Иа́ковъ же слы́ша, я́ко оскверни́ сы́нъ Еммо́ровъ Ди́ну дще́рь его́: сы́нове же его́ бя́ху со скоты́ его́ на по́ли: премолча́ же Иа́ковъ, до́ндеже прiити́ и́мъ.

Изы́де же Еммо́ръ оте́цъ Cихе́мль ко Иа́кову глаго́лати къ нему́.

Сы́нове же Иа́ковли прiидо́ша съ по́ля: егда́ же услы́шаша, смути́шася му́жiе, и жа́лостно и́мъ бы́сть зѣло́, я́ко не лѣ́по сотвори́ во Изра́или, бы́въ со дще́рiю Иа́ковлею: и не бу́детъ си́це.

И рече́ и́мъ Еммо́ръ, глаго́ля: Cихе́мъ сы́нъ мо́й избра́ душе́ю дще́рь ва́шу: дади́те у́бо ю́ въ жену́ ему́:

и сосва́тайтеся съ на́ми: дще́ри ва́шя дади́те на́мъ, и дще́ри на́шя поими́те сыново́мъ свои́мъ,

и у на́съ насели́теся: и се́, земля́ простра́нна предъ ва́ми: насели́теся и ку́плю дѣ́йте на не́й, и притяжи́те на не́й.

Рече́ же Cихе́мъ ко отцу́ ея́ и ко бра́тiямъ ея́: да обря́щу благода́ть предъ ва́ми, и е́же а́ще рече́те, дади́мъ:

умно́жите вѣ́но зѣло́, и да́мъ, я́коже рече́те ми́: и да́сте ми́ отрокови́цу сiю́ въ жену́.

Отвѣща́ша же сы́нове Иа́ковли Cихе́му и Еммо́ру отцу́ его́ съ ле́стiю, и глаго́лаша къ ни́мъ, я́ко оскверни́ша Ди́ну сестру́ и́хъ.

И реко́ста и́мъ Симео́нъ и Леві́й, бра́тiя Ди́нины [сы́нове Лі́и]: не возмо́жемъ сотвори́ти глаго́ла сего́, да́ти сестру́ на́шу человѣ́ку, и́же и́мать кра́йнюю пло́ть необрѣ́занну: е́сть бо укори́зна на́мъ:

то́кмо въ се́мъ уподо́бимся ва́мъ и всели́мся у ва́съ, а́ще бу́дете я́коже мы́ и вы́, егда́ обрѣ́жете ве́сь му́жескъ по́лъ:

и дади́мъ дще́ри на́шя ва́мъ, и от дще́рей ва́шихъ по́ймемъ себѣ́ жены́ и всели́мся у ва́съ, и бу́демъ я́ко еди́нъ ро́дъ:

а́ще же не послу́шаете на́съ, е́же обрѣ́затися, пои́мше дще́рь на́шу отъи́демъ.

И уго́дна бы́ша словеса́ предъ Еммо́ромъ и предъ Cихе́момъ сы́номъ Еммо́ровымъ:

и не преме́дли ю́ноша сотвори́ти глаго́лъ се́й: любя́ше бо дще́рь Иа́ковлю. Се́й же бя́ше сла́внѣйшiй всѣ́хъ, и́же въ дому́ отца́ его́.

Прiи́де же Еммо́ръ и Cихе́мъ сы́нъ его́ предъ врата́ гра́да своего́ и глаго́ласта къ муже́мъ гра́да своего́, реку́ще:

человѣ́цы сі́и ми́рни су́ть, съ на́ми да населя́тся на земли́ и да ку́плю дѣ́ютъ на не́й: земля́ же се́ простра́нна предъ ни́ми: дще́ри и́хъ да по́ймемъ себѣ́ въ жены́, и дще́ри на́шя дади́мъ и́мъ:

въ се́мъ то́чiю уподо́бятся на́мъ человѣ́цы, е́же жи́ти съ на́ми, я́ко бы́ти лю́демъ еди́нѣмъ: внегда́ обрѣ́зати на́мъ ве́сь му́жескъ по́лъ, я́коже и ті́и обрѣ́зани су́ть:

и ско́ти и́хъ и четвероно́гая, и имѣ́нiя и́хъ не на́ша ли бу́дутъ? То́чiю въ се́мъ уподо́бимся и́мъ, и вселя́тся съ на́ми.

И послу́шаша Еммо́ра и Cихе́ма сы́на его́ вси́ исходя́щiи изъ вра́тъ гра́да своего́ и обрѣ́заша пло́ть кра́йнюю свою́, вся́къ му́жескъ по́лъ.

Бы́сть же въ тре́тiй де́нь, егда́ бя́ху въ болѣ́зни, взя́ша два́ сы́на Иа́ковля Симео́нъ и Леві́й, бра́тiя Ди́нины, кі́йждо сво́й ме́чь, и внидо́ша во гра́дъ безопа́сно и изсѣко́ша ве́сь му́жескъ по́лъ:

Еммо́ра же и Cихе́ма сы́на его́ усѣ́кнуша о́стрiемъ меча́, и взя́ша Ди́ну от до́му Cихе́мля и изыдо́ша.

Сы́нове же Иа́ковли внидо́ша къ побие́ннымъ и разгра́биша гра́дъ, въ не́мже оскверни́ша Ди́ну сестру́ и́хъ:

и о́вцы и́хъ и говя́да и́хъ и ослы́ и́хъ, и ели́ка бя́ху во гра́дѣ, и ели́ка бя́ху на по́ли, взя́ша:

и вся́ ча́да и́хъ и вся́ сосу́ды и́хъ и жены́ и́хъ плѣни́ша: и разгра́биша, ели́ка бя́ху во гра́дѣ, и ели́ка бя́ху въ домѣ́хъ.

Рече́ же Иа́ковъ къ Симео́ну и Леві́и: ненави́стна мя́ сотвори́сте, я́ко злу́ мнѣ́ бы́ти всѣ́мъ живу́щымъ на земли́, въ Ханане́ахъ и Ферезе́ахъ, а́зъ же ма́лъ е́смь число́мъ: и собра́вшеся на мя́ изсѣку́тъ мя́, и истребле́нъ бу́ду а́зъ и до́мъ мо́й.

Они́ же реко́ша: а́ки блудни́цу ли возъимѣ́ютъ сестру́ на́шу?

Синодальный

Насилие Сихема над Диной; месть её братьев.

Дина, дочь Лии, которую она родила Иакову, вышла посмотреть на дочерей земли той.

И увидел ее Сихем, сын Еммора Евеянина, князя земли той, и взял ее, и спал с нею, и сделал ей насилие.

И прилепилась душа его к Дине, дочери Иакова, и он полюбил девицу и говорил по сердцу девицы.

И сказал Сихем Еммору, отцу своему, говоря: возьми мне эту девицу в жену.

Иаков слышал, что [сын Емморов] обесчестил Дину, дочь его, но как сыновья его были со скотом его в поле, то Иаков молчал, пока не пришли они.

И вышел Еммор, отец Сихемов, к Иакову, поговорить с ним.

Сыновья же Иакова пришли с поля, и когда услышали, то огорчились мужи те и воспылали гневом, потому что бесчестие сделал он Израилю, переспав с дочерью Иакова, а так не надлежало делать.

Еммор стал говорить им, и сказал: Сихем, сын мой, прилепился душею к дочери вашей; дайте же ее в жену ему;

породнитесь с нами; отдавайте за нас дочерей ваших, а наших дочерей берите себе [за сыновей ваших];

и живите с нами; земля сия [пространна] пред вами, живите и промышляйте на ней и приобретайте ее во владение.

Сихем же сказал отцу ее и братьям ее: только бы мне найти благоволение в очах ваших, я дам, что ни скажете мне;

назначьте самое большое вено и дары; я дам, что ни скажете мне, только отдайте мне девицу в жену.

И отвечали сыновья Иакова Сихему и Еммору, отцу его, с лукавством; а говорили так потому, что он обесчестил Дину, сестру их;

и сказали им [Симеон и Левий, братья Дины, сыновья Лиины]: не можем этого сделать, выдать сестру нашу за человека, который необрезан, ибо это бесчестно для нас;

только на том условии мы согласимся с вами [и поселимся у вас], если вы будете как мы, чтобы и у вас весь мужеский пол был обрезан;

и будем отдавать за вас дочерей наших и брать за себя ваших дочерей, и будем жить с вами, и составим один народ;

а если не послушаетесь нас в том, чтобы обрезаться, то мы возьмем дочь нашу и удалимся.

И понравились слова сии Еммору и Сихему, сыну Емморову.

Юноша не умедлил исполнить это, потому что любил дочь Иакова. А он более всех уважаем был из дома отца своего.

И пришел Еммор и Сихем, сын его, к воротам города своего, и стали говорить жителям города своего и сказали:

сии люди мирны с нами; пусть они селятся на земле и промышляют на ней; земля же вот пространна пред ними. Станем брать дочерей их себе в жены и наших дочерей выдавать за них.

Только на том условии сии люди соглашаются жить с нами и быть одним народом, чтобы и у нас обрезан был весь мужеский пол, как они обрезаны.

Не для нас ли стада их, и имение их, и весь скот их? Только [в том] согласимся с ними, и будут жить с нами.

И послушались Еммора и Сихема, сына его, все выходящие из ворот города его: и обрезан был весь мужеский пол, – все выходящие из ворот города его.

На третий день, когда они были в болезни, два сына Иакова, Симеон и Левий, братья Динины, взяли каждый свой меч, и смело напали на город, и умертвили весь мужеский пол;

и самого Еммора и Сихема, сына его, убили мечом; и взяли Дину из дома Сихемова и вышли.

Сыновья Иакова пришли к убитым и разграбили город за то, что обесчестили [Дину] сестру их.

Они взяли мелкий и крупный скот их, и ослов их, и что ни было в городе, и что ни было в поле;

и все богатство их, и всех детей их, и жен их взяли в плен, и разграбили всё, что было в [городе, и всё, что было в] домах.

И сказал Иаков Симеону и Левию: вы возмутили меня, сделав меня ненавистным для [всех] жителей сей земли, для Хананеев и Ферезеев. У меня людей мало; соберутся против меня, поразят меня, и истреблен буду я и дом мой.

Они же сказали: а разве можно поступать с сестрою нашею, как с блудницею!

Киргизский

Леянын Жакыптан төрөгөн кызы Дина ал жердин кыздарын көргөнє чыкты.

Аны ал жердин төрөсє хибилик Хамордун уулу Шекем көрєп, кармап алып, зордуктап койду.

Жакыптын кызы Динага анын көңєлє тєшєп, сєйєп калгандыктан, кыздын жєрөгєнө жаккан сөздөрдє сєйлөдє.

Анан Шекем атасы Хаморго: «Бул кызды мага аялдыкка алып бер», – деди.

Жакып кызы Динанын абийирин Хамордун баласы булгап койгонун укту, бирок уулдары талаада мал менен болгондуктан, алар келгиче унчуккан жок.

Анан Шекемдин атасы Хамор Жакып менен сєйлөшкөнє чыкты.

Жакыптын уулдары болсо талаадан келип, бул ишти укканда, капа болуп, аябай ачууланышты, анткени Шекем Жакыптын кызы менен жатып, Ысрайылдын намысын тебеледи, ал мындай кылбашы керек эле.

Хамор аларга мындай деди: «Уулум Шекемдин кызыңарга көңєлє тєшєп калыптыр, аны уулума аялдыкка бергиле.

Биз менен тууган болгула. Кыз алышып, кыз беришели.

Биз менен чогуу жашагыла, бул жер силердин алдыңарда турат, ал жерлерге отурукташып, чарба жєргєзєп, ээлик кылгыла».

Шекем Динанын атасы менен бир туугандарына: «Силердин алдыңарда ырайым тапсам эле болду, силер эмне десеңер, мен баарын берем.

Кандай калың бычып, эмне талап кылсаңар да берем, мага кызыңарды берсеңер эле болду», – деди.

Бирок Жакыптын уулдары Шекемге жана анын атасы Хаморго куулук менен жооп беришти, анткени ал алардын карындашы Динанын абийирин булгап койгон эле.

Жакыптын уулдары аларга: «Анте албайбыз, биз карындашыбызды сєннөткө отургузулбаганга бере албайбыз, анткени бул – биз єчєн маскарачылык.

Эгерде биздей болуп, силердин да бардык эркек аттууңар сєннөткө отургузулса гана макул болобуз.

Ошондо биз кыз алышып, кыз беришип, силер менен чогуу жашап, бир эл болобуз.

Эгерде сєннөткө отургузулганга макул болбосоңор, анда биз кызыбызды алып кетип калабыз», – дешти.

Бул сөздөр Хаморго жана анын уулу Шекемге жагып калды.

Улан муну аткарууга токтоосуз киришти, анткени Жакыптын кызын сєйєп калган эле. Шекем атасынын єйєндөгєлөрєнєн ичинен эң кадырлуусу эле.

Хамор жана анын уулу Шекем шаар дарбазасынын жанына келип, өз шаарынын тургундарына кайрылып, мындай деди:

«Бул адамдар биз менен тынчтыкта. Алар бул жерге отурукташып, чарба жєргєзө беришсин. Жер кенен. Алар менен кыз алышып, кыз беришели.

Биздин да бардык эркек аттууларыбыз алардай болуп сєннөткө отургузулган шартта гана бул адамдар биз менен жашап, бир эл болууга макул.

Алардын єйєр-єйєр малы да, мєлкє да биз єчєн эмеспи? Аларга макул гана болсок, биз менен жашап калышат».

Ошентип, Хамор менен анын уулу Шекемдин айткандарын шаар дарбазасынан чыккандын бардыгы угуп, эркек аттуулардын бардыгы, шаар дарбазасынан чыккандардын бардыгы сєннөткө отургузулду.

Yчєнчє кєнє, алар ооруп жатканда, Жакыптын эки уулу, Динанын бир туугандары Шымон менен Леби кылычтарын алып, шаарга тартынбастан кол салып, эркек аттуулардын баарын кырып салышты.

Хамордун өзєн да, уулу Шекемди да кылыч менен өлтєрєшєп, Шекемдин єйєнөн Динаны алып чыгып кетишти.

Жакыптын уулдары өлтєрєлгөндөрдєн шаарына келишти да, карындашынын абийирин булгагандыгы єчєн, шаарды тоноп кетишти.

Алар майда жана бодо малын, эшектерин, шаарда эмнеси болсо, талаада эмнеси болсо, бардыгын алып кетишти.

Алардын байлыктарын, балдарын, аялдарын туткундап, єйлөрєндө болгон нерсесинин бардыгын талап-тоноп кетишти.

Ошондо Жакып Шымон менен Лебиге мындай деди: «Силер мени кайгыга салдыңар, бул жердин тургундарына, канаандыктар менен периздиктерге мени жек көрєндє кылдыңар. Менин элим аз. Алар мага каршы чогулуп, мени өлтєрєп, єй-жайым менен жок кылышат».

Алар болсо: «Эмне єчєн ал биздин карындашыбызга сойкуга мамиле кылгандай мамиле кылышы керек?» – дешти.

Испанский Reina-Valera 1995

Языки

Dina, la hija que Lea había dado a luz a Jacob, salió a ver a las hijas del país.

Y la vio Siquem hijo de Hamor, el heveo, príncipe de aquella tierra; la tomó, se acostó con ella y la deshonró.

Pero su alma se apegó a Dina, la hija de Lea; se enamoró de la joven y habló a su corazón.

Entonces dijo Siquem a Hamor, su padre:

—Tómame por mujer a esta joven.

Se enteró Jacob de que Siquem había deshonrado a Dina, su hija. Sus hijos estaban con su ganado en el campo, y calló Jacob hasta que ellos regresaran.

Mientras tanto, Hamor, el padre de Siquem, se dirigió a Jacob para hablar con él.

Los hijos de Jacob regresaron del campo cuando lo supieron; se entristecieron los hombres y se enojaron mucho, porque se había cometido una ofensa contra Israel al acostarse con la hija de Jacob, lo que no se debía haber hecho.

Hamor habló con ellos, y les dijo:

—El alma de mi hijo Siquem se ha apegado a vuestra hija; os ruego que se la deis por mujer.

Emparentad con nosotros, dadnos vuestras hijas y tomad vosotros las nuestras.

Habitad con nosotros, porque la tierra estará delante de vosotros; morad y negociad en ella, y tomad en ella posesión.

Siquem dijo también al padre y a los hermanos de Dina:

—Halle yo gracia en vuestros ojos y os daré lo que me pidáis.

Aumentad a mi cargo mucha dote y regalos, que yo os daré cuanto me pidáis; pero dadme la joven por mujer.

Los hijos de Jacob respondieron a Siquem y a Hamor, su padre, con palabras engañosas, por cuanto había deshonrado a Dina, hermana de ellos.

Les dijeron:

—No podemos hacer esto de dar nuestra hermana a hombre incircunciso, porque entre nosotros es abominación.

Pero con esta condición os complaceremos: que os hagáis como nosotros, y se circuncide entre vosotros todo varón.

Entonces os daremos nuestras hijas, y tomaremos nosotros las vuestras; habitaremos con vosotros y seremos un pueblo.

Pero si no nos prestáis oído en lo de circuncidaros, tomaremos nuestra hija y nos iremos.

Parecieron bien sus palabras a Hamor y a Siquem hijo de Hamor.

Y no tardó el joven en hacer aquello, porque la hija de Jacob le había agradado. Él mismo era el más distinguido en toda la casa de su padre.

Entonces Hamor y su hijo Siquem fueron a la puerta de su ciudad y hablaron a los hombres del lugar, diciéndoles:

—Estos hombres son pacíficos con nosotros; que habiten, pues, en el país y comercien en él, porque la tierra es bastante ancha para ellos; nosotros tomaremos sus hijas por mujeres y les daremos las nuestras.

Pero sólo con esta condición consentirán estos hombres en habitar con nosotros para que seamos un pueblo: que se circuncide todo varón entre nosotros, como ellos son circuncidados.

Su ganado, sus bienes y todas sus bestias serán nuestros; solamente convengamos con ellos, y habitarán con nosotros.

Obedecieron a Hamor y a su hijo Siquem todos los que salían por la puerta de la ciudad, y circuncidaron a todo varón, a cuantos salían por la puerta de su ciudad.

Pero sucedió que al tercer día, cuando ellos sentían el mayor dolor, dos de los hijos de Jacob, Simeón y Leví, hermanos de Dina, tomaron cada uno su espada, fueron contra la ciudad, que estaba desprevenida, y mataron a todo varón.

A filo de espada mataron a Hamor y a su hijo Siquem, y tomando a Dina de casa de Siquem, se fueron.

Los hijos de Jacob pasaron sobre los muertos y saquearon la ciudad, por cuanto habían deshonrado a su hermana.

Tomaron sus ovejas, vacas y asnos, lo que había en la ciudad y en el campo,

y todos sus bienes; llevaron cautivos a todos sus niños y sus mujeres, y robaron todo lo que había en las casas.

Entonces dijo Jacob a Simeón y a Leví:

—Me habéis puesto en un grave aprieto al hacerme odioso a los habitantes de esta tierra, el cananeo y el ferezeo. Como tengo pocos hombres, se juntarán contra mí, me atacarán, y me destruirán a mí y a mi casa.

Pero ellos respondieron:

—¿Acaso tenía él que tratar a nuestra hermana como a una ramera?