́нiи твое́мъ есмы́: сего́ ра́ди соизво́ли на́мъ, и бу́ди съ на́ми:
а́ще же ни́, то́ послу́шествуемъ на тя́, я́ко бѣ́ съ тобо́ю ю́ноша, и того́ ра́ди отпусти́ла еси́ отрокови́цъ от тебе́.
И возстена́ соса́нна и рече́: тѣ́сно ми́ отвсю́ду: а́ще бо сiе́ сотворю́, сме́рть ми́ е́сть: а́ще же не сотворю́, не избѣ́гну от ру́къ ва́шихъ:
изволе́нiе ми́ е́сть не сотвори́вшей впа́сти въ ру́цѣ ва́ши, не́жели согѣши́ти предъ Бо́гомъ.
И возопи́ гла́сомъ вели́кимъ соса́нна: возопи́ша же и о́ба ста́рца проти́ву е́й,
и те́къ еди́нъ, отве́рзе две́ри вертогра́дныя.
Егда́ же услы́шаша кли́чь во вертогра́дѣ дома́шнiи, вскочи́ша за́дними две́рьми ви́дѣти случи́вшееся е́й.
Егда́ же повѣ́даша ста́рцы словеса́ своя́, устыдѣ́шася раби́ ея́ зѣло́, я́ко николи́же рече́ся таково́ сло́во о соса́ннѣ.
И бы́сть нау́трiе, егда́ собра́шася лю́дiе къ му́жу ея́ Иоаки́му, прiидо́ша и о́ба ста́рца по́лна беззако́ннаго помышле́нiя на соса́нну, е́же умори́ти ю́,
и рѣ́ша предъ людьми́: посли́те по соса́нну дще́рь хелкі́еву, я́же е́сть жена́ Иоаки́мля. они́ же посла́ша.
И прiи́де та́ и роди́теля ея́, и ча́да ея́ и вси́ у́жики ея́.
Соса́нна же бя́ше млада́ зѣло́ и добра́ о́бразомъ.
Беззако́ннiи же повелѣ́ша откры́ти ю́, бя́ше бо покрове́на, я́ко да насы́тятся добро́ты ея́.
Пла́каху же су́щiи при не́й и вси́ зна́ющiи ю́.
Воста́вша же о́ба ста́рца посредѣ́ люді́й, возложи́ша ру́цѣ на главу́ ея́.
Сiя́ же пла́чущи воззрѣ́ на не́бо, я́ко бя́ше се́рдце ея́ упова́я на Го́спода.
Рѣ́ша же о́ба ста́рца: ходя́щымъ на́мъ обои́мъ во вертогра́дѣ, вни́де сiя́ со двѣма́ отрокови́цами, и затвори́ две́ри вертогра́дныя, и отпусти́ отрокови́цы,
и прiи́де къ не́й ю́ноша, и́же бя́ше сокрове́нъ, и возлеже́ съ не́ю:
мы́ же су́ще во у́глѣ вертогра́да, ви́дѣвше беззако́нiе, теко́хомъ на ня́:
и ви́дѣвше и́хъ смѣша́ющихся, о́наго у́бо не мого́хомъ я́ти поне́же па́че на́съ можа́ше, и отве́рзъ две́ри вертогра́дныя изскочи́:
сiю́ же е́мше, вопроша́хомъ, кто́ бѣ́ ю́ноша? и не восхотѣ́ повѣ́дати на́мъ: о се́мъ послу́шествуемъ.
И вѣ́рова и́ма со́нмъ а́ки ста́рцемъ людски́мъ и судiя́мъ, и осуди́ша ю́ на уме́ртвiе.
И возопи́ соса́нна гла́сомъ вели́кимъ и рече́: Бо́же вѣ́чный и сокрове́нныхъ вѣ́дателю, свѣ́дый вся́ пре́жде бытiя́ и́хъ!
ты́ вѣ́си, я́ко лжу́ послу́шествоваша на мя́, и се́, умира́ю, не сотво́рши ничесо́же, о ни́хже сі́и слука́вноваша на мя́.
И послу́ша Госпо́дь гла́са ея́,
и ведо́мѣй е́й на погубле́нiе, воздви́же Бо́гъ Ду́хомъ сты́мъ о́трока ю́на, ему́же и́мя данiи́лъ:
и возопи́ гла́сомъ вели́кимъ: чи́стъ а́зъ от кро́ве сея́.
Обрати́шажеся вси́ лю́дiе къ нему́ и рѣ́ша: что́ сло́во сiе́, е́же ты́ глаго́леши?
Се́й же ста́въ средѣ́ и́хъ рече́: си́це ли юро́диви, сы́нове Изра́илевы, не испыта́вше, ни и́стины разумѣ́вше, осуди́сте дще́рь Изра́илеву?
возврати́теся на суди́ще: лжу́ бо сі́и послу́шествоваша на ню́.
И возврати́шася вси́ лю́дiе съ потща́нiемъ. И рѣ́ша ему́ ста́рцы: гряди́, ся́ди посредѣ́ на́съ и возвѣсти́ на́мъ, я́ко тебѣ́ даде́ Бо́гъ старѣ́йшинство.
И рече́ къ ни́мъ данiи́лъ: разведи́те я́ дру́гъ от дру́га дале́че, и вопрошу́ и́хъ.
Егда́ же разведо́ша еди́наго от друга́го, призва́ еди́наго от ни́хъ и рече́ къ нему́: обетша́лый злы́ми де́нми, ны́нѣ приспѣ́ша грѣси́ твои́, я́же твори́лъ еси́ пре́жде,
судя́ суды́ непра́ведны и непови́нныя у́бо осужда́я, проща́я же пови́нныя, глаго́лющу Бо́гу: непови́нна и пра́ведна не убива́й:
ны́нѣ у́бо сiю́ а́ще еси́ ви́дѣлъ, рцы́, подъ кі́имъ дре́вомъ ви́дѣлъ еси́ и́хъ бесѣ́дующихъ къ себѣ́? О́нъ же рече́: подъ те́рномъ.
Рече́ же данiи́лъ: пра́во солга́лъ еси́ на твою́ главу́: се́ бо, а́нгелъ Бо́жiй прiи́мъ отвѣ́тъ от Бо́га, расто́ргнетъ тя́ полма́.
И отпусти́въ его́ повелѣ́ привести́ друга́го и рече́ ему́: пле́мя Ханаа́не, а не Иу́дино, добро́та прельсти́ тя, и похотѣ́нiе разврати́ се́рдце твое́:
си́це твори́ли есте́ дще́ремъ Изра́илевымъ, о́ныя же боя́шяся живя́ху съ ва́ми, но [ны́нѣ] дще́рь Иу́дина не претерпѣ́ беззако́нiя ва́шего:
ны́нѣ у́бо глаго́ли ми́: подъ кі́имъ дре́вомъ ви́дѣлъ еси́ си́хъ бесѣ́дующихъ къ себѣ́? О́нъ же рече́: подъ чресми́ною.
Рече́ же ему́ данiи́лъ: пра́во солга́лъ еси́ и ты́ на свою́ главу́: жде́тъ бо а́нгелъ Бо́жiй мече́мъ разсѣщи́ тя́ полма́, я́ко да потреби́тъ вы́.
И возопи́ ве́сь со́нмъ гла́сомъ вели́кимъ и благослови́ Бо́га спаса́ющаго надѣ́ющыяся на него́.
И воста́ша на о́ба ста́рца, я́ко обличи́ и́хъ данiи́лъ от у́стъ и́хъ, лжу́ послу́шествовавшихъ.
И сотвори́ша и́ма я́коже слука́вноваша бли́жнему, сотвори́ти по зако́ну Моисе́ову: и уби́ша и́хъ, и спасе́ся кро́вь непови́нна въ то́й де́нь.
Хелкі́а же и жена́ его́ похвали́ша Бо́га о дще́ри свое́й соса́ннѣ со Иоаки́момъ му́жемъ ея́ и со у́жиками всѣ́ми, я́ко не обрѣ́теся въ не́й сту́дная ве́щь.
Данiи́лъ же бы́сть вели́къ предъ людьми́ от дне́ того́ и пото́мъ.
//13-я глава переведена с греческого, потому что в еврейском тексте ее нет.
В Вавилоне жил муж, по имени Иоаким.
И взял он жену, по имени Сусанну, дочь Хелкия, очень красивую и богобоязненную.
Родители ее были праведные и научили дочь свою закону Моисееву.
Иоаким был очень богат, и был у него сад близ дома его; и сходились к нему Иудеи, потому что он был почетнейший из всех.
И были поставлены два старца из народа судьями в том году, о которых Господь сказал, что беззаконие вышло из Вавилона от старейшин-судей, которые казались управляющими народом.
Они постоянно бывали в доме Иоакима, и к ним приходили все, имевшие спорные дела.
Когда народ уходил около полудня, Сусанна входила в сад своего мужа для прогулки.
И видели ее оба старейшины всякий день приходящую и прогуливающуюся, и в них родилась похоть к ней,
и извратили ум свой, и уклонили глаза свои, чтобы не смотреть на небо и не вспоминать о праведных судах.
Оба они были уязвлены похотью к ней, но не открывали друг другу боли своей,
потому что стыдились объявить о вожделении своем, что хотели совокупиться с нею.
И они прилежно сторожили каждый день, чтобы видеть ее, и говорили друг другу:
«пойдем домой, потому что час обеда», – и, выйдя, расходились друг от друга,
и, возвратившись, приходили на то же самое место, и когда допытывались друг у друга о причине того, признались в похоти своей, и тогда вместе назначили время, когда могли бы найти ее одну.
И было, когда они выжидали удобного дня, Сусанна вошла, как вчера и третьего дня, с двумя только служанками и захотела мыться в саду, потому что было жарко.
И не было там никого, кроме двух старейшин, которые спрятались и сторожили ее.
И сказала она служанкам: принесите мне масла и мыла, и заприте двери сада, чтобы мне помыться.
Они так и сделали, как она сказала: заперли двери сада и вышли боковыми дверями, чтобы принести, что приказано было им, и не видали старейшин, потому что они спрятались.
И вот, когда служанки вышли, встали оба старейшины, и прибежали к ней, и сказали:
Вот, двери сада заперты и никто нас не видит, и мы имеем похотение к тебе, поэтому согласись с нами и побудь с нами.
Если же не так, то мы будем свидетельствовать против тебя, что с тобою был юноша, и ты поэтому отослала от себя служанок твоих.
Тогда застонала Сусанна и сказала: тесно мне отовсюду; ибо, если я сделаю это, смерть мне, а если не сделаю, то не избегну от рук ваших.
Лучше для меня не сделать этого и впасть в руки ваши, нежели согрешить пред Господом.
И закричала Сусанна громким голосом; закричали также и оба старейшины против нее,
и один побежал и отворил двери сада.
Когда же находившиеся в доме услышали крик в саду, вскочили боковыми дверями, чтобы видеть, что случилось с нею.
И когда старейшины сказали слова свои, слуги ее чрезвычайно были пристыжены, потому что никогда ничего такого о Сусанне говорено не было.
И было на другой день, когда собрался народ к Иоакиму, мужу ее, пришли и оба старейшины, полные беззаконного умысла против Сусанны, чтобы предать ее смерти.
И сказали они перед народом: пошлите за Сусанною, дочерью Хелкия, женою Иоакима. И послали.
И пришла она, и родители ее, и дети ее, и все родственники ее.
Сусанна была очень нежна и красива лицем,
и эти беззаконники приказали открыть лице ее, так как оно было закрыто, чтобы насытиться красотою ее.
Родственники же и все, которые смотрели на нее, плакали.
А оба старейшины, встав посреди народа, положили руки на голову ее.
Она же в слезах смотрела на небо, ибо сердце ее уповало на Господа.
И сказали старейшины: когда мы ходили по саду одни, вошла эта с двумя служанками и затворила двери сада, и отослала служанок;
и пришел к ней юноша, который скрывался там, и лег с нею.
Мы находясь в углу сада и видя такое беззаконие, побежали на них,
и увидели их совокупляющимися, и того не могли удержать, потому что он был сильнее нас и, отворив двери, выскочил.
Но эту мы схватили и допрашивали: кто был этот юноша? но она не хотела объявить нам. Об этом мы свидетельствуем.
И поверило им собрание, как старейшинам народа и судьям, и осудили ее на смерть.
Возопила Сусанна громким голосом и сказала: Боже вечный, ведающий сокровенное и знающий все прежде бытия его!
Ты знаешь, что они ложно свидетельствовали против меня, и вот, я умираю, не сделав ничего, что эти люди злостно выдумали на меня.
И услышал Господь голос ее.
И когда она ведена была на смерть, возбудил Бог святой дух молодого юноши, по имени Даниила,
и он закричал громким голосом: чист я от крови ее!
Тогда обратился к нему весь народ и сказал: что это за слово, которое ты сказал?
Тогда он, став посреди них, сказал: так ли вы неразумны, сыны Израиля, что, не исследовав и не узнав истины, осудили дочь Израиля?
Возвратитесь в суд, ибо эти ложно против нее засвидетельствовали.
И тотчас весь народ возвратился, и сказали ему старейшины: садись посреди нас и объяви нам, потому что Бог дал тебе старейшинство.
И сказал им Даниил: отделите их друг от друга подальше, и я допрошу их.
Когда же они отделены были один от другого, призвал одного из них и сказал ему: состарившийся в злых днях! ныне обнаружились грехи твои, которые ты делал прежде,
производя суды неправедные, осуждая невинных и оправдывая виновных, тогда как Господь говорит: «невинного и правого не умерщвляй».
Итак, если ты сию видел, скажи, под каким деревом видел ты их разговаривающими друг с другом? Он сказал: под мастиковым.
Даниил сказал: точно, солгал ты на твою голову; ибо вот, Ангел Божий, приняв решение от Бога, рассечет тебя пополам.
Удалив его, он приказал привести другого и сказал ему: племя Ханаана, а не Иуды! красота прельстила тебя, и похоть развратила сердце твое.
Так поступали вы с дочерями Израиля, и они из страха имели общение с вами; но дочь Иуды не потерпела беззакония вашего.
Итак скажи мне: под каким деревом ты застал их разговаривающими между собою? Он сказал: под зеленым дубом.
Даниил сказал ему: точно, солгал ты на твою голову; ибо Ангел Божий с мечом ждет, чтобы рассечь тебя пополам, чтобы истребить вас.
Тогда все собрание закричало громким голосом, и благословили Бога, спасающего надеющихся на Него,
и восстали на обоих старейшин, потому что Даниил их устами обличил их, что они ложно свидетельствовали;
и поступили с ними так, как они зло умыслили против ближнего, по закону Моисееву, и умертвили их; и спасена была в тот день кровь невинная.
Хелкия же и жена его прославили Бога за дочь свою Сусанну с Иоакимом, мужем ее, и со всеми родственниками, потому что не найдено было в ней постыдного дела.
И Даниил стал велик перед народом с того дня и потом.
Abitava a Babilonia un uomo chiamato Ioakìm,
il quale aveva sposato una donna chiamata Susanna, figlia di Chelkia, di rara bellezza e timorata di Dio.
I suoi genitori, che erano giusti, avevano educato la figlia secondo la legge di Mosè.
Ioakìm era molto ricco e possedeva un giardino vicino a casa, ed essendo stimato più di ogni altro, i Giudei andavano da lui.
In quell'anno erano stati eletti giudici del popolo due anziani; erano di quelli di cui il Signore ha detto: "L'iniquità è uscita da Babilonia per opera di anziani e di giudici, che solo in apparenza sono guide del popolo".
Questi frequentavano la casa di Ioakìm, e tutti quelli che avevano qualche lite da risolvere si recavano da loro.
Quando il popolo, verso il mezzogiorno, se ne andava, Susanna era solita recarsi a passeggiare nel giardino del marito.
I due anziani, che ogni giorno la vedevano andare a passeggiare, furono presi da un'ardente passione per lei:
persero il lume della ragione, distolsero gli occhi per non vedere il Cielo e non ricordare i giusti giudizi.
Erano colpiti tutti e due dalla passione per lei, ma l'uno nascondeva all'altro la sua pena,
perché si vergognavano di rivelare la brama che avevano di unirsi a lei.
Ogni giorno con maggior desiderio cercavano di vederla.
Un giorno uno disse all'altro: "Andiamo pure a casa: è l'ora di desinare". E usciti se ne andarono.
Ma ritornati indietro, si ritrovarono di nuovo insieme e, domandandosi a vicenda il motivo, confessarono la propria passione. Allora studiarono il momento opportuno di poterla sorprendere da sola.
Mentre aspettavano l'occasione favorevole, Susanna entrò, come al solito, con due sole ancelle, nel giardino per fare il bagno, poiché faceva caldo.
Non c'era nessun altro al di fuori dei due anziani, nascosti a spiarla.
Susanna disse alle ancelle: "Portatemi l'unguento e i profumi, poi chiudete la porta, perché voglio fare il bagno".
Esse fecero come aveva ordinato: chiusero le porte del giardino e uscirono dalle porte laterali per portare ciò che Susanna chiedeva, senza accorgersi degli anziani, poiché si erano nascosti.
Appena partite le ancelle, i due anziani uscirono dal nascondiglio, corsero da lei
e le dissero: "Ecco, le porte del giardino sono chiuse, nessuno ci vede e noi bruciamo di passione per te; acconsenti e concediti a noi.
In caso contrario ti accuseremo; diremo che un giovane era con te e perciò hai fatto uscire le ancelle".
Susanna, piangendo, esclamò: "Sono in difficoltà da ogni parte. Se cedo, è la morte per me; se rifiuto, non potrò scampare dalle vostre mani.
Meglio però per me cadere innocente nelle vostre mani che peccare davanti al Signore!".
Susanna gridò a gran voce. Anche i due anziani gridarono contro di lei
e uno di loro corse alle porte del giardino e le aprì.
I servi di casa, all'udire tale rumore in giardino, si precipitarono dalla porta laterale per vedere che cosa le stava accadendo.
Quando gli anziani ebbero fatto il loro racconto, i servi si sentirono molto confusi, perché mai era stata detta una simile cosa di Susanna.
Il giorno dopo, quando il popolo si radunò nella casa di Ioakìm, suo marito, andarono là anche i due anziani, pieni di perverse intenzioni, per condannare a morte Susanna.
Rivolti al popolo dissero: "Si faccia venire Susanna, figlia di Chelkia, moglie di Ioakìm". Mandarono a chiamarla
ed ella venne con i genitori, i figli e tutti i suoi parenti.
Susanna era assai delicata e bella di aspetto;
aveva il velo e quei perversi ordinarono che le fosse tolto, per godere almeno così della sua bellezza.
Tutti i suoi familiari e amici piangevano.
I due anziani si alzarono in mezzo al popolo e posero le mani sulla sua testa.
Ella piangendo alzò gli occhi al cielo, con il cuore pieno di fiducia nel Signore.
Gli anziani dissero: "Mentre noi stavamo passeggiando soli nel giardino, è venuta con due ancelle, ha chiuso le porte del giardino e poi ha licenziato le ancelle.
Quindi è entrato da lei un giovane, che era nascosto, e si è unito a lei.
Noi, che eravamo in un angolo del giardino, vedendo quella iniquità ci siamo precipitati su di loro.
Li abbiamo sorpresi insieme, ma non abbiamo potuto prendere il giovane perché, più forte di noi, ha aperto la porta ed è fuggito.
Abbiamo preso lei e le abbiamo domandato chi era quel giovane,
ma lei non ce l'ha voluto dire. Di questo noi siamo testimoni". La moltitudine prestò loro fede, poiché erano anziani e giudici del popolo, e la condannò a morte.
Allora Susanna ad alta voce esclamò: "Dio eterno, che conosci i segreti, che conosci le cose prima che accadano,
tu lo sai che hanno deposto il falso contro di me! Io muoio innocente di quanto essi iniquamente hanno tramato contro di me".
E il Signore ascoltò la sua voce.
Mentre Susanna era condotta a morte, il Signore suscitò il santo spirito di un giovanetto, chiamato Daniele,
il quale si mise a gridare: "Io sono innocente del sangue di lei!".
Tutti si voltarono verso di lui dicendo: "Che cosa vuoi dire con queste tue parole?".
Allora Daniele, stando in mezzo a loro, disse: "Siete così stolti, o figli d'Israele? Avete condannato a morte una figlia d'Israele senza indagare né appurare la verità!
Tornate al tribunale, perché costoro hanno deposto il falso contro di lei".
Il popolo tornò subito indietro e gli anziani dissero a Daniele: "Vieni, siedi in mezzo a noi e facci da maestro, poiché Dio ti ha concesso le prerogative dell'anzianità".
Daniele esclamò: "Separateli bene l'uno dall'altro e io li giudicherò".
Separàti che furono, Daniele disse al primo: "O uomo invecchiato nel male! Ecco, i tuoi peccati commessi in passato vengono alla luce,
quando davi sentenze ingiuste, opprimendo gli innocenti e assolvendo i malvagi, mentre il Signore ha detto: Non ucciderai il giusto e l'innocente.
Ora, dunque, se tu hai visto costei, di': sotto quale albero tu li hai visti stare insieme?". Rispose: "Sotto un lentisco".
Disse Daniele: "In verità, la tua menzogna ti ricadrà sulla testa. Già l'angelo di Dio ha ricevuto da Dio la sentenza e ti squarcerà in due".
Allontanato questi, fece venire l'altro e gli disse: "Stirpe di Canaan e non di Giuda, la bellezza ti ha sedotto, la passione ti ha pervertito il cuore!
Così facevate con le donne d'Israele ed esse per paura si univano a voi. Ma una figlia di Giuda non ha potuto sopportare la vostra iniquità.
Dimmi dunque, sotto quale albero li hai sorpresi insieme?". Rispose: "Sotto un leccio".
Disse Daniele: "In verità anche la tua menzogna ti ricadrà sulla testa. Ecco, l'angelo di Dio ti aspetta con la spada in mano, per tagliarti in due e così farti morire".
Allora tutta l'assemblea proruppe in grida di gioia e benedisse Dio, che salva coloro che sperano in lui.
Poi, insorgendo contro i due anziani, ai quali Daniele aveva fatto confessare con la loro bocca di avere deposto il falso, fece loro subire la medesima pena che avevano tramato contro il prossimo
e, applicando la legge di Mosè, li fece morire. In quel giorno fu salvato il sangue innocente.
Chelkia e sua moglie resero grazie a Dio per la figlia Susanna, insieme con il marito Ioakìm e tutti i suoi parenti, per non aver trovato in lei nulla di vergognoso.
Da quel giorno in poi Daniele divenne grande di fronte al popolo.
Сербский
Языки
В этом переводе выбранная книга отсутствует
