удовли́ его́ въ пусты́ни, въ жа́жди зно́я въ безво́днѣ: обы́де его́ и наказа́ его́, и сохрани́ его́ я́ко зѣ́ницу о́ка:
я́ко оре́лъ покры́ гнѣздо́ свое́, и на птенцы́ своя́ возжелѣ́: просте́ръ крилѣ́ свои́ и прiя́тъ и́хъ, и подъя́тъ и́хъ на ра́му свое́ю.
Госпо́дь еди́нъ вожда́ше и́хъ, и не бѣ́ съ ни́ми бо́гъ чу́ждь:
возведе́ я́ на си́лу земли́, насы́ти и́хъ жи́тъ се́лныхъ: сса́ша ме́дъ изъ ка́мене и еле́й от тве́рда ка́мене,
ма́сло кра́вiе и млеко́ о́вчее съ ту́комъ а́гнчимъ и о́внимъ сыно́въ ю́нчихъ и ко́злихъ, съ ту́комъ пшени́чнымъ, и кро́вь гро́здову пiя́ху вино́.
И яде́ Иа́ковъ и насы́тися, и отве́ржеся возлю́бленный: уты́, утолстѣ́, разширѣ́: и оста́ви Бо́га сотво́ршаго его́, и отступи́ от Бо́га Спа́са своего́.
Прогнѣ́ваша мя́ о чужди́хъ, и въ ме́рзостехъ свои́хъ преогорчи́ша мя́.
Пожро́ша бѣсово́мъ, а не Бо́гу, бого́мъ, и́хже не вѣ́дѣша: но́ви и секра́ти{неда́вни} прiидо́ша, и́хже не вѣ́дѣша отцы́ и́хъ.
Рѣ́хъ: разсѣ́ю и́хъ, уста́влю же от человѣ́къ па́мять и́хъ:
то́кмо за гнѣ́въ враго́въ, да не долголѣ́тствуютъ, и да не наля́гутъ супоста́ти, да не реку́тъ: рука́ на́ша высока́, и не Госпо́дь сотвори́ сiя́ вся́:
я́ко язы́къ погуби́вый совѣ́тъ е́сть, и нѣ́сть въ ни́хъ худо́жества, не смы́слиша разумѣ́ти:
сiя́ вся́ да прiи́мутъ во гряду́щее лѣ́то.
Ка́ко пожене́тъ еди́нъ ты́сящы, и два́ дви́гнета тмы́, а́ще не Бо́гъ отдаде́ и́хъ, и Госпо́дь предаде́ и́хъ?
Не су́ть бо бо́зи и́хъ, я́ко Бо́гъ на́шъ: врази́ же на́ши неразу́мливи.
От виногра́довъ бо Cодо́мскихъ виногра́дъ и́хъ, и розга́ и́хъ от Гомо́рры: гро́здъ и́хъ гро́здъ же́лчи, гро́здъ го́рести и́хъ:
я́рость змие́въ вино́ и́хъ, и я́рость а́спидовъ неисцѣ́льна.
Не сiя́ ли вся́ собра́шася у мене́ и запечатлѣ́шася въ сокро́вищахъ мои́хъ?
Въ де́нь отмще́нiя возда́мъ, во вре́мя егда́ соблазни́тся нога́ и́хъ: я́ко бли́зъ де́нь поги́бели и́хъ, и предстоя́тъ гото́вая ва́мъ:
я́ко суди́ти и́мать Госпо́дь лю́демъ свои́мъ, и о рабѣ́хъ свои́хъ умоле́нъ бу́детъ: ви́дѣ бо и́хъ разсла́бленны и иста́явшя во вре́мя и изнемо́гшя.
И рече́ Госпо́дь: гдѣ́ су́ть бо́зи и́хъ, на ни́хже упова́ша,
и́хже ту́къ же́ртвъ и́хъ ядя́сте, и пiя́сте вино́ тре́бъ и́хъ? да воскре́снутъ и помо́гутъ ва́мъ, и бу́дутъ ва́мъ покрови́тели.
Ви́дите, ви́дите, я́ко а́зъ е́смь, и нѣ́сть Бо́гъ ра́звѣ мене́: а́зъ убiю́ и жи́ти сотворю́: поражу́ и а́зъ исцѣлю́, и нѣ́сть и́же и́зметъ от руку́ мое́ю:
я́ко воздви́гну на небо ру́ку мою́, и клену́ся десни́цею мое́ю, и реку́: живу́ а́зъ во вѣ́ки:
я́ко поострю́ я́коже мо́лнiю ме́чь мо́й, и прiи́метъ су́дъ рука́ моя́, и возда́мъ ме́сть враго́мъ и ненави́дящымъ мя́ возда́мъ:
упою́ стрѣ́лы моя́ от кро́ве, и ме́чь мо́й снѣ́стъ мяса́ от кро́ве я́звеныхъ и плѣне́нiя, от гла́въ князе́й язы́ческихъ.
Возвесели́теся, небеса́, ку́пно съ ни́мъ, и да покло́нятся ему́ вси́ а́нгели Бо́жiи: возвесели́теся, язы́цы, съ людьми́ его́, и да укрѣпя́тся ему́ вси́ сы́нове Бо́жiи: я́ко кро́вь сыно́въ свои́хъ отмща́етъ и отмсти́тъ, и возда́стъ ме́сть враго́мъ и ненави́дящымъ его́ возда́стъ: и очи́ститъ Госпо́дь зе́млю люді́й свои́хъ.
И написа́ Моисе́й пѣ́снь сiю́ въ то́й де́нь, и научи́ е́й сы́ны Изра́илевы: и вни́де Моисе́й къ лю́демъ и глаго́ла вся́ словеса́ зако́на сего́ во у́шы лю́демъ, са́мъ и иису́съ нави́нъ.
И сконча́ Моисе́й глаго́ля словеса́ сiя́ вся́ всему́ Изра́илю,
и рече́ къ ни́мъ: внемли́те се́рдцемъ ва́шимъ вся́ словеса́ сiя́, я́же а́зъ засвидѣ́телствую ва́мъ дне́сь, я́же да заповѣ́сте сыно́мъ ва́шымъ, храни́ти и твори́ти вся́ словеса́ зако́на сего́,
я́ко не тще́тно сло́во сiе́ ва́мъ, зане́ сiя́ жи́знь ва́ша, и ра́ди сло́ва сего́ до́лги дни́ бу́дете на земли́, на ню́же вы́ прехо́дите Иорда́нъ та́мо наслѣ́дити ю́.
И рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю въ де́нь се́й, глаго́ля:
взы́ди на го́ру Авари́мъ, сiя́ гора́ Нава́въ, я́же е́сть въ земли́ Моа́вли пря́мо иерихо́ну, и ви́ждь зе́млю Ханаа́ню, ю́же а́зъ даю́ сыно́мъ Изра́илевымъ во обдержа́нiе:
и сконча́йся та́мо на горѣ́, на ню́же восхо́диши, и приложи́ся къ лю́демъ твои́мъ, я́коже у́мре Ааро́нъ бра́тъ тво́й на горѣ́ о́ръ и приложи́ся къ лю́демъ свои́мъ:
поне́же не покори́стеся словеси́ моему́ въ сынѣ́хъ Изра́илевыхъ у воды́ пререка́нiя Ка́дисъ въ пусты́ни Си́нъ, поне́же не освяти́сте мене́ въ сынѣ́хъ Изра́илевыхъ:
я́ко пря́мо у́зриши зе́млю, и та́мо не вни́деши, ю́же даю́ сыно́мъ Изра́илевымъ.
Внимай, небо, я буду говорить; и слушай, земля, слова уст моих.
Польется как дождь учение мое, как роса речь моя, как мелкий дождь на зелень, как ливень на траву.
Имя Господа прославляю; воздайте славу Богу нашему.
Он твердыня; совершенны дела Его, и все пути Его праведны; Бог верен, и нет неправды [в Нем]; Он праведен и истинен;
но они развратились пред Ним, они не дети Его по своим порокам, род строптивый и развращенный.
Сие ли воздаете вы Господу, народ глупый и несмысленный? не Он ли Отец твой, Который усвоил тебя, создал тебя и устроил тебя?
Вспомни дни древние, помысли о летах прежних родов; спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе.
Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых*; //*В греческом переводе: по числу Ангелов Божиих.
ибо часть Господа народ Его, Иаков наследственный удел Его.
Он нашел его в пустыне, в степи печальной и дикой, ограждал его, смотрел за ним, хранил его, как зеницу ока Своего;
как орел вызывает гнездо свое, носится над птенцами своими, распростирает крылья свои, берет их и носит их на перьях своих,
так Господь один водил его, и не было с Ним чужого бога.
Он вознес его на высоту земли и кормил произведениями полей, и питал его медом из камня и елеем из твердой скалы,
маслом коровьим и молоком овечьим, и туком агнцев и овнов Васанских и козлов, и тучною пшеницею, и ты пил вино, кровь виноградных ягод.
И [ел Иаков, и] утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего.
Богами чуждыми они раздражили Его и мерзостями [своими] разгневали Его:
приносили жертвы бесам, а не Богу, богам, которых они не знали, новым, которые пришли от соседей и о которых не помышляли отцы ваши.
А Заступника, родившего тебя, ты забыл, и не помнил Бога, создавшего тебя.
Господь увидел [и вознегодовал], и в негодовании пренебрег сынов Своих и дочерей Своих,
и сказал: сокрою лице Мое от них [и] увижу, какой будет конец их; ибо они род развращенный; дети, в которых нет верности;
они раздражили Меня не богом, суетными своими огорчили Меня: и Я раздражу их не народом, народом бессмысленным огорчу их;
ибо огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и поядает землю и произведения ее, и попаляет основания гор;
соберу на них бедствия и истощу на них стрелы Мои:
будут истощены голодом, истреблены горячкою и лютою заразою; и пошлю на них зубы зверей и яд ползающих по земле;
извне будет губить их меч, а в домах ужас – и юношу, и девицу, и грудного младенца, и покрытого сединою старца.
Я сказал бы: рассею их и изглажу из среды людей память о них;
но отложил это ради озлобления врагов, чтобы враги его не возомнили и не сказали: наша рука высока, и не Господь сделал все сие.
Ибо они народ, потерявший рассудок, и нет в них смысла.
О, если бы они рассудили, подумали о сем, уразумели, что с ними будет!
Как бы мог один преследовать тысячу и двое прогонять тьму, если бы Заступник их не предал их, и Господь не отдал их!
Ибо заступник их не таков, как наш Заступник; сами враги наши судьи в том.
Ибо виноград их от виноградной лозы Содомской и с полей Гоморрских; ягоды их ягоды ядовитые, грозды их горькие;
вино их яд драконов и гибельная отрава аспидов.
Не сокрыто ли это у Меня? не запечатано ли в хранилищах Моих?
У Меня отмщение и воздаяние, когда поколеблется нога их; ибо близок день погибели их, скоро наступит уготованное для них.
Но Господь будет судить народ Свой и над рабами Своими умилосердится, когда Он увидит, что рука их ослабела, и не стало ни заключенных, ни оставшихся вне.
Тогда скажет [Господь]: где боги их, твердыня, на которую они надеялись,
которые ели тук жертв их [и] пили вино возлияний их? пусть они восстанут и помогут вам, пусть будут для вас покровом!
Видите ныне, [видите,] что это Я, Я – и нет Бога, кроме Меня: Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю, и никто не избавит от руки Моей.
Я подъемлю к небесам руку Мою и [клянусь десницею Моею и] говорю: живу Я вовек!
Когда изострю сверкающий меч Мой, и рука Моя приимет суд, то отмщу врагам Моим и ненавидящим Меня воздам;
упою стрелы Мои кровью, и меч Мой насытится плотью, кровью убитых и пленных, головами начальников врага.
[Веселитесь, небеса, вместе с Ним, и поклонитесь Ему, все Ангелы Божии.] Веселитесь, язычники, с народом Его [и да укрепятся все сыны Божии]! ибо Он отмстит за кровь рабов Своих, и воздаст мщение врагам Своим, [и ненавидящим Его воздаст,] и очистит [Господь] землю Свою и народ Свой!
[И написал Моисей песнь сию в тот день, и научил ей сынов Израилевых.] И пришел Моисей [к народу] и изрек все слова песни сей вслух народа, он и Иисус, сын Навин.
Когда Моисей изрек все слова сии всему Израилю,
тогда сказал им: положите на сердце ваше все слова, которые я объявил вам сегодня, и завещевайте их детям своим, чтобы они старались исполнять все слова закона сего;
ибо это не пустое для вас, но это жизнь ваша, и чрез это вы долгое время пробудете на той земле, в которую вы идете чрез Иордан, чтоб овладеть ею.
И говорил Господь Моисею в тот же самый день и сказал:
взойди на сию гору Аварим, на гору Нево, которая в земле Моавитской, против Иерихона, и посмотри на землю Ханаанскую, которую я даю во владение сынам Израилевым;
и умри на горе, на которую ты взойдешь, и приложись к народу твоему, как умер Аарон, брат твой, на горе Ор, и приложился к народу своему,
за то, что вы согрешили против Меня среди сынов Израилевых при водах Меривы в Кадесе, в пустыне Син, за то, что не явили святости Моей среди сынов Израилевых;
пред собою ты увидишь землю, а не войдешь туда, в землю, которую Я даю сынам Израилевым.
Чунон ки уқоб аҳли лонаи худро бедор карда, бар чӯҷаҳои худ мепарад, ва болҳои худро паҳн карда, онҳоро мегирад, ва бар болу пари худ бардошта мебарад,
Ончунон Парвардигор танҳо вайро ҳидоят намуд, ва худои бегонае бо вай набуд.
Вайро Ӯ бар баландиҳои замин баровард, то ки аз маҳсулоти саҳроҳо бихӯрад, вайро асал аз сахра хӯронид, ва равған аз санги хоро,
Ва маскаи гов, ва шири гӯсфанд, ва равғани барраҳо ва қӯчқорҳои бошонӣ ва бузҳо, ва гандуми баргузида; ва ту хуни ангур, ки майи фашшосӣ буд, нӯшидӣ.
Вале Ешурун фарбеҳ шуда, ба лагад задан даромад; ту фарбеҳ, ғафс ва тануманд шудаӣ; – ва Худоро, ки Офаринандаи вай аст, тарк кард, ва Сахраи наҷоти худро хорӣ дод.
Бо худоёни ғайр онҳо рашки Ӯро оварданд, бо корҳои зишт Ӯро хашмгин карданд.
Ба девҳо, на ин ки ба Худо, қурбонӣ карданд, ба худоёне ки намешинохтанд, ба худоёни наве ки ба қарибӣ пайдо шуда буданд, ва падаронатон аз онҳо наметарсиданд.
Ба Сахрае ки туро ба дунё овард, беэътиноӣ кардӣ, ва Худои Офаринандаи худро аз хотир баровардӣ.
Ва Парвардигор инро дида, дарғазаб шуд, чунки писаронаш ва духтаронаш Ӯро ба хашм оварданд.
Ва гуфт: ́Рӯи Худро аз онҳо пинҳон хоҳам дошт, то бубинам, ки оқибати онҳо чӣ хоҳад буд; зеро ки онҳо насли ҳардамхаёланд, фарзандонеанд, ки амин нестанд.
Онҳо бо он чи худо нест, рашки Маро оварданд, бо чизҳои ҳеҷу пучи худ Маро хашмгин карданд; пас, Ман бо он чи қавм нест, рашки онҳоро хоҳам овард, бо халқи ахмақе разиле онҳоро хашмгин хоҳам кард.
Зеро ки оташи ғазаби Ман аланга задааст, ва то асфалуссофилин фурӯзон шудааст, ва заминро бо ҳосили он фурӯ мебарад, ва асоси кӯҳҳоро месӯзонад.
Бар онҳо мусибатҳоро ҷамъ хоҳам овард, тирҳои Худро бар онҳо тамом хоҳам кард:
Аз гуруснагӣ беҳол, ва аз таб ва тоуни сахт нобуд хоҳанд шуд; дандони даррандагон ва заҳри хазандагони рӯи заминро бар онҳо хоҳам фиристод.
Аз берун онҳоро шамшер талаф хоҳад кард, ва аз даруни хонаҳо – даҳшат: ҳам ҷавонон, ҳам дӯшизагон, ҳам, ширхорагон ва ҳам мӯйсафедонро.
Мегуфтам: онҳоро ба ҳар ҷониб пароканда хоҳам кард, зикрашонро аз миёни мардум нобуд хоҳам сохт, –
Агар аз хашми душман хавотир намедоштам, ки мабодо бадхоҳони онҳо ғалат таъбир карда, бигӯянд: дасти мо боло шуд, ва Парвардигор ҳамаи инро накардааст́.
Зеро ки онҳо халқи бемулоҳизаанд, ва фаҳме надоранд.
