Прiидо́ста же два́ А́нгела въ Cодо́мъ въ ве́черъ: Ло́тъ же сѣдя́ше предъ враты́ Cодо́мскими. Ви́дѣвъ же Ло́тъ, воста́ въ срѣ́тенiе и́мъ и поклони́ся лице́мъ на зе́млю

и рече́: се́, госпо́дiе, уклони́теся въ до́мъ раба́ ва́шего и почі́йте, и омы́йте но́ги ва́шя, и обу́треневавше отъи́дете въ пу́ть сво́й. Рѣ́ша же: ни́, но на сто́гнѣ почі́емъ.

И прину́ди я́, и уклони́шася къ нему́, и внидо́ша въ до́мъ его́: и сотвори́ и́мъ учрежде́нiе, и опрѣсно́ки испече́ и́мъ, и ядо́ша.

Предъ спа́нiемъ же му́жiе гра́да Cодо́мляне объидо́ша до́мъ, от ю́ноши да́же до ста́рца, ве́сь наро́дъ вку́пѣ:

и иззыва́ху Ло́та, и глаго́лаху къ нему́: гдѣ́ су́ть му́жiе вше́дшiи къ тебѣ́ но́щiю? Изведи́ я́ къ на́мъ, да бу́демъ съ ни́ми.

Изы́де же Ло́тъ къ ни́мъ въ преддве́рiе, две́ри же затвори́ за собо́ю.

Рече́ же къ ни́мъ: ника́коже, бра́тiе, не дѣ́йте зла́:

су́ть же ми́ двѣ́ дще́ри, я́же не позна́ша му́жа: изведу́ и́хъ къ ва́мъ, и твори́те и́мъ, я́коже уго́дно е́сть ва́мъ: то́чiю муже́мъ си́мъ не сотвори́те оби́ды, того́ бо ра́ди внидо́ша подъ кро́въ до́му моего́.

Рѣ́ша же ему́: отиди́ отсю́ду: прише́лъ еси́ [сѣ́мо] обита́ти, еда́ ли и су́дъ суди́ти? Ны́нѣ у́бо тя́ озло́бимъ па́че, не́жели о́ныхъ. И наси́лствоваша му́жа Ло́та зѣло́, и прибли́жишася разби́ти две́ри.

Просте́рше же му́жiе ру́ки, вовлеко́ша Ло́та къ себѣ́ въ хра́мину, и две́ри хра́мины заключи́ша:

му́жы же, су́щыя предъ две́рьми до́му, порази́ша слѣпото́ю от ма́ла да́же до вели́ка: и разсла́бишася и́щуще две́рiй.

Рѣ́ша же му́жiе къ Ло́ту: су́ть ли тебѣ́ здѣ́ зя́тiе или́ сы́нове или́ дще́ри? Или́ а́ще кто́ тебѣ́ и́нъ е́сть во гра́дѣ, изведи́ [я́] от мѣ́ста сего́:

я́ко мы́ погубля́емъ мѣ́сто сiе́, поне́же возвы́сися во́пль и́хъ предъ Го́сподемъ, и посла́ на́съ Госпо́дь истреби́ти его́.

Изы́де же Ло́тъ и глаго́ла къ зя́темъ свои́мъ, пои́мшымъ дще́ри его́, и рече́: воста́ните и изыди́те от мѣ́ста сего́, я́ко погубля́етъ Госпо́дь гра́дъ. Возмнѣ́ся же игра́ти предъ зятьми́ свои́ми.

Егда́ же у́тро бы́сть, понужда́ху А́нгели Ло́та, глаго́люще: воста́въ, поими́ жену́ твою́ и двѣ́ дще́ри твоя́, я́же и́маши, и изы́ди, да не и ты́ поги́бнеши со беззако́нми гра́да.

И смути́шася, и взя́ша А́нгели за ру́ку его́, и за ру́ку жену́ его́, и за ру́ки дву́хъ дще́рей его́, поне́же пощадѣ́ и́ Госпо́дь.

И бы́сть егда́ изведо́ша я́ во́нъ, и рѣ́ша: спаса́я спаса́й твою́ ду́шу: не озира́йся вспя́ть, ниже́ посто́й во все́мъ предѣ́лѣ [се́мъ]: въ горѣ́ спаса́йся, да не когда́ ку́пно я́тъ бу́деши.

Рече́ же Ло́тъ къ ни́мъ: молю́ся, Го́споди,

поне́же обрѣ́те ра́бъ Тво́й ми́лость предъ Тобо́ю, и возвели́чилъ еси́ пра́вду Твою́, ю́же твори́ши на мнѣ́, е́же жи́ти души́ мое́й: а́зъ же не возмогу́ спасти́ся въ горѣ́, да не когда́ пости́гнутъ мя́ зла́я, и умру́:

се́, гра́дъ се́й бли́зъ е́же убѣжа́ти ми́ та́мо, и́же е́сть ма́лъ, и та́мо спасу́ся: не ма́лъ ли е́сть? И жива́ бу́детъ душа́ моя́ Тебе́ ра́ди.

И рече́ ему́: се́, удиви́хся лицу́ твоему́, и о словеси́ се́мъ, е́же не погуби́ти гра́да, о не́мже глаго́лалъ еси́:

потщи́ся у́бо спасти́ся та́мо: не возмогу́ бо сотвори́ти дѣ́ла, до́ндеже вни́деши та́мо: сего́ ра́ди прозва́ и́мя гра́ду тому́ Сиго́ръ.

Со́лнце взы́де надъ зе́млю, Ло́тъ же вни́де въ Сиго́ръ.

И Госпо́дь одожди́ на Cодо́мъ и Гомо́рръ жу́пелъ, и о́гнь от Го́спода съ небесе́.

И преврати́ гра́ды сiя́, и всю́ окре́стную страну́, и вся́ живу́щыя во градѣ́хъ, и вся́ прозяба́ющая от земли́.

И озрѣ́ся жена́ его́ вспя́ть, и бы́сть сто́лпъ сла́нъ.

Воста́въ же Авраа́мъ зау́тра [и́де] на мѣ́сто, идѣ́же стоя́ше предъ Го́сподемъ,

и воззрѣ́ на лице́ Cодо́ма и Гомо́рра, и на лице́ окре́стныя страны́, и ви́дѣ: и се́, восхожда́ше пла́мень от земли́, а́ки ды́мъ пе́щный.

И бы́сть егда́ преврати́ Бо́гъ вся́ гра́ды страны́ тоя́, помяну́ Бо́гъ Авраа́ма и изсла́ Ло́та от среды́ превраще́нiя, егда́ преврати́ Госпо́дь гра́ды, въ ни́хже живя́ше Ло́тъ.

Изы́де же Ло́тъ от Сиго́ра, и сѣ́де въ горѣ́ са́мъ, и двѣ́ дще́ри его́ съ ни́мъ: убоя́ся бо жи́ти въ Сиго́рѣ: и всели́ся въ пеще́ру са́мъ и дще́ри его́ съ ни́мъ.

Рече́ же старѣ́йшая къ юнѣ́йшей: оте́цъ на́шъ ста́ръ, и никто́же е́сть на земли́, и́же вни́детъ къ на́мъ, я́коже обы́чно все́й земли́:

гряди́ у́бо, упои́мъ отца́ на́шего вино́мъ и преспи́мъ съ ни́мъ, и возста́вимъ от отца́ на́шего сѣ́мя.

Упои́ша же отца́ своего́ вино́мъ въ нощи́ о́нѣй: и вше́дши старѣ́йшая, преспа́ со отце́мъ свои́мъ тоя́ но́щи: и не поразумѣ́ о́нъ, егда́ преспа́ и егда́ воста́.

Бы́сть же нау́трiе, и рече́ старѣ́йшая къ юнѣ́йшей: се́, [а́зъ] преспа́хъ вчера́ со отце́мъ на́шимъ: упои́мъ его́ вино́мъ и въ сiю́ но́щь, и вше́дши преспи́ съ ни́мъ, и возста́вимъ от отца́ на́шего сѣ́мя.

Упои́ша же и въ ту́ но́щь отца́ своего́ вино́мъ: и вше́дши юнѣ́йшая преспа́ со отце́мъ свои́мъ: и не поразумѣ́ о́нъ, егда́ преспа́ и егда́ воста́.

И зача́ша о́бѣ дще́ри Ло́товы от отца́ своего́:

и роди́ старѣ́йшая сы́на и нарече́ и́мя ему́ Моа́въ, глаго́лющи: от отца́ моего́. Се́й оте́цъ Моави́томъ да́же до ны́нѣшняго дне́.

Роди́ же юнѣ́йшая сы́на и нарече́ и́мя ему́ Амма́нъ, глаго́лющи: сы́нъ ро́да моего́. Се́й оте́цъ Аммани́томъ до ны́нѣшняго дне́.

И Иа́ковъ и́де въ пу́ть сво́й. И воззрѣ́въ ви́дѣ по́лкъ Бо́жiй воополчи́вшiйся: и срѣто́ша его́ А́нгели Бо́жiи.

Рече́ же Иа́ковъ, егда́ ви́дѣ и́хъ: по́лкъ Бо́жiй се́й. И прозва́ и́мя мѣ́сту тому́ Полки́.

Посла́ же Иа́ковъ послы́ предъ собо́ю ко Иса́ву бра́ту своему́ въ зе́млю Сии́ръ, въ страну́ Едо́мъ,

и заповѣ́да и́мъ глаго́ля: та́ко рцы́те господи́ну моему́ Иса́ву: та́ко глаго́летъ ра́бъ тво́й Иа́ковъ: у Лава́на обита́хъ и уме́длихъ да́же до ны́нѣ:

и бы́ша ми́ воло́ве и ослы́ и о́вцы, и раби́ и рабы́ни: и посла́хъ повѣ́дати господи́ну моему́ Иса́ву, дабы́ обрѣ́лъ ра́бъ тво́й благода́ть предъ тобо́ю.

И возврати́шася послы́ ко Иа́кову, глаго́люще: ходи́хомъ ко бра́ту твоему́ Иса́ву, и се́, са́мъ и́детъ во срѣ́тенiе тебѣ́, и четы́риста муже́й съ ни́мъ.

Убоя́ся же Иа́ковъ зѣло́ и въ недоумѣ́нiи бѣ́: и раздѣли́ лю́ди су́щыя съ собо́ю, и волы́ и велблю́ды и о́вцы на два́ полка́,

и рече́ Иа́ковъ: а́ще прiи́детъ Иса́въ на еди́нъ по́лкъ и изсѣче́тъ и́, бу́детъ вторы́й по́лкъ во спасе́нiи.

Рече́ же Иа́ковъ: Бо́гъ отца́ моего́ Авраа́ма и Бо́гъ отца́ моего́ Исаа́ка, Го́споди Бо́же, Ты́ рекі́й ми́: иди́ въ зе́млю рожде́нiя твоего́, и бла́го тебѣ́ сотворю́:

довлѣ́етъ ми́ от всея́ пра́вды и от всея́ и́стины, ю́же сотвори́лъ еси́ рабу́ Твоему́: съ жезло́мъ бо си́мъ преидо́хъ Иорда́нъ се́й, ны́нѣ же бѣ́хъ въ два́ полка́:

изми́ мя от руки́ бра́та моего́, от руки́ Иса́ва: я́ко бою́ся а́зъ его́, да не когда́ прише́дъ убiе́тъ мя́ и ма́терь съ ча́ды:

Ты́ же ре́клъ еси́: бла́го тебѣ́ сотворю́ и положу́ сѣ́мя твое́ я́ко песо́къ морскі́й, и́же не изочте́тся от мно́жества.

И спа́ та́мо но́щи тоя́, и взя́, я́же имя́ше да́ры, и посла́ Иса́ву бра́ту своему́:

ко́зъ двѣ́сти, козло́въ два́десять, ове́цъ двѣ́сти, овно́въ два́десять,

велблю́довъ дойны́хъ, и жребя́тъ и́хъ три́десять, воло́въ четы́редесять, юнцо́въ де́сять, осло́въ два́десять и жребя́тъ де́сять:

и даде́ и́хъ рабо́мъ свои́мъ, [ко́еждо] ста́до осо́бо, и рече́ рабо́мъ свои́мъ: иди́те предо мно́ю, и разстоя́нiе твори́те между́ ста́домъ и ста́домъ.

И заповѣ́да пе́рвому глаго́ля: а́ще тя́ сря́щетъ Иса́въ бра́тъ мо́й и вопро́ситъ тя́ глаго́ля: чі́й еси́, и ка́мо и́деши, и чiя́ сiя́, я́же предъ тобо́ю и́дутъ?

рече́ши: раба́ твоего́ Иа́кова: да́ры посла́ господи́ну моему́ Иса́ву: и се́, са́мъ за на́ми [и́детъ].

И заповѣ́да пе́рвому, и второ́му, и тре́тiему, и всѣ́мъ предъиду́щымъ вслѣ́дъ ста́дъ си́хъ глаго́ля: по словеси́ сему́ глаго́лите Иса́ву, егда́ обря́щете его́ вы́,

и рцы́те: се́, ра́бъ тво́й Иа́ковъ и́детъ за на́ми: рече́ бо: укрощу́ лице́ его́ дара́ми предъиду́щими его́, и посе́мъ узрю́ лице́ его́: не́гли бо прiи́метъ лице́ мое́?

И предъидя́ху да́ры предъ лице́мъ его́, са́мъ же преспа́ тоя́ но́щи въ полцѣ́.

Воста́въ же тоя́ но́щи, поя́ о́бѣ жены́ [своя́] и о́бѣ рабы́ни и единона́десять сыно́въ свои́хъ, и пре́йде бро́дъ Иаво́къ:

и взя́ и́хъ, и пре́йде пото́къ, и преведе́ вся́ своя́.

Оста́ся же Иа́ковъ еди́нъ. И боря́шеся съ ни́мъ Человѣ́къ да́же до у́тра.

Ви́дѣ же, я́ко не мо́жетъ проти́ву ему́: и прикосну́ся широтѣ́ стегна́ его́: и отерпе́ широта́ стегна́ Иа́ковля, егда́ боря́шеся съ Ни́мъ.

И рече́ ему́: пусти́ Мя: взы́де бо заря́. О́нъ же рече́: не пущу́ Тебе́, а́ще не благослови́ши мене́.

Рече́ же ему́: что́ ти и́мя е́сть? О́нъ же рече́: Иа́ковъ.

И рече́ ему́: не прозове́тся ктому́ и́мя твое́ Иа́ковъ, но Исра́иль бу́детъ и́мя твое́: поне́же укрѣпи́лся еси́ съ Бо́гомъ и съ человѣ́ки си́ленъ бу́деши.

Вопроси́ же Иа́ковъ и рече́: повѣ́ждь ми́ и́мя Твое́. И рече́: вску́ю сiе́ вопроша́еши ты́ и́мене Моего́? Е́же чу́дно е́сть. И благослови́ его́ та́мо.

И прозва́ Иа́ковъ и́мя мѣ́сту тому́ Ви́дъ Бо́жiй: ви́дѣхъ бо Бо́га лице́мъ къ лицу́, и спасе́ся душа́ моя́.

Возсiя́ же ему́ со́лнце, егда́ пре́йде Ви́дъ Бо́жiй: о́нъ же хрома́ше стегно́мъ свои́мъ.

Сего́ ра́ди не ядя́тъ сы́нове Изра́илевы жи́лы, я́же отерпе́, я́же е́сть въ широтѣ́ стегна́, да́же до дне́ сего́: поне́же прикосну́ся широтѣ́ стегна́ Иа́ковли жи́лы, я́же отерпе́.

Таджикский

ВА он ду фаришта бегоҳирӯзӣ ба Садӯм омаданд, ва Лут назди дарвозаи Садӯм нишаста буд. Ва чун Лут онҳоро дид, ба пешвози онҳо бархост, ва рӯй бар замин ниҳода, саҷда кард.

Ва гуфт: «Эй хоҷагонам! Ба хонаи бандаи худ биёед, ва шабро гузаронед, ва пойҳои худро бишӯед, ва бомдодон бархоста, роҳи худро пеш гиред». Вале гуфтанд: «Не, шабро дар кӯча мегузаронем».

Ва чун онҳоро бисёр илтиҷо намуд, назди ӯ равона шуда, ба хонааш даромаданд. Ва ӯ онҳоро зиёфат дод, ва фатир пухт; ва онҳо хӯрданд.

Ҳанӯз ба хоб нарафта буданд, ки сокинони шаҳр, мардони Садӯм, аз ҷавон то пир, тамоми халқ аз ҳар ҷониб хонаро иҳота карданд.

Ва Лутро ҷеғ зада, гуфтанд: «Куҷоянд он касоне ки имшаб назди ту омаданд? Онҳоро назди мо берун овар, то ки бо онҳо бихобем».

Ва Лут назди онҳо пеши остона баромад, ва дарро аз ақиби худ бибаст,

Ва гуфт: «Эй бародаронам, зинҳор, бадӣ накунед.

Инак, ман ду духтар дорам, ки бокира ҳастанд; беҳтар, ки онҳоро назди шумо берун оварам, ва он чи дар назари шумо писанд ояд, бо онҳо бикунед; фақат ба ин мардон ҳеҷ коре накунед, зеро ки онҳо зери сояи боми ман омадаанд».

Ва гуфтанд: «Дафъ шав!» Ва гуфтанд: «Ин яке барои иқомат омад, ва мехоҳад довар бошад? Акнун ба ту, назар ба онҳо, бадтар муомила мекунем». Ва бо шиддат ба ин мард, яъне ба Лут, ҳамла оварда, наздик шуданд, то ки дарро бишкананд.

Вале он мардон дастҳои худро дароз карда, Лутро назди худ ба хона дароварданд, ва дарро бастанд.

Ва мардумеро, ки назди дари хона буданд, аз хурд то калон, ба кӯрӣ гирифтор карданд, ба тавре ки онҳо аз ёфтани дар оҷиз монданд.

Ва он мардон ба Лут гуфтанд: «Оё каси дигаре дар ин ҷо дорӣ? Домодон, ва писарон, ва духтарони худ, ва ҳар киро, ки дар шаҳр дорӣ, аз ин ҷо берун овар.

Зеро ки мо ин ҷойро нобуд хоҳем кард; чунки фиғон аз дасти онҳо пеши Парвардигор бисёр шудааст, ва Парвардигор моро фиристод, ки онро нобуд созем».

Ва Лут берун рафта, бо домодонаш, ки духтарони ӯро гирифтанӣ буданд, гап зад, ва гуфт: «Бархезед, аз ин ҷо равед; зеро ки Парвардигор ин шаҳрро нобуд мекунад». Вале ба назари домодонаш чунин намуд, ки ӯ шӯхӣ мекунад.

Ва ҳангоми дамидани субҳ он фариштагон Лутро шитоб кунонда, гуфтанд: «Бархез, зани худро бо ду духтаре ки пешат ҳастанд, бигир, то ки аз боиси гуноҳи ин шаҳр нобуд нашавӣ».

Ва чун дер мекард, он мардон дасти ӯ, ва дасти занаш, ва дасти ду духтарашро гирифтанд, — чунки Парвардигор бар ӯ дилсӯзӣ кард, — ва ӯро бароварда, дар беруни шаҳр гузоштанд.

Вақте ки онҳоро берун оварданд, гуфт: «Ҷони худро раҳо кун; ба ақиб нигоҳ накун, дар ҳеҷ ҷои ин водӣ наист; ба кӯҳ гурехта рав, то ки нобуд нашавӣ».

Вале Лут ба онҳо гуфт: «Не, Худовандо!

Инак, бандаат дар назарат илтифот ёфтааст, ва меҳрубонии азиме ба ман кардӣ, ки ҷонамро раҳоӣ додӣ; вале ман қудрати он надорам, ки ба кӯҳ гурехта равам, мабодо балое ба сарам ояду бимирам.

Инак, он шаҳр барои гурехта рафтан наздик аст, ва он хурд аст; ба он ҷо гурехта равам — он, охир, хурд аст, — ва ҷонам зинда мемонад».

Ва ба ӯ гуфт: «Инак, дар ин бобат ҳам туро рӯихотир мекунам: шаҳреро, ки гуфтӣ, вожгун намесозам.

Шитобон ба он ҷо гурехта рав; зеро ки то ба он ҷо нарасӣ, чизе карда наметавонам». Аз ин сабаб он шаҳр Сӯар номида шудааст.

Офтоб бар замин баромад, вақте ки Лут ба Сӯар расид.

Ва Парвардигор бар Садӯм ва Амӯро гӯгирд ва оташ аз ҷониби Парвардигор аз осмон боронид.

Ва он шаҳрҳоро, ва тамоми водиро, ва ҳамаи сокинони шаҳрҳо ва набототи заминро вожгун сохт.

Вале зани Лут аз ақиби ӯ ба қафо нигарист, ва сутуни намак гардид.

Ва бомдодон Иброҳим бархоста, суи маконе рафт, ки он ҷо пеши Парвардигор истода буд.

Ва чун ба ҷониби Садӯм ва Амӯро ва тамоми замини водӣ назар андохт, дид, ки инак, дуди он замин чун дуди кӯра боло меравад.

Ва ҳангоме ки Худо шаҳрҳои водиро нобуд мекард, Худо Иброҳимро ба хотир овард, ва Лутро аз миёни он харобӣ берун кард дар ҳини вожгун сохтани шаҳрҳое ки Лут дар онҳо иқомат дошт.

Ва Лут аз Сӯар баромад, ва бо ду духтари худ дар кӯҳ сокин шуд: зеро ки аз сокин шудан дар Сӯар тарсид, ва бо ду духтараш дар мағорае сокин шуд.

Ва духтари калонӣ ба хурдӣ гуфт: «Падари мо пир шудааст, ва марде бар рӯи замин нест, ки аз рӯи одати тамоми замин бо мо бихобад.

Биё, падари худро шароб нӯшонем, ва бо ӯ бихобем, то насле аз падари худ нигоҳ дорем».

Ва ҳамон шаб падари худро шароб нӯшонданд, ва духтари калонӣ омада, бо падари худ хобид, ва ӯ аз хобидан ва хестани вай огоҳ нашуд.

Рӯзи дигар духтари калонӣ ба хурдӣ гуфт: «Инак, дишаб бо падарам хобидам; имшаб низ ӯро шароб нӯшонем, ва ту даромада, бо ӯ бихоб, то ки насле аз падари худ нигоҳ дорем».

Он шаб низ падари худро шароб нӯшонданд, ва духтари хурдӣ бо ӯ хобид, ва ӯ аз хобидан ва хестани вай огоҳ нашуд.

Ва ҳар ду духтари Лут аз падари худ ҳомила шуданд.

Ва духтари калонӣ писаре зоид, ва ӯро Мӯоб ном ниҳод; ва ӯ то имрӯз падари мӯобиён аст.

Ва духтари хурдӣ низ писаре зоид, ва ӯро Бин-Аммӣ ном ниҳод; ӯ то имрӯз падари банӣ-Аммӯн аст.

ВА Яъқуб роҳи худро пеш гирифт. Ва фариштагони Худо ба ӯ вохӯрданд.

Ва чун Яъқуб онҳоро дид, гуфт: «Ин лашкари Худост!» Ва он маконро Маҳаноим номид.

Ва Яъқуб пешопеши худ назди бародараш Эсов ба сарзамини Сеир, ба саҳрои Адӯм қосидонро фиристод;

Ва ба онҳо амр фармуда, гуфт: «Ба хоҷаам Эсов бигӯед, ки бандаи ту Яъқуб чунин арз мекунад: ́Бо Лобон иқомат доштам, ва то кунун истодам;

Ва ман молики барзаговон ва харон ва гӯсфандон, ва ғуломон ва канизон мебошам; ва фиристодам, то ки хоҷаамро огоҳӣ диҳам, ва дар назарат илтифот ёбам́».

Ва қосидон назди Яъқуб баргашта, гуфтанд: «Назди бародарат Эсов расидем; ва ӯ ба пешвози мо меояд, ва чорсад одам ҳамроҳи ӯст».

Ва Яъқуб бағоят тарсид ва парешон шуд, ва касонеро, ки бо ӯ буданд, ва гӯсфандон ва говон ва шутуронро ба ду бошишгоҳ тақсим кард.

Ва гуфт: «Агар Эсов ба як бошишгоҳ омада, онро зарба занад, бошишгоҳи дигар наҷот меёбад».

Ва Яъқуб гуфт: «Эй Худои падарам Иброҳим ва Худои падарам Исҳоқ, эй Парвардигоре ки ба ман гуфтаӣ: ́Ба замини худ ва ба зодгоҳи худ баргард, ва Ман ба ту меҳрубонӣ кунам́!

Ҳамаи марҳаматҳо ва ҳамаи некиҳоро, ки дар ҳаққи бандаат кардаӣ, сазовор нестам; зеро ки бо чӯбдасти худ аз ин Урдун гузашта будам; ва ҳоло молики ду бошишгоҳ мебошам.

Маро аз дасти бародарам, аз дасти Эсов наҷот деҳ; зеро ман аз ӯ метарсам, ки мабодо биёяд ва маро, ва модару фарзандонро зарба занад.

Ва Ту гуфтаӣ: ́Ман ба ту меҳрубонӣ кунам, ва насли туро мисли реги дарё гардонам, ки аз бисёрӣ онро натавон шумурд́».

Ва он шабро дар ҳамон ҷо гузаронд. Ва аз он чи дар дасташ буд, тӯҳфае барои бародари худ Эсов гирифт:

Дусад модабуз ва бист нарбуз, дусад меш ва бист қӯчқор,

Сӣ модашутури ширдеҳ бо бачаҳошон, чил модагов ва даҳ барзагов, бист модахар ва даҳ нархар.

Ва ба дасти ғуломони худ ҳар рамаро алоҳида дод, ва ба ғуломони худ гуфт: «Аз пеши ман гузашта равед, ва дар мобайни рамаҳо фосилае бигзоред».

Ва ба нахустин амр фармуда, гуфт: «Чун бародарам Эсов ба ту вохӯрад, ва аз ту пурсида, бигӯяд: ́Аз они кистӣ? Ва куҷо меравӣ? Ва инҳо, ки пеши туст, аз они кист?́

Ба ӯ бигӯй: ́Аз они бандаат Яъқуб аст; инҳо тӯҳфаест, ки ба хоҷаам Эсов фиристода шудааст; ва инак, худаш низ дар ақиби мост́».

Ва ҳамчунин ба дуюмин, ба сеюмин ва ба ҳамаи онҳое ки аз ақиби рамаҳо мерафтанд, амр фармуда, гуфт: «Чун ба Эсов бирасед, ба ӯ чунин гӯед;

Ва низ гӯед: ́Инак, бандаат Яъқуб дар ақиби мост́». Зеро ба дили худ гуфт: «Дили ӯро бо тӯҳфае ки пешопеши ман меравад, нарм мекунам ва баъд аз он бо ӯ рӯ ба рӯ мешавам; шояд, маро қабул кунад».

Ва тӯҳфа пешопеш гузашта рафт; ва ӯ он шабро дар бошишгоҳ гузаронд.

Ва шабонгоҳ бархост, ва ду занаш ва ду канизаш ва ёздаҳ писарашро гирифта, аз гузаргоҳи Яббӯқ гузашт.

Ва онҳоро гирифта, аз он дарё гузаронид, ва тамоми дороии худро гузаронид.

Ва Яъқуб танҳо монд. Ва касе бо ӯ то дамидани субҳ гӯштин гирифт;

Ва чун он кас дид, ки зӯраш ба ӯ намерасад, ба банди сурини ӯ расид, ва банди сурини Яъқуб, ҳангоми бо Вай гӯштин гирифтан, фушурда шуд.

Ва гуфт: «Маро сар деҳ; зеро ки субҳ дамид». Гуфт: «То маро баракат надиҳӣ, Туро сар намедиҳам».

Ба ӯ гуфт: «Номат чист?» Гуфт: «Яъқуб».

Ва гуфт: «Минбаъд номи ту Яъқуб хонда нашавад, балки Исроил; зеро ки бо Худо ва бо одамон гӯштин гирифтӣ, ва ғолиб шудӣ».

Ва Яъқуб савол дода, гуфт: «Хоҳишмандам, номи Худро бигӯй». Гуфт: «Чаро номи Маро мепурсӣ?» Ва ӯро дар он ҷо баракат дод.

Ва Яъқуб он ҷойро Фануил номид; зеро ки, гуфт ӯ, Худоро рӯ ба рӯ дидам, ва ҷонам раҳо шуд.

Ва ҳангоме ки аз Фануил мегузашт, офтоб баромад; ва ӯ бар сурини худ мелангид.

Сабаб ҳамин аст, ки банӣ-Исроил ирқуннисоро, ки дар банди сурин аст, то имрӯз намехӯранд, зеро ки ба ирқуннисои банди сурини Яъқуб расида буд.

Синодальный

Языки

1 Угрозы содомлян гостям Лота. 12 Бегство семьи Лота в Сигор. 23 Истребление Содома и Гоморры. Жена Лотова. 30 Дочери Лота родили Моава и Бен-Амми.

И пришли те два Ангела в Содом вечером, когда Лот сидел у ворот Содома. Лот увидел, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицом до земли

и сказал: государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте, и умойте ноги ваши, и встаньте поутру и пойдете в путь свой. Но они сказали: нет, мы ночуем на улице.

Он же сильно упрашивал их; и они пошли к нему и пришли в дом его. Он сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели.

Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне, от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом

и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы позна́ем их.

Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь,

и сказал [им]: братья мои, не делайте зла;

вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего.

Но они сказали [ему]: пойди сюда. И сказали: вот пришлец, и хочет судить? теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними. И очень приступали к человеку сему, к Лоту, и подошли, чтобы выломать дверь.

Тогда мужи те простерли руки свои и ввели Лота к себе в дом, и дверь [дома] заперли;

а людей, бывших при входе в дом, поразили слепотою, от малого до большого, так что они измучились, искав входа.

Сказали мужи те Лоту: кто у тебя есть еще здесь? зять ли, сыновья ли твои, дочери ли твои, и кто бы ни был у тебя в городе, всех выведи из сего места,

ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к Господу, и Господь послал нас истребить его.

И вышел Лот, и говорил с зятьями своими, которые брали за себя дочерей его, и сказал: встаньте, выйдите из сего места, ибо Господь истребит сей город. Но зятьям его показалось, что он шутит.

Когда взошла заря, Ангелы начали торопить Лота, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города.

И как он медлил, то мужи те [Ангелы], по милости к нему Господней, взяли за руку его и жену его, и двух дочерей его, и вывели его и поставили его вне города.

Когда же вывели их вон, то один из них сказал: спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть.

Но Лот сказал им: нет, Владыка!

вот, раб Твой обрел благоволение пред очами Твоими, и велика милость Твоя, которую Ты сделал со мною, что спас жизнь мою; но я не могу спасаться на гору, чтоб не застигла меня беда и мне не умереть;

вот, ближе бежать в сей город, он же мал; побегу я туда, – он же мал; и сохранится жизнь моя [ради Тебя].

И сказал ему: вот, в угодность тебе Я сделаю и это: не ниспровергну города, о котором ты говоришь;

поспешай, спасайся туда, ибо Я не могу сделать дела, доколе ты не придешь туда. Потому и назван город сей: Сигор.

Солнце взошло над землею, и Лот пришел в Сигор.

И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба,

и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и [все] произрастания земли.

Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом.

И встал Авраам рано утром [и пошел] на место, где стоял пред лицом Господа,

и посмотрел к Содому и Гоморре и на все пространство окрестности и увидел: вот, дым поднимается с земли, как дым из печи.

И было, когда Бог истреблял [все] города окрестности сей, вспомнил Бог об Аврааме и выслал Лота из среды истребления, когда ниспровергал города, в которых жил Лот.

И вышел Лот из Сигора и стал жить в горе́, и с ним две дочери его, ибо он боялся жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две дочери его.

И сказала старшая младшей: отец наш стар, и нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли;

итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя.

И напоили отца своего вином в ту ночь; и вошла старшая и спала с отцом своим [в ту ночь]; а он не знал, когда она легла и когда встала.

На другой день старшая сказала младшей: вот, я спала вчера с отцом моим; напоим его вином и в эту ночь; и ты войди, спи с ним, и восставим от отца нашего племя.

И напоили отца своего вином и в эту ночь; и вошла младшая и спала с ним; и он не знал, когда она легла и когда встала.

И сделались обе дочери Лотовы беременными от отца своего,

и родила старшая сына, и нарекла ему имя: Моав [говоря: он от отца моего]. Он отец Моавитян доныне.

И младшая также родила сына, и нарекла ему имя: Бен-Амми [говоря: он сын рода моего]. Он отец Аммонитян доныне.

1 Иаков идет навстречу Исаву; посылает подарки впереди себя. 25 Некто борется ночью с Иаковом в Пенуэле, благословляет его и дает ему имя Израиль.

А Иаков пошел путем своим. [И, взглянув, увидел ополчение Божие ополчившееся.] И встретили его Ангелы Божии.

Иаков, увидев их, сказал: это ополчение Божие. И нарек имя месту тому: Маханаим.

И послал Иаков пред собою вестников к брату своему Исаву в землю Сеир, в область Едом,

и приказал им, сказав: так скажите господину моему Исаву: вот что говорит раб твой Иаков: я жил у Лавана и прожил доныне;

и есть у меня волы и ослы и мелкий скот, и рабы и рабыни; и я послал известить о себе господина моего [Исава], дабы приобрести [рабу твоему] благоволение пред очами твоими.

И возвратились вестники к Иакову и сказали: мы ходили к брату твоему Исаву; он идет навстречу тебе, и с ним четыреста человек.

Иаков очень испугался и смутился; и разделил людей, бывших с ним, и скот мелкий и крупный и верблюдов на два стана.

И сказал [Иаков]: если Исав нападет на один стан и побьет его, то остальной стан может спастись.

И сказал Иаков: Боже отца моего Авраама и Боже отца моего Исаака, Господи [Боже], сказавший мне: возвратись в землю твою, на родину твою, и Я буду благотворить тебе!

Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему, ибо я с посохом моим перешел этот Иордан, а теперь у меня два стана.

Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава, ибо я боюсь его, чтобы он, придя, не убил меня [и] матери с детьми.

Ты сказал: Я буду благотворить тебе и сделаю потомство твое, как песок морской, которого не исчислить от множества.

И ночевал там Иаков в ту ночь. И взял из того, что у него было, [и послал] в подарок Исаву, брату своему:

двести коз, двадцать козлов, двести овец, двадцать овнов,

тридцать верблюдиц дойных с жеребятами их, сорок коров, десять волов, двадцать ослиц, десять ослов.

И дал в руки рабам своим каждое стадо особо и сказал рабам своим: пойдите предо мною и оставляйте расстояние от стада до стада.

И приказал первому, сказав: когда брат мой Исав встретится тебе и спросит тебя, говоря: чей ты? и куда идешь? и чье это стадо [идет] пред тобою?

то скажи: раба твоего Иакова; это подарок, посланный господину моему Исаву; вот, и сам он за нами [идет].

То же [что первому] приказал он и второму, и третьему, и всем, которые шли за стадами, говоря: так скажите Исаву, когда встретите его;

и скажите: вот, и раб твой Иаков [идет] за нами. Ибо он сказал сам в себе: умилостивлю его дарами, которые идут предо мною, и потом увижу лице его; может быть, и примет меня.

И пошли дары пред ним, а он ту ночь ночевал в стане.

И встал в ту ночь, и, взяв двух жен своих и двух рабынь своих, и одиннадцать сынов своих, перешел через Иавок вброд;

и, взяв их, перевел через поток, и перевел все, что у него было.

И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари;

и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним.

И сказал [ему]: отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня.

И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков.

И сказал [ему]: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь.

Спросил и Иаков, говоря: скажи [мне] имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? [оно чудно.] И благословил его там.

И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя.

И взошло солнце, когда он проходил Пенуэл; и хромал он на бедро свое.

Поэтому и доныне сыны Израилевы не едят жилы, которая на составе бедра, потому что Боровшийся коснулся жилы на составе бедра Иакова.