Книга Есфири, глава 1 (Есф.1) на церковнославянском (русскими буквами), русском языках в параллельном переводе. Ветхий Завет.

и се́, два́ змі́а вели́ка произыдо́ста, гото́ва о́ба между́ собо́ю бра́тися, и бы́сть гла́съ и́хъ вели́къ,

И пребыва́ше мардохе́й во дворѣ́ со гава́ѳомъ и Ѳа́рромъ двѣма́ евну́хома царе́выма, и́же стрежа́ста дво́ръ:

и гла́сомъ и́хъ угото́вася вся́къ язы́къ на бра́нь, да истребя́тъ язы́къ пра́ведныхъ:

и слы́ша разглаго́лствiя и́хъ, и совѣ́ты и́хъ испыта́, и разумѣ́, я́ко гото́вятъ ру́цѣ свои́ возложи́ти на царя́ Артаксе́ркса: и сказа́ царю́ о ни́хъ.

и се́, де́нь тмы́ и мра́ка, ско́рбь и тѣснота́, и озлобле́нiе и смяте́нiе ве́лiе на земли́,

И испыта́ ца́рь дву́ евну́ху свое́ю, и исповѣ́давша повѣ́шена бы́ста.

и возмути́ся вся́къ язы́къ пра́веденъ, боя́щеся зло́бы и́хъ, и угото́вашася на поги́бель,

И написа́ ца́рь словеса́ сiя́ на па́мять, и мардохе́й написа́ о словесѣ́хъ си́хъ.

Въ лѣ́то второ́е ца́рства Артаксе́ркса вели́каго, въ пе́рвый де́нь ме́сяца ниса́на, со́нъ ви́дѣ мардохе́й сы́нъ Иаи́ровъ, семе́евъ, кисе́евъ, от пле́мене Венiами́ня,

и возопи́ша ко Го́споду:

И повелѣ́ ца́рь мардохе́ю служи́ти во дворѣ́ и даде́ ему́ да́ры за сiе́.

человѣ́къ Иуде́анинъ, обита́яй въ су́сѣхъ гра́дѣ, человѣ́къ вели́къ, служа́ во дворѣ́ царе́вѣ:

от во́пля же и́хъ бы́сть а́ки от ма́лаго исто́чника рѣка́ ве́лiя, вода́ мно́га:

И бѣ́ Ама́нъ Амада́ѳовъ вуге́анинъ сла́венъ предъ царе́мъ и восхотѣ́ озло́бити мардохе́а и люді́й его́ дву́ ра́ди евну́ху царе́ву.

бѣ́ же от плѣне́нныхъ, и́хже плѣни́ навуходоно́соръ ца́рь Вавило́нскiй от Иерусали́ма, со Иехоні́ею царе́мъ Иуде́йскимъ.

и свѣ́тъ и со́лнце возсiя́, и смире́ннiи вознесо́шася и поядо́ша сла́вныхъ.

И сицево́ его́ со́нiе: и се́, гла́съ ужа́сный, гро́ми и тру́съ и смяте́нiе на земли́:

И возбну́въ мардохе́й ви́дѣвый со́нiе сiе́, и е́же Бо́гъ восхотѣ́ сотвори́ти, содержа́ше со́нiе сiе́ въ се́рдцы, и во вся́цѣмъ словеси́ хотя́ше разумѣ́ти е́ да́же до но́щи.

^sИ бы́сть по словесѣ́хъ си́хъ во дне́хъ Артаксе́ркса: се́й Артаксрксъ от инді́и облада́ше сто́ два́десять седмiю́ страна́ми [да́же до еѳiо́пiи]:

во дни́ же ты́я, егда́ сѣ́де на престо́лѣ ца́рь Артаксе́рксъ въ су́сѣхъ гра́дѣ,

въ тре́тiе лѣ́то ца́рства своего́, сотвори́ пи́ръ друго́мъ и про́чымъ язы́комъ, и пе́рсскимъ и ми́дскимъ сла́внымъ, и нача́лнымъ сатра́помъ,

и по си́хъ, егда́ показа́ и́мъ бога́тство ца́рства своего́ и сла́ву весе́лiя своего́, во сто́ о́смьдесятъ дні́й.

И егда́ испо́лнишася дні́е пи́ра, сотвори́ ца́рь пи́ршество язы́комъ обрѣ́тшымся во гра́дѣ [су́сѣхъ] на дні́й ше́сть во дворѣ́ до́му царе́ва,

укра́шеннѣмъ виссо́нными и зеле́ными завѣ́сами, просте́ртыми на у́жахъ виссо́нныхъ и червлени́чныхъ, на ко́лцахъ златы́хъ и сре́бряныхъ, на столпѣ́хъ мра́морныхъ и ка́менныхъ:

ло́жа зла́та и сре́бряна, на помо́стѣ ка́мене смара́гдова, и пинни́нска и пари́нска мра́мора, и плащани́цы пестрота́ми разли́чными разцвѣ́чены, о́крестъ шипцы́ разсѣ́яни:

сосу́ди зла́ти и сре́бряни, и ча́ша Анѳра́кса [ка́мене] предложе́нная, цѣно́ю тала́нтъ три́десять ты́сящъ: вино́ мно́го и сла́дко, е́же са́мъ ца́рь пiя́ше: питiе́ же сiе́ не по уста́вленному зако́ну бы́сть, та́ко бо восхотѣ́ ца́рь и заповѣ́да иконо́момъ сотвори́ти во́лю свою́ и муже́й.

И Асти́нь цари́ца сотвори́ пи́ръ жена́мъ въ дому́ царе́вѣ, идѣ́же ца́рь Артаксе́рксъ.

Въ де́нь же седмы́й развесели́вся ца́рь, рече́ Ама́ну и ваза́ну, и Ѳа́ррѣ и Вара́зу, и заѳолѳа́ну и Авата́зу и Ѳара́ву, седми́мъ евну́хомъ, и́же служа́ху предъ царе́мъ Артаксе́рксомъ,

привести́ [асти́нь] цари́цу предъ него́, е́же воцари́ти ю́ и возложи́ти на ню́ вѣне́цъ ца́рскiй и показа́ти ю́ всѣ́мъ нача́лствующымъ и язы́комъ красоту́ ея́, зане́ прекра́сна бѣ́.

И не послу́ша его́ Асти́нь цари́ца прiити́ со евну́хи.

И опеча́лися ца́рь, и разгнѣ́вася, и рече́ бли́жнимъ свои́мъ: си́це рече́ Асти́нь: сотвори́те у́бо о се́мъ зако́нъ и су́дъ.

И приступи́ша къ нему́ Аркесе́й и сарсоѳе́й и малисеа́ръ, нача́лницы пе́рсстiи и ми́дстiи, и́же бли́зъ царя́, пе́рвiи сѣдя́щiи при цари́,

и возвѣсти́ша ему́ по зако́номъ, ка́ко подоба́етъ сотвори́ти цари́цѣ Асти́ни, я́ко не сотвори́ повелѣ́нныхъ от царя́ чрезъ евну́хи.

И рече́ мухе́й ко царю́ и къ боля́ромъ: не царя́ еди́наго оби́дѣ Асти́нь цари́ца, но и вся́ кня́зи и нача́лники царе́вы,

и́бо повѣ́да имъ словеса́ цари́цы, и ка́ко противорече́ царю́:

я́коже убо проти́вно рече́ царю́ Артаксе́рксу, си́це и дне́сь госпожи́ жены́ про́чыя князе́й пе́рсскихъ и ми́дскихъ, услы́шавшя царю́ рече́нная от нея́, дерзну́тъ та́кожде безче́ствовати муже́и свои́хъ:

а́ще у́бо уго́дно царю́, да повели́тъ ца́рскимъ повелѣ́нiемъ, и да напи́шется по зако́номъ ми́дскимъ и пе́рсскимъ, и и́нако да не бу́детъ, ниже́ да вни́детъ ктому́ цари́ца къ нему́, и ца́рство ея́ да преда́стъ ца́рь женѣ́ лу́чшей ея́:

и да бу́детъ услышанъ зако́нъ, и́же от царя́, его́же сотвори́тъ во ца́рствiи свое́мъ, и си́це вся́ жены́ возложа́тъ че́сть на му́жы своя́ от бога́та да́же до убо́га.

И уго́дно бы́сть сло́во предъ царе́мъ и нача́лники, и сотвори́ ца́рь, я́коже рече́ ему́ мухе́й,

и посла́ ца́рь кни́ги во все́ ца́рство по страна́мъ по язы́ку и́хъ, да бу́детъ стра́хъ и́мъ въ жили́щихъ и́хъ.

[Во второй год царствования Артаксеркса великого, в первый день месяца Нисана, сон видел Мардохей, сын Иаиров, Семеев, Кисеев, из колена Вениаминова, Иудеянин, живший в городе Сузах, человек великий, служивший при царском дворце. Он был из пленников, которых Навуходоносор, царь Вавилонский, взял в плен из Иерусалима с Иехониею, царем Иудейским. Сон же его такой: вот ужасный шум, гром и землетрясение и смятение на земле; и вот, вышли два больших змея, готовые драться друг с другом; и велик был вой их, и по вою их все народы приготовились к войне, чтобы поразить народ праведных; и вот - день тмы и мрака, скорбь и стеснение, страдание и смятение великое на земле; и смутился весь народ праведных, опасаясь бед себе, и приготовились они погибнуть и стали взывать к Господу; от вопля их произошла, как бы от малого источника, великая река с множеством воды; и воссиял свет и солнце, и вознеслись смиренные и истребили тщеславных.- Мардохей, пробудившись после этого сновидения, изображавшего, что Бог хотел совершить, содержал этот сон в сердце и желал уразуметь его во всех частях его, до ночи. И пребывал Мардохей во дворце вместе с Гавафою и Фаррою, двумя царскими евнухами, оберегавшими дворец, и услышал разговоры их и разведал замыслы их и узнал, что они готовятся наложить руки на царя Артаксеркса, и донес о них царю; а царь пытал этих двух евнухов, и, когда они сознались, были казнены. Царь записал это событие на память, и Мардохей записал об этом событии. И приказал царь Мардохею служить во дворце и дал ему подарки за это. При царе же был тогда знатен Аман, сын Амадафов, Вугеянин, и старался он причинить зло Мардохею и народу его за двух евнухов царских.]
И было [после сего] во дни Артаксеркса, - этот Артаксеркс царствовал над ста двадцатью семью областями от Индии и до Ефиопии, -

в то время, как царь Артаксеркс сел на царский престол свой, что в Сузах, городе престольном,

в третий год своего царствования он сделал пир для всех князей своих и для служащих при нем, для главных начальников войска Персидского и Мидийского и для правителей областей своих,

показывая великое богатство царства своего и отличный блеск величия своего в течение многих дней, ста восьмидесяти дней.

По окончании сих дней, сделал царь для народа своего, находившегося в престольном городе Сузах, от большого до малого, пир семидневный на садовом дворе дома царского.

Белые, бумажные и яхонтового цвета шерстяные ткани, прикрепленные виссонными и пурпуровыми шнурами, висели на серебряных кольцах и мраморных столбах.

Золотые и серебряные ложа были на помосте, устланном камнями зеленого цвета и мрамором, и перламутром, и камнями черного цвета.

Напитки подаваемы были в золотых сосудах и сосудах разнообразных, ценою в тридцать тысяч талантов; и вина царского было множество, по богатству царя. Питье шло чинно, никто не принуждал, потому что царь дал такое приказание всем управляющим в доме его, чтобы делали по воле каждого.

И царица Астинь сделала также пир для женщин в царском доме царя Артаксеркса.

В седьмой день, когда развеселилось сердце царя от вина, он сказал Мегуману, Бизфе, Харбоне, Бигфе и Авагфе, Зефару и Каркасу – семи евнухам, служившим пред лицем царя Артаксеркса,

чтобы они привели царицу Астинь пред лице царя в венце царском для того, чтобы показать народам и князьям красоту ее; потому что она была очень красива.

Но царица Астинь не захотела прийти по приказанию царя, объявленному чрез евнухов.

И разгневался царь сильно, и ярость его загорелась в нем. И сказал царь мудрецам, знающим прежние времена, – ибо дела царя делались пред всеми знающими закон и права́, –

приближенными же к нему тогда были: Каршена, Шефар, Адмафа, Фарсис, Мерес, Марсена, Мемухан – семь князей Персидских и Мидийских, которые могли видеть лице царя и сидели первыми в царстве:

как поступить по закону с царицею Астинь за то, что она не сделала по слову царя Артаксеркса, объявленному чрез евнухов?

И сказал Мемухан пред лицем царя и князей: не пред царем одним виновна царица Астинь, а пред всеми князьями и пред всеми народами, которые по всем областям царя Артаксеркса;

потому что поступок царицы дойдет до всех жен, и они будут пренебрегать мужьями своими и говорить: царь Артаксеркс велел привести царицу Астинь пред лице свое, а она не пошла.

Теперь княгини Персидские и Мидийские, которые услышат о поступке царицы, будут то же говорить всем князьям царя; и пренебрежения и огорчения будет довольно.

Если благоугодно царю, пусть выйдет от него царское постановление и впишется в законы Персидские и Мидийские и не отменяется, о том, что Астинь не будет входить пред лице царя Артаксеркса, а царское достоинство ее царь передаст другой, которая лучше ее.

Когда услышат о сем постановлении царя, которое разойдется по всему царству его, как оно ни велико, тогда все жены будут почитать мужей своих, от большого до малого.

И угодно было слово сие в глазах царя и князей; и сделал царь по слову Мемухана.

И послал во все области царя письма, писанные в каждую область письменами ее и к каждому народу на языке его, чтобы всякий муж был господином в доме своем, и чтобы это было объявлено каждому на природном языке его.

Книга Есфири, Глава1