Змі́й же бѣ́ мудрѣ́йшiй всѣ́хъ звѣре́й су́щихъ на земли́, и́хже сотвори́ Госпо́дь Бо́гъ. И рече́ змі́й женѣ́: что́ я́ко рече́ Бо́гъ: да не я́сте от вся́каго дре́ва ра́йскаго?

И рече́ жена́ змі́ю: от вся́каго дре́ва ра́йскаго я́сти бу́демъ:

от плода́ же дре́ва, е́же е́сть посредѣ́ рая́, рече́ Бо́гъ, да не я́сте от него́, ниже́ прикосне́теся ему́, да не у́мрете.

И рече́ змі́й женѣ́: не сме́ртiю у́мрете:

вѣ́дяше бо Бо́гъ, я́ко въ о́ньже а́ще де́нь снѣ́сте от него́, отве́рзутся о́чи ва́ши, и бу́дете я́ко бо́зи, вѣ́дяще до́брое и лука́вое.

И ви́дѣ жена́, я́ко добро́ дре́во въ снѣ́дь и я́ко уго́дно очи́ма ви́дѣти и красно́ е́сть, е́же разумѣ́ти: и взе́мши от плода́ его́ яде́, и даде́ му́жу своему́ съ собо́ю, и ядо́ста.

И отверзо́шася о́чи обѣ́ма, и разумѣ́ша, я́ко на́зи бѣ́ша: и сши́ста ли́ствiе смоко́вное, и сотвори́ста себѣ́ препоя́санiя.

И услы́шаста гла́съ Го́спода Бо́га ходя́ща въ раи́ по полу́дни: и скры́стася Ада́мъ же и жена́ его́ от лица́ Го́спода Бо́га посредѣ́ дре́ва ра́йскаго.

И призва́ Госпо́дь Бо́гъ Ада́ма и рече́ ему́: Ада́ме, гдѣ́ еси́?

И рече́ Ему́: гла́съ слы́шахъ Тебе́ ходя́ща въ раи́, и убоя́хся, я́ко на́гъ е́смь, и скры́хся.

И рече́ ему́ Бо́гъ: кто́ возвѣсти́ тебѣ́, я́ко на́гъ еси́, а́ще не бы́ от дре́ва, его́же заповѣ́дахъ тебѣ́ сего́ еди́наго не я́сти, от него́ я́лъ еси́?

И рече́ Ада́мъ: жена́, ю́же да́лъ еси́ со мно́ю, та́ ми́ даде́ от дре́ва, и ядо́хъ.

И рече́ Госпо́дь Бо́гъ женѣ́: что́ сiе́ сотвори́ла еси́? И рече́ жена́: змі́й прельсти́ мя, и ядо́хъ.

И рече́ Госпо́дь Бо́гъ змі́ю: я́ко сотвори́лъ еси́ сiе́, про́клятъ ты́ от {па́че} всѣ́хъ ското́въ и от всѣ́хъ звѣре́й земны́хъ: на пе́рсехъ твои́хъ и чре́вѣ ходи́ти бу́деши, и зе́млю снѣ́си вся́ дни́ живота́ твоего́:

и вражду́ положу́ между́ тобо́ю и между́ жено́ю, и между́ сѣ́менемъ твои́мъ и между́ сѣ́менемъ тоя́: то́й твою́ блюсти́ бу́детъ {Евр.: сотре́тъ} главу́, и ты́ блюсти́ бу́деши его́ пя́ту.

И женѣ́ рече́: умножа́я умно́жу печа́ли твоя́ и воздыха́нiя твоя́: въ болѣ́знехъ роди́ши ча́да, и къ му́жу твоему́ обраще́нiе твое́, и то́й тобо́ю облада́ти бу́детъ.

И Ада́му рече́: я́ко послу́шалъ еси́ гла́са жены́ твоея́ и я́лъ еси́ от дре́ва, его́же заповѣ́дахъ тебѣ́ сего́ еди́наго не я́сти, от него́ я́лъ еси́: проклята́ земля́ въ дѣ́лѣхъ твои́хъ, въ печа́лехъ снѣ́си ту́ю вся́ дни́ живота́ твоего́:

те́рнiя и волчцы́ возрасти́тъ тебѣ́, и снѣ́си траву́ се́лную:

въ по́тѣ лица́ твоего́ снѣ́си хлѣ́бъ тво́й, до́ндеже возврати́шися въ зе́млю, от нея́же взя́тъ еси́: я́ко земля́ еси́, и въ зе́млю отъи́деши.

И нарече́ Ада́мъ и́мя женѣ́ свое́й Жи́знь, я́ко та́ ма́ти всѣ́хъ живу́щихъ.

И сотвори́ Госпо́дь Бо́гъ Ада́му и женѣ́ его́ ри́зы ко́жаны, и облече́ и́хъ.

И рече́ Бо́гъ: се́, Ада́мъ бы́сть я́ко еди́нъ от На́съ, е́же разумѣ́ти до́брое и лука́вое: и ны́нѣ да не когда́ простре́тъ ру́ку свою́ и во́зметъ от дре́ва жи́зни и снѣ́стъ, и жи́въ бу́детъ во вѣ́къ.

И изгна́ его́ Госпо́дь Бо́гъ изъ рая́ Сла́дости дѣ́лати зе́млю, от нея́же взя́тъ бы́сть.

И изри́ну Ада́ма, и всели́ его́ пря́мо рая́ Сла́дости: и приста́ви Херуви́ма, и пла́менное ору́жiе обраща́емое, храни́ти пу́ть дре́ва жи́зни.

И бы́сть по глаго́лѣхъ си́хъ, Бо́гъ искуша́ше Авраа́ма и рече́ ему́: Авраа́ме, Авраа́ме. И рече́: се́ а́зъ.

И рече́: поими́ сы́на твоего́ возлю́бленнаго, его́же возлюби́лъ еси́, Исаа́ка, и иди́ на зе́млю Высо́ку и вознеси́ его́ та́мо во всесожже́нiе, на еди́ну от го́ръ, и́хже ти́ реку́.

Воста́въ же Авраа́мъ у́тро, осѣдла́ осля́ свое́: поя́тъ же съ собо́ю два́ о́трочища и Исаа́ка сы́на своего́: и растни́въ дрова́ во всесожже́нiе, воста́въ и́де, и прiи́де на мѣ́сто, е́же рече́ ему́ Бо́гъ, въ тре́тiй де́нь.

И воззрѣ́въ Авраа́мъ очи́ма свои́ма, ви́дѣ мѣ́сто издале́че.

И рече́ Авраа́мъ отроко́мъ свои́мъ: ся́дите здѣ́ со осля́темъ: а́зъ же и дѣ́тищь по́йдемъ до о́ндѣ, и поклони́вшеся возврати́мся къ ва́мъ.

Взя́ же Авраа́мъ дрова́ всесожже́нiя и возложи́ на Исаа́ка сы́на своего́: взя́ же въ ру́ки и о́гнь, и но́жь, и идо́ста о́ба вку́пѣ.

Рече́ же Исаа́къ ко Авраа́му отцу́ своему́: о́тче. О́нъ же рече́: что́ есть, ча́до? Рече́ же: се́, о́гнь и дрова́, гдѣ́ есть овча́ е́же во всесожже́нiе?

Рече́ же Авраа́мъ: Бо́гъ у́зритъ Себѣ́ овча́ во всесожже́нiе, ча́до. Ше́дша же о́ба вку́пѣ,

прiидо́ста на мѣ́сто, е́же рече́ ему́ Бо́гъ: и созда́ та́мо Авраа́мъ же́ртвенникъ и возложи́ дрова́: и связа́въ Исаа́ка сы́на своего́, возложи́ его́ на же́ртвенникъ верху́ дро́въ.

И простре́ Авраа́мъ ру́ку свою́, взя́ти но́жь, закла́ти сы́на своего́.

И воззва́ и́ А́нгелъ Госпо́день съ небесе́, и рече́: Авраа́ме, Авраа́ме. О́нъ же рече́: се́, а́зъ.

И рече́: да не возложи́ши руки́ твоея́ на о́трочища, ниже́ да сотвори́ши ему́ что́: ны́нѣ бо позна́хъ, я́ко бои́шися ты́ Бо́га, и не пощадѣ́лъ еси́ сы́на твоего́ возлю́бленнаго Мене́ ра́ди.

И воззрѣ́въ Авраа́мъ очи́ма свои́ма ви́дѣ, и се́, ове́нъ еди́нъ держи́мый рога́ма въ са́дѣ Саве́къ: и и́де Авраа́мъ, и взя́ овна́, и вознесе́ его́ во всесожже́нiе вмѣ́сто Исаа́ка сы́на своего́.

И нарече́ Авраа́мъ и́мя мѣ́сту тому́: Госпо́дь ви́дѣ: да реку́тъ дне́сь: на горѣ́ Госпо́дь яви́ся.

И воззва́ А́нгелъ Госпо́день Авраа́ма втори́цею съ небесе́,

глаго́ля: Мно́ю Самѣ́мъ кля́хся, глаго́летъ Госпо́дь, его́же ра́ди сотвори́лъ еси́ глаго́лъ се́й и не пощадѣ́лъ еси́ сы́на твоего́ возлю́бленнаго Мене́ ра́ди:

вои́стинну благословя́ благословлю́ тя, и умножа́я умно́жу сѣ́мя твое́, я́ко звѣ́зды небе́сныя, и я́ко песо́къ вскра́й мо́ря: и наслѣ́дитъ сѣ́мя твое́ гра́ды супоста́товъ,

и благословя́тся о сѣ́мени твое́мъ вси́ язы́цы земні́и, зане́же послу́шалъ еси́ гла́са Моего́.

Возврати́ся же Авраа́мъ ко отроко́мъ свои́мъ, и воста́вше идо́ша ку́пно ко кла́дязю Кля́твенному: и всели́ся Авраа́мъ у кла́дязя Кля́твеннаго.

Бы́сть же по глаго́лѣхъ си́хъ, и повѣ́даша Авраа́му, глаго́люще: се́, роди́ Ме́лха и та́ сы́ны бра́ту твоему́ Нахо́ру,

О́кса пе́рвенца, и Ва́вкса бра́та его́, и Камуи́ла отца́ Си́рска,

и Хаза́да, и Аза́ва, и Фалде́са, и Елда́фа, и Ваѳуи́ла:

Ваѳуи́лъ же роди́ Реве́кку: о́смь сі́и сы́нове, и́хже роди́ Ме́лха Нахо́ру бра́ту Авраа́млю:

и нало́жница его́, е́йже и́мя Ре́вма, роди́ и сiя́ Таве́ка, и Таа́ма, и Тохо́са, и Моха́.

Синодальный

1 Обольщенные змеем, муж и жена едят запрещенный плод. 14 Змей проклят. 16 Умножение скорбей женщины; земля проклята за человека. 22 Изгнание человека из рая.

Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?

И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть,

только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.

И сказал змей жене: нет, не умрете,

но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел.

И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания.

И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая.

И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: [Адам,] где ты?

Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся.

И сказал [Бог]: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?

Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.

И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела.

И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей;

и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту*. //*По другому чтению: и между Семенем ее; Он будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить Его в пяту.

Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою.

Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей;

терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою;

в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься.

И нарек Адам имя жене своей: Ева*, ибо она стала матерью всех живущих. //*Жизнь.

И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их.

И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.

И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят.

И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.

1 Готовность Авраама принести в жертву Исаака. 15 Благословение Божие Аврааму, его семени и всем народам. 20 Дети Нахора.

И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я.

Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе.

Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собою двоих из отроков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения, и встав пошел на место, о котором сказал ему Бог.

На третий день Авраам возвел очи свои, и увидел то место издалека.

И сказал Авраам отрокам своим: останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам.

И взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына своего; взял в руки огонь и нож, и пошли оба вместе.

И начал Исаак говорить Аврааму, отцу своему, и сказал: отец мой! Он отвечал: вот я, сын мой. Он сказал: вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?

Авраам сказал: Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой. И шли далее оба вместе.

И пришли на место, о котором сказал ему Бог; и устроил там Авраам жертвенник, разложил дрова и, связав сына своего Исаака, положил его на жертвенник поверх дров.

И простер Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего.

Но Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам! Авраам! Он сказал: вот я.

Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня.

И возвел Авраам очи свои и увидел: и вот, позади овен, запутавшийся в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесожжение вместо [Исаака], сына своего.

И нарек Авраам имя месту тому: Иегова-ире*. Посему и ныне говорится: на горе Иеговы усмотрится. //*Господь усмотрит.

И вторично воззвал к Аврааму Ангел Господень с неба

и сказал: Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, [для Меня,]

то Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих;

и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего.

И возвратился Авраам к отрокам своим, и встали и пошли вместе в Вирсавию; и жил Авраам в Вирсавии.

После сих происшествий Аврааму возвестили, сказав: вот, и Милка родила Нахору, брату твоему, сынов:

Уца, первенца его, Вуза, брата сему, Кемуила, отца Арамова,

Кеседа, Хазо, Пилдаша, Идлафа и Вафуила;

от Вафуила родилась Ревекка. Восьмерых сих [сынов] родила Милка Нахору, брату Авраамову;

и наложница его, именем Реума, также родила Теваха, Гахама, Тахаша и Мааху.

Таджикский

Языки

ВА мор аз ҳамаи ҳайвонҳои саҳро, ки Парвардигор Худо ба вуҷуд оварда буд, зирактар буд. Ва ба зан гуфт: «Оё Худо ҳақиқатан гуфтааст, ки аз ҳамаи дарахтони боғ нахӯред?»

Зан ба мор гуфт: «Аз меваи дарахтони боғ хӯрда метавонем,

Лекин аз меваи дарахте ки дар мобайни боғ аст, Худо гуфт, ки нахӯред ва ба он даст нарасонед, мабодо бимиред».

Мор ба зан гуфт: «Не, нахоҳед мурд;

Балки Худо медонад, ки дар рӯзе ки аз он бихӯред, чашмони шумо воз хоҳанд шуд, ва шумо, монанди Худо, донандаи неку бад хоҳед шуд».

Ва зан дид, ки он дарахт барои хӯрок хуб аст, ва назаррабост, ва дарахти дилпазири донишафзост; ва аз меваи он гирифта, хӯрд; ва ба шавҳари худ низ дод, ва ӯ хӯрд.

Ва чашмони ҳар дуи онҳо воз шуд, ва донистанд, ки бараҳнаанд, ва баргҳои анҷирро ба ҳам дӯхта, лӯнгиҳо барои худ сохтанд.

Ва овози Парвардигор Худоро шуниданд, ки дар вақти салқинии рӯз дар боғ мегашт; ва Одам ва занаш аз пеши назари Парвардигор Худо дар миёни дарахтони боғ пинҳон шуданд.

Ва Парвардигор Худо ба Одам хитоб карда, гуфт: «Куҷоӣ ту?»

Гуфт: «Чун овозатро дар боғ шунидам, ҳаросон шудам, зеро ки ман бараҳнаам, ва пинҳон шудам».

Ва гуфт: «Кӣ ба ту гуфт, ки ту бараҳнаӣ? Оё аз он дарахте ки хӯрданашро ба ту манъ кардам, хӯрдаӣ?»

Одам гуфт: «Ин зане ки ба ман додаӣ, аз меваи дарахт ба ман дод, ва ман хӯрдам».

Ва Парвардигор Худо ба зан гуфт: «Ин чӣ кор аст, ки кардӣ?» Зан гуфт: «Мор маро фирефта кард, ва ман хӯрдам».

Ва Парвардигор Худо ба мор гуфт: «Азбаски ин корро кардӣ, аз ҳамаи чорпоён ва аз ҳамаи ҳайвонҳои саҳро ту лаънатӣ бошӣ; ту бар шикамат роҳ хоҳӣ рафт, ва тамоми рӯзҳои умрат хок хоҳӣ хӯрд.

Ва дар миёни ту ва зан, ва дар миёни насли ту ва насли вай душманӣ меандозам: вай сари туро хоҳад кӯфт, ва ту пошнаи вайро хоҳӣ кӯфт».

Ба зан гуфт: «Ранҷи туро дар ҳомиладории ту бисёр афзун мегардонам; бо дард фарзандон хоҳӣ зоид; ва шавқи ту ба шавҳарат хоҳад буд, ва ӯ бар ту ҳукмронӣ хоҳад кард».

Ва ба Одам гуфт: «Азбаски ба овози занат гӯш додӣ ва аз он дарахт хӯрдӣ, ки амр фармуда, гуфтам: “Аз он нахӯрӣ”, замин аз боиси ту лаънатӣ шуд; тамоми рӯзҳои умрат аз он бо ранҷ хоҳӣ хӯрд;

Хору хас бароят хоҳад рӯёнид; ва алафи саҳроро хоҳӣ хӯрд.

Ба арақи ҷабинат нон хоҳӣ хӯрд, то даме ки ба хок баргардӣ, ки аз он гирифта шудаӣ; зеро ки ту хок ҳастӣ, ва ба хок хоҳӣ баргашт».

Ва Одам зани худро Ҳавво ном ниҳод, зеро ки вай модари ҳамаи зиндаҳо шуд.

Ва Парвардигор Худо барои Одам ва зани ӯ либос аз пӯст сохт ва онҳоро пӯшонид.

Ва Парвардигор Худо гуфт: «Инак, Одам мисли яке аз Мо донандаи неку бад гардидааст; ва акнун мабодо дасти худро дароз кунад, ва аз дарахти ҳаёт низ гирифта хӯрад, ва то абад зинда монад».

Ва Парвардигор Худо ӯро аз боғи Адан берун кард, то ки дар замин, ки аз он гирифта шудааст, кор кунад.

Ва Одамро бадар ронд, ва ба тарафи шарқии боғи Адан каррубиёнро, ва шамшери оташбори чархзанандаро гузошт, то ки роҳи дарахти ҳаётро нигаҳбонӣ кунанд.

ВА воқеъ шуд баъд аз ин ҳодисот, ки Худо Иброҳимро озмуда, ба ӯ гуфт: «Эй Иброҳим!» Гуфт: «Лаббай!»

Ва гуфт: «Писари худро, ки ягонаи туст, ва ӯро дӯст медорӣ, яъне Исҳоқро бигир; ва ба замини Мӯриё бирав, ва дар он ҷо ӯро бар яке аз кӯҳҳое ки ба ту хоҳам гуфт, барои қурбонии сӯхтанӣ барор».

Ва Иброҳим бомдодон бархоста, хари худро зин кард, ва ду нафар аз ғуломбачагонаш ва Исҳоқ писарашро ҳамроҳи худ гирифт; ва ҳезум барои қурбонии сӯхтанӣ шикаст, ва бархоста, сӯи маконе ки Худо ба ӯ гуфт, равона шуд.

Дар рӯзи сеюм Иброҳим чашм андохта, он маконро аз дур дид.

Ва Иброҳим ба ғуломбачагони худ гуфт: «Шумо дар ин ҷо бо хар бимонед; ва ман бо писар ба он ҷо рафта, ибодат мекунам, ва назди шумо бармегардем».

Ва Иброҳим ҳезуми қурбонии сӯхтаниро гирифта, бар писари худ Исҳоқ бор кард; оташ ва кордро ба дасти худ гирифт, ва ҳар ду якҷоя равона шуданд.

Ва Исҳоқ ба падари худ Иброҳим сухан ронда, гуфт: «Эй падарам!» Гуфт: «Лаббай, писарам!» Гуфт: «Инак оташ ва ҳезум, пас барраи қурбонӣ куҷост?»

Ва Иброҳим гуфт: «Эй писарам, Худо барраи қурбониро барои Худ ҳозир хоҳад кард». Ва ҳарду якҷоя рафтан гирифтанд.

Ва ба маконе ки Худо ба ӯ гуфт, расиданд; ва Иброҳим дар он ҷо қурбонгоҳе бино кард, ва ҳезумро чид, ва писари худ Исҳоқро баста, бар қурбонгоҳ болои ҳезум гузошт.

Ва Иброҳим дасти худро дароз карда, кордро гирифт, то ки писари худро кушад.

Вале фариштаи Парвардигор аз осмон ӯро хонда, гуфт: «Иброҳим! Иброҳим!» Гуфт: «Лаббай!»

Ва гуфт: «Дасти худро ба писар дароз накун ва ба ӯ чизе накун; зеро акнун донистам, ки ту аз Худо метарсӣ ва писари худро, ки ягонаи туст, аз Ман дареғ надоштӣ».

Ва Иброҳим чашм андохта, дид: инак, дар қафо қӯчқоре бо шохҳояш дар бешае андармон шудааст; Ва Иброҳим рафта, қӯчқорро гирифт, ва дар ивази писараш онро барои қурбонии сӯхтанӣ баровард.

Ва Иброҳим он маконро Яҳӯва-йирэ номид; бинобар ин то имрӯз гуфта мешавад: «Дар кӯҳи Парвардигор бояд ҳозир шавад».

Ва дуюмбора фариштаи Парвардигор Иброҳимро аз осмон хонд,

Ва гуфт: «Ба зоти Худ қасам ёд мекунам, мегӯяд Парвардигор, азбаски ту ин корро кардӣ ва писари худро, ки ягонаи туст дареғ надоштӣ, –

Туро бисёр баракат хоҳам дод ва насли туро бағоят афзун хоҳам кард, мисли ситорагони осмон ва мисли реге ки дар соҳили баҳр аст; ва насли ту шаҳрҳои душманони худро соҳибӣ хоҳад кард;

Ва ҳамаи халқҳои рӯи замин дар насли ту баракат хоҳанд ёфт, барои он ки ту ба овози Ман гӯш додӣ».

Ва Иброҳим назди ғуломбачагони худ баргашт, ва онҳо бархоста, якҷоя ба Беэр-Шобаъ равона шуданд; ва Иброҳим дар Беэр-Шобаъ иқомат кард.

Ва воқеъ шуд баъд аз ин ҳодисот, ки ба Иброҳим хабар дода, гуфтанд: «Инак, Милко низ ба бародарат Ноҳӯр писарҳо зоид, ки инҳоянд:

Нахустзодаи ӯ Ус, бародараш Буз, Қамуил падари Арам,

Касад, Ҳазӯ, Филдош, Идлоф ва Батуил».

Ва Батуил Ривқоро ба дунё овард. Ҳамин ҳаштро Милко ба Ноҳӯр бародари Иброҳим зоид.

Ва канизаки ӯ, ки Реулю ном дошт, вай низ Табаҳ, Ҷаҳам, Таҳаш ва Маъкоро зоид.