Азбука веры » Би́блия » Екклесiа́ст » гл.1

Екклесiа́ст, Глава 1

Толкования

Толкования главы

1:1

см.:3Цар.2:12;Притч.1:1;

1:2

см.:Еккл.12:8;2Кор.4:18;

1:3

см.:Еккл.2:22;

1:4

1:5

1:6

1:7

см.:Сир.40:11;

1:8

см.:Притч.27:20;

1:9

1:10

1:11

1:12

1:13

1:14

1:15

1:16

см.:3Цар.3:12;

1:17

см.:Еккл.7:25;

1:18

Церковнославянский (рус)

Глаго́лы екклесiа́ста, сы́на дави́дова, царя́ Изра́илева во Иерусали́мѣ.

Суета́ су́етствiй, рече́ екклесiа́стъ, суета́ су́етствiй, вся́ческая суета́.

Ко́е изоби́лiе человѣ́ку во все́мъ трудѣ́ его́, и́мже труди́тся подъ со́лнцемъ?

Ро́дъ прехо́дитъ и ро́дъ прихо́дитъ, а земля́ во вѣ́къ стои́тъ.

И восхо́дитъ со́лнце и захо́дитъ со́лнце и въ мѣ́сто свое́ влече́тся, сiе́ возсiява́я та́мо.

И́детъ къ ю́гу и обхо́дитъ къ сѣ́веру, обхо́дитъ о́крестъ, и́детъ ду́хъ и на кру́ги своя́ обраща́ется ду́хъ.

Вси́ пото́цы и́дутъ въ мо́ре, и мо́ре нѣ́сть насыща́емо: на мѣ́сто, а́може пото́цы и́дутъ, та́мо ті́и возвраща́ются ити́.

Вся́ словеса́ тру́дна, не возмо́жетъ му́жъ глаго́лати: и не насы́тится о́ко зрѣ́ти, ни испо́лнится у́хо слы́шанiя.

Что́ бы́ло, то́жде е́сть, е́же бу́детъ: и что́ бы́ло сотворе́ное, то́жде и́мать сотвори́тися:

и ничто́же но́во подъ со́лнцемъ. И́же возглаго́летъ и рече́тъ: се́, сiе́ но́во е́сть: уже́ бы́сть въ вѣ́цѣхъ бы́вшихъ пре́жде на́съ.

Нѣ́сть па́мять пе́рвыхъ, и послѣ́днимъ бы́вшымъ не бу́детъ и́хъ па́мять съ бу́дущими на послѣ́докъ.

А́зъ екклесiа́стъ бы́хъ ца́рь надъ Изра́илемъ во Иерусали́мѣ

и вда́хъ се́рдце мое́, е́же взыска́ти и разсмотри́ти въ му́дрости о всѣ́хъ быва́ющихъ подъ небесе́мъ: я́ко попече́нiе лука́во даде́ Бо́гъ сыно́мъ человѣ́ческимъ, е́же упраждня́тися въ не́мъ.

Ви́дѣхъ вся́ческая сотворе́нiя сотворе́нная подъ со́лнцемъ: и се́, вся́ су́етство и произволе́нiе ду́ха.

Развраще́нное не мо́жетъ испра́витися, и лише́нiе не мо́жетъ изчи́слитися.

Глаго́лахъ а́зъ въ се́рдцы мое́мъ, е́же рещи́: се́, а́зъ возвели́чихся и умно́жихъ му́дрость па́че всѣ́хъ, и́же бы́ша пре́жде мене́ во Иерусали́мѣ,

и се́рдце мое́ вда́хъ, е́же вѣ́дѣти прему́дрость и ра́зумъ: и се́рдце мое́ ви́дѣ мно́гая, прему́дрость и ра́зумъ, при́тчи и хи́трость: уразумѣ́хъ а́зъ, я́ко и сiе́ е́сть произволе́нiе ду́ха:

я́ко во мно́жествѣ му́дрости мно́жество ра́зума, и приложи́вый ра́зумъ приложи́тъ болѣ́знь.

Синодальный

1 «Суета сует, — всё суета»; 12 «предал я сердце мое тому, чтоб … испытать мудростию все что, делается под небом».

Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, – всё суета!

Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?

Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит.

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои.

Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь.

Все вещи – в труде: не может человек пересказать всего; не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием.

Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.

Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас.

Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.

Я, Екклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме;

и предал я сердце мое тому, чтобы исследовать и испытать мудростью все, что делается под небом: это тяжелое занятие дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нем.

Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, всё – суета и томление духа!

Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать.

Говорил я с сердцем моим так: вот, я возвеличился и приобрел мудрости больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом, и сердце мое видело много мудрости и знания.

И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это – томление духа;

потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.

Эстонский

Kõik on tühine
Koguja, Taaveti poja, Jeruusalemma kuninga sõnad.

„Tühisuste tühisus,” ütleb Koguja, „tühisuste tühisus, kõik on tühine!”

Mis kasu on inimesel kogu oma vaevast, millega ta ennast vaevab päikese all?

Rahvapõlv läheb ja rahvapõlv tuleb, aga maa püsib igavesti.

Ja päike tõuseb ja päike loojub ning läheb tagasi oma paika, kust ta jälle tõuseb.

Tuul puhub lõuna poole ja keerutab põhja poole; keereldes, keerutades puhub tuul ja alustab taas oma ringkäiku.

Kõik jõed voolavad merre, aga meri ei saa täis; paika, kuhu jõed on voolanud, sinna voolavad need üha.

Kõigist asjust, mis väsitavad, ei suuda ükski rääkida: silm ei küllastu nägemast ja kõrv ei täitu kuulmast.

Mis on olnud, see saab olema, ja mis on tehtud, seda tehakse veel - ei ole midagi uut päikese all.

Või on midagi, mille kohta võiks öelda: Vaata, see on uus? Kindlasti oli see olemas juba muistsetel aegadel, mis on olnud enne meid.

Ei ole vaid mälestust endisist asjust ja nõnda ei ole ka mälestust tulevasist asjust neil, kes saavad olema veelgi hiljem.

Koguja kogemused
Mina, Koguja, olin Iisraeli kuningas Jeruusalemmas.

Ma pühendasin oma südame teadlikult otsima ja uurima kõike, mis taeva all sünnib: see on õnnetu ülesanne, mille Jumal on andnud inimlastele nende vaevamiseks.

Ma nägin igasugu tegusid, mis päikese all tehakse, ja vaata, see kõik on tühi töö ja vaimunärimine.

Kõverat ei saa teha sirgeks ega loendada seda, mida pole.

Ma mõtlesin oma südames ja ütlesin: Mina, vaata, olen hankinud suure tarkuse ja olen ületanud kõik need, kes enne mind on valitsenud Jeruusalemma üle, ja mu süda on näinud palju tarkust ja teadmisi.

Ja ma pühendasin oma südame tarkuse mõistmisele, ka meeletuse ja sõgeduse mõistmisele: ma mõistsin, et ka see oli vaimunärimine.

Sest kus on palju tarkust, seal on palju meelehärmi, ja kes lisab teadmisi, see lisab valu.

Французский (LSG)

Языки

Paroles de l'Ecclésiaste, fils de David, roi de Jérusalem.

Vanité des vanités, dit l'Ecclésiaste, vanité des vanités, tout est vanité.

Quel avantage revient-il à l'homme de toute la peine qu'il se donne sous le soleil?

Une génération s'en va, une autre vient, et la terre subsiste toujours.

Le soleil se lève, le soleil se couche; il soupire après le lieu d'où il se lève de nouveau.

Le vent se dirige vers le midi, tourne vers le nord; puis il tourne encore, et reprend les mêmes circuits.

Tous les fleuves vont à la mer, et la mer n'est point remplie; ils continuent à aller vers le lieu où ils se dirigent.

Toutes choses sont en travail au delà de ce qu'on peut dire; l'oeil ne se rassasie pas de voir, et l'oreille ne se lasse pas d'entendre.

Ce qui a été, c'est ce qui sera, et ce qui s'est fait, c'est ce qui se fera, il n'y a rien de nouveau sous le soleil.

S'il est une chose dont on dise: Vois ceci, c'est nouveau! cette chose existait déjà dans les siècles qui nous ont précédés.

On ne se souvient pas de ce qui est ancien; et ce qui arrivera dans la suite ne laissera pas de souvenir chez ceux qui vivront plus tard.

Moi, l'Ecclésiaste, j'ai été roi d'Israël à Jérusalem.

J'ai appliqué mon coeur à rechercher et à sonder par la sagesse tout ce qui se fait sous les cieux: c'est là une occupation pénible, à laquelle Dieu soumet les fils de l'homme.

J'ai vu tout ce qui se fait sous le soleil; et voici, tout est vanité et poursuite du vent.

Ce qui est courbé ne peut se redresser, et ce qui manque ne peut être compté.

J'ai dit en mon coeur: Voici, j'ai grandi et surpassé en sagesse tous ceux qui ont dominé avant moi sur Jérusalem, et mon coeur a vu beaucoup de sagesse et de science.

J'ai appliqué mon coeur à connaître la sagesse, et à connaître la sottise et la folie; j'ai compris que cela aussi c'est la poursuite du vent.

Car avec beaucoup de sagesse on a beaucoup de chagrin, et celui qui augmente sa science augmente sa douleur.