Я́ко пра́веднiи и му́дрiи и дѣ́ланiя и́хъ въ руцѣ́ Бо́жiей, и любве́ же и не́нависти нѣ́сть вѣ́дяй человѣ́къ: вся́ предъ лице́мъ и́хъ, суета́ во всѣ́хъ.

Слу́чай еди́нъ пра́ведному и нечести́вому, благо́му и зло́му, и чи́стому и нечи́стому, и жру́щему и не жру́щему: я́коже благі́й, та́ко согрѣша́яй, я́коже клены́йся, та́ко боя́йся кля́твы.

Сiе́ лука́во во вся́цѣмъ сотворе́номъ подъ со́лнцемъ, я́ко слу́чай еди́нъ всѣ́мъ: и се́рдце сыно́въ человѣ́ческихъ испо́лнися лука́вствiя, и пре́лесть въ сердца́хъ и́хъ и въ животѣ́ и́хъ, и по си́хъ къ ме́ртвымъ.

Поне́же кто́ е́сть, и́же приобща́ется ко всѣ́мъ живы́мъ? Е́сть наде́жда, я́ко пе́съ живы́й, то́й бла́гъ па́че льва́ ме́ртва.

Поне́же живі́и разумѣ́ютъ, я́ко у́мрутъ, ме́ртвiи же не су́ть вѣ́дущiи ничто́же: и ктому́ нѣ́сть и́мъ мзды́, я́ко забве́на е́сть па́мять и́хъ,

и любо́вь и́хъ и не́нависть и́хъ и рве́нiе и́хъ уже́ поги́бе, и ча́сти нѣ́сть и́мъ ктому́ во вѣ́ки во вся́цѣмъ творе́нiи подъ со́лнцемъ.

Прiиди́, я́ждь въ весе́лiи хлѣ́бъ тво́й и пі́й во бла́зѣ се́рдцы вино́ твое́, я́ко уже́ уго́дна Бо́гу творе́нiя твоя́.

Во вся́ко вре́мя да бу́дутъ ри́зы твоя́ бѣ́лы, и еле́й на главѣ́ твое́й да не оскудѣ́етъ.

И ви́ждь житiе́ съ жено́ю, ю́же возлюби́лъ еси́, во вся́ дни́ живота́ ю́ности твоея́, да́нныя ти́ подъ со́лнцемъ, вся́ дни́ су́етствiя твоего́: я́ко сiе́ ча́сть твоя́ въ животѣ́ твое́мъ и въ трудѣ́ твое́мъ, и́мже ты́ труди́шися подъ со́лнцемъ.

Вся́, ели́ка а́ще обря́щетъ рука́ твоя́ сотвори́ти, я́коже си́ла твоя́, сотвори́: зане́ нѣ́сть сотворе́нiе и помышле́нiе и ра́зумъ и му́дрость во а́дѣ, а́може ты́ и́деши та́мо.

Обрати́хся и ви́дѣхъ подъ со́лнцемъ, я́ко ни ле́гкимъ тече́нiе, ниже́ си́льнымъ бра́нь, ниже́ самому́ му́дрому хлѣ́бъ, ниже́ разу́мнымъ бога́тство, ниже́ вѣ́дущымъ благода́ть: я́ко вре́мя и слу́чай случи́тся всѣ́мъ си́мъ.

Я́ко у́бо не разумѣ́ человѣ́къ вре́мене своего́: я́коже ры́бы уловля́емы во мре́жи злѣ́, и а́ки пти́цы уловля́емы въ сѣ́ти: я́коже сiя́, уловля́ются сы́нове человѣ́честiи во вре́мя лука́во, егда́ нападе́тъ на ня́ внеза́пу.

И сiе́ ви́дѣхъ, му́дрость подъ со́лнцемъ, и вели́ка е́сть во мнѣ́:

гра́дъ ма́лъ, и муже́й въ не́мъ ма́ло, и прiи́детъ на́нь ца́рь вели́къ и о́крестъ обля́жетъ его́, и содѣ́лаетъ на него́ остро́ги ве́лiя,

и обря́щетъ въ не́мъ му́жа ни́щаго му́дра, и се́й спасе́тъ гра́дъ му́дростiю свое́ю, и человѣ́къ не воспомяну́ му́жа ни́щаго о́наго.

И рѣ́хъ а́зъ: блага́ му́дрость па́че си́лы, и му́дрость ни́щаго уничиже́на, и словеса́ его́ не су́ть послу́шаема.

Словеса́ му́дрыхъ въ поко́и слы́шатся, па́че кли́ча облада́ющихъ въ безу́мiи.

Блага́ му́дрость па́че ору́дiй ра́тныхъ: и согрѣша́яй еди́нъ погуби́тъ благосты́ню мно́гу.

Синодальный

1 «Праведные и мудрые и деяния их — в руке Божией»; 2 «одна участь праведнику и нечестивому … они отходят к умершим»; 7 «всё, что может рука твоя делать, по силам делай»; 11 «не проворным достается успешный бег … но время и случай для всех их»; 13 «мудрый бедняк … спас своею мудростью город».

На все это я обратил сердце мое для исследования, что праведные и мудрые и деяния их – в руке Божией, и что человек ни любви, ни ненависти не знает во всем том, что перед ним.

Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и [злому], чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы.

Это-то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их; а после того они отходят к умершим.

Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву.

Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению,

и любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем.

Итак иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим.

Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей.

Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это – доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.

Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости.

И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их.

Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.

Вот еще какую мудрость видел я под солнцем, и она показалась мне важною:

город небольшой, и людей в нем немного; к нему подступил великий царь и обложил его и произвел против него большие осадные работы;

но в нем нашелся мудрый бедняк, и он спас своею мудростью этот город; и однако же никто не вспоминал об этом бедном человеке.

И сказал я: мудрость лучше силы, и однако же мудрость бедняка пренебрегается, и слов его не слушают.

Слова мудрых, высказанные спокойно, выслушиваются лучше, нежели крик властелина между глупыми.

Мудрость лучше воинских орудий; но один погрешивший погубит много доброго.

Итальянский

Языки

A tutto questo mi sono dedicato, ed ecco tutto ciò che ho verificato: i giusti e i sapienti e le loro fatiche sono nelle mani di Dio, anche l'amore e l'odio; l'uomo non conosce nulla di ciò che gli sta di fronte.

Vi è una sorte unica per tutti:
per il giusto e per il malvagio,
per il puro e per l'impuro,
per chi offre sacrifici e per chi non li offre,
per chi è buono e per chi è cattivo,
per chi giura e per chi teme di giurare.

Questo è il male in tutto ciò che accade sotto il sole: una medesima sorte tocca a tutti e per di più il cuore degli uomini è pieno di male e la stoltezza dimora in loro mentre sono in vita. Poi se ne vanno fra i morti.

Certo, finché si resta uniti alla società dei viventi, c'è speranza: meglio un cane vivo che un leone morto.

I vivi sanno che devono morire, ma i morti non sanno nulla; non c'è più salario per loro, è svanito il loro ricordo.

Il loro amore, il loro odio e la loro invidia, tutto è ormai finito, non avranno più alcuna parte in tutto ciò che accade sotto il sole.

Su, mangia con gioia il tuo pane
e bevi il tuo vino con cuore lieto,
perché Dio ha già gradito le tue opere.

In ogni tempo siano candide le tue vesti
e il profumo non manchi sul tuo capo.

Godi la vita con la donna che ami per tutti i giorni della tua fugace esistenza che Dio ti concede sotto il sole, perché questa è la tua parte nella vita e nelle fatiche che sopporti sotto il sole.

Tutto ciò che la tua mano è in grado di fare, fallo con tutta la tua forza, perché non ci sarà né attività né calcolo né scienza né sapienza nel regno dei morti, dove stai per andare.

Tornai a considerare un'altra cosa sotto il sole: che non è degli agili la corsa né dei forti la guerra, e neppure dei sapienti il pane e degli accorti la ricchezza, e nemmeno degli intelligenti riscuotere stima, perché il tempo e il caso raggiungono tutti.

Infatti l'uomo non conosce neppure la sua ora: simile ai pesci che sono presi dalla rete fatale e agli uccelli presi al laccio, l'uomo è sorpreso dalla sventura che improvvisa si abbatte su di lui.

Anche quest'altro esempio di sapienza ho visto sotto il sole e mi parve assai grave:

c'era una piccola città con pochi abitanti. Un grande re si mosse contro di essa, l'assediò e costruì contro di essa grandi fortificazioni.

Si trovava però in essa un uomo povero ma saggio, il quale con la sua sapienza salvò la città; eppure nessuno si ricordò di quest'uomo povero.

Allora io dico:
"È meglio la sapienza che la forza,
ma la sapienza del povero è disprezzata
e le sue parole non sono ascoltate".

Le parole pacate dei sapienti si ascoltano meglio
delle urla di un comandante di folli.

Vale più la sapienza che le armi da guerra,
ma un solo errore può distruggere un bene immenso.