рцы́ сыно́мъ Изра́илевымъ, и обрати́вшеся да ополча́тся пря́мо придво́рiю, между́ Магдо́ломъ и между́ мо́ремъ, пря́мо Веельсепфо́ну: предъ ни́ми ополчи́шися при мо́ри:

и рече́тъ фарао́нъ лю́демъ свои́мъ о сынѣ́хъ Изра́илевыхъ: заблужда́ютъ сі́и по земли́, затвори́ бо и́хъ пусты́ня:

А́зъ же ожесточу́ се́рдце фарао́ново, и пожене́тъ созади́ и́хъ, и просла́влюся въ фарао́нѣ и во все́мъ во́инствѣ его́: и уразумѣ́ютъ вси́ Еги́птяне, я́ко А́зъ е́смь Госпо́дь. И сотвори́ша та́ко.

И возвѣще́но бы́сть царю́ Еги́петскому, я́ко бѣжа́ша лю́дiе, и преврати́ся се́рдце фарао́ново и рабо́въ его́ на лю́ди, и реко́ша: что́ сiе́ сотвори́хомъ, отпусти́вше сы́ны Изра́илевы, да не рабо́таютъ на́мъ?

Впряже́ у́бо фарао́нъ колесни́цы своя́, и вся́ лю́ди своя́ собра́ съ собо́ю:

и поя́тъ ше́сть со́тъ колесни́цъ избра́нныхъ, и вся́ ко́ни Еги́петскiя, и триста́ты надъ всѣ́ми.

И ожесточи́ Госпо́дь се́рдце фарао́на царя́ Еги́петскаго и рабо́въ его́, и погна́ созади́ сыно́въ Изра́илевыхъ. Сы́нове же Изра́илевы исхожда́ху руко́ю высо́кою.

И погна́ша Еги́птяне вслѣ́дъ и́хъ, и обрѣто́ша и́хъ ополчи́вшихся при мо́ри: и вся́ ко́ни и колесни́цы фарао́новы, и ко́нницы, и во́инство его́ пря́мо придво́рiю, проти́ву Веельсепфо́на.

И фарао́нъ приближа́шеся. Воззрѣ́вше же сы́нове Изра́илевы очи́ма, ви́дѣша: и се́, Еги́птяне ополчи́шася вслѣ́дъ и́хъ: и убоя́шася зѣло́, и возопи́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду

и реко́ша къ Моисе́ю: за е́же не бы́ти гробо́мъ во Еги́птѣ, изве́лъ еси́ на́съ умертви́ти въ пусты́ни: что́ сiе́ сотвори́лъ еси́ на́мъ, изве́дъ на́съ изъ Еги́пта?

Не се́й ли бя́ше глаго́лъ, его́же реко́хомъ къ тебѣ́ во Еги́птѣ, глаго́люще: оста́ви на́съ, да рабо́таемъ Еги́птяномъ: лу́чше бо бя́ше на́мъ рабо́тати Еги́птяномъ, не́жели умре́ти въ пусты́ни се́й.

Рече́ же Моисе́й къ лю́демъ: дерза́йте, сто́йте и зри́те спасе́нiе е́же от Го́спода, е́же сотвори́тъ на́мъ дне́сь: и́мже бо о́бразомъ ви́дѣсте Еги́птянъ дне́сь, не приложите́ ктому́ ви́дѣти и́хъ въ вѣ́чное вре́мя:

Госпо́дь побо́ретъ по ва́съ, вы́ же умо́лкните.

И рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю: что́ вопiе́ши ко Мнѣ́? Рцы́ сыно́мъ Изра́илевымъ, и да путеше́ствуютъ,

ты́ же возми́ же́злъ тво́й и простри́ ру́ку твою́ на мо́ре, и расто́ргни е́: и да вни́дутъ сы́нове Изра́илевы посредѣ́ мо́ря по су́ху:

и се́, А́зъ ожесточу́ се́рдце фарао́ново и всѣ́хъ Еги́птянъ, и вни́дутъ вслѣ́дъ и́хъ: и просла́влюся въ фарао́нѣ и во все́мъ во́инствѣ его́, и въ колесни́цахъ и въ ко́нехъ его́,

и увѣ́дятъ вси́ Еги́птяне, я́ко А́зъ е́смь Госпо́дь, егда́ прославля́юся въ фарао́нѣ и въ колесни́цахъ и въ ко́нехъ его́.

Взя́тся же А́нгелъ Бо́жiй ходя́й предъ полко́мъ сыно́въ Изра́илевыхъ и по́йде созади́ и́хъ, взя́тся же и сто́лпъ о́блачный от лица́ и́хъ и ста́ созади́ и́хъ.

И вни́де посредѣ́ полка́ Еги́петска и посредѣ́ полка́ сыно́въ Изра́илевыхъ и ста́: и бы́сть тма́ и мра́къ, и прiи́де но́щь, и не смѣси́шася дру́гъ съ дру́гомъ во всю́ но́щь.

Простре́ же Моисе́й ру́ку на мо́ре, и возгна́ Госпо́дь мо́ре вѣ́тромъ ю́жнымъ си́льнымъ всю́ но́щь, и сотвори́ мо́ре су́шу, и разступи́ся вода́.

И внидо́ша сы́нове Изра́илевы посредѣ́ мо́ря по су́ху, и вода́ и́мъ стѣна́ бы́сть одесну́ю и стѣна́ ошу́юю.

Погна́ша же Еги́птяне и внидо́ша вслѣ́дъ и́хъ, и вся́къ ко́нь фарао́новъ, и колесни́цы, и вса́дники посредѣ́ мо́ря.

Бы́сть же въ стра́жу у́треннюю, и воззрѣ́ Госпо́дь на по́лкъ Еги́петскiй въ столпѣ́ о́гненнѣмъ и о́блачнѣмъ, и смяте́ по́лкъ Еги́петскiй,

и связа́ о́си колесни́цъ и́хъ, и ведя́ше и́хъ съ ну́ждею. И реко́ша Еги́птяне: бѣжи́мъ от лица́ Изра́илева, Госпо́дь бо побора́етъ по ни́хъ на Еги́птяны.

И рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю: простри́ ру́ку твою́ на мо́ре, и да совокупи́тся вода́ и да покры́етъ Еги́птяны, колесни́цы же и вса́дники.

Простре́ же Моисе́й ру́ку на мо́ре, и устро́ися вода́ ко дню́ на мѣ́сто: Еги́птяне же бѣжа́ша подъ водо́ю, и истрясе́ Госпо́дь Еги́птяны посредѣ́ мо́ря:

и обрати́вшися вода́ покры́ колесни́цы и вса́дники и всю́ си́лу фарао́нову, вше́дши вслѣ́дъ и́хъ въ мо́ре: и не оста́ от ни́хъ ни еди́нъ.

Сы́нове же Изра́илевы проидо́ша по су́ху посредѣ́ мо́ря: вода́ же и́мъ стѣна́ [бы́сть] одесну́ю и стѣна́ ошу́юю,

и изба́ви Госпо́дь Изра́иля въ де́нь о́нъ изъ руки́ Еги́петскiя: и ви́дѣша сы́нове Изра́илевы Еги́птянъ изме́ршихъ при краи́ мо́ря.

Ви́дѣ же Изра́иль ру́ку вели́кую, я́же сотвори́ Госпо́дь Еги́птяномъ, и убоя́шася лю́дiе Го́спода и вѣ́роваша Бо́гу и Моисе́ю уго́днику Его́.

Тогда́ воспѣ́ Моисе́й и сы́нове Изра́илевы пѣ́снь сiю́ Го́сподеви, и реко́ша глаго́люще:

Воздвиго́шася же от Ели́ма, и прiи́де ве́сь со́нмъ сыно́въ Изра́илевыхъ въ пусты́ню Си́нъ, я́же е́сть между́ Ели́момъ и между́ Си́ною. Въ пя́тый же на́десять де́нь втора́го ме́сяца изше́дшымъ и́мъ от земли́ Еги́петскiя,

возропта́ ве́сь со́нмъ сыно́въ Изра́илевыхъ на Моисе́а и Ааро́на,

и реко́ша къ ни́мъ сы́нове Изра́илевы: о, дабы́ бы́хомъ изме́рли мы́ уя́звени от Го́спода въ земли́ Еги́петстѣй, егда́ сѣдя́хомъ надъ котлы́ мясны́ми и ядо́хомъ хлѣ́бы до сы́тости: я́ко изведо́сте ны́ въ пусты́ню сiю́ умори́ти ве́сь со́нмъ се́й гла́домъ.

Рече́ же Госпо́дь къ Моисе́ю: се́, А́зъ одождю́ ва́мъ хлѣ́бы съ небесе́: и изы́дутъ лю́дiе, и соберу́тъ дово́лное дню́, на [вся́къ] де́нь, я́ко да искушу́ и́хъ, а́ще по́йдутъ въ зако́нѣ Мое́мъ, или́ ни́:

и бу́детъ въ де́нь шесты́й, и угото́вятъ, е́же внесу́тъ, и да бу́детъ сугу́бо, е́же собира́ша на вся́къ де́нь.

Рече́ же Моисе́й и Ааро́нъ ко всему́ со́нму сыно́въ Изра́илевыхъ: въ ве́черъ [се́й] увѣ́сте, я́ко Госпо́дь изведе́ вы от земли́ Еги́петскiя,

и зау́тра у́зрите сла́ву Госпо́дню, внегда́ услы́шати Го́споду ропта́нiе ва́ше на Бо́га: мы́ же что́ есмы́, я́ко ро́пщете на ны́?

И рече́ Моисе́й: егда́ да́стъ Госпо́дь ва́мъ въ ве́черъ мяса́ я́сти и хлѣ́бы зау́тра до сы́тости, поне́же услы́ша Госпо́дь ропта́нiе ва́ше, и́мже ро́пщете на ны́: мы́ же что́ есмы́? Не на на́съ бо ропта́нiе ва́ше, но то́чiю на Бо́га.

И рече́ Моисе́й ко Ааро́ну: глаго́ли ко всему́ со́нму сыно́въ Изра́илевыхъ: прiиди́те предъ Бо́га, услы́ша бо ропта́нiе ва́ше.

Егда́ же глаго́лаше Ааро́нъ всему́ со́нму сыно́въ Изра́илевыхъ, и обрати́шася въ пусты́ню, и сла́ва Госпо́дня яви́ся во о́блацѣ,

и рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю глаго́ля:

слы́шахъ ропта́нiе сыно́въ Изра́илевыхъ: рцы́ къ ни́мъ глаго́ля: къ ве́черу да снѣ́сте мяса́ и зау́тра насы́титеся хлѣ́бовъ, и увѣ́сте, я́ко А́зъ е́смь Госпо́дь Бо́гъ ва́шъ.

Бы́сть же ве́черъ, и прiидо́ша кра́стели и покры́ша по́лкъ. Зау́тра же бы́сть спа́дшей росѣ́ о́коло полка́,

и се́, на лицы́ пусты́ни ме́лко я́ко корiа́ндръ, бѣло́ а́ки ле́дъ на земли́.

Узрѣ́вше же то́ сы́нове Изра́илевы, рѣ́ша дру́гъ ко дру́гу: что́ есть сiе́? Не вѣ́дяху бо, что́ бя́ше. Рече́ же Моисе́й къ ни́мъ: се́й хлѣ́бъ, его́же даде́ Госпо́дь ва́мъ я́сти:

се́й глаго́лъ, его́же завѣща́ Госпо́дь: собери́те от него́ кі́йждо на дома́шнiя, гомо́ръ погла́вно по числу́ ду́шъ ва́шихъ, кі́йждо ва́съ съ дома́шними свои́ми собери́те.

И сотвори́ша та́ко сы́нове Изра́илевы, и собра́ша о́въ мно́го, о́въ же ма́ло:

и измѣ́ривше гомо́ромъ, не преизбы́точествова и́же мно́го, и и́же ма́ло, не мнѣ́е прiя́тъ: кі́йждо на дома́шнихъ свои́хъ собра́ша.

И рече́ Моисе́й къ ни́мъ: никто́же да оста́витъ на у́трiе от него́.

И не послу́шаша Моисе́а, но оста́виша нѣ́цыи от него́ на у́трiе, и воскипѣ́ червьми́ и возсмердѣ́ся. И оскорби́ся на ни́хъ Моисе́й.

И собира́ша о́ное ра́но ра́но, кі́йждо надлежа́щее себѣ́: егда́ же огрѣва́ше со́лнце, растаява́ше.

Бы́сть же въ де́нь шесты́й, собра́ша потре́бное сугу́бо, два́ гомо́ра кому́ждо. Прiидо́ша же вси́ кня́зи со́нма и повѣ́даша Моисе́ю.

Рече́ же Моисе́й къ ни́мъ: сiе́ сло́во е́сть, е́же глаго́ла Госпо́дь: суббо́та поко́й свя́тъ Го́споду зау́тра: ели́ка а́ще печете́, пецы́те, и ели́ка а́ще варите́, вари́те, все́ же избы́точное оста́вите въ скро́вѣ на у́трiе.

И оста́виша от того́ до у́трiя, я́коже заповѣ́да и́мъ Моисе́й: и не возсмердѣ́ся, ниже́ че́рвь бы́сть въ не́мъ.

Рече́ же Моисе́й: яди́те дне́сь, е́сть бо суббо́та поко́й Го́споду: дне́сь не обря́щете на по́ли:

ше́сть дні́й собира́йте, въ седмы́й же де́нь суббо́та: я́ко не бу́детъ въ не́мъ.

Бы́сть же въ седмы́й де́нь, изыдо́ша нѣ́цыи от люді́й собира́ти, и не обрѣто́ша.

Рече́ же Госпо́дь Моисе́ови: доко́лѣ не хо́щете послу́шати за́повѣдiй Мои́хъ и зако́на Моего́?

Зри́те: Госпо́дь бо даде́ ва́мъ суббо́ту де́нь се́й: сего́ ра́ди То́й даде́ ва́мъ въ де́нь шесты́й хлѣ́ба на два́ дни́: сѣди́те кі́йждо ва́съ въ дому́ свое́мъ у себе́, никто́же да исхо́дитъ от мѣ́ста своего́ въ де́нь седмы́й.

И суббо́тствоваша лю́дiе въ де́нь седмы́й.

И прозва́ша сы́нове Изра́илевы и́мя тому́ ма́нна: бя́ше же я́ко сѣ́мя корiа́ндрово бѣло́, вку́съ же его́ а́ки мука́ съ ме́домъ.

Рече́ же и́мъ Моисе́й: се́й глаго́лъ, его́же завѣща́ Госпо́дь: напо́лните гомо́ръ от ма́нны въ скро́въ въ ро́ды ва́шя: да ви́дятъ хлѣ́бъ, его́же ядо́сте вы́ въ пусты́ни, егда́ изведе́ ва́съ Госпо́дь от земли́ Еги́петскiя.

И рече́ Моисе́й ко Ааро́ну: возми́ ста́мну злату́ю еди́ну и вложи́ въ ню́ гомо́ръ по́лный от ма́нны, и положи́ши ту́ю предъ Бо́гомъ въ соблюде́нiе въ ро́ды ва́шя.

Я́коже заповѣ́да Госпо́дь Моисе́ю, положи́ ю́ Ааро́нъ предъ свидѣ́нiемъ въ соблюде́нiе.

Сы́нове же Изра́илевы ядо́ша ма́нну лѣ́тъ четы́редесять, до́ндеже прiидо́ша въ зе́млю обита́емую, и ядо́ша ма́нну, до́ндеже прiидо́ша во страну́ Финикі́йскую:

гомо́ръ же деся́тая ча́сть тре́хъ мѣ́ръ {Евр.: е́фы} бя́ше.

И воздви́жеся ве́сь со́нмъ сыно́въ Изра́илевыхъ от пусты́ни Си́нъ по полко́мъ свои́мъ сло́вомъ Госпо́днимъ и ополчи́шася въ Рафиди́нѣ. Не бя́ше же воды́ лю́демъ пи́ти,

и ху́ляху лю́дiе Моисе́а, глаго́люще: да́ждь на́мъ во́ду, да пiе́мъ. И рече́ и́мъ Моисе́й: что́ ху́лите мя́? И что́ искуша́ете Го́спода?

Возжажда́ша же та́мо лю́дiе воды́ и ропта́ху на Моисе́а, глаго́люще: вску́ю сiе́? Изве́лъ еси́ на́съ изъ Еги́пта умори́ти на́съ и ча́да на́ша и скоты́ жа́ждею?

Возопи́ же Моисе́й ко Го́споду глаго́ля: что́ сотворю́ лю́демъ си́мъ? Еще́ ма́ло, и побiю́тъ мя́ ка́менiемъ.

И рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю: пойди́ предъ людьми́ си́ми, и поими́ съ собо́ю от ста́рецъ людски́хъ, и же́злъ, и́мже пресѣ́клъ еси́ мо́ре, возми́ въ ру́ку твою́, и пойди́:

А́зъ же ста́ну та́мо пре́жде прише́ствiя твоего́ у ка́мене въ Хори́вѣ: и уда́риши въ ка́мень, и изы́детъ изъ него́ вода́, и да пiю́тъ лю́дiе. Сотвори́ же Моисе́й та́ко предъ сы́ны Изра́илевыми,

и прозва́ и́мя мѣ́сту тому́ Искуше́нiе и Похуле́нiе, хулы́ ра́ди сыно́въ Изра́илевыхъ, и зане́же искуси́ша Го́спода, глаго́люще: а́ще е́сть въ на́съ Госпо́дь, или́ ни́?

Прiи́де же Амали́къ и воева́ на Изра́иля въ Рафиди́нѣ.

Рече́ же Моисе́й ко Иису́су: избери́ себѣ́ му́жы си́льны и изше́дъ ополчи́ся на Амали́ка зау́тра: и се́, а́зъ ста́ну на верху́ горы́, и же́злъ Бо́жiй въ руцѣ́ мое́й.

И сотвори́ Иису́съ, я́коже рече́ ему́ Моисе́й, и изше́дъ ополчи́ся на Амали́ка: Моисе́й же и Ааро́нъ и О́ръ взыдо́ша на ве́рхъ горы́.

И бы́сть егда́ воздвиза́ше Моисе́й ру́цѣ, одолѣва́ше Изра́иль: егда́ же опуска́ше ру́цѣ, одолѣва́ше Амали́къ:

ру́цѣ же Моисе́овы тя́жки бѣ́ша: и взе́мше ка́мень, подложи́ша ему́, и сѣдя́ше на не́мъ: Ааро́нъ же и О́ръ поддержа́ста ру́цѣ ему́, еди́нъ отсю́ду, а другі́й отту́ду: и бы́ша Моисе́ови ру́цѣ укрѣпле́ны до захожде́нiя со́лнца:

и преодолѣ́ Иису́съ Амали́ка и вся́ лю́ди его́ убі́йствомъ меча́.

Рече́ же Госпо́дь къ Моисе́ю: впиши́ сiе́ на па́мять въ кни́ги и вда́й во у́шы Иису́су, я́ко па́губою погублю́ па́мять Амали́кову от поднебе́сныя.

И созда́ Моисе́й олта́рь Го́споду и прозва́ и́мя ему́ Госпо́дь прибѣ́жище мое́:

я́ко руко́ю та́йною ра́туетъ Госпо́дь на Амали́ка от ро́да въ ро́дъ.

Синодальный

1 Войска фараона погнались за Израилем до Чермного моря; 13 Господь разделяет воды для Израиля и топит египтян.

И сказал Господь Моисею, говоря:

скажи сынам Израилевым, чтобы они обратились и расположились станом пред Пи-Гахирофом, между Мигдолом и между морем, пред Ваал-Цефоном; напротив его поставьте стан у моря.

И скажет фараон [народу своему] о сынах Израилевых: они заблудились в земле сей, заперла их пустыня.

А Я ожесточу сердце фараона, и он погонится за ними, и покажу славу Мою на фараоне и на всем войске его; и познают [все] Египтяне, что Я Господь. И сделали так.

И возвещено было царю Египетскому, что народ бежал; и обратилось сердце фараона и рабов его против народа сего, и они сказали: что это мы сделали? зачем отпустили Израильтян, чтобы они не работали нам?

[Фараон] запряг колесницу свою и народ свой взял с собою;

и взял шестьсот колесниц отборных и все колесницы Египетские, и начальников над всеми ими.

И ожесточил Господь сердце фараона, царя Египетского [и рабов его], и он погнался за сынами Израилевыми; сыны же Израилевы шли под рукою высокою.

И погнались за ними Египтяне, и все кони с колесницами фараона, и всадники, и всё войско его, и настигли их расположившихся у моря, при Пи-Гахирофе пред Ваал-Цефоном.

Фараон приблизился, и сыны Израилевы оглянулись, и вот, Египтяне идут за ними: и весьма устрашились и возопили сыны Израилевы к Господу,

и сказали Моисею: разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне? что́ это ты сделал с нами, выведя нас из Египта?

Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем Египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у Египтян, нежели умереть в пустыне.

Но Моисей сказал народу: не бойтесь, стойте – и увидите спасение Господне, которое Он соделает вам ныне, ибо Египтян, которых видите вы ныне, более не увидите во веки;

Господь будет поборать за вас, а вы будьте спокойны.

И сказал Господь Моисею: что ты вопиешь ко Мне? скажи сынам Израилевым, чтоб они шли,

а ты подними жезл твой и простри руку твою на море, и раздели его, и пройдут сыны Израилевы среди моря по суше;

Я же ожесточу сердце [фараона и всех] Египтян, и они пойдут вслед за ними; и покажу славу Мою на фараоне и на всем войске его, на колесницах его и на всадниках его;

и узнают [все] Египтяне, что Я Господь, когда покажу славу Мою на фараоне, на колесницах его и на всадниках его.

И двинулся Ангел Божий, шедший пред станом [сынов] Израилевых, и пошел позади их; двинулся и столп облачный от лица их и стал позади их;

и вошел в средину между станом Египетским и между станом [сынов] Израилевых, и был облаком и мраком для одних и освещал ночь для других, и не сблизились одни с другими во всю ночь.

И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились во́ды.

И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: во́ды же были им стеною по правую и по левую сторону.

Погнались Египтяне, и вошли за ними в средину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его.

И в утреннюю стражу воззрел Господь на стан Египтян из столпа огненного и облачного и привел в замешательство стан Египтян;

и отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом. И сказали Египтяне: побежим от Израильтян, потому что Господь поборает за них против Египтян.

И сказал Господь Моисею: простри руку твою на море, и да обратятся воды на Египтян, на колесницы их и на всадников их.

И простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место; а Египтяне бежали навстречу [воде]. Так потопил Господь Египтян среди моря.

И вода возвратилась и покрыла колесницы и всадников всего войска фараонова, вошедших за ними в море; не осталось ни одного из них.

А сыны Израилевы прошли по суше среди моря: воды [были] им стеною по правую и [стеною] по левую сторону.

И избавил Господь в день тот Израильтян из рук Египтян, и увидели [сыны] Израилевы Египтян мертвыми на берегу моря.

И увидели Израильтяне руку великую, которую явил Господь над Египтянами, и убоялся народ Господа и поверил Господу и Моисею, рабу Его.^–

^–Тогда Моисей и сыны Израилевы воспели Господу песнь сию и говорили:

В ответ на ропот израильтян Бог дает им манну: её описание и повеления относительно неё.

И двинулись из Елима, и пришло всё общество сынов Израилевых в пустыню Син, что между Елимом и между Синаем, в пятнадцатый день второго месяца по выходе их из земли Египетской.

И возроптало все общество сынов Израилевых на Моисея и Аарона в пустыне,

и сказали им сыны Израилевы: о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы всё собрание это уморить голодом.

И сказал Господь Моисею: вот, Я одождю вам хлеб с неба, и пусть народ выходит и собирает ежедневно, сколько нужно на день, чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по закону Моему, или нет;

а в шестой день пусть заготовляют, что принесут, и будет вдвое против того, по скольку собирают в прочие дни.

И сказали Моисей и Аарон всему [обществу] сынов Израилевых: вечером узна́ете вы, что Господь вывел вас из земли Египетской,

и утром увидите славу Господню, ибо услышал Он ропот ваш на Господа: а мы что́ такое, что ропщете на нас?

И сказал Моисей: узнаете, когда Господь вечером даст вам мяса в пищу, а утром хлеба досыта, ибо Господь услышал ропот ваш, который вы подняли против Него: а мы что? не на нас ропот ваш, но на Господа.

И сказал Моисей Аарону: скажи всему обществу сынов Израилевых: предстаньте пред лице Господа, ибо Он услышал ропот ваш.

И когда говорил Аарон ко всему обществу сынов Израилевых, то они оглянулись к пустыне, и вот, слава Господня явилась в облаке.

И сказал Господь Моисею, говоря:

Я услышал ропот сынов Израилевых; скажи им: вечером будете есть мясо, а поутру насытитесь хлебом – и узнаете, что Я Господь, Бог ваш.

Вечером налетели перепелы и покрыли стан, а поутру лежала роса около стана;

роса поднялась, и вот, на поверхности пустыни нечто мелкое, круповидное, мелкое, как иней на земле.

И увидели сыны Израилевы и говорили друг другу: что это? Ибо не знали, что это. И Моисей сказал им: это хлеб, который Господь дал вам в пищу;

вот что повелел Господь: собирайте его каждый по стольку, сколько ему съесть; по гомору на человека, по числу душ, сколько у кого в шатре, собирайте.

И сделали так сыны Израилевы и собрали, кто много, кто мало;

и меряли гомором, и у того, кто собрал много, не было лишнего, и у того, кто мало, не было недостатка: каждый собрал, сколько ему съесть.

И сказал им Моисей: никто не оставляй сего до утра.

Но не послушали они Моисея, и оставили от сего некоторые до утра, – и завелись черви, и оно воссмердело. И разгневался на них Моисей.

И собирали его рано поутру, каждый сколько ему съесть; когда же обогревало солнце, оно таяло.

В шестой же день собрали хлеба вдвое, по два гомора на каждого. И пришли все начальники общества и донесли Моисею.

И [Моисей] сказал им: вот что сказал Господь: завтра покой, святая суббота Господня; что надобно печь, пеките, и что надобно варить, варите сегодня, а что останется, отложите и сберегите до утра.

И отложили то до утра, как повелел [им] Моисей, и оно не воссмердело, и червей не было в нем.

И сказал Моисей: ешьте его сегодня, ибо сегодня суббота Господня; сегодня не найдете его на поле;

шесть дней собирайте его, а в седьмой день – суббота: не будет его в этот день.

Но некоторые из народа вышли в седьмой день собирать – и не нашли.

И сказал Господь Моисею: долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих?

смотрите, Господь дал вам субботу, посему Он и дает в шестой день хлеба на два дня: оставайтесь каждый у себя [в доме своем], никто не выходи от места своего в седьмой день.

И покоился народ в седьмой день.

И нарек дом Израилев хлебу тому имя: манна; она была, как кориандровое семя, белая, вкусом же как лепешка с медом.

И сказал Моисей: вот что повелел Господь: наполните [манною] гомор для хранения в роды ваши, дабы видели хлеб, которым Я питал вас в пустыне, когда вывел вас из земли Египетской.

И сказал Моисей Аарону: возьми один сосуд [золотой], и положи в него полный гомор манны, и поставь его пред Господом, для хранения в роды ваши.

И поставил его Аарон пред ковчегом свидетельства для хранения, как повелел Господь Моисею.

Сыны Израилевы ели манну сорок лет, доколе не пришли в землю обитаемую; манну ели они, доколе не пришли к пределам земли Ханаанской.

А гомор есть десятая часть ефы.

1 Бог дает Израилю воду из скалы; 8 нападение Амалика на израильтян и его поражение.

И двинулось всё общество сынов Израилевых из пустыни Син в путь свой, по повелению Господню, и расположилось станом в Рефидиме, и не было воды пить народу.

И укорял народ Моисея, и говорили: дайте нам воды пить. И сказал им Моисей: что вы укоряете меня? что искушаете Господа?

И жаждал там народ воды, и роптал народ на Моисея, говоря: зачем ты вывел нас из Египта, уморить жаждою нас и детей наших и стада наши?

Моисей возопил к Господу и сказал: что мне делать с народом сим? еще немного, и побьют меня камнями.

И сказал Господь Моисею: пройди перед народом, и возьми с собою некоторых из старейшин Израильских, и жезл твой, которым ты ударил по воде, возьми в руку твою, и пойди;

вот, Я стану пред тобою там на скале в Хориве, и ты ударишь в скалу, и пойдет из нее вода, и будет пить народ. И сделал так Моисей в глазах старейшин Израильских.

И нарек месту тому имя: Масса и Мерива*, по причине укорения сынов Израилевых и потому, что они искушали Господа, говоря: есть ли Господь среди нас, или нет? //*Искушение и укорение.

И пришли Амаликитяне и воевали с Израильтянами в Рафидиме.

Моисей сказал Иисусу: выбери нам мужей [сильных] и пойди, сразись с Амаликитянами; завтра я стану на вершине холма, и жезл Божий будет в руке моей.

И сделал Иисус, как сказал ему Моисей, и [пошел] сразиться с Амаликитянами; а Моисей и Аарон и Ор взошли на вершину холма.

И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик;

но руки Моисеевы отяжелели, и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца.

И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча.

И сказал Господь Моисею: напиши сие для памяти в книгу и внуши Иисусу, что Я совершенно изглажу память Амаликитян из поднебесной.

И устроил Моисей жертвенник [Господу] и нарек ему имя: Иегова Нисси*. //*Господь знамя мое.

Ибо, сказал он, рука на престоле Господа: брань у Господа против Амалика из рода в род.

Таджикский

Языки

Ва Парвардигор ба Мусо сухан ронда, гуфт:

«Ба банӣ Исроил бигӯ, ки тоб хӯрда, пеши Фӣ-Ҳаҳирӯт, дар миёни Миҷдӯл ва баҳр, пеши Баал-Сафӯн урду зананд; дар рӯ ба рӯи он назди баҳр урду занед.

Ва фиръавн дар бораи банӣ Исроил хоҳад гуфт: ́Онҳо дар ин замин саргум шудаанд, биёбон онҳоро бандубаст кардааст́.

Ва Ман дили фиръавнро сахт хоҳам кард, то ки вай онҳоро таъқиб дунболагирӣ намояд, ва ҷалоли Худро ба воситаи фиръавн ва тамоми лашкараш зоҳир хоҳам сохт, то мисриён бидонанд, ки Ман Парвардигор ҳастам». Ва чунин карданд.

Ва ба подшоҳи Миср хабар расид, ки қавм рӯ ба гурез овардаанд; ва дили фиръавн ва навкаронаш нисбат ба қавм дигаргун шуд, ва онҳо гуфтанд: «Ин чӣ кор аст, ки мо кардем? Чаро банӣ Исроилро равона кардем, то ки дигар барои мо меҳнат накунанд?»

Ва аробаи худро тайёр кард, ва қавми худро бо худ гирифт.

Ва шашсад аробаи баргузидаро гирифт, ва ҳамаи аробаҳои Мисрро, ки бар ҳамаашон саркардаҳо буданд.

Ва Парвардигор дили фиръавн, подшоҳи Мисрро сахт кард, ва вай банӣ Исроилро дунболагирӣ намуд; ва банӣ Исроил бо дасти баландмерафтанд.

Ва мисриён бо ҳамаи аспон ва аробаҳои фиръавн ва саворонаш ва лашкараш онҳоро дунболагирӣ намуда, ба онҳо расида гирифтанд, дар сурате ки онҳо назди баҳр, дар Фӣ-Ҳаҳирӯт, пеши Баал-Сафӯн урду зада буданд.

Ва фиръавн наздик омад, ва банӣ Исроил чашмони худро боло карда диданд, ки инак, мисриён аз қафои онҳо меоянд, ва бағоят ҳаросон шуданд; ва банӣ Исроил сӯи Парвардигор нола карданд.

Ва ба Мусо гуфтанд: «Оё дар Миср қабрҳо набуд, ки моро овардӣ, то дар биёбон бимирем? Ин чист ба мо кардӣ, ки моро аз Миср берун овардӣ?

Ин, охир, ҳамон чизест, ки мо ба ту дар Миср сухан ронда, гуфта будем: ́Моро бимон, то ки барои мисриён меҳнат кунем́. Зеро меҳнати мисриён барои мо беҳтар аст аз он ки дар биёбон бимирем».

Ва Мусо ба қавм гуфт: «Ҳаросон нашавед! Биистед ва наҷоти Парвардигорро бубинед, ки онро Ӯ имрӯз барои шумо ба амал хоҳад овард; зеро мисриёнро, ки имрӯз дидаед, дигар ҳаргиз нахоҳед дид.

Парвардигор барои шумо ҷанг хоҳад кард, ва шумо хомӯш бошед».

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Чаро сӯи Ман нола мекунӣ? Ба банӣ Исроил бигӯ, ки равона шаванд.

Ва ту асои худро баланд бардор, ва дасти худро бар баҳр дароз карда, онро аз ҳам, ҷудо кун, то ки банӣ Исроил андаруни баҳр бар хушкӣ бигзаранд.

Ва Ман, инак, дили мисриёнро сахт мекунам, то ки аз қафои онҳо бираванд; ва ҷалоли Худро ба воситаи фиръавн ва тамоми лашкараш, ба воситаи аробаҳо ва саворонаш зоҳир хоҳам сохт,

ва мисриён хоҳанд донист, ки Ман Парвардигор ҳастам, вақте ки ҷалоли Худро ба воситаи фиръавн, ба воситаи аробаҳо ва саворонаш зоҳир созам».

Ва фариштаи Худо, ки пешопеши урдуи Исроил мерафт, ба ҳаракат омада, аз қафои онҳо равона шуд; ва сутуни абр аз пеши онҳо ҳаракат карда, дар қафояшон истод;

Ва дар миёни урдуи мисриён ва урдуи исроилиён ҷойгир шуда, барои он урду абр ва торикӣ гардид, ва барои ин урду шабро равшан кард, ва тамоми шаб онҳо ба якдигар наздик нашуданд.

Ва Мусо дасти худро бар баҳр дароз кард, ва Парвардигор баҳрро бо боди шарқии сахте тамоми шаб ба ҳаракат даровард, ва баҳрро хушк гардонид, ва обҳо аз ҳам ҷудо шуд.

Ва банӣ Исроил андаруни баҳр бар хушкӣ равона шуданд, ва обҳо барои онҳо аз тарафи рост ва аз тарафи чап девор буд.

Ва мисриён бо ҳамаи аспони фиръавн, бо аробаҳо ва саворонаш, суркунон дунболагирикунон аз қафои онҳо андаруни баҳр даромаданд.

Ва дар поси саҳарӣ чунин воқеъ шуд, ки Парвардигор аз даруни сутуни оташ ва абр бар урдуи мисриён назар андохт, ва урдуи мисриёнро ба изтироб овард.

Ва чархҳои аробаҳошонро баровард, ба тавре ки онҳо базӯр ҳаракат мекарданд. Ва мисриён гуфтанд: «Аз пеши исроилиён бигрезем, зеро ки Парвардигор барои онҳо бо мисриён ҷанг мекунад».

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Дасти худро бар баҳр дароз кун, то ки обҳо бар мисриён, ба аробаҳо ва саворони онҳо баргардад».

Ва Мусо дасти худро бар баҳр дароз кард, ва баҳр ҳангоми дамидани субҳ ба маҷрои ҷои худ баргашт, ва мисриён ба пешвози он медавиданд; ва Парвардигор мисриёнро андаруни баҳр вожгун сохт.

Ва обҳо баргашта, аробаҳо ва саворон ва тамоми лашкари фиръавнро, ки аз қафои онҳо дар баҳр меомаданд, пӯшонид; аз онҳо як нафар ҳам боқӣ намонд.

Ва банӣ Исроил андаруни баҳр бар хушкӣ равона шуданд, ва обҳо барояшон аз тарафи рост ва аз тарафи чап девор буд.

Ва Парвардигор дар он рӯз Исроилро аз дасти мисриён раҳо кард; ва исроилиён мисриёнро дар соҳили баҳр мурда диданд.

Ва чун исроилиён он қудрати бузургро, ки Парвардигор бар мисриён зоҳир сохт, диданд, қавм аз Парвардигор тарсиданд, ва ба Парвардигор ва ба бандаи Ӯ Мусо имон оварданд.

Ва аз Элим равона шуданд, ва тамоми ҷамоати банӣ Исроил дар рӯзи понздаҳуми моҳи дуюм, баъд аз берун омаданашон аз замини Миср, ба биёбони Син, ки дар миёни Элим ва Сино воқеъ аст, расиданд.

Ва тамоми ҷамоати банӣ Исроил дар биёбон аз Мусо ва Ҳорун шикоят карданд.

Ва банӣ Исроил ба онҳо гуфтанд: «Кошки аз дасти Парвардигор дар замини Миср мемурдем, вақте ки назди деги гӯшт менишастем ва серона нон мехӯрдем! Зеро ки моро ба ин биёбон берун овардед, то ки тамоми ин ҷамоатро аз гуруснагӣ бикушед».

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Инак, Ман барои шумо нон аз осмон меборонам, ва бигзор қавм берун омада, ризқи ҳаррӯзаро ҷамъ кунанд, то онҳоро имтиҳон намоям, ки оё мувофиқи шариати Ман рафтор мекунанд, ё не.

Ва дар рӯзи шашум чунин воқеъ хоҳад шуд, ки дар вақти тайёр кардани он чи чида овардаанд, назар ба миқдоре ки ҳар рӯз мечиданд, дучандон хоҳад буд».

Ва Мусо ва Ҳорун ба тамоми банӣ Исроил гуфтанд: «Шомгоҳон хоҳед донист, ки Парвардигор шуморо аз замини Миср берун овардааст;

Ва бомдодон ҷалоли Парвардигорро хоҳед дид, зеро ки Ӯ шикоятеро, ки шумо аз Парвардигор кардаед, шунидааст; ва мо чистем, ки аз мо шикоят мекунед?»

Ва Мусо гуфт: «Пас, Парвардигор барои шумо шомгоҳон гӯшт хоҳад дод, то ки бихӯред, ва бомдодон нони серона; зеро Парвардигор шикоятҳои шуморо, ки аз Ӯ кардаед, шунидааст; ва мо чистем? Шикоятҳои шумо на аз мо, балки аз Парвардигор аст».

Ва Мусо ба Ҳорун гуфт: «Ба тамоми ҷамоати банӣ Исроил бигӯ: ́Ба ҳузури Парвардигор наздик оед, зеро ки Ӯ шикоятҳои шуморо шунидааст́».

Ва чунин воқеъ шуд, ки чун Ҳорун ба тамоми ҷамоати банӣ Исроил сухан меронд, онҳо сӯи биёбон рӯй гардониданд, ва инак, ҷалоли Парвардигор дар абр зоҳир шуд.

Ва Парвардигор ба Мусо сухан ронда, гуфт:

«Ман шикоятҳои банӣ Исроилро шунидаам; ба онҳо сухан ронда, бигӯ: ́Шомгоҳон гӯшт хоҳед хӯрд, ва бомдодон аз нон сер хоҳед шуд; ва хоҳед донист, ки Ман Парвардигор Худои шумо ҳастам́».

Ва шомгоҳон чунин воқеъ шуд, ки бедонаҳо пайдо шуда, бошишгоҳро пӯшониданд; ва бомдодон як қабат шабнам гирдогирди бошишгоҳ нишаст.

Ва ҳангоме ки қабати шабнам нопадид шуд, инак, бар рӯи биёбон чизи резаи лӯнда-лӯндае, резае мисли яхча бар замин хобидааст.

Ва банӣ Исроил онро диданд, ва ба якдигар гуфтанд: «Ин чист?» Зеро намедонистанд, ки он чист. Ва Мусо ба онҳо гуфт: «Ин нон аст, ки Парвардигор ба шумо додааст, то ки бихӯред.

Ин аст амре ки Парвардигор фармудааст: ҳар кас аз он ба андозаи хӯрданаш бигирад, яъне як ӯмар барои ҳар сар, мувофиқи шумораи нуфуси шумо; ҳар яке барои касоне ки дар хаймаи вай ҳастанд, бигиред».

Ва банӣ Исроил чунин карданд, ва баъзе бисёр ва баъзе кам чида гирифтанд.

Ва ҳангоме ки бо ӯмар чен карданд, он ки бисёр чида буд, зиёдатӣ надошт, ва он ки кам чида буд, камӣ надошт: ҳар яке ба андозаи хӯрданаш чида буд.

Ва Мусо ба онҳо гуфт: «Касе аз он то субҳ боқӣ нагузорад».

Вале онҳо ба Мусо гӯш надоданд, ва баъзе касон аз он то субҳ боқӣ гузоштанд, ва он кирм карда, бӯй гирифт; ва Мусо бар онҳо хашмгин шуд.

Ва онро ҳар субҳ, ҳар яке ба андозаи хӯрдани худ, мечиданд; ва ҳамин ки офтоб гарм мекард, вай об мешуд.

Ва чунин воқеъ шуд, ки дар рӯзи шашум дучандон нон чиданд, яъне ду ӯмар барои ҳар одам; ва ҳамаи сардорони ҷамоат омада, ба Мусо хабар доданд.

Ва ӯ ба онҳо гуфт: «Ин аст он чи Парвардигор гуфтааст: фардо оромӣ, шанбеи поки Парвардигор аст, он чи пухтан хоҳед – бипазед, ва он чи ҷӯшонидан хоҳед – биҷӯшонед, ва ҳар он чи зиёдатӣ кунад, барои худ саришта карда то субҳ нигоҳ доред»

Ва онро то субҳ нигоҳ доштанд, чунон ки Мусо фармуда буд; ва он бӯй нагирифт, ва кирм ҳам дар он пайдо нашуд.

Ва Мусо гуфт: «Имрӯз онро бихӯред, зеро ки имрӯз шанбеи Парвардигор аст; имрӯз онро дар саҳро нахохед ёфт.

Шаш рӯз онро бичинед, ва рӯзи ҳафтум шанбест; он дар ин рӯз нахоҳад буд».

Ва чунин воқеъ шуд, ки баъзе аз қавм барои чидан баромаданд, вале наёфтанд.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «То ба кай аз риоя кардани аҳком ва дастуроти Ман гардан мекашед?

Бубинед, ки Парвардигор шанберо ба шумо бахшидааст, бинобар ин Ӯ дар рӯзи шашум нони дурӯзаро ба шумо медиҳад; пас, ҳар яке дар ҷои худ биншинед, ҳеҷ кас дар рӯзи ҳафтум аз маконаш берун наравад!»

Ва қавм дар рӯзи ҳафтум ором гирифтанд.

Ва хонадони Исроил онро манн номиданд; ва он ба тухми кашниҷ монанд буда, ранги сафед дошт, ва мазааш мисли кулчаи асалин буд.

Ва Мусо гуфт: «Ин аст амре ки Парвардигор фармудааст: ́Ӯмаре аз он пур кунед, барои он ки дар наслҳои шумо нигоҳ дошта шавад, то нонеро бубинанд, ки дар биёбон шуморо аз он хӯронида будам, вақте ки шуморо аз замини Миср берун овардам́».

Ва Мусо ба Ҳорун гуфт: «Зарфе бигир, ва ӯмари пур аз маннро дар он бимон, ва онро ба ҳузури Парвардигор бигузор, то ки барои наслҳои шумо нигоҳ дошта шавад».

Чунон ки Парвардигор ба Мусо амр фармуд, ончунон Ҳорун онро пеши лавҳаҳои шаҳодат гузошт, то ки нигоҳ дошта шавад.

Ва банӣ Исроил чил сол манн хӯрданд, то вақте ки ба замини аҳолинишин расиданд, яъне то вақте ки ба ҳудуди замини Канъон қадам монданд, манн хӯрданд.

Ва ӯмар даҳяки эфа мебошад.

Ва тамоми ҷамоати банӣ Исроил, бо амри Парвардигор, аз биёбони Син ба сафари худ равона шуданд; ва дар Рафидим урду заданд, ва обе барои нӯшидани қавм набуд.

Ва қавм бо Мусо ҷанҷол карда, гуфтанд: «Ба мо об диҳед, то бинӯшем». Ва Мусо ба онҳо гуфт: «Чаро бо ман ҷанҷол мекунед? Чаро Парвардигорро меозмоед?»

Ва дар он ҷо қавм ташнаи об буданд, ва қавм аз Мусо шикоят карда гуфтанд: «Чаро моро аз Миср берун овардӣ, то ки мо ва фарзандони мо ва чорвои моро аз ташнагӣ бикушӣ?»

Ва Мусо сӯи Парвардигор нола карда, гуфт: «Бо ин қавм чӣ кунам? Андаке мондааст, ки маро сангсор кунанд».

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Аз пеши қавм гузар намо, ва аз пирони Исроил бо худ бигир; ва асои худро, ки дарёро бо он задӣ, ба дастат гирифта, равона шав.

Инак, Ман дар он ҷо пеши ту бар сахрае ки дар Ҳӯриб аст, меистам ва ту сахраро мезанӣ, ва об аз он мебарояд, ва қавм менӯшанд». Ва Мусо пеши назари пирони Исроил чунин кард.

Ва он маконро Массо ва Мерибо ном ниҳод, ба сабаби ҷанҷоли банӣ Исроил ва Парвардигорро озмуданашон, ки гуфта буданд: «Оё дар миёни мо Парвардигор ҳаст, ё не?»

Ва Амолеқ омада, дар Рафидим бо Исроил ҷанг кард.

Ва Мусо ба Еҳушаъ гуфт: «Мардонро барои мо интихоб намо ва баромада, бо Амолеқ ҳарбу зарб кун; фардо ман бар болои теппа қуллаи тал хоҳам истод, ва асои Худо дар дастам хоҳад буд».

Ва Еҳушаъ ончунон, ки Мусо ба ӯ фармуда буд, амал намуд, то ки бо Амолеқ ҳарбу зарб кунад; ва Мусо, Ҳорун ва Ҳур бар қуллаи тал баромаданд.

Ва чунин воқеъ шуд, ки чун Мусо дасташро мебардошт, Исроил дастболо мешуд, ва ҳамин ки дасташро мефуровард, Амолеқ дастболо мешуд.

Вале дастҳои Мусо хаста шуданд; ва санге гирифта, ба таги ӯ гузоштанд, ва ӯ бар он нишаст, ва Ҳорун ва Ҳур, яке аз ин тараф ва дигаре аз он тараф, дастҳои ӯро бардошта нигоҳ медоштанд; ва дастҳои ӯ то ғуруби офтоб устувор монд.

Ва Еҳушаъ Амолеқ ва қавми вайро бо дами шамшер зарба зад.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Инро барои ёдгорӣ дар китоб бинавис, ва гӯшраси Еҳушаъ намо, ки Ман зикри Амолеқро аз зери осмон тамоман нобуд хоҳам кард».

Ва Мусо қурбонгоҳе бино кард, ва онро Яҳува Ниссӣ ном монд.

Ва гуфт: «Зеро ки даст бар тахти Парвардигор аст, ҷанги Парвардигор бар зидди Амолеқ аз насл ба насл хоҳад буд».