1 Валтасар употребляет священные сосуды из храма Иерусалимского. 5 Написанное на стене, которого никто не мог прочесть. 10 Царица советует призвать на помощь Даниила. 13 Валтасар обещает награду Даниилу, если он прочитает написанное. 18 Даниил напоминает Валтасару о переживании его отца и указывает ему на недостаток его смирения. 25 «Исчислен … взвешен … найден очень легким … разделено». 29 Даниил награжден; Валтасар убит.

Валтасар царь сделал большое пиршество для тысячи вельмож своих и перед глазами тысячи пил вино.

Вкусив вина, Валтасар приказал принести золотые и серебряные сосуды, которые Навуходоносор, отец его, вынес из храма Иерусалимского, чтобы пить из них царю, вельможам его, женам его и наложницам его.

Тогда принесли золотые сосуды, которые взяты были из святилища дома Божия в Иерусалиме; и пили из них царь и вельможи его, жены его и наложницы его.

Пили вино, и славили богов золотых и серебряных, медных, железных, деревянных и каменных.

В тот самый час вышли персты руки человеческой и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала.

Тогда царь изменился в лице своем; мысли его смутили его, связи чресл его ослабели, и колени его стали биться одно о другое.

Сильно закричал царь, чтобы привели обаятелей, Халдеев и гадателей. Царь начал говорить, и сказал мудрецам Вавилонским: кто прочитает это написанное и объяснит мне значение его, тот будет облечен в багряницу, и золотая цепь будет на шее у него, и третьим властелином будет в царстве.

И вошли все мудрецы царя, но не могли прочитать написанного и объяснить царю значения его.

Царь Валтасар чрезвычайно встревожился, и вид лица его изменился на нем, и вельможи его смутились.

Царица же, по поводу слов царя и вельмож его, вошла в палату пиршества; начала говорить царица и сказала: царь, вовеки живи! да не смущают тебя мысли твои, и да не изменяется вид лица твоего!

Есть в царстве твоем муж, в котором дух святаго Бога; во дни отца твоего найдены были в нем свет, разум и мудрость, подобная мудрости богов, и царь Навуходоносор, отец твой, поставил его главою тайноведцев, обаятелей, Халдеев и гадателей, – сам отец твой, царь,

потому что в нем, в Данииле, которого царь переименовал Валтасаром, оказались высокий дух, ведение и разум, способный изъяснять сны, толковать загадочное и разрешать узлы. Итак пусть призовут Даниила и он объяснит значение.

Тогда введен был Даниил пред царя, и царь начал речь и сказал Даниилу: ты ли Даниил, один из пленных сынов Иудейских, которых отец мой, царь, привел из Иудеи?

Я слышал о тебе, что дух Божий в тебе и свет, и разум, и высокая мудрость найдена в тебе.

Вот, приведены были ко мне мудрецы и обаятели, чтобы прочитать это написанное и объяснить мне значение его; но они не могли объяснить мне этого.

А о тебе я слышал, что ты можешь объяснять значение и разрешать узлы; итак, если можешь прочитать это написанное и объяснить мне значение его, то облечен будешь в багряницу, и золотая цепь будет на шее твоей, и третьим властелином будешь в царстве.

Тогда отвечал Даниил, и сказал царю: дары твои пусть останутся у тебя, и почести отдай другому; а написанное я прочитаю царю и значение объясню ему.

Царь! Всевышний Бог даровал отцу твоему Навуходоносору царство, величие, честь и славу.

Пред величием, которое Он дал ему, все народы, племена и языки трепетали и страшились его: кого хотел, он убивал, и кого хотел, оставлял в живых; кого хотел, возвышал, и кого хотел, унижал.

Но когда сердце его надмилось и дух его ожесточился до дерзости, он был свержен с царского престола своего и лишен славы своей,

и отлучен был от сынов человеческих, и сердце его уподобилось звериному, и жил он с дикими ослами; кормили его травою, как вола, и тело его орошаемо было небесною росою, доколе он познал, что над царством человеческим владычествует Всевышний Бог и поставляет над ним, кого хочет.

И ты, сын его Валтасар, не смирил сердца твоего, хотя знал все это,

но вознесся против Господа небес, и сосуды дома Его принесли к тебе, и ты и вельможи твои, жены твои и наложницы твои пили из них вино, и ты славил богов серебряных и золотых, медных, железных, деревянных и каменных, которые ни видят, ни слышат, ни разумеют; а Бога, в руке Которого дыхание твое и у Которого все пути твои, ты не прославил.

За это и послана от Него кисть руки, и начертано это писание.

И вот что начертано: мене, мене, текел, упарсин.

Вот и значение слов: мене – исчислил Бог царство твое и положил конец ему;

Текел – ты взвешен на весах и найден очень легким;

Перес – разделено царство твое и дано Мидянам и Персам.

Тогда по повелению Валтасара облекли Даниила в багряницу и возложили золотую цепь на шею его, и провозгласили его третьим властелином в царстве.

В ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит,

и Дарий Мидянин принял царство, будучи шестидесяти двух лет.

1 Даниил возвышен Дарием. 4 Завистливые чиновники сделали заговор против Даниила. 10 Он по-прежнему молится трижды в день. 16 Его бросили в львиный ров, но он остался невредимым. 25 Дарий провозглашает «Бога Даниилова» «живым Богом».

Угодно было Дарию поставить над царством сто двадцать сатрапов, чтобы они были во всем царстве,

а над ними трех князей, – из которых один был Даниил, – чтобы сатрапы давали им отчет и чтобы царю не было никакого обременения.

Даниил превосходил прочих князей и сатрапов, потому что в нем был высокий дух, и царь помышлял уже поставить его над всем царством.

Тогда князья и сатрапы начали искать предлога к обвинению Даниила по управлению царством; но никакого предлога и погрешностей не могли найти, потому что он был верен, и никакой погрешности или вины не оказывалось в нем.

И эти люди сказали: не найти нам предлога против Даниила, если мы не найдем его против него в законе Бога его.

Тогда эти князья и сатрапы приступили к царю и так сказали ему: царь Дарий! вовеки живи!

Все князья царства, наместники, сатрапы, советники и военачальники согласились между собою, чтобы сделано было царское постановление и издано повеление, чтобы, кто в течение тридцати дней будет просить какого-либо бога или человека, кроме тебя, царь, того бросить в львиный ров.

Итак утверди, царь, это определение и подпиши указ, чтобы он был неизменен, как закон Мидийский и Персидский, и чтобы он не был нарушен.

Царь Дарий подписал указ и это повеление.

Даниил же, узнав, что подписан такой указ, пошел в дом свой; окна же в горнице его были открыты против Иерусалима, и он три раза в день преклонял колени, и молился своему Богу, и славословил Его, как это делал он и прежде того.

Тогда эти люди подсмотрели и нашли Даниила молящегося и просящего милости пред Богом своим,

потом пришли и сказали царю о царском повелении: не ты ли подписал указ, чтобы всякого человека, который в течение тридцати дней будет просить какого-либо бога или человека, кроме тебя, царь, бросать в львиный ров? Царь отвечал и сказал: это слово твердо, как закон Мидян и Персов, не допускающий изменения.

Тогда отвечали они и сказали царю, что Даниил, который из пленных сынов Иудеи, не обращает внимания ни на тебя, царь, ни на указ, тобою подписанный, но три раза в день молится своими молитвами.

Царь, услышав это, сильно опечалился и положил в сердце своем спасти Даниила, и даже до захождения солнца усиленно старался избавить его.

Но те люди приступили к царю и сказали ему: знай, царь, что по закону Мидян и Персов никакое определение или постановление, утвержденное царем, не может быть изменено.

Тогда царь повелел, и привели Даниила, и бросили в ров львиный; при этом царь сказал Даниилу: Бог твой, Которому ты неизменно служишь, Он спасет тебя!

И принесен был камень и положен на отверстие рва, и царь запечатал его перстнем своим, и перстнем вельмож своих, чтобы ничто не переменилось в распоряжении о Данииле.

Затем царь пошел в свой дворец, лег спать без ужина, и даже не велел вносить к нему пищи, и сон бежал от него.

Поутру же царь встал на рассвете и поспешно пошел ко рву львиному,

и, подойдя ко рву, жалобным голосом кликнул Даниила, и сказал царь Даниилу: Даниил, раб Бога живаго! Бог твой, Которому ты неизменно служишь, мог ли спасти тебя от львов?

Тогда Даниил сказал царю: царь! вовеки живи!

Бог мой послал Ангела Своего и заградил пасть львам, и они не повредили мне, потому что я оказался пред Ним чист, да и перед тобою, царь, я не сделал преступления.

Тогда царь чрезвычайно возрадовался о нем и повелел поднять Даниила изо рва; и поднят был Даниил изо рва, и никакого повреждения не оказалось на нем, потому что он веровал в Бога своего.

И приказал царь, и приведены были те люди, которые обвиняли Даниила, и брошены в львиный ров, как они сами, так и дети их и жены их; и они не достигли до дна рва, как львы овладели ими и сокрушили все кости их.

После того царь Дарий написал всем народам, племенам и языкам, живущим по всей земле: «Мир вам да умножится!

Мною дается повеление, чтобы во всякой области царства моего трепетали и благоговели пред Богом Данииловым, потому что Он есть Бог живый и присносущий, и царство Его несокрушимо, и владычество Его бесконечно.

Он избавляет и спасает, и совершает чудеса и знамения на небе и на земле; Он избавил Даниила от силы львов».

И Даниил благоуспевал и в царствование Дария, и в царствование Кира Персидского.

Церковнославянский (рус)

Валтаса́ръ ца́рь сотвори́ ве́черю ве́лiю вельмо́жамъ свои́мъ ты́сящи муже́мъ,

предъ ты́сящею же вино́, и пiя́ Валтаса́ръ рече́ при вкуше́нiи вина́, е́же принести́ сосу́ды зла́ты и сре́бряны, я́же изнесе́ Навуходоно́соръ оте́цъ его́ изъ хра́ма [Го́спода Бо́га], и́же во Иерусали́мѣ, и да пiю́тъ въ ни́хъ ца́рь и вельмо́жи его́, и нало́жницы его́ и возлежа́щыя [о́крестъ] его́.

И принесо́ша сосу́ды златы́я и сре́бряныя, я́же изнесе́ [навуходоно́соръ ца́рь] изъ хра́ма Го́спода Бо́га, и́же во Иерусали́мѣ: и пiя́ху и́ми ца́рь и вельмо́жи его́, и нало́жницы его́ и возлежа́щыя [о́крестъ] его́:

пiя́ху вино́ и похвали́ша бо́ги златы́я и сре́бряныя, и мѣ́дяныя и желѣ́зныя, и древя́ныя и ка́менныя, а Бо́га вѣ́чнаго не благослови́ша, иму́щаго вла́сть ду́ха и́хъ.

Въ то́й ча́съ изыдо́ша пе́рсты руки́ человѣ́чи и писа́ху проти́ву лампа́ды на повапле́нiи стѣны́ до́му царе́ва, и ца́рь ви́дяше пе́рсты руки́ пи́шущiя.

Тогда́ царю́ зра́къ измѣни́ся, и размышле́нiя его́ смуща́ху его́, и соу́зы чре́слъ его́ разслабля́хуся, и колѣ́на его́ сража́стася:

и возопи́ ца́рь си́лою, е́же ввести́ волхво́въ, халде́евъ, газари́новъ: и рече́ ца́рь му́дрымъ Вавило́нскимъ: и́же прочте́тъ писа́нiе сiе́ и ра́зумъ его́ возвѣсти́тъ мнѣ́, то́й въ багряни́цу облече́тся, и гри́вна злата́я на вы́ю его́, и тре́тiй во ца́рствѣ мое́мъ облада́ти на́чнетъ.

И вхожда́ху вси́ му́дрiи ко царю́ и не можа́ху писа́нiя прочести́, ни ра́зума царю́ возвѣсти́ти.

Ца́рь же Валтаса́ръ возмяте́ся, и зра́къ его́ измѣни́ся на не́мъ, и вельмо́жи его́ смуща́хуся.

И вни́де цари́ца въ до́мъ пи́рный, и рече́ цари́ца: царю́ во вѣ́ки живи́: да не смуща́ютъ тебе́ размышле́нiя твоя́, и зра́къ тво́й да не измѣня́ется:

е́сть му́жъ во ца́рствѣ твое́мъ, въ не́мже Ду́хъ Бо́жiй: и во дни́ отца́ твоего́ бо́дрость и смы́слъ обрѣ́теся въ не́мъ, и ца́рь Навуходоно́соръ оте́цъ тво́й кня́зя поста́ви его́ волхво́мъ, обая́телемъ, халде́емъ, газари́номъ,

я́ко ду́хъ преизоби́лный [бя́ше] въ не́мъ, и прему́дрость и смы́слъ [обрѣ́теся] въ не́мъ, сказу́я сны́ и возвѣща́я сокрове́нная и разрѣша́я соу́зы, данiи́лъ, и ца́рь нарече́ и́мя ему́ Валтаса́ръ: ны́нѣ у́бо да призове́тся, и сказа́нiе его́ возвѣсти́тъ тебѣ́.

Тогда́ данiи́лъ введе́нъ бы́сть предъ царя́. И рече́ ца́рь данiи́лу: ты́ лиеси́ данiи́лъ, от сыно́въ плѣ́нникъ Иуде́йскихъ, и́хже приведе́ Навуходоно́соръ ца́рь оте́цъ мо́й?

слы́шахъ о тебѣ́, я́ко Ду́хъ Бо́жiй въ тебѣ́, и бо́дрость и смы́слъ и прему́дрость изоби́лна обрѣ́теся въ тебѣ́:

и ны́нѣ внидо́ша предъ мя́ му́дрiи, волсви́, газари́ни, да писа́нiе сiе́ прочту́тъ и сказа́нiя его́ возвѣстя́тъ ми́, и не мого́ша возвѣсти́ти мнѣ́:

а́зъ же слы́шахъ о тебѣ́, я́ко мо́жеши суды́ сказа́ти: ны́нѣ у́бо а́ще возмо́жеши писа́нiе сiе́ прочести́ и сказа́нiе его́ возвѣсти́ти мнѣ́, въ багряни́цу облече́шися, и гри́вна злата́я на вы́и твое́й бу́детъ, и тре́тiй во ца́рствѣ мое́мъ облада́ти бу́деши.

Тогда́ отвѣща́ данiи́лъ и рече́ предъ царе́мъ: дая́нiя: твоя́ съ тобо́ю да бу́дутъ, и да́ръ до́му твоего́ ино́му да́ждь, а́зъ же писа́нiе прочту́ царю́ и сказа́нiе его́ возвѣщу́ тебѣ́.

Царю́! Бо́гъ вы́шнiй ца́рство и вели́чество, и че́сть и сла́ву даде́ Навуходоно́сору отцу́ твоему́,

и от вели́чества, е́же ему́ даде́, вси́ лю́дiе, племена́, язы́цы бя́ху трепе́щуще и боя́щеся от лица́ его́: и́хже хотя́ше убива́ше, и и́хже хотя́ше бiя́ше, и и́хже хотя́ше возвыша́ше, и и́хже хотя́ше, то́й смиря́ше:

и егда́ вознесе́ся се́рдце его́ и утверди́ся ду́хъ его́ е́же презо́рствовати, сведе́ся от престо́ла ца́рства, и сла́ва и че́сть отъя́ся от него́,

и от человѣ́къ отгна́ся, и се́рдце его́ со звѣрьми́ отда́ся, и житiе́ его́ со ди́вiими ослы́, и траво́ю а́ки вола́ пита́ху его́, и от росы́ небе́сныя ороси́ся тѣ́ло его́, до́ндеже уразумѣ́, я́ко владѣ́етъ Бо́гъ вы́шнiй ца́рствомъ человѣ́ческимъ, и ему́же хо́щетъ, да́стъ е́.

И ты́ у́бо, сы́не его́ Валтаса́ре, не смири́лъ еси́ се́рдца твоего́ предъ Го́сподемъ: не вся́ ли сiя́ вѣ́далъ еси́?

но на Го́спода Бо́га небе́снаго возне́слся еси́, и сосу́ды хра́ма его́ принесо́ша предъ тебе́, ты́ же и вельмо́жи твои́, и нало́жницы твоя́ и возлежа́щыя [о́крестъ] тебе́, вино́ пiя́сте и́ми: и бо́ги златы́я и сре́бряныя, и мѣ́дяныя и желѣ́зныя, и ка́менныя и древя́ныя, и́же ни ви́дятъ, ни слы́шатъ, ни разумѣ́ютъ, похвали́лъ еси́, а Бо́га, у него́же дыха́нiе твое́ въ руцѣ́ его́, и вси́ путiе́ твои́, того́ не просла́вилъ еси́.

Сего́ ра́ди от лица́ его́ по́слани бы́ша пе́рсты ручні́и и писа́нiе сiе́ вчини́ша.

Се́ же е́сть писа́нiе вчине́ное: мани́, Ѳеке́л, фа́рес.

Се́ сказа́нiе глаго́ла: мани́, измѣ́ри Бо́гъ ца́рство твое́ и сконча́ е́:

Ѳеке́л, поста́вися въ мѣ́рилѣхъ и обрѣ́теся лиша́емо:

фа́рес, раздѣли́ся ца́рство твое́ и даде́ся ми́домъ и пе́рсомъ.

И рече́ Валтаса́ръ: [облецы́те и́]. И облеко́ша данiи́ла въ багряни́цу, и гри́вну злату́ю возложи́ша на вы́ю его́, и проповѣ́да о не́мъ, е́же бы́ти ему́ кня́зю тре́тiему во ца́рствѣ его́.

Валтаса́ра царя́ Халде́йска уби́ша въ ту́ но́щь,

да́рiй же ми́дянинъ прiя́ ца́рство, сы́й шести́десяти и двою́ лѣ́тъ.

И бы́сть уго́дно предъ царе́мъ, и поста́ви во ца́рствѣ князе́й сто́ и два́десять, е́же бы́ти и́мъ во все́мъ ца́рствѣ его́,

надъ ни́ми же три́ чино́вники, от ни́хже бѣ́ данiи́лъ еди́нъ, дабы́ отдава́ли и́мъ кня́зи сло́во, я́ко да царю́ не стужа́ютъ.

И бѣ́ данiи́лъ надъ ни́ми, я́ко ду́хъ бя́ше преизоби́ленъ въ не́мъ, и ца́рь поста́ви его́ надъ всѣ́мъ ца́рствомъ свои́мъ.

Чино́вницы же и кня́зи иска́ху вины́ обрѣсти́ на данiи́ла: и вся́кiя вины́ и собла́зна и грѣха́ не обрѣто́ша на него́, я́ко вѣ́ренъ бя́ше.

И рѣ́ща чино́вницы не обря́щемъ на данiи́ла вины́, а́ще не въ зако́нѣхъ Бо́га его́.

Тогда́ чино́вницы и кня́зи предста́ша царю́ и рѣ́ша ему́: да́рiе царю́, во вѣ́ки живи́:

совѣща́ша вси́ и́же во ца́рствѣ твое́мъ воево́ды и кня́зи, ипа́ти и облада́ющiи страна́ми, е́же уста́вити уста́въ ца́рскiй и укрѣпи́ти предѣ́лъ, я́ко а́ще кто́ попро́ситъ проше́нiя от вся́каго бо́га и человѣ́ка до дні́й три́десяти, ра́звѣ то́чiю от тебе́, царю́, да вве́рженъ бу́детъ въ ро́въ ле́вскiй:

ны́нѣ у́бо, царю́, уста́ви предѣ́лъ и положи́ писа́нiе, я́ко да не измѣни́тся за́повѣдь ми́дска и пе́рсска, [да никто́же престу́питъ ея́].

Тогда́ ца́рь да́рiй повелѣ́ вписа́ти за́повѣдь.

Данiи́лъ же егда́ увѣ́дѣ, я́ко за́повѣдь вчини́ся, вни́де въ до́мъ сво́й: две́рцы же отве́рсты ему́ въ го́рницѣ его́ проти́ву Иерусали́ма, въ три́ же времена́ дне́ бя́ше прекланя́я колѣ́на своя́, моля́ся и исповѣ́даяся предъ Бо́гомъ свои́мъ, я́коже бѣ́ творя́ пре́жде.

Тогда́ му́жiе о́нiи наблюдо́ша и обрѣто́ша данiи́ла прося́ща и моля́щася Бо́гу своему́,

и прише́дше рѣ́ша предъ царе́мъ: царю́, не вчини́лъ ли еси́ ты́ предѣ́ла, я́ко да вся́къ человѣ́къ, и́же а́ще попро́ситъ у вся́каго бо́га и человѣ́ка проше́нiя до три́десяти дні́й, но то́чiю у тебе́, царю́, да вве́ржется въ ро́въ ле́вскъ? И рече́ ца́рь: и́стинно сло́во, и за́повѣдь ми́дска и пе́рсска не мимои́детъ.

Тогда́ отвѣща́ша предъ царе́мъ и глаго́лаша: данiи́лъ, и́же от сыно́въ плѣ́на Иуде́йска, не покори́ся за́повѣди твое́й [и не радѣ́] о предѣ́лѣ, его́же вчини́лъ еси́: въ три́ бо времена́ дне́ про́ситъ у Бо́га своего́ проше́нiй свои́хъ.

Тогда́ ца́рь, я́ко слы́шавъ сло́во сiе́, зѣло́ опеча́лися о не́мъ, и о данiи́лѣ пря́шеся е́же изба́вити его́, и бѣ́ да́же до ве́чера пря́ся е́же изба́вити его́.

Тогда́ му́жiе о́нiи глаго́лаша царю́: вѣ́ждь, царю́ я́ко ми́домъ и пе́рсомъ не лѣ́ть е́сть премѣни́ти вся́каго предѣ́ла и уста́ва, его́же ца́рь уста́витъ.

Тогда́ ца́рь рече́, и приведо́ша данiи́ла и вверго́ша его́ въ ро́въ ле́вскъ. И рече́ ца́рь данiи́лу: Бо́гъ тво́й, ему́же ты́ слу́жиши при́сно, то́й изба́витъ тя́.

И принесо́ша ка́мень еди́нъ и возложи́ша на у́стiе рва́, и запеча́та ца́рь пе́рстнемъ свои́мъ и пе́рстнемъ вельмо́жъ свои́хъ, да не измѣни́тся дѣя́нiе о дании́лѣ.

И отъи́де ца́рь въ до́мъ сво́й и ля́же безъ ве́чери, и я́ди не внесо́ша къ нему́: и со́нъ отступи́ от него́. И заключи́ Бо́гъ уста́ льво́мъ, и не стужи́ша данiи́лу.

Тогда́ ца́рь воста́ зау́тра на свѣ́тѣ и со тща́нiемъ прiи́де ко рву́ ле́вску.

И егда́ прибли́жися ко рву́, возопи́ гла́сомъ крѣ́пкимъ: данiи́ле, ра́бе Бо́га жива́го! Бо́гъ тво́й, ему́же ты́ слу́жиши при́сно, возмо́же ли изба́вити тя́ изъ у́стъ льво́выхъ?

И рече́ данiи́лъ царе́ви: царю́, во вѣ́ки живи́:

Бо́гъ мо́й посла́ а́нгела своего́ и затвори́ уста́ льво́въ, и не вреди́ша мене́, я́ко обрѣ́теся предъ ни́мъ пра́вда моя́, и предъ тобо́ю, царю́, согрѣше́нiя не сотвори́хъ.

Тогда́ ца́рь вельми́ возвесели́ся о не́мъ и рече́ данiи́ла извести́ изъ рва́. И изведе́нъ бы́сть данiи́лъ изъ рва́, и вся́каго тлѣ́нiя не обрѣ́теся на не́мъ я́ко вѣ́рова въ Бо́га своего́.

И рече́ ца́рь, и приведо́ша му́жы оклевета́вшыя данiи́ла и въ ро́въ ле́вскъ вверго́ша я́ и сы́ны и́хъ и жены́ и́хъ: и не доидо́ша дна́ рва́, да́же соодолѣ́ша и́мъ львы́ и вся́ ко́сти и́хъ истончи́ша.

Тогда́ да́рiй ца́рь написа́ всѣ́мъ лю́демъ, племено́мъ, я́зы́комъ, живу́щымъ во все́й земли́: ми́ръ ва́мъ да умно́жится:

от лица́ моего́ заповѣ́дася за́повѣдь сiя́ во все́й земли́ ца́рства моего́, да бу́дутъ трепе́щуще и боя́щеся от лица́ Бо́га данiи́лова, я́ко то́й е́сть Бо́гъ живы́й и пребыва́яй во вѣ́ки, и ца́рство его́ не разсы́плется, и вла́сть его́ до конца́:

подъе́млетъ и избавля́етъ, и твори́тъ зна́менiя и чудеса́ на небеси́ и на земли́, и́же изба́ви данiи́ла от у́стъ льво́выхъ.

Данiи́лъ же управля́ше во ца́рствѣ да́рiевѣ и во ца́рствѣ ки́ра пе́рсянина.

Цр҃ко́внослав

Языки

Валтаса́ръ ца́рь сотворѝ ве́черю ве́лїю вельмо́жамъ свои̑мъ ты́сѧщи мꙋжє́мъ,

пред̾ ты́сѧщею же вїно̀, и҆ пїѧ̀ валтаса́ръ речѐ при вкꙋше́нїи вїна̀, є҆́же принестѝ сосꙋ́ды зла̑ты и҆ срє́брѧны, ꙗ҆̀же и҆знесѐ навꙋходоно́соръ ѻ҆те́цъ є҆гѡ̀ и҆з̾ хра́ма (гдⷭ҇а бг҃а), и҆́же во і҆ерⷭ҇ли́мѣ, и҆ да пїю́тъ въ ни́хъ ца́рь и҆ вельмѡ́жи є҆гѡ̀, и҆ налѡ́жницы є҆гѡ̀ и҆ возлежа́щыѧ (ѡ҆́крестъ) є҆гѡ̀.

И҆ принесо́ша сосꙋ́ды златы̑ѧ и҆ срє́брѧныѧ, ꙗ҆̀же и҆знесѐ (навꙋходоно́соръ ца́рь) и҆з̾ хра́ма гдⷭ҇а бг҃а, и҆́же во і҆ерⷭ҇ли́мѣ: и҆ пїѧ́хꙋ и҆́ми ца́рь и҆ вельмѡ́жи є҆гѡ̀, и҆ налѡ́жницы є҆гѡ̀ и҆ возлежа́щыѧ (ѡ҆́крестъ) є҆гѡ̀:

пїѧ́хꙋ вїно̀ и҆ похвали́ша бо́ги златы̑ѧ и҆ срє́брѧныѧ, и҆ мѣ̑дѧныѧ и҆ желѣ̑зныѧ, и҆ дрєвѧ́ныѧ и҆ ка́мєнныѧ, а҆ бг҃а вѣ́чнаго не благослови́ша, и҆мꙋ́щаго вла́сть дꙋ́ха и҆́хъ.

Въ то́й ча́съ и҆зыдо́ша пе́рсты рꙋкѝ человѣ́чи и҆ писа́хꙋ проти́вꙋ лампа́ды на повапле́нїи стѣны̀ до́мꙋ царе́ва, и҆ ца́рь ви́дѧше пе́рсты рꙋкѝ пи́шꙋщїѧ.

Тогда̀ царю̀ зра́къ и҆змѣни́сѧ, и҆ размышлє́нїѧ є҆гѡ̀ смꙋща́хꙋ є҆го̀, и҆ соꙋ́зы чре́слъ є҆гѡ̀ разслаблѧ́хꙋсѧ, и҆ кѡлѣ́на є҆гѡ̀ сража́стасѧ:

и҆ возопѝ ца́рь си́лою, є҆́же ввестѝ волхвѡ́въ, халде́євъ, газари́нѡвъ: и҆ речѐ ца́рь мꙋ̑дрымъ вавѷлѡ́нскимъ: и҆́же прочте́тъ писа́нїе сїѐ и҆ ра́зꙋмъ є҆гѡ̀ возвѣсти́тъ мнѣ̀, то́й въ багрѧни́цꙋ ѡ҆блече́тсѧ, и҆ гри́вна злата́ѧ на вы́ю є҆гѡ̀, и҆ тре́тїй во ца́рствѣ мое́мъ ѡ҆блада́ти на́чнетъ.

И҆ вхожда́хꙋ всѝ мꙋ́дрїи ко царю̀ и҆ не можа́хꙋ писа́нїѧ прочестѝ, ни ра́зꙋма царю̀ возвѣсти́ти.

Ца́рь же валтаса́ръ возмѧте́сѧ, и҆ зра́къ є҆гѡ̀ и҆змѣни́сѧ на не́мъ, и҆ вельмѡ́жи є҆гѡ̀ смꙋща́хꙋсѧ.

И҆ вни́де цари́ца въ до́мъ пи́рный, и҆ речѐ цари́ца: царю̀ во вѣ́ки живѝ: да не смꙋща́ютъ тебѐ размышлє́нїѧ твоѧ̑, и҆ зра́къ тво́й да не и҆змѣнѧ́етсѧ:

є҆́сть мꙋ́жъ во ца́рствѣ твое́мъ, въ не́мже дх҃ъ бж҃їй: и҆ во дни̑ ѻ҆тца̀ твоегѡ̀ бо́дрость и҆ смы́слъ ѡ҆брѣ́тесѧ въ не́мъ, и҆ ца́рь навꙋходоно́соръ ѻ҆те́цъ тво́й кнѧ́зѧ поста́ви є҆го̀ волхвѡ́мъ, ѡ҆баѧ́телємъ, халде́ємъ, газари́нѡмъ,

ꙗ҆́кѡ дꙋ́хъ преиз̾ѻби́льный (бѧ́ше) въ не́мъ, и҆ премꙋ́дрость и҆ смы́слъ (ѡ҆брѣ́тесѧ) въ не́мъ, сказꙋ́ѧ сны̀ и҆ возвѣща́ѧ сокровє́ннаѧ и҆ разрѣша́ѧ соꙋ́зы, данїи́лъ, и҆ ца́рь наречѐ и҆́мѧ є҆мꙋ̀ валтаса́ръ: нн҃ѣ ᲂу҆̀бо да призове́тсѧ, и҆ сказа́нїе є҆гѡ̀ возвѣсти́тъ тебѣ̀.

Тогда̀ данїи́лъ введе́нъ бы́сть пред̾ царѧ̀. И҆ речѐ ца́рь данїи́лꙋ: ты́ ли є҆сѝ данїи́лъ, ѿ сынѡ́въ плѣ̑нникъ і҆ꙋде́йскихъ, и҆̀хже приведѐ навꙋходоно́соръ ца́рь ѻ҆те́цъ мо́й;

слы́шахъ ѡ҆ тебѣ̀, ꙗ҆́кѡ дх҃ъ бж҃їй въ тебѣ̀, и҆ бо́дрость и҆ смы́слъ и҆ премꙋ́дрость и҆з̾ѻби́льна ѡ҆брѣ́тесѧ въ тебѣ̀:

и҆ нн҃ѣ внидо́ша пред̾ мѧ̀ мꙋ́дрїи, волсвѝ, газари́ни, да писа́нїе сїѐ прочтꙋ́тъ и҆ сказа̑нїѧ є҆гѡ̀ возвѣстѧ́тъ мѝ, и҆ не мого́ша возвѣсти́ти мнѣ̀:

а҆́зъ же слы́шахъ ѡ҆ тебѣ̀, ꙗ҆́кѡ мо́жеши сꙋды̀ сказа́ти: нн҃ѣ ᲂу҆̀бо а҆́ще возмо́жеши писа́нїе сїѐ прочестѝ и҆ сказа́нїе є҆гѡ̀ возвѣсти́ти мнѣ̀, въ багрѧни́цꙋ ѡ҆блече́шисѧ, и҆ гри́вна злата́ѧ на вы́и твое́й бꙋ́детъ, и҆ тре́тїй во ца́рствѣ мое́мъ ѡ҆блада́ти бꙋ́деши.

Тогда̀ ѿвѣща̀ данїи́лъ и҆ речѐ пред̾ царе́мъ: даѧ̑нїѧ твоѧ̑ съ тобо́ю да бꙋ́дꙋтъ, и҆ да́ръ до́мꙋ твоегѡ̀ и҆но́мꙋ да́ждь, а҆́зъ же писа́нїе прочтꙋ̀ царю̀ и҆ сказа́нїе є҆гѡ̀ возвѣщꙋ̀ тебѣ̀.

Царю̀! бг҃ъ вы́шнїй ца́рство и҆ вели́чество, и҆ че́сть и҆ сла́вꙋ дадѐ навꙋходоно́сорꙋ ѻ҆тцꙋ̀ твоемꙋ̀,

и҆ ѿ вели́чества, є҆́же є҆мꙋ̀ дадѐ, всѝ лю́дїе, племена̀, ꙗ҆зы́цы бѧ́хꙋ трепе́щꙋще и҆ боѧ́щесѧ ѿ лица̀ є҆гѡ̀: и҆̀хже хотѧ́ше ᲂу҆бива́ше, и҆ и҆̀хже хотѧ́ше бїѧ́ше, и҆ и҆̀хже хотѧ́ше возвыша́ше, и҆ и҆̀хже хотѧ́ше, то́й смирѧ́ше:

и҆ є҆гда̀ вознесе́сѧ се́рдце є҆гѡ̀ и҆ ᲂу҆тверди́сѧ дꙋ́хъ є҆гѡ̀ є҆́же презо́рствовати, сведе́сѧ ѿ престо́ла ца́рства, и҆ сла́ва и҆ че́сть ѿѧ́сѧ ѿ негѡ̀,

и҆ ѿ человѣ̑къ ѿгна́сѧ, и҆ се́рдце є҆гѡ̀ со ѕвѣрьмѝ ѿда́сѧ, и҆ житїѐ є҆гѡ̀ со ди́вїими ѻ҆слы̑, и҆ траво́ю а҆́ки вола̀ пита́хꙋ є҆го̀, и҆ ѿ росы̀ небе́сныѧ ѡ҆роси́сѧ тѣ́ло є҆гѡ̀, до́ндеже ᲂу҆разꙋмѣ̀, ꙗ҆́кѡ владѣ́етъ бг҃ъ вы́шнїй ца́рствомъ человѣ́ческимъ, и҆ є҆мꙋ́же хо́щетъ, да́стъ є҆̀.

И҆ ты̀ ᲂу҆̀бо, сы́не є҆гѡ̀ валтаса́ре, не смири́лъ є҆сѝ се́рдца твоегѡ̀ пред̾ гдⷭ҇емъ: не всѧ̑ ли сїѧ̑ вѣ́далъ є҆сѝ;

но на гдⷭ҇а бг҃а нбⷭ҇наго возне́слсѧ є҆сѝ, и҆ сосꙋ́ды хра́ма є҆гѡ̀ принесо́ша пред̾ тебѐ, ты́ же и҆ вельмѡ́жи твоѝ, и҆ налѡ́жницы твоѧ̑ и҆ возлежа́щыѧ (ѡ҆́крестъ) тебє̀, вїно̀ пїѧ́сте и҆́ми: и҆ бо́ги златы̑ѧ и҆ срє́брѧныѧ, и҆ мѣ̑дѧныѧ и҆ желѣ̑зныѧ, и҆ ка́мєнныѧ и҆ древѧ̑ныѧ, и҆̀же ни ви́дѧтъ, ни слы́шатъ, ни разꙋмѣ́ютъ, похвали́лъ є҆сѝ, а҆ бг҃а, ᲂу҆ негѡ́же дыха́нїе твоѐ въ рꙋцѣ̀ є҆гѡ̀, и҆ всѝ пꙋтїѐ твоѝ, того̀ не просла́вилъ є҆сѝ.

Сегѡ̀ ра́ди ѿ лица̀ є҆гѡ̀ по́слани бы́ша пе́рсты рꙋчні́и и҆ писа́нїе сїѐ вчини́ша.

Се́ же є҆́сть писа́нїе вчине́ное: манѝ, ѳеке́л, фа́рес.

Сѐ сказа́нїе глаго́ла: манѝ, и҆змѣ́ри бг҃ъ ца́рство твоѐ и҆ сконча̀ є҆̀:

ѳеке́л, поста́висѧ въ мѣ́рилѣхъ и҆ ѡ҆брѣ́тесѧ лиша́емо:

фа́рес, раздѣли́сѧ ца́рство твоѐ и҆ даде́сѧ ми́дѡмъ и҆ пе́рсѡмъ.

И҆ речѐ валтаса́ръ: (ѡ҆блецы́те и҆̀). И҆ ѡ҆блеко́ша данїи́ла въ багрѧни́цꙋ, и҆ гри́внꙋ златꙋ́ю возложи́ша на вы́ю є҆гѡ̀, и҆ проповѣ́да ѡ҆ не́мъ, є҆́же бы́ти є҆мꙋ̀ кнѧ́зю тре́тїемꙋ во ца́рствѣ є҆гѡ̀.

Валтаса́ра царѧ̀ халде́йска ᲂу҆би́ша въ тꙋ̀ но́щь,

да́рїй же ми́дѧнинъ прїѧ̀ ца́рство, сы́й шести́десѧти и҆ двою̀ лѣ́тъ.

И҆ бы́сть ᲂу҆го́дно пред̾ царе́мъ, и҆ поста́ви во ца́рствѣ кнѧзе́й сто̀ и҆ два́десѧть, є҆́же бы́ти и҆̀мъ во все́мъ ца́рствѣ є҆гѡ̀,

над̾ ни́ми же трѝ чино́вники, ѿ ни́хже бѣ̀ данїи́лъ є҆ди́нъ, дабы̀ ѿдава́ли и҆̀мъ кнѧ̑зи сло́во, ꙗ҆́кѡ да царю̀ не стꙋжа́ютъ.

И҆ бѣ̀ данїи́лъ над̾ ни́ми, ꙗ҆́кѡ дꙋ́хъ бѧ́ше преиз̾ѻби́ленъ въ не́мъ, и҆ ца́рь поста́ви є҆го̀ над̾ всѣ́мъ ца́рствомъ свои́мъ.

Чинѡ́вницы же и҆ кнѧ̑зи и҆ска́хꙋ вины̀ ѡ҆брѣстѝ на данїи́ла: и҆ всѧ́кїѧ вины̀ и҆ собла́зна и҆ грѣха̀ не ѡ҆брѣто́ша на него̀, ꙗ҆́кѡ вѣ́ренъ бѧ́ше.

И҆ рѣ́ша чинѡ́вницы не ѡ҆брѧ́щемъ на данїи́ла вины̀, а҆́ще не въ зако́нѣхъ бг҃а є҆гѡ̀.

Тогда̀ чинѡ́вницы и҆ кнѧ̑зи предста́ша царю̀ и҆ рѣ́ша є҆мꙋ̀: да́рїе царю̀, во вѣ́ки живѝ:

совѣща́ша всѝ и҆̀же во ца́рствѣ твое́мъ воевѡ́ды и҆ кнѧ̑зи, ѵ҆па́ти и҆ ѡ҆блада́ющїи страна́ми, є҆́же ᲂу҆ста́вити ᲂу҆ста́въ ца́рскїй и҆ ᲂу҆крѣпи́ти предѣ́лъ, ꙗ҆́кѡ а҆́ще кто̀ попро́ситъ проше́нїѧ ѿ всѧ́кагѡ бо́га и҆ человѣ́ка до дні́й три́десѧти, ра́звѣ то́чїю ѿ тебє̀, царю̀, да вве́рженъ бꙋ́детъ въ ро́въ ле́вскїй:

нн҃ѣ ᲂу҆̀бо, царю̀, ᲂу҆ста́ви предѣ́лъ и҆ положѝ писа́нїе, ꙗ҆́кѡ да не и҆змѣни́тсѧ за́повѣдь ми́дска и҆ пе́рсска, (да никто́же престꙋ́питъ є҆ѧ̀).

Тогда̀ ца́рь да́рїй повелѣ̀ вписа́ти за́повѣдь.

Данїи́лъ же є҆гда̀ ᲂу҆вѣ́дѣ, ꙗ҆́кѡ за́повѣдь вчини́сѧ, вни́де въ до́мъ сво́й: двє́рцы же ѿвє́рсты є҆мꙋ̀ въ го́рницѣ є҆гѡ̀ проти́вꙋ і҆ерⷭ҇ли́ма, въ три́ же времена̀ днѐ бѧ́ше прекланѧ́ѧ кѡлѣ́на своѧ̑, молѧ́сѧ и҆ и҆сповѣ́даѧсѧ пред̾ бг҃омъ свои́мъ, ꙗ҆́коже бѣ̀ творѧ̀ пре́жде.

Тогда̀ мꙋ́жїе ѻ҆́нїи наблюдо́ша и҆ ѡ҆брѣто́ша данїи́ла просѧ́ща и҆ молѧ́щасѧ бг҃ꙋ своемꙋ̀,

и҆ прише́дше рѣ́ша пред̾ царе́мъ: царю̀, не вчини́лъ ли є҆сѝ ты̀ предѣ́ла, ꙗ҆́кѡ да всѧ́къ человѣ́къ, и҆́же а҆́ще попро́ситъ ᲂу҆ всѧ́кагѡ бо́га и҆ человѣ́ка проше́нїѧ до три́десѧти дні́й, но то́чїю ᲂу҆ тебє̀, царю̀, да вве́ржетсѧ въ ро́въ ле́вскъ; И҆ речѐ ца́рь: и҆́стинно сло́во, и҆ за́повѣдь ми́дска и҆ пе́рсска не мимои́детъ.

Тогда̀ ѿвѣща́ша пред̾ царе́мъ и҆ глаго́лаша: данїи́лъ, и҆́же ѿ сынѡ́въ плѣ́на і҆ꙋде́йска, не покори́сѧ за́повѣди твое́й (и҆ не радѣ̀) ѡ҆ предѣ́лѣ, є҆го́же вчини́лъ є҆сѝ: въ три́ бо времена̀ днѐ про́ситъ ᲂу҆ бг҃а своегѡ̀ проше́нїй свои́хъ.

Тогда̀ ца́рь, ꙗ҆́кѡ слы́шавъ сло́во сїѐ, ѕѣлѡ̀ ѡ҆печа́лисѧ ѡ҆ не́мъ, и҆ ѡ҆ данїи́лѣ прѧ́шесѧ є҆́же и҆зба́вити є҆го̀, и҆ бѣ̀ да́же до ве́чера прѧ́сѧ є҆́же и҆зба́вити є҆го̀.

Тогда̀ мꙋ́жїе ѻ҆́нїи глаго́лаша царю̀: вѣ́ждь, царю̀ ꙗ҆́кѡ ми́дѡмъ и҆ пе́рсѡмъ не лѣ́ть є҆́сть премѣни́ти всѧ́кагѡ предѣ́ла и҆ ᲂу҆ста́ва, є҆го́же ца́рь ᲂу҆ста́витъ.

Тогда̀ ца́рь речѐ, и҆ приведо́ша данїи́ла и҆ вверго́ша є҆го̀ въ ро́въ ле́вскъ. И҆ речѐ ца́рь данїи́лꙋ: бг҃ъ тво́й, є҆мꙋ́же ты̀ слꙋ́жиши прⷭ҇нѡ, то́й и҆зба́витъ тѧ̀.

И҆ принесо́ша ка́мень є҆ди́нъ и҆ возложи́ша на ᲂу҆́стїе рва̀, и҆ запеча́та ца́рь пе́рстнемъ свои́мъ и҆ пе́рстнемъ вельмо́жъ свои́хъ, да не и҆змѣни́тсѧ дѣѧ́нїе ѡ҆ данїи́лѣ.

И҆ ѿи́де ца́рь въ до́мъ сво́й и҆ лѧ́же без̾ ве́чери, и҆ ꙗ҆́ди не внесо́ша къ немꙋ̀: и҆ со́нъ ѿстꙋпѝ ѿ негѡ̀. И҆ заключѝ бг҃ъ ᲂу҆ста̀ львѡ́мъ, и҆ не стꙋжи́ша данїи́лꙋ.

Тогда̀ ца́рь воста̀ заꙋ́тра на свѣ́тѣ и҆ со тща́нїемъ прїи́де ко рвꙋ̀ ле́вскꙋ.

И҆ є҆гда̀ прибли́жисѧ ко рвꙋ̀, возопѝ гла́сомъ крѣ́пкимъ: данїи́ле, ра́бе бг҃а жива́гѡ! бг҃ъ тво́й, є҆мꙋ́же ты̀ слꙋ́жиши прⷭ҇нѡ, возмо́же ли и҆зба́вити тѧ̀ и҆з̾ ᲂу҆́стъ льво́выхъ;

И҆ речѐ данїи́лъ царе́ви: царю̀, во вѣ́ки живѝ:

бг҃ъ мо́й посла̀ а҆́гг҃ла своего̀ и҆ затворѝ ᲂу҆ста̀ львѡ́въ, и҆ не вреди́ша менѐ, ꙗ҆́кѡ ѡ҆брѣ́тесѧ пред̾ ни́мъ пра́вда моѧ̀, и҆ пред̾ тобо́ю, царю̀, согрѣше́нїѧ не сотвори́хъ.

Тогда̀ ца́рь вельмѝ возвесели́сѧ ѡ҆ не́мъ и҆ речѐ данїи́ла и҆звестѝ и҆з̾ рва̀. И҆ и҆зведе́нъ бы́сть данїи́лъ и҆з̾ рва̀, и҆ всѧ́кагѡ тлѣ́нїѧ {и҆ ни є҆ди́нагѡ вре́да} не ѡ҆брѣ́тесѧ на не́мъ ꙗ҆́кѡ вѣ́рова въ бг҃а своего̀.

И҆ речѐ ца́рь, и҆ приведо́ша мꙋ́жы ѡ҆клевета́вшыѧ данїи́ла и҆ въ ро́въ ле́вскъ вверго́ша ѧ҆̀ и҆ сы́ны и҆́хъ и҆ жєны̀ и҆́хъ: и҆ не доидо́ша дна̀ рва̀, да́же соѡдолѣ́ша и҆̀мъ львы̀ и҆ всѧ̑ кѡ́сти и҆́хъ и҆стончи́ша.

Тогда̀ да́рїй ца́рь написа̀ всѣ̑мъ лю́демъ, племенѡ́мъ, ꙗ҆зы́кѡмъ, живꙋ́щымъ во все́й землѝ: ми́ръ ва́мъ да ᲂу҆мно́житсѧ:

ѿ лица̀ моегѡ̀ заповѣ́дасѧ за́повѣдь сїѧ̀ во все́й землѝ ца́рства моегѡ̀, да бꙋ́дꙋтъ трепе́щꙋще и҆ боѧ́щесѧ ѿ лица̀ бг҃а данїи́лова, ꙗ҆́кѡ то́й є҆́сть бг҃ъ живы́й и҆ пребыва́ѧй во вѣ́ки, и҆ црⷭ҇тво є҆гѡ̀ не разсы́плетсѧ, и҆ вла́сть є҆гѡ̀ до конца̀:

под̾е́млетъ и҆ и҆збавлѧ́етъ, и҆ твори́тъ зна́мєнїѧ и҆ чꙋдеса̀ на небесѝ и҆ на землѝ, и҆́же и҆зба́ви данїи́ла ѿ ᲂу҆́стъ льво́выхъ.

Данїи́лъ же ᲂу҆правлѧ́ше во ца́рствѣ да́рїевѣ и҆ во ца́рствѣ кѵ́ра пе́рсѧнина.