и рече́ Госпо́дь къ Моисе́ю: се́, А́зъ прiиду́ къ тебѣ́ въ столпѣ́ о́блачнѣ, да услы́шатъ лю́дiе глаго́люща Мя́ къ тебѣ́ и да тебѣ́ вѣ́руютъ во вѣ́ки. Повѣ́да же Моисе́й словеса́ люді́й ко Го́споду.

Рече́ же Госпо́дь Моисе́ю: соше́дъ засвидѣ́телствуй лю́демъ и очи́сти я́ дне́сь и у́трѣ, и да исперу́тъ ри́зы,

и да бу́дутъ гото́вы въ де́нь тре́тiй: въ тре́тiй бо де́нь сни́детъ Госпо́дь на го́ру Сина́йскую предъ всѣ́ми людьми́:

и устро́иши лю́ди о́крестъ глаго́ля: внемли́те себѣ́ не восходи́ти на го́ру и ни чи́мже косну́тися ея́: вся́къ прикосну́выйся горѣ́ сме́ртiю у́мретъ:

не ко́снется е́й рука́, ка́менiемъ бо побiе́тся или́ стрѣло́ю устрѣли́тся, а́ще ско́тъ, а́ще человѣ́къ, не бу́детъ жи́въ: егда́ же гла́си и трубы́ и о́блакъ отъи́детъ от горы́, сі́и взы́дутъ на го́ру.

Сни́де же Моисе́й съ горы́ къ лю́демъ, и освяти́ я́, и испра́ша ри́зы своя́:

и рече́ лю́демъ: бу́дите гото́ви, три́ дни́ не входи́те къ жена́мъ.

Бы́сть же въ тре́тiй де́нь бы́вшу ко у́тру, и бы́ша гла́си и мо́лнiя и о́блакъ мра́ченъ на горѣ́ Сина́йстѣй, гла́съ тру́бный глаша́ше зѣло́: и убоя́шася вси́ лю́дiе, и́же въ полцѣ́:

изведе́ же Моисе́й лю́ди во срѣ́тенiе Бо́гу изъ полка́, и ста́ша подъ горо́ю.

Гора́ же Сина́йская дымя́шеся вся́, схожде́нiя ра́ди Бо́жiя на ню́ во огни́, и восхожда́ше ды́мъ, я́ко ды́мъ пе́щный: и ужасо́шася вси́ лю́дiе зѣло́.

Бы́ша же гла́си тру́бнiи происходя́ще крѣ́пцы зѣло́: Моисе́й глаго́лаше, Бо́гъ же отвѣщава́ше ему́ гла́сомъ.

Сни́де же Госпо́дь на го́ру Сина́йскую на ве́рхъ горы́, и воззва́ Госпо́дь Моисе́а на ве́рхъ горы́, и взы́де Моисе́й:

и рече́ Бо́гъ къ нему́ глаго́ля: соше́дъ засвидѣ́телствуй лю́демъ, да не когда́ присту́пятъ къ Бо́гу уразумѣ́ти, и паду́тъ от ни́хъ мно́зи:

жерцы́ же приступа́ющiи ко Го́споду Бо́гу да освятя́тся, да не когда́ погуби́тъ от ни́хъ Госпо́дь.

И рече́ Моисе́й къ Бо́гу: не возмо́гутъ лю́дiе взы́ти на го́ру Сина́йскую: Ты́ бо завѣща́лъ еси́ на́мъ глаго́ля: опредѣли́ го́ру и освяти́ ю́.

И рече́ ему́ Госпо́дь: иди́, сни́ди и взы́ди ты́ и Ааро́нъ съ тобо́ю: жерцы́ же и лю́дiе да не ну́дятся взы́ти къ Бо́гу, да не когда́ погуби́тъ от ни́хъ Госпо́дь.

Сни́де же Моисе́й къ лю́демъ и повѣ́да и́мъ.

И глаго́ла Госпо́дь вся́ словеса́ сiя́ къ Моисе́ю глаго́ля:

А́зъ е́смь Госпо́дь Бо́гъ тво́й, изведы́й тя́ от земли́ Еги́петскiя, от до́му рабо́ты:

да не бу́дутъ тебѣ́ бо́зи ині́и ра́звѣ Мене́.

Не сотвори́ себѣ́ кумíра и вся́каго подо́бiя, ели́ка на небеси́ горѣ́ и ели́ка на земли́ ни́зу, и ели́ка въ вода́хъ подъ земле́ю:

да не поклони́шися и́мъ, ни послу́жиши и́мъ: А́зъ бо е́смь Госпо́дь Бо́гъ тво́й, Бо́гъ ревни́тель, отдая́й грѣхи́ оте́цъ на ча́да до тре́тiяго и четве́ртаго ро́да ненави́дящымъ Мене́,

и творя́й ми́лость въ ты́сящахъ лю́бящымъ Мя́ и храня́щымъ повелѣ́нiя Моя́.

Не во́змеши и́мене Го́спода Бо́га твоего́ всу́е: не очи́ститъ бо Госпо́дь прiе́млющаго и́мя Его́ всу́е.

По́мни де́нь суббо́тный, е́же святи́ти его́:

ше́сть дні́й дѣ́лай и сотвори́ши [въ ни́хъ] вся́ дѣла́ твоя́:

въ де́нь же седмы́й, суббо́та Го́споду Бо́гу твоему́: да не сотвори́ши вся́каго дѣла́ въ о́нь ты́ и сы́нъ тво́й и дще́рь твоя́, и ра́бъ тво́й и раба́ твоя́, и во́лъ тво́й и осля́ твое́ и вся́кiй ско́тъ тво́й, и пришле́цъ обита́яй у тебе́:

зане́ въ шести́ дне́хъ сотвори́ Госпо́дь не́бо и зе́млю, мо́ре и вся́ я́же въ ни́хъ, и почи́ въ де́нь седмы́й: сего́ ра́ди благослови́ Госпо́дь де́нь седмы́й и освяти́ его́.

Чти́ отца́ твоего́ и ма́терь твою́, да бла́го ти́ бу́детъ и да долголѣ́тенъ бу́деши на земли́ бла́зѣ, ю́же Госпо́дь Бо́гъ тво́й дае́тъ тебѣ́.

Не убі́й.

Не прелюбы́ сотвори́.

Не укра́ди.

Не послу́шествуй на дру́га своего́ свидѣ́телства ло́жна.

Не пожела́й жены́ и́скренняго твоего́, не пожела́й до́му бли́жняго твоего́, ни села́ его́, ни раба́ его́, ни рабы́ни его́, ни вола́ его́, ни осла́ его́, ни вся́каго скота́ его́, ни всего́, ели́ка су́ть бли́жняго твоего́.

И вси́ лю́дiе зря́ху гла́съ и свѣщы́, и гла́съ тру́бный и го́ру дымя́щуюся: и убоя́вшеся вси́ лю́дiе ста́ша издале́че,

и реко́ша Моисе́ю: глаго́ли ты́ съ на́ми, и да не глаго́летъ къ на́мъ Бо́гъ, да не когда́ у́мремъ.

Рече́ же и́мъ Моисе́й: дерза́йте: искуше́нiя бо ра́ди прiи́де Бо́гъ къ ва́мъ, я́ко да бу́детъ стра́хъ Его́ въ ва́съ, да не согрѣша́ете.

Стоя́ху же вси́ лю́дiе издале́че: Моисе́й же вни́де во мра́къ, идѣ́же бя́ше Бо́гъ.

Рече́ же Госпо́дь къ Моисе́ю: сiя́ рече́ши до́му Иа́ковлю и возвѣсти́ши сыно́мъ Изра́илевымъ: вы́ ви́дѣсте, я́ко съ небесе́ глаго́лахъ къ ва́мъ:

не сотвори́те себѣ́ са́ми бого́въ сре́бряныхъ и бого́въ златы́хъ не сотвори́те самы́мъ себѣ́:

олта́рь изъ земли́ сотвори́те Ми́ и пожре́те на не́мъ всесожже́нiя ва́ша и спаси́телная ва́ша, и о́вцы и телцы́ ва́шя, на вся́комъ мѣ́стѣ, идѣ́же нареку́ и́мя Мое́ та́мо, и прiиду́ къ тебѣ́ и благословлю́ тя:

а́ще же олта́рь от ка́менiй сотвори́ши Ми́, да не устро́иши и́хъ те́саныхъ: сѣ́чиво бо твое́ а́ще возложи́ши на ни́хъ, то́ оскверня́тся:

да не взы́деши по степе́немъ ко олтарю́ Моему́, я́ко да не откры́еши срамоты́ твоея́ на не́мъ.

Синодальный

Явление Господа Моисею на горе Синай.

В третий месяц по исходе сынов Израиля из земли Египетской, в самый день новолуния, пришли они в пустыню Синайскую.

И двинулись они из Рефидима, и пришли в пустыню Синайскую, и расположились там станом в пустыне; и расположился там Израиль станом против горы.

Моисей взошел к Богу [на гору], и воззвал к нему Господь с горы, говоря: так скажи дому Иаковлеву и возвести сынам Израилевым:

вы видели, что Я сделал Египтянам, и как Я носил вас [как бы] на орлиных крыльях, и принес вас к Себе;

итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля,

а вы будете у Меня царством священников и народом святым; вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым.

И пришел Моисей и созвал старейшин народа и предложил им все сии слова, которые заповедал ему Господь.

И весь народ отвечал единогласно, говоря: всё, что сказал Господь, исполним [и будем послушны]. И донес Моисей слова народа Господу.

И сказал Господь Моисею: вот, Я приду к тебе в густом облаке, дабы слышал народ, как Я буду говорить с тобою, и поверил тебе навсегда. И Моисей объявил слова народа Господу.

И сказал Господь Моисею: пойди к народу, [объяви] и освяти его сегодня и завтра; пусть вымоют одежды свои,

чтоб быть готовыми к третьему дню: ибо в третий день сойдет Господь пред глазами всего народа на гору Синай;

и проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти;

рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями, или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых; во время протяжного трубного звука, [когда облако отойдет от горы,] могут они взойти на гору.

И сошел Моисей с горы к народу и освятил народ, и они вымыли одежду свою.

И сказал народу: будьте готовы к третьему дню; не прикасайтесь к женам.

На третий день, при наступлении утра, были громы и молнии, и густое облако над горою [Синайскою], и трубный звук весьма сильный; и вострепетал весь народ, бывший в стане.

И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы.

Гора же Синай вся дымилась оттого, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась;

и звук трубный становился сильнее и сильнее. Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом.

И сошел Господь на гору Синай, на вершину горы, и призвал Господь Моисея на вершину горы, и взошел Моисей.

И сказал Господь Моисею: сойди и подтверди народу, чтобы он не порывался к Господу видеть Его, и чтобы не пали многие из него;

священники же, приближающиеся к Господу [Богу], должны освятить себя, чтобы не поразил их Господь.

И сказал Моисей Господу: не может народ взойти на гору Синай, потому что Ты предостерег нас, сказав: проведи черту вокруг горы и освяти ее.

И Господь сказал ему: пойди, сойди, потом взойди ты и с тобою Аарон; а священники и народ да не порываются восходить к Господу, чтобы [Господь] не поразил их.

И сошел Моисей к народу и пересказал ему.

1 Десять заповедей; 18 Моисей успокаивает народ; 22 закон относительно жертвенников для жертвоприношений без идолопоклонства.

И изрек Бог [к Моисею] все слова сии, говоря:

Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства;

да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.

Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли;

не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня,

и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.

Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно.

Помни день субботний, чтобы святить его;

шесть дней работай и делай [в них] всякие дела твои,

а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни [вол твой, ни осел твой, ни всякий] скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих;

ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его.

Почитай отца твоего и мать твою, [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.

Не убивай.

Не прелюбодействуй.

Не кради.

Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.

Не желай до́ма ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его,] ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его,] ничего, что у ближнего твоего.

Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев то, [весь] народ отступил и стал вдали.

И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть.

И сказал Моисей народу: не бойтесь; Бог [к вам] пришел, чтобы испытать вас и чтобы страх Его был пред лицем вашим, дабы вы не грешили.

И стоял [весь] народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог.

И сказал Господь Моисею: так скажи [дому Иаковлеву и возвести] сынам Израилевым: вы видели, как Я с неба говорил вам;

не делайте предо Мною богов серебряных, или богов золотых, не делайте себе:

сделай Мне жертвенник из земли и приноси на нем всесожжения твои и мирные жертвы твои, овец твоих и волов твоих; на всяком месте, где Я положу память имени Моего, Я приду к тебе и благословлю тебя;

если же будешь делать Мне жертвенник из камней, то не сооружай его из тесаных, ибо, как скоро наложишь на них тесло твое, то осквернишь их;

и не всходи по ступеням к жертвеннику Моему, дабы не открылась при нем нагота твоя.

Таджикский

Языки

Дар моҳи сеюми берун омадани банӣ Исроил аз замини Миср, дар ҳамон рӯз, онҳо ба биёбони Сино расиданд.

Ва аз Рафидим равона шуда, ба биёбони Сино омаданд, ва дар биёбон урду заданд; ва дар он ҷо Исроил рӯ ба рӯи кӯҳ урду заданд.

Ва Мусо сӯи Худо баромад, ва Парвардигор аз кӯҳ ӯро даъват намуда, гуфт: «Ба хонадони Яъқуб чунин бигӯ ва ба банӣ Исроил хабар бидеҳ:

Шумо он чиро, ки Ман ба мисриён кардам, дидед, ва Ман шуморо бар болҳои уқобон бардоштам, ва шуморо назди Худ овардам.

Ва алҳол, агар шумо ба овози Ман ба яқин гӯш диҳед, ва паймони Маро риоят кунед, шумо ганҷи баргузидаи Ман аз миёни ҳамаи қавмҳо хоҳед буд; зеро ки тамоми замин аз они Ман аст.

Ва шумо барои Ман мамлакати коҳинон ва халқи пок хоҳед буд. Ин аст суханоне ки ту бояд ба банӣ Исроил бигӯӣ».

Ва Мусо омада, пирони қавмро даъват намуд, ва ҳамаи ин суханонро, ки Парвардигор ба ӯ фармуда буд, ба онҳо пешниҳод кард.

Ва тамоми қавм якҷоя ҷавоб гардонида, гуфтанд: «Ҳар он чи Парвардигор гуфтааст, ба ҷо хоҳем овард». Ва Мусо суханони қавмро ба Парвардигор хабар дод.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Инак, Ман дар абри ғафсе ғализе назди ту меоям, то қавм бишнаванд, ки чӣ гуна Ман бо ту сухан меронам, ва он гоҳ ба ту низ ҳамеша бовар хоҳанд кард». Ва Мусо суханони қавмро ба Парвардигор хабар дод.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Назди қавм рафта, онҳоро имрӯз ва фардо пок тақдис намо, ва бигзор онҳо либосҳошонро шустушӯ кунанд,

ва ба рӯзи сеюм тайёр бошанд, зеро ки дар рӯзи сеюм Парвардигор, пеши назари тамоми қавм, бар кӯҳи Сино фуруд хоҳад омад.

Ва ҳадде барои қавм гирдогирд муқаррар намуда, бигӯ: ́Аз баромадан бар кӯҳ ва даст расондан ба домани он эҳтиёт шавед; ҳар кӣ ба кӯҳ даст расонад, албатта, ҳатман ба яқин хоҳад мурд.

Бигзор дасте ба вай расонида нашавад, балки вай ё сангсор карда шавад, ё ки тир зада кушта шавад; хоҳ чорпо бошад хоҳ одам, – набояд зинда монад́. Дар баробари навохтани карнай онҳо метавонанд бар кӯҳ бароянд».

Ва Мусо аз кӯҳ назди қавм фуруд омада, қавмро пок тақдис намуд, ва онҳо либосҳошонро шустушӯ карданд.

Ва ба қавм гуфт: «Ба рӯзи сеюм тайёр бошед; ба занон наздикӣ накунед».

Ва дар рӯзи сеюм чунин воқеъ шуд, ки баробари дамидани субҳ раъдҳо ва барқҳо ба амал омада, абри ғализе кӯҳро фаро гирифт, ва садои бағоят баланди шох ба гӯш расид; ва тамоми қавме ки дар бошишгоҳ буданд, ба ларза даромаданд.

Ва Мусо қавмро ба пешвози Худо аз бошишгоҳ берун овард, ва онҳо дар домани кӯҳ истоданд.

Ва тамоми қӯхи Синоро дуд фаро гирифта буд, чунки Парвардигор дар оташ бар он фуруд омад, ва дуди он мисли дуди хумдон мебаромад; ва тамоми кӯҳ бағоят меларзид.

Ва садои шох карнай торафт пурзӯр мешуд; Мусо сухан меронд, ва Худо бо овоз ҷавоб мегардонид.

Ва Парвардигор бар кӯҳи Сино, бар қуллаи кӯҳ фуруд омад, ва Парвардигор Мусоро ба қуллаи кӯҳ даъват намуд, ва Мусо баромад.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Фуруд омада, қавмро огоҳ намо, мабодо барои дидани Парвардигор ҳадро вайрон карда гузаранд, – ва бисёре аз онҳо бимиранд.

Ва низ коҳиноне ки ба Парвардигор наздик меоянд, бояд худро тақдис намоянд, то ки Парвардигор онҳоро зарба назанад».

Ва Мусо ба Парвардигор гуфт: «Қавм ба кӯҳи Сино наметавонанд бароянд, зеро ки Ту маро огоҳ намуда, гуфтаӣ: ́Назди кӯҳ ҳадде гузошта, онро тақдис намо́».

Ва Парвардигор ба ӯ гуфт: «Бирав, фуруд ой, ва баъд баро, ва Ҳорун ҳамроҳи ту бошад; вале коҳинон ва қавм ҳадро вайрон карда нагузаранд, то ки назди Парвардигор боло бароянд, мабодо Ӯ онҳоро зарба занад».

Ва Мусо назди қавм фуруд омада, ба онҳо сухан ронд.

ВА Худо ин суханонро ба забон ронда, гуфт:

«Ман Парвардигор Худои ту ҳастам, ки туро аз замини Миср, аз хонаи ғуломӣ берун овардам.

Туро худоёни дигар, ҷуз Ман, набояд бошад.

Санаме ва ҳар сурате аз он чи дар осмон аз болост, ва аз он чи дар замин аз поён аст, ва аз он чи дар об аз зери замин аст, барои худ насоз.

Ба онҳо саҷда набар ва онҳоро ибодат накун; зеро ки Ман Парвардигор Худои ту ҳастам, Худои ғаюре ҳастам, ки барои гуноҳи падарон аз писарон, то насли сеюм ва чорум, аз онҳое ки аз Ман нафрат дошта бошанд, қасос мегирам;

Ва то ҳазорон насл, ба онҳое ки Маро дӯст медоранд ва аҳкоми Маро ба ҷо меоваранд, марҳамат мекунам.

Номи Парвардигор Худои худро беҳуда ба забон нагир, зеро ки Парвардигор касеро, ки номи Ӯро беҳуда ба забон мегирад, беҷазо нахоҳад гузошт.

Рӯзи шанберо дар хотир нигоҳ дор, то ки онро тақдис намоӣ.

Шаш рӯз кор кун ва ҳар коратро амалатро ба ҷо овар;

Вале рӯзи ҳафтум шанбеи Парвардигор Худои туст; дар он ҳеҷ кор накун, худат ва писарат, ва духтарат, ва ғуломат, ва канизат, ва чорпоят, ва ғарибат, ки андаруни дарвозаҳои туст.

Зеро ки дар шаш рӯз Парвардигор осмон ва замин, ва баҳр, ва ҳар он чиро, ки дар онҳост, ба вуҷуд овард, ва дар рӯзи ҳафтум ором гирифт; бинобар ин Парвардигор рӯзи шанберо фархунда хонд ва онро тақдис намуд.

Падари худ ва модари худро иззат намо, то ки умри ту бар замине ки Парвардигор Худои ту ба ту медиҳад, дароз шавад.

Қатл накун.

Зино накун.

Дуздӣ накун.

Дар ҳаққи ёри худ шаҳодати дурӯғ надеҳ.

Хонаи ёри худро тамаъ накун; зани ёрат, ва ғуломаш, ва канизаш, ва говаш, ва хараш, ва ҳар чизеро, ки аз они ёрат бошад, тамаъ накун».

Ва чун тамоми қавм раъдҳо, ва забонаҳои оташ, ва садои карнай, ва кӯҳи пур аз дудро диданд ва шуниданд, паснокӣ рафтанд, ва аз дур истоданд.

Ва ба Мусо гуфтанд: «Ту бо мо сухан бигӯ, ва мо хоҳем шунид, вале Худо бо мо сухан нагӯяд, мабодо бимирем».

Ва Мусо ба қавм гуфт: «Натарсед, зеро ки Худо барои озмудани шумо омадааст, то ки тарси Ӯ пеши рӯи шумо бошад, ва шумо гуноҳ накунед».

Ва қавм аз дур истоданд, ва Мусо сӯи меғ торикии ғализ, ки Худо дар он ҷо буд, наздик омад.

Ва Парвардигор ба Мусо гуфт: «Ба банӣ Исроил чунин бигӯ: шумо дидед, ки Ман аз осмон ба шумо сухан рондам.

Бо Ман худоёни нуқрагин насозед, ва худоёни тиллоӣ барои худ насозед.

Қурбонгоҳи хокӣ барои Ман бисоз, ва қурбониҳои сӯхтании худ ва қурбониҳои саломатии худро аз гӯсфандон ва говони худ бар он тақдим намо; дар ҳар ҷое ки Ман зикри номи Худро муқаррар намоям, Ман назди ту омада, туро баракат хоҳам дод.

Ва агар қурбонгоҳи сангин барои Ман бисозӣ, онро аз сангҳои тарошида бино накун; зеро ки агар тешаҳои афзоли худро ба он бирасонӣ, онро палид хоҳӣ кард.

Ва бар қурбонгоҳи Ман бо зинапоя набаро, то ки шармгоҳи аврати ту бар он яла кушода нашавад».