Нѣ́сть человѣ́ка владу́щаго ду́хомъ, е́же возбрани́ти ду́ху: и нѣ́сть владу́щаго въ де́нь сме́рти, и нѣ́сть посла́ въ де́нь бра́ни: и не спасе́тъ нече́стiе су́щаго въ не́мъ.

И все́ сiе́ ви́дѣхъ, и вда́хъ се́рдце мое́ во все́ сотворе́нiе, е́же сотворе́но е́сть подъ со́лнцемъ, вся́, во ели́кихъ облада́нъ е́сть человѣ́къ надъ человѣ́комъ, е́же озло́бити его́.

И тогда́ ви́дѣхъ нечести́выя во гро́бы внесе́ны, и от свята́го: и идо́ша и похвале́ни бы́ша во гра́дѣ, я́ко си́це сотвори́ша. И сiе́ суета́.

Я́ко нѣ́сть прерѣка́нiя быва́ющаго творя́щымъ лука́вое вско́рѣ: сего́ ра́ди увѣ́рися се́рдце сыно́въ человѣ́ческихъ въ ни́хъ, е́же сотвори́ти лука́вое.

И́же согрѣши́, сотвори́лъ е́сть лука́вое, отто́лѣ, и от долготы́ и́хъ: и́бо и вѣ́мъ а́зъ, я́ко е́сть бла́го боя́щымся Бо́га, да боя́тся от лица́ его́,

и не бу́детъ бла́го нечести́вому, и не продолжи́тъ дні́й въ сѣ́ни, и́же нѣ́сть боя́йся от лица́ Бо́жiя.

Е́сть суета́, я́же сотворе́на е́сть на земли́: я́ко су́ть пра́веднiи, на ни́хже постиза́етъ я́ко творе́нiе нечести́выхъ, и су́ть нечести́вiи, на ни́хже постиза́етъ я́ко творе́нiе пра́ведныхъ. Рѣ́хъ, я́ко и сiе́ суета́.

И похвали́хъ а́зъ весе́лiе, я́ко нѣ́сть бла́го человѣ́ку подъ со́лнцемъ, но то́кмо е́же я́сти и пи́ти и е́же весели́тися: и то́ прибы́токъ ему́ въ трудѣ́ его́ во дне́хъ живота́ его́, и́хже да́лъ е́сть ему́ Бо́гъ подъ со́лнцемъ.

Въ ни́хже да́хъ се́рдце мое́, е́же разумѣ́ти му́дрость и е́же вѣ́дѣти попече́нiе сотворе́ное на земли́: я́ко и во дни́ и въ нощи́ сна́ во о́чiю свое́ю нѣ́сть ви́дяй.

И ви́дѣхъ вся́ творе́нiя Бо́жiя, я́ко не мо́жетъ человѣ́къ изобрѣсти́ творе́нiе сотворе́ное подъ со́лнцемъ: ели́ка а́ще потруди́тся человѣ́къ обрѣсти́, и не обря́щетъ: и ели́ка а́ще рече́тъ му́дрый уразумѣ́ти, не возмо́жетъ обрѣсти́. Тѣ́мже все́ сiе́ вда́хъ въ се́рдце мое́, и се́рдце мое́ все́ сiе́ ви́дѣ.

Таджикский

КИСТ, ки тавонад мисли хирадманд бошад? Ва кист, ки таъбири ҳар чизро бидонад? Ҳикмати одамизод чеҳраи ӯро равшан мекунад, ва шиддати чеҳраи ӯ тағйир меёбад.

Ман гуфтам: амри подшоҳро риоя намо, ба хотири савганде ки ба номи Худо ёд карда мешавад.

Ба рафтан аз пеши ӯ шитоб накун, дар кори бад истодагӣ накун, зеро ки ӯ ҳар чи хоҳад, мекунад.

Азбаски сухани подшоҳ тасаллут дорад, кист, ки ба ӯ бигӯяд: «Чӣ мекунӣ?»

Касе ки ҳукмро риоя намояд, чизи баде нахоҳад дид; вале дили хирадманд вақт ва доварии муносибро медонад.

Зеро ки барои ҳар чиз вақт ва доварии муносибе ҳаст, ҳар чанд ки бадии одамизод бар вай гарон меояд,

Зеро ӯ он чиро, ки воқеъ хоҳад шуд, намедонад, ва кист, ки анҷоми онро ба ӯ бигӯяд?

Одамизод бар рӯҳи худ тасаллут надорад, то ки рӯҳро боздорад; ҳамчунин бар рӯзи мамот тасаллут надорад, ва чунон ки дар ин корзор ӯро раҳоӣ нест, шарорат низ соҳибашро халос намекунад.

Ҳамаи инро дидам, ва дили худро ба ҳар коре ки дар таҳти офтоб карда мешавад, ниҳодам: бисёр вақтҳо одам бар одам ба зарари вай ҳукмронӣ мекунад.

Ва ҳамчунин шариронро дидам, ки гӯронида шуданд, ва ба оромгоҳи худ расиданд; вале онҳое ки росткор буданд ва дар макони муқаддас омадурафт доштанд, дар шаҳр фаромӯш гардиданд. Ин низ ҳеҷу пуч аст!

Азбаски фатво оид ба амали бад ба зудӣ иҷро намешавад, бинобар ин дили банӣ одам барои бадкории онҳо пур аз ҷуръат мегардад.

Агарчи хатокор сад бор бадӣ мекунад ва умри дароз мебинад, дар асл ман медонам, ки дар оқибат некӯӣ фақат барои тарсгорони Худо хоҳад буд, ки онҳо ба ростӣ аз Ӯ метарсанд;

Валекин барои шарир некӯӣ нахоҳад буд, ва ӯ мисли соя умри дароз нахоҳад дид, чунки аз Худо наметарсад.

Чизҳои ҳеҷу пуче ҳаст, ки бар рӯи замин ба амал меояд: одилоне ҳастанд, ки подоши сазовори амали шарирон насибашон мешавад, ва шарироне ҳастанд, ки подоши сазовори амали одилон насибашон мешавад. Гуфтам, ки ин низ ҳеҷу пуч аст!

Пас ман айшу тарабро ситоиш кардам, ки барои одамизод дар таҳти офтоб чизе хубтар аз хӯрдан ва нӯшидан ва айшу тараб намудан нест; ва ин ӯро дар айёми зиндагии пурмеҳнаташ, ки Худо ба ӯ дар таҳти офтоб бахшидааст, ҳамроҳӣ мекунад.

Вақте ки дили худро ба он ниҳодам, ки ҳикматро дарёбам ва корубореро, ки бар рӯи замин ба амал меояд, бубинам, дар сурате ки одамизод на шаб ва на рӯз хобро ба чашмони худ намебинад, –

Он гоҳ тамоми амали Худоро дидам, ки одамизод он амалеро, ки дар таҳти офтоб карда мешавад, наметавонад дарёбад: ҳар чанд одамизод барои тадқиқи он меҳнат кунад, онро пай намебарад, ва ҳатто агар хирадманде бигӯяд, ки «медонам», ӯ наметавонад онро дарёбад.

Синодальный

1 «Кто — как мудрый? … слово царское храни»; 6 человеку оттого великое зло; 12 «благо будет боящимся Бога … а нечестивому не будет добра»; 16 хотя мудрый стремится познать все дела Божии, но он не постигнет их.

Кто – как мудрый, и кто понимает значение вещей? Мудрость человека просветляет лице его, и суровость лица его изменяется.

Я говорю: слово царское храни, и это ради клятвы пред Богом.

Не спеши уходить от лица его, и не упорствуй в худом деле; потому что он, что захочет, все может сделать.

Где слово царя, там власть; и кто скажет ему: «что ты делаешь?»

Соблюдающий заповедь не испытает никакого зла: сердце мудрого знает и время и устав;

потому что для всякой вещи есть свое время и устав; а человеку великое зло оттого,

что он не знает, что будет; и как это будет – кто скажет ему?

Человек не властен над духом, чтобы удержать дух, и нет власти у него над днем смерти, и нет избавления в этой борьбе, и не спасет нечестие нечестивого.

Все это я видел, и обращал сердце мое на всякое дело, какое делается под солнцем. Бывает время, когда человек властвует над человеком во вред ему.

Видел я тогда, что хоронили нечестивых, и приходили и отходили от святого места, и они забываемы были в городе, где они так поступали. И это – суета!

Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло.

Хотя грешник сто раз делает зло и коснеет в нем, но я знаю, что благо будет боящимся Бога, которые благоговеют пред лицем Его;

а нечестивому не будет добра, и, подобно тени, недолго продержится тот, кто не благоговеет пред Богом.

Есть и такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников. И сказал я: и это – суета!

И похвалил я веселье; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем.

Когда я обратил сердце мое на то, чтобы постигнуть мудрость и обозреть дела, которые делаются на земле, и среди которых человек ни днем, ни ночью не знает сна, –

тогда я увидел все дела Божии и нашел, что человек не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого; и если бы какой мудрец сказал, что он знает, он не может постигнуть этого.

Цр҃ко́внослав

Языки

Мꙋ́дрость человѣ́ка просвѣти́тъ лицѐ є҆гѡ̀, а҆ безстꙋ́дный возненави́дѣнъ бꙋ́детъ лице́мъ свои́мъ.

Оу҆ста̀ царє́ва сохранѝ, и҆ ѡ҆ словесѝ клѧ́твы бж҃їѧ не ско́ръ бꙋ́ди.

Ѿ лица̀ є҆гѡ̀ по́йдеши, не ста́ни во словесѝ лꙋка́внѣ, ꙗ҆́кѡ всѐ, є҆́же (а҆́ще) восхо́щетъ, сотвори́тъ,

ꙗ҆́коже ца́рь ѡ҆блада́ѧй, и҆ кто̀ рече́тъ є҆мꙋ̀: что̀ твори́ши;

Хранѧ́й за́повѣдь не ᲂу҆вѣ́сть глаго́ла лꙋка́вна: и҆ вре́мѧ сꙋда̀ вѣ́сть се́рдце мꙋ́драгѡ,

ꙗ҆́кѡ всѧ́цѣй ве́щи є҆́сть вре́мѧ и҆ сꙋ́дъ: ꙗ҆́кѡ ра́зꙋмъ человѣ́ка мно́гъ (є҆́сть) на не́мъ,

ꙗ҆́кѡ нѣ́сть вѣ́дѧщагѡ, что̀ бꙋ́дꙋщее: занѐ ꙗ҆́коже бꙋ́детъ, кто̀ возвѣсти́тъ є҆мꙋ̀;

Нѣ́сть человѣ́ка владꙋ́щагѡ дꙋ́хомъ, є҆́же возбрани́ти дꙋ́хꙋ: и҆ нѣ́сть владꙋ́щагѡ въ де́нь сме́рти, и҆ нѣ́сть посла̀ въ де́нь бра́ни: и҆ не спасе́тъ нече́стїе сꙋ́щаго въ не́мъ.

И҆ всѐ сїѐ ви́дѣхъ, и҆ вда́хъ се́рдце моѐ во всѐ сотворе́нїе, є҆́же сотворе́но є҆́сть под̾ со́лнцемъ, всѧ̑, во є҆ли́кихъ ѡ҆блада́нъ є҆́сть человѣ́къ над̾ человѣ́комъ, є҆́же ѡ҆ѕло́бити є҆го̀.

И҆ тогда̀ ви́дѣхъ нечєсти́выѧ во гро́бы внесє́ны, и҆ ѿ ст҃а́гѡ: и҆ и҆до́ша и҆ похвале́ни бы́ша во гра́дѣ, ꙗ҆́кѡ си́це сотвори́ша. И҆ сїѐ сꙋета̀.

Ꙗ҆́кѡ нѣ́сть прерѣка́нїѧ быва́ющагѡ творѧ́щымъ лꙋка́вое вско́рѣ: сегѡ̀ ра́ди ᲂу҆вѣ́рисѧ се́рдце сынѡ́въ человѣ́ческихъ въ ни́хъ, є҆́же сотвори́ти лꙋка́вое.

И҆́же согрѣшѝ, сотвори́лъ є҆́сть лꙋка́вое, ѿто́лѣ, и҆ ѿ долготы̀ и҆́хъ: и҆́бо и҆ вѣ́мъ а҆́зъ, ꙗ҆́кѡ є҆́сть бла́го боѧ́щымсѧ бг҃а, да боѧ́тсѧ ѿ лица̀ є҆гѡ̀,

и҆ не бꙋ́детъ бла́го нечести́вомꙋ, и҆ не продолжи́тъ дні́й въ сѣ́ни, и҆́же нѣ́сть боѧ́йсѧ ѿ лица̀ бж҃їѧ.

Є҆́сть сꙋета̀, ꙗ҆́же сотворе́на є҆́сть на землѝ: ꙗ҆́кѡ сꙋ́ть првⷣнїи, на ни́хже постиза́етъ ꙗ҆́кѡ творе́нїе нечести́выхъ, и҆ сꙋ́ть нечести́вїи, на ни́хже постиза́етъ ꙗ҆́кѡ творе́нїе првⷣныхъ. Рѣ́хъ, ꙗ҆́кѡ и҆ сїѐ сꙋета̀.

И҆ похвали́хъ а҆́зъ весе́лїе, ꙗ҆́кѡ нѣ́сть бла́го человѣ́кꙋ под̾ со́лнцемъ, но то́кмѡ є҆́же ꙗ҆́сти и҆ пи́ти и҆ є҆́же весели́тисѧ: и҆ то̀ прибы́токъ є҆мꙋ̀ въ трꙋдѣ̀ є҆гѡ̀ во дне́хъ живота̀ є҆гѡ̀, и҆̀хже да́лъ є҆́сть є҆мꙋ̀ бг҃ъ под̾ со́лнцемъ.

Въ ни́хже да́хъ се́рдце моѐ, є҆́же разꙋмѣ́ти мꙋ́дрость и҆ є҆́же вѣ́дѣти попече́нїе сотворе́ное на землѝ: ꙗ҆́кѡ и҆ во днѝ и҆ въ нощѝ сна̀ во ѻ҆́чїю своє́ю нѣ́сть ви́дѧй.

И҆ ви́дѣхъ всѧ̑ творє́нїѧ бж҃їѧ, ꙗ҆́кѡ не мо́жетъ человѣ́къ и҆з̾ѡбрѣстѝ творе́нїе сотворе́ное под̾ со́лнцемъ: є҆ли̑ка а҆́ще потрꙋди́тсѧ человѣ́къ ѡ҆брѣстѝ, и҆ не ѡ҆брѧ́щетъ: и҆ є҆ли̑ка а҆́ще рече́тъ мꙋ́дрый ᲂу҆разꙋмѣ́ти, не возмо́жетъ ѡ҆брѣстѝ. Тѣ́мже всѐ сїѐ вда́хъ въ се́рдце моѐ, и҆ се́рдце моѐ всѐ сїѐ ви́дѣ.