Скрыть

Есфи́рь, Глава 3

Толкования
3:2
3:4
3:5
3:6
3:9
3:11
3:12
3:13g
3:13f
3:13e
3:13d
3:13c
3:13b
3:13a
3:14
Синодальный
1 Мардохей отказался поклониться Аману, хотя таков был приказ царя; Аман, узнав, что Мардохей был Иудеем, задумал уничтожить с ним всех Иудеев; 7 Аман получает разрешение царя, чтобы поразить всех Иудеев, как врагов царя; письма с печатью Артаксеркса отправлены во все области, с указанием дня для истребления Иудеев.
После сего возвеличил царь Артаксеркс Амана, сына Амадафа, Вугеянина, и вознес его, и поставил седалище его выше всех князей, которые у него;
и все служащие при царе, которые были у царских ворот, кланялись и падали ниц пред Аманом, ибо так приказал царь. А Мардохей не кланялся и не падал ниц.
И говорили служащие при царе, которые у царских ворот, Мардохею: зачем ты преступаешь повеление царское?
И как они говорили ему каждый день, а он не слушал их, то они донесли Аману, чтобы посмотреть, устоит ли в слове своем Мардохей, ибо он сообщил им, что он Иудеянин.
И когда увидел Аман, что Мардохей не кланяется и не падает ниц пред ним, то исполнился гнева Аман.
И показалось ему ничтожным наложить руку на одного Мардохея; но так как сказали ему, из какого народа Мардохей, то задумал Аман истребить всех Иудеев, которые были во всем царстве Артаксеркса, как народ Мардохеев.
[И сделал совет] в первый месяц, который есть месяц Нисан, в двенадцатый год царя Артаксеркса, и бросали пур, то есть жребий, пред лицем Амана изо дня в день и из месяца в месяц, [чтобы в один день погубить народ Мардохеев, и пал жребий] на двенадцатый месяц, то есть на месяц Адар.
И сказал Аман царю Артаксерксу: есть один народ, разбросанный и рассеянный между народами по всем областям царства твоего; и законы их отличны от законов всех народов, и законов царя они не выполняют; и царю не следует так оставлять их.
Если царю благоугодно, то пусть будет предписано истребить их, и десять тысяч талантов серебра я отвешу в руки приставников, чтобы внести в казну царскую.
Тогда снял царь перстень свой с руки своей и отдал его Аману, сыну Амадафа, Вугеянину, чтобы скрепить указ против Иудеев.
И сказал царь Аману: отдаю тебе это серебро и народ; поступи с ним, как тебе угодно.
И призваны были писцы царские в первый месяц, в тринадцатый день его, и написано было, как приказал Аман, к сатрапам царским и к начальствующим над каждою областью [от области Индийской до Ефиопии, над ста двадцатью семью областями], и к князьям у каждого народа, в каждую область письменами ее и к каждому народу на языке его: все было написано от имени царя Артаксеркса и скреплено царским перстнем.
И посланы были письма через гонцов во все области царя, чтобы убить, погубить и истребить всех Иудеев, малого и старого, детей и женщин в один день, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара, и имение их разграбить. [Вот список с этого письма: великий царь Артаксеркс начальствующим от Индии до Ефиопии над ста двадцатью семью областями и подчиненным им наместникам. Царствуя над многими народами и властвуя над всею вселенною, я хотел, не превозносясь гордостью власти, но управляя всегда кротко и тихо, сделать жизнь подданных постоянно безмятежною и, соблюдая царство свое мирным и удобопроходимым до пределов его, восстановить желаемый для всех людей мир. Когда же я спросил советников, каким бы образом привести это в исполнение, то отличающийся у нас мудростью и пользующийся неизменным благоволением, и доказавший твердую верность, и получивший вторую честь по царе, Аман объяснил нам, что во всех племенах вселенной замешался один враждебный народ, по законам своим противный всякому народу, постоянно пренебрегающий царскими повелениями, дабы не благоустроялось безукоризненно совершаемое нами соуправление. Итак, узнав, что один только этот народ всегда противится всякому человеку, ведет образ жизни, чуждый законам, и, противясь нашим действиям, совершает величайшие злодеяния, чтобы царство наше не достигло благосостояния, мы повелели указанных вам в грамотах Амана, поставленного над делами и второго отца нашего, всех с женами и детьми всецело истребить вражескими мечами, без всякого сожаления и пощады, в тринадцатый день двенадцатого месяца Адара настоящего года, чтобы эти и прежде и теперь враждебные люди, быв в один день насильно низвергнуты в преисподнюю, не препятствовали нам в последующее время проводить жизнь мирно и безмятежно до конца.]
Список с указа отдать в каждую область как закон, объявляемый для всех народов, чтобы они были готовы к тому дню.
Гонцы отправились быстро с царским повелением. Объявлен был указ и в Сузах, престольном городе; и царь и Аман сидели и пили, а город Сузы был в смятении.
Церковнославянский (рус)
И по си́хъ просла́ви ца́рь Артаксе́рксъ Ама́на сы́на Амадаѳу́ина вуге́анина и воз­несе́ его́, и предсѣдя́ше вы́шше всѣ́хъ друго́въ его́:
и вси́, и́же во дворѣ́ [царе́вѣ], покланя́хуся Ама́ну: си́це бо повелѣ́ ца́рь твори́ти. Мардохе́й же не кла́няшеся ему́.
И глаго́лаша су́щiи во дворѣ́ царе́вѣ Мардохе́ю: Мардохе́е, чесо́ ра́ди не слу́шаеши глаго́лемыхъ от­ царя́?
По вся́ же дни́ глаго́лаху ему́, и не послу́шаше и́хъ. И воз­вѣсти́ша Ама́ну, я́ко Мардохе́й сопротивля́ет­ся повелѣ́нiю царе́ву, и повѣ́да и́мъ Мардохе́й, я́ко Иуде́анинъ е́сть.
И увѣ́давъ Ама́нъ, я́ко не кла́няет­ся ему́ Мардохе́и, разгнѣ́вася зѣло́
и умы́сли погуби́ти вся́ иуде́и, и́же въ ца́р­ст­вѣ Артаксе́рксовѣ:
и сотвори́ совѣ́тъ въ лѣ́то второ­е­на́­де­сять ца́р­ст­ва Артаксе́рксова, и мета́­ше жре́бiя де́нь от­ дне́ и ме́сяцъ от­ ме́сяца, я́ко погуби́ти во еди́нъ де́нь ро́дъ Мардохе́евъ: и паде́ жре́бiй на четвертый­на́­де­сять де́нь ме́сяца, и́же е́сть Адаръ.
И рече́ [ама́нъ] ко царю́ Артаксе́рксу, глаго́ля: е́сть язы́къ разсѣ́ян­ный во язы́цѣхъ во все́мъ ца́р­ст­вѣ тво­е́мъ: зако́ны же и́хъ стра́н­ни па́че всѣ́хъ язы́къ, и зако́новъ ца́рскихъ не слу́шаютъ, и не по́льзуетъ царю́ оста́вити и́хъ:
и а́ще го́дѣ е́сть царе́ви, да повели́тъ погуби́ти я́: а́зъ же запишу́ въ сокро́вище царе́во де́сять ты́сящъ тала́нтъ сребра́.
И сне́мъ ца́рь пе́рстень [съ руки́ сво­ея́], даде́ въ ру́цѣ Ама́ну, да запеча́таетъ писа́нiя напи́сан­ная на иуде́й.
И рече́ ца́рь Ама́ну: сребро́ у́бо имѣ́й ты́ себѣ́, лю́демъ же твори́, я́коже хо́щеши.
И при́звани бы́ша писцы́ царе́вы въ третiй­на́­де­сять де́нь ме́сяца пе́рваго, и написа́ша, я́коже повелѣ́ Ама́нъ, къ во­ево́дамъ и нача́лникомъ по всѣ́мъ страна́мъ, от­ инді́йскiя о́бласти да́же и до еѳiо́пiи, сто́ два́десяти седми́ страна́мъ, нача́л­ст­ву­ю­щымъ надъ язы́ки по и́хъ язы́ку, и́менемъ Артаксе́ркса царя́.
И посла́ съ писмоно́сцы писа́нiя въ ца́р­ст­во Артаксе́рксово, да побiю́тъ ро́дъ жидо́вскiй въ де́нь еди́нъ ме́сяца втораго­на́­де­сять, и́же е́сть Ада́ръ, и да расхи́тятъ имѣ́нiя и́хъ.
я́ко да быв­шiи дре́вле и ны́нѣ врази́ во еди́нѣмъ дни́ го́рько во а́дъ соше́дше, въ про́чее вре́мя ти́хо и безмо́лвно житiе́ дадя́тъ на́мъ до конца́ проходи́ти.
повелѣ́хомъ у́бо напи́сан­ными къ ва́мъ гра́мотами от­ Ама́на учине́наго надъ вещьми́ [ца́рскими] и втора́го отца́ на́­шего, всѣ́хъ со жена́ми и ча́ды погуби́ти всекоре́н­нѣ вра́жiими мечьми́ безъ вся́кiя ми́лости и пощадѣ́нiя, въ четвертый­на́­де­сять де́нь втораго­на́­де­сять ме́сяца Ада́ра, настоя́щаго лѣ́та,
Уразумѣ́в­ше убо, я́ко се́й языкъ еди́нъ сопротивля́ет­ся всегда́ вся́кому человѣ́ку, уставле́нiе зако́новъ иностра́н­ное измѣня́етъ, и проти́вяся на́шымъ дѣло́мъ, го́ршая соверша́етъ зла́я, дабы́ ца́р­ст­вiе на́­ше не получи́ло благостоя́нiя:
сказа́ на́мъ, я́ко во всѣ́хъ по вселе́н­нѣй колѣ́нѣхъ смѣси́ся вражде́бный нѣ́кiй наро́дъ, зако́нами сопроти́вный ко вся́кому язы́ку и повелѣ́нiя ца́рская всегда́ небрегу́щь, дабы́ не устроя́лося от­ на́съ благо­управля́емое непоро́чно сооблада́нiе.
Вопроси́в­шу же ми́ совѣ́тники моя́, ка́ко бы воз­мо́жно сiе́ соверши́ти, и́же у на́съ цѣлому́дрiемъ преслову́тый и во благоволе́нiи неизмѣ́н­ный и тве́рдою вѣ́рностiю утвержде́н­ный и втору́ю че́сть по цари́ получи́вый Ама́нъ
Надъ мно́гими ца́р­ст­ву­ю­щь язы́ки и обдержа́въ всю́ вселе́н­ную, восхотѣ́хъ, не де́рзостiю о́бласти воз­носи́мь, но кро́тостiю и ти́хостiю всегда́ пра́вя, безмяте́жно житiе́ всегда́ устроя́ти подру́чныхъ [на́шихъ], и ца́р­ст­вiе [свое́] безмо́лвно и проходи́мо да́же до коне́цъ соблюда́я, обнови́ти жела́емый всѣ́мъ человѣ́комъ ми́ръ.
Списа́нiе же еписто́лiи сицево́ бѣ́: ца́рь вели́кiй Артаксерксъ нача́л­ст­ву­ю­щымъ от­ инді́и да́же до еѳiо́пiи надъ сто́ два́десять седмiю́ страна́ми и мѣстонача́лникомъ по́ддан­нымъ.
Списа́нiя же еписто́лiи посыла́хуся по страна́мъ, и повелѣ́но бы́сть всѣ́мъ язы́комъ гото́вымъ бы́ти въ нарѣче́н­ный де́нь.
Приспѣ́ же дѣ́ло и въ су́сы: и ца́рь у́бо и Ама́нъ пиру́юща наслажда́стася, гра́дъ же [су́сы] мятя́шеся.
Haamani kavatsus juute hävitada
Pärast neid sündmusi ülendas kuningas Ahasveros agaglase Haamani, Hammedata poja, edutas teda ja pani ta istme ülemale kõigist vürstidest, kes ta juures olid.
Ja kõik kuninga sulased, kes olid kuninga väravas, pidid heitma põlvili ja kummardama Haamanit, sest nõnda oli kuningas tema suhtes käskinud; aga Mordokai ei põlvitanud ega kummardanud.
Siis ütlesid kuninga sulased, kes olid kuninga väravas, Mordokaile: „Miks sa kuninga käsust üle astud?”
Ja kui nad seda temale iga päev olid öelnud, aga tema neid kuulda ei võtnud, siis teatasid nad sellest Haamanile, et näha, kas Mordokai põhjus on küllaldane, kuna ta neile oli öelnud enese juudi olevat.
Kui Haaman nägi, et Mordokai ei põlvitanud ja teda ei kummardanud, siis täitus Haaman vihaga.
Aga sellest oli tema silmis vähe, et pista kätt üksnes Mordokai külge - sest temale oli Mordokai rahvus teatavaks tehtud -, ja nõnda püüdis Haaman hävitada kõiki juute, kes olid kogu Ahasverose kuningriigis.
Esimeses kuus, see on niisanikuus, kuningas Ahasverose kaheteistkümnendal aastal, heideti Haamani ees päevast päeva puuri, see on liisku; nõnda kuust kuusse kaheteistkümnendani, see on adarikuuni.
Ja Haaman ütles kuningas Ahasverosele: „Üks rahvas on hajutatuna ja eraldatuna rahvaste keskel sinu kuningriigi kõigis maades; nende seadused on teistsugused kui kõigil muudel rahvastel ja nad ei tee kuninga seaduste järgi; seepärast ei ole kuningal kasulik neid sallida.
Kui kuningas heaks arvab, siis käskigu ta kirjutada, et nad tuleb hukata; mina vaen siis kümme tuhat talenti hõbedat ametnike kätte, et see viidaks kuninga varaaitadesse.”
Siis võttis kuningas oma pitserisõrmuse sõrmest ja andis selle agaglasele Haamanile, Hammedata pojale, juutide vaenlasele.
Ja kuningas ütles Haamanile: „Hõbe olgu antud sulle, nõndasamuti rahvas, et sa temaga talitaksid, nagu su meelest hea on!”
Ja esimese kuu kolmeteistkümnendal päeval kutsuti kuninga kirjutajad ning lasti kirjutada kõik, mida Haaman käskis, kuninga asehaldureile ja maavalitsejaile, kes olid iga maa üle, ja iga rahva vürstidele, igale maale tema kirjaviisis ja igale rahvale tema keeles; seda kirjutati kuningas Ahasverose nimel ja see kinnitati kuninga pitserisõrmusega.
Siis läkitati jooksjatega kirjad kõigisse kuninga maadesse, et tuleb hävitada, tappa ja hukata kõik juudid, noored ja vanad, lapsed ja naised ühel päeval, kaheteistkümnenda kuu, see on adarikuu kolmeteistkümnendal päeval, ja et nende varandus tuleb riisuda.
Kirja ärakiri oli antud seadusena igale maale, avaldamiseks kõigile rahvastele, et nad oleksid selleks päevaks valmis.
Jooksjad läksid kuninga käsul rutates välja, kui seadus Suusani palees oli antud; kuningas ja Haaman istusid jooma, aga Suusani linn oli ärevuses.
Толкования стиха Скопировать ссылку Скопировать текст Добавить в избранное
Библ. энциклопедия Библейский словарь Словарь библ. образов Практическая симфония
Цитата из Библии каждое утро
TG: t.me/azbible
Viber: vb.me/azbible