Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
14:0
14:1
14:2
14:3
14:4
14:5
14:6
14:8
14:9
14:10
14:11
14:12
14:13
14:14
14:15
14:16
14:17
14:18
14:19
14:20
14:21
14:22
14:23
14:24
14:25
14:26
14:27
14:28
14:29
14:30
14:31
14:32
14:33
14:34
14:35
14:37
14:38
14:39
14:40
14:41
14:42
И ца́рь Астиа́гъ приложи́ся къ отце́мъ свои́мъ: и прiя́ ки́ръ пе́рсянинъ ца́рство его́.
И бя́ше данiи́лъ сожи́телствующь со царе́мъ и сла́венъ па́че всѣ́хъ друго́въ его́.
И бя́ше кумíръ Вавило́няномъ, ему́же и́мя ви́лъ, и иждива́ху ему́ на кі́йждо де́нь муки́ семида́лны Артава́съ двана́десять и ове́цъ четы́редесять и вина́ мѣ́ръ ше́сть.
И ца́рь почита́ше его́ и хожда́ше по вся́ дни́ кла́нятися ему́: данiи́лъ же кла́няшеся Бо́гу своему́. И рече́ ему́ ца́рь: почто́ не покланя́ешися ви́лу?
О́нъ же рече́: поне́же не покланя́юся кумíромъ рука́ми сотворе́ннымъ, но живо́му Бо́гу сотво́рщему не́бо и зе́млю и владу́щему всѣ́ми.
И рече́ ему́ ца́рь: не мни́тся ли ти́ ви́лъ бы́ти жи́въ бо́гъ? или́ не ви́диши, коли́ко я́стъ и пiе́тъ по вся́ дни́?
И рече́ данiи́лъ посмѣя́вся: не прельща́йся, царю́! то́й бо внутрьу́ду пра́хъ е́сть, а внѣу́ду мѣ́дь, и не яде́, ни пи́ никогда́же.
И разгнѣ́вався ца́рь призва́ жерцы́ своя́ и рече́ и́мъ: а́ще не повѣ́сте ми́, кто́ я́стъ бра́шно сiе́, то́ у́мрете:
а́ще же пока́жете, я́ко ви́лъ снѣда́етъ е́, у́мретъ данiи́лъ, я́ко поху́лилъ е́сть ви́ла. И рече́ данiи́лъ царю́: бу́ди по глаго́лу твоему́.
Бя́ше же жерце́въ ви́ловыхъ се́дмьдесятъ, кромѣ́ же́нъ и дѣте́й.
И прiи́де ца́рь со данiи́ломъ во хра́мъ ви́ловъ. И рѣ́ша жерцы́ ви́ловы: се́, мы́ изы́демъ во́нъ, ты́ же, царю́, поста́ви я́ди, и вино́ наче́рпавъ поста́ви, заключи́ же две́ри и запеча́тай пе́рстнемъ свои́мъ:
и прише́дъ зау́тра, а́ще не обря́щеши всего́ изъя́дена ви́ломъ, тогда́ и́змремъ, или́ данiи́лъ солга́вый на ны́.
Ті́и же пренебрега́ху, поне́же сотвори́ша подъ трапе́зою сокрове́нъ вхо́дъ и вхожда́ху тѣ́мъ всегда́ и изъяда́ху та́я.
И бы́сть, егда́ изыдо́ша они́, и ца́рь поста́ви бра́шно ви́лу: и повелѣ́ данiи́лъ отроко́мъ свои́мъ, и принесо́ша пе́пелъ и посы́паша ве́сь хра́мъ предъ царе́мъ еди́нымъ: и изше́дше заключи́ша две́ри, и запеча́таша пе́рстнемъ царе́вымъ, и отидо́ша.
Жерцы́ же внидо́ша но́щiю по обы́чаю своему́, и жены́ и́хъ и ча́да и́хъ, и поядо́ша вся́ и испи́ша.
И ура́ни ца́рь зау́тра, и данiи́лъ съ ни́мъ.
И рече́ ца́рь: цѣ́лы ли су́ть печа́ти, данiи́ле? О́нъ же рече́: цѣ́лы, царю́.
И бы́сть а́бiе, егда́ отверзо́ша две́ри, воззрѣ́въ ца́рь на трапе́зу, возопи́ гла́сомъ вели́кимъ: вели́къ еси́, ви́ле, и нѣ́сть льсти́ въ тебѣ́ ни еди́ныя.
И посмѣя́ся данiи́лъ, и удержа́ царя́, е́же бы не вни́ти ему́ вну́трь, и рече́: ви́ждь у́бо помо́стъ и у́разумѣ́й, чiя́ су́ть стопы́ сiя́?
И рече́ ца́рь: ви́жду стопы́ му́жески и же́нски и дѣ́тски.
И разгнѣ́вався ца́рь, я́тъ тогда́ жерцы́ и жены́ и́хъ и дѣ́ти и́хъ, и показа́ша ему́ сокрове́нныя две́ри и́миже вхожда́ху и пояда́ху я́же на трапе́зѣ.
И изби́ я́ ца́рь и даде́ ви́ла въ ру́цѣ данiи́лу, и разби́ его́ и хра́мъ его́ разори́.
И бя́ше змі́й вели́кiй на мѣ́стѣ то́мъ, и почита́ху его́ Вавило́няне.
И рече́ ца́рь данiи́лу: еда́ и сему́ рече́ши, я́ко мѣ́дь е́сть? се́й жи́въ е́сть, и я́стъ и пiе́тъ: не мо́жеши рещи́, я́ко нѣ́сть се́й бо́гъ жи́въ: у́бо поклони́ся ему́.
И рече́ данiи́лъ: Го́споду Бо́гу моему́ поклоню́ся, я́ко то́й е́сть Бо́гъ жи́въ:
ты́ же, царю́, да́ждь ми́ вла́сть, и убiю́ змі́а безъ меча́ и безъ жезла́. И рече́ ца́рь: даю́ ти.
И взя́ данiи́лъ смо́лу и ту́къ и во́лну, и возвари́ вку́пѣ, и сотвори́ гомо́лу, и вве́же во уста́ змі́ю, и изъя́дъ разсѣ́деся змі́й. И рече́ данiи́лъ: зри́те чти́лища ва́ша.
И бы́сть, егда́ услы́шаша Вавило́няне, возропта́ша зѣло́ и обрати́шася на царя́ и рѣ́ша: Иуде́анинъ бы́сть ца́рь, ви́ла расто́рже, и змі́а уби́, и жерцы́ изсѣче́.
И рѣ́ша прише́дше ко царю́: преда́ждь на́мъ данiи́ла: а́ще ли ни́, то́ убiе́мъ тя́ и до́мъ тво́й.
И ви́дѣ ца́рь, я́ко налега́ютъ на него́ зѣло́, и принужде́нъ предаде́ и́мъ данiи́ла.
Ті́и же вверго́ша его́ въ ро́въ ле́вскъ, и бѣ́ та́мо дні́й ше́сть.
Бя́ху же въ ро́вѣ се́дмь льво́въ, и дая́ху и́мъ на де́нь два́ тѣ́ла и двѣ́ о́вцы: тогда́ же не да́ша и́мъ, да снѣдя́тъ данiи́ла.
Авваку́мъ же проро́къ бя́ше во Иуде́и, и то́й свари́ варе́нiе и вдроби́ хлѣ́бы въ но́щвы, и идя́ше на по́ле донести́ жа́телемъ.
И рече́ а́нгелъ Госпо́день Авваку́му: отнеси́ обѣ́дъ, его́же и́маши, въ Вавило́нъ данiи́лу, въ ро́въ ле́вскъ.
И рече́ Авваку́мъ: Го́споди, Вавило́на не ви́дѣхъ, и рва́ не вѣ́мъ, гдѣ́ е́сть.
И я́тъ его́ а́нгелъ Госпо́день за ве́рхъ его́, и держа́ за власы́ главы́ его́, и поста́ви его́ въ Вавило́нѣ верху́ рва́ шу́момъ ду́ха своего́.
И возопи́ Авваку́мъ глаго́ля: данiи́ле, данiи́ле! возми́ обѣ́дъ, его́же посла́ тебѣ́ Бо́гъ.
И рече́ данiи́лъ: помяну́лъ бо мя́ еси́, Бо́же, и нѣ́си оста́вилъ лю́бящихъ тя́.
И воста́въ данiи́лъ я́де́: а́нгелъ же Бо́жiй па́ки поста́ви Авваку́ма внеза́пу на мѣ́стѣ его́.
Ца́рь же прiи́де въ седмы́й де́нь жалѣ́ти данiи́ла, и прiи́де надъ ро́въ, и воззрѣ́ и се́, данiи́лъ сѣдя́.
И возопи́ ца́рь гла́сомъ вели́кимъ и рече́: вели́къ еси́, Го́споди, Бо́же данiи́ловъ, и нѣ́сть ино́го ра́звѣ тебе́.
И исхити́ его́, пови́нныя же па́губѣ его́ вве́рже въ ро́въ, и изъяде́ни бы́ша а́бiе предъ ни́мъ.
//14-я глава переведена с греческого, потому что в еврейском тексте ее нет.
Царь Астиаг приложился к отцам своим, и Кир, Персиянин, принял царство его.
И Даниил жил вместе с царем и был славнее всех друзей его.
Был у Вавилонян идол, по имени Вил, и издерживали на него каждый день двадцать больших мер пшеничной муки, сорок овец и вина шесть мер.
Царь чтил его и ходил каждый день поклоняться ему; Даниил же поклонялся Богу своему. И сказал ему царь: почему ты не поклоняешься Вилу?
Он отвечал: потому что я не поклоняюсь идолам, сделанным руками, но поклоняюсь живому Богу, сотворившему небо и землю и владычествующему над всякою плотью.
Царь сказал: не думаешь ли ты, что Вил неживой бог? не видишь ли, сколько он ест и пьет каждый день?
Даниил, улыбнувшись, сказал: не обманывайся, царь; ибо он внутри глина, а снаружи медь, и никогда ни ел, ни пил.
Тогда царь, разгневавшись, призвал жрецов своих и сказал им: если вы не скажете мне, кто съедает все это, то умрете.
Если же вы докажете мне, что съедает это Вил, то умрет Даниил, потому что произнес хулу на Вила. И сказал Даниил царю: да будет по слову твоему.
Жрецов Вила было семьдесят, кроме жен и детей.
И пришел царь с Даниилом в храм Вила, и сказали жрецы Вила: вот, мы выйдем вон, а ты, царь, поставь пищу и, налив вина, запри двери и запечатай перстнем твоим.
И если завтра ты придешь и не найдешь, что все съедено Вилом, мы умрем, или Даниил, который солгал на нас.
Они не обращали на это внимания, потому что под столом сделали потаенный вход, и им всегда входили, и съедали это.
Когда они вышли, царь поставил пищу перед Вилом, а Даниил приказал слугам своим, и они принесли пепел, и посыпали весь храм в присутствии одного царя, и, выйдя, заперли двери, и запечатали царским перстнем, и отошли.
Жрецы же, по обычаю своему, пришли ночью с женами и детьми своими, и все съели и выпили.
На другой день царь встал рано и Даниил с ним,
и сказал: целы ли печати, Даниил? Он сказал: целы, царь.
И как скоро отворены были двери, царь, взглянув на стол, воскликнул громким голосом: велик ты, Вил, и нет никакого обмана в тебе!
Даниил, улыбнувшись, удержал царя, чтобы он не входил внутрь, и сказал: посмотри на пол и заметь, чьи это следы.
Царь сказал: вижу следы мужчин, женщин и детей.
И, разгневавшись, царь приказал схватить жрецов, жен их и детей и они показали потаенные двери, которыми они входили и съедали, что было на столе.
Тогда царь повелел умертвить их и отдал Вила Даниилу, и он разрушил его и храм его.
Был на том месте большой дракон, и Вавилоняне чтили его.
И сказал царь Даниилу: не скажешь ли и об этом, что он медь? вот, он живой, и ест и пьет; ты не можешь сказать, что этот бог неживой; итак поклонись ему.
Даниил сказал: Господу Богу моему поклоняюсь, потому что Он Бог живой.
Но ты, царь, дай мне позволение, и я умерщвлю дракона без меча и жезла. Царь сказал: даю тебе.
Тогда Даниил взял смолы, жира и воло́с, сварил это вместе и, сделав из этого ком, бросил его в пасть дракону, и дракон расселся. И сказал Даниил: вот ваши святыни!
Когда же Вавилоняне услышали о том, сильно вознегодовали и восстали против царя, и сказали: царь сделался Иудеем, Вила разрушил и убил дракона, и предал смерти жрецов,
и, придя к царю, сказали: предай нам Даниила, иначе мы умертвим тебя и дом твой.
И когда царь увидел, что они сильно настаивают, принужден был предать им Даниила,
они же бросили его в ров львиный, и он пробыл там шесть дней.
Во рве было семь львов, и давалось им каждый день по два тела и по две овцы; в это время им не давали их, чтобы они съели Даниила.
Был в Иудее пророк Аввакум, который, сварив похлебку и накрошив хлеба в блюдо, шел на поле, чтобы отнести это жнецам.
Но Ангел Господень сказал Аввакуму: отнеси этот обед, который у тебя, в Вавилон к Даниилу, в ров львиный.
Аввакум сказал: господин! Вавилона я никогда не видал и рва не знаю.
Тогда Ангел Господень взял его за темя и, подняв его за волосы головы его, поставил его в Вавилоне над рвом силою духа своего.
И воззвал Аввакум и сказал: Даниил! Даниил! возьми обед, который Бог послал тебе.
Даниил сказал: вспомнил Ты обо мне, Боже, и не оставил любящих Тебя.
И встал Даниил и ел; Ангел же Божий мгновенно поставил Аввакума на его место.
В седьмой день пришел царь, чтобы поскорбеть о Данииле и, подойдя ко рву, взглянул в него, и вот, Даниил сидел.
И воскликнул царь громким голосом, и сказал: велик Ты, Господь Бог Даниилов, и нет иного кроме Тебя!
И приказал вынуть Даниила, а виновников его погубления бросить в ров, – и они тотчас были съедены в присутствии его.
В этом переводе выбранная книга отсутствует
Цр҃ко́внослав
Языки
И҆ ца́рь а҆стѷа́гъ приложи́сѧ къ ѻ҆тцє́мъ свои̑мъ: и҆ прїѧ̀ кѵ́ръ пе́рсѧнинъ ца́рство є҆гѡ̀.
И҆ бѧ́ше данїи́лъ сожи́тельствꙋющь со царе́мъ и҆ сла́венъ па́че всѣ́хъ дрꙋгѡ́въ є҆гѡ̀.
И҆ бѧ́ше кꙋмі́ръ вавѷлѡ́нѧнѡмъ, є҆мꙋ́же и҆́мѧ ви́лъ, и҆ и҆ждива́хꙋ є҆мꙋ̀ на кі́йждо де́нь мꙋкѝ семїда́льны а҆ртава̑съ двана́десѧть и҆ ѻ҆ве́цъ четы́редесѧть и҆ вїна̀ мѣ́ръ ше́сть.
И҆ ца́рь почита́ше є҆го̀ и҆ хожда́ше по всѧ̑ дни̑ кла́нѧтисѧ є҆мꙋ̀: данїи́лъ же кла́нѧшесѧ бг҃ꙋ своемꙋ̀. И҆ речѐ є҆мꙋ̀ ца́рь: почто̀ не покланѧ́ешисѧ ви́лꙋ;
Ѻ҆́нъ же речѐ: поне́же не покланѧ́юсѧ кꙋмі́рѡмъ рꙋка́ми сотворє́ннымъ, но живо́мꙋ бг҃ꙋ сотво́ршемꙋ не́бо и҆ зе́млю и҆ владꙋ́щемꙋ всѣ́ми.
И҆ речѐ є҆мꙋ̀ ца́рь: не мни́тсѧ ли тѝ ви́лъ бы́ти жи́въ бо́гъ; и҆лѝ не ви́диши, коли́кѡ ꙗ҆́стъ и҆ пїе́тъ по всѧ̑ дни̑;
И҆ речѐ данїи́лъ посмѣѧ́всѧ: не прельща́йсѧ, царю̀! то́й бо внꙋтрьꙋ́дꙋ пра́хъ є҆́сть, а҆ внѣꙋ́дꙋ мѣ́дь, и҆ не ꙗ҆дѐ, ни пѝ никогда́же.
И҆ разгнѣ́вавсѧ ца́рь призва̀ жерцы̀ своѧ̑ и҆ речѐ и҆̀мъ: а҆́ще не повѣ́сте мѝ, кто̀ ꙗ҆́стъ бра́шно сїѐ, то̀ ᲂу҆́мрете:
а҆́ще же пока́жете, ꙗ҆́кѡ ви́лъ снѣда́етъ є҆̀, ᲂу҆́мретъ данїи́лъ, ꙗ҆́кѡ похꙋ́лилъ є҆́сть ви́ла. И҆ речѐ данїи́лъ царю̀: бꙋ́ди по глаго́лꙋ твоемꙋ̀.
Бѧ́ше же жерцє́въ ви́ловыхъ се́дмьдесѧтъ, кромѣ̀ же́нъ и҆ дѣте́й.
И҆ прїи́де ца́рь со данїи́ломъ во хра́мъ ви́ловъ. И҆ рѣ́ша жерцы̀ ви́лѡвы: сѐ, мы̀ и҆зы́демъ во́нъ, ты́ же, царю̀, поста́ви ꙗ҆́ди, и҆ вїно̀ наче́рпавъ поста́ви, заключи́ же двє́ри и҆ запеча́тай пе́рстнемъ свои́мъ:
и҆ прише́дъ заꙋ́тра, а҆́ще не ѡ҆брѧ́щеши всегѡ̀ и҆з̾ѧ́дена ви́ломъ, тогда̀ и҆́змремъ, и҆лѝ данїи́лъ солга́вый на ны̀.
Ті́и же пренебрега́хꙋ, поне́же сотвори́ша под̾ трапе́зою сокрове́нъ вхо́дъ и҆ вхожда́хꙋ тѣ́мъ всегда̀ и҆ и҆з̾ѧда́хꙋ та̑ѧ.
И҆ бы́сть, є҆гда̀ и҆зыдо́ша ѻ҆нѝ, и҆ ца́рь поста́ви бра́шно ви́лꙋ: и҆ повелѣ̀ данїи́лъ ѻ҆трокѡ́мъ свои̑мъ, и҆ принесо́ша пе́пелъ и҆ посы́паша ве́сь хра́мъ пред̾ царе́мъ є҆ди́нымъ: и҆ и҆зше́дше заключи́ша двє́ри, и҆ запеча́таша пе́рстнемъ царе́вымъ, и҆ ѿидо́ша.
Жерцы́ же внидо́ша но́щїю по ѡ҆бы́чаю своемꙋ̀, и҆ жєны̀ и҆́хъ и҆ ча̑да и҆́хъ, и҆ поѧдо́ша всѧ̑ и҆ и҆спи́ша.
И҆ ᲂу҆ра́ни ца́рь заꙋ́тра, и҆ данїи́лъ съ ни́мъ.
И҆ речѐ ца́рь: цѣ̑лы ли сꙋ́ть пєча́ти, данїи́ле; Ѻ҆́нъ же речѐ: цѣ̑лы, царю̀.
И҆ бы́сть а҆́бїе, є҆гда̀ ѿверзо́ша двє́ри, воззрѣ́въ ца́рь на трапе́зꙋ, возопѝ гла́сомъ вели́кимъ: вели́къ є҆сѝ, ви́ле, и҆ нѣ́сть льстѝ въ тебѣ̀ ни є҆ди́ныѧ.
И҆ посмѣѧ́сѧ данїи́лъ, и҆ ᲂу҆держа̀ царѧ̀, є҆́же бы не вни́ти є҆мꙋ̀ внꙋ́трь, и҆ речѐ: ви́ждь ᲂу҆̀бо помо́стъ и҆ ᲂу҆разꙋмѣ́й, чїѧ̑ сꙋ́ть стѡпы̀ сїѧ̑;
И҆ речѐ ца́рь: ви́ждꙋ стопы̀ мꙋ́жєски и҆ жє́нски и҆ дѣ̑тски.
И҆ разгнѣ́вавсѧ ца́рь, ꙗ҆́тъ тогда̀ жерцы̀ и҆ жєны̀ и҆́хъ и҆ дѣ́ти и҆́хъ, и҆ показа́ша є҆мꙋ̀ сокровє́нныѧ двє́ри и҆́миже вхожда́хꙋ и҆ поѧда́хꙋ ꙗ҆̀же на трапе́зѣ.
И҆ и҆збѝ ѧ҆̀ ца́рь и҆ дадѐ ви́ла въ рꙋ́цѣ данїи́лꙋ, и҆ разбѝ є҆го̀ и҆ хра́мъ є҆гѡ̀ разорѝ.
И҆ бѧ́ше ѕмі́й вели́кїй на мѣ́стѣ то́мъ, и҆ почита́хꙋ є҆го̀ вавѷлѡ́нѧне.
И҆ речѐ ца́рь данїи́лꙋ: є҆да̀ и҆ семꙋ̀ рече́ши, ꙗ҆́кѡ мѣ́дь є҆́сть; се́й жи́въ є҆́сть, и҆ ꙗ҆́стъ и҆ пїе́тъ: не мо́жеши рещѝ, ꙗ҆́кѡ нѣ́сть се́й бо́гъ жи́въ: ᲂу҆̀бо поклони́сѧ є҆мꙋ̀.
И҆ речѐ данїи́лъ: гдⷭ҇ꙋ бг҃ꙋ моемꙋ̀ поклоню́сѧ, ꙗ҆́кѡ то́й є҆́сть бг҃ъ жи́въ:
ты́ же, царю̀, да́ждь мѝ вла́сть, и҆ ᲂу҆бїю̀ ѕмі́а без̾ меча̀ и҆ без̾ жезла̀. И҆ речѐ ца́рь: даю́ ти.
И҆ взѧ̀ данїи́лъ смо́лꙋ и҆ тꙋ́къ и҆ во́лнꙋ, и҆ возварѝ вкꙋ́пѣ, и҆ сотворѝ гомо́лꙋ, и҆ вве́рже во ᲂу҆ста̀ ѕмі́ю, и҆ и҆з̾ѧ́дъ разсѣ́десѧ ѕмі́й. И҆ речѐ данїи́лъ: зри́те чти̑лища ва̑ша.
И҆ бы́сть, є҆гда̀ ᲂу҆слы́шаша вавѷлѡ́нѧне, возропта́ша ѕѣлѡ̀ и҆ ѡ҆брати́шасѧ на царѧ̀ и҆ рѣ́ша: і҆ꙋде́анинъ бы́сть ца́рь, ви́ла расто́рже, и҆ ѕмі́а ᲂу҆бѝ, и҆ жерцы̀ и҆зсѣчѐ.
И҆ рѣ́ша прише́дше ко царю̀: преда́ждь на́мъ данїи́ла: а҆́ще ли нѝ, то̀ ᲂу҆бїе́мъ тѧ̀ и҆ до́мъ тво́й.
И҆ ви́дѣ ца́рь, ꙗ҆́кѡ налега́ютъ на него̀ ѕѣлѡ̀, и҆ принꙋжде́нъ предадѐ и҆̀мъ данїи́ла.
Ті́и же вверго́ша є҆го̀ въ ро́въ ле́вскъ, и҆ бѣ̀ та́мѡ дні́й ше́сть.
Бѧ́хꙋ же въ ро́вѣ се́дмь львѡ́въ, и҆ даѧ́хꙋ и҆̀мъ на де́нь два̀ тѣ̑ла и҆ двѣ̀ ѻ҆́вцы: тогда́ же не да́ша и҆̀мъ, да снѣдѧ́тъ данїи́ла.
А҆ввакꙋ́мъ же прⷪ҇ро́къ бѧ́ше во і҆ꙋде́и, и҆ то́й сварѝ варе́нїе и҆ вдробѝ хлѣ́бы въ нѡ́щвы, и҆ и҆дѧ́ше на по́ле донестѝ жа́телємъ.
И҆ речѐ а҆́гг҃лъ гдⷭ҇ень а҆ввакꙋ́мꙋ: ѿнесѝ ѡ҆бѣ́дъ, є҆го́же и҆́маши, въ вавѷлѡ́нъ данїи́лꙋ, въ ро́въ ле́вскъ.
И҆ речѐ а҆ввакꙋ́мъ: гдⷭ҇и, вавѷлѡ́на не ви́дѣхъ, и҆ рва̀ не вѣ́мъ, гдѣ̀ є҆́сть.
И҆ ꙗ҆́тъ є҆го̀ а҆́гг҃лъ гдⷭ҇ень за ве́рхъ є҆гѡ̀, и҆ держа̀ за власы̀ главы̀ є҆гѡ̀, и҆ поста́ви є҆го̀ въ вавѷлѡ́нѣ верхꙋ̀ рва̀ шꙋ́момъ дꙋ́ха своегѡ̀.
И҆ возопѝ а҆ввакꙋ́мъ глаго́лѧ: данїи́ле, данїи́ле! возмѝ ѡ҆бѣ́дъ, є҆го́же посла̀ тебѣ̀ бг҃ъ.
И҆ речѐ данїи́лъ: помѧнꙋ́лъ бо мѧ̀ є҆сѝ, бж҃е, и҆ нѣ́си ѡ҆ста́вилъ лю́бѧщихъ тѧ̀.
И҆ воста́въ данїи́лъ ꙗ҆дѐ: а҆́гг҃лъ же бж҃їй па́ки поста́ви а҆ввакꙋ́ма внеза́пꙋ на мѣ́стѣ є҆гѡ̀.
Ца́рь же прїи́де въ седмы́й де́нь жалѣ́ти данїи́ла, и҆ прїи́де над̾ ро́въ, и҆ воззрѣ̀ и҆ сѐ, данїи́лъ сѣдѧ̀.
И҆ возопѝ ца́рь гла́сомъ вели́кимъ и҆ речѐ: вели́къ є҆сѝ, гдⷭ҇и, бж҃е данїи́ловъ, и҆ нѣ́сть и҆но́гѡ ра́звѣ тебє̀.
И҆ и҆схитѝ є҆го̀, пови̑нныѧ же па́гꙋбѣ є҆гѡ̀ вве́рже въ ро́въ, и҆ и҆з̾ѧде́ни бы́ша а҆́бїе пред̾ ни́мъ.
