1 «Праведные и мудрые и деяния их — в руке Божией»; 2 «одна участь праведнику и нечестивому … они отходят к умершим»; 7 «всё, что может рука твоя делать, по силам делай»; 11 «не проворным достается успешный бег … но время и случай для всех их»; 13 «мудрый бедняк … спас своею мудростью город».

На все это я обратил сердце мое для исследования, что праведные и мудрые и деяния их – в руке Божией, и что человек ни любви, ни ненависти не знает во всем том, что перед ним.

Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и [злому], чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы.

Это-то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их; а после того они отходят к умершим.

Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву.

Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению,

и любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем.

Итак иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим.

Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей.

Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это – доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.

Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости.

И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их.

Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.

Вот еще какую мудрость видел я под солнцем, и она показалась мне важною:

город небольшой, и людей в нем немного; к нему подступил великий царь и обложил его и произвел против него большие осадные работы;

но в нем нашелся мудрый бедняк, и он спас своею мудростью этот город; и однако же никто не вспоминал об этом бедном человеке.

И сказал я: мудрость лучше силы, и однако же мудрость бедняка пренебрегается, и слов его не слушают.

Слова мудрых, высказанные спокойно, выслушиваются лучше, нежели крик властелина между глупыми.

Мудрость лучше воинских орудий; но один погрешивший погубит много доброго.

Церковнославянский (рус)

Я́ко пра́веднiи и му́дрiи и дѣ́ланiя и́хъ въ руцѣ́ Бо́жiей, и любве́ же и не́нависти нѣ́сть вѣ́дяй человѣ́къ: вся́ предъ лице́мъ и́хъ, суета́ во всѣ́хъ.

Слу́чай еди́нъ пра́ведному и нечести́вому, благо́му и зло́му, и чи́стому и нечи́стому, и жру́щему и не жру́щему: я́коже благі́й, та́ко согрѣша́яй, я́коже клены́йся, та́ко боя́йся кля́твы.

Сiе́ лука́во во вся́цѣмъ сотворе́номъ подъ со́лнцемъ, я́ко слу́чай еди́нъ всѣ́мъ: и се́рдце сыно́въ человѣ́ческихъ испо́лнися лука́вствiя, и пре́лесть въ сердца́хъ и́хъ и въ животѣ́ и́хъ, и по си́хъ къ ме́ртвымъ.

Поне́же кто́ е́сть, и́же приобща́ется ко всѣ́мъ живы́мъ? Е́сть наде́жда, я́ко пе́съ живы́й, то́й бла́гъ па́че льва́ ме́ртва.

Поне́же живі́и разумѣ́ютъ, я́ко у́мрутъ, ме́ртвiи же не су́ть вѣ́дущiи ничто́же: и ктому́ нѣ́сть и́мъ мзды́, я́ко забве́на е́сть па́мять и́хъ,

и любо́вь и́хъ и не́нависть и́хъ и рве́нiе и́хъ уже́ поги́бе, и ча́сти нѣ́сть и́мъ ктому́ во вѣ́ки во вся́цѣмъ творе́нiи подъ со́лнцемъ.

Прiиди́, я́ждь въ весе́лiи хлѣ́бъ тво́й и пі́й во бла́зѣ се́рдцы вино́ твое́, я́ко уже́ уго́дна Бо́гу творе́нiя твоя́.

Во вся́ко вре́мя да бу́дутъ ри́зы твоя́ бѣ́лы, и еле́й на главѣ́ твое́й да не оскудѣ́етъ.

И ви́ждь житiе́ съ жено́ю, ю́же возлюби́лъ еси́, во вся́ дни́ живота́ ю́ности твоея́, да́нныя ти́ подъ со́лнцемъ, вся́ дни́ су́етствiя твоего́: я́ко сiе́ ча́сть твоя́ въ животѣ́ твое́мъ и въ трудѣ́ твое́мъ, и́мже ты́ труди́шися подъ со́лнцемъ.

Вся́, ели́ка а́ще обря́щетъ рука́ твоя́ сотвори́ти, я́коже си́ла твоя́, сотвори́: зане́ нѣ́сть сотворе́нiе и помышле́нiе и ра́зумъ и му́дрость во а́дѣ, а́може ты́ и́деши та́мо.

Обрати́хся и ви́дѣхъ подъ со́лнцемъ, я́ко ни ле́гкимъ тече́нiе, ниже́ си́льнымъ бра́нь, ниже́ самому́ му́дрому хлѣ́бъ, ниже́ разу́мнымъ бога́тство, ниже́ вѣ́дущымъ благода́ть: я́ко вре́мя и слу́чай случи́тся всѣ́мъ си́мъ.

Я́ко у́бо не разумѣ́ человѣ́къ вре́мене своего́: я́коже ры́бы уловля́емы во мре́жи злѣ́, и а́ки пти́цы уловля́емы въ сѣ́ти: я́коже сiя́, уловля́ются сы́нове человѣ́честiи во вре́мя лука́во, егда́ нападе́тъ на ня́ внеза́пу.

И сiе́ ви́дѣхъ, му́дрость подъ со́лнцемъ, и вели́ка е́сть во мнѣ́:

гра́дъ ма́лъ, и муже́й въ не́мъ ма́ло, и прiи́детъ на́нь ца́рь вели́къ и о́крестъ обля́жетъ его́, и содѣ́лаетъ на него́ остро́ги ве́лiя,

и обря́щетъ въ не́мъ му́жа ни́щаго му́дра, и се́й спасе́тъ гра́дъ му́дростiю свое́ю, и человѣ́къ не воспомяну́ му́жа ни́щаго о́наго.

И рѣ́хъ а́зъ: блага́ му́дрость па́че си́лы, и му́дрость ни́щаго уничиже́на, и словеса́ его́ не су́ть послу́шаема.

Словеса́ му́дрыхъ въ поко́и слы́шатся, па́че кли́ча облада́ющихъ въ безу́мiи.

Блага́ му́дрость па́че ору́дiй ра́тныхъ: и согрѣша́яй еди́нъ погуби́тъ благосты́ню мно́гу.

Греческий [Greek (Koine)]

Языки

ὅτι σὺν πᾶν τοῦτο ἔδωκα εἰς καρδίαν μου καὶ καρδία μου σὺν πᾶν εἶδεν τοῦτο ὡς οἱ δίκαιοι καὶ οἱ σοφοὶ καὶ ἐργασίαι αὐτῶν ἐν χειρὶ τοῦ θεοῦ καί γε ἀγάπην καί γε μῖσος οὐκ ἔστιν εἰδὼς ὁ ἄνθρωπος τὰ πάντα πρὸ προσώπου αὐτῶν

ματαιότης ἐν τοῖς πᾶσιν συνάντημα ἓν τῷ δικαίῳ καὶ τῷ ἀσεβεῖ τῷ ἀγαθῷ καὶ τῷ κακῷ καὶ τῷ καθαρῷ καὶ τῷ ἀκαθάρτῳ καὶ τῷ θυσιάζοντι καὶ τῷ μὴ θυσιάζοντι ὡς ὁ ἀγαθός ὧς ὁ ἁμαρτάνων ὧς ὁ ὀμνύων καθὼς ὁ τὸν ὅρκον φοβούμενος

τοῦτο πονηρὸν ἐν παντὶ πεποιημένῳ ὑπὸ τὸν ἥλιον ὅτι συνάντημα ἓν τοῖς πᾶσιν καί γε καρδία υἱῶν τοῦ ἀνθρώπου ἐπληρώθη πονηροῦ καὶ περιφέρεια ἐν καρδίᾳ αὐτῶν ἐν ζωῇ αὐτῶν καὶ ὀπίσω αὐτῶν πρὸς τοὺς νεκρούς

ὅτι τίς ὃς κοινωνεῖ πρὸς πάντας τοὺς ζῶντας ἔστιν ἐλπίς ὅτι ὁ κύων ὁ ζῶν αὐτὸς ἀγαθὸς ὑπὲρ τὸν λέοντα τὸν νεκρόν

ὅτι οἱ ζῶντες γνώσονται ὅτι ἀποθανοῦνται καὶ οἱ νεκροὶ οὔκ εἰσιν γινώσκοντες οὐδέν καὶ οὐκ ἔστιν αὐτοῖς ἔτι μισθός ὅτι ἐπελήσθη ἡ μνήμη αὐτῶν

καί γε ἀγάπη αὐτῶν καί γε μῖσος αὐτῶν καί γε ζῆλος αὐτῶν ἤδη ἀπώλετο καὶ μερὶς οὐκ ἔστιν αὐτοῖς ἔτι εἰς αἰῶνα ἐν παντὶ τῷ πεποιημένῳ ὑπὸ τὸν ἥλιον

δεῦρο φάγε ἐν εὐφροσύνῃ ἄρτον σου καὶ πίε ἐν καρδίᾳ ἀγαθῇ οἶνόν σου ὅτι ἤδη εὐδόκησεν ὁ θεὸς τὰ ποιήματά σου

ἐν παντὶ καιρῷ ἔστωσαν ἱμάτιά σου λευκά καὶ ἔλαιον ἐπὶ κεφαλήν σου μὴ ὑστερησάτω

ἰδὲ ζωὴν μετὰ γυναικός ἧς ἠγάπησας πάσας ἡμέρας ζωῆς ματαιότητός σου τὰς δοθείσας σοι ὑπὸ τὸν ἥλιον πάσας ἡμέρας ματαιότητός σου ὅτι αὐτὸ μερίς σου ἐν τῇ ζωῇ σου καὶ ἐν τῷ μόχθῳ σου ᾧ σὺ μοχθεῖς ὑπὸ τὸν ἥλιον

πάντα ὅσα ἂν εὕρῃ ἡ χείρ σου τοῦ ποιῆσαι ὡς ἡ δύναμίς σου ποίησον ὅτι οὐκ ἔστιν ποίημα καὶ λογισμὸς καὶ γνῶσις καὶ σοφία ἐν ᾅδῃ ὅπου σὺ πορεύῃ ἐκεῖ

ἐπέστρεψα καὶ εἶδον ὑπὸ τὸν ἥλιον ὅτι οὐ τοῖς κούφοις ὁ δρόμος καὶ οὐ τοῖς δυνατοῖς ὁ πόλεμος καί γε οὐ τοῖς σοφοῖς ἄρτος καί γε οὐ τοῖς συνετοῖς πλοῦτος καί γε οὐ τοῖς γινώσκουσιν χάρις ὅτι καιρὸς καὶ ἀπάντημα συναντήσεται τοῖς πᾶσιν αὐτοῖς

ὅτι καί γε οὐκ ἔγνω ὁ ἄνθρωπος τὸν καιρὸν αὐτοῦ ὡς οἱ ἰχθύες οἱ θηρευόμενοι ἐν ἀμφιβλήστρῳ κακῷ καὶ ὡς ὄρνεα τὰ θηρευόμενα ἐν παγίδι ὡς αὐτὰ παγιδεύονται οἱ υἱοὶ τοῦ ἀνθρώπου εἰς καιρὸν πονηρόν ὅταν ἐπιπέσῃ ἐπ᾿ αὐτοὺς ἄφνω

καί γε τοῦτο εἶδον σοφίαν ὑπὸ τὸν ἥλιον καὶ μεγάλη ἐστὶν πρός με

πόλις μικρὰ καὶ ἄνδρες ἐν αὐτῇ ὀλίγοι καὶ ἔλθῃ ἐπ᾿ αὐτὴν βασιλεὺς μέγας καὶ κυκλώσῃ αὐτὴν καὶ οἰκοδομήσῃ ἐπ᾿ αὐτὴν χάρακας μεγάλους

καὶ εὕρῃ ἐν αὐτῇ ἄνδρα πένητα σοφόν καὶ διασώσει αὐτὸς τὴν πόλιν ἐν τῇ σοφίᾳ αὐτοῦ καὶ ἄνθρωπος οὐκ ἐμνήσθη σὺν τοῦ ἀνδρὸς τοῦ πένητος ἐκείνου

καὶ εἶπα ἐγώ ἀγαθὴ σοφία ὑπὲρ δύναμιν καὶ σοφία τοῦ πένητος ἐξουδενωμένη καὶ λόγοι αὐτοῦ οὔκ εἰσιν ἀκουόμενοι

λόγοι σοφῶν ἐν ἀναπαύσει ἀκούονται ὑπὲρ κραυγὴν ἐξουσιαζόντων ἐν ἀφροσύναις

ἀγαθὴ σοφία ὑπὲρ σκεύη πολέμου καὶ ἁμαρτάνων εἷς ἀπολέσει ἀγαθωσύνην πολλήν