Ты́ же, сы́не человѣ́чь, возми́ себѣ́ ме́чь о́стръ па́че бри́твы стригу́щаго, притяжи́ его́ себѣ́ и возложи́ его́ на главу́ твою́ и на браду́ твою́: и возми́ превѣ́съ вѣсо́въ, и размѣ́риши я́.

Четве́ртую ча́сть да сожже́ши на огни́ средѣ́ гра́да по исполне́нiю дні́й затворе́нiя:

и да во́змеши четве́ртую ча́сть и сожже́ши ю́ средѣ́ гра́да, четве́ртую же ча́сть содроби́ши мече́мъ о́крестъ его́, и четве́ртую ча́сть разсы́плеши вѣ́тромъ: и ме́чь извлеку́ вслѣ́дъ и́хъ.

И во́змеши отту́ду ма́ло и́хъ число́мъ и ввя́жеши я́ во оде́жду твою́: и от тѣ́хже во́змеши еще́ и вве́ржеши я́ средѣ́ огня́ и сожже́ши я́ на огни́: и от того́ изы́детъ о́гнь на ве́сь до́мъ Изра́илевъ. И рече́ши всему́ до́му Изра́илеву:

сiя́ глаго́летъ Адонаи́ Госпо́дь: се́й Иерусали́мъ, посредѣ́ язы́ковъ положи́хъ его́, и страны́, я́же о́крестъ его́.

И рече́ши: измѣни́ оправда́нiя моя́ во беззако́нiе па́че язы́ковъ, и зако́ны моя́ па́че стра́нъ, я́же о́крестъ его́: поне́же оправда́нiя моя́ отри́нуша и по зако́номъ мои́мъ не ходи́ша въ ни́хъ.

Сего́ ра́ди та́ко глаго́летъ Адонаи́ Госпо́дь: поне́же вина́ ва́ша па́че язы́къ, и́же о́крестъ ва́съ, и не ходи́сте въ зако́нѣхъ мои́хъ и оправда́нiй мои́хъ не сотвори́сте, но и по судо́мъ язы́ческимъ, я́же о́крестъ ва́съ, не сотвори́сте:

сего́ ра́ди сiя́ глаго́летъ Адонаи́ Госпо́дь: се́, а́зъ на тя́, и сотворю́ средѣ́ тебе́ су́дъ предъ язы́ки,

и сотворю́ средѣ́ тебе́, и́хже не сотвори́хъ и и́хже не сотворю́ подо́бныхъ и́мъ ктому́, по всѣ́мъ ме́рзостемъ твои́мъ.

Сего́ ра́ди отцы́ снѣдя́тъ ча́дъ средѣ́ тебе́, и ча́да снѣдя́тъ отце́въ: и сотворю́ въ тебѣ́ суды́, и разсѣ́ю вся́ оста́вшая от тебе́ по всему́ вѣ́тру.

Сего́ ра́ди живу́ а́зъ, глаго́летъ Адонаи́ Госпо́дь, вои́стинну поне́же свята́я моя́ оскверни́лъ еси́ всѣ́ми ме́рзостьми твои́ми, и а́зъ отри́ну тя́, и не пощади́тъ о́ко мое́, и а́зъ не поми́лую тя́.

Че́тверть тебе́ сме́ртiю потреби́тся, и че́тверть тебе́ гла́домъ сконча́ется средѣ́ тебе́, че́тверть же тебе́ паде́тъ мече́мъ о́крестъ тебе́, че́тверть же тебе́ разсы́плю по всему́ вѣ́тру, и ме́чь извлеку́ вслѣ́дъ и́хъ.

И сконча́ется я́рость моя́ и гнѣ́въ мо́й на ни́хъ, и утѣ́шуся, и увѣ́дятъ, я́ко а́зъ Госпо́дь глаго́лахъ во рве́нiи мое́мъ, внегда́ сконча́ти ми́ гнѣ́въ мо́й на ни́хъ.

И положу́ тя въ пусты́ню и во укори́зну язы́комъ су́щымъ о́крестъ тебе́ и предъ вся́кимъ проходя́щимъ.

И бу́деши во стена́нiе и у́жасъ, наказа́нiемъ и па́губою во язы́цѣхъ, и́же о́крестъ тебе́, егда́ сотворю́ въ тебѣ́ суды́ во гнѣ́въ и въ я́рость и во отмще́нiе я́рости моея́: а́зъ Госпо́дь глаго́лахъ:

и егда́ послю́ стрѣ́лы гла́да на ня́, и бу́дутъ во сконча́нiе, и послю́ растли́ти вы́, и гла́дъ соберу́ на вы́, и сотру́ утвержде́нiе хлѣ́ба твоего́,

и испущу́ на тя́ гла́дъ и звѣ́ри лю́ты, и уму́чу тя́, сме́рть же и кро́вь про́йдутъ сквозѣ́ тя́, и ме́чь наведу́ на тя́ о́крестъ: а́зъ Госпо́дь глаго́лахъ.